Беги, Шалаева!

Музей СССР

– Девушка, руками не трогать! – окрик смотрительницы заставил Тасю отдернуть руку. Пальцы сами потянулась к тому самому пионерскому галстуку из накануне дочитанного "Пищеблока". Несмотря на то, что грозная блюстительница музейного порядка подоспела вовремя, Тася все же успела потрогать раритетную вещь. Галстук на ощупь оказался холодным и гладким.

В "Музей СССР" юную Таисию Иванову занесло случайно. Она прогуливала ненавистное сольфеджио в музыкалке. Случайно на глаза попался небольшой музей, мимо которого она много раз проходила, но ни разу не была внутри. А сейчас вдруг захотелось войти.

Одна комната здесь была посвящена советской школе. Школьный класс в миниатюре. Громоздкие парты с откидными столешницами, доска для мела, настенные карты, старый глобус, портреты советских вождей. Но главное, что привлекло Тасю – манекены советских школьников. Мальчик и девочка в праздничной пионерской форме. И галстуки. Почему ей так захотелось пощупать красный лоскут на шее манекена, Тася не смогла бы объяснить, даже если бы ее спросили. Но никто не спросил. Тучная смотрительница уже вернулась на пост в одном из залов.

Дома ждал неизбежный суп в холодильнике и вечно голодный кот Мухтар. Жаль, что суп ему не скормить, жирдяй ел только сухой корм. Да и самой тогда придется бутербродами перебиваться. Без энтузиазма достав борщ, Тася налила тарелку, засунула ее в микроволновку и все же решила покормить кота. Он так усердно терся о ноги и мяукал, что Тасино сердце дрогнуло. Родители пытались посадить Мухтарчика на диету, но тот умел выпрашивать еду как дрессированный циркач Куклачева. Вот и сейчас, завидев вожделенную упаковку, он встал на задние лапы, что с его комплекцией смотрелось уморительно. Наверное, папа прав, как корабль назовешь, так он и поплывет. Кличку папа выбрал в честь любимого фильма с Юрием Никулиным в главной роли. Тасин Мухтар нисколько не глупее овчарки в фильме. Но не в пример ленивее и хитрее.

После обеда по-хорошему надо было бы сесть за уроки, но лень навязчиво обняла и подтолкнула к кровати. Там уже, посапывая, дремал Мухтар. Пришлось подвинуть вальяжного любимца, на что он почти не обратил внимания. Тася свернулась калачиком, а Мухтар привалился сбоку, уютно согревая теплом. Когда хозяйка почти уплыла в мир снов, Мухтар вдруг проснулся, подобрался к Тасиному лицу и начал нещадно его вылизывать.

– Мухтар, отстань, фу, у тебя язык шершавый, – кот не унимался. Тася его отталкивала, но он возвращался и продолжал свое странное занятие. В конце концов, Тасе это надоело, и она выставила любителя нежностей за дверь. Улеглась снова, но кот начал скрести дверь и истошно мяукать.

– Да что с тобой такое? – раздраженно откинув плед, Тася прошлепала на кухню и подсыпала корма в кошачью миску. После этого закрылась в комнате и, нырнув с головой под одеяло, уснула.

Назад в СССР

Пробуждение было резким и неприятным. Откуда-то раздался громкий слегка фальшивый звук трубы. Не открывая глаз, Тася подумала: "Вот же кто-то неумный адскую сигналку на машину поставил." Перевернуться на другой бок и продолжить дремать помешал громкий голос совсем рядом:

– Второй отряд, подъем!

Тася распахнула глаза и тут же их закрыла. Хочется спать, а раз она в своем сне, значит, и продолжать нежиться в кровати тоже можно. Иначе как сном нельзя было объяснить то, что увидела Тася. Она лежала в кровати, а рядом стояло еще несколько, в каждой из которых кто-то спал.

После окрика соседние кровати заскрипели, и раздалось шлепанье босых ног по полу.

– Чур, я первая в сортир! Кто со мной на шухер? – звонкий девчачий голос громко возвестил о своих планах.

– Жанка, ты чего дрыхнешь? В столовке сегодня "Омичку" давать будут, мелюзга слопает, мы и пикнуть не успеем! Жаан... – кто-то потрепал Тасю по плечу. Оказывается, обращались к ней. Видимо, в этом сне ее зовут Жанна. Не открывая глаз, Тася пробормотала:

– Не хочу я такой сон, сейчас полежу немного и проснусь.

– Во, даёт! – удивился тот же голос.

– Лёль, я с тобой, – кто-то все же решил составить компанию назойливой Лёле.

– Шалаева, чего разлеглась? Вставай, давай! Или тебе персональное приглашение надо? – как видно, обращались к ней. Итак, она Жанна, по фамилии Шалаева. Что-то знакомое... Игнорировать происходящее становилось все труднее. Сон никак не заканчивался, пришлось подчиниться ситуации и начать выкарабкиваться из кровати. Тася поднялась и недоуменно рассмотрела обстановку. Она находилась в просторной прямоугольной комнате, где помимо ее, располагалось еще восемь кроватей и столько же тумбочек. Стены на две трети выкрашены голубой краской, под потолком три лампочки без абажуров. Три окна по периметру, одно из которых раскрыто настежь. А за окном лето! "Хоть что-то приятное", – подумала Тася. В Москве сейчас осень со всеми ее "прелестями" – отсутствием солнца и дождями. С грязью под ногами, намертво присыхающей к обуви, благодаря обилию реагентов. В общем, когда снится лето – это хорошо, даже когда сон такой странный.

– Жанн, ну ты идешь? – в проходе показалась голова той девочки, которая будила Тасю чуть раньше. Она узнала ее по голосу. Лёля, кажется. На вид лет 15, чуть старше Таси. А, может, это лишний вес прибавлял возраста. Довольно высокая, со светлыми вьющимися волосами и простым незапоминающимся лицом.

– Все уже строятся, вожатка сейчас звереть начнет, пойдем... – продолжала Лёля.

Тася со вздохом опустила ноги на холодный пол. Осмотревшись, она заметила на спинке кровати одежду, а под кроватью стояли сандалии. Надев короткую юбку и футболку, Тася огляделась в поисках зеркала. Пока натягивала одежду, обратила внимание на свое тело, точнее, явно не свое. Руки и ноги гораздо тоньше и длиннее, чем у всамделишной Таси, а изящным пальцам могла позавидовать любая пианистка. Было очень любопытно взглянуть, как она выглядит в этом сне, но зеркала поблизости не оказалось. Тася неуверенно вышла из комнаты и направилась прямо по коридору на выход, ориентиром служили детские голоса, раздававшиеся с улицы.

– Ну, наконец-то, Шалаева! – раздраженно поприветствовала Тасю невысокая кудрявая девушка. На вид ей было лет двадцать, но Тася плохо умела определять возраст на глаз.

– Отряд, в столовую стройся! – скомандовала девушка и все ребята образовали нестройную парную колонну.

– Жанн, ну идем уже, – махнула из колонны Лёля, жестом указывая на место возле себя. Тася не стала противиться и встала рядом.

– Шагом марш! – выкрикнула девушка-командир, и гусеница ребят поплелась следом.

– Бекля обещал салабонов прижать, так что у нас сегодня пир с "Омичкой" намечается, – заговорщическим шепотом поведала Лёлик и захихикала.

И тут Тасю словно молнией поразило: "Жанна Шалаева! Это же девчонка-оторва из недавно прочитанной книги про вампиров в пионерском лагере".

Тася словно наблюдала за собой со стороны. Она была уверена, что спит, но сон начал утомлять, ей уже очень хотелось проснуться.

– Слушай, Лёль, – решила обратиться к "подруге", – вот у тебя бывало, что ты спишь и очень хочешь проснуться?

Лёлик удивленно посмотрела на "Жанну":

– Ну, наверно...

– А вот как быстро проснуться?

– Ущипнуть надо себя сильно, – вместо Лёли ответила девчонка, что шла впереди их пары.

Тася не стала тут же себя щипать. Но как только внимание Лёлика переключилось, Тася-Жанка сильно ущипнула себя за руку. А потом ещё. И ещё разок. Ничего не происходило. Лишь на месте щипка красное пятно грозило перерасти в здоровенный синяк.

Тасино сознание противилось вере в реальность происходящего.

Но сейчас все доводы рухнули, и Тася поняла, что находится в том самом "Буревестнике" из книги. А ужас ситуации усугублялся тем, что она заперта в тело Жанки Шалаевой, героини, вызывавшей искреннюю неприязнь.

Настоящая Тася не была похожа на развязную Жанку. Незаметная среди сверстников, в учебе выдающимися достижениями не блистала. Хоть как-то выделяло ее только занятие музыкой, но и там она занималась без особой охоты.

– Бекля возле пищеблока будет нас ждать, надо только Ленке наврать чего-нибудь... – вернулась к планам Лёлик.

Тот самый пищеблок... Тасю аж передернуло.

– Жанн, ты чего? Ну, не хочешь, я сама схожу.

– Да, сходи сама, – пролепетала Тася.

– А ты чего, будешь делать? К Русланчику пойдешь на тренировку? – заулыбалась Лёля.

"О чем это она? Точнее, о ком? Тренировка? Наверное, она имеет в виду физрука..." – мысли проносились одна за другой. Тася не помнила, как звали физрука из книги, но вроде бы они с Шалаевой хорошо ладили. Выдавать себя нельзя, поэтому Тася пыталась быстро придумать что-то правдоподобное.

– Не, в медпункт пойду, живот болит.

– Ааа, ну ты это... с доктором там осторожнее, ты ж знаешь, он странный, – предупредила Лёля.

А вот и Бекля

Отряд, тем временем, дотопал до столовой. На входе образовалась пробка: двое дежурных с красными повязками на рукавах проверяли чистоту рук входящих.

– Второй отряд, моем руки! – крикнула вожатая и все гурьбой повалили к рукомойникам. Тася-Жанка не собиралась лезть в толпу и бороться за право быстрее помыть руки. Но у неразлучной подруги было свое мнение на этот счет. Она врезалась в толпу словно таран, таща за собой Тасю:

– А ну, разойдись, шантрапа! – вставать на пути внушительной Лёле никто не посмел, поэтому проход к умывальнику был расчищен молниеносно.

В дверях столовой с дежурными спорил вихрастый, лопоухий мальчишка:

– Где грязь? А в глаз? – он вертел перед глазами дежурного явно немытыми ладонями.

– Ты не мыл, я видел! – настаивал дежурный.

– Что видел...?

Перепалка грозила перерасти в нечто большее, но вмешалась вожатая:

– Беклемишев, а ну живо руки мыть! Я лично проверю!

Бекля вынужденно повернулся в сторону умывальников, не забыв пригрозить дежурному кулаком:

– Один не ходи...

Тася и Лёля наблюдали эту сцену со стороны.

– Вот дурак, – бросила Лёля, – теперь не успеет у малявок "Омичку" отжать. Пока вернётся, они уже всё схавают.

Тут Тася не выдержала:

– Лёль, а ты про правильное питание слышала?

– Чего?

Но Тася вспомнила, что, наверное, в восьмидесятые годы такого понятия ещё не было, и предпочла быстро свернуть разговор.

– Да так, ничего, забудь.

В столовой они оказались первыми, отряд ещё возился на входе. Лёля с беличьей ловкостью проскакала вдоль длинных накрытых столов. С её комплекцией такая прыть была неожиданной. Она выбрала две порции и позвала Тасю:

– Жан, всё тип-топ. Я запеканку, где больше изюма выбрала.

Тем временем подтянулся весь отряд. Звездой банкета были, конечно, плавленые сырки "Омичка", нарезанные аккуратными прямоугольниками. Они манили из тарелок глянцевыми боками. Пионеры первым делом расхватали дефицитное лакомство. Тася тоже взяла кусочек. Было любопытно, что вызвало такой ажиотаж в лагере. На вкус брусочек сыра показался странным. Но жанкино тело нещадно требовало еды. Желудок заурчал ещё в спальне. Тася слопала сырок с удовольствием.

Медпункт

– Лен Иванна, Лен Иванна! – раздался чей-то звонкий голос с другой стороны стола.

– Чего тебе, Дворецкая? – вожатая подошла к говорящей, – У меня ложка кривая, вот! – Дворецкая возмущенно продемонстрировала согнутую пополам алюминиевую ложку. Отряд захихикал. Елена Ивановна закатила глаза, взяла ложку со своего стола и отдала Дворецкой.

После завтрака отряд построилися на улице, Елена Ивановна скомандовала:

– Отряд! Занятия по интересам: у кого кружки, отправляйтесь в Дружинный дом, остальные со мной на уборку территории.

– Тоже мне, занятия по интересам – уборка, – пробубнил кто-то справа.

– Елена Ивановна! – благодаря гнутой ложке, Тася выучила имя вожатой.

– Чего тебе, Шалаева?

– Можно я в медпункт пойду? У меня живот болит.

Вожатая недоверчиво посмотрела на Тасю:

– Иди. Только я проверю.

– Елена Ивановна, можно я её провожу? – вмешалась Лёля

Тасе совершенно не хотелось её компании, но и прогнать подругу на глазах у всего отряда она не могла.

– Бекля всё равно не успел у малявок "Омичку" отжать. Так что не пойду я с ним встречаться, – откровенничала по пути в медпункт Лёля.

Владения доктора Носатова пахли прохладой и лекарствами.

– Валентин Сергеевич, вы тут? – громко крикнула Леля с порога.

– Нет его! Чего хотели? – в проеме показалась медсестра. Грузная женщина лет сорока.

– У Жанны живот болит, дайте таблетку, – не растерялась Лёля.

– Небось, пироги домашние доедали, проворчала медсестра.

– Ничего мы не доедали, – возмутилась Тася.

– Ладно, проходи, температуру измерю. Язык покажи. Сыпи нет?

– Нет.

– Понос был?

– Не было

Медсестра достала из шкафчика таблетку, налила стакан воды из графина и протянула Жанне:

– Вот, угля выпей.

– А можно я немножко здесь у вас полежу? – умоляющим тоном попросила Тася, – пока таблетка подействует.

– Ну, полежи, – нахмурилась медсестра. Девчонка казалась ей подозрительной, и за ней, действительно, лучше бы присмотреть.

Тасе необходимо было побыть в одиночестве, чтобы привести мысли в порядок и все обдумать. Проходя по коридору, она заметила зеркало во весь рост, и ей жизненно необходимо было к нему подойти.

В голове уже было созрел план, как избавиться от Лёли, но ее опередила медсестра:

– А ты шлёпай к своим. Нечего здесь околачиваться, – обратилась она к Лёле

– А я за ней пригляжу, вдруг ей плохо будет, – не сдавалась подруга.

– Я сама за ней пригляжу. А иначе обеих сейчас выгоню, – прекратила перепалку медсестра. Лёля была вынуждена сдаться:

– Ладно, пойду с Беклей увижусь, вдруг он всё-таки чего подрезал, – прошептала она и пошла на выход.

– А ты в изолятор иди, – бросила медсестра Тасе, – по кроватям только не скакать.

– Хорошо, спасибо, – вежливо согласилась Тася, чем заслужила удивленный взгляд медсестры.

Изолятором служила комната в конце коридора. Внутри стояло восемь аккуратно заправленных кроватей. Тася заняла крайнюю. Чтобы пробраться к зеркалу, нужно было прошмыгнуть мимо медсестры. Пока Тася размышляла, как ей это провернуть, медсестра вышла на улицу к грядкам. Недолго думая, Тася поднялась и побежала к зеркалу.

Из отражения на неё смотрела высокая стройная девушка. Худая, немного долговязая, но, как бы сейчас сказали, модельной внешности. Огромные глаза и пухлые губы, нос с веснушками. Длинные волнистые волосы. Отражение в зеркале было миловидно, даже красиво. Но в то же время своеобразный налет "дворовости" делал Шалаеву больше хулиганкой, чем изящной принцессой. Ещё немного повертевшись возле зеркала, Тася вернулась в изолятор.

Во всем виноват галстук

В одиночестве захотелось реветь в голос, и она позволила себе немного всплакнуть. Щемило сердце при воспоминании о родителях и Мухтаре. Как к ним вернуться? Ещё ни разу в жизни Тася не оказывалась в ситуации, когда не с кем посоветоваться. Хотя и считалась в родном мире нелюдимой, одиночество, которое она испытывала сейчас, не могло сравниться ни с чем. Не было никого, кто мог бы разделить с ней бремя тайны. Тася понимала, что если расскажет кому-нибудь правду, ее сочтут сумасшедшей и чего доброго отправят лечиться. Усилием воли пришлось взять себя в руки. Надо попытаться проанализировать произошедшее. Как она оказалась в "Буревестнике"? Что спровоцировало перемещение?

Она вспоминала последний день в осенней Москве. Шаг за шагом. И вдруг её осенило! Конечно! Музей СССР! Там она зачем-то потянулась к пионерскому галстуку. Видимо, всё дело в этом. Нельзя было его трогать. Что же теперь делать и как побыстрее вернуться обратно? Задерживаться здесь не было никакого желания. Тем более что ночью начнут происходить странные или даже страшные события. От одной мысли о вампирах Тася приходила в ужас. Сейчас летнее солнце и мирный быт пионерского лагеря не предвещали ничего пугающего. Но что будет ночью? Воображение рисовало холодящие сердце картины. Тася вспомнила, что герой повести Валерка смастерил домик из простыни, и решила обязательно последовать его примеру. Если, вдруг, задержится здесь до ночи. Тася еще надеялась, что всё происходящее нереально, и скоро она очнётся дома.

А если нет? Что делать тогда? Если затянул её сюда пионерский галстук, то и вернуть должен, наверное, он. Но что за галстук? Где его взять? Чей он? В голову не приходило ничего лучшего, как только пробовать на ощупь все галстуки в лагере. Затея казалось глупой и трудновыполнимой, но других идей не было.

Когда нарисовался хотя странный, но всё-таки план, стало немного легче.

С грядок вернулась медсестра и зашла в изолятор:

– Ну как ты тут? Полегчало?

– Да спасибо. Можно я пойду?

– Можно, конечно.

На улице Тася, наконец, осмотрелась. Лагерь в самом деле был живописный, как и в романе. Пряничные отрядные домики, статные сосны и сверкающая на солнце река. Территория была идеальным местом для отдыха.

По пути к своему отряду Жанна старалась не слишком глазеть по сторонам, чтобы не привлечь лишнего внимания. Но это было трудно. Тася никогда не бывала в подобных местах. Она была типичным городским ребенком, а летний отдых заключался в поездках с родителями на море. В детском лагере Тася не бывала. У самой не возникало желания, а родители не настаивали. При воспоминании о родителях снова защипало в глазах.

Знакомый домик

Наконец, она приметила свой отряд, копошащийся возле красивого голубого домика с изящной резьбой. Подойдя ближе, она узнала постройку по описанию. Ладони моментально вспотели. Именно в этом доме в романе жил главный вампир-стратилат Серп Иеронов. От панической атаки спасла подоспевшая Лёлька.

– Ну, ты как? Оклемалась? Держи, Бекля передал, – она сунула в руку Тасе кулек из обрывка газеты.

– Что это? – удивилась Тася.

– Что-что, ешь!

Тася развернула мятую газету, внутри оказался изрядно помятый кусок плавленого сырка.

– А ты? – поинтересовалась у подруги.

– Я уже съела, – ответила Лёля.

– Слушай, я сейчас не хочу, у меня правда живот болел, – вернула подарок Тася.

– Ну, как знаешь, – тут же запихнула за щёку сырок Лёля.

– Елена Ивановна, мы всё! Можно пойдём? – крикнула Лёля проходящей вожатой.

– Куда вы пойдете? Сейчас всем отрядом идем разучивать песню к родительскому дню.

– Слушай, а кто в этом доме живёт, кивнула на резной теремок Тася, – Иеронов?

– Кто? – удивилась Лёля, – Ты чего? Это же директор наш там живёт, а мы вот батрачим, территорию вокруг убираем

– Директор?! – получилось выше, чем она хотела. Вздох облегчения вырвался из груди Таси.

"Может, вообще в этой реальности нет никаких вампиров. Она оказалась в обычном пионерском лагере. Это, конечно, не облегчит дорогу домой, но хотя бы перестать испытывать ужас при мысли о вампирах", – подумала Тася.

Тем временем Елена Ивановна собирала отряд:

– Сдаём инструменты и строимся по парам.

Сейчас все идём к стадиону, будем учить песню к родительскому дню. Слова я вчера вам раздала, должны были выучить. Все выучили?

Ответа не последовало. Елена Ивановна спросила ещё раз громче:

– Все выучили?

Раздались неуверенные, нестройные голоса:

– Да... выучили...

– Вот и отлично! Сейчас проверим!

Тася понимала, что слов не знает, но надеялась как-нибудь выкрутиться. На помощь пришла всё та же Лёля. Из глубины кармана она достала смятый листок бумаги, на котором аккуратным почерком были выведены слова песни "Орлёнок". Тася никогда такую не слышала, несмотря на то, что занималась музыкой. Наконец, отряд выстроился для репетиции.

– Ребята, кто хорошо поёт? – спросила вожатая, – нам нужны солисты.

Все дети как один потупили взор.

– Я могу! – неожиданно подняла руку Лёля, – Жанна тоже! – она толкнула локтем Тасю.

Тася с удивлением уставилась на подругу: "Либо она хорошо поёт, либо что-то задумала". Спросить напрямую уже не получалось, поэтому Тася смирилась с ситуацией.

Успела только шепнуть:

– Лёль я мелодии не знаю.

– Ничего, за мной повторяй. Если хорошо себя проявим, Леночка в родительский день отпустит, ей будет не до нас. Можем даже искупаться сбегать.

Перспектива нарушать режим не слишком радовала Тасю. Но сейчас спорить с Лёлей не было смысла. Лёля тем временем затянула:

– Орлёнок, Орлёнок взлети выше солнца...

Тася пыталась подпевать по мере сил. Музыкальное образование не дало упасть в грязь лицом.

Валерка

После репетиции все двинулись в столовую. Парами идти ребята отказывались, отряд то и дело сбивался в нестройную гусеницу, несмотря на попытки Елены Ивановны вернуть четкую структуру. Но даже она понимала, что у старших отрядов есть негласное преимущество игнорировать хождение парами. Да и постоянно спорить с острыми на язык подростками не хватало сил. К столовой они подошли гурьбой.

На входе дежурили двое из четвертого отряда.

– Моем руки! – привычно скомандовала Елена Ивановна, и толпа повернула к рукомойникам.

Тася заметила, что Бекля лишь намочил пальцы одной руки и попытался прошмыгнуть мимо дежурного. Но тот не пустил:

– Руки покажи!

– Опять, ты, очкастый! – возмутился Бекля, – ну, держись сегодня, – при этом он попытался прорваться внутрь. На помощь подоспел второй дежурный:

– Валерка, держи его! Игорь Саныч, тут с грязными руками!

На окрик из столовой показался молодой человек. Светловолосый и светлоглазый, на вид возраста Елены Ивановны.

– Чего вы тут? Лева, Валерка?

Бекля тут же перестал пихаться с дежурными и ретировался к рукомойнику.

"Это же Валерка и Лева из романа!" – подумала Тася. Она во все глаза рассматривала мальчишек. Лева был выше Валерки, он смотрелся более крепким и основательным. Валерка на вид обычный ботаник – хлипкий и рассеянный. Только серьезный взгляд из-под очков ломал стереотип.

– Чего уставилась? Руки показывай и проходи! – осадил зазевавшуюся Тасю Лева.

Из столовой призывно махала рукой Леля, давая понять, что заняла лучшие места.

Столовский борщ, перловку, котлету и компот Тася проглотила, не помня как. Мысли её были заняты другим. По расписанию сейчас стоял тихий час, и Тася очень надеялась, что заснув в этом мире проснётся уже в своём, где нет ни вампиров, ни пионеров. Желание вернуться домой было столь велико, что думать о чём-либо другом не было сил.

Сон в летний день

В тихий час, как ни странно, все спали. Кроме Таси. Как назло, задремать не получалось. Тася ворочалась с боку на бок, слушала посапывание соседок, но сама заснуть не могла. Совсем было, отчаявшись, почти в конце тихого часа Тася, наконец, провалилась в сон. Ей приснились родители и кот Мухтар. Поэтому когда раздался голос вожатой: "Второй отряд, подъём!", – Тася готова была разреветься. Надежда на возвращение в родной мир рассыпалась в прах. Впереди унылые полдня в пионерском лагере "Буревестник", а затем пугающая неизвестностью ночь.

Поняв, что сон не сработал, Тася решила опробовать на деле план с пионерскими галстуками. Но, как назло, никто из детей, кроме дежурных на дверях в столовой, в пионерских галстуках не ходил. После тихого часа ждал полдник. Тася решила привести план в действие. На дверях дежурили всё те же Лёва и Валерка. Сейчас Тася решила не зависать. Вспомнила, что она всё-таки Шалаева и решила сыграть роль. Проходя мимо дежурных, кокетливо вскинула ладошки, покрутила ими и сказала

– Чистота – залог здоровья! И как бы невзначай дёрнуло обоих за галстуки.

– Руки, Шалаева, – возмутился Лева. Но Тася уже вплыла в столовую походкой Шалаевой. Откуда это взялось, Тася объяснить не могла. Видимо, где-то глубоко внутри Жанка все же присутствовала. За столом Тасю словно током прошило: "Форма! Только эти двое на входе были в пионерской форме и с галстуками. Неужели, это они? Лева и Валерка – вампиры?"

– Жан, ты чего застыла, жуй, быстрее! – ткнула в бок Леля.

Пришлось поскорее расправиться с булкой и киселем, хотя вкуса она почти не чувствовала.

Почему она не вспомнила об этом раньше! Ведь только вампиры предпочитают ходить в пионерской форме в обычные дни! Тася постаралась незаметно оглядеть присутствующих в столовой.

– Кого ищешь-то? – поинтересовалась вездесущая Леля.

– Да, так...

К облегчению Таси других ребят в форме не оказалось, значит, не все так плохо. Но мысль о предстоящей ночи все равно ужасала.