Человек в маске: Пробуждение в мгле

Глава 1. Свобода

Люси

Я переступила порог дома, и ноги, словно чужие, подкосились. Холодный кафель прихожей бесцеремонно встретил меня, не обещая утешения. Неужели это правда? Неужели я дома? Живая… Он действительно отпустил меня… Свобода, такая долгожданная, такая желанная, обжигала горло колючим, неуверенным восторгом, словно ядовитый нектар.

С трудом поднявшись, опираясь на стену, я побрела на кухню, словно призрак, ведомый лишь смутной надеждой. В животе скручивало от голода, но есть не хотелось, во рту — привкус пепла и страха. Там, за кухонным столом, словно окаменевшие, сидели мои родители. Мама… Папа… Их лица, искаженные гримасой невыносимой усталости, были испещрены тонкой сеточкой морщин, словно карта прожитых лет. Под глазами залегли глубокие, синюшные тени, выдавая бессонные ночи, полные отчаяния, страха и безмолвных молитв. Я так давно не видела их… Мне казалось, прошла целая вечность. Боже, как же сильно я по ним скучала! Как же мне хотелось броситься к ним, обнять, утонуть в их любви и забыть обо всем, что произошло…

Неловким, дрожащим движением я задела вазу с увядшими цветами, стоявшую на столе. Она с грохотом рухнула на пол, разлетаясь на бесчисленные осколки, словно моя жизнь. Звон стекла, резкий, оглушительный, эхом разнесся по кухне, болезненно полоснув по ушам, словно выстрел.

Родители резко обернулись, их взгляды, словно выстрелы, пронзили меня насквозь. В глазах застыло недоверие, граничащее с робкой, едва теплящейся надеждой. Мама судорожно всхлипнула, прикрыв рот ладонью.

— Люси… Милая… — прошептал отец, его голос дрожал от сдерживаемых слез, горло сдавила невидимая рука. Он тут же ринулся ко мне, словно боялся, что я — лишь плод его воображения, что я рассеюсь, как наваждение, если он не коснется меня. — Ты в порядке? Где болит? Господи, Люси, что он с тобой сделал? Что этот зверь с тобой сотворил? Срочно едем в больницу! Немедленно!

— Я… я… я в порядке, папа… — выдохнула я, словно выдавливая из себя последние остатки воздуха. Ноги, словно ватные, снова отказали, не выдержав тяжести пережитого. Я рухнула в его объятия, словно обессиленная птица, нашедшая, наконец, свое гнездо. Запах родного дома, теплый и уютный, смешался с резким запахом лекарств и страха, въевшимся в мою кожу.

— Покажи мне этого ублюдка! Покажи мне эту тварь! — закричал он, его голос сорвался, переходя на хрип, в нем клокотал гнев, ярость, жажда мести. — Я убью его! Собственными руками задушу!

— Тише, Дерек… Пожалуйста, тише… — мама попыталась успокоить отца, положив руку ему на плечо. Её прикосновение было тихим, робким, но твердым, словно якорь, удерживающий его от безумия. — Сейчас нужно отвезти Люси в больницу. Ей нужна помощь. Пожалуйста, успокойся. Ради нее.

Он стиснул зубы, его челюсти напряглись, словно стальные тиски. Желваки заходили ходуном. В его глазах полыхала неистовая, слепая ярость, готовая испепелить все на своем пути. Я никогда не видела его таким. Он всегда был моим тихим, спокойным, любящим папой, моим защитником и опорой. Сейчас же передо мной стоял дикий зверь, готовый разорвать любого, кто причинил мне боль.

Отец нежно, словно хрустальную вазу, подхватил меня на руки, словно маленькую девочку, бережно прижимая к себе. Он понес меня к выходу, словно боялся, что я сломаюсь, рассыплюсь на части от одного неверного движения. Я чувствовала, как бешено бьется его сердце, как дрожат его руки, как соленые капли слез падают на мои волосы. Слезы, непрошеные, горькие, катились по моим щекам, смешиваясь с кровью и грязью. Я вернулась домой. Но какой ценой? Во что превратили мою жизнь?

…

Я проснулась в стерильной, холодной больничной палате. За окном, затянутым полупрозрачной тюлью, ярко светило солнце, пробиваясь сквозь щели в жалюзи. Лучи, словно лазерные указки, скользили по белым стенам, отбрасывая причудливые тени. Резкий, приторный запах лекарств, антисептики и хлорки напомнил мне о том, где я нахожусь. Я чувствовала тупую, ноющую боль во всем теле, словно меня перемололи в мясорубке.

Значит, я спала около суток… Целые сутки забвения, короткий миг покоя в этом кошмаре.

Рядом со мной сидели мои братья, Джейкоб и Итан. Их лица были измученными, осунувшимися, глаза — красными от бессонных ночей и слез. Они явно не отходили от моей кровати ни на шаг, словно боялись пропустить мое возвращение.

Долго сидите здесь, — прохрипела я, пытаясь выдавить из себя подобие улыбки, но получилось лишь болезненное подобие гримасы.

Они резко подняли глаза на меня, словно очнувшись от глубокого сна, и их лица озарились слабыми, неуверенными улыбками. Они тут же рванулись ко мне, словно боясь, что я снова исчезну, словно я — лишь мираж, привидевшийся им в бреду.

— Как ты, Люси? — спросил Джейкоб взволнованно, его взгляд был полон заботы, тревоги и какой-то болезненной вины. Он сжал мою руку в своей, обжигая ее своей дрожью.

— Всё хорошо, я в порядке. Я жива… — ответила я, и сердце болезненно сжалось, словно в тисках. Жива ли я на самом деле? Или он убил меня изнутри? Растоптал мою душу, вырвал сердце и бросил его на растерзание своим демонам?

— Этот ублюдок… — прошипел Джейкоб сквозь стиснутые зубы, его кулаки сжались так, что побелели костяшки пальцев. — Я найду его! Я вырву его сердце! Я заставлю его заплатить за каждую твою слезу! За каждую секунду твоего страха!

Я вздохнула и потёрла виски. Голова раскалывалась от боли.

— Хватит… пожалуйста… — прошептала я, и слезы снова навернулись на глаза. Я не хотела слышать о нём. Я хотела забыть его, стереть из своей памяти, словно его никогда и не было в моей жизни.

— Ты серьёзно?! Даже сейчас будешь выгораживать его?! — злобно спросил Джейкоб, его голос дрожал от гнева. — После всего, что он с тобой сделал?!

— Брат! Успокойся, — окликнул его Итан, его голос был тихим, умоляющим. — Люси слаба, а ты опять кричишь и утомляешь её! Пожалуйста, дай ей отдохнуть.

Глава 2. Тень прошлого

Прошло полгода

Прошло полгода с тех пор, как моя жизнь перевернулась с ног на голову, но я все еще чувствовала себя так, словно барахтаюсь в зыбучих песках прошлого. Приближался последний месяц весны, а вместе с ним и окончание учебного года. Родители, видя мое состояние, предложили сменить обстановку, уехать куда-нибудь на лето, где я смогла бы забыть обо всем. И я, не раздумывая, согласилась. Сейчас я похожа на археолога, который тщательно, слой за слоем, откапывает и собирает свою душу по кусочкам, надеясь однажды восстановить ее целостность.

Оливия наконец-то начала приходить в себя после смерти Гарри. Она познакомилась с каким-то парнем, на вид вполне безобидным. По крайней мере, он не вызывал у меня подозрений. Кажется, вполне милый… Несколько раз наши пути пересекались, но в отличие от Гарри, он никогда не позволял себе сальных намеков, его взгляд не задерживался на мне дольше положенного. Его глаза всегда смотрели на Оливию с нежностью и любовью, и это меня искренне радовало.

Кайл… За эти полгода он ни разу не появился на горизонте. Но меня не покидало ощущение, что он наблюдает за мной, словно тень, притаившаяся в углу комнаты. Чувствовалось его зловещее присутствие, словно одно неверное движение — и он выскочит из темноты, увлекая меня обратно в свой персональный ад.

Джейкоб не отступал. Он все еще горел желанием отомстить Кайлу за то, что он со мной сделал. Все мои уговоры, мольбы и попытки достучаться до его разума разбивались о стену ярости.

Он засыпал меня вопросами: где находится квартира Кайла, его дом, сколько там охраны, сколько человек прислуги… Он вытягивал любые подробности, словно паук, плетущий свою смертельную сеть. Но я хранила молчание. Я не могла позволить Джейкобу рисковать собой.

Итан сказал, что ярость Джейкоба не утихает, потому что Кайл снимал на видео тот момент, когда превратил меня в свою марионетку. Мои унижения, мои слезы, мое отчаяние — все это было запечатлено на пленке. Моменты, когда я стояла перед ним на коленях, выполняя его грязные приказы.

Узнав об этом, я почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Меня охватило чувство омерзения и ненависти. Я никогда не прощу ему этого. Мои братья видели, во что он меня превратил, видели, как я сломалась под его давлением. Это отвратительно.

К счастью, Джейкобу так и не удалось напасть на след Кайла. Он словно растворился в воздухе, будто его никогда и не существовало. За все эти месяцы ему удалось выйти только на след помощника Кайла, некоего Чарли.

По словам Чарли, он временно исполнял обязанности Кайла первые два месяца после моего возвращения домой и теперь хочет прекратить эту бессмысленную войну. Он не хочет кровопролития. Но меня мучил один вопрос: куда же все-таки пропал Кайл? Неужели он испугался? Или что-то другое заставило его исчезнуть?

У меня появилась новая привычка: каждый день я выходила на улицу и шла в сторону парка. Просто гуляла, дышала свежим воздухом, позволяла себе чувствовать себя в безопасности. Ведь меня преследовал панический страх, что кто-то снова захочет лишить меня свободы, лишить свежего воздуха и запереть в клетке.

Я бродила по узким улочкам, наблюдала за людьми. Наслаждалась теплыми лучами солнца, легким ветерком и звонким смехом детей, гуляющих со своими родителями. Здесь жизнь била ключом. Беззаботная, счастливая, настоящая жизнь. И я жадно впитывала ее в себя.

И вот я снова брожу в одиночестве по светлому парку. Я села на лавочку и прикрыла глаза, стараясь раствориться в атмосфере вокруг. В моей душе поселилось редкое спокойствие, словно я никогда не переживала те кошмарные события. Будто я нашла тихий уголок и могла спрятаться в нем от бурь прошлого.

Внезапно я почувствовала, что кто-то сел рядом со мной. Веки медленно приоткрылись, и я повернулась в сторону человека, нарушившего мой покой.

Мое сердце тут же забилось с бешеной скоростью, грудь сдавило от ужаса. Рядом со мной сидел тот самый парень, который трогал меня, когда Кайл держал меня в подвале. Он хотел надругаться надо мной. Разбил мне голову.

Я вскочила с места и попятилась назад, готовая сорваться с места в любую секунду и бежать, куда глаза глядят.

Неужели Кайл прислал его за мной? Снова хочет сломать меня, уничтожить мою душу? Снова хочет поиздеваться?

— Люси, стой, — мягко начал он, поднимая руки вверх в знак капитуляции. — Я не причиню тебе вреда. Я просто хочу поговорить.

Я не верила ни единому его слову. Я помнила его взгляд, полный похоти и жестокости. Он готов был унижать меня, издеваться надо мной. Он угрожал мне.

— Нет! Не позволю! Не подходи ко мне! — закричала я, и мой голос сорвался на писк из-за подступивших слез.

Он медленно поднялся, но не сделал ни шага в мою сторону.

— Люси, меня зовут Чарли, — осторожно произнес он. — Я просто хочу поговорить. Я обычный человек, такой же, как и ты. Даже если ты так не считаешь, я не буду осуждать тебя за это. Я понимаю, что после случившегося, я не произвожу впечатление хорошего парня.

Чарли? Так это он заменял Кайла? Он его помощник?

— Зачем? Зачем тебе разговаривать со мной? — недоуменно спросила я.

Чарли выдохнул и снова опустился на лавочку.

— Я хочу поговорить о Кайле, — ответил он.

— Что? — от неожиданности вырвалось у меня. — Ты знаешь его имя? Но… вам же нельзя.

— Я знаю не только его имя, но и видел его лицо, — спокойно ответил Чарли. — Это было задолго до того, как я начал на него работать. Но он об этом не знает. Я молчу, но не потому, что боюсь смерти. Я боюсь, что умру до того, как смогу отблагодарить его за то, что он для меня сделал.

— Отблагодарить…? — удивленно переспросила я.

Уголок губ Чарли приподнялся в слабой, едва заметной улыбке, но в его глазах читалась лишь печаль и невыносимая боль.

— Да… — выдохнул он. – Если бы не он, я бы не смог даже посидеть у могилы своей девушки.

Глава 3. Ты — Моя!

Кайл

С тех пор, как я отпустил Люси, прошло полгода, но ее образ преследовал меня, как навязчивый кошмар. Я видел ее во всем: в отблесках заката, в каплях дождя на стекле, в лицах незнакомых девушек.

Ее брат, Джейкоб, не унимался в своей мстительной ярости. Он словно гончая, идущая по следу, пытался добраться до меня, но за все эти месяцы ему так ничего и не удалось.

После того дня, как я отпустил Люси, я два месяца беспробудно пил, стараясь вытравить ее из своей головы отравленным спиртом. Алкоголь лишь на время притуплял боль, но потом она возвращалась с утроенной силой. Чарли стал моим заместителем и довольно неплохо справлялся со своими обязанностями. Но меня настораживало, что он стал слишком часто интересоваться моим самочувствием. Словно вынюхивал, пытаясь понять, что происходит.

Больше всего меня удивило то, что Чарли ни разу не спросил, почему я отпустил Люси, почему не убил ее. Он будто не заметил ее отсутствия. И, признаться, это меня не огорчило. Наоборот, я выдохнул с облегчением, когда понял, что он не станет задавать лишних вопросов.

Я периодически слежу за Люси издалека. Притворяюсь обычным прохожим, сливаюсь с толпой, чтобы увидеть ее хотя бы на мгновение. Кажется, она смогла вернуться к прежней жизни, ходит на учебу, видится с друзьями. Но огонь в ее глазах я потушил, кажется, навсегда. Они стали потухшими, безжизненными, словно зеркала, отражающие лишь пустоту.

Она почти не ходит в клуб. Те редкие разы, когда она все же выбиралась туда, она лишь заливала в себя алкоголь, не желая вступать в случайные связи. С каждым новым выпитым бокалом она все больше уходила в себя, словно пряталась от всего мира. Пряталась от меня.

Если бы она поступила иначе, я бы точно сорвался. Разорвал бы всех на куски. Не позволил бы ни одному ублюдку прикоснуться к ней, насладиться ее телом, ее теплом, ее улыбкой. Это все мое! И я уничтожу каждого, кто посмеет посягнуть на мою собственность!

Одного парня я готов был разорвать на месте, когда увидел, как Люси одарила его своей теплой улыбкой. В груди вскипела ярость, захотелось вырвать ему глотку. Но мой гнев утих, когда я узнал, что это парень ее подруги. Кроме того, в его взгляде я не заметил ни малейшего интереса к Люси, ни намека на похоть. Да и она смотрела на него без любовного интереса.

Я все еще схожу с ума по ней. Все еще нуждаюсь в ее присутствии. Каждый день я борюсь с желанием вернуть ее, привязать к себе, заставить быть только со мной. Но я знаю, что это разрушит ее.

Она точно сломается, если я поступлю так с ней. Возненавидит меня, не простит. А может, уже ненавидит всем сердцем за то, что я сделал с ней. И, наверное, правильно делает. Она имеет на это полное право.

Внезапный стук в дверь вырвал меня из омута мрачных мыслей. В кабинет проскользнул Чарли. Его взгляд был встревоженным. Я сразу напрягся, готовясь к новым проблемам.

— В общем, я разговаривал с Люси сегодня, — выпалил он и замолк, словно ждал моей реакции.

Во мне поднялась волна неконтролируемого гнева. Хотелось сорваться с места и оборвать его жизнь одним взмахом ножа по глотке. Но он продолжил, не обращая внимания на мое состояние.

— Можешь отрицать это, можешь угрожать мне, можешь даже убить, но я вижу, что ты ее любишь и сходишь с ума, — его голос стал холодным, бесстрастным. Он действительно не испытывал страха передо мной. — Я хотел помочь. Хотел узнать, есть ли у тебя хоть маленький шанс получить ее прощение.

Прощение? Серьезно? Он так плохо меня знает? Уже столько лет работает на меня и сейчас говорит такую чушь. Я никогда не стал бы просить прощения, унижаться. Тем более перед девушкой. Это ниже моего достоинства.

— Прощение, Чарли? — усмехнулся я. — Может, мне еще на колени перед ней встать и расплакаться? Что за бред ты несешь?

Чарли не замялся. Он вообще никак не отреагировал на мои слова. Лишь продолжил рассказывать о своей сегодняшней встрече с Люси.

— У тебя нет шансов, — отрезал он. — Она не сможет простить тебя. Ей до сих пор невыносимо больно. Даже после стольких месяцев ее боль не утихла. Будешь давить — это ее убьет.

Я сорвался с места и подлетел к Чарли. Его слова нагло ковыряли мою душу, разрывали ее на части, заставляли грудь болезненно ныть. Я злился на него, на себя и на чертову Люси, которая считает, что имеет власть над своей жизнью и может решать, видеть меня или нет.

— Пошел вон! — взревел я, не в силах сдержать ярость. — И больше никогда не смей лезть в мои дела!

Чарли молча скрылся за дверью, оставив меня в моем безумии. Я хотел немедленно поехать к Люси, схватить ее, швырнуть в машину и привезти сюда. Хотел показать ей, что она, на самом деле, ни на что не способна. Что если я захочу, то могу в любой момент забрать ее и заставить переживать этот ад каждый день, не дав даже малейшего шанса на спасение.

В порыве ярости я снова бросился к алкоголю, как к единственному спасению. Хотел затушить свой внутренний огонь. Хотел остановиться, пока не совершил непоправимую ошибку. Да, она будет рядом. Да, я смогу чувствовать ее тепло. Но я могу потерять ее навсегда. Стоит мне только выйти за порог, и она оборвет свою жизнь. Оставит меня одного с моим гневом и с моей болью.

Но что я могу? Заберу ее — потеряю ту Люси, которая каким-то чудом проникла в мою душу, оставив от нее лишь пустую сломанную оболочку. Буду молить о прощении и унижаться — потеряю себя, стану слабым, и она может этим воспользоваться, чтобы уничтожить меня.

…

На следующий день я снова решил проследить за Люси. После занятий она пошла в клуб. Снова в этот чертов притон, который кишит озабоченными шакалами. Это место словно магнит притягивало ее к себе.

Люси выглядела невероятно. Ее распущенные каштановые волосы, которые в последний день падали мне на шею, ее голубые глаза, похожие на два бездонных озера, ее хрупкое тело, которое дрожало, укрываясь в моих объятиях. Я хотел подойти, хотел снова вдохнуть запах ее волос, дотронуться до ее щеки кончиками пальцев, почувствовать вкус ее губ, почувствовать тепло ее рук на своей коже. Меня это завораживало и выводило из себя одновременно. Ни я один видел ее красоту, но я не мог подойти, а эти похотливые ублюдки могли…