Делай свой ход, королева

Ключевые персонажи истории. Визуалы

Дорогие читатели!

Внимание! Это вторая часть дилогии. Прочитать первую можно по ссылке: https://litnet.com/shrt/Src6

Ниже представлены визуалы ключевых героев такими, какими их видит автор (и нейросеть).

















Буду безумна рада вашей поддержке: лайкам, комментариям, посписке на мою страницу.

Первую неделю главы будут выходить ежедневно, дальше буду думать над графиком.

Пролог

Все должно было пойти совсем не так. Разве это не я исполнила свое предназначение, спасая даже тех, кто подобной чести не заслуживал? Остановила настоящего монстра, рискуя собственной жизнью? Тогда почему мои руки в кандалах, а он снова смотрит на меня своими равнодушными глазами цвета штормового неба?

Ответ лежит на поверхности, но мозг отказывается его принимать. Он инквизитор, чье сердце отравлено ненавистью к подобным мне. Я же в его глазах – воплощение зла и ведьминское отродье. И нет для меня иной участи, кроме смерти.

После всего того, что между нами еще не случилось, я встретилась, возможно, с худшей его версией — той, что не знает пощады и одержима лишь одной целью: отомстить, наказать, использовать.

Обстановка мне давно знакома. Хотя нет, в моем прошлом и его будущем она была вполне даже ничего. Сейчас же здесь нет даже мало-мальски приличной кровати, лишь соломенная подстилка на скрипучих досках, издающих неприятный звук каждый раз, стоит мне пошевелиться. Цепи стягивают мое одеревеневшее тело, словно я дикий, опасный зверь. Раньше я бы с этим утверждением согласилась, но теперь уже начинаю сомневаться, кто тут настоящий монстр.

Мой мучитель сидит прямо на полу, скрестив ноги, и угрюмо рассматривает мою спину. Я не вижу его взгляд, но чувствую.

Эйдену сложно поверить в то, что мне пришлось рассказать. Пытки, к счастью, закончились, и сейчас мой язык развязывает лишь клятва, которой Эйден научился пользоваться. Очень вовремя.

В моем рту смешался соленый вкус слез и металлический – крови. Тело дрожит: то ли от страха, то ли от гнева, а в голове бьется лишь одна мысль. Я. Его. Ненавижу.

– Ассии оре Дисгат сейчас и правда двенадцать лет. – Задумчиво произнес он. Затем отвел взгляд куда-то в сторону, словно ему было неприятно смотреть на мою сгорбленную фигуру.

Я этому рада. Его внимание теперь ассоциируется лишь с болью.

Я тяжело дышала, отвернувшись к стене. Влажные волосы облепили лицо, глаза закрыты. Чудовище растворилось, отдавая мне свои силы и знания, так что мне теперь даже пожаловаться некому.

– Я лишь одного не могу понять. – Судя по интонации, он обратился ко мне. Мое сердце на секунду дало сбой, чтобы вновь забиться с немыслимой силой.

– Я все рассказала. – Мой голос сорван от криков, слова вырываются с трудом.

– Мы будем… как-то близки? В том будущем, что ты описала?

Вот он, вопрос, что я всеми силами пыталась избежать.

– О нет, Эйден. – Хрипло протянула я. – Поверь, между нами такая пропасть, что и за десять жизней не преодолеть. В будущем ты обручишься с Эмили Даррен, которую будешь безумно любить. Все в королевстве будут воспевать ваши чувства.

– Эмили? – Равнодушно произнес он с явным узнаванием. – Хм, допустим.

Несколько минут ничего не происходило. Я начала проваливаться в странное состояние между сном и явью. Эйден резко встал, вырывая меня из него.

– Мне надо кое-что проверить. – Объявил он. Я медленно открыла глаза и развернулась, насколько позволяли путы, облепившие мое тело. Инквизитор развел бурную деятельность и теперь хлопал дверцами шкафчиков, доставая из них какие-то артефакты и склянки. – Меня не будет несколько дней.

– Дней? – С надрывом в голосе переспросила я, не зная то ли радоваться, то плакать. Паника все же победила. Умирать от голода и жажды, закованная в цепях – то еще удовольствие. Уж лучше бы он всадил мне клинок в горло прямо сейчас. Достойное получится завершение нашей истории.

Ах да, он же не может. Чертова клятва. Почему сейчас это вызывает расстройство, а не облегчение?

– Я попрошу кого-то из братства присмотреть за тобой. – Как бы между делом бросил он с противоположного конца комнаты. – После решу, что с тобой делать.

Его голос звучал устало, словно моя компания действительно начала его утомлять.

– Уверен, что твои соглядатаи не прикончат меня раньше?

– Не уверен.

Хлопнула входная дверь, и я осталась одна.

________

От автора: кто уловил параллель с прологом первой книги? :)

PS буду очень рада, если поставите истории звездочку -- это поможет ее продвижению

Глава 1. Неправильно

Обо мне вспомнили через два дня. Входная дверь распахнулась, впуская яркий солнечный свет и потоки чистого воздуха, а на пороге появился мужчина средних лет в темных инквизиторских одеждах. Лицо его хмурое, неприветливое, глаза рассматривают меня с нескрываемым интересом.

Я посмотрела на открывшийся мне кусочек леса за его спиной, отмечая зеленую траву, полуденный свет и пение птиц. Лето. Как же мне повезло, что сейчас лето и к моим страданиям не добавился собачий холод. Хотя о каком везении вообще может идти речь?

Мои губы высохли и растрескались, тело онемело от длительного пребывания в лежачем положении. Все последние дни я только и делала, что пыталась расшатать антимагическую цепь, раздирая кожу до мяса. Как это было с браслетом, цепь дымилась, соприкасаясь с кровью, но не сдвинулась ни на миллиметр.

– Ну и вонь здесь стоит. – Заявил он, открывая дверь пошире. На глаза навернулись слезы унижения. Последние два дня были для меня сущим кошмаром, а его насмешка грозилась вот-вот стереть последнюю границу, за которой я все еще могла скрывать свои эмоции.

– Красивая девка. – Мужик подошел поближе, и смачно харкнув, плюнул мне куда-то на волосы. Я непроизвольно забилась в своих путах, провожая его взглядом, полным ненависти. – Что вылупилась?

Он мерзко хохотнул и принялся выкладывать принесенный припасы из незамеченного мною ранее наплечного мешка. Поставил прямо перед моим лицом — всего лишь на расстоянии вытянутой руки. Мое горло конвульсивно сжалось, когда я узрела флягу, стенки которой покрывали капли конденсата.

На лице инквизитора застыло выражение глумливого ожидания, и я внезапно поняла, для чего это все. Хочет заставить меня умолять, биться в цепях в попытке дотянуться до вожделенной трапезы — корки хлеба, да ключевой воды, что сейчас мне казались привлекательнее самых изысканных творений королевского повара.

Подыхать буду, но не стану этого делать. – Решила я и равнодушно отвернулась, закрывая глаза.

– Эй, ты чего, девка. – Носок сапога пнул меня в бедро. – Небось решила, что проще подохнуть? Это я завсегда, только вот начальство не одобрит. Радуйся, ведьминская погань, поживешь еще.

С этими словами он схватил меня за волосы, и с силой развернув лицо, вставил горлышко фляги в приоткрытый рот. Я пила жадно, опустошая воду, явно заимствованную из ледяного родника совсем недавно. Когда последние ее капли оказались во мне, я перевела взгляд на мужика.

– Конечно, поживу. – Хрипло протянула я, глядя на него из-под ресниц. – Чтобы вырвать твою глотку и скормить бездомным псам.

Инквизитора моя угроза не впечатлила. Наоборот, он как-то весело хмыкнул, словно я сказала нечто забавное.

– Ну, пока этого не произошло, псы поголодают. Поголодаешь и ты.

С этими словами он развернулся и, весело насвистывая, направился прочь, оставляя злосчастную корку хлеба лежать в каком-то метре от моего лица. К утру следующего дня ее подчистую сгрызли мыши прямо на моих глазах.

Инквизитор приходил каждый день. В следующий его визит я удостоилась еды, которую мой скукожившийся желудок принял с благодарностью. Перебоев с водой, к счастью, больше не было. Мою подстилку сменили, вытащили судно, предусмотрительно оставленное моим палачом, а меня саму вывели в лесок, где под внимательным взглядом мужчины я смогла справить нужду.

Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу. – Это слово крутилось в моей голове снова и снова, пока меня заводили обратно в “убежище”. Меня трясло от одного только вида этих стен, мне хотелось спалить его до основания.

Инквизитор почти не разговаривал, лишь отдавал команды, угрожал, оскорблял. Моя ответная тишина, судя по всему, его настораживала – очевидно, что все пленные ведьмы вели себя иначе.

Лишь один раз он попытался спросить мое имя, но я не посчитала нужным удостоить его ответом. Я вообще старалась абстрагироваться от происходящего — оно настолько не укладывалось в голове, что проще было притвориться, что все происходит не со мной.

Хуже всего было то, что я не имела ни малейшего понятия, как долго это продлится и что последует дальше. Эйдена не было уже пару недель. Время слилось для меня в сплошную полосу мучительного ожидания, и единственное, что все еще связывало меня с реальностью – крошечные царапины, что я делала ногтями на стене, отмечая каждые пережитые сутки.

Мне уже начало казаться, что младший принц забыл о моем существовании, когда в один из дней наконец-то услышала его голос.

– Спасибо, Фред. Дальше я сам. – Раздалось снаружи убежища, заставляя меня привстать на лежанке. Я больше не прикована к ней ничком, но и свободы передвижения не имею. Инквизитор, что присматривал за мной все это время, милостиво удлинил поводок ровно до того, чтобы я могла беспрепятственно пользоваться принесенным ведром.

Дверь распахнулась, вынуждая меня сощуриться от яркого дневного света — ставни все это время были закрыты. Эйден едва заметно поморщился, то ли от запаха, то ли от моего вида. Если не считать вылитое на меня ведро холодной воды, водные процедуры я не видела уже больше двух недель.

Я ожидала очередного потока унижений, с которых начинался каждый визит инквизитора, но их не последовало. Эйден вообще старался на меня не смотреть, словно меня тут и вовсе не существовало.

Он подошел к окнам, принимаясь распахивать ставни. Свет и воздух наполнили собой пространство, напоминая мне, что я все еще жива.

Я смотрела на него не отрываясь, ожидая подвох в любой момент. Звонкие птичьи трели действовали на нервы, только усугубляя мою нервозность.

— Фред сказал, что твои раны зажили. — Произнес он, когда ожидание достигло своего апогея. Я склонила голову набок, пытаясь припомнить, когда это Фред беспокоился о моих ранах. Это где-то между бросанием в меня едой и пинками в живот от скуки?

Запястья под оковами так и были разодраны до мяса — я ни на день не прекращала своих попыток избавиться от них. Но говорить я об этом, конечно, не буду, вдруг благородный инквизитор, решит, что я жалуюсь.

Глава 2. О доверии

К моему разочарованию Эйден не покинул убежище с наступлением ночи, как это делал Фред. Одарив меня нечитаемым взглядом, он пожелал спокойной ночи и направился на свою половину комнаты.

Погас свет, оставляя меня один на один с собственными мыслями. Я не сомневалась, что в голове у Эйдена уже зрел какой-то план. Возможно, тот самый, что я уже успела прочувствовать на собственной шкуре.

С какой-то ясностью появилось осознание: все, что я сделаю или скажу, не имеет никакого значения. Наши роли давно определены, а пьеса уже исполнена. Мне осталось лишь отыграть свою партию до конца, надеясь, что за опустившимися кулисами меня ждет не клетка. И во всем этом безумии я одна – ни суфлера с подсказками, ни восторженных зрителей, охающих при кульминации действа.

Был ли у меня шанс избежать той незавидной участи безвольной марионетки в руках кукловода? Я ведь так и не рассказала ему абсолютно все — лишь отвечала на общие вопросы, что он мне задавал…

Но и это не имело значения: уже утром Эйден вознамерился исправить это досадное недоразумение. Вооружившись письменными принадлежностями, младший принц сел напротив меня.

– Я не хочу применять клятву. – Медленно произнес он, поймав мой взгляд. – Но если ты откажешься сотрудничать, то не оставишь мне выбора.

Кажется, характер у него совсем не изменился. Любые средства стоят цели.

– У меня есть условие.

На лице принца явно читалось, что я была не в том положении, чтобы их ставить, но он все же спросил:

– Какое?

– Я имею права не отвечать на три вопроса. Без уловок — один и тот же вопрос, заданный разными словами, все равно считается за один.

Наши взгляды скрестились, словно два стальных лезвия. Только летевших во все стороны искр не хватало.

– Два. – Отрезал он спустя несколько секунд.

И с чего такая сговорчивость? Его недовольство было почти осязаемо. Решил поиграть в доверие?

– Договорились. – Произнесла я таким тоном, словно делала ему одолжение. Он и бровью не повел. Подозрительно.

– Ты говорила, что закон запретит казнить ведьм без решения суда. Когда это произойдет?

И я начала рассказывать. Сначала про то, какие изменения ждет Аэлорию. Затем про клятву. Прибытие в столицу. Роль отца в почти свершившейся трагедии. Моя магия, что вернула время вспять.

Эйден делал пометки, а лицо его мрачнело с каждой секундой, словно он только что осознал, что это все реально может произойти. Его мало интересовали детали наших взаимоотношений, или как именно прошел путь до замка. Его внимание полностью было приковано к заговору против короля и тому, что последует за ним.

– Как думаешь, зачем Севран это сделал? Что именно его связывало с империей?

Хотелось ответить: мое замужество, но слова так и застряли в горле. Эйден из моего будущего не знал про помолвку. Что будет, если я изменю ход событий? Как поступил бы Эйден, узнав заранее, что я нужна Дэмиану? На что бы он готов был пойти, чтобы не допустить сражения?

Я вспомнила красные глаза жениха, внушающие ужас, и тяжело сглотнула. Нет, эта не та карта, что стоит ему давать. Заметив заминку, Эйден поднял на меня острый, какой-то хищный взгляд.

– Я не буду отвечать на этот вопрос. – Неожиданно для самой себя произнесла я. Губы принца поджались, а на лице промелькнула борьба. Он явно раздумывал, стоит ли придерживаться данного слова или же применить клятву.

– Это знание тебе ничего не даст. – Расслабленно проговорила я, стараясь изменить направление его мыслей. – Ищи ответ не в том, что ему предложила империя, а в том, чего не хватает Аэлории.

– И чего же ей не хватает?

– Правитель слаб и видит не дальше своего носа. Совет делит королевство на куски, стараясь отхватить побольше. Не напади него Далмарийская империя, нас бы всех все равно ждала война — хотя бы потому, что рано или поздно, кто-то из них возжелал забрать трон.

Забавно, что в свое время именно он мне рассказал об этом. Круг замкнулся. Хотя судя по выражению лица младшего принца, информация не была для него новой.

– Отец… кхм… не всегда дальновиден. – Произнес он. – Но он не вечен. Его место займет один из его сыновей.

– Если успеют. – Многозначительно подвела черту я. – Да и неизвестно, сможет ли новый правитель переломить настроения Совета и аэлорцев. Лестеру не хватает стержня, а Ксандр… да он дальше замка нос не сует. Как он может знать, что нужно народу его королевства, если между ними в буквальном смысле стены?

Я даже на пару мгновений забыла, в каком отчаянном положении нахожусь. Мы с Эйденом словно продолжали начатый на днях разговор о несовершенстве текущего правителя. От этого осознания было не по себе — я ведь и Эйдена начала воспринимать несколько иначе. Он говорит точно так же, смотрит точно так же, владеет мной точно так же. Сложно не переносить известный мне образ на его более юную версию.

– А я? – Спросил он, склонив голову набок. – Что не так со мной?

Я предвкушающе хохотнула, осознав, что именно мне предстоит поделиться этой сказочной новостью.

– А ты, Эйден, откажешься от любых претензий на трон.

Должно быть, мне впервые удалось удивить его по-настоящему. На лице проступило смятение, глаза зажглись подозрением.

– Откажусь? – Недоуменно переспросил он. – Почему?

Я пожала плечами, впервые по-настоящему задумываясь, что именно послужило причиной. В свое время я посчитала вопрос слишком деликатным, чтобы выспрашивать детали, но почему не удосужилась разнюхать в замке? Наверняка Иви или Ксандр были в курсе.

– Видимо, у тебя будут причины. Ты передо мной не отчитывался. – Сказала, пожалуй, слишком резко, чувствуя глухое раздражение. И почему, имея столько возможностей, я не удосужилась узнать, почему младший принц, обожающий власть, интриги и держать все под контролем, отказался от возможности получить корону?

Может, он и не отказывался, а просто виртуозно водил меня за нос? Я попыталась вспомнить, где еще фигурировала эта информация. Да везде! Да даже судя по разговорам на балу, только Ксандр и Лестер претендовали на место следующего правителя.

Глава 3. Холодно/Горячо

На следующий день зарядили дожди, не прекращающиеся ни на минуту. Атмосфера в убежище стала какой-то особенно мрачной: без яркого дневного света и пения птиц, я слишком остро ощущала свою неволю.

Эйден ослабил цепь до предела: настолько, что я даже смогла открыть дверь и сесть на порог, подставляя ноги упругим холодным струям. Я бы, наверно, и полностью вышла, если бы могла – хотелось смыть с себя события последних дней.

Словно в противовес, так же, до предела, были натянуты мои нервы. Я не понимала, чего ожидать от младшего принца. Зачем он держит меня здесь, если давно выяснил все, что хотел? Не будет же он где-то прятать меня все восемь лет, прежде чем случится нападение?

А даже если мне получится сбежать, то что делать дальше? Возвращаться к той точке, когда далмарийцы вновь атакуют замок? Вновь проживать этот кошмар, молясь, что удача и на этот раз будет на моей стороне?

– Ты заболеешь. – Произнес Эйден за моей спиной, и я хмыкнула. Думала, мы это уже проходили: беспокойство за мое здоровье последнее, что сто́ит ожидать от того, кто пытал меня всего в паре метров от того места, где я сейчас сидела.

– Подержи цепь, хочу искупаться. – Не оборачиваясь, велела я.

Как же низко пали мои стандарты, если подобное вырывается изо рта почти будничным тоном. Мой голос оказался почти полностью поглощен шумом дождя. Но Эйден услышал.

– Вечером. – Пообещал он. – Если дождь закончится, я принесу воды. Воспользуешься артефактом нагрева, как раз вчера принес из города.

Я медленно обернулась, впиваясь в его фигуру внимательным взглядом. В полумраке комнаты она казалась какой-то особенно пугающей. Не знаю почему, но его желание позаботиться обо мне, вызывало в груди неясную тревогу. Хотелось бежать, пока не произошло нечто непоправимое.

– Хорошо. – Ровным тоном проговорила я вставая.

К вечеру ливень действительно прекратился, принеся с собой совсем не летнюю прохладу. Меня ощутимо потряхивало: должно быть, скопившийся стресс давал о себе знать. Я до последнего скрывала свое состояние, надеясь, что оно пройдет само собой, но разве что-то может укрыться от Эйдена?

Нахмурившись, он несколько секунд изучал мое трясущееся под одеялом тело, а затем в несколько шагов приблизился к лежанке.

– У тебя жар. – Произнес он с удивлением, ощупав мои лоб и щеки.

– К ведьмам не липнет зараза. – Возразила я, но тут же обвела взглядом принца. – Хотя некоторая все же липнет.

Моего сарказма он не оценил.

– Прости, Ассия, я понятия не имею, как лечить простуду. Тем более у кого-то вроде тебя.

Кто-то вроде меня. Как дипломатично.

– То есть ты меня даже за человека не считаешь? – Клацая зубами от озноба, уточнила я. Не было ни гнева, ни злости, лишь холодное любопытство и опустошение.

Эйден шумно выдохнул.

– Я вовсе не это имел в виду. Организм ведьмы выжигает все лишнее, что в него попадает. На моей памяти ты первая, кого одолела простуда.

– Должно быть, они просто не доживали до этого момента? – Получилось почти как утверждение.

– Возможно. – Эйден даже спорить не стал. Сел рядом, разглядывая меня своими серыми глазами, в которых мне почудилась усталость. Или это просто отблеск светильника? – Каждая из них заслуживала смерти.

– Прямо как я?

– Совсем не как ты. – Он задумчиво покачал головой и ненадолго замолк. – Одна из них убила мою сестру. Ее удалось спасти, но лишь ценой жизни матери. Вторая вырезала деревню у северных границ. Даже детей не пощадила, хотя сама едва ли вышла из этого возраста. До сих пор иногда в кошмарах вижу белый снег, залитый кровью и оторванные…

– Заткнись, пожалуйста! – Резко прервала его я. – Иди предавайся счастливым воспоминаниям в другом месте. Думаешь, что можешь меня разжалобить своими душещипательными историями?

– Я пытаюсь объясниться. Сомневаюсь, что можно что-то исправить словами, но хочу, чтобы ты знала: мне жаль, что с тобой все так получилось.

Жаль ему. Хотелось рассмеяться, но мой организм был на это попросту неспособен.

– Ну вот, а говорил, что не будешь просить прощения. – Выдавила я, стараясь вложить как можно больше равнодушия в голос. Получилось довольно жалко. – Интересно, что тебе больше жаль: что причинил мне столько боли или что обрел в моем лице врага?

– Мне жаль, что я не стал ничего выяснять, прежде чем начать действовать. Это мне несвойственно. – Он сделал паузу. – Ты появилась в лесу, покрытая кровью, в основном чужой, словно виде́ние из моего ожившего кошмара. Несла какой-то бред, называла меня настоящим именем, которое никто из моего отряда и не знал. Я смотрел на тебя и чувствовал, что ты несешь больше опасности, чем кто-либо до этого. Я не раздумывал ни секунды, занося над тобою меч. И ни секунды не сомневался, делая тебе больно.

Его искренность опустошала. Я даже не смогла найти сил для привычной насмешки, за которой прятала свои истинные эмоции.

– Не переживай, Эйден, я сделаю тебе намного больнее. Но даже тогда мы не будем квиты. – Прошептала, глядя прямо в его глаза.

– И почему я так охотно верю всему, что ты говоришь? – Хриплый голос, полумрак, мои суставы выворачивает простуда. В воздухе разливается тягучее напряжение, темное, как и его взгляд. Между нами не полметра, а бесконечный перечень взаимных претензий и причин ненавидеть.

Тогда почему мне хочется приблизиться, забраться под его кожу, добраться до нутра и отравить его? Избавиться от связи, а затем сделать так, чтобы все его тело выворачивало от одного только моего взгляда и невозможности мной обладать?

Не потому ли, что это чувство преследовало меня чуть ли не с первого дня нашего знакомства? Внутри меня жажда мести, темная и разрушительная, но все, что я могу сказать вслух:

– Потому что я не могу тебе врать, помнишь?

Озноб прекратился, мое лицо непривычно горит, в глаза словно песок насыпали. Но я их не отвожу и не закрываю – мне кажется, что иначе я проиграю.

Глава 4. Все, что хочешь

Эйдена не было так долго, что я успела спокойно ополоснуться теплой водой и натянуть на себя одежду. Мое самолюбие тешили две вещи: среди нас двоих я на данный момент была единственной, кто еще мог делать вид, что ситуация под контролем. А второе — так и лезли в голову картинки, как Эйден стоит под холодной водой, пытаясь причесать свои спутанные эмоции.

Может, он и вовсе удовлетворяет себя, вспоминая, что только что случилось. Или представляя, что могло было случиться. Да, я определенно достигла своей цели вывести его из равновесия – несите же скорее мой приз! Ах да, мы же одни в этой чертовой хижине, а в руках Эйдена возможность сделать со мной буквально все, что ему угодно.

Мое настроение менялось от мнимого спокойствия до состояния, близкого к истерике, и это всего за последние несколько минут.

А когда Эйден вновь зашел внутрь, какой-то слишком большой, слишком мокрый, слишком раздраженный, я еле успела нацепить на лицо издевательскую ухмылку, которой его и провожала.

– Как погодка, Ваше Высочество? – Пропела, сидя на своей лежанке. Голос слегка срывался, но вряд ли Эйден в том состоянии, чтобы это замечать. Кулаки конвульсивно сжались. Должно быть, он преисполнен отвращением к себе – этими самыми руками он только что ласкал ведьму.

Но та палка, что я прятала в воде, лежала сейчас рядом с моей рукой под одеялом. Так, на всякий случай.

– И чего ты добивалась, Ассия? – Голос злой, холодный. Видно, как его прямо выворачивает от всей этой ситуации. Аж задевает самую малость — не такая уж я и несимпатичная особа, чтобы вот так себя вести.

Даже не так – в каком бы мы времени ни находились, Эйден всегда ведет себя так, словно я недостойна. Недостойна его прикосновений, недостойна становиться его женой, о чем он мне сообщил прямо перед тем, как лишить невинности, недостойна знать правду…

Эти мысли лишают самообладания и делают почти физически больно, пока я рассматриваю Эйдена с выражением холодного пренебрежения.

– А чего я, по-твоему, могу добиваться? – Процедила я, чувствуя, как в горле застрял комок. Мои руки трясутся от ярости – мне кажется, что я дошла до крайней точки своей выносливости. Одно неловкое слово или движение, и наступит взрыв.

Эйден не ответил. Прошел на свою половину и второй раз за вечер принялся вытирать холодную влагу с тела. Мышцы напряжены, на лице отстраненное выражение, оценивающий взгляд пробирает до самых костей. Он даже глаз с меня не сводил, словно я готова была броситься на него в любую секунду.

Мне стало смешно.

– Бедный Эйден. – Протянула я, глядя на него снизу вверх. – Злая ведьма покусилась на твою честь. Интересно, что тебе противнее: что твои руки касались меня или… то, что тебе это понравилось?

Он даже глаза прикрыл, а на скулах проступили желваки. Не знаю как, но, кажется, я сейчас нащупала его главную уязвимость. Впрочем, ничего нового: помнится, я и в настоящем была его тайной слабостью. Очень удачно я решила ему напомнить о том, чего он пока даже не знал.

Эйден надел рубашку и медленно двинулся в мою сторону. Влажные волосы, наскоро вытертые полотенцем, торчали во все стороны. Внутри стало тревожно, и я вновь нащупала палку в складках одеяла.

– А тебе, Ассия? Тебе понравилось? – Он присел напротив меня на корточки, отчего наши глаза оказались почти на одном уровне. Голос его тихий, вкрадчивый, опасный. Он оседает слабостью в коленях, дрожью в руках, комом в горле. А я даже соврать не могу.

Поэтому я решилась на то последнее, что мне еще оставалось — сделала резкий выпад плечом, обрушиваясь на Эйдена всем своим весом и роняя на деревянный пол. Он этого явно не ожидал – его голова с глухим стуком бьется о доски, с губ срываются грязные ругательства.

Клятва отвечает легким жжением, на которое я не обращаю малейшего внимания, пытаясь добраться до ключа. Любой налет цивилизованности, что еще оставался, слетает с меня, как шелуха. Я рычу сквозь плотно сжатые зубы, вспарываю его кожу ногтями до крови, пока пытаюсь перехватить запястье с заветным артефактом.

Я понимала с какой-то обреченностью: этот шанс последний. И будь я проклята, если его упущу! Недостаток силы я компенсировала яростью и непредсказуемостью атак, но даже этого было недостаточно. Эйден легко перехватил мои запястья, хотя находился в заведомо проигрышном положении: я сижу на его груди, тщетно пытаясь обездвижить своим весом.

Схватка проиграна, даже не успев толком начаться, и острое чувство безысходности накрывает меня.

– Как же я тебя ненавижу. – Шепчу я едва слышно, стараясь не звучать слишком жалко. Хватка на моих запястьях такая крепкая, что, кажется, еще немного, и обе мои руки будут сломаны. – Чертов трус! Спрятался за клятвой, за оковами, а самому тебе нечего мне противопоставить. Не будь их…

Я даже коротко зажмурилась, представляя, как руки сжимаются на его шее. Эйден смотрел на меня не мигая, а его глаза начали стремительно темнеть, точно небо перед грозой.

– Даже интересно стало, – произнес он, а в голосе ни капли любопытства, только холодный расчет. Дразнит меня? Издевается? – Давай, делай что хочешь, Ассия. Приказываю. – Говорит он и одним небрежным жестом отпирает мои оковы.

В происходящее верится с огромным трудом. После всех этих дней, наполненных переживаниями, сомнениями, неизвестностью, он попросту решил меня отпустить? Я ищу подвох, который, как мне кажется, должен появиться в любую секунду.

С тихим стуком ненавистные браслеты падают на пол, и этот звук еще долго вибрирует в ушах, словно короткий миг растянулся навечно. Меня вновь наполняет тьма. Мир становится ярче и объемнее, воздух наполняется оттенками запахов, а тело ощущается иначе – более сильным и крепким. Я словно была слепа и глуха все эти дни, и наконец-то обрела способность пользоваться органами чувств.

Я снова дышу и не могу надышаться. Я снова живу и не могу нажиться.

Если бы только приказ не звучал набатом в голове: делай что хочешь. Такая простая, казалось бы, фраза, но…