Анна

Глава 1 Будем ждать   

Все персонажи в моей книге являются вымышленными и любое совпадение с реально живущими или когда-либо жившими людьми случайно.

Глава 1 Будем ждать   

В маленькой деревне жили в основном русские. Деревенька располагалась на высоком берегу одноименной речки, растянулась от соснового бора до сети озёр. Её протяжённость всего-то километр, ширина в две улицы. Всего сто тринадцать домов. В деревне был магазин, почта, школа, сельсовет, машинно-тракторный парк. Даже клуб был, правда до прихода советской власти там была церковь. Жители занимались животноводством, пчеловодством, рыбной ловлей. В сосновом бору добывалась живица (смола), круглые коробки смолы вывозились для продажи в соседний город.

Жили в деревне Петровы, Коршуновы, Пермяковы, Санниковы, Киселевы, Акуловы. Вот сюда из соседнего села и выдали замуж Анну, стала она Коршунова. Замуж выдали не по любви, а потому что пришла пора. Парня нашли ей хорошего, Иваном звали. Он работал кузнецом. Был сиротой, воспитывали его тетки. Был у Ивана хороший дом, пятистенок, от родителей достался.

 Анна тайком плакала, ведь всю жизнь прожив в своей деревне, оказаться одной среди чужих было тяжело. Сшили ей скромное свадебное платье, дали с собой приданое. На то время хорошее приданое – одежду, две подушки, пуховую перину, одеяло ватное, да двух баранов. Обещали по осени еще телочку привезти.

Погрузили родители все приданое и Анну на телегу и покатили в соседнюю деревню. Погуляли вечер, справили скромную свадьбу, да и уехали.

Анна выросла в большой семье, привыкла к труду. Сразу после ухода гостей начала наводить порядок, мыть посуду, подметать полы. Иван тоже без дела не сидел, управлялся на дворе со скотиной. Но вот наступила темная ночь, осталась Анна наедине с мужем. Для деревенской девочки, выросшей в одной избе с родителями и старшими детьми, она знала, что происходит в постели. Но видеть, что происходит между взрослыми тайком, проснувшись среди ночи от непонятных стонов или шлепков, и самой быть с мужчиной, ей было страшно. Она очень стеснялась своего мужа, ведь они только сегодня в первый раз увидели друг друга. Легли они спать. Анна надела длинную ночную рубашку, еще и в одеяло закуталась.

Иван неторопливо раскутал Анну из одеяла, стал раздевать, а она цеплялась на одежду, натягивала её обратно.

- Не бойся, не обижу тебя Аннушка. Ты мне люба, по сердцу пришлась.

За весь день в первый раз обратился к ней Иван. Анна замерла. Куда деваться ей было? Жена ведь. Вспомнила, как девки советовали, расслабилась. В первый раз все было быстро и больно. Иван тоже оказался не слишком опытным в этом деле.

Так и стала Анна мужней женой. Постепенно привыкла к жизни в новой деревне. Вела хозяйство.

Однажды пришел Иван домой выпивши, полез к Анне с ласками, а она вырвалась и убежала из дома к его тетке. Иван, посидел, посидел, думал вернется, да уснул. А утром проснулся, Аннушки нет нигде, испугался побежал к тетке, спросить, что делать. Увидел там Анну, обрадовался. А тетка его мокрым полотенцем по плечам отхлестала:

- Вот, тебе, вот тебе, чтоб жену не обижал.

- Не обижал я её, богом клянусь, - повернулся к Анне, - Анюта, ты чего дома не ночевала?

- Испугалась, думала, что драться будешь.

- Пошли домой, обещаю, что пальцем не трону никогда. Сама представь сколько у меня силы в руках, я же в кузне железо гну. Что будет, если тебя ударю? Пошли домой.

С той поры Анна перестала бояться Ивана. Ведь насмотрелась она, когда жила с родителями, как отец поколачивал мать в пьяном виде. И ей от отца перепадало под горячую руку. Поэтому и страшилась Ивана, боялась его кулаков.

Через год родилась у Анны дочка Маруся. Еще через полтора года родился сын Иван. Потом года не прошло родился Миша, но прожил мало, умер. Анна расстраивалась сильно после смерти Миши, плакала. Иван даже стал спать на другой кровати, долго не трогал Анну, не просил исполнять супружеские обязанности. Следующий сын родился через три года, назвали Шурой.

Жили дружно, хозяйство постепенно расширялось. Ивана, как кузнеца, в деревне все уважали. И Анну тоже стали любить, видели, как она с детьми и домашними делами управлялась, еще и за колхозным скотом на ферме ухаживала.

Все было хорошо до этого проклятого сорок первого года. Анна узнала о начале войны от Ивана. Ему на кузне председатель колхоза рассказал. Анна вначале не испугалась даже. Ну война и война. Далеко ведь, где-то в Киеве началась. Тут до соседней деревни не всегда поедешь, а этот Киев вон как далеко. Но все оказалось хуже, чем она думала.

В начале сентября забрали Ивана на войну. Уже доходили до деревни страшные вести, уже знали, что гибнут на фронте люди. Рыдала на плече ночью перед отправкой Анна, ревела так, что Иван прикрикнул:

- Анна, ну что ты воешь, как по покойнику? Я еще не ушел, а ты уже оплакиваешь. Перестань.

А потом зацеловал до пьяна, заласкал до утра так, как никогда не ласкал. Утром встала смущенная Анна, посмотрела на мужа, прижалась доверчиво:

- Мы с детьми будем тебя ждать. Возвращайся скорее.

Посадили мужчин в прицеп трактора, да и увезли на рассвете.

Долго стояла Анна вместе с другими женщинами, махала платочком вслед, пока трактор не стал вдалеке казаться точкой. Были тут матери и жены, и девки своих возлюбленных проводили. За один призыв в деревне не осталось здоровых мужчин. Только дед слепой, да мужик с одной ногой – вот и все мужики. Остальных уж мужиками не назовешь, сильно больные или совсем старые, у которых хватало силы только сидеть на лавочке у дома в теплое время года.

Глава 2 Без вести

Не сладко пришлось Анне и другим женщинам, когда мужчин забрали. Приходилось работать за себя и за них. Никто не жаловался, все работали и жили надеждой на скорое окончание войны. Только вот она никак не кончалась. По весне сорок второго года стали приходить первые похоронки. Почтальонкой работала Петрова Маруся. Она теперь боялась носить почту. И каждая женщина в деревне тревожилась, когда шла почтальон к её дому.

- Доброго здоровья, Анна. Как ребятишки?

- Не тяни, говори какую весть принесла – напряженно застыла у ворот Анна.

- Ты не пугайся, Анна, тебе не похоронка. На, читай письмо.

Анна трясущимися руками взяла письмо, развернула солдатский треугольник. Начала читать, потом передала письмо Марусе:

- Прочитай, Маруся, а то пока я буквы разберу.

Почтальонка взяла из рук Анны письмо и споро начала читать:

- Родная моя, Анюта, здравствуй. Во-первых, строках моего письма, сообщаю тебе, что я живой, здоровый. Только немного контузило, рядом взорвалась мина. А так все у меня хорошо, не переживай. Как ты сама? Как Манечка? Ваня тебе помогает? Шура подрос, наверное. Пиши обо всем. Много писать не могу, отдых заканчивается. Сейчас снова начнется бой. Береги себя и детей. Твой муж Иван.

Анна стояла слушала, из глаз текли слёзы. Она всхлипнула пару раз, потом взяла себя в руки.

- Маруся, а ты помоги мне ответ написать, пошли в дом.

Маруся только кивнула. Так уж повелось, что помогала она женщинам писать письма, ведь не все были грамотными. Они зашли в дом. Анна сразу усадила почтальонку за стол, налила горячего чая и достала хлеба, положила варенья в плошку.

- Не суетись, давай будем писать, Анна, а то мне еще дома управляться.

Анна принесла тетрадь и чернильницу с пером, поставила рядом с Марусей. А Маруся повертела в руках письмо и печально посмотрела на Анну.

- Письмо мы напишем, только вот отправить его не получиться. Аннушка тут нет адреса полевой почты. Забыл видимо твой Иван написать его.

Анна опустилась на табурет, закрыла лицо руками, заплакала.

- Да не реви ты. Ну право слово, чего реветь? Главное он живой. Вот придет второе письмо, а ты ему сразу два напишешь.

- И то правда. Спасибо, Маруся – со слезами на глазах тихо сказала Анна.

- Побегу я. А ты сама потихоньку пиши ответ, а потом отправим.

Анна с надеждой каждый вечер ждала прихода почтальонки. Но Маруся обходила её дом стороной. Анна вся извелась. Еще не рассветало, когда она ставила варить в чугунках суп, кашу, пекла хлеб. Потом оставляла старшую Манечку с младшими братьями, а сама бежала работать на колхозном поле или на ферме. Прибегала только на обед. Кормила детей, ела сама и снова убегала до позднего вечера. Вечером усталая управлялась с домашними делами. Если дети засыпали до её прихода, будила Марусю.

- Маня, расскажи, все ли хорошо сегодня было дома?

Маня сонно терла глаза, но всегда рассказывала про все проказы младших.

- Ох, рано ты у меня повзрослела. Завтра снова будешь за старшую. Я утром воду нагрею. Ты, Манечка постирай с мальчишек рубашки и штаны. И платье свое тоже.

Маруся обнимала маму за шею, прижималась губами к щеке:

- Я все сделаю, мама, ты не беспокойся. Я же большая.

- Да, ты у меня уже большая, тебе на днях уже будет одиннадцать лет.

Анна обнимала дочку, и они засыпали вместе. А утром Анна еще успела раскроить платье, ведь на день рождения другого подарка не было. Так по чуть-чуть, ранними утрами, Анна успела дошить Манечке платье к дню рождения. Она разбудила её, поцеловала в щечки.

- Маня, померяй платье, это тебе подарок на день рождения.

- Спасибо, мама. Красивое какое.

Манечка спрыгнула с кровати, надела новое платье и покрутилась. Анна принесла ей небольшое зеркало, чтобы Маня посмотрелась. Восторг девочки радовал Анну.

Вечером к дому подошла почтальонка Маруся.

- Заходи скорее в дом, - обрадовалась Анна.

- Нет, Анюта, выйди ты ко мне.

У Анны сжалось сердце от предчувствия беды, она тяжелым шагом подошла к почтальонке.

- Вот тут тебе письмо, прочитаешь сама?

- Нет, ты прочитай скорее, не томи.

Маруся развернула письмо, начала читать:

- Уважаемая Коршунова Анна, сообщаем вам, что ваш муж пропал без вести в Смоленской области под городом Вязьма.

Анна заплакала тихо, просто слёзы полились ручьем.

- Не реви, Анюта. Может еще вернется. Может ранило, лежит где-то. Ты верь, слышишь? Тебе детей надо поднимать. Ну что ты? Без вести лучше, чем похоронка. Смотри это ведь письмо, видимо командир писал. Даже не настоящее извещение. Вон я сегодня Акуловой принесла похоронку, а у нее одиннадцать детей и все мал мала меньше.

- Ладно, спасибо, Маруся. Я буду ждать Ивана. Сколько надо столько и буду ждать.

Анна взяла из рук почтальонки письмо и пошла в дом. Дети уже спали. Она села за стол, сдернула с головы платок, уткнулась лицом в него и долго тихо плакала.

Глава 3 Маня

С этого дня будто всё покатилось вниз. Как бы не старались женщины, но сильных мужских рук не хватало. Не кому было починить забор или залатать крышу, починить комбайн или трактор. Конечно женщины старались как могли, но сил не хватало.

За председателя, после ухода мужчин на войну, осталась Матрёна Санникова.  Ей не надо было заботится об ораве детей. Собрались вечером и решили, что справится. Сегодня собрала она всех женщин, объявила:

- Вот что скажу, трудно нам, рабочих рук не хватает. Давайте детей старших к работе подключать. Всех старше десяти лет с завтрашнего дня утром приводите с собой. Распределю, по силам работу дам.

- Маленькие ведь еще они.

- Не справятся, будут уставать.

- Как бы не поранились или другим не навредили.

- У меня старшие за маленькими смотрят, как я маленьких одних дома оставлю?

Со всех сторон высказывались женщины. Переговаривались, между собой.

- Тихо, тихо – перекричала женщин Матрёна. – Вот завтра и определимся.

Когда в этот день Анна вернулась домой, увидела, что, Маня не спит еще.

- Доченька, ты чего не спишь? Случилось чего?

- Мама, мама – дочка обняла за шею Анну, всхлипнула – мама, я, наверное, умру скоро.

- Господи, Манечка, ты что такое говоришь? Ты заболела? Что случилось?

Маня покраснела и откинула одеяло. Она сидела на кровати, а платье и подстеленная старая тряпка были в крови.

- Манечка, - Анна вздохнула, грустно сказала, - повзрослела ты рано у меня. Сейчас я тебе расскажу. Так бывает у всех женщин. Это значит, что ты стала взрослой.

На следующее утро не стала будить дочку, решила, что пусть еще дома будет. Пришла рассказала тихонько Матрёне, та согласно кивнула. Остальным детям распределили работу по силам, в основном рядом со своими матерями.

Через три дня Манечка тоже вышла на работу. Анна переживала за дочку, уж очень маленького росточка она была. Первый месяц Маня помогала Анне в поле, в колхозе шла жатва. Работали до ночи, Анна жала пшеницу, а Маня укладывала её в валики сушиться. В сентябре убирали картошку. После сентября работы стало меньше. Председатель некоторых детей все же упросила поработать еще. Маню поставили следить за колхозными поросятами.

Только в первый же день прибежали за Анной женщины, закричали:

- Анюта, беги скорее, у тебя там Маню свиньи затоптали.

Схватилась Анна за сердце, бежала так что в боку закололо и дыхание сбилось. Девочка лежала на стылой земле, грязная, с кровавыми подтеками на лице, тихо постанывала. Около Манечки уже сидела местная фельшер, осматривала руки и ноги, просила ими пошевелить. Потом расстегнула телогрейку, задрала платье, проверила тело.

- Маня, где сильнее всего болит?

- Палец на ноге, - тихо ответила Маня, а потом увидела мать и заревела в голос.

- Тише, тише Маня. Все хорошо, сейчас отвезу тебя домой. Вон телегу нам разрешили взять. Помою в бане, все хорошо будет.

- Мама, я так испугалась. Я поросятам корм несла в ведрах, а они меня с ног сбили и весь корм разлили и меня затоптали.

Маня рассказывала и всхлипывала, голос дрожал, слёзы катились не переставая.

- Не плачь, живая ведь, а синяки заживут – сказала фельдшер. – Папе твоему на войне труднее, он ведь не плачет. Вставай тихонько, помогу на телегу забраться.

Вымыла Анна в бане дочку, смазала все царапины и ссадины.

- Вот ложись, спи дочка. Завтра на работу не пойдешь, дома будешь. Полежи денек другой, а там видно будет.

С этого дня до самой весны Маня только по дому помогала. Первые дни хромала сильно, пальчик болел на ноге, а потом ничего все зажило.