Дай мне шанс

Пролог

З.Ы. Права на книгу принадлежат автору!

Своего разрешения на копирование книги и размещение ее где-либо не даю!

все персонажи вымышленные и любые совпадения с реальными людьми и событиями - случайны.

____________________________________

Пролог

Хоуп Кэтчес

«Хоуп, Сандра заболела, ее нужно заменить. Клиент хочет именно тебя. 1:30 a.m. Твои же условия, оплата по двойному тарифу. 1000$».

Черт, черт, черт! Мы же договорились: я работаю все лето, отрабатывая по максимуму часы, а во время занятий выхожу только по выходным.

Забегаю в ближайший туалет. Никого нет. Отлично! Смогу привести свои эмоции в порядок. Подхожу к раковине, опираюсь руками о белоснежный фаянс и смотрю на свое вымученное отражение.

Черт! Опускаю голову и беззвучно выдыхаю. Я должна выстоять второй раунд! Должна! Ради маминых и своих трудов.

Закрываю глаза, пытаясь найти дзэн, как меня наглым образом прерывают, и я даже вздрагиваю.

– О-о-о, да-а, детка, вот так, продолжай! – В одной из дальних кабинок раздается низкий мужской голос, пропитанный наслаждением. – У тебя потрясный ротик.

Я же не могла ошибиться дверью? Точно видела «W».

– М-м-м, да-а, детка… – продолжает стонать мужчина.

Черт… Неожиданно для меня мужской бархатистый стон отзывается в моем теле приятной легкой дрожью и покалывающим ощущением в области позвоночника. Я ощущаю себя гребаным вуайеристом.

Стряхиваю нелепое наваждение и резко дергаю вентиль, заставляя холодный поток хлынуть из крана на полную мощность. Пусть узнают, что они не в отеле пять звезд.

Однако, шум с моей стороны едва ли может отвлечь парочку в кабинке.

– Ох, черт, – выдыхает мужчина, – да-а… детка, я сейчас кончу, – стонет мужчина. – О-о-о, черт, как ты это делаешь, детка?

Я закатываю глаза.

«И впрямь, как ты это делаешь? Завязывая язык виндзорским узлом на моем члене?!» – язвлю в своих мыслях передразнивая мужчину.

– Ох, черт, – хрипловатый выдох, и следом слышится стук по деревянной перегородке, – ты лучшая, детка.

– Мои поздравления! – одними губами произношу я, понимая, что придурок все же кончил.

Мне стоит покинуть туалет первой, оставаясь неузнанным слушателем, но во мне – в самый неподходящий момент – просыпается невыносимая стерва.

Я погружаю ладони под струи воды и ощущаю, как мое тело наполняется энергией. Вода всегда благоприятно действует на меня, забирая весь негатив.

До слуха доносится щелчок замка, и вот-вот дверь откроется. Я стараюсь не смотреть в сторону секс-кабинки, вот только стоит двери распахнуться, как я невольно кошусь в правую сторону зеркальной стены.

Из-за весьма высокого роста мужчины мой взгляд «упирается» в широкую мускулистую грудь. А этот мерзавец превосходно сложен. Ткань черной футболки идеально очерчивает рельефные мышцы груди и пресса. И когда те отчетливо напрягаются, я мысленно ругаю себя за нерасторопность.

Вот же черт! Меня поймали на месте преступления. Замечательно, Хоуп, замечательно!

Ну что ж, уже поздно отрицать мой интерес, и я поднимаю взгляд, надеясь, что в нем читаются отчетливые координаты заледенелой Аляски, и встречаюсь с льдисто-голубыми глазами, полными игривого блеска и победоносной ухмылочки на губах.

Ну конечно же! Только мне могло так повезти. Чертов богатенький придурок, зазнавшийся индюк, божок американского футбола, высокомерный квотербек[1], капитан команды и просто мудак. Знакомьтесь – Ченс Роял!

Мужчина приподнимает брови, когда я слишком долго смотрю на него, и ухмыляется еще больше. Я же недовольно отвожу взгляд, вновь погружая руки под струю холодной воды.

Во мне просыпается непреодолимое желание вновь посмотреть на отражение придурка из-за разливающегося неприятного ощущения в моем теле от пристального внимания.

Я стараюсь игнорировать взгляд мужчины, как и свое желание посмотреть на Ченса. Выключаю воду и стряхиваю излишки воды с рук.

– Что? – Все же не выдерживаю и уже смотрю не на отражение мужчины, а точно в его сторону, не боясь попасть в прицел футбольного божка. И да, я не ошиблась – придурок все это время пялился на меня. – На мне нет картины Пикассо.

– Да ты сама, как картина Пикассо. – Звучит противный женский голос, когда дверь кабинки снова открывается, и на свет выходит Шерон. Капитан чирлидеров и девушка зазнавшегося квотербека. Какая жалость. Иначе бы засняла компромат и шантажировала обоих придурков.

– Удивительно, что ты в курсе, как выглядят картины Пикассо, – произношу я ледяным тоном.

Ченс усмехается, будто я только что рассказала веселую шутку. Так-то он смеялся над умственными способностями своей сучки. Он реально настолько тупой, что не понял моих слов? Или он не знаком с таким понятием как уважение хотя бы собственной девушки? Или той, кто только что ему отсосала?

– Увидимся после занятий, – обращается Шерон к Ченсу и закидывает мятную пластинку себе в рот.

Мужчина обвивает талию девушки и притягивает Шерон к себе, обрушиваясь своим поцелуем на ее перекаченные филлером губы. Я бы это даже поцелуем не смогла бы назвать. Он явно далек от понятия поцелуй. Скорее, они собрались сожрать лица друг друга.

О боже, меня сейчас стошнит. И почему я сразу не покинула туалет, когда услышала стоны?

– Вы не на порно площадке, – бубню я.

– Ты что-то сказала, гном? – Шерон отрывается от губ Ченса и смотрит на меня испепеляющим взглядом, а после надувает пузырь и лопает его.

Глава 1

Глава 1

Хоуп Кэтчес

На эмоциях я покидаю злополучный туалет и готова вот-вот разрыдаться, оплакивая свой телефон, как кто-то хватает меня.

– Боже, Глен! – восклицаю я, когда друг хватает меня под локоть и утаскивает за поворот. – Ты напугал меня.

– Я тебе звонил, но твой телефон отключен, а после увидел тебя выбегающую из туалета, хотел догнать, но, когда оттуда вышел Ченс Роял, я, честно сказать, опешил.

Упоминание имени Ченса выбивает меня из той защитной скорлупы, в которой я находилась, держась из последних сил. Я стискиваю пальцы в кулаки, а глаза начинают краснеть от слез.

– Эй, что случилось? – Глен встает, стараясь закрыть меня от любопытных глаз. – Он чем-то обидел тебя? Я сейчас же надеру ему зад!

Если б не борьба со слезами, я бы рассмеялась от слов Глена. Поставь рядом Глена и Ченса, то Глена скорее сдует ветром, чем он надерет зад Ченсу. И признаться, я всегда любила своего друга именно за такую самоотверженность и оголтелый оптимизм. Он действительно пойдет и выступит против всей футбольной команды, лишь бы заступиться за мою честь, невзирая на все последствия.

Глен мой лучший друг с детства. И пока родители Глена не купили новый дом, мы были соседями. Но несмотря на переезд его семьи, мы не переставали общаться. Вскоре и нам с мамой пришлось перебраться в другое место, только в нашем случае в более дешевый дом и дальше от береговой линии, зато ближе к университету.

Сколько себя помню, Глен всегда мечтал стать футболистом, однако, для этой мечты Глену пришлось бы похоронить себя заживо в спортзале и тонной есть всякую химозу для наращивания мускулатуры. После восемнадцати лет за лето он вымахал аж на целую голову, а вот мышечная масса оставляла желать лучшего. Но, стоит отдать должное, Глену все же удалось пробиться в американский футбол, и занять позицию в команде – талисман «Кристиана ибиса»[1]. В его словах это звучало так: все с чего-то начинают. Несмотря ни на что, я всегда поддерживаю друга, хотя прекрасно знаю, его мечты никогда не станут реальными. Все игроки на поле жили футболом и тренировками с самого раннего детства, зная, чего хотели добиться. Либо надо обладать отличной комплекцией и тогда, возможно, тренер возьмет на себя подготовку приятеля для игры в защите. Так что даже мизинцу Глена не особо светило попасть в состав запасных игроков. Если один из парней толкнет Глена, он рассыплется на части.

– Роял придурок, – произношу я, – и он не стоит, чтоб ты бил ему морду.

– Так что же случилось-то? И с каких пор Роял знает о твоем существовании?

– С тех самых пор, когда я застукала его в женском туалете с Шерон.

– Вас там еще и трое было? – Глен приподнимает одну бровь.

– Шерон ушла раньше.

– А вы с Ченсом остались в женском туалете? – Вторая бровь присоединяется к первой.

– Господи, Глен, – взмаливаюсь я. – Не хочу говорить об этом придурке. У меня сейчас и так масса проблем, – вздыхаю я. – Оплата по кредиту, страховка заканчивается, еще теперь и покупать новый телефон. – Достаю я свой побитый.

– Что с ним случилось?

– С ним случился Ченс Роял. Он достал меня, и я сделала вид, что снимаю его в прямом эфире, он и психанул. Вероятно, его задели слова о маленьком члене.

– Кэтчес! – восклицает Глен. – Ты возомнила себя бессмертной? – Брови друга лезут еще выше. – Как ты осталась жива после такого? И с телефоном не парься, сегодня съездим купим тебе новый.

– Ты прекрасно знаешь, что я не приму от тебя телефон.

– Хоуп, ты же знаешь, что я легко могу решить все твои проблемы, ну почему ты такая упертая? – вздыхает Глен.

– Потому что я не хочу быть кому-то должна.

– Ага, и поэтому твоя мама должна банку, а ты танцуешь стриптиз, чтоб оплатить обучение в университете.

– Тише, Глен! – Ударяю его под дых, и парень сгибается пополам, хватаясь за живот.

– Ауч… Боже, – стонет друг, – почему ты не можешь бить как девчонка своей комплекции, а не будто ты Арнольд Шварценеггер[2]?

– Во-первых, никогда больше не произноси ни слова в университете о моей работе, во-вторых, я не танцую стриптиз. Я не раздеваюсь! И в-третьих, я танцую на пилоне, считаешь, для этого не нужна физическая сила?

– Какая разница? Суть-то одна и та же. – Потирает он свой живот. – Похотливые придурки приходят на тебя подрочить, – злиться Глен.

– У нас дрочка запрещена, если ты не знал.

– Не важно, они могут это сделать за углом, в туалете или дома.

– Все, закрыли тему! – Уже начинаю злиться.

Да, Глен прав, если б он оплатил все наши долги с Челси, то решил девяносто процентов всех наших проблем. Однако, я не хочу этого, поскольку какая разница, кому отдавать деньги: банку или Глену. В любом из случаев, мне пришлось бы работать. И несмотря на все минусы, озвученные Гленом, мне нравится моя работа. Я занимаюсь тем, что любила и люблю с самого детства. Я танцевала. Каждый раз, выходя на сцену перед богатенькими снобами, я закрываю глаза и представляю, что нахожусь в тренировочном зале и танцую для своего удовольствия.

– Прости… – Глен поджимает губы. – Но телефон мы поедем сегодня и купим. Ты же без него как без рук.

Вот уж точно. В этом Глен прав на все сто.

***

После университета, как и обещал друг, мы едем в салон Apple Store[3], и Глен с доплатой приобретает мне более новую модель айфона, поскольку последнюю версию я наотрез отказываюсь принимать. И то, я обещаю вернуть ему все до цента, когда рассчитаюсь по всем долгам в этом месяце, край в сентябре.

После Глен отвозит меня домой, а в двенадцать ночи за мной приезжает рабочий автомобиль, принадлежащий закрытому элитному стриптиз-клубу «Black Velvet»[4].

– Сэм, – я почти влетаю в кабинет владельца закрытого клуба, – давай договоримся, что ты или твой менеджер будет хотя бы звонить и уточнять, могу ли я выйти? А не сообщать мне за десять часов, что я заменяю кого-то из девушек.

Глава 2

Глава 2

Хоуп Кэтчес

– Доброе утро, милая, – произносит Челси.

Я подхожу к маме и целую ее в щечку.

Без макияжа, с пучком на затылке, в футболке оверсайз одного из ее бывших бойфрендов, она едва дотягивает до двадцати пяти лет.

Собственно, если для «16 и беременна»[1] пишут сценарии, то мы с Челси могли прийти в студию с реальной историей. Только в моем случае, мама родила меня в пятнадцать. Даже «Девочки Гилмор»[2] слегка припозднились наряду с нами. Да и мы больше походим на голливудский сценарий, если не на болливудский. Что могло легко обуславливаться мамиными очень-очень дальними корнями, уходящими в Индию. Собственно, именно от кого-то из моих дальних предков Челси и мне достались шикарные волосы и такие яркие и необычного цвета глаза, что многие принимали их за контактные линзы.

– Доброе утро, мам. – Усаживаюсь за стол и сладко потягиваюсь.

– Ты снова поздно вернулась домой, – произносит Челси, ставя передо мной чашку свежесваренного кофе.

– Меня попросили подменить в клубе, – почти не вру, за исключением, что для Челси я работаю в ночном клубе барменом, и оттуда такие хорошие чаевые. Любители выпить никогда не скупятся на деньги.

– Надеюсь, не будет, как в прошлом году.

В прошлом году было не просто ужасно, а полный треш.

Мы едва наскребли на первый год обучения в университете, а еще мне нужна была машина, чтоб добираться до университета, плюс на что-то жить и платить по счетам. Поэтому сверхурочно пришлось работать и мне, и маме.

И если начать с самого начала, то мои бабушка с дедушкой были довольно богаты, не зря мы жили по соседству с Гленом, чей отец сейчас в конгрессе, а мать крутой риэлтор. Вот только брак бабушки не продлился долго. Отец Челси ушел из семьи, когда моей маме исполнилось пять лет. Однако, он потрудился оставить дом и выплачивал алименты. После бабушка несколько раз выходила замуж, но все браки оказались менее удачливее первого. А когда Челси забеременела, то бабушка нашла свой истинный путь, решив отдать свои лучшие годы воспитанию внучки. Собственно, если вы думаете, я оказалась залетным ребенком, то сильно ошибаетесь. Я стала желанным ребенком. Да-да. Мама капитан чирлидеров, отец капитан и квотербек футбольной команды. И у них случилось большая и светлая любовь, пока им обоим не исполнилось по двадцать три года. Отец оказался полным разочарованием по всем фронтам.

После школы отец играл пару месяцев в университетской команде, откуда его и забрали в НФЛ[3]. Совсем скоро отец стал играть за «Атланта Буллз» в стартовом составе. Тренер, ставивший на моего отца все, провалился с треском. Роковую шутку с отцом сыграло его собственное тщеславие и непобедимость. Вот только профессиональный спорт не терпит промахов, особенно, дураков. Череда провальных игр, упрямство, мнение в разрез с тренером и командой, следом скамья запасных, депрессия, пивной живот, и вот, здравствуй, обочина жизни.

То, что мужчины слабее женщин априори, я осознала еще в юном возрасте, как и слишком высокое самомнение обязательно сыграть с тобой злую шутку, дав пинка.

Челси выгнала моего папочку, когда мне было почти одиннадцать лет, сказав ему взяться за голову, найти работу и вернуться с осознанием содеянного, и почему его жизнь пошла под откос.

Что же сделал мой отец?

Набрал кучу кредитов, влез в долги, связался с какой-то сомнительной компанией, а спустя год на порог нашего дома явилась полиция, сообщая о том, что моей матери следует опознать тело мужчины.

После чего началась череда событий, идущих исключительно по черной полосе, забыв о существовании белого цвета в зебре. Через полгода после смерти отца к нам заявились кредиторы, следом непонятные ребята, кому папочка задолжал огромную сумму. И поскольку родители все еще были женаты на момент всех сделок, долги отца легли на нашу семью.

Едва выбравшись из долговой ямы, созданной моим отцом, некогда знаменитого квотербека, случилась моя травма.

Во время выступления по атлетической гимнастики одна из участниц команды специально убрала руки, позволяя мне упасть с высокого элемента. Множественные ушибы, травма позвоночника, дорогостоящая операция, лечение и терапия, страховка, не покрывающая все расходы, и мы снова увязли в долгах, а через год маячило поступление в университет. Тогда-то мне и подвернулась работа в клубе, да и мама устроилась работать хостес в сеть элитных ресторанов Майами. Жизнь стала налаживаться, и мы даже расправили крылья за спинами, пока не прогремел страшный диагноз бабушки.

Нужны были деньги на дорогостоящее лечение, дающее неплохие результаты. Челси пришлось продать дом, купить для нас в разы меньше, в более дешевом районе. Но и вырученных денег с продажи не хватило, как и страховка покрыла лишь малую часть. Пришлось взять очередной кредит. Но, увы, все вложенные труды оказались напрасны.

Болезнь, никого не щадящая, сжирала бабушку на наших глазах. И когда мне исполнилось девятнадцать, бабушки с нами не стало. Еще один родной человек покинул мою жизнь навсегда…

– Нет, на этот раз такого не будет, я попросила только смены в выходные. И там больше чаевых. – Не люблю лгать матери, но и с каждым разом ложь все легче срывается с губ. А ведь именно так понемногу начинается карьерная лестница любого мошенника. Это, признаться, порой пугает.

– Это хорошо.

– А ты? Сегодня не на работе?

– Уже на работе, – отвечает Челси и ставит передо мной омлет, а я приподнимаю одну бровь и делаю глоток кофе.

– Судя по обстановке, мы обе все еще находимся дома.

– Сегодня я встречаю в аэропорту гостей из Японии. Мне должны пригнать машину, и я поеду в аэропорт. Босс хочет, чтоб я заселила их в наш отель, а после провела экскурсию по Майами.

– Твой мини-босс, – усмехаюсь я. – Точнее, мини-член.

– Хоуп, – Челси прищуривает глаза, – мужчинам не нравится, когда им говорят про маленькие члены.

– Ну что я могу поделать, если у него действительно маленький член. – Пожимаю я плечами. – А ты учила меня с детства, что врать нехорошо. – Ой, кто бы говорил, Хоуп! Как же я сейчас кривила душой.

Глава 3

Глава 3

Ченс Роял

Я прекрасно знаю, Хоуп Кэтчес не обязана присутствовать каждый день на нашей тренировке, но сегодняшнее ее отсутствие меня задевает. Скорее – мое эго. Я окидываю взглядом поле в поисках придурка – нашего талисмана – он вечно ошивается на поле, находя различные поводы быть здесь.

И да. Нет ни его, ни Хоуп. Это ощущается сильным уколом для моего самолюбие. Я бы мог списать отсутствие Хоуп из-за меня и случая в туалете, однако, эта заноза наоборот бы явилась на трибуну, чтоб действовать мне на нервы своим холодным отвращением ко всем нам.

– Ченс! Проснись! – Налетает на меня со спины Итан, едва не сбивая с ног.

– Извини, отвлекся, – произношу я, продолжая тренировку.

– На что, чувак? – кричит он мне в спину.

– На талисман, – кидаю я, не поворачиваясь.

– Талисман? – слышится удивление в его голосе. – Это типа горячей цыпочки на трибуне?

– Нет, наш гребаный талисман.

– Наш талисман? – восклицает Итан, а после слышу его глухой выдох и звук нового столкновения.

– Черт, Итан, какого хрена? – ворчит Оуэн.

– Это все Ченс со своим талисманом, – сообщает Итан.

– С каким еще талисманом? Жезлом судьбы с бубенцами? – усмехается друг.

Боже, что за идиоты. Я закатываю глаза и продолжаю бежать.

– Ченса интересует наш талисман команды «Кристиан ибис», – отвечает Итан.

– На хрена тебе Глен? – кричит сквозь тяжелое дыхание Оуэн.

– Кто такой Глен? – спрашиваю я.

– Талисман! – хором произносят уже Итан, Оуэн и Дилан – мои друзья, игроки команды и просто парни с кем мы снимаем двухэтажную виллу на побережье.

– Я думал, его зовут Стен, Бэн или Дэн, – отвечаю я, заканчивая упражнение, и наклоняюсь, опираясь ладонями на колени. Делаю несколько глубоких вдохов, пытаясь выровнять дыхание.

– Удивительно, что ты вообще знаешь о его существовании, – весело смеется Тобиас.

Каждый раз, когда этот широкоплечий чернокожий бугай смеется, мне становится не по себе. Кажется, сейчас разверзнется адова пасть или хлынет дождь из ядовитых тарантулов и змей. Все парни команды, особенно защита, не маленькие ребята, но Тобиас. Он вселяет ужас даже в меня.

– Так зачем тебе «Кристиан»? – спрашивает Итан, проводя ладонью по своим влажным волосам, зализывая их назад.

– Почему сразу зачем? – отмахиваюсь я. – Этот придурок вечно ошивается здесь, а сегодня его нет.

– И что с того? – Оуэн приподнимает одну бровь. – Его, вообще, не должно быть на поле во время наших тренировок.

– Вот и я о том же, – говорю я и выпрямляюсь. – Может, продолжим, а не будем терять время?

Мои слова подтверждает тренер, дунув в свисток.

Только я намереваюсь побежать в сторону атлетических барьеров, как замечаю идущую между рядов трибуны Хоуп.

Девушка останавливается точно по центру и смотрит на поле. Прижимает руку к лицу, пряча глаза от палящего солнца, и изучает поле, явно в поисках кого-то. И точно не гребаного аиста, – или как его там? – ибиса. Бэн, Дэн, Стэн, мать его, Глен уж точно ничего не мог забыть среди нас.

И когда Хоуп находит кого-то интересующего ее, то принимается спускаться, пока не оказывается на поле.

– У тебя сегодня проблема с подвижностью всех конечностей или только ног? – с сарказмом интересуется Оуэн, когда вместо начала выполнения следующего этапа тренировки, я стою и смотрю в сторону Хоуп. Говорить о том, что она даже не смотрит в мою, думаю, не имеет смысла.

– Что? – обращаюсь я к Оуэну.

– Ни что, а конечности. – Машет рукой друг. – Ты сегодня в какой галактике летаешь? – Оуэн явно прослеживает путь моего взгляда и произносит: – Иногда смотрю на нее и понимаю, насколько жизнь может дать пинка.

Я совершенно не слышу, что бормочет друг, я лишь смотрю на Хоуп, уверенно идущую в нашем направлении. Она идет ко мне? Тогда почему даже не смотрит в мою сторону. И почему ее лицо не перекошено от отвращения, будто ей под нос подсунули дерьмо.

Когда с другого бока со мной равняется Итан, то я смотрю на друзей.

– Она горячая, – произносит Оуэн.

А следом поддакивает Итан:

– Я б с ней замутил, но тут без шансов.

– Хватит на нее пялиться, – внезапно рычу я, будто сорвавшийся с цепи собственник.

– С фига? – усмехается Оуэн. – У нас свободная страна. – Потирает он кончик носа, а после имитирует кашель в кулак: – Типа свободная.

Когда Хоуп почти доходит до нас, то наши взгляды с ней встречаются, и один уголок ее губ приподнимается в игривой улыбке, и я даже делаю шаг, как девушка обходит нашу компанию стороной, следую еще дальше.

За моей спиной слышится давящийся смех Оуэна и Итана.

– Приятель, тут без шансов, – первым произносит Оуэн. – Скорее растает Антарктика, чем ты ее трахнешь.

– Или найдут Атлантиду, – посмеивается Итан.

– Мне искренне жаль девчонку, – добавляется к этому Тобиас.

– Я что-то пропустил? – зло цежу я сквозь зубы.

До вчерашнего я даже ее фамилии не знал, а эти походу в курсе ее автобиографии с младенчества.

– Это Хоуп Кэтчес, – сообщает Тобиас.

– И-и-и? – протягиваю я.

Из серой мышки Хоуп внезапно становится мегазвездой университета, если мои ребята запомнили не только ее имя, но и фамилию. Обычно, с ними такого не случается. Они даже имен девушек, которых трахали более трех раз, запомнить не могли, поэтому все были на одно имя – детка. Это слово можно занести в словарь как имя нарицательное, означающее – девушка для временного траха.

– Ее отец Рид Хадсон, точнее был, – произносит Тобиас. – Надеюсь, его-то ты знаешь?

Рида Хадсона знал каждый игрок в американский футбол. Рид яркий пример того, как добиваться успеха, и как жизнь может тебя переживать, а после выплюнуть в сточную канаву.

Когда Рида вышвырнули из команды, как ненужный хлам, эту тему мусолили лишь месяц, и после всем стало плевать на его дальнейшую судьбу, а вот когда мир узнал о смерти Рида и что с ним случилось после исключения из команды, со всех спортивных щелей сочилась информация о нем. Это еще один наглядный пример, что каждый мегакрутой футболист нуждается в своем агенте, который прикроет его зад. Вечно ты не будешь спортсменом, и однажды фортуна отвернется от тебя, как и велики все шансы получить травму, несовместимую с дальнейшей игрой. И я даже не могу представить, через какой ад прошла Хоуп.

Глава 4

Глава 4

Ченс Роял

После душа я направляюсь отыскать занозу в заднице. И совсем скоро сдаюсь, поскольку понятия не имею на каком факультете учится Хоуп. Точно не бизнес-школа и не медицинский, иначе, вчера бы она прочитала мне целую лекцию о незащищенном сексе, хотя вряд ли бы рот Шерон мог забеременеть. Журналистика, юриспруденция? Архитекторский факультет? Точно не музыкальный.

Школа морских и атмосферных наук Розенштиля? Едва ли. Остается только Искусство и наука. По крайней мере, в другом я даже не представляю Хоуп.

Однако да, мои умственные способности сходят к нулю, когда речь идет о Кэтчес. И как мне повезло встретить ее в туалете? Может, мне обойти все туалеты кампуса, и в одном встречу Хоуп.

Зря я решил заняться поисками Кэтчес сегодня. Этот день не сулит мне никакую победу.

Смотрю на часы – самое время для еды, и направляюсь в кафетерий к друзьям. И все же сегодня не такой и дерьмовый день, стоит мне увидеть эту занозу.

И когда ее глаза расширяются при виде меня и моей чертовски довольной улыбки, я готов станцевать танец победителя. Однозначно, Хоуп испытала весь спектр грядущих событий на свою потрясную задницу. Девушка резко разворачивается и идет в обратном направлении.

Нет! Так легко она не отделается. Я не просто ускоряю шаг, а уже бегу за ней. Стоит ей обернуться, как в ее глазах читается страх жертвы, загнанной в тупик. Вот что значит играть с голодным тигром в запертой клетке.

Кэтчес прибавляет скорости, но где она, где я. Этот бой ею проигран точно.

Я хватаю Хоуп за руку и резко разворачиваю к себе. Девушка едва не утыкается носом мне в грудь. Боже, какая же она и впрямь маленькая, по сравнению со мной.

– Попалась, кошка, – произношу я, а Кэтчес намеревается ускользнуть. Подталкиваю ее к стене и упираюсь руками о твердую поверхность, заточив Хоуп в капкан. – Хотя, какая ты кошка, ты мышка, которую поймал кот, – говорю я, нависая над ней. Кэтчес и впрямь похожа больше на Минни Маус. Такая маленькая, милая и с огромными глазами.

– Что тебе надо, Роял? – произносит девушка без нотки страха в голосе.

Храбрая, храбрая мышка.

– Скорее, это я хочу узнать, что тебе надо от меня? – Скольжу по стене ладонями вниз и склоняюсь чуть ниже.

– Не понимаю, о чем ты, – невозмутима произносит она.

Не понимает она! Вот же Стервелла!

– А твой приход на поле и разговор с тренером? – напоминаю я мисс фиговой памяти. – Ты хотела привлечь мое внимание? Так что ж, ты его привлекла.

– Удивительно, как ты вообще входишь в двери, – произносит она и смотрит на мои плечи, я уже намереваюсь ухмыльнуться, как она снова дает мне пинка под зад, – твое эго таких размеров, что оно должно застревать в каждом проеме.

– У меня все таких размеров. – Кривлю я губы в игривой улыбке.

Хоуп закатывает глаза, а после пытается меня оттолкнуть.

– Зря стараешься, – усмехаюсь я. – Так зачем ты приходила на поле?

– Уж точно ни к тебе, – ворчит она.

– Однако, ты сослалась на наш с тобой разговор, – напоминаю я, – которого я как-то не помню. Я точно припоминаю, когда предлагал свой член к твоим услугам.

– Боже, ты такой мудак! – рычит она. – Иди предложи член кому-то другому, или засунь его в пасть крокодилу. И то будет больше толку.

– Назови мне причины, Кэтчес, – понижаю я голос. – В какую игру ты играешь со мной? Зачем ты хочешь, чтоб Глен тренировался с нами?

– Хочешь знать правду? – Девушка вздергивает упрямый подбородок. – Глен всегда хотел играть в футбол, это его мечта. И я решила воспользоваться шансом, зная, что ты не захочешь раскрывать наш маленький туалетный секрет. К тому же, я немного солгала вчера. Да, я не снимала онлайн-трансляцию, но я записывала видео. И знаешь, в очень умелых руках, многое легко поддается, даже если у других не получается, а у Глена как раз именно такие руки.

Черт, это девчонка сейчас мне бросает вызов? Или что означают ее слова про руки? Умелые руки? У чувака с тоненькими усиками над верхней губой? Хоуп издевается или дразнит тигра, надеясь, что этот тигр цапнет ее за потрясный зад?

– Мы можем уединиться, и я покажу, насколько мои руки могут быть умелыми. – Я наклоняюсь еще. Мне никогда не нравились низкие девушки вот из-за таких вот моментов. Будь Хоуп на шестидюймовой[1] шпильке, то я бы давно уже вминал ее в стену, целуя эти дерзкие губы со вкусом лайма и имбиря.

– Ты, твой член и твоя рука могут отлично уединиться в любом туалете.

Иисусе, эта девчонка огонь. Каждая фраза жалит сильнее скорпиона.

– Мой член был бы весьма рад твоей компании, – произношу я более низким и глубоким голосом.

Зрачки Хоуп расширяются еще больше, а губы чуть приоткрываются. И вовсе не из-за желания выдать что-то колкое. Мне отлично знакомо это ощущение у всех девушек. И его имя – возбуждение. Интересно, что мисс недотрогу возбудило? Мысль о моем члене, как она мне дрочит или же отсасывает? Или же мой голос, от которого сходят с ума все девчонки без исключения? Или же сама мысль, что я хочу ее?

Я обязан дожать эту занозу, заставившую меня вспотеть так, что пришлось выжимать джерси вместе с трусами и носками.

– Ты можешь это проверить, Хоуп, – наклоняюсь и шепчу почти на ухо слова, и девушка невольно вздрагивает, и нервно облизывает губы. – И я все еще в ожидании лекций о поцелуях. Как насчет сегодня вечером?

– А как насчет моего колена между твоих ног? – произносит она резким и холодным тоном.

– А как насчет моей руки между твоих ног. И твои трусики уже влажные?

Глаза Хоуп вспыхивают зеленым яростным блеском, я уже ожидаю удара между ног или ядовитого замечания, сковывающее мои яйца и член. Но такого я точно не ожидаю.

Кто-то хватает меня, как щенка за шиворот, и оттаскивает от Хоуп. И какого мое удивление, когда я вижу перед собой чертового талисмана. Он что, отрастил яйца?

– Что тебе нужно от Хоуп, верзила? – произносит он грубым голосом.

Глава 5

Глава 5

Ченс Роял

Подхожу к бассейну на заднем дворе виллы и усаживаюсь на шезлонг. Большинству приезжих не понять, зачем нужен бассейн возле дома, если в пяти ярдах находится океан. Все просто – океан с нами всегда, он часть нас. Он бушует в нашей крови. У бассейна же есть лежаки, зонтики и охлажденное пиво, а в океане можно искупаться в любой момент.

Беру из термоконтейнера пиво, скидываю железную крышку и делаю несколько глотков холодной янтарной жидкости, и отставляю бутылку на столик.

Завожу руки за голову, закрываю глаза и расслабляюсь на шезлонге.

– Я же прям вижу, что ты хочешь поговорить об этом. – Врезается голос Итана в мои мысли.

– Я хочу поговорить? – усмехаюсь я. – «Об этом» это о чем? – Поворачиваю голову и смотрю на друга. – О сексе? А тебе мамочка не рассказывала о нем?

– О Хоуп и Глене, – произносит Итан, и я закатываю глаза.

– О боже, – стону и накрываю лицо ладонью.

Сегодня ебаный день закончится, на хрен, или же нет?

Сперва Кэтчес со своим холодным взглядом, после тренер с новостью, к которой опять же приложила руку Хоуп. После эта дикая кошка почти сдалась мне, так нет же, появился этот чертов упырь Глен, и я едва удержался от битья морды. После чего я собственноручно вырыл себе могилу, позвав этого недоумка на тренировки, где намеревался оторваться на нем по полной, а после посмеяться и показать Хоуп, какой ее бойфренд слабак.

И когда я решил проследовать за парочкой ради интереса дальнейших событий, то обнаружил простую истину. Как бы я не стану измываться над парнем, я лишь стану еще большим мудаком для Хоуп, а Глен – бедолага пострадавший, кому достанутся все лавры и возможность прижаться к женской груди. Чувства Кэтчес показались мне более чем искренними, да и вряд ли такая, как Хоуп Кэтчес, произнесет «я люблю тебя», если не будет влюблена по-настоящему. Так что вряд ли здесь играют огромные деньги папаши нашего гребаного талисмана.

Хотя, судя по старенькому айфону, папочка-конгрессмен не особо-то балует своего сына деньгами, чтоб тот мог позволить себе купить новый телефон для девушки.

– Ченс, она хорошая девчонка, побитая жизнью, но хорошая.

– И что с того, Итан? Не вижу смысла между «хорошая девочка» и поговорить «об этом», – злюсь я, отчетливо выдавая все свои эмоции и чувства.

Друзья, особенно Итан и Оуэн знают меня еще со школы, так что для них я как на ладони. Это с Диланом мы познакомились на первом курсе университета во время тренировки. Собственно, спустя месяц в кампусе мы решили снять виллу на четверых.

Так что да, Итан и Оуэн, и уже, наверное, даже Дилан знают, что разозлить меня могут лишь три вещи: проигрыш, когда Шерон трахает мне мозг, и когда я не могу чего-то получить с первого раза.

– Я к тому, что ты хочешь ее трахнуть, – озвучивает мои явные желания Итан.

– Даже если и так, то к чему этот разговор?

– Она тебе не нужна, – заявляет Итан, и я смотрю на друга, как на долбаного оленя, у которого только что отпали рога. – Думаешь, после папочки-неудачника она хочет выбрать себе такого же?

– Ты сейчас назвал меня неудачником?

– Нет, но согласись, каждый из нас может оказаться на месте Рида Хадсона. Звезда школы, университета, НФЛ, на тот момент топовая команда, и провалиться так. Пусть не тщеславие и ощущение непобедимости, так травма. Сколько спортсменов оказываются за бортом, а после спиваются и лезут в петлю. Спорт наша жизнь, а когда нашу жизнь отбирают, мы не знаем, как существовать дальше. Жизнь кончена.

– Ладно, хорошо, давай опустим момент, что я квотербек. Почему бы мне ее не трахнуть, а ей не получить удовольствие?

– Хотела б она получить просто удовольствие, она б перескакала на каждом члене нашей команды и всех запасных и защиты, еще и по несколько раз, как это сделала большая часть старшей школы, а теперь и университета.

Мысль о скачущей Хоуп на чужом члене зарождает во мне желание затряхнуть Итана и забрать свои гребаные слова назад, поскольку я не смогу это больше никогда развидеть. Голую, стонущую Хоуп на одном из игроков или под ним. От этого меня берет злость. Единственный член команды, на котором она побывает, – мой.

– Этой девчонки нужен не просто трах на одну ночь или две. Так что ты ей по очевидным причинам не подходишь. – Итан смотрит в область моего паха.

– И кто ей подходит? Ты, что ли? – усмехаюсь и хватаю бутылку пива, выпивая ее залпом, и когда я готов слушать Итана, то смотрю на друга взглядом разъяренного быка.

– Мне? Нет, – усмехается он и улыбается. – Хотя, признаться, перспектива оказаться между ее ног…

Итан не успевает договорить, как я вскакиваю с шезлонга и бросаюсь в сторону друга, сшибая плетеный столик и опрокидывая бутылку Итана, отчего пиво расплескивается на друга.

– Эй, чувак, да ты совсем слетел с катушек! – Он вскакивает и смахивает ладонью стекающее с груди пиво. – У тебя явный недотрах.

– У меня все в порядке с недотрахом, – бубню я.

– Ага, недотрах на лицо, – кидает Итан и хватает полотенце, вытирая грудь и живот. – Не собираюсь я трахать эту девчонку. Доволен? – Швыряет он в меня полотенце и разводит руками. – Во-первых, все девчонки, кто ходит на свидания, не в моем вкусе, во-вторых, я не заглядываюсь на кисок, на кого друзья уже положили свой глаз.

– Я не положил на нее глаз.

– Верно, не глаз! Ты на нее только что положил свой член!

– Тема у бассейна неизменна, – произносит Дилан с усмешкой, спускаясь по лестнице, идущей с его террасы на втором этаже. – Члены, члены, члены. Мальчики, вы когда-нибудь говорите не о членах? А то такая тенденция меня начинает пугать.

– Очень сложно не говорить о членах, когда у Ченса синие яйца из-за Хоуп.

– Значит, ты все же запал на эту крошку? – Дилан поднимает крышку термоконтейнера и достает пиво изо льда. – Могу сказать ее адресок.

Я напрягаюсь. Моя реакции не ускользает от Итана.

Глава 6

Глава 6

Хоуп Кэтчес

Скейт потрясающая вещь. Не так быстро, как на машине, но гораздо удобнее, чем пешком, и точно доберешься до университета, в отличие от Понтиака Глена. Вот только по пути я услышала миллион раз мне вслед: Барби, где потеряла Кена? Да и бог с ним. Зато не пешком и бесплатно.

Добираюсь до своего шкафчика и открываю дверцу, намереваясь поставить скейтборд, как обнаруживаю коробку с последней версией айфона.

– Глен! – ругаюсь я.

Забираю телефон и засовываю его в рюкзак, и после ставлю скейт. Сейчас уже не найду друга, да и времени до первой лекции осталось пять минут, а вот после я отпинаю друга за такое транжирство.

Достаю свой телефон, так же купленный Гленом, и набираю сообщение другу:

«Тебе не жить!»

«Что случилось?», – пишет Глен, но я уже не отвечаю, спешу на занятие.

После лекции, как и планировала, иду в соседний корпус и нахожу Глена в аудитории. Я отлично знаю расписание Глена, как и он мое.

– Слушай, мы же договорились с тобой, ты покупаешь мне модель, которую я хочу, – говорю я, садясь на соседний стул.

Глен хмурится.

– Ты что тут делаешь? И причем тут телефон? Я и купил тот, который ты хотела.

– Да, но зачем ты купил мне этот? – Я открываю рюкзак и со дна достаю коробку с телефоном. – Я же просила, Глен. Мне не нужен такой телефон. Даже дело не в деньгах. Меня устраивал мой старенький. Он удобный и маленький. Поэтому забери и верни его обратно, или оставь себе, или подари кому-нибудь. Не знаю, но я не приму это от тебя. Тебе ясно?

– Все? Выговорилась? – спрашивает он, а я смотрю на друга в недоумении.

Совсем страх потерял. Да? Позвали тренироваться с бугаями, и все, решил, что бессмертный?

– Я могу говорить?

– Валяй. – Машу я рукой.

– Во-первых, да, я купил тебе телефон, вон тот, что у тебя в кармане. – Указывает он на мою задницу. – Во-вторых, я слишком хорошо тебя знаю, и ты б натянула мне на уши коробку, подари я тебе телефон без спроса. Я бы очень хотел быть этим человеком, но это не я, Хоуп.

– Глен… – произношу я, желая начать новую тираду, как замолкаю. Импульсы доносят полученную информацию до мозга, и я застываю. – Как не ты?

– Вот так, Кэтчес, не я.

– Ты врешь! – Догадываюсь я о подходе Глена. Если он спишет на тайного поклонника, так мне придется принять телефон, поскольку я не знаю, кто этот поклонник.

– Не вру, Хоуп. Какой мне смысл врать?

– Ну не знаю, чтоб я приняла телефон, – оправдываюсь я.

– Хоуп, клянусь, я не покупал тебе телефон.

– Хорошо, если не ты, то кто? – Я убираю телефон в рюкзак и застегиваю молнию.

– Вероятно, твой тайный поклонник, – улыбается Глен.

– У меня нет никаких тайных поклонников. Глен, очнись! Я уже два года ни с кем не встречаюсь, – напоминаю я. Собственно, у меня и секс-то был всего три раза, который занял в общей сложности десять минут. И у меня никогда не было настолько «тайных» поклонников, чтоб они дарили мне телефон.

– Хоуп, я точно тебе ничем не смогу помочь. И где ты нашла этот телефон?

– В своем шкафчике.

– Значит, это тот, кто знает твой код от него, – предполагает Глен.

– Его знаешь только ты!

– Очевидно, теперь не только я, – ухмыляется друг.

– Глен! – Хлопаю я ладонью по его столу. – Это сделал ты?

– Хоуп, – смеется он, – нет, правда клянусь.

Я поднимаюсь со стула и ударяю ладонью друга по плечу, следом по другому, а он укрывается от меня своими длинными руками и продолжает смеяться.

– Хоуп, прекрати! – Встает он, нависая надо мной. – Я никак не причастен к этому телефону. Это кто-то, у кого есть деньги, ощущение полного бессмертия и влияния, чтоб узнать код от твоего шкафчика.

– У меня нет таких знако… мых, – договариваю я и поджимаю губы. – Ченс…

– А он-то тут причем? – Кривится Глен.

– Это он подарил мне чертов телефон, – рычу я.

– Зачем?

– Я-то откуда знаю. – Нервно развожу руками. – Вероятно, потому что именно он и разбил мой старый.

– А почему он не сделал это вчера? – Глен смотрит на меня с прищуром.

– Да откуда я знаю! – Встаю со стула и направляюсь к выходу.

– Собралась надрать ему задницу?

– Собралась запихнуть этот телефон ему в задницу! – кричу я и стискиваю челюсти.

– Воу, детка, да ты страшна в гневе.

Было бы неплохо выполнить желаемое, но едва ли я знаю, где сейчас искать Ченса. Можно дождаться тренировки, куда я в любом случае пойду, поскольку Глену сегодня забили стрелку на поле. Но высижу ли я пять лекций до этого момента? Или же чуть позже пойти в кафетерий? Наверняка именно там я смогу застать парней из команды. Если не будет Ченса, то я хотя бы узнаю, где его искать.

Именно так я и поступаю. И когда захожу в кафе, то за столиком нахожу шестеро ребят из команды. И среди них искомый экспонат. Сложно не узнать зазнавшегося типа. Он настолько высокого о себе мнения, что не смог это не увековечить на своей футболке: Ченс Роял – капитан команды и квотербек.

Если кто-то вдруг забудет, то прочитав, освежат память. В этот момент я завидую тем, кто не умеет читать.

Делаю вдох и направляюсь к столику.

***

Ченс Роял

Мы все смеемся над шуткой Лэндона, как внезапно все смолкают, и я совершенно не понимаю, что происходит. Когда Итан поднимает взгляд и смотрит поверх моей головы, становится очевидно, что позади меня кто-то стоит. И этот кто-то заставил моих парней заткнуться разом, словно оркестр по взмаху палочки дирижера.

Это точно не Шерон. Такого апофеоза они ранее не испытывали при ней. Чаще продолжали нести всякую отвратительную чушь, будто Шерон и вовсе здесь не было. И я уже могу догадаться, кто именно стоит позади меня, и как бы мне не стыдно сейчас признавать, но я впервые испытываю страх.

Я так и не поворачиваюсь, а парни продолжают таращиться на Хоуп, и она явно находится в бешенстве. Я ощущаю это каждым микроволоском на шее, и могу поклясться, они шевелились секунду назад. Оуэн так и застыл с вилкой возле губ, не погрузив ее в рот, а вот часть салата повалилось обратно в тарелку.

Глава 7

Глава 7

Хоуп Кэтчес

Тренировка у футбольной команды начнется только через час, и придется ждать. В любом случае, я не могла пропустить первую тренировку Глена с командой. Пусть это не совсем то, о чем мечтал Глен, но гораздо лучше, чем бесцельно ошиваться на поле во время тренировки игроков.

Я решаю сразу направиться на стадион и почитать книгу. Трибуны куда лучше шумных стен университета и заодно свежий воздух.

Поднимаюсь на трибуну и вижу сидящих на скамьях девушек. Не сложно догадаться, что пришли они сюда не книги читать.

Мой взгляд моментально устремляется в сторону зеленого поля, и я вижу пятеро игроков. Неизменный состав из кафе. Парни разминаются перед тренировкой. Я слукавлю, если скажу, что меня не привлекают их тела. Черт возьми, да я никогда не поверю, если кто-то скажет, что физическое совершенство – не предел мечтаний. Даже если считать качков не пределом мечтаний, то их усердие и работа над прорабатыванием каждой мышцы вызывает восхищение. Эти ребята трудолюбивые пчелки. Для них игра – их жизнь. Я видела это в своем отце, пока он не скатился по наклонной. И я знала, сколько трудов он вложил в себя. И несмотря на вечную занятость, он безумно любил меня и Челси, и всегда находил время для нас в своем плотном графике. До сих пор не могу поверить, что когда-то легендарный игрок мог так низко пасть. Я любила своего отца, и до сих пор люблю, хотя он сделал все возможное, чтоб его ненавидеть.

Иногда – в самые сложные периоды жизни – во мне вспыхивает яркая ненависть, после затухает, и я продолжаю жить. И порой мне жаль, что у меня нет хорошей подруги, с кем я могла бы поделиться всем сокровенным. После предательства бывшей лучшей подруги, сложно довериться кому-то. Да, у меня есть Глен, он почти моя подружка, но все равно парень. Многие вещи ему не понять.

Я вырываюсь из плена своих мыслей и снова смотрю на поле. Теперь парни расставляют по траве снаряды для тренировки. Игроки в футбол должны не только быстро бегать и далеко кидать мяч, и ловить его, но и уметь перепрыгивать через игроков, уходить от защиты противника и быть изворотливым, хотя, порой, смотря на их комплекцию, в это с трудом верится. Кажется сложно управлять такой боевой машиной. Особенно Тобиас. Высоченный и широкий амбал во время игры двигается, как пантера. И это не может не заставить им восхищаться.

«Все, Хоуп, прекрати глазеть», – заставляю себя оторвать взгляд от футбольного поля и не смотреть на шикарных мужчин. Ладно, на одного из шикарных мужчин. Чертов Роял!

Во время тренировки я редко смотрю на поле, но все же смотрю, бросаю косые взгляды, желая в душе полюбоваться такими мужчинами. Во время игры, конечно же, я смотрю на поле и переживаю за наших игроков, когда они получают травмы, падают или проигрывают. Это никак не относится конкретно к кому-то, а имеет сугубо личное отношение к университету, где я учусь. Мне хочется, чтоб побеждал наш университет, плюс ко всему, когда-то за команду играл мой любимый актер. Так что да, я почти фанатка нашей футбольной команды. А вот с недавних пор позиция моего взгляда немного изменилась.

Глаза так и тянутся предательски к одному конкретному игроку. Ченсу Роялу. Черт! Я же не одна из этих девочек, которые сохнут по капитану команды. Верно? Если так, то я точно в полном пролете. Ченс Роял не для меня. Вообще, ни для какой девушки, желающей серьезных отношений, а не траха на одну ночь.

Хотя, я, наверное, солгу, если скажу, что Ченс не интересует меня в плане секса. Мне конечно же хочется испытать, каково это заниматься сексом с таким мужчиной, а не с выносливостью в две минуты. И опять же солгу, если скажу, что меня не привлекают спортивные тела. Только в любом случае, я этого не узнаю, мне нужны отношения, а не бездушный трах ради секса на одну ночь.

Иногда я даже завидую Челси. Она может отключиться и получать удовольствие, я же – нет. Мне кажется, я предаю сама себя и свои принципы. Так что мне стоит забыть о Ченсе Рояле. Но, черт возьми, когда мужчина поворачивается ко мне спиной, единственное, что я могу делать, – это смотреть на его потрясающую задницу. О божечки, к ней хочется прикоснуться. Я сама не с целлюлитом и не с дряблой задницей, но то моя задница, а это Ченса.

Будто ощущая мое пристальное внимание, мужчина оборачивается и ловит мой взгляд на себе. Черт. Черт. Черт!

Я тут же перевожу взор в другую сторону, но слишком поздно. Мельком замечаю улыбку Ченса. Ну черт же! И как назло, мне дико хочется снова посмотреть на него, убеждаясь в его реакции. И я поддаюсь своему соблазну, только смотрю на Ченса со всей своей холодностью, на которую сейчас способна. Это дается довольно легко, стоит мне вспомнить мгновение в кафетерии, когда Ченс схватил меня за волосы и сказал, что хочет деньги обратно.

Сомневаюсь, что он говорил это на полном серьезе, едва ли ему нужна какая-то вшивая тысяча долларов. Скорее, он сказал это желая позлить меня или отомстить за мой поступок. Ченс Роял придурок, но точно не гребаный мудила.

Да, он знатная проститутка, как и все игроки команды. И их сложно осуждать в этом, когда все девушки так и вешаются на них. Зачем отказываться, если тебе предлагают удовольствие? Будь я парнем, я бы не отказывалась.

Ченс улыбается мне уже не своей игривой улыбкой, а немного разочарованной, но все же своей шикарной улыбкой.

«Что, Хоуп? Шикарной улыбкой? У тебя совсем расплавились мозги на солнце?»

Я начинаю молиться, чтоб время начало идти быстрее, и уже началась тренировка, иначе, это до добра не доведет, и я начну раздевать Ченса взглядом, чего мне уж точно не следует делать.

Принимаю отличное решение – уткнуться в книгу и читать, пока не настанет звездный час Глена. И он вскоре наступает.

Стоит Глену выйти на поле, как его подзывает Билл и что-то говорит. После друг бежит к парням, и вместе с ним с поля уходит Итан. Когда ребята возвращаются на футбольное поле, я едва сдерживаю смех.

Глава 8

Глава 8

Ченс Роял

Этот придурок талисман вызывает на языке оскомину. Еще и моя команда добавляет перца. Носится с ним, как одна большая мамочка. Ничего, не развалится и поднимется сам.

Пробегая вокруг поля уже в неимоверно который раз, я кидаю взгляд на трибуну в сторону Хоуп. Эта ледышка даже не смотрит на меня, а на своего тощего придурка.

Боже! Это какая-то насмешка судьбы, не иначе. Да на моей матери джерси будет смотреться куда более эффектно, чем на этом кретине.

А еще меня злит то, что этот позер не сдается, хотя его уже совершенно не держат ноги. Вот же упертый придурок. Он же завтра не встанет и будет проклинать этот день. Глен должен поблагодарить меня за дающий ему шанс свалить с поля. Но нет же! И я прекрасно понимаю, ради кого он старается. Хоуп! Ледышки Хоуп! Смотрящей на меня с отвращением, хотя в самом начале я ловил ее заинтересованный взгляд. Вот же чертов пиздец! Мне хочется закричать. Я никогда не думал, что это так больно ощущать себя вторым.

И мысли о том, как уже сегодня этот идиот будет лежать, распластанный на кровати, а Хоуп заботится о нем, выворачивают меня всего наизнанку. Я хочу, чтоб сегодня, завтра, послезавтра Хоуп была со мной. В моей постели. И не приносила стакан воды и спрашивала о самочувствии, а умоляла трахнуть ее еще и еще.

От собственного отчаяния я снова толкаю Глена, когда он встает на моем пути.

У того подкашиваются ноги, и он снова падает на траву, загребая за собой несколько конусов.

Тренер снова свистит дольше обычного.

Будь мы действительно на стадионе «Хард Рок», где и проходят все наши игры, меня бы давно дисквалифицировали. И уже готов побежать сотню кругов вокруг поля, не дожидаясь команды Билла, как внезапно тощий придурок решает заговорить:

– Это что-то личное, или ты просто придурок? – бросает Глен мне, отмахиваясь от помощи Дилана, будто это он толкнул его, а не я, и пытается встать на дрожащих ногах. Он вызывает во мне одну лишь жалость.

– Просто придурок, – огрызаюсь я, выбирая самую идиотскую причину, поскольку третьего не дано, а я не знаю, какое найти оправдание, кроме как, что я хочу трахать Хоуп вместо него. – Не понимаю, что она нашла в тебе. – Я смотрю в сторону трибуны, ощущая, как горит моя задница. Хоуп уже давно встала с места и стоит в напряжении. Ее взгляд прикован ко мне. Клянусь собственной печенью, девчонка уже изжарила меня на адском огне. – Тебе не место на поле.

– Ченс, – вмешивается Оуэн, а следом звучит новый свисток тренера.

– Так понимаю, это личное, – произносит Глен, все же вставая и делая ко мне шаг. О нет, лучше бы он этого не делал. Потому что мой кулак в дюйме от того, чтоб ударить идиота.

– Да, личное, – огрызаюсь я снова и толкаю его в грудь, позади окликают меня друзья, но я игнорирую их. – Футбол, команда – моя жизнь и моя семья. Ты – не моя семья. Ты – ее гангрена. И высунь уже свою голову из задницы и осмотрись. Тебе здесь не место! – Я смотрю на ребят, надеясь, что они подтвердят мои слова, но эти предатели отводят глаза, смотря в небо, куда угодно, лишь бы не на меня, кто-то ковыряет носком траву.

– Ченс! – кричит тренер и дует в свисток. – Тридцать кругов. Может быть, именно это тебя избавит от лишней агрессии.

– Вряд ли, – кидаю я Биллу и смотрю на Глена. – Мы не закончили разговор. – Я направляюсь к краю поля, намереваясь пробежать еще тридцать кругов.

Вероятно, моя спутница на сегодня будет ванна со льдом, но бог с ним. Трудности меня всегда закаляли.

***

Злополучная тренировка заканчивается, и я почти на таких же трясущихся ногах, как и Глен, иду в раздевалку. Мышцы горят, как после попадания разогревающей мази на саднящую кожу.

Не умышлено, я задеваю плечом нашего талисмана. Если б не Лэндон, то парнишка бы завалился, став причиной массового падения, поскольку и всю команду, – кроме Глена, – заставили бегать десять кругов в назидание мне. Это еще одно подтверждение, что Глен – не наша команда, иначе бы бегал с нами.

– Тебе так сложно быть нормальным человеком, а не гребаным мудаков! – кидает мне Глен, и я уже намереваюсь схватить его за ткань джерси, как Дилан удерживает меня. – Я не прошу брать меня в команду, я всего лишь хочу тренироваться, но раз ты против, то пожалуйста. Можете искать себе нового талисмана.

Мои парни поднимают шум, явно взволнованные уходом маскота. Хреновая примета, если перед предстоящей игрой что-то случается с талисманом. В нашем случае он просто хочет свалить. Да пусть валит. На его место возьмем кого угодно.

– Ну давай, вали! – кричу я и раскидываю руками по сторонам. – Иди еще поплачься Хоуп, она тебя обязательно пожалеет и, может, снова побежит к тренеру, пожалуется ему, глядишь, сразу тебя в НФЛ возьмут.

– О чем ты? – Хмурится Глен.

– Слушай, закрой уже свой рот, мне тошно от одного твоего звука, – рычу я, и парни поднимают гул, пытаясь остудить мой пыл.

– Так о чем ты? – нарывается Глен.

– О том, что твоей девушке пора прийти и сменить твой подгузник, – огрызаюсь я и стягиваю мокрую джерси с тела и откидываю в сторону. Подхожу к скамейке и ставлю на нее ногу, принимаясь расшнуровывать бутсу.

– Огорчу тебя, у меня нет девушки, – выдает мне Глен. – Так что не доставлю тебе такого удовольствия, как смена памперса.

Я замираю со шнурком в руках. Все тело напрягается.

– Хоуп, – произношу я одно единственное имя, не смотря в сторону тощего придурка.

– Она не моя девушка, идиот, – огрызается Глен так, будто я задел его религиозные взгляды.

– Я не знаю, как это называется в твоем понимании.

– Это называется дружба, тупоголовый ты олень. Хоуп – моя подруга детства, – сообщает мне тощий придурок, и я напрягаюсь еще больше.

Я уже ни черта не понимаю. Возможно, я и есть тупоголовый олень. Вот только я видел их вместе, слышал слова Хоуп и Глена о любви. Этот придурок сейчас пытается играть со мной, делая из меня гребаного осла?

Глава 9

Глава 9

Хоуп Кэтчес

– Сколько? – восклицаю я, когда мне озвучивают новую цену за починку моего автомобиля. – Вы же говорили, что не дороже двух тысяч, а теперь говорите пять?

Боже…

Я провожу ладонью по лицу. Надо было купить чертов «Мини Купер», он был поновее и не такой дорогой в обслуживании, как мой «Ти-бёрд». Я бы точно не услышала: это же «Мини Купер», чего вы хотите!

Я хочу свою машину и за обещанные две тысячи, а не пять.

– У меня сейчас нет пяти тысяч, – произношу я, и слышу в ответ, что ничего страшного, машина может подождать. Машина, может, и может подождать, но точно не я. Сколько я еще прокатаюсь на скейте? Месяц? Два? Пока меня не начнет от него тошнить. – У меня нет особо времени ждать, – говорю я. – Может, есть какая-то рассрочка платежа?

– К сожалению, у нас нет рассрочки. – Звучит в телефоне. – Мы маленькая организация и самая дешевая в Майами, поэтому нашим клиентам она не нужна.

А мне нужна! Мне, черт возьми, нужна! Следующим мне предлагают забрать машину и найти тех, кто предложит мне более выгодные условия.

– Нет, я постараюсь найти деньги. До свидания.

Я падаю на кровать и раскидываю руки. Почему все так хреново? Почему?

Беру телефон с кровати и набираю сообщение Сэму:

«Могу взять несколько часов на недели, помимо выходных. Мне нужно еще три штуки».

Ответ приход молниеносно:

«Пока ничего нет, но через неделю у тебя будут хорошие клиенты. Если что-то подвернется, напишу».

«Хорошие клиенты» в понимании Сэма – это ушлепки, но с деньгами.

Хорошие клиенты отличаются от обычных и простых клиентов тем, что от их снобизма веет не только холодом, но и ощущается запах дерьма за три мили. Как и их взгляды полны надменности и отвращения в твою сторону, считая тебя низшей расой, если расой вообще. И да, при этом, не уважая нас, они все же ходят в такие заведения поглазеть на нас. Двойные гребаные стандарты. Таких людей я ненавидела больше всего. Так и хочется сказать: эй, чувак, вытащи уже кол из задницы, и будь попроще.

«Спасибо», – пишу я в ответ и откидываю телефон в сторону.

Ничего, скейт это не ходить пешком. И бывало и хуже. Я пережила падение отца, его уход из семьи, смерть, после долги и пугающих людей, кому он задолжал круглую сумму, и после – смерть бабушки. Какие-то три тысячи долларов не сравнятся с вышеперечисленным. В конце концов, я займу у Глена.

***

Перелистываю страницу и читаю новый абзац. Как же, однако, скучно без Глена. Сегодня он не смог встать с постели, поэтому с чистой совестью не пошел на занятия. У меня же не было причин не идти. Поэтому я сидела в кафе одна, пила кофе и читала «Историю мировой культуры».

– Привет, кошка, – произносит мне на ухо Ченс, и я подскакиваю от неожиданности, задевая бумажный стаканчик с кофе.

– Ты придурок. – Подхватываю учебник и с силой ударяю им по груди Ченса.

– Есть немного. – Улыбается он дебильной улыбочкой. – Какой кофе ты пила?

– Никакой. – Я перешагиваю через скамейку и обхожу Ченса.

– Постой. – Мужчина преграждает мне путь своим массивным телом.

– Что тебе надо, Роял? – Поднимаю на него взгляд. – Если ты пришел за своей тысячью, то я скоро тебе ее верну.

Ченс стискивает челюсти, отчего на скулах начинают ходить желваки.

– Я готов простить тебе эту тысячу за один поцелуй, – произносит он, а мои глаза расширяются.

– Я лучше отдам тебе две, и ты отвалишь от меня. – Я снова пытаюсь обойти, но все тщетно.

– Я могу докинуть еще тысячу к двум за всего один поцелуй.

– Ты считаешь меня проституткой? – Я приподнимаю брови и смотрю на Ченса, как на идиота. – Иди заплати кому-нибудь другому, может они с радостью тебя не только поцелуют, но и отгрызут твой член.

– Смотрю, тебе не дает покоя мой член.

– Конечно, – вздергиваю я подбородок. – Он мне уже в кошмарах снится.

– Оу, детка, тебе снится мой член? – Приподнимает он игриво свои брови.

– Да, весь такой сморщенный, синий и с пупырышками.

– Ты точно уверена, что это мой член? – усмехается он, снова пресекая мою попытку бегства. – Думаю, если б ты увидела мой, то точно желала приближение ночи, чтоб снова его попробовать.

– Господи, Роял, – я толкаю его в грудь, – неужели кто-то на это покупается?

– В принципе, все, – отвечает он и скрещивает руки на груди.

Под футболкой бугрятся его мышцы, и я не могу не взглянуть на этот совершенный рельеф.

– Хочешь потрогать?

– Что? – Вздрагиваю я и смотрю в глаза Ченса. – Ты совсем спятил?

– Не знаю, о чем ты, но я о своих мышцах.

Я демонстративно закатываю глаза.

– Пожалуйста, оставь меня в покое.

– А может быть, мне нравится тебя бесить, что ты скажешь на это?

– Я не скажу, а спрошу. Почему ты не превращал мою жизнь в ад в прошлом году? – Я даже была уверена, что Ченс Роял до недавнего не знал о моем существовании, уж не говоря о том, что будет меня преследовать, дарить телефон и выкупать мои поцелуи.

– До встречи в туалете, я не был уверен, что ты умеешь говорить, а языком жестов я не владею, и также не был уверен, что ты не убиваешь ледяным взглядом, как Саб-Зиро[1].

Я приподнимаю одну бровь. Мне многие говорили о моем ледяном взгляде и, как смотрела на тех, кто выше меня в пищевой цепочке, однако, не думала, что меня представляют именно так. Особенно Ченс Роял. Уж кто не был обделен женским вниманием, так это он. Или его потянуло на экзотику? Единственная девушка на планете, кто не хочет поскакать на его члене? Ох, он будет очень разочарован, если узнает, что хочу. Конечно, не совсем так. Ченс Роял всего лишь вызывает интерес, а не само желание.

Опыт у меня небольшой, даже сказать, никакого нет. Мой первый секс был после выпускного, еще и на пьяную голову в парке возле террасы, где мы отмечали наше окончание школы. По итогу: ободранная задница о кору дерева, жуткая боль между ног. Придурок Эдвард пытался запихнуть в меня свой вечно падающий член. И когда ему все же это удалось сделать, то под воздействием алкоголя он запихнул в меня свой агрегат с одного толчка. Слава богу, придурок не обладал огромным членом, иначе б стала инвалидом на вагину, ну или получила вагинный ПТСР[2].

Глава 10

Глава 10

Хоуп Кэтчес

С каждым разом приходить на трибуны становится сложнее. И возможно, уже стоит положить конец этой традиции. Глен более-менее влился в тренировки и коллектив и не нуждается в поддержке. С другой стороны – нарушь я свои традиции, докажу всем на поле свою слабость к Ченсу.

– Кошка!

Я вздрагиваю, стоит Роялу подойти ко мне со спины и прошептать мой «позывной».

– Ты когда-нибудь оставишь меня в покое?

– Ага.

– Когда?

– Один поцелуй и узнаешь, – отвечает Ченс.

– Нет!

– Тогда никогда, – улыбается он, – тем лучше.

– Для кого?

– Для меня точно. – Подмигивает Роял. – Но, если поцелуешь, то, возможно, я сделаю послабление, и даже отстану, хотя… – задумывается он, – не факт. Мне нравится над тобой издеваться, ты так мило на это реагируешь.

Я закатываю глаза.

– В следующий раз буду вести себя, как препарированная на столе лягушка.

– М-м-м, ты на столе, с раздвинутыми ногами, – томно протягивает Ченс. – Хоуп, какие у тебя грешные фантазии. Мне нравятся.

– Вообще-то, придурок, если ты не в курсе, то посмотри в словаре значение слова «препарированный». Если что, на букву «П».

– Ты такая язва.

– А ты придурок, вот и поговорили. – Я перехожу на другую сторону коридора.

– Кошка, – шепчет мне над ухом Ченс, – мы не договорили.

– Поговорили! Роял! По! ПО-говорили. Через «ПО».

– Хорошо, мы не допоговорили.

– Господи, ну отстань ты уже от меня! Пожалуйста!

– Один поцелуй, кошка. – Ченс нависает надо мной.

– Я не хочу, чтоб ты сожрал половину моего лица.

– Обещаю, не буду его жрать, только прикушу, – издевается придурок.

– Я не хочу захлебнуться в слюне.

– Если что, сделаю искусственное дыхание.

– Чтоб наверняка убить? Да?

Ченс смеется низким гортанным смехом, и я улыбаюсь. Когда я увидела Рояла, по-настоящему увидела, для меня он открылся с разных сторон. Веселый парень, которому потрясающе идет улыбка. Сосредоточенный на игре, погруженный в свои мысли. Умеющий сострадать. Быть чертовски агрессивным и способным даже убить, если речь идет о его семье. Мне нравятся все его грани. Каждая в своем роде по отдельности и вкупе.

Ченс ничего не отвечает. Отходит к противоположной стене и скрещивает руки на груди.

– Ну что? Чего ты пялишься? – недовольно выкрикиваю я.

– Знаешь, это даже забавно.

– Что?

– Твоя заносчивость. Она мне нравится.

– Это ход от обратного? Реверсивная психология[1]?

– Я даже не знаю, что это, – произносит Ченс, отталкиваясь от стены, и подходит ко мне слишком близко, позволяя ощутить тепло его тела. – Я же тупой квотербек.

– У тебя довольно неплохой балл, и ты врешь, – произношу я.

– Ставят за красивые глаза.

– Не такие они и красивые, – бубню я.

– А у тебя да. И губы.

Я сжимаю их в узкую полоску.

– Ченс, у тебя есть Шерон, у нее есть губы. Иди к ней, – вздыхаю я, устав бороться. Это сложно делать, когда внезапно желанный объект оказывается слишком близко, и ваши биополя входят друг в друга, переплетаясь между собой, ускоряя ход молекул воздуха, образую вокруг статическое напряжении. – На следующей неделе верну твою тысячу баксов, – бью его по больному. Каждый раз, стоит мне заговорить о деньгах, Ченс меняется в настроении. Это помогает оттолкнуть его, создавая между нами былую пропасть. Хватает этого, увы, ненадолго.

– Если ты их вернешь, я выгоню Глена из команды, – идет на шантаж засранец.

– Он не в команде.

– Он – талисман. А талисман – часть команды.

– Ты не выкинешь его с роли талисмана, – заявляю я. – Это плохая примета в начале года.

– Я выгоню его с тренировки! Или превращу его жизнь в ад на поле.

– Из-за тысячи?

– И из-за поцелуя, – ухмыляется он.

– Боже, ты озабоченный тип! – Я толкаю его в грудь. – Ченс, прошу, прекрати уже преследовать меня. Хватит. Игры закончились.

– Не-а, как там говорил этот светящийся недоупырь Эдвард[2] в чертовых «Сумерках»[3]? Ты мой сорт героина?

– Там был «личный»[4].

– «Личный» что, пароль?

– Ты – мой личный сорт героина, – поясняю я с усмешкой.

– М-м-м, – протягивает он, – так у нас это взаимно, детка?

Я не выдерживаю и начинаю смеяться.

– Ты милый, – произношу я с улыбкой.

– А ты красивая. – Ченс подходит ближе, а я снова упираюсь спиной в стену. Оказывается настолько близко, что заставляет мое сердце забиться быстрее. – Кошка, – произносит Ченс, а я опускаю голову, боясь посмотреть в глаза и потерять самоконтроль. Роял, как змея, умел гипнотизировать кроликов, а я была кроликом, даже мышкой, кого змеи заглатывали целиком. – Хоуп, – низким голосом произносит он и касается пальцами моего подбородка, приподнимая голову.

Приходится подчиниться и открыть глаза. Мои встречаются с Ченсом. В мгновение суета коридора медленно затихает и замедляется, пока вовсе не смолкает, оставляя нас одних во вселенной. Лицо Рояла неумолимо быстро приближается к моему. Мои губы опаляет мятное и теплое дыхание. Я не могу сопротивляться желанию, тому притяжению, основательно засевшему между нами. Я прикрываю глаза. Надеюсь, Ченс не съест мое лицо на десерт.

Но мне не суждено этого узнать. Дверь раздевалки распахивается, и мы оба, как испуганный школьники, отшатываемся друг от друга. Я еще больше вжимаюсь в стену, а Роял нервно проводит по волосам, явно испытывая смущение? Нет, постойте… Неловкость?

Может, я ошибаюсь? Но стоит ему провести ладонью по волосам и посмотреть на вышедших парней из раздевалки оправдывающимся взглядом, все становится понятным. Все это время Ченс играл. И слегка увлекся. Или таков план?

Я никогда не хотела ни поцелуев, ни объятий, за исключением спортивного интереса, ничего не хотела от Ченса. Однако, когда меня отвергли, я ощутила неприятное жжение в груди. На что я надеялась? Чего ждала от парня, который трахает все, что движется. Что он трахнет меня и не забудет?

Глава 11

Глава 11

Хоуп Кэтчес

После события в коридоре я не видела Ченса, как и не приходила на стадион. Глен оказался отличным другом, не задавал никаких вопросов, а был рядом со мной, как и всегда. Что мне всегда нравилось в Глене – с ним можно было молча говорить.

***

Беру свой телефон и вижу на дисплее размноженное в четырнадцать раз сообщение:

«Ты где, Кэтчес?»

Восемь сообщений от Зизи, одно от Лины, два от Сэма и три от Дэна.

Я бы с большим удовольствием ответила им всем еще час назад, да только не могла. Я лежала под капельницей. Кто бы мог знать, что у меня зверская аллергия на фейхоа.

На субботу у меня были запланированы «хорошие клиенты», и я уже почти вышла из дома, пока не решила допить смузи Челси. Через минуту у меня начало покалывать во рту, а после я и вовсе начала задыхаться. К счастью, скорая прибыла достаточно быстро. Анафилаксия[1], черт ее дери. К счастью, дома находилась Челси и еще не уехала на вечернюю смену.

– Черт возьми, Кэтчес, где ты была? – на меня набрасывается Зизи. – Сэм уже собрался подавать в международный розыск.

– Это был полный звездец, – произношу я совершенно не своим голосом.

– Боже, что у тебя с голосом? – Зизи смотрит на меня в шоке. – Ты мутируешь? Превращаешься в мужика? На стероидах?

– Считай, на анафилактическом шоке, – отвечаю я и морщусь.

– О, боже! – восклицает Зизи. – Но слава богу, ты жива и здесь. У тебя через пять минут выход. Я не представляю, что с тобой делать. И ты, вообще, в состоянии танцевать?

– Да, со мной уже все отлично. Так что хоть что-нибудь, – хриплю я.

– Хорошо, что ты танцуешь, а не поешь, – смеется Зизи. – Голос брутального качка. Но кстати, меня заводит.

– Давай уже работай.

Пока я снимаю с себя одежду, надеваю спортивный топик и шорты, Зизи пытается расчесать мои запутавшиеся волосы и надеть шиньон, нежелающий никак крепиться.

– Давай без него, просто укороти мои волосы с помощью резинок, чтоб я случайно не наступила на свой собственный хвост.

– Боже, какой сексуальный голос. Скажи, что ты съела?

– Фейхоа.

– Хм, а почему такой голос? Это, надеюсь, пройдет? – Зизи заплетает мой хвост, делая его объемнее, но короче и все заливает блестками. Тонной блесток. Они летают повсюду.

– Должно пройти. Вероятно, такая реакция на фейхоа, или же сильный отек гортани травмировал голосовые связки. Я думала умру. – Морщусь я.

– Боже, – стонет Зизи, – слава богу, с тобой все хорошо.

– Ты не видела меня два часа назад. Зрелище не для слабонервных.

– Только не говори своим врагам об аллергии на фейхоа, они могут воспользоваться этим знанием, – улыбается Зизи.

– Все? – спрашиваю я, смотря в зеркало, когда Дэйзи надевает на мое лицо маску и крепит ее к волосам.

– Да.

Вместе с ее «да» внезапно включается музыка в VIP-зале. Черт, неужели никто не сказал, что я чуть задержусь с выходом?

Я уже направляюсь к двери, как Зизи кричит:

– Татушка!

Я останавливаюсь и смотрю на девушку. У меня нет времени. Никто меня не узнает по татушке. Никто меня голой не видел, кроме моих двух бывших, а сюда им путь закрыт. Да и мало ли у кого на пояснице перышко? Таких, как я, миллион. И все мои клиенты мужчины за сорок. Кто и может их встретить в повседневной жизни, так Челси, но точно не я.

– Давай, детка, удачи.

Я открываю дверь, прохожу по коридору, распахиваю по сторонам тяжелые портьеры и выхожу в зал. Мужские взгляды моментально устремляются в мою сторону. И я забываю, как дышать…

***

Ченс Роял

Дерьмовее, чем сейчас, я еще никогда не чувствовал себя. Я едва не поцеловал мисс недотрогу. Был близок к этому заветному мигу, но раскрылась дверь, и я повел себя как полный придурок. Снова.

Я растерялся. Впервые в жизни растерялся. Испугался, что из раздевалки вышел Глен. Наш разговор в душевой стал для нас трубкой мира, и этот мир мог легко пошатнуться, застань меня Глен целующимся с Хоуп. Он бы обязательно все испортил и разрушил ту зыбкую почву, на которой мы стояли с Кэтчес. Вот только это оказались мои друзья, что меня смутило еще больше.

И когда Хоуп убежала, я совершил еще одну ошибку – я не последовал за ней. После чего несколько дней не мог найти Кэтчес в университете, как и ее не было на стадионе. На мои вопросы Глен отвечал: у нее дела.

Черт!

И когда вечером в пятницу парни с моего курса предлагают пойти с ними в какой-то суперкрутой стриптиз-клуб, я намереваюсь отказаться, а после посылаю все к черту.

Я ранее никогда не слышал о клубе «Black Velvet». У Сэба, да у всех троих ребят с моего курса весьма богатые отцы, конечно, не сказать, что мы такие уж и друзья. Мы посещаем одни лекции в бизнес школе. И как они говорят: такие, как мы, будущее Америки, и должны держаться вместе.

Мой отец довольно известный и преуспевающий бизнесмен. Так что я отлично вхожу в эту «лигу плюща»[2]. И если они видят меня в своей компании, то вот я в их не очень-то и рвусь. Я – спортсмен. Для меня главное здоровое тело. Если я хочу получить кайф, то иду и бегаю вокруг поля или убиваюсь в зале, пока мышцы не начинают гудеть, а после расслабляюсь в ванне со льдом. Эти же ребята предпочитают скручивать стодолларовые купюры и нюхать кокс с груди проституток. Не понимаю, зачем я тогда согласился пойти с ними в клуб. Мне уже стоит при входе развернуться, когда происходит заминка с пропуском. Уже сидя в этом антуражном зале, я выясняю, что членская карточка была сперт у отца Себастьяна. Плюс столько правил. Это заведение явно не для развлечения, а для сделок, и нам здесь не место.

Не хочется влипнуть еще в одну неприятность. От одной игры меня уже отстранил Билл. Не хватает еще просрать остальные из-за проблем с полицией или наркотиками. И я готов встать и уйти, поскольку явно происходит какая-то лажа, но включается приятная слуху музыка, распахиваются темно-лиловые шторы, и в зал выходит потрясающая девушка, словно статуэтка. Черт, тут нужно быть мертвым, чтоб член не отреагировал на ее появление.