Бабатырь - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Кристина Юраш (самиздат)

ПРОЛОГ. Кощей Бессовестный

- В зад давай! В зад! – послышался возбужденный мужской голос.

- Там грязно! – возмутилась я, оборачиваясь. Да он что! С ума сошел!

- Ну и что, что грязно! Давай в зад! – рявкнули мне на ухо, заставив вздрогнуть.

В зад? Он уверен?

- Мы слишком мало знакомы, чтобы давать в зад! – хотела сказать я, но вместо этого молча вздохнула.

Я посмотрела в зеркало заднего вида и увидала лужу размером с мировой океан! Судя по размерам, этой луже давно пора дать статус моря. Того и глядишь, через два года возле нее уже вовсю орали: «Чурчхела!» и возили морские экскурсии.

Что такое чурчхела я не знала. Мне всегда казалось, что это – какое-то животное. Похожее на шиншиллу. И ест ли шиншилла чурчхелу, я не знала. У меня не было ни того, ни другого, чтобы ставить эксперименты.

Зато был экзамен в ГИБДД. И я чувствовала, что в скорее дуба дам от нервов, чем в зад!

Я посмотрела мельком на инспектора и сжала губы. Если бы он знал, о чем я сейчас думаю, сел бы на заднее сидение, перекрестился сразу двумя ремнями безопасности, схватил бы иконку с бардачка и целовал ее. Возможно, даже взасос. Для эффективности.

- В зад давай! – снова рявкнули мне на ухо. – Чего раскрылетилась! К параллельной парковке езжай!

Я уныло посмотрела на толстого инспектора ГИБДД. Говорят, что хорошего человека должно быть много! Видимо, он — не просто хороший, а замечательный человек.

Если вы не знали, то хорошего работника ГИБДД должно быть как можно больше. Это – у них профессиональное. Чтобы видно было его издалека. Тонких, звонких и спортивных уже давно раскатали по асфальту невнимательные водители. А остальные победили в результате естественного отбора и теперь принимают экзамен на права.

Когда он присел в машину, я почувствовала, как она наклонилась и заскрипела. Это называется, кажется, низкий клиренс. Но я не уверена.

На колени, которые не помещались в машину, легла фуражка: «Уфффф!».

- Как будете готовы – начинайте движение! – послышался раздраженный голос. – Уффф!

***

- Скажи мне, Кощей, — послышался громкий богатырский голос. В мрачной темнице заскрипели старые замки.

Гулкие шаги разорвали гробовую тишину мрачных сводов.

– Ты куда девиц девал? Почему ни одной найти не можем! – послышался звонкий, полный жизни голос.

Прозвенели могучие цепи. Пленник, прикованный к черной стене темницы, пошевелился. С ним пошевелились двенадцать цепей.

Узник поднял угольки глаз и усмехнулся. Сквозь спутанные длинные волосы сверкнул его взгляд. На его пересохших губах скользнула улыбка.

- Все тебе скажи, Алешенька, — послышался тихий голос. – Все тебе расскажи. Иди-ка ты Алешенька… в попович. С такими вопросами.

- Куда девиц дел! – послышался голос богатырский. Факел в могучей руке высветил мрачное подземелье и стриженую богатырскую бородку. С юными богатырскими усиками.

- Много будешь знать, Алешенька, — снова послышался голос с усмешкой. – Высшее образование получишь. А оно к тебе ни к чему! Будешь профессионально непригоден к службе богатырской. Думать будешь перед тем, как с мечом на врага скакать. А это как-то не по — богатырски, дружочек…

- Ты мне зубы не заговаривай! – в голосе богатыря гнев послышался. Он топнул так, что чуть земля не раскололась.

- А что? Болят, Алешенька? Так это не ко мне. К Ягине. Она заговор хороший знает. Чтобы зубы не болели, — послышался голос. Он явно насмехался.

- Ты… ты… ты мне тут не это! – пригрозил богатырь, положив руку на меч. – И не то! Мы тут о девицах толкуем! Ищем мы с богатырями, ищем, а найти не можем!

- А что, Алешенька, — вздохнул голос пленника. – Решил по девицам сходить? Тогда бери бересту и пиши: «Молодой богатырь мечтает познакомиться!»

- Все ты шутки шутишь! Ты зачем девиц беззащитных похищаешь и мучаешь? Отвечай! – голос богатырским громом ударил под мрачными сводами.

- А что? Предлагаешь мне на юношей перейти? Уже есть кандидатуры? Если что тебя не унесу! Из вредности, – усмехнулся пленник, заметно оживившись. – А что это тебя, Алешенька, вопрос этот мучить стал?

- Да потому, что не всех девиц спасли! Где остальные не знаем! – возмутился богатырь, сурово посмотрев на Кощея.

- Пособие ты мое ненаглядное, — послышался голос. – Так вы сами виноваты, что я девиц похищаю. Я же не всех беру, Алешенька. Не каждую. А только тех, кто вам не нужен. Девица к вам и так, и эдак, а на нее смотрят, как на место пустое. Она и испечет, и нарядится, а вы мимо проходите, даже не глянув. Ну раз не нужна вам, значит нужна мне. Все просто, Алешенька.

Зубы богатыря скрипнули. Он засопел.

- Не все ж бабе праздник! Мы тоже устаем! Иногда света белого видеть не хочется. И походы военные! И … и…

- Ну что ж ты говоришь, Алешенька, — в голосе пленника слышалась улыбка. – Пока девку не обидели, я над ней власти не имею. Пока нужна она вам, я к ней даже не подступлюсь.

- Неправда! Зубы мне заговариваешь! – воскликнул молодой богатырь. Он уже хотел закрыть ворота дубовые на замки и засовы, но остановился. Видать, передумал.

Глава первая. Бабатырь

Тропинки, ведущие сюда, уже давным-давно были забыты, заросли бурьян — травой. А где-то неподалеку шумела черная река – Смородина, текущая без конца и края. Через нее перекинулся окутанный туманами мост, ведущий на погибель верную, на смерть лютую. Кому, как больше нравится.

Стоило шагнуть на этот мост, как попадешь в таинственную Навь, где живут темные боги и нечисть. Поскольку граница Нави была слишком близко, то и время здесь текло иначе. Медленно, словно почти остановилось.

Коли б стоял на посту богатырь, то щурился бы на туманный берег, высматривал тех, кто к людям собрался. Не пустил бы супостата, отогнал бы вражину, загнал бы обратно в Навье Царство. Но за неимением богатыря к дереву была прибита очень грозная табличка: «Осторожно! Злые богатыри!».

А ведь были времена, когда богатырской силушкой загоняли полчища нечисти обратно в Навь удары могучих мечей. Не пускали их в царство Яви, где им не место. А сейчас нечисть совсем распоясалась. Ходит, как к себе домой! Понаделали проходов и там, и тут. Русалки, домовые, лешие, водяные – кто хочет, тот и прет! Недавно видели, как Кикимора под табличкой отдыхала. «Осторожно! Злые Богатыри!».

- Ой, да ладно! Уйду ради приличия! Лучше под вон тем деревом посижу! – обиделась она, глядя на наивных людей.

В огромном бревенчатом доме, чьи окна выходили на речку Смородину, все с ног сбились! В резное деревянное окно залетал осенний ветер и вносил листья. Они шуршали по углам, под ногами и напоминали, что скоро придут холодные туманы. И повиснут клоками на голых ветках деревьев.

Все выглядело пестро, нарядно и уютно. Так и хотелось залечь под плед с кружкой кофе и лениво листать книгу. Но нет!

Говорят, что когда переведутся на Руси богатыри, то можно один раз за тысячу лет призвать богатыря. Того, в чьих жилах течет кровушка богатырская. И поскачет он на врагов полчища. Да по окрестным соснам всех развесит – раскидает.

- Каравай несите! Да не простой! А богатырский!– визгливо кричал женский голос. Женщина в красном сарафане подобрала подол и металась среди толпы. – Простой-то ему что? Богатырю нашему, призванному. На один зуб!

- Ыыых! Держите его семеро! – послышались сдавленные крики и натужное сопение. Что-то с грохотом упало. Следом донеслись крики боли: «Ай! Ай! Ой! Прямо на ногу!». Потом крики стихли. Дверца со скрипом приоткрылась и….

Тадам!

Прямо в горницу расписную шестеро добрых молодцев каравай вносили. Один, правда, хромал. Нарядный с лебедями и косичками, караваище медленно вплывал в горницу. Несли его на манер гроба, положив на плечи.

- Ну что у вас лица такие, хоть спляшите, что ли! – послышался голос старика, что возле печи грелся. - Еще разочек! Все будем повторять, чтобы в глазах богатыря в лужу не упасть! Он же наш – защитник! Кто же еще Кощея пленит и обратно в темницу вернет?

Добрые молодцы взяли каравай и снова вынесли его прочь. Послышался стон: «Держи его нормально!», и дверца со скрипом открылась.

- Так, гусляры! А ну как… - командовал старик. Он сидел на скамье, опираясь на узловатую палку. Над ним висела огромная кольчуга и меч. В три его роста.

- Эх, были времена, — вздохнул старичок, поглядывая на огромный меч. – Ух, каким я был богатырем! Все враги при виде меня сами в землю зарывались! Не было такого супостата, который был бы мне не по зубам! Как хрястну палицей – по шею в землю войдет! Как махну мечом, на триста верст отброшу! Как гляну, так сразу пойму, что ворожина замыслил.

И снова вздохнул, вспоминая былые времена.

- А теперь смотрю я на супостата своего, — опустил он глаза на штаны. – Чую, что замыслил, что-то недоброе. Знаю, что нападет внезапно, что добежать не поспею. Эээх!

- Та-та-таритам! – хлопали все в ладоши, когда танцующие и потеющие молодцы несли богатырский каравай. По глазам уже было понятно, что еще немного и добрые молодцы кончатся. Останутся только злые и уставшие.

- Интересно девки пляшут, — послышался голос старика, подслеповато щурясь. – Вон та, ну прямо красавица писанная! Гляди, как выводит! Эх, был бы я моложе…

- Уууу! – взвыла «девица» мужским басом, когда каравай с грохотом упал на пол. И придавил «красну девицу». «Красну девицу» взяли под руки и увели.

- Жаль, красивая девка была, — подслеповато прищурился старик. – Но хоть Кощею проклятому не досталась!

- Да не девицы это! – скосились на старика — богатыря. – Не девицы!

- Ой, горе-то какое! Куда ж только родители смотрели! Не девицы уже! Тьфу! – скривился дед в лаптях и очень мудро вздохнул. – Чей-то в животе урчит… Не иначе как к дождю…

- Та-та-ти-та! – хлопали в ладоши. В горницу снова внесли «богатырский каравай». – Носочек тяни! Носочек! Тяните! О! О! Лепота!

Добрые молодцы в красных кафтанах обливаясь потом, несли огромный шлакоблок с лебедями.

- А за что люблю Ивана, что головушка кудрява, — выдал дед, танцуя на месте. – Кудри вьются у конца, у Ванюши – молодца! Иииих! А че я не то спел? Все то! А что это девки покраснели?

- Это не девицы! – терпеливо объясняли старику. – Это – молодцы!

- Тем паче стыдно! – сплюнул дед и нахохлился как воробей. Обиделся.

- Меч богатырский ищите! – крикнул кто-то из суетящейся толпы. – Меч богатырский! А то чем он с Кощеем сражаться будет?

Глава вторая. За Русь – усрусь!

В любой непонятной ситуации умные книги по женской психологии рекомендовали мило хлопать глазами. И тогда проблемы сразу начнут решаться, мужчины упадут у ног и больше не встанут и так далее.

Поэтому я стояла и хлопала глазами, видя незнакомых людей.

- Бабатырь! – ткнул в меня пальцем маленький горбатенький дедушка. Я набралась мужества, решив поуважать старость, но позже, и расправила плечи.

- Сами вы, бабатырь! – обиделась я, отряхивая попу и рукав. Рассыпанные под ногами пакеты нужно было срочно собрать! Я села на пол, сгребая продукты. Это сон! Какой-то сон!

- Ну и разве это богатырь? – послышались разочарованные голоса. – Не похож на богатыря! Богатырь – он пудовые гири подымает!

Я сгребла макароны в пакет, схватила банку кукурузы и сунула ее обратно.

Пока люди охали и сокрушались, я собрала пакеты, включая дырявый. «Не богатырь это! Ой, не богатырь!», — сетовали в голос, ничуть меня не стесняясь.

- Ух, — взяла я два пакета и попыталась глазами найти выход. Так, погодите! Был еще третий пакет!

- Пакетик подайте, — попросила я, чувствуя себя крайне неловко.

Какой-то парень в красном кафтане схватил мой пакет и … На его лице отразились такие муки, словно он хочет какать, но не получается.

- Дай сюда, — обиделась я, беря пакет и вздыхая. С тремя пакетами я направилась в сторону первых попавшихся дверей. Если честно, я даже не знаю, где я! А у меня там мужик голодный сидит!

- Богатырь, — послышался голос за спиной. Ну что еще! Я обернулась, не понимая в чем дело. Какой-то парень показывал на пакеты.

- Где богатырь? – прищурилась я, осматривая пакет.

- Подняла! И даже не поморщилась! – послышались голоса вокруг. Все смотрели на меня. Я удивленно смотрела на пакеты: «И что тут такого!».

- Ой, богатырь — богатырюшко! – тут же заныли все, глядя на меня.- Мучает нас Кощей Бессмертный!

Что-то они не походили на замученных жертв, было видно даже не вооруженным взглядом.

- Девиц похищает! – взвизгнул кто-то, пока все смотрели на меня. – Уже десятерых похитил!

- Он что? Солит их? – удивленно спросила я, представляя скелет с гаремом. Все это казалось каким-то нереальным, сказочным что ли. При чем здесь Кощей? Это же вымышленный персонаж!

- Ой, богатырь – матушка! – упали мне в ноги, пока я изумленно попятилась. – Совладай с Кощеем, окаянным!

- Сил больше нет! – взвыли мне. – Ты ведь богатырь!

- Бабатырь! – поправил старикан. – Смотришь со стороны – пигалица, а сумки ого-го какие подымает!

- Не, господа, я не по тем делам! – замахала я руками с пакетами, понимая, что в двери меня не пускают.

- А мы тебя обратно вернем! – послышался голос из толпы. – Как только поможешь Кощею найти конец, то мы обратно тебя вернем!

- А он сам свой конец найти не может? Там совсем все плохо? – спросила я, не желая впутываться в какую-то мутную историю. – Вы ошиблись! Не богатырь я! Я – обычная девушка, меня зовут Ира, у меня есть работа… На которой я должна быть завтра в шесть о о.

Люди переглянулись и …

- Пустите меня! – дергалась я, чувствуя, что меня снова тащат в центр теремка. Ко мне в припрыжку понесли гроб.

- Отведай караваюшку, богатырь – девица! – поклонились мне, а на меня с крышки хлебного гроба смотрели два лебедя. – Хлеб – соль в знак нашего гостеприимства.

- Если отведаю, вы от меня отвяжетесь? – спросила я, глядя на лебедей. – Точно?

И отломила маленький кусочек от лебедя и макнула его в соль.

- Вше? Довольны? – с набитым ртом выдавила я, понимая, что каравай вкусный. – Шпашибо, было ошень вкушно… Я пошла! До швидания!

- Помогите, богатырь! Не бросай нас в беде! – заныли все.

- А что? Скопом собраться и Кощею накостылять слабо? – скривилась я, глядя на целую ораву.

- Отсюда ты дорогу не найдешь домой! – крикнули мне, слегка озадачив. Это и правда был не мой подъезд вместе с моими соседями. – А мы тебя обратно отправим!

Я решила идти дальше. Мне удалось выйти из теремка, как вдруг я увидела вокруг огромный древний лес. Немного проморгавшись, я осмотрелась по сторонам.

- Какой Кощей? Какой богатырь? О чем они? – пробухтела я, поглядывая на исчезающий теремок. Всем теремочком поехали!

Я вошла в лес, как вдруг увидела что-то зеленое, заросшее то ли мхом, то ли травой.

- У-у! – послышался жуткий голос. Я бросила сумки и тут же дала деру обратно в сторону теремка.

- Богатырь вернулась! – кричали все. И бросали шапки.

- У-у! – донеслось пугающее из сырого туманного леса. В такой лес ходят только по нужде. По большой или по малой! Я туда больше ни ногой!

- Богатырь! – скандировали люди, буквально внося меня в терем.

- Видал, бабатырь, как нечисть распоясалась! Совсем шагу ступить нельзя! Идешь по нужде, а там Кикимора сидит! В лес за грибами заходишь – там Леший. Только ведро опустил, а там рожа водяного на тебя смотрит! А теперь они и вовсе страх потеряли! Кощей вернулся!

Глава третья. Как бабатырь сходил налево

Может быть, опытная наездница тут же бы выдала что-то вроде: «Но!» и «Прррру!». Но я была наездницей неопытной. Поэтому выдала что-то вроде: «Аааа, куда прешь!» и «Ииии! Я сейчас упаду!». Но по факту, я имела в виду то же самое.

Мне казалось, что моей отбитой бабатырской попой можно будет колоть орехи. И сказочная белка, разгрызающая ювелирные изделия, наконец-то сплюнет с облегчением.

- Ааааа! – тряслась я, глядя ошалелыми глазами в странный туман. Если вытянуть руку, то и она затерялась бы в тумане. Где-то под нами журчала река.

- Стоять! – выдохнула я, падая на коня. Кто-то умудрился привязать меня к седлу. Поэтому пока что я чувствовала себя кентавром с бешенством коня. – Д-д-да к-к-куда ж ты п-п-прешь!

Видимо, конь уже понял, что я имею в виду и стал притормаживать.

- Молодец, — похвалила я его, потрепав по шее. – Хорошая лошадка… Стой-стой-стой… Эх! Сейчас бы слезть и обратно!

- Ыррррр! – послышался жуткий рев над головой, а я замерла вместе с конем. Конь дернул ухом и стал медленно пятится.

Этот страшный рев, напоминающий гонки фуры и мотоцикла без глушителя, заставили меня слегка обмякнуть. Я притаилась, вжав голову в плечи. Рев послышался справа, слева и даже откуда-то сверху.

В молочном густом тумане вырисовались огромные силуэты змей, которые уходили куда-то вниз, под мост.

- Ырррр! – ревели змеиные головы, пока я смотрела на них и очень переживала за коня. Вряд ли ему понравится лужа на спине.

- Ррррррыыыыыаааа! – извивались в тумане три невероятно огромные змеи. А я понимала, что еще раз они так сделают, и запахнет кучкой.

Рев раздался снова, а я нервно сглотнула, боясь пошевелиться. На секунду рев прекратился, а сквозь туман был виден силуэт взлетающей твари размером с пятиэтажку. От удара могучих крыльев меня чуть не перевернуло в седле.

- Хренас-с-се птичка, - сглотнула я, ослеживая взглядом ревущий силуэт.

- Но! Но! – пихала я коня ногами, понимая что это «рррр» не спроста. Один богатырский сапог слетел, второй еще держался. – Давай! Шевелись, тварь неразумная! Если ты не видишь масштабы писеца, то хотя бы по запаху определи! Давай! Первая передача! Вторая! Газуй, мать твою!

- Ну что, богатырь? – послышался гнусавый голос. – Сражаться будем?

Это кто сейчас сказал?

- Это кто сказал? – округлила глаза я, прислушиваясь к реву.

- Конь твой, богатырский! – гнусаво и меланхолично заметила лошадка и вздохнула. – Ты сражаешься, или того? Поедем?

- Поедем! - икнула я, трусливо следя за туманом и стуча зубами. – П-п-пусть живет птичка! Ну летает, так пусть летает! Нас не трогает и хорошо! Зачем направо – налево мечом махать… Да…

Конь медленно тронулся, продолжая свой путь по мосту.

- Ты там клубок возьми, а то я уже дорогу не помню, — послышался гнусавый и ленивый голос коня.

- Какой клубок? Есть только клубок нервов, — прошептала я, а мои слова сожрал этот густой туман. Нет, ну надо же! Такая огромная штука… И рычит жутко… Я чуть не поседела!

- Ыыыр! – послышалось над головой, а меня… меня сдуло. Правда, меня удержали веревки, которыми я была крепко примотана к богатырскому коню.

Низко летает. Видимо, к дождю… Который замочит гостей на моих похоронах, если мы не поторопимся!

- Как ты посмел, смертный, ступить в царство мертвых! – послышался рев. А я чувствовала, что мы с конем сейчас станем единым бутербродом. С соусом между нами!

- Куда? – испуганно спросила я, осматриваясь по сторонам. – В царство мертвых? Так, все, извините, мы просто ошиблись адресом! Обратно поворачивай! Я не хочу записываться в покойники раньше времени!

Конь стоял как вкопанный, явно ожидая, что я слезу с него, замахнусь мечом и зверски забью врага. А на месте его покойной, необъятной туши открою завод по производству котлеток.

- Поехали, — прошептала я коню, в надежде, что смогу оборониться … эм… банкой кукурузы! Или возьму кетчуп, намажусь им и прикинусь дохлой.

- Ладно, — меланхолично вздохнул конь. А потом повернулся и скосил на меня глаза. – Ты у меня третий!

- А как же кто не первый, тот у нас второй? – спросила я. – Впрочем, мне без разницы. В твою половую жизнь я не лезу. И ты в мою не лезь, пожалуйста. Поэтому, давай – ка мы повернем обратно и…

Послышался грохот, а мост подскочил вместе с нами. Конь, как я заметила, отличался такой невозмутимостью, что мне срочно захотелось раздобыть ту каплю никотина, которая бы убила его на месте.

- Трогай, родненький, — умоляла я коня, требующего хлеба и зрелищ.

Я пыталась найти, где у коня включается задняя передача, но пока что не находила.

- Но!!! – озверела я, ударив коня в боки. Я видела такое в фильмах.

- Ааааа! – тут же завизжала я, видя, что конь несется на врага. Силуэт врага выглядел внушительно. Из огромного тела росли три ужасные змеи, которые тут же заревели.

Мне всегда было интересно, какое слово я скажу, если вдруг со мной чего…

- Мляяяяяяяя! – визжала я, несясь на коне прямо навстречу смерти. Щит выпал у меня из рук и прозвенел по каменным плитам. Остался только примотанный к руке меч. Я схватила пакет из магазина, размахнулась им и …

Глава четвертая. Кощей бесподобный

Мы ехали по диагонали. Природа здесь была знакомая, но какая-то… другая что ли? Деревья были слишком большими, высокими, леса непроходимые, дремучими, озера хрустальными. И ни души.

- Я так понимаю, что мы к Кощею едем, — мрачно и уныло заметил конь. – Короче, пока ты Кощея по замку размазываешь, я в сторонке постою. Договорились?

- Что? – удивилась я, вынырнув из дремоты. Это дремота накатывала с каждым шагом, обволакивая меня унынием.

- Говорю, когда ты Кощеем его собственный замок мыть будешь, я в сторонке травку пощипаю, — зевнул конь. – Еще раз! Пока ты Кощея будешь в землю вбивать мечом богатырским, я отойду?

- Да ты оптимист, — вздохнула я, поражаясь самой себе. Меч шлепал по ноге.

- Ааааааа! – послышался крик, нарушая благостную тишину. – Пусти!!!

- Так! Погоди! Там кого-то убивают или любят? – оживилась я, прикидывая, где у меня право и лево.

- Оооооо! – послышалось с другой стороны. – Пусти!!!

- В принципе, уже, как бы, неважно, — вздохнула я, осматриваясь по сторонам.

Мы упрямо ехали по диагонали, сбивая росу с травы. А потом резко остановились, как вкопанные.

- Что? Опять опасность? – взволновалась я, тревожно осматриваясь по сторонам.

- Обождем, — глубокомысленно заметил конь. И мы стояли, пока я тревожно вглядывалась в темноту между деревьями. Я вертела головой изо всех сил, боясь пропустить опасность. Что я буду с ней делать, я еще не знала. Скорее всего, посмотрю в глаза с предсмертным укором! Пусть чудовищу будет вкусно и стыдно!

А потом конь тронулся. И я выдохнула с облечением.

Через метров двести мы снова остановились.

- Обождем! – произнес конь, а я тихо тряслась, вжимая голову в плечи. Ну еще бы! Он же здесь уже не в первый раз! Видимо, что –то знает! Нервные клетки стали еще нервней. У меня дергался глаз. Есть люди, которые смеются в лицо опасностям. А я круче! Я им подмигиваю!

«Не ешьте меня!», — мысленно съежилась я, оглядываясь. «А! Караул!», — паниковало что-то внутри.

Мы проехали еще метров триста. И опять остановились, как вкопанные.

- Обождем! – снова произнес конь, пока я умирала от страха. Если честно, нервная система была уже ни черту! Я понимаю, что опасность повсюду, подстерегает и все такое! «Да делать опасности больше нечего, как подстерегать тебя! Это как примерно выглядит? Так, ребята, не жрать! Она будет здесь через час! Бросайте других богатырей, все дела и дуйте подстерегать! Да если бы тебя подстерегала опасность, она бы умерла с голоду!», — фыркнул внутренний голос, пытаясь меня успокоить.

- Чего обождем? – прошептала я, склоняясь к конскому уху.

- Я просто какаю, — вздохнул конь. – Поэтому, обождем! Яблок, видать, переел…

- Погоди, — расправила я плечи, вспоминая, что я богатырь, хоть куда. – Ты все это время… И никакой опасности не было?

- О, теперь поехали! – выдохнул богатырский конь, продолжая свой путь. Где-то в серой дымке тумана вырастал огромный замок цвета слоновой кости. Он напоминал иглу, насквозь протыкающую небо.

- Остановка – замок Кощея, — вздохнул конь, пока я смотрела на замок с открытым ртом. – Я отойду, чтобы меня кровью Кощеевой не забрызгало. Ты там свисти, если что! И Кощея сильно по поляне не разбрасывай!

- Не, поехали отсюда! – запереживала я, глядя на огромные ворота. – Давай в другой раз! Ой, а вдруг его дома нет? Мало ли, отошел куда?

- Стучись, богатырь! – вздохнул конь, подвозя меня к воротам. Я смотрела на костяные пластины и орнамент, напоминающий о грустном и вечном.

- Тук! – едва слышно стукнула я перчаткой и тут же убрала руку. В ответ была тишина.

- Ну все, битва отменяется, — с радостью пожала я плечами, не слыша скрипов цепей, дребезжания костей и других признаков: «Доброе утро! А что вы хотели?».

– Дома Кощея нет! Видимо, ушел… В магазин или на почту за пенсией! Он же как бы бессмертный! Вот и пошел стращать пенсионный фонд, — с облегчением заметила я, глядя со вздохом на неприступный замок.

- Постучи еще раз, — дернул ухом конь. – Только громче! Может, он не слышит?

Судя по размерам замка, путь из одного его конца в другой конец, займет примерно полгода. Так что волноваться нечего.

- Тук-тук, — чуть громче выдала перчаткой я, едва не уронив ее на черную, потрескавшуюся землю. Вокруг замка вся земля была такой. Безжизненной, растрескавшейся. Даже деревья возле замка стояли голыми. И не было на них ни листочка, чтобы прикрыть стыд обнаженных ветвей.

Снова тишина.

- Видишь? Никто не открывает! – со счастливым вздохом сообщила я, мило улыбаясь замку. – Но я обещаю! Мы придем завтра! Послезавтра! Каждый день будем приходить! Как «горгаз». А пока что мы поворачиваем обратно…

Конь стоял и смотрел на ворота.

- Так нельзя! – заметил конь, а я пыталась оттащить его за поводья.

- Не переживай! Мы напишем ему извещение на… бой, — уговаривала я коня шевелить мной отсюда как можно быстрее и дальше. – Что-то вроде… Уважаемые жители мрачного замка. Завтра с двенадцати до часу вас зверски уничтожат. Приносим извинения за доставленные неудобства! Все, трогай!

Глава пятая. Кощей бессмысленный и беспощадный

Спасибо, что веришь в мою победу! Требую выдать богатырского коня, который в меня верит!

Я предложила коню вернуться туда, откуда он появился на свет. И передать этому самому месту, чтобы родила мне нового коня. Нормального!

Конь презрительно фыркнул, обиделся, дернул хвостом и отошел. Он как бы и вовсе не конь богатырский. А так. Дикий мустанг в туманной прерии. Туман сгущался. Уже не было видно, ни замка из костей, ни леса. Я и руки вытянутой не видела, если честно!

Убежать в этой кольчуге я не могла. Слишком тяжелая. Поэтому бросилась к коню и полезла на него. Мне удалось закинуть одну ногу в стремя, но конь вежливо отошел, давая мне возможность упасть на землю.

- Понятно, ты неопытный богатырь! – смилостивился конь, зевнув. – Ну что ж… Бери лук и стреляй в супостата! Нарожают богатырей, а мне потом катать! Лук есть?

- Да! – закивала я, обрадовавшись. – Есть! Хороший!

- Вот и славненько, — кивнул конь, косясь на Кощея. – Давай, бери лук, бери стрелы и стреляй в Кощея! Всему учить! Всему! Позор!

- Лук! Лук! – дергалась я, перепугано шаря по пакетам. О! Нашла! – Вот! Лук! Стреляю!

Нет, ну боятся вампиры чеснока? Может, Кощей лука боится! Я откуда знаю? Конь ведь богатырский, а значит, опытный! Ему видней! Мало ли чем Кощея побеждали?

Разрывая упаковку ногтями, я достала лук. Прицелившись хорошенько, я стала бросать лук в туман. Во все стороны. Зеленые стрелы исчезали в тумане.

- Ты что делаешь? – спросил конь, дернув глазом.

- Стреляю луком! - настороженно ответила я, повернувшись к коню. – А что? Не надо? А ты чего стоишь! Не помогаешь!

- Стараюсь запомнить эту эпическую битву, — вздохнул конь, глядя на Кощея. – Чтобы потом рассказать все в подробностях! И взял бабатырь лук, прицелился и выстрелил! И отскочила стрела от Кощея проклятого. И выстрелил он еще раз. Не долетела стрела. Шлепнулась на ноги бабатырю. И завяла там...

- Где же ты, бабатырь, — послышался голос Кощея. Он приближался, а я не знала откуда. Голос бы совсем близко.

Я трусливо прижалась к коню спиной. Сзади воинственно прошуршал пакет. Я шарила рукой в пакете в поисках оружия для самообороны.

- Бдзень! – улетела в туман банка кукурузы и обо что-то ударилось.

Значит, он близко! Плохо!

Следом полетел помидор. И огурчики в стекле. Дорогие, зараза!

- Что делаешь? – спросил конь голосом, словно вокруг нас светило доброе солнышко, а меня не пытались отправить на тот свет.

- Мариную противника! – выдохнула я, швыряя горошек и перец.

- Понятно! – кивнул конь, вздохнув.

«И размахнулась бабатырь горошком зеленым, отечественным. Да уделала все вокруг с ног до головы! Да схватила она белой рученькой банку тушенки, импортной да запустила ее во вражину проклятую! Но ничего не брало вражину!», — пронеслось в голове. Видимо, я от коня заразилась!

Мне было не до шуток.

Я сняла один из пакетов и размахнулась им как следует, в надежде удержать противника на расстоянии. Если не ударом, то ужасом, что это безумие заразно!

Но ручки оторвались. И все содержимое брызнуло в разные стороны. Ускакали шампиньоны в лес дремучий. На свою историческую родину.

- Ой, сгустились тученьки над бабатырюшкой, — нагнетал конь со свойственным ему ленивым пофигизмом. – Наступало зло черное – света белого не видать!

- Так! Погоди! – дернулась я, ныряя рукой в пакет. Кощей подошел близко – близко. Пока я стояла и испуганно смотрела на его улыбку, моя рука шарила в поисках. Есть!

- Пысь! – выдал бутыль отбеливателя прямо в лицо черному злу. – Пысь! Пысь!

Тут же запахло хлоркой. Вот сволочи! А обещали на упаковке, что все будет белым, пушистым! Опять обманули! Отбросив бутылку в противника, я попятилась к коню. Туман снова окутал все, скрывая противника из виду!

- Смерть Кощея в яйце, — подсказывал конь. – Ищи смерть Кощея в яйце!

- Уже искала! Весь десяток в него бросила! Что-то не помирает в страшных муках! – задыхалась я от ужаса.

- Яйцо в утке, утка в зайце, заяц… - лениво продолжал конь, пережевывая травку. – А заяц в сундуке, а сундук где? Ну? Вспоминай?

- В духовке на температуре сто восемьдесят градусов! – рявкнула я, смутно припоминая детские сказки. – Мне что сейчас делать с этой ценной информацией? Могу только приготовить! И пусть мучается от переедания! Это все что я сейчас могу сделать с этой очень ценной информацией!

И тут я увидала, что в траве неподалеку сверкнул мой меч. Туман, кажется, слегка рассеялся.

Я бросилась к мечу, что сверкнул в траве. Кое – как я подняла его и тут передо мной возникла сумрачная фигура, окутанная туманами. Я замахнулась мечом, теряя равновесие. Кощей отбил удар, а я поскользнулась и упала на лезвия травы.

- Мне не видно, что там происходит? – заволновался конь, но мне было все равно. Я пыталась перевести дух.

Немного погодя, я встала, глядя на кровь, которая размазалась по кольчуге и по рукам. Кощея рядом не было.

Глава шестая. Садо без мазы

- А еще он у меня знает столько единоборств, — продолжала я очень убедительно. – Он такой каратист!

Я вспомнила, как однажды усвистела с кровати вместе с одеялом. Мой взгляд притягивали эти жуткие оковы. Они были развешаны повсюду. Каждый раз, когда мой взгляд цеплял проржавевшую цепь, я внутренне делала: «Бррр!».

- Странно, я так смотрю, что у тебя не мужик, а просто сплошное достоинство, — заметил Кощей, пока я силилась оторваться от цепей и взять себя в руки. – Но только почему-то здесь ты богатырским мечом размахиваешь, а не он…

- Он просто занят, — ответила я, как можно беззаботней. – Его просто с работы не отпустили. Он у меня очень занятой! Он мир спасает. Сутки через двое. И вот скоро подойдут его сутки, так что, я бы на вашем месте всерьез бы задумалась о последствиях. Тем более, что я оставила ему записку: «Ушла к Кощею! Мамонт на плите!».

Кощей смотрел на меня, склонив голову на бок и очень понимающе кивая.

- Я уже весь истрепетался, — заметил он, словно говорит на полном серьезе.

- Вы мне не верите? – прищурилась я, понимая, что со мной разговаривают, как с … с… не самым умным ребенком. – А зря! Между прочим, у меня не мужик, а золото! Клад!

- Если мужчина – клад, то не мешало бы его закопать, — заметил Кощей, почему-то улыбаясь. – Я хотел предложить тебе роскошные покои, но поскольку у нас тут богатырь, то… Ну подумай сама…

Меня взяли за подбородок, заглядывая мне в глаза.

- Ты ведь мне не станешь врать? – послышался голос, пока я смотрела в черную бездну глаз.

- Нет, не стану! – ответила я, не моргнув глазом.

- Плохо дело тогда… Плохо…. Придет, — Кощей осмотрелся. – Твой богатырь! Будет орать, на бой вызывать… Мы с ним, разумеется, будем сражаться, потом он меня героически победит. Недаром он у нас богатырь! Заходит он сюда, а тут ты. В золоте, брильянтах, в шелках и жемчугах стоишь такая себе несчастная – несчастная. Слезки капают на платочек кружевной. Ах, злой Кощей меня в плену держал, мучил страшно, измывался, как мог, голодом морил и дальше все как обычно. Он же у тебя не совсем Иван Дурак?

- Поэтому и отпустите меня, — упорно гнула я свою линию, понимая, что лучше страдать в золоте – бриллиантах, чем поправлять фигуру в темнице на хлебе и водице. – Зачем судьбу испытывать? А так и богатырь доволен, и яйца ваши целы…

- Ну раз у нас тут в ближайшее время могучий богатырь явится, — послышался озадаченный голос Кощея. – То нам нужно как-то выкручиваться, не так ли?

Он приблизился к моему лицу так, словно хотел поцеловать. Его холодные пальцы нежно погладили меня по подбородку. Мой инструктор по вождению и называл меня «пробка». Даже если вас называют «пробкой», то напомните, что у каждой пробки есть одно единственное свойство. Выкручиваться.

– Нельзя бросать тень на такую честную и красивую девицу! А то вдруг что подумает, богатырюшка наш, увидев тебя на роскошной кровати из золотой парчи?

Он меня что? Соблазняет? Если честно, то у него это слегка получается! Просто я сегодня плохо спала, поэтому при слове «кровать» у меня автоматически просыпается интерес к собеседнику.

- Приревнует, будет попрекать всю жизнь, выбросит где-нибудь в лесу и скажет, что пошла в кустики и не вернулась, — на мгновение опьяняющая улыбка была так близко, что я ее чуть не вдохнула. – А то почудится ему, что …

Я поймала себя на мысли, что по моим губам скользнул прохладный палец. Черные глаза опустились, чтобы тут же медленно подняться.

- Не смогла устоять ты перед Кощеем проклятым. Повелась на золото – серебро старика костлявого, продалась ты скелету поганому… - Кощей тут же стал серьезным и убрал руки. – Купил он сердце девичье самоцветами да шелками. И кое-что еще … тоже очень девичье… ему досталось ему в придачу к сердцу…

Я нехорошо сощурилась.

Меня резко отпустили, делая шаг назад и поворачиваясь ко мне спиной. Гулкое эхо замка уносило его голос.

- Ну, любой мужчина поверит, что только одного его ждала, — заметил Кощей, раскинув руки. – Ведь так? А вы, девицы — красавицы, никогда не предпочтете золото и самоцветы…

Я не поняла, как очутилась вжатой в стену. Справа и слева были могучие руки, не дававшие мне прохода. Надо мной нависало лицо.

- Искренне. Любимому. Идиоту, — вежливо улыбнулись мне. – Вот придет сюда твой богатырь сюда, увидит тебя в золоте, делов наворотит… И тебе влететь может. Из ревности.

- Вот именно поэтому нужно разойтись по-хорошему! Я домой пойду, а вы тут сами как-нибудь, — кивнула я ржавые цепи.

- Для укрепления будущего брака, чтобы не было всех этих червячков сомнения, ревности и вопросов по поводу, что ты тут делала, чем занималась и так далее… Тебя нужно приковать к стене! Я даже мисочку поставлю для реалистичности. Чтобы ничто не смутило богатыря!

Я скосилась на ужасные цепи, понимая, что такого поворота событий не ожидала. Мне кажется, что поворот событий тоже сам себя не ожидал.

- Тут в зале отличное эхо, так что можешь страдать очень громко, — убеждали меня. – Эй!

«Эй-эй-эй!», — унеслось под своды, растворяясь в холодной тишине.

Возле моей ноги валялись ржавые оковы на толстенной цепи. Я осторожно отвела взгляд в черноту проема, откуда мы пришли.

Он ждет, что я перепугаюсь и во всем признаюсь? Брошусь к нему со слезами по пояс и ревом недобитого тюленя? Ну что ж! Порвем мужской шаблон!

- Прикуй меня!!!! – бросилась я на Кощея. – Прикуй! И делай со мной, все, что захочешь! Да-да! Мммм! Оковы! У нас дома такие же, только не такие ржавые! Вот прямо точь-в-точь! Так, как тут правильно приковываться? Ну… Где тут начало, а где кончало?

Я вертела в руках цепь, пытаясь эротично изогнуться возле стены.

Видимо, я слегка переусердствовала. Ну, мне так кажется. Поскольку кроме звона цепей в зале стояла тишина. Нет, может, быть кроме тишины стояло что-то еще, но я не уверена!

Если честно, однажды мы с почти мужем решили разнообразить нашу личную жизнь. До этого разнообразие затронуло и даже сломало стиральную машину. Ахи были. Охи были! Все, как надо! И поза была. Подходящая! Мы даже слегка усовершенствовали ее! Мы исключили романтику близости и добавили от себя тазики! В красивом нижнем белье, эротично изогнувшись я зачерпывала зеленым тазиком воду. А рядом с трубой стонал сантехник в одних мокрых носках. Пытаясь перекрыть прорыв страсти.

Глава седьмая. Навьи розы

Кощей сидел на троне из роз и костей и внимательно смотрел на нас.

В зале стояла тишина. Мне казалось, что прямо сейчас послышится растроганный голос: «На бис!». И зал разразиться дружными аплодисментами. Я даже посмотрела на Кощея, понимая, что соскучились женские уши по ласковым словам.

- Девочки, вы чего? – насторожилась я, оббегая глазами плавленые сырки. Нет, согласна. Такими словами можно и курицу из морозилки разморозить, но … все таки… Там как бы… А может, это какие-то чары? Тогда почему на меня не подействовало?

- Ну что, мои красавицы, — произнес Кощей, глядя на собравшихся. – Давно не слышали вы слов нежности от своих любимых, так от меня услышите. Забыли уже, как на руках носят, так я носить буду. Платочек уроните – подниму. Оступитесь, поддержу.

- Эй! – пощелкала я пальцами перед глазами соседок. – Ку-ку! Они все одно и то же обещают! Ты чего? Что с тобой?

- Для вас я никогда не буду занят, — слышался голос. – Ведь нет ничего важнее переживаний девичьих. А если вдруг слеза прольется, то заплатят за нее все сполна.

- Девочки, — прошептала я, слыша его голос и глядя на очарованных красавиц. – Он же, как бы, сказал, что он – любовный импотент… Что любить не может. Вы чего? В самом деле? А как же искренность чувств? Как же… Ну это… Ну сами поняли! Искринка есть, бензинка есть, а дыр-дыр нет! Не знаю, как вам объяснить! Не искренне все это!

- Ни в чем отказа знать не будете. Что бы ни попросили, — продолжал Кощей. – А от вас ничего не нужно. Только краса ваша девичья да сердце нежное, любящее.

В тишине зала послышался мечтательны женский вздох: «Ах!».

- Да что ж мы, — послышался голос одной из девиц. – Речи – то сладкие слушаем! Обманом он на погибель нас ведет! Слыхала я …

И в этот момент она умолкла. Вместо нее на полу лежала роза. Кощей спустился, наклонился и поднял ее. А потом к губам прижал.

- Тише, девица, тише красная… - послышался его голос, а он гладил лепестки. – Да неужто в сказки здесь еще кто-то верит? И нечего сказками страшными девиц – красавиц пугать… Может, из-за сказок страшных, я до сих пор один по свету хожу. Понапридумывали, понасочиняли. Везде сказка, где нас нет. Но на первый раз прощаю. И зла не держу…

Он наклонился и поцеловал лепестки.

Так, а вот это уже мне не нравится!

- Как срок выйдет, верну облик девичий. А пока со мной посиди, — произнес Кощей, осторожно розу в трон втыкая. И только сейчас я увидала, сколько роз на троне его. Почти в каждой пустой глазнице черепа, словно в вазе стояли розы.

Внутри что-то нехорошо заерзало. Девицу в розу обратил! Значит, она что-то знала. Так вот куда он девушек девает!

- И сколько же ей гербарием отмотать придется? – робко спросила я, чувствуя, что лучше бы я этого не делала.

- Покуда за ней не придет тот, кого она любит пуще жизни, — ответил Кощей, пристально глядя на меня. –Назад пути нет, девицы – красавицы. И никакие чары вас не спасут. Так, кто испытание не проходит, та розой станет. И будет своего любимого дожидаться.

Что-то смотрю я на его трон и понимаю, что испытания сложными будут!

- А если за нами любимые не прискачут? - вздохнула девица рядом со мной. Повернула она перстень на руке, а у нее платочек в руке появился. Вот просто взял и появился! Как по… волшебству.

- А если за вами никто не явится, — улыбнулся Кощей. – То переедете в сад. Буду вас поливать, растить. И когда все красавицы закончатся. Подарю вас какому-нибудь богатырю проезжему. Помнится, было дело. В молодости. Скопилось у меня тут роз – намерено. Вижу, богатырь проезжает. Я решил испытания отложить! Мне тут цветы девать некуда. Схватил букет белых роз да за богатырем с криком: «Постой!». И что вы думаете? Постоял он за Русь – Матушку? Он как деру даст! Я за ним! С букетом. А он от меня еще пуще скачет. Конь уже хрипит. А я ему: «Я же с любовными намерениями!». Вот тут то конь и сдох. А богатырь пешком в лес убежал. Все задницу прикрывал.

Девица по соседству свой платочек на землю уронила, а он … птицей обернулся. И в окно украдкой птица полетела.

Ударилась птица об оконце. И рассыпалась. А девушка губу закусила.

- Ну зачем же вы так, — улыбнулся Кощей. – Я же им оставил знак, где искать. А вот придут – не придут, уже их дело.

- А что ты там оставил? – спросила я, представляя лицо своего, когда ему про Царство Кощеево кто-то тонко намекает.

- Лепестки я рассыпал, — произнес Кощей.

- Если я выберусь, то чую, что они валяться будут! – вздохнула я, натягивая платье на ноги. – И вообще, я смотрю, ты прямо воплощение экономности! А зачем кормить, если можно в розу превратить? Какая экономия бюджета!

На самом деле мне было не смешно. Это так. Я ерничаю, когда нервничаю. Само по себе получается.

- Но мне абы какую красавицу не надо, -- мне подарили многообещающий взгляд. – Мне же с ней вечность коротать.

Я стояла, глядя в тусклое окно. За ним клубился мертвенно — серый туман. Моя попа пыталась оценить масштаб неприятностей. Но лишь тревожно холодела, когда я переводила взгляд на его трон. Мои глаза пытались сосчитать розы, украшавшие его. Но я сбивалась со счета.

- Икебану-маму, — выдохнула я, понимая. Либо мне торчать в вазе. Либо выиграть время, чтобы продумать и осуществить план побега. Разведать тут все, осмотреться.

Конечно же, второй вариант был предпочтительней. Поэтому я начала мило улыбаться и подмигивать дергающимся глазом.

Нет, ну а что? Победить в конкурсе невест – это ведь не так сложно? Да нет, проще простого! Готовить я умею, танцевать тоже, даже стихи читать! У меня даже грамота есть. За третий класс!

- А теперь я хотел бы с вами познакомиться, — заметил Кощей, пока я отвлеклась. – Расскажите мне о себе…

- Василиса Премудрая. Нет такой мудрости, которая была бы мне не доступна! Я открою тебе все тайны, – кокетливо заметила девица в красном сарафане. Она повернула перстень, и все вокруг превратилось в сказочный дворец. Василиса улыбнулась, пока я протирала глаза.

Глава восьмая. Я – художник, я так … выжил!

Робко, словно внутри еще теплилась надежда на какую-нибудь Зою Падловну с бутербродом и обеденный перерыв, я положила руку на ручку двери. Обычно тишина свидетельствовала именно об обеденном перерыве. А судя по протяженности перерыва, там доедали слона.

Старая дверь скрипнула, приоткрываясь ровно на столько, насколько я могла себе позволить. Мой нос осторожно сунулся в дверь.

Нет, мне не показалось. В большом зале все было покрыто паутиной. А на меня смотрел бесчисленными глазами огромная паучиха. Она была мягкой и пушистой, но ни капельки не доброй!

- Здрасьте, — присела я от ужаса, видя силуэты под потолком. Они напоминали комочки сладкой ваты. Из комочков торчали мечи, обломанные копья и щиты. Из одного торчала нога в сапоге.

Груды оружия валялись, покрытые паутиной. И тут я увидела, еще глаза. И еще… Да их тут…

- Мамочки! – захлопнула я двери снова, трясясь от ужаса. – П-п-прибираться надо! А то п-п-пауки вон какого размера вымахали!

И тут на дверь кто-то налег изнутри. Я не помню, как очутилась в своей комнате. Поймала я себя только в тот момент, когда к придвинутому к двери шкафу пыталась дотащить тяжелый стул.

- И что делать? – спросила я, вздыхая. – Так или иначе я стану украшением чьего-то стула! Спасибо, хватит! Пора делать ноги! Только теперь у меня есть провиант и… И одеялко. Как-нибудь выберусь отсюда.

Я стащила одеяло парчовое, свернула его и тесьмой от шторы обмотала. А потом сгребла в скатерть угощения.

- Погляди-ка, какая кольчуга баская, — послышался голос. – Прямо заглядение! Понравится она Кощеюшке! Молодцы, бесы мои, молодцы! Что-то я уморилась. Пора бы и вздремнуть. Утро вечером мудренее!

- Да, да, — закивала я, оттаскивая шкаф и отбрасывая стул. – Всем спасибо, всем до свидания! Удачи в личной жизни!

И я отправилась по темному коридору. Сначала идти было легко. Потом тяжелее. Посидев немного и передохнув, я съела сахарного петушка.

Прошло не меньше трех часов блуждания. У меня осталось одно яблоко. И даже сквозь одеяло, я чувствовала пронизывающий холод. Стуча зубами, я продолжала свой путь, завернувшись в одеяло.

- Ой, — опешила я, видя ту самую дверь. – Это что еще за фокусы такие! Что меня к этой двери манит! Хотя, погодите… Может, это и есть … выход?

Я снова приоткрыла дверь, видя пушистых паучих среди рванины паутины. Один кокон все еще шевелился и мычал.

- Еда! – послышался шепот отовсюду. – Сестрицы, я еду учуяла!

Я хотела открыть дверь, но она была закрыта. За мной по стене спускалась огромная паучиха. Точно такая паучиха же наползла на меня спереди.

- Что делать? – спрашивала я у инстинкта самосохранения. – Куда бежать? Как вообще? Чего молчишь! Что мне делать?!

- Из тебя получится отличная какашка, — вздохнул инстинкт самосохранения и торжественно пожелал мне счастливого пути. Огромные желваки едва не сомкнулись на мне. Я бросилась в сторону. Меня смело на землю и накрыло одеялом из тьмы.

- Кощей, — прошептала я, обещая найти его конец. И оторвать! На всякий случай.

В этой тьме я видела огненные волосы и взгляд – уголки.

- Ну что, бабатырь, — послышался голос в кромешной тьме. – Не справилась. Жаль. Прощай, бабатырь… Позабавила. Повеселила.

- Пошел вон! – крикнула я, открывая глаза. Кровь приливала к голове. Я висела вниз головой в темноте, а меня вертели не только на одном месте. Но и вокруг моей оси.

Я разжала руку, как вдруг паучиха прекратила заматывать меня и замерла.

- Яблоко! – прошипела она. – Сестрицы! Вот чем пахнет! Яблоком! Яблоко…

У меня хватило сил разжать пальцы, чтобы яблоко выскочило на пол.

- Мое! Мое! – вмиг забыли обо мне паучихи, сползая вниз. – Мое яблоко! Мое! Яблоко! Я его первая унюхала! А я первая нашла!

- Рассуди нас, — прослышался злой шепот, пока я пыталась сплюнуть паутину. Меня еще не успели домотать. И мне удалось высвободить одну руку и стянуть прочную паутину с лица.

Рассудить? Эм…

- Дамы, успокойтесь, — выдала я, глядя на сотни глаз. Они все смотрели на меня. – В рядочек, пожалуйста! Встать! Суд идет! Слушаем дело о яблоке.

- Быстрее, — прошипели паучихи, поглядывая на пыльное яблоко. – Уж больно вкусное! Наливное!

- Яблоко достанется самой… эм… красивой, — предложила я, мысленно содрогаясь от паутины.

- Я самая красивая! – послышался голос одной из паучих.

- Нет, я! – спорила с ней еще одна «красавица».

Конкурс «Пушистые лапки» продолжался, а я пыталась раскачаться, чтобы зацепиться за что-то и слезть. Мне удалось схватиться рукой о еще один кокон. Следом подтянулась еще одна рука, намертво ухватившись за паутину.

- Помоги! – послышался тихий мужской голос. – Спаси!

Я вздрогнула, едва не отцепившись. Но взяла себя в руки. Паутинка, на которой я висела, оборвалась. Я слетела вниз, с омерзением снимая с себя паутину. Бррр!

Пока «провайдеры» всемирной липкой паутины, спорили о красоте, я встала на ноги. Так! Мне нужна пряжа!