Ароматный сон

ОБ АВТОРЕ

Официально принято считать, что первой книгой автора стала «Спектакль не по сценарию», которая вышла в 2021 году. Но это не совсем так. Ведь первые произведения были написаны задолго до этого.

Ещё в далёком детстве, девочка любила сочинять истории. Тогда одна история могла уместиться на одном листе формата А4. Тексты писались от руки. В основу их сюжета - ложились сказки о животных, в которых добро всегда побеждало зло.

Время шло и автор продолжал делать попытки написать первую настоящую историю. Но всё было безрезультатно.

Со временим, Ева Степанько поступила в университет, где полностью окунулась в новую для себя среду. Это и стало толчком для создания полноценной истории.

Именно так, в 2021 году первая книга автора «Спектакль не по сценарию» вышла под псевдонимом Madame Eva.

ПОСВЯЩЕНИЕ

Посвящаю своей маме Елене, у которой всегда былисамые вкусные сырники по субботам.

ПЛЕЙЛИСТ

Born to Touch You Feelings (2015 – Remaster)

Mary J. Blige, U2 – One

Josh Groban «Un Amore per Sempre»

Maybe BrainStorm

Eros Ramazzotti & Cher - Più Che Puoi

Listen To You Hear

Josh Groban «Un Dia Llegara»

A Bailar (As Heard in Transamerica)

Cher «Strong Enough»

Supper Trouper (в исполнении Елены Чарквиани)

Только тебе (на стихи Роберта Рождественского),

(в исполнении Елены Чарквиани)

1

Эта история началась с того, что одним прекрасным майским днём в Париже, в доме известной и талантливой художницы раздался крик:

— Адель!!!

— Что случилось, мадам? — влетая в гардеробную, в недоумении спросила помощница.

— Я тебя вчера просила забрать мой белый костюм из химчистки, где он? — недовольно спросила девушка.

— Мадам Элен, я же вам вчера вечером говорила, что он ещё не готов.

— Ну тебе совсем ничего доверить нельзя, — размахивая руками, приговаривала хозяйка, — вот в чём я пойду сегодня? И так опаздываю, — нервно продолжала девушка.

— Элен, ты готова? — спросил её муж, заходя в гардеробную и на ходу посёрбывая кофе.

— Нет, Поль, я не готова! — стоя в чёрном шёлковом халате, эмоционально отвечала она. — Адель не забрала мой костюм из химчистки, в чём мне идти, я ума не приложу!

— Я надеюсь, ты понимаешь, что открытие выставки через полтора часа!

— Поль, у меня катастрофа, мне нечего надеть!

— Ну вот, началось! Элен, я прошу тебя, ускорься, я буду ждать тебя в машине! — идя к выходу, говорил он.

Насилу они успели вовремя. В выставочном зале были представлены шедевры современных художников, критики и гости расхаживали по нему с большим восхищениям, говоря о новом перформансе. Лучшие фотографы Парижа спешили как можно детальнее запечатлеть каждый фрагмент данного мероприятия. Сами художники были счастливы лично представить свои творения. Также стоит отметить, что только элита могла позволить себе прийти сюда в качестве гостей.

Жамаль де Травентино и его жена Камелия тоже были здесь. Он состоял в совете директоров «Санто де Патрисси». Но причиной их нахождения был не только деловой контекст. Они дружили семьями и как близкие друзья пришли поддержать Элен.

Что до самого «Санто де Патрисси», это была самая известная организация Парижа в данной сфере. В ней работали люди, которые благодаря роскошному умению творить могли предоставлять услуги в этой области. К ним обращались с разными просьбами: расписать стены для офисов или домов, отреставрировать старинные скульптуры или памятники, разработать дизайн для модного дома или любой иной компании.

— Элен, дорогая, я тебя поздравляю! — обратилась к ней Камелия.

— Спасибо, я так рада вас видеть!

— Когда уже представления каждой картины начнутся?

— Вот с минуты на минуту. — ответила Элен, поглядывая на часы.

— Мне так не терпится послушать тебя. В твоих рассказах всегда присутствует частица магии, которая

оживляет и окрыляет саму работу.

— Ну перестань, ты вгоняешь меня в краску.

Их разговор перебил куратор торжества:

— А сейчас мне не терпится пригласить сюда невероятно талантливую художницу, работы которой становятся безупречным эталоном этого века. Этот творец может всё: от изображения сложных техник на бумаге до воплощения идей самых капризных заказчиков в арт-пространстве. И это прекрасная Элен! — зал начал аплодировать.

Работа была действительно уникальна и очень красива. Полотном выступало гладко обработанное дерево, по толщине такое же, как стандартное полотно. В центре был изображён потрет модели в полный рост.

Удивительным было то, что работа была выполнена в технике иконописи, но при этом зритель мог разглядеть дизайнерский наряд, автором которого являлся модный дом «Шадо». Назывался данный шедевр «Леди сквозь века».

Она подошла к своей работе, которая была представлена перед зрителями так, что как будто парила в воздухе. Невидимая леска крепила ее к потолку. При этом стоит отметить, что расстояние от работы до пола и потолка было одинаковое. Это создавало визуальную симметрию в расположении. Элен начала:

— Всем здравствуйте! Прежде чем я начну говорить непосредственно о самой работе, я хотела бы поблагодарить всех присутствующих за то, что смогли найти время и прийти к нам на выставку. Для меня как для художницы огромная честь находиться здесь для того, чтобы представить вам свою новую работу. Признаюсь, это не первая моя работа, и не первая, о которой я говорю публично, и вы об этом прекрасно знаете! Но всё же она для меня значит больше, чем просто дерево, на котором что-то изображено. Для меня это, в первую очередь, отображения моей души и…

Её перебил месье Дюбуа-Фор, который тоже был одним из известных художников Парижа.

— Господа, я, конечно, всё понимаю. Но, по-моему, здесь собралась элита общества, а не отбросы и воры, прошу прощения за выражения!

— Месье Дюбуа, как это понимать? — возмутился глава «Санто де Патрисси» Ламбер.

— Так и понимать. Мадам Элен сейчас представляет мою работу. Я вначале подумал, что это недоразумение организаторов, но теперь вижу, что нет. Мадам Элен, как вы прокомментируете такое воровство?

— Я сейчас буду комментировать ваше вранье, месье Дюбуа! Во-первых, работа моя, а не ваша. Во-вторых, я уже не первый раз слышала о том, как вы воруете работы у коллег, а затем убираете их из пространства арт-рынка. Вы не главный художник мира, и если честно, вы никогда и не были художником, а только то и делали, что топили молодых творцов.

Он рассмеялся:

— Ну что ж, а что вы скажете на это? — и он включил проектор с видеосюжетом, в котором он пишет её работу.

У публики наступил шок. Элен просто не могла поверить своим глазам, как это возможно? Неужели он видел работу до выставки и создал копию? Неужели он своим враньем сможет лишить её авторства?

— Ну что ж, господа, признаюсь, такого я никак не ожидал. Но судя по данному видео, у нас нет причин не верить месье Дюбуа. Мадам Элен, я надеюсь, вы понимаете, что с этого дня дорога в арт-пространство вам закрыта! — сказал Ламбер.

Она не стала отвечать, а просто ещё раз посмотрела на полный зал, на самого главу, и молча вышла из зала.

— Элен! — обратился к ней Поль на уличных ступеньках и взял её за руку.

— Что? Ещё скажи, что ты поверил в этот цирк? — заорала она.

— Совсем с ума сошла? Нет, конечно, но ты пойми, нужно было как-то по-другому доказывать, что он ещё тот… А не скандалить и спорить!

2

На следующее утро к ней в комнату вошёл Поль.

— Проснулась?

— Я и не спала. Разговаривать с тобой я не хочу, мне в «Санто де Патрисси» нужно.

— В каком смысле? — в недоумении спросил он. — Тебе ж вчера вроде сказали…

— Поль, — перебила она его, — я не из тех, кто легко сдаётся! Ясно? И я докажу всем, что это всё клевета!

— Элен…

Но она прошла мимо него в гардеробную.

Стоило ей подъехать к офису, как все стали обсуждать её и шушукаться. Несмотря на это, она очень гордо поднялась в кабинет главы учреждения, постучалась и вошла со словами:

— Ламбер, я к вам по делу!

— Элен, а что неясно? Со вчерашнего дня вы здесь больше не работаете! Покиньте помещение, иначе я вызову охрану.

После этих слов она подошла к двери ещё раз, хлопнула ею, и села за переговорный стол, сложа ногу на ногу.

Он повторил то же самое. Ещё раз выслушав всё, она ответила:

— Всё сказал! Тогда выбирай, у тебя есть несколько вариантов. Первый — ты возвращаешь меня на работу, второй — я иду в полицию и всё рассказываю им с доказательствами, третий — об этом узнают пресса и твоя новоиспечённая жена, сомневаюсь, что ей это понравится!

— Это что за угрозы такие? — рассмеялся он.

— Ах, Ламбер, смейся, смейся! Не хочу тебе напоминать. Но ты мне должен.

— Что?

— Что было четырнадцать лет назад…

— Заткнись! —выражение его лица сразу стало злым и растерянным.

— Так что, когда мне идти в рабочую мастерскую, сейчас? — наиграно добрым голоском проговорила она.

— Стерва!

— Я знаю, Ламбер. Знаю! Хотя, знаешь, — посмотрела она на часы, — сейчас же, кажется, законный обед. Поэтому приступлю-ка я к работе после.

Он лишь сжал на столе руку в кулак и ничего ей не сказал.

Элен договорилась встретиться со своими подругами Изабель и Валентиной. В одном из ресторанов города, на террасе за столиком сидело две девушки. Одна из них была голубоглазой брюнеткой. Её жгучие коротенькие локоны спускались до плеч. Кожа лица была гладкой, ухоженной. Беззаботная улыбка буквально ослепляла всех вокруг. Глядя на неё, можно было сказать, что это не женщина, а настоящий праздник.

— Элен, ну мы тебя уже заждались! —приподнявшись со стула, громко начала она.

— Валентина, дорогая, как же я рада тебя видеть! —

подбегая к ней, заговорила Элен.

— Мы тебя тоже!

— Изабель, привет! — обратилась она к другой девушке, сидящей за столом.

— Привет! Чего ты вся светишься? Ты же у нас вроде вчера работу потеряла! — отвечала Изабель.

— Сейчас расскажу! Кстати, я выбралась к вам всего на обеденный час, и сразу назад, мне нужно ещё работать над композицией.

— Элен, дорогая, какой композицией? — удивилась Валентина.

— А я вернулась!

— Куда?

— В «Санто де Патрисси». Я же всегда добиваюсь своего! Как вы, рассказывайте?

— Да подожди, ведь скандал был только вчера, как такое возможно?

— Валентина, давай опустим подробности. Расскажи мне лучше, когда там новая коллаборация в модном доме? Я уверена, ты в курсе.

— Нет, ты посмотри на неё, она явно меняет тему. Что ты уже придумала? — сказала Изабель, посмотрев на них обоих. — Валентина, колись, ты уже в курсе всего? Это я узнаю все новости последней?

— Девочки…

— Изабель, я правда ничего не знаю! Не смотри на меня так…

— Так, ладно, мы ждём подробностей! Сама создала шумиху на весь Париж, на следующее утро вернула себе репутацию, а нам ни слова. Так не пойдёт! — настойчиво требовала Изабель.

— Ну оставь ты человека в покое, в самом деле. Не хочет говорить, значит, есть на то причины!

— Конечно, тебе легко говорить. Я же знаю, что она тебе потом первой расскажет.

— И с чего ты взяла?

— Так, всё! Девочки, достаточно! — отрезала Элен, прекращая спор. — Обещаю, что расскажу вам обеим, но не сейчас. Попозже!

— Ну-ну… — протянула Изабель и сделала глоток кофе.

Элен не стала рассказывать, что давно, когда она только пришла работать в «Санто де Партриси». Ламбер сделал ужасные вещи, за которые так и не понес наказания. И причина была не в том, что она пожалела начальника, а в том, что ей было бы стыдно за себя, за то, что она всё знала все эти годы и молчала.

В этот вечер в одном из парков города Матильда с нетерпением дожидалась своего парня Луи, чтобы рассказать эму удивительную новость: теперь она будет ходить на занятия в «Санто де Патрисси».

Матильда была молодой девушкой, которая мечтала поступить на архитектора и связать свою жизнь с творчеством. Вот только мечте её, увы, не суждено было сбыться — она не прошла второй отборочный тур в университет. Родители, видя, как дочь хочет работать в этой сфере, стали искать альтернативу и, похоже, нашли.

«Санто де Патрисси» проводил конкурс для начинающих творцов, на него собирались толпы желающих, ведь это было самое престижное учреждение в арт-пространстве Парижа. Но место было только одно. И досталось оно в этот раз именно Матильде.

— Луи, привет! — радостно воскликнула она, подбегая к парню.

— Привет!

— Представляешь, меня взяли!

— Куда взяли, Матильда?

— Как куда, помнишь, я тебе говорила о конкурсе?

— Ты не шутишь? Я так за тебя рад!

— Завтра первый день, я переживаю страшно!

— Эй, да ты там всем нос утрёшь, я уверен!

— Спасибо. Слушай, у меня сегодня не получится с тобой погулять, я просто нервничаю, хочу как следует отдохнуть!

— Конечно, завтра увидимся, спасибо, что сказала это лично, а не по телефону, я рад. Но давай я тебя хоть до дома провожу?

— Нет, не нужно, мне тут недалеко!

— Тогда до завтра! — сказал он и поцеловал её на прощание.

На следующее утро Матильда пришла ровно в назначенное время. На входе она обратилась к секретарю:

— Доброе утро, меня зовут Матильда. Я направлена к вам как ученица, подскажите, куда я могу пройти?

— Доброе утро, — ответил тот, затем посмотрел в записи и продолжил, — да вижу, есть такая. Но придётся немного подождать, ваша начальница задерживается.

3

На часах было около десяти часов утра. Именно в это время можно увидеть Париж особенным. Ведь именно в этот час во всех уютных кофейнях на улицах нет мест. Не только местные, но и туристы спешат занять столики, чтобы насладиться утренней трапезой. Обычно это чашка ароматного кофе и что-то из выпечки.

Нет-нет, не всегда те самые ароматные круассаны, с которыми у многих ассоциируется Париж — это может быть совершенно любая выпечка.

Но у Элен это утро началось совершенно иначе... После йоги, долгих выборов «лука» и укладки она в суматохе бегала по квартире, чтобы как можно быстрее дособираться и поехать на работу. Её планам на день завидовать не приходилось: встречи с партнёрами, работа над новыми проектами, Матильда и многое другое... Но буквально на выходе её задержал пьяный Поль, который только что вернулся из кабака.

Элен посмотрела на него и сказала:

— Я не спрашиваю, где ты ночевал, мне уже глубоко всё равно. К тому же, я сейчас спешу, — и она направилась к выходу.

— Тебе придётся задержатся и дать мне ответ на вопрос — как ты так быстро вернула себе работу? — еле держась на ногах, говорил он.

— Поль, тебе сейчас нужно лечь спать. А разговаривать с тобой мы будем вечером.

— Нет, сейчас! — настойчиво требовал он.

— Я опаздываю!

— Не мои проблемы, ответь — и иди куда хочешь! Так как?

Она сделала глубокий вдох:

— Поговорила с Ламбером, и он меня вернул. Этого достаточно? Я могу идти?

— Просто поговорила? — повысив голос, спросил он.

— Странный вопрос, ты не находишь?

— Говори немедленно, чего я не знаю?

— Замолчи! Прежде чем в чём-то обвинять меня и допрашивать, ты посмотри на себя. Тоже мне ангел нашёлся! Я же тебя не спрашиваю, где ты ночевал... Так вот и ты оставь меня в покое...

Их разговор закончился криками. Он стал обвинять её в том, что она потаскуха, и говорить, что теперь он понимает, как она строила карьеру.

Элен в ответ тоже выставила претензии, что он не ночует дома, постоянно врёт ей и думает только о себе:

— Ну хорошо, раз я так тебя не устраиваю, зачем ты со мной живёшь? Уходи, и проблемы решатся... — сказала Элен.

— А может, я тебя давно не устраиваю? И ты уже кого-то там себе нашла получше? Так скажи правду, чего уж там...

— Я тебе скажу! Мы давно с тобой друг друга не устраиваем. Вот в этом вся правда! И живём под одной крышей только потому, что ты боишься делить со мной нажитое имущество. Но знаешь, что самое обидное, мы только мучаем друг друга и ненавидим. Но тебе это всё равно, главное же деньги и что напишут в прессе! Всё, я на работу, — повышая голос, заключила она.

— А я спать! — пробормотал он себе под нос и поскрёбся в спальню.

Элен приехала в офис. Как всегда, стильно одетая и с хорошей укладкой. При виде коллег приветливо с ними здоровалась и вела себя так, что никто даже и предположить не мог, что на самом деле творится в её доме и её душе.

— Матильда, сегодня будешь рисовать гипсовые предметы! — входя в мастерскую, заявила Элен.

— Хорошо, но вообще-то вы сегодня опоздали на двадцать минут.

— Я не опоздала, а задержалась, это разница! И вообще меньше говори, больше делом занимайся.

— Я хотела вам сказать, вы очень красивая!

— Если это лесть, то она неуместна, всё равно — пока ты не будешь рисовать идеально, я от тебя не отстану. И да, сегодня у тебя, считай, самостоятельная работа. У меня накопилась много своей. Поэтому поправлять каждый твой шаг я не смогу, — сказала Элен и села рядом за стол.

— Вот вы меня заставляете рисовать за мольбертом, а сами за столом на планшете работаете! Почему?

— Матильда, а ты представь, что нет планшета, есть только бумага. Что делать будешь?

— Но мы же в 21-м веке живём. Я тоже хочу на планшете.

— Вот когда будешь работать для заказчиков, не имея препода вроде меня, тогда и будешь рисовать на чём душе угодно. А если точнее, на чём потребует заказчик. А пока рисуй так, как я говорю! Руку набивай.

— Но зачем мне набивать руку на бумаге, если это не пригодится!

— Я что-то неясно сказала?

— Извините! — тихонько ответила Матильда и принялась за рисование.

Через какое-то время она подошла к Элен с каким-то вопросом, но увидев изображенное, не смогла сдержать восторг:

— Ого! — воскликнул она.

— Что ты хотела?

— Подождите, это же «Буланже», тот самый модный дом, о котором говорит вся пресса. Вы что, у них работаете?

— Нет, ко мне периодически обращаются заказчики по оттуда с просьбой создания логотипов, эскизов для новых коллекций и прочего.

— С ума сойти! Но вы очень красиво рисуете, я такого никогда не видела!

— Так, ладно тебе, что ты хотела? — строго переспросила Элен.

— Научите меня так рисовать!

— Будешь делать то, что я требую — сама научишься! Что ты хочешь? Ты мешаешь мне работать!

— Вот, у меня не получается! — проговорила Матильда, протягивая лист бумаги.

Элен спокойно стала объяснять, в чём ошибки, отложив свою работу в сторону.

Валентина в это время как раз подходила к мастерской Элен в надежде вытянуть её на обед.

— Салют, составишь мне компанию для трапезы? — входя в мастерскую, произнесла девушка.

— Салют, дорогая! Прости, сегодня я без обеда, работы много!

— Здравствуйте! — сказала Матильда.

— О, ты Матильда?

— Да, я ученица Элен.

— Ну что ж, вынуждена признаться, тебе крупно повезло!

Отпустишь своего преподавателя на обед?

— Валентина, не смущай девочку. У меня правда много работы. Позвони Изабель, может, она посвободнее.

— Звонила, она с детьми сегодня.

— А, ну ясно, мамин день.

— Да-да, нам этого не понять.

— Это точно! — сказала Элен и рассмеялась.

— Так что? — переспросила Валентина, с улыбкой посмотрев на подругу.

— Ладно, куда тебя девать! Но на полчаса, не больше.

Матильда, поработаешь немного без меня? Я тебя в мастерской оставлю.

4

Валентина и Изабель договорились встретиться за чашечкой кофе в одном из уличных кафе. Элен приглашали тоже, но из-за плотного графика она прийти не смогла.

— Валентина, посмотри, Моника сегодня уже сама пыталась что-то написать фломастером. Правда, пока на стенах… — протягивая телефон со снимками своей дочки, с улыбкой говорила Изабель.

— Здорово… Я хотела с тобой серьёзно поговорить.

— А вот смотри, Люк сам лего собирает. Это ему Морис недавно подарил, — продолжала Изабель, не слыша подругу.

— Замечательно! Послушай…

— А вот…

На очередном мимишном фото детей Валентина не выдержала и, вырвав из рук Изабель телефон, сказала:

— У Элен…

Но Изабель перебила её с нотками истерики:

— Тебе что, неинтересно? Почему ты меня перебиваешь вообще?

— Изабель, послушай меня — мир не вертится вокруг твоих детей! Ты, конечно, наша подруга, и нам интересно с тобой. Но пойми, после их рождения ты перестала нормально общаться со мной и Элен. А у неё сейчас что-то происходит странное… Но она толком не говорит что. Меня это волнует!

— Валентина, да как ты смеешь! Мои дети — самое важное! А ты меня сейчас не слышишь. Ну а Элен, она, вообще уже два дня мне не отвечает. Ей что, наплевать?

— Ну да, давай ещё расплачься, ты же у нас, как всегда, самая несчастная! — строго одернула подругу

Валентина.

— А что, вы же с Элен такие крутые… красивые… а я…

— Изабель, говорю тебе в последний раз — с ней что-то не так…

— Что у неё могло случиться? Вы же у нас крутые леди, разве у таких, как вы, могут быть проблемы! Небось мучается бедняжка, не появилась ли у неё первая морщинка? Или дай угадаю — машина любимая не заводится. А нет, наверно, Поль ей денег на очередную тряпку не дал! Беда у неё… — с сарказмом говорила Изабель.

Валентина не стала ей доказывать, что даже сильные девушки иногда ломаются. И причина этому уж точно не перечисленное Изабель. Она просто спокойно допила кофе, дослушала 101-й рассказ подруги о её детях и поехала на работу.

Валентина была главой компании «Lumiere sur le passé», чье название призывало высветить прошлое,

поскольку она занималась реставрацией скульптур и памятников. От своей роботы она сходила с ума, ибо чётко понимала: всё, что она имеет — её заслуга. Заниматься реставрацией самой у неё не особо получалось, поэтому она доверяла это профессионалам. А сама занималась всем остальным, чтобы компания и дальше процветала, набирая популярность на фоне конкурентов.

— Валентина, я к вам по делу, — входя в кабинет, сказал Роджер.

— Какому?

— Нам недавно принесли очень сложный памятник для реставрации, мы взяли его в работу, получили аванс... Но сучилась беда.

— Что? Что могло произойти?

— Мы случайно его разбили. Весь.

— Что?! Ты издеваешься?! Ты вообще понимаешь, что это значит? И что теперь говорить заказчику?

— Я не знаю.

— А кто знает? — заорала Валентина. — Реставрируйте из того, что осталось.

— Да там…

— Что?

— Практически в пыль…

— Так, кто разбил? Отвечай!!!

— Я...

— Да ты хоть понимаешь, что это значит? Господи… Так, немедленно в цех, покажешь!

В цеху она убедилась, что реставрировать действительно нечего.

— Я вычту его стоимость из твоей зарплаты.

— Валентина, но...

— Уволить?

Он промолчал в ответ.

— Так, кто заказчик?

— Оливье.

— Подожди, это тот, из похоронного бюро!

— Да.

— Господи, да он за этот памятник с меня три шкуры сдерёт. Ладно, сама поеду сейчас к нему, постараюсь всё уладить. И не дай Бог к моему приезду здесь ещё что-то произойдёт — уволю всех к чертям!

— Валентина, когда ты освободишься, мы же сегодня договаривались вечером…

— Ты издеваешься, я сейчас по твоей милости должна ехать непонятно куда, а у меня ещё есть моя робота, не забыл? Не задерживай меня глупыми вопросами!

— Ну прости…

— Работай!

Похоронное бюро было достаточно мрачным. Оливье решил, что офис должен идеально отображать услуги, которые предоставляет. Поэтому там, помимо похоронной атрибутики, можно было увидеть черепа, небольшие деревянные кресты на стенах, тёмные шторы на окнах и прочие вещи, не радующие глаз.

— Есть тут живые?

— Из живых тут только я! — идя ей навстречу, отвечал Оливье.

— Здравствуй, тебя я, конечно, видеть рада, но вот о твоём офисе этого сказать не могу. Ты хотя бы черепа свои убрал и шторы открыл, а то заходишь как в могилу.

— Валентина, я тебе в сотый раз говорю, не дождёшься. У меня здесь всё соответствует профилю

заведения. А шторы открывать и живые цветы расставлять будешь у себя в офисе.

— Но к тебе сюда живые люди приходят!

— Вот именно, и они должны понимать, куда и зачем они пришли… Чтобы не было как в пословице «Благими намерениями вымощена дорога в ад». Знаешь, о чём я?

— Господи, а это-то здесь при чём?

— А то ты сама не понимаешь... Представь, приходишь ты за похоронной атрибутикой и видишь белые кожаные диваны и распахнутые окна. Как тебе?

— Но пословицу-то зачем приплетать? — она посмотрела на него и вздохнула. — Ладно, делай что хочешь! Я по делу вообще приехала.

— Слушаю!

— Есть две новости — хорошая и плохая, с какой начать?

— Давай с хорошей, а то плохие мне уже как-то превычнее.

— Какой же ты всё-таки пессимист!

— «Memento mori», и никуда от этого не денешься!

— Ладно, начну с плохой: мои сотрудники случайно разбили твой памятник, который ты приносил нам на реставрацию.

— Он же и так был разбит!

— Они добили его — в прах.

— И что мне теперь говорить заказчику? Он же просил его отреставрировать, а не разбить.

— Дослушай хорошую новость: если у тебя есть эскиз, я знаю, кто сможет слепить его заново.

— Ты с ума сошла, это же жутко дорого! И у меня нет эскиза…

— Ну а словами описать сможешь?