Брачный квест некромантки

Глава 1

— Эйнджел Вэйллерс! — От резкого окрика дяди, развалившегося в папином любимом кресле и сверлящего меня негодующим взглядом, я позорно дернулась. — Извольте молчать и слушать, что вам говорят старшие! Распустились тут!..

Дядя запнулся. Наверное, проглотил ругательство. А я обиженно огрызнулась:

— Папа никогда не кричал!..

— Наверное, поэтому он в пьяном виде позволил лошади сбросить себя и свернул себе шею! — едко парировал мамин брат. — А я теперь вынужден разгребать его долги и ломать голову, как обеспечить двух вздорных девчонок!

Я пристыженно опустила голову. Дядя, будь он хоть тысячу раз мне неприятен, сейчас был прав. Папочка оказался ужасно неприспособленным к жизни и после того, как не стало мамочки, все наше большое хозяйство начало медленно, но уверенно разваливаться. Сначала я была слишком маленькой и не понимала, что происходит. С детским восторгом слушала папины нетрезвые разглагольствования, как вырасту, поступлю в магическую академию, научусь управлять своим даром и стану крутой некроманткой, известной на все наше немаленькое королевство. Звучало, как красивая сказка. Но это я поняла уже потом. Когда подросла и осознала всю плачевность нашего положения. Я даже попыталась хоть как-то его поправить, это положение. Но куда там мне! Что может знать об управлении поместьем семнадцатилетняя пигалица? Ни-че-го. Я стала надеяться на то, что до моего восемнадцатилетия и поступления в академию ситуация не станет катастрофической… И я смогу все же как-то поправить наши дела. И вот до моего восемнадцатилетия остался месяц, но десять дней назад не стало папы. Оступилась лошадь и сбросила его в овраг. Папа умер на месте. А сегодня утром в поместье заявился брат моей покойной мамы. Теперь, по его словам, он всем здесь заправляет. И кажется…

— Да ты слушаешь меня вообще, маленькая негодница?!

Дядя даже вскочил от негодования на ноги и покраснел. А я вздрогнула от очередного окрика и постаралась выдавить из глаз пару слезинок. Может, этот бесчувственный чурбан хотя бы перестанет орать?

— Простите, дядя, — кротко пробормотала, ощущая, как с таким трудом выдавленная из глаз драгоценная капелька подрагивает на ресницах, — я задумалась. Вспомнила, как папочка сидел в этом кресле по вечерам. Он очень любил…

Дядя красноречиво закатил глаза и с безмолвной тоской посмотрел в потолок. Мол, за что мне все это? А потом посмотрел на меня и рыкнул:

— Повторяю еще раз! Постарайся быть повнимательнее, племянница! Сомневаюсь, что твоему супругу понравится рассеянность жены!

— Да, дядя, — кротко ответила, потому что мамин брат смотрел на меня так требовательно, словно желал, чтобы я отдала ему жизнь. А сама озадачилась, о каком муже говорит этот сумасшедший?

Дядя наградил мне долгим, пристальным взглядом. А потом удрученно покачал головой:

— Боги, дайте мне терпения! Ладно, начнем все сначала. Итак, племянница, пять дней назад я получил уведомление о том, что умер мой зять. И что после него в наследство мне осталась куча долгов и две племянницы, которых я теперь обязан содержать до совершеннолетия и замужества. — Дядя дернул щекой. Чего это он? — Но я, увы, совсем небогат. И у меня тоже есть дочь. Я просто не могу тянуть убыточное поместье, покрывать его долги и…

— Мне через месяц исполнится восемнадцать лет, — рискнула я перебить дядю. — А осенью я поступлю в академию, выучусь и…

— А оплачивать тебе обучение кто будет? — снова взревел дядька, вскакивая из кресла и с грохотом опуская кулак на стол. — Вы ра-зо-ре-ны! Еще не поняла? Нет у вас денег на обучение! А мне нужно свою дочь растить и учить. А потом еще выдавать замуж! На что требуется приданое! На вас средств у меня нет! Так понятно? — Я ошарашенно кивнула, ошеломленная непривычной грубостью. — Отлично, — проворчал он. — С этим разобрались. Значит, двигаемся дальше. Как только тебе исполняется восемнадцать, Эйнджел, ты выходишь замуж! За того, кто возьмет тебя без приданого! Это понятно?

Я ощутила, что бледнею, а ноги становятся ватными.

— Как, замуж?.. — беспомощно пискнула, глядя на дядю теперь уже с ужасом. Что он задумал?! — А как же академия? Траур, в конце концов! Это же просто неприлично!..

— Мне казалось, с этим мы уже разобрались, — проворчал он, успокаиваясь и снова устраиваясь на любимом папином месте. — Вы разорены! Ты бы в любом случае не смогла поступить в академию, потому что за обучение нужно платить! И немалые деньги! Печально, что отец тебе этого не объяснил! Все, что он мог для тебя сделать, это — выдать замуж тебя и сестру. Я поступлю так же. Найду тех, кто захочет взять бесприданниц. Поместье продам и из этих денег покрою долги. Если хватит. Разговор окончен! — сообщил он сухо. Ты выходишь замуж сразу после восемнадцатилетия, через месяц. Твоя сестра, если твой муж согласится, может до совершеннолетия пожить с вами. Я со своей стороны обязуюсь найти ей супруга как можно быстрее, — и дядя покачал головой с видом человека, на которого навалилось разом слишком много проблем.

Я же даже дышать не могла нормально. Горло перехватил спазм. Еще сегодня утром жизнь казалась серой и беспросветной. Теперь же она превратилась в катастрофу. Уже то, что мне нужно вместо обучения выходить замуж, ужасно. Необученным магам дар попросту запечатывают. А после запечатывания маги живут еще меньше, чем люди, родившиеся без магического дара. Я могу даже не дожить до совершеннолетия своего ребенка. А ведь, кроме меня, есть еще и сестренка, которой в этом году исполнится только шестнадцать лет. То есть, до совершеннолетия ей еще два года. А если мой гипотетический муж не согласится взять ее в дом?

— А что будет с Адрианой? Если мой будущий супруг откажется ее приютить?

— В таком случае твоя сестра отправится в приют, — равнодушно отрезал дядя, поднимаясь из кресла. — Я уже говорил, у меня нет лишних средств, я не могу взять ее к себе в дом. Так что в твоих же интересах, Эйнджел, сразу же понравится будущему супругу и во всем ему угождать. Все, разговор окончен. Распорядись, чтобы мне подготовили комнату, раз уж я вынужден жить пока здесь. Но на ужин меня не ждите. Я нанесу визит барону Шракси, мы с ним когда-то были приятелями. Возможно, он по старой дружбе подскажет мне, кому можно предложить тебя в жены, учитывая отсутствие приданого.

Глава 2

— Мерзавка! — орал, брызгая слюной, дядя, бегая передо мной туда-сюда. В какой-то миг даже показалось, что он сейчас меня ударит. — Да как ты только посмела!.. Неблагодарная! За все, что я для вас сделал!.. Да я!.. Немедленно продаю поместье, а вы немедленно отправляетесь в приют!..

Я молча терпела ругань, сцепив зубы и стискивая кулаки. Оживленные моим даром жареные гуси щипаться по понятным причинам не могли. Но вот бегать на оставленных кухаркой культях у них получалось весьма и весьма резво! Так, что дядя с бароном Шракси почти сразу же протрезвели! Кстати, лишенные голов птички как-то сумели между собой договориться и ни в какую не соглашались выпустить свои жертвы из столовой. Стоило хоть кому-то из почтенных мужей попытаться прорваться к выходу, как обе птичьи тушки набрасывались на жертву с утроенной силой, разбрызгивая вокруг мясной сок и разбрасывая кусочки печеных яблок. В конце концов, совершенно отчаявшийся барон схватил за ножки кресло и прихлопнул им ту тушку, которая гонялась за ним. А пока птичка выбиралась из ловушки, без затей полез в распахнутое окно. Мы с Адри и Люсиндой просто онемели, когда тучное седалище приятеля дяди застряло в оконном проеме, а выбравшийся из-под опрокинутого кресла гусь с воинственным шипением, отчаянно хлопая общипанными и зажаренными до хрустящей корочки крыльями, атаковал его.

Гусь сумел то, что не смог барон Шракси: он пропихнул негодяя в оконный проем, оставив при этом у барона на заду огромное, лоснящееся от жира пятно с многочисленными потеками мясного сока по ляжкам. Так барон и удирал с нашего двора, демонстрируя ошалевшим от такого зрелища жителям нашего городка, что сидел совсем не на кресле. Гусь же, самоубившись об бароний зад, шлепнулся на загубленную клумбу под окном расплющенной мясной лепешкой.

Второй гусь, будто увидев, что случилось с собратом, разогнался и с диким шипением врезался дяде в грудь. К несчастью, дядя в этот момент стоял как раз напротив входной двери. Получив неплохое ускорение от жареной тушки, дядя вместе с гусем вылетел коридор и шлепнулся на спину, отбив при этом себе копчик, по его словам, и сбив с ног неудачно пристроившегося подслушать Грэшема.

На этом наш завтрак закончился. Дядя заставил Грэшема, Люсинду и нас с сестрой тащить его наверх, в кровать. Ах, как ругалась Люсинда, когда осознала, что любящий своих племянниц дядюшка не собирается раздеваться, и планирует лечь в кровать как есть, в заляпанном жиром и мясным соком платье. Но сделать ничего не могла. Дядя сквозь зубы сказал, что ничего с нами не станется, постираем. Но лечь дядя все-таки не смог: когда мы, пыхтя и отдуваясь, втащили дядюшку в отведенную ему комнату, то оказалось, что она уже занята. В открытое окно на запах валерианы пришел не только наглый рыжий кот. Но и привел с собой двух друзей. И сейчас эта троица с упоением каталась по простыне. Дядя от неожиданности даже забыл, что у него все отбито! Сам вскочил на ноги, сам содрал с левой ноги сапог, и сам швырнул его в котов!

Естественно, коты бросились врассыпную, кто куда. Рыжий оказался самым умным и сразу же сиганул в окно. Его приятель, полосатый как тигр, поему-то прыгнул на картину, на которой был изображен цветущий луг. Наверное, думал, что он настоящий. Картина не выдержала такого надругательства. Сначала стряхнула с себя кота, а потом грохнулась на ошалевшего от такого мурлыку. Кот взвыл дурниной.

Третий приятель рыжего почему-то попытался прорваться мимо наших ног в коридор. Но увидав, что дядя снял второй сапог, тоже бросился в окно, только и мелькнул на весеннем солнышке его дымчатый хвост.

Увы, дядя остановиться вовремя не успел и по инерции все-таки швырнул в уже сбежавшего кота обувь. По животному, к счастью, промахнулся. Но попал в старую грушу. Метко надев сапог голенищем на сухой сук ближе к макушке.

Понятное дело, что после такого дядя передумал ложиться. Сам, босиком, прохромал в папин кабинет, позвав за собой всех виновников утреннего веселья. Сначала наорал на Люсинду и Грэшема, пообещав, что выгонит их взашей с такими рекомендациями, что им будет открыта лишь одна дорога: на паперть, подаяние просить. На работу с выданными рекомендациями их не возьмут даже в портовую таверну.

Я не поняла и половины того, что вопил дядя. Но мстительно пообещала себе, что раз уж так получилось, то сделаю все, чтобы ни один покупатель не захотел купить этот дом.

Всласть наоравшись, дядя выставил нас из кабинета, потребовав принести ему из столовой уцелевшие бутылки с вином. И мы отправились на кухню, позавтракать тем, что не успели принести в столовую до нападения жареных гусей. Птичек, повалявшихся на полу, отчистили от мусора и грязи, и не сговариваясь оставили для дяди, удовлетворившись кашей, сдобренной молоком и вареными яйцами. После этого Адри пришлось взять корзинку и пойти с Грэшемом за продуктами. Рано или поздно, но дядя попросит есть. А наши запасы уже почти закончились. Люсинда, ворча, отправилась наводить порядок после котов и «семейного» завтрака. А я, пакостно хмыкнув, пошла колдовать. Знаю я, конечно, очень мало. Лишь то, что вычитала в найденных в домашней библиотеке книгах. Но, надеюсь, этого будет достаточно, чтобы распугать тех, кто позарится на наше поместье.

В ход пошло все. Перво-наперво я собрала все, что еще не успела поднять и развеять в нашем саду и доме. Потом смоталась на берег ручейка, в котором периодически Грэшем пытался ловить рыбу в надежде принести домой еще что-нибудь. Но там я смогла найти лишь еще парочку дохлых жаб. И увы, от них пришлось отказаться. Я не знала, как очистить кости самостоятельно. А тащить их в дом вместе с разложившейся плотью было попросту глупо.

Когда скелеты и сушеные насекомые у меня закончились, я наколдовала еще несколько простеньких, но очень удачных иллюзий высовывающихся в темных местах из стен скелетов и привидений. На чердаке нашла и выковыряла сухой сучок из балок под крышей. Теперь, благодаря образовавшемуся отверстию, ветер подходящего направления должен был издавать через это отверстие стоны и вой. Во всяком случае, так было написано в книге.