Брак по-тиквийски 8. Последняя война

Первый уровень

Терезу беспокоил досмотр в космопорту. Вдруг Лику Хэнк уже разыскивают? Но нет, документов у нее даже не спросили. Хэнк небрежно мотнул головой в ее сторону: «Моя супруга», – и всё. Хорошо, что не проверили. Бумагу со свидетельством о браке можно было предъявить, но в базе брак аннулирован.

А ведь когда они с Ильтеном переезжали с Т1 на Т5, у нее не было вообще никаких документов, вспомнила Тереза. И тоже прокатило. Рейс местный, внутри Союза Тикви, женщина в сопровождении уверенного в себе, не вызывающего подозрений мужчины – значит, все нормально. Она приободрилась.

Хэнк слегка хмурился. Нет, не Тереза его волновала и не то, как ее воспримут бойцы на Т2. Если как-то не так – это их проблемы. Тереза живо всех в шеренгу построит, а самым невменяемым он вправит мозги. Хэнка тревожила задача, поставленная перед ним командованием. Задача, абсолютно не укладывающаяся в ту стратегию, что превалировала прежде. Бои велись на Т2 восемь дюжин весен, да как бы не дольше. Нашествие зохенов успешно сдерживалось, но изгнать их окончательно не удавалось… и, честно говоря, особых усилий в этом направлении не предпринималось. Служба была рутиной. Убить зохена и не дать себя съесть – так видел свою цель солдат. Выгнать зохенов из ближайших развалин или отступить без потерь – так формулировал командир. Никаких «освободим нашу планету и за ценой не постоим». Героям на этой войне не было места. Зохены, казалось, мыслили так же. Их вполне устраивали локальные бои за тот или иной пригорок. Стремления вытеснить тиквийцев и захватить планету целиком они не проявляли. Если люди уйдут, кого тогда жрать?

Похоже, правительству эта вялая война надоела. Конечное дело, зохены держат армию в тонусе, мотивируют повышать выучку бойцов. Вооруженные силы Союза Тикви высокопрофессиональны и постоянно находятся в полной боеготовности – единственные в регионе. Но платить за это приходится жизнями солдат. А население Тикви и так балансирует на грани вымирания.

Под начало верховного командира Хэнка поставили корпус – пять дюжин дюжин человек. «Сколько-сколько? – переспросила Тереза. – Семьсот двадцать?» И засмеялась. По масштабам Земли, это ни о чем. В Тикви такое считалось крупным формированием. Ставку испокон веков делали не на численность, а на эффективность. Но эффективность в режиме сдерживания – это одно, а очистить такими силами планету от зохенов – совсем другое. Простых решений у этой неожиданной задачи нет. Что-то надо придумывать.

С орбиты планета казалась приветливой: зеленые массивы растительности, синие нити рек, пятна озер и кружевная канва морей – настоящих океанов здесь нет, суша преобладает над водой. В середине материков окраска желтая, это понятно: должны же быть и пустыни. А бело-серые вкрапления, связанные между собой серой паутиной, будили мысль, что планета населена. Увы! Поселения покинуты, немалая их часть превращена в руины. Это остро чувствовалось, когда корабль пролетал над ночной стороной: полная тьма, никакого электрического свечения городов. Работает лишь несколько рудников, которые слишком жаль бросать. Собственно, удерживать территорию, на которой ведутся разработки полезных ископаемых, и составляло до сих пор основную цель военного присутствия Тикви на Т2. Потому мы и продолжаем кормить зохенов, как цинично выразился Хэнк.

В промышленной зоне был даже оборудован космодром, куда корабль благополучно приземлился. Подъехал автомобиль со встречающими – большой джип, снизу выкрашенный серым, а начиная с уровня груди – в разные оттенки зеленого. Судя по всему, чтобы незаметен был на дороге на фоне окружающей ее растительности.

– Господин Хэнк! – Такой же бритый наголо мужик, разве что моложе и чуть поскромнее в комплекции, стукнул себя кулаком в грудь. – Приветствуем вас на Т2!

Камуфляж на нем расцветкой, как верх джипа. И оружие – что-то тяжелое за спиной, Тереза не разглядела, не считая автомата на груди. Вряд ли оружие необходимо, чтобы встретить командира корпуса; наверное, тут просто не принято ходить невооруженными, подумала Тереза, все равно как голыми. Хэнк внимательно рассматривал встречающего.

– Сниттке! – Узнал? Мужик радостно заулыбался. – Высший командир? Поздравляю! Это ж сколько лет прошло? Нет, не говорите, не хочу об этом думать. – Хэнк предусмотрительно выставил ладонь, останавливая собеседника, уже открывшего рот. – А Траллион, Двент? Всё еще служат?

Высший командир Сниттке смутился.

– Господин Траллион вышел на пенсию, господин Хэнк. По ранению. А Двента съели. – Он вздохнул и грустно добавил: – Тех, кого вы знали, уж и не осталось, почитай.

Хэнк помрачнел, но лишь слегка. Что он, не знал, как на Т2 бывает? Сниттке дожил – вот и хорошо. И не сбежал на родину – вообще молодец. Хотя, может, и зря.

– Располагайтесь в машине, господин Хэнк. Сейчас ребята принесут ваш багаж. А… – Сниттке запнулся и уставился на фигуру, показавшуюся из-за спины верховного командира. С виду женщина, а одета по-мужски. Пока она маячила на заднем плане, Сниттке принимал ее за молодого ординарца.

– Это моя супруга, Сниттке. – Хэнк понимающе усмехнулся, приметив вытаращенные глаза высшего командира. – Вы ведь помните, что я женился? Знакомьтесь: госпожа Хэнк.

– Светлого солнца, госпожа Хэнк, – промямлил Сниттке.

Тереза милостиво кивнула.

– Господин Хэнк, но здесь же война. Разве можно женщине находиться в таких условиях?

– По-вашему, Сниттке, я должен был оставить жену одну искать любовников, а сам бегать тут за зохенками, как дурак?

Я тебе помогу

На охоту собирались, как на бой. Автоматы; маскировочные костюмы, обеспечивающие почти полную невидимость. Хэнк взял гранатомет, Тереза привычно отказалась.

– Вот зачем тебе гранатомет? – не поняла она. – Каких зверей ты из него мочить собрался? Это ж ни шкуры, ни мяса не останется, одни ошметки.

– У нас тут война вообще-то, – напомнил он. – Нарвемся на зохена – мало не покажется. И ты бери, пригодится.

Она выставила ладонь:

– Не надо, не мое оружие. Слишком громоздкое для меня. Я и на тренажере без него обходилась.

– На первом уровне? – Он покрутил шеей. – С одним автоматом и ножами? Да ты сама зохенка, шарахнутая на всю башню.

Тереза решила не обижаться и считать это комплиментом.

Вышли пешком – Хэнк не собирался значительно удаляться от базы. На КПП ему пожелали удачи, как обычно, проводив Терезу взглядами. Впрочем, недолго: за пределами охраняемой территории они надели защитные шлемы, включили режим невидимости и набросили капюшоны костюмов. Гранатомет Хэнк упрятал в такой же невидимый чехол. Остались видны только глаза. Тереза забеспокоилась: как бы не потерять друг друга. И тут же почувствовала пожатие: Хэнк взял ее за руку.

– Когда мы выступаем группой в костюмах, то берем веревку, – негромко сказал он. – Вот, держи. – В руку легла петля тонкой серо-зеленой веревки, почти нитки. Тереза подергала ее на всякий случай: вроде прочная. – Если упустишь, зови.

Так они и двигались по лесу: два призрака на одной веревке. Вначале это казалось странным, потом Тереза приноровилась к ритму передвижений Хэнка, веревка перестала дергаться, и она обратила внимание на окружающее. Подсознательно сканировать местность в поисках скрытой опасности она как начала с самого КПП, так и не прекратила: рефлекс, выработанный на тренажере. Но теперь осмотрелась сознательно.

Здешний лес по окраске напоминал позднее лето на Земле. Разных оттенков зелень, немного желтого, коричневые и черные ветки, коричневые и желтые пеньки – Тереза сперва думала по инерции, что это древесные останки, а потом поняла: грибы! Огромные и странного вида, но точно грибы. Любопытно, съедобные или нет.

В ветвях почудилось движение. Тереза рванула молнию костюма, чтобы достать автомат, но первым выстрелил Хэнк. Из кроны вывалилась чья-то тушка, покрытая желтой шерстью. Четыре ноги, острые уши.

– Остроух, – прокомментировал Хэнк. Тереза одобряла говорящие названия: не нужно запоминать новые слова или придумывать земную аналогию. – Жестковат, но ты же сумеешь приготовить. Складывай в мешок, и пойдем на базу.

– Чего это? – подбоченилась Тереза. – Я тоже должна кого-нибудь подстрелить.

Из высокой желто-зеленой травы выглянули круглые глаза-пуговки. Тереза снова схватилась за автомат, но высунувшаяся мордочка была такой милой, что стрелять расхотелось. Светло-зеленый мохнатый колобок на маленьких толстых лапках с любопытством поводил глазками туда-сюда и вновь нырнул в траву.

– Да это же иррас!

– Правильно, что не убила, – откликнулся Хэнк. – Мяса в них на один укус, да и то жирное. Пусть бегают, они неопасные.

– У Вериного учителя дома жил иррас. Его другу папа привез с Т2. Только он был ярко-рыжим.

– Они разные встречаются. Есть и синие, и красные. Но тех быстро съедают хищники. Такие, как остроух, например. – Хэнк кивнул на добычу.

Тереза убрала тушку в мешок и предупредила:

– Следующий выстрел – мой. Пока кого-нибудь не убью, обратно не пойду.

Хэнк коротко хмыкнул.

– Главное – чтоб не меня. Ну, давай пройдемся до реки. – И поднял мешок.

Мешок был обычным, без режима невидимости. Сюрреалистическая картина: мешок сам плывет в воздухе. Тереза похихикала, не забывая смотреть по сторонам. Увидела еще одного ирраса, тихарящегося в траве – и впрямь синего, – посочувствовала его судьбе. Сказать по правде, будь он зеленым, желтым или коричневым, Тереза бы его не заметила.

Повеяло свежестью. Деревья и кусты расступились, и показались блики на темной поверхности воды. Тереза заприметила крупную серую птицу, стоящую на одной ноге посреди реки. Приготовилась выстрелить, но птица осуждающе каркнула и, вместо того чтобы ожидаемо взлететь, нырнула, скрывшись под водой.

Тереза подошла к самому краю обрывистого берега. Вода текла не быстро. Но не застаивалась, дно у берега просматривалось хорошо. Не особенно глубоко. Тереза потянулась, оглядывая окрестности. Вроде все чисто.

– Может, искупаемся? – предложила она.

Хэнк вздохнул. Порой диву даешься: и как меня угораздило связаться с этой сумасшедшей? Они на враждебной планете, а ей купаться приспичило. Душа и ванны мало! И ведь не отстанет. Вокруг тихо и на первый взгляд безопасно: от леса их отделяет узкий лужок, вода прозрачная, хищников поблизости не наблюдается…

– Только по одному, – решился он. – И быстро: раз-два. Я прикрою. – И на всякий случай расчехлил гранатомет.

– Раз-два – это если надо грязь смыть, – проворчала Тереза, разоблачаясь. Но негромко. – Я не вымыться хочу, а купаться!

У берега вода была по пояс, дальше русло понижалось. А водичка теплая, удивительно, что не цветет. И рыб не видать. Впору подумать, что где-то недалеко сток химзавода. Но нет, жизнь в реке присутствует: по дну ползают какие-то мелкие бронированные существа, норовят цапнуть за пятку – слабо, не больно, не по ним добыча. Должно быть, их та птица и клевала.