Больница опальной жены дракона

Пролог

– Ты понимаешь, какое тяжкое преступление совершила, жена? – Злой рокот супруга заполнил спальню гулким эхом.

В просторных покоях пахло горячим воском и раскаленными углями в камине. Душный южный воздух неотвратимо разогревался.

– Понимаешь, что я не могу закрыть глаза на твоё предательство? Не могу позволить и дальше жить вместе со мной и Марисой?

Его крепкие пальцы сомкнулись на моем подбородке, приподняв голову, заставляя смотреть прямо в глаза.

– Ты изменил мне! Привёл чужую девку в наш дом! – Прошипела я и, выдернув подбородок, оттолкнула дракона от себя. – Она на двадцать лет младше меня!

– Не смей так о ней говорить. – Самодовольно хмыкнул он. – Ты уже старая. И не возбуждаешь меня. А Мариса – молода, красива и скоро подарит мне сына.

Ах ты, гад!

Я замахнулась, чтобы ударить предателя-мужа, но ловкий и крепкий дракон перехватил мое запястье и стиснул до хруста.

В глазах потемнело.

– Не усугубляй своё положение. Я вызвал в замок отряд Охранителей. Они увезут тебя на допрос. Сама виновата. Я не буду просить дознание о снисхождении. Не стану за тебя заступаться.

Со стороны порога раздался веселый женский смешок.

– Правильно, милый.

Я метнула в ту сторону взгляд.

Любовница супруга, застыв в дверном проёме в моем любимом лиловом платье удобного кроя, взирала на меня сверху вниз и кривила губы в торжествующем превосходстве.

В горле встали слова ругательства.

Я готовила свой побег много недель. Была осторожна, аккуратна. Не привлекала внимания супруга и его беременной любовницы.

Пустоцвет.

Бесполезная обуза.

Бесплодная.

Именно такие слухи ходят по округе обо мне – жене лорда Брайна уже многие годы.

Супруг устал от ожидания и завел интрижку на стороне. Неугодной хозяйке замка было велено исчезнуть с глаз и не высовываться. На все просьбы о разводе лорд-дракон ответил отказом. Это, видите ли, ляжет на репутацию хозяина замка пятном. Намного лучше объявить меня нездоровой и сослать в монастырь, а после снова жениться. На прекрасной дочери городского военачальника.

Я не сдалась, не смирилась.

Побег – вот что могло спасти меня от участи безвольной затворницы древней крепости Хангрейд.

Я стала тщательно готовиться. План насчитывал всего два пункта. Подмешать в еду охраны сонное зелье. Дождаться, когда обитатели уснут и бежать. Но всё пошло кувырком.

Личная горничная обманула меня. И всё выложила хозяину замка.

Дракон заявил, будто я решила его отравить! И теперь готов самолично расправиться с неугодной старой женой.

– Что-нибудь скажешь в своё оправдание? – В низком мужском злом голосе гремит усмешка. Огненный взгляд заставляет дрожать.

Когда-то красавец-брюнет вызывал во мне бурные, пылкие чувства. Его поцелуи разжигали безумную страсть. Прикосновения пробуждали природную чувственность. Мы любили друг друга. Любили безрассудно и горячо.

Всё ушло.

Пламя между нами погасло.

Мой любимый стал чудовищем.

Проглотив горький комок, вскинула голову и посмотрела супругу в лицо.

– Служанка солгала. Я ничего не добавляла в твой кофе.

– Служанка утверждает обратное. – На выточенном, словно из камня мужском лице не дрогнул ни единый мускул. – Ты передала ей это зелье и приказала отравить меня и Марису.

Он достал из кармана брюк пузырёк с буро-коричневой жидкостью, откупорил и капнул несколько капель на столешницу тумбы. Дерево зашипело, от него повалил ядовитый зеленый пар.

Мои глаза округлились.

Яд на основе болотной анчарки?

Смертельный. От него не существует противоядия!

– Ложь. – Воскликнула я. – Яд – не мой.

– Она врёт, любимый. Врёт! – Взъярилась любовница моего уже бывшего мужа. – Не верь ей. Не верь.

Дракон поднял руку, призывая Марису молчать.

Горький воздух спальни обнял колючим удушливым покрывалом, вырвал из горла отчаянный смех.

– Ты прекрасно знаешь, что служанка клевещет. Дай мне уйти, Таредд. Я исчезну. Навсегда. – Горечь сжимала сердце тисками. Унизительно! Унизительно просить мужа о милости. Но иначе нельзя. Женщины в этом мире не имеют ни голоса, ни политического влияния.

Дракон ухмыльнулся.

– И куда ты пойдёшь, дорогая супруга?

– Тебя не касается.

– Разве? Безропотная, жалкая, бесполезная. Ты даже своим даром пользоваться не научилась. Всю жизнь сидела сначала на шее родителей, а теперь – на моей.

Стиснув всю волю в кулак, я мысленно запретила себе расклеиваться. Хватит смирения. Хватит покорности. Я больше не позволю собой помыкать.

– Я ухожу от вас, лорд Брайн. Ухожу и подаю на развод.

Дракон несколько секунд сверлил в упор и высокомерно расхохотался:

– Ты ничего не умеешь. Ни-че-го! Твой отец-барон разорился, с горя запил и умер в ночном кабаке. Родовые земли отобраны за долги. Ты – нищая. И жива только благодаря моей милости.

Я обдала его холодным взглядом.

– Подлец!

– Это сути разговора не меняет. – Он рывком сократил между нами расстояние, схватил меня за плечи и больно встряхнул. – Я дал тебе дом. Дал всё, о чем можно мечтать. А теперь заберу.

Я попыталась вырваться. Но сила и власть была на его стороне.

С лестницы послышался топот и гвалт.

Любовница дракона отскочила от порога и в спальню ввалилась толпа высоких крепких мужчин в одинаковых форменных куртках с серебряными нашивками.

– Лорд Брайн. – Старший охранитель вышел вперед, склоняя светлую голову. – Мы получили сообщение о покушении. Это так?

– Так. – Супруг стиснул мою руку до боли и толкнул к охранителям. – Вот она – гадкая дрянь.

Охранители удивленно застыли.

– Вы обвиняет леди Брайн, милорд?

– Обвиняю.

Воздух сгустился, разогрелся, пошел яркими искрами.

– Ложь, - вскричала я, но дракон перебил:

– Она пыталась отравить меня и мою будущую жену. Уведите эту подлую женщину и судите по всей строгости законов Империи Скандлан. Она мне больше не нужна!

Глава 1

– Лидия Ивановна! Лидия Ивановна, подождите! – Оклик новенькой медсестры Алёны застал меня между кабинетом физиотерапии и поворотом в крыло лаборатории.

Алёна сбавила шаг и подошла.

– В чем дело? - Спросила я.

– У меня хорошая новость, Лидия Ивановна. – Склонившись ко мне, она посмотрела по сторонам и шепнула: - Я была в отделе кадров и случайно слышала Петра Сергеевича. Вас собираются назначить старшей медсестрой.

Мои брови приподнялись.

– Ты ничего не путаешь?

– Нет. Сама слышала. Объявят завтра на планёрке. Поздравляю.

Алёна улыбнулась и убежала в кабинет терапевта.

Я же отправилась к себе, обдумывая услышанное.

Надо признать, я давно заслужила повышение. Работаю в небольшой городской поликлинике уже пятнадцать лет участковой медсестрой, у начальства на хорошем счету. Пять лет назад я развелась. В итоге, всё свободное время отныне посвящаю работе. Дежурства, подмены, вызовы в праздничные дни. Новая должность вполне закономерна и заслуженна.

Из раздумий и плеяды обязанностей выдернул крик с перового этажа поликлиники:

– Помогите, ему стало плохо!

Внизу наметилась суета; шум, крики, чей-то плач.

Не задумываясь, я поспешила к лестнице, отделанной мраморной плиткой. Всё произошло слишком быстро, не позволив оценить надвигающуюся угрозу. Каблук внезапно зацепился за скол в мраморном полу, я потеряла равновесие, попыталась схватиться за перила, но промахнулась. Перед глазами мелькнули полы белого халата. Острый свист в ушах смешался с воплями на первом этаже и моим учащенным дыханием.

Стук сердца в ушах сделался оглушительным.

Страшный удар о твердый пол. Бах! И сознание вышибло из безвольного тела.

Привычная картинка полуденных коридоров поликлиники размазалась, мир померк…

– Госпожа, мы приехали.

Кто-то грубо и без лишних церемоний стиснул моё плечо до боли и сильно потряс.

– Госпожа, просыпайтесь.

В лицо дыхнуло горькое несвежее дыхание с гнильцом. У того, кто грозно требовал от меня сиюминутного пробуждения явно запущенный кариес, неухоженная полость рта и проблемы с пищеварением.

– Госпожа, мы в Дунглане! Я обязан доставить вас в больницу Святого Ордена и представить главному врачу, э, господину Гвину… Гвону… Гвену. А потом разместить в Гостином Доме.

Новая резкая встряска заставила меня сипло втянуть воздух носом, закашляться и распахнуть свинцовые веки.

Я находилась внутри темного замкнутого пространства наедине с молодым черноволосым мужчиной. Мрак, царивший внутри, был тягучим и вязким. Обитое кожей сидение. Точное такое же строго – напротив. Низкий деревянный потолок, тонкие стенки с маленькими оконцами. Я – в салоне кареты? Мы не движемся. А этот тип – обхвативший за плечи смотрит в упор и кривит губы.

– Очнулись? Прекрасно. На выход.

Рявкнув, он отстранился, толкая ладонью тонкую дверцу. Точно. Карета. А запах, о, ужас. Вонь. Конский навоз. Пот. Горячий металл. Из глаз брызнули слёзы. Я прикрыла лицо рукой, наблюдая за незнакомцем, выскочившим на мощенную песчаным булыжником мостовую.

– Выходите. – Грозно и зло.

Спина затекла. В голове шумел ветер, виски болезненно ныли. В абсолютном непонимании – как я попала в салон древней вонючей кареты подалась к двери, и тут запнулась о длинную черную юбку.

Наряд на мне был более чем старомодный. Из эпохи восемнадцатой-девятнадцатой. Белая закрытая блуза с пышными манжетами и глухим воротом под горло, сверху жакет из плотной ткани и юбка в пол. В такой легко запутаешься и упадёшь. На руках кружевные перчатки. На волосах – неудобная шляпка.

– Госпожа, поторопитесь, - недовольно притоптывая на мостовой, гаркнул дерзкий незнакомец.

Он морщился и сжимал кулаки, будто ему не терпелось сбежать.

Ничего не понимаю.

Скомкав пышную юбку из тонкой шерсти, я вытолкнула себя из кареты, чуть не оступившись на железной подножке, расправила плечи и оторопела. Город. Он поразил с первого взгляда. Я будто вернулась лет на триста назад. Или еще хуже переместилась в пугающий готический детектив. Всюду – серость, мрачность, жуткий холод. Над головой свинцовое небо. Брызжет мелкий колючий дождь.

Недоумение, приправленное щепоткой тревоги, сменилось на абсолютное изумление.

Город Дунглан – именно так обозначил его неизвестный сопровождающий – бурлил множеством фигур, теней, голосов. И все как на подбор напоминали призраков прошлого. Дамы были облачены в юбки в пол, жакеты, блузки, закрытые пышные платья с тугими лифами. Мужчины щеголяли в темных викторианских костюмах, плащах и котелках. Многие из них сжимали трости с массивными набалдашниками, у дам в руках светлели легкие зонтики.

Я поёжилась, совершенно отказываясь верить глазам.

Как это понимать?

Куда подевалась моя поликлиника?

Почему я в этом нелепом наряде?

– Сюда, госпожа, - отрывисто сообщил молодой провожатый, вынул из экипажа объемный саквояж и кивком головы призвал следовать за собой.

Широкий шаг. Прямая спина. Редкие волосы намокли, осыпая плечи блестящими каплями.

– Куда сюда? – Спросила я и мелко вздрогнула. Голос – не мой. Мягкий, мелодичный, но чужой.

Взгляд соскользнул на подол темной юбки, отметил серо-бурую брусчатку под ногами, оценил лужи на перекрёстке. Какое странное место. Двухэтажные дома из серо-синего камня медленно и неотвратимо приблизились, оформляясь широкой улицей со спуском вниз. Отсюда Дунглан выглядел как на ладони. Центральные кварталы в окружении узких извилистых улочек. Река, протекавшая по левому краю. Набережная. Странное здание с башней. А неподалеку вытянутая квадратная постройка в три этажа за живой зеленой изгородью.

– Не притворяйтесь, - через плечо буркнул мужчина. – Вас ознакомили с судейским решением.

Я притворяюсь? Да я ни черта не могу разобраться!

Голова пухнет от предположений и размышлений. Вот только, кажется, ни одно не отражает действительности.

Глава 2

– Мы на месте.

Воспоминания прежней хозяйки тела рассыпались от голоса мрачного сопровождающего.

Сморгнув, я обнаружила себя на мокром каменном крыльце перед распахнутыми двустворчатыми дверьми. Из полутемной приемной несло горькой спиртовой настойкой, высушенными травами и едким дезинфицирующим раствором.

– Сюда, госпожа, - направляя каждый мой шаг, мужчина вошел внутрь просторного помещения.

Я внимательно огляделась.

Внутренне убранство не оставило ни малейших сомнений – мы в больнице.

Узкий коридорчик вывел в широкий холл-приёмную с серо-белыми стенами и высокими потолками. Штукатурка местами пообвалилась, часть ламп не горела. Я рассмотрела деревянные лавки для ожидающих. Впереди серел массивный стол дежурной сестры. За ним крутилась приземистая женщина в белом халате с густой каштановой шевелюрой. В углах красовались кадки с чахлыми деревцами. Дальше виднелись две двери. Одна выходила на лестницу, другая вела в широкий светлый коридор. Рядом темнело ответвление в кладовую. Там наверняка хранили ценное оборудование и медикаменты.

Сопровождающий молча миновал пост дежурной сестры, обогнув больного в типичном балахоне с забинтованной головой, опирающегося на трость, и исчез на лестничной клетке.

Я с сомнение покосилась на больного, едва ли признавая в нем человека. Раскосые глаза, острые уши, гибкое тело. Он донимал сестру гневной бравадой:

– Я не могу торчать в больнице еще две недели. Мне намного лучше. Выписывайте меня!

– Уважаемый, это решаю не я, а лечащий врач, - флегматично ответила дама, не поднимая головы в белом колпаке и методично сортируя толстые карточки. – Ранение слишком серьёзное. Господин Шиас счел необходимым держать вас в палате минимум до девятнадцатого.

– Возмутительно. У меня обувная лавка закрыта уже вторую неделю. Кто оплатит простой?

– Уважаемый, успокойтесь.

– Вы издеваетесь? Я буду жаловаться!

В этот момент спор скрылся из виду, потому что пришлось нырнуть за немногословным мужчиной на лестницу и подняться на третий этаж.

Здесь атмосфера оказалась чуть лучше. Светлые стены с запертыми дверями по обе стороны. В конце коридора балкончик с резными перилами. По мутным стеклам огромных окон барабанили крупные капли.

Кабинет главного врача обнаружился справа, через десять шагов. Я снова вздрогнула, в очередной раз убеждаясь – что попала в иную реальность. За массивным письменным столом из светлого дерева сидел жутковатого вида мужчина. Темно-зеленая кожа. Жуткий оскал. Торчащие уши. Гоблин? Да. Самый настоящий гоблин из мрачных легенд!

– А-а, наконец, - протянул он, увидев нас на пороге, и быстро сунул в ящик стола какой-то предмет. – Я ждал вас с утра, старший пристав.

Тот равнодушно пожал плечом.

– Из-за ливня размыло участок дороги, господин управитель. Мы задержались

– Понимаю, понимаю, - гоблин понимающе махнул рукой с мясистыми пальцами и посмотрел на меня. – Главное, вы добрались.

Дрожь пронзила тело до самых ступней. С ума сойти. Мне не мерещится. Я попала в другую реальность. Вот только пока не могу разобраться – кто я такая? И почему прежде ко мне обращались – леди Брайн.

– Та самая обвиненная? – Гоблин тем временем изучал меня с интересом. Прям фу! – Очень кстати. Только вчера из учреждения уволились доктор и его ассистент. Видите ли, их пригласили работать в Арбургский госпиталь. Да, пожалуйста. У нас тоже престижное заведение! И помощь мы оказываем по всем имперским стандартам. Н-да! О. Я не представился. Управитель Солар Гвин к вашим услугам. А как вас по имени, госпожа?

Я пожала плечом и огрызнулась:

– Лидия Ивановна.

Гоблин нахмурился.

Пристав скосил на меня глаза, положил саквояж на стул и вынул из кармана бумагу.

– Подпишите протокол о доставлении.

– Да, да, – гоблин опомнился, схватил перо и, сделав два размашистых взмаха, шлепнул печать. В воздух от протокола всплыло зеленоватое облачко и развеялось.

Я ощутила сильное жжение на правом запястье.

– С этого дня леди Брайн поступает на службу в больницу Святого Ордена. Под вашу ответственность, управитель, - меж тем отчеканил пристав сквозь зубы. Быстро спрятал бумагу в карман и выскочил из кабинета, не прощаясь. Странный какой.

– Ну-с, - гоблин перевел взгляд на меня и оскалился. Изо рта блеснули клыки. – Приветствую, Идия Вивановна.

– Лидия Ивановна, - поправила я, глядя на существо исподлобья.

Он отмахнулся.

– Какая разница. Значит-ся, заселяйтесь в Гостиный Дом и сразу сюда. Из Пустошей вернулся отряд Охранителей. Пятеро ранены, трое при смерти. Всё как всегда. Покажите, на что вы способны.

И не дав мне вставить хоть слово, прорычал:

– Сольвейг!

Из коридора донесся шум, и через миг в кабинет вошла приземистая дама в белом халате и чепце.

– Вызывали, управитель?

– Вот, знакомься. – Гоблин кивнул на меня. – Новая медсестра.

– Лидия, - вмешалась я, предвосхищая противного гоблина. Иначе опять исковеркает мое имя.

– Сольвейг, - грубым голосом заметила крепкая коренастая дама, отчего у меня закралось странное ощущение. Ее потомки не иначе были гномами.

– Госпожа Сольвейг сестра-хозяйка, - объяснил управитель. – Если вам что-то понадобится, обращайтесь к Сольвейг.

Я молча фыркнула.

Спасибо за объяснение.

– Идёмте, Лидия, - проскрипела Сольвейг и, покачивая объемными бедрами, вышла из кабинета.

Я схватила саквояж, на удивление он был легким, и поспешила за полугномой.

Сплетение светлых коридоров, пропахших горечью дезинфицирующей настойки, вывело к лестнице, а затем мы вышли во внутренний двор. Серое небо щедро поливало дождём, с той стороны живой изгороди шумел мрачный город.

– О какой Пустоши упоминал эм… - обратилась к Сольвейг.

– Управитель Гвин? – Напомнила женщина.

– Да.

– О Проклятой. В сутках пути от города стоит древний форпост. Там несут службу Охранители. Все сильные маги. Но даже им не всегда удаётся сдержать тьму, наползающую из Темной Долины.

Глава 3

семь дней спустя

Я уже битый час вытаскивала из ноги пациента осколки шрапнели и раздробленной кости.

Молодого охранителя привезли рано утром. Он был бледен, молча лежал на кушетке, недовольно сжимал зубы и косился на меня с недоумением. Маг ждал, что я воспользуюсь своими целительскими способностями, призову в ладони энергию и сращу все его переломы – а таких насчитывалось сразу три, - за долю секунды. Бои вблизи Темной Пустоши всегда оканчиваются для магов Империи серьёзными травмами. За неделю работы в больнице Святого Ордена я много чего повидала. Спасибо опыту работы в земной поликлинике – не будь я привычной к крови, боли и искаженным лицам измученных пациентов, давно бы сбежала из Дунглана без оглядки.

Увы. Сразу после подписания гоблином того треклятого протокола, на моем запястье расцвёл узор.

Хозяйка Гостиного Дома шепнула, что это руна подчинения. Отныне – до истечения срока протокола я привязана к этой больнице, к этому городу и о побеге можно забыть. Магия не позволит отойти от Дунглана больше чем на сотню шагов. А если буду упорствовать – расплачусь собственной жизнью.

Я зло поморщилась и швырнула белесый осколок, вынутый из открытой раны, в металлическую чашу.

Маг на кушетке скривился от боли, издав хриплый стон.

– Терпите, уважаемый. Осталось немного, - сказала я и потянулась за чистым бинтом.

Со дня пробуждения в теле незнакомой молодой женщины минуло несколько дней. За это время я ни разу не ощутила в себе магические потоки. Ни секунды не чувствовала себя настоящей магичкой. Так или иначе – пользоваться магией я не умею. А потому оказываю помощь пациентам так, как привыкла в родной поликлинике.

– Вот и всё, - наложив тугую повязку, я покосилась на бледного, покрытого испариной охранителя, и велела ему не вставать. – Переломы очень серьёзные. Вам потребуется, минимум, месяц на восстановления.

Он мелко вздрогнул и уставился на меня осуждающим взглядом.

– Почему вы не используете целительские способности? Кто вообще взял в больницу медицинской сестрой?

«Гоблин в пальто», - фыркнула про себя.

Спорить с высокомерным охранителем не было сил. В приёмном покое толпился народ. И все стремились попасть на приём как можно быстрее.

Вздернув подбородок, стянула с рук медицинские перчатки:

– Лежите спокойно. К вам подойдут.

И покинула перевязочную.

Гадство! Уже седьмой по счету маг-охранитель упрекает меня в отсутствии магии и умении использовать ее во время лечения. А я что? Я – попаданка! Целительская магия напрочь отказывается мне подчиняться. И в этом кроется большая проблема. Все вокруг видят во мне целительницу, считают некой леди Брайн. Я – не та за кого себя выдаю. Даже думать не хочу, что меня ждёт, когда опасная правда всплывёт наружу.

Погруженная в не самые приятные мысли, пытаясь найти выход из ситуации, я вернулась в шумный коридор. Но не успела пройти трёх шагов – в потолке гулко хрустнуло, и мне на голову полетел кусок изоляционной обшивки.

Вскрикнув, в последний момент отскочила к стене, успевая увлечь на себя замешкавшуюся пациентку с внушительной тростью.

Бах!

Кусок потолка рухнул именно туда, где минуту назад стояла я.

Пациентка – преклонная дама с седой шевелюрой, зачесанной в тугую прическу, тихо ахнула, остальные очевидцы притихли. Я глухо выругалась. Где это видано, чтобы на головы горожан и медицинских работников падали куски потолка? За неделю службы в больнице я много чего повидала. Обшарпанные стены, устаревшее оборудование. Крыша в инфекционном отделении давно течёт. Медикаментов, бинтов и настоек катастрофически не хватает. А управителю на всё наплевать. Хватит. Пора открыть наглому гоблину глаза.

Я развернулась и, обогнув толпу ожидающих под дверью хирурга, быстро поднялась на верхний этаж. Из кабинета управителя в коридор падал косой луч белого света. Гоблин на месте. Такое случается очень не часто. Ладно, сам виноват.

Не теряя лишнего времени, я вошла в кабинет и процедила:

– Управитель Гвин. Надо серьезно поговорить.

Гоблин лениво поднял голову от бумаг и смерил меня недовольным хищным взглядом:

– Опять вы, госпожа?

А он ждал лесную фею?

– Что на этот раз вас не устраивает?

Нахал!

Больница буквально разваливается без ремонта, помощь в палатах держится только благодаря целительской магии, а он еще смеет ехидничать и бросаться в меня неприкрытым презрением?

– Меня не устраивает – всё, - фыркнула я. Взгляд невзначай зацепился за три сундука у стены. Крыши двух были откинуты, внутри виднелись бинты, рулоны марли и жгуты. Гхм, не слышала, чтобы сегодня было новое поступление медицинской утвари.

Гоблин заметил, куда я смотрю, скривил толстые губы, быстро поднялся, подошел к сундукам и захлопнул крыши.

Я опомнилась.

Этот тип странно себя ведёт. Будто что-то скрывает. Ладно, речь не об этом. Сделав вдох, твердо произнесла:

– Только что мне на голову чудом не прилетел кусок потолка. На часть палат не взглянешь без слёз. В перевязочной – не хватает бинтов. В процедурном – закончились пробирки и шприцы. Пациенты негодуют. Раненые из Темной Долины прибавляются с каждым днем. В таких условиях невозможно работать. Вы – управитель. Почему вы не наведете порядок?

Высказав наглому гоблину всё, что думаю о его управлении, я сложила руки на груди и вздернула подбородок.

Гоблин несколько секунд кривил физиономию, а потом едко цокнул языком:

– Не преувеличивайте. Проблемы решаются.

– Ничего подобного. Больница Святого Ордена вот-вот развалиться.

– Леди Брайн, вы суете свой нос, куда не надо.

– А вы ослепли и оглохли. Причем довольно давно!

Желтые глазки управителя блеснули яростью. Черты лица заострились, вдруг резко напомнив, что передо мной хищное и очень опасное существо.

Нет и еще раз нет. Меня не напугать.

– Вы плохой управитель, господин Гвин. – Процедила я то, о чем все думают, но боятся сказать. – Все это видят!

Глава 4

Из кабинета главного врача я вышла в замешательстве и раздражении.

Гляньте. Задумал конкурс на вакантное место помощника. С чего бы это? И что за странные сундуки с бинтами и марлей я видела в кабинете?

– Лидия, хвала богам, я вас нашла, - со стороны лестницы ко мне стремительно бежала медсестра отделения интенсивной терапии эльфийка по происхождению. Девушка была сильно встревожена и кусала пухлые губы. Ее сжатые в кулачки ладони окутывало сияние целительской магии. Мне о таком мастерстве только мечтать.

– Что случилось, Анариэль?

– В больницу привезли очень тяжелого пациента. Он задыхается. Целительная магия бессильна. Я десять минут пыталась восстановить ему дыхание, но все бесполезно. – Эльфийка всплеснула руками, рассыпая по полу брызги света. – Он тает на глазах, Лидия. Я не могу ему помочь. Со мной такое впервые.

Выслушав девушку в белом халате и чепце на золотистых волосах, уложенных косами, я нахмурилась.

– Идем, посмотрим.

Пациентом оказался молодой мужчина лет двадцати пяти: человек, худой, с болезненным цветом кожи синеватого оттенка. Он лежал на кушетке в отдельной светлой палате с большим окном, выходящим в буро-желтый осенний сад. От его локтя тянулся проводок к аппарату, считывающему жизненные показатели. По черному экрану хаотично скакали три полосы: зеленая, белая и бордовая.

Он тяжело и хрипло дышал. И словно впал в забытье.

Я кинулась к экрану, уже неплохо разбираясь в реалиях нового мира, изучила анамнез и уточнила:

– Ты пыталась восстановить ему дыхание?

– Пыталась, - Анариэль вздохнула, - ничего не выходит.

Склонилась над пациентом, внимательно рассмотрела лицо, угадывая в мужчине стихийного мага по характерному серебряному завитку на левом виске, а затем провела пальпацию грудной клетки. Он изогнулся, закашлялся. Даже сквозь тонкие медицинские перчатки я нащупала в районе трахеи инородный предмет. Всё встало на места.

– Анариэль, - я мгновенно составила план лечения, сообразив, что магия тут вряд ли поможет. Хотя…

– Да, Лидия? – Девушка выросла возле койки.

– Твоя магия оказалась бессильна, потому что воздействовала на легкие, но они чистые. Очаг не в них. Его верхние дыхательные пути закупорены инородным телом. Оно и затрудняет дыхание.

– Инородный предмет? – Глаза эльфийки округлись. – Никогда с таким не встречалась.

Я поморщилась. Еще бы. Привыкли полагаться на магию. Мол, если что – она всё исправит. И потому процент летальных случаев в Империи – очень высок. С этим необходимо срочно бороться. И для начала организовать в больнице планёрку. О ней тут тоже не слышали, к сожалению. Ладно, это потом. Сейчас все мои усилия сосредоточились на маге-стихийнике.

Я велела эльфийке помочь поднять пациента, встала позади и пока девушка удерживала мага за плечи, надавила на нижнюю часть диафрагмы. Мужчина содрогнулся, захрипел, а затем перегнулся и зашелся в приступе рвоты. Помогло. На пол вместе с белёсым маревом выплеснулся фрагмент писчего карандаша.

Он что, его грыз?

Пациент разогнулся, сделал вдох и его глаза прояснились. Утерев рот рукой, он с поволокой посмотрел на меня, потом на Анариэль и рухнул на койку. Я провела повторный осмотр и, убедившись, что угроза миновала, оставила мага на медсестру. Еще до моего ухода девушка занялась магической подпиткой несчастного.

С чувством выполненного долга, вернулась в общий холл, откуда расходились коридоры сразу в три отделения: родильное, хирургическое и отделение интенсивной терапии и двинулась к приемной, когда рядом возникла Сольвейг.

– Лидия, душечка, доктор Шиас отпросился после обеда. Упрваитель Гвин просит вас подменить его в хирургии. – Сестра-хозяйка сплела пальцы и грустно поникла. – Там столько народу. И все с переломами и растяжениями. Ух, проклятый горный забег. Уж сколько горожане просят бургомистра отменить эту традицию, а он – ни в какую. Говорит, предки участвовали в забеге. И мы – обязаны. И вот итог. Каждый год после Осеннего забега десятки ушибов и переломов у участников. Душенька, замените?

Руна подчинения на запястье обдала руку колючим холодом.

Хочу или нет, я обязана выполнять указы главврача. Именно в его ведение «отдали», словно вещь, некую леди Брайн, жену драконьего военачальника.

Мысленно выругалась.

Дисциплина у местных врачевателей хуже некуда. И управитель Гвин им потворствует!

С трудом выдавила:

– Подменю.

Сольвйег облегченно улыбнулась и исчезла за дверьми кладовой. Я же отправилась в хирургию. До вечера я накладывала повязки, делала перевязки, изучала истории переломов, назначала лекарственные настойки и снадобья для улучшения сращивания костей. А потом еще целый час очищала хирургические инструменты стерильной влажной губкой от крови, кусочков тканей и жидкостей. Процедуру дезинфекции завершила в ранних осенних сумерках, дождливых и пасмурных. К этому времени больница опустела, кроме крыла стационара.

Я миновала пустой общий холл, освещенной убогой тусклой электрической лампой, свернула к лестнице и решительно поднялась на третий этаж. Злость холодила кровь азартом.

Гвин вконец обнаглел. Отправил меня исполнять обязанности хирурга, прекрасно зная, что я не обладаю необходимыми навыками. Спасибо земному опыту, который снова спас от провала.

Зачем управитель так поступил? Неужели мое появление в больнице стало костью в горле для лицемерного гоблина? Уж не задумал ли он объявить меня профнепригодной и отослать обратно в столицу?

Эти и другие мысли еще занимали мою многострадальную голову, когда я поднялась на третий этаж, и тут же застыла. Коридор был полон подозрительных крепких мужчин, таскающих сундуки из кабинета управителя. Оттуда бил яркий свет, косым лучом ложась на соседнюю стену. Сам Гвин, сунув руки в карманы халата, возвышался ко мне спиной и грозно командовал:

– Быстрее. Выносите сундуки через черный ход. И помните. Вас никто не должен заметить.

Глава 5

– Ты уверена? - Я во все глаза таращилась на хозяйку Гостиного Дома, с которой случайно столкнулась минуту назад на темной лестнице.

За окнами завывал осенний ветер, раскачивая фонари и заунывно скрипевшие по соседству торговые вывески.

Женщина вздохнула и, схватив меня за руку, увлекла в свое жилище. Признаться, за прошедшую неделю я неплохо поладила с Каисой Майсер и теперь относилась к ней менее предвзято. И вообще разглядела в ней вполне хорошего человека. Ну, или человека только наполовину.

– Садись, - ухоженная, с идеальной укладкой, изысканным маникюром и в элегантном наряде, она исчезла на кухне и вернулась с серебряным подносом, на котором красовались чашки, пузатый чайник и вазочка с миндальным печеньем.

К этому времени я стянула с себя пальто, освободила ярко рыжие волосы от завязки, позволим длинным локонам рассыпаться по плечам, и устроилась в кресле. Гостиную заливали янтарные отсветы, льющиеся из-под оранжевых абажуров. Цвет штор и ковра отливал лилово-сиреневым.

Каиса села напротив и нахмурила лоб.

– Да, я уверена, Лидия. Гвин очень опасен, хитер и злопамятен. Если он узнает, что ты видела его и тех наёмных псов за кражей очередной партии медикаментов, ты не проживешь дольше двух дней.

– Он вор! – Во мне клокотала ярость и жажда немедленных действий. Я вцепилась в гладкие подлокотники. – Я сейчас же пойду в участок и все расскажу. Выходки Гвина необходимо пресечь.

Во мне бесился лютый шторм. Желание разоблачить подлого управителя, навести в больнице порядок и пресечь воровство сплелись внутри в жуткий коктейль.

Каиса пождала губы, явно не одобряя ход моих мыслей, схватила чайник, разлила по чашкам чай и сунула разгоряченный фарфор прямо мне в руки.

– Пей, Лидия.

Я стряхнула колотящую меня злость.

– Не хочу.

Зря я повернула к Гостиному Дому. Надо в участок. Сделав вдох, уставилась на хозяйку сего помещения и шепнула:

– Пойдешь со мной?

Глаза женщины безудержно полезли на лоб, а потом она вжала голову в плечи и обхватила себя ладонями.

– Нет.

Я чуть чашку не выронила.

– Почему?

– Гвин не стал бы главным врачом без протекции бургомистра. И, разумеется, он дружен со старшим инспектором Дунглана. А без его разрешения, как ты, думаю, понимаешь, не возбуждается ни одно расследование. Это бессмысленно. Они знают, чем занимается Гвин. И покрывают его. Пойдешь в участок и вынесешь себе приговор.

Откровение Каисы припечатало меня до почти ослепшего и оглохшего состояния.

Стиснув чашку с чаем ледяными от потрясения пальцами, уставилась в одну точку перед собой – а именно на туалетный столик с большим зеркалом в серебристо-бурой оправе. Из зеркала на меня смотрела абсолютная незнакомка: рыжеволосая, сероглазая, с молочно-белой кожей и россыпью бледных веснушек на щеках и носу. Молодая женщина, тело которой я заняла – очень красива. На вид не старше тридцати пяти, точеная фигура, загадочный взгляд. Кем она являлась на самом деле – всё еще остается загадкой. Впрочем, с недавних пор у меня возникли дела посерьезней.

Упрямо тряхнув головой и чудом не расплескав ароматный напиток, зло заявила:

– Я пойду в участок. Если не сегодня, то завтра с утра.

– Вроде взрослая женщина, а ведешь себя как ребенок.

Заявление хозяйки Дома разозлило. Отхлебнув из чашки ее фантастический чай, я упрямо вскинула голову и хмыкнула:

– Ладно. Допустим. Я промолчу. И что потом? Гвин – не остановится. Таких только могила исправит, - добавила едко.

– Да, вероятно. Но есть один плюс. Промолчишь и останешься жить. А если, - идеально выщипанные брови Каисы сошлись на переносице, взгляд потускнел: - начнёшь давать показания, долго не проживешь.

Я глухо фыркнула:

– Я не боюсь.

– А я боюсь, и не желаю тебе зла. Мы знакомы совсем недолго, но я многое о тебе поняла.

– Что, например?

Каиса покачала головой и призналась:

– Ты добрая, отзывчивая, смелая, Лидия. Понятия не имею, за что тебя осудили, но не сомневаюсь, то обвинение было подложным. Ну не можешь ты делать зло. Не умеешь.

Честность едва знакомой женщины искренне тронула зачерствевшие струны души. Я допила весь чай, до конца.

– Не совсем понимаю, к чему ты клонишь.

– Ты должна жить, вот к чему. А лучше бы – тебе вовсе убраться из этих неспокойных земель.

Откуда родом была леди Брайн, я не знала. В принципе ничего о ней не знала. Кроме того, что мужем молодой рыжеволосой целительницы является жестокий дракон. Именно по его указу ее сослали в эти Гиблые Пустоши.

Хмыкнув, стянула из вазочки печенье и усмехнулась:

– И как ты представляешь мое возращение, если я осуждена на пять долгих лет?

– Способ есть. Даже два, - заинтриговала Каиса, отпив из чашечки горячий напиток со вкусом мяты, рябины, смородины и дольки лимона. При этом смотрела она так лукаво, что кожа мгновенно покрылась мурашками.

– Ну? – Не выдержала я.

– Первый – это серьезно подорвать здоровье и на основании невозможности дальнейшей работы попросить суд о снисхождении. Обычно, судьи идут на уступки и освобождают условно заключенных на волю.

Я не сдержала едкой усмешки. Очень заманчиво, но калечить себя ради уменьшения срока тюремного заключения вот точно не стану. Без обид.

Легко прочитав на моем лице все, что я думаю о первом способе, Каиса таинственно сверкнула глазами.

– Ладно, согласна. Вариант так себе. Но есть и второй.

– Говори.

– Надо забеременеть, Лидия.

У меня отвисла челюсть. Из горла вырвался истерический смешок.

– А это зачем?

Глаза моей новой знакомой отливали лихорадочным блеском. На лице мелькнула решимость.

– А то ты не знаешь.

– Не знаю. – Упрямо фыркнула. И ведь не лгу. Я действительно не разбираюсь в уголовных и гражданских законах Империи Скандлан. Кто бы еще выдал заключенной законодательный сборник.

– Девицам на сносях тут же отменяют срок заключения и дозволяют вернуться к нормальной жизни. Забота о детях в Империи – ставится на первое место, - сообщила Каиса. – Да-да, не смотри такими глазами. Удивляешься так, будто из другого мира свалилась, - поддела она меня, не представляя, что попала в самую суть.

Глава 6

До утра глаз почти не сомкнула.

Ворочаясь на узкой жесткой кровати, я смотрела на рваные тучи, плывущие по осеннему небу гроздьями шапок, слушала шорох ночного дождя и не могла унять озноб, поселившейся в душе после беседы с Каисой. Прошлая земная жизнь мелькала перед глазами кадрами киноленты, заставляя глотать соленые слезы.

Нет, воспоминания я не гнала.

Наоборот пропускала сквозь себя шлейф ностальгии по жизни в цивилизации, к которой уже, скорее всего, никогда не вернусь.

Неделя в Империи убедила меня в бесплодности попыток разыскать потайной ход, квантовый туннель, портал, называйте, как хотите. Ибо ничего такого в Скандлане не существует! Передвигались в материковом государстве в основном гужевым транспортом и недавно запущенными в массовое производство паровозами. Хотя, второй вид считался дорогим и крайне медлительным. Чего уж там. Даже магия пробуждается в Империи далеко не во всех. Простолюдины сразу идут мимо. Магическая сила доступна преимущественно представителям древних аристократических родов и тем, кто вступил в межрасовый брак. И то во втором случае не в родителях, а именно – в детях.

Я перевернулась на другой бок, обняв подушку, и не смогла сдержать тяжкий вздох. Беседа с хозяйкой Гостиного Дома проронила семена в благодатную почву. Я уже не могла отделаться от ярких образов себя самой с рыженькой малышкой на руках, с которой гуляю по выложенной белым камнем дорожке близ старинного двухэтажного особняка. Как наряжаю свою крошку в детские наряды. Как качаю ее сонную в украшенной сложной резьбой колыбели.

Пусть некая леди Брайн после того, как я Лидия Ивановна Кузнецова заняла ее тело, утратила способность магичить, сын и доченька обязательно унаследуют целительские способности мамы. Решено. Пойду до конца.

Я сделала глубокий вдох и натянула одеяло до подбородка. Вдруг за окном яростно полыхнуло. Это еще что такое? Разлепив ресницы, приподнялась на локте. Столпы света били в хмурое предрассветное небо со стороны горизонта, вздымаясь над черепичными городскими крышами сияющими лентами серебра. Какого… там происходит?

Дурой я никогда не была и легко догадалась, что всполохи боевых огней сверкают на границе с Темной Пустошью. Там, где расположен сторожевой имперский форпост. Только этого не хватает.

Я смотрела на огненные сферы больше часа и не заметила, как провалилась в крепкий сон. А потому ни черта не выспалась и поднялась разбитая и с больной головой.

…Утро в больнице выдалось суматошным. Пациенты валили толпой: семейные пары, мамы с детьми, одиночки, пожилые и немощные. Я крутилась как белка в колесе, совмещая участковый прием и успевая бегать в перевязочную и в крыло интенсивной терапии.

Как черт из табакерки в общем холле возник главный врач. А вместе с ним два санитара с грубо сколоченным деревянным ящиком метр на метр, который установили между кладовой и кадкой с зачахшим комнатным деревцом. Гвин привлек сотни взглядов, обвел застывших нас ехидно-уничижительным прищуром и рявкнул:

– Минуту внимания.

Да, пожалуйста. Хоть две.

– Я как управитель больницы пришел к выводу, что нуждаюсь в грамотном помощнике. Да. Не удивляйтесь. Итак. Этот ящик установлен здесь с единственной целью. Желающие занять вакантное место должны написать свое имя на бумаге и бросить внутрь. Вечером я достану листки и при помощи заклинания выберу достойного кандидата.

Доктора озадаченно почесали подбородки, сестры нахмурились и вовсе предпочли разбежаться по корпусам.

– Всем удачи. – С гаденькой ухмылкой бросил Гвин, будто на деле пожелал всем нам сдохнуть. А после вальяжно удалился.

Уу, мерзкий гоблин.

Пожав плечом, я сбегала к посту медсестры, написала на листке «леди Брайн» и бросила в ящик.

Получи, распишись.

После обеда пришли дурные вести. Прошлой ночью чудовища, о которых в Империи успели позабыть и считали давно вымершими, атаковали заставу, передовой пункт и разрушили часть оборонительной крепости Этлон.

Я не ошиблась.

Во мгле осенней ночи случился прорыв.

– Скоро в больницу начну поступать раненые Охранители, - беспрестанно ахая и качая головой, сообщила бледная и испуганная Сольвейг. – Говорят, у форпоста до рассвета шел страшный бой. Чудовищ отбросили, но пострадало до трети личного состава.

Выслушав сестру-хозяйку, я негласно собрала медсестер в общей палате и громко полюбопытствовала:

– Коллеги, слышали о случившимся ночью?

Девушки и женщины в белых халатах и чепцах грустно переглянулись

Естественно. Всполохи серо-белого зарева разбудили весь Дунглан.

– В таком случае необходима координация действий. Анариель и Эмилия, готовьте операционные, - в мертвой тишине сказала я. – Все до одной. Лана и Стейси, процедурный кабинет и смотровой временно переоборудовать под прием раненых. Ная и Агния, на вас первичная перевязка. Бинты, марли, обезболивающие тратьте с умом, но не экономьте. Помните, жизнь пациентов на первом месте…

– С чего это вы командуете в моей больнице, госпожа? – Перебил меня едкий словно кислота окрик Гвина. Прикрытая наполовину дверь с грохотом распахнулась, и в палату, распространяя жаркую магию, вошел разъяренный главный врач.

Медсёстры сжались в комки и испуганно потупились, стараясь избегать взглядов на Гвина.

Я нахмурилась. Жутковатая репутация главного врача бежит впереди него километров на сорок. Жестокий, лживый. Контрабандист. Этим всё сказано. Он держал персонал в тисках постоянного страха, и я твёрдо решила искоренить этот отвратительный стиль управления.

Сжав зубы, развернулась к нему и процедила:

– Если вы забыли, управитель, у нас чрезвычайная ситуация. Ночью на форпост напали чудовища Темной Пустоши. Я инструктирую персонал о начале приема. Или может, вы против?

Гоблин сморщил крючковатый нос и, кажется, еще сильней позеленел. Беглый взор на сестер заставил его расправить плечи и выплюнуть.

– Как можно, госпожа Лидия. Почему вы сразу не сказали, что готовите больничные корпуса к наплыву раненых Охранителей?

Глава 7

Двери распахнулись – в приемную хлынул поток высоких мужчин в однотипной синей форме с золотыми нашивками. Маги. Все они были боевыми первоклассными магами. Молодые, пожилые, брюнеты, шатены. Но вот что по-настоящему напугало – это их многочисленные ранения. Ссадины, гематомы, ушибы, а еще жуткие рваные раны в основном на груди и предплечьях, нанесенные когтями и зубами голодных монстров.

Одни Охранители шли самостоятельно, прихрамывая, опираясь на костыль или стену учреждения, других, запрокинув руки себе на спину – несли сослуживцы.

Вокруг меня, словно птенцы возле мамы-наседки, столпились растерянные медсёстры. Судя по женским лицам, с отпечатком отчаяния – с таким наплывом раненых магов они столкнулись впервые в жизни. Девушки сжимали кулаки и будто ждали команды, не решаясь идти навстречу Охранителям, которых с каждой минутой в приемной становилось всё больше и больше.

Я поискала глазами Гвина.

Ну, конечно.

Спуститься вниз и морально поддержать персонал он – не соизволил. Небось засел в кабинете и усиленно размышляет, чтобы еще из медикаментов продать черным дельцам.

Сообразив, что кроме меня процесс приема и размещения раненых по палатам никто не организует, привлекла к себе внимание, вскинув руку:

– Девочки, не стесняемся. Начинаем работу. Вы, зовите сюда докторов. Без них мы не справимся. Вы, бегом в палаты – будете укладывать магов по койкам и заводить на каждого отдельную карту.

– Карту? – Удивилась Анариэль. Эльфийка косилась на мужчин с опаской, будто они пришли не за помощью, а присмотреть здесь наложницу.

Я щелкнула перед носом девушки пальцами.

– Анариэль, соберись. Девочки, вы тоже, - обратилась ко всем остальным. – Не стоим. Вы, - окликнула двух подруг. – Быстро в аптечный склад, несите обезболивающие, бинты, антисептики, то есть спирт. Эмилия, срочно к сестре-хозяйке

Она вскинула тонкую бровку.

– Зачем?

Я оглядела бессчетное количество измученных ночным сражением магов. Истекают кровью и едва стоят на ногах. А вылечить себя, да хотя бы элементарно остановить кровь, не могут – опустошили резервы под ноль. В таком состоянии – они ни чем не отличаются от обычных людей и нуждаются в грамотных докторах и медсестрах.

– Боюсь, коек не хватит, - наконец вынырнула из мыслей. – Вели поставить еще. В коридорах и в любых освободившихся палатах.

– Хорошо, - на женском лице мелькнуло позднее осознание, она побежала в сторону лестницы, а я махнула Охранителям, сосредоточив на себе сотни пар внимательных и по большей части затуманенных болью глаз.

– Господа, не беспокойтесь. Вы все получите помощь. А сейчас идите за мной. Провожу вас в палаты.

Мужчины слегка приосанились. Некоторые даже смогли улыбнуться.

Неужели мой бодрый голос так подействовал? Шум, крики, гвалт прекратились. Маги выстроились в шеренгу и сами, или благодаря поддержке товарищей, тронулись вслед за мной.

Я бросила на дежурную сестру теплый взгляд.

– Ты знаешь инструкцию.

Блондинка незаметно улыбнулась.

На размещение магов по палатам ушло около часа. Далее к каждой я прикрепила по медсестре, велев помогать в первую очередь серьезно раненым мужчинам. А затем вместе с докторами взялась руководить процессом оказания первой помощи.

– Дай ему обезболивающее и накладывай жгут. Быстро.

– Смажь раны исцеляющей мазью, перебинтуй и подпитай пациента энергией. Да, именно в этой последовательности.

– Нет, одной целительской магией здесь не обойтись, придется накладывать швы. Не можешь? – Я уставилась на молоденькую девушку в белом халате, принятую в больницу два дня назад.

Она судорожно всхлипнула и помотала головой.

Вот же горе луковое.

– Ладно. Я сама. – Натянув медицинские перчатки, забрала из дрожащих женских пальцев иглу с тонкой капроновой нитью, села на край кровати и склонилась над Охранителем.

Мужчина был без сознания. Имел мертвенно-белый оттенок лица, его лоб покрывала испарина, а в груди шумно хрипело. Я прощупала пульс, осмотрела рваную рану, уродующую предплечье росчерком молнии. Глубокая. Края изодраны в клочья. Очень сложное ранение. Мне необходим ассистент.

– Анариэль, - окликнув эльфийку, примерилась к началу операции. Несмотря на чужое тело – навыки не утрачены. Хорошо.

– Да, Лидия? – Она возникла рядом со стопкой окровавленных бинтов.

– Выбрось в корзину, - указала на бинты, - и помоги мне.

– Чем?

– Я буду накладывать швы, а ты вливать в него магию. Он очень слаб. Сердце может не выдержать. Ассистируй мне, поняла?

Глаза эльфийки округлись, рот открылся.

– Впервые слышу такое слово.

– Ничего, привыкнешь. И все остальные. – Бегло оглядела женщин, занятых обработкой ран, исцелением и наложением бинтов. Ладно. Хватит прелюдии.

Вздохнув, дождалась, пока эльфийка вольет в мага порцию укрепляющей силы, стянула края раны на предплечье и воткнула в кожу иглу, делая первый ровный стежок.

… Операция продлилась меньше часа. И завершилась успешно. Я похвалила натянутую как струна девушку, затем проверила швы, залила их местным антисептиком на основе медицинского спирта и наказала Анариэль еще полчаса подпитывать Охранителя магией, а сама убежала к другим пациентам.

К счастью, первая волна раненых оказалась и последней. Больше за этот день боевых магов в больницу не поступило. Впрочем, и без этого все этажи были забиты измученными, покрытыми сажей, мужчинами. А в палатах стояло по восемь-десять коек, вместо положенных четырех.

За последние восемь часов я, кажется, уделила внимание каждому молодому и пожилому боевому магу. За окнами давно стемнело. Северный промозглый ветер гнал в стены больницы запахи гари и копоти. А потом – не иначе случилось чудо. На Дунглан хлынул холодный осенний дождь, разгоняя смог и горький туман.

Хоть что-то приятное за этот безумно тяжелый день.

Выкроив для себя минутку отдыха, спустилась вниз, свернула к автомату с напитками (да-да, такие в этом мире тоже имеются), налила в бумажный стаканчик дешевый кофе. Молча расстегнув пуговицы халата, подошла к окну, наблюдая за дождевыми струйками на тонком стекле. Кофе оказался невкусным и пресным. Неохотно сделав глоток, отметила, что грохот и суета на этажах заметно утихла. Отлично. Мы справились.

Глава 8

Обход палат занял десять минут и вскоре злые, уставшие и оторванные от раненых пациентов работники толпились в широком сумрачном коридоре под кабинетом главврача, поглядывая на плотно запертую дверь с откровенным раздражением.

Доктор Трунер громко прокашлялся. Доктор Шиас мрачно переминался с ноги на ногу. Сестра-хозяйка грустно вздохнула. Остальные начали перешептываться и коситься в мою сторону. Ну, да. Я их сюда позвала. Неужели зазря?

Сложила руки на груди и обменялась с Анариэль и Миной взглядами. Градус напряжения в крови зашкалил. Куда подевался чертов Гвин?

Наконец дверь распахнулась. По коридору прокатился противный ехидный голос гоблина:

– Все в сборе? Прекрасно. Лидия, я вами доволен.

Он выступил навстречу с таким видом, будто только что короновался на трон Империи. Я с отвращением поморщилась (как и большинство медсестер), но нехорошие мысли оставила при себе.

– Итак. – Гоблин достал из кармана сюртука листок и развернул.

Повисла напряженная пауза. Шиас и Трунер, явно рассчитывающие на повышение, подобрались, будто ядовитые змеи перед прыжком. Первый сжал кулаки, не сводя с главного врача глаз. Второй напрягся всем телом и покраснел. Медсестры устало фыркнули, а я мысленно рассмеялась. Поглядывая на нас, Гвин пыхтел как железный чайник на плите, разве только пар из ушей не валил. О, представляю, какого он себе высокого мнения. Жаль, собственное величие только у него в голове.

– Своим новым помощников с жалованием в три тысячи крон, я назначаю Анариэль дочь Эрейдена, - прочитал с противным присвистом.

Я нахмурилась.

Анариэль? Какого демона?

Видимо все остальные подумали так же и издали слитный вопль: ш-шт-о.

– Я? – Воскликнула эльфийка с ошарашенным личиком. В ее ясных глазах плескался ужас. Сияние кожи угасло, а всю ее начал бить заметный озноб.

Удушливая волна ревности и разочарования прокатилась по коридору вместе с хриплым смехом управителя.

– Вы, моя дорогая. Вы.

Медперсонал замер как вкопанный. Сотни глаз впились в побледневшую и насмерть перепуганную эльфийку.

– Но я не подавала заявку, - начала было девушка, но гоблин с рыкающим свистом перебил.

– Поздравляю!

Анариэль вздрогнула и побледнела. Гоблин, довольный произведенным эффектом, растолкал работников плечами, схватил Анариэль за локоть и поволок к соседней с кабинетом комнате.

– Покажу ваш кабинет.

– Управитель Гвин, вы обещали новую должность мне, - совершенно не стесняясь посторонних ушей шепотом – как ему показалось, гаркнул доктор Шиас, последовав за гоблином и эльфийкой надоедливой тенью.

– Не обещал, - буркнул гоблин.

– Обещали.

– Нет.

– Я на память не жалуюсь, - с яростью выплюнул Шиас.

– Я тоже, - парировал Гвин.

Оказалось, тут всё очень запущено.

Не успели мы оправиться от первого шока, напал второй.

– Минутку? При чем здесь он? – Взлез в разговор доктор Трунер, тоже кинувшись следом за Гвином. – Вы обещали должность мне, управитель!

О как. Интересною

Мы, встав плечом к плечу, наблюдали за семенящими за управителем полукровками. Шиас возмущенно шипел и требовал отдать должность помощника ему, Трунер размахивал руками и орал, что это он заслужил эту должность. Гоблин отмахивался от коллег как от назойливых мух, и только Анариэль было искренне жаль.

– Вот, дорогая, ваш кабинет, - уведомил Гвин, показав девушке свободное помещение. А потом гаркнул на соперников, мгновенно умерив их пыл. Затем – видимо, в порядке очереди, вспомнил о нас и гаденько улыбнулся. – Всем спасибо за внимание. Можете идти по домам. Кроме дежурных.

В толпе наметилось шевеление, мы поплелись в сторону лестницы, как вдруг Гвин изрёк:

– Чуть не забыл. Лидия, Эмили и Дафна получают по отгулу. Дамы, жду вас на рабочем месте не раньше послезавтра, в вечернюю смену.

Отгул? В самый разгар битвы с голодными тварями, полезшими на светлые земли из проклятых и пропитанных смертоносной черной магией земель? Он рехнулся?

Я открыла рот возразить. Тем более возмущенные Эмили и Дафна поддержали меня разъяренными взглядами. Но гоблин предчувствовал мой однозначный протест и грозно опередил:

– Никаких возражений. Вы больше остальных исцеляли больных и заслужили. Не волнуйтесь. В больнице достаточно персонала. За сутки ничего не случится. Отдыхайте. Потом такой возможности, - его пылающий недовольством взгляд упал на окно, за которым в черном бархате ночи шумел сильный дождь, - может уже не представится.

– Что вы имеете в виду? – Хмыкнула Дафна.

– То самое, моя дорогая. То самое.

Леденящий тон управителя пополз по коридору гиблым туманом, сдавив шеи удавками. Мы обеспокоенно переглянулись. Даже Шиас и Трунер, спорившие всё это время в дальнем углу, затихли и воззрились на гоблина.

– Вам что-то известно о злобных тварях из Темной Пустоши, управитель? – Озвучил Трунер мучавший нас всех вопрос.

Гвин, выпустив локоток Анариэль, скривил мясистые губы:

– Дайте слово, что разговор останется между нами?

Все без исключения молча кивнули.

Гоблин прочистил горло и выдал:

– Командование форпостом, а там, как вам известно, есть драконы, а драконы – говорят только правду… Так вот, командование считает, вчерашний бой – только начало прорыва на наши земли. Да, да. Подобные ночные бои скоро станут регулярными. И одним богам ведомо, кто выстоит в этом противостоянии. Северный Край или голодные мертвые твари, порожденные древним неупокоенным злом.

От кабинета управителя мы расходились в смешанных чувствах. Окружавшие меня коллеги выглядели подавлено и задумчиво. Само собой. Два столетия темные земли, граничащие с северной границей Империи, казались вымершими и давно заброшенными. Этакая пустошь – с выжженной и отравленной землей, которой пугают непослушных детей. Зло, дремавшее в их недрах, обросло легендами и мифами и само стало мифом. И вдруг, когда о чудовищах благополучно забыли, списав со счетов, они пробудились и атаковали форпост.

Глава 9

Я гулко сглотнула, сохраняя видимость хладнокровия.

– Откуда оно?

Взгляд был прикован к переливающему серебряными бликами пузырьку.

– Госпожа Клум варит в каждое новолуние. - Каиса дернула плечиком: - Для постоянных клиентов. Качество и эффект стопроцентные.

– Любовные зелья в Империи – запрещены, - с недовольным видом посмотрела хозяйке Дома в застывшее от напряжения лицо. Да, новый мир встретил меня совсем недавно и крайне враждебно, но кое-какие законы я уже изучила.

– Ерунда. – Глаза Каисы загадочно блеснули. – Всего три капли в питьё и на одну ночь влюбишься в того, кого сама себе выберешь.

– А на утро буду с больной головой, - парировала жестко.

– Не будешь. У зелий госпожи Клум не бывает откатов. – Каиса мечтательно улыбнулась, будто память подкинула ей старые и вполне приятные воспоминания. – Проверено на себе.

– И часто ты используешь любовное зелье?!

– Тише. Первый час ночи. – Воскликнув, она поймала мой требовательный взгляд, отвела взор в сторону, но сообразив, что не отстану, призналась: - Не часто. Только когда становится совсем одиноко и хочется мужского тепла. Я свободная женщина. Имею право.

Контраргументов на это заявление не нашлось. Я прикусила язык, поглядывая в сторону выхода и чувствуя, что пора – делать ноги. Как бы хорошо ни было в гостях, но дома лучше.

– Чай и печенье изумительные, а я пойду, - пробормотав, поспешила к порогу. Надеюсь, убегу пока она придаётся воспоминаниям.

Угу, размечталась.

Каиса метнулась за мной.

– Возьми, - и протянула пузырёк.

– Нет.

– Бери, - обогнав меня, хозяйка Гостиного Дома преградила путь с видом разъяренной мачехи, оставленной без доли наследства. Прическа растрепалась, щеки пылают. В глазах темной укор. И что с ней делать? Не отстанет ведь.

– Не уверена, что в моё случае зелье поможет, - фыркнула, набрасывая на плечи пальто.

– Поможет, Лидия. Еще как поможет. – Возразила Каиса. – Главное выбрать того, кто по-настоящему приглянется. А там начнёшь новую жизнь и со временем забудешь всё плохое.

– То есть отца ребенка? – Хмыкнула я.

Сводница – а иначе ее не называть, сделала вид, что не расслышала и впихнула пузырек мне в ладонь. Скрипнув зубами, сунула склянку в карман пальто и поспешила на лестничную площадку.

– Потом еще – спасибо скажешь, - крикнули в спину насмешливо и азартно. Каиса ни капли не сомневалась в своей правоте.

Я кое-как задавила порыв обернуться и выдать «что-то тебе это зелье не особо и помогает», но вовремя передумала. Своих проблем – хоть ложкой черпай, какое мне дело до того, кто в чьих постелях ночует.

Ночь я уже по недоброй традиции провела без сна, ворочаясь по кровати и обдумывая предложение новой знакомой. А едва рассвело, отправилась в пекарню господина Лойда за свежей выпечкой, считавшейся лучшей в округе, но неожиданно столкнулась на лестнице с немолодым, но респектабельным господином в форме городского инспектора. И выходил он, откуда вы думаете? Из квартирки Каисы.

Заметив меня, мужчина, кажется, немного смутился, но виду не подал. Приподнял фуражку двумя пальцами, буркнув в густые промасленные усы: «доброго утречка», и стремительно нырнул в туманное утро.

Встреча выбила меня из равновесия.

Я замерла на последней ступени, машинально сунув руку в карман пальто. Похолодевшие пальцы обхватили прохладное стекло пузырька с любовным зельем, так и пролежавшим всю ночь в кармане. Встреча с любовником хозяйка Гостиного Дома что-то переменила во мне; заставила вспомнить, что новый мир диктует новые правила, и вовсе не обязательно обращать внимание на осуждающее мнение окружающих, а строить жизнь так, как велит твоё сердце.

До полудня я гуляла по лавкам и салонам, знакомясь с ассортиментом местных товаров, потом пообедала в таверне милой и приветливой вдовы Дороти Линс, а дальше поняла, что сойду с ума от безделья. Взгляд, так или иначе, падал на окруженную живой изгородью городскую больницу, видневшуюся из любой точки Дунглана. Хватит ходить из угла в угол. Девочки там сбиваются с ног от наплыва раненых пациентов, мечутся из палаты в палаты, разрываясь между лежачими и теми, кто без сознания. Ничего страшного не случится, если я выйду из отгула пораньше. Не завтра вечером. А сегодня. И плевать, что по этому поводу скажет Гвин.

Принятое решение вбросило в кровь порцию дофамина, придав сил, уверенности и буквально отрастив за спиной незримые крылья. Вернувшись в съемную квартиру, я разложила покупки по полкам, приняла душ, а потом долго изучала пузырек с любовным зельем, пропускающий через стекло тусклый дневной свет, и гадала – брать его сегодня с собой или нет.

Пожалуй, не стоит. Я еще даже не подобрала себе подходящего мужика. Все Охранители, надо отдать им должное, были как на подбор: крепкие, сильные, выносливые, относительно молодые. Но, вот беда, ни один из тех, кому я вчера оказывала помощь, не тронул сердца. В душе было пусто и холодно.

Немного нервно помассировала ноющие от боли виски. Всё верно, к выбору отца ребенка следует подойти аккуратно. Довериться чувствам, не торопить события и быть терпеливой. Спешка в таком деле очень опасна.

Сунув пузырек под подушку, я быстро собралась, отдав предпочтение тонким чулкам, удобной блузе и не слишком расклешенной юбке из тонкой шерсти, стянула рыжие волосы в тугой пучок на макушке и, едва дождавшись семи часов вечера, поспешила в больницу… с очень нехорошим предчувствием.

Интуиция не подвела.

В старом здании с обшарпанными серыми стенами царила напряженная суета. Шум, крики, хлопанье дверей. Тяжелые будни для единственной на весь Северный Край больницы – привычное и обыденное дело. Но с появлением Охранителей ситуация заметно усугубилась. Медсестер не хватало, а два доктора на все отделения не справлялись с навалившимися на их могучие плечи обязанностями. И только Гвин делал вид, что всё под контролем.

– Агния, что случилось? – Окликнула я девушку, вбежав в приемное отделение через черный ход, занося с собой вихри холода и клочья тумана, сгустившегося сразу после заката.

Глава 10

Я убедилась, что с Шарлоттой полный порядок и переключила внимание на белобрысого мальчишку, безропотно ожидавшего помощи на скрипучей койке возле окна.

– Привет, - заметив, что суетливые медсестры обходят его стороной, улыбнулась и быстро приблизилась. – Как самочувствие?

– Здесь болит, - мальчик провел от шеи к животу и поморщился.

Я произвела тщательный осмотр. Всё ясно, ушиб грудной клетки. Плохо, конечно, но не смертельно. Мальчишка крепкий, магии в нем – немерено. Даже не обладая даром целительницы, я чувствую ее горячие жалящие отголоски. Не сомневаюсь, он быстро пойдет на поправку.

Я попросила освободившую от перевязки девушку сбегать в ледник и принести еще льда, ибо тот, что попал в палату усилиями сестры-хозяйки, уже израсходовали.

– Да, сейчас, - Ная упорхнула в коридор, а я занялась подготовкой бинтов для охлаждающего компресса.

– Я – Лидия, - представилась мальчишке, разглядывавшему меня с каким-то грустным выражением.

– Пит, - буркнул он.

– Учишься и живешь в Сиротском Доме?

Он вдруг напрягся и отвел глаза, в то время как его пальцы лихорадочно стиснули одеяло. Ой, как мне не понравилась эта реакция. Моя сильная сторона – это умение находить общий язык с пациентами вне зависимости от возраста и пола, а потому выяснить, что так сильно испугало Пита в безобидном вопросе – стало для меня делом чести.

– Пит, - я с трудом привлекла его рассеянное внимание, - все хорошо. Не бойся. О нашем разговоре никто не узнает.

Он насупил кустистые брови, явно доставшиеся от красавца-отца.

– Никто? – Переспросил с недоверием.

– Никто. – Для убедительности вскинула правую ладонь и заговорщически подмигнула. Так в древности, кажется, приносили клятвы верности. Думаю, для альтернативного магического мира тоже сойдет.

– Просто, госпожа директор, она… - Мальчик облизнул пересохшие губы и сморщил нос. – Очень часто нас ругает. Меня и Кевина.

– Кевин твой друг? – Поняла.

Пит молча кивнул, помолчал и неохотно добавил:

– И еще велит лупить всех розгами за малейший проступок.

– Всех-всех? – Тихо спросила.

Пит напрямую не ответил, но в отчаянно затравленном взгляде сверкал красноречивый ответ.

– И сколько раз ты попадал под тяжелую руку госпожи-директора? – Вкрадчиво, боясь разрушить тоненький мостик доверия, спросила я.

Мальчик вздохнул и дернул острым плечом.

– Сбился со счета.

– И Кевин тоже?

– Угу. А еще, - он запнулся и понизил голос до шепота: - госпожа директор запирает провинившихся учеников в чулан. На целую ночь! Там темно. И много крыс. Ненавижу чулан.

Я вдруг поняла, что стиснула кулаки до боли в пальцах.

Откровение сироты проехалось по моим и без того расшатанным нервам катком. В принципе в истории Пита нет ничего удивительного. Особенно, если вспомнить, что мир вокруг – полон магии, фантастических существ и беспощадных законов. К гадалке не ходи, и так ясно, что в Сиротском Доме – жизнь не сахар. Однако, я поймала себя на мысли, что не могу отмахнуться от слов сироты и притвориться будто всё хорошо.

В этот момент вернулась Ная. Девушка внесла прозрачный как стекло ледяной брусок, который с грохотом опустила в ведро. Сестры засуетились, прильнули ко льду, откалывая по куску. Пит умолк, а у меня всё в душе переворачивалось и пылало от ярости.

Я обязана вмешаться. Иначе, кто я после этого?

Взяв ножик для колки льда, отколола россыпь кусочков, уложила на бинт, после чего компресс отправился на грудную клетку Пита.

– Лежи и не двигайся. – Строго приказала ребенку и улыбнулась. – Отек спадет не раньше завтрашнего утра.

Он несколько мгновений внимательно меня рассматривал, лежа неподвижно как воробушек, а потом печально вздохнул:

– Вы хорошая. И похожи на маму.

Бровь непроизвольно приподнялась.

– Твою маму?

– Угу.

– Ты ее помнишь?

Пит насупился, только лишь бы не заплакать.

– Нет. Она приходит во снах. У нее такие же рыжие волосы и синие-синие глаза, как у вас.

– Вы разговариваете? – Воздуха отчего-то стало не хватать. Я нахмурилась.

– Только мама. Обещает, что скоро вернётся и заберет меня домой, - признался ребенок, а затем сонно зевнул и потер осоловевшие глаза.

Ком в горле увеличился, но вида я не подала.

– Спи. Сон поможет поправиться, - шепнула тихонько и, накрыв Пита одеялом, поднялась.

Палата стремительно погружалась в приятную тишину, дети на койках зевали и медленно погружались в царство эфира.

– Закончили, - радостно отрапортовала Стейси, сгребая в мусорную корзину грязные бинты и использованные хлопковые перчатки. – И в соседней палате тоже. Можем пять минут отдохнуть.

Да, наверное. Но отдыхать категорически не хотелось. Я окликнула девушку на пороге.

– Стейси?

Она обернулась:

– Да?

– Знакома с директрисой Сиротского Дома?

– С госпожой Хезер Аткинс? Немного.

– Какая она?

Стейси страдальчески скривилась:

– Грозная дама. Кстати, жена бургомистра. А еще иногда заходит в больницу.

Ничего себе поворот.

– Зачем?

– Они с управителем сразу закрываются в кабинете. А через час или два Аткинс уходит. – Девушка пожала плечами. – Это всё, что я знаю.

И убежала из палаты, оставив меня в легком недоумении и с огромным желанием докопаться до истины. А именно – вывести жестокую директрису Сиротского Дома и лживого управителя Гвина на чистую воду.

Перерыв, как это случается во время ночного дежурства, выдался коротким и заполошным. Осмотрев на прощание детскую палату, уверилась в том, что сироты крепко спят и больше не мучаются от болей и бесшумно выступила в коридор, чтобы войти в крошечную служебную комнату для персонала.

Квадратная, с узким окном, выходящим во внутренний двор, с тусклым желто-белым освещением, она как нельзя лучше подходила для расслабления после тяжелой рабочей смены. В углу мягкая зона – потертый кожаный диван и два продавленных кресла, между ними столик с вазочкой, полной мятных леденцов. У противоположной стены расставлены стулья, а над ними висит большое зеркало в серебряной раме.

Глава 11

Меня встряхнуло от раздражения.

Убегать и прятаться? Да ни за что!

Фыркнув, закинула ногу на ногу и отрезала:

– Не подумаю.

Медсестры воззрились на меня с немым изумлением.

– Лидия, он оставит тебя без жалования, - почти не дыша, напомнила Ная.

– И сорвет на тебя всех собак, - с похоронным видом подтвердила Сольвейг.

– Пусть попробует. Я не собираюсь прятаться от главврача как какая-то вчерашняя школьница без диплома, - заметила с вызовом.

Гоблин хоть и не человек – я хорошо знакома вот с такими руководителями. Достаточно насмотрелась на них за время работы в городской поликлинике. И твердо поставил себе цель искоренить хамское отношение к персоналу хотя бы в магическом мире.

Девушки в отчаянии покачали головой.

– Если он тебя увидит, то накажет нас всех, - открыла нехорошую практику гоблина Стейси.

– Он уже делал такое.

– Пожалуйста, прячься, - поддержали подругу все остальные.

Ну, вот. Пылавший в груди огонь яростного сопротивления залили, словно холодной водой. За собственную правоту я была готова биться даже с таким опасным противником как Гвин. Но подставлять под удар медсестер, для которых работа в больнице Святого Ордена является единственным источником дохода в диких нецивилизованных землях Севера, и которые за очень короткий срок стали мне почти что семьёй – не могла.

Кем я буду, если на алтарь нашей дружбы брошу гордыню и жажду мщения?

Тяжко вздохнув, обвела девушек грустным взглядом.

– Хорошо. Ухожу.

– Ступай в хирургию, - напомнили мне. – Спрячься в пустой палате. Как только Гвин уберется из больницы, мы сообщим.

В принципе план мне понравился. Отсижусь полчаса в тишине, а после вернусь к пациентам и помогу девчонкам добить ночное дежурство.

Я бесшумно поднялась и, как только Сольвейг посторонилась с дороги, приоткрыла тяжелую дверь и выглянула в пустой коридор. Отзвуки гоблинского баса гуляли под потолком рычанием бешеной собаки.

– Он в ординаторской. Разговаривает с доктором Трунером, - прислушиваясь к неровному эху, поведала Агния. В девушке течет кровь северных оборотней, а все мужчины ее семьи по отцовской линии и вовсе умеют принимать звериную ипостась. Я полностью доверяла ее острому слуху. – Иди к лестнице. Сейчас.

Я выскользнула из комнаты отдыха и в три рывка достигла лестничного пролета. Едва мою фигурку обняли густые тени позднего вечера: холодного и немилосердного, как подземелья бородатых гномов, в коридоре послышался ехидный свист. Гоблин вышел из ординаторской и с сунутыми в карманы халата руками направился аккурат к комнате отдыха.

– Так и знал, что опять прохлаждаетесь, - рыкнул злой надменный голос, пока я ступень за ступенью бежала вверх.

Медсестры не издали ни единого шороха.

– Предупреждаю в первый и последний раз – еще раз застану вас без работы во время дежурства, лишу премии! Каждую. А теперь марш по местам. В палатах творится, демоны знает что.

В этот момент злобный голос оборвался, потому что я оказалась в хирургии – и сразу задумалась, куда дальше прятаться? Палаты, палаты, палаты, всюду палаты. Дверь третьей справа на удивлении чуть приоткрылась, из помещения на затертый до дыр пол лился густой вязкий сумрак. Всё понятно. Внутри – никого.

Тратить время на дальнейшие поиски бесполезно – тем более гулкие тяжелые шаги донеслись уже с лестницы, и я шагнула в третью палату. Упс. По коже, приподнимая все волоски, прошелся морозный сквозняк вперемешку с испугом. С виду пустая палата такой не являлась.

Сглотнув подкатившее к горлу волнение, я покосилась на узкую койку возле окна.

Там лежал силуэт на спине. Находясь за границей света и сумрака, он казался не более чем призраком. Нет, ошибаюсь. Мужчина реален. И видимо, ранен. Дышит хрипло и тяжело, с болезненным свистом. Обнаженную мужскую грудь перетягивают бинты.

Словно завороженная, шаг за шагом, я сокращала между нами расстояние, рассматривая в тусклом лунном свете мужские черты. Боги. Недостатком мужественности этот тип не страдает. Широкие рельефные плечи, перевитые тугими мускулами предплечья. Тренированное ухоженное тело; твердое, словно отлитое из серебряного металла. Легкое покрывало наброшено до талии и подчеркивает внушительный бугор в паху.

Н-да. Брюнет даже в бессознательном состоянии излучал скрытую силу и беспощадную уверенность. Манил и притягивал, как свет далеких загадочных звёзд. Подушечки пальцев зачесались от желания к нему прикоснуться. Я с силой стиснула кулаки и зажмурилась.

В голове гулко щелкнуло. Ну, конечно. Именно он станет отцом моего ребёнка.

А что? Я взрослая самодостаточная женщина.

Имею полное право.

Почему он?

Да потому – что даже среди Охранителей, каких за последние двое суток я повидала достаточно, я не встречала столь дикой смеси красоты, силы и уязвимости. Спокойное волевое лицо. Нос с горбинкой, твердая линия губ. Пушистые ресницы чуть подрагивают. Короткие немного вьющиеся волосы рассыпаны по подушке в беспорядке. Наверное, я могла бы рассматривать незнакомца – целую вечность и гадать, кто он такой и как получил это ранение, но тут в коридоре вспыхнул свет и послышался ехидный противный свист.

Вздрогнув, я каждой клеточкой тела ощутила приближение управителя. Вредный гоблин, как назло, именно сегодня вспомнил об обязанности инспектировать врачебные отделения, и затеял обход. Чтоб ему было пусто.

Сердце ухнуло в пятки, когда шаркающая поступь прозвучала рядом с палатой.

Затаи дыхание, Лидия. Не двигайся.

Вряд ли Гвин будет заглядывать в каждую палату.

А если будет?

Втянув воздух носом, вновь покосилась на раненого брюнета, мысленно восхищаясь архитектурой его идеального рельефного тела. Вдруг пушистые ресницы мужчины дрогнули, дыхание стало чаще и глубже. В первый момент я решила, что действие обезболивающих препаратов подходит к концу и брюнету нужна подпитка, но дальнейшие события мгновенно избавили меня от врачебных иллюзий.