Давай сыграем в любовь

Пролог

Блин! Это же полная катастрофа! Как я могла потерять планшет? И что самое ужасное, у меня ведь там нет паролей. Если кто-то подберет, то запросто сможет забрать себе. Не особо-то я верю в честность и порядочность современных людей.

Спускаюсь на первый этаж, расталкивая студентов, которых, как назло, прямо целая орава на лестнице. И откуда они только взялись, вроде пара сейчас должна идти. Один парень даже сурово косится на меня, мол, пропускай старших, чего пялишься. Но я лишь отвожу взгляд, потому что в мыслях только одно – срочно вернуть планшет.

Господи! Хоть бы там вкладки были закрыты. Я уже и не помню толком, сворачивала их или нет. Госпожа Удача, будь сегодня на моей стороне, ладно? Ну пожалуйста!

На первом этаже оказывается тише, только несколько зевак на стульях сидят. И к моему большому сожалению, среди них нет обладателя планшета, как и его самого на свободных местах. Делать нечего, приходится обратиться на пост охраны.

– Простите, – стучу я по столу, заставив парня оторвать глаза от своего мобильника. Он недовольно цокает, затем даже нецензурно ругается, когда на экране высвечивается “Game over”.

– Чего тебе? – рычит товарищ в черной форме.

– Я потеряла планшет.

– Поздравляю, – сухо отрезает он и снова в телефон начинает пялиться. Замечательно! Помощь от Бога!

– Вам никто не приносил его? – не теряю надежды.

– Нет, – в этот раз парень на меня не смотрит. Конечно, там-то у него важнее будет, вон очередная миссия по спасению мира.

– Если принесут, позвоните, пожалуйста, – максимально любезно прошу, оставив на клочке бумаге свой номер. Правда, есть ощущение, что охранник не позвонит или вообще забудет про меня.

С губ срывается вздох отчаяния. Одно радует – никаких опознавательных символов, что планшет принадлежит именно мне, там нет. Никто не узнает мой маленький секрет. А из аккаунтов я просто выйду. Точно!

“Все будет хорошо”, – утешаю себя.

Но хорошо не происходит, как только я слышу этот бархатистый, до чертиков глубокий голос. У меня аж внутренне каждый орган напрягается.

– Эй, Лисица, ты случайно не это ищешь?

Оглядываюсь, заметив возле стойки гардероба Соболева. Стоит себе такой, с присущим выражением лица: “Я – само совершенство”. Рядом с ним лежит шлем, а черная кожанка, совсем не по погоде кстати, открывает вид на белую рубашку. Ого! Первый раз вижу Соболева в рубашке. Верхние пуговицы воротника у него расстегнуты, открывая зону ключиц. Да и в целом, отдаю должное, несмотря на мою ненависть к этому парню, Руслан всегда довольно стильно одевается.

Вальяжной походочкой Соболев направляется ко мне, и я по дурости! Подчеркиваю! Именно так! Киваю ему, а потом вслух произношу фразу, которая становится моей пулей в висок.

– Да, это мой.

Протягиваю руку, желая получить заветную вещь, и Руслан вроде планирует отдать мне его. Вот он – мой дорогой и любимый девайс. Но в последнюю секунду, Соболев как озорной ребенок поднимает руку вверх, явно намекая, что планшет я не получу.

– В чем дело? – рычу недовольно.

– А где “пожалуйста”? – склоняет он голову на бок, улыбаясь одним уголком губ. И что только девчонки находят в этом наглеце? Да, он может хорошо сложен собой, явно качается, и рост под метр девяносто берет свое. Вот только кроме внешность еще и человечность важна, а у Руслана Соболева с этим проблемы.

– Дай уже сюда, и спасибо, – хмыкаю я, умудрившись забрать планшет. Тут же запихиваю его в рюкзак, планируя скорее ретироваться, но Руслан огорошивает очередным заявлением в лоб.

– Лисица, тебе придется мне помочь.

– Мне? – у меня аж глаза как две монетки становятся. – Чем? Облить тебя во второй раз водой?

– Кстати, за тот случай, ты до сих пор не расплатилась. А я говорил тебе, что со мной такие штуки бесследно не проходят. – На полном серьезе, с нескрываемым раздражением напоминает он.

– Бывай, Соболев. Я в число твоей фанбазы не вхожу, – хмыкаю и даже успеваю выйти на улицу. Иду себе бодренько, прокручиваю в голове очередную сцену для книги. И тут перед моим носом резко останавливается черный, дерзкий байк, словно молния ударила в землю.

– Ну что еще, Соболев? – притоптываю ногой. Стоит отметить, что нас с этим парнем, связывают максимально негативные общие воспоминания. Я его ненавижу, он меня тоже.

Руслан опирается ногой о бордюр, заглушив мотор. Снимает шлем, и о Боги, зачем делать это так пафосно? Не для рекламы же снимаем ролик.

– Ты мне поможешь, Ивлева, хочешь того или нет. – С присущим высокомерием заявляет он.

– С какого это?

– Он медленно провел пальцами по ее бедру, – не скрывая усмешки, начинает цитировать Руслан то, от чего у меня аж сердце сжимается. – Отчего ее трусики стали влажными.

– Замолчи! – кричу я, смущенная до кончиков ушей. Следом за смущением идет гнев, притом настолько сильный, что впору в очередной раз облить водой или чем похуже этого парня.

За что он меня так ненавидит?

– Она обхватила рукой его… – не унимается Соболев. И главное так посмеивается, цитируя строки из моей книги, будто хочет этим унизить.

– Ты оглох? – хриплым голосом произношу, впервые ощущая себя, неуверенно.

Вместо ответа, Руслан слезает со своего байка и делает шаг ко мне. Он подхватывает горячими пальцами мой подбородок, заставляя посмотреть ему прямо в глаза. Дьявол! И улыбка самодовольная у него такая же ядовитая.

– Если ты откажешься мне помочь, Лисица, придется всем рассказать, о твоем грязном секрете. Представляешь, как парни заинтересуются, когда узнают о твоих изращенных фантазиях?

А мне и сказать ему ничего, хотя нет, хочется ударить. Со всей силы по смазливому лицу или еще лучше – между ног.

– И да, я не спрашиваю, поможешь или нет, – тоном, человека не привыкшего получать отказы, говорит он. – Потому что ты поможешь, это не обсуждается. Заодно покажу тебе все впуклости и выпуклости в реале. Не благодари.

Глава 1 - Кристина

– Да иди, знаешь куда? – отталкиваю его и для пущего эффекта делаю два шага назад. Давайте поясним: наши отношения с Русланом Соболевым априори нельзя назвать даже вот настолечко нормальными.

Все началось, когда он ворвался нагло в женскую душевую в универе, якобы искал там какой-то браслет. Во второй раз, Руслан скинул меня в бассейн на вечеринке. Ладно, он взял меня на руки и прыгнул вместе со мной, но это было максимально ужасно. Я вся мокрая, злая и под насмехающиеся взгляды студентов, чувствовала себя полной дурой. Мне хотелось его придушить.

Именно в тот день, я зареклась, что никогда у нас с ним не будет ничего общего. Даже если он однажды упадет, я пройду мимо и ни за что не подам ему руку. Тем более на днях этот умник проехал мимо меня на своем чертовом байке, окатив из лужи. Нет, я, конечно, отомстила и вылила на него воды, однако моя ненависть к всеобщему любимчику все равно не утихает.

– То есть так? Лисица, – на его губах сияет улыбка, словно корона, которую он носит с рождения. Помните, в фэнтези книгах описывают принцев? Самодовольных, считающих остальных людишек грязью под своими ногами? Вот явно описание брали с Соболева. Он явно себя мнит чем-то особенным и важным. – Хочешь внимания? Или чтобы тебя потискали в углах, как в книгах твоих? Выбирай, я организую.

– Делай, что хочешь, понял.

На этой фразе я разворачиваюсь и ухожу, при этом иду медленно, держа спину идеально ровной. Честно сказать, в глубине души мне очень страшно, что Соболев не остановится. О нем разные слухи ходят, Ленка, сестра моя, говорила, что Руслан даже какому-то педагогу по лицу проехал. За что только – неясно. То есть для него, ограничений нет нигде. С другой стороны, что он может сделать мне? Плакаты повесит в универе с надписью “Кристина Ивлева – автор романов 18+”? Детский сад.

Уже около угла, где стоит шлагбаум и идет выезд на городскую дорогу, байк Соболева меня догоняет. В этот раз, он не останавливается, проезжает на большой скорости, отчего я вздрагиваю. Мотор у его мотоцикла рычит не хуже резвого коня. Руслан вообще во всем черном похож на призрачного гонщика, только черепа на пальце в виде перстня не хватает.

“Хватит”, – настоятельно советую себе, качая головой. Думать об этом придурке больше не буду, и так достаточно проблем. Еще и погода как назло портится, ветер поднимается, дождь срывается. Да уж, конец октября выдался холодным.

Домой приезжаю вся продрогшая. Бегу скорее в ванну, пока Ленка не пришла, она любитель засесть на вечность тут. Теплая вода расслабляет, поднимает настроение, и я довольная выхожу на кухню, планируя выпить чая с булочками. Мама утром постаралась.

– Привет, домашним, – Ленка врывается вихрем домой, скидывает одежду и хватает булочку, которую, между прочим, собиралась съесть я. Вот же!

– Ты еще не успела раздеться, а лапти на кухню тянешь, – бурчу недовольно.

– У меня свидание через полчаса, времени в обрез. Хотя, – на этой фразе сестра так поглядывает, что мне уже хочется сбежать. Уверена, сейчас пойдут намеки на мою личную жизнь.

– Давай опустим колкости, – спешу остановить поток словесного бреда.

– Ты умрешь девственницей, – подмечает в типичной манере Ленка, откусывая кусок булочки.

– Зато не сто пятисотой дурой, которую он бросил, – сестра сводит брови, ее бесит, когда я так говорю.

– Слушай, первая любовь всегда проходит тухло, – с шумом вздыхает Лена, вытаскивая телефон из кармана. – Если тебе один раз не повезло, то не значит, что снова опять не повезет.

– Спасибо КЭП, как-то без твоих советов жилось тяжко, – отворачиваюсь, подперев ладонью подбородок.

С первой любовью, мне реально не особо повезло. Я влюбилась даже далеко не в супер красавчика. Он был обычным, как все. Играл в футбол за школьную команду. Хорошо учился. Со многими дружим. Может, мы бы и не познакомились никогда, но однажды у меня завязался конфликт с одной противной девчонкой. Отмечу, что в целом, я девушка довольно вспыльчивая и порой это вытекает во всякого рода неприятные последствия.

В тот раз, мне отрезали волосы. Ну а я в свою очередь на следующий день облила ее краской. Было смешно. Сперва. Зато позже, я ревела белугой и проклинала весь мир. Потому что парень, который неожиданно стал для меня светом и звездами, оказалось, просто мстил за свою подружку.

Он сливал все наши переписки, рассказывал обо всех моих секретах, которые я сдуру выкладывала ему. Но самое ужасное… Хотя об этом лучше не вспоминать. До сих пор противно и мерзко. В общем, с тех пор я решительно обхожу парней. Не нужны они мне. Главное учеба, карьера, путешествия. Верно, жизнь ведь не заканчивается на отсутствии отношений.

– О, какой пост забавный, – Ленка вырывает меня из проклятых воспоминаний громким возгласом. Перевожу на нее взгляд, ожидая услышать продолжение.

– Тебе выложили дорожку из цветов? – иронизирую я.

– В нашей группе универа кинули пост, ссылку на какую-то девушку, которая пишет любовные романы.

У меня аж из рук падает кружка, хорошо, что не пол, а на стол, иначе точно бы разбилась. Сердце сжимается, затем так быстро начинает биться о ребра, что я едва не задыхаюсь.

– Там… – хриплым от волнения голосом спрашиваю. – Написано имя автора?

Сестра не знает о моем увлечении, о нем вообще никто не знает. Да, я не стремлюсь к отношениям, но это не значит, что мне неприятно об этом читать или тем более писать.

Вообще писательство помогло в тот трудный период, вернее помогли читатели. Они так поддерживали, вдохновляли, что я поверила в себя. А потом появились огромные просмотры в интернете, на некоторых книгах у меня больше миллиона прочтений. С одной стороны, таким нужно гордиться, с другой, вряд ли кто-то меня поддержит в этом начинании. Родители у нас более консервативных взглядом, Ленка вообще, уверена, сочтет, что я чокнулась и пишу порнушку. А уж в универе… тут придурок Соболев прав, у парней разыграется воображение не на шутку.

Глава 2 - Кристина

Соболев назначает мне встречу на пять часов следующего дня, этот гад даже не пишет вежливое «привет» или типа того. Он настолько не уважает меня, что охота зарядить ему между ног. За все! Шантаж, идиотские шутки, фразы из серии он всезнающий философ, а я дура. Отомстить бы ему, да только как – не знаю.

Я настолько измотана морально, что по итогу не могу засесть за книгу, и пишу читателям свое искреннее “извинение”. А Руслану посылаю лучи кошмаров, надеюсь, ему будет плохо спаться. Пусть все барабашки нагрянут к этому подлецу.

Утром просыпаюсь убитая. Бреду на автомате в душ, быстренько умываюсь, наношу немного косметики и, не позавтракав, ухожу в универ. Первой парой у нас стоит английский, второй лекция по психологии. И когда ее ведет Оксана Андреевна, подружка Соболева, я почему-то ловлю себя на мысли, что оценивающе поглядываю на педагога.

Ей вроде двадцать пять, хотя многие болтают, что Оксане двадцать три, уж больно молодо выглядит. Она всякая такая при формах, далеко не худышка. И одежда стильная: вот сегодня на ней облегающее черное платье с вырезом, который так и манит залипнуть на грудь. Наши парни тоже от нее без ума. Они ей открыто комплименты откидывают, а Дима Сорокин, подобие местного бабника, иногда с ней флиртует.

Психологони, к слову, как лектор – так себе. Она слишком часто отвлекается и толком не может объяснить материал. Зато обещала всем зачеты автоматом. Какая милашка.

После пары мы с ней случайно сталкиваемся в проходе, и этот ангел воплоти, улыбается мне, жестом показывая, чтобы я проходила первой. Интересно, что Руслан в ней нашел? И как долго они смогут скрывать свои запретные отношения.

– Ты чего? – спрашивает Даша, заметив мой хмурый взгляд, направленный на подружку Соболева. Все, что нравится ему, я уже заочно ненавижу.

– Думаю, может пусть слух, что она спит со своим учеником? – рычу раздраженно я, вспоминая вчерашние посты в группе. А что? Неплохая месть. Не одному ему же издеваться надо мной.

– Ее же уволят, – слова Дашки звучат отрезвляюще. Может мне и не нравится, как преподает Оксана, но она не виновата, что ее парень придурок. Поэтому план отпадает.

– Точно, – киваю, и чтобы замять разговор, сворачиваю за угол в сторону магазинчика. А после обеда мы с Дашей снова натыкаемся на психологини, только теперь не одну, а с Соболевым.

Я замедляю шаг, не знаю даже зачем, просто вдруг интересно становится. Они стоят около панорамного окна, чуть ближе к пышной пальме, поэтому обзор на них не особо хороший. Но я успеваю заметить, что Оксана тянется к Руслану, берет его за руку, улыбается, а он… ощущение такое, словно позволяет к себе прикасаться. И смотрит еще на нее так снисходительно, что ли, с долей высокомерия.

Да уж… с таким парнем встречаться то еще явно удовольствие.

Остаток дня проходит спокойно. Дашка, правда, на одной из перемен уходит, стоит только появиться ее парню Глебу, лучшему другу Соболева. Эти двое милуются, привлекая к себе внимание. Мне же остается сесть на лавку, благо на первом этаже сейчас тихо, и уткнуться в тетрадь.

***

В пять часов, стою как дура на парковке за зданием универа. Жду Его Величество, которое почему-то имеет наглость опаздывать. Может зря я вообще на это подписалась? Сейчас как загадает какую-то муть, и что мне делать потом? С другой стороны, я ведь всегда могу отказаться и принять всеобщий позор.

Соболев спускается по ступенькам, когда на часах уже пятнадцать минут шестого. Золушка, блин! Как же бесит этот парень.

– Ты время видел? – бурчу я, показывая на часы на запястье.

– Пошли вон в ту забегаловку, я голодный, – вот опять, даже “привет” не соизволит сказать. Чувствую себя настолько унизительно, что аж кулаки сжимаются.

– Я не хочу есть, – твердо отказываю.

– А я и не предлагал, – открыто насмехается он, затем обходит меня дугой, и, не дожидаясь моего ответа, который судя по всему ему и не нужен, идет в кафе у остановки. Вздохнув, иду следом.

Заходим в небольшое помещение, людей тут к слову нет, место не пользуется особой популярностью. Я усаживаюсь за угловой столик, пока Руслан делает заказ. Возвращается он с двумя картонными стаканчиками и “грушей”.

– Ну прямо идеальное свидание, – не могу удержаться от сарказма, когда он наливает мне лимонад.

– Записывай для своих лавстори, пока я щедрый.

– Как мило, сейчас погоди, только планшет достану, – хмыкаю я, однако “грушу” пью, с детства люблю ее.

Соболев кладет руки на стол, и несколько минут, будто о чем-то размышляет, затем начинает разговор.

– Короче, Лисица, помощь твоя заключается в следующем. Мне нужна фиктивная девушка. И тебе придется отыграть эту роль, – он стучит пальцами по столу. – Не совсем так горячо как в твоих писульках, но чтобы правдоподобно и живенько.

– Чего? – у меня слов нет, их кто-то будто вытворил за дверь. Сижу и рыбкой ахаю. – Руслан Соболев, по прозвищу мачо мен года, просит меня подыграть ему? Это точно нужно записать и желательно на камеру. – Вытаскиваю телефон, навожу на него и говорю. – Повторишь?

– Кончай, Лисица, ой, прости, ты, наверное, не о том подумала, – с ядовитой улыбкой тянет Соболев, явно намекая на мои книги с уклоном «18+». Затем и вовсе выхватывает телефон у меня из рук и кладет на стол.

Глава 3 - Кристина

Выхожу из такси, Соболев настолько обнаглел, что не соизволил даже подвезти меня до своего дома. Он у него к слову находится практически за городом, а вокруг сплошной лес, горы и тишина.

Переминаясь с ноги на ногу, смотрю, как с неба падают снежинки. Первые в этом году, между прочим. Ух… морозно тут, конечно. Я еще и оделась так… Одно из правил моего образа фиктивной девушки – строгий внешний вид. Никаких тебе ярких кофт или юбок, только темно-светлые нежные тона и волосы обязательно должны быть собраны в хвост или косу.

Руслан пометил, что ему нужна девушка только для родителей, в универе мы с ним продолжим быть незнакомцами или врагами. На вопрос, почему именно я, Соболев не ответил, как и не рассказал, для чего вообще весь этот цирк. Скинул только адрес и время, мы с ним даже толком историю типа нашей любви не продумали. Тоже мне, стратег.

Дверь высоких ворот открывается, и я вижу, как быстро приближается ко мне мой типа парень. На нем кремового цвета свитер и темные брюки. Руки скрещены на груди, а на волосах уже успели осесть несколько снежинок. Взгляд цепляется на домашних тапочках, которые дополняют образ… ну точно – хорошего мальчика. А ведь в универе он тот еще хулиган и задира. Многие побаиваются Руслана и его компашку, от них никогда не знаешь, чего ожидать.

– Шустрее, Лисица, – машет он, чтобы я подходила.

– Твои родители знают, что ты гоняешь на байке? – спрашиваю я, так между делом, когда мы ровняемся.

– Запоминай, Крис, – опять пропускает мой вопрос. Да что ж такое, какой-то тотальный игнор. Нет, я тоже не горю особым желанием становиться его другом, но как иначе мы сможем поддержать теорию наших якобы отношений. – Мы познакомились в универе и вместе уже год.

– Год? – ахаю я, останавливаясь.

– Год – это двенадцать месяцев, Лисица, – ехидно подмечает он. – Ты учишься со мной в одной группе и идешь на красный диплом. – Продолжает Соболев, пока я оглядываю ухоженный сад, вдоль которого мы шагаем.

– Что еще?

– Ты вегетарианка, – огорошивает он меня. Господи, я ведь обожаю мясо. – И часто поддерживаешь петиции на тему борьбы против насилия над животными.

– То есть… мне даже нельзя будет, есть всякие мясные вкусняшки? – с грустью вздыхаю.

– Что же еще, – мои вопросы сегодня видимо ответы не получат. Неужели Соболев совсем не переживает, что я могу где-то промазать? Мы же с ним толком ничего не обсудили в кафе, я его почти не знаю. Единственное, он сказал, что ему на месяц, может, два нужна фиктивная девушка. Мне придется прийти к нему какое-то количество раз домой, пообедать или поужинать с его семьей и на этом все. Дело несложное, но его подход немного напрягает.

– Руслан, – я дергаю его за руку, заставив резко повернуться. – А если у меня… – правда договорить не успеваю, дверь открывается и перед нами вырастает женщина, очень милая к слову, с дружелюбной улыбкой. На ней светлое вязаное платье, волосы собраны в высокую прическу, на лице почти нет макияжа. Она выглядит скромной и при этом достаточно молодой, привлекательной.

– Мам, – Соболев моментально меняется в лице. Из вредного колючего ежика, превращается в податливую лань. Вот это да. – Ты чего вышла? Холодно же.

– Ну как не выйти? Такое событие, – она спускается ко мне, и протягивает руку, маленькую с тонкими пальцами, довольно изящную. Я тушуюсь несколько минут, затем принимаю ее рукопожатие.

– Здравствуйте, – почему-то смущаюсь я, будто знакомлюсь с мамой своего реального парня. – Меня зовут Кристина.

– А я Лилия Владимировна, мама Русика, – сколько тепла в ее голосе, что мне даже не верится, что они родня.

– Рада знакомству, – киваю я, закусив губу. Она поддается ко мне и шепчет уже на ухо так, что Руслан не слышит.

– Сегодня особенный день, мой сын никогда не приводил девушек знакомиться. Я немного волнуюсь.

– Мам, пойдемте в дом, – милая атмосфера разрывается, когда мы переступаем порог шикарного особняка. Я даже толком осмотреться не успеваю, встретившись с суровым взглядом мужчины, на которого очень похож Руслан. Тот же нос, скулы, даже стрижка в чем-то схожа, они будто клоны.

– Пап, мы уже идем.

– Время не резиновое, – бурчит мужчина, и, не удосужившись представиться, уходит в сторону, судя по всему, обеденной комнаты. Вот в кого пошел Соболев – в отца.

Стол, к слову, накрыт шикарно: тут и разновидности салатов, рыбные блюда, мясные, фрукты, даже клубника. Живут же люди, словно в ресторане. И все главное таким вкусным выглядит.

Руслан отодвигает для меня стул, мы садимся с ним напротив его родителей. Прислуга разливается нам вино, и соки. Затем уточняет, кто и что хочет, и я, позабыв обо всем на свете, прошу положить мне кролика в сливочном соусе.

– А я думал, вы Кристина, вегетарианка, – строгий голос отца Руслана, словно хлыст, врезается мне в спину. Я аж выпрямляюсь. Соболев кидает на меня убийственные взгляды, пока у меня по шее сходят сто потов. Божечки, ну и ситуация.

– Так я не себе, – нахожусь, что ответить, меняя интонацию на фальшиво-игривую. – Это Русику. Он любит кролика. Да, любимый? – когда я обозначаю Соболева “любимым”, у него уж челюсть вытягивается. Это выглядит так смешно, что мне с трудом удается сдержать смешок.

– Вы еще не женаты для таких вольностей при посторонних, – подчеркивает его отец. Какой душный мужик, все-таки.

– Дорогой, ну они же молодые. – Влезает Лилия Владимировна. – Тем более Русик явно настроен серьезно. Ты помнишь, чтобы он приводил девочек домой?

– Пап, – теперь и Руслан становится участником этого странного разговора. – Прекращай. Ты придираешься к мелочам. Давайте лучше есть. Кристина, – ух, как он произносит мое имя. Так высокопарно, что я не сразу примеряю его на себя, будто кого-то другого зовут. – Салат положить?

– Пожалуйста, – неуверенно киваю, решив, что лучше буду помалкивать.

– И где вы познакомились? – очередной вопрос от отца Руслана, только кому отвечать на него – непонятно.

Глава 4 - Кристина

Удивительно, но прогуливать по итогу приходится пару подружки Соболева, нам неожиданно поменяли расписание. Последним стоят две психологии, на которые наши парни идут с большим удовольствием, чем скажем на то же право. А там, между прочим, лекцию читает крутой педагог, его хочется слушать и слушать. С другой стороны, мне плевать, с группой отношения давно испорчены. Как сказал бы Соболев, твоя правильность довела тебя до ручки, но я не жалею.

– Ты реально не пойдешь? – удивляется Дашка, когда мы прощаемся.

– Да, придется, – вздохнув, пожимаю плечами.

– Надеюсь, что настанет момент, и ты мне все расскажешь, – мне нравится, что Миронова не давит, а терпеливо ждет. Наверное, в самом деле, стоит ей раскрыться. Не уверена, что Даше придется по нраву мое хобби, она-то в целом такой божий одуванчик, с другой стороны, мне почему-то кажется, что подруга и не осудит.

– Обещаю, – чмокаемся в щеки и расходимся: я на парковку, Дашка на пару.

Сегодня на улице морозно, от снега не осталось и следа. Скрещиваю руки на груди, жалея, что надела кожаные шорты и колготки, вместо чего-то более теплого. Поправляю берет на голове, потопывая каблукам от батальонов. Руслан привычно опаздывает, приходит почти на двадцать минут позже. За это время я готова его убить десятью разными способами, а еще мне тупо холодно и немного голодно.

– Поехали, – он не здоровается, ничего нового, уже даже не обращаю внимание.

Сегодня Соболев на том же внедорожнике, на котором подвозил меня до остановки. Видимо, решил в прохладное время года сменить байк на что-то более комфортное.

– Если в следующий раз ты заставишь меня ждать, – усаживаюсь в салон, кидая в него гневные взгляды. – Я прокляну тебя, так что рога вырастут на твоей пушистой макушке.

– Типа изменишь мне? – на его лице усмешка, которую мне хочется стереть.

– Понимай, как знаешь. Но ждать больше по полчаса на морозе я не буду. – Закончив свою триаду, отворачиваюсь к окну. Руслан, тоже не продолжает диалог, в целом, он какой-то напряженный, а может мне кажется. Внешне Соболев настолько закрытая книга, что сложно даже на один процент угадать его настроение.

Едем на удивление не в торговый центр, потому что дорога уходит в другую сторону. А уж когда останавливаемся напротив двухэтажного бутика, название которого тонко намекает, что внутри дорого и сердито, я начинаю нервно ерзать в кресле.

– Пошли, – командует Руслан, заглушив двигатель.

Сегодня он максимально галантный: обходит машину, дверь открывает, и у входа в бутик, сперва дожидается, пока я войду, затем входит сам. Внутри оказывается довольно приятная атмосфера. Мягкое освещение ниспадает с изящных люстр, стены оформлены в пастельных тонах.

Нас встречают девушки, одетые в строгую униформу, с улыбками на лицах. Правда, в их взглядах читается оценка, но машина Соболева, которую даже отсюда видно, явно дает понять – клиенты пожаловали не из бедных.

– Нам нужно подготовиться к важному приему, – сухо кидает Руслан, проходясь вдоль полок. Я же стою у входа, ощущая себя чужачкой здесь. – Организуйте, включая внешний вид.

Продавцы кивают и подхватывают меня под руки, уводя в соседнюю комнату. Прямо кадр из «Красотки».

Там у них оказывается целый мини-салон: большие зеркала, наборы косметики, девушка, которая в руках держит ножницы и расческу. Я нервно сглатываю, будто в кино попала. Мы со стилистом переглядываемся, затем она подходит, трогает мои волосы, разглядывает лицо и изрекает:

– Будешь принцессой.

Вот и все. А какой принцессой, пояснять не стали. Ладно, я в целом, не боюсь перемен, мне даже интересно, что получится у этой феи-красоты, к слову, она реально красивая. Короткие серебристые волосы, в ушах серьги-ниточки, на губах помада цвета застывшей крови. Со вкусом. Такой и довериться не страшно.

Я усаживаюсь в кресло, прошу только, чтобы меня не подстригали. А дальше начинается магия, которая длится часа три, если не больше. Мне делают маски, затем мажут разными сыворотками и кремами, даже губы подвергаются махинациям. После наносят макияж, какой не показывают. Вероника, так зовут стилиста, говорит, что для интриги, сохранит весь образ в тайне от меня. Чтобы я ахнула в момент завершения.

– Как вам? – девушка входит в комнату, занося несколько нарядов. Платья все бесподобные, будто их создали для принцессы.

– Красивые, – только и могу тихо ахать.

– Ваш молодой человек сам выбирал, – хихикнув, отвечает сотрудница магазина. – Ох, такое вообще не часто встретишь. Обычно у мужчин вкус так себе, а у вашего глаз-алмаз, – последнюю фразу она произносит с такой мечтательностью, что будь я реальной девушкой Руслана, уж бы сгорела от ревности.

Выбираю длинное платье цвета молочного неба в пол. Оно не пышное, подолы юбки прямые, расшитые золотистыми нитями. А разрез с правой стороны, который тянется практически до самого бедра, придает игривости и задора. Рукав с одной стороны выполнен из ажурной легкой ткани, он напоминает крыло бабочки, остальная часть верха из более плотной.

Подхожу к зеркалу, после того как меня полностью собрали, и не могу поверить, что девушка в отражении я. Огненно-рыжие волосы струятся по плечам кудрями, но лицо не закрывают, потому что сзади их придерживает красивая заколка в виде маленькой птички. В ушах у меня блестят серьги, которые не иначе стоят целое состояние. Макияж тоже не броский, он подчеркивает мой юный возраст, не перегружая образ. А губы… я даже дотрагиваюсь до них пальцами, они выглядят настолько притягательно, словно их кто-то очень страстно и долго целовал.

Глава 5 - Кристина

Мы заезжаем домой к Руслану, он быстро переодевается и возвращается в машину. Я не смотрю на него и только позже, в банкетном зале, где проходит торжество, замечаю, как он элегантно выглядит. На нем темные брюки чиносы, натертые до блеска туфли, рубашка и пиджак, а волосы, зачесанные на одну сторону, дополняют образу статус.

У входа в сам зал Соболев галантно подставляет мне руку, мы с ним точно смотримся как какие-то знаменитости.

– Это обязательно? – уточняю, взглянув на парня.

– Не задавай глупых вопросов, Лисица.

Зал тем временем наполняется гостями, играет живая музыка, официанты бегают туда-сюда с подносами, разнося шампанское. Столы не ломятся от еды, как я обычно пишу в своих романах, тут скорее закуски: с икрой, рыбой, мясом, сладости тоже имеются, но каких-то декоративных размеров.

Мы останавливаемся около одного из столов, я беру мини-круассан, голодная жуть, и кусаю его. Жду, что Соболев закатит глаза, типа, неужели ты сюда поесть пришла, он же на меня вообще не смотрит. Его взгляд прикован ко входу, где толпится народ.

Протираю рот салфеткой, делаю глоток сока и поворачиваюсь к Руслану, чтобы спросить, вообще надолго ли мы здесь, как он опережает.

– Целуй меня, Лисица, – требовательным тоном говорит Соболев.

– Чего? – опешив от такой просьбы, шепчу я. Он в свете софитов что ли перегрелся?

– Целуй, сказал! – взгляд, брошенный на меня, напоминает огненную стрелу. Этот парень дьявол воплоти, не иначе.

– В щечку? – хлопаю растерянно ресницами.

– В губы, Лисица! – не унимается Руслан.

– Ты спятил? Мы на такое не договаривались, – спешу напомнить. Потому что если я и поцелую этого парня, то только под дулом пистолета. Одна мысль о том, что мы – два кровных врага, хотя здесь я преувеличиваю, конечно, можем вдруг поцеловаться, заставляет меня ежиться.

– Правила меняются, – Соболев поворачивается ко мне, теперь он полубоком, и смотрит так пристально, выжидающе, будто у меня нет права на отказ. – Давай же. И так, чтобы все вокруг в осадок выпали от твоей любви ко мне, – на последней фразе с его губ слетает усмешка.

– Я не буду тебя целовать, – хмыкаю, издав громкий вздох.

– Бесишь, – рычит уже тише он. – Все мои планы портишь своей строптивостью.

– Мне, может, еще извиниться? – иронично кидаю ему.

Соболев отводит взгляд, улавливаю его направление и вижу, как в зал входит целая группа людей. Среди них и молодые, и взрослые, в том числе родители Руслана. Отец его разговаривает с каким-то мужчиной, которого держит под руку молодая девушка. Она такая красивая, что даже я засматриваюсь. Длинные волосы цвета вороньего крыла каскадом рассыпались по ее плечам и спине. На ней платье чуть выше колен серебристого цвета, обшитое разными блестящими нитями. Интересно, она любовница того мужика под пятьдесят?

– Черт, – ругается Соболев. И прежде чем я успеваю разглядеть, во что одета его мать, и ответно помахать ей приветливым жестом, Руслан совершает максимально неожиданный поступок.

Он придвигается ближе, я почему-то интуитивно сжимаю ткань юбки в кулак. От него исходит приятный аромат с нотками цитруса, и действует на меня словно отвлекающий маневр. Руслан дотрагивается до моего подбородка, заставляя поднять голову. Его горячие пальцы так сильно давят, что я не могу дернуться. Соболев наклоняется и в долю секунды касается моих губ.

И нет, это совсем не чмок, какой можно было бы дать на публику. Его язык проталкивается мне в рот, встречается с моим, и наше дыхание переплетается. Сердце у меня пропускает удар, я даже не сразу соображаю, что мы целуемся. Несмотря на грубость, поцелуй выходит довольно мягкий. Он вызывает у меня непонятные ощущения, я их толком не могу считать.

Мозг, правда, быстро дает команду «стоп». И в тот момент, когда пальцы Руслана дотрагиваются до моих ключиц, каким-то уж больно игривым, ласковым жестом, я резко отталкиваю его, ударив в плечи парня ладонями.

Он отстраняется, и я, разгоряченная задетым самолюбием, тем, что мое слово для Соболева гроша ломаного не стоит, замахиваюсь и даю ему звонкую пощечину. При всех. Несмотря на взгляды, которые вмиг привязываются к нам. Несмотря на музыку, которая, кажется, затихает вместе с голосами. Меня трясет, злость закипает по венам, до того чувствую себя унизительно.

Для Руслана я не человек даже, кукла, которую он вытащил при нужных обстоятельствах. Да, мы друг друга ненавидим с самого начала знакомства, да, у него есть на меня компромат, да, может, я не ангел, и сама во многом виновата, но вести себя так со мной не позволю.

Соболев почему-то молчит, в глазах его читается удивление вперемешку с яростью, да такой лютой, что впору убегать. Что я собственно и делаю: разворачиваюсь и стремительно ухожу.

Иду по залу, стук каблуков смешался с гулом моего сердца. Стараюсь не смотреть на людей, которые наблюдают за мной. Господи, я никогда не была будто под камерами телешоу. Отвратительное чувство, аж ладони от нервов потеют. У входа еще и ногу умудряюсь подвернуть на этих чертовых каблуках огромного размера. Какой-то парень, стоящий неподалеку, открыто усмехается с меня, и мне жуть как хочется показать ему средний палец. Но держусь… и так хватит концерта.

Глава 6 - Кристина

– Ну и кто из них? – Руслан оглядывается, заметив в холле трех парней. Проклятье, ну почему именно здесь и сейчас? Как вообще так сложились обстоятельства?

– Никто, – сглотнув, отвечаю, а у самой руки леденеют. Ищу глазами ходы к отступлению, и дело вовсе не в том, что я не хочу портить Соболеву репутацию, скорее ему даже на руку будет, узнай он правду обо мне, очередной грязный секрет, который я бы предпочла держать за семью замками.

А еще мне невыносима мысль снова посмотреть в глаза этому человеку. Пережить тот день, когда мир под ногами рушится.

– Ивлева, – голос у Руслана приобретает серьезные нотки. – Ты побледнела.

Дотрагиваюсь до щек, переводя дыхание. Неужели у меня на лице все написано? Блииин.

– Ладно, проваливай, – он резко разворачивается и начинает отдаляться. Так, словно я ничтожество, через которое ему проще переступить, чем вести диалог. Неприятно. Мне кажется, раньше он относился ко мне лучше. С другой стороны, чего я ожидала? После такой сцены с пощечиной это еще не самый плохой ответ.

Прячусь за угол и зачем-то провожаю взглядом Руслана. Он идет такой важной походкой, будто император, который направляется к тронному залу. Ему не хватает только свиты за спиной и красной накидки, волочащейся по полу. А потом вдруг Соболев замедляет шаг, прямо у компании, среди которых… Влад Туманов. Мой личный ночной кошмар.

В руках Туманова бокал с шампанским, он что-то рассказывает двум товарищам, и я задумываюсь, кто его родители? Об этом человеке я знаю только ложь, не более.

Из зала выходит официант, и когда он пролетает мимо Руслана, тот хватает с его подноса бокал с шампанским. С каждой минутой шаг Соболева все медленнее и медленнее. Неужели он… все понял? И решил поговорить с Владом? А может, со всеми ними, и узнать про меня что-то? Господи, от Руслана можно ожидать чего угодно. У него пуля в голове, и если ее спустить, остановить будет невозможно.

Я зажмуриваюсь, мне так страшно. Не хочу переживать весь тот позор вновь. Не хочу стать слабачкой, на которую тычут пальцем и приклеивают на спину чертовы ругательные фразы. Не хочу считать дни до выпуска.

Приоткрываю один глаз и вдруг становлюсь свидетелем чего-то максимально неожиданного. Руслан опускает руку с шампанским ниже к области бедер, и как бы невзначай проливает напиток на Влада. Туманов отскакивает, судя по лицу, нецензурно ругается, но когда видит перед собой Соболева, закрывает рот, словно ничего не произошло. Руслан пожимает плечами, затем отвешивает ему поклон в шутливой манере и уходит. Я успеваю заметить на его губах усмешку.

Не сразу понимаю, с чего Соболев угорает, а потом и сама испускаю невольный смешок. Игристый напиток пролился в самое неудачное место, так, если бы Влад не успел добежать до туалета. Его товарищи тоже не сдерживаются и хихикают. Туманов никак не реагирует, правда ровно до того момента, пока Соболев не скрывается в зале. После Влад со всей дури кидает в стену бокал, и теперь уже его шампанское растекается по полу. Парни больше не смеются, а сам Туманов спешит к выходу.

И мне на душе вдруг становится так хорошо. Я ведь и сама грезила отомстить, нет, конечно, не таким детским образом, более серьезным. Но школа закончилась и, к счастью, наши пути больше не пересеклись. Боль никуда не ушла, воспоминания невозможно так-то вырезать из мозга. Вот только мне все равно почему-то приятно наблюдать за таким Владом: униженным, оскорбленным, в какой-то степени беспомощным. Не знаю, осознанно ли сотворил свою выходку Соболев, но моя степень неприязни к нему чуть поубивалась.

Ладно, чего стоять? Пора домой.

Вызываю такси, и пока машина едет, заглядываю в дамскую комнату. Закрываюсь в кабинке, кто-то тоже заходит, кто я не вижу, только слышу женские голоса. Случайно вникаю в суть разговора, хотя как тут не вникнуть, они громко переговариваются.

– Бедный Руслан, – вздыхает одна. – Так опозориться.

– Ой, не говори.

– Я бы на его месте не рискнула вернуться, а он ничего, зашел и даже попытается вести себя, будто ничего не произошло.

– В следующий раз будет знать, с кем связываться, – голос последней девушки звучит высокомерно. Так, словно она рада подобному раскладу. Мне же становится максимально неприятно, и в какой-то степени стыдно за свой поступок. Я-то могу уйти в любой момент, а Руслану жить в этом обществе, да и сейчас он там делает вид, что все нормально, пытается не обращать внимания на перешептывания за его спиной. Я не говорю, что Соболев ангел, но даже он не заслужил подобного.

Вытаскиваю телефон из сумочки, нажимаю отмену такси. А как только девушки выходят из туалета, я поправляю макияж и решаю все исправить. Особенно утереть нос той стерве, которая явно обрадовалась моему поступку. Не знаю, что их связывает с Русланом, но насмехаться над чувствами других людей – ту мач.

Расправляю плечи и иду обратно в зал. Влад ушел, теперь мы с ним точно не пересечемся, можно продолжить игру. Только как сделать ее более эффектной? Если для Соболева так важно мнение этих богатеев, они должны получить очередную дозу шоу. При том ничуть не хуже моей пощечины.

Останавливаюсь у входа, прокручивая в голове единственную идею, которая меня посетила. Она, конечно, бредовая, но вот если бы я оказалась героиней своего романа, то поступила бы именно так. Безбашенно. Сумасбродно. Меня бы, может, сочли странной, но это точно произвело бы эффект.

Глава - 7 Кристина

В коридоре Влад громко разговаривает с кем-то по телефону, такое ощущение, что он крутится прямо возле нашей раздевалки. Руслан боковым зрением поглядывает на занавеску, затем переводит взгляд на меня и смотрит главное, так выжидающе, что я теряюсь. Что мне ему сказать? Как не дать еще больше повода, завязать на своей шее узел?

И Соболев, будто смекнув, делает резкий шаг ко мне, отчего я врезаюсь спиной в стенку, хорошо еще пуфик с другой стороны. Одной рукой он упирается около моей головы, пальцами другой обхватывает мой подбородок.

– Кажется, у правильной девочки слишком много скелетов в шкафу, не находишь? – шепчет таким томным голосом, будто это не издевка, а наоборот, слова ласкающие слух.

– Тебе кажется, – откидываю его руку, но взгляд не отвожу. – Это же не я тут устроила игру в любовь.

– Ты слишком строптивая, Лисица, – с усмешкой отвечает Руслан, дотронувшись до прядей моих волос. Растирает их между пальцами, о чем-то думая. – Но я готов предложить тебе еще кое-что, чтобы поубавить твою строптивость. В конце концов, сегодня ты чертовски некрасиво повела себя в зале, мне больше не нужны такие сюрпризы.

– Но я ведь все исправила.

– Да толку-то, отец итак не особо верил, а теперь и подавно.

– И что ты хочешь? – перехожу на шепот, боясь, что Влад нас услышит. – Чтобы я переспала с тобой что ли? Используй для этого свою психологини.

– Секс с тобой меня интересует в последнюю очередь, Крис. Мне нужно, чтобы ты и сама поверила, как сильно сходишь по мне с ума, тогда не придется устраивать это шоу. Поэтому я помогу тебе, взамен ты поможешь мне.

На мгновение, я теряюсь от его предложения. О какой помощи он говорит, что еще хочет получить от меня? Да, пощечина сегодня была лишней, но мы не обговаривали тактильные штуки. Никаких поцелуев.

– Я тебя не понимаю, – честно говорю, а сама продолжаю прислушиваться к тому, что происходит в коридоре.

– Влад Туманов, – от одного сочетания этих букв, у меня сердце ухает к пяткам. Во рту становится так противно, словно я съела за раз несколько тухлых овощей.

– Вы знакомы?

– Относительно, – пожимает Руслан неоднозначно плечами. – Я знаю о нем немного, довольно противный тип. Отец у него судья, раньше был в низах, потом кому-то взятку отстегнул и батьку подняли. Отмывает всяких подонков, то еще правосудие, знаешь? – на последней фразе Соболев закатывает глаза.

– Ого, – только и могу выдать. Я ничего не знала про семью Влада, он говорил, что живет с мамой и отчимом, что его мать работает в городской библиотеке, а отчим ветеринар.

– Что он тебе сделал, Лисица? – вопрос в лоб, словно удар под дых.

Отвожу взгляд.

– Ничего, – хмуро отзываюсь. – А теперь выходи.

– Ладно, – Руслан отвечает так, словно уже что-то задумал. И мне бы схватить его за руку, не дать выйти из раздевалки, но я почему-то позволяю Соболеву покинуть это маленькое помещение. Затем быстро переодеваюсь, а у самой руки трясутся. Перед глазами так и вспыхивает тот день в школе, как я шла по коридору, будто по парапету – шаг в сторону и ты покойник.

Я была уверена, что сильная и никто меня не сломает, но сломали, унизили и убили веру в людей, в любовь. Да, может я и пишу про это, создаю в мире своих героев романтику, пытаюсь донести до читателей, что в нашей жизни есть место чуду и прекрасному, но сама не уверена ни в том, ни в другому. Где-то внутри, я даже боюсь влюбиться. Боюсь, что со мной произойдет снова нечто ужасное, и я буду реветь так горько, что задохнусь.

Нет! Любви в моей жизни не будет места.

Распахиваю шторку и стремительно покидаю раздевалку. Руслана нигде не наблюдаю, ну и ладно, так даже лучше. На всякий случай, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, хватаю с полки упаковку носков и подхожу к кассе. Девушка в черной майке устало улыбается.

– Наша карта есть? – уточняет она.

– Можешь воспользоваться моей, – звучит вдруг оглушительный голос возле моего уха. Я вздрагиваю, по ощущению, словно осколки проглотила – в желудке становится так неприятно, да и на душе тоже. Меня бросает то в жар, то в холод. Несколько секунд, а они кажутся вечностью, я не поворачиваюсь, малодушно предполагая, что мне показалось. Голоса ведь могут быть похожи, верно? Пожалуйста, пусть будет так.

– Продиктуйте ваш номер, – говорит консультант.

И когда парень начинает озвучивать цифры, которые я в свое время знала наизусть, сомнений не остается – Влад. Это он стоит.

___
Дорогие читатели! Для меня очень важна ваша обратная связь, даже если я не всегда успеваю вовремя ответить на комментарии, но я все равно их читаю. Подскажите, стоит ли продожать роман? Или имеет смысл отправить его в заморозку? Я не очень уверена, что он в этот раз выходит удачным и нравится вам.

7.2

Медленно поворачиваюсь к нему, но виду, что переживаю, не подаю. Коротко улыбаюсь, показушно, конечно, никакой радости от этой встречи у меня ясное дело нет. Стараюсь дышать ровно, держать осанку идеально ровной и голову поднятой.

Я справлюсь.

– Какая встреча, – буднично говорю, протягивая продавцу на кассе банковскую карту.

– Не говори, встреча так встреча. Как сама? Давно не видели тебя, – в его словах столько желчи, что впору удавиться. И я сразу зачем-то мыслями возвращаюсь в тот день, вернее в ту ночь, когда мы целовались с Владом. Как он ласково шептал всякие приятные слова мне на ухо, как незаметно стянул с меня кофту и усадил к себе на колени. Я была влюбленной дурой и искренне верила, что между нами любовь.

– Отлично, как видишь, – хмыкнув, отвечаю и, забрав носки, сую их быстренько в рюкзак, разворачиваюсь к выходу. Правда, дойти до дверей не успеваю, Влад догоняет: ровняется со мной, в глаза заглядывает, будто никогда их не видел. И чего ему опять надо?

– Я слышал, ты не поступила, – нагло врет он, потому что классная про не поступивших буквально на каждом шагу кричала.

– Огорчу, с обучением у меня все отлично, – а про себя добавляю, просто я никому не сказала, куда именно поступила. Я долго выбирала ВУЗ, выясняла через учителей, не напрямую, а тонко, задавая всякие вопросы, кто и куда примерно подал документы. Больше всего на свете, мне не хотелось увидеть в новом месте очередное знакомое лицо.

– Ой, Ивлева! – а вот ее голос бьет не так, как Влада, хотя он не менее противный. Алина Серафимова – моя давняя врагиня.

Все началось еще в пятом классе, когда меня посадили с Петькой Зубатовым, от которого Алина была безума. И тот неожиданно подружился со мной, Алину же, наоборот на дух не переносил. Ну а дальше – по накатанной. То нас отправили на конкурс чтецов, где победила я, Серафимова заняла второе место. Для городского выступления из школьной танцевальной группы, взяли несколько девочек, в числе которых оказалась я, а не Алина. Иногда доходило до банальностей: классная зачитывала наши сочинения, те, которые ей больше всех нравились. И если вдруг среди них попадалось мое, но не Алины, она моментально багровела.

Серафимова каждое поражение принимала как сигнал к войне. Правда, ответочки у нее были до ужаса тупые, глупые: то она при всех в классе заявила, что я потеряла свои прокладки. Конечно, меня тогда это заявление ввело в такой конфуз, особенно смех мальчишек, они в детстве бывают ой, какие злые. То мою куртку случайно выкинули в окно, на вопрос кто, все упорно молчали. Серафимова была лидером мнений в классе, я же простым обывателем. Нет, после мне рассказывали про ее проделки, но ждать правды порой приходилось месяцами.

Ближе к старшим классам, Алина дошла до крайности. Она подкинула мне в карман чужие деньги, и обвинили при всех воровкой. Терпеть это было выше моих сил, поэтому я, закипая от гнева, подскочила прямо при учительнице, и зарядила пощечину этой выдре. Между нами завязалась потасовка. Наказать должны были обоих, но так как родители у Серафимовой более высоких чинов, наказывали по итогу только меня.

Пиком стал тот день, в одиннадцатом классе, когда Алина с подружками подловили меня в туалете и отрезали волосы. Очередная месть, правда, в этот раз за парня, в которого она то ли была влюблена, то ли хотела с ним встречаться. Он пригласил меня на танец на школьной дискотеке, и я согласилась, ей это не понравилось.

Ну за ответом долго ходить не пришлось. На следующий день я облила эту стерву краской, она потом ревела в туалете, оттирая свои длинные лохмы.

Жаль, что я не спустила это на тормозах. Потому что моя месть могла заключаться только в защите, Алина же мыслила иначе, вечно желая уколоть меня больнее. И у нее это получилось: я осталась навечно в лузерах… И с разбитым сердцем.

– Чего не здороваешься? – голос одноклассницы вырывает меня из воспоминаний. Перевожу на нее взгляд, а самой так тягостно на душе, что не драться хочется, как обычно я привыкла, наоборот – бежать. Притом далеко и не оглядываться. Я так устала бороться в одиночку, особенно когда против столько игроков.

– Не хочу портить лишний раз себе настроение, от общения с тобой, Алин, у меня постоянно изжога возникает, – сжимаю крепче лямку рюкзака, но уйти не получается, Серафимова опять достает вопросом.

– Где учишься? Чего как не родная? – и следом гнилая улыбка. Вопрос, про учебу видимо следует специально, хотят снова растоптать меня.

– А ты? – перевожу стрелки. – Или постой, у тебя же с учебой всегда были проблемы, наверное, просто для галочки ходишь, пока отец проплачивает за тебя даже написание лекций?

Алина хмыкает.

– Ты так переживаешь обо мне, что я невольно хочу поддержать тебя, познакомиться с твоим парнем, – язвит она, скользя по мне оценивающим взглядом. – Или постой, ты до сих пор одна?

Вижу, что она хочет еще что-то сказать, но почему-то закрывает рот. Не сразу понимаю, почему, как вдруг мне на талию ложиться мужская рука. Рывок – и вот я уже в объятиях Руслана, а его губы возле моего уха. Он не говорит, и не шепчет, лишь скользит ласково языком вдоль моей шеи, оставляя короткие, и будь оно неладно, обжигающие поцелуи. Так если бы мы были реальной парочкой.

– Эм, Руслан, – Влад прерывает эту игру, потому что Соболев точно играет. А у меня от его затеи каждая клеточка натягивается, словно струна. Я и не дышу вовсе, волнуюсь жутко, и сердце в груди бух, бух, бух. Так отдает, что, кажется, все слышат его.

– О, Влад, – Соболев наигранно удивляется. Хотя с виду кажется, что он вполне серьезен. – Блин, – расплывается в улыбке этот демон. – Такой момент с брюками вышел, сорян, братишка, – на последней фразе он даже бьет его по предплечью кулаком.

– А вы… – заикаясь, от увиденного, шипит Алина. Отдаю должное, Руслан на нее подействовал ядерной бомбой. У Мисс Считаю себя звездой, аж рот перекосило. Так и стоит себе, моргает, не понимая. – Встречаетесь?

Глава 8 - Кристина

– Ну отойдем, – его слова повисают в воздухе, который неожиданно кажется таким тяжелым. Он забивает легкие, словно мне туда вбивают гвозди. Мир в одночасье рушится, потому что я уверена – Влад расскажет обо мне, нас, о том событии Руслану. Он сделает все, чтобы опорочить мое имя, а Соболев, скорее всего, воспользуется этим.

И если до этого я переживала про романы “18+”, то тут в разы хуже. От такого не отмыться, только переводиться и желательно сразу в другой город.

Вены натягиваются, их, словно заливают ледяной водой, от которой ноги каменеют. Я могу лишь смотреть, как Соболев медленной походкой отдаляется от меня. Как они с Владом отходят в дальний угол и начинают говорить.

Мне хочется рвануть туда, оттолкнуть Туманова или врезать ему. По чертовой смазливой физиономии, а затем задать вопрос, который тогда я не рискнула озвучить. Почему он так поступил? И хотя я прекрасно знаю ответ, но все равно бы спросила.

В реальности же мне остается только стоять и молча наблюдать со своего места. Я словно смертник, которого ведут на казнь: сделать ничего нельзя, только идти вперед, несмотря на всеобъемлющий страх в груди.

Влад вытаскивает телефон, что-то щелкает там, затем показывает Руслану. Соболев тоже вытаскивает мобильник, есть ощущение, что они передают друг другу какой-то файл или меняются контактами. Я перестаю дышать, руки по инерции сжимаются в кулаки, челюсть сводит от напряжения. И тут рядом вырастает Алина, будь она не ладна. Ее парфюм противно бьет в нос, я морщусь и шумно выдыхаю, делая шаг в сторону от этой стервы.

– Ты побледнела, – с блаженной улыбкой на губах сообщает она.

Перевожу на нее убийственный взгляд.

– От твоих духов задыхаюсь, – не подавать виду сложно, но я стараюсь.

– Боишься? – хмыкает Серафимова, поправляя челку.

– Кого? Тебя что ли? – вскидываю бровь. Нет, может, я и боюсь, но ей об этом знать необязательно. Тем более Соболев, судя по выражению лица, не особо там заинтересовано смотрит в телефон Влада. Они продолжают о чем-то говорить: Туманов жестикулирует руками, активно вещает, а Руслан, он как обычно слушает с нескрываемой скукой, словно позволяет находиться этому парню в своем обществе.

– Ну а кого же еще? – довольная собой, отвечает Алина. Я перевожу на нее взгляд и сдерживаюсь, чтобы вновь, как в школе, не зарядить ей пощечину. Только теперь я стала старше и понимаю, что за каждый удар придется платить. Если бы я была не одна, возможно, сражаться было бы проще. Но за моей спиной никого нет. Я не могу ни на кого положиться, сказать, что мне страшно, неприятно и обидно. Даже Ленке или родителям. Им о таком говорить попросту стыдно. Ну, где я и Лена?

Моя сестра всегда была с идеальной репутацией: ее обожали в школе, теперь вот в институте. Я никогда не подражала Ленке, мы разные, и родители не просили становиться нас одинаковыми. Они не осуждали, наоборот, поддерживали. Вот только какому родителю будет приятно узнать такое о своем ребенке?

Сглатываю и отвечаю не так, как хотелось бы.

– Мне жаль тебя, Алин. Ты зациклилась на мне, что кажется, с ума сошла.

– Тебе меня жаль? – с ее губ слетает смешок. – Забыла, как твои фотки и видео разлетелось по всем школьным чатам? Скажи спасибо, что я не дала им возможность уйти дальше.

– А тебе не противно? – вдруг спрашиваю я.

– Мне?

– Не думаешь, – я перехожу на шепот, играя на нервах у нее. Знаю, за какие ниточки дергать. – Что твоему парню нравилось целовать меня? Приятно было после меня касаться его губ?

У Серафимовой перекашивается лицо, на шее дергается венка. Видимо, она про это никогда не задумывалась. А я вот ни раз. Прокручивала моменты нашей близости с Владом и задавалась вопросом, как люди настолько искусно врут? Мне казалось, он так искренне смеялся, заглядывал в мои глаза, целовал и шептал эти нежности. Он вел себя совсем не притворно. А еще на выпускном неожиданно отдал свой пиджак, когда девчонки-дуры вытащили меня на улицу под дождь.

Я уезжала в его пиджаке, и об этом, скорее всего, Алина не знает.

– Ты себя-то видела? – наконец находится, что ответить она.

Мой взгляд фокусируется снова на Руслане с Владом. Они резко начинают отдаляться, потом и вовсе скрываются в туалете.

– Куда это они? – произношу вслух мысли.

– Твой мальчик, кажется, не знает о твоих грязных делишках? – Алина в голос смеется, да так ядовито, что мне сложнее сдерживаться. Хочется ударить ее. За все. За мое унижение. За то, что сейчас они пытаются заставить Соболева плясать под их дудку.

Оставшиеся несколько минут мы стоим молча. Вернее, я молчу, Серафимова же продолжает полоскать меня. Ей вообще нравится ощущать себя победителем в нашей войне, а мне, честно, не до нее. Я кусаю губы и жутко переживаю о своем будущем, о том, как Руслан воспользуется полученной информацией. Я его почти не знаю, и дружбы у нас с ним не сложилось. Он – закрытый, сам себе на уме, парень-бомба. Таких как он многие боятся.

Безумцы. С темной душой.

Когда дверь туалета открывается и оттуда выходит Соболев, я снова не дышу. Он оглядывается, и мне кажется, вот-вот следом выскочит Туманов, но моего одноклассника нет. Зато Руслан что-то говорит ему, похоже на фразу, брошенную на прощение. Будничную. Даже дружелюбную.

8.2

Бегу, не оглядываясь, искренне надеясь на успех своей авантюры. Когда вижу впереди дверь, ведущую к пожарной лестнице, дергаю ее, не задумываясь, но обратно она не поддается. Сердце сжимается, потому что за моей спиной вырастает Руслан. Он делает шаг на меня, я два назад и как-то уж так получается, что пространство заканчивается – я упираюсь спиной в стену. Дышу так часто, что явно выдаю свое волнение, правда об этом ли сейчас переживать?

Соболев протягивает руку, склонив голову на бок. Он выглядит абсолютно спокойным, а вот эта его полуулыбочка даже немного пугает.

– Отдай, Лисица, – говорит Руслан, не сводя с меня хищных глаз.

– Прости, но я вынуждена отказать тебе, – жму плечами и завожу руки за спину, крепче сжимая телефон. В той руке, в которой у меня был пакет с одеждой, больше ничего – пакет упал рядом с моими ногами.

– Ты же знаешь, девушки мне не отказывают, – ухмыляется он, намекая, чтобы я положила мобильник ему в руку.

– Тогда я буду первой и единственной, да? – натянуто улыбаюсь, затем начинаю двигаться вдоль стенки, планируя выскочить обратно в коридор, но Соболев резко перегораживает мне дорогу.

– Ошибаешься, Лисица, – все с той же улыбочкой отвечает Руслан. И вдруг он хватает меня за запястье, явно планируя силой отобрать мобильник. Но фиг там! Я тоже не пальцем деланная. Вырываюсь, поднимаю руку, даже подпрыгиваю, правда, Соболев выше, ловчее и вообще у него преимуществ дай бог – высокий он.

Я поднимаюсь на две ступеньки, он за мной, приходится сесть на перила и съехать. Блин, со стороны мы точно как два идиота каких-то, иначе не назвать. Вот только в отличие от шутников, у меня обстоятельства совсем не веселые.

Замираю, когда понимаю, что Руслан все равно заберет мобильник. Шансов у меня, ну будем реалистами, мало. Если только… Да, очередная бредовая идея, коих у меня тысяча. Не зря же романы пишу. С фантазией проблем никогда не было. К слову, одна из моих героинь именно так и сделала, и парень не позволил себе вольностей. Может и мне попробовать?

Ладно, была, не была.

Оттопыриваю рубашку и кидаю в лифчик телефон.

– Интригуешь, Лисица, – все с той же хищной улыбкой смотрит Соболев.

– Играть по правилам не для меня, – жму плечами, ощущая сладкий вкус победы. Сейчас заверну в туалет, там все быстренько гляну, затем верну ему мобильный. Аж дышать как-то легче стало.

Обхожу Руслана, довольная собой, но он вдруг хватает меня за запястье и припечатывает к стене. Смотрит так пристально, разгоряченно. Затем проводит пальцем вдоль моей шеи, опускаясь к первой пуговице рубашки. Бац – отстегнул.

– Что ты… – хрипло шепчу, глотая губами воздух.

А он не останавливается, потрясая своей наглостью. Опускается ниже, расстегивая вторую пуговицу. При этом взгляда от меня не отводит, и улыбаться этой проклятой полуулыбочкой демона.

– Какого черта ты творишь? – я почему-то продолжаю шептать, буквально физически ощущая, как воздух вокруг нас отдает треском.

– Как что? Забираю свою вещь, разве не очевидно?

Дергаюсь, толкнув его в грудь, пытаюсь выбраться, но Руслан не дает, резко вернув меня в исходное положение. Он снова нависает надо мной коршуном, чертовым королем стаи, который кажется, поймал свою жертву в клетку. Точно, в его глазах я жертва, ничтожное существо, которое даже уважать не нужно.

– Совсем с катушек слетел? – я не особо понимаю, почему не врезала ему еще между ног. И вообще, свое состояние не могу описать, дать ему правильное обозначение. Но по венам разливается невидимый огонь, заставляя меня стоять тут, неотрывно смотреть на этого парня и часто дышать. И когда Соболев нагло расстегивает третью и четвертую пуговицу, я ощущаю жар, который моментально прилипает к щекам.

Что за ерунда?

– Разве я когда-то говорил, что адекватный? – он в голос посмеивается, но не злостно, а так, скорее показывая свое превосходство надо мной и в целом над этой ситуацией.

– Будь ты проклят! – шиплю я, когда мой белый лифчик попадает в поле его зрения. Стыдно ли мне в этот момент? Нет. Смущаюсь ли я? Очень. Настолько, что кажется, даже кончики ушей краснеют. А почему? Да кто ж его знает. Наверное, потому что Руслан все-таки парень, притом достаточно красивый, несмотря на идиотский характер и мою к нему ненависть.

– Обязательно, – хмыкает он, обхватив пальцами свой телефон и вытаскивая его из моего бюстгальтера. Затем странно облизнувшись, отходит, засовывая мобильный в карман.

– Дальше что? – раздраженно бурчу я, скрестив руки на груди. – Под юбку мне залезешь?

– А ты так этого хочешь? – мне кажется, этот умник смеется надо мной.

– Мечтаю с первого дня нашего знакомства. – Язвлю в ответ.

– Домой поедешь сама, – игнорирует мой выпад Соболев. Разворачивается и идет к дверям.

– Эй! – кричу я, да так громко выходит, что мой вопль эхом разлетается по всей пожарной лестнице.

– Считай, это моим наказанием, Лисица, – бросает напоследок этот сволочь. Он скрывается в шуме торгового центра, оставив меня одну. Полностью опустошенную. Разбитую. Проигравшую. Я ненавижу проигрывать. Но не это важно. Важно то, что теперь у него есть на меня еще больший компромат. Он снова на коне, а я под конем.

Глава 9

Прихожу домой и без сил валюсь на кровать. Правда, долго не могу позволить себе валяться, книга сама себя не напишет. С неохотой сажусь за ноутбук, несколько минут просто смотрю на экран, и как назло все мысли крутятся вокруг Соболева. Почему он для своих целей выбрал именно меня? Может, я ему… ну не знаю, понравилась там? С другой стороны, я своими глазами видела, как он целовал свою психологини. Какой смысл играть на два фронта? Уж не в его стиле. Этот парень может щелкнуть пальцем и выбрать любую. Нет, тут что-то другое. Уверена, что-то очевидное, лежащее на поверхности, но я в упор это не вижу.

***

Утро понедельника начинается с суетной Ленки. Она с кем-то трындит по телефону в ванне, не пуская туда никого. Вся какая-то на эмоциях. В итоге отец ее практически силой вытуривает за дверь и позволяет мне, на последних минутах, привести себя в порядок.

Обычно в универ я не опаздываю, но благодаря сестре сегодня выхожу позже, попадаю в пробку и по пути еще успеваю подвернуть ногу. Короче – день не задался. Потом мне это подтверждает и Соболев, который в очередной раз на своем байке проносится на бешеной скорости мимо меня. Чудом успеваю отскочить, чтобы спасти свой внешний вид.

– Сволочь! – кричу ему в спину, но ясное дело, он меня не слышит.

А уже ближе, когда подхожу к зданию нашего факультета, замечаю его снова в компании своей училки. Они отходят за угол и о чем-то воркуют. Она льнет к нему, уж больно интимно проводит рукой вдоль шеи и заглядывает в глаза с таким желанием, что даже я смущаюсь. Руслан лишь коротко улыбается ей, а потом и вовсе убирает ее руку.

И нет бы мне ускорить шаг, я же почему-то наоборот замедляюсь. Снова задаюсь вопросом, почему он свою подружку не попросил помочь. Она вон какая эффектная! Грудь из кофты едва не вываливается, задница – орех. На нее столько пацанов слюни пускают, что приведи Руслан психологини на тот прием, уверена, даже мужики бы в осадок выпали. Я на ее фоне кажусь малолеткой с пулей в голове. Хотя отдаю должное, в платье с прической мы бы с ней могли потягаться в конкурсе красоты. Или остроумия.

И только я собираюсь отвернуться, как вдруг ловлю на себе взгляд Соболева. Он прищуривается, но при этом выглядит таким бесстрастным, далеким, словно вершина замка, куда проникнуть невозможно. А затем уголок его губ поднимается, выдавая усмешку. Едва заметную. Клянусь, если бы я отвела на секунду взгляд, то и не поймала бы эту эмоцию. Она точно направлена мне. Будто тайный жест, сигнал, который понятен нам одним.

И меня почему-то не особо радует этот сигнал. С учетом, что у Руслана на меня ого-го сколько всего, а у меня на него ноль. Только то, что я притворяюсь его подружкой. И то, если кому-то расскажу, вряд ли мне поверят. Где я и этот Король-Бог? Смешно…

Отворачиваюсь и ускоряю шаг, не хватало еще из-за этого гада опоздать на пару.

Бегу по ступенькам на второй этаж и как-то сразу не замечаю листовки, которые валяются в коридоре. Да и какое мне дело до мусора? Хотя странно, что тут вообще что-то на полу есть, у нас уборщицы по три раза в день убирают. А уже возле входа в аудиторию вижу, как несколько девчонок разглядываю как раз эти листовки и хихикают.

– Ты вовремя, – говорит Дашка, заприметив меня. Она стоит одна у окна, мы же с ней из-за моего поступка вроде как изгои группы. С нами не здороваются, не прощаются, вообще делают вид, будто мы невидимки. И если с Дашкой еще как-то некоторые контактируют, особенно после того как узнали, что она с Глебом, то от меня публично отворачивают головы. Но мне все равно. Главное - знания получить, и в целом общения с Дашей мне хватает. Мы с ней везде вместе, кажется, за это время успели стать лучшими подругами.

– Фух, – бью себя по груди, пытаясь отдышаться. – Думала, опоздаю. Ленка все утро в ванне проторчала.

– Да, но препод по праву чего-то опаздывает. Еще пару минут и… – Даша мнется, а я вспоминаю тот случай, из-за которого собственно весь сыр бор. Все хотели уйти, кроме меня. И вот опять, кажется, повторяется.

– Хочешь, тоже уйдем, – вдруг предлагаю я, сама от себя в шоке.

– Мне без разницы, – отмахивается она. – Мне больше интересно, зачем кто-то столько листовок раскидал.

И словно услышав слова Дашки, наши одногруппники закатываются смехом.

– Фу, какая мерзость.

– Как такое вообще читают?

– Только послушайте, – голос Лейлы я точно узнаю из тысячи. Она откашливается, держа в пальцах ту брошюрку. – “Рука Джейка проникает мне под юбку, и я не сдерживаю стон. А сердце сжимается так, что превращается в черную дыру. Эта сволочь еще пожалеет, что посмел меня трогать”.

И снова волна смеха, да такая ядовитая, что даже стены начинают давить. И дело не в том, что я искренне не понимаю, что находят смешного мои одногруппники в этом абсолютно обычном отрывке текста. Нет. Дело в другом!

В том, что это кусок из моего романа. Последнего. Одного из самых популярных. И теперь он везде. Я только сейчас замечаю, что листовок с фрагментом так много, что они буквально на каждом сантиметре коридора.

У меня перехватывает дыхание.

Неужели… Соболев решил уничтожить меня?

9.2

У меня перехватывает дыхание, это все от волнения. Я почему-то сразу возвращаюсь в школу, в тот день, когда моя обычная жизнь пошла крахом. Когда каждый второй считал делом чести ткнуть в меня пальцем, а некоторые мальчишки и вовсе нагло пытались лапать. Это было ужасно и честно сказать, повторения я просто не переживу.

– Крис, ты побледнела, все нормально? – Дашка заглядывает мне в глаза, вижу, она волнуется. Что уж, я и сама волнуюсь, но ей об этом не говорю.

– Мне что-то не хорошо, пойду воздухом подышу, – кидаю ей и, подобрав с пола листовку, мчусь к выходу.

– Постой, – кричит мне в след Даша. – Я с тобой.

– Не надо, лучше отметь меня как-то, ненавижу прогулы.

А дальше я просто выскакиваю на лестничную клетку, желая, даже не знаю, найти Соболева и все ему высказать. Он чертов монстр в облике прекрасного принца. Дьявол воплоти. Ураган, который пытается уничтожить меня. Только за что – не понимаю. Чем я не угодила этому сволочу?

Дышать все еще тяжело, поэтому начинаю расстегивать верхние пуговицы рубашки.

И как нельзя, кстати, Руслан, собственной персоной поднимается мне навстречу. Он держит руки в карманах брюк, взгляд у него задумчивый такой. Конечно, видимо прикидывает, нормально ли сработала его агитационная кампания по раздаче брошюр. И ведь явно не сам их раскидывал, напряг кого-то, его величество для таких целей слишком высоко сидит.

– Пришла за добавкой? – останавливаясь напротив меня, с усмешкой спрашивает Соболев. Я не сразу соображаю, к чему он клонит, и лишь когда замечаю его взгляд, до меня доходит – он про рубашку.

Открываю рот, нецензурные ругательства так и плещутся из меня, но тут же замолкаю. Прошлый опыт буквально кричит – заткнись и убирайся подальше. С такими людьми нельзя заключать сделки, это равносильно игре с огнем. Но с другой стороны, я не могу вечно быть трусливый овечкой. Надо учиться давать сдачи, оставаться той смелой Крис, какой я была с первого дня.

И только собираюсь начать этот неравный бой, как замираю, почему-то разглядывая Соболева. Эта его полуулыбочка, которой он подкупает и очаровывает всех вокруг. Небрежно ухоженные короткие тёмные волосы, которые придают образу хулиганства. Он смотрит так, будто я уже проиграла… А что если поступить наоборот?

– Вот, – я протягиваю ему листовку, внимательно наблюдая за реакцией. Хотя хочется просто врезать ему по смазливой физиономии. За все. Главное за нарушенный договор. А ведь я за его молчание не пожалела поцелуй. Между прочим это, очень ценное и важное, и явно не для таких как дьявол напротив.

Руслан пробегается глазами по тексту, затем переводит взгляд на меня.

– Понравилось? – спрашиваю прямо, в надежде, что сейчас он хоть как-то начнет реагировать. Но, увы и ах… Соболев – закрытая книга.

– Суховато, – жмет он плечами, затем комкает листовку и кидает ее через плечо вниз, не глядя, куда она упадет.

Мои руки едва не сжимаются от злости. Я готова рвать и метать, ругаться, требовать объяснений, но внутренний голос и моя чудная фантазия предлагают отомстить. Если уж не морально, то хотя бы физически.

– Тогда может как-то так? – подхожу ближе, настолько, что наше дыхание переплетается. Его мятное, мое со вкусом апельсиновых мармеладок, которые я умяла по пути на пару. Кладу руки ему на плечи, медленно скользя к шее, чтобы типа приобнять. Лицо Руслана выражает нескрываемое удивление, но проклятая ухмылка никуда не девается. Погоди, дружок, еще не вечер!

– Дрожь пробегает по ее спине, когда его губы замирают в сантиметре от ее губ, – томно шепчу я, пытаясь строить из себя обольстительницу. Тут у меня опыта не особо, скорее нулевой, но я же писательница. Так почему бы не написать собственную истерию? Поэтому пробуем.

– Приказным тоном он говорит ей: “Сними рубашку”, ожидая полного подчинения, – продолжаю я. – И когда она в смущении отказывает ему, он рывком притягивает ее к себе.

Поднимаю взгляд на Руслана. Кажется, момент идеальный. Да будет месть!

Раз.

Два.

Три!

Сгибаю ногу в колене, планируя зарядить ему по слабому месту, но Руслан не дает мне этого сделать. Он каким-то чудным образом успевает ухватиться за мою ногу, затем вжать меня в стенку и скользнуть ладонью прямо под юбку. Его пальцы впиваются в мое бедро, да с такой силой, что там точно останутся синяки. Дергаюсь, и так, и эдак, но ничего. Соболев – скала, притом не убиваемая.

– Ты чертов псих! – рычу я, ощущая на своих губах дыхание дьявола.

– Да и плевать, – ухмыляется он, прижимаясь все больше ко мне. Так словно мы чертовы парочка влюбленных, у которых срывают крышу, и хочется постоянно целоваться. Эти мысли как-то больно порочно закручиваются в моей голове в тот момент, когда горячая ладонь Руслана, все выше скользит вверх. Он не отводит взгляда, заставляя мое сердце биться быстрее.

Но я не те дурочки, которые сходят по нему с ума.

Дернувшись еще раз, у меня все-таки, получается, вырваться из его цепких лап. Отхожу на безопасное расстояние, стараюсь вести себя обычно, словно ничего не произошло и эти открытые домогательства не вызывают у меня… что-то непонятное. Хотя должны вызывать вполне логичное отвращение.

Глава 10

Сообщение от Дашки выводит меня из легкого ступора.

“Если чувствуешь себя лучше, возвращайся. У нас поменяли расписание, и первым стоит теперь история”.

Блин! Я тихонько взывала, ведь историю мне прогуливать не хотелось. Я в целом ненавидела прогулы, но после того случая, когда народ сбежал, а мы с Дашей остались и попали в число любимчиков историка, я поняла, что к нему на пары даже с температурой поползу.

Ребята давно шепчутся, что Полищук Аркадий Викторович, наш самый возрастной педагог, который кажется обучал студентово еще во времена советов, и тройки-то с трудом ставит, что говорить о пятерках. А мне с бюджета слетать, ой, как не хочется. Поэтому стиснув зубы, и сделав несколько глубоких вдохов, я возвращаюсь в коридор.

К тому времени, народ уже толпится у дверей. Хорошо еще, не все зашли. Полищук ненавидит опоздавших.

В итоге захожу в аудиторию последняя, нахожу глазами Дашку и мигом к ней.

– Ты как? – заботливо уточняет она.

– Пойдет.

– Добрый день, – здоровается Аркадий Викторович, усаживаясь за стол в мягкое, удобное красное кресло. Открывает свою тетрадку и начинает озвучивать фамилии, отмечая там присутствующих. Правда, уже минут через пять его прерывают. В лекционный зал без стука входит наша куратор.

Полищук с раздражением отрывает взгляд от своих записей, а Лидия Андреевна Грацкая, брюнетка средних лет с короткой стрижкой и вполне худенькой фигурой, дарит ему дружелюбную улыбку.

– Ребята, у меня для вас две новости, – остановившись в центре, она продолжает. – На этой неделе мы будем выбирать короля и королеву первокурсников. У входа поставят урну, от вас требуется кинуть только листок с именем и фамилией. А уже в субботу у нас будет дискотека в честь начала зимы, и там мы огласим победителей.

– А если будет ничья? – кричит Лейла Арзоева, моя врагиня и одна из самых популярных девочек в нашей группе, и на потоке. Отдаю должное, она реально симпатичная: копна пышных каштановых волос, припухлые губы, и фигура у нее такая хорошая, грудь около тройки, попа подкаченная, талия осиная. Мальчишкам она нравится. Но характер у Арзоевой ужасный, та еще стервозина. И меня эта мадам не переваривает с того момента, как историк пообещал нам с Дашкой автомат, а их планировал дрючить до ишачьей пасхи.

– Тогда… – куратор задумчиво ведет пальчиком вдоль губы. – Устроим конкурсы какие-нибудь. Уверена, студсовет что-то придумает. Аркадий Викторович, – обращается она к историку. – Прощу прощения.

– Да, куда уж нам, – хмыкает он.

Грацкая уходит и пара вновь приобретает учебный характер. Сегодня у нас Петр Первый и его реформы. Позади несколько человек устало вздыхают, но Полищук не замечает ни вздохов, ни охов, он рассказывает так, словно от его предмета зависят наши жизни.

После истории, мы с Дашкой спускаемся на первый этаж. К тому времени, листовок с моим текстом уже нигде нет. И я мысленно благодарю уборщицу, что спасла меня от очередных разговоров по углам. Да, там нет имен, но от этого не легче. Кому приятно слушать осуждения своего творчества? Мне уж точно не нравится такое.

– Ой, гляди! – Даша останавливается в коридоре, показывая на урну для голосования. Ее уже установили возле охранника, того самого, который целями днями зависает в телефоне. Народ потихоньку подходит, берет листики, чиркает там имена и кидает.

– Прямо как в школе, – вспоминаю я. – У нас тоже каждый год с девятого такое было.

– А у нас… – Дашка грустно вздыхает. – У нас в балетном считалось, что кроме сцены в головах у учеников ничего не должно быть. Мне даже интересно, как это все будет проходить, чем награждать. Может, проголосуем?

– Тогда я проголосую за тебя, – улыбаюсь, желая поддержать подругу. Из того, что я успела узнать, Миронова довольно одинокая девушка, в чем-то мы с ней схожи. Хотя с недавних пор ее одиночество скрашивает один из главных крашей универа. В этом, конечно, наше ярое отличие.

– А я за тебя, – вдруг рядом с нами вырастает Толик Мамаев. И главное так улыбается загадочно, словно мы с ним друзья давние, и не он недавно тащил меня с Дашкой в подсобку, где нас и запер по просьбе своей дуры-подружки.

– Ты заболел? – холодно отзываюсь я. – Или перепутал нас с Лейлой?

– Вот, – он машет перед моим носом листком, а там… ну точно! Мое имя и фамилия. Только этого мне не хватало. Внесем ясность: Лейла с ним мутит, и ее точно накроет так, что мама не горюй. Она и без того меня не переваривает, а если узнает, что ее парень отдал голос на дурацком конкурсе за меня, объявит войну.

– Не смей! – пищу, махнув рукой, в надежде забрать клочок бумаги.

– У тебя же Лейла есть, – озвучивает Дашка мои мысли вслух. – Разве ты не должен голосовать за нее?

– Ну… – он ловко уворачивается и кладёт бумажку в карман, перекатываясь с носок на пятки. Может Толик еще что-то бы добавил, но рядом с нами вырастает как нельзя, кстати, Гор, притом с видом довольно раздраженным. Кажется, будто его все достали, и он ищет на ком бы спустить пар.

– Ты чего здесь трешься? – рявкнул недовольно Глеб. От его грозного голоса, даже мне делается не по себе. Неужели ревнует Дашу?