Человек и его цитра умирают вместе (2)

Глава 1

Фо Ань ловко обогнул компанию девиц с гордо вздернутыми подбородками и продолжил шагать с тяжелой корзиной свежих имбирных корней, огромных помидоров, и полуметровых початков сочной, ароматной кукурузы. Все в Яньчэне поражало размерами, не только овощи и дома, но и сам город. Такой ногами за десять суток не обойти, поэтому…

Юноша задрал голову и сразу увидел с пяток рассекающих небо на мечах молодых людей. И девушек, и парней. И юных, и в возрасте. Все в красивых легких одеждах, настолько дорогих и изысканных, что Эн Гохуань бы упал в обморок. Хотя, он-то, наверное, видел и не такое. Рос среди роскошных тканей и сочетаний.

Стараясь ни на ком не задерживать взгляда, чтобы не спровоцировать, Фо Ань все равно украдкой рассматривал местных. Девушки здесь воины, парни здесь воины. Все здесь стремятся к бессмертию и делают успехи. Некоторые из местных живут уже третью сотню лет, а выглядят не старше тридцати. Все всегда ходят с мечами, элегантными сумочками на поясах.

Фо Ань сразу захотел такую, как только узнал, что их реальные пространства в разы больше видимого, и в них может поместиться небольшой дом, что уж говорить о бутылочках, еде и прочем. И все там сохраняется свежим, ничего не выпадает и вылетает в руку, как только подумаешь. Не сумочка, а мечта. И стоит эта мечта, даже самая маленькая и некрасивая, от пятидесяти духовных камней со старыми жуками внутри.

Неподъемная для юноши сумма. Золото, как и предупреждал Эн Гохуань, здесь не пользуется спросом. Его даже не везде обменивают. Так что сохраненные украшения и часть золота оказались здесь бесполезны. Фо Синь решила их оставить, ведь у них пока есть все, что нужно для жизни.

Фо Ань подошел к роскошному постоялому двору в десять этажей. Посмотрел наверх с толикой зависти. Ведь чем выше этаж, тем дороже комната. Ближе к вершине горы, с более плотной энергией неба и земли. Самым необходимым ресурсом для стремящихся к бессмертию практиков.

Пройдя мимо парадного входа, огибая огромный по-настоящему роскошный дом, Фо Ань прошел на задний двор, не во внутренний, предназначающийся для отдыха гостей, а именно на задний, где все аккуратно, но отнюдь не презентабельно. Где даже ночью кипела работа.

— Где тебя носило? — Поставив полные ведра, указал пальцем на Фо Аня один из работников с тугим пучком на затылке. Племянник хозяйки. — Девочкам нужен имбирь.

— Еще раз так укажешь на меня пальцем, и я его тебе оторву, — прищурился Фо Ань, лишь отчасти шутя.

— О, и это мне говорит тот, кто не может даже открыть дорогу в Дао! В тебе ни грамма духовной энергии, — сплюнул племянник, случайно попал в ведро, выругался и пнул его ногой, орошая утоптанную, желтоватую землю. — Иди набери воды!

Фо Ань поставил корзину, что заметно тянула ему руку, и медленно, широкими шагами направился к крикливому парню. Остальные работники, те, что занимались делами на улице, замерли. Смотрели то на Фо Аня, то на Фэй Гайхэ. Не в первый раз наблюдая за их перепалкой.

Юноша подошел достаточно близко, чтобы разглядеть капли пота на высоком лбу крикуна. Выше на полголовы, он наслаждался чужой злостью и даже легкой паникой. Как было бы замечательно схватить его за шею, поднять над землей, послушать всхлипы и кряхтение, а потом медленно сжать, прочувствовать каждую ломающуюся кость. Но нельзя.

— Еще раз примешь меня за своего слугу, и я не только палец тебе оторву, — наклонившись, зло прошептал Фо Ань на чужое ухо. — Все ясно?

— Да как ты смеешь?! — Отскочил Фэй Гайхэ, стиснул зубы и кулаки, точно собрался драться. И Фо Ань бы уже свалил его с ног, если бы противник не принялся пятиться. — Я дальний родственник самого Фэй Ханя! Если я скажу ему…

— Как и твоя тетка, но ей хватает ума не прятаться за громкую фамилию, — жестко оборвал его Фо Ань. — И ты не ответил на мой вопрос. Я жду.

— Да я! Я!..

Фо Ань аккуратно пнул к нему опустевшее ведро:

— Я так и подумал. Воды принеси. И больше не плюй куда попало.

Фо Ань развернулся и направился к своей корзине, с которой и правда немного запоздал. Пришлось долго торговаться за свежий имбирь и ждать, пока принесут ящик с плотными помидорами, не стал бросаться на пожухлые томаты, за которые ему точно дадут по голове.

И тут почувствовал ветер, уверенный, резкий поток. Предшественник удара. Он бы не успел отпрыгнуть, не успел увернуться, зажмурился, знал, что сейчас будет больно. Но удара не случилось.

— Фэй, чтоб тебя, Гайхэ! — Голос хозяйки постоялого дома произвел поразительный эффект. Все тут же приступили к делам с особенной сосредоточенностью и скоростью. — Что это ты творишь?

С невысокого порога в две ступени сошла женщина неопределенно возраста. Вроде как уже немолодая, но кожа у нее гладкая и блестящая. Она никогда не закалывает длинные волосы, в которых нет ни намека на седину. Она высокая и изящная, но в ее манерах и движениях такое изящество и степенность, которое не увидишь у нового поколения. Фо Ань все пытался узнать, сколько хозяйке лет, но как-то темы не представилось, а ведь они с сестрой на подхвате в этом доме уже полгода.

— Тетя, я… — На этот раз с большей опаской попятился Фэй Гайхэ, споткнулся о ведро и рухнул на землю, но продолжил пятиться, ползти.

— Что за замашки? — Продолжала свирепеть хозяйка постоялого дома, уверенно шагая к племяннику. Вроде не торопилась, но двигалась так быстро, что Фо Ань невольно удивился, уже давно хочет научиться также. — Кто учил тебя бить в спину? Тем более тех, кто слабее тебя!

Фо Ань поежился, но спорить не стал. Он и правда слабее. Все в этом доме, в этом огромном городе сильнее него.

Хозяйка обернулась и прищуром заставила юношу двигаться. Фо Ань тут же подхватил корзину и метнулся в дом, на кухню, где повара ждали имбирь для супа из свиных ребрышек. В коридорах для работников стояла суета. Все куда-то торопились. И проходили на цыпочках комнату с сушащимся бельем. Главная прачка запросто поколотит того, кто хотя бы дыхнет в сторону отбеленных простыней.

Глава 2

— Точно не хочешь прогуляться с нами? — Фо Синь крутилась у зеркала, которое принесла в комнату брата вместе с маленьким, полным заколок и подвесок сундучком. По-хозяйски расставила на столе баночки с разными притирками и розовыми румянами. Фо Ань сидел у окна с книгой и уже третий раз чихнул от приторного запаха розовой пудры. Потом придется проветривать комнату.

— Нет, спасибо.

— Знаешь, мне не нравится, каким затворником ты становишься, — манерно возмутилась Фо Синь, но от зеркала все же не отвлеклась, подводила глаза какой-то черной массой на кисточке. И если на одном глазу маленькая черточка получилась ровной и аккуратной, то на втором постоянно косила, не получалась. Фо Синь уже порядком растерла глаз и начинала злиться.

— А мне не хочется весь день бегать за стайкой хихикающих вертихвосток. Мне прошлого раза хватило. — Фо Аня передернуло от воспоминаний об утомительной прогулке в прошлый выходной, где все принимали его за слугу, а не за парня одного из красавиц. А чего он там наслушался! Женщины — страшные существа.

В любом случае, это город бессмертных, женщины здесь более вольны в своих правах, и им необязательно выходить на улицу со служанкой или мужчиной-родственником. Некоторые местные дамы считали оскорблением даже намек на необходимость сопровождения. Так что Фо Ань не чувствовал вины за то, что отправляет сестру с подругами одну. От мысли, что некоторые из них считают симпатичным Фэй Гайхэ, у Фо Аня до сих пор мурашки по спине бегают.

— И чем ты собрался заниматься? Просидишь весь день за книгой? — Черточка на втором глазу, наконец-то, получилась. Фо Синь ухмыльнулась и отложила кисточку. Взялась за губы, вбивая в них шелковую розоватую пудру.

— Почему бы и нет, вполне интересная книга.

— Это все как-то неправильно, — надула розовые губы молодая женщина, принявшись подбирать к нежному образу кулон и заколку. Ничего особенно выделяющегося или кричащего. — Мне не нравится, как ты себя ведешь. Люди начинают болтать всякое.

— Да ну? — Уделяя больше внимания развлекательной истории, чем сестре, хмыкнул Фо Ань. В руках у него лежало уникальное в своем роде творение. Вид литературы, который доступен только в городах бессмертных. Здесь записывают не только летопись и расшифровку техник, но и наносят на бумагу выдуманные похождения не менее фантастических героев. Невероятно интересно!

Фо Синь ухватилась за край книги и аккуратно опустила ее, поймав взгляд брата:

— Ты вообще меня слушаешь?

Фо Ань изогнул бровь, посмотрел на сестру и тут же нахмурился, потому что заметил в ее волосах заколку с маленькими стеклянными соцветиями. Ту самую, единственную, что хранил бережно и когда-нибудь собирался показать Эн Гохуаню, в знак вечной дружбы.

— Сними, — скорее прорычал юноша.

— Что? — схватилась за кулон Фо Синь. — Мне не идет? Стоит выбрать другой?

— Сними заколку, — зло повторил Фо Ань. Книга в его руках начала подрагивать, а глаза девушки округлились от удивления и шока.

— Но…

— Снимай! — Рыкнул Фо Ань, сам потянувшись к чужим волосам.

Фо Синь отшатнулась, не дав брату за себя зацепиться. Прикрыла украшение в волосах ладонью, словно собиралась за него сражаться.

— Что такого? Она же женская, тебе не стоит такое носить!

— Немедленно сними! Она не твоя! — Выкрикнул юноша.

Брат и сестра поднялись на ноги, замерли. Взгляд Фо Синь то и дело падал на дверь, которую блокировал Фо Ань.

— Да что с тобой не так? — Психанула Фо Синь, топнув ногой, сводя ровные тонкие брови к переносице. — Ты так изменился! Раньше тебе было плевать на всякие там заколки. У нас все было общим…

— У нас никогда ничего не было! — Махнул руками юноша. — Нечего было делить.

Большие глаза молодой женщины наполнились влагой, пухлые аккуратные губы задрожали. Фо Ань закатил глаза. Этот трюк работает на Фэй Хане, на остальных парнях, но юноша знал, это представление ложно, и Фо Синь обижается по-другому. И скорее от нее можно получить оплеуху.

— Ты изменился! — Обиженно выпалила сестра.

— Люди меняются, — согласился Фо Ань, — а теперь снимай. У тебя достаточно украшений. Фэй Хань позаботился, чтобы тебе было из чего выбирать.

— Ты завидуешь моей связи с Фэй Ханем? — Прикрыла рот ладошкой молодая женщина, удивляясь донельзя манерно, почти противно.

— Убирайся, — устал играть юноша. Фо Синь становится все более несносной. — Верни заколку и проваливай.

Фо Синь перестала играть. Резко вытянула заколку из волос и чуть не швырнула ее под ноги брату, но в последнюю секунду одумалась и бросила украшение ему в руки.

— Ты сильно изменился, ты все еще мой брат?

Поймав шпильку, Фо Ань мельком ее осмотрел, не нашел сколов или каких других поломок. Уже готов был успокоиться, но вопрос Фо Синь заставил его медленно поднять голову.

— А кто я, по-твоему? Ты постоянно твердишь, что я изменился, обвиняешь меня в этом, но никогда не поясняешь, что тебя так раздражает, — сложив руки на груди, прорычал Фо Ань. В последнее время от сестры он слышит только упреки. И новый стал последней каплей. — Выскажись. Давай, дай себе волю.

Прозвучало настолько язвительно, что Фо Синь переменилась в лице. Она все еще сомневалась, но недолго. Сжала кулаки и заговорила ниже прежнего. Не так манерно, как общалась со всеми остальными.

— Треклятая заколка стала тебе дороже сестры. Ты стал злым и нелюдимым. Люди болтают о тебе всякое, а ты не делаешь ничего, чтобы это исправить. Я уже не знаю, как еще тебя выгородить. Вечно огрызаешься. Больше ничего мне не рассказываешь. Ты отдаляешься от меня, я больше не чувствую от тебя поддержки. Раньше, я знала, что у меня есть хотя бы ты, а теперь… теперь этого нет. Мне плохо без тебя.

— Мир не крутиться вокруг тебя, — сурово подытожил юноша.

Фо Синь возмутилась. Явно до этого не смотрела на ситуацию под этим углом. Выражение лица молодой женщины переменилось. Она точно нашла выпад брата абсурдным.

Глава 3

Пышная растительность привлекала внимание. Сочная, буйная, блестящая, хотя рассвет давно прошел и роса высохла. Фо Ань старался не ломать листьев раскидистых кустов, отчего его путь становился длиннее. Хотя, странно так говорить, когда под ногами нет тропы, а куда идти совсем неясно. Никакой карты. Озеро должно само показаться ему на глаза. Да только Фо Ань бродит по лесу уже третий день и никаких подвижек. Ни намека на водоем, хотя бы на дрянное болото.

Фо Ань нашел место в тени дерева, присел и утер лоб рукой. В середине дня жара становилась особенно невыносимой. Юноша снял с плеча сумку, достал наполненную у последнего попавшегося ручья флягу из длинной дыни и сделал несколько больших глотков. Если бы не нужно было беречь воду, он бы и вовсе ей облился.

Припасов становилось все меньше. Фо Ань достал сухое печенье и жадно откусил половину. Надежды на удачу в этом сомнительном походе становилось все меньше. И если все эти рассказы о вездесущем мстительном Первом боге правдивы, то ничего удивительного. Бог определенно видит сущность юноши и не хочет ему помогать. С чего бы ему нисходить до ничтожного человека, который защищал низвергнутого генерала? Самого настоящего врага.

Фо Ань не сам не понимал, почему еще не сдался, то ли хотел угодить своей гордости, то ли боялся возвращаться ни с чем. Юноша запрокинул голову, печенье едва его насытило, видимо, придется охотиться. Иначе он так и помрет здесь с голоду. Или того хуже, настолько ослабнет, что не сможет убежать от диких кабанов, которые здесь были не самыми опасными созданиями. И тогда его просто затопчут, а потом съедят.

Юноша повел плечом. Даже думать о таком не хотелось. Нужно было идти дальше. Однако ходить под палящим солнцем, когда то в зените идея не из лучших. Так что Фо Ань прислонился к дереву и прикрыл глаза. Дремать средь дня может начать входить у него в дурную привычку.

Фо Ань уснул. Знал, что спит, знал, что должен проснуться, но не получалось. Тело отказывалось двигаться. Налилось тяжестью, словно обратилось камнем, а он запертой в изваянии душой. В пору было испугаться, но с Фо Анем такое случалось и раньше, еще во времена жизни в доме Ли Шэна. Будучи совсем еще мальчишкой, Фо Ань только привыкал к тяжелому труду, много уставал и с ним случались такие эпизоды перед самым пробуждением. Страшно было только первые разы, а дальше он принимал их как за возможность поспать чуточку подольше.

Так случилось и сейчас. Поэтому Фо Ань не сопротивлялся, просто ждал. А потом почувствовал, что в этом ступоре что-то не так. Он слышал чужое дыхание, хотя, скорее, пыхтение. Чувствовал, как на него смотрят. Нечто не торопилось, оглядывало его со всех сторон. Фо Ань чувствовал вонь его тела, кислого молока, а затем что—то случилось и нечто сорвалось с места, убежало, шелестя меж кустов.

Фо Ань не торопился подниматься. Сперва, когда ступор отступил, медленно открыл глаза. Он не помнит, как лег набок, но нашел себя именно в этой позе, хорошо хотя бы под тем же деревом. Солнце не только ушло с зенита, но и вовсе приблизилось к пикам гор, густые сумерки готовились перерасти в ночь.

Фо Ань медленно сел и почесал голову. Сколько же он проспал? Видимо, совсем его сморило. И все же, вместо того, чтобы растереть глаза и потянуться, Фо Ань принялся оглядывать место у своего неожиданного привала. Если нечто ему не привиделось, оно должно оставить какие-то следы.

Трава вокруг не примята, но лишь с первого взгляда. Фо Ань не такой уж опытный следопыт, но все еще в состоянии понять, что рядом с ним ходил зверь. Небольшой и мало весящий, иначе выемки были бы больше, глубже. Но здесь точно кто-то ходил. Вряд ли кто-то опасный, иначе от Фо Аня точно попытались бы оттяпать кусок мяса. Полностью травоядных в этом лесу юноша еще не встречал. Может, ему, наконец-то, свезло?

Фо Ань прополоскал рот, сделал глоток воды, поднялся и пошел дальше, пока окончательно не стемнело, он сумеет преодолеть некоторое расстояние. Но, не сделав и пары шагов, уловил тот самый, противный запах кислого молока. Жаль, что он больше не может видеть ауры чужих людей. Жаль, что он больше не совершенствует душу, иначе, как минимум почувствовал бы всех притаившихся.

Делая вид, что ничего не заметил, Фо Ань пошел дальше. Высматривал гнезда среди ветвей, откуда мог взять бы парочку яиц. Как вкусно их все же готовят на кухне постоялого двора. Сваренные в соевом соусе, они приобретали такой интересный, почти изысканный вкус.

У юноши тут же засосало под ложечкой. И он запретил себе думать о горячих ужинах. Пошел дальше. Старался ступать неслышно. Прислушивался. Вскоре убедившись, что за ним следят. И определенно не зверь, они не так отслеживают добычу. Даже те, кто напитался духовной энергией. Значит, преследователь обладает разумом. Вряд ли разбойник. Такой убил и ограбил бы его еще во время сна. Определенно не практик, который забрел так далеко во имя жестокой тренировки. Те стараются собрать заслуги, поэтому с удовольствием помогают смертным. Да и те следы, какого же размера ножки у этого нечто? И что у него с дыханием?

Ладно. Он позволит этому неясному шпиону следовать за собой до поры до времени. Посмотрит, чего от него хотят.

Фо Ань не торопился. Просто шагал. И тут у него под ногой что-то взвизгнуло. Юноша резко опустил голову и отпрыгнул. Из-под ноги у него выскочил бурый поросенок. Маленький, с округлыми боками, он со всех своих тоненьких ножек побежал в кусты. И Фо Аню стало бы смешно, если бы он не знал, что если здесь детеныш, то где-то поблизости должна быть и куда более крупная, злая мама.

Недолго думая, юноша тут же сошел с так называемой тропы, побежал не за кабанчиком, не в противоположную от него сторону, а наискосок, надеясь, что чертова клыкастая самка не попадется ему на пути.

Становилось все темнее. Фо Ань едва различал дорогу. Хватался за деревья, используя их в качестве столбов-помощников для резких поворотов. Цель у него была, но не нашлось пути, так что сбиться он не боялся. Просто бежал, надеясь, что ему не придется расчехлять нож во имя самообороны.

Глава 4

Фо Ань с трудом поел. Хотя, это громко сказано: пара кусочков столь ожидаемого мяса со скрипом прошли по пищеводу, оставив не совсем приятные ощущения. И не жесткость дикого мяса виновата в неприятии, а падение, встреча с землей отбила юноше все органы.

Боль требовала от Фо Аня погрузиться в сон, слова демона — подумать. Сперва юноша попытался отползти к дереву, чтобы то стало опорой его спине, но вскоре выяснил, что сидеть по-прежнему больно, и лег. Демон, беспокоясь о нем, как о малыше, даже набрал для него листьев, соорудив что-то вроде ненадежной подушки.

— Спи, отдыхай, даже демонам после такого падения нужна передышка, — настаивал наполовину козлик. — Не переживай, я посторожу твой сон.

— Ты очень ко мне добр, — успел сказать Фо Ань до того, как закрылись его малость воспаленные болезненной усталостью глаза.

— Не без этого, но у демонов ведь тоже своя карма. Не помочь своим да еще и на чужой территории, страшное дело.

Юноша не погрузился, а провалился в сон. Очень крепкий, без сновидений. Или он просто не запомнил то, что пытался показать ему измотанный походом разум, но в какой-то момент он просто открыл глаза и даже не сразу понял, где находится. Лишь вид демонического козленка вернул Фо Аня к реальности и вернул память.

— И сколько я уже так? — После очередной порции слишком вкусной крови, поинтересовался Фо Ань.

— Пару дней. Немного. Попробуй подняться.

Фо Ань не боялся боли, поэтому с легкостью внял совету. И все же неприятные ощущения сохранились. Не настолько сильные, чтобы вновь рухнуть поваленным деревом, но юноша все-таки не успел поправиться. Сел и тут же получив в награду остатки свинины. Голод проснулся в Фо Ане с новой силой. Он вгрызся в зарумянившийся бок. Зверем отрывал куски пропеченного на костре мяса. Ел жадно, почти не жуя.

Демон сел неподалеку. Смотрел на Фо Аня с толикой любопытства и стыда. Юноша хотел извиниться, правда, сам не понимал за что. Видимо, за свою способность поглощать человеческую пищу, но это давящее чувство несправедливости мира быстро уступило место голоду. Фо Ань не успокоился, пока не обглодал две ноги. После чего утер рукавом рот и все-таки попросил подтянуть сумку, из которой извлек флягу-горлянку и напился воды. После крови она казалась совсем безвкусной.

— Так что ты здесь делаешь? Я имею в виду в человеческом лесу, — спросил Фо Ань.

— Охочусь, — как ни в чем не бывало ответил демон, предпочитая сидеть в глубине тени раскидистого дерева, фактически на его корне. Так что козлиные ножки свисают. — И этот лес не человеческий. В нем куда больше монстров Первого бога.

— В смысле? — Охотящийся близ людских селений демон не мог не вызвать вопросов. Но козленок воспринял любопытство человека по собственному разумению.

— Ты сам с одним из них повстречался. Сила Первого бога напитала их тела, превратила в монстров, заставила думать о том, о чем зверь помышлять не должен. Это противоестественно. Очередное доказательство самодурства Первого бога. — Поежился демон. Привыкнув к обществу Фо Аня, он стал говорить смелее, а может быть, полуденное тепло совсем его разморило. И наполовину козленок перестал размышлять о том, что стоит говорить, а что нет.

Фо Ань задрал голову и посмотрел на обрыв, с которого бездумно соскочил. Отчасти демон прав. Таких существ не должно существовать ни в лесах, ни где-нибудь еще. Чем им питаться? Какие у них территории? А потомство? Юношу передернуло. Ему тоже нет смысла об этом задумываться. Главное, больше не встречаться с царями змей и прочими великанами.

— А как ты стал демоном? — Вдруг спросил юноша. Отчасти лишь потому, что не хотел молчать, отчасти потому что думал об Эн Гохуане, отчасти, потому что запомнил слова козленка о своем несвершившемся обращении. Если ему, конечно, не соврали.

Козленок посмотрел на юношу с изумлением, которое быстро сменилось понимаем и даже отеческим снисхождением.

— Тебе нечего бояться. Сам я родился демоном, но видел и тех, кто ими становится. Разговаривал. И знаю, что в своей новой ипостаси они скорее счастливы, чем обижены. Конечно, вечная жажда не самый лучший спутник, но с ней можно бороться в периоды охоты. Да и так ты от нее не умрешь. О самом обращении никто не отзывался, как о чем-то болезненном. Даже наоборот, парочку знакомых говорило о чувстве легкости, эдаком освобождении.

— От оков Первого бога? — Оборот юноша позаимствовал из книги Сымы.

Козленок кивнул.

И снова охота. Фо Аня так и подмывало расспросить и получить ответы, которые ему вряд ли понравятся. Но он почти кожей чувствовал, что демон не станет раскрывать секретов своей расы перед тем, кто еще не до конца сменил сторону. Сам бы Фо Ань болтать не стал, так что и от демона не ждал любезности. Взгляд юноши то и дело падал на маленькие козлиные ножки.

— Тебе таких не светит, — хрипло посмеялся демон, качнув копытами, заметив любопытство неопытного собрата. — Это отличительная черта моего клана. Обращенные почти не отличаются от себя прежних. Вот окрепнешь, и через пару дней поведу тебя в наш лес. Проведу через границу. Передам какому-нибудь клану, где о тебе смогут позаботиться.

— Постой! — Поднял руку и выставил ладонь вперед Фо Ань. — Я не давал согласия.

— А какой у тебя выбор? — Меланхолично прохрипел демон, словно не воспринимая протест юноши всерьез.

— Озеро, — сглотнул Фо Ань, окончательно запутавшись, не понимая, кто ему врет и толкает к непоправимому. Именно поэтому, озвучив свою мысль, чтобы с особым вниманием понаблюдать за реакцией полу-козленка.

— Ты все о нем, — устало вздохнул демон. Казалось, его раздражал сам факт солнечного света, от которого он усиленно прятался, но явно не боялся. — Не знаю, кто тебе о нем рассказал, но этот человек не желал тебе добра.

— Может быть, он действовал по незнанию?

— Это был кто-то из солдат Первого бога, да? — С отвращением поинтересовался демон. — Может не отвечать, никто другой попросту не мог. Им противно все, что связано с нашим родом. Им внушили ненависть к нашему виду, хотя мы не по собственному желанию решили вести такую жизнь. Это так похоже на Первого бога. Сперва ошибиться, а потом всеми возможными способами пытаться уничтожить все последствия ошибки. Забудь об озере, я уже говорил, оно тебя если не уничтожит, то оставит калекой. Я не поведу тебя на смерть, так что отдыхай, через пару дней, в ночь отправимся к границе. Там ты сразу поймешь, что правильно, а что нет.