Беременна на заказ, или Цена любви миллиардера

Глава 1

* * *

— НАНА —

— Твой братец должен нам денег, Нана, — нажёвывая резинку, говорит небритый, вонючий, жирный незнакомец. Рассматривает меня жадным и оценивающим взглядом, от которого меня передёргивает. — Где нам его найти, девочка?

Переминаюсь с ноги на ногу, крепче сжимаю пакет с мандаринами и яблоками, и хочу убежать, но четверо здоровых и страшных мужчин перехватили и окружили меня на тёмной аллее.

Они явно не собираются отпускать меня без нужных им сведений. Но только я ничего не знаю.

— К сожалению, не могу ответить на ваш вопрос. Я понятия не имею, где сейчас Макс. И он не мой брат. После гибели моей мамы и его отца мы с ним не общались и не виделись, чему я очень рада. Прошло шесть лет, так что… Извините, что не могу вам помочь…

Мой голос звучит уверенно, я стараюсь не показывать гопникам своего страха. Но внутри я вся дрожу от ужаса.

Интуиция сиреной вопит, что мне нужно скорее бежать от них, спасаться. Но как бежать, когда один стоит за спиной, двое других слева и справа, а главарь гадко ухмыляется прямо мне в лицо?

Он вдруг протягивает руку, и в свете заснеженных уличных фонарей вижу его грязные ногти, сухие встопорщенные заусенцы, потрескавшуюся кожу и он проводит этими пальцами по моей щеке.

Я резко отшатываюсь и спиной впечатываюсь в тело другого гада. Мужчина лыбится и снова проводит пальцами по моей щеке.

— Дело в том, Нана, что по документам Максим Романович Серёгин – твой брат. И мне плевать, что он тебе сводный, а не кровный. Он задолжал мне денег. Хренову тучу денег. А сверху набежали проценты. И я хочу вернуть своё, сечёшь?

Сглатываю нервно и киваю.

— П-понимаю вас, но я… Я не знаю, где он. Правда. Если вдруг узнаю, то сообщу… — произношу дрожащим голосом.

Мужчина широко усмехается и вдруг хватает меня своей ужасной рукой за подбородок.

Мои пальцы слабеют, и я роняю пакет с фруктами. Мандарины и яблоки как мячики разбегаются и катятся по снежной наледи. Хватаюсь за его руку и пытаюсь отцепить от себя, но хватка мужчины сильная, жёсткая, болезненная.

— Серёгин кинул меня, исчез с моим баблом, а его хорошенькая сестрёнка отказывается сообщать, где мне его найти, — обманчиво мягко выдыхает он мне прямо в лицо.

Я едва сдерживаю рвотный позыв, так как воняет от этого урода, как из помойки.

— Я не знаю, где он, — произношу как можно твёрже, снова и снова пытаюсь вырваться из хватки бандита, но мужчина лишь крепче сжимает пальцы.

— В таком случае, Нана, долг твоего не брата теперь твой. Я даю тебе ровно неделю, чтобы вернуть деньги.

Что?!

У меня земля уходит из-под ног.

Мужчина убирает от моего лица руку, но не отходит.

— Вам задолжал Серёгин, а не я! — мой голос полон возмущения и страха. Но я не собираюсь поддаваться на угрозы подонков. — Сами его ищите и с него требуйте деньги, а не с меня!

Он начинает смеяться. Смех подхватывают его дружки.

— Какая забавная, крошка, да, парни? — говорит гад, отсмеявшись.

— И красивая, — басит тот, что стоит за спиной. — Но глупая.

— Прости, Нана. Ничего личного. Это просто бизнес. Мне нужно вернуть деньги, иначе мои партнёры не станут воспринимать меня всерьёз. Они решат, что я слабак, раз у меня можно брать бабки и не возвращать. Подобное недопустимо.

Моя душа уходит в пятки. По спине пробегает холод.

— Я… не совсем вас понимаю… — выдавливаю из себя. — Я ведь сказала, что не знаю, где Максим.

— А я уже не о Серёгине говорю, — с нажимом произносит этот подонок. — Ты вернёшь долг брата. Поняла? Чтобы через неделю бабки были у меня.

У него дёргается щека, и заплывшие жиром глаза с пожелтевшими белками становятся злыми, безжалостными. Он сплёвывает жвачку мне под ноги. Мерзкий человек.

— С-сколько он вам должен? — решаюсь узнать сумму долга моего проклятого сводного брата. В груди моё сердце судорожно дёргается, руки начинают дрожать.

— С процентами сто тысяч, — уже мягче произносит мужик. — Есть расписка, так что всё честно, никакого обмана.

Я облегчённо выдыхаю. Сто тысяч у меня есть.

— Хорошо, я отдам вам сто тысяч рублей, а вы мне расписку Максима и ещё напишите, что получили деньги, — произношу нервным голосом.

Мужчина вдруг как-то странно на меня смотрит. У него делается такой удивлённый взгляд, будто я ему предложила жениться на мне.

Потом он переводит взгляд на своих подельников, которые посмеиваются и говорит:

— Не, вы слышали? Она отдаст мне сто тысяч рублей!

Последнее слово он выделяет, произносит издевательским тоном, и все они начинают смеяться, точнее ржать.

Я не понимаю, в чём дело, но когда они успокаиваются, главарь вновь хватает меня за подбородок и рявкает:

— Не рублей, дура! Сто тысяч долларов! У тебя неделя, чтобы вернуть долг!

Глава 2

* * *

— НАНА —

На следующий день, а потом ещё на другой день и на третий я только и делала, что искала выход.

Пыталась найти засранца Макса, но он словно в воду канул.

Была даже мысль, что это бандиты его и грохнули, а ко мне явились, чтобы что-то, да и поиметь, но уже с меня. Ведь по документам он мне брат, чтоб ему до конца жизни икалось, если он ещё жив.

Искала деньги. Дала объявление о продаже квартиры. Позвонили с агентства недвижимости и мне назвали тот максимум, что я смогу выручить за свою однушку – четыре миллиона рублей. А мне по сегодняшнему курсу доллара нужно найти ещё пять двести.

Обратилась за помощью к управляющей банка, где работаю. Объяснила ситуацию, не вдаваясь в подробности, что мне угрожали. Сказала, что брат в беде, и мне нужно взять кредит – быстро и нужную сумму. Назвала цифру и добавила, что никак не меньше. Прозвучал ответ «нет». Конец года и всё такое, никак невозможно.

На всякий случай подала заявки во все банки, какие есть. Из длинного списка пришло одобрение только от трёх банков, и одобренная сумма была смехотворной.

Позвонила знакомым, друзьям, обратилась даже к коллегам, но у всех были свои проблемы и свои дела. И праздники на носу, какие займы?

Никому нет до меня дела.

На четвёртый день, когда отчаяние грозилось перерасти в панику, на обеденном перерыве ко мне подходит моя коллега Полина и суёт мне в руку визитку со словами:

— Держи. Здесь тебе помогут.

Озадаченно смотрю на визитку.

— «Агентство международных отношений», — читаю негромко.

Больше ничего не сказано, не указано. Нет ни почты, ни сайта. Лишь название и номер телефона.

Но визитка выполнена из хорошей, дорогой бумаги цвета сливочного масла. Шрифт красивый, тиснение, и цвет шрифта – тёмное золото.

— Что это? — спрашиваю Полину.

Она сначала закусывает нижнюю губу, явно не желая рассказывать, но потом натянуто мне улыбается и говорит:

— Моей подруге здесь помогли. Нана, я не могу сказать, что именно тебе там предложат, но знаю, что смогут помочь. Ну… я надеюсь…

До меня не сразу доходит. Но когда доходит, я густо краснею.

— Поля, блин, это что эскорт? — шиплю на неё.

Она делает большие глаза и шикает на меня, кивает себе за спину, везде камеры. Даже в зоне отдыха. Склоняется к моему уху и говорит:

— Ничего подобного. Моя подруга хорошо говорит на итальянском и ей предложили работу переводчицы. В агентстве клиент ей заплатил сразу всю сумму за всё время действия контракта. Ей для мамы нужны были деньги.

У меня появляется лучик надежды. Прижимаю визитку к груди и произношу:

— Я хорошо говорю на английском. Знаю немецкий и даже немного арабский.

— Вот потому тебе визитку и дала, — улыбается мне Полина. — Позвони, договорись о встрече. Надеюсь, тебе помогут.

— Спасибо, Поль, — от всего сердца благодарю девушку. Она единственная из всех моих друзей и знакомых, кто хоть какую-то помощь оказал.

Не откладываю дело в долгий ящик, и когда Полина уходит, достаю из кармана брюк телефон, едва не роняю его на мраморный пол.

Облегчённо выдохнув, набираю подрагивающими пальцами номер.

Долгие гудки заставляют нервничать.

Вдруг, агентство больше не работает? Или у них нет предложений? Да я готова бросить работу в банке, устроиться переводчицей, да хоть горничной, лишь бы мне заплатили, и я разобралась с этими мудаками.

— Слушаю, — отвечают мне, наконец, когда я уже готова была сбросить звонок.

— Здравствуйте…

Облизываю вдруг пересохшие губы и спешно добавляю:

— Мне дали вашу визитку… Сказали, вы сможете помочь…

— Помочь? — в красивом грудном женском голосе я слышу насмешку. — Девушка, очевидно, вы ошиблись номером. Это не благотворительная организация.

Она явно собирается меня сбросить, и я тут же выпаливаю:

— Я знаю иностранные языки! Английский, немецкий, арабский! Пожалуйста… Я попала в неприятную ситуацию и мне очень нужны деньги.

Сердце вот-вот вырвется из груди, дышу отрывисто и тяжело, словно марафон бежала.

— Арабский знаете? — вдруг появляется у женщины интерес.

Мысленно себя ругаю. Я знаю этот язык на любительском уровне, причём самого начального уровня.

— Да, — отвечаю уверенно.

— Я смогу принять вас вечером. Расскажете суть своей проблемы. Я посмотрю на вас, и решу, смогу ли помочь. Ваше имя?

— Завьялова Нана Олеговна.

— Я вас записала, назовёте охране своё имя, вас пропустят и проводят.

— Спасибо вам. Я…

— Не нужно заранее благодарить, — обрывает она меня резко. Называет адрес и время встречи.

Глава 3

* * *

— ОЛЬГА —

— Итак? – холодный и бесстрастный голос араба заставляет Ольгу нервничать.

— Если заказ всё ещё в силе, то я готова вас порадовать. Я нашла подходящую кандидатуру.

— Заказ в силе.

— Прекрасно-прекрасно. Я вам прямо сейчас вышлю фотографию. Лицо крупным планом. В полный рост и с разных ракурсов. В одежде и без. Если вам понравятся внешние данные, то я начну собирать анамнез по её здоровью.

— Жду фото, — бросает коротко и отключается.

Ольга тут же отправляет фотографии девушки, которая недавно покинула её агентство. Она заранее загрузила фото. Осталось лишь нажать «Отправить», что Ольга и делает.

Остаётся дождаться решения её клиента, сына арабского шейха. Очень важный для неё клиент, прибыльный и она ковриком перед ним расстелится, в любую позу встанет и что угодно сделает, лишь бы он получил то, о чём попросил.

Проходит десять минут, и мужчина перезванивает.

— Да? — воркующим тоном отвечает женщина.

— Подходит. Собирайте данные по её здоровью, — по равнодушному тону араба нельзя понять, действительно ли ему понравилась девушка или нет. Но раз перезвонил, значит, понравилась. Это не могло не радовать.

— Когда всё будет готово, я вам сообщу, — деловым тоном отвечает Ольга.

— Если она в идеальном состоянии, то хочу получить её не позже вторника, — требовательно произносит мужчина.

— В таком случае тариф увеличится… — осторожно говорит она и закусывает указательный пальчик.

— Деньги… — брезгливо вздыхает он, — не оскорбляйте меня подобной пошлостью. Я готов тратить на свои желания любые суммы.

— Простите меня, — тут же с деланной искренностью произносит Ольга. Женщина умеет выдавать нужные эмоции. Её игра всегда безупречна и натуральна. — У меня не было цели оскорбить вас и ваши чувства. Я всё поняла. Всё сделаю.

Мужчина больше ничего не говорит и отключается.

Женщина откидывается в кресле и на её губах начинает играть довольная улыбка.

Острое чувство драйва тонизирует её, одаряет фееричными ощущениями.

Ольга щёлкает пальцами. Затем открывает фотографии Наны на компьютере. Фото сделаны скрытыми камерами, которыми напичкан её кабинет. Она снова внимательно рассматривает кандидатуру для важного клиента.

Темноволосая девушка чудо как хороша. В её миловидном личике улавливается нечто утончённое, даже аристократичное как кровь лучшего арабского скакуна.

Она очень аппетитная: молодая, высокая, стройная, гибкая, с высокой спелой налитой грудью четвёртого размера, округлой хорошенькой попкой и тонкой талией.

Глаза хозяйки агентства блестят от предвкушения получения огромной прибыли.

Эта девушка для неё просто удача.

Давно ей не попадались подобные невинные и натуральные штучки.

В прогрессивном двадцать первом веке натуральность и невинность – товары, относящиеся к классу даже не высшему, а «эксклюзивному» и крайне редкому. И она не упустит девочку. Главное теперь, чтобы все медицинские показатели были на уровне.

Сын шейха, делая заказ, чётко ей дал понять, что ему нужна не просто девственница с хорошими внешними данными, но и с таким здоровьем и генетикой, с которыми и в космос можно отправляться.

Рассмотрев Нану на фото, она выключает компьютер и достаёт свой волшебный порошок и делает несколько дорожек.

— За удачное окончание дня! — усмехается Ольга и принимает приличную дозу марафета.

* * *

— НАНА —

Звонок от Ольги Владимировны поступает днём в субботу.

У меня тут же душа замирает. Руки дрожать начинают. Мне страшно отвечать на звонок, боюсь услышать отказ. Боюсь, вдруг скажет, что не сможет мне помочь.

Набираюсь храбрости, делаю глубокий вдох, шумный быстрый выдох и принимаю вызов.

— Алло? — отвечаю напряжённо.

— Нана, добрый день, — звучит ровный бодрый голос хозяйки агентства. — Тебе удобно говорить?

— Да-да, я не занята. Я рада, что вы позвонили, и слушаю вас внимательно! — выпаливаю на одном дыхании.

Она хмыкает и говорит, а я действительно слушаю внимательно, губкой впитываю каждое её слово.

— У меня есть клиент, которому идеально подходят твои знания иностранных языков, в частности английского и арабского. Так же ему пришлась по нраву твоя внешность. Он готов сотрудничать с тобой, Нана. Как только ты дашь согласие и подпишешь необходимые документы, сразу получишь первый транш – сумму, которую ты сможешь отдать своим вымогателям. И помимо этих денег будут ещё. Поверь, речь идёт о миллионах. И не рублей.

Я гулко сглатываю. Не могу поверить, что мне это не снится.

Неужели в этом прогнившем мире остались ещё хорошие, честные и порядочные люди?

Боже! Спасибо тебе!

— Конечно… Господи… Конечно я согласна! — выпаливаю радостно и от облегчения у меня слёзы на глаза наворачиваются. Чуть дрогнувшим голосом спрашиваю: — А в каком качестве я ему нужна? Переводчица? Помощница?

Глава 4

* * *

— НАНА —

Просыпаюсь медленно, шевелюсь и стону от боли. Она пронзает всё тело. Очень сильно болит голова, лицо, область затылка и шеи…

Не понимаю, почему мне так больно?

Растерянность сменяется паникой, когда воспоминания лавиной накатывают на меня.

Резко открываю глаза, дёргаюсь и с ужасом осознаю, что на мне наручники. Они бренчат о тонкую трубу батареи.

Моя правая рука в оковах. Левая свободна.

Скрип дивана и включается свет.

Моргаю и вижу вымогателей.

Четверо подонков разместились в моей квартире, как настоящие хозяева. Один сидит в кресле и листает мой фотоальбом.

Другой развалился перед телевизором и смотрит какую-то передачу. Жрёт с моей любимой тарелки мою еду и пьёт из моей чашки мой чай.

Третий вернулся из туалета и встал в проёме, лыбится так, будто выиграл приз в миллион долларов.

Я не знаю их имён. Не знаю их прозвищ. При мне они обращаются друг к другу обезличенно.

Четвёртый подходит ко мне и садится передо мной на корточки.

Это главный подонок. Его ухо заклеено пластырем. Вокруг глаз кожа опухла и видны глубокие царапины от моих ногтей.

Он не простит мне этого.

А дальше происходит всё, как в фильме ужасов.

— Я вижу ужас в твоих глазах, Нана, — растягивая слова, говорит главарь. И улыбается мне. Страшно улыбается. — На языке ощущаю привкус твоего отчаяния и паники. Это так остро… Вкусно… Ммм… Твои эмоции, полные ужаса возбуждают.

Я не могу говорить. Язык не слушается. Горло сдавлено страхом. Ощущаю, как по щекам текут обжигающие слёзы.

Подонок прав, я в панике и отчаянии.

— Твоя воля вот-вот сломается. Ты в моей безграничной власти, Наночка. И никакого наказания нам не будет. Никто тебя не хватится. Никто не будет искать. По крайней мере, сразу.

Страх и боль спрутом опутывают моё сердце. Ужас пронзает каждую клетку моего тела.

— Рассказать, что тебя ждёт, крошка? — зловеще произносит мужчина.

Я закрываю глаза и беззвучно плачу.

Это конец. Просто конец. Я не успела решить вопрос. Не успела…

С подонками переговоры вести бесполезно. Они не станут слушать и слышать. Лучше тогда пусть убьют. Лучше умру, чем стану игрушкой, секс рабой.

— Ты испытаешь настоящую боль, Нана. И настоящий ужас.

Он обводит рукой мою комнату.

— Сейчас это цветочки, — усмехается он. — Ты будешь распята на кровати в моём клубе и любой желающий будет тискать тебя. Те, кто заплатят, будут брать тебя по одному или несколько сразу. И ты ничего не сможешь сделать. Вот тогда ты испытаешь настоящий ужас и боль. Это будет смерть твоей личности, Нана. Я буду на камеры снимать твоё падение. Я увижу, как тебя растопчут, прогнут под себя, раздерут, уничтожат. Твои глаза угаснут. Ты будешь навечно во власти моих клиентов, в моей власти. И чтобы раньше времени ты не сломалась, я подсажу тебя на «геру».

— Не надо… — шепчут мои потрескавшиеся губы.

Но мучитель продолжает измываться.

— Это будут оргии, Нана. Бесконечные. Когда клиентам наскучит тебя трахать, они будут с тобой играть. Как? Да как им захочется! Ты не поверишь, какая богатая фантазия у нас мужчин. Не стану раньше времени рассказывать. Пусть для тебя это будет сюрприз. Просто знай, что от тебя останется только раздавленное, полумёртвое тело. Первое время ты будешь выть, рыдать, умолять… Но это быстро пройдёт. И кроме укола «белого» ты уже ни о чём мечтать не будешь. Психики не останется. Ты превратишься в развалину, игрушку, готовую принять и вытерпеть всё что угодно. И примешь. И вытерпишь. Пройдёт полгода, максимум год и твой долг будет погашен, Нана. Но только от тебя останется тень человека.

Он проводит пальцами по моей пульсирующей щеке, стирает мои слёзы и пробует их на вкус.

Я дрожу, обмираю от ужаса.

Мечтаю, чтобы пришла за мной моя мамочка, мой ангел с небес и забрала меня с собой. Пожалуйста.

— От твоей свежести и красоты ни следа не останется. Ты превратишься в старуху с пожелтевшим лицом, потому как от высоких доз наркотика у тебя откажет печень. Твои глаза будут пусты, взгляд бессмысленный. Твоё тело будет истерзано. И ты всем своим видом, всем существованием будешь вызывать у окружающих лишь брезгливость и отторжение. Ты станешь примером для остальных, Нана. Все будут знать, что меня нельзя кидать. Расплата будет жестокой.

Зажмуриваю глаза и мотаю головой. Слёзы текут и текут. Тело моё сотрясается, будто в дикой лихорадке.

Вдруг ублюдок хватает меня за волосы и резким рывком запрокидывает мне голову. Тошнотворное дыхание подонка забивается мне в нос.

— Нравится перспектива, Нана? Я подробно описал твоё будущее.

— Нет… Н-не н-нравится… — заикаясь, отвечаю ему.

Он отпускает мои волосы и говорит:

— Тогда даю тебе последний шанс, Нана. Завтра, чтобы бабло было здесь, в этой квартире. Усекла? Нет, значит, собирай монатки, будешь отрабатывать.

Глава 5

* * *

Пока Нану приводят в порядок для «собеседования» с принцем, давайте подсмотрим в прошлом на один гнилой секрет, который связывает Ольгу Владимировну, сводного брата Наны – Макса Серёгина и тех подонков, что вымогали деньги с Наны.

* * *

Месяц назад…

Серёгин испытывает сильное волнение и страх, когда смотрит в глаза этой бездушной суки Ольги. За её спиной стоит её верный помощник, цепной пёс, настоящий псих и подонок Костя Костяков по кличке Кастет.

— Ну? И что это? — ледяным тоном интересуется Ольга, рассматривая пачку денег, что выложил перед ней Серёгин.

Он старался найти всю сумму, но не смог. Пачка состоит из пятитысячных, тысячных купюр, пятисоток и даже соток.

— Я всё верну, — обещает он. — Это пока всё, что смог собрать.

Её пронзительный, цепкий, очень холодный взгляд не обещает Максу ничего хорошего. Он сильнее сутулится, взгляд делает как у побитой собаки, авось сжалится над ним эта сучья тварь?

— Ты кормишь меня обещаниями уже третий месяц, — произносит она спокойным и ровным голосом, от которого мужчину пробирает от макушки до пят.

— Я… Простите… — блеет он и бегает взглядом по кабинету, не зная, куда себя деть и что сказать, чтобы ему поверили и скорее отпустили.

— Ты смеешь просить у меня прощения? — шипит женщина и обращается к своему помощнику: — Кость, ты слышал, да?

— Совсем страх потерял, — хмыкает Кастет.

— Но что я могу сделать? Я могу отработать… — мямлит Макс.

Ольга вздёргивает идеальные брови и начинает смеяться. Кастет поддерживает хозяйку. Этот смех раздражает Серёгина.

Как же он хочет схватить эту суку за её блондинистые патлы, развернуть к себе спиной, разорвать на ней одежду и вогнать в неё свой член. Оттрахать по-жёсткому, чтобы орала от боли, а потом стонала от наслаждения. Чтобы молила его кончить в неё.

Но он не может позволить себе подобную вольность. Точнее, он вообще ни хера не может себе позволить.

— Серёгин, ты себя в зеркало видел? Ты ходячее ничтожество. Грязный, вонючий. Кожа да кости. Рожа, как у древнего старика. Вот что делает с людьми игровая зависимость. Тебя ни одна приличная женщина не захочет. Кстати, неприличная тоже.

Он дёргает плечами и проводит рукой по сальным волосам. Резко выдыхает:

— Ваши предложения, Ольга Владимировна?

Она делает какой-то неуловимый жест пальцами, и Кастет вдруг двигается на него. Он явно намерен выбить ему зубы, переломать кости и отбить почки.

Нет-нет-нет… Серёгин ещё от прошлого раза не отошёл. До сих пор тело болит и ноет.

— Стойте! — на фальцет срывается его голос. Он бодро отскакивает к двери, прижимается к ней всей спиной, вытягивает перед собой руки. Дрожит как заяц, загнанный в капкан. — Я знаю! Знаю, как выплатить весь долг! Вам понравится моё предложение! Клянусь!

Кастет останавливается и поворачивается к хозяйке в ожидании инструкций и приказов.

Она снова делает неуловимый жест и Кастет, зло усмехаясь, говорит:

— Не трусь, садись и рассказывай.

Макс на неверных ногах бредёт к креслу и медленно опускается в него.

Ольга кивает ему со словами:

— Заинтересуй меня.

Мужчина ерошит грязные волосы, делает вдох, длинный выдох и говорит:

— У меня есть сводная сестра. Нана зовут. Охуенная девка. Очень красивая, порядочная, молодая. Ей двадцать четыре года. Не замужем, детей нет. Парня, кажется, тоже нет. Но точно никого серьёзного и «воздушного» у неё нет. Вы можете забрать её и погасить мой долг. Ну… ещё и дать мне сверху. На ней вы много заработаете.

Он умолкает и в ожидании смотрит на женщину, которой идеально подойдёт прозвище Снежная Королева.

Ольга с удивлением произносит:

— И ты, мразь поганая, вот так просто предлагаешь в уплату долга свою сестру? Ты бля реально хочешь, чтобы ни в чём не повинная молодая женщина разгребала твоё дерьмо?

— Она мне не родная, — с абсолютным равнодушием говорит Серёгин. — После смерти моего отца и её матери мы не общались и не виделись шесть лет. Она мне чужая.

— Тогда откуда знаешь, что она всё ещё красивая, порядочная? — хмыкает Ольга.

Серёгин чешет затылок и признаётся:

— Иногда просматриваю её соц.сеть. Я бы показал вам её, но телефон забрали.

Она включает компьютер и спрашивает её имя в социальной сети.

Серёгин называет её ник. Ольга долго просматривает фотографии его сводной сестры, поднимает взгляд на Кастета и спрашивает его:

— Что скажешь?

— Ублюдок прав. Девка самый смак, — соглашается Кастет.

Серёгин с облегчением выдыхает и даже улыбается.

Ольга сворачивает вкладку и задумчиво смотрит на подонка.

— И ты думаешь, вот эта милая девочка так просто согласится работать в моём агентстве? — тон женщины вновь пронизан холодом и ехидством.

Глава 6

* * *

— НАНА —

Теперь я знаю, что нельзя недооценивать силу макияжа.

Умелый макияж профессионалов не только раскрыл красоту моего лица, но и скрыл последствия нападения подонков.

Сама я подобное волшебство, увы, но не повторю.

— Вы настоящие феи макияжа, — не могу не похвалить девчонок.

Доброе слово всегда помогает.

Они улыбаются мне и заканчивают не только с лицом, но и с моими волосами. Локоны красивыми блестящими волнами лежат на плечах и струятся по спине.

— Вот, наденьте это. Здесь бельё и платье, — протягивают девушки мне велюровый чехол и пару туфель-лодочек цвета тёмного золота. — Я отнесу всё за ширму.

Девушки оставляют меня одну.

Расстёгиваю чехол и достаю одни плечики с лёгким со струящимся платьем.

На других мягкое кружевное нижнее бельё – бюстгальтер и трусики бразильяна нежнейшего сливочного цвета.

Потом рассматриваю платье. Но это даже не платье, а длинный кафтан. Рукава тоже длинные. Воздушная ткань нежного светло-зелёного цвета богато украшена золотой вышивкой и бисером.

Что ж, Ольге виднее, как я должна выглядеть, но я даже боюсь представить, сколько это всё стоит.

Переодеваюсь и, глядя на себя в зеркало, не могу не признать, что выгляжу как принцесса.

Только сказка у меня какая-то мрачная и грустная. Но, быть может, финал будет счастливым?

Хотя, я уже убедилась, что в реальной жизни всегда побеждает зло.

И едва заканчиваю переодевание и выхожу из-за ширмы, как в комнату входит хозяйка агентства.

— Ох, Нана, — с порога улыбается она мне и прижимает руки к груди, — ты прекрасна! Клиент будет очарован.

Я не знаю, как прокомментировать её слова.

Чувствую себя скованной вековыми льдами. Даже паники нет. Какая-то пустота разрастается внутри – бесконечная, холодная.

Мне всё ещё не верится, что через несколько минут предстану перед арабским принцем и… продам ему себя. И не только моё тело станет его собственностью, но и ребёнок, который будет от него.

Это какой-то кошмар наяву. Как бы проснуться?

— Что ж, молчание – золото, — хмыкает Ольга и уже властно добавляет: — Следуй за мной.

Мне ничего другого не остаётся.

Она провожается меня в комнату небольших размеров, похожую больше на кабинет или малую библиотеку.

По периметру расположены массивные из тёмного дерева шкафы, заполненные книгами в красивых и дорогих обложках. Окна нет. Зато имеется камин. Настоящий. И в нём потрескивают березовые поленья, играючи танцует пламя.

Напротив камина стоят два пузатых кресла, между ними журнальный стол. На нём поднос сервирован стаканами и графином с водой. Пламя отбрасывает оранжевый свет на посуду и вода в графине кажется огненной.

А ещё здесь есть диван, а напротив него есть ещё пара кресел.

В одном из шкафов (я сразу и не заметила) спрятался бар, щедро заставленный различными напитками и бокалами.

Хрустальная люстра мягко и приглушённо освещает эту комнату.

Тонкий ковёр под ногами заглушает шаги.

— Располагайся и жди здесь, Нана, — требовательно произносит Ольга. Потом улыбается и даже подмигивает мне со словами: — Удачи, девочка. Не подведи нас.

Я длинно вздыхаю, с силой сжимаю веки и поджимаю губы.

Не подвести?

Я себя уже подвела.

Ольга уходит, и только тогда я немного отмираю и прохожу к камину. Платье-кафтан приятно ласкает кожу. В другой ситуации, другой жизни я бы восхитилась мягкостью, лёгкостью и шелковистостью этого платья. А сейчас это лишь напоминание, что я – товар. И меня просто завернули в красивую упаковку.

Опускаюсь на самый край одного из кресел. Смотрю на огонь, ощущаю исходящий от него жар, но мне холодно.

Ощущаю, что меня сотрясает мелкая противная дрожь. И ладони ледяные.

Сколько я так сижу, не знаю. Я теряю счёт времени.

Твёрдые и уверенные шаги за спиной застают меня врасплох.

Я не услышала, как он вошёл, настолько погрузилась в себя и свои мысли.

— Здравствуй, — раздаётся глубокий мужской голос незнакомца на чистом английском. Он опускается в кресло напротив и внимательно смотрит на моё удивлённо-испуганное лицо.

Мой взгляд встречается с сине-зелёными, кристально чистыми глазами восточного мужчины. Он смотрит на меня оценивающим, мучительно долгим взглядом. И только тогда я словно пробуждаюсь и вспоминаю элементарные правила вежливости.

Чересчур резко вскакиваю с кресла, и моя правая нога предательски подворачивается. Всплёскиваю руками, точно мельница и хватаюсь за каминный портал.

Нога хоть и не вспыхивает болью, но начинает немного неприятно пульсировать.

— Из-звините, — мямлю на английском. Добавляю: — И здравствуйте.

Глава 7

* * *

— ТАИР —

— Я не понимаю вас, — хмурится и злится Костя Костяков, он же Кастет. Он же подонок, что поднял руку на невинную девушку, разыграв настоящий грёбаный спектакль.

Я опускаюсь в кресло, где, уверен побывала не одна шлюха. Бегло осматриваю берлогу этого ублюдка и едва сдерживаюсь, чтобы не выругаться.

Здесь пахнет сексом, спермой, наркотой и алкоголем, а ещё порохом и белизной.

Мерзкая квартира мерзкого человечешки. И даже тот факт, что квартира в престижном доме не делает из Кастета кем-то важным и значимым. Подонок и мразь, навсегда останется подонком и мразью, куда ты его не засунь – хоть в бомжатник, хоть во дворец.

— Что тут непонятного? — интересуется мой помощник и бросает Кастету в руки плотный пакет с деньгами. — Брат девушки должен был тебе деньги. Ты начал трясти их с девчонки. Вот и забирай.

Кастет гулко сглатывает и смотрит напряжённо мне в глаза. Я вижу страх на его лице. Я чувствую запах его страха – горький, мерзкий, как горящий пластик.

— Только странно, что ты не явился на встречу, — усмехается мой друг и помощник Халит. — Ты ведь сам назначал ей встречу у неё в квартире. Мы приехали, чтобы отдать её долг, а никого нет.

— Она что-то напутала, — пытается выкрутиться Кастет и протягивает назад деньги. Халит качает головой и смотрит на меня. Я киваю.

— Девушка не могла напутать, — скалится Халит и звонко щёлкает пальцами.

Кастет сильно вздрагивает, будто его ударили, и роняет пакет с деньгами. Опускается на корточки, поднимает деньги.

— Чтобы избежать путаницы, как ты говоришь, мы просмотрели видеозапись с камеры наблюдений. Дать посмотреть?

Он затравлено смотрит то на меня, то на Халита и мотает головой, мол, нет, не надо.

— Кстати, твоё лицо, Кастет, лучше всего получилось. И кстати, тебя пришлось долго поискать. Адрес, по которому ты числишься, пустует. Я имею в виду не пустое жильё, а полное отсутствие дома. Там пустырь, представляешь?

Я едва не кривлюсь. Судя по всему, этот трус с замашками крутого убийцы сейчас обделается. Садист и ублюдок. Как и все садисты, он явно очень боится боли и смерти. Скоро проверим.

— Так вы про Нану говорите? Ах, да-да, так и есть… Я просто… забыл про неё… — выкручивается эта мразь. И включает наглость на всю катушку: — Здесь вся сумма?

— Так ты пересчитай, — велит ему Халит.

— Я… Я верю вам, — сглатывает он гулко.

— Ты лучше пересчитай. А то вдруг окажется, что не хватает, — усмехается мой друг.

И пока Кастет дрожащими пальцами вскрывает пакет и достаёт пачки денег, Халит достаёт сигарету и зажигалку. Закуривает и пускает дым в лицо ублюдка.

Кастет пересчитывает деньги долго. Но я терпеливо жду.

Пересчитав всю сумму, он кивает и натянуто нам улыбается.

— Здесь всё. Долг Наны полностью погашен. Спасибо, что лично привезли деньги.

— Не стоит благодарности, — произносит Халит и бросает прямо на пол вторую сигарету, даже не тушит её.

— Господин? Мы можем идти? — спрашивает меня с вежливой улыбкой Халит.

Я поднимаюсь, поправляю зимнее пальто и мы направляемся к выходу.

Кастет с огромным облегчением, улыбается нам и что-то бормочет под нос про деловых партнёров.

Когда мы подходим к двери, вместо того, чтобы уйти, Халит открывает двери и впускает в квартиру Кастета двоих наших парней.

— Что? В чём дело? — шипит Костя Костяков и отшатывается к стене при виде двоих амбалов, которые демонстративно начинают щёлкать пальцами.

— Дело в том, что мы ещё не закончили наше общение, — произношу я ледяным тоном. — У меня есть к тебе вопросы, Константин.

— К-какие ещё вопросы? — мямлит он и громко сглатывает. Пытается вжаться в стену, но у него ничего не выходит.

Халит одаривает Кастета улыбкой маньяка и отвечает за меня:

— Нам остался всего пустяк: пересчитать все твои кости, и узнать, сколько метров твой кишечник.

* * *

Пот, кровь, крики, мольбы и слёзы – ценный товар.

Кастет рассказал много интересного. И как я и предполагал, оказался слабым, трусливым и быстро раскололся. Выложил все тайны – свои и своей хозяйки.

Халит скалится довольной улыбкой и крутит своим телефоном.

— Господин, всё записано.

— Очень хорошо, — отвечаю ему и с неудовольствием замечаю, что пара капель крови попала на мои ботинки.

Халит опускается на одно колено и достаёт из кармана свой платок, вытирает её.

— Очистить грязь гораздо проще, чем кровь, — ворчит он, вызывая у меня усмешку.

Парни уже закончили дело и ждали дальнейших указаний. Халит отдал им приказ:

— Осмотрите здесь всё. Может, найдёте ещё что-то интересное. А потом вызывайте уборщиков. Здесь должна быть стерильная чистота.

Глава 8

* * *

— НАНА —

Автомобиль въезжает на территорию жилого комплекса, который предназначен для очень и очень богатых людей.

Сюда на территорию просто так не попасть – всюду охрана, камеры и каменное ограждение.

Территория жилого комплекса украшена вазонами с ледовыми фигурами в виде цветов. Имеется незастывший пруд, где плавают лебеди и утки. Рядом с прудом вижу мамочек, гуляющих с детьми в колясках.

Покрутив головой, замечаю и ухоженную аллею.

Вижу огромный парк. Замечаю и спортивные площадки.

Да тут целый комплекс удовольствий и красоты!

Мы заезжаем на подземную парковку высотного дома.

Водитель выходит из авто и я не успеваю выйти сама, как мужчина открывает мне дверцу машины и подаёт руку.

Секундное замешательство, но руку даю.

Странные ощущения. Немного неловко себя чувствую. Как с принцессой обращаются.

— Следуйте за мной, — говорит водитель.

Лифт поднимает нас на последний этаж дома. Не сомневалась, что принц живёт на самой вершине.

Помимо того, что последний этаж, так он целиком принадлежит Таиру.

Когда вслед за водителем вхожу в квартиру, то на мгновение замираю.

Меня встречает взрослая и строгая лицом женщина. Её волосы спрятаны под тюрбан. На ней классический брючный костюм нежного бирюзового цвета и туфли на низком каблуке.

На лице лёгкий макияж. Руки свободны от колец и браслетов. Правда, вижу на левом запястье изящной работы золотые часы.

— Здравствуйте, — произношу как можно приветливей на английском и улыбаюсь во все тридцать два зуба. — Я – Нана. Я…

— Я знаю, кто вы, — перебивает меня женщина на чистом русском.

Взгляд её карих, почти чёрных глаз холоден и не несёт никакого добра. Она внимательно осматривает меня. Её взгляд скользит по мне сверху вниз и снизу вверх.

Потом смотрит мне в глаза и говорит, как будто приказывает:

— Моё имя Эсме аль-Харбе. Обращаться ко мне можете по имени – Эсме. Идёмте, Нана, я покажу вашу комнату. Обед принесут туда же.

Натянуто улыбаюсь и вежливо отвечаю женщине:

— Спасибо вам, Эсме.

Тут же следую за ней, но сначала быстро снимаю туфли. Забираю их с собой. По пути распахиваю шубу.

Бегло осматриваюсь и удивлённо замечаю, что квартира принца выполнена не в восточном стиле. Всё у него минималистично, современно. Нет никаких тонн золота в интерьере, вычурных скульптур, массивной мебели. Строго, по-мужски стильно, просторно, много света и воздуха. Очень дорого.

— Это ваша комната, — сообщает Эсме, входя в светлое помещение.

Вхожу за ней и не могу не улыбнуться.

Комната просторная, очень нежная, словно специально сделана для женщины. Полная противоположность тому интерьеру, что за стенами данной комнаты.

Вся спальня невероятной красоты.

Кровать здесь похожа на огромное воздушное пирожное.

Тумбочки рядом на изогнутых ножках приятного оттенка шампанского. Ручки у них в виде позолоченных розочек.

Из той же серии пузатый комод, дамский столик с зеркалом и мягкий пуф. Огромный шкаф с зеркалом в полный рост вместил бы двадцать, а то и тридцать моих гардеробов.

Есть здесь и небольшой круглый столик. На нём стоит ваза со свежими фруктами. Рядом со столом два кресла.

Поднимаю голову. Люстра с хрустальными подвесками и золотистыми абажурами дополняет интерьер принцессы.

Сминаю пальцами ног ковёр. Он мягкий и с высоким ворсом.

Подхожу к окну. Из окна открывается вид на заснеженный парк. Очень красиво и живописно.

— Здесь ванная, — сообщает женщина, указывая рукой на дверь.

Прохожу и качаю головой. Сдерживаю себя, как могу, чтобы не издавать охи и ахи, они ведь выдадут во мне женщину, которая в жизни подобной красоты не видела.

Невооружённым глазом видно, что всё здесь совершенно новое и дорогое.

Неужели Таир для меня специально это сделал? Подготовил комнату и…

«Ну да, чтобы тебе комфортно было забеременеть…» — ехидно заметил внутренний голос.

— Обед скоро подадут, — слышу за спиной голос Эсме. — Без позволения господина свою спальню не покидайте.

Я хмурюсь и резко оборачиваюсь.

— А если я захочу воды?

Женщина холодно улыбается и указывает на графин с водой и стаканами на комоде.

— Молока? Или просто пройтись? — спрашиваю у неё. — Почитать что-нибудь?

— Если вам что-то понадобится, нажмите кнопку вызова. Она здесь, — говорит Эсме, подходит к двери и длинным узловатым пальцем стучит по стене рядом с выключателем.

Подхожу ближе и вижу, что рядом находится панель, как у выключателя и на ней круглая кнопка чуть больше подушечки пальца.

Глава 9

* * *

— НАНА —

Утро начинается рано.

Меня снова тормошит Таир и зовёт по имени. Смеётся, когда видит меня лохматую и невыспавшуюся.

— Нана, сонная, томная, ты просто очаровательна, — говорит он на чистом русском и садится ко мне на кровать. Смотрит на меня как-то странно.

До этого общение с ним было исключительно на английском.

Тру глаза кулачками и хрипло выдыхаю:

— Вы знаете русский?

— Я живу в этой стране много лет, Нана. Конечно, я знаю язык. Тем более, моя мать была русской.

«Была…» — цепляюсь за это слово, но не задаю вопросов. По себе знаю, как это больно, когда ковыряют старые раны. Пожелает Таир и сам когда-нибудь расскажет о своей матери.

— Сколько сейчас времени? — спрашиваю мужчину, глядя на него – свежего, недавно из душа, одетого в чёрный с золотыми орнаментами халат из шёлка.

— Почти семь утра, — отвечает Таир.

Я хмурюсь.

— Мне нужно собраться? Мы куда-то должны поехать? — интересуюсь осторожно.

— Перед обедом ты поедешь с Эсме в спа. Тебе сделают нужные косметические процедуры. Отдохнёшь там, — произносит он, и меня настораживают его слова.

Отдохну? Да я почти сплю и никак выспаться не могу.

— Что за процедуры?

Таир улыбается.

— В тебе много подозрительности, девочка. Волосы приведут в порядок. Косметолог обработает синяки. Обёртывания. Эпиляция, маникюр и прочие ваши женские радости. Я хочу видеть тебя ухоженной и холёной.

— Э-эм, я не против, — произношу с робкой улыбкой.

— Отлично, — кивает он. Потом вдруг проводит пальцем по вороту банного халата, в котором я так и осталась спать и вдруг говорит, точнее, приказывает: — Покажи грудь. Сними халат.

От его просьбы у меня у меня начинают дрожать руки. Мои щёки вспыхивают, я сильно краснею.

Таир снова ждёт, не торопит меня и я, нехотя вспоминаю чёртов контракт. Гулко сглотнув, откидываю одеяло, развязываю пояс и повожу плечами. Халат падает с плеч.

Прохладный воздух касается обнажённой и горячий после сна кожи, и я невольно вздрагиваю.

Таир тут же придвигается ближе и заворожено смотрит на мою грудь.

И вот его руки уже касаются меня.

— Красота, — восхищённо говорит он и начинает тискать мою грудь, играть с сосками. — Такая мягкая, но упругая.

Что ж, теперь понимаю, зачем Таир пришёл. Ему нужен ребёнок и сейчас всё случится? Только почему так рано? Или у него там всё дымится, настолько быстрее хочется заделать бэбика.

— Рада, что вам… нравится… — произношу шёпотом. И добавляю ещё тише: — Я могу принять душ.

— Не стоит, — отвечает он хрипло и вдруг склоняется к моей груди и целует. Очень бережно, ласково, что невольно дрожу, глаза мои сами собой закрываются, и в животе рождается едва заметное томление. Не сразу понимаю, что с моих губ срывается едва слышный стон.

— Нана, ты очень красивая, — произносит он и вдруг берёт меня за ноги и тянет на себя. Я теперь лежу на спине.

Таир смотрит на моё лицо. А я вижу, как его лицо будто каменеет, взгляд темнеет, даже звереет и становится хищным.

Он медленно сгибает мои ноги в коленях и широко их разводит. Не успеваю ничего возразить, как он припадает ко мне ртом. Его язык начинает творить нечто нереальное.

И всё это происходит на самом деле. Принц Кахара находится между моих бёдер и лижет меня.

Его пальцы с силой держат меня, возможно, останутся следы.

Сначала чувствую скованность. Я вся напряжена, как натянутая струна. Но когда пальцы Таира впиваются в меня всё сильнее, когда его губы и язык заставляют меня вздрагивать, гореть, плавиться и издавать протяжный стон, меня будто встряхивает, прошивает насквозь, будто все триста восемьдесят вольт через меня проходит.

Его руки гладят мои ноги, живот, а потом берёт и рывком переворачивает меня на живот.

— Встань на колени, Нана… — рычит он. Я делаю, как он просит.

Таир с силой сжимает мою задницу. Я слышу, как он тяжело и шумно дышит.

— Нана… — выдыхает он хрипло, возбуждающе шершаво.

Моё тело снова вздрагивает и я, не стесняясь, издаю стон, когда он погружает в меня два пальца.

У меня в голове, будто кисель вместо мозгов.

Подаюсь навстречу его пальцам, но Таир хрипло просит:

— Не двигайся. Не шевелись.

Он гладит меня, размазывает мои соки, другой рукой сминает мой зад. Его пальцы творят нечто нереальное.

— Просто fuck, какая ты охренительная, — выдыхает он шумно. — Я должен быть внутри тебя, Нана. Хочу тебя растянуть, хочу тебя трахать, чтобы ты кричала. Хочу заполнить тебя спермой, кончить в тебя… Ты уже вся мокрая, девочка.

— Так… сделайте это… — произношу надсадно, будто мой голос простыл. Он меня разбудил и завёл, я теперь горю и плавлюсь.