Ангел смерти и Ошибка Природы

Глава 1. Пощады не будет

— Эй, Ошибка Природы!

— Чего тебе, Жнец?

— Большую порцию капучино и покрепче.

Примерно так начинается каждое мое утро в кофейне.

Знаете, я терпеть не могу мужчин и держусь от них подальше. Но этот парень — исключение. Куда бы я ни пошла, он вечно следует за мной, и я не могу от него отвязаться. Этот парень — сама смерть.

А я, разумеется, та самая Ошибка. Ну как «ошибка»? Моя мать — фея, а отец — эльф, что в принципе невозможно. Я не должна была родиться, потому что союз феи и эльфа — нонсенс и абсурд.

Феи проживают где-то в поднебесье, куда эльфам вход закрыт. Не спрашивайте, как встретились мои родители. Долгая история, и многие покрутят у виска, если ее прочтут. В общем, невозможное состоялось. В момент моего зачатия природа, вероятно, была пьяна и валялась в отключке, иначе ни в коем случае не допустила бы столь досадного промаха.

А теперь что? Правильно, теперь за мной по пятам таскается Мрачный Жнец и нудит над ухом, уговаривая посмотреть ему в глаза.

— Ну глянь на меня, фея, что тебе стоит? — облокотившись о барную стойку, заводит старую песню этот невыносимый красавчик. — Назови свое истинное имя, и дело в шляпе. Пойми, Ошибка Природы, ты не должна жить. Тебе давно пора на тот свет. А у меня строгий график. Меня за нарушение по головке не погладят.

Я тщательно отвожу глаза.

Вот ведь зануда! Истинное имя ему выложить? Не на ту напал.

Если у Жнеца из-за меня будут проблемы на работе, мне-то какое дело? Сам виноват. Никто не становится проводником смерти без веской причины. Он наверняка совершил в прошлой жизни какое-нибудь тяжкое преступление. Серийным убийцей был, не иначе.

Итак, предположим, серийный убийца. Одним чудесным днём он сыграл в ящик, его грешную душу подобрали, память ему подтёрли — и отправили на исправительные работы, зачислив в ряды так называемых «ангелов».

Только вот это не ангелы, а какие-то вымогатели:

«Фея, отдай свою душу. У-у-у!»

Провальная тактика. Если Жнец и дальше будет ее придерживаться, не видать ему карьерного роста. Слишком бесхитростный и прямолинейный. Научить его, что ли, парочке ловких трюков?

— Утро доброе, Фея! — бросает на ходу Артур, швыряя на вешалку пальто, мокрое от липкой измороси. — Мне, как обычно. — И усаживается за столик возле окна. А за окном воет ветрами дремучая осень. Та самая пора, когда почти не гаснут фонари и не просыхают зонты. Вечно дождливая, беспросветная, отборно унылая. Самая любимая.

А Фея — мое прозвище. По имени меня здесь никто не зовет. Моего имени попросту не знают. Не должны знать.

Я готовлю Артуру его «как обычно». Жду, пока автомат смешает кофе с молоком в нужных пропорциях, а потом незаметно подсыпаю в стакан порошок удачи. Карамельный латте готов. Я несу заказ к столику. Клиент мило улыбается, вскинув голову.

— Ты у нас сегодня просто волшебница. — Этот товарищ привык откупаться комплиментами вместо чаевых. Он у меня уже в третий раз. Третья и заключительная доза зачарованного латте, сбивающего смерть со следа, исчезнет у парня в желудке с минуты на минуту.

А завтра Артур уже не вспомнит о том, где и что пил. Везунчик. Ему действительно повезло, что я, вся такая талантливая и уникальная, разглядела его в толпе и увидела его будущее (автокатастрофа, реанимация, кладбище), после чего как бы между делом вручила ему визитную карточку своего заведения с непритязательным названием «Летучая Мышь».

Он пришел тем же вечером. Обреченные души всегда легко находят сюда дорогу, чего не скажешь об обычных людях. Те, у кого на судьбе написано жить до глубокой старости, кофейни попросту не замечают, хотя она расположена вблизи от исторической части города и не может не привлекать внимания.

Люди в упор не видят мрачных стен, сложенных из эбонитового кирпича, островерхой черной крыши с обозревательной башенкой и стрельчатых окон, откуда льётся ядовито-зеленый свет.

Кофейня материализуется лишь перед теми, кто получает от меня персональное приглашение.

Изнутри она стилизована под угрюмый ноябрь. Тёмная отделка стен, пола и потолка контрастирует с паутиной из белых прочных нитей (я самолично разрабатывала дизайн и натягивала ее по углам).

Атмосферы добавляют электрические бра в форме свечей. Торшеры, имитирующие неугасимое пламя. Барная стойка в переплетениях чёрных ветвей на жёлтом фоне. И та самая салатовая подсветка на окнах, из-за чего кофейня напоминает дом-призрак.

В общем, весело у меня. У нас. Ангел смерти практически здесь прописался. Хочет измором взять.

— Скоро мое терпение иссякнет, я стану хищным и беспощадным, — прошипел он мне на ухо. — И тогда ты от меня не сбежишь.

— Уважаемый, вы что себе позволяете?! — вскинулся Артур, стукнув кулаком по агатово-черному столику с вкраплениями слюды.

Жнец немедленно сместил фокус на заступника, приблизился к нему вплотную и заглянул бедолаге в глаза:

— Приятель, может, представишься для начала? Хочу узнать твоё имя.

Я схватила Жнеца под локоть и решительно потащила прочь.

— Эй! Совсем страх потеряла, девчонка! — возмутился тот.

Глава 2. Карты на стол

Мама частенько пеняла мне на то, что я вся в отца — чересчур импульсивна и принимаю скоропалительные решения, которые не идут мне на пользу. Ох, не стоило мне пить тот усыпляющий кофе. Сама себя подставила.

Итак, Жнец узнал страшную тайну. Каждую ночь в принудительном порядке я превращаюсь в летучую мышь. Внимание, вопрос: опустится ли он до шантажа?

А может, если рассказать ему мою душещипательную историю, он растрогается, проникнется состраданием и мы заключим перемирие? Мечтай дальше, Ошибка Природы.

Все феи как феи — сразу по достижении совершеннолетия способны принимать вторую ипостась по собственному желанию, а я с дефектом уродилась: ровно в полночь (как в сказке про Золушку) мне полагается быть в постели, без свидетелей, чтобы никого ненароком не шокировать. И желательно без одежды.

Ибо она стабильно исчезает вместе с моим человеческим образом, как только меня сплющивает до размеров летучей мыши. О том, чтобы вернуться с рассветом, одежда даже не думает. Приобрела я, скажем, вечернее платье стоимостью в половину месячной зарплаты, снять до двенадцати не успела — и всё, привет. Можно плакать, убиваться. И забыть о платье тоже можно — навсегда.

Честное слово, когда-нибудь я разорюсь на пополнении гардероба!

Эта беда началась, едва мне стукнуло восемнадцать. Сперва, конечно, у меня были крылья, радужные, полупрозрачные, одно загляденье. До некоторых пор они выдерживали мой вес и позволяли порхать под облаками в краю Зимней Полуночи, откуда я родом.

С возрастом крылья истончились, потускнели и к моим восемнадцати годам полностью пропали.

"Таков удел всех фей, рожденных деревьями", — вздохнула мама.

"Я почти уверен, что у нее откроется какая-нибудь удивительная суперсила", — беспечно отозвался папа.

Что ж, открылась у меня суперсила, ничего не скажешь. Чтобы это проклятье с меня сняли, я бы что угодно отдала. Что угодно, кроме души.

— Ты всё еще не ушел? — мило улыбнулась Жнецу. — А на работу не пора? У тебя вон, блокнот от заказов распух.

— Мне спешить некуда, — заявил тот, поудобнее устраиваясь возле стеночки. — Я здесь и везде одновременно. На данный момент я изъял... — Он призадумался, загнул пальцы и удовлетворенно улыбнулся. — Целых пять свеженьких душ.

Затем вынул из-за спины черный зонт-трость, который я поначалу не приметила.

— Это великолепное устройство позволяет мне переправлять почивших в райские кущи или адскую бездну. Смотря кто что заслужил.

— Ах ты гад!

Я вскочила с кровати так резко и неожиданно, что Жнец рефлекторно отклонился и сомбреро упало с его головы. Он подхватился, отбежал подальше от буйной меня и не заметил, как выронил блокнот.

— Караулить жертву, пока она спит, еще куда ни шло! — вспылила я. — Но истреблять население, находясь в моей кофейне, это, знаешь ли, уже за гранью. Никаких убийств, пока ты здесь, киллер хренов!

— Э-э-э... Тебе бы одеться.

"Киллер" внёс конструктивное предложение и молниеносно скрылся за дверью. Я последовательно швырнула ему вслед блокнот смерти, шляпу смерти и зонтик смерти. Полный набор.

— Сумасшедшая женщина! — донеслось с лестницы. — Я, вообще-то, должностное лицо при исполнении! Ты не имеешь права мне запрещать!

Я привалилась спиной к двери, тяжело дыша и медленно остывая. Напротив, из ростового зеркала на меня дикими глазами пялилась растрепанная обнаженная особа. А фигурка ничего. Даром что шрам на бедре — последствие неудачного полёта летучей мыши в далёком прошлом.

М-да, перед тем как сцену закатывать, и правда, стоило бы одеться. Раз жнец добровольно покинул помещение, да еще в такой спешке, значит, его эстетический вкус подвергся поистине чудовищной пытке. Наверное, он предпочитает мертвецов, да и тех исключительно в саване.

Я была слишком фамильярна со смертью? Чересчур груба? Что ж, возможно. Если судить по его обиженному голосу, Жнец мне еще припомнит. Но конкретно в данный момент он счёл за благо оставить меня в покое, и я собиралась воспользоваться ситуацией, чтобы в одиночестве и тишине совершить утренний променад.

Мне было срочно необходимо глотнуть свежего воздуха, устранить путаницу мыслей и вообще хорошенько проветриться. К счастью, в ближайшие часы клиентов не предвиделось.

В шкафу обнаружились мои любимые черные спортивные штаны, закрытое разлетающееся платье-рубашка — тоже чёрное. И шуршащий бесформенный плащ — тон в тон. Я надела всё это безобразие, спустилась по узкой деревянной лесенке на первый этаж, звякнула дверным колокольчиком и заперла кофейню на ключ.

Вот так. А теперь в парк.

Близился конец октября. Парк тонул в тумане, как жареная говядина в белом соусе. Такое себе сравнение, согласна. Но во рту у меня со вчерашнего вечера не было ни крошки, и дико хотелось есть.

Парк был виден из кофейни. Старые клёны, дорожки, посыпанные щебнем и песком. Фонтаны и детские площадки. Но стоило свернуть с аллеи на неприметную тропку, и тебя уносило в какую-то параллельную вселенную. Непролазная чаща, бурелом, овраги, обрывы. И кучи опавших листьев. В общем, безлюдный девственный лес во всей красе.

Он не был отмечен ни на одной из карт. Сюда определенно не ступала нога человека.

Глава 3. Желания Кровавого Барона

Со стороны могло показаться, что я сижу на транквилизаторах. Такой спокойной, как во время и после "процедуры иглоукалывания", мир меня еще не видел. Я вернула маску убийцы на родину и, старательно работая ногами, отпихнула бездыханное тело к ближайшей лавочке, как будто так и надо. Когда в парк подтянется народ, все будут думать, что парень перебрал алкоголя.

Пока что здесь было тихо и пустынно. Да и туман играл за мою команду. Самое время сматываться.

Я ступила на жухлую траву, и под подошвами ботинок тотчас пролегла секретная тропа, уводящая всё глубже и глубже, в аномальную зону, куда никому нет доступа. Никому, кроме моей злосчастной персоны. Если меня вдруг объявят в розыск, вы знаете, куда слать еду и предметы первой необходимости. Я буду прятаться в лесу.

"Умничка, — прокрался в сознание щекочущий голос. — Как ты того типа уделала! Горжусь тобой, сладкая".

— Подлиза, — буркнула я, поддевая мысками ботинок палую листву.

"Ты знаешь, что я тебя люблю?" — промурлыкали мне. Ну вот опять. Если завел речи о любви, значит, хочет, чтобы я сделала ему одолжение. Барон Хаос. Барон Разрушение. Барон Конец Света. Гнусный тип, что сидит у меня в голове, настаивает, чтобы его величали одним из трех вышеупомянутых имен. Я звала его несколько иначе — Кровавый Барон. По вторникам и четвергам он жаждал крови. А сегодня был как раз четверг.

"Давай вернемся и сделаем из того мерзавца отбивную".

— Закатай губу, — отрезала я.

"Тогда, может, устроим тёмную одной ведьме? — не унимался Барон. — Соседний дом, третий подъезд, второй этаж. Распевается и распевается, зараза. С открытой форточкой, днями напролет. Оперная певица, чтоб ей провалиться!"

Запрос номер два я проигнорировала. Певица, конечно, и меня порядком нервировала. Но где ж это видано — бить морды только потому, что не нравится чьё-то колоратурное сопрано? Кровавый Барон во мне, похоже, отвечал за низменные, первобытные инстинкты и пытался всячески склонить меня к неблаговидным делишкам.

Я была за то, чтобы его приструнить.

Очень скоро лесная тропа перешла в опасный серпантин, где и пара человек не разойдется. Справа — уходящая ввысь "стена", утыканная мшистыми деревьями. Слева — точно такая же "стена", резко обрывающаяся во мглу. Черный влажный лес вёл меня сегодня совершенно новой дорогой, не иначе подпуская к чему-то сокровенному.

"Хорошо бы, ты подарил мне друга", — подумала я. Нет, Жнец не в счет. Да и какой из него друг, если даже в моей спальне он пасётся лишь затем, чтобы выполнить задание начальства. Зануда, самый натуральный.

"Приведи меня куда-нибудь, где можно отыскать родственную душу", — попросила я.

У меня были сложные отношения с людьми в целом и с мужчинами в частности. Нет, если начистоту, то с последними вообще не клеилось. Тесных контактов с ними я всячески избегала, разочаровываясь еще на этапе знакомств в соцсетях.

Раз за разом мне давали понять: к мужчинам лучше не приближаться, не допускать их в свое личное пространство, не тратить на них время. Потому что в противном случае они испоганят твою жизнь, растопчут тебя и выбросят за ненадобностью, как испорченную вещь.

Маме повезло: она встретила того самого, да и тот оказался эльфом.

И если она откупилась от загробной участи, исполнив свое так называемое предназначение (родив на свет меня), то мне подобным образом не отвертеться.

Во-первых, из-за дурацкого отклонения. Даже если произойдет невероятное и мне достанется идеал, с которым мы совпадём по всем параметрам, разве захочет он делить ложе с летучей мышью? Да любой, будучи в здравом уме, сбежит, роняя тапки, как только я превращусь у него под боком в уродливую зверюгу с кожистыми крыльями.

Во-вторых, кто сказал, что ради долгой жизни я согласна на дурацкие условия мироздания?

А в-третьих, похоже, это самое мироздание не намерено терпеть меня живую и счастливую, даже если я каким-то чудом брошусь исполнять предназначение, наплюю на себя и обзаведусь потомством. Природа задалась конкретной целью: ухлопать меня любыми способами. Иначе не приставила бы ко мне Ангела смерти.

Судя по всему, он — ее последний козырь. Ничего хуже она уже не придумает.

***

Лес не внял моей просьбе и вывел меня в ботанический сад, откуда я попала прямиком в гущу утренней суеты. Жители уже вовсю торопились по делам, открылись рестораны и забегаловки, на дорогах скапливались пробки, и из-за выхлопов нечем было дышать.

Мой мобильник, который в зачарованном лесу не ловил, выдал череду рекламных сообщений. Новое поступление в обувном, скидки в модном бутике "Виктория", распродажа электротехники. Да идите в топку! Я даже не стала читать.

Разве среди всего этого вала сообщений найдется хоть одно поздравление от друзей?.. А с чем, собственно, поздравлять? С тем, что я пережила еще год непрестанной борьбы и сопротивления высшим силам?

Как правило, то, что нас не убивает, дарит незабываемые эпизоды депрессии, чередующиеся с паническими атаками. Желаете приобрести идеальное наглядное пособие для психиатра — попробуйте похитить меня. Но учтите: без боя не дамся.

Я свернула во дворы, чтобы не травить лёгкие газами. Мой путь лежал сквозь неблагополучный квартал — мусор, вонь, грязь, подозрительные субъекты, трущиеся по подворотням.

Глава 4. Обреченные

Стандартный зонт призван защищать нас от осадков. Но чтобы осадки шли под зонтом — это что-то новенькое. Стоило куполу распахнуться, как оттуда хлынул ливень из конфет, пирожных и тортов на любой вкус. Черный сатин расцвёл радугой, и на всю эту калорийную вакханалию из радуги пролился свет.

Я протёрла глаза: что еще за портал в иное измерение? Жнец что, решил сменить профессию и заделаться фокусником?

Сладости сыпались из зонта бесконечным потоком, падали на пол и просачивались сквозь плиточное покрытие, подтверждая теорию "что упало, то пропало". Девочка-призрак бросилась к генератору вредных углеводов с ликующим писком и нырнула в иллюзию. Ей на голову шмякнулся голографический торт, она успела сунуть в рот какой-то рогалик с сахарной пудрой. И, обретя долгожданное счастье, вмиг пропала.

Град тут же прекратился. Теперь девочка стояла под зонтом, но где-то вдалеке, на зеленом солнечном пригорке, и махала оттуда матери.

— Ваша очередь, — сказал ей Жнец.

Женщина не заставила себя упрашивать и без колебаний шагнула под купол, где тоже исчезла.

Жнец сложил свой инструмент по ликвидации бродячих духов, вернулся ко мне и рухнул на сидение напротив. Вид у него был чрезмерно тоскливый и какой-то изможденный, словно он только что похоронил все свои мечты и надежды. Словно для переправы призраков ему потребовалась уйма энергии.

В груди у меня зашевелилось глухое раздражение. Сам же говорил, его последняя миссия — Ошибка Природы, то есть я. Зачем же тогда распыляться? Неужели он настолько сердобольный, что не может пренебречь парочкой неприкаянных привидений?

Моё собственническое, иррациональное "эго" прямо сейчас люто протестовало против подобного расточительства и — подумать только! — претендовало на то, чтобы заполучить смерть в единоличное распоряжение.

Я затолкала недовольство поглубже (фея, ты вообще в своем уме или как?) и оглянулась: не произвело ли изгнание духов нежелательный эффект? Ангел смерти был в сомбреро, но зонтик-то... В какой момент этот статусный аксессуар становится невидимым?

За прилавком, как и предполагалось, никто не носился с горящими глазами, не кричал о сенсации и не умолял вызвать бригаду скорой помощи, чтобы сбить подскочившее давление. Судя по всему, выступление Ангела смерти не предназначалось для заурядной публики. Тётенька на кассе отчаянно зевала. Значит, ничего не заметила. Даже исчезновение Жнеца под шляпой ее не смутило. Морок он на кассиршу, что ли, навёл?..

Ладно, выведаем его служебные тайны как-нибудь потом. Меня интересовало другое.

— Каждый видит под зонтом то, чего хочет больше всего, так? — спросила я.

— Угадала, — устало подтвердил Жнец.

— А что будет, если раскрыть его над живым?

— Никогда не задумывался. Наверное, этого человека начнут преследовать смертельные опасности.

— Раскрыл бы надо мной. Одной головной болью стало бы меньше.

— Твои смертельные опасности и так преследуют тебя на каждом шагу. И я — главная из них, — усмехнулся Жнец. Его неожиданно широкая улыбка как-то не вязалась с этим мрачным утверждением. Я всего на пару секунд окунулась в его лучезарный, глубокий взгляд, напитанный сиянием звезд. Вздрогнула и отвернулась.

— А ведь ты можешь отправиться вслед за ними, — с ленцой предложил он. — Просто назови свое имя — и твои неприятности закончатся навсегда. Хороший подарок, не считаешь?

Я фыркнула.

— Напрасно ты сопротивляешься, — гнул свою линию тот. — Недалёк день, когда я выйду из себя. И тогда тебе не скрыться. Ты не сможешь противиться той силе, которая меня наполнит. И исход твоей души будет очень мучительным. Как бы тебе не пожалеть...

— Что за день такой особенный?

— Раз в одиннадцать лет, — серьезно поведал Жнец, — Марс возвращается по орбите на изначальную точку, завершая цикл вращения вокруг Солнца. И я обретаю невиданную мощь. Можешь звать это трансформацией, перерождением, форматированием. Да как угодно. Все долги, все незавершенные дела смерти приходят в этот день к своему логическому концу.

— Тогда просто скажи точное время, чтобы я могла спрятаться в надежном месте.

— Нет такого места, — печально вздохнул Жнец, подперев подбородок ладонью. — Да и не знаю я, когда именно это произойдет. Трансформация непредсказуема. Пойми же, я о тебе забочусь.

"Ага, заботится, как же. Гад, подлец, скотина паршивая, — заворочался у меня в подкорке Кровавый Барон. — Терпеть его ненавижу. Давай плеснём водичкой в эту приторную физиономию. А лучше не водичкой. Где там сорокаградусный спирт выдают? Брызнуть и поджечь".

Я зажмурилась, прогоняя навязчивое желание. Да, как есть, обострение у Барона. Нелегальный жилец, когда ты уже съедешь из моей головы? Напрасно я с тобой церемонюсь. Вот вызову экзорциста — будешь знать.

— Мне пора. Дела, — заторопился вдруг Ангел смерти. Он вскочил со стула, как ошпаренный. Повесил рукоять зонта себе на предплечье и ошеломленно прошел сквозь стену кондитерской всего в метре от двери.

Неужели почувствовал, что его ненавидят? Какая, однако, тонкая у жнецов настройка!

Хотя нет. В его действиях наверняка имелись скрытые мотивы. Он нарочно напустил на себя фальшивую растерянность, чтобы ввести меня в заблуждение. Новая стратегия? Интересно.

Глава 5. Дворец в лесу

Пока я размышляла о сущности жнецов, подтянулись первые клиенты. Один за другим они входили, трезвоня дверным колокольчиком, исправно наступали на вишневый пирог (ох, так и не убрала, вот ведь дырявая башка!), чертыхались, но всё равно покорно вешали на сушилку зонты, с которых ручьями стекала вода. Снимали куртки. Оставляли на плитах пола мокрые следы и, как околдованные, усаживались за столики. Хотя почему "как"?

Счастливчики. Не сегодня-завтра их портреты сотрутся из блокнота смерти. Кто бы мою мордашку оттуда стёр! Но я, к великому сожалению, не могу избавить себя от приговора, просто насыпав в кофе волшебный порошок. Парадокс, согласна. На меня мои же чары не действуют.

Поэтому выход лишь один: дурачить Ангела смерти как можно дольше. Морочить ему голову, водить его за нос, ставить эксперименты и... Попытаться соблазнить? Нет, у меня определенно не все дома, раз мысль свернула в это русло.

Пока я разносила заказы, Жнец опирался о стойку и смотрел так, что казалось, будто он вот-вот уничтожит меня морально и физически. Впрочем, физическая расправа в его случае недопустима: начальство категорически против. Мрачный "ангел" не способен нанести кому-либо телесные повреждения. Вернее, не должен.

Насколько он законопослушен, я еще не проверяла. Не исключено, что однажды он наплюёт на правило "не причинять живым вреда" и попросту меня придушит.

Сафун Тай Де наскучило наблюдать, как я обслуживаю столики, поэтому она унеслась ко мне в комнату по узкой деревянной лестнице. И, судя по звукам, которые теперь доносились сверху, развернула там действующий филиал хаоса. Посетители меланхолично прислушивались к скрежету, от которого сводит зубы, визгу сверла, ударам молотка и кряхтению железных конструкций. Вся эта какофония заглушала мистическую музыку, которую я включила специально для настроения. А клиентам хоть бы что. Сидят, рассматривают мрачные декорации, потягивают напитки, глуша экзистенциальный кризис.

Очевидно, душераздирающий лязг и грохот стихийного бедствия под названием «ремонт» куда больше подходят для создания атмосферы дома ужасов.

Я поднялась к себе и застала дичайший разгром. Посреди комнаты, на полу, усыпанном всевозможными инструментами и запчастями, возвышался бесформенный агрегат с потускневшей, кое-где отвалившейся обшивкой. Судя по всему, этот механический монстр и был той машиной, на которой Сафун Тай Де преодолевала пространство-время, чтобы из одного мира в другой доставлять товары, предварительно сжатые в минификаторе.

Она выползла из-под агрегата, чумазая и растрёпанная. Сдула с лица прядь и виновато улыбнулась.

— Извини, пришлось переместиться сюда. Двигатель сгорел. Трансмиссия приказала долго жить. Тормоза вдобавок слетели. Еще и минификатор шалит. Если не починю, межмировая доставка накроется транспарантом.

— Ладно уж, чини, — милостиво позволила я. — Но давай договоримся: услуга за услугу. Как только закончишь ремонт...

Сафун Тай Де мгновенно подобралась и выслушала мою просьбу, покусывая обветренные губы. Вид у нее был озадаченный донельзя.

— Увезти твоего парня как можно дальше, пока он будет в отключке и связан? Мда-а-а, — осуждающе протянула она. — Я-то думала, ты всё еще не замужем, потому что таков осознанный выбор мужского населения планеты. А ты, оказывается, избавляешься от воздыхателей прежде, чем они решат скрепить союз брачными узами. Тебе говорили, что ты с приветом?

— Пф-ф! — сказала я (на такое у здравомыслящих людей обычно не находится возражений). — Не одолжишь разводной ключ?

— Совсем спятила?

— Пха! — заявила я.

Вот он, тот самый веский аргумент, против которого невозможно устоять.

***

Ангел смерти пристрастился к клубничным десертам. Если поначалу он довольствовался бесплатным капучино, то сейчас обнаглел окончательно и требовал бесплатные взбитые сливки с клубникой, мороженое с клубникой, клубничный коктейль и просто клубнику, мытую, без хвостиков. Где мне столько взять? Зима на носу.

"Считай, что платишь штраф за нелегальное пребывание на чужой территории", — говорил этот злоехидный гад, бессовестно макая клубнику в сметану с сахаром. Разменной монетой в вышеозначенном фарсе была, разумеется, моя душа.

Я втягивала воздух сквозь зубы и мечтала, чтобы у меня в руках появилось что-нибудь тяжелое. Бита там, например. Булава. Или топор, на худой конец.

Штраф? Чужая территория? Ну, наглый!

По ночам, обратившись летучей мышью и повиснув под потолком, я разрабатывала план действий, чтобы избавиться от Жнеца. Накачать его снотворным так и не удалось. Он моментально чуял подвох, выливал содержимое стакана в раковину и поглядывал на меня с притворной грустью. Мол, до чего же ты докатилась, крошка? Не разочаровывай, а то как обижусь.

Но час расплаты всё-таки настал. Вооружившись разводным ключом, я подождала, пока клиенты не разойдутся, и спустилась в зал. Жнец в гордом одиночестве доедал за стойкой десерт.

— Вкусно? — невинным голоском осведомилась я.

— Клубники маловато, — отозвался тот со скучающим видом бездельника, пресыщенного роскошью. — А вообще, очень даже ничего. Ты вкусно готовишь, Ошибка Природы. Если бы не задание...

Договорить он не успел. Я достала из-за спины разводной ключ и со всего размаху треснула Жнеца по башке.