Белочка в январе

Глава 1

Сергей

Новый год — время радости и встреч с близкими. Но в этом году я впервые решил не отмечать за семейным столом. Знаю, как всё пройдёт: застолье, тосты, а потом неизбежная игра в «Правду или действие». Кажется, её придумали специально для меня и моего двоюродного брата Володи — чтобы выведать наши секреты. Ну и, возможно, для дяди Коли — чтобы узнать, на что он поспорил с другом Максимом Львовым, лишь бы не жениться.

Решив, что дома будет скучно, согласился отпраздновать Новый год с друзьями. Мы едем в загородный дом Марко и его сестры Беллы. Их родители улетели на новогодние каникулы к родственникам в Италию, так что дом наш. Потом ребята тоже отправятся за границу.

Помимо нас, там будут Толик и Мила, которая ему симпатична, но он никак не может найти с ней общий язык, и ещё пара весёлых ребят. Мы с Марко и Толиком дружим с детства — наши родители всегда общались, и мы стали близки.

Марко и я учимся в одном и том же техническом институте, но он младше меня на полгода. Мне уже 22 года, а Марко исполнится только весной. Сестра Марко, Изабелла, только поступила в институт, ей всего 19 лет. Помню её маленькой девочкой, которая бегала за нами по пятам. Для меня она так и останется «малышкой Беллой».

Звонит телефон.

— Да, Маркуша? Ладно, не злись, уже подъезжаю. Да, на электричке. Толик с Милой встретят. И да — мою коморку на втором этаже никому не отдавать! Что значит «тесная»? Ты вид из окна видел? — громко смеюсь в трубку.

Рядом сидит хмурая бабушка и неодобрительно косится. Я подмигиваю ей, но она лишь бурчит:

— Вот весельчак…

Я подмигиваю ей другим глазом, но она продолжает недобро смотреть на меня.

— Марко, ещё две станции, — отключаюсь и ухожу в тамбур, чтобы не навлекать на себя бабушкины проклятия.

За окном падает снег. Зима — моё любимое время года, несмотря на мороз. Во-первых, я люблю все зимние виды спорта: хоккей, коньки, лыжи и сноуборд. Во-вторых, зимой родились мои дядьки и папа, а они у меня замечательные. Иногда мы их зовём по зимним месяцам. Младший дядя Коля родился в декабре, средний — это мой папа Иван — в январе. Я тоже родился в январе, поэтому и меня иногда называют мини-Январь. Старший дядя Александр, отец моего брата Володи, — в феврале. У всех нас фамилия — Белый. Я Серёжа Белый, и сейчас для меня это самое подходящее время года.

Электричка подъезжает к станции. В окне вижу машину друзей. Вдруг за спиной открывается дверь — та самая бабушка выходит и останавливается рядом.

— Как красиво… — говорит она, глядя на снег.

— Люблю белый снег, — отвечаю с улыбкой и не удерживаюсь, все-таки подмигиваю.

— Ох уж эти весельчаки, — качает головой старушка, но в уголках глаз уже играют смешинки. — Скажи-ка, сынок, ты куда путь держишь? Не к девушке ли спешишь? — прищуривается.

— К друзьям. Пока не встретил ту самую.

— А какой она должна быть? — не отстаёт старушка.

— Идеальной! Умной, красивой, доброй, заботливой, сильной, весёлой… — начинаю перечислять.

— Ой, сынок, да ты в сказки веришь, — фыркает она.

— Какие сказки? Я верю в технологии, — смеюсь.

— По твоим словам — ищешь не девушку, а персонажа из сказки. Сердце-то у тебя закрыто. Вот совет: когда встретишь ту, у которой и половины твоих «идеалов» не будет, но от одного взгляда на неё сердце замрёт — хватай её и не отпускай. А то так и останешься до старости один со своими фантазиями.

Двери открываются, бабушка выходит и растворяется в толпе. Я выскакиваю в последний момент.

— Есть где-то мой идеал… — бурчу себе под нос. — Всему свое время.

Толик встречает меня крепким рукопожатием. Рядом — Мила, застенчиво улыбается своими тёплыми синими глазами. Она — красивая и нежная девушка, но Толику никак не удаётся завоевать её всерьёз. Думаю, девушка боится. Толик — известный ходок, у него всегда много подружек, но ни одна из них не задерживается надолго.

Я же, в отличие от него, не понимаю отношений без чувств. Мои друзья смеются, что я до сих пор девственник, но мне всё равно. Секс без любви мне кажется чем-то странным. Пример моего деда и бабушки, которые прожили вместе пятьдесят восемь лет, искренне любя друг друга, стоит перед моими глазами. Да и мои родители вместе со студенческих лет. Иногда, когда я просыпаюсь утром, они всё ещё милуются, глядя друг на друга влюблёнными глазами.

— Сереженька, ты хорошо доехал? — вдруг ласково спрашивает Мила. Я смотрю на Толика, ожидая ревности, но он будто не замечает. Видимо, Мила так общается со всеми.

— Да, всё ок. Нам в магазин не надо? — спрашиваю настороженно.

— Всё куплено. Поехали — будем украшать дом! Завтра 31 декабря, — в её голосе дрожит волнение.

— Сереженька, я сяду с тобой сзади… — говорит она, глядя как-то… странно.

— Э-э… Я могу спереди, а ты садись сзади одна, — отвечаю, сбитый с толку.

Толик лишь пожимает плечами. Меня отпускает, в конце концов, дома меня ждёт моё любимое окно на втором этаже.

Едем. Новый год близко. В голове всплывает слово «сказка», и я раздражённо морщусь. И с чего ты решила, что мое сердце закрыто, бабушка? Просто не нашел ту самую.

Глава 2

Сергей

Мы подъезжаем к дому Марко. Кругом лежит снег, и всё выглядит по-новогоднему сказочно. Выхожу из машины и сразу замечаю друга, закутанного в огромную телогрейку. Не могу сдержать улыбки — вот он, теплолюбивый итальянец. За ним по сугробам бежит его сестра Изабелла, ловко перепрыгивая снежные кочки, словно пушистый зверек. Не успеваю моргнуть, как она уже бросается на Толика.

— Привет! Наконец-то, я соскучилась!

— Белочка, как ты, моя хорошая? — с нежностью в голосе спрашивает друг, который, как и я, относится к ней как к младшей сестре.

— Отлично! — Белла сияет и машет мне рукой. Я лишь усмехаюсь — объятий от нее мне не дождаться. Все знают о ее трепетном отношении к Толику, но делают вид, что не замечают. Надеюсь, это детская влюблённость — скоро перерастёт.

— Белла, знакомься, это Мила, моя подруга, — радостно объявляет Толик.

Замечаю, как Белла на секунду замирает, сжимает кулачки, но через силу улыбается и здоровается. А когда понимает, что Мила тихая и скромная, словно фиалка на подоконнике, немного успокаивается.

С Беллой всё просто — ее эмоции написаны на лице. Она, как и Марко, унаследовала от отца-итальянца горячий нрав. Если что-то не нравится — сразу видно.

Если сравнивать это семейство со мной, то я — лёд, а они — пламя. Я привык всё взвешивать, а Марко и Белла живут импульсами.

Заходим в дом, и я поднимаюсь на второй этаж в свою комнату. Когда-нибудь я заработаю достаточно денег, чтобы построить себе дом с такой же небольшой, но уютной комнатой. Здесь есть небольшой комод, кровать и круглое окно.

Не знаю, кто придумал сделать окно именно таким, но оно идеально вписывается. Летом я даже притащил сюда лёгкий пуф, чтобы сидеть и любоваться видом. А вид открывается завораживающий: лес, фонари, луна, звёздное небо и новогодняя ёлка во дворе, вокруг которой расставлены олени. Идёт снег…

«Да, Серёжа, хоть ты и технарь, но в тебе определённо умер писатель», — смеюсь про себя.

Переодеваюсь и спускаюсь вниз. Там уже кипит работа: девчонки разбирают продукты, ставят чайник, а мне, как самому голодному, наливают тарелку борща. Толику, конечно, наложили три половника, а мне — два, да и то неполных. Белка, ну как всегда, меня обделила.

Завтра приедут остальные ребята, и все ждут этого с нетерпением.

— Серо-белый, — Толик бросает мне хитрый взгляд, — ты же в курсе, что среди гостей будут свободные девушки? Может, найдёшь себе кого-нибудь?

— Да устал я уже от этих знакомств. Пора закрывать тему. А то скоро смогу мастер-классы по соблазнению проводить, — отвечаю с лёгкой иронией.

Но мои слова почему-то вызывают напряжение у Беллы и Милы. Будто я сказал что-то неприличное. Не собираюсь объяснять, что это была шутка.

— Я стану твоим первым учеником в искусстве разбивать сердца, — с некоторой нервозностью произнёс Толик.

Пожимаю плечами. Марко дружески треплет меня по голове, а я, доедая борщ, не могу не похвалить повара.

— Суп — огонь! Маркуша, ты постарался?

— Сестрица готовить научилась, — ухмыляется он.

— Белла, ты молодец. Тебя уже можно замуж выдавать, — говорю я.

— А я могу что-нибудь приготовить завтра? — вдруг вступает Мила. — Что ты любишь, Серёженька?

Я чуть не поперхнулся.

— Мила, спасибо, решай сама. Будет здорово, если поможешь, — отвечаю и замечаю, как у Беллы в глазах вспыхивает недобрый огонёк.

Чувствую, что идея отметить праздник с друзьями, а не с родственниками, становится не самой удачной.

Решаем украшать дом завтра — сегодня все устали. Ребята немного выпивают, потом расходятся по комнатам. Я поднимаюсь к себе, переодеваюсь в шорты и футболку, смотрю в окно. На улице темно, снег кружится, огни фонарей мерцают уютно.

Начинаю разминку, приседаю и отжимаюсь.

Спорт всегда был неотъемлемой частью моей жизни, и всё благодаря дяде Коле.

Он учил, что нужно сохранять мужскую энергию и быть в форме. Я старался следовать его наставлениям, и результаты не заставили себя ждать: у меня появились крепкие руки, кубики пресса и накачанное тело. Результат мне очень нравился. Друзья подшучивали, что я «ловелас» и делал это ради внимания девушек. Но они не понимают, что я это делал для себя. Просто хочу быть здоровым.

Что касается отношений с женщинами, дядя Коля как-то признался, что начал взрослую жизнь позже сверстников. Он, как и я, ждал единственную, пока не сдался и не начал просто жить в своё удовольствие, сознательно отказавшись от брака. Тут я с ним не согласен, а так мы всегда находим общий язык. Дядя Коля учил, что не стоит переживать из-за отсутствия девушки. «Всё придёт само», — уверял он, и я ему верил.

Отжимаюсь в последний раз и слышу стук в дверь. Сначала тихий, потом настойчивее. Встаю, вытираю пот со лба, а дверь уже колотят что есть мочи.

Открываю — и прямо перед моей грудью замирает кулак Беллы. Она стоит в халате, кусает губу, глаза горят.

— Белла, что случилось? — обеспокоенно спрашиваю я.

Она заходит, захлопывает дверь и, прежде чем я понимаю, что происходит, хватает меня за футболку, притягивает к себе и… целует.

Не знаю, это ли дядя Коля имел в виду под «само придёт», но внутри у меня будто что-то загорается.

С трудом отрываю её от себя:

— Изабелла, ты в своём уме?

Она нервно шагает по комнате:

— Сережа, ты должен мне помочь! Я не умею целоваться, а ты сегодня сам сказал, что у тебя отбоя от девочек не было.

Я рассмеялся, и она нахмурилась:

— Не смейся! Толик такой опытный… а я боюсь, что не смогу дать ему то, что ему нужно…

— Погоди, ты что, к нему собралась? — голос мой стал резче.

— Конечно, сколько можно умирать от этой любви! — воскликнула она, расхаживая по моей маленькой комнате, словно электровеник.

— Белла, он же с Милой…

— Да она на него даже не смотрит! Она пресная! — Белла мечется по комнате, как ураган. — Давай так: ты отвоюешь Милу, а я займусь Толиком. С твоей помощью или без!

Глава 3

Изабелла

Я долго думала, прежде чем решиться прийти к Серёже. Хотя кого я обманываю? Я вообще не думала. Как только услышала, что Толик хочет поучиться у него «искусству разбивать сердца», план созрел мгновенно.

Странно, но я никогда не замечала, чтобы Сергей с кем-то встречался. Он всегда был добр ко всем, и многие девушки вздыхали по нему, но лично мне он казался… холодным. В отличие от Толика. Хотя, наверное, парням виднее, кто из них настоящий эксперт в отношениях.

Серёжа должен мне помочь. Ну что страшного в одном маленьком поцелуе — чисто для практики? Помидоры и яблоки — это не то. А целоваться с кем-то другим я не хочу. Вдруг получится неловко, и потом буду переживать? Моя подруга рассказывала, как впервые столкнулась зубами с парнем, а он потом смеялся над ней. Теперь она вообще ни с кем не целуется. Нет уж, такие травмы мне не нужны.

Толик — мой лучик света. Весёлый, смешной, всегда поддержит. То позовёт играть в настолки, то шоколадку принесёт. Как можно в него не влюбиться? И я не позволю какой-то Миле, которая даже не ценит его, увести его у меня! Но чтобы его покорить, я должна быть на высоте.

Серёжа мне поможет. Он всем помогает — чем я хуже? Да и Мила, кажется, в его вкусе: тихая, умная, невзрачная… Светловолосая — ну прямо «милая», как её имя. Мы могли бы друг другу помочь!

Я радостно потирала руки — план был идеален.

Но я никак не ожидала, что Сергей его отвергнет. Особенно когда он взял меня за руки и накинул на меня халат. У него такие крепкие руки? И эта ямочка на щеке… И его дыхание, тёплое и ровное…

Честно? Я уже начала сомневаться, стоило ли приходить. Но когда он принялся учить меня, как какую-то несмышлёную девочку, во мне вскипела ярость! Никто не смеет указывать Изабелле Габриэловне Карузо!

Ах ты, чёрствый сухарь! Сейчас я тебе покажу, какая я желанная женщина!

Я сняла халат и кинула его обратно на пол. Серёжа попытался что-то сказать, но я уже набросилась на него, целуя со всей страстью, на которую была способна. Пусть я не умею — главное желание, а его у меня хоть отбавляй! Его губы, сначала напряжённые, вдруг ответили. Мягко, осторожно, будто усмиряя мой яростный порыв. А потом… мы нашли общий ритм.

Он обнимал меня, а я гладила его слегка кудрявые волосы, которые доходят ему до плеч. Его руки ласково скользили по моему телу, вызывая у меня желание, чтобы этот момент длился бесконечно. Серёжа сжал мои бёдра, и из моей груди вырвался тихий стон.

Мы разом оторвались, тяжело дыша. Его глаза потемнели, а в зеркале я увидела своё отражение: красные щеки, горящие глаза, распухшие губы — словно пробежала стометровку.

Серёжа не отпускал меня и продолжал смотреть прямо в моё лицо.

— Вот видишь, тебе понравилось, — прошептала я, стараясь звучать победно. — Значит, и Толик будет в восторге.

Лицо Серёжи мгновенно стало каменным. Надо отдать ему должное – даже сейчас, когда я вела себя откровенно вызывающе, он сохранял ледяное самообладание. Медленно поднял мой халат, аккуратно накинул на плечи, намеренно отводя взгляд от кружевного белья, обтягивающего мои формы. Во взгляде – ни капли вожделения, только сдержанное раздражение. От этого мне стало вдвойне стыдно, но мама ведь не зря говорила: раз уж начала представление, нужно идти до конца.

— Только попробуй подойти к Толику — я всё расскажу Марко, — тихо сказал он.

Я вспыхнула.

— Ты так не сделаешь! Марко его убьёт!

— И виновата будешь ты, — холодно парировал Серёжа.

— А я скажу, что ты целовал меня! И трогал! — выпалила я, но он даже не дрогнул.

— Значит, будем молчать оба. Но к Толику — ни шагу. Поняла?

Он распахнул дверь, давая понять, что разговор окончен. Я всё ещё была поражена тем, что смогла растопить этот лёд и получить ответ на свой поцелуй. А значит… Толику точно понравится. Но теперь обойдемся без раздеваний и нападений. Просто зайду и пожелаю ему спокойной ночи. Я повернула направо — к его комнате. Mamma Mia!

Но сильная рука резко притянула меня назад.

— Изабелла, — голос Серёжи звучал как сталь. — Твоя комната внизу.

— Avere la faccia come il culo! — вырвалось у меня по-итальянски.

Он лишь покачал головой.

— Не знаю, что ты сказала, но, кажется, culo — это задница?

Я фыркнула и громко зашагала вниз.

Из двери выглянул Толик.

— Что тут было? — спросил он.

— Белла спрашивала, что будем готовить на Новый год, — невозмутимо солгал Серёжа.

Ах ты настоящая culo, Серёжа!