Целебные пирожки для дракона от Темной Владычицы

Пролог

Селестия

В просторном зале таверны, где каждая деталь была вырезана из светлого дерева с едва заметными коричневыми прожилками, стояла Селестия Грейвуд. Её поразительно белая кожа с лёгким розоватым оттенком на скулах словно светилась в полумраке зала. Большие миндалевидные глаза глубокого сапфирового цвета внимательно разглядывали парящих перед ней духов. Она задумчиво изучала мужчин, не зная, что выбрать. Она хотела абсолютно всё, но бабушка в детстве всегда говорила ей: «Селестия, никогда не жадничай, жадность — это один из страшных пороков, который может погубить твою душу. Денег всегда будет не хватать, и пытаться заработать ещё больше — это не грех, но не дай боги, если вдруг твоя жадность выведет тебя на кривую дорожку!»

Девушка всегда с завистью смотрела на тех, кого все эти правила не волновали — они могли пойти на любой поступок, чтобы стать сильнее и богаче, но больше всего она завидовала благородным дамам, рождённым с золотой ложкой во рту. «Вот бы хоть раз поменяться с ними местами, не есть надоевшую до зубовного скрежета чечевичную похлёбку, не есть кашу на молоке, от которой уже тошнит, и не работать с утра до ночи на проклятых полях, где беспощадное солнце обжигает кожу».

Несмотря на то что родители её любили, она презирала свою жизнь и всегда хотела большего, поэтому сильно обрадовалась, когда однажды в их доме появился уставший путник в лёгком сером плаще, с серыми глазами и смуглой кожей. В семье его приняли с теплом, дети собирались по вечерам около него, чтобы послушать невероятные истории. И Селестия тоже их слушала, сидя в уголке и представляя все эти города и страны, но ещё чаще она ловила его странные взгляды на себе — и даже начала думать, что понравилась ему.

Тогда её сердечко забилось сильнее, она представляла, как он подходит к ней и предлагает стать его женой — она о таком даже мечтать не смела: множество стран, городов, много золота и парчи… Хотя он был не так богато одет, но всё же все его вещи были из добротной ткани. Тогда Селестия подумала, что путник, возможно, сын купца средней руки. Девушка начала строить ему глазки, надевать самые лучшие платья, а одним поздним вечером, когда все легли спать, она подслушала случайно разговор родителей: она всего лишь хотела попить воды, но так и замерла, когда заговорили об их госте.

— Маркус, тебе не кажется, что Арлекин себя странно ведёт? Да и имя у него странное, я слышала, что такие носят мошенники.

— Глупости не говори, Гера. Имя как имя, но в одном я согласен с тобой — ведёт он себя странно, часто подсаживается к нашим дочерям и словно что-то ищет.

— А сегодня я видела, как он каким-то амулетом водил над головой нашего младшего сына, я так испугалась, вдруг он на мальчика порчу наведёт.

— Нет, он что-то ищет. Только вот не пойму, что именно… Решено, завтра спрошу его напрямую. Не нравится мне этот серый амулет, вдруг и правда какое тёмное колдовство он в себе несёт.

— А видел, что стала Селестия вытворять? Строит глазки этому Арлекину.

— Видел, девка она уже зрелая, замуж ей пора. Ну ты с ней поговори, чтобы она осторожнее была, не нравится мне этот гость.

— Хорошо. Может, прогнать его — и дело с концом?

— Ты же знаешь правила гостеприимства: выгнать гостя можно только через три дня, если он сам раньше не уйдёт. Ты же не хочешь, чтобы пошли слухи о том, что мы плохо обращаемся с гостями? Тем более он странник, вдруг злой колдун? Ещё навредит нашим девочкам… Нет, Гера, будем улыбаться и терпеть. Остался один день.

— Лучше пусть соседи о нас шептаться будут, чем девочки пострадают, — нахмурилась мать.

— Я сказал пусть будет! — прогремел отец.

Селестия вздрогнула: когда отец начинал гневаться — это самое худое, что могло произойти. Девушка поспешила ретироваться в свою комнату, а ночью сквозь сон она услышала, как скрипнула дверь, и к ней в комнату кто-то вошёл. Она силилась проснуться, но не могла. Селестия почувствовала, как чем-то провели над её глазами, и реснички дрогнули, когда сквозь веки она увидела синий свет, который как появился — так и пропал. А чужак спешно покинул её комнату, девушка же уснула крепким сном и утром ничего этого вспомнить не могла.

Утро началось как обычно. Они позавтракали, а после мать объявила, что Селестии предстоит особое задание — сбор лечебных трав в лесу. Девушка обрадовалась возможности избежать тяжёлой работы в поле и быстро собралась, пока мать не передумала. Поцеловав её на прощание, Селестия взяла корзину и поспешила в лес, стараясь не встретиться с Джейн, которая могла попытаться уговорить мать отправить в лес кого-то другого.

В лесу Селестия чувствовала себя по-настоящему свободной. Она любила это место и могла проводить здесь хоть целые дни. Напевая песню, девушка наслаждалась ароматами хвои, прелой листвы и грибов. Сбросив обувь, она начала танцевать и кружиться в воздухе, который казался пьянящим после душного дома, где ютилось всё семейство — она, родители, три брата, четыре сестры, в том числе Джейн.

Джейн вызывала у неё особую неприязнь, так как той всегда доставалась самая лёгкая работа. Сегодня удача улыбнулась Селестии: проспавшая Джейн отправится работать в поле, а она проведёт день в лесу. Мать заботливо собрала ей с собой провизию: булочки с сыром, варёные картофелины и куски хлеба с козьим маслом.

Натанцевавшись вдоволь, Селестия вздрогнула, заметив приближающегося Арлекина.

— Не пугайся, меня мать попросила присмотреть за тобой. Да и вдвоём веселее собирать травы! — с улыбкой сказал он, подмигнув девушке.