Будь моим спасителем

Глава 1. Побег

– Бери! Не сомневайся! И беги!

Почти выцветшие, бледно-голубые глаза смотрели на Тилию упрямо.

– Так узнает, что мы его коня взяли – шума не оберёмся! – возражала девушка, теребя длинный ремень холщёвой сумки, которая в этот раз была наполнена так, что бока её стали почти круглыми. – Тоже, додумались, коня гонца взять!

– Эх, Тилия, был у меня такой быстрый конь – отдал бы тебе и не пожалел, – староста покачал головой и тяжело вздохнул. Вроде бы самый главный в деревне человек, а сам живёт едва ли лучше, чем любой из его соседей. А всё потому что честный, а лорд не особо печётся о благополучие своих подданных. Вот и Тилия такая же — честная, добрая и совестливая. – Но чтоб ты не переживала, мы так сделаем: возьмёшь с собой Еремея, сына кузнеца. Вы оба не тяжёлые, вывезет двоих конь. А как доедите до излучины реки, так ты дальше ногами добежишь, а он вернётся. Так что гонец и не поймёт, что его коня мы взаймы брали.

– А ежели проснётся-то гонец ночью? – сумерки только-только начали сгущаться, поэтому Тилия увидела, как хитро прищурился староста.

– Так моя Марья-то ему чай с сон-травой подала. А суп чуток пересолила. Так что проспит до утра гонец, не беспокойся.

Уверенный голос старосты успокаивал нервы, а слова, что он говорил – совесть. И всё же Тилия сомневалась. Чувствовала, что не выйдет так гладко, как они задумали.

– Бери! – велел староста, протягивая вожжи девушке. – Иди не спеша по тропинке в лес, а я к тебе сейчас Еремея отправлю. Хоть и слаб парень на голову, но лес его никогда не обижал, ни разу не заплутал в нём. И не боится ничего. Самый тебе подходящий провожатый.

Тилия уже протянула руку, но так и не коснулась кожаных вожжей.

– Может, пока Еремей собирается, я к Катарине зайду? Не понравилось мне её состояние вчера, когда её у того громадного мужика отбили. Как бы глупостей не наделала.

– Так мать её сказала, ты травы и настойку оставила, – не повёлся староста. – Приглядим за ней. Нас тут много. А тебе надо о себе подумать. Гонец-то ведь и про тебя спрашивал, не только про девок наших незамужних. Неужели передумала и захотела в личные лекари податься? Оно-то, конечно, почётнее, выгоднее, чем с нами, деревенскими, дела иметь…

– Егор Иванович, ну что вы опять? – Тилия резко выдохнула, взяла вожжи, сжав в кулак, и поманила коня за собой. – По мне лучше с вами, деревенскими, но честь по чести, чем быть игрушкой в руках лорда, который и не знает, что такое «нет».

– Иди, дочка, пусть боги тебя защитят и сделают дорогу прямой, – давал последнее напутствие староста и шустро посеменил к дому кузнеца, не дожидаясь Тилию, хотя часть дороги им было идти по пути.

Тилия, как и было велено, шла не быстро, глядя вперёд, на окраину деревни и приближающийся лес. Ночью в нём было жутковато. То филин ухнет, то звери ночные глазами сверкают сквозь уж одевшиеся в листья кусты. Середина весны выдалась тёплой, но по ночам, без накинутой тёплой шали, было холодно. К счастью, Тилия подготовилась, взяла даже сменную одежду, но не всю. Чтобы гонец, что наверняка утром заявится в её домик на лесной опушке, и не подумал, что девушка покинула своё жилище навсегда.

– Догнал! – из сгустившихся сумерек вынырнул высокий, но худой как жердь парень. – Вот, госпожа знахарка, родители вам велели передать…

Тилия глянула сперва на довольно объёмный свёрток из ткани, а потом подняла взгляд на лицо парня. Еремей бесхитростно улыбался, чуть щуря голубые глаза. От свёртка вкусно пахло, но сумка у Тилии и так была полна, и куда это добро класть – она даже не представляла. Но ведь и не откажешься. – Только вы сперва вот это в сапог спрячьте.

Ловко отогнув ткань сбоку, детинушка достал небольшой нож, предусмотрительно загнанный в ножны из толстой кожи.

Вот так подарок! Ай, да кузнец!

А жена его, наверняка пирога не пожалела ей, целиком отдала.

– Еремей, спасибо, – Тилия приняла подарок, тут же пряча нож за голенище сапога. – Как вернёшься, передашь мою благодарность отцу и матери. Они у тебя замечательные.

Расплывшийся в ещё большей улыбке парень кивнул и глазами показал на коня, мол, зачем пешком-то идём? – Поможешь забраться?

Добрый от природы парень тут же подставил руки и Тилия лихо взмахнула на высокого и красивого коня. Еремей тут же пристроился позади неё и взял в руки поводья. Тилия лишь объяснила, куда им надо, а дальше за дорогой уже и не следила, доверившись своему провожатому.

– Что такое? – удивился вслух Еремей, когда ехать оставалось совсем немного, но конь вдруг заупрямился, остановился и даже попятился назад. А дальше всё случилось слишком быстро, чтобы успеть оказать сопротивление.

С коня их обоих сдёрнули и на головы надели мешки. К счастью, завязывать не стали. Впрочем, руки тоже не связали, но держали крепко и, как Тилии показалось, одна мужская ладонь оба её запястья сцепила.

Тилия надеялась, что именно эту неприятность она предчувствовала, когда уезжала, но хранившие молчание воины, или кем там были громилы, что их с Еремеем схватили, уверенности в этом не добавляли. Скорее уж наоборот.

Единственное, что девушку радовало, что двигались они, вроде как, в нужную ей сторону и, скорее всего, это и есть те, у кого она нагло хотела попросить помощи. Вот только вполне возможно, что её даже слушать не станут. Но у неё имелся весомый аргумент в свою пользу. И вот на него Тилия очень даже рассчитывала. Лишь бы дали слово сказать, а уж там они вряд ли откажутся. Для них это ценно.

Глава 2. Мышка

Не успела Тилия порадоваться плеску и запаху воды, как её подхватили и перекинули через мощное плечо конвоира. От такой резкой смены положения тела, Тилию замутило. Но она стала дышать ртом, не желая позориться перед похитителями. Вот ещё, давать им лишний повод для насмешек! Да и мешок, что каким-то чудом не слетел с головы, разукрасит её похлеще пожамканных ягод малины, ежели её всё же стошнит.

– Ай! – возмущённый вскрик вырвался из Тилии сам собой, когда её грубо скинули с жёсткого плеча на такой же деревянный пол.

– Так-так, и кого же к нам боги прислали? – елейный тон низкого по тембру голоса слушался странно. Но удивление от него отошло на второй план, когда с головы Тилии сдёрнули мешок, и она смогла осмотреться.

Корабли Тилия видела только издали, так что рассмотреть вблизи палубу было бы жуть как интересно, если бы не явно недружелюбно настроенная толпа мужчин вокруг. А самый огромный и страшный из них с интересом оглядывал Тилию, которой сидеть на полу не понравилась, и она поднялась на ноги. Сзади раздался тихий стон, и она тут же обернулась. Еремей, с головы которого тоже сняли мешок и, который, похоже, решил её защитить, согнулся пополам, продолжая тихонько стонать, держать за живот, а стоящий рядом громила ухмылялся, встряхивая руку и разминая пальцы.

– Гад, – Тилия кинулась на обидчика Еремея, отталкивая его в грудь. Но куда уж ей, мелкой, почти на две головы ниже и физически слабее. Понимая, что так она не поможет, сделала иначе. Под гогот собравшихся вокруг мужланов, она прикрыла собой парня и чуть оттеснила в сторону, возвращаясь на своё место, где была до этого. – И не боги это, я сама к вам шла.

– Смелая мышка, – прокомментировал самый большой из мужчин, стоящий дальше всех, по направлению к носу странного узкого корабля с множеством лавок и вёсел. При взгляде на него у Тилии начинали дрожать колени. Даже когда он молчал, создавалось ощущение, что он давит своим взглядом. Хорошо, что юбка у Тилии была длинной и дрожащих коленей не было видно. Ведь таким типам только покажи страх, «сожрут» и не подавятся. А с ней тут Еремей, который себя точно не защитит. Просто не подумает этого сделать. Доброте Еремея, казалось, даже инстинкт самосохранения не помеха. – И зачем же ты к нам, викингам, шла? Неужели прослышала, как один из моих воинов девушку осчастливил и едва с собой не забрал? Тоже решила счастье своё попытать?

– Так значит это всё-таки был один из вас, – Тилия скривила презрительное выражение лица, окидывая говорящего с ней мужчину цепким взглядом, с удивлением отмечая про себя, что он хоть и страшный, но всё же не до противного, отвернуться от него не хочется. Наоборот даже, стало интересно, как его кожа под пальцами будет ощущаться? А если прижаться щекой к очень мощной на вид груди – размеренно ли будет стучать его сердце, при взгляде на неё, Тилию? Вот только его взгляд и слова сводил на нет всё любопытство юной знахарки. – А мы думали, что разбойники завелись в нашем лесу. А это, оказывается, вы. Жаль. Мы-то с деревенскими о вас лучшего мнения были.

Сделав шаг в сторону, она постаралась встать так, чтобы боковым зрением видеть того, самого страшного и, очевидно, главного из викингов. В отличие от других воинов, на его плечах лежала шкура со светлым мехом, по цвету напоминая серебряную монету. Но сейчас для Тилии главнее был Еремей. Тихо воркуя, она уточнила у парня, где болит и, распахнув кафтан без рукавов, без стеснения задрала рубашку и ощупала место, на которое он указал.

– Рёбра целы, – констатировала Тилия, опуская рубаху. Пару раз погладила парня по плечу и даже до головы дотянулась. Еремей тут же разулыбался.

– Прям голубки, – кинул, как он думал, обидные слова стоящий рядом мужчина, у которого недоставало зубов. – Одеждой вы, что ли поменялись? Непонятно, кто кого защищает.

Мужской гогот долго не замолкал, но Тилия не обращала на него внимания. Просто ждала, когда станет потише. Пришла пора отстаивать свои интересы.

– Я к вам шла с предложением и угощением, – решила заодно и попинять этим варварам за пирог, который она выронила из рук, когда её с коня стащили. – Вот только кое-кто, – Тилия обвела стоящих мужланов недовольным взглядом, – не дал нам доехать и с коня меня стащили так резко, что угощение упало на землю. Так что вы сами себя обделили.

– Атли, о чём мышка болтает? – самый страшный перевёл взгляд чуть правее Тилии, и она обернулась, чтобы посмотреть с кого спрашивают за потерянное «угощение».

Она от удивления даже глаза потёрла, чтобы убедиться, что ей не померещилось в пляшущем, неверном свете факелов, такое же лицо, как и у того, самого главного. Только этот не хмурился, а улыбался. Даже посмел подмигнуть обратившей на него внимание девушке.

– Наверно, об этом, – он указал взглядом на чуть потрёпанный свёрток, совершенно точно принадлежащий Тилии, спокойно лежащий около него на борту корабля. Вернее, который ей принадлежал до того, как их с Еремеем схватили. – Пахнет и правда вкусно. Думаешь, не отравлено?

– Так пусть этот, которого мышка так защищает, отведает немного, а мы посмотрим – стоит ли нам принять угощение, или сжечь, как и трупы тех, кто нас пытался отравить.

– Я и сама могу попробовать, – фыркнула Тилия, шагнув к свёртку, только тот, кто отозвался на имя Атли, ловко схватил её за руку и дёрнул, впечатывая в своё жёсткое от напрягшихся мышц тело. А другой воин, что совсем недавно ударил Еремея, добрался до свёртка, развернул его и собрался уже отрезать от пирога кусок, как услышал от Тилии:

Глава 3. Влюблённый викинг

– Я пришла просить защиты, а взамен стану вашей…

– Рабынь у нас хватает, – перебил самый страшный, которого один из мужчин назвал ярлом.

Тилия поджала губы и уставилась на него с укоризной, ведь она только настроилась на разговор, только-только слова подобрала верные, а этот… ярл её взял и перебил. Да ещё и неверные выводы сделал.

– Не собираюсь я быть рабыней. Иначе и сбегать не было смысла, – ответила она немного резче, чем хотела. Раздавшиеся с разных стороны смешки и хмыканья очень ярко дали понять, что услышал её не только ярл, которому предназначалась сказанная фраза, но и добрая часть команды корабля.

– Тогда что же ты хотела предложить, если мы решим тебя защищать? – приподнятый один уголок губ мужчины намекнул на его насмешку. Но Тилия лишь глубоко вздохнула свежий, прохладный воздух, который пах рекой. Это помогло ей успокоиться и взять себя в руки, хотя развернуться и уйти – было бы самым простым решением. И самым неправильным, ведь тогда пострадает Еремей, да и вообще всё, что уже сделано, уйдёт впустую. – И, кстати, кому ты успела дорогу перейти, раз защита потребовалась, пусть даже от незнакомых мужчин?

– За помощь хотела продолжить свои руки и голову, в смысле умения и знания, – тут же перефразировала сказанное Тилия, когда глаза напротив блеснули удивлением. Я – знахарка. Разбираюсь в травничестве и врачевать тоже умею. Этим, собственно, и занимаюсь. А защита мне нужна от лорда нашего, Ждана Воронова. И я ему ничего не сделала. Он хотел меня личным лекарем сделать. Только у нас все наслышаны, что все девушки, попадающие в его замок, через его постель обязательно рано или поздно проходят. Он жениться надумал, вот и слуг набирает. Гонец как раз до нашей деревни к ночи добрался. Поэтому ждать я больше не могла. К лорду не пойду. Уж лучше я у вас буду знахаркой, или лекарем – как вам будет угодно.

– Нет, – заявил ярл. – Не пойдёт.

– Почему? Чем я не угодила? – Тилия отказывалась верить в услышанное. Этот, главный из викингов, ей отказал! Неужели не так уж и важны для них лекари? Или конкретно у этих – своих хватает? Вопросы водили в голове у Тилии хороводы, но задала она самые из них главные.

– Не угодила тем, что приглянулась лорду Воронову. А мы только сегодня с ним договор о торговле подписали. Зачем нам с ним отношения портить? К тому же, неизвестно ещё, какая из тебя лекарка. Хотя в замке среди слуг только и разговоров, что скоро лекарка будет у лорда. Значит, это про тебя болтали, – снова ярл проверял её на прочность, придавливая хмурым взглядом и грозной опасностью, которой от его тела так и веяло.

Ярл не подбирал слова, бил ими наотмашь, отнимая у Тилии надежду на то, что удастся быстро и удачно спрятаться.

– Доказать, что я не попусту болтаю, а дело своё знаю хорошо – могу легко, вылечив любого из вашей команды, – Тилия не хотела сдаваться так просто. Тем более, что отговорки были какими-то слабыми для таких сильных и грозных, наверняка не только на вид, воинов. – Но чтобы мой побег не связали с вами, достаточно только коня вернуть в деревню. На нём гонец от лорда прискакал. Вон, Еремея отпустите, он его как раз к дому старосты и доставит. А я, пока подальше отплывём от земель лорда, спрячусь куда укажете и буду тихо сидеть.

– Доказать, говоришь, – ярл прищурился, наверняка обдумывая предложение Тилии. – А давай. Есть у меня раненый. Вылечишь его – будет тебе защита. А если нет – так я лично тебя отвезу и сдам лорду в руки.

Угроза была ощутимой. У Тилии даже мелькнула мысль, что по-другому ярл договариваться не умеет, только угрозами, шантажом и запугиванием. Но в который раз за эту ночь она напомнила себе, что не в её интересах перечить.

– Показывайте вашего раненого, – приняв решение, Тилия сжала длинный ремешок сумки, что так и болталась у неё на плече.

Ярл схватил её за запястье и потащил за собой, хотя Тилия и не думала сопротивляться. Только поспевать за размашистыми шагами главного на корабле мужчины было сложно, приходилось почти бежать за ним. Но успокаивала мысль, что так они быстрее доберутся и потом уже Тилия займётся тем, что хорошо умеет – будет лечить. И, скорее всего, после этого к ней изменится отношение и появится уважение. Почему-то уважения именно от ярла ей хотелось больше всего. Чтобы тепло на неё взглянул, чтобы… «Размечталась», – одёрнула себя, глядя в спину шагающего впереди неё мужчины Тилия.

– Это кто же тебя так? – знахарка деловито разматывала пропитавшиеся кровью полоски ткани, чтобы увидеть, с чем именно придётся работать. Воды в паре бадеек ей принесли даже без напоминания, за что она тут же поблагодарила двух воинов.

– Так ваши же, деревенские, – с хрипом, морщась, ответил пациент Тилии. – Хорошо, что хоть топором промахнулись. Так на меня накинулись, что пришлось бросать девушку и убегать.

– Это ты, что ли, Катарину обесчестил?! – охнула Тилия, у которой едва руки не опустились. Окровавленная лента материи упала на пол, но этого девушка даже не заметила. Снова боги её на прочность проверяли, ведь получается, что она должна насильника лечить! – Мало тебе досталось. Я бы тебе ещё добавила. Видел бы ты, как девушка теперь убивается. Плачет без остановки. От каждого громкого звука вздрагивает.

– Так если бы не ваши, деревенские, я бы её с собой забрал, – в голосе, полном боли, прорезались мечтательные нотки. Они коснулись и взгляда карих глаз раненого викинга. Рассказывал он вроде бы Тилии, но смотрел в этот момент сквозь неё, явно пребывая в своих приятных воспоминаниях. Или же мечтах. – Понравилась она мне очень. В голове всё помутилось от желания, и гнев поднимался, как только подумал, что кому-то другому она достанется, и он к ней прикасаться станет. Женой я хотел её сделать…

Глава 4. Убедить бы

– Я не насильничал! – упрямый взгляд воина пытался уверить, что викинг говорил правду. – Я лишь немного настоял, чтобы она уж точно моей была и со мной пошла. Но девушка против не была. Пока деревенские её звать не стали и нас не заметили. Вот тогда она заголосила и брыкаться стала. А до этого от объятий и поцелуев не уворачивалась, да и ласки все благосклонно принимала. Видать. Понравился я ей очень. Сказала бы слово против – я бы… уговорил, убедил бы, что не играю с ней, что готов с собой забрать прямо сейчас. И не кем-нибудь, а невестой.

– Не знаю, правду ли ты говоришь, но Катарине сейчас очень плохо. Ты обесчестил, а жених, что из деревенских был, узнал об этом и от неё отказался, – Тилия уже взяла себя в руки и продолжила заниматься ранами викинга, стараясь причинять как можно меньше боли. Впрочем, так она делала всегда, за это слава о ней и шла, как о самой деликатной и толковой знахарке и лекарке. Вот только до викингов заморских этот слух пока не дошёл. А жаль. Это бы сильно упростило её задачу. А то приходится доказывать то, что все вокруг и так знают. В любой деревне вокруг можно спросить о Тилии, никто слова плохого не скажет. Наоборот, так много о ней будут говорить, что заставить их замолчать, пока не расскажут кому и как помогла – сложно будет. Благодарные люди завсегда слово доброе найдут. – Звать-то тебя как, горе-жених?

– Хьярти, – отозвался воин, уголки тонких губ которого чуть дёрнулись вверх. Высокий, широкоплечий, и наверняка на лицо красивый. Был, до того, как ему нос сломали и другие повреждения нанесли. Особенно Тилию напрягала его рана на боку, между рёбрами, и то, что у Хьярти поднималась температура. Похоже именно поэтому он постоянно прикладывался к кружке, что стояла в изголовье его «постели».

Руки знахарки работали привычно, промывая раны и стягивая края там, где требовалось их зашивать. Таких ран оказалось две: как раз где рёбра и на правой руке. Можно было просто потребовать, чтобы молодого мужчину напоили чем-нибудь крепким спиртным, чтобы он захмелел и не так сильно чувствовал боль, но Тилию поджимало время, поэтому она свою ценную, обезболивающую настойку накапала прямо в раны и стала шить.

Конечно же, полностью убрать чувствительность настойке вряд ли бы так быстро удалось, но Хьярти не жаловался и даже не кричал. Только с громким звуком качал лёгкими воздух, пропуская его через стиснутые зубы. Ни одного стона из него не вырвалось, только молчаливые слёзы показывали, насколько ему на самом деле не сладко. Хотя Тилия это и так знала – её личная особенность.

Заглянувший под натянутый полог, где лежал Хьярти, ярл лишь кинул оценивающий обстановку взгляд и так же беззвучно, как пришёл, удалился. Ему было достаточно того, что он увидел: воин его жив, лекарка над ним хлопочет, да ещё тихим голосом просит немного потерпеть.

Тилия, как бы она ни была зла на Хьярти, всё же восхитилась его мужеством и терпеливостью. Сразу видно – настоящий воин! И всё же она с ним говорила, как привыкла делать во время лечения других пациентов. Многие говорили, что заслушивались её мягким голосом, и боли практически не чувствовали.

Закончив с ранами, она взяла кружку, которая стояла у подобия подушки мужчины, понюхала плескавшуюся внутри жидкость и, убедившись, что это вода, добавила десять капель настойки, которая должна помочь побыстрее восстановиться потерянной крови, а ещё прямо в рот дала несколько ягод, что сама выращивала у своего домика. Очень они хороши для быстрого выздоровления даже самых слабых из её пациентов, но имеют снотворный эффект. Прелесть в том, что их можно давать даже маленьким детям, так что и в таком, сложном положении, они должны были помочь. Но при одном условии, что пациент сам стремится выздороветь.

– Значит, не запомнила она моих слов, что заберу её с собой и женой сделаю? Ненавидит, да? – Хьярти задал вопросы слабым голосом, уже пребывая на грани сна и яви.

– Вот поправишься и сам у неё спросишь, – увильнула от прямого ответа Тилия, убирая прядь волос мужчины с его мокрого лба. – Поспи пока. Я сейчас с ярлом вашим переговорю и вернусь. Не вздумай вставать, а то швы разойдутся. Я уж постаралась тебя хорошо подлатать. Выздоровеешь, даже шрамов от этих ран не должно будет остаться.

– Шрамы украшают мужчину, – прошептал Хьярти и умолк, заснув.

Тилия вымыла руки, заправила за ухо вылезший из косы свой рыжий локон и вышла на свежий воздух. Приятный запах близкой речной воды наполнил лёгкие. Разумеется, из-за близости воды, здесь было прохладнее, чем даже в лесу, на опушке которого стоял домик Тилии, но шаль не давала замёрзнуть, а плеск воды, звуки цикад с берега и приятный запах окупали это небольшое неудобство, как промозглый воздух. Пока не было сильного ветра, всё вполне было терпимо и даже приятно.

– Всё, что от меня требовалось, я сделала, – своеобразно отчиталась Тилия перед ярлом, отметив, что мужчин на палубе стало намного меньше. Видимо, отдыхать разошлись. – И теперь только от самого Хьярти зависит, будет он жить, или нет. Вот только он сильно подавлен тем, что Катарина его возненавидела и, кажется, жить он не особо стремится. Но тут я помочь ничем не могу.

– Можешь, – тут же опроверг её слова стоящий рядом с ярлом Атли, который явно удивился, что Тилия знает, как зовут того, кого только что штопала. – Вот только согласишься ли? Но я готов тебе даже помочь в этом. И пообещать свою защиту от лорда.

Глава 5. Тактика ведения дел

— Боитесь, что сбегу? — усмехнулась Тилия на предложение Атли, который обещал помощь. — Мне бы только Еремея и коня обратно, в деревню отвести, а уж там я мигом обратно примчусь, ещё рассвет не наступит. Мне и самой выгодно побыстрее вернуться обратно к вам.

— Парня мы с собой заберём, как и тебя, — тоном, не терпящим возражений, заявил ярл. — Сделаем из него воина. Он не бестолковый.

Тилия, от таких слов в адрес Еремея, аж рот приоткрыла от удивления. Это ж надо! Грозные, как о них говорят все вокруг — жестокие воины, и вдруг приняли слабого умом Еремея. Да не просто как служку на побегушках, а как равного себе, которого будут обучать.

Какая-то мысль не давала ей покоя. И как только она оформилась в голове, Тилия тут же её озвучила:

— А самому Еремею вы об этом сказали?

— Нет, — совершенно спокойно отозвался Атли, будто это дело решёное и тут не о чем беспокоиться. — Сперва надо было с тобой вопрос решить.

— Ещё не решили, — упрямо напомнила Тилия. — Пока вы так и не ответили — как я могу помочь Хьярти.

— Ту девушку, Катарину, приведёшь к нам, сюда, — теперь слово взял ярл, удивляя своим ответом. — Только не обманом, а уговором. Скажешь, что жених её тут ждёт, выкуп за неё прислал, очень она ему нужна, в жёны взять готов. Атли этот выкуп и понесёт — тяжёлый для тебя слишком.

Носком сапога ярл пнул стоящий между ним и Атли небольшой сундучок, который тут же отозвался звоном. Это они Катарину как принцессу собрались выкупать, что ли?! Тилия уже хотела спросить: «не многовато ли, за простую крестьянскую девицу они собрались выкупа отдавать?», но всё же одёрнула себя, вспомнив, какой видела Катарину в последний раз. Тут впору сказать, что «не мало ли?», но и этого она озвучивать не стала. Она в выкупах девиц не сильна, но то, что викинги не скупятся, она прекрасно поняла. Но все мысли вернулись к проблеме уговаривания.

— Вот ладно бы там одна Катарина была, — как бы стала рассуждать вслух Тилия. — Но ведь будут её родители, староста. Они-то наверняка будут против.

— Придумаешь что сказать, — бесцеремонно прервал рассуждения Тилии ярл, совершенно не собираясь ей помогать. — Не справишься, Атли убьёт тех, кто будет мешать. Мы стараемся не лить лишней крови, но если будет необходимо, жалости от нас не стоит ждать. Мы — воины. А я — ярл, как скажу, так и будет! Поняла?

— Не тупая, — огрызнулась Тилия, хотя и понимала, что сейчас она не в выгодном положении. И всё же характер не давал ей быть покорной овцой, идущей на заклание. Ей опять угрожали. Хотя теперь не напрямую, но…

И только тут Тилия поняла, что лично ей никто не угрожал, с тех пор как притащили на корабль. За ложь и непокорность Тилии викинги угрожали смертью кому-то из её окружения, хотя бы относительно близким ей людям, но не ей самой. И это удивило. Но метод викингов работал отменно, тут даже не поспоришь.

— А чтобы точно всё у нас сладилось, — ярл смотрел точно в глаза Тилии, будто считывал в них её мысли, — Хьярти будет учить Еремея. Только он. Ты же хочешь, чтобы Еремей жил как толковый мужчина? Чтобы стал воином?

Тилия отметила, что её опять поставили перед выбором без выбора. Конечно же она хотела для безобидного Еремея хорошей жизни. В деревне он так и будет на побегушках, а тут — есть шанс стать воином!

— Хочу, — пришлось Тилии озвучить свой ответ, потому что, в отличие от неё, викинги свой вопрос риторическим явно не считали и смотрели выжидательно.

— Еремей! — позвал Атли парня, который что-то с увлечением рассматривал за бортом, свесившись к воде чуть ли не на половину. Парень тут же подошёл. — Ты плывёшь с нами. Научим, будешь воином.

Тилия готова была к двум реакциям парня. Первая — радость. Ведь никто с ним не говорил снисходительно. Разве что стукнули в самом начале, но из-за чего — Тилия так точно и не узнала. А теперь его обещали научить не только ножи метать, но и вообще воином сделать. А вторая реакция — слёзы, с которыми он будет проситься домой, к матери с отцом, в родную деревню. Но Еремей удивил тем, что смутился. А потом и вопрос задал неожиданный, глядя на ярла:

— А жена у меня будет? Я слушал, многие говорили про своих жён.

— На жён у нас могут претендовать только лучшие воины, — тут же отозвался Атли, тонко подобрав ответ на неудобный вопрос. — Стань достойным воином, докажи это на деле, тогда и жену сможешь себе выбрать.

Еремея ответ Атли озадачил. Но спорить или проситься домой он не стал. Тилия хотела было сказать, что передаст весточку его родителям, но Атли, подхватил одной рукой сундучок, всунув ей в руки, а потом и саму девушку ловко взял на руки и сбежал по сходням. С рук он её не спустил, пока не посадил на коня. Сам на него забираться не стал, взял в руки вожжи и побежал рядом с конём. Ни темнота, ни неровности дороги Атли не мешали бежать вровень с конём. Казалось, что он стал просто тенью скачущего животного.

Тилия осознавала, что у неё в руках, вернее — на коленях, находится целое состояние, с которым она едет через лес. Но отчего-то переживать не тянуло. Высокий, сильный, широкоплечий воин рядом давал чувство защищённости и надёжности. Разве ж кто посмеет с ним тягаться?

До деревни они с Тилией добрались без приключений. А вот в самой деревне стало весело. Хотя это с какой стороны посмотреть.

Глава 6. К невесте

— Егор Иванович, — Тилия негромко стучала по забору, через который просматривался двор владений старосты деревни. — Это Тилия. Откройте!

— Хто тама? — из-за приоткрытой двери дома показалась простоволосая круглолицая голова женщины.

— Баба Марья, это я, Тилия, — представилась девушка, пока Атли прятался за конём. Незачем сразу пугать его присутствием. — Позовите Егора Ивановича, будьте добры. Дело к нему срочное, до утра не терпит.

— Конечно, дочка, сейчас позову, — голова кивнула и скрылась за бесшумно закрывшейся дверью. Бабушка Марья давно привыкла, что мужа её, по сильной надобности, могут из дома позвать когда угодно, даже ночью. Поэтому не особо удивилась и не стала возражать, что до рассвета, мол, могли бы и подождать. Раз пришли, просят позвать, стало быть что-то очень важное творится. Тем более, что она как раз знала, что знахарку её муж отправил поздно вечером на коне гонца, да с Еремеем. Вот только Тилия снова тут, конь тоже тут. Парнишку кузнеца только не видать. Да и Тилия сказала, что дело до утра не терпит.

— Неужто не приняли тебя викинги? — удивился староста, выходя к Тилии за забор. Хоть день, хоть ночь, ему в своей родной деревне бояться некого. Он дела ведёт честно, никого зазря не обижает, потому никого и не боится. — Коня, гляжу, привела. А Еремей где?

— Такое дело, Егор Иванович, — Тилия набрала в грудь побольше воздуха перед рассказом, и выдала как на духу — и про то, как викинги их с Еремеем приняли, и с собой забрать пообещали. Из Еремея решили воина сделать, сказали, что он не глупый и всё у него может получиться. А учителем ему назначили викинга, который, как оказалось, Катарину хочет женой своей сделать. Да, это его мужики потрепали и заставили бежать, едва успев натянуть портки. Но он уверял, что всё у них складывалось полюбовно, пока Катарину звать не стали. Тогда девушка испугалась, видать, что о ней подумают и родителям доложат, и стала голосить и на помощь звать. А Хьярти за неё даже выкуп прислал, а Тилию как переговорщика викинги отправили.

Тут из-за коня выступил молчавший и тихо стоящий до этого Атли, с сундучком в руках.

— Вот выкуп за Катарину, — пробасил викинг, которого староста в ночной полутьме, разгоняемой луной и звёздами, пытался рассмотреть. — За девушек не волнуйтесь, доставлю к драккару нашему в целости и сохранности.

— Да разве ж у вас своих девок не хватает? — староста не торопился куда-либо идти, пока всё не выяснит. А то, может, тревогу надо поднимать, а не идти с теми, кто его в ночь из дома выманил?

— Есть у нас и свои, — обтекаемо ответил Атли. — Вот только Хьярти не собирался пока женой обзаводиться. Только битвы и походы его интересовали. А тут, говорит, услышал, как девушка поёт, потом саму её увидел и аж сердце затрепыхалось, а в голове помутилось. Понял, что его это девушка, что не сможет без неё.

— И чего, прям не может? — усмехнулся староста. — Поэтому ты заместо него пришёл? Не нужен нам хлюпик! У нас Катарина девушка видная, ладная, есть за что подержаться. Ей и муж под стать нужен, чтобы столько счастья смог на руках носить да баловать.

— Так Хьярти такой и есть — большой, сильный, умный, толковый. Жену будет баловать, — стал отвечать Атли, а Тилия себя даже лишней в этом мужском разговоре почувствовала. Будто на смотринах и сватовстве оказалась, только необычном — где не показывают невесту и жениха. — Только я позначимей его, вот и пришёл.

Тилия заметила, что Атли не стал распространяться, насколько сильно ранили деревенские мужчины Хьярти, что аж ей, знахарке, пришлось его штопать. И подумала, что, наверно, не захотел он, чтобы Хьярти посчитали неумелым воином, раз попался вот так, со спущенными штанами, во время прелюбодеяний с девушкой.

— Это ладно, ты про Еремея скажи — как вы из него воина делать собрались? — продолжил любопытствовать староста. — Он же на голову слаб. Добрый чрезмерно. Какой из него воин-то?

— У нас Хьярти часто молодняк учит, — Атли улыбнулся, отчего в свете луны у него блеснули зубы и Тилия даже залюбовалась. Хорош, ой хорош! Даже несмотря на то, что почти не отличается от своего хмурого и грозного брата, ярла. — Был у нас такой же мальчишка. Прежний ярл хотел его со скалы скинуть, вроде как нахлебник бестолковый не нужен. Хьярти вступился за мальчишку, пообещал из него воина сделать, да не какого-нибудь, а следопыта. Не испугался того, что если не выйдет у него, то их обоих смерть ждёт — одного за бесполезность для поселения, а второго — за самоуверенность и спор с ярлом. Так оба живы: Хольми выслеживает добычу лучше, чем собаки, а Хьярти берёт в ученики только тех, кого хочет. Но Еремей теперь его ученик.

— Тут уговорили, — староста погладил свою не очень длинную бороду. — А с Катариной давайте так, я с вами пойду, вроде как меня вы уговорили, но с девицей и её родителями договаривайтесь сами.

— Нам только это и надо, — тут же вклинилась в разговор Тилия, которой хотелось как можно скорее попасть в дом к Катарине. До рассвета им надо покинуть деревню, а там разговор быстрым не получится. Если они старосту почти час убеждали, что всё будет хорошо, то что будет в доме девушки, которую Хьярти невестой избрал, и вовсе предугадать нельзя.

— Кому там не спится? — донёсся низкий, недовольный голос хозяина дома, в забор которого стучал староста.

— Открывай, Матвей, дело срочное есть, — тут же отозвался староста.

— Какое-такое срочное? Ночь на дворе, — лесник никак не мог взять в толк, какое может быть к нему настолько срочное дело? Разве что лес горит. Но он тут же принюхался — воздух был влажным, прохладным и свежим.

Глава 7. Не совсем правда

– Вот, чтобы не сомневались, — войдя в дом лесника вслед за старостой и Тилией, Атли сразу поставил на пустой стол глухо звякнувший сундучок. После того, как он открыл хитрый замок и откинул крышку, все заглянувшие, кроме него самого, ахнули от количества золотых монет и украшений, наполнявших нутро деревянной «шкатулки», обитой по углам и периметру железом.

— Богатый выкуп, — озвучил лесник то, что остальные лишь молча подумали. — Ты, что ли, жених-то?

Все взгляды скрестились на Атли. Даже Тилия, которая на корабле успела его немного рассмотреть, тоже повела взглядом по мощной, но при этом ладной мужской фигуре викинга. Хорош! Но как бы там ни было, почему-то «отдавать» Атли Катарине, пусть даже временно и лишь на словах — ей не хотелось.

— Не он, — влезла в разговор Тилия. И только после вопроса хозяина дома: «А кто ж тогда?», поняла, как только что всё усложнила. Атли кинул на неё насмешливый взгляд и вернулся к переговорам, при этом словом её не упрекнув за самодеятельность и, чего уж там, глупость.

— Один из наших достойный воинов, — степенно рассказывал Атли. — Его зовут Хьярти и это он хочет взять вашу дочь в жёны. Как увидел её, сразу понял, что именно она, Катарина ваша, ему и нужна. Поэтому я с выкупом и пришёл за девушкой.

— Не пойму никак, почему не сам он пришёл? — продолжил упорствовать и добиваться истины лесник, не замечая, как побледнела его дочь, как только услышала имя жениха.

— Так у нас принято, — тут же нашёлся с ответом Атли. — По званию я выше Хьярти, поэтому я тут. А он — ждёт нас на драккаре.

— Ну, что скажешь, дочка? — скорее по традиции спросил лесник мнение Катарины, внимание которой было приковано к викингу.

— Это же он был в лесу, да? — голос Катарины с почти шёпота начал набирать громкость и силу с каждым сказанным словом. — Это он напал на меня, испугал, обесчестил и сбежал? А теперь решил, что такая игрушка ему подойдёт, и вас прислал. Подлец! Никуда не пойду!

Мать девушки быстрее мужа разобралась в ситуации и прижала кровиночку к себе в защитном жесте.

— Матвей, гони со двора этих охальников! Ишь, чего удумали — нашу Катарину забрать к тому, кто девоньке нашей жизнь сломал! — не обращая внимание, что ладонью не всегда попадает с поглаживанием по волосам, а иногда ещё и по лицу дочери, женщина злобно смотрела на Атли, а потом такой же взгляд кинула на Тилию и старосту. Всех под одну гребёнку причесала.

— А ну, цыц, балаболка! — прикрикнул староста, которому не понравилось быть без вины виноватым. — Девка-то твоя что-то не орала как резаная, пока её не хватились и звать не стали. Стало быть, не была она против. А теперь значит, выгораживает себя, а мужика, что её женой хочет сделать, а не рабыней забрать, оговаривает. Не дело это!

— Это правда, Катарина? — теперь грозный взгляд Матвея был направлен на дочь.

— Да какая тут правда? — вроде как всхлипнула Катарина, только глаза у неё были сухими, а голос полон стали. И всё же из рук матери она не спешила выбираться. — Собирала себе грибы первые и одуванчики на салат, пела, чтобы не скучно было, а тут этот появился — огромный, глаза горят, как хищник шаг за шагом ко мне приближался. На поясе оружие. Вкруг никого не было. Кому кричать-то? Я и подумала, что, может, возьмёт, что хочет, да уйдёт, отпустит с миром. А если убегать, так догонит и, чего доброго, убьёт ещё от злости. Вот я и молчала. Просила отпустить, да только он всё одно твердил, что я теперь его, и никуда он меня не отпустит. Сказал, что звать его Хьярти, что из викингов, будто я и сама не догадалась. Наши-то мужики не такие крупные. Разве что кузнец. Да и одежда больно чудная. Ни с кем не спутаешь. А как звать меня стали, тут я и подумала, что вот он — мой шанс жизнь свою спасти. Хотя бы так из лап супостата вырваться. Тут уж я и заголосила.

— Складно говоришь, — прорезал воцарившуюся тишину голос Тилии. — Да только недоговариваешь. Или привираешь.

Так уж вышло, что Тилия слышала уже два варианта этой истории, поэтому могла и своё мнение теперь озвучить. И несостыковки в рассказе Катарины она заприметила сразу. Врала девка, что Хьярти её только напугал. Может поначалу так и было, но он ей всё же приглянулся. Иначе бы Катарина не только орала на весь лес, зовя на помощь хоть кого-нибудь, но и удирала бы что есть мочи в сторону деревни. Там-то люди всегда есть, точно бы кто-нибудь да услышал и помог. Ещё и шум подняли бы такой, что ни один тать не стал бы связываться, убираясь подобру-поздорову.

— Чего это я вру?! — Катарина от возмущения, что её обуяло, растеряла весь свой образ несчастной и обиженной злобным насильником девицы. — Обесчестил, бросил, хотя обещал с собой забрать и женой сделать. Сбежал, а теперь, значит, откупается за свою трусость. Так вот я это вижу.

— А я вижу, что от мужчины, который слово своё держит, ты нос воротишь, — припечатал Атли, смерив Катарину ледяным взглядом. — Давай, расскажи, как дальше жить тут собираешься? Думаешь, женихи в очередь к тебе выстроятся? Слышал, что с одним тебе уже повезло, бросил тебя.

— Чем же тогда повезло-то? — взгляд Катарины так и метал молнии на тех, кто с ней в диалог вступал.

— Так он трус, раз за свою девушку не стал мстить, раз бросил тебя в беде. Наш мужчины за своих женщин убьют любого, кто посягнуть попробовал бы. А твой жених что сделал? Сказал, что ты такая ему не нужна? Всё, разлюбил сразу? А любил ли до этого? Подумай сама.

Глава 8. Нежелательная встреча

— Давай, жена, складывай все украшения обратно, в ларец, — потребовал лесник после того, как высыпал содержимое сундучка, привезённого викингом, на стол.

Женщина, вроде и не перечила, но делала всё медленно, рассматривая каждое украшение, и над каждым из них вздыхала так, словно это её драгоценности, и она их буквально от сердца отрывает.

Тилии очень хотелось подойти и помочь с явно трудным для матери Катарины делом. По её прикидкам, ещё с полчаса, и начнёт светать, а там и деревня проснётся — как тогда тихо и незаметно уйти? И ладно бы только одна она с Атли уходила, на это многие бы просто закрыли глаза — мало ли куда знахарке надо, и кого за ней прислали. А насчёт Катарины сразу вопросы возникнут. И задать их не постесняются.

— Ну что ты их всё к себе прикладываешь? — муж не разделял восхищения жены украшениями. Красивые, конечно, но не её же. Так чего в них так цепляться и примерять? Матвей твёрдо решил все эти побрякушки дочери отдать. Всю жизнь старался дочь баловать, но не часто это у него получалось. Из украшений ей перепало только колечко недорогое и несколько ниток ярких бус. Так что хоть теперь пусть пошикует, покажет себя во всей красе. А жене его перед кем красоваться? Не до того ей должно быть. Вышла она, по его мнению, из возраста, когда надо было наряжаться и красоваться. Теперь только одному ему и нужна. Так что украшения — это всё баловство. — Мы за дочь приданого почти не подготовили. Вернее, то, что собрали, только у нас тут и ценилось бы. Так что пусть все украшения и половина монет послужит этому благому делу. Никто дочь нашу не упрекнёт никогда, что бесприданницей её взяли замуж, из жалости.

— Вот уж точно не из жалости, — усмехнулся Атли. — Ваша дочь в ней не нуждается. Вон какая смекалистая и красивая. Не зря Хьярти так в неё вцепился.

— А ты не очень-то тут похвалой разбрасывайся, — одёрнул викинга Матвей. — От тебя мне клятва нужна, что доставишь мою дочь к жениху в целости и сохранности, и что те монеты и украшения, что мы дочери сейчас отдадим, её будут, и никто их не отнимет.

— Клятвы мы даём только богам, — заартачился Атли. — Но могу дать своё слово, что всё будет как ты просишь. У нас, викингов, слово много весит и с делом не расходится. А если кто нарушит своё слово, тому позор и изгнание. А это почти смерть.

Староста пихнул Тилию в бок, подняв узловатый указательный палец вверх, дескать, слышишь, как у них всё здорово устроено? На что знахарка лишь плечами пожала, ведь для неё это новостью не являлось — на драккаре всё узнала.

— Идёмте. Светает уже, а отплывать хотели на рассветет, — поторопила Тилия, и Атли кивнул в знак согласия. Время их поджимало.

— Вы идите мимо дома кузнеца, — взялся советовать староста деревни. — Там тропка другая, но потом с неё свернуть можно — увидите, как она в сторону реки сворачивает, по ней и идите. А я пойду гонца задержу, ежели уже проснулся. И вы не задерживайтесь.

Откланявшись, староста ещё раз пожелал Тилии удачи и ушёл, тихо шаркая ногами.

Катарина пыталась потянуть время, но отец, заглянувший в комнату, устроил ей нагоняй, и спустя пять минут девушка вышла с двумя объёмными мешками, куда уложила, видимо, всё, что было в этом доме её. Атли на это лишь хмыкнул, попросил Матвея, чтобы он их верёвкой за горловины связал. А после викинг на плечо их закинул и из дома так вышел. Тилия указала на сундучок Катарине, заявив, что своё приданое она понесёт сама, а у неё, знахарки, на плече сумка и так есть. После лечения Хьярти сумку Тилия с плеча не спустила, рассудив, что может что-то из её настоек, мазей или даже порошков может пригодиться. Неизвестно же было, как Катарина и её родители себя поведут. Так что с ношей своей привычной она не рассталась, и никто не возражал.

— А ты чего за нами увязалась? — Катарина не особо вежливо спросила у Тилии, когда её дом остался позади. Сундучок хоть и небольшой был, но всё же руки девушке явно оттягивал. Кто там говорил, что своя ноша не тянет? Ещё как тянет! Но взять и бросить сундучок Катарина не могла — жалко было. Всё же это её личное богатство, первое в жизни. Конечно, ей перепадали монеты за её изделия, но их было немного, и они очень быстро заканчивались — ткани отрез, или сладости — вот весь заработок и уходил.

— Моё задание было тебя привести на корабль, — Тилия головой покачала, жалея девушку, которая так ничего и не поняла. — Вот сдам тебя ярлу, и своими делами займусь.

— А какие у тебя могут быть дела с викингами? — Катарина глупой не была. Избалованной — да, настырной иной раз не в меру — тоже, но только не глупой. Но при этом она не понимала, зачем травнице, которую сам лорд в замок к себе позвал, обещал жалование платить и личной лекаркой назначить — с викингами уплывать.

— Не твоё дело, — попыталась оборвать беседу Тилия, заметив кузнеца, что уже не только встал, но и за дело привычное принялся. Звона кувалды о металл пока не было слышно, но дым из трубы его кузни уже валил. — И ещё — молчи. Нам надо быстро покинуть деревню. И лучше, чтобы нас, особенно тебя, никто не видел.

Катарина насупилась, но всё же замолкла. Понимала, что знахарка правильно говорит. Вот только тишина им не помогла. Слишком нарядное, яркое платье надела на себя Катарина, да ещё и одно из украшений на шею нацепила. Так что кузнец их всё равно заметил.

— Здравствуйте, госпожа знахарка, — слегка поклонился ей огромного роста кузнец. — Думал, вы уже уехали. А раз вы тут — сын-то мой где? Разве не с вами?

Тилия остановилась, вот только что ответить отцу Еремея — не знала. Не рассчитывала она на эту встречу. Атли каким-то чудом сумел проскользнуть мимо кузнеца незамеченным и скрылся в лесу. А девушки остались сами по себе. И Тилия было подтолкнула Катарину, чтобы она вперёд шла, но и её кузнец решил задержать.

Глава 9. Явились

— Староста нас и отправил по дороге мимо вашего дома, — взяла переговоры в свои руки Катарина, чем изрядно удивила знахарку. — Он вот только из нашего дома ушёл. Хотите, чтобы он на нас ругался, что мы его ослушались и не пошли, куда он нас направил?

Кузнец слышал Катарину, но движение не прекратил. И перед Тилией встала дилемма: её «оправдания» могли как спасти их с Катариной, так и сделать ещё хуже. Но выбора у неё, похоже, не осталось.

— Еремей сейчас у викингов на корабле.

Первая же фраза Тилии заставила кузнеца остановиться. Ну, да, прозвучала она неоднозначно. Мало ли из-за чего сын кузнеца не вернулся домой, а задержался на корабле этих заморских воинов. Но додумывать Тилия кузнецу не позволила.

— Он им понравился тем, что бесхитростный, добродушный и ему всё интересно. Решили из него воина сделать.

— Да какой из него воин, госпожа знахарка?! — кузнец посмотрел на Тилию с укором. — Он же как дитя малое, поэтому и любопытный такой. Его ж любой вокруг пальца обведёт!

— Викинги его глупым не посчитали, — уверила его Тилия. — Сказали, что у них был подобный парнишка, и его обучили, и теперь он — лучший следопыт. Еремея тоже хотят обучить. И семья у него потом будет, в смысле — жена. Его они как равного себе приняли, не так, как здесь. Сами подумайте, что с ним станет, когда вы с женой… покинете этот мир? Кому он тут будет нужен? А там — жена будет. Да и мы с Катариной присмотрим за ним.

— Катарина? А ты что у викингов забыла? — кузнец тут же переключился на соседскую девчонку.

— Меня один из них замуж позвал, — Катарина вздёрнула нос, выказывая гордость. Но тише добавила: — Меня, как и Еремея, в деревне нашей ничего хорошего не ждёт. А там — муж будет, может и умения мои пригодятся. А тут конкурентов много. Сами знаете, сколько девушек, столько умелиц. Редко кто рукоделием не занимается.

— Так-то оно так, — кузнец почесал затылок, разлохмачивая волосы. Про ситуацию, в которой оказалась Катарина, вся деревня знала. — Может ему тогда оружие какое передать?

— Нож ему пригодился бы, — тут же подсказала Тилия. — Я, когда уходила, видела, что его учили нож в борт кидать.

— Тогда уж пару ножей. Вряд ли скоро свидимся, — поджав губы, кузнец отпустил, наконец, девушек и направился обратно, в кузню. Пошебуршался, позвенел немного металлом, да и вынес два ножа в кожаный ножнах. Лезвия у них были подлиннее, чем у того ножа, что он подарил Тилии, за что она как раз его и поблагодарила, а рукояти — помассивнее, обмотаны кожаными полосками. Настоящее оружие охотника. Или следопыта. Не особо тяжёлое, но толковое, и спрятать легко, чтобы руки были свободны.

— Я всё передам, — пообещала Тилия, принимая из рук кузнеца оружие, пряча его в сумку. — Жене передайте от меня благодарность за вкусный пирог, а за Еремея пусть не беспокоится, я за ним присмотрю.

— Эх, девки, за вами бы кто приглядел, — кузнец обнял девушек по очереди и отпустил, более не задерживая. Такая уж у девушек доля — подрастая, упархивают из родного дома. Вот и этим двоим время подошло отправляться в путь.

— Не будем торопиться? — то ли уточнила, то ли спросила Катарина, поудобнее перехватывая свой сундучок с приданным.

— Без нас не уплывут, — уверенно отозвалась Тилия, чуть сбавив темп шагов. Она мудро умолчала, что вот лично без неё викинги могли и уплыть, а без Катарины — нет. Она им нужна. А вот почему воины не обрадовались возможности заполучить себе знахарку-лекарку, осталось для Тилии загадкой, которую она надеялась разгадать чуть позже. Сейчас главное убраться подальше, чтобы лорд её не нашёл и не заставил вернуться.

Девушки шли через лес молча. Тилия удивлялась «предательству» Атли, бросившего их, когда попали в руки к кузнецу. А Катарина строила планы — что скажет и сделает, когда встретится со своим новым женихом. И планы эти были далеки от романтики.

— Так вы и до полудня не дойдёте. Задерживаете всех, — раздался сзади низкий голос, заставивши девушек вздрогнуть. Атли, уже без мешков, шёл шагах в десяти позади них.

— Мог бы и помочь нам от кузнеца отвязаться, — упрекнула его Катарина. — Тогда вышло бы быстрее. А ты — сбежал. Видимо такая у вас, викингов, манера: чуть что — задавать стрекача.

— Поосторожнее со словами, — Атли, до этого сияя добродушной полуулыбкой, мгновенно переменился в лице. Жёсткий, цепкий взгляд буквально замораживал, ладони сжались в кулаки, а губы вытянулись в тонкую линию. Тилия отметила про себя, что каким бы добрым весельчаком не пытался казаться Атли до этого, он всё равно один из викингов, воинов, которые не позволят в свою сторону рот открывать и на шее у себя кататься. — Радуйся, что я дал слово доставить вас обеих на драккар в целости и сохранности. Ну а там с тобой будет жених разбираться.

— Так почему ты нам не помог? — теперь и Тилия выказала любопытство, но в более вежливой форме.

— Я немного понаблюдал, но вы и сами справлялись, — пожал плечами Атли, а потом вздохнул и отнял у Катарины сундучок. На вопли: «Отдай! Это моё!», уверил, что просто поможет его нести — тяжело ведь для девичьих рук, а на драккаре отдаст ей обратно. — К тому же в родной деревне вам ничего не угрожало.

На это девушки не нашли что возразить и снова замолчали. Тилия периодически отставала. Примечая для себя ценные травы, она беззастенчиво их выкапывала и складывала в сумку, пополняя запасы, ведь неизвестно, что из этого будет расти на землях викингов, куда они вот-вот отправятся. Так и дошли до драккара, где за опоздание получили нагоняй ещё и от ярла. Тилия старалась помалкивать, подозревая, что если разозлит ярла, то её просто оставят на берегу. Зато Катарина отыгрывалась за двоих: дерзила, высказывалась, не подбирая слов — что думала, то и говорила.

Глава 10. За что зацепить

— Ты чего творишь?! — Тилия бросилась к Катарине, которая наложила ладони на горло Хьярти, который уже открыл мутные ото сна глаза, но даже не думал сопротивляться акту удушения.

— Не сопротивляется, значит его всё устраивает, — мстительно процедила Катарина, стараясь одной рукой отбиваться от лекарки, а второй — продолжала душить своего жениха.

— Да он тут еле живой был, когда я ночью его штопала, — Тилию захлестнул праведный гнев, что она значит, лечила Хьярти, лечила, а пришла избалованная девица и пытается её труды за борт спустить. Ярл-то будет смотреть на результат, как Хьярти выздоровеет, или нет. Да и Еремея должен будет именно он учить. Так что никак ему нельзя умирать. Вот совсем никак! — А не сопротивляется, потому что слаб сейчас. Я ж его ягодами накормила своими, лечебными. От них сон приходит крепкий. Так что не удивительно, что он тебя и не пытается остановить. Прекрати, Катарина! Опомнись! Убьёшь своего жениха…

— Рабыней станешь, — прохрипел Хьярти. — А я женой сделаю. Неужто… ласки мои… настолько не понравились?

Хьярти было тяжело говорить, омут сна не выпускал до конца, да ещё и Катарина на горло ему давила. Так что говорил как мог. Но то, что невесту свою он видеть рад, было заметно по улыбке и обожающему взгляду карих глаз.

— Вот ещё, рабыней! — фыркнула на «угрозу» Катарина, но руки от горла Хьярти всё же убрала. — Возьму вот и домой уйду!

— Это вряд ли, — тихо усмехнулся Хьярти, и тут же закашлялся. Пришлось Тилии ему кружку подать и голову приподнять, чтобы напоить. Вставать же она ему запретила. Смочив горло, викинг продолжил свою мысль: — Мы уже от берега отплыли. Так что домой — если только вплавь. Но вода слишком уж холодная. Да и разве ты замуж не хочешь? Будешь в моём доме хозяйкой. Я тебя баловать буду. Найдём тебе работу…

— Не надо мне работу искать, — Катарина огляделась и, увидев свои мешки, очень обрадовалась. Подтянула оба к себе, ощупала и на один из них верху плюхнулась попой.

— Моего заработка для нас двоих хватит, но ты ведь от скуки будешь умирать, когда я в походах буду, — обрисовал перспективу кареглазый викинг. — Потому у нас каждая женщина находит для себя дело по душе и по умениям, и так зарабатывает, помогая поселению. У каждого есть своя роль. И тебе нужна будет своя.

— Вот ты вроде рядом, а не слышишь меня, — упрекнула Катарина, недовольно поджав свои пухлые губы. — Есть у меня умение, которым и буду зарабатывать, как и в своей деревне. Кружевница я. Из тонких ниток я кружева красивые плету. Могу даже одежду из кружев сделать.

— Это с ярлом и Лагертой надо будет обсудить. Вроде не было у нас ещё никого с кружевами. Вышивальщицы очень ценятся, украшают одежду вышивкой и рунами. Это я знаю. А для кружев… Вряд ли найдётся место. У нас очень холодно.

— Посмотрим, — мстительно прищурившись, Катарина вскочила на ноги и вылетела из-под натянутой над головой плотной парусины.

— Характерная, — тихо высказала своё мнение Тилия, расположившаяся чуть подальше того места, где полог натянутой парусины распахивался, впуская тех, кто хотел войти или выйти. — Придётся тебе постараться, чтобы её доброе расположение к себе завоевать.

— Это уже не так сложно, — откликнулся на это Хьярти. — Главное, что она тут, что она пришла. Это ты её убедила и привела?

— Я и Атли, — не стала присваивать себе все лавры Тилия.

— Как мне тебя отблагодарить? — Хьярти пытался извернуться на своём ложе, чтобы видеть Тилию.

— Сделай из Еремея толкового воина. И мы будем в расчёте, — Тилия, вздохнув, стянула со своих рыжих волос кожаный шнурок, распуская косу. Решила её переплести, а то растрепалась вся.

— А кто такой Еремей? — спросил Хьярти. И только тут до Тилии дошло, что он и правда Еремея не видел, но ярл уже назначил сына кузнеца ему в ученики.

— А это парень, который меня до вас сопровождал, — подбирая слова, стала выдавать информацию Тилия. Не хотела она сейчас лишние волнения Хьярти организовывать, с этим прекрасно и Катарина справляется. А ему ещё выздоравливать надо. Температура лишь немного спала. — Вот только он как…, — Тилия наморщила лоб, пытаясь вспомнить имя, которое называл Атли. Что-то с холмами связанное, крутилось в голове. — Он как Хольми.

— Вот не знаю, справлюсь ли, — Хьярти вдруг проявил неуверенность. И поймав удивлённый взгляд зелёных глаз собеседницы стал пояснять. — Тогда вопрос стоял жизни и смерти. И моей, и Хольми. А сейчас…

И снова Тилия стояла перед выбором. Проявить милосердие и загубить жизнь Еремею, отняв возможность, скорее всего единственную, на нормальную жизнь, где его будут уважать и… у него будет жена. Или запихнуть свою доброту подальше и пригрозить Хьярти, что в противном случае она сделает всё, чтобы Катарина его никогда больше к себе не подпустила.

Тилия и так постоянно принимала непростые решения. Такова у неё работа. Лекари постоянно ходят по кромке ножа. Каждая ошибка слишком дорого стоит. И речь даже не о том, что она может лишиться уважения и доверия, а о жизни. Что может быть ценнее жизни? Но как только Тилия решилась сбежать от «щедрого предложения» лорда и попала к викингам, сложные решения начали на неё буквально сыпаться как из рога изобилия. Слышала она эту легенду, да только сейчас поняла, что «изобилие» бывает не только приятных вещей, но и всяких сложных и даже нежелательных.

— Так и сейчас всё то же самое, — Тилия спокойно, уверенно смотрела в карие глаза своего пациента.

Глава 11. Успокоить монстра

— Это ты услышь, — ярл со снисхождением смотрел на Катарину, — другого мужа у тебя не будет. Или Хьярти, или никакого. Определим тебя в дом к рабыням, будешь там жить.

Тилия как раз вышла из-под натянутого полога и услышала кусок разговора ярла и Катарины. Своего пациента она оставила думы гонять. Хьярти у неё так ничего не спросил и насчёт Еремея толком тоже ничего не сказал, а она сама высказываться не торопилась. А вот поговорить с Еремеем, Катариной и ярлом она очень даже хотела. Последний как раз её окликнул, снова поманив пальцем. Ох, как же Тилии хотелось высказать ярлу свои претензии, но это могло подождать, ведь есть вопросы поважнее.

— Мышка, ты зачем наружу вылезла, да ещё и посветлу? Сама же обещала не высовываться, чтобы мы на конфликт с лордом вашим не шли, — попенял ей ярл. Но, видимо, что-то рассмотрел в её глазах цвета сочной зелени, поэтому решил уточнить? — Спросить что-то хочешь?

— Да, — Тилия не стала ходить вокруг да около. — Там Хьярти надо бы опорожниться. Вставать ему да завтрашнего утра нельзя. Дайте кому-то из своих воинов задание — пусть ему поможет.

— Зачем? — и так от природы сильно изогнутые брови ярла, ещё сильнее поползли вверх. — Вас — двое, — указал на саму Тилию и Катарину, — решите между собой, кто ему поможет. Это работа женщин, а не воинов.

— Да я его лучше до конца придушу! — Катарина даже башмачком на небольшом каблучке топнула, не стесняясь высказывать всё, что думает.

— И тогда не просто с рабынями будешь жить, а станешь одной из них, — тут же припечатал ярл. Хмурый взгляд карих глаз из-под бровей транслировал негодование, но только он и выдавал эмоции ярла, которые больше никак не выражались. — Сказал же, другого варианта у тебя нет и не будет!

— Катарина, угомонись, — попыталась одёрнуть совсем распоясавшуюся девушку Тилия.

— Да вот ещё! — ярко одетая девушка ещё приподняла тон голоса. Глаза свои голубые прищурила, впиваясь в ярла злым взглядом, будто бес её попутал, науськивая на огромного мужчину. — Из меня тут рабыню хотят сделать, а я молчи?! Не буду! Да вы молиться на меня должны, что я, такая талантливая и красивая, буду на вас работать и у вас жить!

Катарина смело сделала два шага и толкнула ярла в солнечное сплетение. Ярл в ответ на это зарычал, моментально взъярившись. Причём не образно зарычал, а прям по-настоящему, и чуть ссутулился, словно большой хищник, который готовился к прыжку, к нападению. Катарина взвизгнула и быстро попятилась, да только у ярла уже слетели предохранители, и он, озверев, двинулся за ней. Слова извинения, что лепетала Катарина, никак не трогали ярла и ситуацию не меняли.

— Атли! — зашумели воины, выкрикивая имя близнеца, а не ярла. Тилию это удивило столь же сильно, как и то, что ярл, который до этого вёл себя как ледышка, выдавая эмоции по капле, вдруг просто взорвался ими, моментально выйдя из себя.

— Ярл! — Тилия попыталась перевести внимание взбесившегося викинга на себя, но тот лишь мельком на неё глянул, и вернул всё внимание своей «жертве» в лице Катарины. Та стала белее снега и всё пятилась к тому месту, где отдыхал Хьярти, продолжая бормотать извинения.

Тилия тут же прикинула, что станет с её пациентом, который даже встать сейчас не может, не то, что защититься сам или защитить Катарину, если ярл ринется за Катариной, которая как раз туда и направлялась. Поэтому Тилия решилась на отчаянную попытку. — Ярл! — на этот раз Тилия бросилась к викингу и, схватив за предплечье ближней к ней руки, левой, стала по ней же, от плеча до локтя, гладить, не переставая говорить, что на дурную девчонку не стоит обижаться, и рычать не надо, и вообще, она поговорить с ним хотела, а он…

Ярл замер, обернулся на Тилию. Взгляд, замутнённый яростью, постепенно становился осмысленным и рычание затихало. Тилия продолжала свои нехитрые действия, надеясь успокоить мужчину до конца, краем сознания отмечая, как вокруг стало тихо: ни всплесков от вёсел не слышно, ни голосов воинов, вечно о чём-то то спорящих, то просто переговаривающихся. Если бы не крики птиц и шум воды, которую рассекал нос драккара, тишина была бы идеальной. И тут случилась вещь ещё более странная: ярл, из взгляда которого ушла вся ярость, зевнул и, если бы Тилия не попыталась его хотя бы немного придержать, просто рухнул бы на палубу. Закрытые глаза и спокойное размеренное дыхание, на этот раз без рычания, давали все основания думать, что он в порядке. Хотя бы относительном. Особенно Тилию порадовало, что он перестал угрожать окружающим.

— Чего это он? — Тилия попыталась аккуратно высвободить свою руку, но успехом её действия не увенчались. Оглянувшись в поисках помощи того, кто посильнее её будет и проявил милосердие, наткнулась взглядом на почти подбежавшего к ней Атли. Остановившись и чуть отдышавшись, он без видимых усилий приподнял руку брата, тем самым освобождая Тилию из «плена». При этом он даже не осторожничал и боязни не проявлял. — Спасибо.

— Спит, — то ли ответил, то ли просто озвучил факт Атли. — Сам уснул, или ты с ним что-то сделала?

— Да я просто попыталась его успокоить, чтобы он Катарину не прибил и Хьярти не навредил, если бы за ней погнался. А он ведь собирался. Я за руку взяла, гладила и говорила с ним, отвлекая. Он успокоился, а потом взял и уснул. И почему-то ни один из ваших воинов мне на помощь в усмирении ярла не пришёл, — вроде как упрекнула Тилия.

— Единственное, что они могли — позвать меня, — горделиво ухмыльнулся Атли. — А не сунулись ему поперёк дороги, потому что знают, чем это окончится. Такая бесславная кончина не откроет путь в Валгаллу, куда стремится попасть всякий уважающий себя викинг.