Дар золотому дракону

Глава 1. Жертва, она же дар

Где-то в другом мире

22 июня. День первый.

Я поёрзала, пытаясь поудобнее усесться, незаметно отпихнув слишком крупную гальку, впившуюся в бедро. Неужели нельзя было хоть какой-нибудь чурбачок принести на пляж, в конце концов, мне здесь, может, весь световой день сидеть, а он сегодня самый длинный в году. Но о моём удобстве никто особо не задумывался, жертва же. Спасибо, что хотя бы не связали.

Связывать девушек, предназначенных дракону, перестали ещё лет сто назад, поскольку дракон, прилетающий за подношением, всё равно на них внимания не обращал. Хватал козу или мешок с зерном и сразу же улетал. Бедные девушки, конечно, страху натерпевались в момент визита, но и всё. Кто вообще додумался включать девушку, да ещё непременно девственницу, в число подношений, неизвестно, только за все двести с гаком лет, что существовала эта традиция, ни на одну дракон так и не позарился. Да и зачем ему девушка? В качестве «невесты»? Смешно. Это же как корову за мышонка сватать. Ну а если на еду, так умнее забрать корову, в ней мяса в разы больше.

Так что выбранная жертва участи своей особо не боялась. Конечно, существовала крошечная возможность, что вот именно в этот раз дракон передумает, и тогда… Но вообще-то, этого уже никто не боялся, собственно, прилёта дракона, наоборот, ждали. И я сейчас вглядывалась в горизонт и надеялась, что в этом году он прилетит пораньше, заберёт очередную овцу, а мне можно будет вернуться домой.

Я вновь поёрзала и покосилась на свою соседку по несчастью, которая привлекла моё внимание жалобным мычанием. Бедняжка, с раннего утра непоеная, некормленая, время дневной дойки прошло часа два назад. У меня хотя бы в рукаве несколько редисок припрятано, подружка Эльвина тайком сунула, когда вся деревня вышла посмотреть, как староста уводит меня в сторону берега. Если уж совсем жажда замучает – пожую. Вообще-то, есть и пить мне не полагалось, жертва же. Но кому от этого будет хуже?

Я вздрогнула от шума ливанувшей жидкости, шарахнулась в сторону, чтобы не забрызгало, и тут же услышала голос старосты, наблюдающего за мной со скалы:

– Эй, девка, а ну не дрыгайся. Сиди смирно, а то тоже свяжу!

– Простите, дядюшка Освин, – покорно крикнула я в ответ и вернулась на своё место.

Вот же вредный! А если бы возле него корова облегчиться задумала, сидел бы и не рыпался? Зачем вообще меня так близко от неё усадили? Неясно, по какому принципу на пляже размещали живность, включая меня, мешки с продуктами, вещи всякие, вроде рулона ткани, оружия или вязанки хвороста. И непонятно, почему дракон иногда хватал не еду, а этот самый хворост, или ведро, например. Собственно, всё, традиционно выкладываемое на пляже, дракон в своё время брал, чаще или реже. Кроме девушки. Может, пора уже перестать её выставлять в качестве жертвы?

Я покосилась на корову, печально глядящую на меня, и позавидовала ей. Хотела бы я тоже вот так взять и пустить струю, наплевав на всё вокруг. И если дракон не явится в ближайшую пару часов, возвращаться мне домой в мокрой юбке. А мальчишки будут смеяться, мол, от страха обдулась. А попробовали бы сами вытерпеть так долго!

Сглотнув слюну, я задумчиво покосилась на редиску, которую вытащила из рукава и держала на ладони. Пить хотелось сильно, но ещё сильнее – облегчиться, и неизвестно, что хуже. Ладно, если не удержусь и опозорюсь, тогда и съем редиску, хуже-то уже не будет.

Я снова стала вглядываться в горизонт, мысленно умоляя дракона поторопиться. Интересно, это один и тот же дракон прилетает, или разные? Кроме старосты и жертвы его никто не видит – запрещено. Но они ничего никому не рассказывают. Вся деревня в этот день по избам сидит, люди ни в поле, ни в огород не выходят, нельзя! Так что даже издалека увидеть не могут. Братец Херевард пытался несколько лет назад подсмотреть, забравшись на чердак, так папенька, когда это увидел, так отпорол, что брат три дня стоя ел, зато желание на дракона посмотреть и у него, и остальных братьев накрепко отбило раз и навсегда.

А те времена, когда дракон в саму деревню прилетал, были так давно, что тем более не узнать. В легендах всегда говорилось «дракон» и всё, а какой он был – зелёный, чёрный, красный, – неведомо. Прилетал он раз в год, в самый длинный день года, хватал первое, что под руку, то есть под лапу, подворачивалось, и улетал. Корову с пастбища, ворот с колодца, мешок репы с телеги, раз даже собачью будку, прямо с привязанной к ней собакой, унёс. А однажды с дома старосты полкрыши утащил! И зачем она ему понадобилась – не понимаю.

И вот после этого и пришла тогдашнему старосте светлая мысль – предложить дары дракону, разложив их на берегу океана, из-за которого тот дракон и прилетал. Может, взяв предложенное, дракон не полетит в деревню и погром не устроит?

Так и вышло. Схватив козу, дракон развернулся и улетел. Деревня осталась целой, без повреждений. Вот с тех пор и повелось – в самый длинный день года выкладывать на заре дары для дракона. Он никогда раньше полудня не прилетал, но всё равно – с зарёй и не иначе. Несколько мужиков привозили дары на пляж, раскладывали в том порядке, как велел староста, потом уходили. Сам он забирался на скалу, на свой наблюдательный пункт, где, кстати, сидел на табуреточке, к тому же у него был с собой запас еды и эля. Ещё бы, он же не жертва, в отличие от меня.

Сначала-то мне всё это нравилось. Подумаешь, встать до рассвета, эка невидаль, я всё время так встаю, коров доить. И посидеть полдня, ничегошеньки не делая, казалось просто манной небесной. Поэтому, вытянув жребий на роль жертвы, предвкушала, как отдохну от постоянной работы по дому, я уж и не помню такого, чтобы не то что полдня, а полчаса просто так посидела. С тех пор, как старшая сестра четыре года назад вышла замуж, всё на мне. В огород и к скотине маменька братьев гоняет, а вот по дому – только я. Стирка, уборка, готовка – это ещё ладно. Так ведь ещё и мелюзга на мне, пока родители да старшие братья в поле.

Глава 2. Очень странные дети

Глава 2

ОЧЕНЬ СТРАННЫЕ ДЕТИ

22 июня. День первый.

Я огляделась, поняв, что, увлёкшись разговором, даже не заметила, как изменился пейзаж. Теперь под нами были горы, высокие, скалистые, с глубокими провалами и обрывами. Керанир влетел в пустое пространство, окружённое высоченными скалами с отвесными стенами, в которых я увидела множество отверстий, направился к одному из них и опустился на плоский выступ перед огромной, как оказалось вблизи, пещерой. Потом опустил меня и, на трёх лапах, волоча в четвёртой сетку, поковылял внутрь.

Я, обняв лукошко с яйцами, рванула следом, поскольку даже одного взгляда вниз мне хватило для того, чтобы держаться от края как можно дальше. Уж не знаю, сколько наших домов нужно было бы поставить один на другой, чтобы крыша верхнего достала до выступа перед пещерой, но уж никак не меньше двадцати, считая вместе с трубой. Хорошо дракону, он-то разбиться не боится, крылатый же, а меня в холодный пот бросило. И выступ вообще ничем огорожен не был, стоит мне споткнуться – просто скачусь к краю и рухну вниз.

Поэтому я старалась не отставать от Керанира, который опустил сетку, вытащил из неё испуганно мычащую корову и потащил куда-то вглубь огромной пещеры. Я собралась отправиться за ним, как вдруг услышала тонкий детский голос.

– Керанир, я смотрю, ты удачно слетал.

– Да, Эйлинод, очень удачно, – голос дракона звучал глухо, поскольку передняя часть его туловища находилась в каком-то отверстии, наверное, ведущем в другую пещеру, поменьше.

Оглядевшись, я увидела несколько подобных «дверей», и возле одной из них стоял кудрявый светловолосый малыш не старше трёх лет, в синей рубашке с вышивкой и чёрных штанах. Я застыла, глядя на этого мальчика и удивляясь сразу по нескольким причинам.

Во-первых, я никогда не видела такой красивой ткани, из которой была сшита одежда мальчика. Я привыкла к домотканой материи, льняной или шерстяной, но эта ткань была гладкой, яркой, переливчатой и выглядела очень дорого. Кто надел такую дорогую вещь на ребёнка, который испачкает её минут за десять? У нас красивую одежду с вышивкой надевали по праздникам девочки-подростки и парни, которые уже начали женихаться, те, кто моложе, носил совсем простые вещи, а уж малышей вообще одевали в одёжки, сшитые из старых вещей, всё равно они их быстро рвали и пачкали.

Во-вторых, у нас штаны на мальчиков надевали не раньше пяти лет, а то и позже, пока ребёнок окончательно не приучался облегчаться в горшок или нужник, иначе на них штанов не напасёшься, да и стирки будет – не продохнуть. До этого бегали просто в рубахах до колен. А тут совсем малыш – и в штанах. Ох, похоже, не зря Керанир про стирку спрашивал, умею ли.

Но одежда – это ерунда. Мои братья к этому возрасту всё ещё почти не разговаривали. «Мама, папа, ням-ням, бо-бо, дай, няня» – вот и весь набор слов, которым они владели. Ещё и половину звуков не выговаривали. А этот малыш говорит чётко, ясно, длинной фразой. Словно взрослый, только голос детский. Что же это за ребёнок такой удивительный?

– Ох, боюсь, старейшина не похвалит тебя за самоуправство, – покачал головой мальчик и перевёл взгляд на меня. – Ты же знаешь, Керанир, что похищение людей – табу.

Моя челюсть отпала, а лукошко едва не выпало из ослабевших рук. Да у нас так даже взрослые не говорят, разве что управляющий барина, когда за податью приезжает. Мудрёно так, по-городскому. А здесь – ребёнок. Кстати, что это он там про табу говорил? Может, меня всё же отнесут домой, пока этот неведомый старейшина не узнал? Или тот, когда узнает – велит отнести? Может, всё не так и страшно, может, я уже к ночи домой попаду? Хотя вряд ли, вечереет уже, а мы очень долго летели. Ну, тогда к утру.

– А я не крал, – Керанир выполз задом из дыры, уже без коровы. Подхватил козу и полез обратно. – Мне её подарили. Как и всё остальное. Ты напои животных, а Аэтель потом подоит. А пока – пусть поможет Нивене, я тут кучу продуктов принёс, часть возле берега оставил, тяжело очень было, сейчас слетаю – принесу.

– Ох, боюсь, старейшина всё равно рассердится из-за человечки. Хотя помощь её нам не помешает. Особенно когда малыши появятся.

– Если появятся, – вздохнул Керанир, вновь появляясь уже без козы и освобождая сетку от мешков. – Ты пока животным ноги не развязывай, а то ещё свалятся с карниза. Старейшина вернётся – что-нибудь придумает, а пока пусть так. А ты, Аэтель, иди вон туда, – он мотнул головой в сторону «двери», из которой появился малыш Эйлинод. – Помоги там, чем сможешь.

И я пошла. А что ещё оставалось делать? А сзади раздался голос Эйлинода:

– Нужно верить, Керанир. Нужно верить.

Передо мной оказалась ещё одна пещера, разительно отличающаяся от первой. Для себя я мысленно назвала первую двором – огромная, пустая, – а вторую – домом. Гораздо меньше первой, при этом в ней три наших дома поместилось бы, вместе с коровником, освещалась она огромным окном, выходящим на улицу, и какими-то странными светильниками в глубине. Это не были свечи или лучины, скорее это были небольшие шары, размером с яблоко, излучающие мягкий свет, каждый – как десять свечей, не меньше. И они просто висели в воздухе, ни за что не держась. На полу лежали толстые разноцветные половики с ворсом, такие же висели и на каменных стенах. У стены – странная лавка со спинкой, обитая тканью, даже на вид мягкая, посредине – большой стол с резными ножками в окружении стульев – я такие у старосты в доме видела, когда мы с маменькой к его жене ходили, она – поговорить о чём-то, а я так, поглазеть. Только у тех ножки прямые были, а здесь – тоже резные.

Ещё вдоль стен стояли шкафы и полки, а на полках – книги, много книг, столько даже в книжной лавке в городе не было – тогда папенькина очередь рыбу в город отвозить была, и он нас со старшими братьями взял. Это давно было, ещё до свадьбы сестрицы Идгит, после-то уж я никуда из дома не отлучалась. А тогда папенька разрешил нам по улице пройтись и в окна лавок посмотреть, пока он свои дела решает.

Глава 3. Катастрофа

Глава третья.

КАТАСТРОФА

22 июня. День первый.

– Керанир? – ахнула я. – Так ты что же… оборотень?

– Я – двуипостасный, – поморщился мальчик.

– Дву… что?

– Драконы имеют две ипостаси, – с недовольным вздохом объяснил мне мальчик. – Крылатую форму и двуногую. И меняем мы ипостаси по своему желанию, а не под воздействием луны, как эти блохастые.

– Ипо-ста-си?

– Облик, Аэтель, – вмешалась Нивена. – Драконы имеют два облика. Керанир, ты что, не можешь говорить попроще? Девочка же не понимает.

– Я, вообще-то, жутко голодный. Так далеко я уже давно не летал, да и дары весьма тяжёлые. А сил у меня сейчас в разы меньше.

– Аэтель сварила щи, а скоро будет готово рагу, – Луччи за руку потянула Керанира к столу. – Садись, мы тебя ждали, не ужинали.

Действительно, что я пристаю-то? Ребёнок домой голодный явился, нужно накормить сначала, а уж потом расспрашивать. Но от ответов он не уйдёт. У меня накопилось слишком много вопросов, но не хотелось малышей расспрашивать, а Керанир уже не выглядит таким маленьким и трогательным. Если что, ему я и подзатыльник дать смогу, рука не дрогнет. Но сначала – ужин.

Под руководством Нивены я разлила щи по отдельным тарелкам, что для меня было непривычно – дома ели из общего чугунка, хлебали по очереди, да и яичницу мы сегодня ели из одной сковородки, но из тарелок, наверное, удобнее, не нужно тянуться, – разложила ложки и нарезала хлеб. По совету всё той же Нивены я высыпала нарезанный картофель в кастрюлю, где уже варились кусочки окорока, а так же нарезанные лук, морковь, и немного капусты, а затем поставила на плиту, томиться. А сама подсела за общий стол, налив и себе немного щей – уж очень любопытно было попробовать, что же это за овощ такой странный.

Вкус у картофеля оказался непривычным, но приятным и… сытным. Да и в целом щи удались, на косточке от окорока они удивительно вкусны. Поэтому, снова отложив допрос на потом, я наслаждалась едой, периодически посматривая на малышей – не нужна ли им помощь? Нет, не нужна. Дети уже показали, что легко управляются с ложками, яичницу они вообще ели странными штуковинами под названием «вилка». Это действительно было похоже на маленькие вилы, но у меня пока есть этой штукой не получилось, так что мне оставили ложку.

И, кстати, на красивой одежде малышей не было ни пятнышка. Похоже, стиркой меня совсем уж не завалят.

Когда Керанир расправился со второй порцией щей, то я решила – пора. А то у Луччи глазки совсем осоловели, да и остальные ребятишки зевают. Заснут – и я останусь без ответов.

– Значит, вы все здесь драконы? – уточнила я.

Все дружно взглянули на меня и так же дружно кивнули.

– И вы все можете летать?

– Только мы с Кераниром, и старейшина, конечно, – ответила Нивена. – Луччи и Эйлинод пока не могут, нужно несколько лет подождать.

– А где ваши взрослые?

Действительно, маленькие дети живут совершенно одни, полумифический старейшина навещает их раз в несколько дней – очень странно.

– Мы взрослые, Аэтель, – улыбнулся Эйлинод.

Было странно слышать это от крохи ростом мне до бедра, но эти странные дети на самом деле вели себя как взрослые. Может, так и должно быть? Кто сказал, что двуногая ипо… иппо… двуногий облик у драконов обязательно такой же, как у людей? Папенька как-то рассказывал, что в юности был в городе в балагане, и там был карлик. Он был взрослый, но выглядел как ребёнок. Может, они тоже карлики? Нет, не получается.

– Если вы взрослые, почему вам всё здесь так велико? Стулья, плита эта, до раковины вы только со стула дотянуться можете. И где все остальные? Я видела много дырок в скалах, когда мы подлетали, это ведь другие пещеры?

– Да, – вздохнула Нивена.

– Тогда где все? – я махнула рукой в сторону окна, в которое можно было увидеть тёмный отвесный склон другой скалы, стоящей напротив. – Где огни? Почему никто не летает? Никого не слышно, вообще никого. Тишина какая-то… мёртвая.

– Мёртвая, – повторила Луччи и по её щекам потекли слёзы. – Как верно ты сказала. Это мёртвый город. И мёртвый остров.

И она расплакалась. Керанир вскочил, взял малышку на руки и, баюкая и шепча что-то успокаивающее, понёс к стене, отодвинул висящий на ней половик, более тонкий, чем остальные, и скрылся в ещё одном проходе, который тот, оказывается, закрывал.

– А как же рагу? – пробормотала я, не зная, что ещё сказать.

– Пусть идут, – вздохнул Эйлинод. – Воспоминания ещё слишком болезненны. Спасибо, щи были очень вкусные.

Он встал из-за стола и вышел «во двор», в тишине было слышно, как его шаги затихли где-то вдали. Я помнила, что там есть ещё несколько пещер, в которых я не была и не знала, что там находится. Но мальчик явно не просто так гулял, у него была какая-то цель.

– К Финиене пошёл, – вздохнула Нивена. – Он к ней часто ходит. Просто сидит рядом, иногда разговаривает с ней. Всё надеется, что она к нему вернётся.

– А кто такая Финиена?

Глава 4. Старейшина

Глава 4

СТАРЕЙШИНА

23 июня. День второй.

Я подскочила и села на диване, пытаясь продрать глаза и посмотреть на того, кто меня разбудил, но яркий свет выбивал слезу, мешая хоть что-то разглядеть. Наконец, мне удалось приоткрыть один глаз настолько, чтобы увидеть нависающий надо мной силуэт, показавшийся мне огромным, освещённый десятком шариков, висящих у него над плечами и, наверное, за спиной.

– А можно свет убрать? – пробормотала я, заслоняя глаза ладонью.

Свет уменьшился. Я убрала ладонь и повторила попытку открыть глаза. Получалось уже лучше, но слёзы мешали разглядеть того, кто стоял надо мной, так что я стала тереть глаза, пытаясь проморгаться.

– Ты мне не ответила. Кто ты?

– Аэтель.

– Очень информативно, – усмехнулся кто-то. Это слово я не поняла, зато следующие были вполне нормальными. – Откуда ты здесь взялась?

– Керанир принёс. Я – жертва.

– Чья жертва? – мой собеседник был явно ошарашен.

– Человеческая. Ну… это… дар.

– Какой ещё дар? А, день летнего солнцестояния. Ясно. Вот только зачем он тебя взял?

– Корову доить, – именно это ведь и сказал мне Керанир. – А вы старейшина, да?

Я, наконец, проморгалась и теперь с удивлением смотрела на мужчину, нависшего надо мной. Он показался мне огромным, может, потому, что я сидела, а он стоял? И выглядел при этом очень недовольным.

– Да, – мужчина кивнул и недоумённо нахмурился. – Какую корову? Нет у нас никакой коровы. Что ещё придумал этот мальчишка?

– Теперь есть. А где же ваша борода, если вы старейшина?

– Какая ещё борода? Что ты мне голову морочишь? И откуда взялась корова?

– Тоже дар.

– А, верно… Плохо соображаю, третьи сутки не сплю, – мужчина потёр лицо ладонью и встряхнул головой со странными волосами.

У нас так не стригутся. Мужчинам просто подрезают волосы снизу по кругу, когда они слишком отрастают, а у старейшины они были и на макушке пострижены, были все одной длины и смешно топорщились. И были странного цвета – более тёмные у корней и совсем светлые на кончиках. Выгорели, что ли? Он что, на солнце без шапки ходит? Так ведь и солнечный удар заработать можно!

И бороды не было. Совсем никакой, ни седой, ни такой, как волосы. Я без бороды только совсем молодых парней видела, даже братец Херевард, годом старше меня, бороду отращивает, совсем жиденькую, клочкастую и смешную. Ещё у управляющего бороды не было, но у него усы. А у старейшины и усов не было, хотя он взрослый уже. Странно это. И непривычно. Хотя, наверное, удобно, еда в бороде не застревает.

– Так, ладно. Корова – это хорошо, это правильно. А вот тебя нужно обратно вернуть, нечего тут людям делать.

Не хочу я обратно! Мне и здесь хорошо. Дома-то, у родных маменьки да папеньки, за прислугу жила, а здесь, вроде как жертва, а ко мне по-человечески, хоть и нелюди. И еды досыта, и диван отдельный, мягкий, и нужник тёплый и не воняет, и воду из колодца таскать не нужно. И дети не капризные и не сопливые, и вообще не дети. И платье обещали дать, а ещё – обувь! Летом – обувь! А картошка какая вкусная, оказывается! Нет, не хочу назад.

– А корову сами доить будете? Или щи варить? Нет уж, жертва – значит, жертва, назад хода нет! Да и потом – нельзя мне назад. Меня ж про вас расспрашивать будут, а вдруг проболтаюсь, а я гореть не хочу.

– Гореть? Ничего не понимаю, – мужчина плюхнулся на диван, рядом со мной, едва ногу не придавил, успела отдёрнуть, и, откинувшись на спинку, с силой потёр глаза и зевнул. – Давай так – сейчас спать, а утром всё решим, ладно?

– Ладно, – что-то мне его вдруг жалко стало. Устал же. И голодный, наверное. – Есть хотите?

– Очень, – не открывая глаз, вздохнул мужчина. – Но сил никаких нет. Утром кашу поем.

– Вы хотите кашу? – я стала прикидывать, что смогу сготовить из того, что принёс Керанир. Кажется, в одном из мешков была пшено.

– Уж лучше кашу, чем постные щи.

– Почему постные? С окороком.

Старейшина резко выпрямился и недоверчиво, но с надеждой уставился на меня.

– С окороком?

– Дар, – улыбнулась я, глядя, как загорелись его глаза.

– Где они? – старейшина посмотрел в сторону кухни жадным взглядом.

– В холодном шкафу. Если вы дунете в плиту, то я погрею.

– Не надо! – мужчина сорвался с места, кинулся на кухню и загремел дверцами. Через минуту оттуда раздалось: – И рагу? Тоже с окороком? О! И молоко! И яйца есть?

– А в шкафчике на стене хлеб и сыр. Под полотенцем, – ответила я, вставая и натягивая платье в полумраке – шарики улетели вслед за старейшиной. Поспать больше всё равно не получится, да и скоро всё равно на утреннюю дойку вставать. – Остальное Керанир куда-то убрал, не знаю, куда.

– Остальное? – старейшина появился из кухни с большой тарелкой, на которой высокой горкой лежало холодное рагу, потом снова исчез за углом.

Глава 5. Усыпальница

Глава 5

УСЫПАЛЬНИЦА

23 июня. День второй.

Когда старейшина исчез вдали, я огляделась, едва ли не впервые увидев окружающий пейзаж. Когда мы с Кераниром подлетали, я отвлеклась на свои мысли и едва успела бросить вокруг взгляд, развешивая бельё, тоже по сторонам особо не смотрела, а из окна я могла видеть лишь скалу напротив. Но теперь, стоя на выступе, я вдруг поняла, какая удивительная картина раскрывается передо мной.

Напротив и справа высились точно такие же скалы, образуя вместе с нашей что-то вроде кривой подковы, а вот слева было видно далеко, до горизонта. Я видела ухоженные поля и огороды, реку, луга, немного дальше – лес. Ещё дальше виднелась гора, точнее – холм, словно бы расколотый пополам, словно из каравая хлеба вырезали неровный кусок. И, насколько я смогла разглядеть, внутренняя часть раскола была усеяна тёмными точками – пещерами.

– Это сделали древние, – услышала я голос Нивены.

– Древние?

– Первые драконы, поселившиеся на этом острове. Они раскололи горы и сделали в них пещеры. Это могут делать те, кто владеет магией земли – им подвластны скалы. Последующие поколения лишь добавляли новые пещеры, а вот горы уже не раскалывают – незачем. Места хватало. А теперь – тем более…

И девочка тяжело вздохнула. Я тоже. Сколько же здесь жило драконов, и сколько осталось?

– А много ещё таких вот скал, как наша и та?

– Ещё двадцать одна. Но наш посёлок самый большой, пятьдесят три пещеры. В том – около тридцати, в остальных по десять-двадцать, точнее не знаю. Нас было более тысячи на этом острове. А осталось…

– Сколько?

– В пещере лежат сто сорок три яйца, это вместе с «детскими» и теми, что этой ночью принёс старейшина. Плюс нас шестеро, считая малышку Лани. И даже если в оставшихся поселениях старейшина найдёт ещё кого-то… Это мало, это так мало.

По щекам девочки потекли слёзы. Я никогда не видела, чтобы дети так плакали – молча. Я знала, что на самом деле Нивене безумно много лет, но выглядело это всё равно жутко. Опустившись на колени, я обняла хрупкое, вздрагивающее тельце и дала ей выплакаться на моём плече.

Спустя какое-то время Нивена успокоилась и лишь стояла, всё так же уткнувшись мне в плечо. Потом глухо произнесла:

– Мои дочь и старший сын были живорождёнными. Я не знаю, где был в момент катастрофы мой младший сын, но надеюсь, что он там, в той пещере, и я ещё увижу его. Внуки, правнуки… Возможно, ни один из них не вернётся. Выжил лишь один из десяти, и когда я думаю об этом… Почему я не умерла вместе с Леонейлом? Почему он не согласился разделить со мной жизнь? Пережить своих детей – это так страшно.

– Кто такой Леонейл?

– Мой муж. Он умер. Давно. Почти пятьсот лет назад. Он был намного старше меня.

– Мне жаль.

– Он сказал, что не хочет забирать годы, отпущенные мне судьбой. Что связывать жизнь нужно, когда супруги – ровесники, когда любой может умереть первым. Но если жизни свяжем мы, то именно он заберёт мои годы, а он этого не хотел. Сначала я согласилась. Молодая была, глупая. А потом пыталась настоять, но мой муж был непреклонен. И ушёл. А я осталась. Он хотел, чтобы у наших детей остался хоть кто-то из родителей, пусть даже они к этому времени были уже взрослые и имели внуков. А теперь я осталась, а моих деток больше нет. Почему он отказался?

– Думаю, он любил тебя, – я не всё поняла из сбивчивых слов Нивены, но в этом у меня сомнения не было.

– Очень любил. И я его тоже.

– Я не поняла, а что за разделение жизни?

– Это обряд. Его по желанию проходит большинство супружеских пар. Мы живём около тысячи лет, кто-то меньше, кто-то чуть больше. Старейшине вообще тысяча тридцать восемь. В общем, этот обряд суммирует отпущенные супругам годы, а потом делит между ними поровну.

– Суммирует?

– Складывает. И прошедшие этот обряд умирают в один день.

– А твой муж не захотел, потому что ты была младше него?

– Да. На пятьсот восемнадцать лет. Для меня это не имело значения, он был молод, силён и красив. Примерно, как старейшина сейчас. Выглядел лет на двадцать пять, не больше. Я влюбилась без памяти, не смотрела на возраст. Я была готова отдать полжизни, лишь бы Леонейл остался со мной ещё хотя бы ненадолго. Но он отказался, – и она снова заплакала.

– Мне жаль, мне так жаль, – я не знала, что сказать ещё, просто гладила Нивену по спине, дожидаясь, когда она успокоится.

– Девочки, малышка Лани проснулась, – появившийся из пещеры Керанир нарушил наше уединение.

– Ох, что-то я расклеилась, – отпуская мою шею, смущённо пробормотала Нивена. – А ведь обещала тебе показать выход на землю.

– Ничего страшного, думаю, тебе это было нужно, – я пригладила растрепавшиеся волосы девочки, которые сегодня не были заплетены, Нивена просто убрала их с лица под ленту. – И мы сможем взять с собой Лани, когда ты будешь показывать мне выход.

– Она не такая уж и лёгкая, – покачала головой Нивена, заходя в пещеру, я за ней.

– Ха! У меня некоторые братья до трёх лет сиднями* были, так что я и по двое таскала, каждый тяжелее малышки. Я сильная.

Глава 6. Отмена табу

Глава 6

ОТМЕНА ТАБУ

23 июня. День второй.

– Я всё объясню, хотя, если честно, сам не понимаю, что с вами случилось. Но у нас здесь такое творится… В любом случае я очень рад, что вы смогли вернуться. И не важно, что объяснить это невозможно.

– А уж мы-то как рады, – протянул один из молодых мужчин. Все, вслед за нашим старейшиной, потянулись к выходу. – Хотя, конечно, очнуться запертым в гробнице – то ещё удовольствие. Я думал, мы так там и умрём. Снова!

– Да, чудо просто, что девочки вас нашли. Страшно подумать, что могло бы случиться! А мы бы этого так и не узнали, в ближайшее время как-то не собирались туда заходить.

Я последней вышла из дыры и сообразила, что кое-кого не вижу.

– Старейшина, – окликнула я. Все мужчины дружно обернулись ко мне. Нда… – Наш старейшина, – исправилась я, но, наверное, получилось ещё хуже. Теперь мужчины уже откровенно посмеивались, видя, как я смущаюсь. – Старейшина Фолинор, – сделала я последнюю попытку.

– Просто Фолинор, – вздохнув, видимо, над моей глупостью, поправил меня наш старейшина. – Сейчас это звание вновь вернулось к Бекилору. – И он указал на старика, которого темноволосый мужчина продолжал держать на руках.

– Хорошо. Фолинор, – не так-то просто получилось выговорить это имя, я даже думать о нём привыкла как о старейшине. – А где Керанир?

– Пока летит. Его крылья сейчас намного короче моих, удивляюсь, как ему вообще удалось меня догнать. Сюда я гнал на пределе, поэтому он сильно отстал.

– Аааа… – я немного успокоилась, а то переживала за мальчика.

– Короткие крылья? У Керанира? – удивился один из старейшин. Или они теперь уже все не старейшины?

– Учитывая, как выглядит Нивена, – мужчина средних лет кивнул на девочку, которая так и сидела на руках у мужа, крепко обняв его и уткнувшись лицом ему в шею, – я не удивлюсь, что и Керанир превратился в ребёнка. Это так? – получив утвердительный кивок от Фолинора, он покачал головой. – Нам нужно срочно поговорить.

– Мы все сейчас живём в моей пещере, – Фолинор мотнул головой вверх. – Все, кто остался.

– То есть… осталось… – рыжеволосый дракон пытался подобрать слово, явно опасаясь получить ответ, – немного?

– Мне жаль, – кивнул Фолинор. – Летим, я всё расскажу дома.

– Там есть щи и каша, – подхватила я. Драконы переглянулись и, по очереди обратившись, стали подниматься вверх, в пещеру старейш… то есть Фолинора.

При этом Элрохин нёс в лапе старика, который так и остался человеком, а Леонейл – Нивену. Я залюбовалась красивым зрелищем. Драконы были чёрными, тёмно-зелёными, тёмно- и светло-коричневыми, один вообще стал красным. Золотых среди них не было.

Зачарованная удивительным зрелищем, я даже не заметила, что рядом остался лишь один дракон.

– Идём, Аэтель, – и он протянул мне огромную лапу, покрытую золотой чешуёй.

Я подумала, что сейчас он, как Керанир, закинет меня себе на загривок, но дракон дождался, когда я присяду на его ладонь, как на стул, и, аккуратно обхватив меня пальцами, взлетел. Я вцепилась в огромный ноготь, оказавшийся передо мной, и постаралась не выронить ведро, в котором лежали кружки и полотенца. Несколько взмахов огромных крыльев – и вот меня уже аккуратно поставили на знакомый выступ, а сам Фолинор стоял рядом в человеческом облике.

Мы прошли в «дом», который сразу стал тесным из-за того, что в нём столпилось столько высоких широкоплечих мужчин. Причём все они как-то сразу нашли, чем заняться. Один разливал по тарелкам щи, другой накладывал кашу, третий резал хлеб, четвёртый доставал ложки, пятый придвигал к столу стулья.

Я смотрела на всё это, разинув рот. Если уж тарелка, которую старейшина отнёс в раковину, вызвала у меня такое удивление, что уж говорить о том, что сейчас происходило в кухне. Мужчины сами о себе позаботились, никто не ждал, что сейчас я кинусь их всех обслуживать. Я бы это сделала, невелика тяжесть – на стол подать, но они справлялись сами. Я действительно попала в другой мир. Решив принять хоть какое-то участие в происходящем, я сняла с одной из банок с молоком сливки и поставила миску на стол, предложив всем желающим добавить их в щи.

Какое-то время все ели молча, слышались лишь просьбы передать хлеб или плеснуть добавочки. Леонейл не выпускал Нивену из рук ни на секунду с момента первой встречи, там, внизу. Когда мужчины утоляли первый голод, он держал в одной руке её, в другой кружку с молоком, а она кормила его хлебом. И сейчас Нивена сидела на коленях у мужа, они ели из одной тарелки. Эйлинода и Лучиеллу мужчины тоже держали на коленях, дети не были голодны, но хотели участвовать в разговоре. И только малышка Лани сладко сопела в колыбельке, её не беспокоили ни свет, ни разговоры.

Когда первый голод был утолён, мужчина средних лет, которого звали Диэглейр, попросил старейшину рассказать, что же со всеми ними произошло. И я снова услышала примерно то же самое, что рассказывала мне Нивена, только более подробно – мужчины задавали вопросы, которые мне и в голову бы не пришли. Например, куда делся артефакт, натворивший таких бед. Оказалось, что исчез. Растаял, словно исчерпал самого себя. На том месте, где Лоргон проводил свой проклятый ритуал, его не оказалось, а забрать или спрятать его никто не мог – некому было.

Рассказал старейшина и о том, как искал и нашёл выживших, как собирал все эти дни яйца, даже не будучи уверенным, что в них кто-то живой, лишь надеясь на это. Как эту надежду превратила в уверенность маленькая Лани, вылупившись из яйца вопреки всякой логике. Перечислил, где уже побывал и какие посёлки и части острова остались необследованными. Для меня все эти названия были незнакомы и ничего не значили, но остальные мужчины явно понимали, о чём речь, некоторые были готовы завтра же лететь, чтобы продолжить поиск выживших. И тут Леонейл задал вопрос, заставивший всех замолчать и взглянуть на нашего старейшину.

Глава 7. Состязание

Дар золотому дракону

Глава 7

СОСТЯЗАНИЕ

23 июня. День второй.

Я в растерянности смотрела на дракона. Вопрос был слишком неожиданным.

– Я… я не знаю. Не задумывалась никогда. Всякие нравятся. Кроме лысых.

– Ну, с этим-то проблем точно не будет, – Эльрод взъерошил свои и без того стоящие дыбом волосы.

– Эльрод, я тебя, кажется, предупредил, – насупился наш старейшина.

– Да что такого-то? Я что, не имею права за девушкой поухаживать?

– Не имеешь! – заявил вдруг Керанир. – Это моя человечка, понятно? Мне её подарили! И я её сюда принёс. А ты лети и найди себе другую.

– А тебе-то она зачем? – удивился мужчина. – Мал ты ещё для девушки. Да и жена у тебя есть.

– В данный момент моя жена, в силу возникшего форс-мажора, не способна исполнять единственную супружескую обязанность, в которой, даже находясь в этом теле, я очень нуждаюсь, – готовить еду, – усмехнулся Керанир. – Так что не станет возражать, если эту обязанность возьмёт на себя кто-то другой, а конкретно – Аэтель.

– Ты абсолютно прав, Керанир, – улыбнулась малышка Луччи. – Не стану. – И подмигнула мне.

А моя челюсть снова чуть на пол не упала, впору верёвочкой подвязать. Сюрприз за сюрпризом! Это получается, что Луччи – жена Керанира? А я-то думала, что он с ней нянчится, как старший ребёнок с самым младшим, а они, оказывается, муж и жена. Хотя чему тут удивляться, у Эйлинода жена вообще яйцо! А муж Нивены – воскресший покойник. Интересно, а у нашего старейшины что с женой случилось?

– Сговорились, – скривился Эльрод. – И чему я удивляюсь, вы всегда плечом к плечу стояли. Эх, если б я нашёл такую же, чтоб и меня так же поддерживала, – женился бы, не раздумывая.

– Плохо искал, – хмыкнул Мэгринир.

– Как будто у меня такой уж большой выбор был, – фыркнул Эльрод. – Зато теперь – все женщины мира к моим услугам! Эх, знавал я одну вдовушку…

– Ты что, и раньше… с человечками?.. А как же табу? – возмутился Эйлинод.

– А что табу? Нельзя похищать человеческих женщин, нельзя брать их в жёны. И никакого запрета на то, чтобы слегка поразвлечься. Словно сам никогда так не делал? – Мальчик покачал головой. – Да ладно?! – Он оглядел всех, кто находился в пещере. – Только не говорите, что и вы никогда так не делали? Только честно!

– Я – никогда, – ответил Керанир.

– И я, – Элрохин поднял руку.

Остальные молчали.

– С вами троими всё понятно, женились чуть ли не мальчишками. Но поверьте, почти все холостяки, отправляясь к людям по делам, не отказывали себе в том, чтобы покувыркаться с какой-нибудь весёлой вдовушкой. Кстати, нам ведь нужно скот закупать, вот завтра и полечу, заодно и разведаю обстановку. Кто со мной?

– Может быть, сначала всё же разыщем всех выживших? – нахмурился наш старейшина.

– Думаю, нам нет смысла делать это всей толпой, двое-трое вполне могут заняться закупками, тем более что и с мясными продуктами, как я понял, не всё так уж радужно, а едоков у вас прибавилось. А остальные и так за полдня справятся. Я прав? – и Эльрод, подняв брови, оглядел мужчин.

– Думаю, прав, – кивнул Диэглейр. – Давайте решим, кто и чем завтра займётся, скажем нашей хозяюшке и спасительнице «спасибо» и отправимся спать, время позднее. Итак, кто на поиски, а кто за покупками?

– Я остаюсь, – первым ответил наш старейшина. – Я должен закончить то, что начал. И только я знаю, где уже всё проверено, где частично, а куда у меня крылья пока не дошли.

– Значит, именно тебе и возглавлять поиски, – согласился Диэглейр. – Я тоже остаюсь. Кто ещё?

– Я, – ответил Леонейл. – Нивена, хочешь полететь со мной?

– Хочу, – кивнула девочка. – Я ведь сказала – никогда тебя больше не отпущу. Аэтель, справишься без меня?

– Конечно. До следующей стирки легко справлюсь, я теперь неплохо здесь освоилась. Только шариков мне для плиты побольше наделай на всякий случай. Едоков-то прибавилось.

– И я остаюсь, – а это уже Элрохин. – Не хочу деда надолго оставлять, пока он не оправится после заточения.

– А я полечу, пожалуй, – пожал плечами Аэглеф. – Хочется посмотреть, как изменился мир за то время, что меня не было.

– А можно вопрос? – слова Элрохина о заточении напомнили мне об одной странности, которую я заметила, но в тот момент было не до расспросов.

– Конечно, – улыбнулся мне Элрохин. – Спрашивай, о чём хочешь, девочка, не нужно каждый раз просить разрешения.

– Когда мы только вас нашли, Нивена переживала, что вы там без еды, воды и почти без воздуха. Она сказала, что там гер-ме-тич-но, – использовала я новое слово, которое узнала от девочки. Кажется, скоро я и сама начну разговаривать на драконьем языке. – А когда вы вышли, то сказали, что вода и воздух у вас были. Мне это непонятно.

Глава 8. Корабли с секретом

Дар золотому дракону

Глава 8

КОРАБЛИ С СЕКРЕТОМ

24 июня. День третий.

– Нет, конечно нет, – улыбнулся моему изумлению наш старейшина. – Летаем мы, драконы, а корабль несём в лапах. Но, сама понимаешь, обычный корабль так не понесёшь – мешают мачты, паруса, к тому же нужно за что-то хвататься, чтобы не повредить обшивку. Поэтому наши корабли делаются особенными. Со стороны посмотреть – обыкновенные, но с секретом.

– С каким? – мне безумно захотелось увидеть «корабли с секретом», даже, наверное, сильнее, чем «летающие корабли».

– Если хочешь, сможешь увидеть, – предложил Эльрод.

– Очень хочу! Только… это же, наверное, далеко, да и малышку я оставить не могу.

– Думаю, на полчаса её можно будет оставить, ничего страшного, найдётся, кому присмотреть, – покачал головой наш старейшина. – Но сначала нам нужно будет слетать всем вместе на Скалу Солнца и представить Лани миру. Думаю, никто не станет возражать, что это нужно сделать сегодня?

Никто не возражал. Все, похоже, знали, о чём шла речь, а я просто решила следовать за ними. И, спустя совсем недолгое время, держа на руках малышку, которую девочки нарядили в красивое красное платьице, уже едва ли не привычно уселась в подставленную золотым драконом ладонь. А спустя ещё несколько минут сошла на вершине высоченной отвесной скалы, наверное, раза в два выше той, в которой находилась наша пещера. Прежде я даже не догадывалась о её существовании, поскольку из пещеры её видно не было.

Вершина горы была словно бы срезана огромным ножом, единственное, что на ней выделялось, – каменное возвышение размером со стол. В отличие от абсолютно пустой и гладкой площадки, этот «стол» был весь покрыт рисунками, как и камень, закрывающий вход в усыпальницу. На одной стороне «стола» была картинка, изображающая драконов, стоящих в ряд и глядящих на пару в центре. Эти два дракона держались за передние лапы, а на них лились лучи солнца странной формы. На другой картинке так же выстроились в ряд драконы, а стоящий в центре поднимал в лапах вверх маленького дракончика, и на него тоже светило странное солнце.

Из любопытства я обошла каменный стол и увидела ещё две картинки, которые повторяли происходящее на первых, с той разницей, что вместо драконов там были изображены люди.

– Дай-ка мне малышку, – попросил Бекилор.

Лани охотно пошла к нему на руки и с интересом стала рассматривать золотую цепь с медальоном в форме дракона, которая была надета на нём поверх красного прямого платья с золотой отделкой. И когда успел переодеться, за столом-то в нормальной одежде сидел, в рубахе и штанах? Огляделась – остальные были одеты как обычно. Наверное, Бекилор приоделся, чтобы совершить ритуал, он же теперь главный старейшина.

– Кто её отец, – спросил он в это время у Фолинора.

– Не знаю. Я нашёл её яйцо в пещере Мэгроса, но дед он ей или прадед – не знаю. Там три поколения вместе жили, Лани могла быть чьим угодно ребёнком.

– Ладно, это уже не важно, никого из её близких родственников здесь всё равно нет. Пожалуй, начнём, – и Бекилор с удивительной силой для того, кто вчера ещё на ногах не держался, высоко поднял Лани над головой и начал говорить медленно, размеренно и очень торжественно:

– Сегодня мы представляем миру новое дитя нашего рода, Ланиэллу, дочь семьи Мэгроса. Благослови её, Камень Судьбы, освети путь её в этом мире, подари разум и силу, счастье и долголетие, а также надели магией. Вручаем это дитя в твои заботливые объятия, оберегай и поддерживай её на длинном жизненном пути.

Произнеся эту торжественную речь, Бекилор положил малышку на «стол» и отступил, встав в круг, образованный остальными драконами. Все замерли и молча смотрели на Лани, словно чего-то ждали, тишину нарушало лишь весёлое гуканье девочки, играющей со своей ножкой. Я тоже ждала, сама не знаю – чего. И тут в совершенно гладкой на вид столешнице, немного выше того места, где находилась макушка малышки, появилась дыра, и из неё, медленно и плавно, выплыл большой, с два моих кулака, ярко-синий, полупрозрачный камень, той же формы, что и странное солнце на рисунках. Неторопливо взлетев в воздух, он застыл над девочкой так, что лучи солнца, проходя сквозь него, упали на малышку и забегали по ней солнечными зайчиками. Причём были они странные, двух цветов – голубые и красные, я никогда ничего подобного не видела. Камень чуть покачивался, зайчики бегали по телу Лани, она с радостным смехом пыталась их ловить, а мы все, словно заворожённые, смотрели на эту удивительно красивую картину.

Спустя несколько минут, синий камень совершил обратный полёт и скрылся в дыре, которая тут же исчезла, и снова верх «стола» был абсолютно гладким. Все словно бы отмерли, зашевелились, заулыбались, Бекилор снова взял малышку на руки и снова поднял к небу.

– Благодарим тебя, Камень Судьбы, что принял новое дитя и благословил магией огня и воды. Отныне её судьба в твоих руках, береги же чадо своё, как берег всех нас тысячи лет. – После чего передал малышку Фолинору. – Заботься о ней, как о своём ребёнке, поскольку увидела свет она в пещере твоей.

Наш старейшина неловко взял девочку на руки – было видно, что с такими крохами ему прежде дело иметь если и приходилось, то очень редко, – но, наверное, вспомнив, как её обычно держу я, перехватил поудобнее, и малышка прижалась к нему, сунув в рот палец и вцепившись другой ручкой в воротник его рубашки. А потом расслабилась настолько, что надула прямо на руку, на которой сидела.