Больше не дети

Часть 1

Скамья из толстого стеклопластика под весом девочки-подростка от долгого ожидания стала вполне уютной, теплой, и даже какой-то знакомой что ли. Еще полчаса назад рядом сидела женщина  лет тридцати, но после того, как она вошла в небольшой кабинет, ребенок оказался в коридоре совсем один, не считая снующего туда-сюда персонала в одинаковой униформе молочно-желтого цвета и таких же ждущих очереди метрах в двадцати у другой двери.

Одно и то же. Все одно и то же, и сейчас будет все так же, как и прошлый раз, как и четыре дня до этого. Впрочем, как подумалось Вере, лучше бы поскорее все закончилось. Она уже устала, хоть и не подавала виду. Маму нельзя огорчать – она устала намного больше нее. Ей достается больше всех и лучше быть поддержкой, нежели обузой. Пусть тебе лишь двенадцать лет, или уже двенадцать – сложно сказать, что в данном случае вернее.

 Вера старалась думать о себе как о уже о двенадцатилетней – не ребенок уже, но и не взрослая еще. Да, взрослому можно доверить сварочный аппарат, а вот неразумному ребенку и отвертку давать в руки небезопасно. Про ручной шлифовальный круг и говорить не стоит, а уж про что-либо посложнее тем более. Может, не зря при виде Александры Шестовой знающие люди качали головой, считая женщину-механика никчемной матерью. Однако, она полностью соответствовала минимуму матери-одиночки последние годы. Но уже совсем скоро соцслужба по закону может всерьез заняться ей и лишить родительских прав. А все потому, что четыре дня происходит все одно и то же.

- Никаких детей на борту!

«Ну, вот, опять!» - с одной стороны надеясь, что собеседование пройдет на «ура», Вера радовалась, что ожидание практически подошло к концу.  Осталось подождать пару минут, и они наконец-то смогут пойти в общественную столовую и пообедать. Да, в тарелке как обычно будет несколько бледных резиновых кусочков без вкуса и какого-либо запаха. Если еда приятных воспоминаний не оставляла, то сон в арендованной комнате был самый настоящий. Девочка даже жалела, что арендовать место по правилу можно лишь на вечерние и ночные часы -  ее маме было бы куда проще отлучаться по делам, а Вере просто посидеть на одном месте и, например, посмотреть мультфильмы, а не тащиться из одного корпуса Лунного Города в другой. Но снова – правила,  законы, указания…

«Почему маме не дают другую работу в Городе?» - Вера с сожалением вздохнула, вспоминая спокойную жизнь, когда она ходила с мамой по рабочим секциям, вместе ремонтировали в узлах громадной станции механизмы, чинили или заменяли электропроводку. Больше всего девочке нравилось кататься на электрокаре от места к месту. Где было не слишком людно, мама позволяла даже немного управлять машиной. У них всегда был отличный обед, и завтрак, и ужин, и своя комната в жилом корпусе. Работать было весело, гораздо веселее, чем ходить на занятия в местную школу. Но если Шестова-старшая не отыщет как можно быстрее работу, то ее дочь будут ждать разве что скучные задания и жизнь в приюте. Никто не хотел расставаться.

«Лунный Город красивый, но почему люди-то тут такие плохие?» - девочка с тоской смотрела сквозь прозрачную часть стены за тем, что происходило непосредственно в открытом космосе, на поверхности спутника Земли. Назвать окном целый стеклостальной блок было сложно, просто потому, что он  был немного выпуклый, да и открывающиеся картины такого масштаба не высмотришь в окошко иллюминатора, разрушающего довольно стойкую иллюзию того, будто живущие ближе к центру станции – кучка запертых в коробке мышей. Отчего-то такая изоляция, по мнению Веры, и послужила причиной того, что, отчаявшись получить место на станции, Александра стала искать место на корабле. В случае удачи разница «корабль-станция» не слишком пугали маленькую семью – это все равно не то, что на Земле. То же запертое помещение с системой фильтрации воздуха и воды, регулируемая гравитация и по большей части одни и те же лица изо дня в день.

Глядя на уходящие к ангарам громады грузовых танкеров, следующих с орбитальной подстанции, соединенной длинным лифтом с поверхностью планеты, Вера поняла, что все-таки на станциях лучше, чем на корабле – запасы вкусностей больше, пусть даже в тот момент позволить лишнее было невозможно. Больше простора, есть связь с Землей, с Марсом. И глобалнет. Да, глобалнет самое радостное. В свободную минуту всегда можно посмотреть мультик или узнать о распродаже на рынке. Например, замороженные фрукты, котлеты, соки. Или что сегодня будут подавать в столовой, если времени на готовку ужина не будет, а консервы надоели.

Из соседней комнаты вышли, что-то обсуждая, двое незнакомых Вере людей. Девочка обратила на них внимание только потому, что привычной униформы станции, из-за которых персонал больше походил на стайку канареек, если соберется много, на них не было – унылая, но все-таки редкая одежда. В коридоре оказался еще человек, статная женщина лет сорока, которую было не только видно, но и неплохо слышно из-за приглушенного металлического позвякивания при каждом шаге.

«Она точно служит или только получила увольнительное с корабля,» - подумала девочка, чувствуя, как внутри становится неуютно от исходящей от незнакомки силы, но эта опасность манила. Темно-синий комбинезон, заключивший почти все тело в свою гибкую материю. Черные сапоги до колена на магнитной подошве, позволяющие уютно чувствовать на борту корабля при низкой гравитации, но гремящие при ходьбе не предусмотренного для них пола станции. Широкий черный ремень с пристегнутым на боку коричневым кейсом для персонального планшета. Правда, свою технику женщина держала в руках и на ходу что-то читала на его мониторе. Обычный планшет из стеклостальной пластины и рабочего сенсорного стекловолокна, отвечающего за изображения в металлическом обрамлении. У Веры почти такой же лежал в кармане на боку ее комбинезона, но находился в режиме ожидания из-за почти севшего аккумулятора. Иначе бы девочка нашла хотя бы что почитать.

Часть 2

Пока мама стояла у дисплея, пытаясь определить в какую сторону им нужно двигаться, Вера со скукой смотрела по сторонам и слушала чужие голоса. Большинство ранних посетителей рынка  шустро говорили на линдо, но попадались и другие языки. Не без удовольствия девочка прислушивалась к тому, как торгуется пара русскоговорящих женщин, иногда до слуха добирался более резкое, нежели космическое эсперанто, восточное наречие, но иногда удавалось обнаруживать и вовсе неизвестный диалект. В таком случае девочка искала говорящих и пыталась понять каким солнечным ветром их занесло в Лунный Город и откуда. Как правило, за разговоры вне четырех официальных языков и оштрафовать могли, но обычно патруль смотрел на это сквозь пальцы, обращая внимание лишь в очень крайних случаях. Исключение делалось лишь для жилого корпуса – в собственном доме или временном жилище говори хоть на всех языках Земли и колоний вместе взятых.

  В остальных случаях выхода только три. Первый – язык Севера, как иногда называли колонисты и люди, рожденные уже не на Земле, родной для Веры русский. Язык Юга можно было услышать среди прилетевших с южноамериканского земного континента, испанский, но порой к нему относили и другой язык – португальский. Вера иногда слышала их в толпе, но не могла различить, хоть и любила, скачав из глобалнета, послушать песни на них. От Восточного языка порой начинал дергаться глаз у не привыкших к тому же космическому эсперанто. Первый из языков, взятый для основы линдо – китайский – просто не мог не попасть в официальные из-за преимущества говорящих на нем. Сам «Закон об официальных и обязательном языках» был оговорен на собрании стран, участвующих в освоении ближнего космоса. Вера прекрасно помнила, что законные языки были выбраны согласно вкладам в проекты развития  - как материальных, так и интеллектуальных ресурсов. Иногда, правда, бывает и четвертое «исключение» - Западный язык, или английский, один из основных языков североамериканского континента. Когда державы Азии и восточной Европы объединились в единую сверхдержаву, раздробленные распрями североамериканские страны не были допущены до собрания, но из-за ранней популярности языка на планете его все-таки оставили, но только условно.

В космосе нет ни Севера, ни Востока, но названия прижились. Большая часть вышедших в космос людей – сначала пилотов и астронавтов, а уже после – техников, биологов, врачей и других работяг, - родилось и выросло в объединенной сверхдержаве – Совете Федеративных Республик, - поэтому самыми распространенными были сначала Восточный и Северный. Молодой линдо медленно захватывал население, но после перешел в разряд основных, когда в космос вышли говорящие на иных языках. Общаться кроме как на эсперанто оказалось сложно, и линдо победил, задавив большинством.

- Все твои вещи весят три килограмма. В запасе целых семь. Я отыскала тебе файлы учебников и методических пособий, - Саша задумчиво изучала ассортимент очередного магазинчика через дисплей.

- Я все загрузила, - Вера оторвалась от наблюдения за группой Южан, один из которых объяснял остальным что-то при помощи своего планшета.

- Мы вернемся к Луне только через десять месяцев – практически перед экзаменами. Готовиться к ним без посторонней помощи и сдавать здесь, после тренировочных тестов – разные вещи, - женщина довольно улыбнулась, согласно кивнув, найденным детским вещам в списке и подмигнула дочери. – Погляди, тебе это подойдет!

- Сколько? Мам, это стоит сто двадцать единиц! – от стоимости вещей девочке поплохело. Ей никогда ничего не покупали дороже семидесяти в денежном эквиваленте – рен, как его называли на линдо, - не считая обязательного для всех планшета со встроенным паспортом, запароленным отпечатком пальца, в двести рен, начисляемых каждому гражданину по достижению десяти лет специально для такой покупки.

- Лишний раз порадуешься, когда окажешься в неделе пути до ближайшей станции! – игнорируя вопли ужаса от цен, Саша перенесла иконку вещи в сторону примерочной. – Я немного узнавала о корабле, на который нас назначили. Он курсирует между Марсом и поясом астероидов. Марсианский рынок не так богат на одежду. К тому же – гуляем, Вер! Половину аванса я отложила на возможные расходы, поэтому остынь и слушайся маму! Мама плохого не посоветует.

- У меня тоже есть аванс. Пять сотен рен, - Вера следила за движениями родителя, в уме подсчитывая во сколько может обойтись ее собственные капризы. Учебники достались бесплатно, а вот за развлечения вроде электронных побрякушек и прочего пришлось бы платить.

- Как подмастерью – самое то. Мой в три раза больше, но все равно не траться. Незачем. Тебе деньги в свое время пригодятся. Еще и спасибо скажешь, - женщина пометила для примерки еще несколько вещей и строго указала дочери на кабинку примерочной. – А теперь – живо иди к зеркалу. Хочу на тебя посмотреть!

- Тебе виднее, - миролюбиво пожала плечами Вера, подходя к нише в стене с зеркалом на дальней стене. Стоило ей ступить на круглую метку на полу, как из боковых стен показались тонкие пучки света, что, коснувшись девочки, сложили в воздухе голографическую модель одежды так, будто бы та была надета на ребенка.

- Горловина высоковата, а так – хороший свитер, - Саша пожала плечами, перейдя к дисплею у самой кабинки и прогоняя с глаз долой первую вещь. – Что на это скажешь?

- Нравится, - Вера разглядывала себя в зеркале. Очередное творение из тонкой шерсти, удлиненная кофта цвета хаки с коротким воротником и широким черным поясом. – А разве на корабле разрешена свободная форма?

- Как правило, вне рабочего времени. Бывают и исключения, конечно, - женщина, склонив голову на бок, задумчиво рассматривая ребенка. – Что, берем?

В руки Вера получила от автомата пару конвертов из плотного, но мягкого темно-синего пластика, тут же на месте проверила содержимое и, удовлетворившись соответствием «заказ-покупка» и сложив их в рюкзак за спиной, пошла следом за родителем. Позавтракали они еще до похода на рынок свежим паштетом с зеленью и тонкими хлебцами, чем подняли настроение за все те дни, что провели в поисках новой работы. Искать необходимые вещи на сытый желудок было куда как веселее, и даже не так смущало то, что кошелек полегчал на четыреста рен. Александра тоже присмотрела себе кой-какие вещи, но из всего богатства местных товаров выбрала тонкую теплую куртку, которую тут же одела, и по три пары теплых носков себе и дочери, сославшись на то, что иначе в сапогах на магнитной подошве такая радость будет только сниться.

Часть 3

На первом уровне у самого порога оказался целый ряд металлических шкафчиков с небольшими персональными гардеробными, в каждой из которых одиноко висели куртки. В целом помещение отлично было освещено и больше напоминало зал, но из-за однотонной серо-черной гаммы создавалось ощущение подвала. Светлый серый облегающий комбинезон женщины и мешковатые штаны с большими карманами, копающейся за столом с какими инструментами, почти сливал ее с окружением. Вера даже растерялась от однообразия помещения, осматривая его в поиске хоть какой-то яркой вещички.

- Шестовы? – женщина с короткой косичкой золотистых волос обернулась к вошедшим, протянув руку для приветствия. – Вера и Саша. Очень рада знакомству. Сахарова Алиса, возглавляю технический персонал «Полоза».

- Очень приятно познакомиться, - с улыбкой кивнула мама девочки, - Саша.

- Здравствуйте, - неуверенно буркнула Вера, пожимая руку своей первой начальницы. Только то, что ей как равной пожимали ее небольшую ладошку, очень удивляло девочку. К тому, что она теперь подмастерье, Вера начала привыкать, но к равенству с такой взрослой тетей…

- Значит, ты теперь мой новый ученик? – Алиса склонила голову на бок. – Ну, раз уж тебя взяли, учись хорошо. Если что – спрашивай, но вот задания какие давать буду – тут уж самой придется.

- Поняла, - согласно кивнула девочка, от смущения опуская глаза.

- Вот и замечательно, - женщина легонько хлопнула своего младшего работника по плечику. – Новенькие у нас только вы, так что пока время есть – покажу вам тут все, - Алиса обвела взглядом зал и ряд стеллажей. – Здесь наш личный технический уголок. Храним основную часть мелких инструментов, оставляем спецовки и прочее. Идем дальше.

Поманив за собой, она зашла в глубокую освещенную нишу, которая, как быстро поняла Вера, была лифтом. Алиса дождалась, пока все войдут и нажала на большую панель со стрелкой вверх. Машина дернулась и плавно начала свое движение, предварительно закрыв вход панелью полупрозрачного стеклопластика. Вера в ожидании экскурсии на новый этаж с улыбкой подумала, что, освоившись на корабле, сама когда-нибудь проведет подобное ознакомление не хуже. Сколько ей понадобится времени на освоение? Полгода? Месяц? Если контракт продлится, то, возможно, к следующему вылету «Полоза» с Земли…

- На лифте мы в основном поднимаем тяжелую технику, если ту невозможно починить на месте. Выше – ремонтный блок, - продолжала Алиса. Закрывающая панель отошла в сторону, открыв взору практически пустой зал. Все, что было видно – несколько больших столов по центру, несколько вдоль видимой стены и, как показалось Вере, полуавтоматическая холодная сварка. Она даже напряглась от удивления – таких штук в Лунном Городе было немного, буквально по пальцам пересчитать, а на этом корабле минимум одна. По крайней мере, девочка на это надеялась. Осмотреть прибор поближе ей не удалось – панель закрылась и лифт пошел выше.

- Здесь ничего интересного, - Алиса скучающе попыталась зевнуть, но прикрыла рот и потерла переносицу. – Самое любопытное начнется, когда что-то сломается. Лучше, если это «что-то» будет не умнее кофеварки, но никакая техника не вечна. Выше самое интересное – основной ремонтный блок. Вакуумные резцы, вакуумные кары и вездеходы, но и помимо…

Заворожено выйдя следом за взрослых, Вера не сразу услышала, как позади смолк голос, к которому она стала привыкать. Да и не до голоса начальницы ей было – у нее перед глазами были слишком ценные штуки, чтобы менять их на какие-то там голоса со стороны. И эти штуки не работали. Ну, может, когда-то и работали, но нынче – просто бесполезное железо, которое, если починить…

- Если ее здесь оставить, ничего не взорвет? – донесся до девочки шепот Алисы.

- Не гарантирую, - последовал шепот мамы девочки. Вера нехотя отрывалась от созерцания оставленной техники и автоматов, повернувшись к взрослым.

- А какие еще блоки относятся к технико-инженерному отделу? – поинтересовалась девочка, рассматривая подвешенный под потолком на ремнях и цепях полуразобранный кар.

- Относится к нам весь корабль, - согласилась глава отдела, скрестив руки на груди. – Все, что происходит в этих блоках – так, тренировка, поддержание тонуса и рабочего настроя.

- Мы будем обслуживать весь корабль? – Вера поочередно посмотрела на маму и начальницу. Последняя недоуменно нахмурилась, будто не совсем поняла вопрос, но потом рассмеялась.

- В штате отдела еще четыре техника! – Алиса покачала головой, проходя через всю мастерскую к двустворчатым автоматическим дверям. – С остальными еще успеете познакомиться. А теперь пойдемте, покажу вам где вы будете жить.

Сначала троица вышла в еще один просторный зал, где ровными рядами стояла какая-то техника. По количеству агрегатов Вера посчитала, что это может быть ангар шахтерских буров. Следом появился коридор, заставляющий свернуть направо или налево. Там-то женщина остановилась, занявшись своим небольшим планшетом, выуженном из кармана штанов.

- Там – столовая, - Алиса, не глядя куда показывает, указала на правую ветку коридора. -  Обед будет после вылета. Там – жилой корпус. Кажется, вас в одной комнате поселили. У входа таблички с именами. Не пропустите. Прошу меня извинить, но мне срочно нужно вернуться к погрузке. Встретимся за обедом. Ах, да, с формой разберемся попозже.

Так же слепо помахав рукой, Алиса проворно повернулась в тяжелой обуви и заторопилась в обратную сторону. Саша с Верой некоторое время топтались на месте, после чего направились к комнатам экипажа корабля. Им пришлось повернуть, следуя по коридору, прежде, чем они вышли к двухэтажному блоку. Понять сразу что собой вообще представляет помещение, девочке не удалось – она видела лишь металл левой стены, как-то странно идущей по дуге, равномерно распределенные по этой стене двери с сенсорными панелями по левую же сторону от каждой двери. В верхней части панели на линдо были написаны имена, а чуть дальше Вера приметила, что некоторые из имен выделены алой полосой. Продолжая осматриваться, она обнаружила, что все пространство справа, по большей части освещающее и весь странный коридор – огромная круглая комната со стенами из металла и мутной стеклостали. Дверей из коридора не было, лишь арки проходов, через которые можно было разглядеть множество столов, стульев и даже продуктовые автоматы.

Часть 4

Однако, боязнь пришлось преодолевать, и в одиночку – внезапно на планшет Шестовой-старшей пришло сообщение, она быстро переоделась и, предупредив, что вернется не скоро, торопливо покинула комнату. Вера после этого долго разглядывала серую с синеватым отливом форму, после чего надела облегающие одежды почти на голое тело, согласно правилам – форма подгонялась под тело и лишняя одежда грозила бы скованными движениями.

 Построение материала таких комбинезонов не было для Веры секретом – это был обычный технический материал, из которого могли шить защитные кожухи и на технику. Слой ткани, прорезиненная ткань, стеклопластиковое полотно, снова прорезиненная ткань и снова слой ткани. Гибкий и прочный материал, способный выдержать удар острым предметом напрямую. Да, ткань и прорезиненная ткань могут прорваться, на этом все закончится – стеклопластиковое волокно даже не оцарапается. Может, даже сломает причинившее урон нечто…

Мысль об «обнаженном» стеклопластиковом волокне вызвали у Веры дрожь, из-за чего она поскорее нацепила на себя оставшуюся часть формы, чтобы не созерцать все отдельно слишком настойчиво и кропотливо. Стеклопластик не зря пугал – незащищенная ткань практически от одного прикосновения могла превратить кожу в кровавое месиво из-за остроты основного материала – нитей стеклостали, но после проката между слоями горячей резины, сохраняла крепость и гибкость, становясь вполне безобидной.  Тяжесть оказывалась небольшой стоимостью защиты, спасая от искр сварки. Внешняя тканевая оболочка страдала, но ее замена не была проблемой.

Внутренний слой материи моментально согрел, но девочка задумалась над тем, что стоило все-таки присмотреться к штанам вроде тех, что она видела на начальнике своей секции. – Рассмотрев себя в узком зеркале дверце шкафчика, Вера испытала жуткий стыд – комбинезон сидел как влитой, не скрывая ни одну черту фигуры. Девочка из-за этого посчитала себя едва ли не нагой, поскорее убрав с глаз зеркало.

«Прибудем на Марс – непременно куплю себе что-нибудь поверх!» - тут же решила Вера, мысленно подсчитав сколько ей придется ходить в таком виде. Примерное время полета попыталось навалиться гнетом, но девочка сдержала эмоцию, напомнив, что она – всего лишь подмастерье, и ей наверняка не придется таскаться часто по всему кораблю. Для большего отвлечения она устроилась у иллюминатора с планшетом, подключившись к информационной базе корабля. Послушная система выдала схемы корабля, разделив их на блоки – жилой, технический, склады, отдел управления, отдел очистки и вентиляции…

«Вот уж где наверняка будет полно работы…» - с толикой ужаса к количеству возможных проблем Вера вздрогнула и откинулась на спинку стула, взглянув на открывающиеся немые просторы серого спутника. – «Привыкну. Нужно просто…»

От мыслей отвлек ощутимый толчок. Девочка напряглась, ища источник нового чувства, как вдруг свет в комнате моргнул, а толчок повторился. Стены попытались содрогнуться.

- Внимание пассажирам и всему персоналу, - ожил громкоговоритель над дверью. Голос показался Вере знакомым, но вот то, что этот голос слышали наверняка по всему кораблю, заставляло забывать о знакомых моментах. – Наш корабль приступает к процедуре взлета, которая продлится двадцать минут. В течение этого времени убедительно просим вас воздержаться от перемещения по кораблю, работы с электрическими и газовыми установками и приема пищи. Об окончании взлета будет объявлено по громкой связи. K’an-moa ja tu-tarazenen wo…

Слушать все то же объявление на линдо Вера не стала, хоть говорящий ощутимо резал слух словом. Они с мамой еще не поделили полки кровати, но девочка, даже мысленно пристраиваясь к верхней, легла на нижнюю, взяв с собой планшет. Ей очень хотелось посмотреть на удаляющуюся Луну, но о вреде нарушения прозвучавшего предупреждения она знала побольше многих пользующихся кораблями для перелетов – пока корабль выравнивает собственное гравитационное поле и ложится на курс, нередко ухудшается самочувствие. Да и дрожь под ногами к хорошему не приводит. Поэтому она прилегла лицом к иллюминатору и издалека любовалась тем, как поднимается горизонт и громадная станция становится все меньше, вырисовываясь на фоне светло-серого грунта словно макет из стеклостали и металла.

Почувствовав головокружение и тошноту, Вера откинулась на подушку и прикрыла глаза. Обманчивая невесомость после привычного веса собственного тела тревожила разум и тело. Стабилизация, первый шаг – создание микрогравитации после отключения от системы станции. 0,1G, растущая до нормы за двадцать минут. В кресле межпланетного траспортника, как подумалось девочке, эта двадцатка проходит комфортно. Но лежать…

«Вот уж точно с едой надо быть аккуратнее при взлете. Да и после тоже, » - Вера вжалась в подушку, не без удовольствия осознавая, что ей становится постепенно легче и легче... В животе перестают танцевать замысловатый танец, а с глаз спадает туманная пелена. Девочка глубоко вздохнула и расслабилась, считая в уме от единицы до ста и обратно, но уже после сорока счет шел с трудом.

«Интересно, где мама?» - Вера вздохнула, представив родителя где-то в глубине корабля рядом со страховочными ремнями и удобным креслом. Во всяком случае, она была на рабочем месте – иначе бы ее не вызвали так быстро. Словно услышав ее мысли, пискнул планшет, высветив пришедшее сообщение.

«Я в машинном отделении, не переживай. Здесь много дел.  Как только покинем орбиту, можешь сходить в столовую и проверить что там есть вкусного. Я к тебе потом присоединюсь,» - писала Александра Шестова, высветившись в совсем новой сети связи, обозначившейся странным символом – изогнувшейся на облаке змеей.

«Буду ждать тебя в столовой. Хорошо поработать!» - Вера не стала писать в ответ много, чтобы не отвлекать родителя от работы. Вместо этого она согласилась с идеей мамы и просто отдыхала, представив как тяжело сейчас тем, кто вынужден трудиться в таких условиях.

Часть 5

Средняя отвертка помогла снять пластины корпуса, которые Вера осторожно положила с того края, с которого та была снята внешней стороной на пол, оставив место, чтобы возможно было ходить туда-сюда. Для внутренних узлов нашелся свободный стол, и девочка стала потихоньку освобождать корпус от деталей, раскладывая винты по небольшим найденным баночкам в зависимости от их прежнего местонахождения – внешние в одну, для крепления к корпусу – в другую, соединительные – в еще одну…

Внутреннее содержимое агрегата приятно удивило – система была не просто посредником какого-то корабельного узла, она была конечным потребителем энергии, о чем свидетельствовал острый механический нож. А еще внутри была странная пыль.

«Бумага?» - Вера короткой кисточкой убрала мусор в корпусе и смела его в отдельный короб из пластика. Туда же попали крошечные кусочки пластикового среза. – «Похоже на провод. Очень тонкий. Погодите, это похоже на машину, которая собирает в столовой коробки! Упаковщик?»

Желая проверить догадку, девочка отыскала отсек для бобины пластиковой нити и аккуратно сняла ее, так же прочистив уголки кистью. Писк гордости за себя не заставил ждать, но тут же в ужасе скрылся – девочка обнаружила немало сложных узлов с меткими винтиками и рядами проводов. Не тонкая техника, но повредить что-либо неверным движением труда не стоит.

«Просто разбери сначала на узлы, вытащи все осторожно и все. Куда еще проще?» - уговаривала себя Вера, примериваясь к очередной сборной части. От постоянного напряжения и волнения у нее начинали трястись руки. Сначала Вера хотела чуток передохнуть и подумать над дальнейшими действиями, но единственный взгляд на оставленный начальницей отсека таймер изменил решение. Алиса не зря дала так много времени. Для того, кто впервые разбирает этот агрегат, времени действительно в обрез. Ко всему прочему девочка заметила, что технику если и разбирали, то очень и очень аккуратно – шляпки винтов целехонькие, пыли внутри немного да и детали не выглядели поношенными.

«Тоже испытание?» - мысленно усмехнулась девочка, хоть в этой усмешкой стояла горечь – ее проверяют на прочность. Как равную. Опыта ей не хватает, возраст исправим с годами, но это не значит, что ее не будут воспринимать всерьез. Если уж ей позволили подняться на корабль, значит, она действительно чего-то стоит, и это нужно доказать снова. Иначе контракт разорвут по возвращению на Землю, если не раньше. Им повезло, очень повезло, и терять такой шанс на пороге – высшая степень свинства и слабоумия.

Оставленный без внимания планшет пискнул, приняв очередное сообщение. Вера покосилась на таймер, отсчитавший уже почти три часа, и торопливо вытащила прибор. Писала, что показалось удивительно девочке, Драгана – судя по небольшой фотографии рядом.

«Ты там еще не заработалась?» - не слыша голоса, Вере чувствовала игривую насмешку девушки в написанных строчках. Создавалось ощущение, будто совсем не она недавно жаловалась на нелегкую судьбу подмастерья. – «Будет скучно потом – мы все будем учебке. Заходи на огонек!»

- Ага, только еще немного поработаю! – вслух усмехнулась девочка, помахивая зажатой между пальцами отверткой.

 Бегло изучив все, что успела сделать, она мысленно прикинула, что с внутренней частью закончит только в следующий раз и только тогда может честно заниматься отдельными сборными деталями. С одной стороны это тяготило – тянуло больше развлечься, а не сидеть за нудным тягомотным занятием. Ну, или вообще заняться чем-то совсем иным. Осторожно подняв голову и убедившись, что в комнате никого нет или, во всяком случае, ее никто не видит, девочка издала тихий усталый вздох и опустила плечи.

Она устала уже. Просто даже с непривычки, «отдохнув» в какой-то мере за время поиска новой работы для главы семьи. Ко всему прочему, какова ее была работа раньше? Почистить провода, подержать кой-какие инструменты, направить питание на линию, замерить показатели, открутить или привинтить что-либо. Сделать временный шов сваркой – максимум позволительного, а тут целый механизм разобрать до винтика!

 Но к чему откроет двери этот винтик! – В памяти Веры еще отлично сохранились картины громадных механических ферм на Земле, где работали оба ее родителя. В обязанности взрослых входило обслуживание автоматических систем полива и крупногабаритной техники. Пока Вера была маленькой, отец иногда брал ее в кабину транспортника, вождением которого он подрабатывал после основных смен. До «Полоза» машина не дотягивала сильно, но кузов вполне уж точно мог бы вместить половину ремонтного цеха. Но и папа, и мама девочки когда-то начинали вот с такого вот проверочного задания.

«Я буду не хуже!» - от сладостных воспоминаний раннего детства отвлекла себя Вера, продолжая вынимать из недр механизма все новые части вместе с длинными проводами. Для последних пришлось завести фотоблокнот, где юный механик стала оставлять заметки о подключенных разъемах и способе укладки связок проводов. Она видела, как похожие записи как-то делала ее мама, разбираясь с поломкой какого-то электрического щитка, и в тот момент это знание оказалось полезным и своевременным.

Когда же таймер отбил первые пять часов, девочка почувствовала торжественное облегчение. Она мигом обвела взглядом разросшуюся территорию своей деятельности. Наскоро прибрав за несколько удивительно дорогих минут последствия занятия, Вера торопливо выскочила из ремонтного отсека. Переведя дух, она лишь на минуту заглянула внутрь, чтобы убедится, что таймер исправен – действительно отключился, пока ученик начальника механиков отсутствовал на месте, и вновь включился, когда девочка вернулась. Стало спокойнее, и Вера решила связаться с родителем, чтобы встретиться и обсудить все, что успело произойти за то время, пока они друг друга не видели.