Безбилетница для Стражей Галактики

Глава 1

Меня разбудил противный писк.

Я поморщилась, пытаясь отмахнуться от назойливого звука, как от комара. Но писк не унимался, проникая в самую суть сознания.

Открыв глаза, я обнаружила, что лежу на чем-то твердом и холодном. Вокруг царил полумрак, изредка прерываемый вспышками красных огоньков на панелях, уходящих куда-то ввысь.

Где я?

Последнее, что я помнила, это как выходила из клуба и все. Провал.

Попытка сесть отозвалась резкой болью в висках. Я застонала, ощупывая голову.

Взгляд упал на мое отражение в блестящей металлической поверхности. Это точно я? Лицо осунулось, глаза казались огромными и испуганными. Зато на мне все еще было новое платье. Знала бы, что все выйдет именно так, оделась бы соответствующе.

С трудом поднявшись, я начала осматриваться. Комната была небольшая, забитая непонятными приборами и мигающими экранами. Не успела я напрячь память, как из скрытых динамиков раздался механический голос:

— Обнаружена несанкционированная форма жизни. Протокол активации: карантин.

Мое сердце едва не остановилось.

Несанкционированная форма жизни?

Это что, обо мне?

Паника начала нарастать. Нужно было выбираться отсюда. Но куда? Я понятия не имела, где нахожусь и как сюда попала.

Инстинктивно я кинулась к ближайшей двери, но та с шипением заблокировалась, стоило мне к ней прикоснуться. Красные огоньки на панели над дверью вспыхнули ярче.

— Внимание! Повторяю: обнаружена несанкционированная форма жизни. Карантин. Любые попытки покинуть отсек будут пресечены.

Я забарабанила в дверь, надеясь выбить ее, сломать, хоть что-нибудь! Но она была сделана из цельного куска металла. Безуспешно поколотив по ней кулаками, я в отчаянии отступила.

Что же делать?

Взгляд снова упал на приборы. Я принялась беспорядочно нажимать на кнопки, дергать рычаги. Экраны мигали, выдавая какие-то символы и графики, но ничего понятного. Внезапно один из экранов ожил, и на нем появилось схематическое изображение космического корабля, и тут раздался новый голос, на этот раз не механический, а живой, хриплый и явно недовольный:

— Эй, там! Кто ломится в систему безопасности? И что за чертовщина творится в отсеке для запчастей?

В голове пронеслись обрывки воспоминаний: тусклый свет, резкий запах металла, чьи-то грубые руки… Но цельной картины не складывалось. Я хваталась за ускользающие образы, пытаясь понять, что произошло, но все было тщетно.

— Кто здесь? — крикнула я в пустоту, надеясь, что голос за панелью услышит меня. — Я не знаю, как здесь оказалась! Выпустите меня!

В ответ послышался лишь раздраженный вздох:

— Сейчас разберусь. Только дайте мне минуту. И прекратите ломать оборудование!

Я отступила от панели, чувствуя себя загнанным в угол кроликом.

В отсеке воцарилась тишина, прерываемая тихим гулом работающих приборов. Мне оставалось лишь ждать и прислушиваться.

Наконец, дверь с шипением открылась, и в отсек вошел мужчина. Высокий, широкоплечий, гладковыбритый, со взъерошенными светлыми волосами. Одет он был в странную форму, облегающую тело и переливающуюся металлическим блеском. В руках у него был бластер. Он окинул меня оценивающим взглядом, от которого мне стало не по себе.

— Кто ты такая и как сюда попала? — прорычал он, не опуская оружия. Его необычайно-зеленые глаза сузились, будто он пытался прочитать мои мысли. — Говори быстро, у меня нет времени на игры.

Я подняла руки в знак капитуляции и робко ответила:

— Я не знаю. Я помню только… ресторан, свидание… — принялась я сочинять, лишь бы хоть что-то ему наболтать, — а потом темнота. Очнулась здесь. Понятия не имею, где я и что происходит. Пожалуйста, не стреляйте!

Мужчина нахмурился, явно не ожидая такого ответа. Наверное, он надеялся, что я шпионка или диверсантка, которая от страха сиюминутно во всем сознается.

Он опустил бластер, но не убрал его совсем.

— Свидание, говоришь? — произнес с долей скептицизма. — Ладно, потом разберемся. Сейчас главное — выяснить, кто ты такая и что здесь делаешь. Ты как-то проскользнула через систему сканирования. Это невозможно. Если только тебя не забросили сюда целенаправленно.

— Я говорю правду! — выпалила я как можно убедительнее. — Я понятия не имею, что такое система сканирования и как я через нее проскользнула. Я обычная девушка, работаю бухгалтером. Никаких шпионских навыков у меня нет!

Мужчина продолжал смотреть на меня с подозрением. Он сделал шаг вперед, приближаясь ко мне.

— Бухгалтер? На корабле Стражей Галактики? Сомневаюсь, что у нас есть вакансии для бухгалтеров, — усмехнулся он с ноткой любопытства. — Капитану будет интересно на тебя посмотреть. Но сначала убедимся, нет ли у тебя с собой сюрпризов…

Он убрал бластер в кобуру, и я вздрогнула, представив, как он станет ощупывать меня.

— Как вы собираетесь в этом убеждаться? Полезете мне под платье?

Глава 2

Допрос с пристрастием?

Это прозвучало угрожающе.

Я попыталась возразить, убедить капитана в своей невиновности, но он больше не слушал. Зато пронзал холодным и неприступным взглядом.

Ксантос подхватил меня под локоть, но из каюты выводить даже не собирался. Толкнул в кресло и пристегнул одну руку неизвестно откуда взявшимися наручниками к подлокотнику.

Я почувствовала себя героиней шпионского фильма, которой только что едва не вывихнули запястье. И пока я жалостливо потирала его, Ксантос положил бластер на стол и начал расстегивать куртку комбинезона.

— Ты знаешь, кто такие каеры, бухгалтер? — не без наслаждения моим смятением спросил капитан, возвращаясь в свое кресло и откидываясь на спинку.

Его карие глаза буравили меня насквозь, и я в попытке успокоиться глубоко вздохнула. Бесполезно было спорить или кричать. Он был непрошибаем.

— Каеры — прорыв в генной инженерии, — ответила я то, что обрывками начало всплывать в памяти. Видимо, от страха. — Раса сверхлюдей с генами представителей инопланетных популяций. Гибриды с невероятной физической силой и выносливостью. Они были выведены еще на заре освоения космоса.

Ксантос снял куртку, оголив рельефный торс, и принялся расстегивать ремень брюк.

— Ксантос — один из лучших их представителей, — указал на него капитан, заставив меня судорожно сглотнуть. — Мое слово для него закон.

Зрачки Ксантоса вытянулись, и он облизнул губы раздвоенным языком. Потом подошел ко мне вплотную и посмотрел на меня сверху вниз. В его звериных глазах не было ни капли сочувствия. Только хищный блеск.

Меня бросило в дрожь. Я поняла, к чему клонит капитан. Допрос с пристрастием — это не пытки. Это… нечто гораздо хуже. И Ксантос был именно тем, кто должен был меня «допрашивать».

— Остановитесь! — взмолилась я, когда внутри все похолодело. — Я расскажу все, что знаю! Только не надо…

— Ладно, бухгалтер, — перебил мою истерику капитан. — Давай начнем все сначала. Твоя настоящая личность, цель прибытия на корабль, и кто тебя сюда заслал?

Я зажмурилась, собираясь с мыслями. В голове все еще царил хаос, но кое-какие вспышки просветления в памяти начали появляться.

— Хорошо, хорошо, — пролепетала я, вновь взглянув на капитана. — Допустим, я не бухгалтер. Я журналистка. Меня зовут Невия Грингроу.

Капитан приподнял бровь:

— Это уже другой разговор. И что же такая храбрая журналистка забыла на «Крыле Феникса»? Решила разоблачить темные делишки, о которых в прошлом году пустили грязный слушок твои коллеги? Боюсь, тебе не повезло с выбором платформы для сенсации.

Я понятия не имела, о чем он, потому что не была падка на истасканные сплетни.

— Я должна была встретиться с информатором на Кивалоне, — пробормотала я. — Он обещал рассказать мне о незаконных экспериментах с тастуциумом, которые проводятся на окраинах Галактики. Но я понятия не имела, что окажусь именно на вашем корабле! Да еще и таким образом…

— И кто же этот таинственный информатор? — с прищуром спросил капитан. — И почему ты решила, что ему можно доверять?

— Я не знаю его имени. Мы общались по зашифрованным каналам. Но он предоставил мне доказательства. Документы, фотографии. Они убедили меня в том, что все это правда. Иначе я бы никогда не пошла на такой риск.

Капитан забарабанил пальцами по столу, обдумывая мои слова. Ксантос, все еще полуобнаженный, стоял рядом. Его звериные глаза не отрывались от меня, и я чувствовала себя мышью перед двумя хищниками.

— Кто забросил тебя на мой корабль? — продолжил задавать вопросы капитан.

— Разумеется, контрабандисты, — ответила я. — Для них такие безбилетники, как я, всего лишь товар, за который они получают деньги. Имена даже не спрашивайте. Ваш верный песик, — я стрельнула глазами в Ксантоса, — может сколько угодно «допрашивать» меня «с пристрастием», я буду врать, потому что настоящими именами те дельцы не светят. Хотя, может быть, рандомно попаду пару раз в точку.

Каер лишь глухо рыкнул, продемонстрировав мне остренькие клыки. А ничего такие — симпатичные, хоть и жуткие.

— Как ты здесь оказалась? — не обращая на это внимания, спросил капитан.

— Если бы я знала! По договору я должна была передать деньги курьеру. Мы встречались в баре «Стеллар» на станции «Кометрикс». Я была уверена, что со мной свяжутся позже, когда туда прибудет какой-нибудь исследовательский лайнер. На них самая слабая система защиты, зато они бывают во всех уголках Галактики, в том числе — на Кивалоне. Но эти ребята, похоже, не рискуют… Я выпила всего один коктейль…

— Ясно. Тебя усыпили, а очнулась ты уже здесь.

— Я понимаю, почему они поспешили выполнить свою часть сделки. Чем быстрее они забросили бы меня на корабль, тем меньше вероятность попасть в поле зрения властей. Но я не понимаю, почему я попала именно сюда! Насколько мне известно, вас вообще не интересует, что творится на таких планетах, как Кивалон, Бадус, Хорн. Вы же в первую очередь защищаете Миратерру и Дреон, — фыркнула я с презрением к сливкам космоса.

— Возможно, вас, журналистов, даже контрабандисты не любят, — без улыбки отшутился капитан. — По закону Стражи Галактики имеют право выносить приговоры и приводить их в действие прямо во время полета. Ведь безопасность Галактики — наша миссия.

Глава 3

— Тебе придется довольствоваться обществом Ксантоса до тех пор, пока мы не достигнем ближайшей космической станции, где тебя передадут местным властям. Учитывая твою «бурную» деятельность, думаю, им будет, чем с тобой заняться.

Я резко взглянула на Ксантоса, в красках представив, как буду «довольствоваться» его обществом. Не нужно быть журналистом, чтобы знать, как хозяева потакают капризам своих питомцев, особенно когда этим питомцем является каер — самый дорогой раб во всей Галактике. Раб, которого могли позволить себе лишь самые богатые или привилегированные. И судя по тому, что капитан «Крыла Феникса» имел у себя такую роскошь, он был далеко не последним человеком в Галактике.

— И когда мы достигнем ближайшей космической станции? — поинтересовалась я, мечтая как можно скорее оказаться в тюрьме.

Капитан задумчиво посмотрел на монитор и с издевательским огоньком в глазах произнес:

— Через полтора года.

— Что?

— Но есть и хорошая новость. Мы преследуем пиратский корабль. Если захватим его раньше, то отправим тебя вместе с этими космическими волками бандеролью.

Я поморщилась от мысли, что буду пересекать космос в компании преступников.

— Что с твоим лицом, Невия? — не унимался капитан. — Я думал, такие парни в твоем вкусе, учитывая, в каких нарядах ты с ними встречаешься.

Я уронила взгляд на платье.

— Я просто выполняла свою работу. Но если бы я знала, что окажусь в такой переделке, я бы все равно рискнула. Потому что эксперименты с тастуциумом могут привести к неисправимым последствиям.

Капитан лишь рассмеялся в ответ.

— Уведи ее, Ксантос, — кивнул он каеру.

— Запереть в камере?

— Кажется, там сидит Карелин.

— Да, уже полгода, — подтвердил Ксантос. — Она еще не все рассказала.

Капитан снова взглянул на меня.

— Давай спросим у нашей журналистки. Как ты хочешь провести время, Невия: в компании Ксантоса или заключенной разбойницы?

Вопрос капитана застал меня врасплох. Выбор был очевиден, но произнести его вслух было невыносимо стыдно. Лучше уж иметь хоть какую-то свободу со зверем за спиной, чем оказаться в камере с опасной преступницей.

— Еще варианты есть? — набралась я наглости.

— Ты так предсказуема. Нет!

— С Ксантосом, — проворчала я.

Тот как будто ждал этой команды. Шагнул ко мне, ловко отстегнул наручники и рывком поднял меня на ноги.

— Оденься, нетерпеливый, — бросил ему напоследок капитан, прежде чем снова погрузиться в работу.

Как только каер надел куртку, мы покинули каюту.

Коридоры корабля казались бесконечными. Ксантос шел молча, не обращая на меня никакого внимания. Но я все равно чувствовала себя куклой в его руках, безвольной и беспомощной. Наконец, мы остановились возле нужной металлической двери, которая отъехала в сторону, и Ксантос впихнул меня внутрь.

Каюта оказалась не такой уж и маленькой, но довольно мрачной. Единственным источником света служил узкий иллюминатор под потолком, сквозь который пробивался тусклый свет далеких звезд. Вдоль стены стояла широкая кровать, застеленная ярким покрывалом, рядом — стол и два удобных кресла. Ничего лишнего.

Ксантос повернулся ко мне, и я невольно отшатнулась. Его глаза горели каким-то странным огнем, в котором смешивались похоть и презрение.

— Здесь ты будешь жить, — сказал он хрипло и грубо. — Веди себя хорошо, Невия, и я, быть может, даже позволю тебе иногда дышать свежим воздухом. Но не забывай, что ты — моя собственность, и я буду делать с тобой все, что захочу.

Он сделал шаг ко мне, и я прижалась спиной к стене, чувствуя, как холодный металл обжигает кожу. Ксантос наклонился так близко, что я почувствовала его теплое дыхание на своем лице.

— Не думай, что капитан блефовал, — прошептал он, и я вздрогнула от его слов. — Он позволил мне играть с тобой, развлекаться. И я не собираюсь упускать свой шанс.

Я замерла, не в силах вымолвить ни слова. Его близость была ошеломляющей, пугающей, но в то же время… притягательной? Откуда взялась эта безумная мысль? Он же зверь, монстр, который собирался меня мучить.

Ксантос отстранился, насладившись моим испугом. В его глазах мелькнуло что-то похожее на предвкушение. Однако он меня не тронул. Пока не тронул.

Отошел к двери, не сводя с меня глаз, и сказал:

— Будь хорошей девочкой, Невия, и твоя жизнь здесь будет немного легче. Возможно, тебе даже понравится. Сопротивляйся, и я сделаю твое пребывание на этом корабле настоящим адом.

На этой мрачной ноте он вышел, и дверь с шипением затворилась.

Я медленно сползла по стене на пол, обхватив себя руками.

Ну и вляпалась!

За один миг из журналиста, жаждущего остановить космическое зло, я превратилась в личную игрушку каера. Игрушку, с которой он мог делать все, что заблагорассудится. От одной этой мысли по спине бежал холодок.

Глава 4

Я молча подошла к столу. На подносе дымилась тарелка с какой-то кашей, рядом стоял стакан с мутной жидкостью. Аппетит у меня пропал, но спорить с Ксантосом не хотелось. Взяв ложку, я попробовала кашу. На вкус она оказалась вполне съедобной, даже с каким-то необычным привкусом.

Ксантос продолжал сверлить меня взглядом, не упуская ни единой детали. Он наблюдал за тем, как я ем, как двигаюсь, как дышу. Это было невыносимо, но я старалась не подавать виду. Закончив с ужином, я поставила тарелку на поднос и обернулась к каеру.

— Спасибо, — выдавила из себя.

Ксантос усмехнулся:

— Не за что. Постарайся хорошо выспаться, Невия. Когда я приду в следующий раз, у тебя не будет такой возможности.

С этими словами он вышел, оставив меня наедине с иллюминатором.

Его слова прозвучали как угроза, но я предпочла не зацикливаться на них. Каеры уже давным-давно одомашнились. Я ни разу не встречала новостей о том, что они кого-то замучили или убили. Значит, мне ничего такого не грозило. Хотя положение у меня было совсем не завидное. Ведь, по сути, я была рабыней раба!

Утомленная пережитым стрессом, я рухнула на кровать и уставилась в потолок. Мысли путались, не давая уснуть. Кто он, этот Ксантос? Просто жестокий раб, исполняющий прихоти своего хозяина, или за ним скрывается что-то большее, раз капитан так щедро его одаривает?

С трудом мне удалось закрыть глаза и погрузиться в сон сквозь шум вентиляции и приглушенный гул двигателей корабля, летящего в неизвестность.

Пробуждение было резким. Будто кто-то выдернул меня из сна за шиворот. В полумраке каюты я сразу увидела его.

Ксантос стоял у кровати, словно ночной кошмар, материализовавшийся в реальность. Взгляд зеленых глаз проникал в самую душу. Я попыталась сесть, но его рука грубо остановила меня, прижав обратно к подушке.

— Не дергайся, — проурчал он, наклоняясь ближе. — Я просто хочу убедиться, что ты поняла свое место.

Я молчала, боясь пошевелиться. Его близость давила, вызывая странную смесь страха и волнения. В нем было что-то хищное, первобытное, отчего по телу пробегали мурашки.

Он провел пальцем по моей щеке, и я невольно вздрогнула.

— Ты красивая, Невия, — прошептал он, и его голос звучал совсем иначе, чем раньше. — И умная. Но теперь ты моя. И я буду учить тебя, как мне угождать.

Он отстранился, и в его глазах я увидела не только похоть, но и что-то похожее на интерес. Он рассматривал во мне редкую диковинку, пытаясь разгадать, что скрывается за маской журналистской дерзости. А я, как зачарованная, смотрела в ответ, не в силах отвести взгляд. Мной стремительно овладевал не только страх, но и нечто глубокое, похожее на предательское влечение.

Неожиданно Ксантос наклонился и коснулся моих губ. Это было легкое, едва ощутимое прикосновение, но от него по телу пробежала волна электричества.

Я замерла, не зная, как реагировать.

Он углубил поцелуй, и я начала слабеть. Его губы были одновременно нежными и требовательными, заставляя меня забыть обо всем на свете. Я попыталась оттолкнуть его, но мои руки буквально приросли к кровати.

В его поцелуе было что-то завораживающее, пробуждающее во мне доселе неведомые чувства. Я буквально осязала его силу, его страсть, и это меня пугало и притягивало одновременно. Разум кричал о том, что нужно остановиться, что он мой враг, мой мучитель. Но тело вероломно хотело большего.

Ксантос оторвался от моих губ, тяжело дыша. В его глазах разбушевался огонь.

— Ты сопротивляешься, но я чувствую, что ты хочешь этого, — прошептал он, и я не нашлась что ответить.

Он был прав. Часть меня действительно хотела отдаться ему, раствориться в этом безумии. Но другая часть отчаянно боролась за свою свободу, за свою независимость.

— Невия, не усложняй, — прорычал Ксантос, и я поняла, что он теряет терпение. — Просто прими это. Прими то, что ты теперь моя.

Он снова наклонился, готовый продолжить начатое, но в этот момент в дверь постучали.

Ксантос обозленно выругался и отстранился. Его зрачки заполонили всю радужку, а среди зубов показались клыки.

Дверь отъехала, и в каюту вошел капитан.

Он окинул нас вопрошающим взглядом, от которого у меня по спине пробежал холодок. В его глазах не было ни тени смущения, лишь циничный интерес. Он словно наблюдал за представлением, в котором я играла не по своей воле.

— Надеюсь, я не опоздал? — произнес он с издевкой в голосе, прошел к креслу и по-хозяйски сел. — Уверен, зрелище обещает быть весьма занимательным. Продолжайте, не обращайте на меня внимания.

Челюсти Ксантоса напряглись, но в нем не было негодования. Он не мог ослушаться капитана.

Повернувшись ко мне, он снова наклонился, но его поцелуй уже не был таким нежным. Он был грубым, властным, окончательно ломающим мое сопротивление.

Я закрыла глаза, пытаясь отгородиться от происходящего. Меня переполняло чувство унижения и отвращения. Я чувствовала себя марионеткой в руках этих двоих, игрушкой, с которой они развлекаются. Но где-то в глубине души теплилась надежда. Надежда на то, что это скоро закончится, что я смогу вырваться из этого кошмара.