Бурьян ( по сериалу "Дикий")

Предисловие

Привет адептам секты Аслаз. 🙏Автор совершенно случайно попал в эту историю. Я не фанат турецких сериалов, просматриваю их на перемотке, и моя подруга ненавидит меня за это 🙈🙈🙈 единственные эпизоды, которые я буду смотреть «от» и «до» — Аси и Алаз. Девочка-кис это моя любовь, а также я восхищена Алазом — это же надо, от торчка, вызывающего полное отвращение, превратиться в обаятельного избалованного мажора-хулигана, по которому сохнут тысячи женских сердец.

Вообще, я из другого фандома, который на миллионы километров далек от такого явления, как турдизи. Но я не могла не описать, не создать, не рассказать о любви этой дикой парочки, так как ее вижу я. Предупреждения: мои герои, в основном мужчины, ругаются матом (все же эти красочные эпитеты не заменить ничем), пьют, курят, в общем, ведут полноценную распущенную жизнь молодежи практически любой страны. Впрочем, в сериале это также присутствует, и если Алаз пошлет кого-нибудь нахуй, не надо падать в обморок. Здесь будет много разборок, ссор, бурных примирений, но это не флафф, где всё утопает в любви. Здесь люди разговаривают словами через рот и поэтому надуманных ссор ради ссор не будет (на мой взгляд. Знаете, из-за съеденной заныканной шоколадки и развестись не грех). И так, чтобы от начала главы и до конца все ревели (как говорит мой маленький родственник, когда видит любой турецкий сериал по телеку: «они что все психанутые?»), такого тоже не будет. Это бурный молодежный роман, о котором, признаемся честно, мечтает любая девушка 😄😄😄

События разворачиваются после того, как Рюя повелась на происки Дениза, а Яман нашел всех девушек, которых терроризировал этот псих. До этого момента Аси не пересекалась с Алазом, он только знает, что у Ямана есть названная сестра, но он даже не запомнил её имени, потому что ему, как обычно, насрать на окружающих, которые напрямую не касаются его семьи, а так как Яман для него только начинает быть семьей, то на каких-то других отбросов улицы он старается не заострять внимание, тем более знакомства с Джесуром хватило (хотя к парню он испытывает уважение после некоторых событий).

Умут перенёс операцию в клинике Сойсалан, но на реабилитацию отправился в санаторий Бурсы, и Аси сопровождала его, поэтому она выпала из истории на некоторое время, впрочем, ее присутствие особо на сюжет не влиял. (Кроме того, что их поцелуй с Алазом поджёг всех нас нахрен!!! 💥). Но таких моментов здесь будет полно, так что пока потерпим.

Согласитесь, нам хочется развития loveстори и страсти, а не тупого перепихона, как произошло в сериале, поэтому знакомство будет сложным, скандальным, тягучим, всё как нам нравится. Алаз и Яман в относительном перемирии после истории с Чаглой и недоумком Рюзгаром. К слову, аборт он ей сделать не успел, его поймали и нечаянно — или не очень — убили. Чагла беременна, на рааааннем сроке (никакого фото с УЗИ ещё не было). Ну и помешательство Руи тоже помогло им всем сблизиться.

К тому же во время этих перипетий до Алаза дошло (хотя он, конечно, никому не признается), что соседская девчонка была для него привычкой, и как только любимую игрушку хотели забрать, он устроил театр одного актера с разборками, якобы разбитым сердцем, а в общем и целом просто сцены ревности, чтобы на него обратили внимание и чтобы братец ни в коем случае не забрал у него маму, а никак не Рую. А после того, как Яман отказался от Руи ради истерички-Алаза, наш капризный парень услышал тоненький голосок совести и прекратил себя вести как придурок — просто забил на эту сладкую парочку. Найденный брат все же его кровь, напрочь недальновидный, неумный, чрезмерно благородный, что аж тошнит, но его брат.

В общем, мы не будем размазывать сюжет на их траблы из-за Руи. Также в этой истории уже известно, кто настоящий отец Ямана, кто его похитил (имеется в виду дядька), Серхан и Шебнем так и крутят делишки и периодически спят друг с другом, Гювен пока что разбирается с женой и припадочным сыном, но естественно косится на свою ненаглядную Неслихан. Наша любимая блондинка пока радуется некоторому спокойствию в семье, ждёт появления внука (или кого бог пошлет, родится девочка, ну что поделать, не выкидывать же), не может наглядеться на Алаза и Али, хотя иногда дёргается глаз, ведь они теперь ввязываются во все передряги вместе. И пока Яман пребывает в розово-медовых соплях с Руёй, Алазу, как обычно, становится СКУЧНО, при всем этом он не заразился безрассудным благородством своего брата и добротой, он все такой же говнюк и баловень судьбы, с золотой ложкой в… Он подумывает о том, что пора забить на институт (диплом он и так получит) и заняться каким-нибудь настоящим делом. При этом не вылазит из ночных клубов, увеселительных вечеринок и прочей мажорной темы.

Но пора встряхнуть нашего красавчика, показать ему, что не стоит гневить небеса, когда жалуешься на сытую жизнь. Ведь деньги ничто, когда находишь абсолютно бесценное и нематериальное НЕЧТО, что зовётся любовью.

Дизи 1

Сорняки всегда растут вопреки здравому смыслу. Нет удобренной почвы, нет солнца или достаточного количества влаги. Их никто не любит и никогда в здравом уме не будет ухаживать. Так эта трава и растет, предоставленная сама себе, пробиваясь сквозь толстый слой асфальта или старую бетонную стену, появляясь в самых неожиданных местах. Если сорняки близко подбираются к людям, то беспризорной травой брезгуют, ей недовольны, ее пытаются уничтожить. Однако дальше своего уютного мира на борьбу с сорняками никто не выходит, и невзрачные, бесполезные растения, которых ждёт бесславный конец, продолжают существовать под палящим солнцем, иногда умирая без живительной влаги. Они захватывают все больше земли и устанавливают там свои правила. Спустя время навязчивые, прилипчивые сорняки, которые так и маячат перед людьми в надежде получить любовь и восхищённые взгляды (например, такие, что дарят розам), превращаются в колючий и неприступный бурьян. Его уже невозможно вырвать, облить химией и истребить. Поджигать тоже страшно, ведь тогда адское пламя сметет все на своем пути, перекинет огонь на уютные теплые города, которые так мечтали от поросли нищеты избавиться. Поэтому сорняки и люди так и продолжают жить: одни выживают, вторые делают вид, что их нет и мечтали бы никогда не видеть на самом деле.

***

Девочка с черными как агат глазами смотрела на неспокойные волны моря. Ее мечты были — в отличие от обычных детей, которым стоит увидеть новую игрушку и фокус вожделения смещался на неё — всегда одними и теми же: чтобы мама её нашла, чтобы Яман и Джесур всегда были здоровы и тоже нашли своих родителей, а ещё, может быть, (мелькнула совсем тайная и даже постыдная фантазия) когда они вырастут, Яман женится на ней, ведь они брат и сестра не по крови, а добрый и сильный мальчик для нее был кем-то близким к Всевышнему… Но главное, самое заветное, о чем девочка Аси думала, с чувством шептала в пустоту, крепко зажмуривая глаза, — это стать в самом несправедливом мире кем-то. Не грязью под ногами, не нищенкой с улицы, не уборщицей мусора, она хотела добиться того, чтобы люди узнали, кто она такая. Чтобы при звуке ее имени оборачивались и говорили.

Бывало, тайком, когда днём худо-бедно этим маленьким оборванцам удавалось перекусить, избежать побоев от владельцев лавок, где они приворовывали еду, заработать гроши, уладить уличные склоки с другими детьми, она пробиралась на площадь, где устраивали умопомрачительные концерты под открытым небом, и слушала с упоением выступления именитых певцов. Когда зажигались софиты, глаза Аси им зеркалили в ответ. Дух захватывало с первых аккордов музыки и не отпускало.

Во время фееричного представления музыкантов и солистов Аси точно знала, что кто-то из выступающих сфальшивил, взял не ту ноту, а у этой, красивой, но слишком ярко накрашенной певицы (по мнению умненькой Аси) сорвался голос и поэтому она поет под фонограмму, а вот этот парень в белоснежном костюме… будто связки из золотой нити, как хорошо, как же хорошо он поёт!.. И она непременно забывалась и сначала тихонько подпевала, а затем голосила что есть сил, пока кто-нибудь из охранников не замечал её и не вышвыривал за ограждение, подцепив худенькую девчонку за прохудившуюся кофту как нашкодившего котенка. Но она всё равно счастливая бежала домой, а в ушах звучала песня.

Аси мечтала петь! Петь так, чтобы собирать многотысячные стадионы и чтобы каждый перекресток украшала огромная плазма, где она на афише в ярко-красном платье в пол приглашает всех на свой концерт. Это была даже не мечта, а слишком навязчивая идея для пятилетнего ребёнка. И если бы Аси знала, что такое шизофрения, то видят небеса, решила бы, что она больна. Ведь голос в ее голове то громче, то тише шептал, что она станет знаменитой, что она будет петь.

***

— Эй, лежебока, вставай! — Аси громко отодвигала шторы, впуская утреннее яркое солнце в комнату Умута.

Сегодня их последний день здесь. В прекрасной Бурсе. Накануне врачи сообщили, что мальчик полностью здоров, ещё пару месяцев приседаний и силовых упражнений на ноги, и мышцы окончательно придут в тонус. Наконец-то они возвращаются домой. Не то чтобы Аси не нравились шикарные (по ее меркам) апартаменты, трёхразовое питание, огромная библиотека, бесплатный кинотеатр, бассейн и парк как с картинки журнала. Но при воспоминании о Ямане и Джесуре, об их доме с обшарпанными стенами и сквозняком, внутри становилось тепло.

И теперь, когда Умут, благодаря родителям Ямана, выздоровел, она снова услышала этот навязчивый голосок внутри, который напомнил, что можно снова начать копить деньги на учёбу, о которой Аси забыла на долгие годы, ведь всё уходило на лечение их младшего брата. Благо, в беднейшем районе Стамбула Касымпаша, где они жили, было полно образованных людей. Они имели знания, но не силу воли, а надежда в них давно умерла. У каждого была своя история, отправившая их на Дно Ада. Среди таких несчастных был старик Алкеш, пропойца, который не выпускал изо рта трубку с табаком и всегда был под мухой, но именно он учил местных детей читать, писать и считать. Конечно, какой учитель, такие и ученики. Но Яман и Аси, а ещё маленькая Элиф, а потом и Умут, оказались неплохими слушателями. Проще всех давались науки Яману, при том что на улицы он попал в пять лет, он уже худо бедно умел читать. Аси брала математику упорством, а вот литература ей давалась легко. Джесур же любил числа, а вот грамота… он не обучился ей до сих пор, его изложения на бумаге это просто смесь из букв. Умут же на всех листах непрестанно рисовал. А потом болезнь освободила его от работы на улицах, дав ему много времени, чтобы совершенствовать навыки изобразительного искусства. Именно поэтому сейчас Аси предстоял нелегкий разговор с парнем.

Дизи 2

Идя по ночным улицам Касымпаша, Аси пребывала в ужасе. Не потому, что это бедный и опасный район. О нет, здесь её дом, это она тот самый криминальный элемент, которым пугают туристов и строго настрого запрещают уходить восточнее площади Таксим. Но Аси-кис сегодня, повинуясь гордыни, подвела хорошего парня. Согласилась на работу, боги… певица! Выступать перед сотнями людей, вот так сразу, без хотя бы моральной подготовки, смотреть им в лицо и ждать — похвалят они тебя или освищут…

«Не об этом ли ты мечтала?» — и снова этот противный голосок внутри, который сегодня всё никак не заткнётся.

Конечно об этом! Но, что называется, бойся своих желаний. Когда счастье вот так падает тебе на голову, как мешок с цементом, не знаешь, куда и бежать.

И всё же согласиться работать в клубе Толги Аси не могла. Храбрая девочка на поверку оказалась мышкой. Аси злилась на себя за всё на свете: и за трусость, и за несдержанность, и за то, что так и не врезала этому высокомерному хаму, который взял её на слабо. Из-за него она теперь в безвыходном положении.

Аси тихонько зашла домой, надеясь, что все уже спят.

— Наконец-то! — раздался голос Джесура, а из общей комнаты в коридор выглянул Умут.

— Ну что? Ты нашла работу? — мальчик улыбнулся и едва не приплясывал на месте от ожидания хороших новостей.

Аси открыла рот и… онемела. Она не могла заставить себя произнести ни звука. Что ты скажешь, Аси, этому мальчику, почти мужчине? Ведь это ты его учила никогда не сдаваться. Идти к своей цели несмотря ни на что. Сначала пробовать, а потом уже расстраиваться, если что-то не получилось. Двуличная, лживая Аси. Как только сама дотронулась рукой до заветного, тут же поджала хвост.

И больше страха опозориться перед толпой слушателей, Аси боялась разочаровать своё неказистое семейство. Сказать в глаза Умуту, что откажется от предложенного места, а тем более солгать ему… нет, она не могла. Вот так за день её решения менялись на сто восемьдесят градусов уже дважды.

— Да! — она несмело улыбнулась. — Меня взяли, я буду выступать в одной городской группе, — выпалила она, ныряя с головой в сумасшедшую авантюру.

— Быть не может! — из комнаты вылетел Джесур. — Это правда? Сестра Аси не томи, повтори ещё раз, что ты сказала?

— Правда, правда! — Аси вдруг ощутила ту уверенность, с которой выходила из дома ранним утром. Осознание окатило её волной приятного тепла, и Аси замерла на несколько секунд, чтобы прожить это мгновение счастья… О небеса, она и правда будет петь и зарабатывать этим на жизнь. С чего она вообще решила, что у неё не получится?! Судьба не иначе завела её в это место.

— Ай, шайтан! — рассмеялся Джесур и изобразил нелепый танец вокруг Аси.

— Ты должен мне десятку! — воскликнул Умут.
— Вы что спорили, найду ли я работу? — притворно возмутилась Аси.

— Да, и я выиграл, — весело прокричал Умут, — потому что я знал! Знал! Нашей Аси всё по плечу!

— Ах вот как, значит, братец Джесур думал, что я вернусь домой ни с чем? — Аси грозно посмотрела на брата, который шарил по карманам в поисках хрустящей бумажки.

— Я думал все предложенные ими места тебе не понравятся, — как само собой разумеющееся произнес Джесур, наморщив смешно нос, будто работодатели приходили к ним лично домой и умоляли Аси или Джесура, или любого другого беспризорника с улицы порадовать своим присутствием, — а ты так сразу же согласилась. Что это за клуб?

— На улице Багдад, — осторожно ответила девушка. Она едва не хлопнула себя по лбу, ведь так и не прочитала название заведения. От гнева вперемешку с волнением Аси пулей вылетела из здания и унеслась прочь, забыв о мозолях на ногах.

Джесур присвистнул.

— Эва как. Ты уверена, что хочешь там остаться? Сама знаешь, кто хозяева в этом районе: богатые свиньи к таким, как мы, относятся как к рабам, тебя могут обидеть…

— Меня? — Аси приподняла острую чёрную бровь, и больше слов было не нужно. — И я познакомилась с владельцем клуба, он молод, но достаточно умен, как мне показалось. И на первый взгляд добрый парень.

— Парень, значит, и он молод? Смотри Аси, если что, сразу бей по яйцам и беги оттуда! Иначе мы за себя не отвечаем, да, Умут?

Умут засмеялся, а Аси укоризненно посмотрела на Джесура. Но в общем и целом он был прав.

Она попробует, испытает судьбу. Не всё же ей испытывать Аси. В этот вечер девушка уснула, как только голова коснулась подушки, но улыбка не сходила с её губ.

***

— Можно к тебе?

— А если скажу нет, отвянешь?

Чагла уставилась на брата в растерянности. Не то чтобы Алаз был эталоном вежливости, но для сестры он находил немного доброты всегда, особенно после событий, связанных с Рюзгаром.

— Какая муха тебя с утра укусила? — Чагла все же зашла в комнату и села на диван.

Муха. Одна кудрявая, противная муха, которая своими мохнатыми лапками будто ходила по голому позвоночнику и заставляла то и дело дёргаться. Пошел пятый день, как парень удивлялся сам себе. У той дикарки был, видимо, талант бесить настолько качественно.

Алаз шумно выдохнул, сожалея, что нагрубил сестре. Чагла и так натерпелась и не заслуживала грубости.