Аметист для Дракона

Глава 1

Тайла

Стучу в массивную дверь покоев императора. Ответа нет, но я чувствую его за дверью.

– Войди, – звучит его голос, чуть приглушённый деревом.

Я открываю дверь. Лин оборачивается. Он смотрит на меня в свадебном облачении. В глазах мелькает пламя, от которого я покрываюсь мурашками, а к щекам приливает жар.

– Тайла, ты… – он подходит, тянется ко мне, но я отступаю на один маленький шаг.

– Перед тем как выйти, – говорю спокойно, и протягиваю ему письмо, – взгляни на это.

Он берёт бумагу, не отводя от меня глаз, и лишь потом опускает взгляд. Читает. Бегло. Его глаза пробегают по тексту снова и снова. В его позе ничего не меняется, только на лицо ложится тень.

– Когда?

– Только что. Официальной почтой.

– Значит, давит, – констатирует Лин, сворачивая письмо. – Хочет, чтобы ты дрогнула в последний момент.

– Он идёт сюда, – говорю я.

Лин кивает, и сжигает письмо в своей ладони драконьим пламенем. Стряхивает пепел на пол.

– Зачем показала? – спрашивает он. – Могла скрыть. Не портить утро.

– Потому что ты – мой император, – отвечаю я. – И я не собираюсь прятать от тебя вражеские депеши. Даже если они адресованы лично мне.

Лин делает шаг ко мне и поднимает моё лицо за подбородок. В жесте столько безграничной нежности, что я отвожу взгляд.

– Доверяешь, – произносит он тихо, как констатацию факта.

Я киваю, но щёки вспыхивают с новой силой.

Уголок его рта трогает улыбка.

– Тогда будем готовы к раннему визиту, – говорит Лин и берёт меня за руку. – Идём, мой Аметист. Наш народ заждался свою аль-Рани.

– Сначала, мне нужно кое-что сделать, – я виновато забираю свою руку из его тёплых пальцев. Делать это почему-то не хочется.

Лин приподнимает одну бровь.

– Я быстро. Обещаю.

И я сбегаю от него… и от своих реакций. Быстро, но с достоинством уходя по коридору.

Кухни дворца гудят, как потревоженный улей. Я нахожу Элиру у огромного котла, куда она с серьёзным видом бросает горсти трав. Увидев меня, кухарки застывают. Элира же, заметив меня, срывается с места и бежит ко мне широко расставив руки.

Она обнимает меня за ноги – куда достаёт своим небольшим ростом. Кухарки шикают на неё, ругаются, но я останавливаю их жестом.

– Госпожа аль-Рани, вы пришли ко мне? – звонкий детский голосок и искренность заставляют улыбнуться.

Я киваю.

– Как дела с твоим огнём?

Элира тут же смущённо отводит взгляд.

– Вчера… угли в печи сами разгорелись. Очень сильно. В результате праздничный пирог сгорел.

Вот поэтому я и возилась с тем осколком, пытаясь настроить связь с пещерой. Сделать его якорем, а не просто красивым камнем.

– Я принесла тебе подарок, – говорю я, доставая из кармана в складках ткани, амулет, над которым возилась полночи. – Носи его всегда. Не снимай. Он поможет тебе чувствовать, где заканчивается твоя сила и начинается просто жар.

Я надеваю самодельный кулон ей на шею. Камень ложится на грудь. Его пульсация становится ровнее. Элира касается его кончиками пальцев.

– Тёплый, – шепчет она. – И он… гудит.

– Это твой помощник и страж, – говорю я. – А теперь слушай внимательно. Сегодня на пиру… тебя могут позвать. Или о тебе спросят. Я хочу, чтобы ты вышла и показала всем, что твоя сила – не дикий пожар, а контролируемый огонь в ладошке. Помнишь, как тогда в повозке? Сможешь?

Она смотрит на камень, потом на меня. В её глазах появляется взрослая для маленького ребёнка решимость. Элира кивает.

– Смогу. Я потренируюсь.

– Умница, – я встаю, погладив её по волосам.

Она снова порывисто и крепко обнимает меня, а потом отскакивает и делает неловкий, но старательный поклон.

– Спасибо, аль-Рани!

Я выхожу с кухни, чувствуя её взгляд спиной. И встречаю прищуренный взгляд алых глаз.

– Интересный манёвр, мой Аметист. Теперь нам точно пора.

Я киваю, и мы спешим в Малый зал предков.

Жрец, похожий на испуганную птицу, тараторит слова обряда, едва успевая переводить дыхание. Мы обмениваемся клятвами и оружием, вместо колец. На мою голову надевают диадему – лёгкий обруч из белого золота с драгоценными камнями.

– Объявляю вас мужем и женой, Императором и аль-Рани Сайвела, – тараторит жрец.

Поцелуй не запланирован, но Лин нарушает это правило, притягивая меня к себе.

Его губы касаются моих, а пальцы зарываются в волосах. Я тону в этом прикосновении, теряя контроль над телом. Внутри рождается пожар. Он растекается по мышцам концентрируясь в области сердца и внизу живота. Есть в этом что-то дикое, животное, но такое сладкое, что колени на миг слабеют.

– Я хотел сделать это каждую секунду, начиная с той пещеры, моя императрица. Наконец-то ты моя.

Зал для пиршеств ослепляет. Шёлковые драпировки цвета заката и ночи. Воздух сладок от розовой воды и тяжёл от запаха жареного мяса. Мы сидим на возвышении, на широкой тахте. За столиком из чёрного дерева и перламутра.

Все внизу. Мы наверху.

Моё сердце колотится. Но не от страха. А от того, что его бедро касается моего. И от того, что позже…

– Дыши, мой Аметист, – говорит Лин так тихо, что слышу только я. – Они смотрят.

– Я дышу, – шепчу в ответ, не переставая улыбаться в зал. – Просто… жарко.

– Это не от жары, – в его голосе проскальзывает мягкая усмешка. – И это взаимно.

От этих слов по спине бегут мурашки. Я украдкой смотрю на него. Как он подносит кубок к губам, а глазами делает едва заметный жест в сторону Старейшины Раная, который поднимается с места.

Ранай поднимает кубок. Его тост медленный, как стекающий мёд:

– Вознесём же чаши за новую аль-Рани! За прекрасный цветок, принесённый ветром с далёких плодородных северных земель. Мы, старцы, с восхищением взираем на её хрупкую красоту и неукротимый дух. Да найдёт она в нашей суровой, солёной почве Сайвела ту силу, что позволит пустить корни. И да уберегут её древние боги нашей земли от всех заморских невзгод и вредоносных влияний.