Апельсиновый ад

1

Глава 1: Дьявольский Отпуск
Ад. Не место, где принято скучать, но даже Его Величество Люцифер иногда чувствовал, как когти тоски скребут по его давно привыкшей к огню душе. Вечность – понятие коварное. Сначала кажется, что это безграничные возможности для зла и изящного хаоса. А потом… потом начинаются будни. Вечные стоны грешников, от которых слегка закладывает уши, бесконечные отчёты от Фырика и Мырика о новых поступлениях (одни и те же цифры, право слово!), и эта адская бюрократия, что порой хуже самых изощренных пыток.
Люцифер, откинувшись в своём троне из обсидиана, с лёгким вздохом оглядел владения. Нуар, сажа, отчаяние – всё, как всегда. Идеально. Но приелось.
«Нужно что-то новенькое, – подумал он, поигрывая кончиком хвоста, который обычно игнорировал. – Что-то… отвлекающее».
Его взгляд упал на свиток, подброшенный на стол несколько минут назад. Дело № 777-А: Аврора Смирнова. Грех: "систематическое нарушение диеты, несмотря на увещевания внутреннего голоса". Люцифер фыркнул. Мелочь, конечно. Ерунда. Но для отпуска – в самый раз. Не тащить же в отпуск крупного политика, право слово? Никакой романтики.
«Фырик! Мырик!» – Голос его разнёсся по залам, заставив пару чертей, занятых сортировкой отчётности по стонам, подпрыгнуть.
Фырик, с его постоянно съезжающими очками на заострённом носу, подлетел первым, чуть не врезавшись в колонну из проклятых душ. «Ваше… Ваше Темнейшество! Слушаю!»
Мырик, более приземистый и с вечно озадаченным выражением лица, приземлился рядом, нервно теребя краешек своего адского фартука. «Мы тут как раз… списки уточнений по суб-грехам…»
«Замолчите, – Люцифер картинно отмахнулся. – У меня отпуск. И я лично отправляюсь за этой Авророй Смирновой».
Фырик и Мырик обменялись недоуменными взглядами.
«Но… Ваше Величество, – начал Фырик, поправляя очки. – Зачем? Это же… капля в адском котле. Мы можем отправить стандартную бригаду. Протокол 3-Б, раздел 2, пункт 4. Или даже нового стажёра, Дусти».
«Дусти?» – Люцифер приподнял бровь. – «Он же в прошлый раз перепутал душу бухгалтера с душой аквариумной рыбки. Нет. Я хочу лично. Это будет… своего рода вылазка. Развеяться».
Мырик, пытаясь осмыслить услышанное, пробормотал: «Развеяться? Но ведь у нас тут… горячие источники из серы… и отличные перспективы для карьерного роста…»
Люцифер встал, поправив идеально сидящий классический костюм, который, как ни странно, не плавился в адском пекле. Его волосы, чёрные, как сама бездна, были безупречно уложены. В его глазах мелькнула искорка, не злая, а скорее озорная.
«Адская бюрократия, Мырик, – проговорил он с лёгкой иронией, – убивает всякое желание творить. Мне нужна доза земной жизни. И эта… Аврора Смирнова. Она кажется достаточно ничтожной, чтобы не портить мне настроение. Я предвкушаю короткую, но приятную командировку».
Черти переглянулись. Вздохнули. Что поделаешь, начальство всегда право. Даже если это начальство – сам Дьявол, решивший вдруг, что ему нужен «отпуск».
«Подготовьте портал, – скомандовал Люцифер, направляясь к выходу. – И никакого Дусти! Я хочу, чтобы это было… безупречно».
Он шагнул в яркое, пульсирующее зарево портала, оставляя Фырика и Мырика в полном недоумении.
«Ничего не понимаю», – пробормотал Фырик, записывая что-то в свой блокнот. – «Отпуск. У Дьявола. За душой. И без Дусти».
«Может, ему просто хочется апельсинового сока?» – предположил Мырик.
Фырик поднял на него глаза. «Мырик, в аду нет апельсинового сока. Только кровь грешников. И та уже приелась».
Дьявол, тем временем, уже материализовался в уютной квартирке на Земле, с лёгким запахом серы и едва заметным красным свечением. Он был готов к триумфу. Он был готов забрать душу. Он был готов к… апельсиновому соку.

2

Глава 2: Столкновение с Фруктовым Фатализмом
Земля. Квартира Авроры Смирновой. Какое же скучное, обыденное место, по меркам Властелина Ада. Ни тебе пыточных орудий, ни визгов грешников, ни даже приличного инфернального сквозняка. Лишь тонкий аромат апельсина и чего-то, что Дьявол идентифицировал как «творческий беспорядок».
Аврора, как и подобает художнику-иллюстратору, сидела на полу, среди вороха скетчей, тюбиков с красками и пустых чашек от кофе. Её взгляд, полный сосредоточенности, был прикован к листу бумаги, где она с увлечением рисовала комикс про кота, который пытался захватить мир, но постоянно отвлекался на миски с едой. Рядом, на невысоком журнальном столике, сиротливо стоял высокий стакан с ярко-оранжевым апельсиновым соком.
Люцифер материализовался за её спиной, чуть правее от плеча, чтобы не испортить внезапным появлением её сосредоточенности. Он появился эффектно: с лёгким запахом серы, будто только что вышел из особо жаркой сауны, и едва заметным красным свечением вокруг своей персоны, которое, по его задумке, должно было внушать трепет.
«Итак, Аврора Смирнова, – начал он своим глубоким, бархатным голосом, привыкшим сотрясать самые основы бытия. – Настал час расплаты за твои, пусть и ничтожные, прегрешения. Твоя душа, по условиям вечного контракта, подписанного ещё твоими пра-пра-пра…»
Он не договорил.
Аврора, до этого полностью погружённая в процесс рисования, вдруг почувствовала лёгкое дуновение чего-то тёплого за спиной. Инстинктивно, не поднимая головы, она решила, что это её кот (который, к слову, действительно был склонен к драматическим появлениям). Она неловко, но привычно взмахнула рукой, чтобы его прогнать.
«Брысь, Пушок! Не мешай работать!» – пробормотала она, и тут же раздался плюхающий звук.
Люцифер замер. Его безупречная осанка пошатнулась. На его безупречно белой рубашке, на одной из идеальных складок дорогого материала, растекалось ярко-оранжевое пятно. Большая, сочная, абсолютно несовместимая с его статусом клякса. А ещё несколько капель – на тщательно уложенных волосах и, о ужас, на краю его левого рога, который он так предусмотрительно сделал почти незаметным.
Застывшая тишина.
Аврора подняла голову. Её глаза расширились. Перед ней стоял высокий, невероятно стильный мужчина, с лица которого медленно стекала оранжевая струйка. А на его рубашке красовалось пятно. Огромное пятно. Апельсинового сока.
«Ой!» – выдохнула она. – «Я… я так извиняюсь! Я думала, это кот! Он иногда так подкрадывается…»
Люцифер стоял, как статуя. Такого с ним ещё не случалось. Никогда. За тысячелетия его существования ни один грешник не позволял себе и мысли о подобном. Его должны были молить о пощаде, дрожать от страха, возможно, падать ниц. А его просто… облили соком. Апельсиновым.
«Мой… костюм», – прошептал он, голос его был совершенно непривычно осипшим.
Аврора, не понимая масштаб трагедии (как и того, с кем она имеет дело), быстро вскочила. «Ой, какой ужас! Это же, наверное, очень дорого? Держите! Сейчас я всё вытру!»
Она схватила со стола пачку бумажных салфеток, которая чудом не была опрокинута вместе со стаканом, и, подойдя к Дьяволу, начала энергично промокать его рубашку. Её пальцы, мягкие и немного испачканные краской, скользнули по его груди.
Люцифер, который только что планировал произнести одну из своих самых пафосных речей, почувствовал… нечто. Не гнев, не желание испепелить её. Скорее, это было замешательство. И что-то ещё, такое тонкое и неуловимое, как искорка. Искрка, которая не должна была существовать в его мире.
Он смотрел на Аврору, на её смущённое, но совершенно искреннее лицо. Она была похожа на утренний лучик света в его привычной адской тьме. И эти капли сока на его роге… они казались такими нелепыми, что он вдруг почувствовал что-то похожее на… улыбку.
«Я могу постирать её!» – предложила Аврора, всё ещё усердно трудясь над пятном. – «У меня очень хорошее средство. И утюг есть. Вы пока можете… подождать. Чай? Кофе? Или, может, ещё сока?»
Последнее предложение прозвучало особенно иронично. Люцифер, сам того не осознавая, принял приглашение. Он был совершенно сбит с толку. Его безупречный план похищения души разрушился под напором апельсинового сока. И в этот момент он понял, что его «отпуск» только начался.

3

Глава 3: Искушение Салфетками, и Не Только
«Вот здесь, кажется, ещё осталось, – пробормотала Аврора, склонившись над рубашкой Люцифера. Её пальцы, казалось, жили своей собственной, совершенно бесцеремонной жизнью. Она потянула за край воротника, словно хотела убедиться, что он идеально чист, а затем, не смущаясь ни на секунду, принялась расстёгивать верхние пуговицы.
Люцифер, привыкший к тому, что при его появлении даже самые отъявленные грешники мгновенно теряли дар речи и подвижность, обнаружил себя в крайне непривычном положении. Он стоял, как вкопанный, наблюдая, как эта хрупкая, но удивительно решительная девица совершенно беспардонно расстёгивает его идеально сшитую рубашку.
«Ох, тут всё пропахло этим… апельсином», – вздохнула она, и её ноготок легонько, почти небрежно, скользнул по его груди, указывая на очередное микроскопическое пятнышко. – «Её точно нужно постирать. Вы ведь не хотите ходить в таком виде, верно?»
Люцифер испытывал… целую гамму чувств.
Во-первых, было смущение. Смущение от такой неприкрытой фамильярности. Никто, никогда не осмеливался так запросто вторгаться в его личное пространство, тем более, так беззастенчиво прикасаться к нему. Он был Дьяволом, Властелином, Судьёй, а не… клиентом прачечной.
Во-вторых, появилось странное, почти шокирующее возбуждение. Лёгкое прикосновение её пальцев, тепло её дыхания, близость, которую он так давно не испытывал… это было что-то новое, совершенно не вписывающееся в его тысячелетнюю адскую рутину. Он был Владыкой Тьмы, но вдруг почувствовал себя… человеком. Слишком человеческим.
И, в-третьих, что было самым неожиданным и, пожалуй, тревожным – это было любопытство. Не просто праздное, а глубокое, всепоглощающее желание понять. Понять эту Аврору. Почему она не боится? Почему она так легко и непринуждённо обращается с ним? Он, Люцифер, был воплощением греха и ужаса, а она видела в нём лишь человека, которого случайно облила соком.
«Э… э… да, пожалуй, – с трудом выдавил из себя Люцифер, стараясь сохранить остатки своего достоинства. – Постирать… было бы… желательно».
Аврора улыбнулась. Её улыбка была такой чистой и незамутнённой, что на мгновение Дьяволу показалось, будто в его аду вдруг расцвели райские сады.
«Вот и отлично! – она наконец-то расстегнула все пуговицы и принялась аккуратно стягивать рубашку с его плеч. – Вы пока проходите… э… А как вас зовут?»
Люцифер, стоящий теперь в расстёгнутой рубашке перед совершенно незнакомой девушкой, которая только что беззастенчиво его раздевала, почувствовал себя совершенно голым – в буквальном и переносном смысле. Его тщательно выстроенный образ Владыки Тьмы рухнул, как карточный домик, под натиском апельсинового сока и невинной бесцеремонности.
«Адам, – автоматически ответил он, вспомнив первого, кто осмелился нарушить божественные запреты. – Можете звать меня Адамом».
«Приятно познакомиться, Адам! Я Аврора. Проходите в гостиную, я сейчас принесу вам что-нибудь сухое, а рубашку отправлю в стирку. Чай с печеньками?» – она уже потянула его за руку в сторону комнаты, полной книг и карандашей, совершенно не замечая, как потрясён её «гость».
Люцифер, абсолютно сбитый с толку, позволил себя вести. Его мозг, привыкший к сложным интригам и манипуляциям, отчаянно пытался обработать происходящее. Он пришёл за душой. А оказался в чужой квартире, без рубашки, и с предложением чая и печенья.
«Что ж, – подумал он, наблюдая за лёгкой походкой Авроры, – кажется, мой «отпуск» будет гораздо интереснее, чем я предполагал».

4

Глава 4: Любовь под Прикрытием, или Как Дьявол Учился Быту
Аврора, несмотря на всю свою рассеянность, обладала удивительной способностью к гостеприимству. Она выдала Адаму (Люциферу, если угодно, но на Земле он теперь был просто Адамом) какую-то старую, но удивительно мягкую футболку с изображением мультяшного динозавра, которая оказалась ему чуть великовата. В ней он выглядел скорее не Властелином Тьмы, а заблудившимся туристом. Или, что ещё хуже, членом какого-то странного фан-клуба.
«Устраивайтесь поудобнее, Адам!» – жизнерадостно сказала Аврора, исчезая на кухне, чтобы запустить стиральную машину и заварить чай.
Адам, оставшись один в гостиной, осмотрелся. Полки, заставленные книгами (в основном, комиксами и альбомами по искусству), смешные фигурки на столиках, несколько пустых чашек, свидетельствующих о творческом процессе, и, конечно, этот запах – смесь бумаги, красок и того самого апельсинового сока. Всё это было настолько чуждо его привычному окружению, что он чувствовал себя инопланетянином, случайно заброшенным на Землю.
Он попытался сесть на диван. Диван, как выяснилось, был не обсидиановым троном, а чем-то мягким и пружинистым. Адам привык к абсолютной статике и подчинению материи, поэтому неожиданная податливость дивана заставила его слегка потерять равновесие. Он плюхнулся на него с достоинством, достойным куда более грандиозного падения.
Аврора вернулась с двумя кружками чая и тарелкой печенья. «Вот! С ромашкой, она успокаивает. Вы, кажется, немного… напуганы?»
Люцифер, напуган? Это было бы смешно, если бы не было так… странно правдиво. Он был не напуган, нет. Он был озадачен. И очарован.
Первые попытки Адама "вжиться" в мир Авроры оказались фееричными.
* Кофеварка: Аврора попросила его сделать кофе. Люцифер, привыкший, что кофе ему подают легионы прислужников, с недоумением смотрел на сложный агрегат. Он попытался воздействовать на него мыслью, потом лёгким касанием (что привело к тому, что вода в резервуаре мгновенно закипела и испарилась, оставив после себя лишь небольшой дымок и запах жжёного пластика). «Ой! – воскликнула Аврора, спеша на запах. – Кажется, вы немного перегрели!»
* Телевизор: Адам попытался понять, как работает эта «коробка с движущимися картинками». Он пытался управлять ею мыслью, потом – указанием пальца. Когда Аврора показала ему пульт, он случайно заставил все лампочки в комнате мигать в такт с какой-то абсурдной рекламой корма для кошек.
* Приготовление еды: Аврора, пытаясь "занять" его, предложила помочь с ужином. Он взялся жарить яичницу. Результат: яйца мгновенно превратились в чёрные угольки, сковорода покрылась слоем сажи, а кухонное полотенце, которым он пытался вытереть руку, задымилось и вспыхнуло маленьким адским пламенем. «Адам! – вскрикнула Аврора, туша огонь. – Вы точно раньше готовили?» Люцифер, смущённый, ответил: «В моих владениях пища, как правило, не требует… приготовления. Она сама себя готовит».
* Домашняя одежда: Однажды вечером Аврора вышла из ванной в махровом халате, с полотенцем на голове. Люцифер, который привык видеть женщин либо в парадных одеждах, либо… в менее парадных, но более "декоративных", замер. Он неловко отвернулся, чувствуя, как необычное тепло разливается по его лицу. «Вы… вы… э…» – начал он, не находя слов. Аврора рассмеялась. «Я что, вас смущаю, Адам? Это же просто халат!»
Несмотря на все эти комичные неудачи, Люцифер всё больше и больше влюблялся в эту странную, неуклюжую, но такую живую девушку. Он видел её рассеянность, но и её удивительный талант. Он видел её простоту, но и её глубокую доброту. Ему нравилось, как она смеётся над его неловкостью, как терпеливо объясняет ему самые элементарные вещи.
Его собственные мысли, привыкшие к зловещим планам и многовековым интригам, теперь были заняты чем-то совершенно другим: как не испортить очередной прибор, как не выдать себя, и как заставить её смеяться ещё раз.
Аврора, в свою очередь, находила его странным, но обаятельным. Он был таким… непохожим на всех, кого она знала. Его загадочность, его иногда слишком буквальные, но при этом наивные вопросы о земной жизни – всё это делало его притягательным. Она смеялась, но никогда не высмеивала. Она учила его, но не поучала.
Между ними зарождались нежные, порой совершенно нелепые чувства. Люцифер, Властелин Тьмы, впервые в жизни ощущал себя по-настоящему живым. И всё это благодаря одной девушке и одному стакану апельсинового сока.

5

Глава 5: Друг Детства и Его Подозрения
Если бы Аврора была комедией, то Борис был бы её постоянным, слегка навязчивым, но бесконечно преданным закадровым голосом. Он был её другом детства, её личной энциклопедией на двух ногах, и, что уж греха таить, безответно и безнадёжно влюблённым в неё с младшей группы детского сада. Борис работал библиотекарем, что только усиливало его склонность к систематизации и поиску ответов на любые вопросы, даже если их никто не задавал.
Когда Аврора, с сияющими глазами, сообщила ему по телефону, что у неё теперь «живёт» некий Адам, который «немного странный, но очень милый», Борис мгновенно включил режим «Детектив-исследователь».
«Странный в каком смысле, Аврора?» – дотошно выспрашивал он. – «Он носит странную одежду? Он говорит на другом языке? У него есть рога? Ну, или хотя бы необычный прищур?»
Аврора смеялась. «Ну, рогов у него нет, Боря. И говорит он на русском, хоть и немного… высокопарно. Просто он как будто не из нашего мира. Он не понимает, как работает кофеварка, и чуть не сжёг мне кухню!»
В голове Бориса загорелась красная лампочка. "Не из нашего мира". Это звучало подозрительно. Очень подозрительно.
Первое личное знакомство Бориса с «Адамом» состоялось через несколько дней, когда он, не выдержав, заявился в гости без предупреждения. Аврора как раз учила Люцифера пользоваться микроволновкой, что выглядело как минимум… своеобразно. Адам, одетый в ту же футболку с динозавром, пытался засунуть в неё металлический поднос.
«Адам, это Борис, мой друг детства! – представила Аврора. – Боря, это Адам!»
Борис, человек, который привык к рукопожатиям, протянул руку. Адам, видимо, забыв о земных обычаях, вместо рукопожатия, чуть склонил голову и произнёс: «Приветствую тебя, смертный».
Борис вздрогнул. "Смертный". Ну, конечно. Идеально.
«Э… приятно познакомиться, Адам, – Борис убрал руку, чувствуя себя слегка неловко. – А вы откуда? Я что-то вас раньше в наших краях не видел».
«Я… из далёких краёв, – уклончиво ответил Люцифер, стараясь выглядеть как можно более обыденно, что ему удавалось с трудом. – Где солнце не всегда светит так ярко».
«Ох, это, наверное, какая-то северная страна?» – предположил Борис, уже вытаскивая из кармана небольшой блокнот и карандаш. Он был из тех, кто никогда не расставался с ними.
Люцифер чуть не фыркнул. Северная страна? Ад был, конечно, в каком-то смысле «северной страной», но точно не в том, о чём думал этот занудный, но, видимо, очень проницательный тип.
Комичные попытки Бориса разоблачить Дьявола начались незамедлительно.
* Интернет-расследование: Борис попытался найти что-то об Адаме в интернете. Все запросы вроде «Адам, странный, не из нашего мира» или «Адам, который не знает кофеварку» приводили к статьям о библейском Адаме, или, что ещё хуже, к рекламе строительных компаний. Люцифер, к своему удовольствию, легко манипулировал поисковыми запросами, так что любая попытка Бориса найти «Адама» приводила его в тупик. Однажды, Борис даже наткнулся на статью о разведении домашних козлов, что его окончательно сбило с толку.
* Вопросы с подвохом: «Адам, а вы не чувствовали себя странно в полнолуние? Ну, там, не тянуло ли вас на какие-то… тёмные дела?» – осторожно спросил Борис за ужином. Люцифер, понимая намёк, театрально закашлялся. «Боюсь, у меня нет такой… чувствительности к лунному циклу. Мои дела всегда достаточно… тёмные». Аврора смеялась, не подозревая истинного смысла.
* Проверка «святой водой»: Однажды Борис пришёл с бутылочкой обычной минеральной воды, на которую он, как он сам заявил, «прочитал специальную мантру». Он «случайно» пролил её на руку Адама. Люцифер, конечно, не почувствовал ничего, кроме прохлады, но изобразил лёгкое раздражение. «Какая неуклюжесть, Борис! Кажется, эта вода не очень хорошо влияет на мою кожу».
Борис уходил каждый раз ещё более подозрительным. Он чувствовал, что что-то не так. Этот Адам был слишком идеален, слишком загадочен, слишком… неправдоподобен. И, что самое главное, он был рядом с Авророй, а это, по мнению Бориса, было абсолютно недопустимо. Он клялся себе, что рано или поздно выведет «Адама» на чистую воду.
Люцифер, в свою очередь, наслаждался этой игрой в кошки-мышки. Занудство Бориса было почти очаровательным. Оно напоминало ему о тех редких случаях, когда ему приходилось иметь дело с особо дотошными бюрократами в Аду. Разница была лишь в том, что эти бюрократы не пытались обливать его «святой водой». Пока что.