Цена свободы

Пролог

– Прошу ответить вас, жених:
согласны ли вы взять в жены Эвелин Рид, быть с ней и в горе и в радости, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас?

Он ответил не сразу. Повернув голову в мою сторону, он оглядел меня с ног до головы, и в его взгляде не было ничего, кроме холодной оценки. Словно я была вещью, что вот-вот купят. Затем он едко ухмыльнулся. Он видел как я дрожу, и ему это явно нравилось.

— Да! — ответил жених, галантно поправляя галстук.
“Да”. Всего одно слово, которое прозвучало как приговор.В груди все сжалось.
— Прошу ответить вас, невеста…

Я перестала слышать слова регистратора. В ушах стоял оглушительный звон, и все, что я могла разобрать, — это бешеный стук своего сердца. Я попыталась сделать вдох, но горло сжалось.

Голос в голове отчаянно кричал: “Беги. Сейчас же. Беги без оглядки.” Но отчего то ноги словно приросли к каменной плитке. Я метнула взгляд в сторону отца. Он стоял в первом ряду, с натянутой, деловой улыбкой, но его холодный взгляд говорил красноречивее любых слов: “Не подведи!” Ведь я прекрасно знала цену за неповиновение.
— Моей невесте плохо! Принесите воды, живее! — скомандовал Александр,. Приобняв меня за талию, он усадил меня на стул. Его касания обжигали кожу даже сквозь платье.

Я сделала глоток воды, руки предательски тряслись. Медленно подняла на него взгляд. Улыбаясь лучезарной улыбкой, резко встала.
— Не нужно переживаний, дорогой жених, я в порядке. Давайте продолжим.

Решение созрело во мне еще месяц назад, но лишь сейчас страх отступил, уступая место той самой уверенности.

Все гости замерли, выжидающе повернувшись к нам. Фотографы и корреспонденты держали свои камеры, желая первыми запечатлеть животрепещущий момент. Казалось, все перестали дышать, ожидая финального ответа. Но их ждало кое-что поинтереснее.

— Нет! Не согласна!

И прежде чем, кто-либо успел опомниться, я подхватила свое тяжелое платье и, словно пуля, пустилась прочь по этим бетонным дорожкам, усыпанным лепестками роз. Со спины донесся приглушенный, но полный ярости голос отца: “Эвелин!” — слово, которое всегда заставляло меня замирать. Но на этот раз я сделала выбор — бежать.

Глава 1

На старте

Весь дом стоял на ушах из-за предстоящей свадьбы. Звон хрусталя, скрип паркета под каблуками, взволнованные перешептывания прислуги — весь этот гул, поднимавшийся снизу, вызывал отвращение. Кажется, всем было это небезразлично, кроме меня самой. В моей голове покоились мысли, чуждые от этой всей суеты. Поспешно встав с кровати, я взяла телефон, который буквально разрывался от уведомлений. Все они были лишь об одном — о предстоящей свадьбе.

“Эвелин Рид выходит замуж за крупного бизнесмена Александра Ван Хорна”

Я с раздражением швырнула телефон на шелковое покрывало и, кое-как приведя себя в порядок, направилась на завтрак. Пожалуй, это было единственным приятным поводом выйти из своей комнаты.

За завтраком мы с отцом даже не обмолвились. С тех пор как мама ушла от нас, между нами сквозила холодность и отстраненность. Мама всегда умела поднимать всем настроение за завтраком. Ее заливистый смех и глупые шутки постоянно заставляли выходить из дома в приподнятом настроении. Да и к тому же, пока мама не решила развестись с отцом, он намного чаще интересовался мной и разговаривал. Мамы очень не хватало в этом доме. Без нее все стало пусто и уныло. Последние года хорошее отношение отца было обращено только лишь к персоналу. Он всегда им приветливо улыбается, желает хорошего дня и даже иногда справляется их делами.

Весь этот месяц отец видел меня только как товар. Я была целью к его успешной сделке, что приводило меня в ярость. Даже сейчас, сидя напротив меня, он вежливо перекидывался дежурными фразами касательно здоровья служанки. Я подняла глаза на отца, аккуратно поставила чашку кофе на стол.

—Папа! — наконец не выдержала я, и голос прозвучал громче, чем я планировала. — Неужели тебе совсем не интересно поговорить с родной дочерью?

— Эвелин, дорогая, — он не поднял глаз от тарелки. — Я предпочитаю завтракать в тишине. Это помогает… настроиться на день.

“В тишине? Ну-ну, папочка, конечно”

Я сверкнула глазами в сторону дверного проема, где секунду назад стояла молодая рыжеволосая девушка.

Отец аккуратным движением положил вилку на тарелку. Он отломил кусок круассана — идеально, без единой крошки. Вся его жизнь была такой: стерильной, выверенной, без права на беспорядок. Промокнув губы бумажной салфеткой, он медленно сложил ее и наконец посмотрел на меня.

— Так о чем же ты хотела поговорить, Эви? — спросил он.

“Эви”. От этого слова что-то больно екнуло внутри. Как же давно он меня так не называл. К горлу подступил ком, а на глазах предательски блеснули слезы.

— Папа, я… я хотела обсудить свое обучение в архитектурном университете. Ты же обещал мне помочь с поступлением. — я слышала, как голос срывается на полуслове, становясь тише. В голове пронеслись образы: пачка бумаг с моими давними чертежами, запах краски, давняя, уже почти забывшаяся мечта.

— Боюсь, дочка, твоим обучением теперь будет заниматься Александр. Завтра ты станешь его законной женой и отныне все вопросы ты будешь решать с ним.

— Что? Да.. Как это возможно? Отец! Как… как ты можешь так со мной поступить?

Внутри все закипело. Это была не просто ярость – горькое, обжигающее чувство предательства. Три года он скармливал мне пустые обещания, словно, крошки со стола, а я, как дура, верила, что в его расписании когда-нибудь найдется время и для меня. Я долгое время пробивалась к своей мечте через частных педагогов, но двери престижного университета в Денвере открывались по большей части не для талантов, а для нужных связей. Связей, которые он имел, но для меня использовать не собирался.

— Да и вообще зачем тебе этот архитектурный? — отец развел руками, — Выйдешь замуж, будешь сидеть в собственном офисе, унаследуешь две компании. У тебя будут все возможности мира, — воодушевленно произнес отец. – Разве этого мало?

— Да, — сорвалось у меня, прежде чем я успела подумать. — Кто такой этот Александр? Почему я должна становится разменной монетой в твоих бизнес-проектах?

От его удара по столу посуда задребезжала, а у меня по спине побежали ледяные мурашки. Я вся сжалась, вжимаясь в бархатную обивку, словно нашкодивший котенок.

— Хватит! Прекрати вести себя так! Алекс хоть и молодой, но достаточно влиятельный бизнесмен. Его отец является владельцем крупнейшего холдинга в нашем городе. Я уже не раз говорил тебе причину этого брака, — отшвырнув бумажную салфетку, сказал отец. — Александр вовсе не так плох, как тебе кажется, присмотрись к нему. Мне кажется, ты ему действительно нравишься, — Уже спокойным голосом объяснил папа, пряча глаза в кружке с недопитым кофе. Затем он резко встал и, поправляя часы на левой руке, вышел из гостиной, даже не обернувшись.

— Да какой от этого толк? Мы бы и без этого справились!

Горло свела судорога, не давая вымолвить и слова. Я лишь глотала воздух, пока служанки не подхватили меня под руки, поднеся стакан воды к губам. Сделав глоток, я вырвалась и пулей метнулась по лестнице, запираясь в своей комнате.

Тут можно было дать волю своим эмоциям. Мой взгляд устремился на схемы подготовленные для экзамена в архитектурный. Моя мечта умирала день за днём и, кажется, что сегодня она была похоронена окончательно. Прижавшись к двери, я совсем расклеилась. Но мое уединение прервал резкий стук в дверь. Так не хотелось никуда выходить и уж тем более с кем-то разговаривать. Но спустя пару минут, стук в дверь повторился и услышав переживающий голос менеджера отца - Натали, я встала. Вытерев остатки слез на щеках щелчком открыла дверь.

— Эвелин, здравствуйте, — ее голос прозвучал собранно, без излишней теплоты.

— Здравствуйте, Натали. Проходите. У вас что-то важное?

Она вошла, нервно поправив волнистые пепельные пряди, и протянула мне подготовленный заранее лист.

— Вот ваше расписание на сегодня.