Чехов

Кате никогда не везло. Про таких, как она, снимали фильмы в Голливуде. Чего с ней только не случалось! И ладно бы только мелкие неприятности, вроде машины, окатившей водой из лужи, или по ошибке выброшенного в мусорку пакета с курсовой. Однажды в электричке она вовсе проспала свою остановку, и проснулась от гневного окрика контролера. Благо тот оказался дядькой понимающим - вошел в положение и пожалел бедную студентку. Катя тогда последние деньги, оставшиеся со стипендии, отдала за обратный билет, на штраф бы уже никак не хватило.

Поэтому она особенно не удивилась, когда более удачливые однокурсники меда получили "теплые" места для летней практики, а ей достался дом престарелых "Закат".

- И что ты расстраиваешься? - удивилась руководитель практики Марина Станиславовна. - Место потрясающее - лес, озеро, поселок в паре километров. Воздух - просто закачаешься. Полный пансион и коллектив хороший. Не понимаешь ты, Борисова, своего счастья. Еще вспомнишь меня добрым словом.

И ведь права была Марина Станиславовна. "Закат" произвел на Катю огромное впечатление. Никаких зеленых крашенных стен, хмурых медсестер и пациентов, похожих на узников. Приехав, она вовсе усомнилась, что попала по адресу.

Белый, просторный дом с открытыми балкончиками, огромная территория с цветниками и верандами. Здесь даже была своя зона для пикника, где старички вместе с семьями могли приготовить шашлык в дни посещения. А сколько групп по интересам! Катя и сама не поняла, как оказалась завербована в члены книжного клуба и по вечерам читала "Смерть на Ниле", чтобы обсудить книгу в компании старушек.

Да и старушек ли? У нее бы язык не повернулся так назвать дам, с которыми она жила под одной крышей. Каждое утро, развозя по комнатам таблетки, она невольно вспоминала фильм "Служебный роман", эпизод, где представительницы прекрасного пола наводили красоту.

Старички не отставали. Марафет они, конечно, не наводили, но не менее тщательно за собой следили.

- Я никогда не думала, что мужчины могут быть настолько чистоплотными, - поделилась она как-то с управляющей Таисией Петровной. Та в ответ рассмеялась.

- Это все дело в окружении. Ты на место это посмотри - чисто английский загородный клуб. Обстановка требует. Порой появится кто-то новенький, пару дней по привычке поленится, а потом, глядишь, уже, как все, бороденку с утра начесывает и водой укладывает. Вроде как "место делает человека".

Катя знала, эту поговорку, но поправлять Таисию Петровну не стала, тем более, что в главном та не ошиблась.

Дом престарелых построил и содержал депутат Павленко. Еще в первый день Кате рассказали эту жалостливую историю.

- Его воспитывал отец, - щелкая спицами, начала Катина соседка по комнате Наташа. - Простой мужик из деревенских. Это уже перед распадом Союза было. Сама понимаешь, какие времена. Мать не то бросила их, не то умерла, не важно в общем. Только папаша Павленко ему и за мать и за отца был. За любую работу хватался, лишь бы сынка поднять и человеком сделать. И сделал. Отправил в Москву. А там распад Союза, криминальные 90е. Павленко, как многие в то время, смог подняться. Нечестным, естественно, путем. Про папашу и не вспоминал. А потом то ли совесть проснулась, то ли еще что-то произошло с ним. В общем, решил наведаться в родные пенаты, увидел отца, и совсем ему стыдно стало.

Тот, пока сыночка поднимал, все здоровье себе надорвал. 90е, ясное дело, здоровее его не сделали. Павленко нашел для отца дом престарелых, вроде бы как неплохой, устроил туда, и снова с головой в бизнес ушел. А дом престарелых тот как раз Пушкинским оказался. Слыхала, небось о нем? Его еще на НТВ то и дело вспоминают. Короче, не будем о печальном. В память об отце Павленко и построил "Закат". Уже пятнадцать лет заботится о нас, как о родных, дважды в год приезжает, с постояльцами общается. Юлия Вадимовна из пятой его чуть ли за сына не считает, и Павленко, когда приезжает, всегда к ней с особыми подарочками заходит.

Катя по своему обыкновению, все ожидала какого-нибудь подвоха, но так и не смогла его найти. Все действительно было таким, каким казалось на первый взгляд. Персонал добрым, заботливым, старички милыми. А если кто-то и ругался, куда уж без этого, то, самое позднее, на следующий день мирился. И захотелось Кате после меда вернуться в "Закат" на работу. Она даже, поборов природную робость, подошла с этим к Таисии Петровне. Та сквозь очки посмотрела на девушку.

- Давай, заканчивай сперва институт, а потом и поговорим. Ты мне нравишься, Катерина, работаешь честно, к постояльцам внимательная. Только не заскучаешь ли ты вдали от цивилизации? Это летом у нас хорошо, а зимой скучно. А ты молодая, у тебя другие интересы должны быть.

- Не заскучаю, - пообещала Катя, с трудом подавляя радость, рвущуюся изнутри.

Таисия Петровна улыбнулась.

- Посмотрим. Год на раздумье у тебя еще есть. И, кстати, - выражение ее лица стало хитрым. - Как насчет небольшого испытания? Справишься, считай, что мое одобрение у тебя уже есть.

- Конечно! - обрадовалась Катя.

- Подружись с Чеховым.

Улыбка тотчас исчезла с катиного лица.

Чехов был одним из новых постояльцев, появившимся тут уже при Кате. Чехов не мог не привлекать к себе внимание - стройный, подтянутый, он выглядел так, словно только прибыл с французской ривьеры. Чехов тщательно за собой следил, одевался аккуратно и со вкусом, и вообще напоминал Кате "дедулю" из рекламы "Теле2". Неудивительно, что его появление произвело фурор на обитательниц "Заката". Наутро после приезда Чехова, дамы спустились в столовую при полном параде. Клавдия Васильевна, самая пожилая жительница "Заката", и та надела янтарные бусы и "праздничные" очки в роговой оправе.

Чехов дамами не интересовался, как и не спешил заводить друзей среди мужчин. Он держался особняком ото всех.

- Адаптируется, - махнула рукой на его чудачества Наташа, но проходило время, а Чехов по-прежнему был одинок.