Бабочка-однодневка: летящая на огонь

КНИГА 2 БАБОЧКА-ОДНОДНЕВКА: летящая на огонь

Пролог: разговор с отцом

Я сидела у костра и молча наблюдала за легкими язычками огня, сноровисто пожиравшими тонкие стволики сухих ветвей, из которых состоял костер. На ночном небе высыпали первые звезды, нужно было ложиться спать, только сна не было ни в одном глазу. В голове по-прежнему звучал хриплый голос отца, дрожащим от волнения голосом рассказывающем о матери. Ее последних днях, их знакомстве, предложении и совместной жизни…

- Примешь предложение этого человека?! – Поинтересовался отец, задумчиво глядя перед собой. Никогда не думала, что присутствие единственного родного человека будет меня нервировать. Я реально испытывала неловкость в его присутствии и не знала, о чем нам, собственно, разговаривать.

Подойти пришлось мне, так как, несмотря на то что отец хотел этого разговора, он совершенно не спешил. Никогда не думала, что отец настолько смущается моего существования в его жизни.

- Да, я уже приняла это предложение, - медленно кивнула, стоя возле стены дома, неподалеку от которого мы оба решились, наконец, встретиться, перед самым моим отъездом, - мне все равно пора возвращаться, а здесь заодно и деньги заработаю.

- Ты права, - отец согласно потряс головой, по-прежнему глядя перед собой, за все время нашего разговора мужчина ни разу не взглянул на меня, - деньги никогда не бывают лишними. Да и этот человек вроде не проходимец.

- Ага, - я окончательно стушевалась, в очередной раз, теряя нить нашего пространного совместного времяпрепровождения, так пока ни к чему и не приведшего.

Отец тоже умолк. Рядом с мрачным лесником-лесорубом, считающимся моим отцом, всегда ощущала постоянный трепет и необъяснимый страх. Никогда не знала, о чем он думает, чего желает, что может сказать. Отец всегда был угрюмым, неразговорчивым и отстраненным. Я даже не знала, любила ли его, так как мрачный лесоруб ни разу не взял свое дитя на руки, ни разу не приголубил, не пожалел. Хотя он исправно привозил деньги сестре за свое воспитание, не жалел их для меня. Поэтому удивительными были рассказы тетки о нежности, которую тот проявлял к своей молодой супруге, которую буквально носил на руках.

- Твоя мать была очень красивой женщиной, - вдруг проговорил мужчина с натугой, словно из него тянули каждое слово, заставив меня встрепенуться от неожиданности и обратиться вслух, в каждый момент опасаясь того, что отец встанет и уйдет, так ничего и, не сказав путного, ради чего он приехал в деревню, ради чего написал мне письмо. Голос мужчины звучал глухо, сипло, словно ему до сих пор было больно вспоминать давно прошедшие времена. – Нежная, воздушная, словно сотканная из солнечного света. И насколько она оказалась хрупкой, когда я нашел ее на берегу речки. До сих пор не могу простить себе, что оставил ее одну.

- Она была магичкой. – проговорила я медленно, затаив дыхание, слушая отца и пытаясь немного его утешить, – и могла постоять за себя.

- Она также говорила, - мужчина поморщился, в его надтреснутом голосе проявились болезненные нотки, - однако ей не помогла ваша пресловутая магия. Она лежала словно сломанная безжизненная кукла. Вся в крови и ошметках. Вот только что провожала меня, улыбалась, смеялась, а через сутки вся в собственной крови, растерзанная и переломанная.

- Она…

- Твоя мать никогда не упоминала, кем была, а я не спрашивал. – Мужчина скрежетнул зубами, правильно истолковав мое молчание и не законченное предложение. – Кто в принципе я такой? Простой лесоруб, до которого она снизошла и одарила настоящей любовью. Она вошла в мою жизнь подобно скоротечному видению, всего лишь на жалкие полтора года осветив мое грубое существование. Испуганная, потерявшаяся в лесной чаще, она словно солнышко, впорхнула ко мне в дом. Поначалу я думал, она уйдет тут же, как только оправится после ранения, освободится от своих страхов, избавится от кошмаров, но она вдруг осталась. А потом мы обнаружили, что наша жизнь вдруг стала иной – появилась ты. Твоя мать сразу сказала, что с дочерью будут некоторые проблемы – она взяла многое от нее самой. Поначалу я не понял этого, пришлось ей объяснять, что наша дочь с даром.

- Ты не видел колдовства матери? – Сглотнула я, повернувшись к отцу и глядя на него с неподдельным удивлением.

- Нет, - тот покачал головой, по-прежнему глядя в одну точку, - при мне она не колдовала, просто рассказывала о том, чем отличается от простых людей. Рассказала, что первое проявление магической силы необходимо зафиксировать, чтобы не было последствий.

- Зафиксировать?! – Никогда не слышала подобное ученое слово, особенно из уст отца, который даже писать толком не умел.

- Да, но я так и не понял, что это такое, - повинился вдруг мужчина, еще ниже наклонив голову, - да и тогда мы оба не думали, что тобой будет заниматься кто-то другой, нежели Иньи.

- Иньи?! – Я впервые услышала имя матери, по крайней мере, то, каким она представилась моему отцу.

- Да, я не спрашивал ее полного имени, так как понимал, она скрывается от людей и ее, скорее всего, ищут, судя по ее изможденному виду и окровавленной одежде, при первом появлении, - отец снова тяжело вздохнул, - я просто принял девушку, которая вдруг появилась на просеке, едва не угодив под падающее дерево.

- О! – Я затаила дыхание, осознав, что отец, наконец, сподобился снизойти не просто до разговора, но вдруг решил удариться в воспоминания.

- Тогда пришлось многое изменить. У меня даже одежды лишней не было, а тут девушка, да еще и дворянка, - мужчина снова вздохнул, окончательно погружаясь в воспоминания, которые так долго подавлял в себе, что вспоминать оказалось сложно и болезненно, - я пришел в такой ужас, что несколько ночей даже спать не мог. Иньи сама показала, что вполне спокойно справляется с тяжелыми условиями жизни и вполне может обходиться без прислуги и элементарных удобств. Мне пришлось только помочь ей с перевязками. На правом боку у нее так и остался некрасивый шрам.

Часть 1: Жемчужина Чжень Чжу Глава 1 Возвращение в Лоян

Странное поскрипывание вывело меня из легкой прострации и прервало воспоминания об отце. Вкинув голову, настороженно оглядела окружающее пространство, ограниченное огнем костра. Однако вокруг было тихо, только шелестели бамбуковые деревья, да журчал тоненький ручей, у которого мы сделали ночную стоянку. Мой ученый спокойно почивал в повозке, не пожелав даже носа высунуть из нее. Он по-прежнему свято был уверен, что я вполне могу быть полноценным охранником, а потому полностью в ночные часы полагался на мое безошибочное чутье и тончайший слух. Причем совершенно безосновательно, так как ни разу не удосужился проверить наличие у меня подобного слуха и чутья. Впервые на своем веку видела такую безалаберность и доверчивость.

Недовольно передернув плечами и сильнее закутавшись в одеяло, предоставленное в мое распоряжение моим невольным временным хозяином, медленно встала и отправилась на очередной обход. За трое суток нашего совместного путешествия я прокляла свое желание подзаработать и не чаяла быстрее добраться до столицы, хотя недавно совершенно не желала возвращаться. Мало того, что приходилось спать на жесткой земле, без всяческих удобств, так еще и выполнять постоянные обходы, дабы не нарваться на какое животное или чего хуже, лихого человека. Правда днем мне удавалось немного передремать, пока сидела на козлах, управляя покладистой лошадкой, а мой попутчик, восторгаясь видами, бродил вокруг повозки в поисках трав, о свойствах которых мало что смыслил, и новых впечатлений, хорошо если безобидных.

Не став зажигать магических огоньков, подхватила небольшую тлеющую ветку и прошлась вдоль повозки. Завернув за угол, резко остановилась, совершенно опешив от увиденного. Прямо передо мной, шагах в трех стояла в пол оборота ко мне, тоненькая, хрупкая на вид, девушка, одетая в легкое воздушное верхнее ханьфу бледно-розового цвета. Длинные черные волосы, блестящие даже в слабом освещении, исходящем от раковины, поражали неземной ухоженностью и красотой. Бело-мраморная кожа идеального личика, казалось, светилась изнутри. У девушки была настолько изящная фигурка, подобной которой, мне до сих пор не приходилось видеть.

Склонив голову и присев на корточки, девушка с интересом рассматривала тоненький стебелек с несколькими спелыми ягодами на нем.

- Не трогай! – Вскрикнула я, заметив, к чему тянется красавица, мгновенно приходя в движение и устремляясь к этому странному существу, неведомо каким образом оказавшемуся в лесной глуши. – Ягоды ядовитые!

- Правда?! – Даже не испугавшись моего неожиданного появления, девушка медленно выпрямилась и изящным жестом убрала руку за спину. Оглянувшись на меня, красавица чуть заметно улыбнулась, снова, на этот раз довольно театрально склонив голову набок. – Но они красивые.

- Да, природа постаралась, - кивнула, осторожно приблизившись к девушке и чуть потянула носом, но магического воздействия не ощутила, только яркий, цветочный аромат, исходящий от перламутровой кожи девушки.

- А чего еще нельзя касаться? – В черных, обрамленных длинными пушистыми ресницами, глазах появился блеск интереса. Она решительно развернулась ко мне и тоже сделала один шаг в моем направлении.

- Кто ты? – Я осталась на месте, предостерегающе вскинув руку, предупреждая ее скорое приближение.

- Никто, ты никого не видел, - неожиданно спохватившись, громко проговорила девушка, резко взмахивая рукой и разворачиваясь, чтобы как можно скорее убраться подальше от меня.

Удивившись подобной манере прерывать разговор, я шагнула вперед и схватила странную девицу за рукав ее длиннополого ханьфу.

- Ты что делаешь?! – Девушка испуганно дернулась и едва не оступившись, остановилась, не решившись вырвать кусок ткани из моих цепких пальцев.

- Кто ты?! – Повторила я вопрос, удерживая девушку на расстоянии вытянутой руки и не давая той уйти.

- Отпусти! – Взвизгнула красавица высоким голосом и снова сделала попытку вырваться. А еще она неожиданно для меня, громко щелкнула пальцами свободной руки и вдруг испуганно замерла. Ее глаза удивленно посмотрели на свое тело, потом взглянули на меня. – Что ты сделал?

- В каком смысле сделал? – Я недоуменно нахмурилась, глядя на дерзкую красавицу. – Ты сама только что пыталась сбежать, а сейчас обвиняешь в чем-то меня.

- Ты не поддаешься моим чарам! – Воскликнула девушка довольно патетично, при этом скривившись, точно собралась плакать.

- Каким чарам?! – Чувствуя подвох, не стала так быстро отпускать девушку, хотя еще секунду назад собиралась сжалиться над ней и освободить от своего присутствия. – Кто ты такая?

- Я, просто я. Ты мне казался таким спокойным, - надула девушка губки, вдруг совершенно передумав плакать и снова становясь спокойной и расслабленной. Ее глаза, мало замутненные большим умом, наивно и вопрошающе смотрели на меня.

- Ты меня знаешь? – Это утверждение меня весьма удивило и немного насмешило, разрядив напряженность, возникшую между нами.

- Как догадался? – Девушка чуть склонила голову набок, перестав вырывать ткань из моих пальцев. Ее коралловые пухлые губки чуть приоткрылись, в мягкой улыбке, показав краешек перламутровых ровных зубов.

- Я чего-то не знаю? – Нахмурилась я, наблюдая за девушкой и соображая, от чего эта красавица стала так спокойна.

- Ты сам меня когда-то спас. – Из широкого рукава ханьфу выпросталась изящная ладонь и пальчиком указала куда-то вбок.

Глава 2 Встречи, встречи, встречи

Квартирка, которую мне сдавали в первый год обучения, к моей радости, оказалась свободна, и я со спокойной совестью снова вселилась в нее, отдав задаток квартирной хозяйке, благо деньги были при мне. Кинув вещевой узелок на пол, устало растянулась на узкой кровати и хорошенько потянувшись, облегченно выдохнула. Я была рада тому, что квартиру в мое отсутствие, никто не присмотрел и мне не придется перетаскивать свои травки, бутылочки и притирки, спрятанные за потайной панелью, в другое место.

Едва оказавшись дома, тут же вспомнила о своих друзьях, которых я так поспешно оставила еще в Руяне, исчезнув без всяких особенных объяснений. Хотя нет, как раз с Ли Цин мы поговорили. Она знала, что я ни одной минуты не пожалела о том, что отдаю ее руку другому человеку, пусть и предназначенному ей самой судьбой. Мы обе знали, у нас нет будущего. Ли Цин было сложнее признать правду, хотя в ее руках уже было свидетельство о бракосочетании и совместное будущее с упокоителем, о котором я так многого не знала, до отцовских воспоминаний.

Возвращаться в академию моя бывшая девушка не собиралась. Как она сказала, просто не сможет устоять перед моим присутствием, а значит, изменит супругу, несмотря на предназначение. Я же благородно не стала объяснять девушке, отчего я не смогу ей в подобном помочь. В тот момент Ли Цин элементарно не услышала бы моих объяснений.

Интересно, чем заняты сейчас ФуЭр и особенно Рафол, с которым я успела сдружиться за время практики. Завтра начинается очередной семестр у обучающихся на стационаре, а мне предстоят хлопоты по определению нового курса. Благодаря деньгам, выданным моим нечаянным попутчиком, могла расширить свой основной курс и даже взяться за изучение криминалистики, как и мечтала. А еще пойти на артефакторику, чтобы научиться создавать собственные артефакты и амулеты. Покрутившись немного в кровати, закрыла глаза, удовлетворенная своими мыслями.

А еще меня ждал вечером разговор с байху Ван Шу И. Неожиданно для себя, осознала, что подспудно все это время скучала по нервным денькам, проведенным на столичных улицах. В деревне хорошо, спокойно, мирно, но… не так все просто, как оказалось для меня.

Мне было немного стыдно за то, что после свадебного перепоя, не попрощавшись ни с кем, слиняла подальше от друзей. Хотя если я правильно помнила, еще раньше меня исчез Рафол. ФуЭр еще очень удивлялся и расстраивался этому странному обстоятельству, так как думал вместе с ним возвращаться в столицу.

Поворочавшись в кровати, решила на время забросить все размышления подальше. Меня ждала вечерняя встреча с байху, немного сплетен о столичной жизни и завтра возвращение к новому учебному процессу. Постепенно усталость взяла свое и я, окончательно расслабившись, уснула крепким здоровым сном.

Встала я как раз вовремя. Переоделась в более привычное, мне ученическое форменное платье серовато-синего цвета, состоящее, из короткого халата до щиколотки ноги, запашного на правую сторону и плотных темных штанов. Поверх штанов повязала обычный для студиозусов узкий фартук, чтобы прикрыть штаны. Волосы, заметно отросшие за последний год, собрала в плотный пучок на затылке, надев металлический колпачок, и, для большей надежности, скрепила костяной шпилькой. По меркам традиций, став студиозусом имела определенный статус, позволявший надевать ученическую шапку, которую носила только в академии. Однако, из-за того, что пока не достигла двадцатилетия, как мужчина, в неофициальной обстановке не имела права на ношение головного убора и потому ограничивалась колпачком на волосы и необходимую шпильку. А из-за того, что не принадлежала к высшей и низшей знати, не носила распущенных волос. Да и с такой прической все же больше походила на девушку, чего совершенно не желала.

Сотник Ван Шу И уже ждал. Заметив мое приближение еще издалека, мужчина пришел в движение. Одет он был в неофициальный ханьфу, бледно-сиреневого оттенка и свободного покроя. Однако выправка выдавала в нем военного человека. За время моего отсутствия, мужчина ни капли не поменялся, может, если немного похудел, но зная специфику его работы, такого следовало ожидать.

- Приветствую байху Ван Шу И, - вплотную подошла к мужчине, вежливо поклонившись, и подняв ладони на уровень груди, - этот ученик весьма рад встрече.

- Давай без церемоний, - тот не сдерживаясь, улыбнулся, и, хлопнув меня по плечу, поторопил в сторону таверны, возле которой и ожидал.

- Как всегда, нет времени? – Покивала я понимающе и схватив мужчину под руку, потащила того к дверям. Отчего-то я свободно и легко относилась к этому человеку, хотя обычно сторонилась прикосновений с обеих сторон. – Тогда идем. Я уже и есть хочу.

- Идем, идем, - тот хмыкнул, снисходительно, точно младшему товарищу, разрешая мне затащить того внутрь помещения.

Сделав заказ на лапшу и вонтоны, уселись за столик в ожидании ужина. В таверне народу было немного, в основном рабочий люд, забежавший отдохнуть и выпить лишнего. Налив в латунный кубок холодной воды, подала своему недавнему напарнику, а сейчас просто старому другу, оставшемуся у меня в столице.

- Как прошла практика? – Поинтересовался байху, принимая от меня кубок. В его глазах плескался неподдельный интерес к моим делам и делишкам. Он единственный, кто внимательно относился ко всем моим достижениям и учебе. Всегда интересовался и подогревал мое увлечение лекарским делом, прозрачными намеками о том, что может взять в свою управу штатным дайфу.

- Вам байху, официальную версию или с подробностями? – Я многозначительно задергала бровями, посматривая на мужчину тоже с интересом. Но этот интерес скорее был эстетического характера. Меня вдруг заинтересовала внешность моего, надеюсь, друга.

Глава 3 Аудиенция у императора

Подниматься по ступеням широкого лестничного пролета, украшенного статуями мифических животных, охраняющих вход в величественный дворец, совершенно не хотелось. Скрипя зубы, пришлось подчиняться письменному требованию императора, хотя я и не понимала, с какой стати ши-лан Ли Фуджи вспомнил о моей никчемной жизни и даже в красках рассказал о моем ничтожном существовании. Вот уже чего никогда не желала, так это еще пристального внимания от императора нашего славного государства. Я и так жила под постоянным гнетом разоблачения, каждый момент опасаясь стать государственной преступницей. А тут настоящая аудиенция.

Разговор с сотником, пока меня переоблачали в положенные случаю одежды и рассказывали, как правильно действовать во время приватной аудиенции тоже ничего не дал. Байху Ван Шу И оказался так же не удел и не мог ничего сказать о таком странном вызове. Но он тоже склонялся к мысли о том, что вызов не спровоцирован ши-ланом. Кстати оговорка Син Ке Ни о тайной миссии ши-лана по всей видимости указывала на жемчужину, но вот отчего с моим упоминанием.

Байху Ван Шу И, одетый в официальный военный наряд, опираясь на рукоять церемониального оружия, на этот раз пристегнутого к поясу, по-военному чеканя шаг, шел рядом со мной. Мы уже прошли первую инстанцию и были пропущены стражей, благодаря, черепашьего вида гуйфу. Сейчас приближались к очередному охранному посту, предваряющему только вход во внутренний двор дворцового комплекса.

На мне красовалось строгого пошива ханьфу в пол, небесно-голубого цвета со стойкой-воротничком, четкими контурами отворотов по запаху. Поверх его на меня надели тончайшее шифоновое прозрачное ханьфу с широкими летящими рукавами. Волосы пришлось распустить и скрепить колпачком серебряного цвета с фигурной шпилькой только несколько передних прядей, указав мой отдельно отстоящий статус. Весь ансамбль мне предоставил в распоряжение байху, решивший, что студиозусу стоит немного отойти от своих официальных нарядов и придать вид более светский. При этом полностью приведя меня в расхристанное лихорадочное состояние.

Поднимаясь по лестнице, приходилось придерживать подол широкой плиссированной юбки-фартука. Ощущение для меня оказалось непривычным и немного нервным. Я замечала заинтересованные взгляды встречных людей, и мужчин, и женщин. Внутри дворцовый комплекс буквально кишел разномастным людом. Да и байху, который свои комментарии обычно придерживал, на этот раз признал, что я весьма миловиден в подобном наряде, чем привел меня в полный раздрай, который приходилось скрывать за не слишком искусной маской безразличия.

У ворот стража, приняв все наши верительные документы, безропотно пропустила в святая святых. Оказавшись по ту сторону ворот, только нервно вздохнула, стараясь вести себя как можно тише и незаметнее. Все вокруг поражало вычурной красотой и подавляло величием огромных строений. Все дворцы, установленные в виде четырехугольника с общим двором, по которому туда-сюда сновали придворные и службы императорского двора, будто давили на тебя своим величием.

Остановившись на мгновение, ошеломленно окунулась в шум и гам дворцового бытия. Байху, более привычный к этому, только тронул меня за плечо, не давая окончательно растеряться. Практически тут же к нам подошел, в обществе нескольких слуг, мужчина в возрасте, облаченный в пурпурные одеяния евнухов. Пришлось срочно кланяться, пока байху рапортовал о своем прибытии. Евнух, причем главный из них, как я поняла по внешнему одеянию и вычурному жезлу с длинной метелкой из конского волоса, величественно покивал головой, при этом пристально глядя на меня. Выслушав отчет, он развернулся на пятках и махнул рукой, приглашая следовать за собой.

- Следуйте за мной, ван Сюань-цзун сегодня не очень хорошо себя чувствует, - мужчина поправил свой символ принадлежности к касте евнухов, и волосяная белая кисть колыхнулась на его плече, - однако он примет студиозуса.

- Что такого стряслось, - байху Ван Шу И позволил себе смелость поинтересоваться о причине моего такого необычного вызова во дворец, - раз император пренебрег своим самочувствием ради встречи с простым студиозусом.

- Ай, - евнух недовольно отмахнулся, не замечая неформального обращения со стороны байху, что говорило только в пользу высокого происхождения человека, с которым я свела нечаянную дружбу, - привез ши-лан Ли Фуджи головную боль. Зря вы молодой человек спасали этого идиота.

- Даже так?! – Ван Шу И удивленно хмыкнул, ступая на один шаг позади своего спутника, этим все же признавая более высокий статус евнуха, относительно сотника, и еще запутывая меня, которая никогда не была сильна в иерархии высшей аристократии, - а вы довольно категоричны, евнух Цзинь Юнь в своих высказываниях. Как я помню, ши-лан Ли Фуджи получил почетное звание чиновника за свои долголетние научные изыскания и кристальную честность.

- Которыми он хвастает, где ни попадя, – евнух снова недовольно скривился, не признавая правоты своего собеседника, - пустозвон. Хотя о вашем спутнике отзывался довольно положительно. Сказал, травки, что вы ему прописали, спасали его во время поездки от бессонницы.

- Травки?! – От удивления я на минуту забыла о своем молчаливом статусе, уставившись в широкую чуть сгорбленную спину евнуха.

- Не прописывали?! – Тот только оглянулся через плечо, весело хохотнув. – Как я и думал, сон у нашего почетного чиновника всегда был необычайно крепким, а тут вдруг ни с того ни с сего и бессонница. Не признавайся в том, что ничего не подливал тому в чай, не поймет. А раз ты тут, придется не раз еще встретиться с этим прощелыгой.

Глава 4 Павильон «Нежность»: первые шаги

Как мне предварительно объяснил евнух Мо-мо, в гареме практически нет настоящих мужчин, кроме принцев, императора, и личной стражи Сюань-цзуна, когда мы немного расслабились после проведенного с его стороны, и выслушанного мной, инструктажа.

Вся прислуга, постоянно проживавшая на территории дворцового комплекса и гарема, в большинстве своем, состояла из женского персонала и большого количества евнухов, приставленных к мужской части дворцового комплекса. Вся охрана, состоящая из специально обученных воинов, находилась, особенно в ночные часы, за пределами дворцовых стен, не давая возможности пропускать внутрь. Изнутри охрану несли в основном евнухи, тоже умеющие постоять за жизнь и здоровье императора. Однако несколько отрядов постоянно находились внутри и дозорами несли стражу в парковой зоне.

Окончательно осознав, что больше ничего ценного в свою уставшую голову впихнуть уже не могу, я попросила евнуха Мо-мо проводить меня непосредственно к жемчужине. Раз уж я все равно не имею права выходить за пределы дворца, пока не найду убийцу, приходилось довольствоваться тем, что предоставили.

- Вам предстоит несколько раз в день приходить сюда, - евнух Мо-мо показал на небольшой флигель, расположенный в торце павильона и обычно обустраивающийся для детей, но сейчас явно выполнявший совершенно другие функции, пока мы шли, - так как жемчужина категорически запретила мне появляться на принадлежащей ей территории, общаться придется только здесь.

- Хорошо, - я согласно кивнула, пройдясь взглядом по небольшому флигелю и запоминая, где находится, расположенный немного в стороне, вход в него, - так я могу просить обо всем, что мне вдруг понадобиться?

- Да, конечно. – Евнух жестом показал мне следовать вперед, неся перед собой фонарь на длинной жердине. - Это обговорено императором Сюань-цзунем лично, и мы выполним все ваши требования, лишь бы прекратились бессмысленные смерти.

- Умерли только девушки? – Уточнила я, так как упоминания о женщинах оказались постоянные, а ситуацию пока никто толком не прояснял. Императора не особенно волновали смерти служанок, так как его больше заботило спокойствие.

- Да, по словам жемчужины, они все хотели похитить ее раковину, - евнух обиженно поморщился, неприязненно покосившись в сторону основного павильона, - но я доподлинно знаю и уверен в своих девушках. А их всех для будущей службы, я отбирал сам. Каждую. Ни одна из моей прислуги, работающей в павильоне «Нежность» никогда не опустится до кражи, тем более имущества, принадлежащего самому императору. Да и я не могу представить, каким образом можно незаметно вынести довольно большую по размерам и увесистую раковину.

- Ясно, - кивнула, внимательно слушая излияния евнуха, - сколько девушек погибло? Тем более что сама жемчужина прибыла не так уж и давно.

- Да, - парень тяжко протяжно вздохнул, едва ли не в голос, - я все время забываю, что это вы помогли попасть жемчужине во дворец, - и снова тяжело вздохнул, - но это не ваша вина, ши-чжун И Лян Тан.

- Как ты меня назвал? – Я вскинулась, изумленно посмотрев на парня. На свои верительные документы еще не успела толком взглянуть, потому оказалась не подготовленной к звучанию официального звания. – Ши-чжун?

- Да, это ваша должность, - кивнул евнух Мо-мо, моментально оживившись, когда переключился с грустной темы, - так как определение телохранитель не совсем применительно в вашем случае, чжун-лан приравнял вас к чиновнику, в вашем случае - адъютанту, который обязан постоянно находиться при императоре или высших сановниках. Так как вы находитесь в гареме, а тамошним жиличкам не положены охранники, должность ши-чжуна вполне подходящая.

- Все ясно, - я тоже глубоко вздохнула, и пробормотала только для себя, выражая свое отношение к происходящему, - что ничего не ясно. - Таким образом пожалев саму себя, более уверенным взглядом посмотрела на своего сопровождающего. - Куда дальше?

- К дверям павильона, вас там встретит служанка, выделенная вам в помощники, - ответил мне евнух, проводя практически до первой ступени, ведущей в павильон, над входом которого было написано «Нежность».

- Так что там с количеством жертв раковины жемчужины? – Напомнила я о своем профессиональном интересе.

- Три девушки, - евнух Мо-мо только горестно застонал, показавшись мне столетним старичком, в хозяйстве которого произошло неприятное событие. – Все были обнаружены неподалеку от раковины, с застывшим выражением ужаса на лицах. Все девушки молодые и невинные.

- Девушки умерли в муках?! – Я мгновенно ощутила легкий холодок, прошедшийся по позвоночнику, заранее понимая, расследование не будет легким, раз такое происходит в гареме. На жемчужину, несмотря на ее невиновность, может ополчиться и простая прислуга, не желающая умирать в муках. К тому же, для всех местных, красавица иностранка, прибывшая не ко времени, вряд ли вызывала только одно восхищение. У императора и так хватало жительниц женской половины, и в пополнении гарема он совершенно не нуждался.

- По-видимому, - евнух снова горестно вздохнул, - тут жемчужина ничего не комментирует. И вообще, кроме заламывания рук и истерических криков о заговоре и попытках убить именно ее, из нее ничего нельзя вытянуть.

- Я лично поговорю с жемчужиной, - коротко кивнула, - а с твоей стороны прошу полного содействия в расследовании. Несмотря на то, что оно уже начато компетентными лицами, прошу оповестить всех, что буду задавать неудобные вопросы заново. Как ты понимаешь, императору Сюань-цзуну необходимо прекратить происходящее.