Больше, чем любовь

Пролог

Перед моим лицом то и дело мелькали фары старой Нивы. На часах было почти половина одиннадцатого, и если бы я случайно не заметил силуэт Ангелины, не ехал бы сейчас за ней впритык. Хотя она явно не знала, что я позади, просто нелепо вела эту тачку. Не её тачку.

Когда я увидел Абрамову, почему-то почувствовал, как в груди замирает сердце. А потом оно не только замерло, но и встрепенулось от волнения – не я один преследовал Лину, на горизонте маячил этот конченый урод Чед. Он мог бы запросто догнать нас, но каким-то чудом большая фура вывернула прямо перед его носом, и Чеду пришлось дать по тормозам. Между нами увеличилось расстояние.

Лина свернула в сторону старого сквера, я не отставал, но чуть притормозил, стараясь не спугнуть девчонку. Что-то явно происходило, и это что-то было не очень хорошим.

Впереди мелькнул полуразваленный ржавый забор, красная вывеска на нем гласила, что проезд был дальше закрыт, но Ангелина лишь ускорилась и снесла ограждение. Вот тебе и хрупкая особа. Я тихо усмехнулся.

Это девочка окончательно сошла с ума? Порча городского имущества, угнанный авто, он сто процентов не принадлежал ей. Дело приобретало неприятный запашок, мне нужно было как можно скорее догнать Лину, пусть мы и стали врагами под яркой плашкой "Номер один".

Пропустив через колеса части ржавого забора, я въехал на закрытую территорию сквера. Вокруг не горели фонари, повсюду валялся строительный мусор, откуда-то из глубины доносился лай собаки. Чуть дальше виднелась деревянная будка охранника, явно пустая. Администрация давно обещала привести это место в порядок, однако, кажется, не особо спешила.

Ангелина резко остановила Ниву у полуразбитого фонтана и выскочила на улицу. Она была слишком невнимательной – не сразу заметила мою машину, а когда все же заметила, замерла, словно фарфоровая кукла.

Ветер коснулся ее растрепанной прически, вытаскивая очередную каштановую прядь из хвоста. В лунном свете глаза девушки казались драгоценными камнями, которые переливались бликами. А ещё в них читался страх вперемешку с беспокойством. Она заметно нервничала.

Я тоже вышел из машины и быстрыми шагами направился к Лине, нет-нет оглядываясь. Июньский ветер проникал под мою одежду, словно холодные пальцы, которые вот-вот могли достигнуть шеи. Откровенно говоря, я нутром чуял – опасность близко, не просто так дебил Чед гнал на большой скорости.

– Чья это тачка? – спросил я, когда оказался напротив девчонки. Её серая безразмерная майка болталась на худых плечах.

– Тебя это не касается, проваливай! – прорычала Лина. Я заметил, как её взгляд скользнул мне за спину, словно она тоже ждала, что фары Чеда сейчас осветят темный сквер. Значит, чутье меня не подводило. Ангелина во что-то вляпалась, во что-то не менее отстойное, чем и я.

– Что происходит?

– Ты не слышал? Я же сказала...

– Это машина Чеда? – я стиснул зубы, надеясь, что ошибаюсь. Иначе... это будет полный провал. У этого парня нет никаких моральных принципов, он как голодный волк: готов сожрать жертву с костями, даже если это жертва его родня.

– Уходи, – прикрикнула она, а затем даже топнула ножкой. Белые кеды испачкались в грязи.

– Ты угнала его тачку? Ты... ты хоть знаешь, что это за человек?

– Знаю, но тебя это... – попыталась повторить Ангелина свою заезженную пластинку.

– Зачем? Господи! – я смерил ее разгоряченным взглядом, пытаясь подавить волну злости, что росла во мне с каждой минутой. Кругом была в какой-то степени зловещая тишина: только шелест листвы и наше дыхание разбавляло атмосферу этого вечера. Я поднял голову, вглядываясь в темное ночное небо, там не было ни звезд, ни туманных облаков. Слишком чёрное, оно словно окончательно потеряло надежду, как и моя жизнь.

– Уходи, – прорычала Лина. – Прошу, уходи! – во второй раз она сказала эту фразу уже иначе, с мольбой в голосе.

Но уйти я не успел, хотя и не планировал: в старый сквер заехал серый пикап Чеда. Буквально пара секунд и заглох двигатель, дверь открылась, оттуда вышел высокий тип с мощной бицухой. Короткий рукав его белой майки открывал вид на татуировку, тянущуюся огненной струей до самых костяшек пальцев.

– Ну, привет, – поздоровался Олег Чедский. В его глазах была усталость и раздражение. Чед сплюнул на землю жвачку и стал приближаться, тогда я перегородил ему путь, тем самым закрыв Лину собой.

– Ну, привет, – поздоровался я. Протянул руку в качестве приветственного жеста и даже выдавил из себя улыбку, правда фальшивую, да только в темноте вряд ли было видно насколько я искренен.

– С дороги, щенок.

– Как грубо, – хмыкнул я. Чед скривился, я знал, что он ненавидел богатеньких, считал нас обществом потребителей, которым добрый дядя засунул золотую ложку в рот.

– Я бы на твоем месте не был таким самоуверенным, твой папочка итак у меня на крючке, – заявил Олег. И в целом он был прав, крючок оказался похлеще любой удавки.

– Вечер перестает быть томным, – я пожал плечами и взглянул на испуганную Лину. В голове мелькало слишком много вопросов, но у меня попросту не было времени требовать на них ответы. Мы оба оказались в достаточно отстойной ситуации, Чед не спустит с рук угона, и я уверен, Лина это тоже понимает.

Глава 1

За два месяца до событий в прологе

Игрок противника “Авангарда” преследовал Ярослава Громова, не иначе планируя напасть сзади и нагло вырвать шайбу. Мой брат тихо взвизгнул, когда у номера пять почти получилось совершить маневр, но тут Громов резко остановился, и соперник упал на лед. Над ним стоял Ярослав, он скинул с себя шлем, перчатки и бросился с кулаками на врага. Конечно, их начали разнимать.

– Не игра, а бои без правил, – устало протянула я. Мне никогда не нравился хоккей, но Вадим обожал его, пожалуй, это был единственный вид спорта, который приводил в восторг моего шестнадцатилетнего брата. В детстве он хотел тоже рассекать лед, забивать шайбы, однако не все мечты сбываются. Мама не планировала исполнять наши желания, ее волновала только личная жизнь, вкусная еда и одежда, в которой она бы выглядела презентабельно.

Мама любила моду. Любила мужчин. И не особо заботилась о своих детях. И такие родители бывают…

– Громов крут! – присвистнул Вадим, затем подорвался с места и закричал во весь голос очередную дурацкую реплику, одну из тех, что здесь скандировали фанаты. Я снова вздохнула.

В нашем городе многие любили хоккей, более того, команда юниоров достигла невероятных результатов, а сам Ярослав Громов и капитан Александр Давыдов уже были выбраны в молодежную сборную. Оставалось два месяца до окончания школы, два месяца до того, как звезды маленького провинциального городишки покинут свое место обетования. И тогда вряд ли хоккей будет пользоваться таким спросом. Скорее всего, и мы с братом перестанем ходить на матчи.

Игра закончился победой “Авангарда” и дикими воплями болельщиков. Парни уходили в раздевалку под аплодисменты, их благодарили и ждали новых зрелищных побед. Вадим тоже радовался, искренне, от всего сердца. Его улыбка была теплой, наполненной чем-то большим, чем просто хорошим настроением. Я улыбнулась ему. Брат был моей опорой и единственным человеком, за которого я держалась.

– Как насчет мороженого? – спросил Вадим. Он пригладил рукой каштановые волосы, которые давно пора было подстричь, они стали слишком длинными, челка занимала большую часть лба.

– Если только фисташковое, – ответила я.

Мы вышли на улицу, день выдался солнечным, несмотря на то, что апрель у нас был дождливым. Среди толпы зрителей я увидела Лилю, мою лучшую подругу, она шла нам навстречу и махала рукой. Ее пшеничные волосы были завязаны в дульку, а алые губы кривились от недовольства. Лиля тоже не любила хоккей, однако мы договаривались прогуляться вместе после матча. Выходной ведь… Нужно ловить моменты.

– Ну и чего так долго? – буркнула Ильина, укутавшись в шарф мятного цвета. Несмотря на солнце, было ветрено. Вокруг росли высокие деревья, звук от шелеста листвы разносился по всей округе.

– Надо было заходить и смотреть с нами. Это было чертовски круто, – радостным голосом сообщил брат. Он засунул руки в карманы толстовки, черной и старой. Пора было ее сменить, но Вадим не особо принимал подачки от мамы. Именно так он называл ее покупки, потому что многое из того, что имелось у нас в шкафу, принадлежало не нам, вернее, было куплено из кошелька маминых ухажеров. Брат ненавидел мужские кошельки.

– Фу, – поморщилась Лиля. – Скукота, да и только. А уж Давыдова и в школе хватает, еще сюда на него ходить смотреть.

– Ты должна гордиться, что учишься сразу с двумя крутыми игроками в одной школе, – возразил Вадим. Так уж сложилось, что Саша, а еще его называли Давой, и Яр заканчивали то же учебное заведение, что и мы с Лилей. Только они были “ашками”, а мы “бэшками”. И, конечно же, звезды нас не замечали, да и, скорее всего, о существовании простых смертных не знали. Но может оно и к лучшему.

– Было бы, чем гордиться.

– Уж им есть чем, – Вадим недовольно покосился на Лилю, она в ответ показала ему язык. Вот и весь разговор, когда один боготворит хоккей, а другой его на дух не переносит.

Мы свернули за угол ледового дворца, оказавшись рядом с парковочной зоной. Вначале дороги стоял высокий красный автобус с надписью “Авангард”, на нем выезжали на разные матчи игроки команды, а в ряд несколько дорогих иномарок именитых брендов. Я зевнула и в этот момент споткнулась о мелкий камень, а когда подняла голову, почему-то замерла…

Из здания вышел Громов, следом за ним брат или кузен, если честно, я не знала толком, в каких родственных связях находились Саша и Ярослав, но они точно были родственниками. Дава чуть худее, на пару сантиметров выше своего вечного друга и товарища Яра. Тот же наоборот был шире в плечах, он напоминал медведя. Хотя, пожалуй, они оба походили на медведей.

Ярослав вытащил телефон из кармана спортивок, а Саша остановился на ступеньках. Его взгляд неожиданно поменял траекторию и… остановился на мне. Долгий, изучающий, немного насмешливый. Если честно, это был первый раз, когда мы вообще смотрели друг на друга. Губы парня растянулись в белозубой улыбке, он вдруг подмигнул… Мне?!

Я отчего-то растерялась, даже оглянулась, но то скорее на всякий случай, мало ли, кто-то стоит позади. Однако вокруг никого не было, только мы трое.

Ярослав убрал телефон в карман, что-то сказал Даве, и, не получив ответа, проследовал за направлением взгляда своего близкого друга. Остановившись на мне, его холодные, дымчатого цвета глаза словно сделались еще мрачнее. Он шевельнул губами, затем отвернулся и двинулся к машине. Следом за Громовым пошел и Саша.

Глава 2

Утро понедельника выдалось пасмурным. Моя бы воля, я бы осталась в кровати на весь день, но школа требовала посещения, поэтому пришлось вставать.

На кухне как всегда было тихо, мама редко баловала нас вкусными завтраками. Обычно она крутилась перед зеркалом, считая, что мы с братом уже довольно взрослые и можем самостоятельно сварганить себе бутерброды с чаем. Однако в холодильнике не оказалось колбасы или сыра, а чай закончился еще вчера.

Я коротко вздохнула, разглядывая пустые полки. Когда буду возвращаться, обязательно стоит забежать хотя бы за хлопьями и молоком, иначе мы точно умрем с голоду.

Закончив с мыслями о еде, я вышла в коридор, остановилась перед зеркалом и причесала свои каштановые волосы, которые уже достигали лопаток. Намазала губы прозрачным блеском и, накинув на себя серый тренчкот, отправилась в школу. Хорошо еще, мы жили в десяти минутах от учебного заведения, не приходилось трястись в час-пик в общественном транспорте.

Последние школьные дни тоже не особо радовали. У нас практически постоянно шли проверочные тесты, а обсуждение предстоящих выпускных экзаменов не затихало ни на минутку. Правда сегодня как-то в корне отличалось… Даже чересчур.

Все началось после третьего урока, мы как раз с девчонками переодевались на физкультуру в раздевалке. Лиля закончила первой и выскочила в коридор, ей звонил отец, а я задержалась, пытаясь распутать дурацкую шнуровку на кедах. И тут неожиданно раздался вой сирены. Он был настолько громким, что сердце у меня едва не остановилось. Одноклассницы побросали вещи и выбежали наружу, а я почему-то так и застыла, сидя на корточках.

Через несколько долгих секунд сработала пожарная сигнализация, с потолка полилась вода. Я подняла голову, капли хаотично падали на мое лицо, волосы и за шиворот. Все это напоминало тропический дождь где-то в азиатской местности с вечным летом и духотой. Довольно быстро я промокла до нитки.

В коридоре послышались шаги, голоса, кажется, кричал учитель физкультуры. Я же продолжала стоять в раздевалке, словно ничего странного не происходило. Подумаешь, сирена вовсю воет. В груди даже ни разу не екнуло от страха. В рюкзаке запиликал телефон, и я двинулась к открытому шкафчику, чтобы ответить на входящий вызов. Под ногами шлепала вода, словно я ступала по лужам, а не по напольному покрытию в здании. Но, не дойдя двух шагов до места икс, я вздрогнула от неожиданного скрипа.

Дверь в раздевалку с грохотом распахнулась, на пороге вырос Громов. Да, да, тот самый! Его короткие волосы, черные, словно смоль, были мокрыми, а вдоль острых скул стекали капли тропического “дождя”, сигнализирующие о приключившейся беде в здании. Однако мой взгляд зацепило не это, а отсутствие майки на Яре. Я никогда раньше не видела его обнаженной груди, кубиков пресса на животе и широких плеч. Вблизи юный хоккеист казался большим, словно дуб, и уверенным, как настоящий король джунглей.

Мысли вмиг растерялись, к щекам моментально прильнул румянец. А уж когда Громов ступил на женскую территорию, захлопнув за собой дверь, я и вовсе смутилась. Он несколько раз оглянулся, будто его кто-то преследовал.

– Это женская, – прошептала я, пребывая в легком ступоре от происходящей ситуации.

– Плевать, – буркнул он. Голос у Ярослава был холодным, с легкой хрипотцой, но при этом глубоким с насыщенным тембром.

Правда, как следует насладиться его звучанием мне не удалось. В коридоре явно происходил какой-то движ, нервная суматоха. Судя по всему, старшие кого-то искали и планировали вот-вот ворваться в раздевалку.

Яр еще раз оглянулся, его глаза дымчатого цвета будто сделались еще мрачнее, словно в этом парне поселилась промозглая осень. Он резко шагнул на меня, а потом нагло схватил за запястье. Я и рта открыть не успела, как мы оба с ним оказались в двойном шкафчике, который располагалась в дальнем углу раздевалки. Единственный в своем роде, для чего существующий, непонятно. Громов силой запихнул меня внутрь, сам же встал напротив и захлопнул за нами дверцы.

– Ты спятил? – прорычала я, планируя выйти. Однако Ярослав закрыл проход, уперевшись ладонью о железное основание.

– Помолчи, – грубо отозвался он, чуть склонившись надо мной.

– В здании может быть опасно. Да и с какого перепугу я должна молчать?

– Нет никакой опасности, а молчать ты должна, потому что я тебя об этом очень вежливо прошу, – все в том же тоне ответил Громов. Мне захотелось его ударить и желательно с ноги, но тут в раздевалку кто-то вошел. Теперь даже если бы я выскочила, мои действия указали бы скорее на что-то запрещенное, будто я участница спланированной акции мятежа, нежели жертва, попавшая в шкаф случайно. Вряд ли бы мне кто-то поверил.

Тем более в здании, скорее всего, был не пожар, уж если Громов так говорил, вероятно, и сигнализация, и суматоха его рук дело или дружков с их класса. Все хоккеисты немного отбитые.

– Тут вроде никого, – раздался женский голос.

В темноте я плохо различала силуэт Ярослава, однако в какой-то момент он подвинул руку и случайно задел мое плечо. Воздух вмиг сделался тяжелым, горячим. В нем словно заискрили маленькие огоньки, а может то были огоньки в моей груди. И я видела этому вполне резонное оправдание: полуобнаженный парень со мной в замкнутом пространстве, мы едва знакомы, хотя нет, он вряд ли замечал меня до сегодняшнего дня. Одним словом, крайне абсурдная и нелепая ситуация.

Глава 2.2

Я тактильно ощущала его недовольный взгляд, блуждающий по моему лицу. А уж когда горячее мужское дыхание коснулось моей шее и щек, по венам словно побежала лава. Это граничило с сумасшествием.

Голоса в раздевалке стихли, дверь захлопнулась, и Громов, наконец, убрал руку. Он приоткрыл дверцу шкафа, тайком выглянув наружу, словно какой-то шпион из американского блокбастера, и в этот момент я врезала ему по икроножной части ноги. Он тихо пискнул, но мне было уже плевать. Каков наглец!

Выскочив из шкафа, я вдохнула полной грудью воздух свободы, маленькие помещения все же не мой конек. Яр вышел следом, его взгляд, направленный в мою сторону, напоминал удар, которым отправляют к стенке. Это был взгляд холодного осеннего ветра, готового сорвать крышу с ветхой избушки или разрубить на две части сухую ветку дерева.

– Что? – немного растерянно спросила я. Он реально надеялся, что затащит девушку в шкаф, заткнет ей рот и ему все это добро сойдет с рук? Неужели все парни из хоккейной команды такие самоуверенные?!

Вместо ответа Ярослав лишь театрально закатил глаза. И прежде, чем он вышел прочь, в раздевалку завалился еще один спортивный представитель – Саша Давыдов. Тот самый парень, который подмигнул мне тогда на парковке. Количество хоккеистов на столь мизерной территории было не в мою пользу.

– Вот ты где, Яр! – воскликнул радостно Саша. Он улыбнулся, и на его щеках появились милые ямочки. – И не один, как я погляжу, – присвистнул новый гость.

– Твоими молитвами, – прорычал Громов. Затем обошел своего дружка и выскочил в коридор, громко хлопнув дверью.

Да что, в конце концов, не так с этим парнем?

– Надеюсь, мой братишка тебя не обидел? – Саша подошел ближе, продолжая излучать само дружелюбие. Даже внешне он был полной противоположностью своего то ли друга, то ли родственника. Всегда улыбка на губах, вежливость в каждом жесте, поговаривали, Дава был душой любой компании. Да и девчонки его любили именно за открытость. Что греха таить, даже я как-то оттаяла при виде такого лучезарного милого лица. А еще Саша был в майке в отличие от кое-кого.

– Ну… – я тихо выдохнула и только сейчас опомнилась, что, наверное, выгляжу ужасно: мокрая майка, волосы, с которых стекала вода, скорее всего и под глазами черные круги от туши. Одним словом – та еще красавица.

– В номинации грубиян года, Яр бы занял первое место.

– Не знала, что у него есть такие, – я зажала два пальцы, показывая кавычки, – трофеи.

– Поверь мне, у него их целая комната, – он усмехнулся, а я почувствовала, как напряженная атмосфера стала медленно покидать раздевалку. – А меня, кстати, Александр зовут.

– Я знаю, – слишком быстро вырвалось у меня. Это добавило красок и в без того неловкую ситуацию. Я отвела взгляд в сторону, прищурившись и молясь всем богам, чтобы фраза не прозвучала комично.

– А я вот твоего имени, птичка, до сих пор не знаю. Так… как тебя зовут?

Дава не сводил с меня своих кофейных глаз. Они у него были глубокие, миндалевидной формы с обрамленными густыми ресницами.

– Ангелина, – улыбнулась я.

– Ангел значит? – произнес он то ли для меня, то ли для себя. Реплика прозвучала как утверждение. Однако дальше наш разговор не продолжился, потому что в раздевалку вновь пожаловал физрук.

Глава 3

Большая часть учебного дня пошла коту под хвост. На литературе к нам заглянула завуч - Светлана Юрьевна, и прочла лекцию о том, как нехорошо срывать уроки. На химии пришел директор, и с видом важного человека вещал о нашем будущем, которое не стоит портить глупыми выходками. Я наклонилась к Лиле, мы сидели с ней за одной партой, и тихонько прошептала:

– Зачем они устроили эти показательные лекции?

– Ищут нарушителя порядка.

– Так поджога все же не было? – предположила я, хотя это было вполне очевидно. Мальчишки развлеклись, повеселили народ, но скорее всего, останутся безнаказанными или же вообще наказание получит кто-то другой. Обычная схема.

– Это была шутка.

– Тогда зачем эти дурацкие нравоучения?

– Видимо, не хотят проблем, – пожала плечами подруга. А затем она вытащила телефон из-под парты и включила мне видео, на котором парни-ашки бежали вдоль коридора с довольными улыбками. Звука не было, но и без него я поняла, выходку учудили они.

– Это же…

– Ага, Дава. В коммах пишут, что они с Яром затеяли прощальный шабаш, хотя Громова на видео нет. Весельчаки, скажи, – усмехнулась Лиля. Может с виду оно и выглядело весело, однако сирена многих напугала. Пожалуй, я была в категории зануд, которые вряд ли бы одобрили подобную выходку.

Когда уроки закончились, мы с Лилей принялись заниматься уборкой класса, дежурство обязывало. Планировали потом посидеть немного на детской площадке и разойтись по домам, подготовку к единому государственному никто не отменял. Но в кабинет неожиданно вошел гость. Лиля в конце аудитории, тогда как раз поливала цветы, стоявшие на подоконнике. Оглянувшись, у нее чуть не выпала из рук бутылка с водой. Подруга разомкнула губы, а я лишь кинула скучающий взгляд на вошедшего Даву. Этот парень, да и в целом ребята со школы меня не привлекали.

Саша закрыл за собой дверь, подошел к учительскому столу и уселся на него, свесив ноги.

– Приветик, – улыбнувшись, поздоровался он. И так запросто у парня это вышло, словно мы сто лет знакомы или вообще друзья детства. В реальности же мы были мрачной тенью, которую такие как Давыдов не замечают. Он жил своей жизнью, где-то среди звезд, а звезды, как известно, среди сорняков не водятся.

– Привет, – Лиля заговорила первой. Я же, как протирала пыль на верхней полке шкафа, так и продолжила заниматься своими делами.

– Дежурство – такая скука, – заявил Дава. – Как насчет забить на все и пойти съесть по мороженому?

– А как насчет слезть с учительского стола? – проговорила я, задаваясь вопросом, зачем этот парень сюда пожаловал?.. Неужели так переживал из-за случая в раздевалке? А может его послал Ярослав? Ну точно! Не удивлюсь, если Мистер Самовлюбленный Павлин был одним из организаторов сегодняшней пожарной тревоги. Наверное, переживает, что я могу его сдать учителям.

Детский сад…

– Ангелы всегда такие злые или только по понедельникам?

– Я не ангел, ты ошибся воротами. В рай ведут другие, те, что на выходе из школы, – буркнула я.

– Дава, – вмешалась Лиля. – Мы бы с радостью прогулялись с тобой, но дежурство, сам понимаешь, – она еще так улыбнулась, что мне захотелось дернуть ее за хвост. Я недовольно окинула взглядом подругу, как бы спрашивая, в своем ли она уме. А та даже не посмотрела на меня. Вот так девушки превращаются из людей в лужицы.

– Отлично, жду вас на улице, – Дава одарил нас фирменной улыбкой, уверена, он такие дарил всем своим подружкам и не только. Затем спрыгнул со стола и вальяжной походкой направился к выходу.

Глава 3.2

– Ты с ума сошла? – прошипела я, когда мы наконец-то остались одни. Лиля поставила пустую бутылку в шкаф, закрыла его и подошла к нашей парте. Она вытащила из потайного кармана зеркальце, расческу и блеск для губ.

– Я хоть и не люблю хоккей, но хоккеисты очень даже очаровашки, – пропела соловьем подруга.

– Ты говорила, что от них лучше держаться подальше.

– Я говорила о Яре.

– Какая разница?

– Большая, – распустив волосы, Лилька стала их расчесывать. С ее лица не сходила мечтательная улыбка. Ах, да, она еще не знала о том, что произошло сегодня в раздевалке. Я не успела ей об этом рассказать, а может намеренно утаила, кто знает.

– Только не говори, что ты тайно мечтаешь о Даве.

– Нет, – отмахнулась подруга, завязывая вновь хвост. – Это было бы глупо. Я просто не прочь потусить в компании самого крутого парня в школе. Тем более, через два месяца мы выпустимся и скорее всего больше никогда не увидимся с ним.

Я ничего не ответила, да и что я могла сказать? В одном Лиля безусловно была права: скоро выпуск, экзамены. Мы попрощаемся со столькими людьми, которых видели каждый день. Я не раз задавалась вопросом – буду ли скачать по школе, своей парте, булочкам из столовой и одноклассникам. Классная говорила, нам нужно беречь оставшееся время, ценить моменты, проведенные вместе. Ведь пока ты в школе – ты еще ребенок. За ее стенами начинается взрослая жизнь. Хотя мне казалось, что я давно перестала смотреть на мир через призму детских очков.

Закончив с уборкой, мы с Лилей закрыли кабинет, занесли ключи в учительскую и спустились на первый этаж. В коридоре было довольно тихо, двери в столовую закрыты, на подоконниках уже не сидели младшеклассники. Я была убеждена, что Дава не будет нас ждать, это просто не имело смысла. Однако, когда мы оказались на улице, моя теория разбилась подобно хрустальной вазе.

В конце школьного двора на лавке сидел Саша, а рядом с ним на турнике подтягивался Ярослав. Опять без майки, демонстрируя свою бронзовую кожу, стальные мышцы и идеальные кубики пресса. Несмотря на то, что апрель выдался теплым, было все равно еще прохладно, а этому парню хоть бы что.

– Ждет! – воскликнула радостно Лиля и зачем-то подняла руку. Она помахала парням, и Дава тут же подскочил с лавки.

– Ну зачем ты его позвала?

– Прекращай быть занудой, Лин. Мы просто прогуляемся и проведем хорошо время.

– Этот парень не замечал нас одиннадцать лет, – поспешила напомнить я немаловажный фактор.

– Значит, пришло время заметить.

– Это странно, тут что-то не чисто, – задумчиво протянула я.

Саша с улыбкой, словно само летнее солнце, подошел к нам. На нем была серая толстовка, поверх рубашки, форменные брюки и кеды. Следом за ним с неохотой двигался Ярослав, в процессе натягивая сперва майку, затем белую худи. Холодный, мрачный, будто тучка, нависшая над городом. Интересно, как эти двое умудрились подружиться.

– Ну что, идем? – спросил Давыдов, закинув на плечо рюкзак.

– Да! – обрадовалась Лиля. – А… мы идем? – она чуть наклонилась и коротко взглянула на Яра, который вообще в нашу сторону не смотрел. Его глаза дымчатого цвета приковывало небо, будто там он искал нечто похожее на свободу. А может мне все это лишь показалось.

– Вчетвером, – дружелюбно ответил Саша. – Яр не кусается, да, Ярик?

– Ничего не могу обещать, – буркнул недовольно Громов. И не дожидаясь нас, он двинулся к выходу, словно общая прогулка была ему совершенно неинтересна.

Глава 4

Ветер качал кроны деревьев. Мы шли вдоль тропинки к парку. С одной стороны была центральная трасса, где то и дело пролетали машины. С другой - мост, а под ним ­­- горная речка. Несколько голубей сидели на железном основании моста, а чуть дальше, пригнувшись, за ними охотился серый кот.

В этой обыденной картине было что-то прекрасное и мимолетное. Такое обычно не замечаешь, не откладываешь в памяти, просто проходишь мимо, оставляя позади. Но мне почему-то хотелось запомнить и этого кота, и голубей, и даже спину Давы, который шел впереди всех. Он без умолку болтал, шутил, заставляя нас с Лилей громко смеяться. Моя броня не пала, я безусловно чувствовала напряжение в мышцах, особенно когда взгляд касался Ярослава.

Этот парень - сама загадочность. Правильно Лилька говорит, от таких стоит держаться на расстоянии вытянутой руки. А лучше в целом находиться как можно дальше от звезд местной хоккейной команды. Я ни за что не поверю, что вдруг понравилась Саше или что Громов захотел завести с нами дружбу. Бред.

Не доходя до парка, Саша остановился и предложил зайти в кофейню, где продавали тортики и выпечку. Я не успела сказать свое категоричное “нет”, Лиля опередила, кивнув за всех четверых. И вот мы уже сидели за столиком на мягком диване в ожидании чайника с зеленым чаем “Молочный Улун” и пирожных. Веселый Дава, с лица которого не сходила улыбка, смущенная до кончиков ушей Лилька, недовольный Ярослав и я. Казалось, мы с Громовым здесь лишние.

– А мы, кстати, были на вашем последнем матче, – выпалила Ильина. Хотя сама же бубнела, что ненавидит хоккей, да и не была она там. Врушка.

– Проще найти того, кто не был на этой игре, – неожиданно заговорил Ярослав. В его голосе звучала усмешка, словно парень заранее знал, что сейчас услышит. Я вдруг подумала, наверное, все девочки начинают разговор с фразы про матч.

– Да дофига кого не было, – Дава почему-то не сводил с меня глаз, мне становилось немного неуютно под его надзором. – Но я рад, что вы были. Любите хоккей?

– Брат Лины любит, – ответила за меня Лиля. Официантка в черном фартуке подошла к нашему столику и поставила с подноса заварные пирожные, а также чайник с чаем. В воздухе повис запах трав и шоколада. Будь мы вдвоем, я бы уже налила себе целую кружку, однако в компании едва знакомых людей как-то рука не поднималась к чайнику.

Зачем они вообще нас пригласили?!

– Серьезно? Сколько ему? – Саша не переставал улыбаться, будто улыбка приклеилась к его лицу. Такой дружелюбный, приветливый и общительный. А рядом тучка. Большая, серая и злая по имени Ярослав.

– Он на два года младше Лины, – ответила Лиля.

– Вот как? О, простите, – у Давы вдруг стал звонить телефон. Он поднялся из-за стола и вышел на улицу, перед этим как-то больно виновато окинув нас взглядом. Атмосфера резко изменилась. Казалось, даже воздух вокруг наэлектризовался. Напряжение росло в геометрической прогрессии. От Громова исходили не иначе молнии, под стать его фамилии.

– Ой, а я руки помыть, – выдала Лилька и тут же ускользнула в уборную. Мысленно я выругалась, но вслух промолчала. А потом подумала, чего вообще смущаюсь? Нам принесли чай, пирожные, явно же не для красоты. Потянувшись к чайнику, я поднесла носик к кружке и наполнила ее ароматным напитком.

– Тебе налить? – спросила больше из вежливости.

Яр ничего не ответил. Я налила себе чай, поставила чайник на место и уже хотела сделать глоток, как с моих губ сорвалась крайне ненужная реплика:

Глава 4.2

– Тебе ведь неинтересно.

– А ты догадливая, – он похрустел шеей и поднял голову к потолку, словно большие круглые люстры были чем-то загадочным и притягательным.

– Тогда зачем ты здесь? – спросила я. Яр коснулся подушечками пальцев основания кружки и лениво провел вдоль нее. Диалог явно не строился. Громов, который затащил меня в шкаф и учудил игры с поджогом, был не особо болтливым. Хотя моя бы воля, я бы никогда с ним не заговорила. Однако мы сидели в кофейне, мы оба пришли сюда добровольно, и я до сих пор склонялась к мысли, что весь этот спектакль с дружелюбием Давы не иначе коварный план самого Яра.

– Знаешь, когда тебя не станет, а этот день обязательно случится, я надену розовое платье с надписью: "Умер самый болтливый парень на планете, давайте поплачем".

– Что ж, – вдруг заговорил Ярослав, усмехнувшись. – Если это все, на что ты способна – дерзай.

– Слушай, я никому не скажу о том, что случилось в раздевалке. Я не стукачка, – мне почему-то показалось, что нужно обговорить этот факт. Не хотелось бы за два месяца перед выпуском наживать себе врагов, тем более в лице этого парня.

– Можешь надеть розовое платье и надписью: "В раздевалке случилось нечто крутое".

– Это было совсем не круто! Не заблуждайся.

– Тот факт, что кто-то вроде тебя согласился идти на свидание с Саней, вот это реально не круто.

– Это не свидание, – возмутилась и тут же покраснела я. Ярослав откинулся на спинку стула и посмотрел на меня тем самым взглядом, которым смотрят на дураков. Мне захотелось ему врезать. Вот же хам.

– Я серьёзно, и не надо вот этих странных взглядов.

– Каких взглядов? – он склонил голову на бок, продолжая разглядывать меня без особого интереса.

– Будто я девочка-дурочка.

– У тебя очень скудный набор эпитетов. В нашем словаре столько слов, а ты остановилась на дурочке.

– Да ладно? – я прищурилась, желая, чтобы из моих глаз вылетели обжигающие стрелы-убийцы и поразили этого придурка в самое сердце, нет, лучше в его смазливое личико.

– Если бы наивность могли лечить, этот мир потерял бы тысячу идиотов, – задумчиво сказал Ярослав.

– Если бы хамство могли лечить, этот мир потерял всех хоккеистов, и тебя в первую очередь.

Он усмехнулся и сделал большой глоток чая, в то время как у меня в жилах кипело раздражение.

К нам вдруг вернулся Давыдов, а за ним следом и Лиля. Они оба уселись на свои места, и атмосфера кипящей ненависти вмиг сменилась на дружелюбие. Улыбка Саши, кажется, умела сглаживать даже самые острые углы. И снова разговоры потекли рекой, звучал звонкий смех. Дава безусловно умел располагать к себе, у него словно это было в крови. Немудрено, что девчонки вешались табунами на этого парня.

Когда чаепитие подошло к концу, Саша предложил проводить нас с Лилей домой. Моя бы воля, я бы отказалась, уж больно все сказочно выглядело. Разве красивые принцы в один день замечают золушку? Однако Лиля была иного мнения, поэтому она великодушно ответила за нас. Хорошо хоть Громов не увязался следом, он вдруг заявил, что занят и попрощался, правда, только с Сашей, а мы будто были для него пустым местом.

По дороге домой общение приобрело еще более дружелюбный характер. Без Яра было однозначно проще, никто не нагнетал и не вызывал раздражение. Одно только его присутствие сводило мышцы.

Проводив Лилю, она жила ближе, мы с Давой остались вдвоем. Я честно попытала удачу отклонить его жест доброй воли, но Саша был непреклонен.

– Все нормально, – сказал он. – Погода отпад, грех упускать момент и не прогуляться.

– Ладно, – пожала плечами я. – Тогда пошли, мой двор вон там. Тут всего пару минут.

– Отлично, значит у меня есть целых пять минут, чтобы узнать о тебе все и даже больше.

– Что ты хочешь узнать обо мне? – я удивленно посмотрела на Даву. Широкий в плечах, как и полагается хоккеистам, с короткими каштановыми волосами, острыми скулами и волевым подбородком. Брендовая одежда, дорогие часы на руке и даже рюкзак, который стоил дороже, чем весь мой гардероб. Мы были из разных миров. Моя мать тоже стремилась к этому обществу, поэтому меняла ухажеров как перчатки.

– Например, ты любишь танцевать?

– Танцевать?

– Да, допустим, в клубе под ритмичную музыку и все дела.

– Не сказала бы, – я покачала головой. На самом деле, за свои восемнадцать лет я ни разу не была в клубах. Меня к ним и не тянуло. – А ты?

– Я люблю. Музыка – это круто. А как насчет фильмов? Как тебе Квентин Тарантино? Я обожаю работы этого дядьки, – говорил с нескрываемым восторгом Дава.

– Ну…

– Ты кстати сидишь в тиктоке? Как тебя найти? – он вытащил телефон и уставился на меня, явно ожидая услышать мой ник. И мне почему-то стало безумно некомфортно, словно я случайно вторглась на чужую территорию. Потому что мне никогда не нравились фильмы Тарантино, да и видео для тиктока я не снимала. Я показалась себе какой-то до ужаса скучной и несовременной.

– Мы уже пришли, – выпалила я, указав на не свой двор. Да и какая разница, главное разойтись здесь и сейчас. – Мне пора, – резко развернувшись, я побежала по тропинке, ведущей к ступенькам.

Глава 5

Вадим перекатывался с носок на пятки, держа руки в карманах широких, болотного цвета брюк. Карманы по бокам выглядели старомодно, мать вечно прятала эти штаны, утверждая, что они убогие, но брат каждый раз их находил и надевал назло ей. Он любил выводить маму из себя.

Рядом с Вадимом стоял широкоплечий парень в выцветшей толстовке. Его бледная кожа моментально бросалась в глаза, да и то, как он периодически оглядывался, словно искал в округе врагов. Я не то, чтобы знала этого парня, скорее видела пару раз и кое-что слышала о нем. Он был из компании “уличных”, абсолютно своевольных подростков, которые давно забили на будущее. Они постоянно пили, употребляли всякую гадость, слонялись по заброшкам и вели беспорядочную жизнь.

Я подошла ближе и достаточно громко произнесла:

– Привет! – оба, как по команде, уставились на меня, а Вадим еще и скорчил такое выражение лица, словно я появилась не в то время, не в том месте.

– Бывай, Дэн, – брат пожал своему знакомому руку, и они быстренько попрощались. Мы остались вдвоем.

– Это не тот парень, который тусуется с ребятами у заброшенного дома двумя кварталами выше? – сходу спросила я.

– Да, он оттуда. Удивлен, что ты знаешь их компанию.

– Все их знают, не связывайся с ними.

– Ой, только не включай бабушку, – хмыкнул Вадим. Он вытащил ключ из кармана и открыл мне дверь, пропуская в подъезд.

– О них ходят странные слухи.

– О нашей матери тоже ходят странные слухи, – огрызнулся брат, за что получил от меня подзатыльник. Да, мама у нас была не примером для подражания. У нее, действительно, часто менялись ухажеры и противные соседки на эту тему то и дело чесали языками. Мне тоже не нравилось это в маме, вместо того, чтобы уделять внимание нам, она искала кошелек, который обеспечит ей дорогие вещи и качественную косметику.

– За правду не бьют, – прорычал Вадим.

– Это неправда, – прикрикнула я. Какой бы мать не была, я все равно ее любила, хотя порой казалось, у нас это не взаимно.

– Ты видела ее нового хахаля?

– Нового? – я остановилась на лестничной площадке, сработал датчик движения, и загорелась лампа на потолке.

– Да, мы виделись на днях с ним, ты была у Лильки.

– И что с ним не так?

– Он такой старый и явно с характером, – пробурчал брат. А когда мы зашли в квартиру, то смогли воочию его увидеть. Коренастого телосложения, слегка полноватый, зато дорого одетый. Лицо у мужчины было обрюзгшее, морщинистое, и пальцы такие толстые, что сразу бросались в глаза. На одном красовался золотой перстень, который мужчина нет-нет покручивал. Кажется, ему было в районе пятидесяти с копейками, на фоне моей стройной мамы, мужик выглядел старо.

– О, мои пришли, – улыбнулась мать. – Вадима ты знаешь, Юра. А это моя дочка, Ангелина. Познакомьтесь.

Юрий протянул мне ладонь, больше напоминающую лапу. Видимо, он ожидал, что сейчас мы обменяемся дружеским рукопожатием, но я попросту растерялась. Мне почему-то стало не по себе от одного его присутствия, словно оно грозило чем-то нехорошим. На самом деле, я никогда не пыталась пойти на контакт с мамиными ухажерами, да и они не видели в этом особого смысла. Мы мирно существовали, и всех это устраивало.

– Лина, – склонила голову мама, как бы намекая, чтобы я ожила. И тут спасибо Вадиму, он вместо меня пожал руку новому знакомому.

– Рады, рады, – без особого энтузиазма сообщил брат. Он скинул кроссовки и пошел к себе в комнату, я же, пригнув голову, последовала за ним. Хотелось скорее скрыться с глаз новоиспеченной парочки.

– Странный запах, – сказал вдруг Юрий.

– Странный? – спросила мать.

– Мужского парфюма, такого… не из дешевых.

– Юрочка, я ничего не чувствую, – засуетилась мама. Она окинула коридор нервным взглядом, будто могла найти причину запаха.

– Анечка, – мужик облизнул свои пухлые губы и посмотрел на меня, как на воровку. Воздух вокруг сделался тяжелым, словно его напитали грязью. – Может ты и права.

– Я открою окна, – спохватилась мама и тут же шмыгнула на кухню, пускать потоки апрельского ветра. Мы остались один на один, я уже начинала ругать себя за это. Вадим давно в комнате, так какого черта я продолжала находиться в коридоре?

– Ангелина, – Юрий внезапно подошел чуть ближе ко мне, его парфюм ударил в нос. Слишком грубый, стойкий, с нотками горчинки. – Я уже при маме не стал говорить, но запах точно исходит от тебя. Твой парень явно пользуется дорогой косметикой.

– А? – у меня едва не отвисла челюсть. Ни один предыдущий мамин ухажер не задавал мне вопросов о личной жизни. Да им всем было плевать, пусть меня бы даже сбила машина. Что не так с этим товарищем? Откуда такое любопытство.

– Говорю, твой парень видимо из этих, – он кивнул головой в бок так, словно я должна была понять значение данного жеста.

– Что вы…

– Вы с мамой похожи, – легкая усмешка читалась в голосе Юрия.

– У меня нет парня, да и желания общаться с вами тоже нет, – ответила я не громко, конечно, но не молчать же.

Глава 5.2

Во вторник у нас стояла первым уроком физкультура. Некоторые ребята ее прогуливали, считая, что предмет маловажный, да и в целом в старших классах почти никто не любил заниматься спортом. Мы с Лилькой не были исключением, но прогулы были не в моих правилах. В конце концов, физручка - Екатерина Никитична, именно она вела у старших классов, тратила свое время, она жила не близко, и чтобы приехать к первому уроку, вставала в пять утра. Было бы некрасиво и неуважительно пропустить занятие.

Когда мы с Лилей зашли в раздевалку, то обнаружили там всего двух одноклассниц: Марту Ольшевскую и Дину Рябову. Обе дружили еще с первого класса, и обе были полноватыми, из-за чего раньше их дразнили мальчишки.

– Привет, а где остальные? – спросила Лиля, повесив на крючок рюкзак и пакет с формой.

– Я слышала вчера, что Ася и ее компания решили прийти ко второму уроку, – тихонько отозвалась Марта.

– Везет им, – глянула на меня Лиля, как бы намекая, что и мы могли бы прогулять.

– Ну с родителями Аси точно можно, – кивнула Дина. В этом она, безусловно, была права, у Яковой отец занимал какую-то должность в органах, а мать работала в суде. Классная вечно лебезила перед ними, если те появлялись на собрании.

– Да ладно, – пошутила я. – Еще будете скучать по бегу на время рядом с пыльной дорогой.

В ответ все дружно вздохнули и принялись переодеваться. А когда прозвенел звонок, выяснилось, что с нашего класса собралось мало народу: всего семь человек. Екатерина Никитична, мягко сказать, не особо оценила не посещение ее урока и ушла к завучу, ругаться. Вернулась она уже более бодрая, да только не одна, а с “ашками”, которых нагло подняли с литературы и заставили переодеваться.

– Вай, – обрадовалась Лиля, хлопнув в ладоши. – Дава будет с нами.

– Весь их класс будет, – прошептала я, уже пожалев, что не прогуляла вместе со всеми.

– Ну и что! Пробежимся быстренько, а потом позалипаем, как Дава подтягивается.

– С каких пор ты стала фанатом Давы? – я вскинула удивленно бровь. Мы сидели на подоконнике в коридоре в ожидании, когда “ашки” будут готовы к уроку.

– Он оказывается такой милый. Как думаешь, ты ему нравишься?

– И я, и ты, и вся школа, если не весь город, – я закатила глаза. Про Сашу Давыдова говорили всегда однотипно – бабник. От девчонок у него отбоя не было, и все равно многие мечтали с ним встречаться, даже наша Ася, у которой, между прочим, был уже жених. Каждая почему-то думала, что именно с ней Давыдов забудет о своих похождениях и станет верным песиком. Поразительная глупость.

– Ну не знаю, – повела плечом Лиля. – Вчера он глаз не сводил с тебя. Я немного завидую.

– Это все из-за Громова, я уверена, – сорвалось у меня.

– А причем тут этот… – Ильина понизила голос и оглянулась, словно от одного только сочетания этих букв из-за угла мог вылезти злой монстр.

– Ну… – я помялась, не особо хотелось распространяться о случае в шкафу. Обещала ведь, что никому не скажу. С другой стороны, может Яр сам всем растрепал, чего тогда мне хранить это в тайне.

– Абрамова, – Лилька толкнула меня в бок локтем, всем видом демонстрируя, что ждет ответов. И я бы может ей рассказала их, но в коридоре появилась Екатерина Никитична, следом из раздевалок повыходили ребята, и нас всех дружной компанией выгнали на улицу.

“Ашки” шли вразвалочку, громко между собой переговариваясь. Самым активным, пожалуй, был Дава, он шутил, а девочки закатывались от его шуток и робко смущались. Громов же чуть отставал от коллектива, он лениво, словно кот, передвигался по школьному двору. Руки держал в карманах, во рту крутил то ли зубочистку, то ли какую-то палочку и смотрел задумчиво на небо. Ярослав, казалось, был не здесь, не со всеми. Он выглядел отрешенным, мрачной тенью на фоне яркого летнего дня. Холодный. Скупой на эмоции. Дымчатая туча, случайно забредшая на лазурный небосвод. Таким я видела Громова.

Екатерина Никитична выстроила нас в шеренгу, поставила у себя в тетради плюсики на всех присутствующих и стала давать указания для разминки. Буквально за десять минут мы сделали зарядку под громкие шутки Давы, смех его одноклассниц и замечания физручки. Таких как Саша она на дух не переносила, считала их клоунами и не скрывала этого.

После разминки я уже думала, что нас отправят поиграть в мячик, времени оставалось немного, но Екатерина Никитична объявила эстафету. Народ моментально взвыл.

Глава 5.3

– На первый-второй рассчитаться, – командным басом заявила учитель.

– Да ладно, мы итак можем потрясти костями, – не унимался Саша. – Кто хочет со мной?

На его вопрос тут же последовал совершенно очевидный ответ, хотели все, даже наша Дина и Марта подали голоса в общей массе. Промолчала только я и… Громов. Почему последний не изъявил желания, я не знала. Мне казалось, они очень близки, плюс родня вроде как. Но Яр в целом, на мой взгляд, странный, видимо, ему на все плевать.

– Давыдов! – крикнула Наталья, затем дунула в свисток. – Еще одна шутка не по делу и пойдешь гулять в кабинет директора.

– Я не согласен, – съязвил он. – Мне с вами очень весело, а там будет очень скучно.

– На первый-второй, – повторила физручка. Ребята повздыхали еще с минуту и стали называть по очереди цифры.

По итогу Саша возглавил ряд “первых”, его сразу провозгласили капитаном. “Вторые” же, среди которых оказалась и я вместе с Громовом, пребывали в молчании. Кто-то должен был встать в начале ряда, построить всех, однако никто не изъявлял желания. Мы топтались на месте, а некоторые еще и ныли, почему им не повезло. Они хотели к Даве, который уже вовсю командовал и хорохорился.

– Готовы? – прикрикнула Екатерина Никитична.

– Да, капитан, – пропел Саша. Из их группы стали доносится фразы, которые звучали в песне к “Губке бобу”, а затем снова смех. Вокруг Саши царила атмосфера легкости и безудержного веселья.

– Может просто по росту построимся? – предложила я, скрестив руки на груди. Хотелось скорее закончить с дурацкой эстафетой и пойти в раздевалку.

– Тогда мы проиграем, – вдруг подал голос Ярослав. Ветер коснулся его коротких каштановых волос, которые переливались от солнечных бликов.

– Хотелось бы выиграть, – сказал парень из “ашек” с татушкой под глазом. Остальные неуверенно кивнули.

– Тогда Мартыненко, – Яр показал на того, кто был с тату. – Ты откроешь забег.

– Разве не капитан должен открывать? – уточнила зачем-то я. Потом посмотрела на шеренгу с Давой и еще раз убедилась в своих словах.

– Не обязательно, – Громов ответил мне таким тоном, будто глупее вопроса в жизни не слышал. – Мартыненко всегда обходит Саню на пару секунд, это даст нам преимущество. После побежит Тома, она обгонит Федотову, та точно расстелится на земле или споткнется. Следом пойдет… – Ярослав то и дело переводил взгляд на наших соперников и выстраивал ряд, исходя из их физической подготовки. Я удивилась, насколько он просчитывал каждого бегуна и оценивал силы своих. Если сравнить с тем же Давой, это небо и земля. Я слышала, что Саша позволил ребятам встать так, как они хотят. Подход к такой мелочи вроде эстафеты заметно отличался.

– Ты, – Громов остановился напротив меня, когда закончил с остальными. Я отчего-то поежилась от его прямого и до ужаса колючего взгляда. А потом вспомнила, как мы сидели в шкафу, и мне стало еще больше не по себе. – С виду выглядишь хилячкой.

– Она… – Дина, которая тоже была в нашей команде, неожиданно пискнула. – Хорошо бегает. Правда.

– Вот как? – он выгнул бровь и вновь посмотрел с некой оценкой, словно я была товаром в выставочном зале. Мне захотелось наступить Яру на ногу, в конце концов, я не кусок грязи, чтобы на меня так смотреть. Бесит.

– Я нормально бегаю, мистер капитан.

– Тогда будешь передо мной, – сказал, как отрезал, он.

– В смысле? – и только сейчас я поняла, что Громов планировал бежать последним.

– Все готовы? – повторила Екатерина Никитична. Ребята дружно дали согласие и двинулись к линии старта. Эстафета началась.

___

Дорогие читатели! Буду вам очень благодарна, если поставите книге звёздочку.))

Глава 6

Мы лидировали, как бы неожиданно это не звучало. План Ярослава работал идеально, а наши соперники злились. В какой-то момент я глянула на Даву и заметила его недовольное лицо. Это был первый раз, когда на нем не отражалась улыбка. Однако Саша словно почувствовал, что на него смотрят, и тут же изменился, снова просияв дружелюбием.

Я отвернулась, не хотела привлекать к себе лишнего внимания, да и девочка из “ашек” должна была вот-вот передать мне палку для продолжения эстафеты. Выставив ногу на старт, я протянула руку. Сердце в груди сжалось, мне никогда не нравились соревнования, казалось, я подведу своих.

Блондинка с дулей на голове добежала до черты, передала мне палку, и я сорвалась с места. Пока бежала, ощущала, как горит грудь и перехватывает дыхание. Моей соперницей тоже была девушка, она не отставала, а у нижней линии, где нужно наклониться, мы вообще сравнялись. Я коснулась пальцами до земли и помчалась, что есть мочи обратно. В голове застыли слова: “Ты не имеешь право на поражение”. Не знаю, откуда это взялось во мне, раньше я бы и не переживала о победе, но сейчас почему-то ощущала странное чувство: оно, подобно ветру, подталкивало в спину.

Буквально у финишной черты, когда оставалось всего несколько рывков, мне попался под ноги камешек. Проклятый. Дурацкий. Камень. Я споткнулась, и сама не поняла, как полетела лицом вниз. Ладони выставила по инерции вперед, пытаясь защититься от падения, и приземлилась в позе собачки. Это было ужасно. А уж когда послышались смешки, мне стало вдвойне неприятно.

Время словно замерло, и я могла отчетливо видеть злые ухмылки на лицах наших соперников. Они ликовали моему поражению, нет, нашему, ведь я в один момент потеряла шанс на победу целой команды. Переводя тревожный взгляд на своих, я заметила на их лицах разочарование.

Все кончено.

– Палку! – раздался вдруг строгий голос Громова.

Я подняла голову и встретилась с его взглядом, прожигающим меня до косточек. Серые, глаза, подобно свинцовым нависающим тучам. Холодные, словно осколки айсберга. В них не читалось эмоций, но и осуждения не было.

– Держи, – прошептала я, протягивая специальную пластиковую палку для эстафеты. Он обхватил ее длинными пальцами, красивыми, на минуточку, хотя о чем это я? Разве пальцы могут быть красивыми? Дурость какая-то.

А через секунду Ярослав уже бежал вдоль линии, оставляя меня позади. Его соперником был мой одноклассник Валера Нишин. Высокий, с ногами от ушей, Валера быстро бегал, иногда выступал за школу, и я была убеждена, Громов не сможет потягаться с ним. Однако Яр взял смекалкой: он раньше времени подался вперед, скользя кедами по песку, затем коснулся пальцами земли. Нишин в это время только начинал наклоняться, тогда как Громов уже бежал обратно.

– Давай, Ярослав! – закричала блондинка, которая была передо мной. Наши соперники тоже стали вовсю скандировать слова поддержки Валере. Оставались считанные секунды до финиша, Нишин уже почти догнал Яра, но в последний момент он дал слабину, и в итоге мы выиграли.

– Ура! – радостно завопила моя команда, кто-то даже хлопал в ладоши. Я же стояла в тени высокого тополя и кусала от досады губу. Мы чуть не проиграли из-за моего фиаско. Не знаю, почему мне было так неприятно осознавать роль балласта.

Екатерина Никитична дунула в свисток и объявила, что мы можем идти в раздевалки – урок закончен. Блондинка из “ашек” задела меня плечом, явно специально, и закатила глаза, окатив, словно ледяной водой, высокомерным взглядом. Остальные же молча поплелись к зданию школы, обсуждая между собой победу. Кто-то нахваливал Ярослава, кто-то просто поражался, как он круто все рассчитал. Сам Громов молчаливо шагал впереди, будто ему наплевать на происходящее.

Он держал руки в карманах серых джоггеров и смотрел на голубое небо. Создавалось ощущение, что земля его интересовала гораздо меньше, чем то, что находилось за тысячу километров от нас.

– Ты как? – спросила Лиля, поравнявшись со мной.

– Ну… – я взглянула на свои ладони, на них были ссадины, остатки от песка и засохшая кровь. В коленках отдавала легкая пульсирующая боль, поэтому я двигалась не быстро.

– Ого, надо промыть, – спохватилась подруга.

– Ага, – пожала я плечами, настроение упало до плинтуса.

– Ты что расстроилась из-за падения? Какая глупость.

– Согласна, но… – со вздохом произнесла я. Сама не понимала толком, из-за чего запариваюсь. Это же дурацкая эстафета, от которой в наших жизнях ничего не поменяется.

– Ты из-за Давы? – шепнула Лилька, закинув руку мне на плечо.

– А он тут причем? – искренне не поняла я.

– Думаю, ты ему симпатична, вот инфа соточка, – заявила уверенно Лилька.

– А мне кажется, он тебе нравится.

– Что? Нет, – подруга убрала руку с моего плеча и отвела взгляд в сторону, словно не хотела, чтобы я видела ее лицо. Неужели между нами появились секреты?

– Если он тебе нравится, в этом…

– Забей, пошли лучше скорее в туалет, пока твои ладони еще можно отмыть.

На этом мы резко оборвали разговор о парнях. А потом буквально перед самым началом следующего урока по пути нам встретился Саша. Он поджидал нас у входа в класс, облокотившись спиной о стену и скрестив руки на груди. Теперь он выглядел иначе, как подобает принцу из роскошного дворца где-то на отшибе города: красные кроссы от “Том Форда”, темные джинсы, обтягивающие его спортивные ноги, и белая майка с большими буквами сбоку “с” и “к” от Calvin Klein.

Глава 7.1

Ася впервые за все одиннадцать лет подсела ко мне за парту. Она никогда не интересовалась ни мной, ни Лилей, у неё итак хватало подруг и увлечений, о которых стоило бы думать. Но в этот раз она уселась на стул Ильиной, с который мы сидели уже второй год вместе, и посмотрела довольно мягким, снисходительным взглядом. Обычно так смотрят, когда хотят расположить к себе с первых минут, и не знай я Якову лично, точно бы купилась. Ангельское лицо брало свое.

– Что-то не так? – я заговорила первой. Жаль, что Лилька вышла в коридор, ей звонила мама.

– Все отлично, – она улыбнулась в ответ, но уж больно фальшиво. Поправив пшеничную прядь волос, Ася чуть наклонилась ко мне и все в том же мягком тоне добавила: – Не знала, что вы с Давой друзья.

– Мы не друзья.

– Тогда... хорошие знакомые? – она явно ждала ответов, скорее даже требовала. Мне хотелось подняться и громко фыркнуть ей в лицо, в конце концов, я не обязана делиться своей личной жизнью с девчонкой, с которой нас связывает только кабинет и классный руководитель. Но была и обратная сторона медали: ненужный конфликт, сплетни, повышенное внимание. Я старалась избегать всего этого, тем более через два месяца мы навсегда попрощаемся.

– Нет, Ась, – я покачала головой. – Просто знак вежливости. Разве в этом есть что-то странное?

– Ну что ты, – улыбка не сходила с губ Яковой, она будто приклеилась к ней намертво. – Я просто переживаю. На самом деле, Дава разбил столько сердец, мне искренне жаль его бывших подруг, – Ася театрально вздохнула и поднялась из-за стола. Я не поверила ни единому её слову, дело было не в жалости, а в задетом самолюбии. К Яковой красавчик Саша ни разу не приходил лично, а к какой-то обычной девчонке, ничем не примечательной, пришел. Вот и весь ответ, до смешного очевидный.

– Спасибо за беспокойство, Ася.

– Мы же одноклассницы и все дела.

– Конечно.

– Один за всех, помнишь? – на этой фразе она сделала акцент, а я вспомнила, как у нас умели настраивать друг против друга. Школа больше напоминала свору гиен, нежели братство мушкетёров.

– Никогда не забываю об этом.

Больше Якова ничего не сказала. Напоследок она окинула меня молчаливым взглядом, словно пыталась сообразить, что же такого в Ангелине Абрамовой, чего нет в ней. А потом, видимо, найдя ответ в своей светлой голове, отвернулась и упорхнула к подружкам.