Близнецы с Алатырь-Острова дети Мертвой Матери

Первая часть. Остров Белый

Ты, что ты есть, и ты, что будет.

Осенним днем послушница ведуний с Алатырь-острова обходила остров, проверяя ловушки для рыбы, и обнаружила лодку с умирающей женщиной, готовой родить. Ведуньи оставили детей умершей и скоро поняли, что это не простые дети. И что эти близнецы принесут в мир — страдания и разрушение или новую надежду — об этом узнает читатель этой книги. Это вторая часть цикла «Легенды Севера». Первая книга называется «Мертвая царевна и Семеро Грезящих».

Остров Белый

Женщина обходила охотничьи угодья с расставленными заранее капканами и рыбные ловли принадлежащие ведуньям гантов. Обычная женщина на этом острове, в меховой одежде, состоящей из меховой куртки с капюшоном, платья из замши и сапог с мягкой, но прочной подошве, за спиной у нее был лук, а на поясе бронзовый кинжал и палица из твердого дерева, длиной в два локтя, и волокуша, которую она тащила за собой. Она проверяла эту часть острова по очереди, всего их было семеро, семеро ведуний, живущих здесь согласно обетам, и иногда они приплывали на материк, к реке Обь, в дни праздников, для зажигания священного огня, сейчас же она проверяла верши, где могла запутаться в хитросплетенных ячеях рыба, обычно треска. Все здесь привыкли к свежей рыбе, ее не солили, а в запас клали на ледник в горе, куда даже летом не попадали солнечные лучи, и всегда было холодно, но надо было закрывать свои запасы от хитрющих песцов. Вот и сейчас, она уже выуживала пару рыбин из ловушки на мелководье, и клала их в корзину на волокуше, и проходила дальше, по каменистому побережью и проверяла следующую ловушку. Они выходили и в море, закидывали сети и ловили рыбу и в море на своей кожаной лодке, сделанной из ребер кита с натянутой на них сшитыми шкурами тюленей. Также море прибивало к острову немало древесины, и ее тоже пускали в дело, или на поддержание огня. Сейчас она осматривала каменистый пляж острова, затянутый туманом, остров часто закрывался туманом, поэтому он назывался и Скрытый. Недалеко находился и другой остров, где жили семь колдунов-отшельников, ведущих такую же жизнь уединенную и простую. Ведунья поправила сползший бронзовый браслет на левой руке, в виде спиралей на конце, и серебряные височные кольца на кожаной тесьме, которые тоже сползли, и она аккуратно сняла повязку и повязала заново, поправив заодно и серебряную тику на лбу, убрав и русую косу в капюшон. Галька шуршала под ее мягким подошвами, туман был просто как молоко, и ей показалось, что она увидела контур лодки, но подумала, что привиделось, ведь их лодка далеко, на другом конце острова, но внятно услышала стон. Девушка была страшно удивлена, но пошла на звук. Шагала осторожно, ступая, стараясь не издавать ни звука, и вот, увидела нос кожаной лодки, уткнувшийся в берег. Она освободилась от волокуши, выдернула палицу из-за спины, взяв ее в правую руку, и осмотрела находку. В лодке лежала и стонала женщина, готовая разрешиться от бремени. Ведунья осмотрела ее, со лбом, покрытым каплями пота, но сама роженица была одета так же в длинную меховую куртку с капюшоном, замшевое платье, а под ним и вязаное платье изо льна, и унты, видны были также височные кольца из бронзы, в виде спирали, и кинжал на поясе. Видимо, схватки начались в пути, и никто не мог помочь женщине. Островитянка не особенно думая, подхватила за плечи и осторожно положила женщину на свои салазки, заскрипевшие под тяжестью тела, и убрав палицу, повезла ношу в пещеру, к своим подругам, благо убежище было недалеко. Везла и оглядывалась, везла и оглядывалась и не упали бы с саней и женщина, и рыба. Старшая ведунья по головке-то не погладит, если еда пропадет, а то и запасов мало осталось. Привезла быстро, ведь почти бежала, и рыбачка вся раскраснелась, на небольшом, но уже морозе, ведь уже месяц прошел с осеннего солнцестояния.

— Я пришла! — крикнула девушка, — С добычей! — в ответ из-за мехового полога раздался лай собак, а потом наружу, аккуратно раскрывая меховое полотно из шкур оленей, что бы не выстудить пещеру, вышли три девушки, и уже женщина со слезящимися глазами, а с ними выкатились три лайки, весело махающие своими хвостами, ставшие обнюхивать пришедшую, своя ли, а потом с лаем бросились к волокуше, обнюхивать лежащую незваную гостью.

— Роженица она, не могла ее бросить, прости, — оправдывалась девушка.

— Пошли, посмотрим, да и чего смотреть на нее, Лада прислала, будем помогать. Давайте, несите внутрь женщину, да про рыбу не забудьте, — она шла и ворчала для порядка, — аккуратнее, не бревно, а ты, Краса, пологи держи, а то покои застудите. Несите ее не в горницу, а в покои рядом. Лиса, ты воду готовь теплую, с очага сними, и две корчаги неси. Крапива, ты полотно неси и одеяло, — сноровисто распоряжалась старшая.

— А ты, раз нашла, — она обратилась к рыбачке, — со мной пойдешь, попить настоя бери для женщины, шубу снимай, да руки помой. Так что Луна, теперь совсем ведуньей станешь, — усмехнулась она. Луна же осмотрела привычное жилище — их горницу с очагом из камней, обмазанных глиной, рядом с которым стоял священный сосуд из глины, обвязанный не ивовыми, а побегами плюща с материка и наполненный углями, что бы можно было разжечь костер. Сосуд брали с собой, когда женщины уходили на остров из пещеры, и можно было разжечь костер из углей, и везли этот сосуд, священный сосуд на Луновой волокуше. У них дома были красивые стены, покрашенные охрой и узорами в виде спиралей и двойных спиралей, девушке нравилось на все это смотреть. Она сняла шубу, оставшись в платье и меховой куртке без рукавов, помыла руки в лохани с водой, старательно потерла их и песком.

— А ты, Полька, не смотри, а травы готовь, распарь их, что бы все зелье теплое было.

Мимо Поли скользнули две серые тени, это собаки улеглись к горячему очагу, и положили свои морды на лапы.

вторая часть. Близнецы скрытого острова

Близнецы скрытого острова

Теперь ведуньям нашлось много дел, дети их развлекали, думали кто будет коримить детей, но кормилица сыскалась — коза-дереза, которая снабжала служительниц молоком, а теперь кормила детей, дети подрастали, и молока стало хватать лишь девочке, а мальчика стали кормить мозгом из костей оленей. Иногда к девушкам спускались трое прях, старых ведуний, которые учили молодых, и что — бы не скучать, как и было принято, пряли пряжу изо льна, а то и из крапивы. Потом все островитянки вязали из пряжи рубашки и платья, украшая их искусной вышивкой. Раз в полгода приходила лодка с материка с зерном, но рядовичи не смели долго находится на священном острове, лишь оставляли груз, и уплывали обратно, не спрашивая ни о чем отшельниц. Близняшки были очень шустрые, и Маре, как старшей, с ними приходилось нелегко, прошли три года, и две старшие ведуньи, отбывшие срок послушания, отбывали на лодке, приплывшей с материка. Лодья привезла и двух учениц на смену, и запас зерна для ведуний.

— До свиданья, Краса, до свиданья Лиса, не держите на нас зла, помогайте людям в своих родах и семьях, всему чему я вас учила. — говорила Мара, кланяясь на прощанье девушкам, а из-за спины старшей таращились светло-голубыми глазами дети, а девочка, от волнения засунула в рот палец и внимательно смотрела на уходящих, а потом улыбнулась своим большим ртом, мальчик стоял с деревянной лошадкой в руке. Девочка стала хмурить свои белые бровки, посмотрела на мальчика, потом на Мару, мальчик кивнул головой, и улыбнулся чему-то. Детям, как бывшим вне племени, не стали обривать голову, как обычно оставляя лишь несколько прядей на висках и затылке. Краса нагнулась и расцеловала и мальчика и девочку, и Лиса тоже, потрепав еще их по белым волосам на голове.

— И вы, тоже, не держите на нас зла, — девушки кланялись в ответ. Они уже пошли к лодке, готовится к отплытию, и подходили согласно обычая, новые послушницы с материка, как пронзительно закричала девочка, так что услышав ее залаяли даже собаки, и маленькая проказница вцепилась в подол платья Лисы своими ручками, а потом и схватилась за ноги, не давая идти ведунье. Лиса наклонилась, стараясь оторвать девочку, но тут подбежал и мальчик, держа в левой руке лошадку, а правой взял за руку Красу, и стал ее тащить обратно в пещеру, и стал щепелявя повторять:

— Не надо, подожди, завтра, — и смотрел внимательно на Красу, — пошли, я тебе лошадку дам, — и доверчиво улыбался ей, так что девушка не устояла, взяла его на руки, погладила его по плечу в серой вязаной рубашке, а он обхватил ее за шею, но игрушку держал цепко и не уронил. Тут подошла Мара, сначала к девочке, погладила ее по голове, поцеловала, и девочка зашептала что-то ей на ухо, Старшая внимательно посмотрела на девушек остающихся и уезжающих, подумала немного и утвердила:

— Завтра поедете, а гребцы в хижине переночуют, там им можно быть. Лодью пусть на берег вытащат, — и к ней кубарем подкатился мальчишка, а за девочкой бежали собаки, и пытался увязаться уже полинявший песец, за малышкой вечно любая живность бегала.

Две молоденькие девушки подошли к Маре, смотрели во все глаза на детей, но ни слова не смели сказать.

— Я Лика, — сказала одна девушка,

— А я Тала, — проговорила другая,

— Пойдемте в тепло, — не выпуская из рук близнецов, ответила им Мара, — берите свои вещи, и идите за мной в обитель, я вас горячим накормлю.

Все вместе пришли через дубовую дверь и меховые пороги коридора в горницу, и пришли в зал с очагом. Лика и Тала во все глаза смотрели на закопченный потолок, на охряные стены, на очаг, и печь для пищи в полу угла пещеры, закрытую заслонкой из досок, на масляные светильники с зеркалами, отражающие свет.

— Подойдите сюда, девушки, — позвала их Мара и рукой показала им на свободные лежанки. — Устраивайтесь, одежду в ларь кладите, а мокрое, вот на вешалки вешайте, — и показала на деревянную распорку для одежды. Девушки переоделись, и пошли в горницу к всем ведуньям, а рядом с очагом сидел насупившись мальчик, а девочка сидела на ковре из оленьих шкур, а на ее колени пристроила голову одна собака, а спину ей грела другая. Все сели на складные стулья, рядом стояли столики для еды, Цвета раздала всем плошки с рыбной похлебкой и ложки, все стали есть, а детей посадили на складные стулья поменьше, и Мара шикнула на собак, что бы не совали носы в тарелку девочки. Приготовлено было хорошо, похлебка из трески удалась на славу. Все поели, потом попили травяного настоя и улеглись спать.

Выйдя наружу, Мара увидела, что берег усеян ветками деревьев, и прибило к берегу много старых деревьев, опутанных водорослями, валялось и много вынесенной волнами рыбы. За ней выскочили и собаки, Дружок и Слега и помчались на свою рыбалку, проворно съев по паре рыбин, а еще по одной потащили в горницу близнецам, но напрасно, Улль и Эла уже вышли, а скорее выбежали наружу, одетые во всегдашние куртки, протирая глаза со сна, и побежали посмотреть на берег, а собаки остались сторожить добычу.

— Мара, Мара, — закричал звонким голосом мальчик, — смотри, сколько деревьев прибило! Нам надолго хватит!

Ведунья же хмурила брови, переводя взор с мальчика на девочку, и с девочки на мальчика. Вышли и две новые ведуньи, оставшиеся ночевать в потаенном месте- Краса и Лиса, Мара мельком взглянула и на них, Лиса аж присела от страха, и прикрыв рот ладонью заплакала, а Краса побелела, как снег, очнувшись побежала к Эле, нагнулась, и стала быстро целовать ее в румяные щечки, приговаривая:

— Спасибо тебе, умница-разумница, — и посмотрела в ставшие враз серьезными глаза девочки, погладила ее по волосам, а когда подбежал и мальчик, поцеловала и его, а мальчик в ответ погладил ее по руке.