Амалия

Зимний вечер в Праге

Мягкий свет настольной лампы озарял небольшую гостиную. За окном падал редкий снег, укрывая старинные улицы Праги белым покрывалом. В комнате царила уютная тишина, нарушаемая лишь потрескиванием свечи на подоконнике и ленивым мурлыканьем кота Соника.

Амалия сидела на диване с чашкой горячего чая в руках. Она позволила себе редкую роскошь — отложить все заботы и насладиться вечером дома. На коленях лежала медицинская книга, но она больше служила оправданием для отдыха, чем реальным чтением.

— Ты снова читаешь, как будто у тебя завтра экзамен, — с улыбкой произнес её младший брат, внося в комнату тарелку с домашними пирожками.

— Просто привычка, Лукас, — ответила Амалия, но закрыла книгу и отставила её в сторону. — Спасибо за чай и пирожки. С кем ты посоветовался на этот раз, с YouTube или соседкой?

— Это семейный рецепт, — надулся Лукас, но глаза его смеялись. — Секретный ингредиент — твой кот.

Соник, словно услышав своё имя, лениво приоткрыл один глаз, пошевелил ухом и вновь погрузился в дремоту.

— Если ты его кормишь так же щедро, как и меня, неудивительно, что он становится круглым, как мяч, — поддразнила Амалия.

Лукас рассмеялся и сел рядом. Они молча смотрели на снег за окном, наслаждаясь редким моментом покоя. Для Амалии это было драгоценное время. Город, работа, воспоминания — всё отступило на задний план. Здесь, рядом с братом и их пушистым спутником, она могла почувствовать, что жизнь всё же дарит моменты радости.

— Знаешь, Амалия, — задумчиво сказал Лукас, перебирая шерсть на спине Соника, — тебе нужно чаще устраивать такие вечера. Тебя будто нет дома всё время.

— Работа, — коротко ответила она.

— Работа не обнимет тебя, когда тебе холодно, — заметил он.

Амалия лишь усмехнулась, но его слова задели её. Она бросила взгляд на кота, который, свернувшись клубком, выглядел совершенно беззаботно.

— Иногда я думаю, что кот понимает меня лучше всех, — сказала она, чтобы сменить тему.

— Возможно, он просто ждёт, когда ты дашь ему второй ужин, — с улыбкой подмигнул Лукас.

Их смех вновь наполнил комнату. Зима за окном продолжала укрывать город, но здесь, в этом доме, было тепло — не только от свечи и чая, но и от их маленькой, но крепкой семьи.

Амалия улыбнулась и, отставив чашку, повернулась к брату.

— Ладно, Лукас, а когда ты, наконец, найдёшь себе девушку? Или тебе нравится держать меня в роли твоей домохозяйки? — она подмигнула, явно подначивая его.

Лукас, не растерявшись, картинно развёл руками.

— Всё просто, сестричка. Я найду себе девушку, как только ты найдёшь мне зятя и подаришь племянника.

Амалия расхохоталась, чуть не пролив чай.

— Хитрец! Это ты сейчас попытался переложить ответственность на меня?

— Конечно. Ты же старшая и мудрая. Кто, если не ты, должна подать пример? — парировал Лукас, жуя пирожок.

— Старшая и мудрая, — передразнила она, притворно закатив глаза. — Ну уж нет, тебя эта отговорка не спасёт.

— Смотри, что я тебе скажу, Амалия, — серьёзно начал он, но тут же перешёл на шутливый тон. — Найди мне зятя, чтобы он мог взять на себя роль твоего защитника. А я, в свою очередь, сделаю тебя счастливой тётушкой. Как тебе такой план?

— Весьма эгоистично звучит, — заметила Амалия, кидая в него подушкой.

Соник, внезапно разбуженный этим движением, с негодующим видом спрыгнул с дивана и удалился в сторону кухни, громко фыркая.

— Видишь? Даже Соник не одобряет твои планы! — с удовольствием отметила она.

Лукас рассмеялся, ловко поймав подушку.

— Ну что ж, похоже, у нас сегодня ничья, сестричка.

Амалия покачала головой, но в глубине души была рада его лёгкому настроению. После того, через что они оба прошли в жизни, каждый их вечер, наполненный шутками и теплом, был настоящим подарком.

Позже, когда Лукас уже мирно спал в своей комнате, а Соник тихо сопел на своём коврике, Амалия стояла у окна. Уличный фонарь отбрасывал золотистый свет на падающие снежинки, и мир за окном казался таким тихим, почти замороженным во времени.

Её взгляд, казалось, проникал сквозь слои снега и света, возвращая её в прошлое. Воспоминания ожили, как только она закрыла глаза.

Это был обычный день в госпитале, если такие дни вообще могли существовать в её профессии. Гулкие шаги по коридорам, тревожные голоса, свистящие сирены машин скорой помощи за окнами.

"Экстренный случай! Миротворец, тяжёлое ранение!" — голос медбрата разорвал привычную рутину.

На носилках лежал молодой мужчина, с закрытыми глазами и побледневшим лицом. Его форма была пропитана кровью, а из-за осколочных ран его тело напоминало поле битвы.

— Немедленно в операционную! — приказала Амалия, надев хирургическую маску.

Её команда действовала слаженно, но это была сложная операция. Каждый шов, каждое движение требовали от неё абсолютной концентрации. Она не могла позволить себе думать о том, что перед ней не просто тело, а жизнь, цепляющаяся за тонкую нить.

Когда всё было закончено, она выдохнула.

— Вы сделали невозможное, доктор, — с облегчением сказал её коллега.

— Он ещё не вне опасности, но у него есть шанс, — ответила Амалия, наблюдая за монитором.

На следующий день, проходя мимо палаты, она заглянула внутрь. Пациент был уже в сознании, хотя выглядел ослабленным. Его карие глаза встретились с её, и в них было столько благодарности и тепла, что Амалия на мгновение потеряла дар речи.

— Вы — моя спасительница, да? — хрипло произнёс он.

— Просто делаю свою работу, — ответила она, но внутри что-то дрогнуло.

Так началась их история. В те дни он был её пациентом, но позже их разговоры о жизни, семье и мечтах превратились в нечто большее. Она видела в нём не только раненого солдата, но и человека с сильной душой и добрым сердцем.

Его звали Томас. Он был миротворцем, который прошёл через множество горячих точек, но всегда сохранял веру в то, что его работа имеет смысл.