Дети Адама. Явь vs/and Навь 2.

ПРОЛОГ

1959 г. Минск.
Улица Коммунальная 15.
Квартира 45.


Две пары серых глаз смотрели на Каминского. Одна с легким интересом, а вторая с упрямым любопытством. Вдоволь налюбовавшись, обладатели пристальных взглядов переглянулись и, не произнеся ни слова, обменялись впечатлениями.
Каминский закатал рукава и покрепче перехватил тарелку с манной кашей.
Схватка предстояла нешуточная.
- Да, да, парни, я сам ее терпеть не могу, но мама сказала "нужно". Не будем оттягивать неизбежное.
- Кака. - Сказал любопытный. - Фу. Неть.
- Не упрямься, Петр. Все дети ее едят. - Пристыдил любопытного Каминский и пробормотал вполголоса. - Хотя и для меня загадка - как?!
- Кака? - Уточнил интересующийся сразу у обоих. - Кака-кака или кака-не-кака?
- Кака! - Авторитетно заявил любопытный.
- Не-кака, Павлуша. Ням-ням. - Неубедительно соврал Каминский и, для наглядности, проглотил первую ложку. Подавился. - Кхе-кхе-кхе.
- Дядя Козик?! - Переполошился Павлуша. От волнения он стянул чепчик, бросил его в брата и громко разревелся. - Бо-бо!
- Кака! - Удовлетворенно подытожил Петр и со всей силы запустил в согнувшегося Каминского кубиком. - Кака! Кака! Кака!
- Кака. - Вынужденно согласился отдышавшийся Каминский. - Но папа сказал "съесть".
Братья переглянулись. Первым, как всегда подавая пример, сдался Петр. Он зажмурился и открыл рот. Каминский быстренько наполнил ложку и закинул содержимое в "алую пропасть". Павлуша, своими глазами убедившись, что брат жует и не умирает, аккуратно последовал его примеру.
Через час накормленные близнецы важно восседали в громоздкой коляске - "дядя Козик" вез братьев на прогулку в парк.
- Ох, жениться вам нужно, товарищ Каминский. - В очередной раз заметила дворничиха, глядя на то, как упырь неспешно везет своих подопечных по аллее. - Деток завести.
Каминский лишь кланялся в ответ.
По личному мнению ему и меркуловских хватало с головой.

Глава первая. Кощей Бессмертный.

1.

Меркулов был раздражен.

Дискомфорт вызывало все.

Жесткий "длинноносый" воротник, за который залез отросший по шею волос - дань моде и, как следствие, любочкиным мольбам. Костюм с широкими штанинами, в которых сорокачетырехлетний майор (почти подполковник) ощущал себя "первым дураком на деревне". Довершала уверенность в неподобающем виде пестрая - до рези в глазах - рубаха.

И обстановка располагала.

Дорогая "породистая" квартира, укутанная старинной мебелью благородных тонов, в которой одинаково неуместно смотрелись и труп, и следователь.

Первый, так как посмел умереть там, где полагалось жить. И делать это роскошно. Памятуя о благородстве предков. Или, на худой конец, о собственном кошельке, прямо связанном с заслугами перед Родиной.

Второй, потому что нарушал своим присутствием гармонию места. Словно черный ворон (если быть точнее - пестрый попугай), нахохлившись сидя на тонконогом табурете.

Но главным камнем на могиле его настроения были двое на месте преступления.

Во-первых: невероятной красоты женщина. Настолько прекрасная, что даже горячо и без остатка любящий жену Меркулов, попал под флюиды ее великолепия. Женщина манила. Тем неприятнее было следователю осознавать, что это (да простит жена) не его женщина.

Во-вторых: мужчина, ее спутник. Тот, до темных пятен в глазах, выводил из себя.

Всем!

Тем, что нелепый - по последней моде - костюм не делал его пугалом.

Тем, что с Меркуловым они были похожи, как родные братья. Оба высоченные, черноволосые и сероглазые. Общими были резкие черты лица и упрямый рот, полногубость которого бесогон стеснялся и поджимал, превращая практически в щель. А спутник прекрасной незнакомки, напротив, держал "на вольных хлебах". Отчего во всем его облике появлялась легкая томность.

И главное тем, что он, а не Меркулов, имел возможность нежно придерживать женщину за плечи и заботливо подносить ей стакан воды.

Бесогон испытывал навязчивое чувство плюнуть на все и уйти, но за дело его попросил взяться лично полковник Роднин и отказать ему Меркулов не мог.

- Итак. - Голосом противного старика произнес следователь. - Вы вернулись после прогулки и застали ... покойного покойным?

Женщина всхлипнула, мужчина, изогнув бровь, посмотрел на Меркулова.

Бесогон с тоской подумал, что теперь в глазах парочки он не только выглядит, но и является дураком. Каминского, умело разряжающего атмосферу, рядом не было. Приходилось выкручиваться самому.

Он неловко сполз с табурета, вырвал из рук мужчины хрустальный стакан с минеральной водой и сунул его под нос женщине. Жидкость расплескалась, оставляя некрасивые разводы на шелке платья. Женщина перестала рыдать. Она беспомощно разводила руками, показывая масштаб трагедии. Меркулова отпустило.

Не важно, что его Любочка не столь сногсшибательна, главное, что жена не ставит на "одну доску" испорченный наряд и смерть человека.

- Интересный способ заставить ее прекратить рыдать. Нужно запомнить. - Себе под нос пробормотал "близнец" следователя и, добавив в голос сахар, обратился к спутнице. - Не сердись, милая, я куплю тебе новое. Даже два.

- У Зайцева*? - Взмахнула пышными ресницами женщина.

- У Зайцева, так у Зайцева. - Согласился мужчина. - Через пару дней я буду в Москве. Привезу тебе все, что ты закажешь.

Женщина счастливо улыбнулась. Меркулову показалось, что на землю слетелись райские птицы. Однако наличие трупа слегка портило общее впечатление.

- На чем мы остановились? - Обратился он к макушке мужчины.

- На взаимном представлении. - Мужчина вел беседу исключительно с правой бровью Меркулова. - Это Елена Владимировна Царевич. Моя нынешняя супруга. Я - хозяин квартиры - ЗдыхлЯ Константин Игнатьевич. Сотрудник - и не из последних - в данной организации.

Под нос Меркулова, с титаническим усилием переживающего тот факт, что они с потерпевшим и/или подозреваемым не только похожи, но и практически полные тезки, взлетело удостоверение.

Меркулов усмехнулся. Его было точно таким же. Что следователь немедленно продемонстрировал.

- Коллеги. - Улыбнулся ЗдыхлЯ. - Будем решать проблему вместе. Леночка, сделай нам чайку, кали ласка.

Бесогон растерянно посмотрел на покойного.

- Куда ему деваться? - Небрежно прокомментировал его взгляд спутник красавицы.

- Нужно вызвать наряд. - Сместил взгляд с макушки в глаза ЗдыхлИ Меркулов. - Оформить тело.

- Не нужно. Пока со всем этим не разберемся. - Хозяин великолепия, окружающего Меркулова, откинулся в кресле. С ног до головы осмотрел бесогона и лениво добавил. - Скоро соберутся все заинтересованные лица, и я посмотрю, настолько ли вы хороши, как отзывается полковник Роднин.

- Вы думаете, что знакомство с товарищем полковником заставит меня играть по вашим правилам? - Меркулов в ботинках сжал пальцы ног. Так сильно ему захотелось расквасить нос сидящему напротив "близнецу".

- Естественно. - Говорящий подался вперед. - Я очень хорошо знаю твое руководство. Именно оно рекомендовало в помощники одного из моих потомков.

- Тоже мне, предок недоделанный! - Терпение Меркулова, который очень не любил когда его используют, лопнуло как струна. - Я вызываю наряд и на этом ставим точку в плодотворном сотрудничестве!

И в эту же минуту на Меркулова навалилась тяжесть. Ноги подогнулись и бесогон с животным ужасом понял, что всасывается даже не в пол, а на такие глубины Нави, о которых ему не приходилось слышать. Он уперся в дубовый паркет руками и стал вытаскивать себя из провала на свет. Было невыносимо больно, страшно и обидно от того, что сидящий в кресле тезка, казалось, не прилагает никаких усилий, чтобы удерживать Меркулова. И тогда следователь четко осознал, что перед ним порождение Нави. Старое, даже древнее, могучее и равнодушное ко всему, кроме себя.