Человек и его цитра умирают вместе (1)

Глава 1

Две жирные мухи, отбившись от выводка, кружили вокруг маленького, погибающего от жары, ростка пшеницы. Пожелтевшие на краях листья тонкого растения, будто медленно опускающиеся руки пахаря, уже не надеялись на живительную влагу и понуро доживали свой недолгий век. Повсюду слышались тяжелые вздохи сетующих на неурожай крестьян и стрекотание притаившихся в тени редких деревьев, цикад. Над бескрайними, расчерченными заборами полями повисло искажающее горизонт марево. Засуха длится уже несколько сезонов.

Знойное южное солнце не пощадило кожу мужчины средних лет. Капли соленого пота скатывались по глубоким бороздкам его бронзового лица. Он бы с удовольствием отдохнул в тени, переждал самое жаркое время дня, но домой заходить не хотелось. Не хотелось видеть голодную семью: сильно похудевшую жену, мрачную дочь и маленького, вечно развешивающего сопли, сынишку. Минчжу очень их любит, но неспособность дать родным больше нынешнего морально убивала пахаря.

Мужчина разогнул спину, и та неприятно хрустнула. Пустые, на дне покрытые тонким слоем зеленой слизи, ведра ждали труженика, а ближайшая река относительно далеко. Выбора, к сожалению, не было. Отец нищего семейства подобрал сколоченные еще его дедом ведра и, выйдя со своего участка поля, закинул те на телегу, после чего подобрал поводья изнывающей от жары лошади да пошел к реке. За раз он привозил порядка тридцати ведер прохладной воды, правда хватало их всего на четверть участка. И все же это лучше, чем таскать их в руках.

— Эй, Фо Минчжу, уже обратно идешь?

Едва мужчина вышел на широкую, давно утоптанную дорогу, его окликнули. Оборачиваться не было никакой необходимости. Хозяин голоса давно знаком отцу семейства.

— Ага…

— Ужасная сегодня жара, да? — позади послышался звук шагов такой же уставшей лошади и медленно тянущейся за ней повозки.

— Это точно, — в голове главы семейства гудело, не то от голода, не то усталости.

— Как Лянь Сянь? Дети? — не унимался мужчина.

Минчжу резко обернулся и, вне себя от гнева, прокричал:

— Черт, Ли Шэн, ты наш сосед, у нас дома стоят в метре друг от друга, ты и сам прекрасно знаешь, как мы поживаем! Как все поживаем! Вообще все!

— Тише-тише! — выставил ладони Ли Шэн, один из множества фермеров их почти города, но все же деревни. — Прости, я не хотел… обидеть…

— Это ты извини, — махнул рукой отец голодного семейства и дернул узду лошади, заставляя ту шагать резче. — Поражаюсь твоему благодушному настрою в эти времена.

— Я и детям всегда говорю, нужно улыбаться, — немного глупо посмеялся Ли Шэн. — Как иначе-то, по нашей жизни. Но ты это, знай, все у нас будет хорошо. У всех нас. Вот увидишь.

Фо Минчжу тяжело вздохнул и опустил голову: «А в самом ли деле когда-нибудь пойдет дождь?». Мотнув головой, мужчина ускорил шаг. Остаток пути они провели в тишине.

Река встретила мужчин прохладой. Длинная, широкая, но почти без растительности по берегу. Она дает жизнь этим землям. Раньше она была шире и люди деревни Фо Минчжу так не страдали. Но постоянная засуха наложила последствия. Все, кто имел средства и силы на переезд, давно это сделали. Остальным приходится выживать с тем, что есть.

Вскоре компанию соседям составили такие же несчастные. Все как один черпали воду в темные ведра и ставили груз на телеги, да с завистью смотрели на ту сторону реки. Туда, где берег не обмелел и жители соседней деревни спокойно набирают воду, не тащась при этом за несколько ли на телегах.

Одернув себя, Фо Минчжу остервенело поднял два пустых ведра и пошел к пологому берегу.

— Глядите, а что это за переполох там у них?

Все шесть человек обернулись на голос одного из тружеников полей и посмотрели в сторону другого берега, туда, куда указывал его палец. Люди «оттуда» и правда бросили ведра, побежали к деревьям. На зависть зеленым и укрывающим от солнца.

— Чего это они? — приложил ладонь ко лбу на манеру козырька Ли Шэн, да комично прищурился. — Кого-то встречают?

— Господина, — сглотнул Фо Минчжу. — Видишь украшенную гербом карету.

— Что-то рано в этом году.

— Голод бьет сначала по нам, а потом по ним, — зачерпнув воду, глава семьи Фо задержался у кромки, разглядывая свое рябое отражение. Ощущение чего-то нехорошего засосало где-то под ложечкой. — Засуха затянулась. Они проголодались…

— Значит, завтра придут к нам, — впервые на памяти Минчжу лицо Ли Шэна приобрело тревожное выражение.

— Главное, не сегодня, — подтянув ведра, мужчина подошел к телеге и аккуратно водрузил ношу. Лошадь немного отдохнула, пора возвращаться. Колеса скрипнули, кляча двинулась к утоптанной дороге. Мужчина намеренно попытался пойти быстрее, чтобы не попасть в компанию взволнованных соседей, где его заставят обсуждать господ. А ведь сказать тут нечего. Никто из работников полей, хоть и догадывается, дословно не знает, какие требования выдвинет господин. Насколько ужесточатся налоги? Как много он заберет сразу? А что?.. Что если он захочет отнять землю?!

Фо Минчжу споткнулся о камешек и с грязным ругательством растянулся на желтой, сухой глине:

— Проклятье!.. — с кряхтением мужчина перевернулся на спину и первой увидел морду ошарашенной лошади, что усиленно мусолила узду языком. Вид удивленной животины невольно рассмешил пахаря. Со сдавливающим грудь хохотом, он сел и оглядел себя и тут же нахмурился. Несчастная плетеная сандаля на честном слове висела на правой ноге, практически разорвавшись. Однозначно плохая примета…

Фо Минчжу поднялся с земли и стряхнул с рубахи и штанов пыль. Ощущение дурного предчувствия усилилось…

— Я сказал, мы не переедем! — ударив кулаком по столу, повысил голос Фо Минчжу. Полупустая похлебка в миске опасно подпрыгнула, грозя разлиться по столу.

Сидящая напротив Лянь Сянь, женщина средних лет со множеством веснушек и почти прозрачной радужкой глаз, скривила пухлые губы, с обидой уставилась на мужа. Несмотря на дневной зной, к вечеру на полях становилось до противного прохладно. Мать двоих детей куталась в старый, застиранный до дыр плед.

Глава 2

Музыка играла несколько натянуто. Люди праздновали назначение нового старосты, но как-то искусственно, не по-настоящему. Фо Ань сидел на низенькой, сильно утопленной в землю, скамейке и рассматривал улыбки проходящих мимо горожан. У некоторых все еще краснели припухшие глаза, и улыбки близ растертых носов смотрелись почти жутко, но в целом на площади царила оживленная атмосфера. Фо Ань случайно взглянул на помост, с которой успели снять виселицу, вспомнил синеющее лицо отца и тут же отвернулся, силясь справиться с болью в груди.

— Как ты, приятель? — На корточки перед мальчиком присел сосед Ли Шэн. Именно к нему переехала их семья, именно он всю последнюю неделю кормил их рисовой кашей, соленьями, а на паре ужинов даже мясом. Если честно, Фо Ань давно так хорошо не кушал. Конечно, они и раньше не голодали, но кушали немного и не всегда особенно вкусно.

Мальчик опустил голову, сосредоточив внимание на обметанном грубой ниткой крае верхней рубашки. Кстати новой. Ярко-голубой. Праздничной.

— Не надо стесняться или бояться. Я больше никому не позволю сделать больно тебе, твоей сестре или матери, — Ли Шэн взял мальчика за руку, на этот раз все же поймав его внимание и взгляд. — Верь мне, Фо Ань.

Мальчик сглотнул. От Ли Шэна пахло чем-то раздражающе-терпким. В носу зачесалось, захотелось чихнуть. Что мальчишка и сделал, рассмешив Ли Шэна.

— Только не говори, что заболел. Не поверю, — смеялся сельчанин и вдруг вытащил из-за спины две палочки с ягодами боярышника. Такими ровными, красивыми, блестящими от сахара. — Вот возьми. — В ладоши Фо Аня перекочевала одна палочка. — Вторая для твоей сестренки, кстати, где она?

Мальчишка пожал плечами:

— Где-то с мамой гуляет.

— Ну вот ты и заговорил, — Ли Шэн протянул руку и потрепал Фо Аня по голове, растрепав тугой хвостик на макушке, который утром затянула ему сестра. — Пойду их найду, а ты смотри не потеряйся, — напутствовал сосед, поднимаясь и уходя в толпу. Фо Ань с толикой зависти посмотрел на его новый, очень яркий костюм. Вышивка блестела на солнце, красиво смотрясь на длинной зеленой рубахе с более широкими, чем у остальных, рукавами. Ли Шэн почти подпрыгивал при ходьбе, на этот раз смеша Фо Аня, напоминая ему скорняка из рассказанного сестрой срамного стишка.

Раскусив сладкую, хрустящую корку на ягоде, Фо Ань прикрыл от удовольствия глаза. Сладость отлично сочеталась с вяжущей кислотой самой ягоды. Солнышко не жарило, а просто грело, вокруг пахло жареными и паровыми булочками, специями, вымученная мелодия сменилась более легкой и приятной. Но момент тихого удовольствия неожиданно прервался выбившейся из ноты пипой.

Фо Ань открыл глаза, чтобы увидеть, как бледная женщина в белой накидке вырвала из рук музыканта инструмент и под шокированными взглядами празднующих разбила его о землю. Остальные музыкант тут же ретировались, опасаясь за свои инструменты.

— Празднуете?! — Надрывно взревела сельчанка, зло оглядывая расступившихся соседей. — Совсем правила богов не чтите? Неделя! Прошла неделя, и вы забыли о бедах! Не соблюдаете траур! Забыли о моем муже…

Женщина резко стерла выступившие слезы рукавом и, вытянув руку, начала резко указывать на людей. Фо Ань неожиданно почувствовал вину за сладость во рту и отложил лакомство.

— Ты, и ты, вы тоже в этом участвовали. Мы все собирались, мы все приняли решение обратиться к дешевому мастеру из другой страны на собранные для налога деньги. Но повесили почему-то всего нескольких. Кто?! Кто из вас указал на моего мужа? — Последний вопрос прозвучал противно, визгливо. Люди поморщились, но взгляды опустили. — Молчите, да? Стыдно вам?!

— А что, по-твоему, было бы лучше, Цу Дуань? — Вышел вперед Ли Шэн, встав ненадежным барьером меж людьми и дикой скорбящей женщиной. — Чтобы умерли все? Твой муж, один из немногих стался достаточно смел для того, чтобы взять на себя вину. Он умер, чтобы мы жили, чтобы жила ты!

— Кто на него указал? Кто сделал его виноватым? И почему ты вдруг стал старостой? — Брызгая слюной, рычала, кричала женщина. Капилляры в ее глазах полопались, родня ее с демоном. — Это ты! Ты продал их всех за новую должность! Мой муж умер, потому что хотел нашему городу добра. И это достойно смерти? Ответь мне, Ли Шэн?

— Я бы никогда не продал своих, — торжественно качнул головой новый староста. — Но если тебе нужно кого-то винить, вини меня. Я это приму.

Ли Шэн ненадолго замолчал.

— Тебя это устроит, Цу Дуань?

— Нет, меня устроит только твоя смерть, предатель!

И люди, точно сговорившись, одновременно и по-новому посмотрели на Ли Шэна. Так странно и задумчиво, что даже Фо Аню стало не по себе. Он неловко соскочил со скамейки, и хотел было подойти к соседу, но вновь вспомнив полные отчаяния глаза отца, передумал.

— Так вы обо мне думаете? — Сжал кулаки Ли Шэн. — Думаете, это я во всем виноват? А вы не думали, что будь все так, я бы разделил участь Фо Минчжу и остальных?

Молчание затянулось. Приобрело гнетущее настроение.

— Что ж, я понял, — дрогнули скривленные губы нового старосты. — Я все понял. А теперь послушайте мою версию. Я всех вас спас! Спас этот город! И мне пришлось взять ответственность, не за смерть, но за жизнь! За наше общее будущее. Если бы мне не удалось убедить чиновника Вана в нашей искренности, вы бы все, абсолютно все, отправились бы в петлю! И теперь, вместо того, что сказать мне спасибо, вы вините меня за то, что спасти удалось не всех?

— Так ты все-таки ходил и разговаривал с чиновником? — Зло рассмеялась скорбящая вдова. — Решил, что лучше остальных, что достоин жить…

— Довольно! Я не собираюсь это слушать! — Эффектно расправив широкие рукава одеяния, развернулся Ли Шэн. — Праздник окончен, он ведь совсем вам не нужен, вы лучше будете скорбеть по предателям империи.

Ли Шэн уверенно прошел через ряженых людей, ухватил Фо Аня за руку и гордо зашагал в сторону дома. Мальчик не сопротивлялся. Только с толикой сожаления обернулся к отложенной сладости, которой уже не вернуть.

Глава 3

Сухое полено разбилось неровно, и Фо Ань поправил чурбан, после чего вновь замахнулся топором. Пот блестел на его загоревшей коже, а мышцы перекатывались на голой спине. Легкая рубашка валялась неподалеку. Но ее Фо Ань наденет, только когда обмоется, иначе матери придется сегодня больше стирать.

Прошло несколько часов под палящим летним солнцем, прежде чем дрова ровными слоями были сложены под навесом, а щепа улеглась в пыльной кадке. Фо Ань стянул с головы косынку и обтер ей успевшее лишиться детского жирка лицо.

— Хочешь пить?

Фо Ань не услышал, как подошла Ли Минь, но кивнул и взял из ее протянутых рук кружку, полную воды.

— Что за привкус? — Скривился юноша, счищая непонятный вкус с языка зубами и сплевывая на землю.

Ли Минь потупила взгляд и робко призналась:

— Я пробовала придать ей мятный вкус. Мята ведь освежает.

Фо Ань облизал губы, задумался и выдал щадящее:

— Не так плохо. Только что ты здесь делаешь?

— Чжан Лу хочет съездить в столицу уезда на ярмарку за новыми коровами, так что пришел поговорить со старостой, я напросилась с ним, чтобы повидать отца, — девушка заправила за ухо прядь черных, густых волос и скромно, но счастливо улыбнулась. — А тут ты дрова колешь, вот я и решила…

Фо Ань поставил руку козырьком и посмотрел на стоящее в зените солнце. Обед. То-то он так проголодался. Дел сегодня не особенно много, так что к вечеру, возможно, получится растопить баню. Недаром же он отложил сочные яблочные поленья отдельной стопкой.

— И как тебе с ним живется? — Поймав себя на мысли, что тишина затянулась, поинтересовался юноша. — Больше не ссоритесь?

— Чжан Лу хороший, это я не справляюсь, не могу дать ему ни сына, ни дочери, — опустила голову Ли Минь. — Боюсь, вернет он меня отцу и возьмет себе кого-нибудь другого.

— Глупости, он так долго тебя добивался, — отмахнулся Фо Ань и пошел к колодцу. Ли Минь посеменила за ним. Словно пришла повидать не отца, а младшего брата, хоть и кровного родства меж ними нет.

— Как поживает Лянь Сянь? Думала, что найду ее на кухне, но нет…

— Ушла на рынок с подругами, — кратко ответил Фо Ань, хмурясь, вычерпывая из домашнего колодца, который сам прокопал много лет назад, ведро студеной воды. Захотелось опрокинуть его на себя, но постеснявшись девушки, настоящей замужней дамы, Фо Ань просто умылся и обмыл шею. — Ты ведь к отцу пришла.

— Он разговаривает с Чжан Лу, мне не стоит мешать.

Фо Ань несколько раз кивнул. На так называемую сестру он старался не смотреть. Его сызмальства раздражал ее вечно полный печальной надежды взгляд, которым она его одаривала. Словно просила помощи, да только помощь всегда была нужна ему, сестре и матери. С родными дочерьми Ли Шэн никогда не обращался особенно дурно.

— На обед останетесь?

— Нет, — качнула головой Ли Минь, — Чжан Лу хочет поесть на рынке. — Подумала и тихо призналась. — Ему не особенно нравится моя стряпня.

— Вот оно как, — на этот раз малость поразмыслил Фо Ань. — Ну и дурак он у тебя. Мы с сестрой вон сколько лет твои блюда за обе щеки уплетали и никогда не жаловались.

Приложив ладошку к ровно очерченным губам, Ли Минь тихо посмеялась.

Вскоре вежливому разговору ни о чем пришлось прерваться. Чжан Лу переговорил с Ли Шэном и принялся искать супругу, которой, судя по отношению, и правда был не особенно доволен, то терпел из-за богатого тестя со связями. Черта с два он ее бросит и оскорбит Ли Шэна. Фо Аню мужчина только сдержанно кивнул. Не хотел принимать сына предателя за родню. Пару раз он, правда, называл семью Фо слугами семьи Ли, за что получал от юноши пару тумаков. Они же давали чужаку повод называть его дикарем.

Сам Чжан Лу, несмотря на возраст, метит в чиновники, кичится образованием, но пока только ездит на ярмарки в столицу уезда и покупает домашний скот на разведение и перепродажу.

Гости ушли, а Ли Шэн вышел во двор и широко улыбнулся при виде аккуратно сложенных дров.

— Иногда я прямо-таки любуюсь твоей работой, — расставляя руки по бокам, расправил грудь Ли Шэн, словно сам провел на солнце добрых четыре часа. Фо Ань уже и забыл, когда тот сам делал что-нибудь по дому. Если так подумать, не только со стороны кажется, что семья Фо нанялась к семье Ли в обслугу.

— Угу.

— Можно будет сегодня и баню истопить, — предвкушая ласку горячего пара, прищурился, точно кот, хозяин уже не такого маленького дома. — Натаскаешь воды, пока я займусь прошениями сельчан?

— Конечно, — не стал спорить Фо Ань, зная, что может случиться, начни он кочевряжиться. Палкой Ли Шэн научился орудовать особенно ловкой, а бить так, что потом в туалет с кровью пару дней ходишь.

— Только пообедаю.

— Кстати, об обеде, где твои мать и сестра? Я их с самого утра не видел.

— Мать на рынке, сестра с ней, — ложь, Фо Ань понятия не имел, куда делась Фо Синь.

Ли Шэн нахмурился и зашел в тень кухни, бубня под нос:

— Надеюсь, они додумаются купить готовую еду. У меня не так много времени на обед.
Признаться, Фо Ань и сам на это рассчитывал. Мать еще неясно, когда вернется, а приготовить что-то на быструю руку у нее никогда не получалось. Мысли о чем-то горячем и мясном заставили наполниться слюной рот. И чтобы не почить смертью голодных, Фо Ань, все же вылив на себя ведро воды и отряхнувшись, словно собака, отправился на кухню в поисках вчерашних паровых булочек. Хоть одна должна была остаться.

Пока он рыскал по тазам, корзинкам и полкам на кухню вошла Фо Синь. Бледная, словно стоит на пороге смерти, с трясущимися, темными кончиками пальцев, она тяжело, болезненно дышала, но все же вымучила из себя улыбку:

— Ань’эр, проголодался? Ничего, я купила несколько готовых блюд, сейчас накрою стол и покушаем. — Женщина в легком летнем платье с черным, тонким поясом с трудом водрузила корзину близ кана. На лбу выступил пот, к коже прилипло несколько легких, выбившихся из прически, прядей, но Лянь Сянь продолжала храбриться. — Сейчас-сейчас.

Глава 4

Две курицы глупо и вместе с тем удивленно посмотрели на раскидывающего зерна Фо Аня. Одна из них чуть склонила голову набок и важно кудахтнула. Фо Ань изогнул бровь и сыпанул горсть в их сторону. Несушки тут же разбежались, расправляя крылья, точно собирались взлететь, но через мгновение вернулись на место, обо всем позабыв, с аппетитом клюя свой завтрак. Юноша усмехнулся и пошел за водой, чтобы наполнить их поилку. Но не стал греметь ведром, замер, потому что услышал, как чуть поодаль, за сараем с мотыгами и лопатами, кто-то шептался.

— Не надо… я не хочу…

Узнав голос сестры, Фо Ань тихо, почти неслышно поставил ведро на землю и, мягко ступая, подошел поближе, но так, чтобы его не смогли заметить.

— Полно, что тебе эти мальчишки, когда рядом есть опытный мужчина.
Фо Аня затошнило от сладострастия и нетерпения в голосе Ли Шэна. От звуков копошения и тяжелых вздохов.

— Это ты-то опытный? — неожиданно усмехнулась Фо Синь. — Одну женщину довел до сумасшествия, другую ведешь в могилу своими придирками.

— Да как ты смеешь?! Я столько для вас…

Фо Ань слышал замах и хотел броситься на защиту, но почему-то замер и зажмурился, точно ударить хотят его. Фо Синь вскрикнула и вывалилась из-за угла, буквально под ноги брату. Подбородок девушки расчертила темно-красная вертикальная линия. Протянулась с уголка губы и капнула на тяжело вздымающуюся грудь. Именно грудь, потому что ворот платья был растянут и раскрывал ложбинку меж аккуратных грудей.

Брат и сестра встретились шокированными взглядами, а из-за угла успел показаться Ли Шэн.

— А’Синь, я не…

Теперь переглядывались уже трое. Ли Шэн первым взял себя в руки, поправил свой роскошный халат, не замечая, как тот топорщится в районе паха и вымучил нервную улыбку:

— Ань’эр, ты ведь понимаешь, что это лучший для вашей семьи исход? Твоя мать не смогла дать мне сына, так что твоя сестра должна…

Юношу передернуло, и тело начало двигаться само. Он перепрыгнул держащуюся за щеку сестру, буквально сиганул на Ли Шэна, валя его на землю, наваливаясь. Первым же ударом Фо Ань разбил ему губу, вторым свернул на сторону нос. Фо Ань все бил и бил, радуясь маленьким, отлетающим в разные стороны, капелькам крови. Кулак больно бился в зубы старосты, по ощущениям их шатая. И это вызвало в душе парня такой восторг, что он сам не заметил, как на лице появилась улыбка.

Ли Шэн, само собой, пытался отбиваться, но как-то вяло. Правильно, куда ему без палки.

— Брат, хватит! — Закричала и вцепилась в плечи Фо Аня сестра. — Хватит! Ты его убьешь!

Но Фо Ань того и хотел. Хотел, чтобы Ли Шэн ответил за все свои прегрешения, о большей части которых, скорее всего, не знает. Хотел, чтобы, как опаршивевший пес, сдох среди своего богатства. Но наваждение быстро ушло, оставив Ли Шэна лежать на земле с распростертыми руками и повернутой головой, а Фо Аня с окровавленными по самые запястья руками. Юноша с мгновение рассматривал то, во что превратилось лицо Ли Шэна.

— Он дышит? — Почти робко спросила сестра. И Фо Ань отпрыгнул от тела. Если грудь старосты вздымалась, он этого не заметил.

— Нужно его добить, — неожиданно грозно заговорила Фо Синь. — Добить и спрятать. Обставить все так, словно он сам сбежал, а люди уж сами найдут или придумаю причину. — Она обернулась и мрачно посмотрела на брата. — Возьми топор и отруби ему голову.

— Что?

— Либо он, либо мы!

Эта фраза набатом отозвалась в сознании юноши. Он пошатнулся и отступил не глядя.

— Сама я не смогу, — продолжила давить Фо Синь.

Фо Ань посмотрел на нее так, словно увидел впервые. Руки все еще дрожали, а мысли совершенно спутались, подсунув ему картину казни отца. Тот ведь тоже каким-то образом перешел дорогу Ли Шэну. Неужели Фо Аню придется на личном опыте проверить, насколько туга петля палача?

— Ну же! Пока он не пришел в себя!

Слова сестры стали последней каплей. Еще раз мельком взглянув на Ли Шэна, Фо Ань развернулся и бросился прочь со двора. Сестра выкрикнула что-то вслед, но юноша не обернулся. Не зная, куда и зачем бежать, он выбрал направление наугад, к людям, к главной площади их небольшого города. И лишь на половине пути понял, что весь в мыле и крови привлечет к себе много ненужного внимания. Поворачивать было бы крайне глупо, так что Фо Ань просто остановился и огляделся. Видимо, небо его хранило, раз на дороге никого не оказалось, а пахари виднелись у самых дальних краев полей совсем маленькими человечками.

Фо Ань сошел с дороги и уставился на маленький оросительный канал, по самому дну которого текла вода. На вид чистая, она заставила Фо Аня окунуть в нее руки. Вода оказалась очень теплой, почти горячей. Ей юноша смыл кровь, почистил руки до самых локтей, стер с рубахи чужую кровь и умылся. Припухшие костяшки ныли, но это сталось меньшим из навалившихся на парня зол.

Вот теперь его ударило осознание содеянного. Фо Ань сел в пыль, прям возле почти пересохшего канала и положил руки на расставленные колени. Что ему теперь делать? Вернуться и помочь сестре исполнить задуманное? Но это путь в никуда. Ли Шэн видный человек. С назначения старостой он успел обзавестись множеством полезных знакомств. Он ворует, но делится, отчего становится полезен вышестоящим. Его исчезновение заметят. Его будут искать. Найдут и виновных.

Хватаясь за голову, Фо Ань просчитывал доступные варианты и пришел к единственному в его понимании верному решению: убежать. Уехать не только из города, но и из уезда, отправиться через леса в далекие города, тем самым выставив себя виновным. Ли Шэн, если выжил, так и сделает. Женщин ему трогать не с руки.

О том, какой ад ждет его сестру и мать, Фо Ань старался не думать. Но, может, так они быстрее созреют для побега?

При мысли о расставании с родными, на глаза парня навернулись слезы. Что же он наделал? Да только как сдержаться в такой ситуации? Ли Шэн, подлец, все продумал!

Отдохнув, Фо Ань твердо вознамерился убежать. Покажется людям, чтобы сбить след, а потом отправится через поля к северной границе уезда. От путешественников Фо Ань слышал, что на севере империи идут ожесточенные бои с варварами. Воевать Фо Ань, конечно, не особенно хотел, но если придется, вступит в армию, обязательно отличится и станет влиятельным человеком под защитой государства. Тогда никакие Ли Шэны и его подельники не смогут ему навредить. И он в ореоле славы вернется за матерью и сестрой.

Глава 5

— О, мальчик, ты все-таки решил принести мне воды?

Фо Ань ожидал всякого. За мгновения в его голове родились картины жутких чудовищ с огромными зубами, когтистыми руками и горящими дьявольским пламенем глазами, но на полу сидела худая женщина с очень длинными спутанными волосами, почерневшими от грязи руками и ногами. Глаза женщины сверкали, но были запавшими, а губы так потрескались, что и вовсе стали походить на что-то другое. И все же она умудрялась ими широко улыбаться.

— Ты принес мне воды, мальчик? — Шелохнулась женщина, дернув острым плечом, и Фо Ань заметил, что сидит на полу она не просто так. На шее женщины железный ошейник, от которого к колышкам тянутся четыре цепи по направлениям света. Сидит жена Ли Шэна или кто бы ее ни заменял в хорошо очерченном кругу, глубокую борозду которого заполнило пахнущее горькими травами масло.

Расставленные по какой-то незнакомой Фо Аню системе женщину охраняли миски с подношениями в виде головы кролика, свернувшейся крови, рыбьих глаз чего-то черного, чего юноша определить не смог.

— Нет, я не принес тебе воды, — на удивление спокойно ответил Фо Ань, хоть все внутри и замерло от страха не только перед женщиной, но и тем, в каком состоянии она живет. Запах нечистот сражал наповал. — Скажи, ты демон?

Женщина, запрокидывая голову и бряцая цепями, заливисто рассмеялась, и вдруг ее так сильно дернуло, точно свело резкой судорогой, и голова повисла. Фо Ань только и успел, что вздохнуть, как женщина снова ожила, но теперь глаза ее не блестели странным светом, а стали абсолютно черными. Такая чернота не способна ничего отразить. Способна только поглотить.

— Зачем ты пришел, мальчик? Теперь ты будешь о нас заботиться?

— Я…

Женщину опять передернуло, да так, что он едва заметно подпрыгнула на согнутых в коленях ногах. Лицо пленницы исказилось дикой улыбкой, а левый глаз закрылся.

— Я тоже, тоже хочу с ним поговорить. — И пусть голос был одним и тем же, Фо Ань догадался, с ним разговаривает что-то другое, что-то отличное от первого и второго. — Признавайся, Ли Шэн сдох? Ты пахнешь его кровью! Ты его убил? Ты вор?

— Какой вор придет днем? — Осудил третий голос тот, кто разговаривал вторым. И они начали спорить, хоть и со стороны это виделось разговором женщины с собой. Теперь понятно, почему ее приняли за сумасшедшую.

— Кто вы? — Насторожился Фо Ань, крепче сжимая в руках топор. Он не пытался войти, боялся потревожить барьер, замер в дверях, постепенно привыкая к зловонию темницы.

— Дай воды, и ответим, — рассмеялся первый, но его тут же перебил второй. — Мальчик, мы очень хотим пить, и клянемся, что не причиним тебе вреда, только уважь эту маленькую просьбу. — Мгновение и верх взял уже третий. — Воды тащи, воришка. И тогда мы тебя пощадим!

— Прочь! — Внезапно вклинился в разговор четвертый голос. Самый человечный, такой надрывный. И с ним пленница начала походить на побитую жизнью несчастную нищенку на пороге смерти. Она посмотрела на юношу с доступным лишь человеку сочувствием и тяжело вздохнула. — Здравствуй, Фо Ань. Ты очень вырос. Я помню тебя совсем крохой. Сколько же успело пройти лет?

— Ты?..

— Меня зовут Са Лисюань. Ли Шэн — мой супруг и тот, кто меня здесь запер, — выдохнула женщина. Странно, но то, что сидело в ней, будто бы не пыталось взять верх, отчего Фо Ань насторожился. А какому человеку подвластно так повелевать нечистой силой, что если его вновь обманывают?

Са Лисюань, взглянула на юношу и горько, хрипло усмехнулась, заговорила так, словно прочла мысли своего неожиданного гостя:

— Днем демоны довольно слабы, но ночью это меняется. И тогда тебе бы лучше здесь не появляться. Ответь мне, пожалуйста, зачем ты вошел? С Ли Шэном что-то случилось? — В хриплом полушепоте слышалась робкая надежда.

— Случится, если я того захочу, — прищурился Фо Ань, лишь отчасти понимая, что тирании старосты над их семьей пришел конец. Люди никогда не простят его за демона в своем городе. Даже будь тот пленником. По легендам, которые рассказывала Фо Аню мать, даже их приближение портит погоду и урожай.

А что, если их поля настолько бедны именно из-за тайны дальнего сарая? Осенило Фо Аня.

— Ты правда хочешь пить? Я могу принести воды.

Са Лисюань посмотрела на гостя почти испуганно, но паника быстро сменилась печалью и безразличием:

— Ох, Фо Ань, нельзя давать демонам воды, если нечего попросить взамен. Неужели мама не рассказывала тебе этой легенды?

Фо Ань мотнул головой. Если и рассказывала, он этого не запомнил.

— Хорошо, я сама ее тебе расскажу, — даже как-то приободрилась пленница. — Может, присядешь? Рассказ будет не быстрым.

— Лучше постою, — в случае чего, так будет легче бежать.

— Как хочешь, — Са Лисюань медленно моргнула и почти нараспев заговорила. — Когда-то давно, на самой заре времен, когда будущие небожители еще ходили меж людей, а высшие боги воевали меж собой за право делать то-то и то-то, в мире царил хаос. Не существовало еще высших законов, никто не понимал природы добра и сути зла.

И вот, один из богов, терпя поражение за поражением в боях, решил собрать армию. Но никто не хотел воевать на его стороне и тогда он обратился к людям. Пообещал обучить их брать и впитывать в себя энергию самой земли, воздуха и солнца, а взамен, они станут его верными, бессмертными солдатами. Большинство людей, конечно же, согласилось. Бог пояснил им суть дао, дал законы, определил правила. Сделал из них совершенствующихся, и его армия стала расти. Он начал одерживать победу за победой.

Остальные боги на это посмотрели и тоже решили обратиться к людям. Обещали им даже больше, чем первый бог. И тому это не понравилось. Чтобы не потерять преимущество в небесной войне, он наслал на людей проклятие. И так, все, кто начинал совершенствовать дух по чужим, отличным от его законам, терял человеческую суть и становился демоном. Проклятым созданием, которое не могло прикоснуться ни к одному дару природы: ни к огню, ни к земле, ни к воде, ни к чему, что они дают. И чтобы проклятые не смогли отомстить богу, тот наградил их вечной жаждой воды, которую никогда не утолить. Проклятые, конечно, начали гибнуть, а их души растворяться в воздухе без права на перерождение. Их несчастья растрогали одну из богинь. И ради них она отринула свет. Познала суть тьмы и поделилась с ними даром. Она научила их пить кровь людей, которые могли вкушать дары мира. Прошли века, а демоны до сих пор питаются только человеческой кровью и плотью, но до сих пор жаждут воды. Сами они взять ее не могут. Но если попадется на пути человек, они будут молить его о глотке.

Глава 6

Как только Фо Ань выбил железные колышки и сломал круг, присыпав часть маленького рва, демоны взревели и выпрыгнули из темницы. Если днем они должны были стать слабее, то Фо Ань этого не заметил. Возможно, сил им придала его кровь.

Больше напоминающая зверя женщина встала на четвереньки и принюхалась, а когда взяла след, то с удивительной легкостью перепрыгнула дом. Фо Ань помчался за ней, пробежал через дом и увидел, что демоны мчатся в сторону центра. Волоски зашевелились на затылке и руках юноши. Он не мог не представить, как проклятые создания нападают на невинных сельчан. Оставалось надеяться лишь на условия сделки. И молиться, чтобы демоны успели ее выполнить до того, как их уничтожат те богатые путники. Гадание их не обмануло и пришли во всеоружии.

Желая увидеть все собственными глазами, Фо Ань побежал за Са Лисюань. Догнать жаждущего мести гибрида у него, естественно, не вышло, но он продолжал бежать, несмотря на отдающее резью в груди тяжелое дыхание и боль в мышцах. Фо Ань и сам не знал, чего хотел больше. А о том, что будет дальше, не думалось вовсе.

Полные ужаса вопли со стороны центра заставили Фо Аня немного поднажать. Открылось второе дыхание, парень так разогнался, что едва ли не влетел на территорию лавок, оставив после себя небольшой тормозной след и пыль. Да только его появление осталось незамеченным. Люди, кто мог, попрятались в домах, из щелей виднелись лишь их глаза. Остальные, те, кто пришел по делам и за покупками, постарались отойти, но тоже не хотели пропустить невиданное здесь доселе, настоящую битву демона с совершенствующимися.

Фо Ань нашел Ли Шэна взглядом. Держащийся за окровавленную грудь, он полулежал в пыли дороги за спинами обнаживших мечи практиков. А демоны, ревя, покачивались из стороны в сторону, ища в их защите брешь.

Не успели!

Ужаснулся Фо Ань, только сейчас понимая, настолько желает старосте смерти. Хотя, может, его страшат последствия, того, что он в принципе решился что-то с ним сделать. Как бы там ни было, сейчас не место и не время для сторонних рассуждений. Фо Ань не мог помочь демонам в открытую, иначе станет следующим на уничтожение, но и стоять столбом ему совсем не хотелось. Ли Шэн, во имя семьи Фо и всех, кто пострадал от его козней, должен сегодня умереть.

— Что ты здесь забыл? Уходи! — Крикнул Фэй Хань юноше. Больше он не улыбался. Фо Ань кивнул и отошел в сторону, но не настолько далеко, чтобы что-то пропустить.

Демон так резко пошатнул, что казалось, вот-вот упадет, но вместо этого тварь взмыла в воздух и замахнулась на одного из практиков. Ее тонкие пальцы столкнулись с мечом, но не были отрезаны, звякнули, точно сами успели покрыться металлом. Са Лисюань кошкой вцепилась в лезвие, обняла его ногами, рукой, а второй успела царапнуть практика. Тот отшатнулся. Гибрид, используя его меч, как опору, перепрыгнул. Оказавшись рядом со старостой.

Ли Шэн завизжал и неуклюже пополз спиной. Только сейчас Фо Ань заметил, какая под ним образовалась лужа крови. Она не останавливалась, а значит, рана на груди глубока и, скорее всего, смертельна.

Демон наступил своему мучителю на ногу, и вся улица услышала, скривилась от звукв дробящихся костей. Ли Шэн завыл зверем. И крепко зажмурился, когда жена потянулась к его голове, очевидно, собираясь свернуть шею. Но не успела. В сторону гибрида выстрелило несколько талисманов. Ведомые заклинанием, они чуть не приклеились на грязную кожу. Демон лишь на доли секунды оказался проворнее, а желтая бумага сгорела в воздухе.

— Отдайте человека, — приземлившись на ноги и выгнув шею, на три голоса заговорила Са Лисюань. Сама она, судя по всему, не хотела участвовать в убийстве некогда, а может, и по сей день, любимого человека. Пусть, главное, чтобы не мешала.

— Ты не совершись злодеяния перед солдатами Первого бога! — Громко с чувством заявил Фэй Хань.
Демоны зло, коротко посмеялись:

— Ваш бог злой и защищает он всегда только злодеев, — с этими словами гибрид бросился прямо на Фэй Ханя, отчаянно его тесня. Молодой человек в светло-изумрудном халате весьма умело и очень красиво отбивался. Но демон его теснил.

На помощь пришли братья Фэй Ханя. Сражаться стало значительно сложнее. И тут Са Лисюань, отскочив в сторону, запрокинула голову и неестественно широко, разрывая бледную кожу, раскрыла рот. Из него, как по волшебству, выскочило три тени. В клубах черного дыма они приземлились на дорогу и обрели форму.

По злобному оскалу и горящим глазам, Фо Ань понял, что первый, с кем он разговаривал, предстал перед людьми по-настоящему толстым мужчиной с высокой прической. Низенький, он казался шариком, но даже со своего места Фо Ань чувствовал расходящуюся от его тела мощь. Вряд ли он неуклюж.

Второй, с черными глазами предстал в облике высокого мужчины с высокими скулами. В дорогом халате темно-синего цвета, он сложил руки у груди, скрыв их широкими рукавами. Вместо волос на его голове клубился черный, густой дым.

Самым странным оказалось третье, успевшее начать хохотать создание. Очень низкое, оно было все покрыто клоками нечесаных волос. Тела у него как такового не обнаружилось: шарик головы и такой же шарик, видимо, для желудка. А еще очень длинные и худые руки да ноги, на которых ему, словно больно было стоять, и он постоянно подпрыгивал, переступал с ноги на ногу.

Са Лисюань обмякла и упала, но не потеряла сознания. Мутным взглядом она отыскала Ли Шэна и, опираясь на худющие руки, принялась ползти в сторону супруга. Староста смотрел на нее, как на вернувшегося с того света человека.

— Вот они и вышли, все как ты обещал, — бормотала Са Лисюань окровавленным ртом, протягивая руку. — Теперь мы можем зажить, как собирались, дорогой.

— Сосуд? — Нахмурился Фэй Хань.

— Черная магия, — кивнул Ма Лунь, искоса поглядывая на почти белого и что-то бормочущего от страха Ли Шэна.

— Ты защищаешь не того человека, солдат, — низко, словно с эхом, заговорил обладатель черных глаз. — Мы не собираемся чинить беспорядков. Но, во имя чести и договора, обязаны забрать жизнь мага. Так что отойди в сторону и дай свершиться правосудию. — Обращался демон исключительно к Фэй Ханю. Возможно, он лидер их маленькой команды. По крайней мере, только его волосы скрепляет чудесной красоты заколка.