Будь моей невестой. Временно

Глава 1

Проснулась резко, как от удара. Открыла глаза и не поняла, где нахожусь. С высокого потолка свешивалось нечто блестящее, прозрачное, похожее на медузу. От этого нечто рябило в глазах и противно отдавалось тупой болью в затылке.

Перевела взгляд в сторону. Окно до пола не завешено. За ним в туманной морозной дымке едва виден город. Я что, в отеле? Как меня сюда занесло?

С трудом оторвала голову от подушки, села, машинально прикрываясь невесомым одеялом и огляделась. На отель не слишком похоже.

Огромная кровать с шелковым бельем стального цвета. Вполне себе стильненко. Большой зеркальный шкаф. Стены цвета антрацита. Пол из черного гранита. Это уже перебор. По полу разбросаны мои вещи. Включая белье.

С ужасом заглянула под одеяло. Я совершенно голая. А что я собственно, рассчитывала увидеть, если моя одежда валяется на полу?

В затуманенном мозгу со скрипом начали ворочаться мысли. Если это все-таки отель, где взять денег за оплату шикарного номера? Кажется, от аванса у меня оставались на карточке гроши.

Если это не отель, то что я делаю в этой огромной постели? Да еще и голая? Скосила глаза в сторону. Рядом подушка не смята. Уже хорошо, значит, спала одна.

Но как же я все-таки сюда попала? Попыталась вспомнить прошедший вечер. Мы с девчонками были в клубе. У меня все было плохо. Очень плохо, хотелось плакать. Вместо этого я напилась. И, если не ошибаюсь, мне в этом помогли. Какой-то парень угостил меня коктейлем. Вкус был странный. Это я помню. Хотя и смутно.

Меня бросил жених. Накануне свадьбы. И теперь женится на моей двоюродной сестре, которую я к тому же всегда считала своей близкой подругой.

Неожиданно комок подкатил к горлу. То ли тошнит, то ли плакать хочется. Придурок хренов! Да и я хороша! Выбрала себе женишка всем на зависть! Дура, дура и еще раз дура!

Еще я завалила экзамен, и мне грозило отчисление. Кажется, именно по этому поводу я и потащилась в клуб. Зачем?

Напрягла извилины. Нет, не помню… И вообще, голова раскалывается, во рту все пересохло, на душе муторно.

Попыталась встать с постели, но голова жутко кружилась. Блин, зачем я так напилась? Я же вообще не пью. Как меня угораздило?

В дверь постучали. Я не успела ответить, как она распахнулась, и в комнату по-хозяйски вошел мужчина лет тридцати семи. В роскошном халате, босой и с мокрыми темными волосами. Похоже, только что из душа.

- С добрым утром! – в его голосе сквозила насмешка. – Проснулась, наконец?

Я сощурила глаза, пытаясь сфокусироваться на мужчине, пригляделась и с ужасом натянула на себя одеяло до самых ушей. Передо мной стоял Литвинов Максим Андреевич собственной персоной. Наш препод, гроза студентов и редкий самодур.

Он читал лекции и принимал экзамен по истории права в Юридическом Институте. У кого-то он экзамены принимал, а меня в очередной раз отфутболил. Когда это было? День или два назад? Вспомнить бы все! Или лучше не надо?

Я училась на заочке. Получала второе высшее. По дурной прихоти нашей директрисы. На кой ляд мне юридическое образование, когда я занимаюсь бухгалтерией в фирме по продаже и установке пластиковых окон? Но с женщиной-боссом спорить бесполезно. Или получай образование, или увольняйся. Иного не дано.

Мысли судорожно метались в голове. Откуда тут взялся Литвинов? Почему он босой и в халате? Как я сюда попала? И вообще, где я?

- Чего молчишь? Поздороваться не хочешь? – его серые глаза откровенно пялились на меня. Под их бесстыжим взглядом я еще плотнее завернулась в одеяло, отползла подальше, уперлась спиной в изголовье кровати и вжалась в подушку пятой точкой.

- Что вы тут делаете? – выдавила я, наконец.

- Я тут живу, - хмыкнул препод.

- А как я сюда попала?

- Я тебя принес. Поскольку не знал, куда тебя деть. Одевайся и спускайся в столовую. Кофе возможно, вернет тебе способность мыслить. Если конечно, у тебя вообще есть подобные навыки, - саркастически заметил он. – Халат и тапочки в шкафу. Душ по коридору налево. И поторопись. Мое время дорого.

- Дорого? В каком смысле дорого?

- Ты же не думаешь, что я подрабатываю с эскорт-агентстве? – расхохотался Литвинов. – Да, Астахова, с головой у тебя точно беда. У меня сегодня важная встреча. И я не намерен пропустить ее из-за пьяной студентки.

- Я не пью! – возмутилась в ответ.

- Оно и заметно, - кивнул Литвинов, еще раз окинул меня цепким взглядом и вышел. – И ты это мне уже говорила. В машине.

- В какой машине?

Но Литвинов не удостоил меня ответом.

* * *

Через месяц для меня играл бы марш Мендельсона. Но привычный мир рухнул в одночасье. Я потерялась в череде предательств, измен и подлости.

С Егором мы встречались пять лет. Познакомились на вечернике у общих друзей.

Егор старше меня на два года, ему тридцать один. Успешный предприниматель, держит сеть салонов по обслуживанию импортных автомобилей. Молод, состоятелен, сексуален. Не жених – мечта!

Но меня привлекало в нем не его успешность или состоятельность. Мы были словно созданы друг для друга. Так, по крайней мере, казалось мне. Оба увлекались скалолазанием, любили автопутешествия, обожали море.

Глава 2

Ревела я несколько дней. От обиды и унижения. Даже на работе взяла отгулы. Мама меня успокаивала. Хотя и сама была расстроена не меньше моего. Она не ожидала подобного от своей родной племянницы.

- Какая же Катька дрянь, - сокрушенно повторяла мама. – Вырастила Галя стервищу. Как же можно свое счастье на чужом горе строить?

Отец собрался набить Егору морду. Мы с мамой с трудом удержали его от такого опрометчивого поступка.

- Не марай об него руки, - просила я. – Еще не хватало тебя из полиции вызволять. Не стоит этот урод того.

На новогодний корпоратив в фирме не пошла – на глаза постоянно наворачивались слезы. По любому поводу и без. Какой уж тут праздник?

Подружки звали на вечеринки, пытались растормошить меня. Они знали о произошедшем. Поддерживали, чем могли.

Но мне ничего не хотелось. Вообще ничего – не веселиться, не гулять и даже есть не хотелось. Настроение ниже плинтуса.

Новый год встретила с родителями. После полуночи ушла спать.

Третьего января запиликал домофон. Явилась тетя Галя. Без предупреждения, но как всегда, уверенная в себе.

- С новым годом, дорогие, - радостно прохрипел домофон. – Я пришла мириться, милые мои.

Отец грозно сдвинул брови:

- А не пойти ли тебе?

Но договорить не успел. Мама поспешно нажала кнопку на трубке домофона.

- Она же моя сестра, другой нет, - виновато улыбнулась отцу. – Не гони ее, пожалуйста. Катька дрянь, но Галю я люблю, как не крути.

- А ты что скажешь? – повернулся ко мне отец. – Хочешь родственничков видеть?

- Тетя Галя пусть проходит. Если с ней Катька, пусть проваливают обе, - отрезала я.

Маму я понимаю – из родни у нее осталась только сестра.

Скоро на пороге квартиры стояла тетя Галя. В серой норковой шубе до полу, с тортом в руках и широченной улыбкой на подтянутом пластикой лице.

- С новым годом! - она сунула торт отцу в руки и облобызала маму. Потом шагнула ко мне, но я резко отступила назад. – Все такая же бука! – рассмеялась тетя Галя, как ни в чем не бывало. – Какой была в детстве, такой и осталась.

Отец отнес торт на кухню и ушел в спальню. Общаться с Галей он не собирался. А я решила послушать, что скажет моя дорогая тетушка.

Мама суетливо накрыла на стол. В воздухе витало напряжение. Наконец, пронзительно засвистел чайник.

- С праздником, мои дорогие, - пропела Галя, поднимая чашку чая. – Похоже, в этом доме шампанское не держат?

- Выпили все. На радостях, - хмыкнула я.

- Какая же ты колючая, - тетя потрепала меня по плечу. – Знала бы, бутылочку настоящего шампанского прихватила бы.

- Обойдемся, - буркнула в ответ.

- Ладно, Лена, не ершись, - примирительно начла тетя Галя. – Я прекрасно тебя понимаю. И твою обиду, и твою печаль. Но и ты пойми нас. Я, собственно, по этому поводу и пришла. Поговорить с тобой и с Верой. Мы же родня.

- Да уж, и другой у нас нет, - невольно закатила глаза к потолку. Это я тысячу раз слышала.

- По правде сказать, ты должна моей Кате быть благодарна.

- Да? За что же, интересно? – взорвалась я. – За то, что мне жизнь испортила? Что я из-за нее с Егором рассталась?

- Лена, успокойся, - мама взяла меня за руку. – Галя, что ты говоришь? – сердито глянула она на сестру.

- Я хочу, чтобы вы объективно смотрели на вещи.

- Я на них смотрю очень объективно, - мне хотелось надеть торт на голову дорогой тети Гали. – Катя вертела хвостом перед Егором. Хотя знала, что он сделал мне предложение.

- И что? – вскинула широкие татуированные брови мамина сестра. - Ты слишком импульсивна и никогда не была рассудительной. Раз Егор так быстро с тобой расстался, значит и не любил, - в логике тете не откажешь. – Скажешь, я не права?

На это мне ответить было нечего. Я отхлебнула чай и посмотрела в окно. Там шел снег. Пушистый, легкий, сказочно красивый.

- Тебе иногда надо думать, деточка, - наставительно заметила тетя. – Тогда и жить будет легче. Ну что, мир?

Я промолчала. Мама тоже.

- Да, немногословная у меня родня, - вздохнула тетя Галя и принялась за торт.

Пили чай молча.

- А что, твой муж к нам не выйдет? – нарушила тишину Галя.

- Нет, - отрицательно качнула головой мама. – Володя очень сердится.

- На меня-то за что? – искренне удивилась ее сестра.

- За то, что так воспитала Катю, - нахмурилась мама.

- Родители за детей не в ответе.

- Это дети за родителей не в ответе, - поправила я тетю. – Так еще Иосиф Виссарионович Сталин говорил. Сын за отца не отвечает. Ты все перепутала, тетя. Как всегда…

- Ах, какие мы эрудированные! - рассмеялась тетя Галя.

- Просто тебе нравится все с ног на голову ставить. Стало быть, я Катьке должна быть благодарна за все? Может, в ножки ей за это поклониться?

Глава 3

Все новогодние каникулы просидела дома. Иногда созванивалась с подругами, но видеть никого не хотела.

Обида ушла. Осталась злость. На саму себя в первую очередь. Пять лет, пять долгих лет встречаться с убожеством, которое променяло меня на смазливую красотку! Впрочем, кроме всего прочего красотка еще и богата.

Где были мои глаза? А мозги? Любовь слепа, с этим я согласна. Но думать хоть иногда надо. Егор не в одночасье изменился. Он всегда был таким. Только я упорно не желала видеть его недостатки.

Строила идиотские планы. Детей хотела. И вот результат! Я осталась на бобах, без жениха, без свадьбы, без романтического путешествия. Зато со свадебным платьем, долгами за ресторан и за номер для новобрачных. И тикающими часиками. Мне двадцать девять. Время я потеряла, детей нет. Семьи нет. Все супер!

К зимней сессии я практически не готовилась. Какая подготовка, когда на душе кошки скребут?

Экзамены сдавала слабо, на троечки, но сдавала. Мне было все равно, какие оценки я получаю. Кому это вообще надо? Главное получить корочки и отнести их в отдел кадров. Пусть директриса порадуется, что у нее почти все сотрудники с двумя высшими образованиями.

Оставался самый противный предмет – история права. Мне он вообще в жизни никогда не пригодится.

Лекции по истории права читал Максим Андреевич Литвинов. Увлеченный своим предметом до самозабвения преподаватель лет тридцати семи. Студентки тоже были увлечены. Только не историей права, а молодым сексуальным преподом.

Такого брутального красавца еще поискать! Высокий, подтянутый, темноволосый. С ироничной улыбкой на тонких губах.

Студентки млели под взглядом его холодных серых глаз. Пожалуй, одна я не обращала внимания на Литвинова. И, разумеется, не слушала его лекции. Мне было не до того. В ноябре, когда шла установочная сессия, я была счастливой невестой Егора и думала только о предстоящей свадьбе.

Зато на экзамене я поняла, что зря ловила ворон на лекциях Максима Адреевича. Экзамен я провалила с треском. Мое неуверенное блеяние Литвинов слушать не стал и велел приходить на пересдачу.

Первую пересдачу я тоже успешно провалила.

Осталась последняя попытка сдать проклятый экзамен. А потом начнутся проблемы - отчисление, восстановление, дополнительные расходы. Этого мне только не хватало для полного счастья!

Учебу в институте я оплачиваю из собственного кармана. Зарплата у меня неплохая, уходить из фирмы не хочется. А директриса уперлась рогом – или получай юридическое образование, или убирайся на все четыре стороны. Мотивировала это тем, что планирует перевести меня в юридический отдел. Скорее всего, просто заставит совмещать две должности. Хорошо, если хоть немного зарплату повысит.

Ценой неимоверных усилий попыталась взять себя в руки. Даже что-то читала по проклятому предмету. Но ничего не лезло в голову. Все мысли занимал подлец-Егор и Катька-разлучница. Как не старалась, не могла не думать об этой «сладкой» парочке.

Пришел день последней пересдачи. Настал момент истины. И к нему я была не готова. Совсем…

На один вопрос я еще хоть что-то ответить могла. Но второй ввел меня в полный ступор: «Римское и английское право – общность и различия». Именно то, без чего в нашей фирме не продастся ни один стеклопакет. Куда ж мы без римского права? А уж без английского тем более!

Шпор у меня не было, лекции я не писала. Даже подглядеть негде. Подсказать некому. На пересдаче в кабинете сидело полтора человека, включая меня.

Попыталась порыться в смартфоне, но Литвинов пресек мои попытки на корню.

- Что вы там ищите? – поинтересовался он.

- Простите, маме отвечаю, что я на экзамене, - без зазрения совести соврала я.

- Маме? Ну, ну… Положите мобильник на край стола и не трогайте, - строго приказал препод.

Еще минут пять я пыталась высосать из пальца хоть что-то. Не получилось.

Поняла, что тянуть время бесполезно и отправилась отвечать. В голове полная каша, на душе хмарь. Я мямлила что-то не слишком членораздельное.

Препод тоскливо смотрел на меня, оперевшись на локоть и положив голову на ладонь.

- Вы себя слышите? – поинтересовался он. – Вы несете полную чушь.

- Я не слишком хорошо подготовилась, - призналась я. – У меня личные проблемы. От меня жених ушел… - попыталась разжалобить я Литвинова. – Прямо перед Новым годом… Мы пожениться должны были в феврале. А он меня бросил… - шмыгнула я носом.

Странно, но плакать мне не хотелось. Как-то резко все перегорело. Именно сейчас, на экзамене. Но носом я пошмыгала на всякий случай. Вдруг поможет?

– Ваши проблемы это ваши проблемы, – холодно заметил Литвинов. - Мы сейчас говорим о римском праве, а не о вашей личной жизни. У меня такое чувство, что вы понятия не имеете, что такое римское право вообще.

- Не имею, - честно призналась я. – Ну зачем мне это? Мне это никогда не пригодиться, - я умоляюще посмотрела на Максима Андреевича и указательным пальцем скромно пододвинула к нему зачетку. – Пожалуйста… Мне очень надо сессию закрыть… Очень-очень… Ведь на тройку я ответила... Да? – я заискивающе заглянула ему в глаза.

Глава 4

Ирина заказала всем билеты в клуб через интернет. В пятницу в восемь вечера мы проходили фейсконтроль. Очень строгий и дотошный. Наличие билетов еще не гарантирует попасть внутрь клуба.

В «Золотом льве» я была года полтора назад. Очень респектабельный клуб. По крайней мере, придурков там меньше, чем в других подобных заведениях. Так мне казалось.

На втором ярусе над танцполом разместилась VIP-зона. Она словно парила над пространством зала. Ее посетители свысока поглядывали на простых смертных, копошащихся у их ног и пытающихся привлечь внимание сильных мира сего.

VIP-зона создана для тех, кто не привык стоять в очереди и делить свое личное пространство с кем-либо. И для тех, кому необходимо во всем ощущать превосходство над окружающими. В VIP-зону билеты надо заказывать за неделю, если не раньше. И цены в разы выше.

Нигде социальное неравенство не проявляется сильнее, чем в ночных клубах. Настоящая ярмарка тщеславия.

Я как-то очень быстро сообразила, что Литвинов если и придет, то обоснуется в VIP-зоне. Там ему самое место, а не среди толкающейся и вибрирующей под музыку толпы.

- Зря я сюда пришла, - вздохнула я. – Литвинов будет сидеть наверху. Как я к нему подойду? – кивнула я на плечистого секьюрити у лестницы, ведущей к небожителям.

- Он все равно будет спускаться. Потанцевать, если с подругой придет.

- А если один? Ты же говорила, он частенько один приходит. Даму кадрить он будет точно в VIP-зоне. На шута ему девчушки-простушки из толпы?

- Ну, в туалет он все равно рано или поздно пойдет, - резонно заметила Ира. – А туалеты все на первом этаже.

- Предлагаешь мне весь вечер торчать рядом с мужским туалетом с зачеткой в руке? – саркастически поинтересовалась я у подруги.

- Погоди горячку пороть. Может, все получится. У других же получилось.

Логично, ничего не скажешь!

Мы пили коктейли, я смотрела на VIP -зону и думала о том, что все мужики козлы. А я полная дура. Зачем я сюда притащилась, на что рассчитываю?

Танцевали, болтали с девчонками и я, наконец, забыла, зачем я здесь. Просто танцевала, а проблемы как-то отошли на второй план.

Егор – гад. Хватит уже по нему страдать! Тетя Галя права, хорошо, что я вовремя отделалась от него. Ну, или он от меня. Неважно. Важен результат. Я вольная птица. Не думаю, что у Катьки все сложится хорошо с семейной жизнью. Впрочем, это уже не мое дело.

Подняла глаза к галерее над танцполом и замерла. Литвинов сидел за столиком с двумя друзьями. Они потягивали виски и, судя по выражению их лиц, обсуждали девиц, извивающихся в танце. Очевидно, их достоинства. Глаза мужчин горели интересом, только Литвинов оставался холоден как айсберг в Ледовитом океане.

Как он ухитрился проскользнуть мимо меня?

- Ну, вот видишь, пришел, - радостно ткнула меня в плечо Ира. – И без подруги. Сейчас спустится вниз, потанцевать. Не хлопай ушами, сразу подходи к нему и изображай невинную овечку.

- Я ее на экзамене изображала. Не прокатило, - призналась подруге.

- То на экзамене. А здесь прокатит. Вот увидишь. Можешь слезу пустить. Главное, тушь не размажь, когда плакать будешь. Плакать надо эротично, - учила меня Ирина.

Я ее слушала вполуха. Плакать перед Максимом Андреевичем в мои планы не входило.

Литвинов не спешил спускаться с Олимпа. Я не сводила с него глаз.

Может, зря я это затеяла? Ну, отчислят меня. Ну, заплачу я и восстановлюсь по новой. Хотя денег в обрез. И директриса будет в бешенстве. Нет, надо все-таки попытаться договориться с Литвиновым. Вот и он оживился, стал мило улыбаться, глядя вниз. Почти дружелюбно.

Время шло, Максим Андреевич пил виски, я смотрела на него и ждала, как охотник в засаде.

- Ничего, наберись терпения, - подбадривала меня подруга. – Спустится он вниз, никуда не денется.

Ко мне подошел парень с крективной стрижкой и жутко модной бородой.

- Потанцуем?

- Нет, не танцую,- отмахнулась я, продолжая следить за Литвиновым.

- Да ладно, ты сюда что, на других смотреть пришла? – он потянул меня за руку.

- Не танцую, - я сердито выдернула ладонь.

Парень ушел, и я забыла о нем. Потанцевала с девчонками, выпила коктейль, снова потанцевала. То ли домой идти, то ли ждать до победного конца? Сегодня у меня не вечер отдыха и расслабона, а сплошная охота на препода.

Время шло. Давно перевалило за полночь. Народ начал потихоньку расходиться. До утра остаются только самые стойкие.

Девчонки сидели у бара, а я осталась за столиком. Отсюда лучше видно VIP-зону.

- А говорила, что не танцуешь, - передо мной снова возник бородатый парень. – Видел, как ты юлой вертелась.

- Когда хочу, тогда и танцую, - и чего пристал?

- Но хоть коктейлем тебя угостить можно? – поинтересовался он и протянул мне высокий бокал. – Меня Кирилл зовут. А тебя как?

- Клава. Фамилия Ящикова. Устраивает? – я не взяла бокал.

Глава 5

Прохладный душ принес облегчение. Но не помог вспомнить все до конца.

В голове вспыхивали обрывки воспоминаний. И они меня не радовали.

Кажется, я рассказала Литвинову всю свою тяжелую жизнь. Жаловалась, но не плакала. Я гордая! Тройку он мне так и не поставил. Я пыталась засунуть зачетку ему за ремень брюк. Зачем? Трудно ответить.

Литвинов отбивался от меня и крепко держался за руль.

Потом я, помнится, висела на дереве вниз головой. Меня качало, очевидно, ветром. Я пыталась принять вертикальное положение, но не могла. Кто-то слегка похлопал меня по пятой точке и велел не рыпаться. Судя по сердитому голосу, это был Литвинов.

До меня дошло, что Максим Андреевич нес меня, перекинув через плечо. Так дикарь волочит свою добычу в логово.

Логово у него вполне приличное. Я бы даже сказала – роскошное.

Одевалась медленно. Долго искала ботильон. Обнаружила его в углу за кадкой с каким-то экзотическим раскидистым цветком типа пальмы.

Голова все еще сильно кружилась. Подошла к зеркалу. Ничего страшного, я думала будет намного хуже. Глаза не заплыли, только слегка ошалевшие. Синяков ни на лице, ни на теле нет. Значит, ни с кем не дралась. Уже хорошо.

На данном этапе меня мучил один вопрос – было у нас с Литвиновым что или нет? Убей, не могу вспомнить. Что же за дрянь мне подмешал бородач? Хотя разве теперь это важно?

Может, лучше вызвать такси и уйти не попрощавшись? Вернулась в спальню, заглянула в сумочку. Зачетки в ней нет. Значит, придется провести мирные переговоры.

На мобильнике масса пропущенных вызовов от подруг. Перезвоню потом, как выберусь отсюда.

Не без трепета спускалась по широкой стеклянной винтовой лестнице вниз. Пару раз споткнулась на высоких каблуках любимых ботильонов. Не бренд, конечно, но стоят тоже не дешево. Не сломать бы каблуки, жалко будет красивую обувочку. Ноги меня пока держали не слишком хорошо.

Роскошные апартаменты. Стекло, хромированный металл, много натурального камня. Интерьер выдержан в серых тонах. Панорамные окна в пол пропускают холодный свет зимнего солнца. Современно, элегантно, безумно дорого. Но очень красиво. И, как ни странно, комфортно.

Столовая радикально отличалась от остального интерьера. Классическая мебель из дубового массива, паркетный пол, большой сервант с тончайшим фарфором. За столом, покрытым белоснежной скатертью сидел Литвинов и пил кофе.

Он метнул на меня короткий взгляд и указал на стул напротив.

- Вижу, привела себя в порядок, - хмыкнул он. – Наливай кофе, бери бутерброды. Тут официантов нет.

- Простите, Максим Андреевич, я кажется, вчера была не слишком… адекватна, - попыталась подобрать нужные слова, но они разбегались в голове в разные стороны как перепуганные тараканы.

- Это мягко сказано, Астахова, - усмехнулся Литвинов.

- Мне что-то подмешали в коктейль, - попыталась оправдаться я.

- Меня это совершенно не касается. Важны не причины, а результат. И результат, надо признаться, у тебя получился плачевный.

- Но я же не виновата!

- Вчера ты, очевидно, впервые посетила подобное заведение.

- Я бывала в клубах, - он что, меня за глухую деревню держит? – И не раз. И никогда со мной такого не было. Правда!

- Верится с трудом. Как иначе объяснить, почему взрослая девушка пила что попало и с кем попало?

- Потому что я следила за вами.

- Ага, призналась все-таки, - рассмеялся Литвинов. – А в машине все отрицала.

- Да, я следила за вами, - с вызовом бросила я. – И не помню, чтобы мы с вами перешли на «ты».

- Ты много чего не помнишь, - заверил меня Литвинов.

У меня противно похолодела спина и ладони.

- А что еще я не помню?

- Все перечислить? – Литвинов пригубил кофе и насмешливо посмотрел на меня.

- Лучше не надо… - прошептала я в ужасе.

- Завтракай. А я буду тебе рассказывать.

В надежде, что я подавлюсь бутербродом с черной икрой?

Я окинула взглядом стол. Крохотные пузатые круассаны горкой громоздились в вазе на тонкой ножке. Бутерброды с красной и черной икрой. Просто натюрморт «Завтрак одинокого аристократа». Неплохо живет препод.

С кухни я услышала позвякивание посуды. Подруга? Только ее тут и не хватало! Опасливо покосилась на дверь.

- Не дергайся, это домработница, - успокоил меня Максим Андреевич.

- У меня вопрос, - пролепетала я. – Можно?

- Лучше бы ты вопросы на консультации задавала. А ты, если не ошибаюсь, даже не соизволила на нее явиться.

- Я была. Только сидела на последнем ряду, - и переписывалась с подругами. Кристина выбирала платье, а мы ей давали советы.

- Спрашивай, - милостиво разрешил Литвинов.

- У нас что-то было?

- Ты об экзамене? – с издевкой спросил Максим Андреевич. – С экзаменом у нас не срослось. Не поставлю я тебе тройку, и не надейся.

Глава 6

- И что же ты от меня потребуешь взамен? Душу? Пьяные женщины тебя не интересуют, и это радует. Потому что все равно не дождешься!

- Нет, я не демон. Душа пьяной женщины мне не нужна. А уж она сама тем более, ты правильно сказала. Будь моей невестой.

Я едва не подавилась кофе.

- Что?!

- Временно, разумеется.

- Да ты рехнулся? – я поспешно проглотила кусок бутерброда, который попытался встать поперек горла от такого предложения руки и сердца.

- Мне нужна невеста. На время. И ты ею будешь. Или вылетишь из института, как я тебе ранее обещал.

- Зачем тебе невеста? Да еще такая, как я?

- А что с тобой не так?

- Все со мной так, - замялась я. – Просто твое предложение так неожиданно. Как любая порядочная девушка я должна подумать, - на меня накатил странный смех. Похоже, последствия коктейля еще давали себя знать.

- Ты мне вполне подходишь. Зачем мне это надо - расскажу позже. Это длинная история, - пообещал Литвинов.

– С нетерпением жду.

- Позже, я сказал.

- А где кольцо? – не унималась я.

- Будет. Дам тебе поносить.

- А цветы? И вообще, чего ты сидишь? На колени! – приказала я и ткнула пальцем в пол около моего стула.

- Что? – теперь ошалел Максим Андреевич. – С ума сошла?

- Ты первый начал. А как, по-твоему, делают предложение? Даже временное.

- Астахова, ты можешь быть адекватной хоть иногда?

- Могу. Но не сейчас. Ты несешь чушь, я тебе подыгрываю. Как наиграешься, отдавай зачетку и я пошла. Не хочешь тройку ставить, не надо. Обойдусь. И можешь нахрен меня из института выгонять. Заработаю денег и восстановлюсь, - я резко поднялась из-за стола.

- Да не заводись ты! – Максим Андреевич посмотрел на часы. – Поехали, по дороге поговорим. Отвезу тебя домой.

- Сама дойду, - отрезала я.

- Лена, послушай, - попросил Литвинов, и что-то в его голосе заставило меня снова сесть. – Ты мне вчера все уши прожужжала пока я тебя из клуба вез, какой подлец твой Егор. И как он тебя обидел. Я тебя понимаю. Потому что сам оказался в подобной ситуации.

- Тоже девушку бросил? – подозрительно сощурила глаза. Что не говори, а все мужики сволочи!

- Не я. Меня бросили, - ошарашил Литвинов.

- Тебя? Не может быть! Не бросают таких мужчин! – не удержалась я.

- И какой же я?

- На комплимент нарываешься? Сам знаешь, какой. Красивый, успешный. Все, что надо для полного счастья у тебя есть.

- Добавь еще богатый, - скривил губы Максим Андреевич.

- Судя по квартире и машине не бедный, - согласилась я.

- Бросают. И успешных бросают, и красивых. Еще как бросают, - не слишком весело улыбнулся Литвинов.

- Почему она от тебя ушла?

- Любопытно?

- Нет, - смутилась я. У человека тоже печаль, а я лезу к нему в душу с бестактными вопросами.

- Вижу, что любопытно. Обещаю, рассажу все без утайки. Как ты мне вчера рассказала.

- Я тебе все рассказала? – и когда только успела? – Про себя и про Егора?

- Да. И несколько раз. Так что я твою грустную историю знаю наизусть. Сейчас я спешу. Поехали, меня дела ждут.

Морозный воздух приятно бодрил. Легкие снежинки хлопьями парили в воздухе. На деревьях иней. Красота!

Мозги постепенно встают на место, и это радует. Но провалы в памяти пока присутствуют. Может, и не надо мне все вспоминать?

Голубые ели, росшие по периметру двора, укутал снег. Он лежал на их раскидистых лапах. На рябине, усыпанной алыми гроздьями, весело чирикали воробьи.

Мы подошли к высокому внедорожнику темно-зеленого цвета. Мне пришлось поддернуть юбку, чтобы забраться в высокий автомобиль. Литвинов галантно придерживал дверцу и пялился на мои ноги. Резинка чулка игриво высовывалась из-под задранной юбки. Но иначе я никак не могла забраться на сиденье.

- Ты всегда чулки носишь? – беспардонно поинтересовался Литвинов.

- Всегда. Потому что это женственно, - я уселась на сиденье и поспешно одернула юбку. – И нечего рассматривать мои ноги. Это неприлично.

- А задирать юбку до выше головы прилично? - хмыкнул Максим Андреевич.

- Думаешь, я тебя соблазняю? Не дождешься! Просто у кого-то слишком высокая машина.

- Нет, это у кого-то слишком короткая юбка, - парировал Литвинов.

Кстати, вчера машина была другая. Как раз слишком низкая. Спортивная. Я еще удивилась, что теперь такие есть в такси. Уж слишком роскошно.

- Мне за город ехать. Приходится внедорожник брать, - Максим Андреевич словно прочитал мои мысли.

- У тебя на каждый случай по машине? – удивилась я.

Глава 7

Пришла домой и завалилась спать. Кофе Литвинова не смог вернуть меня к полноценной жизни.

Проснулась в обед. От того, что звонил мобильник. Никогда не думала, что у него такая противная мелодия. Она била по голове словно молотком.

Попыталась нащупать его на прикроватной тумбочке. Услышала глухой удар от падения мобильника. Вздохнула и сползла с кровати. Мобильник валялся на полу, трезвонил и вибрировал.

Звонила мама.

- Доброе утро, - постаралась придать голосу бодрости.

- Добрый день, доча, - поправила меня мама. - Загуляла?

- Да, с девчонками вчера в клуб ходила.

- Сессию закрыла? У тебя вроде один экзамен оставался?

Мама все еще считает меня маленькой девочкой и очень переживает за мою учебу. Все мамы одинаковы, волнуются за детей, сколько бы лет деточке не стукнуло.

- Да, мама, все хорошо, - успокоила я ее. – Экзамен сдала.

Почти не соврала. Я побуду немного невестой Литвинова, и он поставит мне эту проклятую тройку. Он обещал. В его порядочности я почему-то не сомневаюсь.

Видимо, меня подкупило то, что Максим Андреевич не вышвырнул меня из своего шикарного автомобиля около клуба, не бросил невменяемую девушку на улице. А как истинный джентльмен любезно сначала отвез, а потом и отнес к себе домой. И даже накормил завтраком.

Мама за меня порадовалась, напомнила, что на улице холодно и надо одеваться по погоде. Пожурила за то, что я редко звоню. Редко – это не десять раз на дню. Я пообещала исправиться.

Потом позвонила Ира.

- Ты куда вчера пропала? – затараторила она. – Мы тебя по всему клубу искали. Звонили, ты не отвечала.

- Прости, я хотела перезвонить утром. Но закрутилась.

- Ты с Литвиновым говорила?

- Да.

- Получилось?

- Да, - разумеется, я не собиралась рассказывать про условия, которые мне поставил Максим Андреевич. Это будет нашей общей тайной.

- Ты не слишком разговорчива, - обиделась Иринка.

- Потом расскажу. Мне какой-то козел коктейль подсунул странный. Я опьянела и до сих пор никак в себя прийти не могу. Поэтому и ушла так резко из клуба. Вызвала такси и уехала домой.

- Мы уж подумали, ты с Литвиновым укатила. Как-то очень одновременно вы исчезли.

- Просто совпадение, - заверила я подругу.

- А мы за тебя порадовались. Думали, может вы уже того…

- Не было никакого «того», - поморщилась я, вспомнив ужасное пробуждение на широкой кровати.

- Ты знаешь, что он со своей девушкой расстался? – не унималась Ирина.

- Кто? – не сразу сообразила я.

- Литвинов. Кто же еще?

- Откуда мне это знать? – не стоит информировать подругу о том, что мне известно, а что нет. Ирина хорошая девушка, но неимоверно болтливая.

- И я не знала. Мне девчонки сказали. Кристина следит за его Златой в инстаграм. Злата популярная блогерша. Ну, может и не слишком популярная пока. Но очень активная. Ее подписчики растут как на дрожжах, - продолжала тарахтеть Ирина. - Злата теперь везде в обнимку с красавцем шоколадного цвета. Он из Манчестера. Дизайнер современной одежды. Приехал к нам на открытие своего очередного салона, - голос Ирины раздавался, словно со стороны и методично бил меня по голове. – Решил покорить провинцию. В Москве у него их три. В Питере два.

- Что три, что два? – не поняла я.

- Салонов. Подбирают одежду в соответствии с имиджем клиента. Не навязывают, но мягко рекомендуют. Шьют только по индивидуальным заказам.

- Кто шьет? – пыталась собрать мозги в кучку, но ничего не получалось.

- Ты меня вообще не слушаешь? – обиделась Ирина. – Говорю же, Литвинов бросил Злату. Или она его? – задумалась подруга на мгновенье. - Неважно. Главное, он теперь свободен. И на него уже открыт сезон охоты.

Подозреваю, именно поэтому Литвинов и решил сделать из меня фальшивую невесту. А не только из-за мамы. Я удачно подвернулась ему под руку. Сама в подобном положении, значит смогу понять. И я от него завишу – мне до зарезу нужна эта треклятая тройка по истории права.

Ладно, я добрая, помогу несчастному брошенному мужчине, к которому уже выстраивается очередь из потенциальных невест. С выгодой для себя, разумеется.

Ирина болтала без умолка. Периодически я морщилась от резких ударов в висок. Все-таки тембр ее голоса не слишком мелодичен. Или я все еще никак не приду в норму? Наконец, подруга попрощалась, и я поняла, как прекрасна тишина.

Максим Андреевич позвонил около четырех вечера.

- Буду через десять минут, одевайся, - коротко приказал он.

Не нравится мне такое обращение. Если он думает, что может мной командовать, то сильно заблуждается.

- Я занята, - обломала его планы, поудобнее устраиваясь у телевизора.

- Чем? – ядовито поинтересовался Литвинов. - Я же сказал, что вечером мы встречаемся.

Глава 8

Крепкий ароматный чай бодрил.

- Рассказывай, что от меня требуется, - я откусила от конфеты и едва не закатила глаза от блаженства. – О, боги, какой вкус!

- Из Франции привез, - небрежно бросил Литвинов. – Марципан в шоколаде. Для начала от тебя требуется изобразить невесту на дне рождении моей мамы.

- На дне рождения мамы? Нет, мы так не договаривались, - я положила остатки конфеты на блюдце. – Там же еще и гости будут, и родня.

- Будут, - кивнул Литвинов. – И что?

- Я твоей маме не понравлюсь, и она меня прилюдно в порошок сотрет.

- Во-первых, ты и не должна ей нравиться. Все должны думать, что ты нравишься мне. Во-вторых, с чего ты это взяла?

- Судя по твоим рассказам, мама тебя очень любит. И оберегает.

- Я не маменькин сынок, если ты это на это намекаешь, - обиделся Максим Андреевич.

- Я этого и не говорила. Но ты сам сказал, твоя мама расстроилась, что тебя бросила невеста. Я тебе не пара, это сразу видно. Мы из разных социальных слоев. Так что она расстроится еще больше, когда узнает меня поближе.

- Что значит «не пара»? Мы живем в демократическом и правовом обществе. Я давно совершеннолетний. Следовательно, я могу делать предложение руки и сердца кому пожелаю.

- Больше всего меня радует, что ты совершеннолетний, - хихикнула в ответ. Юрист всегда юрист, жить не может без правильных формулировок. – Не забудь еще сказать, что дееспособный.

- Да, я дееспособный. Во всех отношениях, - обиделся Литвинов еще больше.

- Не цепляйся к словам.

Литвинов метнул в меня сердитый взгляд.

– Короче, моя мама не монстр. Я хорошо охарактеризую тебя перед родственниками. Даже если ты моей маме не понравишься, она слишком хорошо воспитана, чтобы это показать на людях. Отец, в отличие от мамы в мои личные дела не вникает. Его можешь вообще не опасаться.

- Мамы все одинаковые. Моя тоже за меня жутко переживает.

- Да, они такие. Обещаю, твоя гордость не пострадает, не переживай.

- Я уже поняла, что твоя мама от меня, скорее всего, в восторг не придет, но ты меня в обиду не дашь.

- Именно. Ты все правильно поняла. Твоя задача – смотреть на меня влюбленными глазами и все. Ну-ка, посмотри на меня влюбленно. Хочу убедиться, что ты умеешь это делать.

- Хорошо. Будут тебе влюбленные глаза, - я уставилась на Литвинова как смотрит голодная собака на кусок мяса. – Так пойдет?

- Такое чувство, что ты страшно соскучилась по мужику, и хочешь меня изнасиловать, - поежился Максим Андреевич. – Откровенно, грубо и вообще вульгарно.

- Что, неужели так плохо?

- Ужасно! Актриса из тебя никакая. Придется порепетировать.

- А ты тоже будешь смотреть на меня влюбленным взглядом?

- Да. Обязательно.

- Изобрази.

- Прямо сейчас? – удивился Литвинов.

- А чего тянуть? Я же на тебя посмотрела. Тебе не понравилось. Может и мне не понравится, как ты на меня смотришь?

- Учись, студентка, - Максим Андреевич отставил чашку. Зачем-то откашлялся. Выдохнул.

Взял меня за руку, осторожно коснулся пальцев. Медленно, нежно. Поднял на меня серые глаза. Глаза, разящие как стальной клинок. И при этом обещающие бесстыдное блаженство.

У меня екнуло в груди. Сердце замерло, а потом забилось как бешеное. Глаза излучали жгучую африканскую страсть, сдобренную капелькой разврата. Хорош, ох, как хорош, мерзавец!

- Стоп, - я тряхнула головой, отогнала неприличные мысли и выдернула руку. – Так смотрят на девушек из эскорта. А не на любимую невесту. Не верю! Где нежность, где трепетность? Такое чувство, что ты меня прямо сейчас повалишь на этот ампирный стол и сделаешь свое черное дело не спрося моего согласия.

- Судя по тому, как ты смотрела на меня, ты бы не возражала. Мы друг друга стоим. Давай сначала. Посмотри на меня застенчиво. Знаешь, как это выглядит?

- Застенчиво будет выглядеть по-идиотски. Лучше с нежностью.

Представила на месте Литвинова маленького котенка, которого только что выловили из холодной лужи. Он жалобно мяукает и дрожит. Хочется взять его в руки, согреть на груди.

- У меня настолько жалкий вид? – осторожно спросил меня Литвинов. – Ты не заплачь ненароком.

- Это я от счастья! Я о котенке думала, о мокром и несчастном.

- Лучше думай о симпатичном котике, сытом, ласковом. С бантиком на шее.

- Кастрированном? – деловито уточнила я.

- Нет, - отрезал Литвинов. – Хватит валять дурака. Вот, смотри как надо.

На этот раз взгляд Литвинова стал мягким. Добрым. И даже нежным.

- О чем думал? – спросила я.

- Не поверишь, о тебе. Когда ты меня в машине умоляла поставить тебе троечку. Мне тогда показалось, еще мгновение, и ты падешь к моим ногам.

Глава 9

Взяла себя в руки не сразу. Почему-то приятно кружилась голова, и томительно ныло где-то в груди.

- Еще чай будешь? – бархатный голос Литвинова вернул меня с заоблачных высот на грешную землю.

- Да, - я, наконец, пришла в себя. Ничего себе, вот это поцелуй руки! Даже подумать страшно, что бывает, когда этот брутальный красавец целует в губы…

Литвинов вызвал секретаря и велел принести еще чая.

- Почему тебя бросила девушка? - задала я давно волновавший меня вопрос. – Что в тебе не так? Может, ты слишком импульсивный?

- Хотела сказать «бешеный», но подобрала более дипломатичное слово? – усмехнулся Литвинов.

- Ну да, - пожала я плечами.

- Ладно, обещал, так что расскажу. У меня солидная юридическая фирма, кабинет ты оценила.

- Шикарный кабинет, - кивнула я.

- Ты видела мой пентхаус, видела две мои машины. Есть еще одна. Тоже не «Приора», как понимаешь.

- О ней я слышала, - напомнила Литвинову.

- Со стороны успешный и далеко не бедный человек.

- Угу, - снова кивнула я.

Секретарь принесла чай и на этот раз вазочку с печеньем.

- Но это все иллюзия, - Максим Андреевич проводил секретаря взглядом, подождал, пока она закроет дверь и продолжил. – Я – банкрот. Через пару месяцев, максимум через три ничего из этого великолепия у меня не останется. Разумеется, я не стану нищим. Но, естественно, хрущевка сильно отличается от двухуровневой квартиры на набережной. И автомобиль отечественного автопрома тоже мало похож на то, на чем я сейчас езжу.

- Поэтому ты преподаешь? Решил сменить род деятельности? И подработка лишней не бывает?

- Нет. Хотя, подработка, разумеется, нужна. Преподавать я начал полтора года назад. Пригласили в Юридический, мне стало интересно. Попробовал – понравилось. Не все же такие, как ты. Многим нравится история права.

- Я и не говорю, что предмет скучный. Или что ты его плохо ведешь. Просто не мое это.

- Да ладно, не ври. Преподавал бы интересно, и ты бы слушала.

- На всех не угодишь. Твой предмет многим нравится. Правда. У меня подруги от него в диком восторге.

Тут я почти не слукавила. По Литвинову тайно и явно вздыхала большая половина студенток.

- Знаю я, отчего они в восторге, - отмахнулся Максим Андреевич. – Стану рядовым преподавателем и интерес твоих подруг заметно поугаснет.

- Но что случилось, почему ты обанкротился?

- Неудачное вложение денег. Рассказывать нудно и скучно. Деньги должны работать. Риск благородное дело. Попробовать стоило. Я попробовал и проиграл. Моя фирма перейдет младшим партнерам, недвижимость и предметы роскоши будут проданы. Винить тут некого. Веришь или нет, я принял это спокойно. Всякое в жизни бывает.

- Ну да, именно. То взлет, то паденье. Черные и белые полосы и все в таком духе. Так почему девушка от тебя ушла? – не поняла я. – Пусть у тебя фирмы не будет. Но ты же преподавать останешься, верно?

- Таких, как Злата преподаватели не интересуют. Я посчитал, что надо объяснить ей сложившуюся ситуацию. Нечестно скрывать подобные проблемы от невесты. Девушка собиралась замуж на состоятельного человека. Но все изменилось. Злата немного расстроилась, но приняла верное решение. То есть вернула мне кольцо. Его я тоже продам. И начну все с начала. Даже интересно, что получится.

- Ты удивительный человек. Другой на твоем месте раскис бы.

- У меня бывали сложные периоды в жизни. И ничего, выбирался как-то.

- Деньги в жизни не главное.

- Ты, правда, так считаешь?

- Да. Может, потому что в нашей семье никогда больших капиталов не было. А твои родители что говорят?

- Они пока не знают. Никто не знает. Кроме Златы и тебя. Она будет молчать.

- Откуда такая уверенность? – удивилась я.

- Неважно, - отмахнулся Литвинов и продолжил: - Не хочу расстраивать маму. Постараюсь держать ее в неведении подольше. Отец калач тертый, а мама очень впечатлительная. Я надеюсь, ты не болтлива?

- Разумеется, я никому не скажу что ты на грани разорения. Это не мое дело.

Литвинов подошел к сейфу, повозился с кодовым замком и открыл толстую дверцу. Извлек из сейфа небольшую алую коробочку, вернулся к столику и протянул коробочку мне.

- Помолвочное кольцо. Его мне вернула Злата. Надень.

Я открыла коробочку и замерла в изумлении. Бриллиантов таких размеров я с роду не видела. Он был коньячного цвета, и вспыхивал холодными звездами в свете заходящего зимнего солнца.

- Нет… - я отодвинула коробочку подальше. – Убери в сейф. Если я его потеряю – не расплачусь с тобой.

- Не бойся. Если потеряешь, требовать возместить убыток не буду.

- А если я аферистка и прикарманю его? Ты же обо мне почти ничего не знаешь.

- Кое-что знаю. Я в людях неплохо разбираюсь. Не тянешь ты на аферистку. Так что надевай.

Глвав 10

«Астория» - самое фешенебельное заведение нашего славного города. Чтит традиции и при этом не отстает от модных тенденций. Изысканная кухня, дорогие вина, шеф-повар из Парижа, важный швейцар на входе и метрдотель, переполненный чувством собственного достоинства как английский лорд.

Позор, но я никогда не переступала порога роскошного ресторана. Не сложилось как-то попасть в число баловней жизни, которые могут позволить себе ужинать на Олимпе.

Привратник распахнул перед нами тяжелую дверь с цветными стеклами, пропуская в просторный холл. Огромная хрустальная люстра свешивалась со сводчатого потолка, расписанного созвездиями и знаками зодиака. Пол из мраморной мозаики. Много лепнины и позолоты. Обилие зеркал и пальм в кадках. Настоящий дворец.

Любезный, и при этом сдержанный метрдотель расшаркался перед Литвиновым. Вручил ему неприлично большой букет алых роз.

- Все, как заказывали, Максим Андреевич, - скромно склонил голову метрдотель. – Ваш постоянный столик уже накрыт. Я провожу. Прошу вас.

Максим вручил букет мне:

- Прими в знак моей бесконечной любви, - скосил он глаза на метрдотеля.

- Ой! – удивилась я.

- Ну, все как положено, - очаровательно улыбнулся Макс.

- Ты рехнулся? – зашипела в ответ. – Тут их штук тридцать.

- Тридцать пять, - не без гордости ответил Макс.

- Прекращай тратить деньги! – потребовала я. – Ты же без двух минут банкрот.

- Ты еще это через микрофон объяви, - шикнул на меня Литвинов. – Я тебе предложение делаю. Без букета нельзя.

- Мог одной розой обойтись.

Он не успел ответить. К нам подлетел официант и отобрал у меня букет:

- Позвольте, я поставлю его в воду.

- Позволяю, - милостиво разрешила я.

Даже в руках не дали подержать такую красоту!

В огромном двухсветном зале стояло на удивление мало столов. Приятный полумрак, блеск хрусталя на гранях люстр и на бокалах с вином, тусклое мерцание позолоты на потолке и стенах. Натертый до блеска янтарный паркет. По которому даже ходить страшно.

Играла приятная живая музыка. Чернокожая певица эротично извивалась у микрофона. Ее яркое шелковое обтягивающее платье сверкало как змеиная кожа. Певица исполняла что-то до боли знакомое на испанском. Страстное, томное, слегка щемящее.

У эстрады несколько пар двигалось в танце.

На столике в вазе уже стоял неприлично большой букет роз. Официант пододвинул мне стул. Подал меню.

Из знакомых названий попалось дюфлопе и беф-строганоф. Цены в меню не стояли, но можно было догадаться, что стоят все эти гастрономические изыски как чугунный мост.

- Выбрала? – поинтересовался Литвинов.

- У вас есть что-нибудь вегетарианское? – подняла я томный взгляд на официанта, пытаясь изобразить из себя светскую диву.

- Из вегетарианского могу предложить грин-салат из авокадо, картофельные ньокки с грибами, жареные артишоки с картофелем и вяленым томатом. На десерт – печеный банан с сорбетом из маракуйи под соленой карамелью.

- И это все? – удивилась я.

- Вегетарианская кухня не наш профиль, - смутился официант.

- Печально, - заметила я. – Тогда мне только жареный банан и все.

- Печеный, - поправил меня официант.

- Неважно, - отмахнулась я. - И чашку чая, - добавила я. – Нет, две. Он тоже будет чай. И банан. Верно, милый? Ты же тоже теперь вегетарианец? – произнесла я с нажимом. – И мы оба на диете! – объявила я официанту.

Надеюсь, печеный банан не слишком дорого стоит. Да и чай тоже.

Литвинов попытался испепелить меня взглядом и заявил:

- Для начала нам ваш фирменный салат с баклажаном и уткой, перепелиные яйца с черной икрой, филе миньон из говяжьей вырезки, к ней картофель в сырном соусе. Пить будем «Луи Арман» Брют.

- А даме? – осторожно осведомился официант.

- А дама будет все то же самое, - Литвинов отпустил официанта. – И перестанет выпендриваться, - строго заметил мне.

- Хватит жить не по средствам! – одернула я его. – Обойдемся бананами с чаем. Немедленно поменяй заказ!

- И не подумаю. Я не нищий.

- Скоро будешь, - заверила Литвинова. – Если продолжишь сорить деньгами, даже однушку-хрущевку купить не сможешь.

- Прекрати считать мои деньги.

- А ты прекрати распушать передо мной хвост. Тоже мне, павлин нашелся!

- Кстати, мне не понравилось, как ты смотрела на официанта, - прищурился Макс. – Так ты должна на меня смотреть.

- Я тренируюсь.

- На мне тренируйся.

- Вообще-то ты не имеешь права меня ревновать.

- Я тебя не ревную, и не мечтай, - отрезал Литвинов.

Появился официант с перепелиными яйцами и шампанским в ведерке со льдом на серебряном подносе. Нам пришлось прекратить перепалку. Молодой человек ловко откупорил бутылку, разлил пенистый напиток по высоким бокалам. И словно растворился в воздухе.

Глава 11

- Итак, мы познакомились в институте. Почти месяц назад. Я расстался со Златой. Был расстроен нашим разрывом. И тут передо мной явилась ты. Почти как мимолетное виденье…

- Ну да, как гений чистой красоты, - продолжила я цитировать Пушкина.

- Ты пришла ко мне на консультацию. А неделю назад я признался тебе в любви. И вот сегодня прошу стать моей женой.

Я кивнула и откусила фаршированное перепелиное яйцо с черной икрой.

- Недурственно, очень даже недурственно! – проурчала я.

- Что недурственно? Знакомство или яйцо?

- Икра, - я пригубила из бокала. – Шампанское тоже вкусное.

- Это же «Луи Арман»! - обиженно заметил Литвинов. – Оно не просто вкусное, оно великолепное. Франция, как-никак.

- Твой Арман намного лучше «Златогорского игристого».

- Мне придется заняться твоим воспитанием и просвещением. Мама расстроится, если отведав фуа-гра ты заявишь, что это просто вкусно.

- А я должна светиться от счастья, когда ем гусиную печенку? – снова проверяет мою эрудицию? Вот гад! - Может, я и не знаю, кто такой этот Луи Арман, но фуа-гра пробовала и не раз. Даже сама готовила.

- Не дуйся, - примирительно коснулся моей руки Литвинов. - Но сказать «недурственно» про фаршированные перепелиные яйца это смертельное оскорбление шеф-повару. А уж заявить, что «Луи Арман» просто вкусный напиток это высшее неуважение ко всей винной промышленности славной Франции.

- Я не хотела никого оскорблять, - смутилась я. – Особенно промышленность Франции. Впредь буду осторожнее.

- Вот и умница, - чмокнул меня в щеку Макс.

- Да прекрати, наконец, целовать меня, - возмутилась в ответ.

К нашему столику подошла пара. Роскошная блондинка и брутальный кавказец со сросшимися на переносице бровями. Максим поднялся, приветствуя их.

- Поздравляем, - блондинка по свойски протянула Максу руку для поцелуя.

- Благодарю, - он небрежно коснулся ее губами. – Лена. А это Бажена, - представил он нас.

- Армен, - кивнула в сторону спутника Бажена.

Мужчины пожали друг другу руки.

- Очень за вас рады, - затрещала Бажена. – Никогда бы не подумала, что ты так скоро решишь снова сделать предложение. Желаю счастья и благополучия. Вроде, у тебя была другая невеста? Или я ошибаюсь? – лукаво посмотрела на Макса девушка.

- Да, твоя подруга, Злата, - в тон ей ответил Литвинов. – Разве подруга тебе не говорила, что приняла мое предложение, а потом передумала?

- Всего не упомнишь, - пожала плечами Бажена. – Но как хорошо, что ты встретил новую любовь. Это так удивительно, так романтично, так волнительно. И так стремительно. Даже очень стремительно.

- Любовь приходит неожиданно, - заметил Литвинов. – Поражает мгновенно и берет в плен, не спрашивая разрешения.

Бажена скользнула по мне оценивающим взглядом.

- Похоже, расставание с Златой сильно на тебя повлияло. И радикально изменило твои взгляды и предпочтения, - скривилась Бажена в ироничной улыбке. – Но девушке крупно повезло, что ты остановил на ней свой выбор. Не думала, что простота в твоем вкусе.

Она явно намекала, что я не пара Литвинову. Меня Бажена демонстративно игнорировала.

- Ты меня совсем не знаешь, - заметил Макс. – Лена научила меня по-другому смотреть на вещи. Да, малыш? – он обнял меня за плечи.

- Да, - кивнула я. – Не всегда вещи такие, какими кажутся на первый взгляд. Порой золото оказывается кучкой навоза, - скромно улыбнулась я Бажене.

- Никогда не считал простоту смертным грехом, - поддержал меня Макс.

- Ну, ну, - кивнула Бажена. – Совет да любовь. А Злата знает о твоем новом увлечении?

- Понятия не имею. Вряд ли ей это теперь интересно.

- Как знать, как знать? - пропела Бажена. Взяла под руку Армена, и они покинули нас.

- Настоящая светская стерва, - прошептала я ей вслед. – Простая я значит для тебя?

- Не обращай внимания, - отмахнулся Макс.

- Еще чего! Стану я обращать внимание на какую-то курицу в павлиньих перьях! Твоя Злата тоже такая?

Литвинов задумался.

- Знаешь, а, пожалуй, да. Только я этого раньше не замечал. Или не хотел замечать. Поистине, любовь слепа. Если она вообще существует. Есть влечение, есть секс. Любви нет.

- Согласна. Есть желание любви, вера в красивую сказку, - кивнула я. – Особенно у женщин. А потом мы наступаем на грабли, получаем по лбу и ругаем себя за глупость.

- Так выпьем за холодный разум и расчет во всем, - Макс наполнил наши бокалы. – Расчет не приносит разочарования.

Мы сдвинули бокалы.

- За приобретенный опыт. И за грабли, - добавила я. - Чтобы больше этого в нашей жизни не повторилось.

- Возможно, без этого будет скучно, - Макс посмотрел на меня через хрустальный бокал.

Глава 12

Все воскресенье я летала как на крыльях. Точнее не все воскресенье, а только после обеда. Поскольку до обеда провалялась в постели. Похоже, я начинаю вести ночной образ жизни.

Сварила кофе, сидела на кухне у окна и смотрела на улицу. Деревья покрыл колючий иней. Они стали похожи на океанские кораллы. Тихо падал пушистый снег.

На столе в пластиковом ведерке стояли розы. Нет у меня подходящей вазы для такого количества цветов.

Ведерко я изящно задрапировала льняным кухонным полотенцем цвета спелой ржи и завязала алой ленточкой от букета. Получилось вполне себе креативно.

В кухне сладко пахло цветами. Аромат дурманил, пьянил и навевал томительные воспоминания о дивном вечере в «Астории».

Вспоминала, как Макс провожал меня до дверей квартиры. Дальше я его не пустила. Мы целовались в подъезде как подростки. Смеялись.

В конце концов, на лестничную площадку вышла соседка тетя Маша в линялом халате и с заспанным злым лицом. Она популярно объяснила, что думает обо мне и моем спутнике и велела перестать тискаться в подъезде.

- Весь дом перебудили. Ни стыда ни совести! Это ж додуматься надо! В подъезде, у всех на глазах! – она орала так, что из квартиры напротив вышел Петр Иванович.

Он вступился за нас:

- Что ты орешь? Себя в молодости вспомни!

- Что б я в подъезде? – возмущенно завопила тетя Маша. – Да никогда! Я была приличной девушкой!

- Ты? Неужели? – расхохотался сосед. – Вечно всякую шваль к себе водила.

- А ты! А ты вообще молчи, старый алкаш!

- Я сроду не пил!

- Петя, что там такое? – из-за двери высунулась жена Петра Ивановича.

- Старая кошелка Машка права качает!

- Я старая кошелка? На себя посмотрите!

Назревал нешуточный скандал. И поскорее спровадила Макса, извинилась перед соседями и проскользнула в свою квартиру. Перепалка продолжилась еще несколько минут. Наконец, все стихло.

Кольцо я смогла вернуть Литвинову. Он отбивался, но, в конце концов, забрал его на хранение. Дверь в мою квартиру можно перочинным ножом открыть. Так зачем рисковать? Я даже подумать боюсь, сколько этот бриллиант стоит.

Затрезвонил мобильник.

- С добрым утром, малыш, - знакомый вкрадчивый баритон почему-то вызвал учащенное сердцебиение. – Уже проснулась?

- С добрым, - постаралась взять себя в руки. – Проснулась. Кофе пью. И смотрю на розы.

- Нравятся?

- И ты еще спрашиваешь? Безумно нравятся.

- А ты бурчала.

- Потому что тебе пора начинать экономить. Видимо, ты этого делать не умеешь.

- Так ты научишь.

Мы проболтали почти час. Вспоминали вчерашнее приключение. Макс все никак не мог забыть, как я требовала жареные бананы и чай. Это произвело на него неизгладимое впечатление.

- У меня впервые появилась экономная девушка, - признался он.

- Цени. Второй такой не будет.

Договорились, что в понедельник встретимся в институте. Шутки шутками, а сессию мне надо закрыть.

Потом я попыталась навести порядок в квартире, но делать это было безумно лень. Взяла себя за шкирку и отправилась в зал разбирать в комнате. Делаю это раз в неделю. За это время откуда-то наваливается на диван и кресла совершенно непонятное барахло.

Снова затрезвонил мобильник. На этот раз звонила Ирина.

- Чем занимаешься? – поинтересовалась она.

- Пытаюсь убираться, - я скомкала и засунула свитер в шкаф. Туда же отправила джинсы. Потом уложу, как следует. Пока просто уберу с глаз долой. Хоть какая-то видимость порядка.

- К тебе на чаек можно напроситься? Я как раз в твоем районе мотаюсь. На улице холодрыга, - умоляюще произнесла Ирка.

- Заходи. Только у меня бардак.

- Ну, это меня волнует мало. Забегу в магазин, зацеплю что-нибудь к чаю.

- Не надо, у меня все есть.

- Нет, я с пустыми руками по гостям не хожу. Скоро буду, - Ирина сбросила вызов.

Почему-то мне показалось, что подругу неслучайно занесло в мои края. Хотя, конечно, квартира почти в центре. Может, ходила в наш торговый комплекс?

На всякий случай убрала букет в кладовую. Ирина жутко любопытная. Начнет вопросы задавать. А я пока к ним не готова.

Резкий звонок домофона раздался как гром среди ясного неба. Подруга пришла на удивление быстро.

Ирина принесла пирожных. Она стояла в прихожей, раскрасневшаяся от мороза и любопытно блестевшими глазами.

- На улице холод собачий, - она сунула мне коробку с пирожными, и разделась. – Ставь чайник!

Пока я заваривала чай и накрывала на стол, Ирина пялилась в мобильник.

- Все-таки ты жутко скрытная, - заметила она не без обиды.

- С чего ты взяла, что я скрытная? – удивилась я.

Глава 13

Вечером позвонила мама.

- Что за история с твоей помолвкой? – строго спросила она.

- Кто тебе сказал?

- Отвечай на вопрос! - повысила голос мама.

- Никакой помолвки нет, - замялась я.

- Я все знаю, - предупредила меня мама ледяным тоном. – Рассказывай!

Я вздохнула. Оперативно кто-то добрый донес информацию до мамы.

- Да нет помолвки, правда. Успокойся и не переживай, пожалуйста. Это просто розыгрыш, шутка, - я пыталась подобрать нужные слова, чтобы не запутаться. - Меня попросили поучаствовать, - говорить с мамой на эту тему по мобильнику я не собиралась.

– В какую аферу ты снова ввязалась?

- Почему снова? – удивилась я.

- Ты вечно попадаешь в идиотские истории.

- В какие, например? – пошла я в атаку. – Назови хоть одну.

Мама на мгновение задумалась:

- Например, твое сорвавшееся замужество.

- Это не афера. Просто Егор козлом оказался. Так кто тебе рассказал?

- Галя. Катя нашла в интернете видео из ресторана. Где посторонний мужик публично ползает перед тобой на коленях. А ты смеешься и сияешь как медный грош!

- Мама, не слушай тетю Галю. Я тебе потом все объясню. Замуж я не собираюсь. И это не мужик, это мой преподаватель.

- В смысле, не мужик? – насторожилась мама. – Голубой что ли? Или как это теперь называется? Когда был бабой, стал мужиком? Только этого не хватало! Лена, с кем ты связалась? Зачем тебе это надо? – начала распаляться мама.

- Нет, он мужик. И очень даже настоящий. Но мы просто друзья. И больше ничего, правда!

- И давно?

- Что давно?

- Дружите давно? – в голосе мамы сквозило раздражение и ехидство.

- Не очень. Он – мой преподаватель, - повторила я. - Я у него учусь. Он попросил разыграть друзей. Я согласилась. Только это страшная тайна. Не говори никому ничего, особенно тете Гале. У нее язык как помело.

- Хорошо, что отец про эту твою авантюру не знает. Он бы твоему преподавателю быстро клюв начистил!

- Мама! Ни в коем случае! Мне еще у него экзамен сдавать! Ничего отцу не рассказывай. Пожалуйста! – разговор пошел совсем не в то русло, и я никак не могла исправить положение.

- Ты же говорила, что закрыла сессию?

- Он у нас и в следующем семестре будет вести предмет, - соврала я.

- Сиди дома, мы сейчас придем, - заявила мама.

- Мы?

- С отцом.

- Не надо с папой! – запротестовала я. – Он такой вспыльчивый. Приходи одна, я тебе все расскажу, и ты сама убедишься, ничего страшного не происходит.

Но мама уже сбросила вызов.

Сегодня у меня просто день откровений. То Ирине врала, теперь предстоит выкручиваться перед мамой. Очень надеялась, что отца она не приведет.

Мама пришла очень быстро. Хотя мы живем недалеко, подозреваю, всю дорогу она бежала бегом.

- Будешь чай? – за столом разговор вести проще. – У меня пирожные есть.

- Твой новый хахаль принес? – подозрительно поинтересовалась мама.

- Во-первых, не хахаль, а просто знакомый. Во-вторых, пирожные принесла Ирина.

Мама прошла на кухню, окинула ее взглядом, словно подозревала, что где-то за занавесками или в кухонном шкафчике прячется мой новый ухажер.

- Рассказывай, в каком дурацком розыгрыше ты принимала участие? И кто платил за банкет?

Я непонимающе уставилась на маму.

- За ресторан кто платил? – повторила вопрос мама. - Галя сказала, туда честные люди не ходят. Одни олигархи и жулики.

- Это она от зависти. Не все олигархи жулики, между прочим. Платил Максим Андреевич.

- Ты мне зубы не заговаривай, - одернула меня мама. – Рассказывай, я тебя очень внимательно слушаю.

Она подсела к столу, закинула ногу на ногу и строго посмотрела на меня.

- Мама, пей чай и не волнуйся, - я подала ей чашку, положила на блюдце пирожное. – У нас преподает историю права Литвинов Максим Андреевич.

- А ну-ка, покажи мне его, - потребовала мама.

- Нет у меня его фотографии. Я же говорю, мы просто знакомые.

- Покажи! – с нажимом произнесла мама. – Он старый, за пятьдесят с гаком?

- А что, тетя Галя не рассказала?

- Она сама толком не знает. Так что, этот твой профессор любит пощупать студенток? За коленки держится, или за пазуху лезет сразу?

- Нет. Он вполне адекватный. Не старый, - я порылась с мобильнике и на сайте института нашла его фото. – Вот, - показала маме.

- Да, не старый, - кивнула она. – Лет тридцать пять?

- Тридцать семь. Холост. Детей нет. В связях, порочащих его, не замечен.