Чистосердечное признание. Бумеранг мести

Глава 1

Нина Морозова любила этот первый месяц осени. Он ей казался самым красивым. Самым разнообразным. То он осторожно напоминает о себе похолоданием, но ещё тёплым дождём о том, что пора готовиться к капризной осени и суровой зиме. А то, одаривает последними запасами тепла и не жалеет солнечных лучей. Успокаивает красотой природы с красочным обилием разноцветных листьев на деревьях и предлагает насладиться разнообразием спелых овощей и фруктов, собранных на последних открытых грядках огородниками и садоводами.

– Да, натуральные витамины в виде свежих фруктов и овощей мне сейчас необходимы.

Прошло достаточно времени после её выписки из больницы. Это было время самых счастливых и бурных встреч с Давидом.

– Как быстро и неожиданно я стала будущей мамой. Даже не верится. Я очень хотела ребёнка, когда мы встречались с Олегом. Но он, категорически, не желал иметь детей. Сергей хотел детей, но меня что-то сдерживало. А с Давидом я не думала ни о детях, ни о будущем. Мне просто было… почему было? Мне очень хорошо с ним. Я скучала, переживала, если от него не было звонков. Если, хотя бы день мы с ним не виделись, меня тянуло к нему. Не ожидала я от себя таких эмоций. Наверное, это и есть любовь?

Нина вспомнила торжественный вечер, посвящённый новой книге бабушки.

Когда Нина Ильинична сказала, что на вечере внучку ждёт сюрприз, она, конечно, догадалась, о чём идёт речь. Скорее она хотела, чтобы это случилось. Она ждала предложения руки и сердца от Давида. И когда это произошло, после шумных поздравлений и тостов, Давид подхватил её на руки и закружил так, что она поняла, что у неё не просто закружилась голова. Вскоре подтвердилось её предположение и «новый статус». Статус будущей матери.

Когда Нина сообщила Давиду радостную весть, она даже представить не могла, что её ждёт. Нино, будущая свекровь с грузинской кровью в жилах, это не Нина Ильинична со своим спокойным, уравновешенным характером. И не Нина, иногда показывающая свою строгость как в делах, суждениях, так и в быту. Нино приказала, не попросила, а именно так и сказала:

– Я для тебя, дзвирпасо (дорогая), только Нино! Не забудешь?

Так вот, Нино, – улыбалась Нина, вспоминая свою свекровь, – это фонтан жизни. Это каждодневный праздник: на завтрак, обед и ужин. Это фейерверк новых идей. Шумная, постоянно что-то говорившая на грузинском тут же переводившая сказанное на русский, как ни странно, своей энергией она не утомляла. Наверное, потому что этому мешал, перерыв на ночной сон. Но навязчивой её никак нельзя было назвать. Если она видела, что человеку необходимо побыть в одиночестве, то со словами:

– Чэми суло (душа моя), у меня тоже болит голова, я покидаю тебя, – она уходила.

После свадьбы Давид и Нина жили на два дома. Нино немного покапризничала:

– Чэмо ламазо (мой красавчик) не должен жить у жены! У него есть свой дом. Но если недолго, ладно, чэмо сихаруло (радость моя), живите. Пусть сакварелло (любимой) калбатоно, Ниночке старшей, будет хорошо. Пока я жива. А жить я буду долго!

Свадьба, это отдельная история. Организатором торжества, конечно, стала Нино. Даже бабушка не устояла перед её напором и деятельностью. Единственно в чём Нина Ильинична настояла на том, чтобы торжество проводилось в ресторане Сильвы.

– Нино, милая. Я не могу нарушить обещание. Эти люди нам близки, и наша дружба прошла через года, – говорила она.

И Нино - агрегатор идей, без удовольствия, но изменила свои планы. Но после знакомства с Сильвой и её мужем оставила Нину Ильиничну и молодожёнов в покое и полностью погрузила свою неуёмную энергию в организацию свадьбы.

У Нины семья малочисленная. Родители, бабушка. У обоих Нин было больше друзей, чем родственников. Зато количество родственников и друзей со стороны Давида поразило их воображение. Но Давид смог урезать гостеприимность своей мамы.

– Зачем приглашать всех в Москву. Сейчас людям тяжело, ты же смотришь телевизор.

– А когда людям было легко? Вот мы и покажем, что надо жить в мире и дружбе, – не успокаивалась Нино.

– Так покажи это и в Москве, и у нас. Я должен показать жене свой родной город? Познакомить со всей нашей роднёй? Приедем, сыграем ещё одну свадьбу.

С трудом и долгими причитаниями: – Как я людям в глаза посмотрю, – Нино, обзвонив всех, кого хотела пригласить, всё-таки проредила длинный список гостей. Но Нине показалось, что количество новой родни превышает численность населения небольшого государства.

Она никогда не хотела шумной свадьбы. Но противиться напору будущей свекрови не стала. Да и было это бесполезно. «Пусть сюрпризом будет», вспомнила она фразу из какого-то фильма, всё то, что она срежисировала. И сюрприз получился. Как пел знаменитый наш певец: «И эта свадьба, свадьба, свадьба пела и плясала. И крылья эту свадьбу вдаль несли. Широкой этой свадьбе было места мало. И неба было мало, и земли». Интересно, что праздничный стол, напоминал Выставку народного хозяйства. Но разогревшись «настоящими грузинскими» винами, гости возвращались к столу только для произнесения очередных тостов. Свадьба действительно пела на разных языках, танцевала, так, что Нина Ильинична не удержалась и показала, как надо танцевать лезгинку. Давид, как мог, оберегал Нину от приглашающих её на танец горячих родственников и разгорячённых друзей. Ближе к ночи, заметив усталость во взгляде уже своей жены, Давид под страховкой своего отца и отца Нины, с которым сразу нашёл общий язык и общие медицинские темы для бесед, эвакуировал Нину в свою квартиру.

Что странно, гости гуляли до утра. А утром к обеду торжество продолжилось. Не так активно, как в день бракосочетания, но также весело и дружелюбно.

Родители Давида жили в загородном доме в Подмосковье, чтобы быть ближе к своему мальчику. Но каждый год на шесть месяцев уезжали в Тбилиси, как говорил отец Давида, на подзарядку. Нино усиленно готовилась к отъезду, поэтому последние дни усиленно заботилась о Нине.

– Может, поедешь с нами? Я же знаю тебя, будешь сидеть на крепком кофе? Нельзя… Милая, нельзя это делать. Гранатовый сок и «Наршараб»! Давид сказал, что у тебя упал гемоглобин? Зелень, зелень, фрукты. Ходи и жуй!

Глава 2

Ниночка Поташёва росла в обычной советской семье. Что значит обычная? Для кого-то считается обычным жить в роскоши. Для кого-то считать копейки до зарплаты. Ни того, ни другого в семье Поташёвых не наблюдалось. Мама учительница русского и литературы. Отец, фронтовик. Вернулся с войны в звании старшего лейтенанта. По комсомольской путёвке был направлен на службу в органы МВД. С годами стал старшим оперуполномоченным и вышел на заслуженный отдых в звании майора. Незадолго до выхода отца на пенсию Нина поступила на юридический факультет Ростовского госуниверситета. Отец мечтал видеть её судьёй. Но чтобы ею стать, необходим опыт юриста, стаж оперативной работы.

Незадолго до окончания института Нина родила дочку Леночку. Студенческая любовь не всегда скрепляется годами. У Нины осталась светлая память о своей первой влюблённости, принятой за любовь. Да и отец Леночки никогда не отказывался от встреч и с Ниной, и с малышкой. Но, как всегда бывает со временем, встречи стали происходить реже. Прогулки с дочерью, короче. А когда у него появилась своя семья, прекратились вообще. Вскоре несостоявшийся муж Нины уехал за границу навсегда. У Нины в жизни были и влюблённости, и любовь. Но связывать свою жизнь браком она больше не хотела. Всю жизнь, пока были живы родители Нины и её бабушка, папина мама, она была благодарна им за воспитание Лены и помощь ей. Настоящую помощь. Без упрёков, нытья, уговоров уйти со службы, изменить свой характер.

Когда стало понятно, что отец Леночки не собирается создавать семью с Ниной, её отец уговорил свою маму, которая жила в одной из станиц на Маныче, переселиться к ним. Благодаря бабушке и, конечно, родителям Нина успешно защитила диплом. Четыре года отработала инспектором, потом и старшим инспектором по делам несовершеннолетних детской комнаты милиции. К этому времени отца не стало. Раны, полученные на фронте, дали о себе знать.

После смерти отца Нина решила перейти в уголовный розыск. Так она стала оперуполномоченным, потом, как и отец, старшим оперуполномоченным. Получила внеочередное звание капитана за несколько удачно раскрытых преступлений. Но прошли годы. Ей приходилось участвовать во многих задержаниях. Копилка раскрытых преступлений с её участием пополнялась с годами. Много жертв преступлений она видела, среди них были и сильно изувеченные трупы. Но когда она со своей группой выехала на место очередного преступления, была шокирована совершённым зверством.

Г. Ростов-на-Дону, 1976 г.

В роще у дерева, обсыпанного спелой дикой абрикосой (жердёлой) лежал пожилой мужчина. Над ним склонился судмедэксперт Дим Димыч.

– Ну что, Ниночка, мне тебе сказать? Скажу пока то, что вижу. Убиенный лежал лицом вниз. На спине трупа видны чёткие следы от ударов длинным тупым предметом. Подробней о повреждениях я тебе скажу позже, но и сейчас понятно, что из него сделали мешок с фаршем. Но когда мы его перевернули на спину. Смотри, – судмедэксперт снял с трупа белую простыню, уже пропитанную кровью.

Перед глазами Нины предстала страшная картина. Во рту у старика находился кляп из вырезанного из тела его причинного места.

– Посмотри сюда. Видишь, эта рана нанесена в область сердца острым колющим предметом типа шило. Не понимаю, зачем так? Он и так изошёл кровью. При ликвидации данного органа была задета бедренная артерия.

– И что вы думаете по этому поводу, – спросила она его.

– А чего мне думать? Я только констатирую. Думать, дорогая моя, придётся тебе. Но скажу, что удивлён. Старик и вдруг ампутация такого важного органа. Ай – яй - яй!

– Дим Димыч, вам бы всё ухмылочки строить. Ладно, думать, значит, будем думать.

На оперативном совещании начальника Управления уголовного розыска полковника Донского Василия Петровича стояла напряжённая обстановка. Полковник, хотя и отличался своим мягким, спокойным характером, но в гневе был суров и громогласен.

– Вы в курсе, что через четыре года в нашей стране пройдёт Олимпиада? – недовольно говорил он, – вижу, что в курсе. А на нашей территории, понимаешь, стариков, понимаешь ли, убивают таким изощрённым методом?

– Василий Петрович, но не мы же его того. А что, ещё трупы имеются, – тихо спросила Нина, пытаясь успокоить начальника, – почему вы сказали стариков?

– Ты мне ещё накаркай тут! Ты понимаешь, какое сейчас положение в стране?

– В смысле? Какое? У нас показатели по раскрываемости не хуже, чем в других районах. Мои ребята всегда при деле, работают на износ.

– Чё ты мне тут про раскрываемость! Из столиц всех неблагополучных элементов сейчас за сто первый километр выселяют. Даже лимит закрыли. Прописку ужесточили. Ладно, это их дело, – полковник многозначительно поднял указательный палец вверх.

– Так у нас, кажется, тысяча первый от Москвы. От Питера ещё дальше, – вставил своё слово Семён, капитан, старший оперуполномоченный, почти ровесник Нины.

– Цыц мне! Я был сейчас на своём километре, – с издёвкой произнёс полковник, – у прокурора! В общем так. Нам своих э-ле-мен-тов таких хватает. Но! Прибудут ещё. Предупреждаю! А у вас тут стариков режут, – уже спокойным тоном произнес Василий Петрович.

– Так его не резали, – заикнулся молодой опер Никита.

– Хрен редьки не слаще, – тихо ответил полковник, – что и как узнаете – ко мне с отчётом. Брысь отсюда, едрыть его канитель, понимаешь.

Группа вместе с Ниной вошли в свой кабинет. Нина занялась перечитыванием заключения криминалистов.

– Вокруг трупа ни следов, ничего такого подозрительного не обнаружено. За что могли так поступить со стариком? Обычно так поступают с насильниками, развратниками, с этими, как их. К чёрту! Может, мститель какой? А если покопаться в архиве? Надо запросить общую сводку по похожим преступлениям. А если ещё раньше были похожие трупы? Нет, точно меня растерзают.

Она закрыла папку.

– Ладно, ребята, где-то у меня лежала коробка конфет. Архив беру на себя для быстроты дела. Не поднимая шума, пороюсь в делах.

Глава 3

РОСТОВ-НА-Дону, 1976 г.

Утром Нина застала Семёна составляющим отчёт о проделанной работе.

– Пишешь писатель? А есть что сказать, – после приветствия спросила Нина.

– Нина Ильинична, я вот всё думаю, насколько бы усложнилась наша работа, если бы умный человек не придумал ставить скамейки у подъездов домов?

– Так, товарищ капитан, заинтриговали.

– Значит так. Раньше этот Копылов проживал по данному адресу со своей матерью.

Это она получила квартиру. Потом он в очередной раз загремел по известной нами статье на пять лет. Вышел и повстречал некую вдовушку многодетную. К слову сказать, на с десяток лет старше себя. Сначала жили они у неё, а потом, как говорят наши бабушки -агенты, старшую дочь она оставила вместе со своей матерью в старой квартире, а с ещё тремя детьми переехала в этот адрес.

– А его мать? Что она согласилась на такой детский сад?

– Не сказал? К тому времени она скончалась.

– Дети какого возраста?

– Как вспоминают соседи, тогда, в шестьдесят восьмом, девочке было около пятнадцати лет, мальчику лет двенадцать и младшей девочке лет восемь, девять.

– А старшей, которая с бабушкой осталась, сколько лет было?

– Они точно не знают, она всего несколько раз была по этому адресу. Но, по словам соседей, совершеннолетняя взрослая девица. Говорят, что незадолго до его убийства Копылов и его сожительница расписались и стали жить, по воспоминаниям старожилов этого дома, совсем недружно с двумя малолетними детьми.

– С тремя приехала, а жили с двумя? Где ещё один ребёнок потерялся? И не дружно, это как?

– Так, по крикам и ссорам между новобрачными соседи поняли, что этот Копылов приставал к старшей из троих детей девочке. И её забрала к себе старшая сестра на старую квартиру.

– Сколько лет, вы говорите, было девочке, которая ушла к сестре?

– Соседи точно не знают, говорят, лет тринадцать или четырнадцать. Соседи не раз вызывали милицию. Потом Копылова убили. А вдовушка поменяла квартиру, как предполагают соседи, через маклера, на меньшую, с доплатой. Где она сейчас проживает, неизвестно. Хотя эта новоиспечённая Копылова и совсем ничего прожила в этой квартире, но соседи рады были, когда она съехала. Говорят, сама по себе она тихая, но в квартиру никого не впускала, участковый и то с трудом к ним попадал. Но дома, за закрытыми дверями постоянно шум, плач детей. В общем, маргинальное семейство.

– Семён, и какой отчёт вы составляете? Самому не смешно? Что за жена была у убиенного наркомана? Её имя? Кто она вообще? Откуда взялась эта мамаша многодетная и где её дети? Возраст и тот приблизительный. Вы что? Жара действует? Где адрес, по которому проживала эта семейка до Копылова. За что его убили таким образом?

И вообще, где информация, из которой сложилась бы версия его убийства? Вы сами мне недавно сказали, что наркоманы не кастрируют своих. Значит, что выходит на-гора? Пишет он!

– Нина Ильинична, бабок послушаешь, столько версий тебе навешают. Поэтому я найду бывшего участкового, который, по их словам, часто приходил по вызовам в эту семейку. Он сейчас на пенсии. Похоронил жену недавно и уехал в область жить к сестре. Не успел ещё его найти. Но наши данные я оставил соседям. Он приезжает раз в месяц в город за пенсией.

– Это уже другой разговор. А то идти мне к Донскому с чем? С неизвестными данными? Говорят, кажется. Поймите, капитан, не серьёзно всё это. Ладно. Ждём вашего участкового. Дим Димыч ещё никак не приедет. Тоже отдыхает. Отпуск у него.

– А он зачем вам?

– Он выезжал на труп Копылова в шестьдесят восьмом. Может ещё что вспомнит. Семён, а сколько теперь лет детям его вдовушки?

– Получается самой старшей примерно около тридцатника. И остальные подросли. С шестьдесят восьмого сколько прошло? Восемь лет.

– Ну, да. Конечно все уже взрослые. И хотя убийство Копылова и нашего пенсионера идентичны, связи с подросшими детьми не должно быть. Но убийца тот же? Или подражатель? Знаете, надо найти самую старшую сестру, которая забрала девочку к себе.

– Думаете, она причастна к убийству Копылова?

– Думаю, надо все версии проверить. Неизвестно, что этому наркоману в голову приходило. Возможно, мотив убийства как раз в этом, а не месть дружков наркоманов, как следует из дела. Если так, то и мотив нынешнего убийства кроится в этом.

– Всё-таки, думаете сексуальная подоплёка? С характеристикой нашего убитого старика как-то не вяжется.

– Да. Не хотелось бы, чтобы вязалось. Так что надо серьёзно покопаться в прошлом, чтобы понять, что произошло в настоящем. Задача ясна?

На удачу группы, ждать бывшего участкового долго не пришлось. Через пару дней в кабинет, постучавшись, вошёл пожилой с проседью в волосах мужчина.

– Копылов? Конечно, помню, – на вопрос Нины ответил он, – отрепье, а не человек. И под стать себе бабу нашёл. Ой, простите, – участковый посмотрел извиняющим взглядом на Нину, – но, если честно, женщиной её никак нельзя назвать. Сама из себя тощая, вроде ещё молодая была, сорока ещё ей не стукнуло, а смотреть на неё страшно было. Пьёт, купит. И мать никакая.

– Многодетная и не мать? – спросила Нина, – сколько у неё детей?

– Так, дай Бог памяти. Я уже лет шесть как на пенсии. Так раньше память не подводила. А теперь ещё лучше стала. Вспоминается такое, чего и вспоминать не хочется. Значит так. Она поселилась у Копылова с тремя детишками: девочка пятнадцати лет. Сын двенадцати лет. И младшая дочь девяти лет.

Старшую она оставила со своей матерью, тогда девчонке было, кажется, восемнадцать, может больше. А ещё один сын сидел толи по малолетке, толи… Не могу сказать. Значит, четверо старших от первого мужа. Он умер. А вот самая младшая уже от другого сожителя. Его убили в шестьдесят втором.

– Сколько же у неё сожителей было?

– На сколько я помню, один муж и два сожителя. С Копыловым она сошлась, по моему разумению, после смерти отца Риммы, вот вспомнил даже имя. Самой младшей.