Дар вне времени

Глава 1.

Делаю судорожный вдох, тело простреливает сильной болью. Рядом воют сирены, кричат люди, и слышно ещё какую-то технику.

— Девушка, жива!

Сил открыть глаза нет, страшно до дрожи. Я только что была ведь в подворотне, умирала… А теперь оказалась, судя по запаху, в машине, которая попала в аварию. Осторожно открываю глаза и понимаю, что их заливает кровь. Могу пошевелить только пальцами на руках, ног не чувствую, спина дико болит.

— Девушка, вы главное не шевелитесь, — ко мне заглянул спасатель. — Помните, как вас зовут?

Ответить ему пока не могу, в голове боль и каша из информации. Закрываю глаза и проваливаюсь в спасительную темноту. Следующий раз прихожу в себя явно в больнице. Делаю судорожный рваный вдох. Мою руку сжимает чужая тёплая рука.

— Дочка, — говорит мужчина хрипло.

Открыв глаза, вижу незнакомого мне мужчину, но по воспоминаниям этого тела — это её один из отцов. Видимо, в моём взгляде он что-то понял, потому что по его щекам потекли слёзы. Но он быстро взял себя в руки и стёр дорожки солёной влаги. В палату зашли несколько человек: девушка и двое мужчин. Я, честно говоря, очень испугалась.

— Она пока не готова общаться, — сказала зашедшая девушка, задержала на мне свой взгляд и сказала моему отцу: — Когда ваша дочь будет готова, позвоните мне.

Отец кивнул молча, и они ушли. Он мягко сжал мою руку и, сев рядом на стуле, уткнулся лбом в мою ладонь. В душе поднялось что-то такое тёплое к этому большому мужчине.

— Давай договоримся сразу: я никому не скажу, что ты не моя Ария, не её душа.

Он заметил, как я плачу молча.

— Я верю, что ты не собиралась силой забирать её тело, не после того, что случилось с моей девочкой. И верю, что сама ты в тот момент уже попрощалась с жизнью не по доброй воле.

Он очень осторожно стёр мои слёзы.

— Ты можешь говорить?

— Да, — сказала едва слышно.

Он дал мне воды смочить горло, чтобы я не хрипела и могла чуть лучше говорить.

— Как ты погибла?

— Меня убили, это если коротко, — слёзы продолжали течь по щекам.

Мужчина терпеливо вытирал их.

— У тебя сохранились Дашины воспоминания? — заметив моё удивление, он сказал: — Ария, или Дария. Ария — это её домашнее имя. И оно так прижилось, что все её называют Ария.

— Воспоминания остались все: и Даши, и мои, голова от этого очень болит.

— Голова у тебя не только от этого болит. Ты очень серьёзно пострадала в аварии. То, что мы сейчас говорим — не иначе как чудо. Машина несколько раз перевернулась, крыша вмялась внутрь, — у него по новой потекли слёзы, — моя жена и твоя мать погибла сразу, как и водитель.

— Давно я тут? — спросила, подразумевая больницу.

— Неделя, ты долго не приходила в сознание.

Зашёл доктор, проверил показатели и сказал отцу:

— Операцию смогут провести не раньше, чем через полгода, у врача слишком плотный график. И вашей дочери как раз нужно время, чтобы восстановиться. То, что она жива, — вообще чудо. Никаких гаджетов и книг, общение в меру, и не грузите дочь информацией. Максимальный покой и отдых, травма головы очень серьёзная.

— Как долго она будет восстанавливаться?

— В больнице мы продержим ещё месяц минимум. На удивление, в такой аварии мало переломов.

Доктор вышел, оставив нас одних.

— Должен дать тебе информацию, чтобы ты привыкала. В аварии у тебя пострадала спина, операция нужна для того, чтобы ты снова смогла ходить.

А у меня похолодело всё внутри, я сразу не придала значения тому, что не ощущаю ноги.

— Спокойно, это не приговор, — он погладил осторожно меня по голове, руки у мужчины дрожали. — Ещё у Арии был ментальный дар, ей только исполнилось восемнадцать. Она на днях должна была пройти освидетельствование дара. Я не знаю, сохранился ли он у тебя. Но пока у тебя ещё сильное сотрясение, мы можем и не узнать.

О том, работает ли этот дар, я узнала буквально через несколько минут. В палату влетело ещё трое мужчин — отцов Дарьи. Тут-то я и поняла: дар девушки никуда не делся. Я не успела сказать отцу, но и у меня в другом теле тоже был ментальный дар, пусть и не такой сильный. А тут отцы ещё не успели ничего сказать, а я услышала их мысли и переживания, которые они не озвучили.

Первый отец, который был рядом, заметил, как я зажмурилась, и сказал своим побратимам:

— Успокоились, живо! — прошипел он с кошачьими интонациями. — У неё сильная травма головы, она только очнулась, и блоки слетели. Ария, милая, осторожно выстраивай блоки. Да, вот так вот, дыши глубоко и медленно.

Благодаря его поддержке смогла восстановить внутренние блоки. Сжала с силой его руку, ощутила его тихую грусть. И, кажется, невольно передала, как мне хочется, чтобы меня не бросили, и у меня была семья. Там, в прошлой своей недолгой жизни, я была сирота. Кажется, я передала ему и эти мысли, потому что меня осторожно обняли и поцеловали в лоб.

— Мы рядом, милая, мы тебя не бросим.

Спросить, зачем приходила та девушка с мужчинами, смогла только через пару дней. А эти дни почти всё время отдыхала и приходила в себя. Нужно было принять, что Всевышний зачем-то вернул меня. А также нужно было принять воспоминания Дарьи. Она была добрая девушка, ласковая, одна у своих родителей. Это было немного странно, ведь отцы и мать у неё были чистокровными оборотнями из кошачьих, а у котов редко когда один котёнок. Но девушке было неизвестно почему так, ей не говорили.

В этот день пришёл отец, который был рядом, когда я очнулась. Я легко приняла, что у меня есть теперь отцы. Благодаря ему приняла, он дарил любовь так, словно для него ни чего не изменилось. Обмолвился только в первый день перед уходом.

— Может, Дарья тоже где-то очнётся, пусть у неё будет тоже много родительской любви. А я буду дарить тебе любовь, чтобы у тебя тоже была поддержка и опора.

Я за него цеплялась, словно утопающий за спасительную соломинку. Меня ласково гладили и обещали не бросать. Он искренне называл меня «дочка» и, судя по воспоминаниям, мне стал давать тепла ещё больше, чем Дарье. Ведь дочка вела себя уже чуть отстранённо, типа я выросла, хватит со мной сюсюкаться.

Глава 2.

Помогать готовить мне не дали, сказали, чтобы я отдыхала. Я немного покаталась по комнате и опять взялась за краски. Раньше, в прошлой жизни, мне хотелось рисовать, но мне никто не давал этого делать. Нужно было работать, а не ерундой страдать. Дарья умела и любила рисовать, ей это никто не запрещал. Потому я, преодолевая некую внутреннюю напряжённость, взялась за краски. Нарисовала отцов, стоящих вместе. Они зашли через пару часов, видимо, хотели напомнить, чтобы спать ложилась. Мне занесли уже чистые и сухие вещи для спортзала.

— Ты снова рисуешь, — сказал один из них хрипло.

Кивнула немного испуганно. Меня бережно обняли и погладили по голове.

— Красиво, дочка. Спасибо. Можно мы её в рамочку поставим?

— Эм, да. Только пусть полежит, просохнет ночью.

Утром папа Алексей зашёл разбудить меня и тихо спросил:

— Я уже не первый раз замечаю, как ты напрягаешься, когда разговор заходит о рисунках. Почему?

— Мне раньше не разрешали и могли наказать. Я сейчас вроде и понимаю, что этого не будет, но это сродни рефлексу. А почему вчера так удивились, что я рисую?

— Ты давно просто не брала в руки краски. Кто-то из учителей в школе нелестно отозвался о твоих рисунках, и у тебя пропало желание рисовать.

— Оу, я забыла.

Отец помог мне пересесть на кресло и отвёз в ванную комнату. Умылась и сделала все гигиенические дела я уже сама. Легко перекусила и поехала на тренировку, а потом и в участок. Через месяц Анита заметила, что я тренируюсь.

— Том, вот скажи, почему на Даше сразу видно, что девочка тренируется, а на мне только через два года стало заметно?!

— Хм, генетика, — улыбнулся кот. — И, насколько я слышал, этот упрямый котёнок каждый день в зал ездит.

— Почти каждый день, кроме выходных, на них я отсыпаюсь. Зато у меня уже более уверенно получается стоять у опоры, — на их радость робко сказала, — опираюсь попой. Могу показать.

Том с Тимом страховали меня. Помогли опереться об стену и выключить колени. И я всё время за них держалась.

— Проблема в том, что даже с такой опорой мне нужно руками за что-то держаться.

Парни пересадили меня обратно в кресло и погладили по голове. А я ощутила кошачьи уши на голове и занервничала ещё сильнее.

— Милая, просто дыши, — сказал Том, — у тебя хорошие успехи. Мышцы помнят, что должны делать, и тренер им обходными путями помогает. А там скоро и прооперируют твою спинку, и снова будешь ходить и бегать.

Зашли парочка детективов. Тоже заметили мои кошачьи ушки.

— Всё хорошо? — спросили они.

Кивнула смущённо. Ушки удалось убрать.

— Тогда, дамы, для вас обеих есть работа. Том, Тим, можете за обеими присмотреть и быть дополнительно охраной.

— Естественно!

Когда вернулась домой, отцы уже были дома и о чём-то спорили и даже шипели друг на друга. Пока убирала судочки в посудомойку, а вещи — в стирку, поняла, что пара отцов встретила женщину, которая им нравится. Но остальные не ощущают её своим сердцем и напоминают остальным, что связь побратимов разорвать нельзя и остальным придётся с этим мириться. Пусть я и не успела узнать мать семейства, но поднялась какая-то обида. Постаралась её задавить.

— Как ты, котёнок? — спросили отцы.

— Ты сегодня что-то бледная.

— День тяжёлый был.

— Заметно!

Отцы перестали спорить при мне, от них ощущалась искренняя забота. А в мыслях было сожаление, что я услышала их спор по поводу женщины. После ужина укатила к себе, снова взялась за краски. Отцам нравится, что я вернулась к рисованию, и они утаскивают к себе мои рисунки. Уж не знаю, где они их хранят, но выброшенными их никогда не видела.

На следующий день произошло то, что выбило меня из колеи. Поехала на очередное ментальное сканирование и, к своему удивлению, увидела опекуна, у которого раньше жила, будучи Сашей. Следователь помог подъехать к столу, он заметил моё напряжение при взгляде на мужчину. Спрашивать вслух ничего не стал. Положив руку мне на плечо, мысленно спросил:

«Всё в порядке? Сможешь поработать?»

Просто кивнула. Мне озвучили время, что нужно проверить, дядя Толя напрягся. Я проецировала и записывала сразу на артефакт. В указанное время он получил приличную сумму на свой счёт. Это показали его воспоминания.

— По-хорошему скажете, откуда и за что эти деньги?

— За мою работу заплатили. Налоги я плачу исправно, — дёрнул он головой.

— Пятнадцать тысяч за ремонт машин? — вздёрнул бровь следователь. — Сам скажешь или наш специалист покопается у тебя в голове и найдёт следы?

— Я всё сказал.

— Аша, посмотри.

Поморщилась на это короткое имя, но стала исследовать память бывшего опекуна. Ему поступил звонок:

— Где твоя подопечная?

— В мастерской.

— Отправь её погулять, мы заплатим.

Эта сволочь даже не поинтересовалась, что с ней будет. Просто согласился. Вовремя отдёрнула руку от мужчины, потому что я вспомнила тот момент. Он отпустил меня из мастерской раньше и дал пару мелких купюр, сказал, чтобы я пошла погулять и купила себе мороженого. И буквально через десять минут я встретила хулиганов.

Не дожидаясь разрешения от следователя, бросила ему артефакт, а сама быстро выехала из допросной. Он не стал останавливать, видел, что мне нехорошо. А мне хотелось орать матом и швыряться предметами. Заметила, как предметы стали дрожать рядом. Рядом как-то неожиданно оказался Том, и он подхватил меня на руки из кресла, спросив про зал для тренировок, побежал в ту сторону. Обняла его и едва сдерживала рыдания. Стоило оказаться в зале, в котором детективы занимаются борьбой, предметы взметнулись в воздух. Притом даже тяжёлые гантели и блины для штанг.

Меня посадили на мат, и Тома оттеснила Анита. Она дала мне небольшое полотенце и сказала:

— Можешь плакать, не держи в себе эту боль.

Я взахлёб рыдала.

— Что случилось? – спросили у детектива, который был со мной на сканировании.

Глава 3.

В больнице я пробыла три дня. Вернувшись домой, снова обнаружила там Анну, видимо, моё лицо всё же выдало, что я отнюдь не рада её видеть. Но мы с отцами друг другу ничего не сказали. Я не хотела с ними ссориться, всё же я уже не маленькая девочка, чтобы устраивать из-за непонравившейся мне тётки скандал.

Стоило вернуться на работу, заметила, что у Александра, детектива, что мне помогал, появилась татушка. Обозначала, что он начал собирать круг. Он мне так лучезарно улыбнулся, что не смогла не улыбнуться в ответ. Отвлёк нас другой детектив.

— Привет, Даша, готова снова работать? Как ты себя чувствуешь?

— Привет, всё относительно хорошо. Запретили в зал ездить.

Пока я была на ментальном сканировании, Саша поймал Аниту, её супруг Трой удивился и тоже притормозил рядом, а также и Том с Тимом.

— Анит, вы с Дашей дружите?

— Ну, скорей хорошо общаемся. Она слишком замкнута. О, она тебе понравилась и цепляет всё сильней и сильней, — девушка поймала его руку с татушкой, — чуть меньше половины и не отпускает. Это так мило.

— Да. Столкнулся с проблемой, что у меня нет её фотографии! А побратимы предложили увидеться с ней на вечере знакомств. Ты бы могла помочь уговорить её пойти на этот вечер?

— Попробую. Если откажется — собираешь круг и подходите к ней так, вне вечера знакомств. Понял?

— Да.

— А фото мы сегодня организуем. Может, и не понадобится вам мероприятие. Ладно-ладно, не каркаю, — сказала девушка, видя красноречивое лицо детектива.

После ментального сканирования сидела, заполняла отчёт в комнате отдыха. Краем глаза заметила, как зашёл Саша и стал делать чай. Сразу не обратила внимание, а он, сделав его, поставил рядом со мной и ещё положил на блюдце большой бутерброд с мясом, разрезанный так, чтобы маленькие кусочки были на один укус.

— Кушай, а то тебе может стать плохо.

— Спасибо, — сказала шокировано, — я опять забыла достать свой обед из багажника.

— Давай ключи, принесу тебе.

Ещё более шокировано смотрю на парня. Молча отдала ключи. Вернулся он через две минуты с моей сумкой с обедами. Я успела съесть пару маленьких кусочков и выпить полчашки чая.

— Спасибо, — сказала, ощутив, как краснеют мои щёки.

— Да не за что! — сказал он с такой довольной улыбкой и пошёл дальше работать.

А я сижу и пытаюсь понять, что это только что было. Я ему нравлюсь? Он так за мной ухаживает? А если я окажусь не их единственной?..

Зашла Анита с Томом и Тимом.

— Как ты? — спросила женщина.

— Хорошо.

Мы помолчали, заполняя свои отчёты.

— Ты можешь сидеть на обычном стуле?

— Да. Просто пересаживаться неудобно. Хочешь присесть в это кресло?

— Нет, — и такой категоричный ответ, мельком увидела её воспоминания, там, где у неё на ногах странная конструкция, — я прошла этот этап, проблемы с ногами, бр, вспомню и вздрогну. Я могу тебя сфотографировать?

— Зачем? — спросила с хитрой улыбкой.

— Ты же увидела.

— Хочу, чтобы ты озвучила.

— Некоторые мальчики хотят понять — ты их сердце или нет.

— И не могут сами подойти с просьбой сфотографировать меня? — она кивнула. — Ну, раз такие стеснительные, то пусть и дальше гуляют сами.

— Жестокая, — протянули коты.

Фыркнула.

— Тогда иди на вечер знакомств, — сказала строго Анита.

— На коляске?

— Да, — ответила она категорично.

— Это будет уже более честно. Но мне не приходило приглашение.

— Я тебе перешлю ссылку, заполнишь свои данные. Тебе ведь только недавно восемнадцать исполнилось. Мне только через полгода такое приглашение пришло!

Вечером сказала отцам, что хочу пойти на вечер знакомств. Анна фыркнула, словно подавляя смех.

— Ты уверена? Может, после операции? Ладно, не хмурься так. Мы тебя сами отвезём и заберём.

— Спасибо!

— Когда ближайший?

— В пятницу вечером.

— Угу, сегодня понедельник, — отцы задумались, — нужно тебе платье вечернее купить и туфельки.

Платье и обувь удалось купить на следующий день. Чем дольше смотрю на отцов с Анной, тем больше мне это не нравится. Я поняла, что могу сорвать эти кулоны с них, но буду делать это в крайнем случае и только если они сами не снимут их самостоятельно. За нарядом я ездила с двумя отцами, и мы хорошо провели время. Потому я решилась — нужно обязательно разобраться с Анной. Прямо сразу во вторник не получилось, отцы сразу ушли в спальню. Действовать стала в среду, приехала домой пораньше, написала отцам, что хочу поговорить сегодня с ними. Они после работы пришли с Анной.

— Папа, зайдёшь ко мне?

Отец Алекс зашёл, присел на корточки рядом со мной. Я специально сидела возле рабочего стола. На нём у меня было всё готово для рисования, чтобы, зайдя в комнату, можно было подумать, что я буду сейчас рисовать.

— Что ты хотела, родная?

— У меня есть просьба, ты можешь снять этот кулон на пять минут?

— Хочешь его нарисовать?

Хм, хорошая идея и предлог.

— Да, хочу его изучить с разных сторон, не на тебе.

Отец мягко улыбнулся и расстегнул цепочку, положил её с кулоном мне на стол. Стоило ему отпустить украшение, его скрутило дикой болью. Я кулон сразу схватила и спрятала между собой и коляской, пока отец упал на колени и головой упёрся в пол.

— Папа, что с тобой?! — спросила испуганно.

Он стонал и рычал, и рык становился всё более злой. Поднялся с пола он уже спокойный. Обнял меня бережно и поцеловал в макушку.

— Степан, Максим, Михаил, зайдите, — сказал отец приказным тоном.

Отцы зашли с Анной.

— Что она уже учудила? — спросила женщина.

— Анна, сделай кофе, — чуть рыча сказал отец, — мы выйдем через пять минут.

Женщина немного удивилась, но вышла, прикрыв за собой двери. Когда зашумела кофемашина, отец сказал:

— Снимите кулоны буквально на одну минуту. Отдайте дочери, хочу один эксперимент провести.

Отцы, не чуя подвоха, сняли кулоны и сделали это одновременно. Стоило ещё трём кулонам оказаться в моих руках, и эти трое отцов упали на колени. И они обернулись и рычали от боли. Отец Алекс метнулся к двери и закрыл её на ключ.

Глава 4.

Отцы внимательно смотрели на моих женихов. Заметила, что даже принюхивались, потом переглянулись и кивнули друг другу. Мои отцы представились и попросили представиться парней. Про маму отцы сразу сказали, чтобы потом неприятных вопросов не было.

— Дочку мы не просто так оберегаем, она чудом выжила в аварии. А вот наша жена и наше сердце погибла. И давайте договоримся сразу, без всяких обид и претензий: дочка уедет к вам только после операции и когда восстановится. Встречаться мы вам не запрещаем, но дома мы для неё некоторые моменты специально переделывали. Но не это причина, почему не отпускаем сразу. Мы пока не готовы её отпустить, нам нужно время смириться, что наш котенок уже вырос.

Парни даже не знали, что ответить на этот спич.

— Может чай? — спросила робко.

— Можно, — согласились мужчины, явно приходя в себя.

Решила не выделываться и пока не прибегать к телекинезу. Посидели мы ещё полчаса, и мои кавалеры откланялись. Видимо, заметили, что я устала.

— Хорошие мальчики, — сказал папа Миша.

Умолчала, что меня едва не побили на вечере, и, сославшись на усталость, укатила к себе. Утром нужно было заехать на несколько часов в участок, а потом могу быть свободна.

— Ало, — сказал отец Алекс сонно.

— Доброе утро, — сказал Саша. — Даша уже уехала?

— Да, — прозвучало не сильно уверенно.

Алекс посмотрел, что его побратимов нет в кровати, и сам выбрался, проверил спальню дочери.

— Да, её нет дома. Сегодня вообще-то суббота!

— Я знаю, её просили приехать в участок, но Даши до сих пор нет, вот и решил позвонить. О, вижу её машину!

— Не пугай так, — буркнул отец и сбросил звонок.

— Хорошо, что я не сказал, что машина слегка помята, — проворчал тихо мужчина и поспешил на улицу.

Другие детективы явно меня караулили на парковке, потому вмятину на машине заметили сразу. Дождавшись, когда припаркуюсь, помогли мне быстро спустить кресло и вытащили меня из машины. Сразу отметив, что руки у меня дрожат.

— Даша! — подлетел Сашка.

Он мигом достал меня из кресла и крепко обнял, при этом осторожно прощупав.

— Александр, посади девушку в кресло и лучше откати к целителю. Я пока регистратор проверю.

— На нем ничего не видно, — проворчала я, — меня подрезали.

— А по-моему, это был наезд. Тебе бок помяли!

Целитель нашёл только незначительные гематомы и сказал, что у меня просто стресс от случившегося. Меня и правда потряхивало. Я слишком хорошо помню тот ужас, когда очнулась в покорёженной машине и было больно и страшно. Видимо, кому-то на верху было очень нужно, чтобы я выжила, что этому телу не дали просто так умереть.

Мне для успокоения дали выпить чай. Пока его пила, пришла Анита с коробкой пазлов. Улыбнулась мне и высыпала мелкие пазлы на стол в комнате отдыха.

— Можешь их поднять все сразу?

Кивнула и подняла все детальки большого пазла. Я могла их и кучкой поднять, и разравнять прямо в воздухе одним слоем, что и проделала. Потом повернула все «лицом» к себе и посмотрела на коробку: на рисунке должен быть замок, перед ним озеро и лес. Пазлы стали быстро перемещаться по моей указке и собираться в цельный рисунок. Это всё же требует время, как и собрать обычный пазл. Просто в детстве это было моим любимым занятием, и на пазлах я тренировала свой дар. Потому удерживать много деталей для меня не проблема. Пока пила чай и собирала пазл, в комнату отдыха зашли пара детективов и стали общаться с Анитой.

Я минут за пять — семь собрала пазл. Он стал цельной картинкой. Можно и на стол положить, и на что-то наклеить — и будет картина.

— Готово, собрала.

Мне не поворачиваясь сказали:

— Хорошо.

Сашки в комнате отдыха не было: его вызвал шеф, пока я была у целителя. А этот ответ Аниты всколыхнул не самые приятные воспоминания. Потому я молча собрала пазл в коробку и закрыла её. Девушка повернулась ко мне и с удивлением обнаружила пазлы в коробке возле себя.

— А где картина?

— Уже убрала. Ладно, я уже пришла в себя и готова поработать.

— Даш, ты обиделась?

— Тебе показалось. Господа детективы, моя помощь сегодня нужна, или я могу домой поехать?

— Пошли.

Сказал задумчиво один из говоривших с Анитой. Он мельком наблюдал за тем, как я пазл собираю. Когда мы ушли, Анита сказала второму детективу:

— На меня обиделись, понять бы ещё за что?!

— Ну, мать, ты серьёзно не поняла? — девушка покачала головой. — Ты ей выдала пазлы сразу просто поднять, потом потеряла к ней всякий интерес и отвернулась. А девочка собрала картинку, пока мы с тобой общались. А вместо похвалы и внимания получила короткое «Хорошо». Ты даже не обернулась, когда к тебе обратились. Да она могла так остро не реагировать, но после твоего ответа на лице у неё промелькнуло странное что-то. После её сканирования поговори с ней.

Вернулась я через полчаса. В комнате отдыха уже был Саша и Том с Тимом.

— Чай? — спросил участливо Саша, ему уже небольшой конфликт рассказали. Я ему только кивнула.

— Даш, прости, если обидела, — сказала мягко Анита, — у меня не было цели тебя задеть.

— Не важно, — буркнула я.

— Ты могла бы объяснить, что тебя так задело? Я же вижу, ты обиделась.

— Меня приучили не быть навязчивой, — сказала через силу, — раньше, в прошлом.

— Там, где ты жила с опекуном? — уточнила Анита для Саши.

— Да. Если мне сразу не ответили, значит этот вопрос не интересен, чтобы на него отвечать, и должна разобраться сама. Если я хочу что-то показать и на меня не отреагировали, значит это не важно и лучше уйти, иначе может прилететь парочка оплеух. И ко мне были те же требования: повторять второй раз никто не будет. Должна понимать всё с первого раза, и если что-то попросили — должна реагировать сразу. Иначе тоже накажут.

— Учту, — тихо проворчал Саша.

— Сейчас ты живёшь не там, ты это понимаешь? — спросила ласково Анита.

С трудом, но кивнула.

Глава 5.

Пришлось моим парням присесть на лавочку, на воображение они не жаловались, и им тоже стало жутко. Меня затащили к себе на колени и бережно обнимали. Чтобы отвлечься, решила расспросить про их семьи и то, чем парни занимаются. У них у всех было минимум еще двое братьев. И только у Майкла две сестренки-близняшки, которым только два года исполнилось.

— Родители уже не планировали детей, жили в свое удовольствие. Да, они не предохранялись. Но уже больше пятнадцати лет не было детей. А тут раз — и мама забеременела, а потом оказалось, что их двое, и это девочки. Неожиданный и приятный сюрприз. Мы с отцами и братьями ремонтом квартир занимаемся, — признался, чуть смущаясь парень. — Я в особенности электрикой и сантехникой.

Улыбнулась ему, вижу, что он смущается и немного стыдится.

— Здорово, а я умею машины чинить и рисовать. Сейчас за рисунки хотя бы хвалят, а не ругают.

Саша, как я уже знаю, следователь, он уточнил, что по особо тяжким. Его мой удивленный взгляд позабавил.

— Я и подумать не мог, а что у следователей деления есть.

— Есть, милая, — мурлыкнул он.

— Ну, я детский врач, — сказал смущенно Паша, — и обычный терапевт и на пол ставки ортопед. В прошлом году окончил курсы повышения квалификации, и еще делаю грудничковые массажи. Еще просто массажи деткам делаю. Потому за твоими ножками прослежу.

Кивнула ему с благодарностью.

— Ну я стоматолог, — сказал Тимур, — и если буду непонятно шутить, вы мне сразу говорите. А то меня порой заносит, в медицинский юмор.

— У меня самая скучная профессия! Я юрист.

— О, это когда на законных основаниях выносишь мозг?

Парни покатились со смеху.

— Я запомню, — вытирая слезы от смеха, сказал Яков.

— Выношу мозг обычно я, — шаркнул ножкой Федор. — Я менеджер по продажам. Недавно, к счастью, повысили. А то работал на холодных звонках, с тем сколько раз меня за этих звонках прокляли, бр. С десяток амулетов сгорело прямо на работе, благо мне сразу новый выдавали от сглаза и порчи.

— И как получалось продать?

— Да, — Федя лучезарно улыбнулся, — потому и повысили. Но теперь я не на звонках, а руковожу отделом. Это мне куда больше нравится.

— Здорово!

— А я программист, — мурлыкнул Тихон и утащил меня к себе на коленки.

Только закончили говорить о профессиях, Якову пришло сообщение на телефон.

— Как ты говорила, я на законных основаниях могу выносить мозг?

— Да.

— Вот сейчас придется этим заняться. Нас хотят кинуть с покупкой квартиры. Сейчас придется срочно идти разбираться. Благо мы гуляем рядом с нашим потенциальным домом.

— Я могу тут на лавочке погулять, — поняла его взгляд, — а вы без меня поругаетесь.

— Ты одна не должна оставаться.

— Я останусь, ненавижу скандалы. У нас в бригаде обычно этим отец занимается.

Мои женихи убежали отстаивать нашу квартиру, а мы с Майклом остались гулять. Попросила пересадить меня в кресло, чтобы мы могли еще пройтись. Оказалось, к агенту, который взялся вести продажу квартиры, пришла дама, которая хотела купить именно эту квартиру. Якобы у квартиры тот вид, который она хочет.

— Ну что вам стоит уступите мне квартиру, а себе другую найдете.

— Только после того, как агент выплатит нам компенсацию за разрыв договора и возврат залога в троекратном размере, — сказал с довольной улыбкой Яков.

Агент задохнулся от услышанного.

— Договор перечитайте, — подсказал ему мой котик. — Там написана компенсация неустойки, если вы захотите разорвать сделку.

— Так вы разорвите! — возмутилась дамочка.

— Да? С какого перепугу? Вы что ли за нас заплатите пол ляма за разрыв сделки?

— Сколько?! — у нее глаза расширились.

Она мигом позвонила отцу и стала жаловаться. Отец у нее поинтересовался, кто покупатели. Агент дал ей зачитать фамилии.

— Сдурела?! Я с Яшкой тягаться не собираюсь. Этот блохастый так обложит, платить ему потом будем до гробовой доски, притом нашей.

— Петр Семенович, не стоит обзываться, — промурлыкал Яков. — Не стоит забывать, что у котов хороший слух.

— Дочь, будет у тебя другая квартира, тоже с хорошим видом. Но не конкретно эта. Может, на этаж или два выше или ниже.

— Есть на этаж ниже, — встрепенулся агент. — Точно такая же планировка, еще никем не забронирована. Вид ничуть не хуже.

— Нужно говорить, что вид лучше, — подсказал Федор. — Кто ж так продает!

На него мельком глянули, но с благодарностью.

— Точно вспомнил вид даже лучше! Хотите посмотреть прямо сейчас, пока она свободна?

— Конечно!

— Милок, надеюсь, больше таких казусов не будет?! — спросил Яков.

— Нет, господа. Сделка, как и договаривались, состоится на ближайшей неделе.

Пока одни занимались нашей будущей квартирой, мы с Майклом гуляли в парке. Правда, успели только чуть-чуть пройтись, когда позвонил отец Алекс.

— Дочка, вы где гуляете? — слышу голос встревоженный и радостный одновременно.

Майкл тоже нагнулся послушать.

— Пап, мы в центральном парке, что случилось?

— Срочно езжайте в центральную больницу, мы сейчас тоже туда подъедем. Встретимся в холле перед регистратурой. Есть шанс, и большой, что тебя сегодня прооперируют! Освободилось место, и мне только что позвонили, но в течение часа нужно быть в больнице.

— Сейчас едем! — сказал Майкл. — Дашунь, держись!

Он схватился за ручки кресла, и мы понеслись к дороге, там, где можно поймать такси. Нам повезло, и одна машина как раз закончила поездку. Майкл сразу договорился, чтобы нас взяли. Пересадил меня и положил кресло в багажник.

— Что-то случилось? Девушке, плохо? — спросил обеспокоенно водитель.

— Все хорошо, — сказала, волнуясь, — возможно, мне сегодня прооперируют спину, и я снова буду ходить.

Показала Майклу, как у меня дрожат руки.

— Все будет хорошо, — сказал он осторожно, сжимая мою руку.

— А после чего в кресле?