Дети Асмеи

Глава 1

Талия проснулась от настойчивого чириканья воробьев, но продолжала лежать в постели. На стене, куда сейчас был обращен ее взгляд, солнце проецировало еще одно окно. Тени птиц, что скакали по ветвям, которые она приказала закрепить на наружной стене, помогали отвлечься.

Третий этаж башни, из которой были видны только облака, теперь стал живым.

Больше двух месяцев она жила в замке Норстарм, но ниже второго этажа ее башни, где располагалась молельная комната, спускаться было запрещено ровно до того момента, когда ее беременность станет явной для всех. То есть, никогда. Потому что хозяин замка – теперь ее муж, похоронил уже две леди Норстарм. Естественно, все понимали, что их смерти неслучайны, но говорить об этом не решались.

Лорд Норстарм не мог иметь детей, и в этом Талия была полностью уверена, потому что нянька перед их свадьбой рассказала девушке о священном браке и его таинстве, а также просветила юную дочь лорда Керни, как следует лечь, чтобы первенец был мальчиком. То, что Норстарм считал этим самым таинством, им не являлось ни пред Двоими, ни пред понимающими людьми.

Если в первый месяц она надеялась, что лорд своими странными движениями просто пытается наладить между ними контакт, то теперь понимала, что иначе он просто не сможет закончить свой грязный ритуал, а значит, и детей у него не будет. Когда она решила очень аккуратно донести до лорда, что стоит попробовать иначе, он избил ее так, что она не могла встать пару недель.

Прошлой ночью он пришел пьяный и злой, заставил раздеть его и принялся, как всегда, тереться о ее тело. Так плешивая собака терлась о коновязь у дорожного дома, в котором они остановились по дороге в его замок. Дождавшись, когда он заснет, она с отвращением столкнула его на пол, набрала ковш воды, встала над лордом и полила на себя с головы. Потом еще один ковш и еще один. Хотелось помыться так, чтобы его запах полностью испарился с ее тела, волос, из этой комнаты.

Лорд несвязно чертыхнулся во сне и продолжил храпеть. Редкая рыжая борода, кожа щек, настолько испещренная шрамами от мелких язв, что кажется, о его лицо тушили угли. Рубаха задралась, оголяя тощие и кривые ноги. Хорошо, что глаза его были закрыты. Самым страшным в нем были именно глаза: они меняли цвет от серого до будто разбавленного молоком голубого, и если его лицо было обращено к свету, глаза были белыми, как у мертвой рыбы. В такие моменты Талии казалось, что он мертвец, восставший для того, чтобы наказать эти земли, как мертвец Йона из сказок няни.

Проснувшись до рассвета, он прохрипел что-то неразборчивое, удивился непонятно откуда взявшейся сырости вокруг него, бросил табурет в дверь, крикнул слугу, и тот увел его в основную часть замка. Талия притворялась, что спит до того момента, пока слуга не пришел вновь, собрал раскиданные по полу штаны, сапоги и гамбезон и, тихо прикрыв дверь, вышел.

Лорд утверждал, что первая и вторая леди Норстарм умерли на сносях, мол, слишком малы были для крупного плода. Служанка Талии - Шита, заставшая обеих леди, подтвердила, что девушкам было по пятнадцать и телосложения они были хрупкого.

— Леди, пора бы уже подняться. Лорд велел убрать ту корягу, что по вашему приказу закрепил конюх. Птицы обгадили всю стену, и теперь ее нужно мыть. Камень выглядит так, словно над башней у нас отхожее место, - затараторила вошедшая служанка, делая акцент на “леди”. Титул Талии она произносила так, будто ребенку шуточно говорят: “да, ты у нас гла-аа-вный”.

Взять с собой няньку Талии запретили. Конечно, ведь никто не должен был знать, что здесь творится на самом деле. Талия не поворачивалась к вошедшей, жалея, что воробьи улетели. Завтра ей исполнится двадцать три года. В ее возрасте у леди могло быть уже пятеро детей.

После двадцати пяти единицы оставались при детях и доме, поскольку монастырям при Двух, а точнее, жрецам, требовались средства на жизнь, а мужчинам – новые жены. Часть умирала в родах, а вторая – доживала в монастыре на воде и луке, потому что деньги, которые муж, чувствуя все же свою вину, передавал жрецам, редко доходили в эти самые монастыри. Единицы, что по случаю оказывались любимыми женами, любящими матерями и бабушками, Талии были неизвестны. Но ее нянька говорила, что такие были.

— Лорд велел уточнить – нет ли у вас задержек, леди Талия, - настырная служанка явно пользовалась своим положением и каждый раз старалась унизить новую «хозяйку». Что она делала с прежними женами лорда, по сути, девчонками, Талия даже не хотела представлять.

— Выйди, - грубо ответила Талия не поворачиваясь. – И не входи сюда, пока я не позволю. Я - леди Керни и Норстарм, а ты грязный хвост старого ублюдка, что при мне

не имеет права разинуть свой рот, пока я не позволю, - с этими словами Талия откинула одеяло, встала на колени и, заметив довольный взгляд служанки, опустила глаза на свою рубашку. Кровавое пятно размером с яблоко расползлось по ней, давая понять, что лорд снова не станет отцом.

— Я передам лорду, что леди опять оказалась пустой, как эта башня, - эта баба захохотала так, что с деревьев во дворе шумно взлетели вороны.

Талия схватила с табурета кувшин с водой, который только что принесла эта ненавистная женщина и, соскочив с кровати, со всего размаха ударила её по голове. Ее хрюкающий смех прервался в секунду, и она опала на каменный пол, как пенная шапка молока, после того, как миску убирают с огня.

— Шита? – Талия наклонилась к ней, чтобы проверить - жива ли. Хоть она и тварь, Талия не имела права распоряжаться чужой жизнью. – Ши-та, - теперь она уже била ее по щекам.

— О-гхэ, - раздалось изо рта служанки. Смесь запаха чеснока, сыра и мяса вырвалась из ее толстогубого рта. Она открыла глаза и попробовала повернуться на бок, чтобы подняться, но Талия села на нее верхом, а руки, что лежали вдоль тела, прижала бедрами так, будто под ней необъезженная лошадь, и удержаться на ней – самое важное сейчас.

— Говори мне, иначе я убью тебя, - прошипела Талия, размахнувшись глиняным черепком. Край его блеснул глазурью, которая вспорет шею или лицо в секунду, и вот тогда, кровь будет не остановить. Шита явно испугалась за свою жизнь и бросила все попытки

Глава 2

Часть 1. Двадцатью тремя годами ранее

Замок лорда Ленуа процветал, как и все королевство. Его дочь и сын радовали отца и мать. Сын изучал военное дело, а дочь тайком выпытывала у добродушного брата детали уроков, которые девочкам были недоступны. Мерида нравилась отцу за ее характер, более твердый и решительный, нежели у Шертона. Он тайком жалел, что не сыну достались эти черты, но любил обоих. Дочь пора было отдавать замуж, но отец не торопился, потому что девушка явно была влюблена. Лорд решил, что, если выбор дочери будет достоин его дома, он не станет противиться ее желанию, ведь жизнь с женщиной, влюбленной в него делала и его союз не похожим на другие.

— Лорд, из замка принесли дурные вести. Король умер! – слуга никогда не вел себя так, и прежде чем говорить, представал перед лордом, кланялся и ждал, когда хозяин чуть качнет головой. Сейчас его голос из-за спины раздался неожиданно, и лорд Ленуа вздрогнул. От произнесенного Бишем его спина похолодела, будто кроме слов из его рта вырывался ледяной поток ветра.

— Как? – подняв глаза к догадавшемуся встать перед ним Бишем спросил лорд и ждал, что тот скажет что-то другое, он надеялся, что он ослышался, ведь королю только тридцать семь лет, да и болезни обходили его стороной, и силы он имел не меньше, чем кузнец.

— Умер в постели. Королева решила уйти в монастырь, - коротко ответил тот, понимая сейчас, что повел себя не в соответствии с правилами дома.

— Собери людей, я лично еду на север. Нужно поторопить герцога вернуться. Кто заправляет сейчас в замке? – лорд резко встал и осмотрелся, словно искал, что может понадобиться в дороге. – Быстро! – закричал он на слугу, который все еще стоял перед ним. Пятерых будет достаточно. Воду не брать, из еды только сухари. Мы не будем останавливаться.

Мерида, услышав новость поняла, что жизнь больше не будет другой. Брат остался в замке за старшего, хоть и был младше ее на два года.

— Отец, нужно чтобы кто-то оставался рядом с принцем. Прикажи, и я сама отправлюсь к верным герцогу лордам. Прикажи, отец! – она цеплялась за его руку, когда он садился на лошадь, но тот просто улыбнулся. – Я за день объеду всех и передам твое пожелание, чтобы к принцу приставили людей. Отец!

— Дочь моя, мы успеем. Через неделю герцог будет здесь, и все наладится, - ответил он уверенно, как всегда. Мерида хотела верить, но чувствовала, что все идет не так, как нужно.

Принц был ровесником ее брата. Они часто были при дворе, мальчишки играли под ее присмотром лет с шести, но принц Лерой изменился в последние пару лет. Иногда ей казалось, что мальчишку просто подменили: он был заносчив со слугами и учителями, ровесникам, что были при дворе давал понять, что их слово – пыль.

К возвращению лорда Ленуа в замке уже ждали. Люди нового короля. Люди, которые усадили на трон скверного мальчишку, чтобы через него разорвать королевство, продать все, что так долго строил Асмей Мудрый.

В замке царил хаос: люди перевернули все: от личных покоев леди до хранилища с пшеницей и рожью. Отец Мериды был объявлен предателем. Когда он въехал во двор, на него налетела стража. Его повесили на огромном дубе, под которым семья каждое лето отдыхала в тени, росли дети, смеялись и строили планы.

Мерида смотрела из окна своей комнаты на его тело и не могла поверить, что все закончилось. Крик матери не смог вывести ее из оцепенения. Ненависть ко всем, кто сейчас хозяйничал в замке, пересиливала страх и жалость к родным. Отец был стеной, за которой им позволено было жить так, как им хотелось. Его висящее на дубе тело делало эту стену прозрачной, открывая горизонты в бушующем огне.

Леди Ленуа – мать Мериды, отправили в монастырь, брата в услужение новому воеводе короля, а Мериде именем этого глупого ребенка на троне было приказано выйти замуж за лорда Керни – советника короля и первого предателя.

Мерида горевала молча, понимая, что месть – самое важное и самое вкусное в ее новой жизни. Не было ничего, что радовало бы сильнее, чем увидеть смерть тех, кто сделал их дуб точкой отсчета новой беспросветной и серой жизни.

Ее служанки были верны ее отцу, ее дому и ей. Каждая готова была умереть за Мериду, за прежнего короля и герцога, которого прятали теперь простолюдины, надеясь на возвращение прошлой жизни. В той жизни у народа были низкие налоги, в год неурожая или падежа – поддержка от королевства, которое имело запасы. Народ стал глазами и ушами герцога, а Мерида стала главным вестником, который жил при дворе «Его Предательства» - так народ называл нового короля.

Редкие встречи с герцогом, когда новости нужно было передать лично, поддержка со стороны “тайных людей” и беременность делали жизнь Мериды сносной. Больше всего радовало то, что простой народ готов выйти и сместить с трона шайку стервятников, ждущих момента, когда королевство можно будет разорвать на клочки и продать.

Рождение дочери разгневало лорда Керни. Он, не стесняясь, привел в дом баронессу, представив ее как советницу и напарницу для леди Мериды. Через семь месяцев баронесса родила сына. Мерида радовалась, что внимание мужа теперь снова на разрешившейся от бремени любовнице. Лорда расстраивало, что бастарда нельзя было назвать наследником, выйти с ним в свет, а тем более, передать ему свое имя и титул. Злость он вымещал на Мериде и маленькой Талии.

Часть 2. Лия и Векс

Испуганное лицо матери Талия не помнила, но во сне часто видела испуганную зеленоглазую женщину с копной растрепанных каштановых волос. Ее няня в будущем подтвердит, что это ее мать, и Талия, закрывая глаза, всю жизнь будет представлять, как эти волосы плавно колышутся в воде то открывая белое мертвое лицо, то окутывая его, словно тончайшим платком.

Мериду схватили в момент, когда она, получив письма от герцога подъезжала в карете к замку лорда и леди Бироз. Талия сидела на коленях матери, довольная поездкой. Няня, поняв, что хорошего ожидать не стоит, в суматохе забрала девочку и, дождавшись, когда леди Мериду вытащат из кареты, велела гнать домой, в замок лорда Керни. Тогда Талия цепляясь слабыми ручками за мать и увидела ее глаза, полные слез. Ребенок, будто назло, запомнил именно этот момент.

Глава 3

Часть 1. Камень

Лорд Керни был доволен сделкой. Вот если бы ему еще не пришлось стоять в душной молельной, а потом сидеть за столом, воздавая уважение брату короля Дималя…

Королевство Дималь пришло бы на помощь Асмее, но ни один голубь не взлетел со стен замка, занятого врагами. Они отравили всех птиц еще до того, как король Асмей Мудрый принял яд перед сном. Его советник – лорд Керни сделал все необходимое и даже больше. Тело короля было теплым, когда лордам-предателям открыли ворота, когда принца подняли с постели и внушили, что все остальные против него.

Дималь молчал больше трех лет. Лорд Керни знал, что беглый герцог - брат убитого короля принимал их помощь. Но когда спустя пять лет гонец из Дималя принес письмо, в котором значилось желание укрепить отношения с королевством Лескар путем замужества одной из его дочерей с герцогом Дималя, лорд пришел к королю.

Король Лескара, забравший себе треть Асмеи молча слушал лорда, который последние десять лет верно служил ему и много получил за свои дела. Король не любил долгих разговоров, и лорд это знал.

— Дималь уже остыл. Сейчас они хотят не связи с нами, а крови Асмеи в своих лордах, - глухо сказал король и, отодвинув кубок, встал из-за стола. Лорд поторопился подняться быстрее короля.

— Что мне ответить? Надо ли королевству такое родство? – чуть заискивающе спросил лорд и вздохнул.

— Даже если ты отвернешься от своего сюзерена ради дочери, силы твои малы, да и когда еще это случиться. Лет десять? – король хмыкнул и сел обратно, дав понять, что говорить больше не намерен.

— Не меньше, Ваше Величество, - ответил лорд и, не отворачиваясь от короля, шагнул назад. Дверь была в трех шагах.

— Асмеи больше нет. Твой первенец скоро может сочетаться браком? – вдруг спросил король и лорд Керни замер.

— У меня только дочери, - голос лорда стал еще тоньше, еще надрывней.

— Да, верно. Ее дед – лорд Ленуа был столпом Асмеи, но где сейчас лорд Ленуа и эта Асмея? – он засмеялся было, но закашлялся и замолчал.

— Так, Ваше Величество. И лорда, и его дочь – первую леди Керни забрали Двое…

— Не отдавайте ее. Я сам найду ей мужа. Дам приданое, - перебил его король и лорд перестал дышать.

— Но я могу позволить и сам…

— Нет. Я запрещаю, лорд Керни. Ты один сделал больше, чем все, кто окружал меня все эти годы. Теперь нам не страшен Дималь… и другие королевства. Королева приносит мне сыновей, и последний из них должен будет объединить нас, - король снова закашлялся, отпил из кубка.

Лорд молчал. Сказанное королем было пределом всех его грез. Одна из его дочерей станет снохой короля! Но он сказал «последний»! Его последний сын! Когда он еще появится? А его младшая уже ходит!

— Иди, - король махнул ладонью и принялся обрывать с кисти виноград.

Лорд видел своих дочерей так редко, что точно не мог сказать, кто из них кто, но сейчас, сидящая за столом девушка в белом не казалась больше ребенком. Пухлые, как у матери, щеки, голубые глаза, светлые, как лён, волосы, убранные в прическу. Тонкий платок лишь на уголке держится в волосах, ниспадая по плечам. Ее мать была лучшей женщиной из всех, что у него были. Теперь он жалел, что отправил в монастырь ту, которая рожала ему это богатство.

Мэрим последний год нянька кормила дрожжами, чтобы женское начало проснулось быстрее. Брак был назначен, но нянька молчала о ее первой крови. Когда лорду принесли ее простыни, он выдохнул и вызвал девочку к себе. Ее мать была того же возраста, когда король согласился отдать незаконнорожденную сестру ему в жены. Девочка стояла перед отцом опустив глаза. Тонкая рубашка не скрывала наличие груди. Узкие, как у матери плечи, тонкая талия, широкие бедра, а самое главное – ее рост. Он подошел к ней почти вплотную. Ее голова была на уровне его груди.

— Ты должна сделать все, чтобы герцог получил наследника, иначе твои сестры останутся здесь, и я обещаю, что их жизнь будет ужасной, - прошипел он в ухо девочке, отчего она сжалась еще сильнее.

— Да, лорд, я сделаю все, что в моих силах, - прошептала Мэрим срывающимся голосом.

— И все, что выше твоих сил, - закричал он, и схватив ее за плечи, тряс до того момента, пока она не подняла на него глаза и не прошептала: «Клянусь Двумя».

Теперь, когда она сидела рядом с герцогом, лишь изредка поднимая глаза, чтобы улыбнуться очередным словам жрецов, которые имели право слова за столом, лорд видел, как она изменилась. Она не нарушит клятвы. Но поездка в дальний замок, чтобы консумировать брак лорда не радовала вовсе. В конюшне было самое главное – лошади, которых сегодня должны были объезжать. Он даже не знал, что весь день придется потерять за этой бессмысленной процедурой.

Рано утром жрец принес ему вино и свечи, рассказал о молитвах и застолье, и приказал сразу после обеда подать три кареты. Три жреца ехали в разных каретах дабы консумировать брак. В четвертой ехал лорд с дочерью и герцог.

Когда свадебная процессия отъезжали от замка, лошади фыркали в конюшне. Лорд откинулся в карете, чтобы увидеть черные бока кобыл, когда они будут делать круг вокруг замка, но заметил, как тонкая высокая фигура с большим камнем в руках завернула за угол конюшни. Король обещал найти ей мужа, но так и не выполнил обещанного. Напоминать королю он боялся, но с горечью отказывал в браке тем редким лордам, чья жена, а то и две были уже в монастыре. Кто-то рожал девочек, а кто-то и вовсе, не мог понести.

Но его дочери точно будут плодовиты как их мать. Королевская кровь Асмеи живуча. Он хмыкнул и еще раз посмотрел на Талию, которая присев на колени у конюшни долбила по камню топором. «Лучше бы она утонула вместе с матерью» - подумал он и повернулся к своей второй дочери, что сидела напротив рука об руку с герцогом. Тот что-то спрашивал у нее, и она отвечала шепотом. Лорду показалось, что, если бы его не было в карете, она даже вздумала бы смеяться, как прачка. Он сжал кулак так, что побелели костяшки, но на нее права он больше не имел.

Глава 4

Часть 1. Мертвые не говорят

— Будешь до осени под моим присмотром, если станешь делать как скажу, то и платить буду, - рябой мужик лет пятидесяти смотрел на Векса, как на щенка, которого вроде и положено держать при дворе, но уж больно дорого обходится кормить.

— Буду, считай за еду могу работать, а если надо, и лошадей объезжать могу, даже перваков, - стараясь делать невозмутимое лицо, ответил Векс.

— Нету здесь перваков. Лорд к старым никак не приноровится. Всё ему не так. Не мед тут у нас. Откуда говоришь пришел? – конюх давно уже дал понять, что работник нужен, хотя бы по этому блеску в глазах, когда услышал, что Векс готов бесплатно заменять его.

— Да не беглый я. Мать велела работу искать. Рос в одалёнках. Скоро и до них доберутся, хозяйскими сделаются. Те земли, считай, хозяева даже и не считают, - уверенно врал Векс про «одалёнки», о которых слышал единожды на рынке, где покупал с лордом лошадей. Мужики говорили, что нашли три крыши в дальних землях какого-то лорда. Ни налог не платили, ни мяса не отдавали. Три мужика и семьи при них, у каждого по десятку детей. И рыба в озере и зайца не пуганного, а хочешь, и кабана зимой соли. Все в дохах да сапогах. Хозяин мужиков повесил, а жен и детей деревню при замке – отрабатывать свою прежнюю жизнь.

— Это не про тех ли, кого повесили? – глаза у мужика заблестели пуще прежнего, ведь таких вестей от первых лиц произошедшего он и не слыхивал.

— Нет. Разошлись наши, как только узнали про висельников. Испугались. Я с начала весны шел. Далеко. Дальше бывшей Асмеи, - уверенно ответил Векс и добавил: - Расскажу, будет время. Много таких мест, где можно жить в ус не дуя.

— Ладно, коли надежный, один будешь ночевать в конюшне. Угол теплый, солому не жалеем. Я в деревню стану уходить. Говори, что племянник мой. Помогаешь, мол. Я Нараш.

— Лады, - хлопнул Векс по протянутой ладони и посмотрев за спину конюха, будто к ним кто-то шел, прикусил губу придумывая себе имя. Пока Нараш оборачивался, Векс выпалил: - Я Лорас.

— Трех лошадей, что вернулись, вычисти, карету проверь. Можешь? – прищурив глаз, спросил довольный новой бесплатной силой конюх. Его тут кроме денег и кормили, и теперь, получается, он деньги будет получать, а кормить станут этого дурака. Ночевать можно дома, а сюда ходить как хозяин.

— Ясно, могу, - бравурно ответил Векс, давая понять, что рад своему новому месту работы.

Мужик – конюх оказался дурее, чем о нем думал Векс. Жадность замылила глаза конюха так, что он и посмотреть на него внимательно забыл. Упитанный, неизработанный Векс больше походил на сына купца, чем на сына при мамке, выросшего на тяжелом труде. Так называемые «одалёнки» на деле не были местом, где Двое силы копят. Там семьи живут круглосуточным трудом, ведь зимой из лесов не выехать ни на рынок ни к людям за помощью. Сами хлеб сеют, сами кабана заготавливают, а бывает, весну на тощих плоскобойках из из озера перебиваются. Даже не Коли не урожай, так и ветки заваривают, чтобы зубы не выпали.

Векс пришел сначала в деревню, просился в работники, да сев уже закончился, а кормить лишнего у людей, что сами с кореньев на ягоды перекидываются нет радости. Здесь все помнили жизнь при Асмее, да говорить боялись.

Тогда он и рискнул идти в замок. Карета с Талией въехала во двор еще вчера, он пришел к воротам, как только услышал свист парнишек, что бежали встречать в надежде, что лорд выбросит сколько-то медяков, но так и не дождались – густо сборенные шторки в карете даже не раздвинулись. Народ тоже расстроился – хотели увидеть третью леди Норстарм. Бабы начинали было шептаться про первых двух, умерших, но мужики быстро пресекали болтовню. А Вексу и не надо было ничего узнавать, он уже все знал о лорде Норстарм, и не место здесь было для Талии.

Нараш теперь приходил в конюшню только по особым поводам, когда лорд собирался в дорогу или если жена дома начинала посылать в лес. Пили в замке мало – все боялись лорда и его приказника – управляющего, что искал причины отправить слуг на задний двор и дать им плетей. Даже дети кухарки и служанок по двору скользили как тени – вдоль стен, стараясь не привлекать к себе внимание.

Талию он видел пару раз в окно. Видимо, ей приходилось вставать на сундук, чтобы выглянуть на улицу. Он уходил к самой стене в те минуты, когда во двор въезжали гости лорда или он сам. Тогда можно было увидеть ее глаза и нос. Она старалась подняться выше, чтобы проследить прибывших, но хорошо ей видны были только те холмы за стеной, где покоились две первые жены лорда.

— Клянусь, Двое меня слышат, я уведу тебя отсюда, Талия, - шептал Векс и глаза начинало щипать от соли.

Мальчишка из замка Керни нашел Векса через два месяца. Не понятно, сколько ему пришлось ждать его за воротами, но выскочил он так неожиданно, что Векс чуть не упал.

— Старуха меня отправила. Просила рассказать, чего с леди, - с ходу начал он.

— Жива. Вижу иногда в окно. Она не выходит совсем, - ответил Векс.

— Сказали, что тебя убили, а старуха мне велела не верить, - продолжил мальчуган, внимательно рассматривая Векса.

— Думаешь я не живой, как Йони? – засмеялся Векс.

— Румяный, значит не Йони, - хохотнул тот.

— А нянька в замке осталась? – поинтересовался Векс. Он уверен был, что ее вывезут в Дальний замок, как только Талия покинет дом.

— У нас она живет. За сестрами глядит и матери шить помогает. Глаза у ней зорче, чем у птицы, так мать говорит, - хмыкнул мальчонка и еще раз внимательно посмотрел в глаза Векса.

— Не говори никому, что видел меня…

— Да лучше тебя знаю. Поди отец помнит Асмею, да и леди – матушку леди Талии все помнят. Не расскажу, бастард, - хмыкнув снова, перебил Векса мальчишка.

— Поговори мне, - попытался ухватить его за плечо было Векс, но тот не поддался ему, отбежал.

— Старуха говорит, коли поймешь, что смерть грозит, вези в лес, только дай знать где искать. У «паучьей горы» леди знает схрон. Там оставь весточку, коли что… - мальчишка был не по годам умен и проворен, и Векса это даже пугало, но нянька была единственным звеном, связывающим его и Талию с людьми, которым можно было доверять.

Глава 5

Часть 1. Двое

Талия понимала, что прямо сейчас она не сможет бежать, но идти обратно она не хотела. То, что она сделала со служанкой не планировалось. Нервы за последние недели стали сдавать и последней каплей были колкие слова Шиты.

Теперь все менялось в корне. Приезд племянника лорда никто не сможет отменить, а тем более его намерения. Если бы Векс сейчас оказался здесь. Если бы она хоть словом могла с ним обменяться, стало бы легче. Родственник мужа пробудет здесь неделю, ровно до приезда своего дяди, и он вряд ли ослушается того, кто кормит всю его родню.

— Шита, я вернусь обратно и не расскажу лорду о том, что ты подслушала их разговор. Я не расскажу о том, что ты вывела меня во двор, ведь управляющий будет рад отметелить тебя на заднем дворе. Ты тоже молчи о том, что произошло в комнате, - я знала, как она боится лорда, знала, что я могу вызвать управляющего и рассказать ему все. Тот не позволит себе наказать меня, тем более, о приезде молодого лорда он точно в курсе. А вот Шите не поздоровится крепко. За подслушивание и длинный язык ей неделю висеть на столбе с исполосованной спиной.

— Хорошо, леди, - уже совсем другим голосом ответила Шита, и стараясь не наткнуться на нож, протянула руки под грудой белья чуть вперед.

Талия осторожно просунула оружие под ворох тряпок и нащупала ткань, которая перетягивала запястья служанки. Одно движение и ткань подалась.

Шита встала и положив тряпье на скамью, показала, что готова проводить ее в комнату.

— Ветки можете убрать. Скажи конюху, - вдруг, подумав, что Векс мог работать здесь именно им, сказала Талия. Закреплены они были ниже ее этажа. Из окна молельной комнаты, которая находилась прямо под ней. Служанка в тот день заперла ее комнату. Видимо для того, чтобы открыть решетку на окне. Большие замки на первом и втором этаже не дали бы проникнуть внутрь и выйти из замка. На ее окне решетка была не съемной.

— Ладно, - направляясь в сторону башни, Шита, скорее всего, все еще обдумывала ситуацию, в которой она оказалась в проигрыше, но дурой она не была – понять, чем ей это грозит было не сложно.

— Не закрывай меня. Я хочу пойти в молельную, - слова Талии прозвучали уже не как просьба, а как приказ, и идущая впереди Шита заметно мотнула головой в знак согласия. Теперь нужно было дождаться, когда конюх придет снимать ветки со стены, и надеяться, что им будет именно Векс.

Как только дверь в башню закрылась за ее спиной, Талия, перешагивая через лестницы, рванула в комнату, где ни разу так и не была, потому что молитвы Двум – богам, которые допустили то, что происходит с ней сейчас не значились в ее планах.

Комната, размером как у нее имела один огромный плюс – окно здесь было больше, да и значительно ниже. Дым от трав, завязанных в пучки, которые полагалось жечь во время молитв мог уложить без сознания с первой минуты. Окно, ставни которого сейчас были закрыты, помогало не отправиться к этим самым Двум.

Она быстро открыла щеколду на ставнях и увидела решетку, часть которой можно было открыть, имея ключ к увесистому замку. Оценив его размеры, она посчитала, что сможет пролезть. Прямо к решетке веревками были привязаны ветки. Конюх привязывал их из молельной – узлы были изнутри. Лишь бы она отправила конюха сегодня.

Три небольших подушки лежали на полу прямо перед тремя чашами. В них жрецы зажигали травы и пели свои пронимающие до костей песни. Если леди жила в башне одна, молилась одна, все равно, полагалось поджигать три пучка травы. Один – чтобы слова молитвы с дымом устремились к небу, а еще два – для Двоих, которые обязательно спускаются к молящемуся с облака.

В этот бред Талия не верила и верить не хотела и раньше. Смерть ее матери, убийство короля Асмеи, которую растащили по кускам предатели – стервятники говорили лишь о том, что никто не слышит их молитв, никого нет выше птиц в горах, никого нет ниже рыб в реках.

С подушечки хорошо было видно верхушку стены за окном. Если бы она была видна из ее комнаты, было бы веселее. Талия сейчас жалела, что ни разу не спустилась в молельную. Отсюда и двор был виден лучше. И не было необходимости вставать на сундуки, подтягиваться на руках, упершись в подоконник, чтобы видеть ворота и тех, кто в них заезжает.

Она решила, что дождется лорда здесь. И надеялась, что он любит выбить не меньше, чем его дядя.

Из сна ее вырвал шум за окном, и быстро поднявшись с пола, она, вспомнив все, что случилось сегодня, поняла, что время прошло не мало и она могла пропустить приезд лорда. Подскочив к окну, она увидела две деревянные жерди, маячившие у стены. Лестница. Сердце застучало с еще большей частотой. Она боялась даже загадать, чтобы это был ее брат.

Слова из молитвы Двоим пришли в голову сами. Няня водила ее в молельную вместе с остальными сестрами почти каждый день, и слова молитвы не нужно было учить специально. Они укладывались в памяти, как кирпичики башни в замке ее отца.

« Двое, что пришли из мрака,

Нет вам равных в целом свете.

Двое, что пришли из ночи,

Вы за нас теперь в ответе.

Двое, сберегите жизни,

Накажите тех, кто враг вам.

Укажите тем, кто верит

Путь благой к великой жатве.

Двое, я молю о солнце,

Чтобы славить ваше имя.

Пусть рука, что смерть приносит,

Навсегда во мраке сгинет…»

Строк молитвы было больше, но первые слова, которые давали ощущение зашиты рождались в мыслях мгновенно. Верить или не верить им – дело твое, только вот, память всегда выкидывала их прямо на язык в моменты, когда страх сковывал сознание.

— Лия, - шепот за окном заставил Талию глубоко вздохнуть, чтобы не зареветь в голос. Дыхание сбивалось от счастья, сердце билось маленькой испуганной птичкой. – Лия, не бойся, теперь нас двое, - лицо брата, который подтягивался к окну, держась за решетку было самым прекрасным, что она видела за последние месяцы.

Часть 2. Вина

Глава 6

Часть 1. Кровь

— Тули, тули, - очень тихо за окном она услышала голос, похожий на чириканье птичек на болотах. Это был Векс. Он должен сломать замок в молельне, как только увидит в окне покоев голову Талии. На секунду, пока лорд зажигал свечи, Талия поднялась на сундук и краем глаза наблюдая за лордом, подняла руку, чтобы Векс точно заметил ее.

Талия встала и перешагнув через тело человека, минуту назад бывшего полностью уверенным в себе и своей победе. Шаги давались тяжело, но она спустилась на второй этаж и вошла в комнату. Несколько минут назад незнакомец, вошедший сюда, показался ей красивым. Она даже подумала о том, что переживет с ним эти ночи, сбежит и обратится в суд жрецов. Расскажет о том, что задумали дядя и племянник, нарушив клятву Двоим.

— Он заснул? – Векс аккуратно орудовал большой кованой скобой. Такими скрепляли бревна на реке, прежде чем нагрузить на огромный плот груз.

— Да, - ответила Талия и, поняв, что нож все еще в ее руке, завела руку за спину.

— Помоги мне. Придержи замок, иначе он грохнется, и мы наделаем шума, - шептал Векс, стоя на лестнице, как сегодня днем, еще до того, как Талия убила человека. Сама. Ножом. В сердце. Одним движением.

Присев, она положила нож на пол, встала, потянулась к решетке, взялась за замок и принялась смотреть на то, как Векс отжимает запор. Тихо не получилось и, звякнув, отломленное ушко упало внутрь. Брат скинул замок в траву, следом полетела скоба.

— Спускайся. Лошади ждут на ближних полях. На воротах спят. Мальчишка принес мне сонную траву, - шепотом торопил Векс, но Талия не могла шевельнутся. Сонная трава… почему он не напомнил о ней?

— Ты чего? Давай, вылезай, у нас немного времени, - подгонял ее Векс.

— Он и сонную траву не стал бы пить. Он ничего не стал бы пить из моих рук, - бормотала она, вспоминая синие, как небо перед грозой, глаза лорда Харвела – единственного наследника лорда Норстарм, ее супруга и ее хозяина. Его брат погиб на войне, помогая разорвать Асмею, и Харвел – его единственный сын. Только он мог стать лордом обоих замков. Теперь их род перестал существовать. И виновата в этом она – Талия.

Словно вынырнув из забытья, она взялась за ладони Векса, и он, быстро подтянув ее к себе, отпустил. Она принялась разворачиваться на узком подоконнике. Ей нужно протиснуться в небольшое окошко, повернувшись к нему задом, чтобы ноги угодили на лестницу.

Торчащие прутья впивались в бедра, царапали нещадно, но она, завернув подол платья, продолжала лезть, представляя, что в эту секунду кто-то из стражи выйдет на обход. Сердце колотилось, а перед глазами стоял ошалевший и не понимающий еще, что дни(мгновения) его сочтены, лорд. Когда Векс поймал сначала одну, потом вторую ногу и поставил их на верхнюю перекладину, стало не так страшно.

Когда она ступила на землю, Векс схватил ее ладонь и потащил куда-то в сторону конюшни. В этой части двора Талия никогда не была, как, впрочем, и в остальных, кроме переднего, что за главными воротами.

Ладонь постоянно выскальзывала из рук Векса, но он перехватил ее и теперь, сжимая запястье Талии, несся вдоль стены, пригнувшись, чтобы оставаться незаметными за кустами лимонника. Как только они миновали калитку, Векс дернул сестру в сторону – прямо в высокие заросли кипрея.

Они бежали, не останавливаясь, до тех пор, пока на кромке леса Талия не увидела слабый огонек костра, возле которого сидел мальчик лет двенадцати.

— Леди ранена? – вскочив, спросил он, как только они подошли к огню. Легкие надрывно сжимались, горло пересохло так, что казалось, в него силой засунули песок, и он оцарапал все до самой груди.

— Нет, - Талия только сейчас увидела, что руки ее по локоть в крови. Векс посмотрел на свои руки, и они оба поняли, почему ладони постоянно выскальзывали. – Я поранилась, когда пролазила через решетку, - быстро ответила Талия, но то, как она убрала ладони за спину, не понравилось Вексу.

— Ладно. Мне пора ехать, иначе заметят. Здесь бумаги, которые дала мне ваша старуха, леди. Она сказала не останавливаться, если вы бежите. Ни днем, ни ночью. Заберете деньги у Паучьей горы и мчите, на сколько хватит лошадей, - мальчишка показался Талии много старше тех лет, на которые выглядел.

Он, не дожидаясь ее ответа подал туго свернутый свиток, но увидев опять ее руки, осмотрелся, и бросил их на плащ, лежащий рядом с костром.

— Лучше, если на них не останется крови, - с этими словами он пошел к лесу и только по звукам стало понятно, что запрыгнул на лошадь.

— Пей, и мы должны ехать, - подав Талии котелок с теплым еще отваром, сказал Векс. – Я принесу воду, чтобы отмыть руки, - он ничего не сказал о ранах, и от этого Талии стало не по себе.

Они гнали лошадей по границе леса, потом сменили направление и на рассвете подъехали к Паучьей горе. Свое название она получила не просто так. Западная часть ее вся была покрыта мелким кустарником, между которым растянули свои сети ловчие пауки. Их безвредность была известна даже детям, но, когда все тело облепляет паутина, приятного мало. Самым противным было то, что паутина была незаметной. На южной стороне горы росла любимая братом и сестрой ягода, но срок ее сбора уже прошел.

Северная часть горы представляла собой каменный обрыв. И у подножия можно найти валуны любого размера. Талия, следуя за Вексом, подошла к тайнику, где хранились монеты.

— Теперь мы должны забрать все. Так велела старуха, - откатив камень, Векс осмотрелся и нашёл небольшую, но достаточно толстую палку, которую, вероятнее всего, вынесло весной, когда ручеек, текущий вдоль горы, становится рекой.

Векс поковырял землю, и когда палка уперлась в железо, отбросил ее, продолжив работать пальцами. Наткнулся на железную дужку. Вынув котелок, крышка которого была меньше нужного размера, прошел к ручью и принялся отмывать его.

Талия последовала за ним, чтобы застирать платье. Ночью она не заметила, что бока были в пятнах крови. «Сзади, наверное, еще хуже» - подумала она, развязала шнуровку и принялась стаскивать его с себя. Оставшись в рубашке, она осмотрела свою единственную одежду. Нашла пятна, которые благодаря глубокому вишневому цвету сзади и спереди были почти незаметны. Более светлые вставки по бокам пришлось тереть камнем.

Глава 7

Часть 1. Горе-трава

Лия вздрогнула, когда ворота, через которые они вошли в амбар, открылись. Мужчина, встретивший их, поднял с пола два ведра и прошел внутрь. Когда он подошел ближе, она заметила на его лице тень растерянности.

— Еду сейчас принесу, - он поставил ведра возле них с братом и хотел было уже отвернуться, но Лия не выдержала:

— Дома ли хозяйка? Я хотела лично поблагодарить ее за то, что вы предоставили нам кров, - она старалась не смотреть на брата, который велел молчать, но услышала, как изменилось его дыхание.

— Дома… - он резко замолчал, но потом набрал воздуха и выпалил: - Она при смерти.

— Что? А лекари? В ваших землях есть лекари? – Талия подошла к нему ближе и уставилась прямо в глаза.

— Нет, хозяин сам лечит лошадей. Их сыновья на выпасе.

— Что с ней случилось? – Талия не унималась. Ей хотелось точно знать, что происходит в доме, под крышей которого ей предстоит ночевать.

— Она поранила ногу. Нога болела, и вот… третий день она в горячке.

— А ее муж?

— Он уехал. Я один на хозяйстве, - глаза мужчины забегали. – Ее дочь не отходит от матери.

— Значит, у хозяйки взрослая дочь? – Теперь уже не промолчал Векс и тоже подался вперед.

— Да, Ей пятнадцать. Мы помолвлены, - не без гордости заявил мужчина, а Лия лишь внимательнее всмотрелась в его черты. Да он лет на тридцать старше ее, а кроме прочего, еще и не красив.

— Я должна увидеть хозяйку. Вдруг я смогу ей помочь… ну, или облегчить эти тяжелые часы, - Талия никогда не стала бы лишний раз встречаться с незнакомыми людьми, но сейчас она хотела только одного – безопасности и уверенности, что ночью их не убьют, пока они спят, или не отдадут в руки людей лорда, который точно не оставил бы ее в покое после того, что она сделала с его племянником.

— Иди за мной, - выдохнул мужчина и двинулся к выходу. Векс наскоро привязал лошадей, поставил перед ними ведра с водой и поспешил следом за сестрой. Он явно торопился остаться с нею наедине, чтобы высказать все, что думал о ее выходке.

Талия шла аккуратно, ожидая, что в любой момент на них могут броситься собаки. Она знала, что главное – встать столбом и даже не моргать. Так они не бросятся, а если рядом человек, которого они слушаются, будут смотреть на него и ждать, пока тот не отдаст приказа.

Во дворе шум дождя становился все сильнее и сильнее. Ливень точно затянется на всю ночь, а то и продолжится утром. У них просто не было других вариантов. Под открытым небом к завтрашнему утру они простыли бы и заболели. А в дороге это не самое приятное. Талия пыталась успокоить себя не бояться.

Мельница была и домом, и складом для мешков с мукой. Первый этаж каменного строения занимал амбар. Брат и сестра поднялись за мужчиной, имя которого так и не узнали, по узкой скрипучей лестнице. Он взял свечу на первом этаже и велел следовать за ним.

— Кория, я веду к вам гостей. Они, возможно, хоть чем-то смогут помочь, хоть как-то облегчат страдания твоей матушки, - громко сказал мужчина перед входом в большую комнату. Деревянный, из обточенных с верхней стороны бревен пол, большая грубая деревянная кровать, масляный светильник на таком же грубом высоком табурете. Рядом с кроватью на низенькой лавке сидит девушка в платке, завязанном назад, а в постели еле слышно стонет женщина.

— Мы не ждали гостей, - девочка вспорхнула с лавки и, всматриваясь в лица, в одежду гостей, быстро соображала, как себя с ними вести. Поняв, что перед ней не леди, она выдохнула: - Маркит дал вам еды?

— Собирался, но она, - мужчина, которого назвали Маркитом указал на Талию, - она попросила проводить к хозяйке.

— Да, уважаемая Кория. Он принял нас, дал нам кров и уже хотел принести еды, но я должна была убедиться, что вам не нужна моя помощь, - Талия вышла вперед. Она больше не боялась этого дома.

— Как зовут вашу матушку? – рассмотрев лицо женщины, которую явно бил озноб, спросила Талия и присела на скамью, где только что сидела ее дочь.

— Хоси́на, - в голосе девочки появилось что-то, похожее на надежду.

— Я могу осмотреть ее. Моя няня... - она осеклась, ведь они с Вексом договорились не упоминать о том, что Талия леди, - меня кормила сестра матери, она была моей няней, когда мать умерла... почти сразу после родов, - Талия прикрыла на секунду глаза, но тут же глубоко вдохнула и посмотрела на Корию.

— Твоя няня? – та ждала продолжения моего рассказа.

— Она научила меня обрабатывать раны. Я могу посмотреть? – Талия зыркнула на Векса, а потом на Маркита. Те опустили глаза и поспешили к лестнице.

— Да, только, наверно… уже поздно.

— Сейчас мы это поймем, - Талия старалась уловить тот самый… сладкий и одновременно тошнотворный запах, после которого уже точно не было никакой возможности помочь, но она его не учуяла даже тогда, когда девушка подняла одеяло. Нога ниже колена была красной, горячей. Краснота поднималась уже выше колена, делая кожу розовой.

Глубокая рана с вывернутыми краями чуть сочилась. Талия ощупала ногу выше колена, но там плоть под кожей была еще податливой, и ее даже можно было ущипнуть.

— В доме есть жаровня? – Талия опустила одеяло и посмотрела на девушку. – Мы можем попробовать ей помочь. Все не так уж и страшно. Она борется сама.

— Моя матушка ни за что бы не отдала меня за Маркита. Отец считает, что он все знает лучше, чем братья. Он даст ему денег на свою мельницу, но его мать меня со свету сживет. Видят Двое, не будет мне спокойной жизни. Видела я, как он Марту бьет, - Кория вдруг тихо зашептала, из глаз ее хлынули слезы.

— Кто эта Марта? Талия попробовала увести разговор в другое русло.

— Крестьянка из деревни. Муж ее погиб в войну. Она кормит троих детей. Приходит к нам, когда стадо возвращается, а братья привозят сыр и масло. Она помогает матушке все подготовить, и они с Маркитом возят все на базар. Спит она с ним, а он дает ей лишний горшок масла и муки.

Глава 8

Часть 1. Цель

Хосина всегда была сильной женщиной. Муж хоть и был грубым, но любил ее, и это позволяло ей немного управлять им. Все хозяйство они вели вместе. Сыновья выросли работящими и сильными. Дочь послушной и скромной. Только один случай с пришедшим работником изменил ее, но муж принял решение выдать Корию за Маркита. Тот хоть и был не красавцем, но руки имел золотые.

Отец готов был дать молодым немного разработанной земли, скота, а главное, все вместе они могли построить им дом еще до зимы. Тогда-то и планировали свадьбу.

Кория потускнела, когда отец выгнал Робаля. Хосина не знала подробностей, а муж ни слова не рассказал о случившемся. Он запугал и жену, и дочь. Обещал убить обеих, коли Маркит узнает о Робале.

Хосина сколько ни выспрашивала дочку, та ни в какую не призналась, за чем же ее поймал отец весной.

Вечером на мельнице Хосита с огромным трудом встала с постели. Рвота прекратилась, но желудок все еще надсадно сокращался. Есть она больше не могла, да и гостья, что помогла ей выжить, сказала, что это продлится до завтрашнего утра – не больше. Нога становилась все мягче. Соляной раствор делал свое дело. Но свою дочь она узнать не могла – та ходила молча. Мать заметила, как скулы Кории шевелятся от того, что та крепко сжимает зубы.

— Кория, ты где, - подойдя к лестнице, она позвала дочку. Та не отвечала несколько минут. Женщина поняла, что сделать шаг вниз она не сможет. – Маркит, - крикнула она работника, но в доме стояла полная тишина.

Еще через несколько часов, допив остатки бульона, не переставая думать плохое, она пересилила свой страх, смирилась с болью, которую приносила начавшая кровоточить рана, взялась за поручень и сделала первый шаг. В голове стало легко, ноги начали подкашиваться. Она остановилась и посмотрела назад – если поднапрячься и подняться обратно на одну ступеньку, сознание покинет ее.

Решив просто сесть на лестницу, а в случае, если голова закружится, прилечь навзничь, Хосина перехватила поручень крепче, отклонилась назад, стараясь выпрямить больную ногу, но то, что сначала показалось ей плохо вытертой водой, оказалось маслом. Вторая нога, как на льду, взлетела вверх. Больно ударившись копчиком, она непроизвольно выгнула спину и полетела вниз.

После того, как темнота рассеялась, женщина словно вынырнула из воды, сделав глубокий вдох. Про себя поблагодарив Двоих, что оставили ее в живых и что боли в теле совсем нет, она попыталась подвигать рукой. Руку она не чувствовала. Открыв рот, она хотела было закричать, но голос будто покинул ее тело. Она не услышала даже своего сипа. Первой мыслью было, что она оглохла. Но рассвет во дворе, открытые ставни, за которыми мычали коровы, требуя, чтобы их подоили, пение птиц, лягушки на болоте за мельницей – все говорило о том, что ее слух не пострадал.

Она попробовала повернуть голову, но поняла, что не чувствует и шею. Паника и страх заставили глаза бешено вращаться. И тогда возле окна на полу она заметила кучку белья. Только приглядевшись, поняла, что это не тряпье, это Маркит. И растекшаяся под ним кровь уже начала подсыхать. Мухи лакомились в луже, которая еще блестела.

Даже она сама не услышала своего крика, в который вложила всю боль, весь страх и все отчаяние, и снова ушла в беспамятство.

*****

Всю дорогу Талия не решалась рассказать Вексу о девушке. А на третий день пути, когда они уже обошли Калодис, эти мысли казались ей надуманными и малозначительными.

Погода позволяла спать на окраинах леса, а на третью ночь они даже развели костер, потому что до следующей деревни был целый день дороги. Ни полей, ни угодий, где работали бы крестьяне, не было видно до самого горизонта. Лес стал большой редкостью, да и земли начались совсем не плодородные.

— Долго еще? – Талия присела к брату и положила голову на его плечо. Они только что нажарили рыбы, которую Векс изловил днем при переходе речки. Пришлось засолить ее, и сейчас часть запасов воды ушла на то, чтобы смыть лишнюю соль.

— До Дималя? – Векс говорил уже полусонным голосом, но Талия не собиралась сейчас беречь его сон, потому что, если он заснет первым, она не сможет даже закрыть глаза. Луна стояла над полями полная, густая и сытая, как рыжая корова.

— Да, - Векс понял ее хитрость и высвободив руку, обнял сестру, уложив ее голову себе на грудь. Он монотонно похлопывал пальцами по ее плечу, а она дышала все ровнее и ровнее.

— Мы будем там к осени, но будет еще тепло. Дальше дорога станет проще. Как только мы перейдем горы, начнутся земли лордов, которые не очень чтут нашего короля. После Лескара больше незачем будет переживать о безопасности. Другие королевства слишком мало получили от Асмеи.

— Значит, Асмея заканчивается? – сквозь сон спросила Талия, на что ее брат утвердительно угукнул.

В детстве Талия думала, что Асмея – безганичные земли, которые захватили другие короли. Она представляла себе высоченные горы, что являлись границей с другими королевствами. О них рассказывала няня. Но там, за горами она представляла себе большую безжизненную пустыню.

Когда они с братом предстали перед грядой зеленых гор, верхушки которых пронизывали облака, она поняла, что представляла их более каменистыми, но менее высокими.

— Ого! – прошептала Талия, как только вид на них открылся полностью.

— Я тоже не ожидал, что они такие высокие, - Векс держал ладонь над глазами, стараясь увидеть вершины. Но солнце слепило, а облака старательно скрывали кажущиеся округлыми верхушки. – Думаешь, там, за облаками… они еще очень высокие?

— Думаю, что да. Только вот… ты точно уверен, что их можно перейти?

— Уверен, но не здесь. Мы пойдем туда, а дорогу в горах мы увидим обязательно. Няня сказала, что она вьется будто лента, оставленная девушкой на воде, а потом уходит в облака.

— Няня?

— Да. А там, в вышине, есть луга, озера, есть леса. Правда, это не большие деревья, а густые кустарники, - он говорил это с таким очарованием, с таким желанием увидеть это быстрее, что и Талии передалось его настроение.

Глава 9

Часть 1. Другая жизнь

Купив запасы, Талия и Векс вернулись в таверну. Все лавки были заняты, ставни, как и утром, были прикрыты, и внутри от этой темноты было неуютно. Запах кислого вина смешивался с запахом жареного мяса, тушеной капусты и немытых потных тел.

Хозяин махнул рукой в сторону лестницы, предлагая идти за ним. Судя по тому, как у него поднялись брови, он не сразу узнал утренних гостей. Теперь он был уверен, что за лошадей ему заплатят.

Талия хотела быстрее покинуть кухню и переступала через ступеньку, поднимаясь на второй этаж. Она молила Двоих о том, чтобы комнаты были чище, чем эта гадкая кухня.

За открывшейся низкой дверью оказалась совсем маленькая, будто построенная для карликов, комнатушка. Хоть кровать была и небольшой, но пройти к окну можно было только боком. Высокое, грубо сделанное изголовье и ножки кровати, похоже, кто-то скоблил ножом, стараясь хоть как-то снять слой грязи, но бросил работу, так и не закончив.

Серая, но судя по складкам, чистая постель давала надежду на то, что спать Талия сегодня будет в кровати. Векс внимательно смотрел на окно. Ставни, как и внизу, были прикрыты.

— Приготовьте лошадей до рассвета и разбудите нас. А сейчас скажите, чтобы принесли горячую воду и мыло. Моя жена хочет помыться, - Векс, не задумываясь, сдвинул кровать к окну и прикинул – войдет ли здесь лохань.

— Сначала принесут еду. Вода будет через час, не раньше, за это придется доплатить, - буркнул хозяин, посмотрев туда, куда смотрела сейчас Талия. На месте, где стояла кровать, сейчас лежала груда мусора. Пол подметали исключительно в сторону кровати.

— Только сначала пусть уберут это. Мы немало отдали за комнату, - посмотрев на хозяина исподлобья, сказала Талия.

Вопль служанки, которую гнал по лестнице хозяин, мы услышали сразу после крика самого хозяина. Она влетела в комнату с метлой, неполной бадьей воды и тряпкой. Прямо на глазах ее щека опухала и наливалась кровью. Ссадина была глубокой, да и синяк тоже не заставит себя ждать. Хозяин явно не рассчитал сил.

— Позвольте, - она опустила глаза и прошла внутрь. В комнате сразу стало некуда встать.

— Мы поедим внизу. Позовите, как уберетесь и принесете горячей воды, - Векс вывел Талию на лестницу за руку. Здесь было еще три таких же низких двери. На каждой из них висел тяжелый замок.

— Я не хочу сидеть там, - выдернув руку из его ладони, зло прошипела Талия.

— Утром мы уедем. Надо поесть, помыться и спать. Впереди у нас нелегкий путь.

— Лучше бы мы ночевали в лесу! – стараясь не заорать на брата, снова прошипела Талия.

— Не лучше. Завтра мы выедем с обозами торговцев. Дорога до Лемиса полна разбойников, Талия. Нам придется заплатить за охрану, - спокойно ответил брат.

— Откуда ты знаешь? – Талии стало стыдно за то, как она вела себя с братом.

— Я выспросил все еще у тех мальчишек на пастбище, пока ты доила корову и пила молоко.

— Не только… Мы ждали, когда поднимется туман. Не вали все на меня, - решив резко не менять тон, огрызнулась сестра.

— Ну, хорошо. Значит, ждали, когда поднимется туман… А сейчас мы должны поесть. С раннего утра до позднего вечера мы будем в пути. Не думаю, что тебе позволено будет сойти с лошади даже если ты захочешь в кусты, не говоря уж о еде.

— Идем, - шагнув на лестницу первой, уже тихо и покорно ответила Талия.

Она не могла привыкнуть к тому, что теперь ей придется слушать брата. Хоть ее отношение к нему и было теплым, она знала, кто из них леди, а кто конюх. Ей иногда казалось, что внутри нее живет еще одна Талия. Но та - совсем другая: грубая, уверенная в себе, как ее отец, властная и нетерпимая к тому, чтобы ее слово подвергалось сомнению. Талия хотела думать, что именно она, та, другая Талия, и убила лорда Харвела. Не задумываясь, холодным сердцем и твердой рукой. А она та, что любила брата и сестер, свою няню, лошадей и даже отца, сидела после этого на полу и не знала, как поступить дальше.

— Рулька тут самая вкусная, - разламывая хорошо распаренное мясо, заявил брат, как только на стол со страшным грохотом поставили две миски.

— Это тебе тоже сказали пастухи? – Талия, наблюдая за братом, решила подождать, пока кусок остынет. Векс обжигал пальцы, быстро отдергивал руку и хватался за нос, полагая, что так боль пройдет быстрее. От этого нос его становился жирным и липким.

— Да. А еще, они сказали, что это самое безопасное место, потому что хозяин сам бывший бедокур, и никто не заявится ночью в его ночлежку, чтобы пощупать постояльцев.

— Да и завтрашняя охрана, которой ты собрался платить, думаю, тоже не люди короля, - осторожно осматриваясь, тихо сказала Талия. Женщин здесь не было. на нее косо смотрели, явно обсуждали, ее и из-за этого спокойно есть она просто не могла. Ее покинуло чувство страха перед лордом и тем, что она сделала, но его место занял совсем другой страх – за их жизнь. Любой здесь мог оказаться человеком из леса.

Недоеденные куски Векс сложил в чистый кусок ткани, и они быстро поднялись по лестнице. Служанка носила воду в лохань, размером с те, в которых в замке лорда Керни стирают исподнее да купают своих детей кухарки.

— Еще одно ведро, и можно мыться, - девушка говорила с трудом. Отек на ее лице опустился к губе, и теперь вся правая сторона лица была похожа на шар.

— Не надо. Этого хватит, - Талия хотела, чтобы девушка быстрее ушла.

— Я подожду за дверью, - следом за служанкой, которая с облегчением выдохнула, вышел Векс.

— Только не уходи от двери, - успела сказать она в притвор.

— Не отойду ни на шаг, - ответил Векс, и Талия принялась раздеваться. Потом вспомнила про окно. Сняла сапоги и залезла на кровать. Крыши домов жались друг к другу так, словно мерзли. Луна освещала засыпающий город. Где-то плакал ребенок, где-то кричал мужчина, скорее всего, на жену. Талия никогда не видела этой жизни. Замок лорда, ее отца, был одним из самых богатых в королевстве. То, что она ночевала на конюшне, или в лесу после сбора ягод, не было для нее страшным, а вот эти нищие дома, пьяные мужики в таверне, рвота на полу, грязь и мухи… С этим она мириться не хотела.