Аморальное предложение дракона. Пленница с привилегиями

Глава 1.

- Слишком гордая посадка головы для пленницы, — усмехнулся дракон, и его голос прошелся бархатным шелестом по моей обветренной коже.

Я стояла перед ним, чувствуя, как пыльные ковры под ногами мягко пружинят, а в горле першит от сладковатого запаха амброзий.

Шёлковые занавеси, позолота на плотных стенах шатра повелителя стана, тяжёлые вазы с пальмами и экзотическими цветами — всё кричало о богатстве и власти… но ещё громче — о тщеславии.

Но ошеломляло другое.

Впервые за многие недели я ощущала прохладу.

Настоящую! Не ночной удушливый и жаркий ветер с лагерной колючей пылью.

А мягкий, живой холодок, струящийся от стен и занавесей.

Я и забыла, каково это — чувствовать, как кожа на скулах подрагивает не от зноя, а от лёгкого ветерка.

Снаружи солнце крушило всё живое. Сушило тела, превращало их в выжатые шкуры.

Мы копали, таскали камни, ломались под тяжестью кнутов и жажды.

Там, снаружи, каждый глоток воды был золотом.

А здесь, на низком столике из резного дерева, стоял графин с прозрачной жидкостью и тонкие чаши, украшенные эмалью. Влага туманилась каплями на стекле, и я ловила себя на том, что смотрю на хрусталь с такой жадностью, будто это сама жизнь.

Эта слабость человеческого тела разозлила и придала храбрости.

- А ты слишком любезен для палача, - смело вымолвили мои пересохшие губы, хотя сердце билось под рёбрами, как птица о прутья клетки.

Здесь не принято говорить на «вы».

Официально мы не рабы и не холопы. Мы – враги, взятые в плен.

Насмешливая улыбка дракона резанула, как нож.

Он склонил голову набок.

Длинные рыжие волосы дракона обрушились на широкие плечи. И золотой отлив пробежал по прядям.

Мужчина был хорош собой. До непристойного хорош. И похож на изваяние из меди и огня.

Гора стальных мышц в два метра высотой и лицо – с прямыми хищными чертами.

Мускулы, туго бугрящиеся под шелковой тканью рубашки, и каждая линия рельефа, выдавали силу, которая могла бы и защитить, и раздавить.

Лерд Алгурд Красногривый.

Царь и бог этих каторжных рудников, где доживают последние муки пленные наги.

Его вытянувшиеся радужки глаз блеснули колким любопытством. И в этих едва заметных переменах было больше опасного, чем в сабле, покачивающейся на ковровой стене шатра.

Дракон скользнул по мне глазами, оставляя ощущение ожогов там, где он задерживал свой примеряющийся взгляд.

И оценивал он меня не как красивую женщину, а как вещь. Как захваченную добычу.

А вот мой взор чаще был направлен на другое. Он то и дело смещался к воде. И Алгурд заметил мой жадный взгляд. Это естественно. Драконы ничего не упускают.

Его рука коснулась графина. Медленно, демонстративно. Он налил воды в чашу и протянул мне.

- Пей.

Я сжала кулаки.

Хотела сказать «не нужно». Хотела оттолкнуть его унизительную подачку. Но горло горело. И не принять бокал — значило предать жизнь.

Я взяла чашу и сделала глоток.

Вода оказалась холодной, словно снег, тающий на губах.

Меня затрясло от счастья и от стыда за этот восторг.

- Вижу, ты ценишь дары, — с издевкой произнес дракон.

- Я ценю воду, — ответила сухо.

Он улыбнулся. И его улыбка не имела ничего общего с добротой.

- Проясним, - бросил он небрежно, откидываясь на спинку своего удобного сидения из мягких подушек. - Я не палач. Я власть. Тот, кто может дать тебе воду, еду. Одежду, - мазнул он ореховым взором по грязным тряпка, что свисали с меня, едва прикрывая наготу, - и защиту.

Пауза. И взгляд.

Взгляд, от которого хотелось одновременно выцарапать ему глаза и утонуть в них.

- И место рядом со мной, - добавилась в густой тембр дракона хрипотца, расставившая всё по пошлым полочкам.

Наложница.

Слово повисло между нами липкой недоговоренностью. Засвистело сталью взметнувшегося меча у моей шеи.

Он предлагает мне стать его наложницей.

Я попыталась усмехнуться. Получилось криво.

- Так ты, лерд, предлагаешь мне честь? Или просто подачку в обмен на моё «да»?

Он не обиделся. Только склонил голову на другой бок, как зверь, изучающий новую игрушку.

И подозвал меня ближе, указав на подушки, собранные напротив него в форме низкого диванчика.

- Предлагаешь мне сесть? – вопрос сорвался с губ сам по себе.

Неслыханное снисхождение!

Дракон кивнул, лениво любуясь моей растерянностью.

Я плохо помнила, как это приятно – сидеть на чем-то, кроме камней. И песка.

Песок всегда можно найти более-менее прохладный. В тени его много.

А вот выступ скалы редко везет обнаружить не под открытым солнцем. И тут уже приходится выбирать.

А выбор и там угнетающий, лишающий достоинства. Ведь он стоит между раскаленным камнем, обжигающим загорелую кожу бедер, и желанием посидеть хоть минуту, как человек, воспитанный в доме, в семье. Среди мебели, книг, бесед о звездах и поэзии…

Алгурд наклонился ближе. Так, что я почти чувствовала, как его дыхание щекочет висок.

- В целом я предлагаю тебе выжить, - сказано было слегка насмешливо, но густой голос пробирал до костей.

Живот свело спазмами. Гордыня внутри меня завизжала: «Никогда!»

Но желудок, измученный становой едой, и тело, всё еще не привыкшее к боли, напомнили: я уже не та, что была «там», в своём мире.

И всё же я не могла согласиться на такое.

«Придется выйти под палящие лучи, - уныло мазнула я взглядом по треугольному выходу из роскошной палатки. – Остается только разговорить вождя стана, чтобы задержаться в этом оазисе подольше».

- Если у тебя мой перстень с личным кристаллом, - кивнула я на знакомый ободок в его крепких пальцах, - то ты знаешь, что я дочь знатного нага. Тунлисса Шоршохра.

Визуал.

Лерд Алгур Красногривый

Спасибо за лед и пламя в образе этого роскошного дракона группе Club Art AI // Нейросеть // Книжные обложки

Глава 2.

Но мои слова упали, словно песчинки на невозмутимый склон бархана.

И этот отчаянный выпад прошел мимо Алгурда. Его не задело. Нисколько.

- Гордая и красивая, - протянул он, продолжив лениво изучать меня. – Какие еще качества скрывают твои сапфировые глаза?

Вопрос был несомненно риторическим.

Или, скорее, требующим разгадки силами самого дракона.

И я не стала отвечать.

Вместо этого распахнула те самые сапфиры пошире, уступчиво предлагая ему покопаться в глубинах моей души.

Там вообще-то сейчас такой хаос, что дракон рискует не выбраться из крутого пике!..

- Я не надсмотрщик, не из тех, кого ты привыкла презирать, - зачем-то напомнил Алгурд огненновласый. - Я хозяин этого места. Его повелитель. Власть и закон.

- Закон? — я усмехнулась, хотя сердце колотилось, как обезумевшее. — Закон, по которому наги должны ползать у твоих ног?

Слова пришлось выталкивать, будто проглатывала угли.

«Скоро этим и займешься, - ехидно просипел мне внутренний голос. – Когда дракон вышвырнет тебя из этого райского уголочка. А за несговорчивость заставит жрать раскаленную породу».

- А разве не это стезя змеиного отродья? – издевательски выгнул Алгурд темно-рыжую бровь.

И, медленно поднявшись с низкой софы, он пошел ко мне.

Я так и не приняла его приглашения сесть.

От воды отказаться воли не хватило. Вот я и вынудила себя стоять. Хотя ноги теперь подгибались. И не только от усталости.

Было невыносимо сложно стоять под жгучим взглядом мужчины, который, кажется, уже раздел меня им и распробовал каждую клеточку моего тела.

Сейчас он шел на меня неторопливой походкой сытого зверя.

Меня бросило в жар от вида гиганта с перекатывающейся под золотистым загаром мышечной массой.

И я смотрела на эту надвигающую скалу тестостерона с опаской жертвы, прибитой к месту.

Даже магически созданная прохлада в шатре не помогала теперь охладиться.

- Думаешь, я упаду к твоим ногам за глоток воды? — прошипела я, не придумав ничего лучше, чтобы затормозить это огненное наступление.

- Думаю, ты умнее, чем хочешь казаться, — ответил он, и в голосе прозвучала лёгкая насмешка. — И гордость твоя умрёт раньше, чем ты сама, — ответил он спокойно.

Это был удар под дых.

Меня опалило жестокой правдой, сошедшей с его бесцветных уст.

И между нами упала оглушающая тишина. Слышно было только, как где-то в углу тихо потрескивают курильные благовония, слепленные в виде конусов.

Воздух был густым, пряным. Я чувствовала запах корицы и ладана, и он кружил голову, делая мысли вязкими. Может, в этом и был расчёт? Сейчас мне в буквальном смысле вскружат голову и выветрят из нее остатки мозгов.

Кончики пальцев покалывало на руках и на ногах от волнения, вызванного горячим дыханием дракона, что навис надо мной.

Я чувствовала онемение. Даже язык будто распух и отказывался шевелиться. Хотя следовало плюнуть самодовольному дракону в лицо. Закричать, что он просчитался.

Но трагедия моя в том, что я знала: Алгурд не ошибается. Гордость — слабая броня против изнуряющего труда и жажды.

Особенно тогда, когда от тебя зависит еще одна судьба. Жизнь невинного ребенка, самим неумолимым роком, врученного тебе на поруки.

Дракон шагнул еще ближе. Его тень легла на меня.

У меня отобрали последние сантиметры личного пространства.

И я не выдержала. Отступила на шаг, хотя за спиной была лишь стена с вышитыми занавесями.

Алгурд пронзил меня довольным взглядом и улыбнулся.

И то была самая зловещая улыбка из всех. Улыбка победителя.

Я смолчала. Я сделала шаг назад! Не залилась бранью, забыв себя от возмущения. И тем самым я уже невольно признала своё поражение.

- У тебя есть время, — сказал он неожиданно мягко.

Его рука неторопливо потянулась к моему лицу, но пальцы застыли в миллиметре от моей горящей щеки.

- Подумай, - обожгло мне рот и нос его воспламеняющим дыханием.

И я едва не зажмурилась, ошпаренная своими собственными ощущениями, предательски заструившимися к низу живота.

Дракон же вышел.

Дал мне время переварить. Принять неизбежное.

Дверь за ним закрылась тихо, но в голове грохнуло, словно захлопнули кандалы.

Глава 3.

Я села. Почти рухнула на пол, застеленный пушистым ковром, решив: если уж падать духом, то хотя бы на мягкое.

Обняла колени. И позволила себе опустить наконец голову, дразнящую драконов посадкой. А то мышцы шеи уже сводило удерживать ее в гордом положении.

Так что из всего, соответствующего богатой нагине, остались лишь мысли. Вот они-то и кусали, как змеи!

Если скажу «да» — предам себя. Скажу «нет» — предам саму жизнь.

М-да, «налево пойдешь…».

Кстати, налево меня как раз таки очень настойчиво зовет сегодня с собой один шикарный дракон, у которого пригорает…

Где же выход?

Я вспомнила руки, в кровь стёртые от камней, бессонные ночи, жажду, которая сводила с ума. А здесь — прохлада, тишина, графин с водой опять же…

Обвела взглядом комнату. Ковры, золото, подушки, пышные растения в бронзовых вазах. Это был мир, к которому я была лишена права принадлежать.

Хотя я и прежде не имела к нему особого отношения. С самого начала была чужой здесь.

Но теперь он тянул меня, как мираж в пустыне.

Я долго смотрела на чашу с остатками воды. На дрожащие капли на стекле. Казалось, каждая из них — частичка моего выбора. И все они скатываются вниз.

Однако краем сознания я знала, где тот якорь, что утягивает меня в эту манящую бездну.

Кто ОН.

И нет, я сейчас не про рыжего красавца, поставившего меня на колени в своем шатре.

Я про мальчика. Маленького, смелого, несгибаемого рыцаря, облаченного не в доспехи, а в выцветшую парчу.

Закрываю глаза, и передо мной всплывает он — мой брат.

Вернее, тот, кто им стал для меня. Достался в наследство от прежней Мириам, как бы это странно ни звучало.

Это не удивительно. Отголоски ее души всё еще витают в моем разуме. Ее воспоминания, эмоции.

Но и сам мальчик сумел обосноваться в моем сердце. Аймара невозможно не любить!

Ему всего десять. Но он уже смотрит, как взрослый. Слишком серьёзные, огромные глаза у него. В них почти нет озорства — только усталость, стойкость и жгучая надежда.

Я как наяву увидела его босые ступни, которые не должны покрыться трещинами от камней!

Руки — тонкие, будто из лозы. Вечно сползающая на глаза чёлка, которую он упрямо отбрасывает назад, чтобы выглядеть мужчиной.

Я помню, как он когда-то шутил, бегал за мной по нашему саду. Смеялся. Звонко, как маленький колокольчик. А теперь он и улыбается редко. И даже тогда этот смех звучит так, будто он сам в него не верит.

- Ты же обещала, что мы выберемся, — сказал он мне однажды. Тихо, так, чтобы никто не услышал. — Не переставай верить в это, Мириам! Пожалуйста! Иначе… иначе ведь и я… перестану, - закончил он грустно.

Я кивнула тогда. И сейчас, сидя в роскошной прохладе, я снова слышала этот голос. Детский, но уже с тенью взрослой боли.

Я сжала кулаки.

Если мне предначертано проглотить свою гордость, чтобы наш с Мириам брат снова смеялся… пусть так. Пускай меня рвёт на части, пусть я буду презирать себя за каждое мгновение, подаренное этому дракону! Но, если Аймару станет легче — я выдержу.

Я должна.

Когда дракон вернулся, я уже знала, что отвечу.

Я сторговалась сама с собой. Условилась, что буду считать своё согласие жертвой во спасение.

Алгурд тоже это понял. Как только вошел.

Он кинул на меня взгляд, в котором больше не было вопроса.

Поправил золотистый пояс на длинной тунике и вальяжно устроился на подушках.

Я не шелохнулась. Только впилась ногтями в ладони, чтобы не дать ему прочесть больше, чем я согласна открыть.

Внутри всё кричало, но снаружи я осталась каменной.

- Можно спросить? — мой голос дрогнул, невзирая на все усилия. — Почему я? – удостоившись кивка, продолжила я. - Среди пленных много женщин. Почему именно я?

Дракон свел брови, будто обдумывая, стоит ли отвечать. Затем усмехнулся едва слышно:

- Ты хороша собой. Молода. Здорова. Слишком гордая, чтобы раздражать меня никчемным раболепием, но достаточно разумная, чтобы понимать, где твоё место, — сухо перечислили мне мои «достоинства».

Его глаза скользнули по мне, и я почувствовала себя вещью.

А это не могло не породить во мне невольной вспышки:

- И слишком умная, чтобы поверить, будто это всё, - усмешка вплелась в мою реплику так непроизвольно, что я не успела ее погасить.

Мне ответили долгим, глубоким взглядом в упор.

Спустя мгновения Алгурд вытянул руку и коснулся черного кристалла на низком столике. И агатовый артефакт вспыхнул холодным светом.

- Я просмотрел твой свиток, - сказал он, имея в виду местный аналог досье. - Дочь старой аристократической семьи. Воспитана в строгости. Образована. Ты — цветок, Мириам, которому не место среди камней и грязи. Я не в восторге оттого, что придется калечить редкую красоту в беспросветных шахтах. Считай, это моей прихотью, — с ледяным превосходством улыбнулся он. – Хочу, чтобы ты продолжала цвести. Здесь. В моем личном саду.

От его слов меня словно вывернуло наизнанку.

Алгурд называл меня цветком, но вместо того, чтобы отпустить к свету, он предлагает утопить корни в вазе из золота в своей темнице.

Всё внутри стыло от этого лицемерия, и даже дыхание обожгло горечью, словно я глотнула пепел.

Я слушала его слова и чувствовала, как меня унизили дважды: сначала судьба, а теперь ещё и его «великодушие».

- Ты говоришь о спасении, - заговорила я, - а предлагаешь, по сути, новую форму рабства. Только с блестящей обёрткой.

Жалость, которой он прикрывает сделку, была горче плевка.

- Я предложил тебе то, что ты можешь заслужить своим согласием, - снисходительно пояснили мне.

Меня опалило.

Щеки вспыхнули, несомненно, став пунцовыми. Стыд и гнев переплелись, оставив во мне едкое ощущение, что мою судьбу он ценит ниже собственной прихоти.

- При этом ты, лерд Алгурд, прекрасно знаешь, что я ни в чем не виновата. Что приговорена к каторжному труду за грехи отца, - вырвалось из меня, ведомое желанием посмотреть в эти наглые глаза, когда прозвучит правда.

Глава 4.

«Какая несусветная глупость! – подумала про себя. – На кой мне сдались шелка в этой выжженной пустыне? Чтобы хвастаться перед бывшими сокамерницами, которые и так меня возненавидят из зависти? Или чтобы очаровывать тебя? Смешно-о-о…»

- Нет, — вслух я отвечала сдержанно. — Этого будет достаточно.

Он усмехнулся краем губ.

Так смотрит палач на приговорённого, который просит не милости, а последнего слова. И начинает говорить с таким воодушевлением, будто его предсмертный монолог может тронуть бездушных зрителей.

- Почему? – вопрос Алгурда застиг меня врасплох.

Я-то думала, что всё уже выяснено. И мне наконец дадут оплакать свою попранную честь наедине с самой собой.

Ан нет.

Рыжий тиран оказался из любознательных!

- Дорогостоящие одеяния нужны либо для того, чтобы потешить собственное самолюбие, - ответила я обтекаемо, - либо служат средством произвести впечатление на других. У меня же нет ни одного из названных поводов.

Я не произнесла ни слова, намекающего на свои предыдущие размышления о том, что они – часть женских чар.

Однако кипевшая внутри непримиримость в отношении этого надменного дракона, не могла ускользнуть от него.

И на дне его медовых глаз всколыхнулось что-то темное.

Возможно, всему виной мой чересчур красноречивый взгляд, в котором Алгурд прочел настоящий ответ. Моё нежелание нравится ему.

И, естественно, дракона с раздутым самомнением задело безразличие какой-то там каторжницы.

Я и так не растеклась сладким нектаром у его ног, услышав, какую честь готов оказать мне Алгурд.

Правда, это он милостиво стерпел.

Так я же в результате вообще обнаглела с точки зрения лерда дракона!

Мало того, что условия посмела выдвинуть, на которые Алгурд опять же глаза закрыл и даже согласием ответил. Но я ж еще преступно решила не тешить его взор своими приукрашенными прелестями!

Наверное, для дракона было чем-то само собой разумеющимся, что нагиня будет из кожи вон лезть, чтобы пленить его красотой.

Но не тут-то было.

Не на ту «гадюку» ты ставку сделал, чешуйчатый!

- И даже свободы спустя определенный срок не станешь просить? – хмыкнул Алгурд, разглядывая меня с плохо скрываемым любопытством.

Однако к этой эмоции примешивалась еще и другая. Черная, штормовая. Грозящаяся обрушиться на меня неминуемым ураганом.

- А его можно оговорить? Этот срок, – недоверчиво изломила я бровь, поймав себя на том, что зеркалю мимику своего жесткого собеседника.

- Заранее? – сделал он вид, что задумался. – Не думаю, - и прошелся по мне своим примеряющимся взором. – Чтобы сказать хоть приблизительно, когда пресытишься товаром, надо его хотя бы испробовать для начала.

А вот и шторм. Только выплеснулся он на меня не бешеной яростью, а ледяным пренебрежением.

И почему мне чудится, что в жестокие покровители мне выпал не огненный дракон, а куда более опасный экземпляр? Холодный, арктический. Умеющий подавлять не только свои личные чувства, но и вымораживающий любое сопротивление ледяным дыханием.

Во мне внезапно проснулось необъяснимое, парадоксальное желание увидеть его зверя!.. Хм… в смысле дракона в животной ипостаси.

Откуда-то пришла непоколебимая убежденность, что это редкий снежный хищник с тихой поступью и стальными глазами.

Только вот классификация хладнокровных узурпаторов меня сейчас должна была волновать в последнюю очередь.

Поэтому я запоздало вернулась в требуемый образ подневольной. Надо было как-то подвести черту, пока я не доигралась.

- Прошу принять мою просьбу о брате, как единственно-важную, - потупив взор, добавила я в голос робости.

- Как пожелаешь, — после короткого молчания сказал он, заставив меня дрогнуть.

Ответ был, мягко говоря, несвойственным его высочайшей позиции.

Но, видно, и сам дракон тоже это осознал. Он тоже поспешил откорректировать разговор, скатившийся вбок.

- И, Мириам, - небрежно кинул дракон, уже собираясь уйти, - запомни: это была первая и последняя уступка тебе.

«Ну и ладно», - смирилась я внутренне.

Алгурд ушёл, не дожидаясь ответа.

За ним скрипуче закрылась тонкая дверь из переплетенных тростниковых стеблей, оставив меня среди прохлады и шелковых подушек.

Но чувствовала я себя при этом так, будто меня бросили обратно в раскалённый песок.

Шатер (богатая юрта) по просьбе читательницы ;)

***

К моему удивлению, слуга вошедший через минуту после ухода своего господина, не стал провожать меня в специальный шатер для наложниц.

Но и приказа остаться здесь «до востребования» мне тоже не было выдано.

Вместо всего этого мне объявили:

- Вернешься в общие шалаши и соберешь вещи, - сказал пожилой слуга, стараясь смотреть мимо меня. – После я провожу тебя куда велено.

И тут мне предстояло столкнуться с минусами и плюсами такого решения. Поскольку, с одной стороны, пришлось бы стать объектом нападок бывших подруг. Но зато с другой – я получила шанс послать весточку брату!

***

Друзья! Спасибо за поддержку, оказываемую истории!!!

Как маленький бонус принесла вам БЕСПЛАТНОЕ от Рины Ских ;))

"АКАДЕМИЯ НАД БЕЗДНОЙ. ОСЕДЛАТЬ ШТОРМ"

Вчера она была обычной студенткой: ноутбук, кот, пицца и новые серии аниме.
Сегодня — абитуриентка драконьей академии, где вместо билетов и конспектов ждут монстры из мглы и магические дуэли.

https://litnet.com/shrt/41MV

Глава 5.

Я вышла во двор, и будто сама земля под ногами стала жестче. Враждебнее.

Пленные ведь были тут повсюду.

Да, многие работали в шахтах работали. Но в основном посменно. Только вот и остальное время было выделено не под отдых.

После короткого перекуса сухим пайком приходилось батрачить в самом стане. То есть в жилой части статического лагеря, где располагались спальные палатки каторжников и помпезные шатры их угнетателей.

Здесь нагам приходилось исполнять другую работу. Менее тяжелую, но временами и более унизительную. Как то: убирать офицерские шатры, орошать непригодной для питья водой своеобразные улочки между жилыми палатками, чтобы не было пыли. Разносить для караульных еду и напитки в высоких кубках, за глоток из которых могли и плетьми отходить. Стирать постельное белье, одежду, прикоснуться к которым теперь можно только так. Да много чего еще…

Заключённые попадались группами — женщины с чанами стиранного белья, мужчины с ведрами… Кто-то на корточках у стены в ожидании дальнейших приказов у ног воинов, что сидят на грубо сколоченных лавках. Кто-то торопится в общую палатку – успеть вздремнуть до следующей смены на руднике. А кого-то ведут на допрос…

Но у всех у них теперь было общее.

Взгляд.

Цепкий, любопытный… завистливый. И до боли брезгливый.

Косой и острый, как удар брошенным в тебя камнем.

Кто-то прятал презрение, боясь огрести от надзирателей. Однако были и те, кто шептал едва слышно, но так, чтобы я слышала.

- Смотри-ка, новая наложница пошла, — прошелестела сгорбленная женщина.

Язык нагов очень вкрадчив.

Он тих, с большим количеством шипящих. Даже в тех словах, где их нет и в помине. И оттого сказанное ими вползает в слух токсичным шорохом, что потом не вывести.

- Прохладно у врагов в шалаше, а? — шепнул мужчина вслед.

Слова липли, как грязь ко лбу, оставляя там неписанную надпись.

Пройти быстро не получалось.

Мой сопровождающий, как нарочно, не спешил. Не диво, Темный ведь!

Наверняка, ловит уродливое удовольствие от лютого стыда и неловкости, что меня снедают.

К слову, Темных в разных народах называют по-разному. У кого-то – это демоны, у кого-то – просто Рогатые… А, если учесть, что они еще и кровью полакомиться не прочь, то тут уже и другая терминология применима: «вампиры», «упыри», «кровососы»…

Хотя выглядят они в обычной ипостаси совершенно как люди.

Впрочем, тоже самое замечание о внешности относится и к самим нагам. Как и к драконам. Обычно в человеческой форме сразу и не скажешь, что перед тобой перевертыш.

Но вот конкретно от этого пожилого слуги Алгурда, назвавшегося Джуком, так и несло скверной.

Я подсознательно чувствовала исходящую от него пагубу, хотя внешне мужчина вел себя вполне сносно для подданого Темной королевы Демры.

И всё же просить его ускорить шаг было бессмысленно.

Так что оставалось лишь опустить голову и втянуть плечи. Будто так я могла спрятаться в самой себе.

- В постель к самому Красногривому скользнула, ишь ты! – макнуло меня в чужую, царапающуюся зависть.

Я не обернулась.

Хотелось исчезнуть, наступить в зыбучий песок и провалиться.

Но приходилось идти дальше. Через весь двор, под тяжёлым приговором молчаливых и шепчущих голосов.

- Умелица, небось! – едва ли не с восхищением проводил меня глазами какой-то мужик.

Идти предстояло долго...

Когда я шагнула к женским палаткам, где такие же ни в чем неповинные девушки и женщины, как и я, отбывали наказание ни за что, воздух стал еще гуще, вязче.

Сидевшие на камнях и гигантских корчах заключённые повернули головы. Их взгляды не резали… они жгли!

- Гадина продажная…

- Завоевателям ноги лижет теперь.

- Если б только ноги! – возразила ей моя вчерашняя приятельница.

Айша.

Подругами нам точно больше не быть…

Смех – скрипучий, безрадостный – разорвал жалящую тишину.

Я опустила глаза, вжала плечи, пригнувшись к земле. Словно песок под ногами мог защитить. Ускорила шаг, но слова всё равно догоняли.

- Гниль! — добавила другая девушка, с которой мы еще недавно делили на двоих вонючий курдюк для воды.

И выплюнула она это обвинение с таким наслаждением, словно копила давнюю обиду, а не узнала о моем падении с час назад.

Каждый их шёпот и выкрик был острее кинжала.

Хотелось кричать в ответ, объяснить, оправдаться — но горло перехватило.

Я лишь шла вперёд, маленькой, сгорбленной тушкой. И ощущала, что чужая теперь и для них, и для себя.

На миг встретилась глазами с женщиной у высохшего колодца. Её дочь уже два дня, как держали там, на дне. Кара за дерзость. Девчонка посмела грубо огрызнуться на надсмотрщика.

Еду и питье мы ей носили, рискуя присоединиться к наказанной за такую вольность.

Я тоже носила…

Глава 6.

А теперь во взоре этой матери, которая благодарно сжимала мою руку вчера, была пустота.

Не осуждение, а усталое, горькое принятие.

Я отвела глаза.

Палатки для пленников выглядели особенно жалко после «хором» их повелителя.

Шатёр дракона был огромен. И стоял, как недвижимый дом. Его стены из плотной ткани и войлока были натянуты на высокий каркас. Сверху от позолоченного купола спускались тяжёлые, расшитые пестрым орнаментом и серебром полотнища, словно плиты гранитной скалы.

У входа же вместо привычного полотна, разделенного надвое, была приделана дверь. Она представляла собой переплетённые, туго связанные стебли тростника, гладко пригнанные друг к другу. Такие же решётчатые ставни из тростника прикрывали окна: днём их можно было откинуть, впуская воздух и свет, ночью — запереть, и тогда шатёр становился больше похож на жилище, чем на палатку.

А здесь…

Грубая, выцветшая, серо-грязная ткань, будто содранная с трупа самой пустыни, провисала на жердях, не спасая ни от зноя, ни от пыльного ветра.

Внутри — длинное общее помещение, где женщины спали на земляном полу, постелив под себя лишь рваные циновки да потертые войлоки, давно напитанные потом и черным унынием. Кроватей тут, разумеется, не было. Даже нары казались бы роскошью.

Мужчин держали отдельно.

Еще одна грань безмерного лицемерия Темных!

Считалось, что это делается ради «защиты» женщин от посягательств. Чтобы уберечь нас от мужской похоти.

Какая циничная, подлая ложь!

Ведь на деле нас оберегали только от собственных соплеменников. А вот надзиратели из числа врагов всегда могли протянуть руку туда, куда не следовало.

Формально за это мерзавцам грозило наказание. Но кто бы стал искать справедливости для каторжницы?

И дочь Зарии тому пример. Вон, сидит до сих пор на дне колодца вместо того подонка, которому она пригрозила жалобой.

Получалось, что весь этот порядок задуман не ради охраны, а ради подавления.

Женщины нагов изолированы, лишены права рожать от своих мужчин. Сложно было не усмотреть посыл - нам разрешалось приносить потомство лишь от завоевателей. Рожать сыновей для Темных и надеяться, что их отцы признают своих детей. Не то, что их матерей.

Гибридов здесь нет, как и в других мирах под двумя Солнцами и Луной.

Ребенок наследует облик и разум здорового человека. И добавочные черты второй магической ипостаси – либо материнской, либо отцовской. И тут уже как повезет…

Так что раздельные палаты для мужчин и женщин – это никакая не забота. Это всего лишь инструмент, чтобы медленно и тихо растворить народ нагов в других, куда более ушлых чешуйчато-крылатых людях.

Аймар тоже содержался в мужской половине стана.

В полупустой палатке царила хрупкая тишина. Я наскоро собрала свои жалкие пожитки, выложила их на грубый кусок ткани, что заменял мне одеяло, и, завернув в него всё, стянула узлом. Получилось подобие неуклюжего мешка.

Времени на «сборы», которых не будет, мне предоставили предостаточно.

А потому, оглядевшись и убедившись, что никто не смотрит, я вытянула из-под самодельной подушки своё «сокровище». Крошечный кусочек темно-синей шерсти дикого, крупнорогатого Бовы.

Эти свирепые животные водились только на землях Темных. В мире, который принято называть Загранным.

Но так как наги живут прямо у границы с Темными порталами, то нам знакомы эти жуткие монстры. Гигантские, мохнатые Бовы с бивнями почти такого же размера, что и их рога!

Тем более, что конкретно наше поместье, то есть дом отца Мириам, находился в сатрапии, устроенной на краю территории Темных. Этот удел был отвоеван нагами у Темных еще в древности, в забытую эпоху Истинных Пар…

Отец был кем-то вроде наместника нагов здесь, за Гранью миров. И, разумеется, поплатился за это одним из первых, когда Темная королева решила вернуть себе земли Кровавых предков.

Обрывок шерсти, незаметно спрятанный когда-то в складках моего пояса и принесенный мною в палатку, был ценен не столько как диковинная редкость, сколько цветом.

Мех этого Бовы был иссиня-черный, с красивым темным отливом. Очень похоже на цвет родового герба Мириам и Аймара.

Мальчик оценит!

Я вытянула нитку из края своего собственного трухлявого платья и перевязала тайную находку так, что получилась простенькая фигурка. Смешной человечек с раскинутыми руками.

Это умение тоже досталось мне от Мириам. Как и ее плавная речь с пафосными, восточными оборотами.

Кукла была важна. Так они с братом обставляли нянек. Детей в богатых домах разводили по разным анфиладам особняка, где проводились занятия, отличающиеся у девушек и юношей.

Однако ребята оставляли друг для друга записки с шутками над преподавателями, такие вот незатейливые игрушки, а порой и сладости.

Человечек-малютка для нас с Аймаром означал: «Я рядом».

И сегодня, оторвав тонкий кусочек серой, грубой ткани от подола, я достала острую колючку, найденную неподалеку. Никчемный мусор — но для меня как золото!

Уколов палец колючкой, припрятанной заранее, я принялась выводить неровные символы.

Не имя, нет. Имя слишком опасно, его могли прочесть чужие глаза.

«Обещаю», - писала я.

- Ты не один, — мог услышать брат под этим коротким словом сквозь неосязаемые «стены» лагеря, сквозь всю эту проклятую призрачную клетку. — Я рядом. Я помню, что обещала. Я держу слово.

Колючка дрожала в пальцах, кровь оставила пятно на моей изодранной юбке. Но я не остановилась.

Когда фигурка была готова, я прижала её к губам. Этот нелепый кусок тряпки стал оберегом, и я найду способ передать его брату. Даже если за это придётся заплатить ещё одним клочком гордости.

Изначально план был прост — подбросить «человечка» в постель Айши. Те, с кем я здесь близко общалась, знали про моего брата и наш способ общения с ним.

Подруге было бы несложно передать мой подарок кому-то из знакомых мужчин во время работ на руднике. И тогда после моего исчезновения из шахт и палатки Аймар бы не стал переживать. Он бы знал, что я не бросила его.

Глава 7.

Меня снова привели в шатёр дракона.

Это удивило.

Я была уверена, что меня закинут в женский шатёр. К тем, кого я считала наложницами местной элиты: генералов и других воевод, дозорных офицеров, писарей с сургучными печатями, жрецов, целителей, мастеровых надзирателей, в конце концов…

Но нет. Джук молча провёл меня туда же, куда и в прошлый раз, в личные покои лерда Алгурда.

Дальше — поразительнее. Ведь вскоре мне принесли еду. Не баланду из становой кухни, а блюда, которых я не видела целую вечность.
Тонкая лепёшка, мягкая и горячая, с хрустящей корочкой и ароматом кунжута. Большая миска тушёного мяса с пряностями — тмин, кориандр и что-то жгучее, что обжигало нос. Маленькая миска риса с сухофруктами и орехами, сладкий. А ещё тарелка ярких, будто драгоценности в шкатулке, засахаренных в меде фруктов.

И главный бриллиант этой трапезы — прохладный щербет с розовой мятой. Я выпила его залпом, и горло сжало от непривычного холода и сладости.

И все же каждая ложка отдавала горечью — слишком уж ясно было, для чего меня кормят. Той, что предстоит возлечь с драконом, понадобятся силы…

После еды пришли служанки.

Две девушки. Тонкие, темноволосые, с алыми губами и пушистыми ресницами. Темные красавицы.

За ними вошли слуги. Они внесли большой чан с теплой водой и торопливо покинули шатер.

Девушки даже не спросили, просто взяли меня за руки и повели к чану, полному благоухающей воды.

Я не пыталась сопротивляться даже из вежливости к самой себе. Тело было тяжёлым, апатия съедала волю, и я позволила им раздеть меня, опустить в воду, тереть кожу мягкими тряпицами и втирать в волосы масла.

Где-то глубоко внутри мне было стыдно и неприятно — чужие руки, чужие взгляды, всё это ощущалось как подготовка товара для рынка. Но это было не самое унизительное, что ожидало меня подкрадывающейся ночью.

Я старалась не встречаться с их глазами, но замечала, как они переглядываются между собой и бубнят, не особо скрываясь.

- Дохлая какая, долго не протянет, — фыркнула одна, и я уловила едва ли не надежду в ее шипении.

Обе смотрели на меня с плохо скрытой завистью, и было кристально ясно: они сами мечтали оказаться на моём месте. А может, уже и бывали. И теперь злились, что им нашли замену.

- Везучая падаль, — процедила вторая, обдавая меня ненавидящим взглядом. — Хоть раз попробует, каково это. Я бы сто лет жизни отдала за целую ночь с нашим лердом!

- Мамлюки дракона выкинут тебя обратно в ту мусорку, где тебя нашли. Если выживешь, конечно, - скрипнула первая, уже и не пряча своего отношения. – Наш лерд ненасытен. Ты быстро издохнешь под ним.

- Да он ею раньше пресытится, чем она окоченеет, - махнула на меня вторая.

Когда они натянули на меня одежду, я уже почти не чувствовала себя собой.
Платье было синее, шелковое и струящееся. Ткань скользила по коже, как легкий морской бриз. На груди и рукавах - изысканная золотая вышивка, на поясе - мягкий женский кушак.

Мне было и приятно, как шелк ласкал кожу, и тошно: я чувствовала себя разукрашенной игрушкой, обернутой в подарочную упаковку.

Когда служанки ушли, я осталась одна.
Сидела на ковре, подогнув ноги, и ждала. Сердце било гулко, но мысли вязли, как в тумане. Я знала, что будет дальше. И не знала — как выжить.

Ткань по сторонам от входа в шатёр колыхнулась нескоро. Но, по ощущениям, меня выбросило сюда только сейчас, рывком из зябкого омута собственных переживаний.

Дракон отворил дверь и вошел тяжелой поступью хозяина. Высокий, широкий, в военной форме цвета угля, что контрастировала с огненными волосами.

Одеяние на Алгурде было строгое, подчёркивающее его рост и ширину плеч. Кожаные штаны, плотно облегавшие ноги, переходили в высокие сапоги с эластичной кожей, блестевшей в отблесках свечей, словно металл.

Такие же кожаные вставки на плечах и груди, что на суставах были усилены налокотниками и наколенниками, обшитыми тёмной парчой с золотым узором — намёк на принадлежность к древней династии воинов и статус. Куда же без него?

Его присутствие заполнило всё пространство, и воздух словно стал плотнее.

Я робко чиркнула по нему глазами и тут же опустила их.

- Тебя накормили? — голос лерда был низким, глубоким.

- Да, — мой же прозвучал едва различимо.

Он встал ко мне спиной.

Двухметровый исполин с плечами, будто высеченными из камня.

Устало стянул с себя кафтан, явив рельефную спину — широкую, сильную… мышцы под золотистой кожей перекатились, словно сама плоть его хранит в себе дух дракона.

Сердце предательски замерло. А стоило Алгурду обернуться, ускорилось в ритме галопа.

Это был не просто мужчина, а воплощённый миф. Слишком совершенный, слишком роскошный, чтобы позволительно было смотреть.

И я содрогнулась не только от страха, но и от чувства, за которое презирают себя - от восхищения.

- Хороший день выдался, да? — Алгурд усмехнулся, но не зло. - А у меня был тяжёлый. Снова. Эти военачальники Темных думают, что их собрали в совет кичиться своей мудростью, - утомленно потер он ладонью породистое лицо, ввергая меня в шок. - Я едва не выставил всех вон.

Я молчала, потрясенно таращась на него.

Такое точно не предназначалось для моих каторжных ушей!

Как понимать его откровенность?

Дракон, как и те служанки, уверен, что ночь с ним мне не пережить?..

По спине пополз холодок.

Глава 8.

- Ты мне… Зачем рассказывать такое мне? – гулко сглотнула я.

- Потому что ты здесь. Или ты видишь тут еще кого-то, кроме себя? — ответил дракон просто и указал на ковш для омовений. — Полей мне.

Я поспешно поднялась, взяла ковш и полила ему на руки.

«Ладно, в конце концов, это в моих же интересах, - подкупила я свою ощетинившуюся гордыню, отказывающуюся обслуживать мужчину, как служанка. – Чистый дракон, цивильный дракон».

Может, высокорожденная нагиня и предпочла бы возлечь с нечистоплотным мужиком, лишь бы не ухаживать за ним. Но у меня был свой гигиенически-меркантильный интерес в этом вопросе.

Однако сильнее смущало другое. Дракон заговорил со мной так, словно мы знакомы столетия, а не часы.

Как если бы я была не пленницей, а привычной собеседницей. Той, кому можно шептать тайны, делиться дыханием без оглядки на окружающих сплетников. И это странно кольнуло меня изнутри.

Я подняла глаза и замерла. Он смотрел прямо, внимательно, как будто искал что-то за моей личиной.

И меня словно пронзило молнией озарения: «Он здесь один. Безмерно… один».

Эти слова ко мне — словно шаткий мост к живому. К тому, чего у него нет ни в ком из существ в окружающем нас стане.

Дракон тоже среди чужих.

Потому что вокруг него одни Тёмные слуги и воины —дети Тьмы и Луны.

Те, кто лишь номинально подчиняются дракону. Ведь так им велела их королева Демра, которой взбрело в голову использовать мощь драконов-союзников против общего врага. Против Империи Нагов.

Алгурд – дракон. Солнцерожденный.

Но политика диктует своё.

И он вынужден сидеть за одним столом с сыновьями и дочерями Ночи. Изо дня в день мириться с их плоским мышлением, строить видимость союза. Вершить дела, оглядываясь на их мнение, держать лицо.

Но все они при этом для дракона — иноземцы. И, по всей видимости, даже пара слов не находит отклика. Так что и обсудить что-либо без масок ему не с кем. Хоть со своим отражением в зеркале болтай!

Конечно, меня не могло не хлестнуть пониманием того, что я для дракона — вроде как статуэтка на полке. Которой от одиночества душу изливаешь.

Пока молча слушаю – порядок.

Начну мозолить глаза или, не приведи Первородный – уши, так статуэтку разбить, как нечего делать же!

Однако и Алгурд мне никто, чтобы я о его отношении к себе переживала.

Зато теперь знаю, не только у меня здесь каждый вдох — борьба. А каждый взгляд — молчаливая битва.

Вода набиралась в ладони мужчины, и он быстрыми, выверенными движениями бил ими по плечам.

Я не могла не смотреть, как под кожей перекатываются мускулы, как в сгибах рук собираются тени, как блестят капли на бронзовом загаре его груди.

И мне казалось, что это не вода скользит по его телу, а жидкое серебро, которое оживает на каждом изгибе.

А затем Алгурд принялся двигаться медленнее. Тщательно смывая с себя, не только пыль и пот, но словно оставляя в воде часть своей тяжёлой памяти.

Я понимала, что должна опустить глаза, не задерживаться на нём взглядом, не впитывать каждую деталь. Но это было невозможно. Каждое его движение дразнило: скупое, точное, мужское. Ни одного лишнего жеста, но каждый — как удар по моему самообладанию.

И всё же вместе с этим ощущением врожденной красоты было и что-то другое. Нечто первобытное, едва ли не животное, что сквозило в отблесках воды. Меня щекотало смятением, оттого что я смотрела на хищника в облике мужчины. Того, кто в любой миг может обернуться зверем — и тогда будет не до созерцания.

Я лила воду, и латунь в руках казалась невыносимо тяжёлой. Слишком долго, слишком близко я смотрела на дракона и не могла отвести глаз.

Капли скатывались по его ключицам, исчезали в изгибах мышц, оставляя за собой следы, похожие на ртутные дорожки. Вода блестела на его груди, обтекала кубики пресса, уходила вниз по тонкой дорожке волос, ведущей за пояс…

По телу прошелся мелкий озноб. Это было не влечение и не отвращение — что-то третье. Незнакомое, буйное. Будто во мне самой оживал зверь, которого я пыталась задушить месяцами.

Каждая капля, скатившаяся по его телу, била прямо в мою голову. Я чувствовала — ещё чуть-чуть, и дракон заметит, как у меня учащается дыхание, как кровь стучит в висках.

Но всё закончилось в мгновение ока.

Дракон выхватил полотенце, отерся и сел, указав мне на место напротив. На ковёр и подушечки напротив низкого стола.

Я подчинилась. Выпрямила спину до неестественного ровно, будто тростник проглотила. А в мыслях кружилось лишь одно: почему, когда дракон завершил омовение и пошел к столу, меня больше напугало, что он передумал, а не то, что возьмет свое немедля.

Но хотя бы теперь стало понятным, почему Алгурд не кинулся сразу ко мне, и для чего на стол накрыли повторно, когда убедились, что я сыта.

Его Кровожадность трапезничать собиралось перед делом.

И правда, куда ему торопиться? Я никуда от него не денусь. Да и не диковинка я какая, чтобы набрасываться на меня голодным ящером. Таких, как я, тут пруд пруди.

- Ты дрожишь, — между прочим заметил Алгурд, поглощая куски мяса, обернутые в лепешку.

- Я не боюсь, — вырвалось у меня чересчур поспешно.

И меня сразу же бросило в краску. Позор! Надеюсь, он не догадается, откуда во мне в действительности неконтролируемый трепет.

Дракон усмехнулся уголком губ.

- Не боишься, а сердце стучит, как гонг о тревоге.

Я прикусила губу, пытаясь урезонить разбушевавшийся пульс.

- Ты думаешь, я собираюсь причинить боль, сломать тебя? — спросил он негромко.

Сердце сорвалось куда-то в пятки.

Невозможно было угадать, что скрывается за его вопросом. Глаза непроницаемы. На лице не дрогнуло ничего, указывающего на эмоции.

Я молчала. Любой ответ показался бы мне слабостью.

- Не буду, - оповестили меня таким же ровным тоном. Не соблазняющим. Не приручающим. Просто факт. Сухая констатация.

Глава 9.

А смотреть было на что! Полка была инкрустирована седэф - гармоничными шести- и восьмиконечными фигурками из перламутра, вставленными в дерево. Красиво…

И там действительно лежали свитки — каждый перевязан тесьмой, концы украшены металлическими накладками.

Я подошла, выбрала один, вернулась и опустилась на ковёр. Свиток оказался тяжёлым, пахнущим сухими травами и старым маслом.

Я начала читать. Голос звучал натянуто, нервно, будто я сама себе чужая. Слова срывались, не имели ни интонации, ни ритма.

Но Алгурд не перебивал. Только иногда поднимал глаза и смотрел пристально, долго.

А в основном спокойно ел, слушал и даже вставлял между делом комментарии. После чего ронял ленивое:

- Продолжай.

Сначала всё так же ровно и сухо, но постепенно слова стали оживать. Сюжет увлёк и меня саму. Я уже ловила интонации, выделяла паузы, будто в самом деле нырнула в историю, забыв, что в это самое время пишется моя...

Однако в голове уже билось другое: рано или поздно чтение закончится.

И вот я дочитала очередной фрагмент, глаза спрыгнули вниз со строки и тут… абзац!.. наступил... Полный!

Ведь дракон отложил еду, вытер пальцы о полотенце, смоченное в благовонной жидкости и безучастно постановил:

- Довольно, - откинулся он глубже на подушках, полуприкрыв глаза. - Пора.

Мой голос сорвался в безмолвие.

Я оцепенела, словно меня обожгло. Сердце съежилось в кулак, дыхание перескочило на какой-то иной ритм.

- Пора? — переспросила я глупо, будто не поняла.

Он открыл глаза и посмотрел прямо на меня — спокойно, расслабленно. И от этого стало ещё страшнее.

Лучше бы встал и опрокинул меня на спину, не дав времени сориентироваться!

Да что с этим драконом не так?! Где у него переключатель в режим беспринципного, озабоченного изверга?!

Мне было бы легче, если б всё произошло молниеносно, без шанса оправиться от шока. И так же быстро бы закончилось… Наверное…

- Да. Подойди.

Я не нашла, что ответить. Все слова внутри рассыпались, как пепел. Оставив меня с ощущением птицы, которой открыли клетку… но дверь ведёт на плаху.

И я ступила на нее.

Села рядом с Алгурдом. Так близко, что меня обдавало жаром его могучего тела. Он наклонился ниже, и в шатре словно разожгли ещё один костёр.

- Я не готова, — выдохнула без всякой надежды на отсрочку.

Он опустил на меня свой тяжелый взгляд. Сканирующий, оценивающий мои внутренние ресурсы.

- Ты не была бы в любом случае, — ответил дракон в своей совершенно непрощупываемой манере. Даже с какой-то отрешенностью. — И всё же момент приходит.

Его голос звучал тихо, но каждое слово ложилось в меня тяжёлым камнем.
Он протянул руку, на которую я смотрела, как на капкан, и притянул меня ближе. Дрожь пробежала по коже, когда я оказалась вжата в пышущий огнем крепкий мужской торс.

Мир вспыхнул и сузился до его дыхания, до его обжигающей тени, в которой я очутилась. Назад дороги не было. Зажмурилась, чтобы не расплакаться и вдруг ощутила его губы у своего виска. Осторожные, пробующие на вкус. Смакующие.

Он провёл ими по моей скуле, щеке, словно избегая уст. И от этого они у меня запульсировали, наливаясь горючим ожиданием.

Под кожу пробиралось ощущение, что дракон разрушит меня не силой, не пламенем, а терпением.

В груди перемешались страх, злость и… странное, ненужное волнение.

Его руки были тёплыми, тяжелыми, и в то же время осторожными, будто он держал не женщину, а тлеющую искорку, который можно вспугнуть и ненароком погасить.

Я так и не отважилась открыть глаза. Но сделала себе только хуже. Всё моё существо сосредоточилось на осязательном восприятии.

Вот ткань шелка предательски соскальзывает с плеч. Кожа открывается воздуху шатра, внезапно ласкающему не прохладой, а интимным теплом.

- Ты так сладостно дрожишь, — хрипло проговорили у моей шеи. – И ты не врала, это не страх, - в секунду превратили меня в раскушенный орешек с обнажившимся нутром.

- Я не знаю, как не дрожать, — вырвалось у меня вместе с слабовольным всхлипом.

- Открой глаза, - прозвучало с нажимом.

И я не стала разбираться, совет ли это или прихоть мужчины.

Веки сами собой распахнулись. А глаза застыли, не мигая, и столкнулись с встречным огнем драконих очей. В расширившихся зрачках Алгурда бушевали костры. Они почти полностью залили вертикально вытянувшиеся радужки, оставив только тонкий золотистый ободок.

Меня затрясло от чужой жажды, обжегшей целиком. Оглушило. И в порыве дикого желания удержаться на краю этой бездны, готовящейся сожрать меня в своей одержимости, я ухватилась руками за самого мужчину. За те самые плечи, что казались вырубленными из тёмного камня.

И для дракона это стало своего рода призывом. Он подобрался, как зверь перед прыжком, и уже в следующий миг обрушился на мои губы порочным поцелуем.

Глава 10.

В нем больше не было ни осторожности, ни выдержки. Только голая, необузданная жажда. Которую дракон удовлетворял хаотичными, требовательными мазками языка, хозяйничавшего у меня во рту. И губами, сминавшими малейшее сопротивление. Да я бы и не смогла противостоять такому иступленному напору!

Не будь я опрокинута навзничь, назвала бы поцелуй таким, что уводит землю из-под ног. Я впервые поняла, что можно упасть в чужое желание, как в бездну. Но не разбиться, а, напротив, ощутить себя... цельной.

Ведь мысли о неправильности рассыпались, как высохшие листья, стоило Алгурду усилить нажим. Дыхание мужчины смешалось с моим, а сердце колотилось, сбивая с ритма моё.

Мы были, как две реки, которые долго текли порознь и вдруг нашли общее русло. Всё ломалось, рушилось — и в то же время срасталось новым.

Его руки скользнули по моей талии, крепко прижимая к себе и ни на миг не выпуская меня из плена. Они жадно касались изгибов моего тела, изучали, не зная меры.

Дракон хотел всё и сразу, без пауз и без передышек. Его шероховатые пальцы проникли под тонкую ткань, прокравшись к спине, пропутешествовали по встрепенувшимся позвонкам, вынуждая меня выгнуться и вжаться в его горячее тело.

Его поцелуи рвались от моей шеи к плечам, к набухшим горошинкам вздымающейся груди. Резкими, несдержанными движения меня за мгновение избавили от одеяний, превратив их в рваные ошметки.

Горячие, срывающиеся хрипы мужчины, как у того, кто потерял остатки самообладания, влажными дорожками сопроводили касания алчных уст. Он приник к моей груди, оставив после себя трепещущие от прохлады соски, спустился к животу. Под замирание пульса втянул мой запах там, у пупка, и выбил стон, накрыв ладонью лоно, бесстыдно утопающее в соках. Так, словно запрещая самому себе одарить меня разнузданной лаской. А в следующую секунду заменяя ее горячими, порывистыми касаниями крепких мужских пальцев, нетерпеливо размазывающих влагу.

Я называла Алгурда бесстрастным?

Посчитала его осторожным?

Ни черта подобного!

Меня размозжило его свирепой похотью. Выжгло буйной негой, заполнившей меня вместе с его окаменевшим естеством, ворвавшимся в мою пульсирующую влагой плоть.

Миг нашей общей ошалелости прошел быстро, как не бывало. И вот он уже вколачивается в меня, как огненный вихрь.

Движения становились всё быстрее, а мои стоны бесстыднее. И нет, не о пощаде они были, а о порочном продлении удовольствия.

Да и не слушал бы меня сейчас дракон. Он попусту не слышал. Им овладела бешеная, неистовая воля зверя, прорвавшегося к желанной добыче. И ритм его беспощадной страсти накатывал лавиной, унося меня на дно греховного наслаждения. До тех самых пор, пока к куполу шатра не взвился мой крик о бурной кульминации, выбитый его мощными толчками.

Я размякла и растворилась в его хищных объятиях, ощущая, как всё забурлило внутри, накрыв приливом тело.

Нагини не поют?

Возможно.

Зато каждая клетка моего тела сейчас позорно пела, дрожью отзываясь на его судорожный рык, слившийся с всхлипами моего вновь и вновь накатывающего экстаза.

Я знала: завтра мне будет стыдно, больно, горько. Но сейчас… сейчас я позволила себе не думать.

Однако стоило безудержному наслаждению завершиться, и Алгурд поднялся. Сразу, будто между нами и не было никакого пламени.

Не взглянул, не улыбнулся.

Встал передо мной во всей своей неприкрытой мужественности и спокойно бросил:

- Тебе постелено там, за ширмой. Как будешь в силах, переходи спать за перегородку.

Внутри шатёр делился на несколько помещений: плотные перегородки из войлока и циновок образовывали подобие отдельных «комнат»: для сна, для встреч, для… обслуги.

Последнее, видимо, относилось и ко мне.

Я промолчала. Безосновательная обида обклеила горло, но я проглотила едкий ком.

Сердце ещё трепетало! Тело всё ещё отзывалось на его присутствие, а дракон, размеренно двигаясь, подбирал свою одежду, даже не думая обо мне… о моей. Ведь от моего наряда остались лишь разорванные куски. Как, впрочем… и от достоинства.

Огонь во взоре ранее ненасытного Алгурда погас.

«Не так-то тебя и сложно насытить! Да, пламярожденный? Выглядишь вполне обожравшимся и довольным!» - шипела я про себя, стараясь заглянуть в его отчужденные глаза.

В них вернулись холод и равнодушие. Алгурд даже не подумал, найду ли я, во что обернуться, раз моя одежда превратилась в лохмотья.

Усмехнулась горько в душе. В чем пришла к нему, в том и прогнали с глаз, попользовав.

Карета во всех сказках превращается в тыкву, стоит курантам пробить полночь! И это еще при наилучшем раскладе…

- Ложе и подушки здесь можешь не менять, - снисходительно позволили мне не заниматься на ночь глядя уборкой. - Оставь, слуги всё почистят утром и смоют грязь.

Грязь…

Да, именно этим словом и следует обозначить то, что между нами происходило.

Женщины и в самом деле причудливые создания! Как же нам просто забыться и уверовать в то, чего нет и быть никак не может.

Всего несколько минут назад я, при всем своем здравомыслии, готова была обманываться. Видеть за похотью дракона что-то более глубокое и чистое.

Не иначе, как во мне вновь подняли голову пережитки чувств наивной Мириам…

Что ж, пора трезветь…

Я встала, бесшумно стянула атласное покрытие подушечки цилиндрической формы и под недоумевающим взглядом Алгурда прикрыла свои стратегически-предпочтительные места.

Вышло неудачно, конечно. Я при всей своей мелкой комплекции обошла подушку в размерах.

Но, по крайней мере, дракон, задвигавший челюстью в намерении осадить меня за непослушание, застыл.

Понял, что я не трудоголик, взявшийся за уборку наперекор ему.

Густая бровь дернулась в немом вопросе. А на смену предостерегающему блеску глаз пришло расплавленное изумление.

Ну да, есть у девочек еще и такие необъяснимые капризы души, господин дракон!

Глава 11.

Я проснулась рывком, и меня сразу же поглотило ощущением пустоты вокруг.

С минуту я даже безотрадно глазела на незанятое место рядом с собой.

Нет, я не тосковала по отсутствующему здесь Алгурду. Отнюдь!

Однако разбитый спросонья организм вел себя странно.

Я медленно пробуждалась, хотя уже и не спала. И с трудом собирала свои вялые ощущения во что-то разборчивое.

Одно казалось мне неоспоримым. Алгурда здесь нет.

В смысле вообще нет в шатре, а не просто на соседних подушках.

Не скажу точно, откуда была такая убежденность, но она… была.

Может, я просто не слышала мужской храп или каких-либо передвижений за тонкой перегородкой моей каморки?..

Зато прямо передо мной было разложено кое-что куда более прекрасное, чем нагие телеса сытого мужика.

Платье!

Новое, восхитительное одеяние, достойное восточных принцесс.

На этот раз светло-голубое, воздушное, с тонким орнаментом из серебра.

Всё аккуратно сложено и благоухает чистотой.

Да, я принюхалась. За ребрами скреблось подозрение, что мне поношенное барахло принесли. Пускай и нарядное до рези в очах.

Но нет, всё было отстиранным, а может и новым.

Сердце подобралось и взлетело к горлу в порыве признательности.

ОН запомнил! Позаботился о том, чтобы мне выдали сменное белье.

И я б наверняка получила оплеуху от своей гордыни за эту малодушную признательность к дракону, но меня отвлек страх.

В голове вспыхнул обоснованный вопрос:

«Как я пропустила момент, когда ко мне проникли служанки с этими дарами?»

На секунду стало не по себе. А что, если точно так же бесшумно ко мне недоброжелатели залезут?

Меня аж передернуло всю.

Но в следующий же миг пришло понимание, что мимо спящего дракозавра никто не осмелится прокрасться к его избраннице.

И плевать, что непостоянной. Главное, что я сейчас ЕГО! Самого Алгурда.

Никто не отважится рискнуть башкой и сунуться ко мне, если дракон сам не разрешит.

Этот довод успокоил.

Я переоделась и чуть не подпрыгнула от радости, обнаружив еще и готовый завтрак всё на том же низеньком столике. Хотя дракона в шатре и в самом деле не оказалось.

То есть это всё мне.

Обо мне не забыли!

Выходит, Алгурд распорядился, чтобы и меня обязательно накормили.

И вроде естественно не морить отраду генерала голодом. Но всё равно мне хотелось назвать поступок дракона милым. Отнести его к графе: «забота».

«Дурная твоя голова! - тут же отхлестала я себя мысленно пощечинами. – Что за мания искать хорошее в том, кто низко пользуется своим положением?»

И на протяжении всего завтрака мне пришлось вести с собой внутренний спор:

«Хватит искать в нем добро, лохиня», - твердила моя разумная половина наивной глупышке, доставшейся от Мириам.

Хотя с тобой, конечно, понятно всё! Мужик-то шикарен. Вот и тянет найти в нем положительное зерно. Лелеять, взрастить из него благие намерения и избавить своё чудище от червоточины. Чтобы хеппи-эндом вместе обзавестись!

Забудь! Нет в Алгурде ничего хорошего.

Будь же ты реалисткой, дурошлепка! Тебя используют.

А еда и наряды – это как вовремя техосмотр автомобиля проводить. Вот увидишь, дракон к тебе еще и лекарей направит, чтоб ты прослужила ему дольше и качественнее.

Но даже эта злободневная тема для размышлений вскоре себя изжила.

И на меня напала гнетущая скука.

Уйти в шалаш для наложниц я без прямого приказа Алгурда не могла.

Однако и здесь не знала, можно ли мне задерживаться.

Почему никто не сообщает, как быть?!

Мне просто сидеть и изучать купол шатра? Так там триста восемьдесят семь лепестков изображено, двести четырнадцать веток и…

Боже, я с ума от безделия сойду!

И казалось бы, валяйся себе и радуйся, что работать не надо. Отдыхай себе наконец.

Только вот я так не умела.

Привыкла вкалывать что в своем мире, что в этом. Разве что работа там и тут отличалась коренным образом.

Но в целом лодырничать мне нигде не выпадало на долю. У меня ж с детства каждый час был расписан. Режим дня и отдыха…

Учеба, кружки, свободное время и перерывы на еду тоже, разумеется, были, но при этом я всегда знала, сколько его выделено. А еще уборка, помощь маме по дому, чтение перед сном…

Кстати, мне разрешается самой брать свитки и читать?

Или это только в присутствии дракона можно?

В результате я долго думала, можно или нет. Крутилась около полок, стараясь разглядеть что там за рукописи спрятаны.

Но так и не решилась прикоснуться ни к одному манускрипту.

Опасная это затея. Еще решат потом, что я шпионить за драконом послана.

И вот когда я уже совсем было отчаялась и едва не потянулась к одному рулончику с буковками, пришел мой избавитель от тоски зеленой!

Не Алгурд, нет.

Это был его слуга Джук, взиравший на меня в эту самую минуту осоловевшим прищуром.

- Почему ты до сих пор здесь, женщина?! – рявкнул он на меня сердито.

Глава 12.

Я едва не подпрыгнула на месте, потрясенная таким наездом.

Однако Джук выглядел не менее удивленным, чем я.

Исходя из чего легко было предположить, что он скрыл за грубостью собственную озадаченность.

- Я… я не знала, куда идти, - не успевая решить, имеет ли подчиненный Алгурда полномочия так со мной обращаться, или это я вправе осадить его, сказала, как было.

И развела руками.

Джук проследил за моей кистью, что была ближе к полкам. Потом медленно перевел цепкий взор ко второй моей руке.

Я же в свою очередь пробежалась изучающим взглядом по его худосочной фигуре. Заостренные, типичные для Темных черты лица, такие же демонические глаза, точно лезвия абстрактных ножей, и вообще весь он из тех, кого не встретишь в обычной жизни. Мутный, подозрительный в отношении других и неудобный.

- Женщина, — сказал Джук, не делая ни шага в сторону, так что казалось, будто его взгляд прожигает меня насквозь, — что ты здесь забыла, признавайся! Что вынюхиваешь, что ищешь?

Я попыталась оправдаться:

- Да нет, мне не говорили уходить. Одежду вон принесли и еду. Я подумала, приказано задержаться здесь.

Он фыркнул, и между фраз зазвучало что-то из старинно-нецензурного:

- Где это видано, чтобы одалиска лерда задерживалась в господском шатре после исполнения своих обязанностей? Ты здесь, потому что сама выбилась из правил, а не из милости, - с каким-то неприятием прошипел Джук.

И, очевидно, решив, что достаточно выбил меня из колеи, мимоходом занялся своими делами. Тихо принялся ковыряться в бумагах, разложенных на невысоком письменном столе Алгурда. Переставлял листы, выдвигал полочки с его стола, бросая на меня косые взгляды.

Так что впору было спросить у мужика, не сам ли он шпионить в шалаш генерала явился?..

Однако логичным было разглядеть в нем признаки не простого холопа, а доверенного лица дракона.

Джук и одет иначе, чем слуги, и держится с каким-то строгим достоинством, которое сразу настораживает.

- Можно узнать у самого лерда дракона, что мне делать? - вздохнула я, стараясь не показывать, что наблюдаю за его действиями. - Остаться ли мне здесь, ждать его? Или удалиться к остальным наложницам стана в его отсутствие?

- Так почему же не стала спрашивать ночью-то, а? — голос Джука стал еще недоверчивее, еще острее. — Любая наложница до полуночи в шатёр для одалисок вернуться обязана. После полуночи туда не пускают. И женщину могут счесть сбежавшей. Тебя могут сурово наказать, если я не подтвержу твоего нахождения в шатре генерала до этого часа.

Я сглотнула, сердце ударилось об стопы. Меня ж так и высечь могут за попытку побега!

Захотелось немедленно броситься в женскую палатку, объясниться, оправдаться. Вымолить прощение.

И одновременно спрятаться под стол, на котором так самозабвенно орудовали загребущие пальцы Джука. И ждать Алгурда в надежде на снисхождение.

И всё же я не сдержала любопытства, что скреблось о грудную клетку, как детеныш грифона:

- Вероятно, привычный распорядок ночного отдыха был нарушен, оттого что сегодня у генерала Алгурда важное сражение… - осторожно предположила я.

Вернее, озвучила догадку, не дающую мне покоя со внезапно прерванной ночи с ним.

Джук вскинул вихрящиеся брови:

- Сражение? – озадаченно переспросил. - Какое ещё сражение? Нет у нас сегодня сражений. И ничего разнящегося с другими днями тоже нет. Самый обычный день.

Я опешила и даже непонятно чему порадовалась. Но решила не лезть глубоко в эту мысль.

Однако в тоне поверенного было еще кое-что, кроме злорадства и злости. Всё то, что он сказал про грозящее мне наказание за отсутствие в шалаше наложниц, звучало как шантаж!

Выходило, что от слова этого зазнавшегося Джука зависит, помилуют ли меня в шатре одалисок? Или покарают за… за неявку в общем.

Да кто он такой, что запугивает меня и рычит?!

- Лерд Алгурд знает, почему я осталась далеко за полночь, - сцепив упрямо зубы, вскинула я подбородок. – Я развлекала его и до, и после указанного времени.

Джук фыркнул снова, с оттенком того, что я откровенно вру:

- Ничего подобного. До полуночи слугам ещё было дозволено входить. Ты ничего такого не делала. Иначе бы им запретили беспокоить дракона. Видишь, солгала единожды – врешь и в другом, - выдал этот знаток обмана.

Причем сам себе противореча!

Он без зазрения совести сообщил, что проверял меня на вшивость. Ведь Джук только что выдал, что он был в курсе, Алгурд прикоснулся ко мне только после двенадцати!

Я покраснела, но вынудила себя держаться единственно-честной линии:

- Да нет… ничего такого я сначала не делала, бесспорно. Но до отхода ко сну, - завуалированно обозначила я постельные игрища, - дракон предпочел другую усладу. Для… души. Я читала ему.

И тут на лице Джука промелькнули слишком уж колоритные эмоции.

Его аж перекосило от наплыва чувств: изумления, раздражения, паники, ужаса, ненависти?..

Откуда столько разнокалиберного недовольства тем, что я осмелилась читать?

Глава 13.

Я вошла в шалаш одалисок, и в нос ударил запах спертых благовоний, прелых тканей и скисшего шербета.

Разом прервалось щебетанье девушек, сидевших тут повсюду, словно цветы, засушенные в забытый гербарий.

Кто-то поднял голову, кто-то просто перестал дышать.

- Ой… а кто это? — шепот прошёл по кругу, передавая однотипный вопрос из уст в уста.

- Новая?

- Никто не говорил про новую.

Одна темноволосая девица, что-то незаметно показала рукой женщине постарше. Та обернулась ко входу, заметила меня и грузно поднялась.

Суровая, крепкая, глаза блестят, как мокрые камни.

- Почему мне не доложили о новенькой? – рявкнула она на рыжую девушку, едва не отлетевшую от этого казарменного оклика. - Сафура! Сколько тебе повторять?! Твоя обязанность знать о таком заранее и доносить мне!

- Простите, госпожа Хакима, - втянула та симпатичную головку в плечи.

- Будешь наказана, - бросила смотрительница шалаша и вернулась ко мне. - Чьей будешь? — спросила она, беспардонно разглядывая меня пядь за пядью.

А меня вынесло от отвращения.

Ведь она не спрашивала: «КЕМ будешь? Кто ты, как зовут?»

Ее заботило лишь, кто мой владелец.

Как будто я только собственность одного из мужчин и на этом всё.

Ну и соответственно отношение ко мне будет зависеть оттого, на сколько высокого полета мой покровитель.

Так-с, с этим мне вроде свезло как раз.

- Меня прислал… — я запнулась, зачем-то решив не упоминать Джука. — Я наложница дракона Алгурда.

На мгновение повисла тишина. На меня уставилось два десятка шокированных глаз.

А потом женщина вдруг хрипло усмехнулась.

- Конечно! А я — богиня дождей!

Кто-то засмеялся, многие девушки недоверчиво зафырчали, заверещали язвительными фразочками.

- Я говорю правду, — прибавив громкости, вступилась я за себя родную.

Было очевидно, что мне отчего-то не верят.

- Меня прислали с верхнего стана, - я поддела искрящийся серебром подол. – Вот же, одежду выдали. Где б я такую взяла сама? – привела весомый аргумент.

- Молчи, негодная! — отрезала Хакима и принялась опять распекать рыжую помощницу. -Вот откуда мне теперь знать, воровка передо мной или услада для кого-то из командоров?! Мне что ли лично бегать к офицерам и расспрашивать, кто себе кого присмотрел на ночь??

- Прошу не карайте жестоко, - проблеяла бедолажка, прижимая к груди кувшин. – Я везде была. Никаких слухов не было.

- Закрой рот! — сорвалась командирша. — Сначала не доложила, теперь оправдывается!

Та съёжилась и стихла.

Я шагнула вперёд.

- Не трогайте её, пожалуйста, - попросила тихо, но твердо выговаривая слова. - Девушка могла и не знать. Лерд Алгурд не из тех, кто потакает слухам. Моё появление могло остаться незамеченным для всех.

Взгляд «тетушки» одалисок упал на меня, как секира.

- Ах, как поешь красиво! – съехидничала Хакима. – А говорят наги безголосые! Ишь, как складно врет, - призвала она в свидетельницы ту помощницу, что с волосами, как тьма в ущельях. – Каррина, выясни, где это убожество украло наряды и набралась смелости для такого обмана. Жрать небось захотелось за бесплатно, вот и сунулась со своей ложью. Думаешь подцепишь кого из командоров к вечеру? – продолжила она желчно поддевать меня. - Ай, хитрая змея!

Но последнее замечание во мне сковырнуло больше страх, чем чаяния.

Уж что-что, а приглянуться еще кому-то из высших чинов, мне совсем не улыбалось!

Нетушки, я с большей радостью в свой запыленный барак вернусь, чем буду терпеть такой беспредел поганый.

Однако ко мне уже двинулась дородная тетка Хакима.

Рыкнула гуще драконов. Сомкнула пухлые пальцы у меня на локте. Хватка — железная, горячая, кузнец бы обзавидовался!

- А ты, значит, ещё и за Сафуру мою неприкаянную заступаешься? Гордячка, да? – запыхтела дамочка. — Пойдём-ка, «наложница дракона». Проверим, каково твоё предназначение на самом деле?

И я подобралась уже, чтоб дать отпор какой сумею в случае, если меня к мужчине тащат.

Но, слава высшим силам, я ошиблась! У Хакимы для меня задание по-нежнее было припасено.

Меня поволокли сквозь тесные проходы, созданные плотными шторами, меж которых пахло дешевым мылом, потом и кислым молоком.

За спиной кто-то прошептал:

- Жалко её… не знает, куда попала.

Меня поставили перед большим чаном. И так толкнули, что я рухнула на колени.

- Вот твой первый «танец перед драконом», — загоготала женщина. — У нас все начинают с чистого… не листа, а белья, - блеснула Хакима остроумием. - И с мыльной воды.

Она бросила около меня корзину с грязным бельём — не таким шелковым и воздушным как на мне, а тяжёлым, цветастым, пропитанным вонью чужих тел.

- Каррина, проследи, чтобы эта выскочка переоделась в одежду для первоночек. А шелка, что на ней сияют, пускай Сафура аккуратно помоет и мне принесет. Будем хозяйку искать, - отдала она распоряжения своей любимой, судя по всему, помощнице. - Когда закончишь здесь, займёшься двором, - это уже мне. - Только не порти платье, что тебе Каррина сейчас выдаст. Жаль его на тебя, лукавая гадюка, тратить!

И ушла, оставив меня на попечение злорадствующей брюнетки.

Глава 14.

Я стояла, глядя на мутную воду, и понимала:

Они не искали, кому бы вверить эту работенку. Лишние руки и так бы нашлись.

Им нужно было унизить. Проверить, согнусь ли я. Расплачусь ли? Прибегу ль просить о снисхождении?

Не дождутся, конечно.

Мне и не такой тяжкий труд здесь на долю выпадал.

А принять наложенную на тебя задачу – это еще не значит прогнуться.

Можно ведь, задание так выполнить, что будут важничающие надсмотрщицы ногти кусать. Но придраться им будет не к чему.

И мне вновь предстояло закусить удила.

По зрелым размышлениям, вырываю из рук Каррины принесенные ею тряпки, откинув вежливость в сторону.

Туда же выбрасываю стыдливость. Поскольку раздеваться приходится при ней.

Заметив, как девушка скрестила руки на груди и уставилась на меня, усмехаюсь.

«Ну проверяй, - насмешливо говорю ей в мыслях, - погляди, чем я лучше остальных, раз Алгурд меня из всех предпочел!»

Мне таить нечего. И волшебной присыпкой мои прелести не припудрены.

Разве что мёдом где надо намазано… но это уже дракону только ведомо.

Я за собой прежде тоже ничего сверхъестественного не замечала.

Наверное, я немного разочаровываю темногривую стервозину, когда беззастенчиво скидываю с себя шелка.

Она, судя по всему, готовилась унизить меня еще и этим. Поглядеть, как я буду сжаться и краской заливаться, моля ее отвернуться.

А я веду себя как в женской раздевалке в каком-нибудь фитнесс клубе или баньке что ли.

Кому там какое дело, кто как выглядит? Все ж бабы вокруг. Каждая отвернется к своему шкафчику, за дверцу встанет и быстро сменит костюм.

Так я и поступаю. Правда, тут я добавляю под конец крошечный штрих от себя.

Снятые шелка буквально в лицо калфе Каррине швыряю. Пусть подавится! Она их еле поймать успевает и к груди в шоке прижать.

Понимаю. Хакима её по головке не погладит, если с дорогим платьем чего приключится.

В итоге в процессе переодевания румянцем не мои щеки покрываются, а моей оппонентки.

Неужто, совесть заела? Или она от злости побагровела?

Я уже почти облачена в обшарпанный сарафан в мелкий цветочек, когда ловлю очешуевший взгляд девушки-калфы.

Если верить ее вылезшим из глазниц орбитам, то на мне реально пудра с магическим эффектом мерцает! И это как минимум еще!

А как максимум – я сама драконьей чешуей покрыта и пламенем рыгаю.

Только вот глаза Каррины не шастают по мне с укором и обвинением в применении ворожбы.

И она не спешит отшатнуться от меня, как от опасной драконихи.

Нет. Ее взор примагничен к одной конкретной точке на моем теле, у самой правой ключицы.

Рефлекторно потянувшись к подозрительной зоне рукой, я уже почти верю, что родимое пятнышко там нащупаю.

Сейчас еще и чьей-то утерянной сестрой окажусь для полноты восточного сюжета!

Но снова нет.

Опустив глаза туда, куда Каррина так остолбенело зырит, вижу всего-то некрасивое багрово-синее пятнышко.

- Хм, засос, - ворчу я себе под нос. – Ничего примечательного.

Если честно, на этом моменте мне действительно стало неловко. Ничего приличного в прилюдных проявлениях похоти я никогда не видела.

Вот я и прикрываю кровоподтек бретелькой как могла.

- Никакая это не метка, - зачем-то поясняю обалдевшей одалиске, - если тебя это предположение насторожило. Вообще, насколько знаю, метками исключительно вервольфы балуются. А у драконов всё больше с узорами и магией связано.

Однако Каррина словно напрочь перестала замечать меня.

Ее пустой взгляд устремлен сквозь меня. А губы едва шевелятся, бормоча бессвязные слова.

- Он искренне воспылал страстью к тебе, - наконец, болезненно сглотнув, удалось калфе обронить хоть что-то внятное.

И я уже раскрываю рот, чтобы жирно съязвить. Или поинтересоваться, почему это настолько потрясло наложницу, привыкшую ко всякому. Но…

Но!

Меня чуть с ног не сшибает внезапным озарением.

«ОН».

Каррина сказала – «он».

Не мужчина, не воин без конкретизации.

А вполне себе определенный ОН!

То есть она не сомневается в правдивости моих слов?!

И только делала вид, как и остальные, что не верит в мою близость с Алгурдом.

Вот же ж… хитрозадая!

«Ну что, померяемся задницами, Темная девица?» - хмыкаю я про себя.

Ведь и я не из узколобого десятка!

И мне ничего не стоит потягаться с этой изворотливой дочерью Луны в сообразительности. Тем самым выведя ее на чистую воду.

- Да, лерд Алгор был опьянен желанием на протяжении всей ночи, - высокомерно заулыбалась я. – А что прежде он со всеми был холоден?

- Да, как ты смеешь забыть имя дракона?! – ощеривается калфа Каррина, подавшись ко мне. – Лерда дракона величать Алгурд! Слышишь?! Он тебя среди сотен выделил. Нарядом одарил… бесценным! – с восторгом трясет она легонько отобранным у меня платьем. – Ты ему в ноги обязана кланяться, ступни самозабвенно лобызать! А ты… ты… ему забывчивостью своей отвечаешь, гадина??!

Ну точно в курсе деваха, что я с драконом все-таки была.

«Хм-хм, - размышляю, наслаждаясь истерикой лживой демоницы. - Тогда почему же эта Каррина скрыла правду о моей ночи с драконом от Хакимы? Из зависти?»

***

Дорогие читатели! У участницы нашего литмоба "Оседлать дракона" тоже стартовала интригующая новинка! "Любовь не приправа, Дракон!"

https://litnet.com/shrt/lv4M

ТОЛЬКО ДЛЯ ЛИЦ СТАРШЕ 16 ЛЕТ!

БЕСПЛАТНО В ПРОЦЕССЕ!!!
Я сделала всё, чтобы избежать брака с драконом. Ведь я его никогда не видела! А в наказание меня отправили работать кухаркой! Меня! Дочь герцога! Ух! Накашеварю я им! Но всё усложнилось... Кормить придётся несостоявшегося жениха...

Глава 15.

Перед Карриной я не стала показывать, что моя уловка сработала.

Она не обратила внимания на то, что проговорилась. Вот и остается пусть при своем.

Я и сама не совсем осознавала, зачем мне весь этот упорный сбор информации об окружающих. Но интуиция подсказывала – всё это еще пригодится…

Когда калфа наконец выдохлась и отстала от меня, я проводила ее удаляющуюся спину и приступила к стирке.

Зачерпнула воду. Затхлую, пахнущую ржавым железом и плесенью.
Пусть думают, что согнулась.
Но я знала — это не конец. Это начало.

Я мыла, не чувствуя пальцев.
Погрузившись в себя с головой.

Мысли терлись друг о друга в голове, но выводы лопались, как мыльные пузыри.

Дракон уже забыл обо мне?

А как же Аймар?!

Как же слово Алгурда? Оно ничего не значило?

Но ведь он обещал сберечь моего брата!

«Пусть дракон исполнит своё обещание! – молилась я про себя. – Плевать на меня. Останусь здесь служанкой – всё лучше, чем рудники. А если обратно в женский лагерь вернут, не разобравшись, как я сюда угодила – тоже ничего. Выживала же как-то до встречи с Алгурдом! Главное, чтобы он не оказался обманщиком беспринципным! Вытащил Аймара из ада.»

Из болота моих предположений, еще более мутных, чем вода в чане перед коленями, отвлек оклик.

- Эй, ты как? – спросили у меня робко.

Я вытянула шею, ища глазами просвет между тяжелыми простынями, что висели, как бесчисленные серые шторы вокруг.

И увидела ту самую рыженькую. Совсем еще юную, с тонкими руками и глазами цвета пшеницы.

- Ты… зря сказала, что из палатки дракона, — прошептала она. — Здесь это слово не спасает.

- Почему? — я с сожалением выпустила тряпку из окоченевших пальцев.

С короткими передышками тяжелее работать. Остановишься — и потом дважды сложнее вернуться к делу!

Куда проще уйти в свои фантазии и не замечать, как летит время до официального перерыва…

- Они тебя возненавидят, - едва шевеля губами, запоздало предупредила меня Сафура.

- Из зависти? – криво улыбнулась я. – А что так? Алгурд особые привилегии дает своим фавориткам?

Она глянула по сторонам, тревожно повертев головой. Боялась, что кто-то услышит.

Потом подошла. Присела рядом и без прелюдий подхватила выроненную мной рубашку, принявшись оттирать пятно.

Я удивленно глянула на девушку, но возражать не стала.

Не в том мы положении, чтобы отказываться от спасительной помощи. Надо брать всё, что дают. И не задавать отрезвляющих вопросов.

Вместо ненужных сантиментов я стянула следующий отрез ткани из корзины с грязным и тоже продолжила заниматься делом.

- Дракон не держит никого рядом, не берет для себя постоянных наложниц, - отвечая на мой вопрос о фаворитках, зашептала Сафура, сосредоточенно глядя на въевшееся пятно в вороте рубахи. - Просто приходит сюда, когда… когда ему скучно. Выбирает девушку без лишних разговоров и долгих смотрин. Уходит с ней… - она перевела дыхание. – Еще до полуночи она возвращается с каким-нибудь подарком от лерда. И всё. Никто не знает, кому повезёт в следующий раз. Но чаще выбор д…я…я… дракона падает на одних и тех же девушек.

Я слушала, затаив дыхание.

Когда событий не так уж и много, каждая мелочь может оказаться весомой. Решающей.

«Выбирает без разговоров», «До полуночи», - отмечала я важное невидимым карандашом.

Джук о том же самом говорил.

То, что Алгурд оставил меня ночевать – уже выбивается из общей картины его интимных привычек.

Из совпадений с другими девицами – подарок. Я свой тоже получила. Но у меня его почему-то отобрали. Почему?

Он не был согласован с госпожой Хакимой?

- А подарки? Их потом у всех отнимают старшие калфы? Или только мне так не свезло? – фырча отерла я нос, раздраженный мыльными парами.

Сафура понимающе улыбнулась, закивав тазику. Как будто он был булькающим свидетелем нашей беседы.

- Да, все верно. Всех интересуют по большей части подарки.

Сказанное легонько задело.

Не оттого, что я привыкла считать меркантильность грехом, а из-за самого… Алгурда? Хм.

Тряхнула волосами, отмахиваясь от необъяснимых ощущений.

Мне что, реально жаль дракона, которого в припрыжку бегут ублажить девицы, но только за ради даров?

Наверное, я что-то обронила вслух, потому что Сафура вдруг резко повернулась ко мне.

И взгляд у девушки сделался до того пристальным, что я невольно поежилась.

- Не только из-за подарков, - поправила она мою невольно высказанную догадку. – Лерд и сам по себе – самый желанный мужчина! Но подобные грёзы напрасны. У него нет сердца, - надтреснуто вымолвила она, явно говоря об осколках собственной мечты.

У меня судорожно сжалось сердце. Не от тоски, которой не было по малознакомому мужчине. А просто от понимания, что мы для Алгурда – безликие существа. Часть декора. Не лица, не имена.

- На, вот, — девчонка протянула мне грубо срезанный кусок мыла. — Оно кажется бесполезным. Но шершавые края – надежнее. Так быстрее вымыть, не сотрешь пальцы в кровь.

И почему я услышала за ее фразой нечто большее?..

Глава 16.

Я кивнула, поблагодарив.

Мы помолчали. Только вода журчала.

Сафура как ни в чем не бывало продолжила помогать. Подхватывала корзину, когда я бралась за нее, поправляла бельё, когда понималась развесить.

- Почему не снаружи сушим? – с недоумением спросила я, когда пришло время закинуть на веревку первую партию стиранного. – Опасаются, что сбежим?

- Нет, - девушка хихикнула, поймав меня на наивности. – Да разве отсюда сбежишь? Куда, на рудники?

- М-да, точно, - вздохнула я грустно.

- Там пыльно и ветер песчаный, - пояснила Сафура. – Липнет бывает комками целыми к мокрому белью – не отодрать! Но здесь тоже жарко, так что чуток подсохнет, и вынесем.

- А-а-а...

- Вот сюда, — сказала моя рыженькая помощница, показав, где свободно еще на веревке.

Такая звонкая при всей своей уязвимости. С косой, что выглядит слишком тяжёлой для её тонкой шеи. И улыбается ярко — как человек, привыкший выживать и цвести там, где и колючка бы загнулась.

Мне не хотелось спрашивать дальше. Любой вопрос мог уколоть Сафуру.

А вдруг она немножко влюблена в Алгурда?

Такое не редкость. Живому сердцу даже в такой кромешной серости необходимо биться для кого-то.

Пусть и ради бессердечного идеала, наполовину сотканного из твоих собственных иллюзий.

Подумав, я спросила — не о любви, не о судьбе самой Сафуры, а о том, что меня вопреки всему терзало:

- Скажи, Сафура… если каждая из вас принадлежит кому-то из воинов, как же выходит, что дракон… ну, берет каждый раз разную одалиску. Не присваивает никого себе. Выходит, на ночь он забирает… — я не договорила. Но она поняла.

- А выходит просто, — буднично сказала младшая калфа, словно говорила о том, что снова предвидится засуха, с которой следует смириться. — Если дракон захочет, он возьмёт любую. Никто из его подчиненных слова не скажет. Другие мужчины будут вынуждены уступить свою наложницу на раз-другой, чтобы угодить своему командующему.

Этот всезнающий Рыжик еще и плечиками пожала, будто всё озвученное - давно и безнадёжно решённый вопрос.

- Говорят, прежде, бывало, лерд Алгурд выбирал свободных дев. Теперь — нет. Теперь только тех, кого уже кто-то из высокопоставленных чинов отобрал для себя. Говорят, чтобы без обид.

Без обид?!

Я едва не рассмеялась.

Хотела спросить, и кого же тут щадит такая "великодушная" логика?? Мужчин, которым дозволено молчать, или женщин, которых не спрашивают вовсе?

М-да, скорее уж, наоборот, чтобы унизить своих подданных, Алгурд таким балуется! Дабы растоптать гордость других мужчин.

Они же вынуждены, поджав хвосты, помалкивать, зная, что дракон имеет их женщин в свое удовольствие.

О, Небо, как противно!

Алгурд оказался еще более жутким чудовищем, чем я могла вообразить. Что за уничижительные методы у этого деспота?

Небось, еще и право первой ночи ввел для сочетающихся браком.

Может, пытается проредить ряды Темных, заменив их бастрюками, которых дракон готов самолично настрогать в этом лагере?!

И я млела от ласк этого монстра, тиранящего своих вояк?!

Фу, мне!

Почувствовала, как горлу подкатывает тошнота. Я даже, грешным делом, на чан с затхлой водой поглядывала. Так сильно тянуло помыться! Чувствую, я бы мылилась так, словно кожу с себя содрать готова.

- Может, и к лучшему, что дракон не держит постоянных наложниц, — добавила вдруг Сафура, как бы отвечая теперь уже на свои рассуждения, а не мне. — Избранную им девушку тут бы заклевали!

Она посмотрела на меня снизу вверх, сочувствующе вскинув глазки. Точно проверяя, поняла ли я ее намёк, пропитанный состраданием.

Вместо ответа я показала ей руки. Кожа ободрана, ногти крошатся, ладони шершавые - и всё это результат одного дня! А что со мной станет за неделю, за месяц...

- Да, — поддакнула я своей огненно-власой приятельнице, — я уже почувствовала местную женскую солидар… сплоченность. - Вряд ли кто-то захочет поменяться местами с «наложницей», у которой столь "нежные" пальчиками и такие обноски вместо платья! - дернула я себя за подол.

Сафура коротко засмеялась.

- Одна здесь была, красавица-а-а-а... стройная такая, - принялась она рассказывать про прошлую фаворитку Алгурда, - повыше тебя и в талии уже. Извини, но… - захлопнула она ротик, смешно расширив глаза.

Спохватилась, что ляп пропустила.

- Ничего, - успокоила я девчонку. – У каждой своя красота.

- Да, глаза у тебя очень выразительные! Ну и телом ты ах, как хороша! Честно-честно, – обрадовалась Сафура моей понятливости, принявшись не очень умело замазывать свой прокол. – Так вот… та девушка упивалась своей особенностью. Ведь дракон часто звал ее к себе. И Хакима её терпеть не могла за гордыню. А потом лерд перестал выделять девушку и постепенно забыл о ней. Так Хакима её и спровадила.

- Куда? — спросила я, чувствуя холодную струйку пота, скатывающуюся по позвонкам.

Со мной тоже подобное может случиться в любой день.

- На рудники. Калфа Хакима ее даже никому из офицеров не стала отдавать. Хоть и были те, кто мечтал себе забрать красавицу-одалиску навсегда. Девушке бы тогда неплохо бы жилось. Но калфа сказала: «Кто слишком много брызжет ядом, взлетев высоко, тому и падать так, чтоб не подняться больше».

Я снова кивнула.

Предупреждение ли это или злой умысел, но Сафура доходчиво донесла до меня обстановку.

Здесь всё просто: у драконов — крылья, у красивых женщин — верёвки и острый язычок, а все остальные – так, массовка…

Однако углубиться в эти думы не вышло.

Пространство как-то вдруг сжалось и загустело. И не скажу я, как, но появилась непоколебимая уверенность – Алгурд близко!

***

Друзья, ТОЛЬКО ДЛЯ ЧИТАТЕЛЕЙ СТАРШЕ 16 ЛЕТ!

Глава 17.

Прислушалась.

Однако ничего, указывающего на приход высокого гостя в шатер одалисок, не распознала.

Ни шума, ни возгласов…

Странно.

Либо у меня обнаружился новый орган чувств, настроенный на дракона.

Либо нервы до того обнажились, что мерещится всякое…

Зато вскоре нас настиг иной «тайфун». И не в лице Алгурда, а в образе разгневанной госпожи Хакимы.

- Сафура! — вздрогнули полотна развешенного белья от крика главной калфы. — Ты здесь, шалопайка?

Мы с рыженькой всполошились и обернулись туда, откуда доносились шаркающие шаги.

И на этот раз слух меня, увы, не подводил. Через секунду на том месте, откуда кричали, появилась дородная фигура самой женщины.

- Что я вижу, бездарная? Опять лезешь помогать кому не просят?! – Хакима смотрела на нас так, словно мы государственный переворот здесь готовили, а не работой делились.

Девчонка встрепенулась и выронила мыло в лоток.

За спиной Хакимы любопытной стайкой столпились другие красавицы. А впереди всех стояла ехидно посмеивающаяся Каррина.

- Я… просто показала, как легче... - промямлила Сафура.

- Молчи, — отрезала Хакима. — Каждая здесь отвечает за себя. Сколько тебе говорить? Пусть сама учится, раз сунулась сюда.

Я опять была вынуждена наблюдать, как подруга виновато опускает голову, и внутри всё скручивалось.

Не от стыда, который в нас пытались вызвать нелепыми обвинениями, а от бессилия.

- Девушки, - подозвала Хакима других одалисок. – Сейчас же соберите всё, что эти две нарушительницы отстирали за день, и замочите в грязи! А вы две, - ткнула она в нас пальцем, - отмоете всё заново! И ни есть, ни спать, пока работа не будет выполнена!

Мы с Сафурой в ужасе переглянулись.

"И это место лучше каторги?" — мелькнула мысль.

Нет. Здесь было хуже.

Там хотя бы знала правила. Здесь — не было никаких.

Девушки с готовность принялись уничтожать всё то, что было достигнуто нечеловеческим трудом.

А нам с Сафурой оставалось, глотая злые слезы, следить за тем, как белоснежные тряпки вновь покрываются ужасными пятнами.

«С Шахерезадой покончено, и теперь я уже Золушка?» – с обреченным сарказмом вопрошала я злой рок.

Однако терпеть и мириться уже было не по мне. Видать, это был мой предел.

Я вытерла руки о подол и с достоинством поднялась.

В груди росло решение - тихое, упрямое: уйти отсюда. Сейчас же!

Пускай орут, пускай угрожают, да хоть дерутся! Но пусть только попробуют остановить!

Найду дракона.

Спрошу, зачем он вообще втянул меня в это?? Пусть ответит, если ему не всё равно.

Или загрызет уже, а не морочит мне голову!

«Слышишь?! – взорвались мои мысли обращением к Алгурду. – Я иду за ответами. С меня довольно!»

Но предпринять я ничего не успела.

Воздух в палатке дрогнул и на этот раз вполне ощутимо. Словно пространство само испугалось моей отваги… или глупости.

В следующее мгновение тент, что отделял палатку от своеобразного внутреннего дворика и производил впечатление прочной стены или чуть ли не пластины из бронзы, всколыхнулся потоком неслышного ветра.

А в разлом ворвался Он.

Разъяренный, свирепый, как сама стихия.

Дракон с огненной копной растрепанных волос.

Глаза метали молнии, подрагивающие ноздри, казалось, выдували пар, способный расплавить латунь позвякивающих кувшинов, а волны гнева едва ли не опрокидывали нас с ног.

Женщины в испуге отшатнулись в стороны. Умолкли, обомлели. Кто-то попятился к спальной половине, а кто-то просто замер, прикрывая лицо руками.

Что и понятно, на Алгурда страшно было смотреть.

Он был в обличье человека. Но ужас вселял такой, что лучше бы перед нами возникли все чудища из Изнанки миров. А не это воплощение леденящего гнева.

- Где она?! — голос хлестнул, как удар гигантского хвоста, усеянного шипами. — Кто посмел? – лишь мимоходом мазнув по мне светящимися глазами, придавил он ими Хакиму.

Смотрительница вцепилась в предплечье Каррины, будто та могла спасти ее от немедленного испепеления.

- П-прости, мой лерд, - заикаясь, промычала главная калфа. - Но позволь узнать, что именно вызвало твоё недовольство?

Дракон пришиб ее тяжелым взглядом и, словно выделяя каждую букву, заговорил:

- АИДА. ГДЕ?

«Аида?» - тут уже пришел мой черед оглоушенно вытаращиться на Алгурда.

Так дракон здесь не по мою душу?

Кошмар. Неужели у бедного дракона регулярно стырят фавориток?

А он потом давай бегать по палаткам и искать пропажу!

«Вероятнее всего, ему так мстят за пользование чужими наложницами, - осенило меня. – Или всё наоборот?»

И это Алгурд мстит неизвестным грабителям тем, что направо и налево пялит чужих одалисок.

Жуть какая. Куда я попала?!

И скольких до меня так умыкнули?

Или дракон все-таки меня именует Аидой?

Ну а что? Может, меня так нарекли, пока я тут драила чужие панталоны!

От неожиданности и многочисленности версий я издала удивленный звук.

Это даже вскриком или хотя бы писком сложно было назвать. До того тихо я выдала свою обескураженность.

Однако тишина в палатке стояла такая, что мой возглас отзвучал, как эхом разнесенный по округе.

И тогда Алгурд перевел свой пробирающий взор на меня.

А меня на миг такой охватил холодный ужас! Подумалось, что дракон меня винит в исчезновении своей предыдущей любимицы.

Что моя «кошмарная сказка» сделала очередной кульбит, и теперь Алгурд отчего-то верит, что ночь провел не со мной, а с испарившейся «Аидой».

Глава 18.

Но его внимание к моей персоне оказалось не приговором, а осмотром.

Лерд-генерал Огненно-власый изволил быстро оценить мой вид. Бледный, вялый. измученный бессмысленным трудом, все плоды которого только что были уничтожены Хакимой.

Пробежался по идиотскому платью и остановился на ободранных до язв ладонях.

Тяжелая челюсть почти с различимым лязгом сомкнулась, а на высоких скулах заиграли желваки.

Он подошёл, и перешептывания стих бесповоротно. Остались только шаги — тяжелые, решительные, как удары сердца самой земли.

- Ты этому позволила произойти? — он повернулся к смотрительнице Хакиме, и та едва не рухнула. — С моей наложницей? Её руки должны были отдыхать на бархатных тюфяках, а не в крови.

Не кричал, не клацал зубами. Но эти ровные интонации, озвучиваемые вполголоса, щекотали волоски на затылке, похлеще топора в руках палача.

- Мне не сообщили, что девчонка — твоя, мой лерд, - каждая упитанная складка Хакимы теперь дрожала, как гигантский рахат-лукум в колеблющейся миске.

Красивая линия драконьих губ чуть скривилась, давая понять, что дракон не в настроении слушать посмертные оправдания.

Но тут его взгляд соскочил с меня на рыженькую калфу, подрагивающую рядом со мной.

- Сафура? – на секунду в янтарных очах мелькнуло узнавание и что-то еще – светлое, рвущееся наружу, но тотчас же жестоко растоптанное. – Почему ты еще здесь? – с брезгливым упреком сошлись широкие брови на переносице.

Жаль. Он даже минутки мне не оставил на поразмыслить. А обмозговать было что.

Выяснилось, что дракон как минимум двух девушек поименно помнит.

Не такой уж он и забывчивый, гад!

- Я не успела скрыться с твоих глаз… д… дракон, - залепетала малышка, схватившись за мою руку с отчаянием утопающей в зыбучих песках. – Приход был столь неожиданным… Прости, сейчас исчезну!

Но вместо исполнения озвученного Сафура еще пугливее вжалась мне в бок. Словно просила защитить ее от дракона.

Алгурд перевел взор на наши с подругой переплетенные руки.

И тут даже его ледяная выдержка дала сбой. Пропустила эмоцию.

Правда, зрачки дракона, резко вытянувшиеся в удивленные щели, почти так же быстро вернули себе человеческую форму.

Однако мне хватило, чтобы запомнить, как ошеломила Алгурда наша с Сафурой только-только зарождающаяся дружба.

Но миг прошел. И брови цвета ночных костров, мгновение назад изогнувшиеся в немом вопросе, приобрели привычную строгость.

- Иди, - лаконично бросил он Сафуре.

И та, попрощавшись со мной двумя короткими сокращениями пальцев, поспешила к выходу из прачечной половины палат.

- Спасибо, - понуро прошуршала я ей вслед.

- Все, кто осмелился принудить мою усладу к тяжелому труду, понесут наказание, — постановил Алгурд, полностью сфокусировавшись на калфе Хакиме после необъяснимого удаления Сафуры. – За своеволие отстираешь своё тряпье сама. Стражникам будет велено проследить.

Его голос приобрел металлические нотки, неподражаемо тихим клинком защекотав нервы.

- Твое слово – закон, мой господин, - затрещала Хакима. – Приму любую кару, - скосила она испуганный взгляд к чану с тонной перепачканного белья. – Однако меня ввергли в заблуждение. Никто не обмолвился и словом о том, что лерд дракон изволил выбрать себе личную наложницу.

- Это твоё упущение, - безразлично отмахнулся от нее Алгурд, другой рукой подзывая меня подойти ближе. – По какой причине ты не вняла словам моей прислужницы Аиды и пришла в общий шатер, Мириам?

«О, и моё имя помнит! – отметило моё ошалевшее сознание. – Нет у дракона никакого склероза эротической направленности. Он нормально женские имена и лица запоминает. Так что клевещут на него. Точно!»

- Мириам?

- А? Да. Аида, - опомнилась я.

Так это служанка, которая должна была координировать мои перемещения? Хм-хм.

– Не было никакой Аиды. Джук снова приходил. И пока перебирал бумаги, распекал меня за то, что задержалась в господском шатре. Вот я и пришла, куда отправили. И сама представилась калфе Хакиме, спросив, где селятся личные одалиски лерда Алгурда, - пожала плечами, в двух предложениях заложив всех, кого внесла в список своих врагов.

Даром, что ли, нагиня из змеиного рода?

Сегодняшний день показал, что я заперта в гадюшнике похлеще отцовского серпентария с экзотическими питомцами.

Надо учиться вертеться ужом, а лучше – коброй!

Брови Алгурда слегка дрогнули, будто были в шаге от того, чтобы подскочить ко лбу.

Не ожидал милый, что так четко сформулирую свой донос.

Однако арктическая уравновешенность взяла верх. И дракон лишь еле заметно кивнул, принимая мои объяснения.

- Дарен, - позвал он одного из стражников, дожидавшихся снаружи. – Проследи, чтобы никто из девушек не вмешивался в работу калфы Хакимы. Она сама завершит сегодня всю стирку.

После чего весомая длань дракона опустилась мне на плечи

- Я поселил тебя в своем шатре, - изволили меня уведомить. – Там тебе и следует находиться.

- Как скажешь, - вымолвила я, не зная, куда деть глаза из-за назойливого внимания других наложниц.

Они так и буравили меня взорами в тщетных попытках определить, что во мне так манит Алгурда.

«Дайте знать, когда обнаружите», - так и хотела я бросить им через плечо, когда меня повели прочь из этой нездоровой обстановки.

Через двор по пыльной дорожке шли молча. И хорошо. А то мне и многоговорящей руки драконовой на своих плечах хватало!

«Это ж надо было меня так подставить, - бурчала я в мыслях. – Мало Алгурду фурора, что он навел в одалисковой палате, так теперь еще и в военной части все мужчины видят, что я на особом счету!»

Интересно, зачем ему это?

Для моей защиты?

Слабо верится.

Если так беспокоился о моей безопасности, то мог бы и охрану личную приставить. А он отделался хилой служанкой Аидой, которая еще и запропастилась куда-то некстати.

Глава 19.

На столе Алгурда царил порядок.

Нет, не тот, что бывает у людей аккуратных, педантичных, а какой-то изощренный, чрезмерный.

Все бумаги, стопки, свитки были выложены как по невидимой на глаз карте.

Словно ими выкладывали какой-то загадочный ландшафт в миниатюре. Или тайком играли в «городки».

Документы при этом лежали не по датам, не по содержанию текста — а по... цвету чернил?

А некоторые по форме загнутых краёв…

Вдобавок на каждой бумаге имелся какой-нибудь знак. К примеру, рисунок. Крошечная калякуля, примитивная, будто нарисованная рукой ребёнка. Там овал, две точки… полосы, а тут круг и… – человечек?!!

На другом листе - маленький треугольник с точкой…

Что за несуразная символика?

Складывалось впечатление, что хозяину этой документации лень вчитываться в стройные ряды букв.

Ему словно проще ориентироваться на замысловатые отметины и цвет чернил.

Если бы не видела вчера, как Алгурд собственноручно писал приказ своим размашистым почерком, решила бы, что он безграмотен.

Или, как минимум, не знает языка Лунорожденных, на котором ведется вся официальная переписка Темных.

Но его знала даже я! Никаких сложных лингвистических хитросплетений в нем не было. И я запросто пользовалась им, как в общении, так и в письме.

Отсюда и моя убежденность, что и для Солнцерожденного Алгурда с языком Темных сложностей быть не должно было.

Тем более, что он же легко говорит на нем!

Тогда для кого эти значки? Для Джука?

Ах, точно! Наверняка, именно странный поверенный дракона – не умеет читать и писать…

Но вот беда — два листа, лежавшие рядом, имели одинаковый знак, но я отчетливо видела, что тексты у них из разных опер.

- Джук, видимо, их нечаянно перепутал, - шепнув самой себе, я машинально переставила документ.

А после, не удержавшись, и второй разместила, как следовало.

Занятие неожиданно увлекло.

- Не так, — бубня себе под нос, я принялась раскладывать и всё остальное, как должно.

До тех пор, пока…

- Что ты делаешь? – низкий голос обрушился на меня со спины.

Забывшись, я пропустила момент, когда Алгурд покинул ванну и направился ко мне.

На оклик порывисто обернулась и забыла, как дышать.

Он стоял, как незыблемый утес, что взирает с высоты своего превосходства на впустую копошащийся мир у подножия.

Дракон излучал опасное, обманчивое спокойствие грозового облака. Один случайный разряд и грянет гром.

Всё во мне замерло.

Но то был не страх, а нечто глубинное, стирающее защитные установки вплоть до самого инстинкта самосохранения.

Мой взгляд метался по этому ожившему монументу мужественности, а мысли блуждали невесть где.

Вытереться дракон не сподобился, но бедра полотенцем на этот раз прикрыл.

Хм, обернуть-то их обернул, вот только вызывающе небрежно.

Так, что болталось полотенце на честном слове. Или, точнее сказать, на не самом благочестивом органе.

Очертания последнего несложно было различить под тонкой белоснежной тканью, что вызывало желание громко сглотнуть и скорее поднять глаза.

Но и там меня ждало нехилое испытание.

Непросушенные волосы дракона слиплись в темные кнуты, кое-где ярко вспыхивающие рыжим.

Таким же, как и редкие завитки на скульптурной груди мужчины. Темно-оранжевым, что огненной дорожкой соединял аккуратный пуп с набедренной повязкой.

И я поймала себя на слепой мысли — провести рукой по ним.

Может, чтобы просто проверить, холодные ли они от влаги или обожгут мне пальцы, словно нитями чистого пламени?

Капли воды, срывавшиеся с волос мужчины, неторопливо скатывались по плечам и ключицам. Будто смакуя путь по бесподобному рельефу мышц.

Водные струйки оставляли за собой тонкие следы, переливающиеся отблесками янтарного взора. И исчезали под краем полотенца, что едва держалось на узких мужских бёдрах.

Сам он не двигался, и только стальной пласт груди под загорелой кожей лениво поднимался и опускался в такт размеренному дыханию. Отчего мне становилось жарко и душно при каждом собственном вдохе.

Надо было начать говорить, пока я совсем не задохнулась, впечатлившись.

- Я... только хотела... — растерянно показала ему на стол. — Они были неправильно сложены. Твои бумаги.

- Неправильно? — Алгурд заломил бровь, делая шаг ближе. — Для кого — неправильно? – тонкими вкраплениями иронии защекотали меня его интонации.

Да, такая уборка с моей стороны выглядела дико самонадеянно. С чего я взяла, что мне лучше знать, как складывать его дела?

Но ведь я… знала!

- Для смысла и логики, — бормотнула я. — Здесь доставка фуража, а рядом отчёт двухлетней давности. И ладно бы тоже про корм для живности шла речь! Я б подумала, что хотят сравнить цифры с прошлыми годами. Так нет же! Это вообще не про фураж. В этом документе речь о реквизиции, – вдохновленная тем, что дракон не перебивает и только хмурится сильней, внимая каждому моему слову, я схватила еще один из исписанных листов. - Видишь? Знак один, а содержания — разные.

Глава 20.

Он смотрел молча, усердно концентрируясь.

Будто пытался впитать в себя каждую буковку.

Потом коротко кивнул, словно что-то щёлкнуло в голове.

- Джук был здесь, — проговорил Алгурд, двумя пальцами потерев переносицу, как бы в желании разгладить морщину задумчивости. — Так ты сказала в палате женщин.

- Был. Искал какие-то бумаги. Мне подумалось, он мог бы неосознанно перемешать здесь всё. Из-за своей необразованности, - аккуратно поделилась я.

После моих слов стало очевидно - морщину меж бровей дракон еще не скоро разгладит.

Сейчас он еще больше потемнел лицом.

В карих глазах замельтешило недоумение.

- Джук обучен грамоте и арифметике, - выразил Огненновласый лерд причину своего удивления. – Он ведет мою переписку. И составляет отчеты по цифрам.

- Оу, прости, - смутил меня его ответ. – Не знаю, с чего я так решила.

«Да с того, что этим столом точно кто-то безграмотный пользуется!» – не вслух продолжала я обсуждать с самой собой невольное открытие.

Надеюсь, дракон не принял на свой счет мои замечания. Еще разгневается из-за моих подпольных намеков на него самого…

- Ну тогда не знаю, - рвано повела плечом. – Может, когда служанки уборку делали, задели чего.

Взгляд Алгурда стал еще более пристальным. Ледяным до мурашек.

- Аиды не было с утра. Тебе верить у меня причин нет, - его голос словно инеем стелился по коже. – А Джука я ни за какими бумага не посылал. Он что-то брал отсюда?

В животе всё похолодело.

Зря я полезла со своей непрошеной помощью.

Кирдык мне, а не благодарность султанская за это!

Однако есть зацепка! Надо хвататься за нее, как за соломинку и выныривать.

- Не знаю, - наступил мой черед хмурится. - Кажется, просто стоял. Перебирал свитки. Стопки?.. Не помню. Бумаг не уносил.

- Не вынес ничего... — повторил дракон глухо, словно это имело особый вес. — Примечательно.

Он отобрал у меня рукопись. И принялся изучать. Чуть ли не мигая.

Как будто силой воли пытался заставить слова выстроиться в понятный ряд. Потом протянул мне.

- Хочу вздремнуть. Посидишь пока здесь, - царственно указали мне на изящную табуреточку у стола. – Любишь хвалиться своей образованностью? Что ж. Подчеркни всё, что связано с доставками продовольствия. Вот этот символ поставь везде, где речь идет о чем-то свыше двух батманов, - ткнул он в одну из своих рун, имея в виду меру в 10 кг. -Принесешь мне, когда справишься.

Мои глаза едва не выскочили из-за линии синей обводки с блестками.

- Я? – горло перекрутило не то потрясением, не то немыслимым восторгом.

Мне дали поработать с бумагами!

Не марать себя в грязи, навозе и отходах с шахт, а чистую, интеллигентную задачу поставили!

Зрение обожгло тонкой пеленой из щемящих слез.

Правда, озвучил дракон своё повеление, как наказание за моё бахвальство и самонадеянность, но какая разница?

Я буду перо в руках держать! Выводить символы чернилами.

Обводить изящные сочетание букв.

«Вас, родненькие мои!» - с умилением глянула я на письмена.

- Постой, - притормозил меня Алгурд, когда я потянулась к склянке с черными чернилами. – Возьми голубую чернильницу, - я послушно исполнила повеление. – Если заметишь, что доставка для воинов и слуг в разных предложениях, то… - он на секунду задумался.

- То, что воинам обведу дважды, - по наитию предложила я.

Алгурд прошиб меня острым взором своих опасных зрачков, вытянувшихся в линии.

Будто черепушку мне вскрыл и пощупал там мои намерения.

- Делай, — щедро уступили мне через миг.

И, окинув еще одним пытливым взглядом, дракон оставил меня за исполнением ответственной миссии.

Я взяла перо.

Пальцы дрожали. Да так, что даже пергамент под ними ерзал, словно чувствуя моё смятение.

Я и не заметила, как с головой окунулась в работу. Даже сон пропал, а усталость уступила место увлеченности.

Какой долгий день… И вечер тоже.

Верно говорят, самый качественный отдых – это когда один вид труда заменяешь на другой. Физический на умственный и наоборот. Хотя, конечно, от степени утомления зависит…

За подобными размышлениями я лишь мимоходом отметила появление в шатре и исчезновение незнакомого мне служки. Он подошел к Алгурду, что-то тому шепнул. Получил указания, которых я не расслышала, и так же тихо ретировался.

Так, что полностью отвлеклась я от своей затейливой миссии, только когда стены шатра повторно всколыхнулись, а тростниковая дверь впустила сюда двух смазливых девиц в сопровождении воина.

«Это еще что за танцы с бубнами?» - насупившись, оглядела я дуэт красавиц в шароварах и топах, не прикрывающих пупок.

Они кошачьей походкой проследовали к Алгурду. Встали перед ним во весь свой фигуристый рост. И грациозно задергались, меняя одну выгодно выставляющую их прелести позу на другую.

Минуточку!

«Как оное понимать? – непроизвольно вскинула я брови, разумно прикусив язык. – То есть по причине того, что меня пришлось усадить каляки править, у дракобеля назрела необходимость заказать себе других «ублажительниц» на ночь?!

***

М-да уж, мои дорогие читательницы и читатели!

Дракобели бывают разными, но одинаково... важными такими из себя...

Одним словом, если кто не успел пробежаться по страничке Налермы, (а как многие из вас уже знают, авторские странички у нас сцепленные), заглядывайте ;))

https://litnet.com/shrt/ip97

*Только для лиц старше 16 лет.

Глава 21.

Мне в чрево будто плеснули кипятком.

Я злилась. Глупо. Ненужно. Чревато…

А он полулежал, флегматично принимая подобострастие одалисок.

И, невзирая я всё прикладываемое усердие, мой взгляд всё равно возвращался к нему. Со скучающим видом неспешно разглядывающему девушек.

С тем же самым выражением, с которым мазал по мне в наш первый разговор. Когда не поймёшь: презрение ли это застыло за холодным янтарем его взора, усталость или интерес.

- Тёмный драф Дамар преподносит вам в дар этих прекрасных одалисок, - вещал сопровождавший их воин. – Просит принять в знак его почтения. И надеется на дальнейшее взаимовыгодное пособничество в делах.

«Подонки, - кусала я щеку изнутри. – Живых людей дарят друг другу, как скот!»

- А что, в твоем мире миллиардеры не заказывают элитных эскортниц? – ехидно встревал мой внутренний голос. - Или может не оплачивают их услуги для своих партнеров и приятелей?

Меня это всё не касается.

Ни тут, ни там.

Алгурд тот, кто заплатил за моё присутствие здесь. Не более.

Причем заплатил оскорбительными грошами. Какими-то жалкими подачками, пользуясь моим отчаянным положением. За что я обязана его ненавидеть. Искать способ отомстить!

Но почему тогда за ребрами всё горит и ноет?..

«У нас не отношения. Я здесь по унизительному договору, к которому меня принудили», - сложила я в голове мантру и принялась зубрить ее.

Для пущего закрепления этих установок заставила себя смотреть в строки.

На корявые, сбившиеся символы… Почерк Алгурда будто воевал с самим собой. В каждом слоге — схватка. Без победителя и проигравшего.

И эти чертовы буковки добавляли к моей непрошеной ревности, в которой я стыдилась себе признаться, новую струйку ощущений.

Я приглядывалась к написанному рукой Алгурда и чувствовала его уязвимость.

С щемящей нежностью, которой не должно было возникнуть, отмечала, скольких усилий ему стоит выводить на бумаге все эти слова, которые он потом не может прочесть.

…прочесть.

Ч-что??!

На долгую минуту я, оглушенная открытием, перестала видеть и слышать, что происходит в другом конце шатра.

Я внезапно знала, что происходит с Алгурдом!

Вернее, неосознанно вывела из увиденного и услышанного за сегодня, чем он страдает.

В моем мире этот недуг назвали бы дислексией.

Он пишет, он говорит.

А, судя по тому, что я успела прочитать в его сочинениях и заметках – еще и обладает высочайшим интеллектом, острым и рациональным умом.

И в то же время этот суровый, жесткий мужчина, который одним взглядом умеет продавить волю противника – мучается сложной и редкой формой нарушения восприятия.

Не может без чужой помощи прочитать текст.

Я очень живо прочувствовала на себе, что значит: «встала, как молнией пораженная».

Так я и застыла, вскинув глаза на дракона.

И сразу же пожалела, став свидетельницей тому, как он, чуть склонив голову, приподнимает уголок губ. Да так и рассматривает одну из подаренных ему девушек.

Подумать не успеваю.

Просто встаю. Собираю свитки в охапку и направляюсь к ним.

Каждый шаг — как вызов. Каждый вдох – оттикавшие минуты перед точкой невозврата.

Наложницы замирают, неуверенно оборачиваясь ко мне. К странной одалиске, осмелившейся копаться в свитках самого лерда генерала!

Их глаза подсвечены смесью непонимания, зависти и презрения.

А воин, которого Алгурд называл Дареном, вопросительно впивается преданными глазами в своего начальника.

Наверное, меня следует жестко осадить за бесцеремонное вмешательство в эти грязные смотрины. И Дарен готов преподать мне урок по одному слову лерда генерала.

Но дракон молчит.

Вот вымуштрованный вояка и бездействует до получения прямых указаний от своего лерда.

Таким образом, похвастаться уверенностью в своих действиях здесь могу лишь ополоумевшая я.

Алгурд заламывает бровь, с легким любопытством наблюдая за моим святотатственным намерением вмешаться в его выбор.

А я расталкиваю девушек и прохожу между ними, как меж двух языков пламени, норовящих меня испепелить.

И всё.

На этом моя решимость превращается в пепел.

Взгляд Алгурда становится до того тяжелым, что я под ним словно медленно вколачиваюсь в землю.

Молчание растягивается.

Слышно стрекот цикад снаружи.

- Я закончила этот блок докладов, — говорю ровно, стараясь не замечать, как взлетают брови окаменевшего Дарена. — Прикажешь перейти к следующему, мой лерд?

Сухая, формальная фраза.

Но в ней звучит нечто другое.

И я не хочу гадать, что именно я в нее вкладываю.

Но, кажется, это безошибочно угадывает дракон…

***

Дорогие читатели! Спасибо за поддержку истории! Если кто не успел пробежаться по страничке Налермы https://litnet.com/shrt/qsmq (а как многие из вас знают, аккаунты у нас сцепленные), сообщаем:

Там завершена книга про Эпатажную белошвейка, которая может оставить Дракона без панталон!

- Ну же… - прошептала я, не открывая глаз. – Сделай уже, как мне хочется… Ты же точно умеешь! Хватит уже гладить меня, как шелк после стирки, - капризно проворчала я. - Нормально уже тронь.

- Такая податливая… Горячая… сон, говоришь? И часто я тебе снюсь, малышка? - услышала я глубокий низкий голос у самого уха.

- Мм, какой крупный, - мурлыкнула я, – большой, твердый… почти как надо…

На этом моменте мой мистер «Сон» неожиданно окаменел.

И вовсе не там, где ожидалось.

Он застыл, всем своим телом древнего атлета превращаясь едва ли не в затвердевший мрамор.

- Что значит «почти»?! - уязвленно зарычали мне в лицо.

Мои веки подернуло лёгким спазмом. И я широко распахнула глаза.

Пена, тепло, рука на моей талии - все было настоящим.

И он тоже... БЫЛ.

Глава 22.

Его взгляд был медленной пыткой. Он наползал на моё пылающее лицо, словно пламя, стирающее напускное со всего, чего касается.

Однако зрительный контакт продлился недолго. И прерван он был твердым решением дракона.

- Довольно, — произнёс Алгурд, не глядя больше ни на кого. — Дарен, уведи девушек. Скажи, подарок принят. В шатёр для наложниц их, как моих.

- Да, господин.

Дарен кивнул, и девушки, потеряв свой блеск, склонили головы и вышли.

А я стояла, чувствуя, как в горле застрял прогорклый ком. Алгурд предпочел меня. Однако и их назвал своими.

Не для меня Огненновласый дракон сделал исключение, сделав своей избранницей.

Он, судя по всему, в целом изменил привычкам, решив собрать себе гарем, как и все воеводы в стане.

Алгурд поднялся, и мне почудилось, что от его дыхания шевельнулся огонь в чаше.

Однако причина оказалась в другом…

- Я смотрю, друг мой, — настигла нас мужская усмешка, — наложницы у тебя теперь пером и печатью балуются! Неужто я пропустил новшества в утехах? И теперь в чести заводить себе не танцующих одалисок, а девушек-секретарей? – спрашивал мужчина, выросший у входа в шатер.

Широкий, огромный, едва ли не выше самого Алгурда. С хищными чертами и блестящим взглядом темных агатов в миндалевидном разрезе глаз.

Еще один дракон.

С черными завивающимися прядями до плеч и в восточном камзоле-халате из белого сатина с темно-зеленым бархатом, расшитым золотыми нитями.

Но даже в этом вычурном наряде - высший хищник, чью природу не утаить.

Обратив на себя внимание друга, он направился к Алгурду походкой льва, знающего цену всему.

- Анычар! – шагнул к нему навстречу и Огненновласый. – Ах эта? Да это так, велел девице принести мне свитки, - небрежно отмахнулся он от неудобоваримого вопроса приятеля. – А ты? С дороги и сразу ко мне! Приветствую.

- А как же иначе? – усмехнулся тот.

Мужчины коротко и сухо обнялись, похлопав другу друга по плечам.

А я застыла изваянием, боясь спугнуть момент. Было дико и необычно видеть Алгурда таким.

Живым, человечным с неискаженными эмоциями.

- Присядешь? – спросил он у друга.

- Нет, но не осуждай, отдохну сначала. Меня порядком утомил путь в караване Темного Дамара, - закатил свои сверкающие тьмой глаза. – Шатер мне уже собрали, посидим с тобой завтра.

- Конечно, отдохни после изматывающего пути, — согласился Алгурд отпустить друга. — Утром поговорим.

И проводив того, он вернулся ко мне.

- Так с чем ты подошла? — спросил негромко, и я вздрогнула, осознав, что успела забыть, зачем продолжаю сжимать в руках бумаги.

- Работа завершена, — ответила поспешно, тряхнув зажатой в объятиях канцелярией.

- Работа? — он чуть склонил голову, в уголке губ мелькнула усмешка. — Ты не умеешь лгать.

- Зато ты отлично справляешься, — вырвалось у меня с намеком на то, как он ловко скрыл от друга мою помощь с документами.

На меня не разозлились. Алгурд запрокинул голову и раскатисто рассмеялся, окунув меня в омут из сладких мурашек.

- Осторожней, девочка. Иногда правда опаснее удавки на шее, - сказал серьезнее и привлек меня к себе.

Эта ночь не была похожа на первую.
В ней не было властности и борьбы.
Была сладость и был порок. Но смешанный с иным запретом. С вето на счастье и радость от близости с иным.

Я принимала ласку, щедро отвечая нежностью, которую не с кем было делить прежде. И слышала, как он выдыхает моё имя — без приказов и требований, а с запрещенной признательностью.
И мне впервые не хотелось бежать и спасаться.

Когда всё стихло, Алгурд не ушёл.
Лежал рядом, глядя внимательно в темноту. Словно там шла битва, которую видел только он.

- Ты не обязана мне помогать с письмом. Ты здесь не за тем, — сказал он вдруг, но не с целью ранить. — Если это рождает в тебе борьбу долга передо мной и верности империи Нагов, я не стану требовать. Я…

- …справишься? - я повернулась к нему, завершая это трудное сообщение за него.

Дракон ответил непроницаемой тяжестью взора.

- Тебе трудно дается чтение, да? — спросила я, каменея от собственной храбрости.

Он медленно закрыл глаза. Словно опасался, что его желтые яхонты выдадут мне тайну.

- Мне нет надобности утруждать себя чтением и письмом после и без того нелегких будней, - обтекаемо ответил Алгурд.

Не осадил, не отругал. Оставил легкую недосказанность.

- Тогда я буду выручать тебя, как писарь и чтец, - заговорщически улыбнулась я, удобнее устраиваясь на вздымающейся мужской груди. – И не спрашивать, какой толк в моей помощи.

- Тот, что у тебя красивый почерк, - с такой же лукавой улыбкой ответили мне. – Воинов не учат каллиграфии. Пиши ты своими изящными руками, - моя кисть была нежно поймана и поднесена к горячим губам, которыми дракон принялся целовать их.

И, обрывая мне дыхание, мужчина принялся совершать над моими подрагивающими пальчиками пошлое таинство. Легонько всасывать их один за другим, оставляя за собой влажную прохладу страсти.

- Так что да, ты продолжишь помогать мне, — произнёс он, проникновенно заглянув в мои распахнутые глаза, после чего вновь с наслаждением подмял под себя мое трепещущее тело.

Визуалы Драконов

За шикарные арты спасибо группе "NeuroMagic. Обложки. Визуалы" !!!


Анычар, Ониксовый дракон. Он же неожиданный гость, он же друг.


Ну и сам генерал Алгурд Огненновласый.

Глава 23.

Прошла неделя… Потом еще.
Неведомо как, но я привыкла к нему.
К его хрипловатому голосу по утрам, к коротким приказам. К тому, как он, стоя у стола, молча ждал, пока я дочерчу последние знаки в неровных строках.

Алгурд не баловал меня ласковыми словами, не заикался о чувствах…

Однако когда называл меня по имени, когда произносил мягкое «ты», в этом было больше, чем во всех лживых обещаниях, что когда-либо звучали.

Я чувствовала, как дрожит где-то в груди нечто тёплое и опасное.
Я — пленница. Он — завоеватель.
Но между нами, как между строчками кармического текста, уже начало писаться что-то другое.

Бывало, Алгурд задерживал взгляд чуть дольше, чем следовало. Иногда не уходил. Однажды даже уснул рядом и, проснувшись, не отстранился.

Я думала, что понимаю, куда всё движется.

Но вечером того дня всё пошло… под откос.

Я сидела в углу шатра над очередными донесениями. Перо парило, воздух был густ от жара и пыли.

Дракон стоял у стола с яствами, а напротив него — Джук. Низкий, осторожный, с вечно склонённой шеей.

Не разобрать, пошатнула ли я доверие Алгурда в отношении этого скользкого типа, но службу свою он вести продолжил.

Вот и сегодня голос Джука тёк, как масло в дымящийся плов:

- Господин дракон, Тёмный Дамар ждет вас к закату. Для празднества уже готовят шатёр — самый широкий, чтобы уместить пирующих, танцовщиц и музыкантов. Много умелых и самых отборных одалисок будут развлекать гостей. Будет кутеж до утра.

Перо в моей руке дрогнуло.
Я притворилась, что поправляю пергамент.

Не просто кутеж – оргия. Вот, что подразумевалось под словом пир.

- Передай, я буду, — ответил дракон коротко.

- Позволишь добавить? — Джук почти шептал. — Но будет… хм… чище, если ты возьмешь с собой своих наложниц. Так делают все военачальники и высокородные лерды, - гнусаво продолжил Джук, то и дело бросая на меня сальные взгляды.

О, как же это заботливо со стороны Джука предостеречь своего господина!

Дескать, иди со своим «самоваром» на пир, хозяин.

А то еще какую-то заразу подхватишь от общепитовских угодниц.

- У меня нет наложниц, — произнёс Алгурд сухо.

- Как же, мой господин... — Джук покорно склонился, но в голосе звенела тонкая настойчивость.

Он метнул мстительный взгляд в моем направлении.

Вот оно как!

Всё-таки досталось паршивцу в прошлый раз? Хочет отыграться, послав меня на оргию в качестве игрушки дракона?

Брр-р!

Надеюсь, у Алгурда хватит благородства не унижать меня так!

«О, всевидящее небо!..» – я так переволновалась, что мой разум выдал целый псалом, заученный когда-то Мириам.

- Возлечь с одной, а то и с несколькими угодницами потребуется для поддержания общего веселья. Ну и для традиционного укрепления союза, - напомнил Джук про вульгарные обычаи своего народа. - Ты знаешь, при Темном дворе соитие играет важную роль в ритуалах.

Гадство.

Совместное пользование наложниц.

«Трубка мира блин!» - и далее Мириам с ее поэзией была безжалостно вытеснена из моего сознания целым справочником незнакомых ей матерных терминов.

- Нет, - дракон задел меня нечитаемым взглядом. – Мириам побудет здесь. Найди мне других.

Я замерла не в силах вдохнуть.

Как нужно было это воспринимать?

Ещё мгновение назад его отказ тащить меня в тот бедлам, значил бы заботу.

Я бы уверилась, что меня щадят. Берегут чувства. Продолжила бы ощущать себя частью его мира. Чем-то сакральным, сокрытым от чужих глаз.

А теперь? «Найди других». Всего одна финальная фраза и весь флер его участия испарился.

Так что я теперь просто досужий наблюдатель, стоящий в стороне. Случайный зритель чужой игры, в которой я — всего лишь тень.

Я шумно выдохнула.

Алгурд слегка приподнял бровь, но отвернулся. Словно не придал значения, постановив: она видит всё чересчур живо, наивно…

- Те две девушки, дар самого Дамара, — напомнил Джук навязчиво, но с изрядной долей слащавого уважения. – Ты, мой лерд, ещё не воспользовался его щедростью. Он может счесть это неуважением. И у гобеленов есть уши, кхе-кхе. Может, пробил час?

Дракон не отреагировал.

Ни намёка на сожаления, ни дуновения сомнений.

Полный штиль.

Я же чувствовала, как кровь гудит в висках. Как затягивает багровой пеленой глаза.

- Да, это уместно. Чтобы показать, что я ценю дары, — наконец произнёс Алгурд, — я возьму тех дев с собой.

Слова логичные. Вполне обоснованные. Но они упали на меня тяжёлым камнем.

Горечь, ревность, гордость и бессилие — всё смешалось в одном горле, которое не решалось издать звук.

Я всё понимала. Даже принимала, как необходимость.

Но внутри будто что-то оборвалось.

Всё, что строилось между нами за неделю — эта тайная близость, ночи, когда я могла внимать его жадному дыханию, ощущать тепло под своей рукой, вдруг превратилось в красивый, но хрупкий хрусталь, что походя разбили на тысячу осколков.

- Мудрое решение, господин, — мягко протянул Джук. — Передам Хакиме, пусть девушки оденутся подобающе. И знают, что ночь им предстоит долгая.

Я не смогла поднять глаз.

Только слышала, как Алгурд приказал ровным голосом:

- Перед моим шатром усилить охрану. Еще двух воинов поставь дозорным обходить периметр палатки в моё отсутствие.

Надо же какой ответственный! Меня без охраны не оставил.

Или переживает, что психану и улизну под покровом их бурной ночки?

Джук поклонился ему и, уходя, скользнул по мне взглядом — слишком сощуренным, слишком довольным.

Не трудно было смекнуть - подонок наслаждается этим.
Он хотел этого — чтобы слышала. Чтобы я знала, где проведет эту ночь Алгурд.

Всю бесконечную, бессонную ночь, чтобы знала…

Я сидела, не двигаясь.
Мир будто остановился.

Затянулся льдом, как поверхность озера, в котором я тщетно барахталась, убеждая себя, что мне всё равно.