Брат жениха. Цена измены

Пролог

Пролог

-Ты боишься? Почему дрожишь?- его голос низкий, глубокий, с хрипотцой.

Молния платья едет по позвоночнику, заставляя чувствовать, как по оголяющейся коже бегут мурашки. Я вздрагиваю, когда одно его выверенное движение руки заставляет наряд упасть к ногам. Чувствую горячее дыхание на затылке. Он, должно быть, слегка наклоняется и всасывает мой запах- я кожей ощущаю, как ноздри этого идеального римского профиля поглощают меня, мою ауру, мою волю.

Я теперь в одних трусиках. Со всей силы сжимаю прутья решетки на окне руками. Нас двое в темной комнате. Этот мрачный помпезный дом в стиле тяжелого люкса похож на тюрьму, пусть и шикарную. Порок здесь впитался в венозно- красную тканевую обивку стен. Она нарочито мягкая- чтобы глушить удары сердцебиения. Потому что неважно, по какой причине ты сюда попала- происходящее здесь- это слишком, это через край.

Что я здесь делала? Что хотела доказать себе и миру… Почему внутреннее «я» снова и снова толкает меня на очередное безрассудство? Почему плохая девочка во мне снова побеждает?

Дана, опомнись, наконец… Хватит… Это сумасшествие. Порочное, дикое сумасшествие.

Разум на секунду проясняется… Вдруг я отчетливо вижу происходящее со стороны. По телу пробегает дрожь уже не возбуждения, а самой настоящей паники. Я в комнате с совершенно незнакомым человеком, который раздел меня почти до гола и хочет от меня понятно чего, судя по упирающейся мне в поясницу каменной твердости… Надо бежать…

-Извините, я… Я не готова.- пищу невнятно, резко разворачиваясь и стыдливо прикрываю грудь. Разум немного прояснился- а с ним появилась и стеснительность,- это… ошибка…

Ресницы подрагивают. Как хорошо, что глаза частично скрыты маской. Так он не увидит моего страха и смятения. И стыда. Ненавидела эти три чувства. С детства ненавидела. Может, именно поэтому я здесь?

Мужчина хмыкает, порочно кривя идеальный рот. Мои слова его, казалось, даже не тронули. Просто белый шум… Его маска давно валяется на полу. Он не боится того, что его узнают. Создается ощущение, что он вообще ничего не боится…

-Это игра такая? Решила меня еще сильнее завести? Не нужно, красотка. Я и так возбужден до предела… Есть в тебе какая- то противоречивость. Вроде бы робкая и пугливая, да только это на поверхности. Внутри у тебя огонь… Горячая, ненасытная, без царя в голове… У меня на такое чуйка… Как увидел тебя, сразу решил, что сегодня трахну. Иди сюда…

Он в буквальном смысле разлепляет мои руки, зажатые в замке. Наклоняется прикусывает сосок, заставляя вскрикнуть и дернуться.

Мое робкое «нет» тонет в его жестком смехе. Смехе победителя, опьяненного похотью.

-Забудь слово «нет», пока ты подо мной. Я не знаю отказа, наивная… Раньше думать надо было. Теперь дороги назад нет.

Поднимает, как пушинку, над землей. Три больших размашистых шага- и я лежу распластанной на кровати.

Его мощные бедра зажимают мои, не позволяя сдвинуться с места. Один рывок- трусики на мне превращаются в кусок тряпки, которые он отшвыривает.

-Расслабься и получай удовольствие, красотка. Тебе понравится… Ты ж за этим пришла… Новых ощущений захотела. Дам я тебе таких новых ощущений…

Глава 1

Глава 1

Неделей раньше

Вечерело. За окном снова снег. Как мы вообще живем в таких условиях? Как я вообще здесь живу? На синтетических витаминах в борьбе с авитаминозом и дефицитом солнца. На двух чашках крепкого кофе до десяти утра, после которых все равно тянет ко сну. На мечтах о долгожданном лете, таком же далеком, как предстоящий отпуск, ибо работодатель не будет работодателем, если не выжмет до него из тебя все соки, а если ты сам себе работодатель, то дело еще хуже- ты просто живешь работой и не можешь позволить себе от нее оторваться…

Белое безмолвие- невнятное, местами слякотное, с небрежным оттенком серости, оголяющее все неприглядное. Делающее даже из милых дачных коттеджей какие-то кривые гнилые зубы. Я не любила зиму, даже не так. Ненавидела. Но парадоксальным образом мне приходилось терпеть и жить там, где добрых шесть месяцев зима…

Правда, разве только это мне приходилось терпеть? Вся моя жизнь- это цепочка клишированных действий, подчиненных каким-то универсальным социальным правилам и критериям. Помните «премудрого пескаря» из школьной программы у Салтыкова-Щедрина? «Как бы чего не вышло»…- вот девиз моей жизни. Ни вправо, ни влево- только по центру. Только по правилам, чтобы достойно, чтобы как у хороших людей…

Прикладываю горячий лоб к холодному стеклу и жмурюсь от мимолетного облегчения. Как же нестерпимо с утра болит голова. Послать бы все к черту и уехать на Бали серфить, или в Кению на сафари, или хотя бы в Египет, смотреть на цветные кораллы и злиться от приторно сладкого «Наташааа» вслед. Но я никуда не уеду, конечно. Сейчас я возьму себя в руки, нащупаю в сумочке завалявшуюся на дне таблетку от головной боли, натяну на лицо дежурную улыбку, поправлю разметавшиеся волосы в идеальную укладку голливудскими волнами, выйду к гостям, обниму деда, поцелую жениха и стоически выдержу все то, что приготовил мне этот вечер. Ради Него выдержу. Нет, не жениха, конечно. Ради дедушки. Я вообще все в своей вот этой «правильной» жизни терплю из-за него. Не хочу расстраивать, не хочу заставлять нервничать и не спать ночами. Он не заслужил такой дрянной внучки, как я. Но что есть, то есть… Главное, что мы друг у друга есть. Никого больше нет, а мы есть… Остались вопреки всему.

Меня вырастил дед. В самые сложные годы- в переходный период, во время гормональных скачков, поступления в институт и на протяжении всей учебы в нем- он был со мной. Правда, до недавних пор с нами была еще и бабушка, но с ней почему-то такой же близости у меня не получилось. Как говорил дед, она никогда не принадлежала семье полностью. Преподаватель русской словесности в институте, она была вечно завалена тетрадками и методичками, все время повышала квалификацию, все время уходила с головой в освоение ярких новинок современной литературы, «чтобы не отставать от новых поколений», как любила говорить.

Пошевелилась и услышала, как скрипнула старая половица. Помню воскресные вечера на даче, с самоваром и баранками, когда стол на пахнущей теплым деревом веранде накрывали павлопосадским платком, а звон разговоров и посуды не стихал до поздней ночи. Если меня спросят, чувствовала ли я себя когда-нибудь счастливой? Да, чувствовала. Вот в такие вечера. Когда в доме было много народу, в их веселье можно было поймать ощущение счастья и того, что все будет хорошо.

Потом, с уходом сначала родителей, а потом и бабушки, этот дом опустеет до пронзительной боли в груди, словно бы там была дырка и гулял ветер, завывая. Горе умеет обеззвучивать мир вокруг тебя и делать нестерпимо громким мир внутри.

Но мы все равно очень любили дачу с дедом, пусть всякий раз, в летний послеобеденнный зной, когда на Николиной горе становилось безмятежно и тихо, когда затихали даже неугомонные работники с Средней Азии, спешившие побыстрее реализовать сложные архитектурные задумки новоиспеченных хозяев-нуворишей в нашем стародачном месте - и только наглые мухи нарушали покой нашего СНТ, сердце щемило от неимоверной тоски и одиночества. Мы улыбались друг другу, но оба чувствовали эту ничем и никем не восполнимую пустоту. Одну пустоту на двоих. Может быть, моя свадьба заполнит эту пустоту… Дед был уверен, что да… Поэтому начать заполнять мы еще решили именно с дачи- из множества гламурных вариантов остановились на том, чтобы провести мою помолвку среди высоких зимних сугробов за окном, в аромате старого дерева нашего семейного гнезда, которое опустело слишком рано...

-Хочу, чтобы детский смех снова слышался в этих старых стенах, Даночка,- улыбался он мне своими добрыми глазами в оправе испещренных морщинами век, когда благословлял на брак, - пообещай деду, что не будете тянуть с потомством, как это сейчас модно у вашего поколения.

Я улыбаюсь и обещаю.

Хотя сама про себя думаю- я и дети… Разве есть в этом мире более нелепое словосочетание?

Сейчас на даче и правда шумно. И правда есть ощущение, что сюда снова вернулась жизнь и веселье. Гости уже прибыли, еда сервирована, играет живая музыка. Все-таки дедушка у меня эстет, бабуля всегда говорила, ее школа. Улыбнулась, вспомнив об их паре. Вот кто и правда всю жизнь душа в душу… Вот с кого бы брать пример… Все вроде бы и правда как раньше, но дежа вю никакого нет. Нет, как раньше не будет. Есть вещи, которые меняются безвозвратно. Потому что происходит что-то такое безвозвратное, что назад уже не повернуть…

-Даночка, вот ты где,-слышу позади приятный мягкий тенор моего Игоря.

-Иду, зай,- отвечаю, оборачиваясь на него и улыбаясь.

Игорь- мечта любой девушки. Красивый, успешный, добрый и заботливый. В свои тридцать лет уже возглавляет адвокатскую контору. Занимается неизменно выгодными экономическими преступлениями. Заядлый спортсмен, любит искусство и театр. Начитанный, культурный, вежливый…

Глава 2

Глава 2

-Даночка,- шепчет он мне в губы, когда мы оказываемся в моей комнате еще спустя три часа веселых плясок и песен. Ноги ноют от успевшей нажать обуви. Скидываю их и блаженно вздыхаю. Его теплые руки на моих голых плечах. Жар крепкого тела, вжимающегося в меня эрекцией, передается и мне.

Ловлю наше отражение в зеркале- мы красивая пара. Он выше на голову. В меру накачанный, такой- успешный. Всегда вижу, как девки на него оборачиваются, где бы мы ни были. И дело не только в хорошей тачке, брендовой одежде и последней модели телефона. И даже не в его симпатичной внешности.

Этот мужчина излучает успех. Вот что есть главный афродизиак нашего времени. У таких обычно все всегда складно- и в голове полный порядок, и на счете в банке, и в личной жизни. С таким хочется быть рядом. Ровняться на него, расти и развиваться рядом. Рожать от такого детей. Это раньше самка человека искала себе пару для продолжения рода в числе тех, кто может мамонта завалить и неандертальца с соседней льдины, а теперь запросы изменились… Никому не нужны боевики, которых интересуют только войнушки.

Он толкает меня к стенке, предусмотрительно подставляя руку, чтобы я не ударилась головой, нетерпеливо задирает платье в колющих кожу пайетках.

-Блин, стащи его с меня уже скорее… Всю задницу обкололи,- шиплю я, помогая ему с пуговицей на шее.

Тяжелая ткань падает на пол с нелепым плюхом. А я стою перед будущим мужем в одних трусиках. Соски напряглись.

Глаза Игоря сейчас совсем другие, не такие, как обычно. Люблю это его состояние. Он словно бы выходит из своих границ, становится смелее, наглее, более дерзким что ли. Цепляюсь за этот взгляд, как за маяк. Потому что именно он позволяет почувствовать, как между ног влажнеет.

-Иди ко мне скорее,- шепчу ему в губы, притягивая к себе и сама закидывая ногу на его талию.

-Сейчас,- шепчет он сдавленным голосом от возбуждения, нетерпеливо стягивая с себя одежду и… начиная ее складывать. Представляете?! Складывать! Да, пусть быстро и нетерпеливо, но складывать…-Тупица, не взял сменки. Как завтра поеду в город…

Чувствую, как от пойманного вайба возбуждения не остается и следа. Криво усмехаюсь, снова заглядывая в глаза моему мужчине. Нет, сегодня я все равно получу удовольствие от секса. Это ведь, черт возьми, моя помолвка.

Наконец, Игорь, уложив барахло на стул, хватает меня и даже проявляет инициативу. Его руки под моими бедрами. Ойкаю, когда он сгребает меня в охапку и несет на кровать.

-Сладкая,- шепчет полупьяно, нависая сверху.

Я раздвигаю ноги, а потом невольно выхватываю боковым зрением висящего сбоку от кровати на стене ловца снов, которого сама повесила еще лет восемь назад. Внутри все становится каким-то картонным.

Взгляд сам начинает скользить по комнате и теперь я вижу ее глазами не себя настоящей, а малолетней девчонки. Сама мысль о сексе здесь вдруг становится отторгающей. Вон мои куклы, вон мои школьные книги… Как назло, в этот самый момент слышу, как скрипит половица где-то в соседней комнате. Дед?

Нет.

Группируюсь. Отодвигаюсь к стенке.

-Игош,- называю его так, когда мы только вдвоем,- не могу, сорри… Вдруг подумала, что за стеной дедушка… Прям фуу… Секс и предки- это странно даже в двадцать пять…

Мне правда не хочется его обламывать, но ломать себя не хочется еще сильнее. И так между нами все сегодня пошло не так, как я мечтала. Лучше отложить это «соитие века» на потом. На худой конец, завтра с утра мы уже возвращаемся в город… Вот и устроим секс-марафон у него на квартире, где не будет моих детских рисунков на стене, за которой спит дед.

Как бы поступил ваш мужчина в такой ситуации? Никто не любит, когда его обламывают в тот самый момент, когда приходится насильно ловить гормоны за шкирку и засовывать их обратно в штаны…

А вот мой идеальный Игорь отнесся к моей эскападе вполне себе терпеливо. Пять минут- и мы уже весело разговаривали, совершенно одетые.

-Может чаю… Раз уж пошла такая пьянка…

-Я без чаю не кончаю,- вырвалась из меня тривиальная пошлость и я криво усмехнулась.

Игорь всегда поражался, откуда я знаю все эти быдловатые выражения. Не спрашивайте. У хороших девочек всегда бывают скелеты в шкафу.

***

-Ты уже думала о девичнике?-спрашивает Лиза, обмусоливая во рту ложку от капучино с таким видом, словно она сейчас играет кульминационную сцену в порно-фильме. Даже мне как-то неуютно рядом с ней сейчас. Наверняка, за соседним столом нарисовался какой-то мачо, перед которым она выделывается. Вот же до чего самцово-ориентированная подружка у меня… Стоит только завидеть особь мужского пола, сразу обтекает феромонами. И ведь как назло, кого ни встретит, одни козлы. Закон подлости…

На душе тухловато. Смотрю в окно- на серо-коричневую кашу под колесами быстро проносящихся мимо автомобилей. Стоит снегу пару дней воздержаться и не выпасть в городе, он даже при всех стараниях московских градостроителей становится серым и неприглядным. Маленькие человечки в оранжевых спецовках на противоположной стороне улицы уже четверть часа вешают на столбы освещения огромную гирлянду. Их труд бессмысленен, беспощаден с точки зрения КПД, но каким-то удивительным образом, о чем говорит практика, уже к конце недели вся Москва преобразится в ожидании главного праздника страны- Нового года.

Глава 3

Глава 3

Спустя два дня

Дана, что же ты творишь? Куда тебя занесло? Ноги слегка покачиваются на острющих шпильках по гололеду.

Мой путь от машины к особняку занимает пару секунд, но я вся дрожу.

- Настоящие женщины носят под шубки и вечерние платья только туфли даже зимой! – почему-то на ум приходят слова какой-то нелепой героини из очередного бабьего типа мотивационного фильма, ставшего чуть ли не библией нелепых городских клуш. Только вот «настоящей женщиной» сейчас я себя особо не чувствую. Скорее, ряженой. Всё это немного нелепо. Эта скрытность, пафосность, показная анонимность. Водитель, маска на заднем сидении, обязательная явка с этим пресловутым конвертом-приглашением в красном конверте с золотым кантом… Его Лиза передала мне накануне вечером с торжественно-жертвенным выражением лица.

-От сердца отрываю. Удалось достать только одно. Раз обещала, то для тебя. Так что всё как ты хотела- девичник с одной героиней и без нелепых футболок. Зато с тебя теперь, Мальцова, команда футболистов на мой девичник… Или… хотя бы одного нормального мужика из числа приятелей Игоря… Задолбалась уже натыкаться на одних козлов.

Во взгляде подруги сейчас можно за хвост поймать саламандру-боль. Опять короткий роман с завышенными ожиданиями с ее стороны и разбитыми надеждами по итогам. Очередной женатик с красивыми речами, неплохим членом и короткой памятью…

Я глубоко вздыхаю. Может быть к черту эти авантюры с нелепыми приглашениями в стиле «Призрака оперы»? Заодно и должной не останусь. Где мне ей искать футбольную команду… Или даже приятеля… Думаете, я не раз не пыталась ее свести с кем-то из друзей Игоря? Не знаю, в чем феномен. Не получается. Бегут от нее, как от огня… Логика мужиков странная и совсем другая, не такая, как наша. Нам их не понять, им- нас…

-Ой, Дана. Короче, сходи. Не пожалеешь… В такие места знаешь, как сложно попасть. Тусовка только для своих. Полное инкогнито. Все тайны этого места останутся за его стенами… Так что покайфуй напоследок. Один раз живем. Будет что вспомнить. Тебе нужно хотя бы раз вырваться из этих правил и условностей хорошей девочки. Хоть так! Уверена, Игорек твой тоже от души повеселится со стриптизершами.

-Какими еще стриптизершами?

-Ну а как иначе? Кого еще мужики зовут на свои мальчишники?

На самом деле, мы с ней обе лукавим. Свадьба у меня только в мае, а сейчас только ноябрь. Девичник с мальчишником соответственно тоже не то, чтобы скоро. Просто Лиза видит, что меня штормит. Вот и рождаются дикие идеи, которые я по своей дурости подхватываю.

***

С порога отчетливо ощутила запах роскоши… Да, именно роскошь- дорогой табак от сигар, отменный алкоголь, шикарный парфюм. Тяжесть энергетики этого места подавляла. Я чувствовала себя неуютно. Атласное черное платье казалось слишком открытым в зоне декольте, туфли поджимали, шуба то и дело норовила соскочить с плеча.

-Добро пожаловать в мир ваших грез!- забрала из моих дрожащих рук пригласительный ослепительная блондинка в откровенном черном платье- корсете и тоже с маской на глазах. А потом вдруг приветливо улыбнулась, добавив тихо-тихо.

- Расслабьтесь и получайте удовольствие…- повторила слова Лизы, словно бы это было какое-то кодовое слово.

Я нерешительно кивнула в ответ, пройдя вглубь зала. Вертящийся, как листик на ветру, тонкий официант услужливо поднес поднос со стройными хрустальными бокалами, в которых играли пузырьки шампанского.

Отпила, почувствовав, как в голову немного ударила кружащая легкость. Проследовала к бару, увидев спасительные высокие стулья, которые позволили бы мне скрыться от надуманной враждебности зала, спрятаться за вымышленную ширму… Хорошая девочка в душе все-таки победила плохую… Ладно, посижу полчаса и уйду, поставлю вымышленную галочку, что побывала, попробовала, но не понравилось...

Заиграла приятная музыка. То ли это акустика, то ли репертуар- легкий этноджаз, который словно обволакивал, заставлял чувствовать себя загадочнее, интереснее, чем ты есть на самом деле… А может все дело в пузырьках игристого… Я немного расслабилась и даже позволила себе оглядеть зал.

-Вам не подходит шампанское,- услышала рядом глубокий мужской голос с легкой хрипотцой.

Растерянно повернулась. Скорее автоматически. Я пока не была расположена к беседам.

Рядом сел мужчина. Высокий, широкоплечий, в шикарном костюме и такой же маске, как у меня, только мужской.

-И что же мне пойдет?- усмехнулась, отпивая еще один щедрый глоток. Для храбрости.

Говорить с ним совершенно не хотелось, как и казаться кем-то лучше, чем есть. Но с ходу нагрубить тоже было неприлично. Потому я решила вальяжно ответить на вальяжное замечание.

Глава 4

Глава 4

-Шампанское- напиток ветреных и неглубоких девушек. Ваш напиток- выдержанное вино. Бароло или Бордо. Сложный купаж, чтобы в нем было сразу несколько сортов винограда… И светлого, и красного…

-Надеюсь, это комплимент, а не намек, что я не так молода,- усмехнулась я,- но боюсь, все-таки дело в возрасте, потому что, ветреная я или глубокая- Вам не знать.

Мужчина тоже усмехнулся. Дал сигнал бармену, который, казалось, был сам внимание или уж очень лебезил перед, очевидно, солидным клиентом.

- Возраст вторичен. Гораздо интереснее смотреть на то, как в одном человеке уживаются две противоположности… Хорошая девочка и плохая…

Его тембр, царапающий, шершавый, но в то же время мягкий, послал по телу волнение. Или это его слова меня зацепили… Я чуть заметно вздрогнула, ощутив мурашки на коже.

Через мгновение возле меня оказался красивый изогнутый бокал на тонкой ножке с красным вином.

-За яркие впечатления,- отсалютовал мне. Не чокаясь, но не отрывая от меня взгляда.

Я слегка пригубила и поймала себя на мысли, что напиток и правда был отменным на вкус. А я вот не пила особо красное вино раньше. Оно казалось мне кислым и серьезным, каким-то взрослым напитком что ли. Игорь вообще почти не пил, а мы могли с Лизкой налечь на сладкие коктейльчики или шампанское в клубе или дома за сериалом, но не более того.

-Что привело такую красавицу в место, где нужно скрывать лицо?-продолжил мой желающий казаться галантным ухажер. Именно желающий. Я ведь рекламщик и неплохо разбираюсь в психологии. В жестах этого мужчины по умолчанию можно было проследить такую жесткость и авторитаризм, что даже хорошее воспитание и выдержка не давали ему скрыть их.

-Как и любого другого человека… Желание убежать…

Он хмыкнул.

- Оригинально… В первый раз такое слышу. А ты бежишь? От чего или от кого?- он так просто перешел на «ты», что стало не по себе.

-И я бегу, и Вы бежите… Не от чего и не от кого. От себя самих… Жизнь идет- и часто не так, как мы это себе представляли. Мы живем эту жизнь и как правило становимся теми, кем быть не хотели. Возводим границы, ставим рамки, проводим красные линии. Все играют роли, навязанные ими обстоятельствами, обществом, судьбой, чувством долга. Называйте это как хотите. Вот от этих ролей мы все здесь и бежим… Было бы иначе- Вы бы не сидели сейчас передо мной в маске.

Он делает паузу, продолжая меня изу

- Знаешь, что может быть соблазнительнее шикарной женщины в откровенном платье на высоких классических каблуках? Той, у которой красивые волосы, собранные в пучок, что дико хочется распустить, чтобы они рассыпались по острым, точеным плечам… Той, которая наверняка в чулках или кружевных трусиках, потому что любит свое тело и носит дорогое белье для себя, а не для других… Той, кто пользуется одними и теми же духами годами, потому что безошибочно нашла свой запах- и теперь он у всего ее окружения ассоциируется только с ней… Так знаешь, что?

Я молчала, пытаясь подавить свое дикое учащенное дыхание. Он говорил голосом настоящего соблазнения. Именно так звучало искушение… Именно этим голосом, этими словами соблазнил змий-искуситель Еву…

- Женщина, которая философствует… Не умничает, а глаголит истину, потому что она льется из ее души… Не притворяется. Не пытается казаться интереснее, чем есть. А просто говорит правду.

Я не смотрела на него. Почему-то была уверена, что сейчас нельзя на него смотреть. Что мой отведенный взгляд- это из разряда мер самосохранения…

Когда почувствовала, как что-то легло рядом с моей рукой на столешницу, внутренне дернулась, но внешне старалась не шевелиться. Маска. Это была маска. Он снял маску.

Сердце упало в пол. Вот так просто он снял с себя то единственное, что отделяло его от меня как мужчину, а не тень, фантазию, иллюзию… Да, Дана. Этот человек рядом с тобой с голосом шершавого бархата был реальным…

Глаза сами устремились на него. Мне отчаянно хотелось изучить его лицо, впиться в него, прочитать. Частичку из настоящего, реального, телесного. Не эфемерный образ в маске, а реальный… Чтобы запомнить. Это словно кадр из красивого фильма, который хочется пересматривать снова и снова только за эстетику. Этот антураж старого тяжелого люкса, эта атмосфера. Понятно, почему люди платили такие бешеные суммы и так отчаянно хотели сюда попасть. Самая желанная роскошь нашей жизни- это впечатления и воспоминания.

Он смотрел. Вальяжно, по-хозяйски. Ничуть не смущаясь. Не спеша разглядывая в ответ. Пугая своей дерзостью и безнаказанностью…

-Мне нечего скрывать и я ни от чего не бегу, девочка… Я живу ту жизнь, которую хотел прожить. На верхушке пищевой цепочки. Все остальные- внизу. Вот мое правило. Сегодня я хочу, чтобы внизу была ты. Вот ключ от моего номера,- положил рядом с моим бокалом магнитную карту и показал пальцем наверх на дверь одной из комнат.

А я и не знала, что наверху комнаты. Только сейчас разглядела длинный открытый коридор-галерею по кругу и утопленные чуть поглубже двери номеров.

- У тебя есть десять минут, чтобы решить, хочешь ты этого или нет. Не захочешь- встаешь и уезжаешь отсюда. Убегаешь. Бармен Сева посадит тебя в автомобиль, чтобы ты доехала в целостности и сохранности.

В этот момент бармен, который, казалось, совсем даже нас не слушает, вытирая стаканы, услужливо кивнул, показывая, что если что наготове.

Глава 5

Глава 5

Зачем я иду за ним? Зачем беру карту- ключ… Зачем облизываю пересохшие губы, с которых уже успела съесть всю помаду от волнения. Старинные деревянные ступеньки под ногами трещат. Этот исторический особняк в центре Москвы, должно быть, видел немало греха и падений. И увидит…

Шаг, второй, третий. Дикий стук сердца, грозящий разорвать децибелами тонкий щелк платья… Мне страшно и боязно. И любопытно. Внутри зреет интерес. Разумная я, хорошая девочка Дана, хочет остановиться и бежать отсюда, а та, другая, я в маске, я- инкогнито, которая незнакома даже мне самой, летит на яркий свет этого незнакомца, как мотылек на огонь.

Я прикладываю карту к двери, она шипит змеей, а потом щелкает, открывая путь- в неизвестную комнату, к неизвестному мужчине, ко мне самой, неизвестной. Захожу внутрь. Волнение туманит взор. Поэтому я вижу его силуэт- силуэт сильного мужчины- атлета, только вышедшего из душа, чьи бедра обмотаны полотенцем, размазанно. Его рука от запястья почти до плеча увита каким-то черным узором. Нет сил сфокусировать взгляд и рассмотреть его.

Он удовлетворенно выдыхает. Направляется ко мне.

-Молодец, девочка. Ты сделала верный выбор. Нельзя отказывать себе в удовольствии. И мне отказывать нельзя… Это чревато…

Он подходит совсем близко, а я инстинктивно отступаю назад, упираясь спиной в дверь. Некуда бежать…

-Мне… надо в душ…- полушепотом блею, не осмеливаясь поднять на него глаза.

-Не надо… Мне нравится твой запах,- наклоняется к моей шее и волосам, вдыхает,- я не про духи. Твой настоящий запах. Запах страха и азарта, желания и робости. Ты очень сложная, девочка. Как бароло. И правда от чего- то бежишь… Мужчину всегда влечет загадка…

Он протягивает руки к моей маске, но я их перехватываю, не давая ему возможности ее снять.

-Нет, прошу… Пусть загадка останется загадкой… Это ведь правила.

- Правда. Это твое право… таковы условия этого места. Мы здесь не для того, чтобы срывать маски с лица, а чтобы срывать оковы с запретов. Еще вина?

Я отрицательно качаю головой. С меня достаточно. И так перед глазами все плывет. Пользуюсь тем, что он отошел к бару наполнить бокалы, проигнорировав мое «нет». Подхожу к огромному окну, смотрящему на улицу. Странный дизайн. Кованая решетка изнутри. Не снаружи. Для чего?

Он опережает мой немой вопрос своим ответом.

-Этот дом продуман так, чтобы его посетители получали максимальное удовольствие от своего пребывания в нем. Ты же догадываешься, для чего эти железные прутья?

Он подходит сзади. Кожа покрывается мурашками. Его горячие руки на моих голых плечах.

-Иногда в реальной жизни у женщины столько самоконтроля, что для того, чтобы получить удовольствие, ее нужно лишить даже мобильности… Как новорожденного младенца пеленают или скрывают пальцы рукавичками. Чтобы не поцарапал себя. Забрать на себя всё её управление,- его рука опускается на мою шею и слегка сжимает,- даже дышать разрешить только с позволения… Лишить привилегии говорить… Не для того, чтобы унизить, чтобы расширить сознание…

Его слова пугают. А вдруг он псих? С чего вообще я решила, что могу остаться в закрытой комнате с ним тет- а- тет. Паника заполняет мое сознание, надавливая на виски… И в то же время, ощущаю, как по крови разгоняет чувство азарта, влечения.

Он чувствует мой страх, как вампир кровь свежей жертвы.

Он чувствует мое возбуждение, как самец течку самки в брачный период.

-Ты боишься? Почему дрожишь?- его голос низкий, глубокий, с хрипотцой.

Молния платья едет по позвоночнику, заставляя чувствовать, как кожа покрывается статическим напряжением. Я вздрагиваю, когда одно его выверенное движение руки заставляет наряд упасть к ногам. Горячее дыхание на моем затылке. Он, должно быть, слегка наклоняется и всасывает мой запах- я буквально чувствую, как ноздри этого идеального римского профиля поглощают меня, мою ауру, мою волю.

Я теперь в одних трусиках. Со всей силы сжимаю прутья решетки на окне руками. Этот мрачный дом похож на тюрьму, хоть в нем все так шикарно. Порок здесь впитался в темно- красную тканевую обивку стен. Она здесь специально мягкая- чтобы глушить удары сердцебиения таких наивных дур, как я… Тех, кто поддался соблазну и пошел на поводу у своей дурости, наивности, чрезмерной любознательности… Всего того, что испокон веков толкало дурочек на неприятности и чего так сильно боялись хорошие девочки.

Что я здесь делала? Кого обманывала? Какие раны пыталась залечить? Что хотела доказать себе и миру… Разум вдруг прояснился… Мне надо бежать…

-Извините, я… Я не готова.- пищу невнятно, резко разворачиваясь и стыдливо прикрывая грудь,- это… ошибка…

На глазах наворачиваются слезы. Как хорошо, что они частично скрыты маской. Так он не увидит моего страха и смятения. И стыда.

Мужчина хмыкает, порочно кривя идеальный рот.

-Это игра такая? Решила меня еще сильнее завести? Не нужно, девочка. Я и так возбужден… Есть в тебе какая- то робость, которая голову мутит. Как увидел тебя, сразу решил, что сегодня трахну. Иди сюда…

Он в буквальном смысле разлепляет мои руки, зажатые в замке. Наклоняется прикусывает сосок, заставляя вскрикнуть и дернуться.

Глава 6

Глава 6

Вскрикиваю и впиваюсь ногтями в его плечи. Мужчина не стонет. Только тяжело дышит. Я словно бы со стороны завороженно смотрю на его действия. Он дегустирует меня, как только что пробовал вино. Его действия как искусство. Никогда такого не видела. Никогда такого не чувствовала.

Глаза с его лица опускаются на мощные руки и замирают на черном изображении, которое так близко и так реалистично, что хочется вздрогнуть. Это татуировка дракона. Агрессивная, даже брутальная, пугающая. Зверь раскрыл пасть и вот-вот тебя спалит, извиваясь в триумфальном танце победителя, словно бы подпитываясь, взаимодействуя с рельефными венами на этих руках… Завораживает. Страшно.

Он замирает. Видит, что я ее разглядываю. А когда поднимаю глаза к глазам, снова смотрит в самую мою душу. У меня дикое ощущение- что он вовсе и не человек. Какой-то дикий, сумасшедший соблазн, который захватил все мое естество. Словно бы он и есть этот самый дракон- его человеческое воплощение…

Даже смешно по-циничному. В преддверии года дракона у меня вот такое ранде-ву, о котором я даже помыслить не могла…

Из оцепенения меня вырывает его резкий толчок внутри, посылающий по всему телу сладкое ощущение наполненности. Второй, третий. Он уже не держит себя. С каждым движением его напор все более яростный, заставляющий блаженно-потерянно откинуться, сдаться, улететь. От его грубых движений меня швыряет по кровати. Тело привыкает к вторжению и подстраивается. Я ощущаю себя женщиной. Настоящей женщиной. Созданной принимать. Созданной получать удовольствие от того, что ее берут.

-Узкая, как целка, но слаще… Не зажатая, но не раскрытая…- шепчет он мне грязно, прикусывая мочку, на которой дрожат мои сережки с фиолетовым аметистом- мой талисман, с которым я не расстаюсь со дня своего пятнадцатилетия. Подарок бабушки, которая говорила, что этот камень охраняет здоровье хозяйки, дает душевное равновесие и защищает от «дьявольского искушения».

От последнего можно бы было гомерически рассмеяться, если бы сейчас мне не было над чем так серьезно сосредоточиться- над этим самым «дьявольским искушением», которое в буквальном смысле пожирало меня всю.

Жесткие губы прохаживаются по подбородку, шее, груди. Втягивают острые пики сосков, заставляют выгнуть спину колесом от грубых ласк, вторящих резким, размашистым толчкам. И кричать, кричать, кричать ему навстречу. Ловить концентрированное дыхание.

-Восхитительная, - шепчет и закидывает мои ноги себе на плечи. Я кричу от страха и глубины, которой меня еще там не касались. Он снова усмехается, заливая меня своим горячим, как раскаленный шоколад, взглядом. Как же сверкают его глаза. Только один этот взгляд способен привести в сумасшествие любую женщину. Подождите меня осуждать. Если бы видели эти глаза, вы бы и сами потеряли голову. В них огонь. Война. В них сама жизнь и смерть. В них все то, что есть между острым клинком и дико бьющимся сердцем…

Сильная рука накрывает горло и слегка сжимает, фиксируя.

Он замирает, а потом толкается так, что из меня вылетает и крик, и удовольствие, и освобождение… Дух мой вылетает. Стыд и совесть. Окончательно. Бесповоротно.

-Беги, девочка! Убегай от того, от чего так отчаянно бежишь… отпускай себя! Кончай!- я не знаю, произносит ли он это вслух. Его голос звучит глубоко во мне, в утробе, в самом моем нутре. Я и правда кричу- никогда не кричала во время секса, а сейчас кричу, царапая горло, срывая голосовые связки…

Теряюсь, падаю, разлетаюсь, нахожу себя через какое- то время сверху на нем. Я так сладко кончила, что сейчас бы впору расслабиться, но… До расслабления еще очень далеко. Потому что он еще не разрешал мне расслабляться. Со всей силы сжимает мои бедра и снова ритмично заполняет собой. Я все еще чувствую, как по телу бегают сладкие судороги, но его похабно-наглые действия снова заставляют болезненно завертеться узелкам в животе. И я к своему шоку понимаю, что сейчас снова теку. Снова дико его хочу. Снова хочу почувствовать его напор. А еще… Хочу увидеть, как он кончает. Как он кончает со мной. Во мне. Из-за меня…

Притягивает за шею к своей груди, жадно целует соски, зарывает пятерню в волосы… Ощущения такие острые, вибрирующие, Шокирующие, что я на грани, чтобы снова взорваться. Серьезно? Спустя всего пару минут после оргазма я снова могу кончить? Я раньше думала, такое только в дурацких фильмах для мужиков бывает. Но происходящее сейчас реально. Я ощущаю эту реальность его каменными мускулами под своими руками. Его хрипом, его дыханием, его мощью… Вот, оказывается, что значит «отдаться». И это не стонать кошкой, пытаясь поймать одну волну с твоим партнером, чувствуя то и дело накатывающее и отступающее от трения удовольствие. Это гораздо сложнее, интимнее. Гораздо фатальнее…

Он резко запрокидывает меня и прокручивает прямо на себе, заставляя теперь сидеть к нему спиной, разведя ноги, и чувствуя его в себе еще глубже.

-Боже,- вырывается у меня от переизбытка эмоций. Перед глазами темнеет.

-Так меня часто называют…- усмехается, поднимается со мной на себе, наклоняет на весу, ставит на четвереньки, прикусывая покрытую испариной кожу на позвоночнике…

Я чувствую, как живот снова спазмирует, как контроль окончательно утерян- даже над собственным разумом. Кричу, снова кончая- и слышу на краешке сознания, как хрипит и он. Впервые за все время он стонет- тихо, с рыком, агрессивно. Дико сексуально.

Темнота скрывает нас. Маска все еще на лице, но я все равно перед ним голая. Он оголил нечто большее, чем мое лицо- мою суть. Ту суть, которую я так тщательно пыталась все эти годы скрывать. Заставил почувствовать себя дикой и желанной. Пока еще я не осознаю степени важности случившегося для внутреннего я. Мое естество всё еще вибрирует от того удовольствия, что он подарил… Пока дофамин правит балом.

Глава 7

Глава 7

На улице минус десять, но я их не чувствую. Не чувствую, что моя шуба нараспашку, не чувствую, как застывают на лице слезы, тут же превращаясь в льдинки, не чувствую, как морозом обжигает ноги в открытых лодочках. Каблук скользит на запрятавшемся под снежный покров кусочке льда, который не успели «нейтрализовать» реагентом. Меня в последний момент подхватывают за локоть, не дав упасть навзничь.

-С вами все в порядке, девушка?

Концентрирую взгляд на серьезном мужчине средних лет с длинной седоватой бородой. Он не злой, нет. Он правда хочет помочь и сейчас очень озадаченно, тревожно на меня смотрит.

- Да,- пытаюсь звучать как можно спокойнее, мне сейчас не до исповедей и оправданий,- узнала не очень приятную новость. Пару минут- и приду в себя, вызову такси…

-Помощь точно не нужна?- переспрашивает он.

Я уверенно машу головой, благодаря его за внимание.

-Там неплохое кафе. Мне кажется, лучше Вам прийти в себя и подождать такси там, в тепле. Как бы ни было плохо, переживать плохие новости с температурой и больным горлом, и уж тем более со сломанной ногой еще хуже.

Он прав. Я благодаря его за правильный совет. Он-таки доводит меня до входа в милое кафе с желтыми шторами-воланами, а я смотрю на его удаляющуюся фигуру и мне хочется выть.

Хороший мужчина. Хороший человек. Увидел неадеквата на улице. Не мимо прошел, а остановился. Помог. А я сука. Конченая сука, которая не заслуживает ни помощи, ни того, чтобы ей улыбались приличные люди на улице. И она им в ответ, имитируя свою «нормальность».

Я сажусь за свободный столик, впрочем, таких здесь полно. Кафе не трендовое. Скорее для своих, жителей района. Скидываю шубу, потому что теперь меня начинает словно бы жечь изнутри. На автомате заказываю латте – сейчас бы итальянцы меня прокляли… Латте поздним вечером, какой дурной вкус… Впрочем, у меня дурной не только вкус. Вытаскиваю телефон.

Когда вижу на дисплее два пропущенных от Игоря, меня начинает знобить, а к горлу подступает тошнота. Всплывающие строчки мессенджера на дисплее загораются зелеными вспышками-линиями.

«Зай, ты где…»

«Малышка, отзовись. Все в порядке? Я волнуюсь»…

Не замечаю, как из моих глаз крупными горошинами капают слезы. Слезы отчаяния. Слезы сожаления. Слезы стыда.

Я сегодня изменила самому лучшему мужчине на свете. Своему жениху. Красавцу. Благородному джентльмену, который делает ради меня всё. Я даже не падшая женщина. Я просто грязная шлюха. Шлюха, которую хорошенько поимели- так же грязно, как оно того заслуживает.

Дедушка с детства внушал мне одну важную вещь. Можно быть каким угодно человеком- брюзгой, деспотом, идиотом или сумасшедшим гением, можно быть даже эгоистом и нарциссом, но только не предателем. Предательство- самое низменное из человеческих проявлений. И оно не имеет оправданий. Иуда предал Иисуса Христа. Разве есть грех страшнее? Измена- это предательство, но это предательство прежде всего самого себя… Ты перво-наперво изменяешь не кому-то. Ты изменяешь себе. Вы задумывались о значении слова «измена»? Почему мы именно так говорим, почему именно от этого глагола образовываем существительное- «изменить», «менять». Дело не в том, что мы меняем партнеров, мы изменяем себе, мы изменяем своему выбору, изменяем постоянству, своей совести изменяем. Самое страшное в измене то, что она разрушает фундаментальное ощущение порядка и справедливости этого мира, нашего места в нем. Пропадает чувство контроля, самоуважение и понимание, кто вы есть. Измена заставляет по-другому взглянуть на себя. И этот «я»- незнакомый тебе человек… Вот в чем главный парадокс. Вот что я сейчас испытывала. Я чувствовала себя человеком, изменившим своей совести, своей жизни, а не только Игорю. Я это уже не я. А кто? Пока не знала. Смотрела на свой потрепанный образ в черной глади уличного окна- и не узнавала себя…

Телефон снова завибрировал. Сердце ухнуло и упало в пятки. Игорь. Больно. Как же больно за него. За нас.

Оказывается, у истинного раскаяния даже есть вкус. Он горько- солоноватый. И приторный. Нестерпимый. Наверное, это свойство организма- мозг дает ему сигнал и в желудке вырабатывается какая-нибудь там соляная кислота или еще какой-то фермент. Кислота сожаления. Выделяется и жжет. Все внутренности жжет. Оставляет только телесную оболочку.

-Да,- звучу сипло и глухо, но ответить нужно. Это ведь Игорь. Он сейчас деду начнет названивать, у дома нашего дежурить. А я сегодня не в силах смотреть в глаза ни первому, ни второму. Вообще не знаю, как им теперь смотреть в глаза…- привет…

-Дан, ну ты где? Я уже весь извелся! Все нормально с тобой?

-Да, Игош, все хорошо…

Назвала его уменьшительно-ласкательным, таким привычным и интимным, своим прозвищем- и внутри в буквальном смысле все оборвалось. Голос дрогнул. Сука. Ты разве имеешь теперь право его так называть? Нежно, по-домашнему. Твой рот теперь грязный. Ты сама грязная.

- Ты где?

- В кафе в городе, заказчицу жду. Она сегодня ночью в командировку улетает, очень хотела встретиться перед отъездом. Прости, телефон в сумке на беззвучке был, я проект изучала, отвлеклась.

-Тебя забрать?

-Не, отдыхай. Я на машине, сама приеду,- продолжаю врать беззастенчиво. У меня кстати очень хорошо со враньем. Поэтому и в рекламном бизнесе в целом до последнего получалось вполне себе неплохо. Знатная сказочница. Теперь понятно, что это за навык. Всё из той же серии.

Глава 8

Глава 8

Телефон разрывался уже раз в десятый за это пасмурное, словно бы отравленное тяжелыми металлами утро. Я догадывалась, кто звонит, хоть и ни раз не взглянула на дисплей. Странно вообще, что трубка всё еще пашет. Как назло- зарядки всегда не хватает, когда очень нужно, а когда хотелось бы, чтобы все на фиг отключилось- чтобы можно было оправдать свое молчание нахождением «вне зоны доступа», все исправно тянет до победного конца.

Я стою у окна номера, смотрю на проносящиеся мимо машины на автомагистрали. На душе Марианская впадина. Зябко, хоть кондиционер отключен, а тело закрывает объемный гостиничный халат. Ловлю взглядом свои шмотки, так и валяющиеся на полу с вечера. Снова к горлу подступает чувство тошноты. Делаю себе отвратительный фильтр-кофе, используя кофемашину из номера. На завтрак спускаться желания нет совсем, как и чувства голода.

Нужно что-то предпринимать, Дана. Выбираться. Вылезать. Или уже выбирать правду и всходить на эшафот- как Жанна д-Арк. Или притворяться и дальше играть роль хорошей. Если получится, конечно.

Всё-таки не выдерживаю и отвлекаюсь на телефон. Дед. В сердце гулко ухает. Его вызов я как раз не ждала. Он относится к мобильному телефону как к неопознанному летающему объекту, который хоть и вошел в нашу жизнь на постоянной основе, но все равно вызывает подозрение. Поэтому наши созвоны обычно по часам… А вдруг что-то случилось? По спине пробегает холодок страха, который на миг отбрасывает все мои мазохистские самокопания.

-Алло, деда, все в порядке?-спрашиваю я, давясь от волнения.

-Данусь, извини, что беспокою! Меня Семеныч позвал на юбилей- совсем забыл тебе сказать. К часу приедет машина, заберет меня к ним за город. У него сын дом расстроил, места много теперь. Погощу у него до конца недели, хорошо? Молодость вспомним…

-Хорошо, дедуль! Даже классно…- на глазах проступают слезы. Облегчения. Хорошо, что у него все хорошо. Хотя бы у него.

Дорога домой немного отвлекла меня и я тупо пялилась в уныло-серый пейзаж за окном, без каких-либо мыслей, но стоило зайти в квартиру, чувство царапающей горло вины снова накрыло с головой. Бывают ситуации, когда одиночество нестерпимо. Со мной сейчас было именно так, стоило только снова остаться один на один со своими мыслями.

Пошла на кухню. Надо что-то приготовить. Раньше это занятие расслабляло меня. А теперь вылилось лишь в самопорицание на фоне ароматов готовящейся еды, которую и есть-то не хотелось- в горле стоял ком.

Накрыла крышкой шкварчащую сковородку, села за небольшой кухонный стол. Не знаю, что дальше. Внутри что-то перевернулось, щелкнуло.

Я пала. Пала добровольно. Добровольно пустила в свою жизнь эту черную токсичную жидкость. Наверное, лучше бы мне изменил Игорь. Потому что как ни крути, мужчина думает в таких вопросах причинным местом, а женщина- душой. Я же поступила как мужчина. Отдалась первому встречному, поддалась импульсу- но зачем? Почему? Я что, и правда шлюха? Ну разве такое бывает с нормальными девушками? Разве можно взять и пойти в койку с первым встречным?

В дверь позвонили- я дернулась. Противный визжащий звонок. Давно хотела его поменять, но дед такой консерватор. Ссылался, что из-за ухудшившегося слуха может не услышать новый звук. Когда увидела на пороге Лизку, не удивилась.

-Вот тебе твой латте, сделаю вид, что не обижена,- протянула с порога подруга бумажный стаканчик, зная, что я предпочитаю.

Я пропустила ее внутрь в полном молчании.

-Ну, теперь не отвертишься, нужно поговорить…

Прошла на кухню, избегая зрительного контакта с подругой.

Зачем-то поставила греться чайник, хоть у нас был готовый кофе в руках…

- Не о чем говорить, Лиз…

-Поэтому трубку не берешь со вчерашнего вечера?

- Просто… дела…

-Понятно, дела…- многозначительно сделала паузу подруга.

В комнате снова повисло молчание. А я опять ушла в свои мысли.

-Так и будем слушать тишину, Дан?

Собрала последние силы в кулак и все-таки повернулась к ней.

-Не знаю, что конкретно говорить, Лиза. Гадко это все, грязно. Я пришла туда и почувствовала, что словно чем-то измазана теперь- как смолой, липкой и неприятной…

- Ты мне скажи, что-то было?

Я колебалась, стоит ли говорить подруге или нет… С одной стороны, отчаянно хотелось поделиться, словно бы это немного ослабило бремя моего отчаяния, с другой, говорить ей- автоматически вовлекать ее в мою порочную тайну. Да и вообще, секрет, известный троим, уже не секрет… Троим… Впервые за это время я подумала, что Он ведь тоже живет в этом городе, ездит по тем же улицам, возможно, ходит в те же рестораны, в какие ходим и мы… К отчаянию и сожалению теперь примазалось новое чувство- почти животного страха. Страха быть разоблаченной.

Да, Дана. Ты все-таки выбрала путь плохой девочки, претворяющейся хорошей. Ты боялась правды. Боялась, что все всплывет. Боялась всё потерять… И перекрыла ту черную правду еще более черной… Мрачно усмехнулась про себя.

- Ну так что случилось, Дан? –продолжала Лиза.

Я не выдержала и заплакала. Бесшумно. Вдавив кулаки в столешницу.

Глава 9

Глава 9

Понравилось. Да, мне, черт возьми, понравилось… И полное осознание этого пришло именно тогда, когда первый шок и страх отступили и мозг включил инстинкт самосохранения. Говорят, мерзавцам везет. Вот точно. Я еще не успела выпроводить Лизу, как мне набрал Игорь.

Протаращившись секунд десять на дисплей, я все-таки заставила себя нажать на прием вызова, потому что иначе бы не отвертелась простыми отмазками, которые успела сообразить в спарке с подружкой и рассчитывая на ее прикрытие. Но ничего врать не пришлось.

-Малыш, ты как? Не стал тебе звонить с утра рано, чтоб не будить. Как встреча вчера прошла?-спрашивает энергично и деловито. Он в машине. Слышу шум дороги.

-Нормально, хорошо… поговорили… Слегка простыла, видимо. А может вирус наклевывается,- не вру. Ну, хотя бы частично. Потому что горло и правда царапает. Немудрено. Мой организм накануне пережил такой шок во всех смыслах, что заболеть- святое дело.

-Слушай, у меня срочное дело в Питере. Лечу общаться с одним клиентом. Дело сложное запутанное, но есть все шансы выиграть- и тогда будут фанфары. Наверное, дня на три-четыре… Взял билет на ближайший сапсан. Не сможешь тоже приехать?

Хорошо, что связь плохая и он не слышит моего облегченного выдоха.

-Нет, точно не смогу. Работай спокойно. Я дома полечусь.

Кладу трубку и несколько минут просто смотрю в одну точку, чувствуя, как тело отпускает. Как я вся обмякаю. Это тоже подло и низко- потому что вместо того, чтобы продолжать раскаиваться и посыпать голову пеплом, я испытываю облегчение при одной только мысли, что выкроила три-четыре дня, чтобы снова обрести подобие баланса, понять, как действовать дальше.

Простуда меня правда настигает- ознобом и ломотой в костях. Я меряю температуру, хотя чувствую её и без градусника- 37,5. Самое гадкое ощущение, когда все внутренности наизнанку. Провожу остаток дня и ночь в постели. Голова так сильно раскалывается, что не могу даже смотреть телевизор. Пью чай и воду, которые только и могла себе заготовить. Сил больше нет ни на что. Но это и хорошо, что меня захватила такая слабость. Она выбивает из привычного состояния и забирает вместе с ним все ненужные мысли. Лихорадка не дает сосредоточиться на ощущениях тела и разума. Наш мозг ведь эгоистичен- моментально концентрирует внимание на физическом недуге, а не на моральном. В какой-то момент сознание просто начинает плыть, взрываясь вспышками полувоспоминаний- полуфантазий.

Я в темноте, вижу в конце длинный коридор, уходящий в бесконечность серией ламп. А может это не лампы, а огни на дороге- какие бывает видно при подлете на самолете к городу.

Я бегу. Мне страшно, но интересно. Сердце дико бьется. Делаю шаг-и падаю. Лечу-лечу, пока меня не хватают чьи-то сильные руки. Я их сразу узнаю. Узнаю эту самоуверенную улыбку, узнаю его дыхание и запах.

Он кладет меня на большую кровать, стаскивает одежду. Гладит меня, ласкает до дрожи тела, плавящегося под его пальцами, как пластилин. Я чувствую его прикосновения на своей шее, ключице, сосках, талии. И точно знаю- за этой преднамеренной, тягучей, почти мучительной нежностью последует такая же сладкая жесткость, какую хотя бы раз в жизни мечтает испытать в постели с мужчиной каждая женщина. Отдать весь контроль, раствориться в его желании, потому что его желание дает тебе даже намного больше, чем любое из твоих…

Когда он касается меня между ног, нетерпеливо выгибаюсь и кричу. Еще… Еще. Мне снова так сладко. Его губы на моих губах. А ведь в первый раз мы не целовались. Мы целуемся только сейчас- это так красиво и так близко. Мне нравится вкус его слюны, нравится его горячий шершавый язык на своем нёбе. Я, кажется, даже плачу. Снова кричу…

- Плохая девочка,- слышу его шепот на ухо и…

Чувствую, как по телу снова проносится остро-болезненная конвульсия удовольствия на грани страдания.

Перед глазами пистолет, который все еще дымит. И крик- дикий отчаянный крик. Мой крик…

Резко подскакиваю на кровати.

Я вся потная. Простынь подо мной мокрая и скомканная. Не с первого раза нащупываю телефон. Полчетвертого утра. Должно быть, жаропонижающее все-таки подействовало. Я его выпила, когда отметка на градуснике превысила 38,5.

Трачу не менее часа на то, чтобы поменять постель, принять душ, хотя мне сейчас это жутко неприятно – соприкосновение каждой капли воды с телом как ножом. Наконец, снова плюхаюсь в кровать, ненавидя себя, что в бреду жара я… не просто думала о Нем. Я кончила. Кончила во сне с мыслью об этом проклятом незнакомце, по моей глупости ставшем одной из самых сокровенных, интимных частей меня самой…

А еще я понимаю, что в мой сон о Нем вклинилось нечто другое… То, что на протяжении многих лет заставляло меня просыпаться в холодном поту и с криками на губах. То, из-за чего я боялась закрывать глаза каждый вечер… По телу снова проносится озноб с крапинками холодного пота. Они вернулись. Мои проклятые кошмары вернулись… И теперь я с ним один на один…

В режиме экономии электроэнергии проходят еще два дня. Наверное, моя болезнь- это такая защитная функция организма. И она правда помогла.

Мало того, что интоксикация болезнью существенно уменьшила объемы моего самоанализа.

Изменилось и мое отношение к произошедшему. Наверное, так бывает у преступника спустя какое-то время, когда он понимает, что не пойман.

Глава 10

Глава 10

-Данусь, спасибо! Все очень вкусно!- бодро отрапортовал Игорь, почти не притронувшись к еде.

Он врал, конечно. Там не было ничего вкусного. Вместо сносного ужина я в очередной раз приготовила жениху «свои мысли»- в виде пересоленного супа с подгоревшими гренками.

-Ты ничего не поел,- забрала тарелку, не глядя на него.

Его тактичность почему-то сейчас раздражала. Ну, скажи-ты правду, а? Дана, ты приготовила дерьмо. А он…

-Та мы с ребятами перед выездом выпили на работе немного, Данусь. Не обижайся, не голоден. Колбаска, закусочки под коньячок… Помнишь, тот мясокомбинат в Иваново, который объявил себя банкротом? По нему закрыли дело. Заказчик доволен - хорошо поработали!

Хотелось разрыдаться, швырнув посуду в раковину, и выбежать прочь. Почему он такой приторно хороший? Почему упорно врал, что все идеально? Эти его уменьшительно-ласкательные «коньячок», «светлячок», «бодрячок»… Говорят, люди так выражаются, когда заискивают. Но он же не заискивал- я точно знала. Наши отношения с Игорем всегда строились на равных. Так почему он упорно делает вид, что все нормально? И пусть у меня не хватило смелости посмотреть ему в глаза и сказать, что я поступила ужасно, он ведь мог хотя бы спросить- Дана, что происходит? Не верю, что он не видел моей пресной физиономии, потерянного взгляда, апатии.

Вот выплеснуть бы это все ему в лицо вместе с горячим чаем. Может хотя бы это привело его в чувства… Я уже представляю, как он вскакивает с места, подавляя крик.

Но вместо этого я ставлю чашку чая перед ним, поймав ручкой фарфора идеальные девяносто градусов с линией стола. Зачем-то кладу рядом сахарницу и конфетницу. Нелепость. Он же не ест сахара…

-Ты молодец, Игорь! Горжусь тобой,- произнесла на одном дыхании. Чтобы он не услышал, как голос сорвался.

Рада я за него? Должна быть рада. Игорь весь поглощен своим успехом и это круто. У него и правда белая полоса. Одно выигранное дело за другим. Дед не без гордости за будущего зятя говорит, что это новой Боровик (прим.-один из ведущих адвокатов 90-х). Но на самом деле, мне все равно на эти достижения. Чудовищно в этом признаться, но именно так.

Что изменилось за эти три недели, что прошли с того рокового субботнего вечера? Ничего. И всё. Я врала себе, когда думала, что не смогу смотреть в глаза Игорю и врать. Смогла. Все мы можем. Не зря говорят- «не зарекайся». Человек никогда не знает до конца своих границ. Не знает, как высоко он может взлететь- и как низко пасть. Никогда не знает, как подло поступит или, например, с чего-то проявит невиданное благородство. То, что внутри нас- то ли это пресловутый характер, то ли логика, то ли что-то еще -определяют кривую нашего пути. Мое внутреннее повело меня именно этим путем- молчать. Не высовываться. Пережить… Вот я и переживала…

Я минимизировала личные контакты с дедом. Отвратительно чувствовала себя по этому поводу, но иначе не могла. Созванивались, справлялась о его здоровье, регулярно заказывала доставку еды ему на дом, но посмотреть ему в глаза пока просто не могла. К счастью, со стороны дедушки это не встречало ни обиды, ни недоумения. Во-первых, дед мысленно уже выпроводил меня из гнезда, считая недели до нашей скорой свадьбы с Игорем. Во-вторых, как я поняла путем несложных вычислений- на дне рождения у друга он встретил жену своего старого приятеля, тоже вдову и сейчас они мило общались… Ну а что? Любви все возрасты покорны. Я была рада за деда. Это, пожалуй, единственное, что за эти недели меня реально порадовало.

Игорь… Здесь же как раз радовать ничего не могло. Мои чувства, связанные с изменой, прошли несколько фаз. Агония, сожаление, стыд, шок, отрицание, апатия и… раздражение. Не могла понять, в чем дело, но да, я была раздражена на Игоря. Мы отдалились. Я сама отдалила себя от него. Смотрела на нас как на пару словно бы со стороны. Думаю, это пройдет. Но пока так.

За эти три недели у нас так и не было близости. Сначала просто одна мысль о том, что он прикоснется ко мне, вызывала панику до тошноты. Я придумала вымышленное воспаление придатков и около десяти дней прикрывалась рекомендацией врача, а потом… Потом, когда тянуть было уже нельзя, зная въедливо-волнительный характер жениха, который бы сам усиленно «занялся моим здоровьем», я просто с замиранием сердца каждый раз ждала, что он захочет секса… Как только думала об этом, внутри все застывало студнем.

Тот день не задался с самого утра. Сначала какой-то грубиян-заказчик, которого следовало послать с самого начала, потом жуткая головная боль, этот отвратительно невкусный ужин, да и вообще, не очень желанный вечерний приезд Игоря ко мне домой…

Не заметила, как он оказался рядом. Как рука легла на мое бедро и сжала кожу.

-Я соскучился, Данусь… Сколько еще терпеть? Что доктор говорит?

Внутри все скукожилось. Сколько терпеть? Нет, неправильный вопрос. Сколько еще я буду врать? Сколько буду откладывать неизбежное?

Повернулась к жениху, улыбнулась ему, преодолевая себя. Надо двигаться дальше, Дан, раз уж ты выбрала путь скрыть правду. Либо побори это, либо проваливай в свою новую реальность, от которой ты так бежишь. Семьи без этого быть не может. Да и кто захочет строить семью с конченой истеричкой с ломанной психикой, еще и изменщицей…

-Можно, только осторожно,- прошептала, выдавливая из себя улыбку.

Хотела добавить что-то из привычно нежного нашинского. Игоша, например… Нем смогла…

Глава 11

Глава 11

-Дана, ты не думала о том, чтобы обратиться к специалисту?- озабоченно спросила Лиза, отводя от меня глаза. Она знала, к этой теме если и подходить, то осторожно. Очень осторожно.

Мы были в спортзале. Сегодня круговая силовая. Я как раз поднимала блин, когда она озвучила то, что волей-неволей и так крутилось у меня в голове, но от мысли о чем я так старательно пыталась убежать.

Сделала слишком усердный рывок. Тут же почувствовала острую боль в спазмированной мышце…

-Черт…- блин упал на пол, я скрутилась.

-Все нормально?- чувствую холодные пальцы миниатюрной подружки на запястье и её взволнованные нотки в голосе.

- Не знаю…- отвечаю я и мы обе знаем, что мой ответ адресован совсем другому вопросу.

Дело в том, что вчера ночью я не выдержала и позвонила Лизе после очередного катастрофического пробуждения на грани фола. Не знаю, сколько было на часах. Час, два, три… Кошмары застигали меня в разное время, но отходить от них было в равной степени невыносимым. Ночь от ночи я проживала один и тот же ужасающий момент, который заставлял меня трястись от страха и одиночества темноты. И в то же время, мысленно я была благодарна, что деда рядом нет и он это не слышит и не видит. И Игоря тоже… Он тоже не должен знать…

Не должен знать, что я сорвалась. Да, теперь это уже было понятно. Годы усердной работы над тем, чтобы научиться жить, как все нормальные люди, насмарку. Чтобы, как говорил дед, создать вокруг себя пояс благополучия и безопасности, сгинули в пустоту. Мне действительно была нужна помощь психолога... И подруга лишь подтверждала мои мысли.

-Мой врач уехала за границу еще несколько лет назад. Говорят, принимает дистанционно, но не хочу общаться с ней по интернету…- бесцветно произнесла я.

-Хорошо, давай найдем нового,- уверенно произнесла Лиза. Она всегда умела не только засунуть меня в задницу, но и вытащить оттуда. Думаю, сейчас, когда она прекрасно понимала, что стало триггером происходящего со мной треша, чувство вины буквально пожирало её.

Я не винила подружку, потому что прекрасно понимала, что не в том вечере дело. Просто я бракованная. А бракованная вещь, даже если её починишь, всё равно рано или поздно снова сломается.

-Вот,- протягивает мне визитку,- мужчина. Один из самых толковых в своей сфере в Москве. Работает по семейной психологии и даже практикует гипноз. Я знаю, что к нему ходит одна из моих клиенток- звезд- и ей очень заходит.

Понятное дело, что Лиза озаботилась проблемой раньше, иначе бы под рукой у нее не было визитки. Просто сейчас для меня делает вид.

Я не отбрыкиваюсь от ее рекомендации. Беру в руку контакт, но и развивать эту тему пока не настроена. Да, одна только мысль о приближении ночи снова вселяет в меня ужас, но это не значит, что я готова бежать и вываливать всё психологу. На самом деле, к этому тоже нужно быть готовым. Даже говорят, что твой настрой- это уже половина пройденного пути.

- А не пробовала ночевать у Игоря? Знаешь, всегда легче переживать кошмары, если рядом кто-то близкий…- очередной аккуратный совет Лизы, который заставляет меня отвести глаза.

Я не распространялась перед ней о своих отношениях с Игорем и уж тем более- о моих последних эмоциях- охлаждении и отчуждении, в некоторым смысле даже отторжении.

В моем понимании публично признать это равносильно провалу, реальному фиаско. Так я точно распишусь в своей несостоятельности. Охладеть к любимому жениху из-за одного секса с незнакомцем- это нелепо даже для фильмов и художественных романов…

-Мужчина рядом должен быть надежным во всех смыслах, Дана. Вот тогда жизнь будет ровной и гладкой, а не как у Лануси…- любил наставлять меня дед.- Твоя мама была такой красивой и такой несчастной…

Такие разговоры всегда заканчивались его влажными глазами и взглядами вдаль. Он боготворил свою дочь. И уверена, ни дня не прожил, сокрушаясь над тем, как не помешал случиться тому, что случилось.

-Моя Ланочка… мой белый кораблик в океане… И почему судьба не послала ей тихую гавань… Почему она швыряла её, как в самую страшную бурю, пока она не порвала свой парус…

Судьба моей матери- действительно сложная тема, которая так и осталась нами всеми до конца не понятой. Но одно было понятно точно- своим долгом, честью, главной жизненной целью и прерогативой дед видел в том, чтобы эту самую «тихую гавань» нашла я. И только для того, чтобы помочь ему реализовать эту цель, я отчаянно отвергала любую мысль о том, чтобы признать в открытую, что с Игорем что-то не так…

Ненавязчиво соскользнув с обсуждения этой скользкой темы, мы обменялись с подругой еще пару десятками общих фраз, доделали свои сеты упражнений и разошлись.

Из спортзала до дома мне было ехать всего пятнадцать минут, поэтому не стала переодеваться. Так и накинула на спортивное трико свой безразмерный дутик, нацепила кепку и спустилась на парковку.

Мысли продолжали хаотично блуждать по мрачным закоулкам моего настоящего. Я зафиксировала краем глаза пару пропущенных от Игоря. Вспомнила, что мы договаривались сходить сегодня в кино с друзьями. Желания не было никакого, но я, конечно, пойду. Хотя бы для того, чтобы не проводить время тет-а-тет. Мне еще нужно время для того, чтобы успокоиться и достичь равновесия. А оно, непременно, принесет долгожданный штиль и в мой эмоциональный фон вокруг отношений с Игорем.

Глава 12

Глава 12

Пространство, где принимает Валентин Михайлович, мало походит на кабинет. Скорее, это какой-то белый футуристический архитектурный объект с окнами в пол, через которые видно потрясающий парк. Красиво. Сейчас, когда я лежу на удобном мягком кресле-койке и смотрю на мирно падающий сверху белый снег, мне, наконец, спокойно. Еще ничего не произошло, а уже спокойно. Такое чувство бывает, когда ты уже пришел к специалисту. Потому что правду говорят- сам факт твоего похода- это уже большой шаг в направлении к решению проблемы.

-Дана,- можно буду Вас так называть или Вы предпочитаете по отчеству?-спрашивает он, изучая мой файл. До приезда сюда доктор выслал мне анкету с, казалось, бы самыми разными, не относящимися к делу вопросами. Какой цвет я люблю, какую музыку предпочитаю, самый запомнившийся фильм, дорогая сердцу страна, да чего там только не было… Раньше меня еще не просили отвечать на такие вопросы перед походом к психологу, а ведь я повидала их немало.

-Не надо отчеств, просто Дана.

-Хорошо… Тогда давайте начнем…

-С чего… начинать?- я смутилась. Этого вопроса я очень боялась, хоть и пыталась мысленно его себе задать и даже найти мысленный ответ.

-Дана, говорите о том, о чем хотите говорить. Не давите на себя. Что на душе, что тревожит. Я найду ниточку и зацеплюсь. Главное, Вам быть искренней и расслабиться.

-Хорошо…- сделала паузу и задумалась,- так… с чего начать…

Глубоко вздохнула. Было так много всего и одновременно так мало, чего хотелось сказать…

-Я изменила жениху,- решила не крутить вокруг да около. Вот ведь главная проблема,- и теперь меня мучает совесть. Собственно, за этим я и пришла…

-За чем? За тем, чтобы я дал Вам пилюлю от терзаний совести?- улыбнулся он мне хитро, что мне совершенно не понравилось. Вот совсем…

Внутренняя кошка во мне ошерстилась и выпустила когти.

Я снова замолчала.

-Послушайте, Дана,- он не стал ждать моего нового зачина,- давайте я обозначу с самого начала. Воспринимайте это как аксиому. Даже если сразу не воспримите, задумайтесь. Знаете, что отличает поступок, за который стоит испытывать вину, от того, за который- нет? Зона ответственности. Так вот, когда вы совершаете нечто, касающееся лишь вашей зоны ответственности, вы можете испытывать вину. Но если речь идет об измене в паре- здесь зона ответственности смежная. Понимаете, практика мне показывает, а она, как вы сами понимаете, не маленькая, изменяют не с кем-то, а почему-то… Так вот это мы с вами и хотим выяснить, дорогая моя. Не то, как вам заглушить голос совести и не думать об измене, а понять себя, понять, что внутри вас заставило пойти на этот шаг. Если вы готовы идти этим путем, мы по нему пойдем. Если нет- то мой ответ будет жестким и категоричным- идите к своему жениху и признайтесь ему, потому что попытка подавить совесть в данной ситуации станет лишь маскировкой гнойника, а он рано или поздно либо прорвет, либо уйдет в еще больший сепсис.

Да, это было сильно. Я даже опешила. Честно говоря, из комментариев Лизы я поняла, что Валентин неординарный психолог со своими методами, но такого я не ожидала. Я была здесь от силы минут пять- а он уже успел в буквальном смысле вытащить меня из зоны хотя бы мнимого комфорта и вывести разговор в русло, о котором я особо даже не задумывалась… Снова уставилась в окно. Теперь уже снег не казался мне таким умиротворяющим и успокаивающим. Наоборот, эта красота природы словно явственно давала понять, как несовершенна я внутри, как мелка в своем стремлении лукавить даже здесь, где мне могут помочь. Щеки горели, словно бы с меня сорвали платье и выставили голышом.

- Это сложно,- хрипло произнесла я. Горло пересохло,- не знаю, что я чувствую. Это сложно. Я люблю жениха, но он стал раздражать. И в то же время, я не понимаю, чем… Еще и мысли… Всё время возвращаюсь в тот вечер…

-Вам понравилось? Вам понравилось изменять?

-Изменять? Нет… Само чувство измены отвратительно. Но… мне понравилось быть там с тем мужчиной… Знаете, это как попасть в вакуум. Может быть, это антураж. Между нами все было максимально дискретно, в очень красивом месте… Мы оба были словно из фильма. Вырезанные из контекста реальности. Может это так и обострило ощущения…

-То есть вы оба играли роли?

-Нет.. Да… Не знаю. Я-точно, а он… Это тоже меня волнует. Какой он в реальности…

-Не хотите узнать?

-Нет!- отрезала я.- Однозначно, нет…

-Врёте. Только что сами сказали, что Вас волнует, какой он в реальности. Значит Вы допускаете возможность еще одной встречи,- он резал безжалостно и смело. Я терялась.

Больно прикусила губу.

-Хорошо, Дана. Тогда так. Вы говорите про роли. Опишите свою роль… В тот момент и по жизни.

Я снова задумалась. Задумалась и усмехнулась. А ведь здесь снова все было намного сложнее…

-Знаете, а ведь я часто ловлю себя на ощущении, что играю роль. Все мы играем. Как минимум, потому, что пытаемся стать лучше, чем мы есть- стремимся к определенному образцу, а ведь он и есть эта самая роль, кем-то и чем-то прописанная. Но сейчас, после измены, я стала ощущать это намного острее. Мое сознание словно бы раздвоилось. Расщепилось на два «я». И самым ужасным было то, что мне все больше кажется, что я в той, другой реальности, живущей у меня в голове-намного более реальна для самой себя… Эта Дана- «хорошая девочка», умница и красавица, успешный рекламщик, внучка прославленного работника правоохранительных органов, невеста потрясающего мужчины с двумя каратами на пальце словно бы существует как картонка. Но есть и вторая Дана…Та, что вздрагивает и покрывается мелкими мурашками, стоит только вспомнить произошедшее в тот вечер сумасшествие. Та, кто задыхалась от удовольствия и вожделения в объятиях чужого, случайного мужчины.

Глава 13

Глава 13

Я хорошо училась в школе. Была прилежной и исполнительной. Любила радовать дедушку успехами и отличными оценками. Он и правда этому искренне радовался.

Роль отличницы мне всегда удавалась на славу. Может быть, именно поэтому я сейчас в ней очень органична. Разговор с психологом меня сильно впечатлил. Впервые появилась надежда, что кто-то, словно остеопат, придет и вправит мне умозрительные косточки на место… И теперь я и правда стараюсь выполнить все его «домашние задания» на отлично.

Первым стало вызывание Игоря на «свидание». Мы поехали на Воробьевы горы. Именно сюда он впервые привез меня, когда мы начали общаться. Именно с ним у меня ассоциировалось это место вечной молодости, безбашенности и ощущения светлого будущего там, на горизонте.

-Помнишь это кафе? Давай зайдем,- увлекаю его за собой по заснеженной аллее. Как же давно мы вот так не ходили вместе- держась за руки, с раскрасневшимися на морозе щеками и промерзшим от смеха и неугомонной болтовни горлом.

А ведь мозгоправ был прав, простите за тривиальную игру слов. Я словно бы откинула все эти негативные трансформации последних недель в сторону и вернулась далеко назад. Туда, где его рука-теплая и большая- чувствовалась родной и надежной. Туда, где приятный мужской баритон звучал обволакивающе и интригующе. К знакомым добрым глазам, к мягкой улыбке, к интересным разговорам.

Я довольно смотрела на Игоря со стороны, настолько галантного во всех своих манерах, что даже официантка начала капать слюной на меню, когда он обратился к ней, делая заказ. Вот за это я его и выбрала. За умение себя вести в обществе, за правильную энергетику, за разумную мягкость и непреодолимое мужское обаяние.

Да, в моих мрачных воспоминаниях, вставших между нами забором из кольев, Игорь со своей чрезмерной интеллигентностью казался анахроничным. Но в нормальной среде- в модных московских ресторанах, на улицах в комфортной машине в пробке, в веселой компании за городом в стильном кэжуале он смотрелся так, как должен был по моей жизненной задумке- идеально и гармонично.

Место, куда мы запорхнули, как на первом свидании, располагалось прямо у склона горы, с видом на фуникулер. Сейчас перед нами в огромных окнах в пол раскинулась настоящая сказка с зимой в главной роли. Москва-река, никогда не скованная льдом, вальяжно и медленно проплывала мимо, деревья, облаченные в богатые снежные уборы, что-то нашептывали над ней. А я сразу вспомнила фантастический вид из кабинета доктора. Все-таки именно природа универсальна в своей красоте. Именно в ней все настолько органично и правильно, что не нужно добавлять ни цветов, ни фантазии. Вот в чем истинно и проявляется сила Творца, как бы скептики ни заламывали руки, убеждая нас, что нет никакой высшей силы, управляющей процессами на Земле.

- В прошлый раз мы были здесь летом,- улыбнулся Игорь, накрывая мои пальцы, обнимающие горячую чашку кофе, своими большими кистями.- Я так ярко помню этот день. На тебе было фантастическое платье цвета индиго. И ты сама была для меня как девочка индиго - загадка с внешностью модели. Отец часто говорил, что у Петровича растет внучка-королевишна, а когда я лично тебя увидел, понял, что батя был даже скуповат на восторженные отзывы в силу сухости своей профессии.

-Зато ты применил все свои профессиональные навыки, чтобы меня завоевать, включая красноречие,- усмехнулась я.

Игорь лишь пожал плечами.

-Да, а почему нет? В любви, как на войне- все средства хороши, помнишь?

Улыбнулась в ответ, кивнув. Насколько же далеким от реальности было это излюбленное сравнение. Где война, а где любовь… Это две параллельные прямые, которым невозможно пересечься. Война губит любовь, любовь никогда не появится на развалинах войны- там будут только ненависть и боль… Тогда еще я так думала…

-Слушай, может арендовать этот ресторан под мою днюху?- зачерпнул длинной ложкой пену капучино Игорь. Его глаза горели- всегда, когда он был преисполнен какой-то идеей. А ведь это было почти всегда.

Я напряглась, а потом вспомнила, надеясь, что красный румянец на щеках не разоблачит меня… Не разоблачит то, что я забыла, что у него день рождения на следующей неделе. Черт, если бы не этот намек, я бы и не вспомнила… Стыдоба… Любящая невеста, погрязшая в своей гадкой измене, как в зловонной трясине.

-А что? Локация классная, место не изъезженное, да и символичное для нас- Игорь заглянул в глаза. На самом деле, ему не очень-то нужна была моя реакция. Я его хорошо знала- он ведь уже все решил…

-Мне тоже нравится,- ответила я максимально мягко. Теперь, когда позорная правда моей забывчивости вскрылась хотя бы мне самой, нужно было продемонстрировать максимальную включенность. Может быть, это хотя бы немного помогло мне заглушить голос вины и угрызений совести,- а главное, что здесь можно организовать такой формат, чтобы присутствовали все поколения.

Я точно знала, что Игорь относился к той категории детей, кто никогда не устроит какое-либо крупное торжество, обделив родителей. Их он обожествлял и всегда ставил на самое почетное место. Его семья и правда была образцово-показательной, при том все близкие отчетливо понимали, что это вовсе не наиграно, не для публики. Там и правда царил покой, взаимопонимание и взаимоуважение. Думаю, этот фактор был определяющим, когда дед активно «сводничал» меня. Да в сущности, он этого ведь никогда и не скрывал.

«Всё от семьи, Дана. Мужчину определяет то, в какой среде он был воспитан, какие отношения видел у родителей. Твой Игорь- идеальный семьянин. Достойный, правильный, благородный. За таким реально «как за каменной стеной»…-любил он наставлять меня, незримо подталкивая к спиралеобразному развитию наших отношений с Игорем после каждого свидания. Только с ним дед меня в сущности-то и отпускал на свидания. До него про мальчиков и парней лучше было даже не заикаться. Потому я и скрывала от него вплоть до второго курса института даже походы на дискотеки, прикрываясь ночевкой у Лизы.

Глава 14

Глава 14

Никогда не умела оперативно собираться. Настолько, что сама перспектива к определенному времени ехать на мероприятия при параде вселяла в меня панику. Как назло, что-то да обязательно происходило- то парикмахер в последний момент не приходила, то ноготь ломался, то макияж делали такой, что только на панель… Именно поэтому я давно и бесповоротно перешла на «самообеспечение». Если укладка, то собственноручная, если стрелки- то выведенные только своей недрогнувшей рукой. Сегодняшний день не был исключением.

Платье я и правда подобрала изумительное. Игорю должно понравиться. Приятный золотисто- карамельный шелк в тон моим уложенным в мягкие волны волосам ниспадал до середины щиколотки красивой драпировкой, аккуратные лодочки с культовой красной подошвой придавали изящества и пикантности этому образу. В украшениях я была консервативна. И если к шикарному помолвочному кольцу все еще приходилось привыкать, то бабушкины сережки с аметистами- мой неизменный спутник- вписывались сюда просто идеально. Как-то Игорь мне сказал, что они в тон моим глазам. Я удивилась- у меня были довольно обычные, классические карие глаза, но иногда, при определенной игре света, мне и самой казалось, что в них вспыхивает фиалковая загадочность аметиста. Холодный огонь, затаенный где-то глубоко внутри.

И все-таки, я снова опаздывала. Садилась в такси я вовремя, даже с запасом. Как-никак, мне как спутнице-невесте юбиляра, так сказать будущей хранительнице его очага, как любил говорить дед, нужно было встречать гостей рядом с ним. Но внезапно за десять минут до приезда на маршруте образовалась какая-то бессмысленная и беспощадная пробка, напрочь лишившая автомобили возможности двигаться.

Игорь звонил уже раз пятнадцать и последние пять я просто не поднимала, потому это начинало ужасно раздражать. Я в такси в средней полосе посреди забитой другими машинами улицы. Что я сделаю сейчас в лодочках на капроновые колготки среди десятиградусного мороза? Один раз я уже бегала, как оглашенная, по улице в таком виде. Ни к чему хорошему это не привело…

Спустя четверть часа мы все-таки сдвинулись и в итоге на день рождения жениха я приехала всего с пятнадцатиминутным опозданием. Благо, что в пробке, судя по всему, очутилась не только я, поэтому на момент появления в ресторане на месте был только Игорь с родителями и его пару институтских друзей, благоразумно и экономично прибывших на метро.

-Дана,- впечатал меня в себя Игорь, притягивая в объятия.

-Прости, не понимаю, что за пробень… С днем рождения, любимый!- обняла я горячо в ответ,- не сердись! Я же не специально! Посмотри лучше мой подарок быстрее!

Игорь нежно поцеловал меня в уголок скулы.

-Как я могу на тебя сердиться, сладкая? Какой еще подарок?! Ты мой главный подарок! А какое платье! Ты превзошла все мои фантазии!- он нежно ворковал мне на ухо, а я с радостью понимала, что всё хорошо. Теперь все хорошо- мы действительно смогли снова найти друг друга. Вернее, я… У Игоря-то как раз все это время с головой было всё в порядке. Он терпеливо ждал, пока клинить перестанет и меня.

В тот вечер нашего романтичного свидания после посещения этого самого ресторана мы все-таки поехали ко мне и занялись любовью. И да, на этот раз это было нормально. Не было ни шока, ни апатии, ни тем более отторжения. Да, не было дикой страсти и каскадов оргазмов до закатывания глаз, как снимают в порнушке, но и не надо. Сидя в теплом салоне респектабельного автомобиля, держа за руку своего мужчину-успешного и воспитанного, я понимала, что дедушка прав. Да, в этом счастье. В нормальной, красивой, безбедной жизни. С этими же мыслями я пригласила его наверх, многозначительно подмигнув, а потом повела в спальню.

- Слава Богу, все наладилось,- прошептал он мне после нашего секса, нежно обнимая за талию,- не трогал тебя, потому что знаю, что девушек может вот так колбасить перед свадьбой. Это хорошо, Дана. Это нормально. Мы будем самыми счастливыми…

Это точно. Мы будем самыми счастливыми…

-Спасибо, конечно, но все-таки посмотри! Я же старалась!

Жених открыл стильный черно-белый пакет, любовно упакованный в одном из самых модных парфюмерных концептуальных бутиков столицы.

-Уникальный аромат- сандал, мускус и запах весеннего дождя. Послушала его и сразу поняла, что хочу его чувствовать на своем мужчине…

Игорь искренне меня поблагодарил, тут же надушившись подарком поверх своего парфюма, дабы продемонстрировать, как он уважает мой выбор. Его, судя по всему, хотя бы для приличия, оценили и родители жениха.

Мама Игоря была очень приятной, спокойной женщиной. И меня это искренне радовало. Я даже представить не могла, что она будет кричать или истерить, выяснять со мной отношение или делить сферы влияния на Игоря. Отец- серьезный, замкнутый, задумчивый… Красивый мужчина. Думаю, в молодости-так тем более. В нем не было сладости, которая чувствовалась в Игоре и явно была унаследована от матери-блондинки. Даже сейчас, несмотря на свой солидный возраст, он вызывал интерес- и я это видела даже сейчас, по взглядам женской половины гостей, которые по большей части уже собрались и расселись в зале.

Наши профессиональные организаторы, которые сейчас проходили «испытание» перед нашей свадьбой, по мнению Игоря с точки зрения своей идеальности, видимо, призванной переплюнуть свадьбы знатных аристократических дворов Европы, услужливо бегали между столами и выполняли любые поручения жениха лишь по кивку головы.

Глава 15

Глава 15

Он идет к нашему столу. И самое чудовищное- смотрит на меня.

Что это? Розыгрыш такой? Месть жениха, который узнал о моей измене? Решил меня публично унизить со сценой?

Руки холодеют, во рту пересыхает, а голова реально очень сильно кружится.

Игорь подается мужчине навстречу. Они сердечно хлопают друг друга по плечами. «Знакомый незнакомец», кажется, отвлекается на Игоря на толику секунды, а потом опять возвращает свой взгляд ко мне, бледной и готовой испариться, была бы моя воля.

-Знакомься, малыш, это Алекс, мой старший брат. А это Дана, моя невеста,- с энтузиазмом представляет нас Игорь.

Я замерла, кажется, забыв, как дышать.

Алекс молча кивнул, посмотрев на меня так, что внутри все похолодело. Задержал пристальный взгляд на моих сережках, а потом чуть заметно улыбнулся. Зловеще.

Мы, наконец, садимся за стол. Алекс, как, оказывается его зовут, садится напротив нас. Он что-то говорит Игорю, протягивает подарок, улыбается. Они оживленно разговаривают, пьют, чокаются и даже призывают поучаствовать в этом меня. Всё как в тумане. Я ничего не слышу, в ушах звенит. Перед глазами мурашки. Ничего не понимаю. Разве может такое быть? Как?! Как во всем городе я умудрилась переспать с первым встречным, оказавшимся братом моему жениху?!

Что я там говорила? Фортуна на стороне мерзавцев… Все-таки спорный вопрос. Карму никто еще не отменял… Мои мысли в этот момент доказывает Игорь.

-Простите, отойду,- произносит, смотря на дисплей пищащего телефона.

А я начинаю беспомощно хватать ртом воздух, мечтая отчаянно закричать, чтобы он никуда не уходил, но, конечно же, молчу… Я ведь изначально выбрала путь молчания.

Стоило нам остаться вдвоем, Алекс придвинулся ближе, чтобы я могла расслышать сквозь громкую музыку ресторана его хриплый голос.

Господи, я надеялась, что нас никто не слышит… Щеки горели.

- Дана… Красивое имя… Жаль, что я не знал его, когда…

Нас отделял только стол, но я даже на расстоянии чувствовала его дыхание. Горячее. Порывистое. Порочное.

Внутри все сжалось от страха разоблачения и шока нашей неожиданной встречи. Ведь я думала, что она больше не повторится, что та ночь станет всего лишь сном, сокровенным воспоминанием. Инстинктивно сжала ноги, словно закрываясь от него, от мира, от постыдной правды…

Он снова посмотрел нагло, открыто и беспардонно в мои глаза и усмехнулся.

-Значит, родственниками будем, Дана?

По телу пробежал холодок. Сколько всего было скрыто в этой усмешке, такой же кривой и извилистой, как пути нашей судьбы…

-Я… я не понимаю, Вы о чем?- дрожащим голосом лепечу я. На самом деле грохот, доносящийся из колонок, не дает моему голосу хоть мало-мальскую силу, но он, видимо, считывает по губам.

Усмехается. Все так же не отрывая от меня взгляда, щедро отпивает из бокала.

- Отойдем и поговорим?- поднимает бровь испытующе.

-Вы странно себя ведете, простите, не знаю, о чем Вы хотите говорить. Я знаю Вас от силы полчаса…

Бормочу себе под нос, судорожно ища спасение среди гостей. Натыкаюсь глазами на помощницу Игоря Лиду, которая весело мне машет и, не извиняясь перед моим собеседником, быстро встаю и перемещаюсь в другой конец зала.

Ох, как бы я хотела сейчас сбежать отсюда. Только что это даст? Факт того, что Алекс- брат Игоря, это не просто шок, это катастрофа. И тут помощью психолога не отделаться…

Не помню, как поддерживаю разговор с подчиненной Игоря, как что-то отвечаю ей с натянутой дежурной улыбкой. Ничего не помню. Перед глазами пелена.

-Простите, -говорю ей, чувствуя, как горло сковывает спазм тошноты. Точно такой же, какая была в тот вечер, после посещения того проклятого особняка порока.

Бегу в уборную, залетаю в первую попавшуюся кабинку. Чувствую, как меня изнутри в буквальном смысле выворачивает наружу. Внутри только желчь. С утра я ничего толком не ела, кроме кофе, а здесь не успела… Теперь вряд ли удастся «насладиться» богатой местной кухней.

Когда выхожу из кабинки, мне немного лучше. Не потому, что что-то вдруг изменилось или меня осенило, как разгрести эту кучу дерьма. Просто рвотные позывы- это стресс для организма. Теперь я просто измождена.

-Дан, с тобой все в порядке?- слышу взволнованный голос будущей свекрови, стоящей рядом у раковины, когда я обильно мою свой «аристократичный нюд» ледяной водой, включенной в кране до упора.

-Что-то не то съела, видимо,- тихо отвечаю я.

-Точно съела? Может…- краем глаза каким-то макаром умудряюсь поймать ее улыбку и надежду.

А мне от этого еще сильнее снова хочется вырвать.

Нещадно продолжаю лить на себя воду, теперь уже не думая, что она попадает и на платье.

-Может скорую?- пугается свекровь.

-Не надо, Анна Викторовна… Сейчас приду в себя…- говорю тихо и мысленно посылаю приветы тому гению, кто поставил банкетку в санузел. Очевидно, для красоты. Но мне она сейчас пригодилась. Сажусь, пытаясь справиться с головокружением. Перед глазами все еще мошки. Страшно. Страшно снова выйти наружу и столкнуться с шокирующей правдой.

Глава 16

Глава 16

Утро следующего дня. Оно все-таки наступило. И я все-таки проснулась. Тяжесть в голове была невыносимой. Настолько, что ноги и руки не слушались. Если бы не понимание того, что это от пережитого накануне стресса, решила бы, что подцепила какой-то новый гадкий вирус.

Не сразу поняла, что меня все-таки вырвало из цепких и спасительных объятий сна. И только через пару минут мозг смог сгенерировать догадку- на тумбочке у кровати навязчиво и монотонно, подобно жужжанию мухи, вибрировал телефон.

Беру в руки трубку и глаза округляются от двузначного количества пропущенных вызовов. И все от помощницы.

-Дан, ну ты вообще?!- кричит она в трубку, уже даже не пытаясь соблюсти политес,- мы ж договаривались! Через час у нас в офисе важные переговоры, на которых ты обещалась быть и от которых, черт возьми, зависит будущее твоего долбанного бизнеса! Ты хоть понимаешь, что если мы не заберем себе эту рекламу, то тебе нечем будет платить за аренду офиса в следующем месяце?! У нас с осени только два контракта! Один с досуговым центром для пенсионеров, второй- шаурма в Южном Бутово! Очнись уже после своих гулек! Если тебя работа уже не интересует и все мысли о своей свадьбе и счастливой жизни за пазухой богатого мужа, то так и скажи нам! Хрена мы тут кочевряжимся! Может нам пора работу новую искать?!

Она лила на меня нескончаемый ушат претензий, а я приходила себя, реально ощущая, что попала под ледяные струи душа. И хорошо. Мне нужна была такая встряска. Я реально идиотка! Забыла, что именно на сегодня мы еще дней десять назад запланировали встречу с тем крайне противным, но перспективным с точки зрения дивидендов заказчиком.

Ничего не объясняю и не оправдываюсь. Расшаркиваться перед ней в извинениях сейчас тоже времени нет.

-Буду через сорок минут,- бурчу, кидаю телефон на кровать и мчусь в гардеробную.

Никогда не одевалась так быстро. И уж тем более никогда так не гнала. Не хотелось полагаться на неторопливого таксиста, а от метро до офиса было минут пятнадцать быстрого шагу- из-за этого, кстати, локация классная, но подешевле, чем в том же сегменте, но прямо у метро.

В итоге все равно приезжаю с пятиминутным опозданием, да еще и машину бросаю на парковке для инвалидов, уже понимая, что, скорее всего, не найду её по возвращении на том же месте.

На бегу выхватываю свое отражение в зеркале- времени совсем нет даже на то, чтобы забежать в уборную и поправить разметавшиеся волосы из пучка. Мда, могло быть и лучше, но сойдет и так. Спасительный молочный вязаный костюм, сапоги в тон, прическу вытягивает только вчерашняя укладка, которая придает моей гульке ощущение небрежного шика. Макияж? Мда… Этот пункт мы пропускаем. На макияж времени не хватило, поэтому я ограничилась только блеском для губ с розовым оттенком. Хоть как-то спасти ситуацию.

Может это даже лучше, чем если бы я два часа наводила марафет? Может быть, они решат, что я серьезная личность и не думаю о внешнем виде?

-Все уже на месте,- шепчет мне грубым голосом и с очевидным укором Катя, стоящая в дверях с папкой,- тебя ждут!

-Понимаю,- криво отвечаю я и тут же захожу в кабинет, не переводя дух.

И зря…

Потому что по противоположную сторону от нас за столом переговоров в числе двоих мужчин, пришедших обсуждать контракт, сидит Алекс. По правую руку от него, видимо, тот самый толстяк, который все это время до этого скандалил с Катей. Потому что Алекса уж точно толстяком она назвать не могла. В пиджаке он выглядел таким мощным и накаченным, что, казалось, заполнял все пространство в комнате.

Наши взгляды пересекаются и я чувствую, как в легких опять не остается воздуха.

-Здравствуйте, -бормочу под нос, вмиг утрачивая всю уверенность, с которой заходила в кабинет, дав себе установку сделать всё, чтобы выцарапать этот контракт,- простите за опоздание…

-Дана Олеговна, наш директор,- ловя мое замешательство, спасает ситуацию Катя, зашедшая за мной и закрывшая дверь.

-Прощаем,- криво усмехается Алекс, сканируя меня глазами,- красивым девушкам можно многое простить…

Я нервно сглатываю и сажусь напротив него. Руки трясутся.

- Меня зовут Александр,- продолжает гвоздить меня взглядом,- давайте без этих нелепых отчеств. Это так безнадежно устарело… Я руководитель компании, которая хотела бы заказать у вас комплексное продвижение.

-Мне… надо подумать… я…- начинаю мямлить, чувствуя, как загораются щеки от обжигающего взгляда Кати. Еще бы. Она, наверное, решила, что я сошла с ума, раз несу какую-то пургу.

-Дана, Вы какая-то бледная. Всё нормально?- в его тоне сейчас нет насмешки. Наверное, я и правда ужасно выгляжу, потому что даже Катя начинает как-то нелепо вокруг меня суетиться.

-Дан,- слышу ее напряженный голос.

-Золотце,- обращается к ней Александр,- принеси начальнице кофе и желательно с коньяком. Есть у вас хороший коньяк? Понятно… -выдыхает, когда считывает растерянный взгляд Кати,- Серый, позвони ребятам, пусть из второй машины принесут Р..ми М..тин Иксо. Давайте, идите оба организуйте. Мы пока поговорим вдвоем…

Второй мужчина выходит вместе с совершенно растерянной от происходящего Катей.

Мы остаемся один на один.

Глава 17

Глава 17

-Какой этот Александр, да?- восторженно восклицает Катя, стоило им только покинуть наш офис.

Альфа-самец явно произвел на нее впечатление. Еще бы. Я знаю, как Он умеет производить впечатление. К сожалению, знаю…

-А я и предположить не могла, что владельцем компании выступает сам Каренин.

-Это кто?

-Ну, как кто? Александр и есть Каренин. Ты разве никогда этой фамилии не слышала?

-Нет…- тухло отвечаю я. У меня в душе сейчас несколько более серьезная пьеса разыгрывается, в драматическом жанре, а не любовный фельетон Кати, впечатленной накачанным мужиком, загородившим нашу улицу своими двумя бронированными автомобилями с охраной.

-Каренин, Дана, это, можно сказать, в определенных кругах имя нарицательное. Он негласный владелец всех крупнейших отечественных частных военных компаний, работающих по всему миру в горячих точках. Но это только часть его бизнеса. Этот красавец – еще и монополист по производству товаров военной экипировки и нескольких крупнейших охранных агентств. И ты только посмотри, что он нам предлагает… На прошлой неделе речь шла лишь о том, чтобы разработать баннеры и рекламные ролики для охранного агентства, а теперь…- ее голос даже стал ниже на октаву,- теперь он предлагает нам долгосрочное сотрудничество по рекламе всей его империи! То есть это рекламные ролики по рекрутингу, баннеры по всей России, буклеты, брошюры, календари, кружки… Господи, это же десятки миллионов! Ты мне скажи, как нам могло так повезти…

-Мы не будем брать этот проект,- сухо отвечаю я.

Катя пораженно смотрит на меня. Думаю, мысль о том, что я все-таки не в адеквате уже не первый раз за сегодня преследует помощницу.

-Дан, почему? Ты чего боишься? Что не справимся?- жжет меня глазами Катя, искренне не понимая логики и мотивации.

Я отрицательно качаю головой.

-Дело даже не в этом, Кать. Дело в его репутации. Если мы возьмем такую работу, на нас будет определенное клеймо. Ты сама только что рассказывала, что у него, мягко говоря, сомнительная репутация. Что дальше? Будет делать рекламные ролики бандитам на сходки?

Катя молчала, переваривая то, что я ей только что резонно предъявила.

-Ты понимаешь, что нам крышка, если мы не согласимся… Или может быть, реноме рекламщиков шаурмятен лучше?

Я понимала, пусть и молчала сейчас. Конечно, она была права. А я просто искала отговорки.

Не знаю, услышь помощница правду, почему я бежала от этого сотрудничества, как от огня, может она бы меня поддержала.

И все же, какую- то правду я ей открываю. Просто потому, что все зашло слишком далеко.

-Если честно, Кать, то Каренин- брат моего жениха. По отцу. Я сама об этом узнала только вчера, поэтому сегодня в таком шоке была. И фамилии у них разные, и отчества, оказывается… Там очень сложная история. Семейный конфликт. Вчера на дне рождения Игоря он тоже был, не знаю, почему не стал палить контору при вас сегодня. Мы уже знакомы. И моя свекровь чуть под землю не провалилась, когда увидела его. Мне кажется, его появление здесь неслучайно… Кто знает, что он задумал, может это месть…

Катя пристально смотрит на меня и тяжело вздыхает.

- Ты начальница, Дан. Тебе решать. Это ваша семья и твой бизнес, как-никак. Вот только до конца недели нужно оплатить работу дизайнеров за два последних месяца. Изволь, пожалуйста, перевести деньги. И еще… Если ты уверенно держишь курс на потопление этого корабля, сообщи мне заранее, мне кажется, я заслужила знать правду. Я вообще-то ипотеку взяла в прошлом году и у меня нет богатенького Игоря с широкоплечими братьями- олигархами…

Катя права. Мы в заднице. Я, конечно, могу попросить денег у Игоря, но не хочу. Это унизительно. Я не начинающий игрок на рынке, не дилетант. То, что мы оказались в такой ситуации, комплекс моих ошибок и идиотских обстоятельств. Да и апатичности с шоком в последний месяц. Стоило ли говорить, что вместо того, чтобы выводить бизнес из кризиса, я зависла в анабиозе от своих гребаных похождений… Я хотела заниматься рекламой. Это была моя профессия, у меня это неплохо получалось. Если бы не летний клиент, на которого мы убили львиную кучу времени и который просто взял и слился, такой сложной ситуации у нас бы не было. Получилось так, как получилось. И только я могла спасти ситуацию, а главное, не подвести людей, которые на меня завязаны. У них и правда свои семьи, дела и обязательства. Работодатель- это ответственность. Не хочешь ответственности- садись дома, пеки пышки и ходи по салонам красоты, если есть тот, кто готов это тебе оплачивать.

Наш напряженный брейншторм с множественными попытками Кати убедить меня взяться за проект в итоге растянулся до самого вечера. Вернее, от прострации и шока я, наверное, попросту потеряла счет времени.

Вышла к шести совершенно убитая из офиса и тут же чертыхнулась, вспомнив, что бросила машину где попало и теперь еще придется заниматься вызволением её со штраф-стоянки. Игорю тоже не буду сообщать- он и так все время ворчит, что я паркуюсь там, где не следует и систематически нарушаю правила. А если услышит, что меня эвакуировали с инвалидного места, просто застигматизирует.

Опасения оправдываются, когда я не нахожу машины на месте, а в личном кабинете всплывает сообщение об эвакуации.

Глава 18

Глава 18

Машина плавно едет по московскому центру. На заднем фоне тихо играет какая-то расслабляющая музыка, только мне не до расслабления.

Чувствую, как он прожигает меня своими глазами через зеркало. В буквальном смысле не знаю, куда себя деть. Его руки на руле такие органичные и естественные. Рукава пуловера закатаны почти до локтя и я снова вижу часть его грозного тату с драконом. Дергаюсь, как от удара током, потому что по телу тут же все воспоминания разом.

-Какую кухню любишь?

-Я не голодна,- цежу сквозь зубы.

Усмехается. Дальше едем в тишине. Многозначительной.

Мой телефон мигает входящим. Смотрю на экран и обмираю. Игорь…

-Ответь жениху,- тихо говорит Алекс. Как этот цепкий взгляд выхватывает всё?

Я нервно сглатываю и нажимаю на сброс. Нет уж. Он ведь только и ждет моей паники. Наблюдает за мной, как крокодил за добычей на берегу, чтобы броситься и сожрать…

Может быть, это такая месть брату? За то, что тот вырос в любви и заботе, а он… Хотя… Что я вообще могла знать о жизни этого мужчины, закрывающего своей широкой спиной обозрение на дорогу впереди. В свитере он кажется еще более натренированным, чем в деловом костюме. Скала.

Спустя пару минут многозначительного молчания мы останавливаемся возле невычурной вывески.

Он небрежно кидает ключи от автомобиля тут же подбежавшему парковщику. Галантно открывает мне дверь.

Оглядываюсь по сторонам из-за инстинкта самосохранения. Что-то подсказывает мне, что это какое-то жутко дорогое, пафосное место.

Через пять минут все мои догадки подтверждаются. Мы в изысканном, выполненном в классическом стиле зале, почти одни. Не считая столпотворения лакеев-официантов.

- Здесь всё вкусно, Дана. И мясо, и рыба.

Я молча киваю головой и выбираю один салат.

Алекс улыбается, стоит официантам, наконец, нас покинуть. Никогда не думала, что взгляд другого человека может так ощущаться- в буквальном смысле физически. Словно это прикосновения.

-А я думал, хищницы едят только мясо…

-Я не хищница…

-Разве?- его бровь ползет вверх, а на чувственном изгибе губ замирает многозначительность.

Мои щеки с каждой минутой горят все сильнее. Невыносимо.

-Зачем мы здесь?

-Поговорить…-обманчиво спокойный тон. Усыпляющий бдительность.

-Это я уже поняла… Давай говорить…

-Расслабься, Дана, -произносит он совсем тихо в ту самую минуту, как перед нами материализовывается сомелье и разливает вино сначала в декантер, а потом по бокалам.

-Бароло?- не выдерживаю я, язвя. Вспоминая тот сорт вина, которым он меня «поил» перед тем, как… И тут же сама себя корю- потому что тем самым самолично отправляю ему намек о нашем постыдном контакте в особняке.

-Хорошая ученица,- усмехается он, но, слава Богу, дальше эту тему не развивает.

-Дана, послушай…- наконец, начинает,- во-первых, повторюсь, не надо дрожать. Я тебя не съем. Все хорошо.

-Хорошо?- теперь саркастично усмехаюсь я, тут же выливая на него всё и сразу, - а что хорошего? Что ты преследуешь меня? Скажи мне прямо сейчас, в чем резон, а? Зачем? Давай без этих игрищ. Хочешь спалить меня- предлагаю прямо сейчас набрать Игорю и всё ему рассказать.

-Нет, мы не расскажем Игорю…

-А что так?

-Потому что ты этого не хочешь… Если бы хотела, уже рассказала. В сущности, об этом я и хочу поговорить. Не нужно меня шугаться, Дана. Я не сделаю ничего того что могло бы навредить,- он делает паузу,- счастливому замужеству.

-Зачем тогда ты здесь?- не знаю, как так получилось, но я тоже перешла с ним на ты и заметила это только через какое-то время,- зачем ты был на дне рождения? Зачем был у меня в офисе? Это называется сталкерством.

Он улыбается.

-Знаешь, это будет звучать очень нелепо и даже неправдоподобно, но обратиться в твою компанию за рекламными услугами мне предложил… мой брат.

Я ошарашенно поднимаю глаза на Алекса.

-Мы с ним около полутора месяцев работаем над общим бизнес-проектом. Я как-то оговорился, что мне нужна хорошая пиар-поддержка. Он предложил тебя… Мои люди обратились в твою компанию как к невесте Игоря, а не как к… - он замолкает, рассматривая меня,- Наша вчерашняя встреча на дне рождения- это тоже сюрприз для меня… Вот хоть верь, хоть нет… Удивительное совпадение…

Я настолько теряю дар речи, что даже голова покруживается.

- Так что можешь выдохнуть. Никакого сталкерства у меня в отношении тебя нет…

- Алекс, я не хочу, чтобы мы виделись,- говорю я честно через пару мгновений, когда шок немного отступает.

Он снова сканирует меня своим взглядом.

-Нашим сегодняшним разговором я бы хотел прояснить одну очень важную вещь. Ты должна понять, что мое сотрудничество с Игорем продолжится. Бизнес для меня идет на первом месте, Дана. Так что тебе придется смириться. Правда, в утешение скажу тебе, что не собираюсь быть частым гостем на ваших семейных мероприятиях…

Глава 19

Глава 19

- Ваши кошмары прекратились, Дана?- спрашивает доктор, пока я лежу в кресле и смотрю на плавно падающий снег. И почему всегда, когда я здесь, такой красивый снегопад. Какое-то волшебство… А может все дело в том, что скоро будет Новый год… Удивительный праздник, заставляющий видеть волшебное даже тех, кто давно потерял веру в сказку. В этом году зима началась слишком рано. Сейчас казалось, что она вообще бесконечна, что снег, шипованная резина, гололед на дорогах и крики наглых ворон на фоне вечно молочного неба- это и есть наша константная реальность. Что не было никогда ни утопающей в зелени Москвы, ни свежести после дождя, ни теплого солнца. Я устала. В буквальном смысле чувствовала себя вымотанной под ноль, а впереди даже не кульминация зимы… Впереди еще почти весь декабрь, апатичный январь, февраль с дикими морозами, а потом самое гадкое- март и апрель с таким пробирающим холодом и авитаминозом, что неприятно даже вспомнить. Да, еще был май… И наша предстоящая свадьба с Игорем…

-Мне очень помогло то снотворное, которое Вы прописали,- отвечаю спустя какое-то время. Даже не знаю, на что отвечаю, потому что мысли в этом кресле вечно устраивают чечетку.

Теперь молчит доктор.

-Лекарства- это не панацея, Дана. Мы прибегли к этой мере, чтобы экстренно помочь в тот момент, когда Вам было плохо, но Ваша проблема требует не симптоматического лечения. Вы ведь это понимаете?

Киваю утвердительно.

- Дана, помните нашу первую встречу? Я дал Вам задание. Вы его так и не выполнили… Я об обобщении Ваших эмоций…

Я задумалась. Действительно, события так закрутились, что этот факт как-то выскользнул из внимания…

-Но Вы тоже мне не напомнили,- парирую я в мысленной защите

- Смысл здесь не в том, чтобы напоминать. Вы должны прийти до нужного вывода- дедукции сами. Это самоанализ. Я дал Вам время…

- Многое с тех пор изменилось. Честно говоря, сейчас уже не очень хочется ворошить то, что было тогда,- слово «тогда» царапает горло. Потому что мне категорически не хочется вспоминать тот день. Да и потом, неожиданная встреча с Алексом, новые обстоятельства- всё было так сложно… Я не хотела делиться этим с доктором. Даже больше, я словно бы боялась с ним этим делиться. Иногда внутри все так запутано, что легче закрыться и замолчать, чем пытаться объяснить и размотать этот клубок. Я вообще, честно говоря, пришла сюда лишь за рецептом снотворного. В чертовой аптеке без него нельзя было купить лекарство, а слабенькие седативные на меня уже давно не действовали.

-Дана, что с Вами происходит?- доктор смотрит на меня слишком проницательно. Мне это совсем не нравится. Я начинаю нервничать все сильнее и сильнее.

-Это Вы мне скажите, что со мной происходит, по-научному, так сказать…- тон выходит каким-то истеричным. Но как есть. Сегодня диалога точно не получится. Да вообще не получится. Мне не подходит этот доктор. Сеансы нужны для того, чтобы они приносили облегчение, а он заставляет меня…

- Я сейчас задам Вам один вопрос… Он не совсем врачебный. Можете не давать ответа на него мне. Потому что он мне ни к чему. Но самой себе ответить стоит. Вы уверены, что все делаете правильно, Дана? Вы сейчас именно там, где хотели бы быть? Это правда тот путь, который Вы выбрали сами и уверенно хотите по нему пойти?

-К чему этот вопрос?- и почему я звучу, как вор, которого пытаются вывести на чистую воду? Почему пульс зашкаливает? Бесит! Как же всё это бесит!

-Понимаете, одно дело, когда мы разбираем конкретную медицинскую проблему. Её природа- недуг, с которым нам нужно бороться. Но есть вполне себе простые человеческие эмоции и обстоятельства. Скажем, нелюбовь- это не недуг. Это лишь источник для последующих недугов. Они есть следствие состояния. Но оно не нуждается в медицинском лечении. Оно- это то, что всегда можно исправить под себя. Мы ведь не в Средних веках, когда перечащих мужьям жен, отказывающих им в половой близости, упекали в психушки…

-К чему Вы ведете?- теперь уже здесь не только истеричные нотки, но и враждебно-агрессивные…

Доктор, конечно, чувствует моё негодование.

Снова затянувшаяся пауза.

Подходит к большому панорамному окну.

Встает к нему лицом, заложив руки за спину.

- Изменять можно не только своему партнеру, но и себе. Иногда верность партнеру- и есть настоящая измена. Потому что живя с ним и пытаясь создать нечто целостное, человек просто теряет себя, сам разлетается на осколки… Проходит время- становится понятно, что за этими разломами уже и человека-то нет, только его разрозненные части. Пытаешься помочь- а уже не получается. Не склеить его уже, не собрать, как паззл. Подумайте над моими словами, Дана. И нет, предвосхищая Ваш вопрос, я больше не выпишу Вам снотворного. Попытка убежать от проблемы- не мой профиль. Мы здесь, чтобы препарировать и извлекать, а не латать и маскировать гнойники…

С сеанса я выходила в ярости. Села в машину, пытаясь отдышаться. Раз пять остервенело ударила по рулю. Хватаю в руки телефон. Набираю Лизке. Если она сейчас не ответит, убью её! В конце концов, это она источник всех моих бед!

После моего четвертого настырного гудка все-таки слышу ее уставший голос.

-Салют, что-то срочное?

-Еще как срочное! Через полчаса у тебя! И даже слышать ничего не хочу!- ору я и скидываю, пока она не успела что-то возразить и как-то от меня отмазаться.