Дача

У меня на даче вскрылась крыша.

Так, вообще ничего не понятно. Как будто суицид. Вскрыла себе вены….

У меня есть домик в деревне. Не дачный домик в кооперативе на четырех сотках. А вполне приличный пятистенок в деревне. И земли прилично – двадцать пять соток. На которых старый сад, доставшийся мне в наследство от прошлого хозяина. Двор большой, с чистовым полом на высоких смоленых лагах, под крышей, крытой железом. Вот он-то у меня и прохудился. Железо старое, гнилое. Стропила слабенькие. Наклон крыши хреновый. От снеговой нагрузки и стропила стонут и железо елозит. На краю, у капели, обрешетка сгнила. Вот в этом месте у меня и задрало листы железа. Ржавые гвозди из гнилых досок вырвало ветром. Снега навалило во двор. Потому что зимой я там не живу, хотя и русская печь и голландка в доме есть. Зимой до деревни дорогу никто не чистит.

Короче, два варианта – либо подлатать и срочно продавать дом до следующей зимы, либо перекрывать всю крышу нормальным профнастилом, усилив стропила. Я выбрал второй вариант – спасать дом.

Конечно очередной гемор вылез сразу – несущая стена у двора под капелью тоже гнила и опускалась годами. Она стояла на пеньках, без всякого фундамента. Пришлось убрать и ее, и заодно фасадную стену. Потому как крышу надо было поднимать на прежний уровень.

Завез материалы, взял отпуск. Только к концу месяца проявился рисунок. Усиленные стропила лежали на трубах, залитых в бетоне. Свежая обрезная доска на стропилах была как солярий в жарких странах, падая полосатой тенью на открытый двор. Двух стен еще не было. Это на потом, сначала перекрыть профнастилом. Пока погода стоит без дождей.

Каждый день я ползал по крыше с рассвета до часу дня. Потом жара придавливала, и я спускался, делая перерыв до трех-четырех часов.

Моя соседка из дома напротив, иногда выходила, присаживалась в тенек на пластмассовый дачный стул, закуривала, наблюдая за моей возней. Я знал, когда Танька так делает, значит она приняла рюмочку и с сигаретой в тенечке ожидает плавный приход.

Вообще, это была забавная семейка. Дом купила ее дочь. Вернее, забрала за долги. Старый хозяин, похоже вообще никогда не платил за коммуналку. С советских времен. Вот и набежало. Алка погасила все долги и оформила дом на себя. Они с мужем работали и приезжали только на выходные. Татьяна была на пенсии. На какой-то хитрой. То ли она проработала где-то в паспортном столе, то ли еще где-то в органах, и вышла на пенсию довольно рано, ей еще не было полтинника. Я знал, что по образованию она строитель, окончила строительный институт.

Все лето она жила в этом доме, иногда вылезая на грядки с лейкой. Жору и курево родственники привозили по выходным на всю неделю. Но алкашка была раздельной. Танька привозила свое бухло в пятилитровых баклашках. То ли спирт, то ли разведенное до состояния водки, безакцизное левое пойло. Все лето, время от времени, Танюха опрокидывала рюмашку и выползала в тенек покурить, наблюдая за моей возней, раскланиваясь с проходящими соседями по единственной улице в деревне. Такой умеренный бытовой алкоголик, постоянно поддерживающий свой тонус.

Очередной раз, окинув взглядом свои труды, я спустился с крыши по лестнице. Вроде все. После обеда прикину профнастил. Подошел к бочке с водой, чтобы умыться. Танька, в темных очках на пол-лица и сигаретой, уже стояла рядом.

- Классно у тебя получается. Красиво будет. Как строитель говорю. Любуюсь….

- Ну а речь-то говорит, словно реченька журчит.

- Чегооо….

- Ничего. Грубо льстишь. Надо чего?

- Да не я так… просто.

- Не просто. Всегда издалека наблюдала, а сейчас подошла, - я намыливал руки и лицо, стоя у бочки, - В выходные-то вы хорошо отожгли. Пнули под штангу. Аж до скандала. Матюгались на всю деревню. Я уж и встревать не стал.

- Дааа… нормально все, - Танька приподняла очки, показывая под глазом приличный фингал, по краю начинающий зеленеть, - Вот, подвернулась под руку, и мне перепало.

- Так не становись у зятя на линию огня, - я сунул Таньке в руки ковшик с водой, - На полей.

- Я, это, чего спросить-то хотела, - Танька лила теплую воду мне на шею и спину, смывая мыло, - Это… у тебя полечиться нечем?

- Танюх, так у тебя же своего не припить было, - отфыркивался я под струей воды.

- Да вот все кончилось. Вчера за перемирие пили. За мир во всем мире… Вот вчера все и перепили. И мое тоже. А сегодня утром они уехали, а меня оставили. Помирать.

- До магазина дойди. Тут ходу двадцать минут.

- Да не дойду я… - как бы в сердцах буркнула Танька, - По такой-то жаре вообще здохну на полпути. Деньги не проблема. Хочешь, я с тобою рассчитаюсь.

Вытираясь полотенцем, я добродушно рассмеялся.

- Конечно полечу. Только у меня самогон. Не казенка.

- Да похрену чего. Я сейчас кончусь от похмелья.

- Вон, падай в кресло. Я сейчас принесу.

Танюха подсмыкнула треники бесформенно-необьятного вида «а-ля шаровары», поправила линялую майку такого же бесформенного вида, и рухнула в кресло.

Я уж не вот какой радикальный самогонщик, проповедующий культ домашнего питья. Просто зимой собрал все старое варенье. И перегнал из него, чтобы не пропадало. Потом чуть марганцовочкой осадил, два раза через угольные фильтры…. А дальше эксперимент – одна банка на смородиновых почках, одна банка на дубе, одна банка на сухой малине….