Давай нарушим

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Совершенно отстойный день. Не знаю почему, но мне прискорбно осознавать, что моя подруга, которая действительно мне дорога, ненавидит мою девушку. Как оказалось, они одноклассницы, и отношения у них оставляют желать лучшего.

Сложно разрываться между ними двумя: вроде как только забыл о прошлом и нашёл нормальную девушку, так на тебе — « тогда я ухожу» — цитируя слова подруги.

Дверь в квартиру оказалась незапертой, что меня смутило. Я быстро проследовал по коридору, который вёл в гостиную. Сначала я совсем не поверил своим глазам, но то, что происходило, было реальностью: на моем кожаном диване сидела девушка, то самое «прошлое», которое я, тщетно, пытался забыть пять лет.

Тут только одно различие: вместо семнадцатилетней девочки, перед моими глазами предстала двадцатидвухлетняя девушка. Более утончённая, более женственная, но всё с теми же невинными, нежно-голубыми глазами.

— Привет, Тим, — с искренней улыбкой проговаривает сестра, которая каким-то образом оказалась в моей квартире.

— Какими судьбами? — я, мягко говоря, поражён.

— Макс сделал мне предложение: приехала посоветоваться с любимым братом, — пожимает плечами Сашка.

Серьёзно? Какого чёрта мне так везёт.

— Как ты оказалась в квартире? — игнорируя её заявление, спрашиваю я.

— Была у родителей, они дали мне ключ, который ты им оставлял, на всякий случай, — объясняет Сашка, видимо, чтобы у меня больше не возникало вопросов.

— Вот и наступил этот « всякий случай». Так что, даже не обнимешь? 

Сестра вопросительно поднимает свои бровки и встает с дивана, в ожидании моих действий. Я неторопливо подхожу к ней и заключаю в крепкие объятия. Жадно вдыхаю её запах, это сейчас кажется самым необходимым; по-прежнему пахнет сиренью.

Нет, это не духи, а её собственный запах: самый неповторимый и желанный. Наверное, поэтому я обожаю сирень: напоминает о ней, даже когда она не рядом.

— Надеюсь, ты не против, если я погощу у тебя несколько дней? — Сашка отстраняется, вопросительно посмотрев на меня.

— Глупая, — кратко отвечаю я, а она всё понимает.

— Я там ужин приготовила, — кивает в сторону кухни. — Пошли есть.

И мы идем: я всегда беспрекословно выполнял все её просьбы, чтобы сестрёнка никогда не расстраивалась. Она единственная, кто имеет надо мной такую власть. После приёма пищи мы решаем посмотреть фильм.

Выбор останавливается на комедии с элементами боевика, которые мы так любили. Вообще, у нас было много общего: любимое мороженое, предпочтения в музыке, книгах, фильмах, да во всем, чёрт возьми. Кроме одного: наша любовь друг к другу отличается.

Я не знаю, в какой момент начал любить её совсем небратскими чувствами. Сашка всегда была рядом, а я, как старший брат, защищал её ото всех проблем и компенсировал заботу родителей, которые часто работали.

Как сейчас помню случай, когда ей было четырнадцать лет и она, глупая, попросила меня научить целоваться, чтобы не облажаться перед мальчиком, который её нравился. Научить не научил, а мальчику тому так ребра пересчитал, что целоваться было не с кем.

Убить я его, конечно, не убил, но в травматологии он долго лежал, а я нажил проблемы с полицией. Но это было не важно, главное, что Сашка была в безопасности и неведении. Тогда я уже знал, что ни одну девушку не смогу полюбить так, как сестру.

— Как в Англии? — интересуюсь я, делая вид, что заинтересован фильмом, который мы включили. На самом деле, моё внимание приковано только к Сашке, которая удобно устроилась на моем плече.

— Хорошо, получила диплом в том году, — спокойно объясняет она.

Даже не верится, что с того момента, как сестра улетела учиться заграницу, прошло пять лет. Тогда хотелось лететь за ней, потому что больше не видел смысла ни в чем. Остановило только то, что я понимал, что так будет лучше. Лучше ей.

Я хотел защитить её от своей любви. Мы не виделись с того дня, я даже не смог с ней попрощаться. Сначала я ждал, когда она вернётся, а потом родители сообщили, что у неё появился молодой человек и, вроде как, всё серьёзно.

Теперь она приехала и говорит, что выходит замуж за того самого парня. Я счастлив. Хотя, кому я вру, со временем мои чувства к ней только усилились.

Глупая, зря ты приехала.

— Мне тебя не хватало, — еле слышно заявляет Сашка, положив свою маленькую ладонь мне на ногу.

Сразу же беру её руку в свою. Холодная, как всегда. Второй рукой я поглаживал её светлые волосы. Мне не нужно ничего отвечать, она и без слов знает, что я безумно скучал.

— Скажи, я хочу это услышать, — будто прочитав мои мысли, просит она. Этот нежный голосок, который звучит так низко, что просто затуманивает весь здоровый рассудок. Я резко беру её за подбородок и разворачиваю к себе.

— Скучал по тебе, — говорю, выдыхая ей прямо в губы: такие желанные и красивые.

Глупая, ты не должна сейчас быть здесь.

Я чувствую, как она дрожит от волнения. Всё так же продолжаю дышать ей в губы, потому что не могу найти в себе силы, чтобы отстраниться.

Я навсегда запомню этот момент: Сашка поддаётся вперёд и касается своими губами моих. Она больше ничего не делает, видимо, боится. Только я уже не в силах остановиться, почувствовав вкус её губ. Я начинаю целовать её так, как никогда не целовал другую девушку. Всё потому что она особенная. Никто её не заменит. Никогда.

Она отвечает на поцелуй практически сразу, позволяя углубить его. Мне просто сносит крышу.

— Глупая, — шепчу я, на секунду оторвавшись от её губ. — Что же ты делаешь?

— Люблю тебя, — без капли сомнений заявляет она.

— Тогда зачем уехала? — вырывается вопрос, который всегда волновал меня.

— Боялась, что ты не поймёшь, — она снова впивается в мои губы, в требовательном поцелуе.

ГЛАВА ВТОРАЯ

ПРИМЕЧАНИЕ: текст, который выделен курсивом - воспоминания героя.

  Два года спустя

Дождь льёт с неба и отбивает свой такт об стекла на балконе. Чем не повод прокрутить в голове всю свою жизнь, поддаться философским размышлениям?

За последние пару лет моя жизнь перекручивалась с ног на голову кучу раз. И, признаться честно, это едва не сломило меня. Ну, жизненные уроки ведь для того и преподносятся, чтобы закалить характер и выдержку или же уничтожить полностью.

Я выдержал, я молодец.

Ещё год два года назад эта фраза не вызывала никаких эмоций и радости, только чувство опустошения и отвержения себя. Но, это было тогда. Никто не знает, в какой момент его жизнь вновь перевертеться на сто восемьдесят градусов, и какие перемены принесёт этот переворот.

Поступок Саши мне казался невероятно правильным, а себя я считал полным мудаком. Какие бы чувства я не испытывал, не имел права даже мысли допустить о том, что из этого может получиться что-либо. Держать чувства и эмоции под контролем столько лет, чтобы потом так бездарно пустить все псу под хвост, просто в голове не укладывается.

Радует, что хоть у неё есть голова на плечах. Уехав тогда, она сделала выбор за нас двоих. Как бы мне не было хреново тогда, преобладала безумная гордость за Сашку. Именно такой она запомнилась мне с детства: всегда рубила с плеча и принимала обдуманные решения, какими бы сложными они ни были. Конечно, мы не пытались связываться после её уезда.

Спустя месяц родители уехали на её свадьбу, а я еле придумал отмазки, чтобы они не волновались. Да и признаться честно, по их приезду общаться мы начали крайне редко. Ближайшее время мне совершенно не хотелось цеплять тему Саши, а они, понятное дело, только этим и занимались.

Моя жизненная оптимистичность оказалась кстати, намного легче переживать такое, когда ты молод и весёл. Потом хоровод событий закрутился не так, как хотелось бы. Уезд друга и подруги сказывался отрицательно на всех, но всегда нужно идти дальше, какие бы сюрпризы жизнь не подкидывала.

Зимняя набережная кажется теперь какой-то пустой. Прикрыв глаза, всплывают силуэты людей, которые собирались здесь каждый день, отчего пробирает лёгкая дрожь и начинает одолевать грусть. Непонятное шуршание сбоку заставляет открыть глаза и обернуться на звуки.

Взгляд цепляется за невысокую девушку в лёгком сарафане. Она втягивает в себя сопли и подрагивая от холода, обняв себя руками, смотрит на заледеневшую водную гладь.

— Ты совсем отмороженная? — мой голос разрушает тишину с явным укором. Середина января, какой нормальный человек будет выходить на улицу в таком виде?

Видимо, погрузившись в свои мысли, она не заметила моего присутствия, поэтому вздрогнула, услышав голос. В больших зеленых глазах читался испуг, который дополнялся скатывающимися по щекам слезами.

— Чёрт, — закатывая глаза, снял с себя куртку и приблизившись, накинул её на плечи незнакомке.

— Спасибо, — еле слышно выговаривает она, сильнее укутываясь в куртку, в которой буквально тонет.

— Я, конечно, слышал, что некоторые люди помешаны на закаливании организма, — снова пристально смотрю в её глаза, которые теперь кажутся более темными. — Но это перебор.

— Из дома сбежала, — резко выговаривает она, а следом начинается новый поток слёз.

— Так, только не ной, — приходится снова закатить глаза. — Терпеть не могу эти нюни. В чем проблема?

Снова втягивая сопли, она молчит.

— Я так понимаю, домой ты не собираешься, и идти тебе некуда?

В ответ получаю кивок.

— Ладно, пошли чаем тебя, что ли, напою. В её глазах снова читается испуг, только в этот раз настолько сильный, что тревожность передаётся даже мне.

— Я не обижу тебя, — голос звучит непривычно для самого меня, просто хочется, чтобы она мне поверила.

Пару минут она внимательно смотрит в мои глаза, даже не моргая. В её взгляде такой спектр эмоций и столько страха, что её доверие мне кажется чем-то нереальным.

— Хорошо, — говорит и опускает взгляд.

Мне не послышалось?

Тот день, когда мне захотелось помочь «заблудшей душе» стал ещё одним неожиданным поворотом в моей жизни. Тася, именно так зовут девушку, которую я решил пустить в свой дом на одну ночь, мягко говоря, задержалась в нем.

— А чем ты любишь завтракать? — спрашивает гостья, которая находится в моем доме третий день.

— Ну, от омлета бы не отказался, — начинаю, — но кажется, тебе стоит ещё полежать и набраться сил.

После её необдуманной вылазки в летнем сарафане, здоровье весьма пошатнулось. Пришлось даже вызывать врача из-за резко поднявшейся высокой температуры. Сегодня она выглядела уже намного лучше, но странное желание позаботится о ней никуда не девалось. Откуда оно вообще взялось?

— Да брось, — она улыбается и смущенно отводит взгляд. — Я уже прекрасно себя чувствую.

Конечно, я видел грусть и озадаченность в её глазах, но поднять тему ухода из дома особо не спешил. Видно, это слишком личное. Так же, и прогонять её не хотел. По сути, мне ничем не мешало, что теперь мои серые будни скрасила эта веселая, нежная девчушка.

С каждым днём она становилась более раскрепощенной. Смех становился громче, а шутки звучали все чаще. Она перестала бояться меня. Это точно читалось в её глазах, которые теперь стали светло-зелёными. К счастью, выпытывать у неё информацию мне не пришлось, спустя неделю она сама рассказала о том, что произошло.

Как же чесались мои кулаки, когда я услышал историю о жестком домашнем насилии. Как вообще можно поднять руку на девушку? В частности, на Тасю? Она же совсем невинна, и настолько нежная, что любое неосторожное слово может её задеть.