Антисказка. Или бойтесь своих желаний...

Глава 1.

Интро

«Что значит — они не верят в любовь?! — возмущался Илай, глядя на Шабаш в свой волшебный шар. — Нет, это же решительно никуда не годится! Ну попалась им парочка подлецов, так то для жизненного опыта, собственно, как у всех. Ситуацию надо срочно исправлять! Тем более сейчас у Шабаша очередной слет, вот и отправлю их отдохнуть с пользой для дела! Эх, жаль в пустыне Призраки бродят, там такие мужчины горячие… Хм, какой же из миров им подойдет?» — усмехнулся он, наблюдая, как подружки активно пакуют чемоданы.

Глава 1

Что происходит с женщиной, когда она разочаровывается в любви, перестает верить в светлое чувство? Она становится ведьмой.

Шесть девчонок, шесть подруг. Мы встретились случайно. Совершенно разным, живущим на противоположных концах необъятной Родины, нам посчастливилось найти друг друга. У каждой за спиной сложные, тяжелые отношения, закончившиеся болезненным разрывом у одних и все еще тянущиеся — у других. Однажды мы окончательно и бесповоротно решили — все мужики ко... В смысле не стоят потраченного на них времени. Именно так и начался наш маленький Шабаш.

У нас есть традиция: каждый год мы... Нет, не ходим в баню тридцать первого декабря, а проводим отпуск вместе. Точнее, это традиция девчонок, я примкнула к компании лишь полгода назад, и это будет мой первый отпуск с Шабашем.

Нас объединила любовь к одной истории — Антигород. Это то, о чем мы можем говорить часами: обсуждать героев, восхищаться их мужеством и поражаться выпавшим на их долю испытаниям. Мы знакомы не очень долго, но, кажется, я узнала о девчонках все. И теперь с волнением жду нашей первой встречи.

В этом году мы решили провести отпуск на природе. Самый короткий отпуск — у Василисы, и, чтобы подольше побыть вместе, мы сняли коттедж неподалеку от города, в котором она живет. Так даже после окончания отпуска Вася сможет приезжать к нам.

***

База «Сосновый бор» расположилась на берегу озера, вокруг простирался лес, отрезавший отдыхающих от цивилизации. То, что нужно для отдыха от большого города, от его шумных и пыльных улиц.

Я вдохнула аромат соснового леса и зажмурилась от удовольствия. Как же здесь здорово!

Живя дальше всех, я умудрилась приехать первой и теперь бродила по дому, осматриваясь. Наш двухэтажный коттедж был стилизован под деревенскую избу, даже русская печка присутствовала! Три спальни на втором этаже, две на первом и огромная кухня-гостиная — и все это великолепие на месяц только для нас!

Скрипнула входная дверь, в холле первого этажа послышались чьи-то шаги, а следом раздался звонкий голос:

— Тук-тук, кто в теремочке живет?

Я свесилась через перила второго этажа и увидела приехавшую девушку, симпатичную шатенку с красиво уложенными в каре волосами. На ее стройной фигуре отлично сидели голубые джинсы и короткая белая майка. Рядом стояла огромная дорожная сумка.

— Ну здравствуй, Аленка! Выходи, знакомиться будем! — девушка распахнула руки для объятий и с теплотой посмотрела на меня.

Я пулей слетела по лестнице и обняла подругу. Да-да, подругу. Всех девчонок Шабаша я смело могла звать подругами.

— Васька! — воскликнула радостно. — Ну наконец-то!

— Ты гляди, без нас обнимаются, — послышалось ворчание за спиной, и в холл вошли Катя и Маша.

— Идите сюда, ворчуньи! Моих обнимашек на всех хватит! — засмеялась Василиса и обняла Катю.

— Привет, — поздоровалась я.

Несмотря на разницу в возрасте — я в компании была старше всех, — Катю я побаивалась и в ее присутствии всегда робела. Эта миниатюрная голубоглазая блондинка казалась мне строгой и важной. Маша же, зеленоглазая и русоволосая, восхищала меня своей красотой, остроумием и большим добрым сердцем.

— Ого, как у нас многолюдно, не протолкнуться! — прозвучал голос за нашими спинами.

В дверях, улыбаясь, стояла стройная шатенка. Ее непослушные вьющиеся волосы были собраны в строгий пучок, а ямочки на щеках делали улыбку особенной обаятельной.

— Варюха! — завизжали хором девчонки. Обнимашки пошли на второй круг.

Пока девчонки устраивались в своих комнатах, я успела поставить чайник и достать печенье. И сейчас за чашечкой ароматного напитка мы неспешно строили планы.

— Мила приедет только вечером. Давайте пока прогуляемся, оглядимся что тут и как, — предложила Катя. — А потом, — она загадочно улыбнулась и перевела взгляд на меня. — Мы выпьем на брудершафт! И ты уже перестанешь передо мной робеть!

— Я на сайте видела, что тут банный комплекс есть. Прямо на берегу! Пойдем посмотрим? — Маша достала из сумки какой-то флакончик. — Я такую штуку привезла — закачаешься! Но мазаться надо в бане.

Подруги оживленно крутили в руках бутылочку, обсуждая ее содержимое, а я, повернувшись к окну, замерла. Прямо на меня уставился мужчина. Высокий, с длинными светлыми волосами и очень знакомым лицом. Илай! Меня как током ударило. Не может быть!

— Девочки... — я медленно повернулась к подругам. — Там... — махнула рукой на окно. — Там...

Все синхронно повернулись к окну, но за стеклом уже никого не было. Но я же его видела!

Глава 2.

Просторный зал ресторана напоминал охотничий домик: длинные дубовые столы, накрытые белыми скатертями, массивные лавки со спинками и подушками для удобства посетителей. В дальнем углу барная стойка, посередине — сцена, которая в данный момент пустовала. На стенах светильники, похожие на факелы. Одну из стен украшала медвежья шкура, у противоположной располагался огромный камин, в котором уютно потрескивали поленья. Несмотря на вечер, народу внутри находилось не так много, свободные столики позволяли сделать выбор.

— Уютненько, — обвела взглядом интерьер Катя. — Предлагаю сесть у окна.

Возражений ни у кого не нашлось, и мы расположились за столом.

— Смотрите, — Маша легонько пихнула в плечо Варю, — и эти тут.

В дверях показалась троица парней, одного из которых несколько часов назад отчитывала Василиса. Блондин крутил головой, словно выискивая кого-то, и, когда взгляд его голубых глаз остановился на нашей компании, уверенно направился к нам.

— Черт, что ему надо-то?! — тут же зашипела Василиса.

— Не бои́сь, сейчас отвадим! — Варя поднялась из-за стола и с улыбкой пошла навстречу ребятам. Приподнялась на цыпочки и что-то быстро зашептала Илье на ухо.

По мере того как она говорила, улыбка с лица парня сползала, лоб хмурился. Варя, закончив говорить, вернулась к нам. А Илья, еще немного помявшись в нерешительности на месте, в итоге сел с друзьями за свободный стол неподалеку.

— Ну вот, а ты нервничала, — уселась Варя на свое место.

— Что ты ему сказала? — хором выпалили все мы.

— Как что? Правду, разумеется. Сказала, что он категорически мешает нашему Шабашу, и если он не отстанет, то мы на нем опробуем наше новое заклятье мужского бессилия. Правда, оно еще не изучено и последствия могут быть непредсказуемые. Но пусть он не волнуется, в таком случае мы будем рядом и тщательно изучим все побочные действия.

— И он тебе поверил? — засомневалась Катя.

— Как видишь, — Варя махнула в сторону ребят головой. Они действительно с опаской поглядывали на нас, что-то обсуждая вполголоса.

— Да-а-а, — протянула Маша задумчиво. — А ведь симпатичные ребята, живут рядом. Обидно.

— Ничего не обидно. Девочки, мы же раз в год собираемся, зачем нам портить компанию, а? — Катя придвинула к себе меню и открыла первую страницу. — Та-а-ак, что тут у нас?

Пока мы изучали меню, выяснилось, что алкоголь заказывается только в баре, и мы с Варей вызвались добровольцами.

— Так, что мы будем пить? — Варя задумчиво водила пальчиком с идеальным маникюром по винной карте. — Смотри-ка, и коктейли есть, и шоты. Хм... Ты что будешь? — подруга посмотрела на меня и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Я, пожалуй, коньячку возьму, не люблю вино, — она поморщилась. — Голова от него потом болит.

— Согласна, поддерживаю твой выбор. Молодой человек, будьте добры... — обратилась я к бармену, готовая сделать заказ.

Мы подняли глаза и уставились на подозрительно знакомую спину и длинные белые волосы, свободно спадающие по плечам. Переглянулись... Ну нет. Опять? А когда повернулись, уже ничего не было, перед нами во все тридцать два зуба улыбался бармен — темноволосый молодой человек невысокого роста.

Заказав в итоге коньяк и вино для девчонок, мы поспешили за свой столик. А там…

— Милка! — взвизгнула Варя и вихрем понеслась к подружкам

У столика уже обнимались девчонки и приехавшая Мила: высокая, стройная, с волосами цвета горького шоколада, уложенными в идеальное каре, задорной улыбкой и немного грустными зелеными глазами. Уверена, реши Мила строить карьеру модели, агентства бы перегрызлись за нее.

— Ну здравствуй, Аленка! Рада встрече!

— И я очень рада! — похоже, я начинаю привыкать к обнимашкам.

До этого как-то не было у меня близких подруг. Точнее, была, но со временем появились непреодолимые разногласия, и мы так и не смогли справиться с ними. А кто может ранить больнее всего? Только тот, кто хорошо знает, куда бить. Поэтому наш разрыв был слишком тяжелым для меня, и впредь я предпочла не подпускать никого близко в свою жизнь. Но с девчонками из Шабаша все пошло не так. Я и сама не заметила, как из простого общения в чате выросла большая и крепкая дружба.

— Все, хватит уже меня обнимать. Есть хочу! Нет, не так — жрать! Чего там у вас? Давайте скорее! — Мила уселась во главе стола и рассматривала то, что нам уже успели принести. — О, рыбка! Мои ж вы хорошие! — она с нежностью посмотрела на девчонок. — Помните, что я люблю!

— Ну что, раз все в сборе, — поднялась Василиса с бокалом, — тогда наш традиционный первый тост: за нашего Муза!

— Может, мужа? — переспросила я.

— Не-е-ет, — протянула Катя. — За нашего Муза, идейного вдохновителя!

Видя мой все еще вопросительный взгляд, Варя пояснила:

— За Создателя! Если б не его история, то мы бы не подружились с вами. Поэтому неизменно первый тост всегда за него. Да, девчонки? — она окинула подруг взглядом, и те кивнули, подтверждая.

— Отличная традиция, мне нравится. За Муза! — подняла я бокал.

С момента приезда Мила была грустна, и Варя поинтересовалась у подруги:

Глава 3.

Вечер набирал обороты, первые танцующие парочки топтались на танцполе. Несколько раз подходили и к нашему столику, но мы неизменно отказывались. Слишком давно не виделись и не могли наговориться.

— И вот чего этому козлу надо, а? — недоумевала Варя. — Вот все при ней: девка умная, красивая, стройная. Блондинка.

— Ага, умница, красавица, спортсменка и комсомолка, — поддакнула я. — Варь, мозгов ему не хватало. Это ж надо — Катюшу нашу променять!

— Не, не мозгов. У него явно со зрением беда. И на что он там повелся? — Маша сделала глоток вина и поставила бокал на стол.

— Да ладно, девочки, туда ему и дорога, — слегка захмелевшая Катя расслабилась и уже могла спокойно рассказывать, что у нее произошло не так давно. До этого как мы не пытались, она упорно молчала.

А произошло буквально следующее. Несколько месяцев назад ее благоверный собрал чемодан и ушел со словами: «Прости, я встретил любовь всей своей жизни. Ты еще будешь счастлива, но не со мной». Любовью всей его жизни оказалась соседка напротив, кривоногая и толстозадая Сонечка. Чем уж она его взяла — мы так и не поняли. Вот только Кате такое соседство далось очень непросто.

— Да уж, — вздохнула я. — А мой Антон тоже ушел.

— Как ушел? Когда ушел? — хором спросили Маша и Варя, у них это часто получалось синхронно.

— В светлое будущее, наверное, — улыбнулась я. — Сказал, что я его подавляю и не даю развиваться ему как личности. Весной еще.

— Пф-ф-ф, тоже мне личность, — фыркнула Мила. — Сел тебе на шею и ножки свесил. Работу бы лучше нашел, гений непризнанный.

Девчонки никогда не одобряли мой выбор. Антон был свободным художником, перебивался редкими заказами. Как он говорил — находился в поиске себя.

— А почему ты молчала? — Катя неодобрительно смотрела на меня. Под ее суровым взглядом я опять оробела и начала непроизвольно комкать в руках салфетку.

— Не хотела вас грузить своими проблемами.

— Ой, дурочка, — приобняла меня Василиса. — Кто еще поддержит, если не мы?

— Да ладно, расслабься, погладь траву! — Маша подбадривающе похлопала меня по плечу. — Катюха, заканчивай Аленку пугать. А ты, — она посмотрела на меня, — хватит ее уже смущаться. Это она с виду только такая серьезная, поняла?

Но ответить я не успела. За спиной раздался приятный мужской голос:

— Василиса, разрешите пригласить вас на танец?

Мы так увлеклись разговором, что пропустили момент, когда к нашему столику подошел Илья. И теперь он с улыбкой ожидал ответа. Мы уже было приготовились к отказу, как Вася поднялась из-за стола и протянула ему руку:

— Пошли уже. Ты же все равно не отстанешь, да?

— Неа, — он заулыбался еще шире. И, подхватив девушку за талию, легко закружил ее в танце.

Мы удивленно переглянулись. Это что сейчас было?

— Ну-у-у, тут одно из двух: либо он ей действительно понравился, либо третья бутылка была лишняя, — язвительно прокомментировала Катя.

— Да бросьте, девчонки. Дайте ей отдохнуть, почувствовать себя красивой и желанной, — Маша с нежностью смотрела, как Илья кружит нашу подругу, а та ему смущенно улыбается.

— Можно подумать, она не красивая и не желанная, — проворчала я.

— Ален, ну ты чего, первый день ее знаешь? Она же в этом всегда сомневается. Может ему, — Варя кивнула на Илью, — удастся растопить лед в ее сердечке.

Когда музыка закончилась, парень проводил Василису к нашему столику, поцеловал ее руку на прощание и удалился к своим друзьям.

Вася окинула нас строгим взглядом:

— И даже не начинайте! — сказала нам.

Варя открыла было рот прокомментировать, но Васька жестом велела ей замолчать и добавила:

— А ты тем более. Ничего мне не говори, — и уселась на свое место.

Мы отлично посидели, обсудили все, что накопилось. То, о чем не напишешь друг другу по интернету. Деятельная и острая на язычок Варвара поделилась, как от нее сбежал последний ухажер, испугавшись ее темперамента. А Маша, вздыхая, поведала, что мужики ей попадаются слабохарактерные, просто обнять и плакать хочется.

В отличном настроении мы покинули ресторан. Теплый летний вечер, трели цикад, нарушающие тишину, компания любимых подруг — что еще надо для счастья? Приключения? Ну конечно!

То ли наше общее нежелание идти домой, то ли выпитый алкоголь, кто ж его знает, но... Я даже не вспомню, в чью светлую голову пришла идея.

— Девчо-о-онки, — хитро прищурившись, протянула Маша, — а вы знаете, какой сегодня день?

— Пятница? — хмыкнула Василиса.

— Эт да, я про другое. Сегодня же Ивана Купала, — она сделала огромные глаза.

— И? — уточнила Катя. — Мне это ни о чем не говорит.

— Ну как же? — растерялась подруга. — Сегодня надо искать цветок папоротника. Кто найдет — будет тому счастье.

— Точно, девочки, — развернулась к нам Василиса. — Вон, даже лес рядом, — махнула она на высокие ели.

Глава 4.

Илья протер глаза и уставился на храпящих рядом товарищей, потом покрутил головой, рассматривая лесную поляну.

«Это ж надо было вчера так напиться...» — почесал он затылок, силясь вспомнить, как они здесь оказались. Память услужливо подкинула картину: ночная поляна, цветок, девчонки...

«Девчонки! Точно!» — он привстал, пытаясь отыскать их поблизости, но никого не обнаружил.

— Ник, Алекс, вставайте! — затормошил друзей блондин. — Девчонки пропали!

— Илюх, иди в... — сел, потирая глаза Алекс. — Дай поспать.

— Угу, — поддержал Ник, повернувшись на другой бок. До него медленно дошло сказанное другом и он резко вскочил: — Как пропали?! — заозирался парень в поисках тех, из-за кого они, собственно, здесь оказались.

— А почему мы уснули? Помню, как девчонки желание загадали, — принялся вспоминать Алекс. — Потом...

— Потом туман странный, — подсказал Илья.

— Да, точно, как будто серебряный. Никогда такого не видел, — Ник задумчиво осмотрел окружающие деревья, сочную траву под ногами, прислушался к пению птиц. — Мне кажется, что поляна не та, — наконец озвучил он свои мысли.

— Очень похоже на то, — поддержал друга Алекс. Деревья стали выше, трава однозначно зеленее, птицы... их пение было мелодичным, но таких звуков он ни разу не слышал.

— Да черт с ней, с поляной, девчонок надо искать! — вспылил Илья. Все эти размышления о природе его вывели из себя. Сейчас его волновало только то, что они тут, а эти ведьмы… Думать о плохом не хотелось.

— Ты прав. Идем? — поднялся Алекс. — Только куда?

— Туда, — уверенно махнул направо Ник. — Там ручей шумит. Заодно и умоемся.

На берегу ручья обнаружилась хижина, внутри которой явно кто-то был. Мужчины переглянулись.

— Ну, Илюха, иди, — хохотнул Ник. — Ты, как выяснилось, любитель в окна подглядывать.

— Да пошел ты, — беззлобно огрызнулся блондин и направился к хижине.

Василиса

Просыпаться не хотелось, голова после вчерашнего болела нещадно, во рту пересохло,

— Пить, — прошептала Вася. — Девчонки, воды.

Большой надежды, что кто-то услышит, не было. «Девчонки же вчера тоже хорошо погуляли, — запоздало пришла мысль в голову. — Давай, Васька, соберись. Надо умыться и посмотреть, что там с ними».

Не успела девушка так подумать, как почувствовала в руках прохладную чашку. Вода!

Она залпом выпила спасительную жидкость, с трудом разлепила глаза и пронзительно завизжала. В упор на нее смотрел странный мужчина незнакомой наружности: среднего роста, широкоплечий, с темно-каштановыми волосами до плеч, густой бородой и янтарного цвета глазами в обрамлении густых черных ресниц.

«И зачем мужчинам такие ресницы? Тут, блин, стараешься — наращивание, ламинирование, окраска, а кому-то раз, и подарок от природы. Несправедливо. Так, стоп, не о том ты, Василиса, думаешь. Это КТО? А девочки где?» — и она завертела по сторонам головой.

Строение, в котором она находилась, очень напоминало шалаш. Наклонные стены из соломы, поддерживаемые каркасом из строганых жердин, на земляном полу — большой матрас, судя по его жесткости, которую своей спиной ощущала Вася, тоже набитый соломой. Рядом плотно связанные такие же жерди, видимо, выполняли функцию прикроватной тумбочки. Шкура какого-то животного, прикрывающая вход в жилище. И небольшое окно, затянутое чем-то полупрозрачным. Яркое солнце давало понять, что день в самом разгаре. Это ж сколько она проспала?

Мужчина напротив не спешил заводить разговор. Прищурив от солнца глаза, он с большим интересом рассматривал девушку.

— Ты кто? — не выдержала первой Василиса.

— Так леший я, красавица. Не признала, что ли? — удивился ее собеседник.

«Хм... Леший? Бред! Лесничий? — она еще раз внимательно оглядела мужчину. На нем был надет болотного цвета комбинезон со спущенной лямкой, под ним — такого же цвета рубаха и высокие сапоги. Через плечо перекинута куртка. А у его ног стоял внушительных размеров рюкзак, похожий на те, что туристы брали в поход. — Ну точно — лесник! Просто юмор у него специфический», — от этой мысли Василиса немного расслабилась.

— Слушай, а ты девчонок не видел? Я с подружками была.

— Нет, ты одна тут. Да я только вернулся. Может, кикиморы твои разбрелись по домам уже? Смотрю, вы вчера хорошо посидели, — заулыбался мужчина.

«Кикиморы? Чего?!» — Василиса медленно встала с матраса, угрожающе нахмурилась и принялась подступать к лешему, нацелив указательный палец ему в грудь:

— Слушай, ты, хрен болотный! Никто. Никогда. Не смеет называть моих красоток кикиморами!

На слове «красотки» у лешего как-то странно дернулся глаз. Но это не смутило Васю, и она продолжила наступление. Лешему отступать было некуда, он уперся спиной в стену.

— Еще раз обидишь моих девчонок! — девушка постучала пальцем по его огромной груди. Мужчина нервно захихикал. — Да-да, девчонок! Я тебя!..

Пока она лихорадочно перебирала в голове, с чего бы начать расправу, у окна послышался шорох. Василиса развернулась к источнику шума и увидела уже знакомую макушку блондина.

Глава 5.

На берегу стоял длинноволосый мужчина, его светлые волосы развевались от ветра. Он смотрел на огромный дуб, растущий на самом краю: на нижних ветвях сидела красивая девушка и крепко спала. Вместо ног у нее был русалочий хвост.

«То-то она удивится! — улыбнулся Илай. — Хотел бы я это увидеть, но нужно спешить. И так задержался тут дольше всего, усадить оказалось непростой задачей».

Убедившись, что с девушкой все хорошо, блондин взмахнул рукой. Его окутало серебристой дымкой, а когда туман рассеялся — никого уже не было.

Маша

Маше снился сон: будто она нежится на пляже, крики чаек заглушает набегающая на берег волна. М-м-м, отпуск на море... Что может быть прекраснее?

— Ты новенькая? — вырвал ее из сонного плена мужской бархатный голос.

— Угу, — не открывая глаз, пробормотала она. — Только вчера с подружками приехала.

Сон прервался, но звуки волн, разбивающихся о берег никуда не пропали. «Странно, — еще в полудреме подумала Маша. — Откуда пляж? Мы же в лесу с девчонками папоротник искали».

И тут же подскочила:

— Девчонки!

Маша раскрыла глаза и обнаружила, что сидит на толстом суку огромного дуба. Дерево располагается на самом краю небольшого обрыва, о который бьются волны. А из воды за ней с усмешкой наблюдает темноволосый незнакомец.

«Интересный мужчина», — отметила про себя девушка.

По его крепкой груди стекали капельки воды. Маша проследила за одной из них и нервно сглотнула. Подняла взгляд выше и заскользила глазами по татуировке, спускающейся от ключицы до запястья левой руки. Сложный, витиеватый узор привлекал, так и хотелось дотронуться до него, провести рукой по предплечью, скользнуть вдоль шеи, погладить по гладко выбритой щеке. Заглянуть в омут темно-синих глаз...

«Стоп, Машка, соберись! Какие глаза?! Какой мужик?! Девки где — вот о чем надо думать! Поплыла, мать!» — девушка тряхнула пышной копной волос, сбрасывая наваждение.

И тут она заметила то, что повергло в шок: вместо ног у нее появился хвост. Красивый, переливающийся всеми оттенками зеленого, от нежно-салатового до изумрудного.

— Ой, мамочки... — прошептала Маша. От растерянности она стала сползать вниз с ветки и сильнее вцепилась в ствол дерева. — А как я, собственно, тут... — девушка рассеянно осмотрела окружающий пейзаж, в котором не было ничего общего с той поляной, на которой она вчера последний раз виделась с подругами.

— Спускайся, глупая, поджаришься на солнышке, — мужчина протянул ей руку.

«Интересно, у него тоже хвост? Мой хвост его не удивляет, неужели здесь такое не в диковинку? — девушка замотала головой, отгоняя мысли о хвосте. — И где это ЗДЕСЬ вообще находится?»

— Нет, я лучше...

— Слезай, кому говорю! Русалке вредно долго на солнышке сидеть! Нужно в воду спускаться!

Он уже подплыл к самому берегу и попытался ухватить Машу за хвост. Но та всячески уворачивалась, отчего несколько раз чуть не свалилась в воду.

— Уважаемый, оставьте меня в покое! — возмутилась она и чуть тише добавила: — Я плавать не умею.

Мужчина на мгновение замер, осознавая услышанное, а потом, запрокинув голову, расхохотался так, что с соседних деревьев взлетели птицы.

— Ой, не могу! — он вытер руками слезы. — Ну насмешила! Русалка, которая плавать не умеет. А как ты тогда тут оказалась, малахольная? На хвосте прискакала?

— Не знаю, — Машка пожала плечами. — Меня больше волнует другой вопрос: что теперь делать?

— Иди сюда, будем учиться плавать, — воспользовавшись тем, что девушка отвлеклась, незнакомец все-таки дернул ее за хвост, и она легко скользнула прямо к нему в руки. От страха перед водой Маша вцепилась в его плечи, а для верности обхватила хвостом посильнее. — Ох, даже так? Любопытно... — он с интересом рассматривал девушку. — Как тебя зовут? Я что-то тебя не припомню тут.

Девушка определенно весьма хороша собой: зеленые глаза, алые губы, стройная фигура. Вроде бы обыкновенная русалка, но так притягательна и желанна, что он не в силах выпустить ее из объятий.

— Маша я, — ей было неловко от такой близости малознакомого мужчины, но отпустить его она тоже не могла — дна внизу не ощущалось. Оно, конечно, было, но где-то очень глубоко. И это пугало. Отчего сердце забилось быстрее, а руки предательски дрогнули.

— А я владыка морской.

«Хм, а ведь и правда боится, — подумал мужчина. — Ну ничего, сейчас мы это исправим».

Продолжая одной рукой крепко держать ее за талию, он заправил выбившийся локон за ухо, едва ощутимо погладил ее по скуле, коснулся большим пальцем губ.

Как завороженная, Маша смотрела в его глаза, словно моля: не останавливайся. Как во сне наклонилась за поцелуем и, когда он мимолетно коснулся ее губ своими, вдруг поняла, что он утянул ее под воду с головой. Девушка забилась в крепких мужских руках, но владыка, не обращая внимания, устремлялся все глубже.

— Отпусти сейчас же! Что ты делаешь?! — ей удалось извернуться и укусить его за плечо. Наглец зашипел и убрал руки. — Ты!.. Ты!.. — продолжила кричать Маша. И с удивлением обнаружила, что спокойно дышит под водой, а русал, улыбаясь, смотрит не нее.

Глава 6.

Варя

Варя проснулась от непонятного звука: странная палка со свистом пролетела у самого уха и воткнулась в деревяшку, на которой она спала. Девушка моментально подскочила и недоуменно уставилась на древко стрелы.

«Это что, мать вашу, сейчас было?! В меня стреляли?! — эта мысль заставила Варвару отпрыгнуть. — Со мной что-то не так...» — поразилась она тому, что прыжок у нее получился уж очень высоким, а приземление произошло на четыре конечности.

Осматривая свои руки и ноги, Варя пришла в ужас: они были зеленые. ЗЕЛЕНЫЕ и явно лягушачьи, а не человечьи!

— Ой, мамочки... Это ж надо так напиться вчера...

Она заозиралась в поисках отражающих поверхностей, увидела неподалеку лужу и одним глазом взглянула на принадлежащее ей отражение. Из лужи на нее пялилась лягушачья морда. Варя моргнула — лягушка повторила за ней. Девушка заглянула в лужу полностью и подняла вверх руки. Или передние лапки? И отражение послушно сделало так же...

«Слава Великому Жа! — нервно хихикнула Варя. Потом посмотрела вокруг: кочки, вода, невысокие деревья. — Похоже на болото», — сделала она вывод.

Весь мир стал вдруг гораздо больше, трава выше, цветы крупнее.

«А мухи вкуснее, — от этой мысли девушка поморщилась. — Какие, к черту, мухи?! Я же не взаправду жаба!»

Но живот продолжал упорно напоминать, что последний раз она ела еще вчера вечером в ресторане с девчонками.

«Интересно, а девчонки тоже лягухи? — это предположение ее очень развеселило. — Забавно будет хором проквакать нашу любимую «Императрицу». Так, а что там со стрелой? Посмотрю хоть, чем на меня покушались».

В два прыжка она оказалась рядом и, ухватившись лапками, со всей силы дернула вверх. Стрела не поддалась. С полчаса понадобилось, чтобы вытащить стрелу из деревяшки, в которой та застряла.

Пока Варвара усиленно возилась, к ней приблизилось трое мужчин.

«Братья, что ли? Уж очень похожи. Вот этот, наверное, старший», — решила девушка, глянув на одного из них, невысокого коренастого мужичка с окладистой бородой, темно-карими глазами, каштановыми волосами и прямым длинным носом. Одет мужичок был в простую холщовую рубаху, перехваченную широким красным кушаком, и мешковатые штаны из какой-то черной грубой ткани, на ногах — лапти. На лаптях Варя зависла: в современном мире это не очень распространенная обувь, даже в глухих деревнях вряд ли кому-то придет в голову их носить.

Двое других отличались лишь размером бороды: у среднего она росла словно клоками, а у младшего и вовсе отсутствовала. Лицо младшего не было отмечено интеллектом: он с наивностью взирал на окружающий мир, а приоткрытый рот придавал парню придурковатый вид. Одеты все они были абсолютно одинаково.

Увидев в лапках лягушки стрелу, они почему-то сильно обрадовались и начали спорить.

— Так, я старший, а значит, и лягушка моя! — заявил самый бородатый.

— С чего бы это? Стрелял кто? Ванька! Он и победил! — вступился за младшего средний.

— Я сказал моя — значит, моя! — старший толкнул среднего в плечо, тот ответил. Началась настоящая драка.

Воспользовавшись тем, что братья заняты, младший подошел к девушке и взял ее на руку. Хранившаяся до этого молчание Варя не на шутку испугалась: «Что они удумали? Может, у них тут год неурожайный, и это охота такая? Надо срочно что-то делать! Сожрут же! Вон как старший со средним дерутся, оголодали совсем».

— Эй, мужчина! Але, я к вам обращаюсь, — она строго зыркнула на младшего и сложила лапки на груди. — Меня есть нельзя. Я невкусная. А еще ядовитая, вот.

Слова лягушки не произвели на парня никакого впечатления. Он поднес ее близко к лицу, с интересом рассматривая. Варя попятилась и чуть не свалилась с ладони.

— Эй, дурачок, ты чего творишь?! А ну-ка, не сметь поперек братьев! — взревел старший и бесцеремонно выхватил Варвару. И теперь уже он уставился на нее, поднеся к лицу.

— Уважаемый, — обратилась Варя к мужчине, — я уже вашему брату сказала: я ядовитая, меня есть нельзя, — в подтверждение своих слов она помахала пальцем у него перед глазами.

— Есть? — удивленно моргнул бородач. Он покрутил ее со всех сторон, словно прикидывая, чего там вообще есть-то можно, и расхохотался. — Фу ты, глупая баба, никто тебя есть не собирается. Я тебя сейчас поцелую, расколдую, ты в меня влюбишься, я на тебе женюсь и потом царем стану.

— Да? — она посмотрела на него с сомнением. — А с чего вы взяли, что меня расколдовывать надо?

— Да как же? Только заколдованные лягушки разговаривают. А раз мы с тобой говорим — значит, я прав.

— Допустим, — протянула Варя. Меньше всего ей хотелось его целовать, пусть даже после этого есть шанс превратиться в человека.

«А вдруг и правда после поцелуя влюблюсь? — подумала она. — Чур меня! Не для того мама ягодку растила!»

— А с чего вы, уважаемый, решили, что это я в человека превращусь, а не вы в жабу? — Варвара уперла руки в бока и уставилась на него в упор. — А впрочем, без разницы, мне хуже уже не будет! — и она, выставив губы трубочкой, потянулась вперед.

— Кхм, — растерял весь запал к поцелуям старший. — На-ка, Ванятка. Прав Васька: ты стрелял — тебе и ответ держать.

Глава 7.

Катя

— М-м-м, как приятно просыпаться не от противного писка будильника, а просто потому, что ты выспалась!

Катя уже проснулась, но глаза открывать не спешила — хотела продлить это волшебное мгновение, поваляться.

— Странно, вроде кровать я себе выбирала с самым мягким матрасом, почему так жестко? И почему меня качает? Словно я на лодке или корабле. Та-а-ак, а что вчера случилось-то? Точно! Мы же в лес пошли. Ночью.

Девушка открыла глаза и замерла: восемь пар мужских глаз уставились прямо на нее. Смотрели молчаливо и напряженно. Точнее, семь пар мужских и одни детские. Шестеро из присутствующих были удивительно маленького роста.

«Наверное, карлики», — подумала Катя.

— Ну! Я же вам говорил! — застонал тот, что был нормального роста и схватился за голову. — А-а-а, что же делать?! Почему мне так не везет-то!

— Ха, ну ты бы еще годик где погулял! Сколько она ждать-то должна? — усмехнулся один из мужчин, находящийся ближе всех к девушке.

— М-м-м, — продолжал завывать нервный, раскачиваясь из стороны в сторону. — Ну кто тебя просил?! — он метнул гневный взгляд на ребенка. — Зачем ты вообще в пещеру пошел?

— Мне стало любопытно, я не хотел, — лепетал мальчишка. — Я не виноват.

— Не виноват?! НЕ ВИНОВАТ?! Да ты даже не представляешь, что я теперь с тобой сделаю! — и нервный угрожающе надвинулся на него.

Да что вообще происходит? Что за истеричка?

Катерина рассмотрела мужчину, и то, что она увидела, ей решительно не понравилось: худощавый, примерно одного роста с ней, с глубоко посаженными серыми глазами и вздернутым носом, а на голове странная металлическая штука.

«Кастрюлю, что ли, надел? — удивилась она. — Еще бы шапочку из фольги себе сделал! Хотя... Кто его знает, что там под его кастрюлей?». На плечах красовался ярко-красный плащ с пряжкой под подбородком, из-под которого выглядывали носки сапог, перепачканных в глине.

«Что бы там не натворил этот мелкий, это не повод устраивать истерику», — решила Катя и закричала:

— Стоять!

— Ять!.. Ять!.. Ять!.. — подхватило эхо.

Эхо? Девушка завертела головой и увидела вокруг себя каменные своды пещеры. С потолка свисали четыре массивные цепи, державшие прозрачное корыто, служащее ей в качестве ложа.

«Эм-м-м, что за странная кровать? Прямоугольная, с одного конца чуть уже, на гроб похожа. Что?!» — она с визгом вскочила со своего места и уставилась на мальчишку.

— Это что? — она ткнула указательным пальцем в странную конструкцию, служившую ей постелью.

— Гроб, — пояснил мальчик. Помолчал и добавил: — Хрустальный.

— Та-а-ак, — угрожающе протянула Катя. — И в чью голову пришла мысль МЕНЯ, — она выделила это интонацией, — сюда уложить?! Я что, похожа на мертвую?!

Карлики переглянулись, и вперед вышел самый рослый из них. Его длинная борода свисала до пояса, ярко-зеленый кафтан был заправлен в красные шаровары. На ногах — черные сапоги с длинными носами.

— Красавица, не ругайся. Мы как лучше хотели, — потупился он виновато. — Ты уснула, как и положено. Мы, чтобы красоту твою сохранить до прихода царевича, — мужичок кивнул на истеричного, — тебя сюда в пещеру принесли. Ну и вот.

«Царевич, гроб хрустальный, гномы... Что-то это напоминает... Да нет, бред какой-то! Или сон? Ну точно — сон! И в этом сне я спящая царевна. А это, значит, не карлики, а гномы? Погодите, гномы же у Белоснежки... Да какая разница? Во сне все может быть, — пронеслось в голове у Катюши. Ей часто снились яркие сны, не отличимые от настоящего, и она ощутимо расслабилась: — Раз сон, значит, и вести я себя могу как хочу!»

Приободренная этой мыслью она повернулась к царевичу:

— А ты, стало быть, царевич Елисей, жених мой, и пришел меня спасти?

— Угу, — кивнул он. — Пришел. Да только не успел. Опередили меня.

Катя с сомнением уставилась на несчастного мальчишку, от чего тот вжал голову в плечи и горестно вздохнул.

— Так вот чего ты на него орешь. Он, что ли, меня поцеловал? — расхохоталась она.

— Я не специально. Мне просто стало любопытно: если тебя не жених поцелует, ты проснешься?

— Проверил? Молодец! — злился Елисей. — И что теперь прикажешь делать?!

— Успокойся и прекрати уже орать, — поморщилась девушка. — Разбудил меня другой, и что? Я бы и так за тебя замуж не пошла.

Царевич гневно сверкнул глазами в сторону своего обидчика:

— Ну, что я тебе говорил? Поздравляю, теперь ты жених!

— Ты с ума сошел? Он же ребенок совсем, какой жених?! — возмутилась Катя.

— Ничего, подрастет и женится как миленький. Теперь у него и выбора-то нет.

— Не бойся, малыш, — Катя потрепала мальчонку по макушке. — Дядя шутит.

— Боюсь, что нет, — вмешался старший из гномов.

— Что за бред?

— Колдовство на вас сложное, парное. Гласит оно, что разбудить ото сна сможет только поцелуй жениха, — кивнул на нытика гном. — А ему нет на земле жены иной, кроме тебя. Вот и должен был он спасти невесту свою. Да не слишком-то спешил. Первые полгода из кабаков не вылезал, а потом по блудницам пошел, — хмыкнул бородач. — Только колдовство силы мужской его лишило. Нет для него других женщин, окромя невесты. Промыкался он, проверяя, а вдруг что получится, но Яга ворожбу хорошо знает.

Глава 8.

Мила

Что-то ярко светило прямо в лицо и мешало спать. Мила распахнула глаза и обнаружила, что она сидит в клетке, стоящей на огромном столе посередине незнакомой спальни. Почему спальни? Да потому что у стены напротив обнаружилась огромная кровать с балдахином. Все это великолепие было ярко-розового цвета.

На кровати ничком лежала девушка — в длинном платье цвета айвори с красивым орнаментом по подолу и в туфельках золотого цвета. Ее длинные рыжие волосы разметались по подушке. Мила пошевелилась, и незнакомка присела на постели.

— Проснулась, птичка? Сейчас я тебе водицы налью, — она неспешно подошла к столу и налила из хрустального графина воды в бокал.

«Птичка? Что за?.. — Мила подняла руки и замерла, глядя на два золотых крыла. Она закрутила головой, рассматривая себя насколько было возможно. — Ах вот что меня слепило! Оперение излучает яркий золотистый свет! Я — птица! — повторила она про себя. — Нет, бред же».

Незнакомка в это время поставила бокал в клетку и заперла ее.

— Ну что ты так крутишься, глупая? — отреагировала рыжеволосая на попытки Милы разглядеть себя. — Клетка не нравится? Я тебя понимаю, — вздохнула она. — Видишь? — девушка отодвинула тяжелую ткань портьеры такого же розового цвета, закрывающей окно с толстыми прутьями решетки. — Я тоже пленница. Моя, конечно, побольше, чем у тебя, но все равно клетка.

В дверь тихонечко постучали, затем раздался звук отодвигаемой щеколды, и в комнату вошла служанка, неся на подносе завтрак. Молча поставила поднос на стол и удалилась, не забыв запереть дверь.

— Вот так. Я даже из спальни выйти не могу, — вздохнула подруга по заточению. — Мне и пожаловаться некому: прислуге со мной говорить запрещено, будущая свекровь во мне видит лишь приданое, которое после свадьбы себе заграбастает, жених, князь Гвидон, вообще мной не интересуется. А мой любимый колдун неизвестно, жив ли. Только с тобой и остается поделиться своей бедой.

Мила изумленно захлопала глазами: «Гвидон? Получается, эта рыжеволосая девушка — царевна-лебедь? А я тогда кто? И я вообще где? Очень, кстати, своевременные вопросы».

— Подожди, — нарушила молчание Мила. — Я не понимаю.

Царевна изумленно приподняла одну бровь:

— Ты умеешь говорить? А почему раньше молчала? Я здесь три дня уже и ни слова от тебя не слышала.

Про предыдущие дни Мила точно не могла сказать, а вот про сегодняшнее утро ответила:

— Спала. А где я?

— Знамо где: на острове Буяне, столице Тридевятого королевства, в замке Мелитрисы.

— А я кто?

— Слушай, жар-птица, странная ты какая-то и вопросы странные задаешь.

«Так, теперь понятно, только все равно непонятно», — подумала Мила.

А царевна продолжила:

— Мне тебя Гвидон подарил на помолвку нашу, в знак любви и счастья, — она поморщилась. — Говорит, самолично тебя в волшебном лесу изловил.

«Надо срочно что-то правдоподобное сказать, почему я такие вопросы-то задаю. Думай, голова, думай! Шапку куплю, — подгоняла мыслительный процесс Мила. — О, точно!»

— Пока меня ловил, я головой ударилась и теперь тут помню, а тут не помню. Тьфу, ну, в общем, не все помню я.

— Бедненькая, — пожалела ее царевна.

— Я не поняла, ты что, не рада, что замуж выходишь? Я читала, что у вас там любовная любовь, он тебя от коршуна спас.

— Читала? — удивилась рыжеволосая. И Мила прикусила язык, боясь сболтнуть лишнего. Сперва информацией бы разжиться, как она сюда попала и как вернутся назад. — Ты умеешь читать?

Мила выдохнула:

— Конечно умею. Я девушка, ой, в смысле птица умная.

— Ну да, ну да, — рассеянно пробормотала царевна. — Все, что болтают в городах, — вранье, сплетни. Не хотела я за него замуж. Ты же его видела? — Мила неуверенно кивнула. Признаваться, что она ни сном ни духом как выглядит ее неугодный жених, она не стала. — Ну и вот. Красивый, подлец, но до чего тюфяк. Да им же мамочка вертит как хочет! Это она решила, что я выгодная партия. И он женится. Ему вообще все равно на ком жениться. Хоть на мне, хоть на козе кривоногой из соседнего государства. На кого мамочка укажет, ту и осчастливит.

— А ты отказать не можешь? Почему? — изумилась жар-птица.

— Кто ж царевну спрашивает? Батюшка решил — и вперед. Мы, царевны, народ подневольный, — ее глаза заблестели, и Мила тоже не удержалась, всхлипнула. — Мне бы весточку любимому отправить, чародею своему, — царевна смахнула слезы и уселась за стол, подперев рукой щеку.

— Чародею? — Мила заинтересованно подвинулась к краю клетки, ближе к царевне.

— Ну да, — покраснела та. — Теперь и не знаю, жив ли он. Понимаешь, когда мы виделись в последний раз, на нас напал Гвидон со своей стражей. Мы всегда встречались вдали от всех, на рассвете, чтобы никто нас не заприметил. А тогда все пошло не так. Они появились внезапно, любимый только успел оттолкнуть меня, как в него вонзилась стрела. А меня схватили и привезли сюда.

— А ты сбежать не пробовала?

— Пробовала. Потому теперь и решетки на окнах, — вздохнула лебедь.

Глава 9.

Алена

Как много воспоминаний могут воскресить в памяти запахи? Да бесчисленное множество. Одни напомнят нам о людях, которые когда-то были дороги. Другие о местах, в которых мы побывали. Но самые особенные — те, что ассоциируются с детством. Например, сейчас нос щекотал целый букет ароматов: сушеной мяты, ромашки, зверобоя, малинового варенья и ни с чем не сравнимый запах деревянного дома. Все это переносило меня в далекое детство, в деревню к бабушке, куда обычно отправляли на целое лето. Где можно спать на теплой печке, есть ароматные блинчики на завтрак и купаться в речке с соседскими ребятами все дни напролет

Потянулась и открыла глаза. Взгляд уперся в потолок. Хм, странно... Отчетливо помню, что двухъярусных кроватей в нашем домике не было. Перевернулась на другой бок. Жесткие матрасы, однако. Как на камнях сплю.

Камни, печка! Я что, вчера на печку спать полезла? Обалдеть! Нет, надо меньше пить. Пьянству бой, и все такое.

Кряхтя, слезла с печки и с удивлением отметила: спина не болит. Совсем. После аварии я была весьма придирчива к выбору спальных мест, непременно требовался ортопедический матрас. А тут надо же, после такой спартанской лежанки никаких последствий.

Спрыгнула на пол и осмотрелась.

Печка, над которой сушились пучки трав, — я идентифицировала мяту, ромашку и зверобой. У окна круглый стол, застеленный некогда белой скатертью. Сейчас же она была, скорее, серой и щедро украшенной пятнами различного цвета. Две лавки по обе стороны стола, на конце одной из них ведро воды. Стеллаж с кухонной утварью, сколоченный из грубых досок, по соседству с огромным сундуком, закрытым на амбарный замок. На печке чугунок с малиновым вареньем. Небольшое открытое окно, на котором ветер трепал такие же, как скатерка, грязно-серые занавески, — их изначальный цвет вообще было не определить. Дверь, запертая на засов.

У дверей на коврике разлегся огромный черный кот. Размером он был сильно крупнее своих сородичей, примерно как спаниель. Похоже, в далеких предках у него отметились мейн-куны, от них ему и достался такой исполинский по кошачьим меркам размер. На морду лица же кот был обычной дворовой породы.

Что за чертовщина? Это что, шутка какая-то? Девчонки меня решили разыграть? Этакое боевое крещение новеньких? Ну ладно, сыграем, не вопрос.

Дико хотелось пить. Я зачерпнула из ведра ковшом воды и быстрыми глотками его осушила.

— М-м-м, вода, чистая, как родниковая. И где они ее достали?

От моего шума проснулся кот и лениво потянулся на коврике.

— Доброе утро, пушистый, — я почесала его за ушком. Кот недовольно отодвинулся от меня и поскреб лапой дверь. — Гулять хочешь? Сейчас открою.

Как только путь на улицу был свободен, кот выскользнул на крыльцо и, высоко подняв хвост, неспешной походкой двинулся к лесу. Я вышла вслед за ним и оглядела местность вокруг. Ну что сказать? Лес, густой непролазный лес окружал небольшую поляну, посередине которой находился дом. И едва видная тропинка извилисто уходила в самую чащу.

Я спустилась по ступеням с высокого крыльца и обошла избушку вокруг. Позади обнаружилась банька, стоящая на берегу маленького озера.

С одной стороны, красиво вокруг, а с другой — вообще непонятно, куда идти. Я обладаю фантастическим топографическим кретинизмом и способна заплутать даже в трех соснах, куда уж мне идти через лес. Тем более ни карты, ни компаса у меня нет. Хотя их наличие ситуацию не исправит. Ладно, девочки, я вам придумаю мстю, только придите за мной. А пока поесть бы не мешало. Не могли же они меня без еды оставить?

Осмотр избушки на предмет съедобного не дал положительных результатов. В том смысле, что из еды обнаружился лишь чугунок варенья и вода. Но где наша не пропадала? У дверей нашлась охапка дров, и вскоре печка была растоплена, а на стеллаже найден второй чугунок. Сейчас вода закипит, и сделаю ромашковый чай. Буду с вареньем пить.

Большая кружка ароматного отвара дымилась на столешнице, варенье было переложено в найденную все там же на стеллаже глиняную плошку, я уже собралась позавтракать, чем бог послал, да уронила ложку. Та отскочила прямо в дальний угол. Чертыхаясь, полезла за ней. А стоило моей пятой точке показаться из-под стола, как скрипнула дверь, послышались чьи-то шаги, деликатное покашливание и низкий мужской голос:

— Доброго денечка, бабушка.

От такого обращения я со всей силы приложилась головой о столешницу и зашипела от боли.

Бабушка? Серьезно? Нет, я, конечно, из девчонок старше всех, но до бабушки мне еще далеко. И потом, надо мамой сперва стать. Да и вообще, зачем хамить с порога?

— Здравствуй, внучек!

«Внучек» получилось как-то очень кровожадно, отчего глаз у мужчины нервно дернулся, и он шагнул назад. Пока он замешкался, я, не стесняясь, рассматривала его. Первое, что бросилось в глаза, — высокий рост. Люблю высоких.

«А ничего, что он хам?» — напомнил внутренний голос.

Прямой нос, темные, почти черные глаза, длинные волосы цвета воронова крыла — продолжала я глазеть на незнакомца. Чисто выбрит, как на свидание собрался. Да и одет опрятно: черные брюки из плотной ткани обтягивают узкие бедра, темно-синий, почти черный камзол с золотыми пуговицами подчеркивает ширину плеч, высокие сапоги начищены, как у кота.

Глава 10.

Домик Яги

Кот развалился на крыльце и грел пузико, лениво щурясь от утреннего солнца. Илай задумчиво смотрел вдаль на развешанное белье.

— Это чего? — спросил он, кивнув на белые паруса, вздымаемые ветром.

— Знамо чего, — фыркнул кот. — Уборка вчера была. Гениальная.

— Генеральная, — поправил мужчина.

— Ну да, она самая. Ишь чего натворила, малахольная! — пожаловался кот. — Самобранку постирала, полы намыла, окно натерла, аж блестит, паутину всю из углов повыметала, — принялся он загибать пальцы. — Кошмар! Как жить-то теперь будем?

Пушистый приподнялся и уставился на Илая. Но тот не обратил на его возмущения должного внимания и кот продолжил ябедничать:

— А про Кощея знаешь? — Илай отрицательно мотнул головой. — Внучеком его назвала, — кот удовлетворенно отметил усмешку мужчины. — Повезло дурехе, что Кощею помощь ее нужна, а то спалил бы вместе с избушкой.

— Не преувеличивай. Кощей мужик хоть и суровый, но женщин, детей и стариков не обижает.

— Зря ты их ко мне прислал. Отправил бы, вон, хотя бы в Антигород.

— Не могу. Ты же видел их? Они мне всех монстров там перебьют.

Кот согласно промолчал, обдумывая еще варианты, а затем предложил:

— Ну тогда в пустыню бы? А может, давай отправим, а? — он с надеждой взглянул на блондина.

— Ты же знаешь — не могу, поздно уже, — раздраженно отозвался тот. — Да и занята пустыня пока. Не все еще оттуда выбрались. Помнишь компанию девчонок отправляли? Ну тех, которые Призраками себя называли?

— О-о-о, — протянул задумчиво кот. — А сколько они там уже бродят?

— Полгода уж почти, — Илай прикинул еще раз. — Ну да, так и есть. Призраки сглупили сильно — разделились. Вот и бродят по пустыне. Пока свои обиды не отпустят и единой командой не станут, бродить им дальше.

Они немного помолчали.

— Ладно, — Илай поднялся. — Пора мне. Сейчас твоя подопечная проснется, рано ей меня видеть. Не хочу раньше времени на глаза ей попасть.

— А ну, иди сюда, Барсик! — раздался грозный крик из дома.

Кот нервно дернул усами, а Илай рассмеялся:

— Барсик? Интересное имя. Запомню.

— Только попробуй! — зашипел кот. — Я — Баюн! — и нарочито ласково пропел, повернувшись к дверям: — Иду, иду, бабуленька!

«Сейчас я тебе покажу, кто из нас Барсик», — прищурился Баюн, направляясь в дом. В эту игру можно играть вдвоем, и коту в ней нет равных.

А Илай растворился в серебристой дымке, сорвавшейся с кончиков его пальцев, словно его и не было.

Алена

— И чего ты опять орешь с утра? — заявил пушистый наглец.

— Что?! Ты меня спрашиваешь?! — я указала пальцем в центр стола, где лежала мышь. — Это чего?! Ты совсем уже?!

Кот окинул меня таким взглядом, словно я неразумное существо.

— Это вместо благодарности? Я, значит, забочусь о ней, еду добываю. А ты... — он обиженно засопел и уставился в окно. — Ты вон нашу кормилицу испортила. Толку от тебя никакого, вред один, — кот демонстративно принялся умываться.

— Знаешь что, Барсик...

— Да-да, бабуля? — пропел кот ласково.

Обиделся, что ли? Может, я и правда зря? Мне сейчас ссориться с ним некстати. Это же бесценный источник информации.

— Как тебя зовут, недоразумение пушистое?

— Баюн, — кот перестал умываться и запрыгнул на лавку рядом со мной.

Я было протянула руку погладить, но кот проводил движение внимательным взглядом, не обещающим ничего хорошего, и я положила руку на столешницу. Побарабанила пальцами и озвучила свое решение:

— Ну вот что, Баюн. На грибах и ромашках мы с тобой долго не протянем. — Кот скосил глаза на мыша. — Нет, спасибо, конечно, за заботу, но это не моя диета, — я поднялась и направилась к дверям, ведущим на улицу. — Посмотрим, на что способна самобранка. Еще ни одной скатерти стирка не вредила.

За ночь белье успело высохнуть, и, стащив его с веток, я принялась рассматривать результат своего труда. Занавески порадовали незатейливой расцветкой: белый крупный горох на светло-зеленом фоне. На скатерке, правда, осталась пара блеклых пятен посередине, но в общем и целом сойдет.

Пока я развешивала занавески, кот молча наблюдал за мной. С особым трепетом он проследил за тем, как опустилась самобранка на свое законное место, покачал головой при виде пятен и с задумчивым видом прошмыгнул за дверь. Хм, куда намылился? Надеюсь, не за очередным мышом?

— Ну что, дорогая, — погладила я белую ткань, — давай посмотрим, на что ты способна?

Я попыталась вспомнить, как в сказках обращались к самобранке, и не смогла. Ну, может, она своими словами понимает?

— Дорогая скатерть. — Края скатерти дрогнули или мне показалось? — Очень кушать хочется, покорми меня. — Ничего не происходило. — Пожа-а-алуйста.

Глава 11.

Василиса

День клонился к вечеру, а они продолжали идти по лесу. Стихло пение птиц, солнце уже повисло над верхушками деревьев, ноги нещадно гудели от долгой дороги...

«Да сколько можно-то уже?» — подумала Василиса.

— Все, не могу больше, — она опустилась на траву рядом с высокой елью. — Привал.

Мужчины послушно остановились. Леший скинул рюкзак, снял куртку и протянул девушке:

— Садись сюда, красавица. Земля к вечеру холодная. Застынешь.

— Спасибо, — Вася с благодарностью посмотрела на него и тут же почувствовала, как Илья опустил ей на плечи свою толстовку. — Нам еще далеко идти?

— Ну-у, — почесал затылок леший. — К утру дойдем.

Перспектива еще одного путешествия по ночному лесу Василису не порадовала. В прошлый раз это ничем хорошим не закончилось, да и сил идти дальше совсем не было. И она предложила:

— Давайте продолжим путь утром. Заночуем здесь, что скажете? — Ребята переглянулись и согласились. — И вообще, я есть хочу. Последний раз сутки назад ела, — Вася сказала это так жалобно, что мужчинам даже совестно стало. Все были так погружены в свои мысли, что никто про еду даже не вспомнил.

— Васенька, ягодка моя, — засуетился леший. — Вот я дурень, сам не догадался! Сейчас, потерпи немного. Мужики, — он с сомнением уставился на Илью, — костер организуете?

— Обижаешь, — вперед вышел Никита. — Сделаем.

— Белобрысый, — обратился леший к Илье, он слышал, что парня так называла Василиса, — возьми в рюкзаке котелок. Метров через триста к северу есть ручей, набери воды.

— Пойду соберу хвороста для костра, — поднялась Василиса.

— Далеко не отходи! — наказал ей Алекс. — Мало ли тут зверье какое ходит.

Пока все занимались приготовлениями к ночевке, леший сумел поймать трех зайцев и набрать горсть малины. Василиса насобирала охапку сухих веток и скинула их на дрова, принесенные Ильей и Алексом. Ребята принялись разжигать костер, а она уселась рядом и с наслаждением вытянула ноги, гудевшие от долгой ходьбы по пересеченной местности.

— На вот, перекуси, красавица, — вернувшийся леший протянул ягоды Василисе. В другой руке он держал пойманную добычу. — Мы сейчас мигом ужин сообразим.

— Спасибо, — поблагодарила девушка. Ей стало очень приятно от его заботы.

Мирно потрескивали дрова в костре, жарилось мясо, в котелке закипала вода.

«Мы прям как туристы на отдыхе, — хихикнула Василиса. — Необычный в этом году отпуск получается, насыщенный. Где же сейчас мои подружки? Все ли с ними хорошо? Это у меня тут три богатыря и лесник под боком, а девчонки как? — волнение за подруг не отпускало девушку с самого утра. — Хоть бы знать, что у них все хорошо».

— О чем задумалась?— Никита присел рядом с Васей.

— О девчонках моих. Переживаю, — призналась она. — Может, им помощь нужна, а я вот, по лесу гуляю.

— Не переживай. Уверен, с ними все хорошо. Мы обязательно их найдем, — он ободряюще похлопал ее по плечу, и этот жест тут же не понравился лешему.

— Руки! — он угрожающе зарычал, и Никита поднял руку

— Полегче, приятель, — миролюбиво ответил он леснику.

Василиса настолько сильно устала за день, что даже не обратила внимания на ревнивое поведение. «Завтра. Я подумаю об этом завтра. А сейчас хочу есть и спать», — широко зевнула она, прикрыв рот ладонью.

— Леший, а у тебя имя есть? — девушке захотелось сменить направление разговора в мирное русло.

— Есть, но мне оно не нравится, — покраснел тот.

— Тогда буду звать тебя Алеша. Ну не солидно как-то — все леший да леший, — заявила Василиса. — Тем более что на моего бывшего похож, Алешу. Так и запоминать не придется.

Леший, нареченный Алешей, не возражал.

За ужином у костра шла неспешная беседа.

— Алеша, а ты зачем с нами пошел? — поинтересовался Никита.

— Не с вами, а с невестой, — леший с нежностью взглянул на Василису. — Вы-то при чем?

— Ну, допустим, еще не с невестой, — хмыкнул Илья.

«Начинается, — подумала Вася устало. — Пусть спорят, надоели уже. Я вообще замуж не собираюсь».

— Э нет, белобрысый, мы сейчас до Яги дойдем, кики... — под тяжелым взглядом девушки леший поспешил исправиться: — Подруг моей ягодки найдем, а потом уже свадебку сыграем. Ух, какой пир закатим! М-м-м! — он покачал головой, воображая одному ему известные масштабы мероприятия. — Долго будут вспоминать нашу свадьбу.

— А жить мы где будем? — спросила Вася. Просто так, для поддержания диалога.

— Домик у меня есть на болоте, — леший с превосходством глянул на соперника.

— Уж не тот ли домик, откуда мы путь держим? — усмехнулся блондин.

— Нет, конечно! Обижаешь! У меня дом просторный: две комнаты и терраса с видом на болото, — леший с гордостью посмотрел на невесту. — Там и для детишек места хватит.

Василиса подавилась напитком, который Никита заботливо перелил для нее из котелка в кружку. В походном рюкзаке лешего отыскалось немало полезностей, в том числе и некоторая кухонная утварь.

Глава 12.

Маша

Маша плыла уже довольно долго, с любопытством осматриваясь вокруг. Дно озера усыпали камни самых разнообразных цветов и размеров, через них пробивались водоросли, в которых прятались мелкие рыбешки. Несколько раз на ее пути попадались русалки, но стоило подплыть к ним ближе, они морщили прелестные носики и отворачивались. Все они были очень красивы: длинные волосы, тонкие черты лица, стройные фигуры и красиво переливающиеся хвосты.

«Так, Машка, поплавала и хватит. Пора уже выбираться отсюда. Да и вообще, понять бы, что происходит. Где все?» — размышляя, девушка вынырнула на поверхность.

Маша подплыла ближе к берегу, и, спряталась в зарослях камыша, наслаждаясь ласковыми солнечными лучами. При этом мысли скакали бешеным зайцем, она никак не могла придумать, с чего же начать. Учитывая ее нынешнюю, хм-м, особенность, места передвижения сильно ограничены. По суше она точно сейчас передвигаться не сможет.

— Рыбка-а-а! Рыбка-а-а! — услышала Маша справа чей-то крик и осторожно выглянула из укрытия.

На берегу стояла старуха в длинном сером плате, которое развевалось по ветру. Из пучка волос на макушке выбились несколько прядей и упали на высокий морщинистый лоб. Она всматривалась поверх воды и продолжала звать:

— Смилуйся, Рыбка-а-а! Выйди ко мне!

На озере поднялись волны, усилился ветер. Маше даже показалось, что вокруг стало темнее. Вдруг из озера выглянула крупная рыба ярко-оранжевого цвета, ее голову украшала маленькая корона. Рыбка вздохнула, увидев женщину, и произнесла:

— Марфа, опять ты? Мы ведь вчера, и позавчера, и позапозавчера говорили. Ну ведь ничегошеньки не изменилось!

— Рыбка, миленькая, пожалуйста, позови старика. Я все ему прощу, пусть домой возвращается. Не надобно мне ни нового корыта, ни дворянства.

— Ты ему простишь? — Рыбка крутанулась вокруг себя. — Ну ты и нахалка! Зря он меня уговорил оставить тебе дом новый, я бы все забрала. Не приходи больше. А то ведь не посмотрю, что обещала ему. Останешься в землянке с одним корытом.

Рыбка нервно шлепнула хвостом по воде и нырнула обратно.

Ни фига себе! Рыбка! Золотая! Вау!

«Машка, не тупи, она же волшебная!» — буквально заорал внутренний голос, и девушка рванула за ней.

Уйдя ближе ко дну, Маша еле успела заметить, как золотой хвост исчез за водорослями, и поспешила ее догнать. То ли плавала девушка хуже, то ли Рыбка была шустрой, но догнать ее оказалось очень непростой задачей. Понимая, что силы уже на исходе, а Рыбка и не думает останавливаться, Машка заорала:

— Рыбка-а-а! Подожди! Остановись! Пожалуйста!

Рыбка удивленно обернулась.

— Ты мне? Чего тебе? — она сверлила Машу взглядом.

— Пожалуйста, помоги мне! — девушка подплыла поближе. — Мне больше некого просить.

— Иди. То есть плыви за мной, — и Рыбка продолжила дальнейший путь, не оборачиваясь.

Они остановились у невысокого холма. Приглядевшись, Маша увидела несколько окон с ярко-оранжевыми занавесками и дверь со звонком. Даже входной коврик имелся с надписью «Добро пожаловать».

— Заходи. И дверь закрой.

Внутри оказалось очень мило и минимум мебели: тумба, стол, как ни странно — кровать, пара кресел. Они пересекли комнату и через дверь на противоположной от входа стене попали в маленькую кухню. Здесь также царил минимализм: диван, круглый обеденный стол с расставленными вокруг стульями, плита, сервант и, собственно, все.

— Садись. Рассказывай.

«Хм-м, какая грубая Рыбка, — скривилась русалка. — Но ее можно понять, если та женщина каждый день требует вернуть мужа. Интересно, при чем тут Рыбка? Или она еще и мужа в семью возвращать умеет?»

— Ну? — Рыбка требовательно посмотрела на Машу. — Что тебе нужно? Прости, но мне некогда сейчас, давай быстрее.

И Маша неожиданно для себя выложила ей все: и как она с подругами пошла в лес на поиски папоротника, и как проснулась на дереве, и даже про загадочного русала.

Рыбка слушала внимательно, не перебивая. Под конец рассказа она заметно повеселела, а потом и вовсе рассмеялась.

— Ну надо же! А я думала, это только я такая «везучая»! Ан нет! — Маша захлопала глазами, не понимая, о чем толкует ее собеседница. — Ах да, сейчас. Заодно и перекусим чего-нибудь.

Рыбка выплыла в соседнюю дверь и мгновение спустя вернулась уже в человеческом образе. Девушка удивленно рассматривала немолодую женщину, на вид лет шестидесяти. Сквозь ее волосы темно-медного цвета пробивалась седина, лучики-морщинки собрались вокруг зеленых глаз, в которых читались теплота и забота. Одета она была в длинное платье цвета молодой листвы, которое ей очень шло. Босые ноги ступали неслышно.

— Давай знакомиться? — женщина протянула Маше руку. — Анастасия Федоровна я.

— Маша, — девушка пожала руку в ответ. — А как же... — в голове крутилось множество вопросов, и она выбирала с какого начать. Но Рыбка ее опередила:

— Сейчас я тебе все расскажу. Чаю налью и расскажу.

Пока хозяйка споро готовила чай, девушка пыталась определиться: «А не спятила ли я окончательно? У меня хвост, я чуть не поцеловалась с русалом — очень, кстати, симпатичным, — но, черт возьми, у него тоже хвост! А теперь вот Рыбка. Которая вовсе и не рыбка, а приятная женщина Анастасия».

Глава 13.

Варя

Путешествовать в руках Ивана оказалось неожиданно интересно. Парню бы гидом работать: он знал много историй, мог рассказать про дома и замки, мимо которых пролегал путь. Варя поймала себя на мысли, что слушать рассказы Ивана ей нравится.

— Иван, — спросила лягушка, когда они остановились у маленького пруда. — Ты вот умный парень. — Комплимент Ивану пришелся по душе, и он улыбнулся. — Зачем дурачка из себя корчишь? Не пойму я никак.

— Да это случайно получилось.

— Интересно, как это можно дурачком стать случайно?

— Понимаешь, у нас с Марьей моей любовь, мы пожениться хотели. А отец ее против. Он ей жениха с титулом ищет. Денег у него как у дурака фантиков, — он горестно усмехнулся. — Теперь титул ему подавай. Вот и задумал дочь свою сосватать. Моя семья тоже не бедствует, только вот не графья и не бароны. Так что папаша ее на наш брак не согласный.

Но Варя все еще не понимала, при чем тут умственные способности парня.

— Ну и вот. Традиция есть, давняя. Про нее и позабыли почти. Если случалось, что сын в семье не семи пядей во лбу рождался, то, как женихаться срок подходил, стрелу пускали. На чей двор стрела упадет — той и за дурачка замуж идти.

— Ты, стало быть, в дом зазнобы промазал, — подытожила Варя.

— Ну да. Мало дурак, так еще и косорукий, — печально развел он руками.

— Не переживай, придумаем что-нибудь. Жениха-то еще не нашли? — Иван отрицательно помотал головой. — Ну вот, — обрадовалась девушка, — значит не все потеряно.

Парень печально посмотрел на лягушку:

— Как? Разве что титул получить. Но это же нереально.

«А ну-ка, — покопалась Варвара в памяти, — как там титулы в сказках раздают? Подвиг! Точно!»

— Оспади-и-и, спасешь принцессу какую-нибудь от лап чудовища! Мало, что ли, в сказке чудовищ? И папаша ее тебя бароном сделает. Нет, принцессу нельзя. — Иван вопросительно вскинул бровь. — У вас же законы строгие: спас — женись. Тебе надо королеву спасать. Ну, или короля, чтоб и подвиг, и не жениться!

— Ага, осталось с чудовищем договориться, и подвиг у меня в кармане.

— Слушай, — решила сменить тему лягуха, — зачем вся эта игра в дурака, я поняла. А как ты стал таким для всех?

— Ой, это было самое простое. Мы с братьями с ярмарки возвращались, я коня пришпорил посильнее, торопился, подарок милой вез. Да вот только в седле не удержался, головой сильно приложился о ступени каменные. Когда очнулся — вокруг братья, отец, лекаря привели. Тот втолковывает, мол, крепитесь, может и дурачком очнуться. Ну и вот, — Иван развел руками.

— Да, план хорош. Только вот прежде бы меткости поучился.

Весь оставшийся путь Варвара пыталась придумать для Ивана подвиг, но ничего в голову не приходило.

Когда стало смеркаться, на горизонте замаячили крыши домов.

— Отлично! — обрадовался Иван. — Там и заночуем. Поздно уже, да и поесть бы, — он почесал живот, намекая на то, что проголодался.

Девушка была полностью согласна: перекусить не помешает. Можно, конечно, и комаром подкрепиться — об этом ей буквально кричали инстинкты лягушки, — но Варя была категорически против такого меню, предпочитая традиционные блюда.

Деревенька, как подумала сперва лягушка, оказалась большой почтовой станцией. Вокруг сновали телеги, запряженные тяжеловозными лошадьми, попадались дорожные кареты, о чем-то спорили проходящие мимо мужики. Из дома напротив доносились крики и споры, сопровождающиеся взрывами хохота. По улочке лавировали мальчишки, спешащие по поручениям старших. Одного из таких и ухватил за руку Иван:

— Где тут у вас постоялый двор?

Пацаненок указал в сторону:

— Тама. Пусти, дяденька, — он ловко вывернулся из рук Ивана и исчез за ближайшим углом.

Метров через двести и правда показалось длинное двухэтажное здание из тесаного бревна. Над дверью висела покосившаяся надпись: «Корчма». Иван толкнул дверь с массивной ручкой, и они очутились внутри.

На первом этаже располагался трактир, на втором жилые комнаты. Они заняли столик в самом углу, подальше от любопытных глаз. Варвара устроилась прямо на столе, рядом со своим спутником. Тут же возле них возникла подавальщица. Полная, розовощекая девица, улыбаясь, смотрела на парня.

— Мне комнату на одну ночь. И поесть принеси, красавица, — произнес Иван, прикрывая рукой лягушку.

Когда девушка ушла, Варвара выглянула из-под его ладоней:

— Я вот сейчас не поняла, ты чего, меня стесняешься, что ли? — то, что он ее спрятал, ей решительно не понравилось.

— Не в этом дело. Ты просто не знаешь, что тут творилось, когда в прошлом году лягушка в царевну превратилась. Ой, что началось! Мужики в болотах всех лягух переловили.

Перед глазами Варвары тут же возникла картинка, как здоровенные бородатые мужики ловят и целуют лягух. И она рассмеялась.

— Тише ты, — прицыкнул на нее Иван и покрутил головой по сторонам. На них по-прежнему никто не обращал внимания. — Теперь представь: тут ты, да еще и говорящая. Смекаешь, что будет?

Глава 14.

Катя

Гора с пещерой осталась далеко позади, и теперь Катю со всех сторон окружали бескрайние луга, пестревшие разнообразными цветами. Ромашки, васильки, подсолнухи — чего там только не было, и девушка залюбовалась этой красотой.

«Эх, сейчас бы тут селфи сделать, офигенно бы получилось», — размечталась Катя.

Не слишком удобные туфли уже стерли ноги, но она упрямо двигалась вперед. Позади шел угрюмый Елисей. Все попытки завязать диалог сводились к тому, что царевич притомился, хочет есть или натер ноги. И без того уставшая Катя злилась. Ну что за нытик? Почему из всех принцев ей достался самый противный? Даже на подвиги не способный. Интересно, а как он сюда-то добрался? Вряд ли ножками.

— Елисей, а где конь твой? Ты же царевич, почему пешком? — полюбопытствовала она.

— Люблю пешие прогулки, — пробурчал царевич.

Сбоку раздалось тихое похрюкивание, как будто кто-то пытался скрыть смех. Катя подошла к краю луга, раздвинула руками траву и обнаружила там малолетнего любителя поцелуев, по совместительству своего жениха номер два.

— А ты что здесь делаешь? — она уперла руки в боки, с удивлением взирая на мальчишку.

Тот, поняв, что его рассекретили и можно не сдерживаться, вышел на дорогу и откровенно заржал:

— Тоже мне, любитель пеших прогулок нашелся! А чего ноешь всю дорогу — ой ноги болят, ай камень попал, эх поесть бы? Тьфу, слушать противно. — Елисей насупился, но промолчал. — А коня он, — усмехнулся гном, — в ближайшей таверне в карты проиграл, когда «торопился» невесту спасти.

— Ах ты, карлик противный! Я тебе сейчас! — замахнулся Елисей.

— А ну, отставить рукоприкладство! Детей бить нельзя.

Почувствовав защиту, мальчишка спрятался за спину Кати и показал Елисею язык.

— Это правда про коня?— уточнила царевна.

— Угу, — буркнул мужчина.

«Блин, почему мне такой сон дурацкий снится? Нет бы замок старинный, принц геройский на белом коне, а не это недоразумение», — размечталась Катерина.

На горизонте показалась телега, запряженная лошаденкой. Не карета, конечно, но все лучше, чем пешком. Старик, управлявший повозкой, согласился их подвезти. Елисей было сморщил нос от такого транспорта, но, увидев, как гневно смотрит на него царевна, молча полез на телегу. Гном устроился рядом и, болтая ногами, заметил:

— До бабки нам далеко, заночевать бы. Скоро стемнеет.

— Дедушка, нам бы на ночлег остановиться? Есть тут гостиница или отель? — тут же поинтересовалась Катя у старика.

Дед странно посмотрел на нее:

— Чудно говоришь, внученька. У нас с бабкой места много, ночуйте, коли не побрезгуете. Сеновал полнехонек. А про отелю я не слыхивал.

«Точно! — девушка мысленно стукнула себя по лбу. — Тут корчма или таверна. Какие гостиницы? Да-а-а, блин, попала так попала. Но и на сеновале неплохо. В детстве летом за счастье было в деревне на сеновале спать».

***

— Ну, вот тута, стало быть, и заночуете, — привел их старик на скотный двор. — Вон сеновал, — он махнул рукой в угол.

Катя осмотрелась. Справа за невысоким ограждением стояли корова с теленком, они меланхолично пережевывали траву, лежащую в кормушке. Слева на насесте устроились куры. Чуть дальше за загородкой возились свиньи. Над загоном с ними перекинуты две доски, пройдя по которым можно попасть на сеновал.

Елисей в очередной раз скривился:

— Я. Туда. Не поле... — и, получив ощутимый толчок локтем в живот, замолчал.

— Не пять звезд, конечно, но нам все нравится. Спасибо, дедушка, — улыбнулась царевна. — Пойдем, жених, нас ждет романтическая ночь на сеновале.

Катя ловко преодолела мостик и запрыгнула на мягкое сено, следом приземлился мальчишка. Позади, стеная и охая, пробирался Елисей. Послышался треск, отборная ругань, с грохотом по полу покатился шлем. Свиньи, завизжав, бросились врассыпную. Девушка высунула нос и увидела, что под тяжестью царевича доска подломилась, а сам он оказался в стойле у поросят. Чертыхаясь и выражаясь самым непотребным образом, Елисей вылез и поковылял на улицу отмываться.

Переглянувшись, Катя и гном рассмеялись.

— Как тебя зовут, жених?

— Евсейкой. Братья Сенькой кличут.

— А меня Катя. Завтра, как рассветет, мы двинемся в путь. А ты домой возвращайся, братья твои волнуются.

— И оставить тебя с Елисеем? Да ты ж с ним пропадешь! Заплутаете, он и дорогу-то небось не помнит. По пути сюда то у ясеня, то у солнышка спрашивал.

«Да-а-а, — подумала Катя, — хреновый из царевича провожатый».

— А ты, стало быть, дорогу хорошо знаешь?

— Конечно. Меня братья к Яге с поручениями частенько гоняют, да и тетка в соседней деревне живет. С закрытыми глазами найду. И, к тому же, кто знает, вдруг мне и правда жениться теперь надо? — Катя с сомнением посмотрела на мальчишку. — Нет, ты не подумай, ты симпатичная. Только старая для меня, — бесхитростно выдал ребенок. — Не могу я на тебе жениться.