Бабочка на золотой шпильке

Глава 1. Однажды в мае

Официальное рабочее время «Зелёной лампы» закончилось с четверть часа тому назад, однако в дверь конторы забарабанили с такой силой, будто за визитёром гналась бешеная собака. Лайош, дочитывавший последнюю колонку криминальной хроники в «Обозревателе», опустил газету. Абекуа, собиравшийся уходить и уже успевший надеть свой новый льняной плащ-пыльник, недовольно поморщился. Равири, как раз закончивший подшивать в папку бумаги по завершённому делу, с удивлением оглянулся на стук и пригласил:

– Открыто! Входите!

Дверь распахнулась ещё на первом слове, припечатав и без того потрескавшуюся штукатурку на стене. На пороге стоял невысокий пожилой мужчина с белоснежным венчиком волос вокруг обширной лысины. Над носом-картофелиной помещались большие пронзительно-синие глаза, которые сейчас быстро и с мольбой обежали присутствующих.

– Слава Богу! Простите, господа. Я знаю, что у вас написано – до шести часов вечера, но…

– Проходите, пожалуйста, – пригласил Шандор, поднимаясь из-за стола и указывая на потёртый диванчик для посетителей.

Мужчина торопливо закивал и, сделав два шага, робко опустился на сиденье:

– Я очень извиняюсь, что врываюсь к вам в неурочное время… – снова начал было он, но тут опять подал голос Те Каеа:

– Как вас зовут?

– Меня? – посетитель растерянно смолк. Абекуа, пристроив плащ обратно на вешалку, с вежливым вниманием на лице присел на край своего стола. Визитёр на несколько секунд задержал взгляд сперва на дракониде, затем на муримуре.

– Томас Авенс, – наконец, представился он. – Я часовщик, у меня небольшая мастерская на Лестницах. И меня ограбили.

– Простите, но ограбления – это вроде бы по части Канцелярии? – уточнил Шандор.

– Так-то оно так, – вновь торопливо заговорил человечек. – Только дело в том, что у меня… Как это называется у юристов? Ничтожно малый ущерб?

– Ах, вот оно что.

– Канцелярия просто не будет заниматься такой мелочью.

– И что же у вас украли, господин Авенс?

– Золото.

Абекуа хмыкнул, Равири озадаченно посмотрел на визитёра:

– Кто-то стащил у вас крупинку золотого песка?

Томас слабо улыбнулся.

– Видите ли, оно выглядит в точности как золото. Но на самом деле это вовсе не золото. Большую часть сплава составляет обыкновенная медь.

– А меньшую?

Посетитель замялся, ещё раз обвёл взглядом сыщиков. Потом принялся крутить пуговицу на своём жилете. Похоже, господин Авенс только теперь понял, что выскочил из дома без пиджака и шляпы.

– Не могу сказать.

Компаньоны переглянулись.

– Не потому, что не хочу! – заверил их часовщик. – Я просто не знаю, что это за металл.

– То есть как это – не знаете? – вмешался в разговор Абекуа.

– Никогда прежде не встречал ничего подобного. Иеремия сразу заявил, что это не серебро, и так и оказалось. Но…

– Господин Авенс! – поднял руку Равири и, выдержав секундную паузу, попросил:

– Начните с самого начала, по порядку.

Томас согласно закивал. Потом лицо его обеспокоено нахмурилось:

– Но ведь время работает на них, на похитителей!

– Значит, стоит поспешить. Только постарайтесь ничего не упустить.

Часовщик потёр ладонью о ладонь, словно мыл руки, или пытался согреть озябшие пальцы.

– Я оставил Николь… – как-то растерянно заметил он.

– Николь?

– Мою дочь.

– Одну?

– Нет, я отправил её к соседям. У нас в соседях семья Улджи. Очень хорошие люди, – он осёкся, с извиняющимся видом посмотрел на Вути, и поправился:

– Муримуры.

– Улджи с Лестниц? – Абекуа сделал вид, что не заметил промашку. – Это не те ли, что занимаются грузовыми лебёдками? Отец и четверо сыновей? Да ещё двое… Нет, погодите. Трое дочерей во главе с матушкой? Не считая очень грозного дедушки по отцовской линии и властной бабушки по материнской.

– Те самые, – снова слабо улыбнулся Томас. – Мы давно дружим, ещё с тех пор, как была жива моя жена, и мы только-только поселились на Лестницах. Сейчас Олсумс и двое его старших парней дежурят у нас в доме.

– Ну, тогда вы можете быть спокойны и за свою дочь, и за дом, – заметил Вути.

Его слова в самом деле успокаивающе подействовали на часовщика. Тот расстегнул впопыхах неправильно застёгнутые пуговицы на своём жилете. Поправил их, собираясь с мыслями. Провёл ладонями по лысине, отчего остатки волос, и без того встопорщенные, окончательно встали дыбом. После чего начал:

– Было это с полгода тому назад. Мой приятель, Иеремия Ош – ювелир, у него мастерская, магазинчик и ломбард на верхней улице. Два-три раза в неделю мы встречаемся, чтобы сыграть в шахматы, и в тот раз играли у него. В ломбард заглянул какой-то матрос и попросил Иеремию оценить серебряный самородок. С виду эта вещица в самом деле походила на серебряный самородок, но Иеремия, осмотрев её, заявил, что это не серебро, и вообще пёс его знает что такое.

Глава 2. Вечер на Лестницах

Дверь хозяину и сыщикам открыл муримур, вооружённый молотом на длинной рукояти. Второй, чуть помладше, стоял за его спиной, держа садовый секач. Из кресла у камина поднялся глава семейства – немолодой, но крепкий и жилистый, с полосатым окрасом шерсти на голове. В руках у него был увесистый разводной ключ.

– Господин Олсумс Улджи, – представил часовщик муримура с ключом. – Его сыновья, Мизу и Пэйта. А это – господа из агентства «Зелёная лампа».

– Лайош Шандор, – отрекомендовался сыщик. – Мои компаньоны, господин Абекуа Вути и господин Равири Те Каеа.

– Вути? – Олсумс с прищуром оглядел муримура. – Сын Сайка Вути?

– Младший, – спокойно подтвердил Абекуа.

Господин Улджи переложил свою ключ из руки в руку.

– Надеюсь, Томас, ты знаешь, что делаешь, – заметил он.

– А… – господин Авенс растерянно переводил взгляд с соседа на Вути.

– Мы в некотором роде знакомы, – пояснил Абекуа, продолжая глядеть в глаза Олсумсу. Сыновья мастера по лебёдкам чуть напряглись, в комнате повисло неясное ощущение настороженности. – Но к нынешнему делу это никак не относится.

Старший Улджи ещё секунду-две молчал, потом задумчиво кивнул:

– Пожалуй. Мы ещё нужны, Томас?

– Наверное, нет. Спасибо тебе! И извини за беспокойство.

– Да не стоит! – махнул рукой Олсумс. – Нэди уже, должно быть, накрыла на стол. Пусть Николь у нас поужинает? И ты, конечно, приходи, как только закончишь. Вам ведь сегодня совсем не до готовки.

– Спасибо, Олсумс. Только если это не доставит неудобств.

Муримур кивнул и вышел. Сыновья молча последовали за ним.

Лайош огляделся. В маленьком домике семейства Авенс почти весь первый этаж занимала небольшая гостиная, с полукруглым окном на главный фасад. Напротив окна помещалась чугунная плита, сейчас холодная; перед плитой стоял обеденный стол, позади него – пара старых кресел возле камина. В камине потрескивал огонь, но в комнате всё равно было довольно прохладно.

– Грабители вошли не с главного спуска? – спросил сыщик.

– Нет, они выбили окно в мастерской. Оно выходит на боковую лестницу на другой стороне дома.

– Та дверь? – Шандор указал на дверь под лестницей на второй этаж.

– Да.

Часовщик провёл их через комнату и распахнул дверь. Мастерская занимала узкую, вытянутую вдоль тыльной стороны дома комнатку. По двум стенам стояли и висели разномастные аптечные шкафы и шкафчики, прежде аккуратно закрытые, а теперь выпотрошенные. Дверцы их были распахнуты, ящики вырваны из гнёзд; содержимое – инструменты, детали часовых механизмов и корпусов – было разбросано по полу.

Под единственным окном стоял верстак, усыпанный битым стеклом и щепками от расколотых оконных планок. В окне изначально было три ряда по шесть стёкол, и оно служило одновременно чем-то вроде витрины и прилавка. Но сейчас на своих местах остались только по одной крайне вставке слева и справа, да и те держались на честном слове.

– Неужели никто не слышал шума? – недоверчиво пробормотал Вути, рассматривая пролом.

– Дома на той стороне прохода – ночлежка, они заперты. Смотритель приходит к десяти часам вечера, собирает плату с постояльцев и дежурит до шести утра. Потом выгоняет всех на улицу и всё запирает, – пояснил господин Авенс. – Соседи выше и ниже на работе, не возвращаются раньше семи.

– А Улджи? – уточнил Лайош.

– Они живут на другой стороне главного спуска, так что из-за дома звук разбитого стекла просто не слышно. К тому же мы ведь почти над самым Лайонгейт, здесь привыкли к разного рода шуму и крикам.

– Господин Авенс, – вмешался Равири, делавший пометки карандашом в блокноте. – А помимо вашего подарка что-то пропало?

– Несколько часов. Нерабочие, я покупаю их у старьёвщиков на запчасти. И ещё мой мехаскоп. Он не новый, но всё же чего-то стоит. Хотя я не понимаю – забрать мехаскоп, а все другие инструменты и запчасти оставить. Вот, – он поднял с пола стёклышко, пересечённое кривой трещиной. – Эти стёкла ведь лёгкие и недешёвые, но их почему-то просто растоптали.

– А в остальных комнатах? – спросил Вути, продолжавший рассматривать пролом в окне.

– А в остальных они не были.

Сыщики дружно повернулись к часовщику.

– То есть как? – нахмурился Равири.

– Понимаете, мы обычно держим двери между комнатами закрытыми. Так меньше уходит тепло. Конечно, у нас тут всегда ветрено, а уж если задувает с моря вдоль главных спусков, то топи, не топи – просто уголь зря сожжёшь, но весь дом всё равно не обогреешь. Поэтому мы поддерживаем очаг только в гостиной, а двери всегда плотно прикрыты, и на каждой с двух сторон шпингалеты.

– Взломщиков остановил какой-то шпингалет? – Вути прошёл к двери и теперь принялся разглядывать её вместо окна.

– Не представляю, – развёл руками Томас. – Но дверь была закрыта, и весь этот разгром я обнаружил только по возвращению.

– А где вы были и когда ушли из дома?

Глава 3. Услуга за услугу

Ла-Киш шагал по улице, не глядя по сторонам, и только время от времени в раздражении перекладывал из руки в руку трость. В отличие от некоторых своих коллег по Канцелярии, он не считал Специальную королевскую службу соперничающим ведомством – в конце концов, в СКС занимались преимущественно вопросами внешней политики и шпионажа, что очень редко затрагивало криминальный мир города.

Однако Гарольд Ла-Киш чисто по-человечески не любил заносчивость, пусть она и сопровождалась добавлением «сэр». Поэтому он сейчас от души надеялся, что в Канцелярии его уже ждёт официальный приказ о передаче дела в ведение СКС. Впрочем, было в случившемся и кое-что положительное: расследовать смерть Папаши Стэна, который даже среди «своих» слыл изрядной сволочью, Ла-Кишу вовсе не хотелось. Город определённо стал немного лучше, распрощавшись с таким человеком.

Ла-Киш на несколько секунд задержался, разглядывая выставленные в витрине курительные трубки, и одновременно прислушиваясь к звукам улицы. Дубовый Холм давно проснулся, лавки и магазины уже с час как начали торговлю. Всюду сновали посыльные и курьеры, а на тротуарах было немало прохожих – и всё-таки что-то насторожило сюретера. Своему чутью он полностью доверял, поэтому, двинувшись дальше, свернул в ближайший переулок.

Здесь Ла-Киш ускорил шаг и нырнул в первую же дверную нишу. Квартал, теперь ставший местом обитания добропорядочного среднего класса, в основном сохранил свою планировку и застройку, какой та была лет двести назад – а в те времена дома больше походили на маленькие крепости, стены в них выкладывались толстые, и добротные двери можно было вышибить разве что тараном.

Полностью скрытый в тени ниши, сюретер поудобнее перехватил свою трость и снова прислушался. Звук торопливых шагов заставил его невольно усмехнуться: чутьё действительно не подвело, кто-то тащился за Ла-Кишем от самого дома убитого.

– Гарольд, – негромко позвал знакомый голос.

Сюретер хмыкнул, вышел из укрытия – и удивлённо окинул взглядом замершую в паре шагов от него фигуру:

– Чтоб меня…

Даже в обделённом солнцем переулке было заметно, что глаза преследователя обведены явственными синеватыми кругами, а губы покрыты запёкшейся нездоровой коркой. Волосы взлохмаченные и сальные, на шее грязный шарф, на плечах – потёртое и залатанное по локтям и подолу пальто.

– Просто маскарад, – поспешил успокоить приятеля Лайош. – Сойду я за потерявшего работу приказчика?

– Умирающего от голода и всех мыслимых хворей? Вполне.

– Вот поэтому я и не рискнул окликнуть вас на улице. Слишком уж большой контраст для обывателей.

– Куда это вы направляетесь в таком виде? – поинтересовался Ла-Киш. Шандор приблизился, и они неторопливо пошли бок о бок дальше по безлюдному переулку.

– Не «куда», а «откуда». Небольшое расследование, пришлось провести ночь в ночлежке на Лестницах.

– Надеюсь, оно того стоило.

– На самом деле без особого успеха. Зато утром я именно там услышал, что Папаша Стэн приказал долго жить. Это правда? – Лайош мельком взглянул на собеседника и добавил:

– Из-за садовой ограды немного можно было увидеть.

– Чистая правда. Ему проломили голову его же собственной кочергой.

– И вы ведёте это дело?

– Судя по всему, не я, а СКС.

– О… – Шандор помолчал, размышляя. – Господин в коричневом жилете?

Ла-Киш молча кивнул.

– Забавно, – ещё немного помолчав, заметил сыщик. – Не думал, что Папаша Стэн имел настолько хорошие связи. Хотя, с другой стороны, это объясняет, почему его так ни разу и не посадили.

– Что у вас за расследование? – сменил тему сюретер.

– Кража со взломом.

– Только не говорите, что это очередной случай, когда наше ведомство спустило всё на тормозах, – скривился Ла-Киш.

– Вовсе нет. Это просто случай с ничтожно малым ущербом.

– Ах, вот как…

– А мой клиент очень хотел бы вернуть украденное. Оно ему дорого не из-за реальной стоимости.

– Ясно. Памятная вещь?

– Подарок для дочери. К слову, раз уж мы так удачно встретились, можно попросить вас об одолжении?

Ла-Киш с сомнением покосился на сыщика. Лайош спокойно продолжал:

– Это набор из двух браслетов в драконидском стиле, часов и шпильки для волос, сделанной в виде бабочки. Механической, с заводом. Часы работы мастера Бернадота из По, если это вам о чём-то говорит.

– Говорит, – сюретер остановился и, развернувшись к Шандору, теперь слушал того внимательнее. – Но вы же только что сказали, что ущерб ничтожно мал?

– Часы восстановленные, с неродной крышкой.

– Ваш клиент – часовщик?

– Да. Весь этот набор помещался в шкатулке, отделанной шпоном дерева кете. Предметы, а также накладки и замочек на шкатулке, выполнены из бронзы, которая внешне выглядит как золото.

– Интересно, – приподнял одну бровь Ла-Киш. – Вы полагаете, что взломщики украли этот ваш набор по ошибке?