Босс. Полюбить вопреки

Глава 1.

Друзья мои! Все совпадения с реальными людьми, названиями мест, заведений и т.д. – чистая случайность. В этой истории нет прототипов. Всем добра!

- Пап, ты всё-таки решил праздновать юбилей в «Аристократе»? Это же слишком официально. Разве нет? Это же семейный ужин, а не деловой юбилей. Пусть всё будет уютно, по-домашнему.

Я сидела в мягком кожаном кресле напротив отца, поглаживая кружку с остывающим кофе в руках. Рабочий кабинет с массивным дубовым столом, на котором аккуратными стопками разложены документы, старинная картина в тяжёлой раме на стене, которую я видела каждый день с детства, шкафы, забитые книгами в дорогих переплётах… Всё внушает уверенность, спокойствие и безграничное доверие к его хозяину - моему отцу, владельцу крупной финансовой компании.

Отец улыбнулся, его взгляд стал мягким, но серьёзным, будто он говорил с дитём неразумным. Улыбка не коснулась его глаз.

- Вероника, в моём возрасте атмосфера - это не главное. - он перевёл взгляд на документы на столе и поправил какой-то листок. - Важен статус. «Аристократ» - подходящее место для встреч, будь то домашний ужин или деловая встреча. Кроме того, я планирую увидеться кое с кем.

- Деловая встреча? Серьёзно? На твоём юбилее? - я не удержалась от фырканья и с силой поставила чашку на стол, расплескав кофе. - Это ведь должен быть семейный праздник. Пап...

Он посмотрел на меня так, будто я не понимала чего-то важного, будто всё, что он говорил, было очевидным, но не доходило до разума молоденькой девушки.

- Вероника, - голос отца стал твёрже, - важные дела решаются всегда. Особенно, когда все нужные люди собраны вместе.

Прежде чем я успела что-то ответить, завибрировал его телефон на столе. Отец взглянул на экран. Его лицо изменилось: стало хмурым, губы недовольно поджались.

- Выйди на минутку, - бросил мне неожиданно холодно.

Я не привыкла, чтобы он так со мной говорил, но подчинилась. Медленно поднялась и вышла из кабинета. Зато дверь оставила приоткрытой. Что это у него за секреты от меня?

Леночка, наш секретарь вскинула взгляд, но я приложила палец к губам. Она понимающе улыбнулась и приложила ладонь к глазам. Умница.

Отец начал разговор тихо, но через несколько секунд его голос зазвучал громче, резче. В нём звучало раздражение. Злость буквально пронизывала каждое слово.

- Я же говорил, что не хочу, чтобы ты появлялась! - от этих слов и тона, у меня внутри всё сжалось. Отец никогда так не разговаривал на работе. Никогда. Он - образец спокойствия и выдержки. - Ты прекрасно понимаешь, почему! Не заставляй меня повторять!

Я прикусила губу, сдерживая желание ворваться обратно в кабинет. С кем он так разговаривает?

- Ты что-то знаешь? - шёпотом спрашиваю Леночку.

Она качает головой. Врёт, наверное... Ладно.

- Я сказал - нет! Только попробуй устроить сцену! Да, я уже всё решил. Но для этого нужно время. Я всё сказал! - рубит резко. Звук удара разнёсся по кабинету - отец швырнул телефон на стол.

Не выдержав, я приоткрыла тяжёлую лакированную дверь чуть больше. Отец нервно открывал бар в виде огромного глобуса. Любит он такие старые вещи. Руки отца нервно подрагивали, когда он вытаскивал полупустую бутылку виски.

- Пап, что случилось? Тебе ж нельзя пить. - я указала глазами на бокал.

Отец плеснул виски в низкий бокал и посмотрел на меня — в его глазах была какая-то растерянность, но больше усталость.

- Всё хорошо, Вероника... Просто... - его голос дрогнул. - Нужно немного успокоиться. Не переживай. - он махнул рукой и глотнул виски.

- Пап, в чём дело? Эта дрянь не поможет тебе решить вопрос.

Я попыталась забрать бокал. Но отец резко отвёл руку в сторону и вдруг побледнел.

- Пап, что?!

Бокал выпал из его рук, стукнулся о пол и разлетелся на мелкие осколки. Отец схватился за сердце, пошатнулся, пытаясь за что-нибудь ухватиться, и, как в замедленной съёмке, начал оседать на пол.

- Папа?! - я пыталась удержать его, но какое там! - Лена! Лена, скорую! Папочка... папочка!

Отец тяжело дышал, на лбу заблестела испарина.

- Больно, Никуля...

Я слышу, как Лена уже вызывает скорую, от волнения запинаясь на каждом слове.

- Всё будет хорошо, папочка! Ты только держись. Ладно? Скорая уже едет. Ты справишься...

Я гладила его густые волосы с совсем небольшой проседью, щёки.

- Ты же у меня боец, папочка! Ты ж мой герой, да? - его напряжённое лицо расплывается из-за слёз, что текут из моих глаз, падают горячими каплями на руки.

Лена, всхлипывая, подсунула какой-то плед под голову отца, расстегнула ворот рубашки.

В кабинет влетел Денис - заместитель отца. Он что-то спрашивает, о чём-то говорит. Я ничего не слышу, не понимаю. Вижу только белое лицо отца, ощущаю, как сильно он сжал мою руку.

Глава 2.

В зале прощания было слишком светло для такого мрачного дня. Высокие окна пропускали редкие солнечные лучи, которые играли яркими бликами на хрустальных люстрах. Они падали зайчиками на дорогой, полированный паркетный пол. Белые колонны, отделанные золотом, поднимались к высокому потолку.

Торжественность обстановки давила на плечи, лишняя величественность словно кричала о том, насколько был важен человек, который лежал сейчас в гробу. Даже его смерть должна была выглядеть внушительно и с холодной красотой. Для меня он был просто папой…

Все вокруг казалось неуместным. Этот зал, сотни людей, будто лишённые эмоций, замершие в чужом горе. Лишь показное выражение горя на лицах тех, кто в большинстве своём приходил не для прощания, а для того, чтобы засвидетельствовать своё уважение ушедшему. Сергей Максимович Белов, мой папочка… Людей на прощании столько, что в глазах рябит от их лиц: коллеги, партнёры, клиенты.

Я стояла у огромной корзины белых лилий, от приторного сладкого аромата которых у меня кружилась голова. Кто бы мог подумать, что цветы могут давить так же, как и стены этого роскошного зала?

Мама отказалась сидеть и всё время стояла рядом с гробом, вцепившись пальцами в полированный бортик, будто боялась, что, если отпустит, то просто упадёт. Её взгляд прикипел к спокойному, волевому лицу отца. Строгое чёрное платье подчёркивало её худобу и бледное, словно мрамор, лицо. Это не была женщина, которую я знала — сильная, стойкая. Передо мной стояла хрупкая, сломленная фигура. И хотя я стояла всего в нескольких шагах от неё, казалось, что между нами пролегла непреодолимая пропасть. Имя ей - горе.

- Вероника, ты в порядке? - голос Романа, начальника службы безопасности, неожиданно прервал мои мысли. Я и не заметила, как он подошёл - высокий и уверенный, с его обычной невозмутимостью. О таких говорят: «Надёжный, как скала».

Я смотрела на него, пытаясь сосредоточиться на чём-то реальном, на его тёплом голосе, который звучал живее, чем всё вокруг. Крепкие руки Романа сжали мои плечи и чуть встряхнули. В обычной жизни он бы никогда не посмел так сделать.

- Не знаю, - честно призналась, чувствуя, как моё сердце сжимается. - Всё это... Это просто какой-то кошмар. - дрожащими пальцами я потёрла лоб.

Роман слегка наклонил голову, заглянул в мои глаза, словно пытаясь понять, что сказать, чтобы облегчить мою боль. Но слов не было. Он лишь молча кивнул и остался рядом, встав за моей спиной. Странно, но мне стало легче. Наверное, это от ощущения, что кто-то прикрывает твою спину.

Тем временем гости продолжали подходить к гробу, чтобы попрощаться, высказать семье соболезнования. Их голоса звучали тихо, почтительно, но для меня это был только фоновый шум. Я не могла заставить себя вникнуть в их речи. Взгляды, полные сожаления, скользили по мне, по маме, но я знала — большинство из этих людей пришли сюда лишь ради приличия, ради того, чтобы засветить своё лицо в кругу деловой элиты, а не для того, чтобы искренне разделить с нами горе.

Я скользила по толпе взглядом, не особо стараясь рассматривать отдельные личности. Но в толпе появился мужчина. Он выглядел изысканно, с шиком. Высокий, как полагается, в строгом костюме. Черты его лица чёткие, словно вырезанные из камня — скуластое лицо с твёрдым подбородком и тёмные, в идеальной укладке волосы. Мне он показался смутно знакомым, но я никак не могла вспомнить, где видела его раньше. В пронзительном взгляде, медленно скользнувшем по мне, мелькнул странный интерес.

Лавируя между людьми, коротко пожимая протянутые руки, он приближался к нам. Он кивнул маме, сказал дежурную фразу, выражая соболезнование, но его глаза были прикованы ко мне. В них всё тот же странный интерес. Этот взгляд был слишком... личным. Слишком пристальным. Наглец!

- Мои соболезнования, - всё же сказал он и мне ровным, но глубоким голосом.

Я лишь кивнула, не зная, что сказать в ответ. Он всё ещё смотрел на меня с этим неуместным интересом, прежде чем, наконец, сделал шаг назад и растворился в толпе, оставив меня в замешательстве. Кто он? И почему его лицо так мучительно напоминало мне о чём-то, что я не могла вспомнить?

Но через секунду я уже забыла о странном незнакомце. К гробу отца подошла девушка, чьё присутствие мгновенно бросилось в глаза. Её шаг был лёгким и уверенным, как будто она была здесь даже не гостьей особого ранга, а полноправной хозяйкой. Это ощущение усиливалось её внешностью.

Высокая, стройная, с идеальными чертами лица и блестящими тёмными волосами, собранными в элегантную причёску. Хоть она и была одета в чёрное платье, но оно не выглядело траурным. Скорее, подчёркивало её красоту, заставляя очень многих мужчин провожать её взглядами…

Глава 3.

Роман вышел из-за моей спины, плавно оттесняя меня от гроба. Чувство неминуемой катастрофы тяжёлым камнем обосновалось внизу живота. Что происходит?

Я точно не знала эту девушку. А вот Роме, судя по его сведенным челюстям, дамочка была знакома. Он вёл её взглядом, а девица уверенно продвигалась к гробу. И когда она остановилась перед телом отца, мне уже хотелось оттащить её за волосы подальше. Я физически почувствовала, как напряглась мама.

Вдруг рука девушки плавно опустилась на лицо отца, и то, как она провела пальцами по его холодной коже, заставило моё сердце замереть. Это было нечто интимное, почти любовное. В этом прикосновении не было простого сожаления. Будто этим жестом она говорила прощальные слова, которые не были предназначены для чужих ушей.

Мама первой нарушила повисшее молчание, резко выдохнув возмущение:

— Уберите руки от моего мужа! Кто вы такая? — в её голосе клокотала ярость.

Девушка медленно отняла руку от лица отца, холодным взглядом отстранённо скользнул по маме, затем по мне. В красиво подведенных глазах не было ни тени смущения. Напротив, она была твёрдо уверена, что имеет право быть здесь.

— Я - Елизавета Котова, — произнесла она с ледяным спокойствием. — Я была женщиной Сергея Максимовича Белова. – надменно усмехнувшись, прошлась взглядом по маме, и едко добавила. - Любимой женщиной. Уже несколько лет.

Что говорит эта дрянь? Смысл сказанного медленно доходил до меня. Слова этой незнакомки были как удар под дых. Любимая женщина? Несколько лет? Быть того не может! Отец не мог... Ведь не мог же?

Я обернулась к Роману, ища у него поддержки, и по выражению лица всё поняла. Он тоже знал. Всё правда. Всё!

— Ты врёшь! — вдруг прошипела мама. — Пошла вон!

Ей было плевать, что все с интересом повернулись к нам, стараясь не упустить ни слова из разыгравшейся мерзкой сцены.

Елизавета лишь чуть приподняла брови, её лицо оставалось абсолютно спокойным.

— Я понимаю ваши эмоции, но это правда, — она снова кинула взгляд на отца. — Сергей любил меня. И я имею полное право быть здесь и попрощаться с любимым человеком.

Мама задохнулась от ярости. Вокруг нас начал нарастать шум возмущённых шепотков. Надо же, такая сцена! Не каждый день увидишь. Ещё чуть-чуть, и разразится грандиозный скандал. Но и я плохо понимаю, что сейчас делать. Всё, что могу, попросить Рому:

- Убери её. Пожалуйста. – мне трудно сдерживать эмоции. Губы кривятся от отвращения. - Вышвырни эти шлюху вон или это сделаю я.

Роман уже обходил гроб. Сзади к этой твари протискивались охранники.

— Тебе тоже не нужен скандал. — Роман понижает голос и крепко берёт Елизавету под локоть. – Пойдём по-хорошему.

Она бросила на него полный ненависти взгляд, но спорить не стала. Задрав подбородок, зло сверкнула глазами:

— Вы не сможете меня просто так вычеркнуть. Это я была его семьёй. А вы все – просто обслуживающий персонал, к которому Серёжа привык.

Она успела ещё раз мазнуть отца по лицу своей клешнёй, прежде чем Рома потянул её прочь. Стук её каблучков, казалось, вдалбливался в мою голову.

Мама отпустила бортик гроба и отступила на шаг назад. Руки и губы у неё дрожали.

- Мамочка, это всё глупости. Слышишь? – я пыталась заглянуть в её пустые глаза. – Посмотри на меня, хорошая моя. – у самой слёзы ручьём.

В голове не укладывается всё, что произошло. Чего мы ещё не знаем?

Мама вдруг пошатнулась и схватилась за меня.

— Не могу... — шепчет белыми губами. — Не могу больше здесь оставаться. С ним… Прости, Ника. Хочу домой. Тебе придётся самой…

Понимаю её чувства. Бабушка и одна из маминых подруг подхватили её под локоть и повела к выходу. Люди расступались в шоке от увиденной сцены, давали им дорогу. Мама ушла, не попрощавшись с отцом до конца. Спасибо, что в гроб не плюнула…

Я осталась одна в этом зале, который сейчас больше напоминал сцену театра. Несмотря на то, что до конца прощания ещё много времени, даю знак представителю фирмы заканчивать и выдвигаться на кладбище. Попрощались уже…

Стоять в одиночестве у гроба отца… и рядом с горем чувствовать клокочущую ярость. Что же ты наделал, папа? Как же мне хочется, чтобы он жил, чтобы встряхнуть его за грудки, заглянуть в родные глаза и повторить: «Как же ты мог?! Как?!»

Мама не появилась и в ресторане, где поминали отца. А я чувствовала себя, как в какой-то жуткой, дурной истории.

Что же ты наделал, папа?..

Глава 4.

Атмосфера дома была такая, что хоть вой. В голове крутилось всё произошедшее. Мама напоминала больше тень, чем живого человека. Целыми днями она пялилась ничего не видящим взглядом в огромную плазму, занимавшую пол стены. А на все попытки поговорить отвечала кивками головы.

Бабушку она резко попросила уехать. Есть люди, которым легче переживать горе наедине. Как оказалось, мама из таких…

На третий день мне позвонил наш юрист. Оказалось, отец составил завещание, и нотариус уже назначил дату его оглашения. Почему-то я была уверена, что мы услышим то, что предпочли бы никогда не слышать. Но всё действо превзошло даже мою извращённую фантазию.

Я сидела на кожаном диване в светлом кабинете нотариуса, чувствуя себя абсолютно потерянной. Казалось, что комната давила на меня со всех сторон - стены, шкафы с полками, заполненными папками и документами. Всё было слишком близко, воздух - тяжёлым, а мебель, с её чёткими линиями и холодным блеском, вызывала отвращение.

Молчаливой статуей рядом сидела мама. Она скрестила руки на коленях, сжала в кулаки. Я волновалась за неё больше, чем за себя. Наш мир раскололся на части, и сейчас мы сидели здесь, перед нотариусом, словно в ожидании приговора.

Рядом с нами стоял Роман. Он, как всегда, был спокоен, его сильные руки сжаты за спиной, а взгляд блуждал по комнате. У меня не было времени выяснить у него все детали предательства отца. Но я обязательно сделаю это потом. Он всё мне расскажет. А сейчас его присутствие даёт, хоть немного спокойствия и уверенности.

Нотариус, седовласый мужчина лет шестидесяти с чёткими чертами лица, сидел за огромным дубовым столом, и что-то вещал. Я старалась слушать его механический, бесцветный голос, но не могла сосредоточиться. Слова сливались в одно монотонное жужжание.

- Вероника, ты слышишь меня? Детка, с тобой всё хорошо? - слабый голос мамы вернул меня в реальность.

Я моргнула и посмотрела на неё, пытаясь прийти в себя. В глазах мамы тревога и боль. О, я знала, о чём она думает. Мы обе знали, что сейчас, когда откроют завещание, всё может измениться, но даже представить не могли, насколько.

- Да, мам... - прошептала я, стараясь придать слабому голосу, хоть какой-то твёрдости.

Нотариус всё ещё медлил. Я кинула взгляд на нашего юриста:

- Мы кого-то ждём?

- Да… - замялся он, и тут в комнату вошла она.

Я повернула голову и застыла. Елизавета Котова, та самая девушка, что устроила скандал на похоронах. Сегодня она выглядела ещё более ослепительно, чем тогда. Её тёмные волосы были собраны в идеальную причёску, а сочные губы покрывала ярко красная помада.

Мама резко выпрямилась, её глаза ожили и полыхнули негодованием.

- Что она здесь делает?! - её голос задрожал от злости.

Юрист кашлянул в кулак.

- Простите, Маргарита Владимировна, но Елизавета Котова имеет полное право присутствовать здесь. Её имя также указано в завещании, как и ваше.

Елизавета торжествующе улыбнулась уголками губ. Она неторопливо прошла к стулу и села напротив нас, демонстративно закинув ногу на ногу. Её взгляд скользнул по маме и остановился на мне.

Я взгляд не отвела. Почему-то улыбаться ей перехотелось, и она спрятала глаза. Нет, не от стыда.

- Я требую, чтобы её убрали отсюда! - мама выпрямила спину.

Нотариус покачал головой и повторил за нашим юристом:

- К сожалению, гражданка Котова имеет законное право на присутствие при оглашении завещания.

- Какое право? - голос мамы дрожал от возмущения, она смотрела на Елизавету, как на мерзость. - Эта женщина не имеет никакого отношения к нашей семье!

Елизавета не произнесла ни слова, лишь крепче сжала ручку брендовой сумочки.

- Маргарита Владимировна, не надо. – наш юрист попытался успокоить маму.

Её трясло от гнева:

- Так начинайте, в конце концов! Сколько ещё унижений я должна вынести?

Но мы ждали ещё одного участника действа. И он пришёл – тот самый мужчина, который так нагло рассматривал меня на похоронах…

Глава 5.

Мужчина остановился в дверном проёме, кивнул нашему юристу, поздоровался с нотариусом. Коротко представился:

- Марат Орлов. – протянул документы.

Я уставилась на нашего юриста. Он показал мне глазами «всё нормально». Да что нормального?! Я, как Алиса в стране чудес. Только чудеса у меня всё страннее и страннее.

Взгляд Марата безразлично скользнул по Елизавете и остановился на мне. Снова в глазах цвета тёмного мёда неуместный интерес. Я поджимаю губы, и он оставляет меня в покое.

Марат прошёл в центр комнаты и сел напротив нас, рядом с Елизаветой.

- Вы начнёте, в конце концов? – снова возмутилась мама. – Этот фарс уже достал.

Нотариус прокашлялся.

- Да, можем начинать. Итак, приступаем…

Моё сердце стучало так громко, что, казалось, его могли услышать все в комнате…

Голос нотариуса звучал ровно и монотонно.

- …настоящим завещанием делаю следующие распоряжения… Марату Кирилловичу Орлову пакет акций на сумму… он обязан обеспечить все права и привилегии моей дочери - Вероники Сергеевны Беловой с условием полного её вовлечения в рабочий процесс и обучения управлению компанией.

Я подняла голову, пытаясь осмыслить услышанное. Что? Сколько отец передал акций этому Марату? Он оставил компанию в руках этого человека? Не моих? Почему я об этом ничего не знала? Перевожу растерянный взгляд на нашего юриста. Он поджимает губы и опускает глаза. Знал. Всё знал. Вокруг меня одни предатели…

А нотариус продолжает бубнить:

- Елизавете Александровне Котовой передаётся квартира в жилом комплексе… по адресу… площадью…, а также денежные средства в сумме…

- И это всё? – нервно вклинивается Елизавета.

- Попрошу меня не перебивать. Ваши вопросы зададите потом. – огрызается нотариус.

Мама застонала. Я хотела что-то сказать, но не могла найти слов. Всё это казалось каким-то кошмаром, из лабиринтов которого я не могла выбраться. Если ещё была какая-то слабая надежда, что Лиза эта – приблуда недостойная всё наврала, то теперь не осталось никаких сомнений. Что-то холодное разлилось в душе. Что-то умерло.

Мне оставалась большая квартира-студия в центре города, в которой я сейчас живу, солидная денежная сумма и пакет акций, делавший меня одним из главных акционеров компании. Но всего лишь одним из. Маме отошёл наш семейный особняк, дача в элитном загородном комплексе, машина, а также все оставшиеся денежные средства наличные и на счетах.

- У меня всё. – закончил нотариус.

Елизавета тут же подскочила. Красные губы презрительно изогнулись:

- Ничего. Мы с Серёжей ребёнка хотели, планировали. Если я окажусь беременной, всё у вас заберу…

- Пошла вон отсюда… шалава… - мама задыхалась в шоке. – дрянь…

Рома отмер и повторил за мамой:

- Пошла вон. – но он словами не ограничился. Больно схватив под локоть, буквально выволок Котову из комнаты.

Юрист пытался всунуть маме стакан с водой, но она отбивалась от него, повторяя, как в бреду:

- Все предатели. Все знали…

Марат подпирал плечом косяк, спокойно наблюдая за сценой. Мой взгляд зацепился за него:

- Я оспорю завещание.

Он медленно кивнул.

- Удачи. Моя помощь нужна? – указал глазами на маму.

- С чего бы мне принимать помощь от чужих людей? Сами справимся как-нибудь.

Марат поджал губы, ещё раз кивнул и ушёл.

Рома отвёз нас домой. Мама, напившись успокоительных, спала, а я бродила по дому, по дуге обходя дверь в кабинет отца.

Как может человек так поступать со своими близкими? Неужели связь с какой-то девкой стоит всех лет, прожитых рядом с мамой, с нами? Какое решение он принял? Тогда, в кабинете перед смертью он говорил о нём с нею. Он собирался нас бросить? Уйти к ней?

Тру пальцами виски… Тупая боль стала моей постоянной спутницей. Но боль физическая – не самая страшная. Куда страшнее та боль, что поселилась в моей душе. Она, как заноза – нарывает и ноет постоянно. Нет ничего страшнее предательства близкого человека.

Глава 6.

Девять дней ада. Мама отказалась ехать на кладбище. Для неё отец умер дважды. Мне трудно её в чём-то винить. Вчера она уехала к одной из подруг в Турцию. Та тоже три года назад потеряла мужа. Правда, обошлось без таких вот мерзких откровений.

Стою перед могилой. Фирма уже убрала засохшие цветы. Только шикарные венки укрывают холмик. Красивый отец с большого фото смотрит на меня.

Ветер треплет траурную тонкую ленточку, обвившую букет тёмно-бордовых роз в моих руках. Мои губы плотно сжаты. Что остаётся в душе к человеку после смерти? Я решила, что буду помнить хорошее. То, что он дал мне – своей единственной дочери. Меня он любил. Всегда. И тут же в голове кто-то подкинул фразу: «Её он тоже любил».

Рядом встал Рома.

- Ник, поехали. Ты уже долго тут. Не надо.

Даже не поворачиваюсь к нему.

- Я сейчас. Иди в машину. Мне надо побыть одной.

Рома не спорит. Уходит. Я ещё пару минут стою у последнего пристанища отца. А затем с отвращением швыряю букет поверх венков.

- Как ты мог?

Вот только он никогда не ответит. Резко развернувшись, прохожу между могил к машине.

Рома, кинув на меня взгляд, аккуратно выезжает с кладбища.

- А теперь, Роман Викторович, расскажи-ка мне, когда мой любимый папочка увлёкся юной красавицей Елизаветой Котовой.

- Ника… ну зачем оно тебе надо. – Рома преувеличенно внимательно смотрит на дорогу.

- А хочу, чтоб побольнее. Так что, давай. Колись.

Рома поджимает губы. Наш начальник службы безопасности довольно молодой. С ним у меня сложились доверительные отношения. Он даже как-то пробовал оказывать мне знаки внимания. Но папа быстро прекратил эти поползновения, пообещав уволить его с такой рекомендацией, что ему останется только обычным охранником в торговый центр идти.

- Слушай, это уже прошлое. – не сдаётся Рома. – Не надо тебе это, поверь.

У меня от ярости холодеют пальцы. Это что, мужская солидарность?

- Не надо? А ей припереться на похороны надо было? А ему оставить ей квартирку за сотку-две тысяч баксов надо было? М?

Рома сильнее сжимает руль, а я продолжаю:

- Ты не мог не знать. А если не знал, то ты не стоишь и копейки, как безопасник. И тогда я найму частного детектива и всё равно всё узнаю. Так что, я внимательно слушаю. Когда это всё началось?

Рома тяжело вздыхает:

- Почти полтора года назад.

Откидываю голову на подголовник. Ну круто!

- Кто она?

Рома пожимает мощными плечами:

- Да обычная моделька. Мы с Сергеем Максимовичем на одном автосалоне были. Он там её увидел. Увлёкся… Ну не тяни мне жилы, Ника! – бьёт ладонями по рулю.

Но мне нужно задать этот вопрос.

- Он нас бросить хотел?

- Да мне откуда знать? Твой отец начальником моим был, а не другом. Он со мной подробности своей личной жизни не обсуждал. Домой? – мы выехали в центр города.

- В офис.

- Может, завтра уже? Отдохни сегодня. – как-то неуверенно заявляет Рома.

Я хмыкаю.

- Не подскажешь, от чего мне отдыхать? Давай в офис.

Мы больше не разговариваем до самого бизнес-центра, где целый этаж занимает наша финансовая компания. Молча, поднимаемся в лифте на этаж. Я готовлюсь к сочувствующим взглядам и шепоткам. Подобные новости, как поджар по сухому лесу, расходятся.

Сцепив зубы, прикладываю электронный пропуск к считывающему устройству и вхожу в другой мир. Быть может, здесь мне будет немного уютнее.

Здесь у меня свой кабинет – небольшой, но аккуратный. И главное - отдельный. Я – интроверт, и щебетание с девчонками о погоде и мальчиках – не моё. Электронный замок щёлкнул и пропустил меня внутрь.

Вроде, всё на месте, но всё изменилось. Это витает в воздухе.

Не успела я сесть в кресло, в дверях появился Денис Игоревич. Постучал костяшкой указательного пальца в косяк.

- Привет. Можно? – и, не дождавшись разрешения, вошёл. – Ты как?

Пожимаю плечами и всё-таки опускаюсь в кресло.

- Понятно. – Денис садится в кресло напротив. – Вероника… в общем, лучше сразу по живому. У нас новый управляющий.

Поднимаю глаза к потолку.

- Быстро…

- Понимаешь, - Денис опирается локтями на колени и переплетает пальцы, - Сергей Максимович, давно начал процедуру передачи управления. Как ты понимаешь…

- Не мне. – перебиваю его.

- Да. Но в любом случае… ты же умненькая девочка, но слишком молодая для этого бизнеса. Как ни крути, а опыта у тебя маловато.

Мне не хочется с ним бодаться. Финансовый бизнес – дело серьёзное, да. И клиенты у нас «жирные», не самые обычные, да и госактивы имеются. Здесь опыт и репутация имеет значение. И не факт, что я потянула бы. Да не потянула бы. Понимаю, и всё же.

Глава 7.

Мне трудно видеть чужого человека за столом моего отца. Тупая боль появляется в солнечном сплетении.

- Можно?

Марат оторвал взгляд от монитора и перевёл на меня. Приветственно кивнул.

- Проходите, Вероника Сергеевна, присаживайтесь.

Пока иду к креслу, ведёт меня взглядом.

- Может, отпуск возьмёте? – спрашивает сочувственно.

- Зачем? – закидываю ногу на ногу.

Он откидывается на высокую спинку кресла, чуть щурит глаза:

- Не потому, что вы мне мешаете. Я думаю, смерть близкого человека – основательная причина для отпуска.

- Вы ошибаетесь.

Мне тяжело физически находиться в этом кабинете, но мои глаза сухие. Только голос звучит слишком холодно.

- М-м, ну хорошо. – похоже, он ждал от меня другого. – Тогда давайте обговорим, как будем работать.

Повисает пауза. Марат усмехается.

- Я не хочу, чтобы между нами была война, Вероника.

Он опускает моё отчество, переводя нас на другой уровень общения. Молчу. Ни в чём переубеждать его не собираюсь. Его желания – только его. Марату ничего не остаётся, как продолжать.

- У вас есть ко мне вопросы?

- Да. - медленно киваю. – Когда Сергей Максимович принял решение передать управление вам?

Чтобы назначить нового управляющего, нужно выдержать ряд процедур. Это не делается по щелчку пальцев. Значит, отец планировал свой уход.

Марат усмехается.

- Это имеет значение для нашей дальнейшей работы?

Пожимаю плечами.

- Нет. Это для общего понимания ситуации.

Марат выпрямился, нашёл ручку среди бумаг и принялся крутить в пальцах.

- Вы всё правильно поняли, Вероника. Сергей Максимович давно всё решил.

Понятно. Хотел свить гнёздышко с новой жёнушкой где-нибудь подальше. Быть может, в одной их тёплых стран на берегу океана. Отец любил воду.

- Почему вы?

- Почему нет?

Теперь я позволяю себе ухмылку:

- Потому что есть я.

Наш разговор напоминает танец. Медленный, тягучий. Мы двигаемся осторожно, не допуская слишком тесного сближения, боясь соприкоснуться телами.

- Ещё раз, Вероника Сергеевна, я не хочу закулисных войн. И, на всякий случай, хочу предупредить. Я связан обязательством перед вашим отцом, и буду чётко его исполнять. Но я не связан никакими обязательствами с теми, кто возьмётся вам помогать. Им я доставлю море неприятностей. Мы поняли друг друга? – он чуть наклонил голову, и у меня снова появилось чувство, что я его знаю.

Не просто видела – я видела уже много людей, в том числе и из нашей среды. Отец специально знакомил меня со многими…

- То есть, вы начнёте тиранить людей вокруг меня? – я усмехнулась.

На волевом лице Марата не дрогнул ни один мускул. Взгляд налился тяжестью. Сказал чётко:

- Именно так.

- М… понятно. Могу идти?

Марат выпятил губы, снова сжал.

- Идите.

Но уже у самой двери меня остановил его голос:

- А ты ничуть не изменилась. Жаль, что мы встретились так…

Глава 8.

Медленно разворачиваюсь и поднимаю брови:

- Переход на ты и последняя фраза означает, что мы знакомы?

Марат ухмыляется и, довольный, снова откидывается на спинку кресла.

- Вспоминай, Белова. Как раз мозги займёшь и не будешь думать о том, о чём не надо.

- Я, Марат Кириллович, всегда думаю о том, о чём надо. – последнее слово особенно подчёркиваю голосом.

- Могу поспорить. – он наклоняет голову чуть набок.

Да он вообще офигел?

- А вот это интересно. Готова послушать. – я снова пошла к креслу, но он поднял руку, останавливая меня жестом.

- Нет, Вероника Сергеевна, мы с вами больше дискутировать не будем. У меня слишком много дел. Вспомните, приходите. Вместе посмеёмся. Хорошего рабочего дня.

Это что было? Меня только что выставили из кабинета моего отца? Позволив себе секундную паузу, я всё-таки вышла вон.

- Вас как зовут? – прищурила глаза, рассматривая новую секретаршу.

- Рита Валерьевна. Простите, я не представилась, но Марат Кириллович не любит, когда задерживаются те, кого он пригласил. – вежливая, но сдержанная улыбка.

- Я задержалась? – чуть наклоняю голову и скольжу взглядом по её строгому лицу.

- Нет, Вероника Сергеевна. Простите, я не это имела в виду. – Рита Валерьевна нехотя опустила глаза.

- В следующий раз, Рита Валерьевна, предупредите своего босса, что мне надо чуть больше времени, чем пара минут, чтобы прийти к нему по звонку.

Больше не глядя на секретаршу иду к нашим кадровикам. По пути захватываю из кабинета флэшку.

- Привет, девочки.

- Ника, ты как? – тут же начинаются все эти неуместные вопросы и сожаления. Хотя, они искренние. Отец никогда не был ни тираном, ни самодуром. В компании его, по крайней мере, уважали.

Ограничиваюсь сухим:

- Нормально, девочки. Спасибо. Свет, - киваю их начальнице, - пошли покурим.

Нет, я не курю. Но деловые и не самые легальные вопросы зачастую решаются именно в курилке. Света молча достаёт из пачки длинную тонкую сигарету, приглашающе показывает мне пачку. Она это делает всегда, хотя знает, что откажусь.

В курилке только мы. Света затягивается.

- Ник, если тебе нужна помощь, ты только скажи.

- Нужна, Свет. – ладонью разгоняю дым перед лицом, и тут же включается мощная вытяжка. – Мне надо знать всё о нашем новом… - слова застряют в горле.

Света кладёт руку мне на плечо, поглаживает.

- Спокойно, Никуль. Полгода тяжело будет невыносимо. Потом дышать сможешь. Год надо пройти. Сжать булки и пройти.

- Наверное… - выдыхаю боль. – Свет, короче, мне нужны файлы, что есть у тебя в личном деле на нашего нового. – протягиваю ей флэшку.

- Вот что за люди… - бурчит Света, но флэшку прячет в карман пиджака. – Так и норовят под монастырь подвести. Если что, с Романом сама будешь договариваться. Потому что, если то самое «что», я сдам тебя с потрохами. Скажу, что пытала слезами с особой жестокостью.

Ей удаётся вырвать из меня улыбку.

В кабинете стараюсь вникнуть в цифры финансовой отчётности. Но не могу сконцентрироваться. Мозги отказываются работать. Надо собраться. И ездить надо самой. У меня есть машина, но я почти всегда ездила с папой. Поэтому опыта у меня с гулькин нос.

Снова в голове вопрос. Не понимаю. Как можно быть таким двуличным? Мама никогда на него не жаловалась. Преподаватель экономики в университете. Им всегда было интересно вдвоём. Кроме того, мама всегда следила за собой. У неё и сейчас великолепная фигура. И вдруг… какая-то моделька, которая вряд ли слышала о высшей математике.

Ничего я в жизни не понимаю…

В кабинет заглянула Света. От двери кинула мне флешку. Приложила палец к губам и исчезла в коридоре, закрыв за собой дверь.

Так, ну что ж, Марат Кириллович, посмотрим на вас попристальнее…

Глава 9.

В своей тихой, уютной квартире я сидела на диване, с головой погружённая в данные, что сбросила мне Света на флэшку.

Мне всё ещё казалось нереальным, что отца больше нет, и что всё это он сделал с нами. Хочется проораться или побить посуду. Я понимаю, зачем он сделал чужого человека генеральным. Чего не понимаю, почему его? Почему не одного из его замов?

Марат Орлов - холодный, спокойный, слишком рациональный… В который раз перечитав его биографию, я не избавилась от вопроса: «Кто же вы такой, мистер Орлофф?».

Звонок в дверь заставил меня вздрогнуть. Я не люблю тишину. Обычно у меня всегда фоном какая-то болтовня или фильм на ноуте, поэтому сейчас звонок прозвучал особенно громко.

За дверью оказалась моя подруга детства - Катя. Мы росли в одном подъезде со дня моего рождения. Она старше меня всего на какую-то пару месяцев. Потом, когда мы переехали в собственный особняк, всё равно продолжили общаться.

Катя стояла на пороге с пакетом, из которого выглядывали два золотистых горлышка бутылок шампанского. Кэт не улыбалась. Её внимательные серые глаза тут же вцепились в моё лицо.

- Грустишь, Никуля? - она протиснулась мимо меня и сразу прошла в комнату. Сказала строго, - Сегодня никакого нытья, ладно?

- Никакого нытья, - я кивнула, соглашаясь и искренне радуясь, что она не стала ни утешать, ни задавать ненужных вопросов. Всё, ведь, и так, понятно. Какое может быть настроение?

Катенька всегда была моей отдушиной. Её лёгкость и непосредственность сейчас были моим спасением. Она мигом достала бокалы из шкафчика, расставила их и тихо открыла шампанское.

- Прости, дорогая, тебе бы текилы. Но я тебя знаю – ничего крепче этого сиропа ты пить не станешь. Хоть праздновать нечего, но давай отнесёмся к шампанскому, как к красному вину с пузырьками.

- Давай. – я подхватила бокал. – Не чокаясь…

Катя всё-таки не удержалась – поставила бокал на стойку, разделяющую комнату и кухню, и крепко обняла меня. Наверное, мне стало чуточку легче от её искреннего сопереживания.

- Ну, рассказывай, что нового? - Катя оставила меня и уже устраивалась поудобнее на диване.

- А вон всё новое, - я ткнула пальцем в экран ноутбука.

Катя поджала губы, заграбастала мой ноут и пристроила на свои колени.

- Так-так-так, и что тут у нас? Твой новый босс? - Катя хихикнула, показала мне свой бокал, покачала им из стороны в сторону, явно намекая на добавку.

Несколько минут я ждала, пока её глаза внимательно скользили по строчкам открытого файла.

- Босс, который уже ведёт себя, как хозяин мира. А ещё он уже напрямую сказал, что он гость из моего прошлого. Только я его не помню. - призналась я, и долила нам шампанского в бокалы.

- Та-ак… Значит, Марат Кириллович Орлов… Окончил элитный университет в Лондоне с отличием, затем прошёл стажировку в одной из весьма престижных инвестиционных компаний, где зарекомендовал себя как профессионал высокого уровня. Слушай, какого он вернулся? М? – Катя оторвалась от экрана и кинула в меня непонимающий взгляд. – За его плечами – создание несколько успешных компаний, которые он продавал на пике успешности, и, ёпта, - безупречная репутация. Он фанатик стендапов? Или стартапов? Вечно их путаю.

Я усмехнулась и отпила из бокала.

- Ага, идеальный идеал. Там фотка его крупным планом. Только посмотри на него: красив, богат, умен и с налётом загадочности. Прям крутой герой любовного романа.

- Знаешь, Никуль, а он и мне кажется знакомым. - задумчиво произнесла Катя, поднося бокал к губам. - Я-то откуда его знать могу? Я в ваших делишках вообще не шарю. И фамилия у него такая… Мог бы и поскромнее выбрать. Орловых этих…

- Видимо, наши лучшие воспоминания из прошлых жизней. - попыталась я пошутить, но моя шутка вызвала у нас обеих лишь короткий вздох.

Очередной звонок в дверь прервал наши измышления и заставил переглянуться.

- Кто там ещё? - Катя округлила глаза. - Может, Орлов пришёл объяснить, откуда мы его знаем? Прикинь, как ему икалось…

Я вздохнула и пошла к двери, раздумывая, кого ещё могло принести. Но, когда открыла дверь, замерла. Передо мной стоял Роман - строгий и, как всегда, уверенный в своей неотразимости. В руках у него - букет пышных бело-розовых пионов и ещё одна бутылка шампанского.

- Добрый вечер, Вероника, - кашлянул неловко. - Надеюсь, не помешал твоему уединению?

- Нет, конечно, проходи. – я дождалась, пока Рома прошёл в комнату и отрекомендовала подругу и сотрудника.

Рома с Катей оценили друг друга взглядами.

Причём, Катя прошлась взглядом с ног до головы и обратно. Явно осталась довольна и белоснежной рубашкой, и костюмом с иголочки, и туфлями, натёртыми до зеркального блеска. И даже то, что он взрослый дяденька, её явно не смутило. Я хмыкнула.

- Что-то не так? – Рома поднял брови, и Катя скромно потупила взгляд.

Это явно шампанское. Вообще-то, Катя у меня скромница.

- Держи, это тебе. Я правильно помню? – Рома вручил мне большой букет великолепных пионов. Их нежный сладковатый аромат тут же заполнил комнату, смешался с запахом шампанского.

Глава 10.

Слова Ромы отозвались той самой болью в моей душе. У меня была хорошая жизнь. Беззаботная и просто замечательная! Но вот я посреди жестокого мира совсем одна в растерянности и соплях. Мне трудно понять, что делать, куда идти, за кого цепляться.

- Ты зачем приехал? – спрашиваю Рому.

Катя слишком пристально его рассматривает, но ему такие взгляды по одному месту.

- Посмотреть, всё ли у тебя в порядке.

Подруга подозрительно хмыкает:

- С букетом и шампанским?.. – и осекается под тяжёлым взглядом тёмных глаз Ромы.

Да, он умеет так смотреть. Должность обязывает. Когда-то и я тушевалась перед ним и всегда помнила, что он умеет быть жёстким.

- Ты если что-то начала говорить, то продолжай. А то разгадывать ребусы мне не по статусу. – он даже правый глаз чуть прищурил.

Но и Катя у нас не промах.

- Так, а какой тут ребус? – удивлённо подняла татуированные брови. – Тут всё предельно ясно: мужчина на ночь глядя приходит к даме с цветами и шампанским… Всё понятно.

Я боялась, что Рома сейчас включит крутого безопасника, но он вдруг усмехнулся и принял игру Кати:

- А какой вывод можно сделать, когда подруга приходит с двумя бутылками шампанского?

- О, тут всё просто! Я же подруга, а вы, простите, в каком статусе? – почти искренне улыбнулась Катя

- В статусе крепкого плеча.

- А я в статусе кружевного платочка.

- В который обычно сморкаются и выбрасывают?

По-моему, эти двое слишком увлеклись какой-то детской пикировкой и забыли, что они у меня дома и мне немного не до них.

- Слушайте, платочек и плечо, не пора ли вам покинуть крепость одинокой дамы в печали?

- Кхм… прости, Ника. – Рома прочесал шевелюру пятернёй. – У меня к тебе есть ещё вопросы.

- Какие?

- Ну, например, кто тебе слил служебные файлы. – Рома добавил в голос холода. – Не хочется служебное расследование затевать.

- О-оо, я пошла. – Катя поднялась с дивана, специально «забыв» поправить коротенькую юбочку, открывшую нашим взглядам стройные ножки.

Меня не трогают заигрывания Кати. С Ромой у меня давно ровные отношения. Были. Надеюсь, так и останется. Хотя, наверное, я даже самой себе не очень хочу признаваться, что мне хочется спрятаться за чью-то широкую спину и забыть о части проблем, что легли на мои плечи.

- Не провожайте, я знаю тайную тропу. – она махнула мне рукой и, подхватив сумочку, виляя тощими бёдрами скрылась в коридоре.

Рома, подняв брови так и провожал её взглядом, пока в темноте не щёлкнул замок, а я щёлкнула пальцами перед лицом Ромы.

- Ты зачем пришёл, рыцарь с волшебным плечом?

- Ну у тебя и подруги. – мотнул головой безопасник. – Она не из этих? – сделал какой-то странный жест рукой.

- Из каких? – тон моего голоса тоже изменился. Вот не надо обижать моих подруг.

- Из легкодоступных. – всё же пояснил Рома.

- С какой целью интересуешься? – уже зло сощурила я глаза.

- Соблазнить и тра… - Рома запнулся, словно вспомнив, с кем разговаривает. – Прости, Ника. Не люблю такой тип женщин. Да… так кто тебе файлики-то слил?

Я пригубила шампанское.

- Ты же знаешь – информаторов не сдаю. Но можно я тебя очень-очень попрошу: закрой глаза. Здесь нет ничего, чего бы не было в открытом доступе. Я бы всё равно всё узнала. Только времени бы больше убила.

Рома прошёлся по мне взглядом.

- Ник… ради тебя я на всё могу глаза закрыть. И понять. Меня задевает, что ты не ко мне пришла.

- Зачем же мне тебя компрометировать? – ну не буду же я ему признаваться, что даже мысли о нём не мелькнуло.

- Я не хочу, чтобы ты от меня отдалялась. – о, да - вот и то, зачем он действительно пришёл.

- Я не отдаляюсь, Ром. – я отошла от дивана и села на барный стул у стойки. – Мне просто немного не до чего-то другого, кроме собственного горя. Понимаешь?

Рома кивнул:

- Понимаю. Просто хочу, чтобы ты приходила ко мне, если тебе нужна помощь. Любая. Я ж для тебя…

- Ром, - я остановила его жестом руки. – не надо. Я знаю и очень тебе благодарна. Но сейчас, извини, я хочу отдохнуть. Ладно?

- Ладно. - Рома, уперевшись ладонями в колени, поднялся. – Проводишь?

Я иду за Ромой к двери, и мне уже кажется, что всё обойдётся, но у двери Рома всё-таки развернулся и, обхватив мою талию, притянул к себе.

- Ник… сейчас, ведь всё изменилось. Я тебя от всего закрою. Только позволь.

Ага, а кто меня от тебя закроет? Упёрлась руками в его грудь.

- Ром, иди. Ну, пожалуйста. – не удержавшись, всхлипнула.

Сильные руки тут же отпустили мою талию, Рома скупо кивнул:

- Прости. У нас ещё будет время обо всём поговорить. Завтра утром тебя забрать?

Глава 11.

Боже, как же страшно… Я вцепилась в руль до белых костяшек. Ещё и эти невротики постоянно мне сигналят. Просто офигеть… Туфлю на заднем стекле не видите? Девушка за рулём! Нельзя меня пугать. Я непредсказуемая.

Меня хватило почти на целый километр! А потом я с облегчением зарулила на стоянку супермаркета и с гордостью заняла свободное со всех сторон место. Н-да… Вот теперь мне боком вылазят эти покатушки по утрам с папой или Ромой.

И что делать будем, Вероника Сергеевна? А вариантов два – Рома и такси. Внутренне проголосовала за второй вариант и набрала номер такси, которым иногда пользовалась.

В отвратительном настроении пришла на работу. Теперь мне придётся ездить по ночам, чтобы снова почувствовать машину и привыкнуть к ней.

Не успела зайти в кабинет, как тут же запиликал телефон на столе. Секретарша.

- Белова. Слушаю.

- Доброе утро, Вероника Сергеевна. Марат Кириллович ждёт вас.

- Подождёт. – рявкаю неласково.

Ну почему всегда, если день начался дерьмово, то так и будет продолжаться! В трубке поперхнулись, а я, не ожидая продолжения беседы, положила трубку. Ну нафиг…

Я спокойно переобулась в офисные туфли, расчесала волосы, красиво уложила по плечам, поправила помаду и только тогда отправилась к Марату.

- Простите, Вероника Сергеевна, Марат Кириллович уже занят. – глаза секретарши мстительно улыбались в отличии от плотно сжатых губ.

- Отлично. Когда освободится, передайте Марату Кирилловичу, что до обеда я занята. У меня важный селектор с клиентом.

Не селектор, конечно, но разговоры у меня с клиентами чуть ли не каждый день. Так что, вряд ли меня можно в чём-то упрекнуть.

Секретарша звонила ещё пару раз, но я не брала трубку. Селектор у меня. Что непонятного?

Света пришла ближе к обеду.

- Ник, свободна?

- Для тебя – всегда. Проходи.

Света села в кресло напротив, забросила точёную ножку на другую.

- Слушай, надо Лену пристроить. Этот – она неопределённо кивнула в сторону кабинета гендира, - её нафиг сразу попросил. Ты же знаешь, она одна кормилица. Малой у неё совсем мелкий…

- Что ты меня лечишь? – я с досадой поджала губы. А то я не знаю. – Что я могу сделать? Я больше здесь не котируюсь. – я с ненавистью отшвырнула остро заточенный карандаш.

Кадровичка вздохнула.

- Прости, Никуль. Я знаю, что тебе самой нелегко. Но давай вместе подумаем. Может, приткнём куда. Она девка толковая, умненькая… вроде.

Я уже открыла рот, когда дверь распахнулась. На пороге в ореоле лучей полуденного солнца - Финист - наш - ясный сокол. И из глаз молнии. По две штуки на глаз. Нет, не сокол. Скорее Зевс-громовержец.

- Светлана Юрьевна, идите на рабочее место. – пророкотал Зевс.

- Да, конечно. – и Свету ветром сдуло.

Марат Кириллович прошёл и сел в то кресло, в котором сидела Света.

- Вероника Сергеевна, чем таким вы были заняты с утра, что сначала опоздали на работу, а потом не нашли времени, чтобы зайти в мой кабинет?

Я сглотнула.

- Ну, значит, так. Сначала я решила ехать на работу на машине, а потому что я давно не ездила, я сильно боялась. А ещё мне постоянно сигналили, нарушая мой дзен. Поэтому я оставила машину на стоянке торгового центра. Пришлось вызвать такси. Поэтому я опоздала. Потом, я переобулась, расчесалась…

- Так, стоп! – Марат стукнул раскрытой ладонью по столу. – Ты издеваешься?

Вот его качает: то «вы», то «ты»…

- Вы же сами меня спросили, чем я занималась. Делаю вам чёткий доклад. Могу поминутно. Могу в письменном виде. Могу надиктовать. Хотите?

Марат набирает полную грудь воздуха. Я даже вижу, как его белоснежная рубашка слегка натягивается под галстуком. Шумный выдох. Киваю согласно:

- Вы, Марат Кириллович, если что, всегда можете ко мне прийти подышать. У меня в кабинете воздух особенный. Озонированный.

Марат вдруг поднимается, вкладывает руки в карманы брюк и заходит за моё кресло. Наклоняется низко так, что я чувствую тепло его тела, и в самое ухо:

- Когда я тебя приглашаю, будь любезна, приходить сразу. Не через десять минут, не через полчаса. Сразу. Хорошо услышала?

Я кашлянула.

- Простите, Марат Кириллович. Когда посторонний мужчина так близко, у меня мозги отшибает. Напрочь. – потянула носом и чхнула. – И вообще, у меня аллергия на дешёвую туалетную воду. Вы где её покупаете?

Марат выпускает меня из плена и идёт к двери. У самого порога останавливается:

- Тебе не кажется, что для тебя одной – это слишком большой кабинет? М?

И пока я хлопаю ресницами, успевает выйти в коридор. А ещё через пару минут на корпоративную почту приходит письмо лично от него:

«Завтра ужинаем с «жирными» клиентами. Время - 19:00. Ресторан уточнишь у Риты. Форма одежды – парадная. Я в тебя верю.»

Глава 12.

Какой ресторан? Нет, я понимаю, что делает Марат – демонстрирует нашим клиентам, что мы вместе, новый босс и наследница компании. Но, блин!

С час я металась мысленно, стоит мне написать всё, что я думаю, или донести до сознания Марата самой. Всё-таки лучше самой.

Я решительно пошла в кабинет гендира. Рита подняла на меня глаза, но я даже не стала возле неё останавливаться. Она, наверное, не ожидала от меня такой наглости и прыти, но я быстро проскользнула мимо неё и толкнула рукой дверь.

- Марат Кириллович… - я заткнулась на полуслове.

Перед боссом сидела девица в платье, больше открывавшим, чем скрывавшим. Две чашки кофе на столе. Девица обернулась и выгнула брови.

- У нас новые клиенты, Марат Кириллович? – я точно так же выгнула брови и пошла за стол босса точно так же, как это сделал он в моём кабинете.

Опёрлась руками о столешницу и уставилась на девицу.

- Марат, это кто? – тут протянула девица.

Это она обо мне? Ну-ка, Марат Кириллович, объясни ей, кто я. И я за одно послушаю.

- Знакомься, Лика, это Вероника Сергеевна, дочь Сергея Максимовича и, практически, совладелица компании.

Имя отца снова болью отдалось в груди. Это он должен сидеть в этом кресле, а после него я!

- Приятно познакомиться. – с обаянием змеи я улыбнулась Лике. – Так вы пришли по какому вопросу?

- А я… по личному. – Лика ответила мне такой же улыбкой, явно не собираясь продолжать.

- По личному? – я посмотрела на Марата, который уже отъехал на кресле от стола и явно наслаждался зрелищем. – Мой отец решал в этом кабинете только деловые вопросы. Мы же здесь работать пытаемся. Или нет, Марат Кириллович.

Марат улыбался.

- Лика уже уходит.

- Ну, Марат! – Лика явно была не согласна и покидать кабинет в её планы не входило.

«Ну, Марат» уже всё сказал, и ей ничего не оставалось, как только подняться, подхватить крошечную сумочку за сверкающую цепочку и промурлыкав:

- Ладно, увидимся вечером. – покинуть поле боя.

Я заняла кресло, в котором она только что сидела.

- Я вас внимательно слушаю. – дёрнул уголками губ Марат.

- Я считаю, что мне рано ходить по ресторанам. Как бы то ни было, а моей отец умер совсем недавно. Я не пойду.

Марат снова подъехал к столу, поставил локти на столешницу.

- Это не увеселительный поход, Вероника. Это нужно сделать, чтобы сохранить стабильность компании. Ты же понимаешь, что сейчас нас начнёт штормить. И как мы пройдём это период, зависит от нас обоих. Мы должны играть на одном поле. Я настаиваю, чтобы ты была.

Мне не хочется сдаваться.

- Кто будет из клиентов?

Марат называет три фамилии самых «золотых». Да, всё правильно. Пока думаю, рассматриваю картину за его спиной. Что ж…

- Хорошо. Я буду.

Поднимаюсь из кресла.

- Ника, - окликает меня Марат, - в следующий раз стучи, пожалуйста. – и добавляет, - Хотя бы.

- О, простите великодушно. Я думала здесь, - я сделала пальцем круг в воздухе, обрисовывая кабинет, - мы занимаемся исключительно работой. Поэтому никаких неловких моментов быть не может. Но я, конечно же, учту ваши пожелания.

Рита взглядом меня четвертовала и сожгла на костре.

- Простите, Рита Валерьевна, очень срочно надо было. Обещаю, в следующий раз – только через вас. – я даже руку к груди приложила.

Рита открыла рот, но в приёмную вошёл Денис Игоревич, положил на стол папку с надписью «На подпись». И я тут же вцепилась в него:

- Денис Игоревич, вы мне очень нужны. Можно к вам?

- Солнышко, тебе всё и всегда можно. Пойдём. – и мы вышли из приёмной.

- Денис Игоревич, помогите, пожалуйста. Давайте Лену ко мне пристроим?

Денис вздохнул.

- Никуль, это ж штат расширять… Бумажек куча, согласований…

- Денис Игоревич, но вы же у нас волшебник. Вы ж всё можете. Она ж у нас сколько проработала?

- Дай мне подумать, как всё провернуть.

- А вы поручите всё подготовить, а я сама у Марата подпишу. Ладно?

Денис улыбнулся.

- Вся в отца. Вижу цель, не вижу препятствий.

Я поднялась:

- Надеюсь, не во всём… Спасибо вам за помощь.

Мне ещё надо зайти к юристам, потом в бухгалтерию, а дома надо будет позвонить маме. Она совсем мне не звонит. Кто б мне сказал, что всё так будет. И самому близкому человеку будет так больно, что она «забудет» обо мне, спрятавшись в раковине своего горя и унижения. И что-то мне подсказывает, что именно унижение ударило по маме больнее всего.

Зато вот, кто обо мне не забыл.

- Ника, поехали, домой тебя отвезу. – следом за мной в кабинет вошёл Рома.

Глава 13.

Роме удалось меня заинтересовать.

- Ну? – я пристегнулась и уставилась него.

- А что мне за это будет? – усмехнулся Роман, выруливая со стоянки со странной улыбкой на губах.

Это наглость или просто провокация?

- Ром… - меня начали напрягать его манера напирать на меня.

Осмелел. Папы не стало, и думает, что путь открыт? Можно напирать на меня? Так я знаю, к кому обратиться за помощью можно. Не хочу пока между нами проблем. Но если так пойдёт дальше, мне придётся сделать выбор.

- В общем, Лиза тогда, у адвоката, кричала, что может быть беременной…

Его слова резанули по живому. В животе стало холодно. Нет… только не это! Не это, пожалуйста!

- Да не тяни, Ром! – мой голос прозвучал резче и громче, чем я хотела. Нервы…

- Вам не о чем переживать. Елизавета не беременная. – выдаёт Рома показательно спокоцно, и я выдыхаю с облегчением.

- Получи, стерва! – расслабленно откидываюсь на спинку сидения. Из горла вырывается смешок. – Как ты узнал?

- Источники не сдаю. – усмехнулся Рома. - И вообще, тебе лучше не знать, как мы работаем. Ну что, тебе не кажется, что эту новость надо отметить?

- Ром… ты меня слишком круто в оборот взял. – досада всё-таки прорывается в голосе. - Сбавь. Не дави.

- Ника, я думал, что тебе надо на кого-то опереться. Я готов подставить плечо. Если что, я ничего не форсирую, но мои чувства к тебе не изменились. – голос Ромы стал ровным, даже холодным. – Просто буду рядом.

- Хорошо. Я поняла. Мне надо на стоянку к супермаркету.

- Почему туда? – Рома поднял брови.

- А… - я махнула рукой и рассказала про свои утренние покатушки.

Рома посмеялся и кивнул:

- Ок. Договорились. Покатаемся вместе, быстро наверстаешь. Для такой умной девочки, как ты, ничего сложного.

Ага. Я оценила поток машин за бортом.

- Слушай, давай лучше домой.

Рома считал мои мысли:

- Трусиха. Ладно.

Подкатил к самому подъезду.

- Ладно, Вероника Сергеевна, в гости не напрашиваюсь. До завтра?

Как-то в его голосе совсем не было оптимизма, но приглашать я его не собиралась. Незачем давать ложные надежды. Просто не мой он мужчина. Хороший, верный, но не мой.

В квартире сразу щёлкаю пультом, включая плазму. Просто, чтоб прогнать тишину. В холодильнике один йогурт обезжиренный. Вот и жизнь у меня стала какая-то обезжиренная и безвкусная.

Звонок маме не принёс радости. Мама вяло со мной разговаривала. А когда я ей сообщила, вроде как, хорошую новость, сказала очень резко и сухо:

- Не говори мне больше о них, Ника. Я ничего не хочу о них слышать. – и я подавилась словами.

- Мам, я скучаю. Ты когда приедешь? – прикусываю сустав согнутого указательного пальца. Мне хочется плакать. Мне нужна родная душа рядом.

В трубке тишина, а потом вздох.

- Я приеду, Верочка. – говорит всё-таки ласково, но голос у неё тусклый и уставший. – Ещё немного побуду и приеду.

Терпеть не могу, когда она называет меня Верой, но сегодня сдерживаю порыв возмущения. Больше колет то, что, мама вернётся очень нескоро.

Пусть осень пока не вступила в свои права, но я включаю электрический камин и усаживаюсь с йогуртом перед ним. Почти натуральное потрескивание дарит какой-то уют и спокойствие. Не хочу ни о чём думать…

******

Чтобы прибыть в ресторан во всеоружии, я ушла после обеда. Меня должны видеть собранной и спокойной. Никого не волнует, как я себя чувству, чего хочу или не хочу. В салоне мне делают нейтральный макияж. Даже на губах не моя любимая красная помада. Я не соблазнять мужчин иду. Поэтому и выбор в одежде делаю в пользу делового костюма – дорого, но сдержанного.

Порог ресторана я переступаю ровно в назначенное время. Знакомая атмосфера роскоши окутывает с порога. Мужчины уже за круглым столом, покрытым идеально белой скатертью. Администратор сдержанно улыбнулся мне и провёл к столику и отодвинул стул. Он знает меня. Мы с папой иногда обедали здесь. Иногда всей семьёй ужинали. Словно, в другой жизни.

Мужчины поднимаются, придерживая полы пиджаков. Я первая подаю руку каждому. Моё лицо ощупывают взглядами, но сегодня я уже готова к ужину. Нет на моём лице следов печали и горя.

Неспешно ужиная, мы все беседуем, как добрые знакомые. Марат уже имеет имя в мире финансов. Он прекрасно держится – спокойно, с достоинством.

Уже в самом конце ужина он сделал то самое важное заявление, ради которого мы все здесь и собрались:

- Что ж, господа, мы рады, что вы с нами. – и его рука показательно легла поверх моей.

Ладонь тёплая и мягкая, но меня будто кипятком ошпарили. Едва удерживаю желание отдёрнуть руку и спрятать под стол.

Зато все оценили этот властный жест. Его рука поверх моей. Символы, символы…

Глава 14.

Марат заложил руки в карманы, перекатился с пяток на носки и обратно, шумно потянул носом воздух.

- С чего такие выводы?

- Ты что хотел показать, когда меня там, - я кивнула на ресторан, - за ручку тискал?

Наша машина уже подъехала, но мы не спешим садиться. Не стоит выяснять отношения при водителе.

- То, что мы вместе и ты под моим покровительством. А ты что подумала? – он ещё и шутить смеет.

- Какое покровительство? Марат, меня тошнит от всего, что произошло, от тебя и этого ужина. Не трогай меня больше. Понял? – я уже взялась за ручку дверцы, но Марат за плечо рывком развернул меня к себе.

- Что Першин от тебя хотел? – переводит Орлов разговор.

- Вот если бы ты меня не бросил, возможно, и услышал бы, а так – это только наше с ним дело. – подчёркиваю голосом, - Личное.

Марат прищурил глаза.

- Ника, ты оказалась одна в море акул. Ты это понимаешь? Ты для них всего лишь желанный кусок мяса. Помни об этом.

- А ты, значит, мой спасательный круг? – я не удержалась от издевательского хмыка.

- Да. Именно так. Я – твой спасательный круг. – и с нажимом повторил вопрос. - Что хотел Першин?

Я пожала плечами.

- Чтобы к нему пришла.

- В смысле? – Марат даже отпустил мою плечо.

- В прямом. – я пожала плечами и снова потянулась к ручке.

- Ника, что ты знаешь о Першине?

- Слушай, что ты мне допрос посреди улицы устраиваешь? – он всё-таки меня вывел из себя. – Ты кто такой, чтобы мне подобные вопросы задавать?

- Садись. – Марат кивнул и сам открыл дверцу.

Через пару секунд он уселся с другой стороны, хотя мне до ужаса хотелось, чтобы он сел на переднее сидение.

- Так что ты знаешь о Першине?

- Послушай, Марат Кириллович, естественно, отец давал мне информацию обо всех крупных клиентах. Я в курсе состояния его бизнеса. Всё?

- Нет. Не всё. Першин развёлся год назад. Не находишь интересным, что он к тебе свои фаберже подкатывает?

Конечно, я успела об этом подумать. Я осталась совладелицей крупной инвестиционной компании, а значит, и завидной невестой. Всегда можно прибрать мою долю к рукам. Это кроме модельной внешности. И да, я давно не живу в мире розовых фей. Глупо не думать о том, что при умном раскладе, я могу стать единственной владелицей компании. Деньги к деньгам. Ну, а муж всегда может подвинуть жену от дел.

- Что ж, я рассмотрю его предложение. – сказала ядовито. – Мне очень нужен незаинтересованный консультант.

- Надеюсь, ты пошутила. – Марат глазами пытался прожечь в моём лице дыру.

- Что, боишься, получить опытного конкурента под боком, а не сопливую девчонку? – не могу удержаться от шпильки.

Мне по-прежнему больно от того, что отец поставил во главе компании чужого человека. Он же мог поставить Дениса или кого-то из своих, если действительно хотел, чтобы меня просто продолжили обучать. Так почему его? Почему, наконец, просто его не нанял, если так хотел?

- Я бы не назвал тебя сопливой девчонкой. Не прибедняйся. – дёрнул уголками губ Марат.

Это он теперь на мой возраст намекает?!

- Слушай, - я повернулась к нему и уткнулась на взгляд медовых глаз, - а что ты такого отцу пообещал или продал?

- Интересная постановка вопроса. – губы Марата дрогнули в странной улыбке. – Возможно, однажды я тебе расскажу. Пока рано.

Я фыркнула и отвернулась. Рано… Рано для чего?

Всю поездку мы больше не разговаривали. У моего дома Марат сам открыл мою дверцу и подал руку.

- Надеюсь, завтра ты не опоздаешь. – босс задержал мои пальцы в своих руках.

- А что случится, если опоздаю? Кто-то умрёт? - я вздёрнула брови.

Ну правда! Я понимаю, дисциплина, но подобные замечания – это уже слишком.

- Надеюсь, что нет. – Марат отпустил моим пальцы и улыбнулся. – Спокойной ночи, Вероника.

Консьерж открыл мне дверь, и я выдохнула. Устала.

Ужин был не из милых и приятных. Да и Марат снова всколыхнул во мне мысли, которые уже улеглись. Интересно, когда отец оставил последнее завещание? Я знаю, что он составил завещание после того, как начались серьёзные проблемы с сердцем. Это было примерно год назад. Тогда ему диагностировали предынфарктное состояние.

Интересно, не от виагры ли… Фу! Мерзко так думать об отце… Мерзко и непозволительно. Но, ведь, это правда. Горькая, противная и голая правда.

*****

Утром я не опоздала. Как ненормальная, встала очень рано и всё-таки приехала на своей машине под здание бизнес-центра. Когда я боялась трудностей? Их, правда, было немного, зато теперь, хоть отбавляй. Неимоверно гордая поднялась на наш этаж.

В кабинете на моём столе лежат изменения в штатное расписание, протоколы принятия изменений, и приказ на зачисление в штат Леночки. Ну, как его не любить? Прошлась к кабинету Дениса. Он уже там кого-то песочит. От двери сделала из пальцев сердечко и показала ему. Денис сдержал улыбку, но кивнул.

Глава 15.

- Вероника Сергеевна, спасибо вам огромное! – Леночка берёт мои руки в свои и тянет к губам.

Я отдёргиваю руки и возмущаюсь:

- Ты с ума сошла?! Прекрати немедленно!

- Вы не понимаете… - вдруг до Лены доходит, на сколько мне неудобно. – Простите, Вероника Сергеевна. Я всё. Готова работать.

В эти дни я очень старалась не попадаться на глаза Марату. Единственный раз, когда мы пересеклись – на совещании руководителей подразделений. Здесь я тоже мирно доложила всё, о чём просили, и уставилась в блокнот. Рано. Я поговорю с ним чуть позже.

Лене добыли со склада стол. Он отлично встал в кабинете. Даже меня двигать не пришлось. И в первый же день я оценила удобство наличия делового помощника. Все звонки на мой внутренний номер перепрограммировали на неё. И это стало ошибкой. Хотя, рано или поздно, Лена попалась бы на глаза новому гендиру.

Марат сам пришёл в мой кабинет. Распахнув дверь, замер на пороге, смерил глазами Леночку, подскочившую и замершую столбом.

- Я не понял, Ника. Что это такое? – он глазами указал на Лену.

- Это наш новый сотрудник – мой деловой секретарь. Вы же сами говорили, что мне здесь одной места много. – я невинно хлопала ресницами.

- Ты так перегружена непосильной работой, что тебе понадобился помощник? – Марат недовольно поджал губы. Отрывисто бросил, – Ко мне в кабинет. Быстро.

Лена медленно опустилась на стул, а я смотрела ему в спину.

- Вероника Сергеевна… - у Лены задрожали губы.

- Так, спокойно, Лена. Релакс.

В приёмной Рита позволила себе мерзкую улыбку. Уверена, это она и доложила о новом сотруднике.

- Слушаю вас. – я села в кресло перед столом отца.

Марат переплёл пальцы и поставил на них подбородок.

- Я тебя предупреждал?

- О чём? – я медленно закинула ногу на ногу, и его глаза ушли туда, где интересно.

Усмехнулся, откинулся на спинку кресла.

- Я не помню, чтобы подписывал все бумаги на нового сотрудника, а у меня феноменальная память. Что скажешь, Вероника Сергеевна?

Мне осталось только пожать плечами:

- Иногда память играет с нами, и мы ошибаемся.

- Ошибаемся… да… - Марат взял со стола ручку. – Я тебе обещал, что с тобой воевать не буду?

- Так и я с вами не воюю. – я прикусила кончик указательного пальца. – Чем может вам навредить мой секретарь?

- Ты нарушила субординацию. Ты могла прийти ко мне и поговорить. Я здесь руководитель. Это на моих плечах лежит ответственность за компанию. И я принимаю окончательные решения. – Марат говорит резко, хлёстко.

Ему даже удалось меня впечатлить.

- Так вы и приняли. Разве, нет? – я намекаю на подписи на всех официальных бумагах. – Вы уволили чудесного специалиста, верно работавшего на компанию, и притащили своего. В этом была необходимость?

Марат спускает пар долгим выдохом.

- Я уволю Дениса Игоревича. – он аккуратно поставил ручку в деревянный стакан.

- За что? – мои брови взметнулись вверх.

- За самоуправство. Я не обсуждал с ним расширение штата и не давал подобных распоряжений. Ну и каждого можно за что-то прижать. – дьявольская улыбка изогнула красивые губы.

- Он прекрасный специалист, проработавший в компании хренову тучу лет. Разбрасываетесь верными профессионалами? Его тот же Першин с руками заберёт. Хотите укрепить конкурентов?

Марат усмехнулся.

- Нет. Просто учу одну… - красноречивая пауза, - девчонку суровому выживанию в бизнесе. И убеждаюсь лишний раз, как был прав твой отец, что не отдал солидную компанию в твои слабые ручонки.

А вот это уже слишком. Я рывком поднялась.

- Считай, научил. Напомни себе, пожалуйста, с какими условиями отец тебе пакет акций передал. Даже интересно, что будет, если эти условия не выполняются? – я усмехнулась и пошла к двери.

- Я тебя не отпускал! – рявкнули сзади.

- А я на тебя больше не работаю! –в ответ я грюкнула дверью и стёрла улыбку с губ секретаря:

- Ты тоже. Собирай манатки, чтоб ничего не пропустить. И ничего лишнего не прихвати.

Бледная Лена сидела в кабинете, не поднимая глаз.

- Меня опять увольняют?

- Нет, Лен. Тебя не увольняют. Никто тебя не тронет. Всё будет хорошо. Не переживай.

За столом я быстро написала заявление на увольнение, сняла копию.

- На сегодня всё. – бросила Лене, забрала сумочку и плащ из шкафа. – Завтра меня не будет. Я там кое-что тебе отправила на почту. Приведи в божеский вид. И найди мне, пожалуйста, личные контакты Игоря Викторовича Першина. Чем быстрее, тем лучше.

Заявление занесла Свете, у которой глаза стали, как блюдца.

- Ник, ты чего?

- Не переживай, Свет. Просто мы с Маратом Кирилловичем учим друг друга жизни. Поставь входящий. – сунала ей копию заявления.