Чёрная Скала

глава 1

«Жизнь — это выбор. О чём-то мы сожалеем, чем-то гордимся. Некоторые решения будут преследовать нас вечно. Суть в том, что мы такие, какими сами решили быть».

Грэм Браун

Я всегда любил свою семью. Да, кто-то скажет: «Да ладно, бро, это же семья, мы все её любим по умолчанию». Что нового в моём утверждении? Я называю это «любовью», потому что нет другого слова, чтобы описать мои отношения с родными: они всеобъемлющи и бессмертны. Так было всегда: и в ссорах, и в радости. Я благодарен судьбе за то, что мне посчастливилось родиться и вырасти в окружении таких добрых, мудрых и верных людей. Я любил своего отца, сорокалетнего, угрюмого, но в то же время доброго и глубокого человека, маму, которая заботилась о нашей маленькой семье, чудесным образом предотвращая любые конфликты и сглаживая острые углы, тем самым сохраняя уют и тепло между всеми нами, и сестру, которая была на семь лет младше меня, весёлую, игривую девочку, розовощёкую и всегда улыбающуюся. Каждый из них – пазл, частичка единой картины, которая целиком и полностью составляла основу моей жизни и её смысл. Так было на самом деле для каждого из нас, членов семьи Андерсонов.

Моя семья была для меня своего рода убежищем: я никогда ничего не скрывал от родителей, всегда делился с ними своими проблемами, и между нами никогда не возникало никаких запретных или неудобных тем. Поэтому я очень ценил их: отца Фредерика, маму Джули и сестру Анну. Меня зовут Макс Андерсон, и это моя история.

21 августа

В то унылое утро я проснулся с большим нежеланием. Была суббота, семь часов утра. За окном стояла мерзкая и тяжёлая погода: дул резкий ветер, срывавший листву с деревьев, растущих вдоль забора нашего двухэтажного дома, и совсем не похожее на лето августовское утро казалось нереально холодным для этого месяца. И для чего только родителям понадобилось именно в тот день, двадцать первого августа, ехать на отдых к морю, для меня оставалось загадкой. Но организованные мамой выходные обещали быть грандиозными, вот поэтому я, переборов немногочисленные капли лени и отсутствие энтузиазма, все же согласился на это небольшое путешествие.

Я живу в маленьком городке. Вы, вероятно, никогда о нём не слышали. Это Риддл Хилл. Окружённый смешанными лесами и расположенный недалеко от морского залива, он как будто прячется от остального мира, но, попав сюда, в этот уютный городок, вы не забудете его никогда, в самом лучшем смысле этого слова.

Чёрная скала — местный пляж. На первый взгляд, это самое обычное место у моря: песчаное побережье, уходящее далеко за горизонт. Большие чёрные скалы, расположенные прямо на берегу, возвышаются над головами прохожих, но, поднявшись на них, можно увидеть всю окрестность с высоты птичьего полёта. Говорят, что некоторые любители острых ощущений иногда прыгали со скалы в море, но, честно говоря, я бы никогда не решился на такие трюки: очень высоко и опасно, даже несмотря на то, что у меня был первый юношеский разряд по плаванию. В общем, это Чёрная Скала, в её полной красе и невероятном величии. Именно там моя семья собралась провести последние дни уходящего лета.

Всю еду и вещи мы собрали вечером, потому что мой невероятно пунктуальный отец, который делает абсолютно всё по своему графику, попросил всех быть готовыми к выезду к девяти часам утра. Наш небольшой семейный джип вместил приличного размера чемодан, складную палатку и четыре одеяла, сложенных мамой. Когда я выглянул в окно, мама и папа уже возились на улице перед домом, и я понял, что проснулся немного позже, чем планировал. Предвидя, что вот-вот мама начнёт стучать в мою дверь, я решил не ждать.

Я снял телефон с зарядки. Невероятно, но во входящих не было ни одного сообщения. Это меня очень расстроило. Но об этом позже. Я потянулся к шкафу и, открыв полку, достал небольшую подарочную коробочку, в какой обычно хранят драгоценности. Внутри было кольцо. Я смотрел на него каждое утро с тех пор, как купил его. Оно было маленьким, размером с палец изысканной девушки, со скромным, но очень красивым чёрным камнем.

Поймите меня правильно, это кольцо не было чем-то роскошным и стоило не так уж и дорого. Вообще-то, я не отпрыск богатых родителей, которые выделяют деньги на каждую «хотелку». На это кольцо у меня ушло почти полгода тяжёлого и в чём-то даже опасного труда. Я очень хотел подарить это кольцо своей любимой во время этой поездки на Чёрную Скалу, но родители настояли на том, чтобы поездка была исключительно семейной. Торжественное событие и вручение кольца пришлось отложить. И всё же настанет день, когда я преклоню колено перед своей девушкой и сделаю всё как положено, как показывают в кино и пишут в старомодных книгах о любви.

Я прекрасно знаю, что в наше время любовь переоценена: я слышу о любви от многих друзей, вижу её воплощение во многих фильмах и сериалах, об этом написаны миллионы современных песен. Не то чтобы я с этим согласен. Думаю, во многом всё зависит от того, что именно человек называет любовью. Например, несколько лет назад на нашей улице купили дом молодожёны, которые пригласили всех соседей на новоселье. Праздник был пышным, веселье безудержным, молодожёны создали атмосферу нерушимой любви, и со стороны казалось, что эти двое просто созданы друг для друга и, прости Господи, «умрут в один день». И что вы думаете? Меньше чем через полгода дом снова выставили на продажу. Подробностей я не знаю, но развод точно состоялся. Вот и сказке конец.

Я уже не говорю о «великих» историях любви моих сверстников, которые длятся от силы несколько недель. Для нас, старшеклассников, любая влюблённость, привязанность или порыв страсти становятся отличным поводом придумать что-то такое, что со стороны рассмешит людей, способных критически мыслить. Впрочем, стоит ли говорить о критическом мышлении с подростком, у которого разыгрались гормоны и у которого есть все возможности узнать о «запретном плоде»? А уж насколько этот плод вообще запрещён, можно говорить часами.

глава 2

4 августа (годом ранее)

Вечер выдался очень холодным и промозглым. Дождь разошёлся настолько, что казалось, что над городом кружат сотни вертолётов и льют на Риддл Хилл воду из пожарных шлангов. Эванджелина промокла лишь немного, когда выходила из такси, отдавая водителю в фуражке и старомодном вельветовом костюме несколько смятых купюр, и не успела во время открыть зонт. Наверное, этот дешёвый зонт с тонкими некачественными спицами ей сейчас и не понадобился бы, потому что дверь, к которой женщина направлялась в тот момент, находилась буквально в нескольких шагах от такси.

Это был узкий переулок, грязный, пропахший отбросами и мочой. Эта ужасная вонь не покидала этот переулок даже во время проливных дождей. Эванджелина приезжала сюда в течение нескольких лет, потому что именно тут находился служебный вход в ночной клуб "Табу", где она работала под протекцией своего давнего приятеля Тобиаса Иглесиаса. Не сказать, что эти двое были закадычными друзьями. Тобиас явно неровно дышал к Эванджелине. Хозяин ночного клуба дал возможность этой эффектной женщине выступать на сцене "Табу" три ночи в неделю и получать весьма приличное жалование. Регулярно этот мужчина намекал своей подчинённой на то, что испытывает некую страсть, однако сама Эванджелина никогда не отвечала ему прямым отказом, а скорее просто делала вид, что ничего не понимает. Честно признаться, играть "дурочку" ей удавалось непревзойдённо, хотя, конечно, любой человек, кто знал эту особу хорошо, мог бы категорично заявить, что искренности в Эванджелине примерно столько же, сколько у судьи Дональда Томпсона.

Это был вечер пятницы, и Эванджелина сегодня не выступала. Обычно в свой выходной женщина не появлялась в клубе: у неё хватало различных забот, которые не давали покоя ни телу, ни разуму. Всё же сегодня Эванджелина решила приехать в офис Тобиаса. На это была крайне веская причина.

Эванджелина была очень рассержена. Она совершенно напрасно хлопнула дверью такси, на что услышала нечленораздельные крики мужчины за рулём. Буркнув себе под нос скромное "извините", женщина, не успев раскрыть зонт, быстрым шагом направилась к двери и уже оказалась внутри здания, едва намочив подол своего дорого вечернего платья.

И снова же, несмотря на то, что сегодня Эванджелина не выступала и её не ждала какая-нибудь важная встреча с бизнес-партнёрами Тобиаса из клубной индустрии, она облачилась в одно из своих лучших и роскошных нарядов. Это было прямое шёлковое платье кремового цвета со вставками бирюзовых атласных лент, отливающих холодным оттенком даже при слабом освещении. Глубокое декольте открывало вид на упругую грудь женщины, на выступающие ключицы и на белое ожерелье с небольшим драгоценным камнем, обрамлённым в оправу из нескольких колец. Это украшение стоило немалых денег, но, тем не менее, Эванджелина не очень его любила и надевала крайне редко. Сегодня же она надела это ожерелье специально, и всё по той же причине, почему решила приехать в клуб в свой законный выходной.

На работе все знали Эванджелину как весьма высокомерную женщину, поэтому особо не стремились с ней подружиться. Обычно общение с коллегами ограничивалось стандартными "добрый вечер" и "увидимся послезавтра". Были также несколько мужчин, которые безнадёжно влюблялись в эту клубную певицу, с восхищением наблюдая, как она завладевает вниманием зрителей и становится настоящей царицей сцены. Этим беднягам, конечно, ничего не светило: Эванджелина принимала внимание, комплименты и подарки исключительно от богатых почитателей, причём их возраст и семейное положение обычно Эванджелину вообще не волновали. Отношения с мужчинами она выстраивала исключительно потребительские, привязываясь эмоционально лишь к денежным купюрам. Так Эванджелина жила много лет, и другой любви она не знала.

Эванджелина была очень красивой женщиной, с этим не поспорить. Сейчас ей было чуть больше тридцати лет, но даже сейчас она могла дать фору любой свежей юной девушке или скороспелой нимфетке. Кожа её была бархатной и гладкой, белой, но не бледной. Голубые глаза казались настолько глубокими и завораживающими, что в них можно было утонуть. Вздёрнутый маленький нос, будто выточенный искусным скульптором, в меру пухлые красные губы (Эванджелина предпочитала только ярко красную помаду и плевать хотела на тех, кто называл это старомодным и вульгарным)… А идеальная фигура с тонкой талией и широкими бёдрами! Всё это делало эту женщину объектом влажных вожделений и фантазий практически всех мужчин-натуралов, что встречались на жизненном пути этой стервозной женщины.

Посетителей в клубе пока ещё совсем не было, лишь персонал в суматохе бегал по помещениям, решая какие-то срочные проблемы. Эванджелина всегда относилась к суетливым людям крайне негативно, хотя и держала своё мнение при себе. Решать проблемы, организовывать порядок и грамотно распоряжаться своими ресурсами и силами - это, конечно, хорошо, но зачем ко всему прочему наводить суету и бегать из угла в угол, как сумасшедший хорёк? Эванджелина прошла по коридору мимо гримёрных комнат, потом пересекла кухню, где местный повар готовил закуски в таком количестве, что ими можно было бы накормить полк солдат (Эванджелина вспомнила, что сегодня вечером к Тобиасу должны были приехать его бизнес-партнёры из Техаса). "И вот этими убогими бутербродами Тобиас собирается угощать своих дорогих гостей?" — иронично подумала женщина, громко хмыкнув, проходя мимо повара. Этого мужчину звали Хулио, но едва ли Эванджелина это помнила. Она даже не удостоила его "приветом" в ответ, быстро выходя из кухни в тёмный коридор, откуда она повернула направо к лестнице и поднялась на второй этаж, где и находился офис Тобиаса.

Открывая старую обшарпанную дверь, чуть ли не толкая её ногой, Эванджелина уже готовила лавину осуждающих слов и ругательств. В её голове созрела такая грандиозная речь, которая могла бы с одного удара нокаутировать любого босса. Да, эта речь была бы достойна как минимум статуэтки Грэмми. Во всяком случае, так была уверена Эванджелина.