Девочка Да Винчи-2. Любовь

Глава 1

- Ты замерзла…

- Всё нормально.

- Может, сделаем перерыв?

- Не нужно, всё хорошо. Быстрее закончим.

Я вижу мурашки на её коже. И дрожащие губы. И то, как она обхватывает себя руками.

Не хочу заканчивать.

Захватываю кистью немного краски, веду по обнажённой спине, визуализирую крохотные точки, разбегающиеся от линии, которая остается на теле.

- Осталось совсем чуть-чуть и можем снимать.

- Хорошо.

- Ты устала?

- Я привыкла…

Пожимает плечами, так, словно ей безразлично. Безразлично то, что происходит сейчас.

А меня разрывает на части от эмоций, которые сам не могу опознать, идентифицировать. Или просто боюсь?

Мне хреново в край, а ей всё равно.

Словно моя просьба, которую я озвучил пару дней назад её совсем не шокировала.

- Я должен буду нарисовать картину на твоем теле, и сделать фото.

- Хорошо.

Я предупредил, что ей придется раздеться, хотя планировал рисовать только на спине.

- Ты можешь прикрыть грудь и… ну, в общем, все, что ниже спины не попадет в кадр.

- Я поняла. – Безразлично пожала плечами. - Сделаю как тебе удобно.

- Гонорар тебя устраивает? – Это была самая сложная часть предложения. Я боялся, что Соня в принципе откажется, а когда узнает, что я еще и деньги ей предлагаю просто перестанет со мной общаться. Но всё оказалось проще.

- Спасибо. Отличная новость, и деньги нужны.

- Да, понимаю, скоро Новый год. Где отмечаете? – дурацкий вопрос, я это понимал. Где они могут отмечать?

- Даша позвала в гости, за город, меня и Арину. Но я не уверена, что мы поедем. Так что, будем здесь. – она оглядела греческий зал, в углу которого стояла уютная, по традиции украшенная игрушками, сделанными руками студийцев ёлочка.

- Студия закрывается на праздники.

- Да, мы остаемся одни. – Соня загадочно улыбнулась, сказав это.

Я не мог понять, когда наши отношения стали такими.

Никакими.

Меня словно удалили из френдзоны. Я стал просто одним из однокашников, студийцев. Не более.

Конечно, после того случая, когда Арина убежала ко мне я чувствовал вину и перед Соней, и перед её сестрой.

Коршун тогда сказал мне – беги за ней.

А я…

Я не побежал. Она сказала – живи своей жизнью? Я попытался.

У меня по-прежнему была Варвара. Холодная, но уже не такая неприступная. Правда, в студии наше взаимодействие практически полностью прекратилось. Но мы встречались вне. Я провожал её домой. Мы ходили на какие-то вечеринки, в кафе, в театр.

Мне уже не хотелось растопить её сердце.

Я был рядом с Варей, но постоянно думал о Соне.

«Живи своей жизнью. Не надо нам помогать».

Я узнал, что у Сони снова была женщина из опеки, что они занимаются квартирным вопросом.

Самым неприятным было узнать о том, что ей предложили стать моделью для фотосессий – то, что обещал я, сделал другой человек.

Меня бортанули.

По-другому и не скажешь.

Отправили жить своей жизнью.

Только… мне вовсе не хотелось этого. Хотелось совсем другого.

Жить жизнью Сони. Помогать. Быть другом.

Поэтому я и пришёл к ней с этим предложением.

Нет, сначала я предложил ей просто побыть моей моделью. Снимал новогоднюю фотосессию для небольшого журнала. Грустная история одинокой девушки. Нормальный гонорар. Соня согласилась. Работать с ней было легко. Она, как истинный художник, сразу схватывала то, что было нужно. Словно сама писала эмоцию на холсте.

На той съемке я конкретно ощутил, что между нами только работа. Никаких посторонних разговоров Соня не допускала. Она их просто заблокировала.

- Времени мало, мне еще работать вечером и заниматься с сестрой.

Я это понимал. Следующую съемку запланировал с Ариной. Это была моя личная инициатива. Фото никто не заказывал, я сам оплатил студию, сам взял в аренду карнавальные костюмы, сам выплатил Соне и Арине гонорар. Конечно, она об этом не знала. Фотографии получились шикарные и я мог бы их выгодно продать. Но они, почему-то, казались мне настолько личными, мне не хотелось делиться этим счастьем.

Арина, кстати, вела себя чуть более дружелюбно чем Соня, но тоже иначе. Правда, в конце съемки обнимая меня за шею сказала:

- Я обещала Соне, что не буду к тебе приставать, но я всё равно тебя люблю.

- А я тебя.

- Меня не надо. Ты… ты Сонечку люби, она самая хорошая.

Любить Сонечку?

Это тот еще квест… любить её…

- Даня, еще долго?

Врываюсь в реальность, понимая, что завис, разглядывая её тонкую спину, на которой сейчас была изображена огненная птица Феникс.

- Прости. Всё. Приготовься, сейчас будем снимать…

Глава 2

Две недели после того, как младшая сестрёнка Сони Арина сбежала ко мне.

Всего каких-то гребанных две недели!

И как все изменилось!

Что со мной происходило я реально понимал, но признаваться в этом себе было стрёмно.

Чёрт, я ведь раньше как-то жил без Сони? Не помнил и не думал о ней месяцами. Она была каким-то… приятным полудетским воспоминанием.

Да, когда-то мне казалось, что я втрескался по уши. Запал не по-детски…

Страдал. Казалось, дышать не могу. Аут полный.

Но… время показало, что это не так.

Ведь для истинной любви преграды и расстояния не помеха, ведь так? Если у нас ничего не получилось из-за того, что я уехал, значит не судьба.

Знал бы я тогда, какой ужас был тут у Сони. Хорошенько наподдал бы себе! У неё умирала бабушка, она решала вопросы с опекой над сестрой, на неё столько проблем свалилось! Конечно, ей было не до переписки со мной, и не до моих идиотских фоточек!

Сейчас мне капец как стыдно за себя того. Но это уже не поправишь. Нужно исправлять нынешние косяки, которых тоже дофига.

Одно то, что я пришёл к ней и почти обвинил в том, что она разносила сплетни обо мне и о Варваре…

Идиот. Клинический.

Фотокамера на штативе. Выстраиваю кадр. Мне нужно взять в фокус не только рисунок. Мне надо, видеть и её тоже.

Её узкую спину. Её нежный профиль.

- Повернись чуть-чуть. Еще. Вот так. Подожди…

Подхожу ближе, собираюсь поправить драпировку и не смотреть.

Не смотреть на тонкую шелковую ткань, которую она прижимает к груди.

А смотреть хочется, очень-очень… Охренеть как хочется.

В горле пересыхает.

- Что?

- Ничего. – Я, чёрт возьми, краснею, но не потому, что мне стыдно, а потому что я охренеть как горю внутри.

Хочу прикоснуться и понимаю, что нельзя.

Табу.

Сейчас именно. Потому что она модель. Я фотограф. Я работаю.

У меня пальцы зудят так хочется чуть ближе быть к её коже.

«А как же Варвара, а? Данила-мастер? Забыл уже про свою великую любовь»? – это зудит маленький дьяволенок, сидящий на правом плече.

Нет, я не забыл. Я… Я не знаю, что с Варварой. Вернее, что с ней я знаю. Она всё-такая же. Я не знаю, что со мной.

Когда всё изменилось и как?

Иду к фотокамере, делаю пару пробных кадров. Прошу Соню еще раз чуть-чуть поменять позу.

Огненный Феникс на узкой спине, он мне удался. Я писал его вдохновенно. И сейчас мне кажется, что он вот-вот взлетит, подняв крыльями огромный сноп огня…

Кстати! Это идея! Сделать не просто фото! Доработать его, чтобы получилось видео, добавить анимацию. Взлетающий Феникс, остающиеся после него угольки на коже, и прорастающие сквозь них цветы…

- Соня, а ты сможешь еще раз мне попозировать? Еще пара рисунков нужна.

- Сегодня? У меня не так много времени.

- Нет, не сегодня, я скажу когда. Я заплачу.

Молчит.

- А ты сегодня сильно занята?

- У меня еще уборка.

- Не поздно?

Чуть пожимает плечиком.

- И Арину надо забрать, она на занятиях у Левшина.

- А если я тебе с уборкой помогу, задержишься?

- Нет, Даня. Не надо помогать. Лучше в другой раз. Я… я не возьму денег, ты достаточно заплатил сегодня.

Вспыхиваю.

- Дело не в деньгах. Ты… меня обижаешь.

- Прости. Давай работать, времени мало.

Снова заползает в свою ракушку, и мне её оттуда не достать.

Но я настойчивый парень.

Делаю снимки, меняю свет, переставляю камеру, еще кадр, еще, еще…

Как же мне хочется подойти и пальцами размазать по её спине краску!

Глава 3

Дрожу, пытаясь поглубже спрятать эмоции, которых слишком много. Слишком много на квадратный сантиметр моей кожи. Слишком много на квадратный метр помещения, в котором проходит съемка. Слишком много всего.

Я держусь. Кажется, у меня получается. Если повторять как мантру – мне всё равно, мне всё равно – почти получается поверить в то, что это действительно так.

Я приняла решение.

Я задвинула свои чувства. Их нет. Всё, что было – просто иллюзия.

Подумаешь, случайный поцелуй когда-то?

Подумаешь, мне мучительно хочется почувствовать это снова.

Нет. Не нужно.

Я ведь знаю, как больно потом.

Будет больно, обязательно. Когда Да Винчи в очередной раз уедет. И забудет обо мне.

Ох, Соня! Разве он сейчас о тебе помнит? У него же есть прекрасная Варвара! А ты – так. Просто модель для фото.

Удобная модель, потому что готова сделать всё, что он скажет. Нужно изобразить грусть? Пожалуйста! Радость и счастье? Пожалуйста…

Нужно быть обнажённой перед ним? Я готова. Он ведь просто нарисует на моем теле свою картину? И всё. Я просто холст, я его не интересую. Ни как личность, ни как девушка.

Просто удобная Соня, которой нужны деньги.

Да, я пообещала сестрёнке, что дед Мороз подарит ей тот подарок, который она попросила в письме. Красивую игрушку – моя Арина давно о ней мечтает.

- А если я попрошу не о кукле? Вообще не об игрушке?

- Милая, Дед Мороз не исполняет всё желания. Но игрушку подарить он может. Хотя ты не весь год вела себя идеально.

Вздыхает. Старательно выводит каракули, с ошибками, но мне всё понятно.

«Дед Маороз! Падари мне куклу ЛОЛ сюрприс и Басика».

Не только куклу, но еще и игрушку, котика. Все вместе около пяти тысяч. Для меня – серьёзная сумма.

Так что съемка у Да Винчи очень вовремя.

Я согласилась, несмотря ни на что.

Зная, насколько тяжело мне будет работать именно с ним.

Понимать, что это его руки держат кисть, которая создает картину на моей обнаженной коже…

Замираю, почти не дышу, когда он наносит первые штрихи.

Мурашки бегут, меня передергивает.

- Холодно? – его голос почему-то такой… хриплый, низкий, тихий.

А у меня голова кружится от него.

Раздеться было не сложно, прикрыть тело тканью – тоже. Принять нужную позу – проще простого.

Но чувствовать, что сзади стоит именно он… Что именно он дышит так, что крупинки льда по коже рассыпаются фейерверком?

- Ты замёрзла?

- Нет.

- Хочешь кофе? Я взял тебе тоже.

- Не нужно.

- Соня…

- Ты же не хочешь, чтобы твоя модель бегала туда-сюда?

- Куда? – удивленно спрашивает, как будто не понимает.

- Ни кофе, ни чай, ни воду. Ничего, Даня! Работай. Со мной всё нормально.

Ничего со мной не нормально!

Мне хочется умереть оттого, что он стоит сзади, смотрит на моё тело.

Знать, что я для него просто холст. Бездушный. Не живой.

В какой-то момент мне дико хочется заплакать. Потому что я не хочу быть просто холстом.

Он заканчивает картину. Начинается сама съемка. Даня долго выстраивает кадр. Спрашивает про Новый год. Что-то говорит. А я сижу, сцепив зубы, потому что боюсь выдать эмоции.

- Хочешь посмотреть, что получилось?

- Да. – Сама удивляюсь тому, какой безразличный у меня голос.

То, что я вижу в кадре мне очень нравится. Картина ему удалась. А я… просто холст.

- Какой у тебя взгляд тут! Просто огонь!

- Это разве важно? Я думала, ты снимаешь только картину.

- Не совсем. Мне вообще пришла идея сделать анимацию, поэтому и хочу, чтобы ты еще раз мне помогла.

- Я готова.

- Если бы ты могла еще и нарисовать сама на себе.

- Зачем? – Смотрю, не понимая его.

- У меня не получается так, как у тебя. Ты… ты гораздо талантливей чем я.

Молчу. Не знаю, что ответить и не знаю, зачем он это говорит.

- Сонь, мы закончили. Я… я сейчас возьму масло, чтобы удалить рисунок.

- Не нужно, я схожу в душ.

- Ты сама не сможешь её убрать.

- Почему? У меня есть щетка на ручке, не беспокойся.

- Сядь, пожалуйста! – почему-то его голос опять становится глухим и сиплым. И чувственным. – Я сам сниму краску.

Это как пытка. Пытка, которой я не ожидала. Его пальцы, пропитанные маслом, водят по моей коже, так нежно…

А мне хочется, чтобы они не просто удаляли рисунок, мне хочется, чтобы они ласкали, потому что мне так сильно нравятся его прикосновения!

Я больше не могу! Я просто сойду с ума!

- Даня… ты… пожалуйста, возьми тряпку, так будет быстрее.

- А если я не хочу быстрее?

Что?

Глава 4

Окунаю пальцы в теплое оливковое масло, замираю…

Это необходимо, чтобы стереть с её кожи краску.

Масло. Мои руки.

Предвкушаю блаженство.

Чёрт, всё то время пока я писал картину, потом снимал фото, я думал только о том, как сделаю это.

Прикоснусь к ней. Смогу дотронуться до… До этого совершенства.

Она прозрачная, словно соткана из света. Идеальный холст.

У меня нет иллюзий по поводу моего таланта. Я точно не стану новым Леонардо. Но когда я оставлял мазки на её спине я чувствовал, что даже мне подвластно создать шедевр.

Мне хотелось создать его для неё. Для Сони.

Пальцы ведут по коже – чистое удовольствие. От самых кончиков к сердцу тонкие нити, по которым бегут электрические разряды.

Мне кажется, что она сейчас для меня как маленькая электростанция, вырабатывает столько, что её энергией можно зажечь иллюминацию в целом городе.

Это чистая энергия. Как вспышка света. Как взрыв сверхновой.

Меня трясёт. Эмоции рвут на части.

Чувствую дрожь, и огонь. Жар!

Словно Феникс, которого я поселил на её теле разогрел его до температуры солнца. Огненно. Обжигает руки. Этот жар мгновенно проникает в каждую клетку моего тела, нейроны перемещают его по нервной системе, транслируя в сознание.

Я словно в горячке. Дышу с трудом, сквозь зубы с шумом воздух гоняя.

Что я делаю? Чёрт… что я творю!

Хочется прижать Соню к себе, спиной к груди. Впечатать в свое тело, чтобы её сердце услышало стук моего. Чтобы она поняла, что именно у меня на душе, что я ощущаю в этот момент. Чтобы осознала мою грань. Все грани тех невероятных эмоций, которые я испытываю.

Может она поймет это и расскажет мне? Потому что я сам не в состоянии. Слишком сложно понять. Невозможно.

И слишком просто.

Сейчас, в этой аудитории, сидя на постаменте, позволяя мне использовать себя как холст она подарила мне возможность стать настоящим творцом.

Вот моя истина.

Она нужна мне. Соня мне нужна.

Зачем? Наверное, чтобы я мог испытать это чудо еще раз?

Я уже чувствовал это, правда, не так ярко. Когда снимал первую фотосессию.

И потом, когда они вместе с Ариной позировали мне.

«Меня не надо. Ты… ты Сонечку люби, она самая хорошая».

Я ведь знаю, сам знаю. Что она самая хорошая!

Я хочу быть рядом. Хочу видеть, слышать, слушать. Хочу помогать. Хочу быть частью её жизни. Её другом.

Я хочу…

Чёрт, хочу её всю. Без остатка.

Это реальность. И сумасшествие. Потому что получить её я не могу. Она закрылась.

Соня отзеркалила меня, сделала то, что сделал я, сказав ей раньше о том, что между нами ничего быть не может.

У меня есть Варвара.

Но тогда я действительно был уверен, что люблю Варю. Я признавал это. Я любил. Я не из тех, кто будет врать о таких вещах.

Так, когда же Соня успела залезть мне под кожу?

Или она всегда была там?

Сердце пропускает удар. Её плечико нервно вздрагивает, голос сипит.

- Даня, возьми тряпку, так будет быстрее.

- А если я не хочу быстрее?

Говорю, не задумываясь, и не предполагая, что ждет меня впереди.

А впереди небольшой Апокалипсис.

Соня вскакивает резко, отстраняясь. Прижимая к телу шелковый платок, которым прикрывает грудь.

- Выйди, мне нужно одеться.

- Соня, там еще краска, много, ты испачкаешь вещи.

- Не важно. Я специально взяла старое. Выйди.

- Сонь, успокойся, дай я сам сейчас быстро всё вытру.

- Я… Я не хочу, чтобы ты меня трогал! – выпаливает с вызовом.

Что? Вот это новость. Шок, который оглушает. Не хочет, чтобы я трогал?

- Интересно, не так давно ты сама меня целовала…

- Это… это вышло случайно. – не смотрит на меня. Делает вид, что я вообще для неё пустое место, хватает одной рукой тряпку, пытается налить масло, проливает.

- Чёрт… чёрт…

-Случайно, значит? Интересные у тебя случайности.

- Даня, мне некогда болтать. У меня работа.

- Я помогу. Что надо убрать?

- Убрать? – хмыкает, и доносит информацию с вызовом. – Убрать твою задницу из этого кабинета! Мне тут надо полы помыть.

- Задницу, значит, да? – Зря ты, Соня, будишь во мне зверя! Ох и зря!

Дальше я не думаю. Мне некогда думать. Она сама сказала, что времени нет, поэтому я резко тяну её на себя, вжимая в своё тело. Шелковый платок падает. Соня охает, прикрывая себя ладонями.

- Что ты творишь? Пусти!

Что я творю? Если бы я знал!

Я абсолютно оглушен в этот момент. Её близостью. Её хрупкостью. Её ароматом.

Её недоступностью.

Вижу только её, чувствую её. В целом мире только она. Она.

- Что здесь происходит? Виноградов, Красовицкая? Вы с ума сошли?

Глава 5

Я замираю, чувствуя, как тело покрывается алыми пятнами. Словно кипятком обваривает стыд.

Успеваю заметить, что дверях стоит Андрей Павлович Левшин – наш акварелист, Маргарита Сергеевна – преподаватель графики, и Варвара Михайловна, девушка Да Винчи, ах-ах…куда же без неё!

Бли-ин…

Пытаюсь оттолкнуть Даню, а он почему-то не отталкивается, наоборот, прижимает меня крепче, и поворачивает, пряча за своей спиной.

- Это не то, что вы подумали, у нас была фотосессия.

- В таком виде? - хмыкает кто-то…

- Да мы еще ничего не подумали. – Это точно Андрей Палыч…

- Я всё объясню. Это случайно. Только вы можете выйти, чтобы Соня оделась?

- Мы еще и выйти должны? Оригинально, Виноградов! Пять баллов. – Узнаю голос Марго, она у нас дама строгая, но с юмором. Хотя мне сейчас вот вообще не смешно.

- Мы-то выйдем, а вот как вы объясните, что занимали рабочую аудиторию под личные нужды… - Это Левшин, я знаю, что у него тут занятий точно нет.

- Я договаривался с Ириной Вениаминовной. Фотосессия для проекта, она в курсе.

- Насколько я понимаю, чтобы девушка оделась и вам тоже нужно выйти, юноша?

- Да, я… выхожу.

Минута, и я остаюсь одна в аудитории. Меня всё еще сжигает стыд. Ужас!

Что обо мне подумали? Если это узнает директриса? Мне так не хочется подставлять Ирину Вениаминовну! Если бы не она, не знаю, что бы мы с Ариной сейчас делали. Где бы мы жили?

Ирина Вениаминовна дала мне работу, жилье… А я!

Вдруг кто-то из родителей студийцев узнает о том, что тут произошло? Ну, что я стояла полуголая, и Даня меня обнимал? Они ведь Бог весть что могут подумать. Моральный облик, разврат, и всё такое.

Если они потребуют от директрисы, чтобы она меня убрала? Выгнала?

Что мне делать?

Мы с сестрой живём в студии. С квартирой, которая принадлежит нам по праву всё не просто.

Сотрудница органов опеки, Надежда, которая нам помогает, связывалась с участковым. Он сказал, что я могу жить в квартире, только вот беда в том, что этот мой так называемый дядя тоже имеет полное право там жить. И пока он этим правом пользуется мне с сестрой туда дорога заказана.

Я элементарно боюсь этого человека!

И сдавать свою площадь он тоже может. И это вообще треш.

Так, Соня! Стоп!

Снова ты начинаешь раздувать проблему на пустом месте!

Я быстро стираю со спины остатки краски, там, где могу. Напяливаю старую футболку – специально взяла её. Потом толстовку. На постаменте я сидела в хлопковых леггинсах – ног видно не было. Натягиваю на них джинсы. Хватаю свой рюкзачок. Выхожу.

Вижу, что Даня объясняет преподавателям что именно мы делали. Щеки опять опаляет жаром, потому что я вижу взгляд Варвары Михайловны. Она смотрит на меня как-то так… презрительно, что ли. Как будто я мусор.

Ладно. Плевать. Не привыкать!

Я в её отношения с Даней не лезу. Я не виновата, что он просил позировать меня, а не её.

Быстро сбегаю по лестнице вниз. Если Левшин тут, значит его занятия закончились, Арина или пошла в нашу комнату, или сидит у двери зала, ждёт меня.

- Соня, подожди!

Да Винчи меня окликает. Спешит за мной. Неловко. Мне неловко, что я почти поддалась!

Мне так хотелось, что бы он сделал это! Поцеловал меня…

Глупая, глупая Соня.

- Сонь, я тебе деньги не отдал. И договориться нужно, когда мы продолжим.

- Деньги можно перевести по номеру телефона. А продолжать мы не будем. Найди другую модель.

- Ты с ума сошла? Ты же обещала?

- Ты тоже обещал меня не трогать! А сейчас… Меня могу уволить из-за тебя, понимаешь? Выгнать отсюда. Идти нам с сестрой некуда. Ты это понимаешь? Не все такие мажоры как ты, которым всё на блюдечке. Увы.

- Соня, ты что…

- Ничего. Раздевай свою Варвару. Отличная модель.

- Сонь.

- У меня нет времени, мне надо бежать за сестрой, и работать. Пока.

- Погоди. Ты серьёзно насчёт того, что больше не сможешь позировать?

- Серьёзно.

- Понял.

Вижу, как он сжимает челюсти, только что они не хрустят, желваки ходят. Пусть лучше так, пусть ненавидит меня. Мне проще.

Спускаюсь вниз, нахожу Арину сидящей у нашей комнаты, открываю ей. Включаю мультики, пообещав, что покормлю после того, как схожу в душ.

Душевая, к счастью, совсем рядом с нашей каморкой. Захожу, включаю воду, и, наконец позволяю себе расслабиться. И разреветься…

Глава 6

Соня изменилась. За какие-то несколько дней стала другой.

Чёрт, это бесит! Бесит, что из-за какой-то ерунды она вот так…

Я идиот. Конечно, для неё это не ерунда! Это ведь не меня застали практически голым! Она совсем девочка, наивная, конечно, для неё это стресс.

Да и для меня тоже. Я никак не ожидал увидеть среди вошедших Варвару. И мне было стыдно.

Стыдно, потому что я ничего не сказал Варе о своих планах, о том, кого именно буду фотографировать и как. Теперь мне еще предстояло объяснение с ней.

Но сначала я должен был пойти к директрисе. Несмотря на то, что Соня повела себя вот так, отказалась продолжать со мной работать, я должен был прикрыть её. Всё объяснить Ирине Вениаминовне.

- Слушаю вас, Виноградов. Что там опять за приключения?

- Это я виноват. Пожалуйста, не трогайте Соню.

- Защитник. Да я-то не трону. Скорее тебе её трогать не нужно.

- Не понял? – чувствую, как внутри загорается, какого мне еще будут указывать? Но в бутылку лезть не стоит, понимаю.

- Учись понимать, Даня, учись. Не морочь ей голову. Красовицкой и так досталось в жизни, а ты…

- Ирина Вениаминовна, я… я хочу ей помочь.

- Пока ты только мешаешь. Девочке надо учится. Готовиться к конкурсу. У неё есть все шансы получить грант и уехать.

- Куда? – слова словно железом по стеклу, ни хрена не отдупляю.

- Это уж куда она решит. Извини, Даня, у меня встреча, как раз по поводу грантов. Надеюсь, ты меня услышал.

Услышал. Это точно.

И эта информация меня просто вымораживает.

Не трогать Соню. Да я ведь и не трогаю! Я просто хотел помочь. Дать возможность заработать. Только это.

И еще… ну да, не только. И еще побыть рядом. Разобраться, почему вдруг всё так изменилось. Почему рядом с ней я как оголенный провод, всё время под напряжением.

Иду по коридору, занятия закончены, почти никого не осталось в студии, только пара запоздалых учеников и родителей, которые их ждут. Некоторые занимаются индивидуально, как раз на последних вечерних парах.

- Виноградов, подождите, нужно поговорить.

Моя Варвара… хм… Михайловна.

Стоит у аудитории, в которой чаще всего проводит занятия с малышами. Смотрит на меня строго, без эмоций. Снежная королева в действии. Она всегда такая.

Рядом с ней какая-то мамочка с девочкой Аришкиного возраста.

- Варвара Михайловна, мы пойдем?

- Идите. И работайте над усидчивостью. Ничего не получится, если она у вас так и будет ворон считать и головой вертеть на триста шестьдесят градусов.

Женщина печально вздыхает, быстро собирает вещи ребенка и уходит. Варвара не смотрит ни на меня, ни на них. Но вижу, что она напряжена.

Я не готов к разговору, но понимаю, что без него не обойтись.

- Я слушаю.

- Не здесь. – поворачивает голову и говорит тихо, хотя в коридоре мы уже одни. - Через полчаса. Буду ждать в кафе, рядом с «Азбукой».

- Хорошо.

Разворачивается, заходит в аудиторию. Еще пару недель назад я пошёл бы за ней. Закрыл бы дверь и… просто спросил в чем дело.

Но сейчас нет. Не знаю почему.

Врешь, Да Винчи, всё ты знаешь! Качаю головой, усмехаясь своим мыслям.

Потому что Соня.

Вот почему.

Ноги сами несут меня к комнате, в которой живут Красовицкие. Не знаю зачем иду. Просто…Просто иду.

Поворачиваю за угол и буквально сталкиваюсь с мокрой после душа Софьей.

Глава 7

Вскрикиваю, сердце колотится как сумасшедшее. Опять он тут! И зачем? Я же… я же ему уже всё сказала!

- Напугал? Прости…

- Что ты тут делаешь?

- Я…- Смотрит на меня, а я снова предательски краснею. Сегодня просто день варёного рака, или алых маков. Бесит, если честно! Хочется быть сильной, независимой, гордой и безразличной! А щеки выдают с головой.

- Ты, Даня, ты! Зачем ты тут?

- Честно тебе сказать, Красотка?

Он издевается? Нарочно меня троллит!

- Скажи нечестно. Или вообще ничего не говори. Обойдусь. Пропусти, мне холодно тут стоять.

- Извини.

Он отодвигается в сторону, прохожу мимо. Открываю дверь комнаты, оттуда неожиданно выскакивает сестра.

- Данечка! Даня пришёл! Ты ко мне, да? Заходи! Попьешь со мной какао? Соня мне обещала сварить какао!

Ох уж эта свистушка! Конечно, ей надо его позвать! А мне… мне надо, чтобы Да Винчи сейчас сказал: «Нет, Арина, прости, я не спешу».

- Я люблю какао, хочешь, я сам тебе его сварю? – и смотрит на меня!

Нет, ты издеваешься, Да Винчи?

Только пожимает плечами и… подмигивает! А Аринка хлопает в ладоши. Она так радуется тому, что он пришёл, что я тоже не могу злиться.

- Прости, Соня, - шепчет, так, что волоски на шее встают дыбом и мурашки пускаются вскачь, - Я ненадолго, правда! Какао сварю и уйду.

- Если ты думаешь, что я соглашусь…

- А чего вы там шепчетесь? У вас секретики? – Сестра смотрит так хитро, улыбается щербатым ротиком.

- О! У тебя зуб выпал, когда?

- Вчера! Он шатался, шатался, а потом я яблоко «кусь» и вот! А Сонечка зубик под подушку мне положила, для зубной феи. А фея забрала и мне денежку оставила! Целых пятьсот рублей!

- Ого! Какая щедрая феечка!

Даня смотрит на меня, улыбается, как ни в чем не бывало! Словно не было этого разговора, и я не сказала ему, что больше не хочу помогать…

Я хочу. Очень хочу.

Хочу снова сидеть на постаменте, чтобы он укрывал мое тело струящимся шелком. Чтобы стоял сзади, ведя кистью по моей коже. Хочу чувствовать его дыхание близко-близко. И дрожать от этой невозможной близости.

- Смотри, феечка, разоришься… - опять он шепчет! Словно специально! Нарочно! На зло!

Поворачиваюсь, чтобы съязвить, и наталкиваюсь на его взгляд. Мягкий, ласковый, тёплый.

- Даня, а ты меня научишь какао варить? – Сестра меня спасает.

- Научу, принцесса! Показывайте, где у вас тут молоко? Где порошок? Сахар? Еще нужна ваниль, если есть… Кусочек темного шоколада можно.

Я обхватываю себя руками, мне зябко. Хотела переодеться после душа в теплый домашний костюм, но не при Даниле же?

Они весело болтают, Да Винчи хозяйничает на нашей импровизированной кухне, как будто, так и надо.

Мне это не нравится. Я только-только избавилась от своей зависимости. Вернее… я еще работаю над этим. Я понимаю, что чувства нельзя просто взять и выключить. Но можно убедить себя в том, что они не нужны.

Мне не нужен Даня. Мне никто не нужен.

Моя главная цель выбраться из того треша, в который я попала. Решить вопрос с квартирой. Поступить в институт. Заботиться о сестре. Получить профессию, начать работать.

Любовь не вписывается. Никак.

- Соня! У нас всё готово! Будешь какао?

- Нет, спасибо. Пейте. И Дане пора. Он опаздывает.

- Ты опаздываешь? Ты что… опоздун? – Я не знаю, где она берет эти слова! Даня смотрит и заливается смехом, и Аринка тоже.

У него красивый смех. Он вообще очень красивый. Одет всегда с иголочки, вроде бы чуть небрежно, но стильно, и прическа у него модная.

Мажор. Богатенький парень. Не для таких как я.

Он мажор, а я уборщица. Мне не светит. Нужно почаще себе это повторять, чтобы иллюзий не возникало.

Сейчас он тут просто потому… Просто потому, что он слишком правильный. Совестливый. Ему кажется, что я без него пропаду. Опущусь на дно, голодать буду. Именно так.

А я не пропаду! Что угодно сделаю, но не пропаду!

- Все нормально, Сонь? Ты так смотришь? – Опять этот его шепот! Я не понимаю, когда он успел подойти так близко. Меня сразу словно током прошивает. Дрожу не от холода.

- У тебя усы… от какао… шоколадные. – Господи, зачем же я это сказала!

- Может, поможешь их вытереть? Я же не вижу?

- Я дам зеркало.

- Не надо…

- Что ты делаешь? – в горле пересыхает, потому что он берёт мою руку и моим пальцем прикасается к своей коже…

Глава 8

Несёт меня… заносит… Сам не догоняю, что творю.

Вижу, что Соня тоже. Резко руку вырывает, губки поджимает, отворачивается.

- Как вкусно, спасибо, Данечка! – Аришка улыбается, демонстрируя отсутствие зуба, и подмигивает. И что-то мне подсказывает, что не просто так. Хитрюга. Подыгрывает мне, кажется. Это хорошо, такой союзник мне нужен.

Я хочу вернуть доверие Сони. Нет, конечно не только для того, чтобы продолжить работу. Совсем нет.

Просто мне нужно её доверие. Нужно быть её другом. Я так хочу.

Телефон оживает в кармане, смотрю на сообщение.

«Ты где?»

Чёрт, я забыл про Варвару. Надо бежать.

- Девчонки, мне пора.

- А ты еще придешь?

- Приду, конечно.

Аринка подпрыгивает, соскакивает со стула, обнимает меня. Такая же непосредственная, как и мои сёстры. Они бывают приставучими, конечно, не без этого. Но я их очень люблю несмотря ни на что.

- Соня, пока.

- До свидания.

- Я… я напишу тебе позже?

- Не нужно. Мы все обсудили. Нет.

- Я понял. Я не об этом.

- Не об этом тем более. Иди, тебя ждут.

- Подождут.

Прищуриваюсь, внимательно её разглядывая. Соня на меня не смотрит, делает вид, что изучает рисунок, лежащий на столе.

- Аринкина работа?

- Да, это моя! Это я рисовала снежинки.

- Красиво, очень.

- Спасибо, Данечка. А ты еще нас будешь фотографировать? Мне понравилось.

- Конечно буду, обязательно. – говорю, а сам пристально смотрю на Соню, которая от меня совсем закрылась.

- А что ты на Новый год делаешь?

Что я делаю? Хороший вопрос. Честно, я планировал провести его с Варей, даже забронировал коттедж в большом отельном комплексе. Варвара была не против, как мне казалось. Вот только… Обсуждение Нового года было у нас дней десять назад. И с тех пор многое изменилось.

Не уверен, что поездка состоится.

- Наверное буду дома, или пойду к друзьям.

- Приходи к нам, а? Мы с Соней только вдвоем. – Арина картинно вздыхает, так умеют только дети.

Улыбаюсь, так напоминает она мне младшую из сестер Даринку, у них и имена созвучные: Дарина – Арина. Еще один вздох и малышка продолжает:

- Нам вдвоем будет скучно.

- Арина! – Вижу, как Красотка поджимает губы. – Прекрати.

- Что? Это же правда? А с Даней нам будет весело.

- Даня не сможет прийти, Ариш, у него свои планы. Так… так нельзя. И потом, ты приглашаешь гостей, не обсудив со мной. Мы уже с тобой говорили на эту тему.

Откуда в ней столько внезапного безразличия? Даже… Нет, не ненависти, а…равнодушия, что ли, желания от меня избавиться.

Может, мне показалось, что она… Показалось, что я ей нравлюсь, что ей хочется, чтобы я был её другом? Тогда что значил тот поцелуй?

- Арин, я не смогу прийти к вам на Новый год. Я уезжаю. Но я обязательно приду в другой день, давай договоримся, когда?

- В другой не интересно, - Вижу, как выкатываются обиженно губки, и глаза на мокром месте.

- Арин, солнышко, Дане нужно уходить, а мы с тобой… Мы же с тобой собирались на Новый год устроить вечеринку, только для девчонок, помнишь? Будет весело. Будем танцевать, играть в игры. Все, что ты захочешь. Вкусняшек наготовим!

Соня говорит с сестрой, а сама показывает мне глазами, чтобы я скорее уходил.

- Арин, я что-нибудь придумаю, обязательно! Извини, правда, бежать надо.

Порывисто обнимаю её, и сам не зная почему шепчу на ухо.

- Всё будет хорошо, не плачь, я обещаю, я что-нибудь придумаю.

Киваю Соне, выбегаю в коридор. Снова телефон вибрирует.

«Спасибо за встречу, Даня, я ушла».

Чёрт, чёрт! Только этого не хватало!

Выбегаю из студии, может, еще успею перехватить Варю у магазина?

- Алло? Варя, погоди, я бегу, я… - безбожно вру, но как по-другому? - Меня директор остановила, там… вопросы были…

- Мне не интересно, Даня. Хотел бы – решил бы все быстро. Ты мне все стараешься доказать, что ты мужчина, но пока я вижу только маленького мальчика.

- Варь, пожалуйста… Подожди, давай поговорим!

- Я жду такси. Пока.

Первый порыв бежать, остановить. Поговорить нормально. Но я стою на месте.

Да, может, я маленький мальчик, но… ведь правда, если бы мне было нужно, я бы не стал варить Арине какао?

Глава 9

- Ты чего такой загруженный, Да Винчи? – Тор перебирает струны гитары, смотрит на меня своим сканирующим взглядом.

Он сегодня без Лерки, надеюсь, у них всё хорошо. Люблю их сладкую парочку. Иногда зависаю, когда вижу, как смотрят друг на друга. Хочется их написать, запечатлеть. Но понимаю – мне таланта не хватит. Поэтому только делаю фото.

Кстати, это именно из-за моей фотки Тор запал на свою Щепку, так что… можно сказать я в какой-то степени их Купидон. Ну, еще и воспитывал его, Ромку, и Стаса, чтобы сильно девиц не кошмарили. Правда, кто бы меня слушал! Хорошо еще Лерка после этого треша всё-таки Тора простила.

- Что, с твоей Снежной королевой напряг?

- Есть немного.

Напряг, не то слово. Перенапряг.

Странно, что еще так недавно меня, казалось, переполняли чувства. Нежность, трепет, радость от возможности быть с ней. Нравилось её завоевывать. Обнимать, прижимать к себе, целовать и не только…

Меня зажигала её холодность. Мне нравилось выводить её на эмоции. Доводить до края. Ну, почти… До самого главного так и не дошли. Как раз планировали в Новогоднюю ночь.

Вернее… я планировал, наверное, больше. Варвара, она скорее шла у меня на поводу. Её пугало то, с какой скоростью у нас развиваются отношения. Хотя я не назвал бы это скоростью никак. Мы месяц просто гуляли, даже за руки не держась, дружили, об искусстве разговаривали. Пока, наконец, я не пригласил её в первый раз сначала в театр, потом в ресторанчик с живой музыкой. Там и поцеловал, после медленного танца утянув в темный коридорчик. Словил тогда, кстати, флешбэк, вспомнив, как целовал Соню…

- Ты Новый год с ней? – Тор задает такой простой вопрос, но ответа у меня сейчас нет.

- А вот «хз», с ней, не с ней… Что-то у нас…

- Третий лишний появился?

Проницательный Коршун влезает в беседу.

- Почему сразу лишний?

- А бывает иначе? Если есть третий, то кто-то явно лишний. Хорошо, если не ты.

Стас, он же Коршун, знает, о чём говорит. У него летом был страстный романчик с девчонкой из нашей школы. А потом, когда Стас с матерью свалил на курорт мы с Тором пару раз видеть эту девчонку с каким-то мутным челом. Коршун, правда, говорит, что порвал с ней не из-за того, что мы видели. Что-то там другое. Мне кажется, это связано с семьей. Но Стас упорно молчит, а мы… Мы не лезем, считаем, что если ему будет нужно он расскажет сам.

- Ладно, поговорили о жизни, надо и поработать. У меня новый материал. Думаю, успеем включить в концерт?

Тор берет пару аккордов, потом откладывает гитару, идёт к синтезатору, врубает ритм, начинает читать:

Я чувствую её слезы еще до того, как они начинают течь по лицу.

Я чувствую её боль еще до того, как нанесена рана.

Я хочу быть рядом все время, даже когда далеко.

Я хочу с ней летать, мечтать, кричать, молчать, погружаться в нирвану.

Меня плющит не по-детски.

Я знаю, что он писал это о себе. О себе и о Лерке. Но ощущение, что и обо мне тоже. И Стас, чувствую, тоже напрягся.

Тор повторяет строчки, проговаривает, дополняет, а я представляю.

Только не Варвару. Соню.

Её слезы. Её боль. И то, как именно сейчас мне мучительно хочется быть с ней.

Но… как же Варя? Я не могу вот так. Я должен с ней объясниться. Должен.

Уже ночь на дворе, но я срываюсь от Тора, ловлю такси, еду.

- Варь, открой, это я.

- С ума сошёл? Я сплю. Уходи, Даня…

- Варь, надо поговорить. Правда.

Если не откроет, то… скажу так. В закрытые двери ломиться – такое себе.

- Варя, мне нужно сказать. и больше я тебя не побеспокою. – надеюсь, что мой голос звучит не грубо, не резко. В принципе, грубости Варя не заслужила. Все её претензии были оправданы.

Слышу шум замка. Открывает, впуская меня. Стоит в ночной рубашке и халатике.

- Варь, я…

Договорить не успеваю. В темном коридоре чувствую её руки, обнимает, прижимается…

- Даня, Данечка, прости меня… я… я просто ревную, очень сильно ревную, мне так плохо… ты… ты можешь остаться со мной?

Глава 10

- Соня, а почему ты не хочешь, чтобы Даня приходил?

Я знала, что Аришка спросит. Знала, но всё равно не придумала что ей ответить. Что соврать. Понимаю теперь, что придётся говорить правду.

- Я хочу.

- Хочешь? – сестра округляет глаза, ресничками хлопает. А я киваю, делая вид что увлечённо режу салат. Нет, я на самом деле его режу увлечённо. Стараюсь делать так, чтобы кружочки огурца были тоньше и ровнее, а помидорки не сильно брызгали соком.

Я очень хочу, чтобы Даня приходил. И просто так и… на праздник. Только я не хочу, чтобы он делал это из жалости. Или потому, что чувствует какую-то ответственность за нас.

Мне не нужен его альтруизм.

Мне… Мне любовь нужна.

Но любит он Варвару, так что… пусть лучше отмечает Новый год с ней.

- Соня, а он тебе нравится, да?

- Кто?

- Данечка. Мне очень нравится, - Вздыхает картинно, что-то, а это она умеет, моя любимая актрисулька. – Только я маленькая. Я понимаю. Если бы я была как ты…

- То что?

- Я бы была его девушкой.

Милая моя малышка… Я бы тоже была, с удовольствием, но…

- Ариш, у Дани есть девушка, он её любит. Понимаешь?

- Ну и что? У нас в саду Никита, он любил Алису, а потом я сказала, что он будет мой и всё. Теперь он любит меня.

Если бы всё было так просто! Как в детском саду…

- А мне кажется, что ты ему нравишься. Ты же не видишь, как он на тебя смотрит?

- Как? – улыбаюсь, потому что уверена, моя сестрица нарочно придумывает.

- Вот так! – Аришка таращит глаза, открывает рот. Получается очень смешно и совсем не похоже на Даню. И я сомневаюсь, что он смотрит именно так. Смеюсь, и ласково глажу сестренку по голове.

- Салат готов, садись за стол.

- А с чем салат?

- С «таком», - Вспоминаю, что так всегда говорила бабушка. – Сейчас еще макароны будут и соус «болоньезе».

Моё счастье, что макароны Аринка любит, и соус тоже, а я его удачно ухватила по акции.

Накладываю сестрёнке в её любимую тарелку с диснеевскими принцессами, сажусь рядом. Мне есть совсем не хочется.

- А ты? Опять на диете? Надо кушать! А то ты будет тощая и некрасивая, как Варвара.

Имя заставляет меня встрепенуться.

- Какая Варвара?

- Которая Михайловна. Она злая и тощая. Её никто не любит.

Эх… Увы, моя сладкая, кое-кто её очень любит.

Сжимаю зубы, а потом накладываю себе полную тарелку макарон, и даже сыр натираю на терке. Не хочу быть как Варвара.

После ужина читаю сестре книжку про Волшебника Изумрудного города, она засыпает, а мне не спится.

Я думаю о том, что зря так резка была с Да Винчи. Зря.

Пару дней Даню не вижу. Пытаюсь себя уговаривать, что это к лучшему, но червячок гложет.

Мне стыдно, что я ему отказала, заявила, что не буду больше его моделью. Стыдно, потому что поставила личное выше творческого. Знаю, что ему было нужно сделать серию, что он хотел попасть на какой-то важный конкурс. Кручу в руках телефон, который жжёт руку.

Уговариваю себя – напиши ему, напиши, напиши!

И… не могу.

Надеюсь просто встретить его на студии и выяснить всё. Но вместо него в один из дней сталкиваюсь с Варварой Михайловной.

- Красовицкая, нам нужно поговорить, зайдите в мою аудиторию, пожалуйста.

Она говорит это с таким видом, будто аудитория её личная! На самом деле у нас нет помещений, которые закреплены за определенным педагогом. Есть несколько преподавателей рисунка, к примеру, они занимают три аудитории, меняясь. Акварелисты занимают другие помещения. Графисты – третьи. Есть общие залы, например греческий и римский. Есть зал импрессионистов и зал абстракции.

- Я на занятия опаздываю. – Отвечаю немного резковато, просто так получается. Не у меня желания с ней говорить.

- Это всего на пару минут. Не задержу, зайдите.

Она говорит таким официальным тоном, на «вы». Но всё меняется, стоит ей только закрыть дверь.

Глава 11

- Соня, ты… Прости, что я не в свое дело лезу, но… Ты что, поссорилась с Даней, да?

Смотрю на Варвару и не очень понимаю, с чего вдруг она говорит таким мягким, елейным голоском, и чего, собственно, она от меня хочет?

- Сонь, я знаю, что он работал с тобой, снимал тебя для конкурса. Это для него очень важно. Не знаю, что там у вас произошло, но… ты же сама понимаешь, что нельзя смешивать личные отношения и профессиональные, да?

- Знаю. Но я ничего не смешивала.

- Я понимаю, тебе неприятно, что вас застали в такой… ну, в таком виде. Представляю, как тебе было неловко, учитывая, что вы действительно просто работали. Но я знаю, что Данила ходил к Ирине Вениаминовне, что он всё объяснил, и никаких претензий к тебе ни от кого нет.

Молчу. Очень хочется сказать ей, что претензии как раз были. И именно директрисе удалось всё замять. Пока. Кто знает, что будет в следующий раз.

- Что вы от меня-то хотите? – задаю прямой вопрос, потому что мне непонятно к чему она клонит.

- Пожалуйста, помоги ему, Сонь? Ему надо закончить серию фото. Без тебя никак, в там сроки поджимают. Еще и Новый год на носу, у Дани в школе концерт репетиции, он совсем вымотался. – она опускает голову, проводит ладонью по лицу, такой томный жест получается, и вся она такая… Женственная до тошноты. Хрупкая, нежная… Я знаю, что именно таких любят мужчины. Читала об этом. Таких им хочется защитить. Срабатывает что-то на уровне инстинкта. Сначала как охотнику догнать, схватить, а потом защищать, как свою собственность.

А я вот, видимо, не вызываю желания защитить. Не получается из меня неженки женственной.

Ну да, где клининг и где женственность? Уборщица не может быть нежной, наверное.

- Сонь, я тебя прощу… как друга, как женщина женщину. Не могу смотреть как он переживает, мучается. Мы с ним… Ну… я же могу с тобой откровенно, да? Ты же нас не выдашь? Я знаю, что тогда ты ничего про нас не говорила, Даня сказал и я ему верю. И тебе верю. Ты хорошая, честная.

Варвара Михайловна такая искренняя в этот момент! Трогательная. Заботится о любимом мужчине.

Только я вот смотрю на неё и не верю ни единой её эмоции. Кажется, что она играет. Всё играет! И этот её монолог выстроен с филигранной точностью.

- Мы вчера с ним весь вечер говорили на эту тему. Он сильно нервничает. И я тоже. Из-за него. Даня не заслуживает такого отношения с твоей стороны.

- Какого? Что я сделала?

- Он ведь тебе помог? И заплатил прилично, насколько я знаю? И фотосессию вам устроил с сестрой, тоже заплатил, хотя это было… Ой…Прости, я… Я не то хотела.

- Что это было? – переспрашиваю, хотя ответ знаю. А Варвара голову опускает и так натурально краснеет. – Благотворительность, да? Подачки? Весело… То есть вы что, думаете, это всё игра для меня что ли?

Я понимаю, что нельзя срываться. Нужно сохранять спокойствие. Но просто не могу!

Меня бомбит не по-детски!

Значит вот оно что! Данечка решил, что он может меня облагодетельствовать? А по факту просто использовал? Для чего? ЧСВ своё почесать? Доказать всем вокруг, какой он хороший, правильный?

Надо же, помог бедным сироткам заработать на хлеб!

Боже, как противно!

- Соня, ты не поняла, Даня на самом деле хотел тебе помочь, из самых лучших побуждений!

- Всё я поняла. Спасибо. Извините, мне правда нужно идти. У меня сегодня много работы.

- Соня! Боже… я всё испортила! Прости меня! Прости Даню! Ему очень нужна твоя помощь!

- Ну, если она ему очень нужна – пусть обращается. Помогу. Только цена будет выше. Тарифы поменялись. Десять тысяч за съемку.

- Сонь, не сходи с ума. Ну прости меня, что я вот так… Боже, я просто… ужасно себя чувствую.

- Да ладно, не парьтесь. Даня же мажор, заплатит, если ему так надо. Всего хорошего.

Злюсь так, что сама себя перестаю контролировать. Вот-вот взорвусь.

Вылетаю из аудитории, быстро сбегаю по лестнице, заскакиваю в помещение, где хранится инвентарь, и просто ползаю по стене, пристраиваясь между ведром, на котором сохнет ветошь и шваброй.

Вот оно, твое место, Красотка. Вот где ты должна находиться. Ты уборщица, а не модель. Съемки – это так, жест благодетеля. А ты себе возомнила…

Уничтожает этот обман, словно растворитель краску. Чувствую себя «Данаей» Рембрандта – краски бесценного холста пузырятся под кислотой, которую плеснул на полотно дикий фанатик.

Разъедает душу.

Ложь. Помощь – ложь. Дружба – ложь.

Прикосновения – ложь. Всё, что было между нами – тоже ложь. Вернее – мои фантазии.

Потому что ничего не было.

Это я себе всё придумала. Это я надеялась, что у Дани ко мне есть хоть какие-то чувства.

Да, они есть. Чувство, что за мой счет можно поднять свой личный рейтинг. Быть хорошим. Чувство, что, помогая сиротке выходишь не новый уровень.

Господи, как же мне больно!

Он еще и по Арине проехался! Как мне теперь ей объяснить, что Даню мы больше в гости не позовём? Да, он теперь, наверное, и сам не придёт, когда эта коза Варенька ему всё расскажет!

Ну и ладно, и пусть! Пусть так и будет!

Всё, плевать. Мне на самом деле надо работать. Пока Арина еще в саду нужно хоть пару аудиторий вымыть, где занятия уже закончились на сегодня.

Только переодеться бы не мешало.

Выхожу из кладовки, прохожу несколько шагов и вижу своего бывшего одногруппника, Матвея Стеклова. Он поступил, кажется в архитектурный. Хороший парень был, хотя тоже из мажоров. Впрочем, у нас тут всегда было много золотой молодежи.

- Красотка, привет! Круто, что я тебя сразу нашёл, у меня к тебе дело. Слышал, ты у нас теперь модель?

Чёрт, опять это дебильное слово!

- Тебя обманули, Матюш, я уборщица.

Ухмыляется, хорош собой, еще и вырос за это время, кажется, и шире стал в плечах.

- Ладно, не прибедняйся. Мне нужна модель, я делаю работу на конкурс «Лики любви», может слышала? Там… не совсем обычная фотосессия…

Глава 12

Она согласилась.

Вот так, просто? Слила мою работу в унитаз? Еще и… еще и кокетничала со Стекловым, улыбалась. А он её сразу в оборот – съемка на студии, возможности познакомиться с другими фотографами. Просто класс!

Ну, а что я хотел? Сам виноват, наверное. Только вот не пойму – в чем виноват? В том, что реально хотел помочь? Как лучше хотел?

Кто же знал, что нормальную помощь Соня оценит как подачки? Просто бред.

Нет, я всё-таки должен с ней поговорить, объяснить. Не знаю, что она там себе надумала.

- Соня, подожди.

- О, Да Винчи, привет! – Стеклов протягивает руку, не пожать её нельзя, конечно, собственно, мы с ним в нормальных отношениях были. Откуда вот только он узнал и про конкурс, и про то, что я снимал для него Красотку? Совпадение?

Я в такие совпадения не верю.

- Привет, Стекло, слышал, тоже на «Лики» модель ищешь? Соня нарасхват.

- Не понял? – он улыбается, вопросительно, а я смотрю на мою неудавшуюся модель, которая, прищурившись меня сканирует.

- Фото, кстати, Сонь, получились, просто огонь. Жаль, что придётся переснимать. Но я их тоже использую. Матвей, ты не в курсе, не будет проблемы из-за того, что у нас одна модель?

- Какие проблемы? Так часто бывает на больших конкурсах. А что, ты тоже Красотку снимал?

- Было дело.

- А переснимать зачем?

- Да так, пришла идея, но Соня вот решила, что с меня одного раза достаточно.

- Ну, почему же, - она подает голос. – Я не против продолжить. За адекватную цену, почему нет? Тем более, у тебя такие зачётные адвокаты.

Не понял, про адвокатов, голову наклоняю, переспрашивая.

- Адвокаты? Интересно?

- Поблагодари нашего педагога по рисунку, она очень за тебя просила. Правда, мне придется цену на услуги поднять, сам видишь, я теперь нарасхват.

Не могу догнать, что с ней случилось, пока не слышу её слова. Она Варвару имеет в виду? Чёрт. Очень интересно, что же такого ей сказала наша… педагог по рисунку.

Особенно после того моего с ней разговора.

Она обнимала меня в коридоре, прижимала к стене, целовала… Честно, Варвара никогда такой не была. Страстной и… бесстыдной, что ли?

Словно на всё готова. Ну, она и была готова.

А вот я… я оказалось – нет. Не готов ни к такому напору, ни к разговору.

- Я не знаю, что делать, Даня. Я… я очень хорошо к тебе отношусь, я… люблю тебя, но… Это всё серьёзно, скажи? У тебя со мной серьёзно? Мне кажется, что нет, что ты просто так, потому что… Ну, я старше, тебе сейчас со мной интересно, ты чувствуешь себя победителем, да? Потому что смог меня завоевать.

- Что за бред, Варь?

Я реал не понимал, что она говорит. И как у неё получалось вот так всё переворачивать.

- Бред, да? Но я так чувствую! И мне страшно. Потому что я не понимаю, можно ли тебе верить?

- Почему нет?

- Я тебя ждала сегодня. И тогда, в театре. Тебе Соня поманила, и ты побежал. А она… я же вижу, как она на тебя смотрит! Конечно, ты для неё шанс! Шанс вырваться из той жизни, которой она живёт. Это же классика, богатый парень, бедная девочка.

- Мы с Соней просто друзья. – вот тут почему-то даже я сам чувствую фальшь. Уже не просто. Ну, по крайней мере… да, с моей стороны. И мне стыдно перед Варей, стыдно, потому что она права.

- Ты сам в это веришь? Дань? Ну, может у тебя и дружба, а она? Там явно другое. Она ищет варианты и ты – идеальный. Ты честный, ты за справедливость. Поэтому она тебя и выбрала.

Мне совсем не хотелось говорить о Соне и моем отношении, потому что я сам его не до конца понимал. Мне нужно было выяснить всё о нас с Варварой. Но почему-то в тот вечер я думал, что не могу вот так резко с ней порвать. Ответственность какую-то чувствовал, что ли?

Или просто струсил?

- Варя, давай не будем о Соне.

- Она между нами стоит, понимаешь?

- Честно? Нет. Не понимаю. Я говорил, что люблю тебя. Встречались мы с тобой. С Соней я вообще не общался, это вышло случайно.

- Да, случайно. Ты сам в это веришь, Дань?

У неё такое лицо было в этот момент, что мне как-то не по себе стало.

- В смысле? Еще скажи, что Соня подстроила тот скандал с Аделиной? И сама попросила Аришку украсть?

Варвара усмехнулась, головой качая.

- Нет, конечно, я так не скажу. Но, мне не нравится то, что ты к ней ходишь, не нравится, что ты её снимаешь. Ты её обнадеживаешь, понимаешь?

- Как именно? – спросил, хотя прекрасно понимал, о чем ведет речь Варя.

- Соня хочет, чтобы ты был с ней. Хочет быть твоей девушкой.

- Мало ли чего хочет она, Варь? – сказал, а у самого лава по венам, чистый вброс. Неужели Варя права? Почему же тогда Соня меня постоянно отталкивает? Из-за Варвары?

- Ты с ней общаешься, и она думает, что ты… что у неё есть шанс. Шанс отбить тебя у меня, слышишь? Увести.

Эта реплика взрывает мозг, уже поддостало, что Варя пытается мне доказать, что от меня тут ничего не зависит и я просто ведусь на какие-то женские уловки.

- Я что, собачка на поводке, чтобы меня уводить? Варь?

- Хватит, Дань. Ты знаешь, о чём я.

- Ты думаешь, я просто так дам себя увести? А как же чувства? Любовь?

- Да, любовь… Наверное, если бы ты меня любил, то… Не поступал бы так.

- А ты? Ты тоже говоришь, что любишь. Но сама поступаешь не лучше.

- Я? Ты меня обвиняешь? – глазами хлопала, опять они слезами наливались, а я уже дико жалел о том, что пришёл.

- Варь, прости, я… Я сам не знаю, что происходит. Правда. Но я тоже не мальчик на побегушках.

Пытаюсь объяснить, что так получилось, в последнее время мне пришлось помогать Соне. Да, я не совсем правильно вёл себя с Варей.

- Так вышло, прости. Но… - смотрел на неё, и понимал, что всё-таки должен высказаться, не могу молчать. - Я тоже устал от такого формата отношений. Ты то меня игноришь, то у тебя страсть просыпается. То говоришь, что между нами не может быть серьёзно, то обиженку включаешь, потому что я недостаточно тебе внимания уделяю.

Глава 13

Я не такая! Совсем не такая! И как я могла вот так вот говорить с Даней? Как могла запретить ему приходить, общаться с Ариной?
Это же неправильно?
Или правильно?
Снова и снова в голове кручу слова, сказанные этой Варварой. Как можно вот так вот вскользь, походя, унизить? Сломать что-то хорошее, представив всё в ином свете? Зачем она это сделала? Сама просила меня помочь Да Винчи, и сама же сделала все, чтобы я отказала!

Может… это просто банальная женская хитрость? А я не разобралась. Вообще, видимо, плохо разбираюсь в людях, в таких вещах.

Мне всё кажется, что все, кто меня окружают, люди хорошие, нормальные, настоящие что ли.

Так было всегда. С детства. И я привыкла.

Привыкла не ждать подлости, не получать нож в спину.

Поэтому для меня таким ударом стало всё то, что случилось после смерти бабушки.
Но, мне кажется, я всё-таки справляюсь, я выдержала, я не сломалась. Я воспитываю сестру и никому её не отдам. И у меня всё еще будет очень и очень хорошо.

А Даня…

Я думаю, что если он захочет, он наплюёт на всё, что я сказала.

И… если честно, я ведь и жду, что он так сделает?

А если совсем честно… После того, как он позвал меня на ту самую фотосессию, после того как писал на мне огненного Феникса, после того как его руки касались меня… Я надеялась, что Варвары рядом с ним больше не будет.

Правда, я… очень на это надеялась.

Глупая, маленькая Соня.

Так не бывает. Это не сказка.

Ну, значит… значит мы продолжаем жить в параллельных вселенных.

Он с ней, а я… я со своими чувствами, которые нужно как-то выключить.

Это ведь возможно?

«Привет, Красотка, я насчет съемки, можешь завтра вечерком, часиков в шесть?»

Это Матвей. После того как мы договорились он мне написал. Потом еще написал. Еще… в общем пару дней заваливал меня всякими сообщениями. Общаться с ним было приятно и мило.

Даня не писал ничего. Хотя я сказала ему, что помогу. Дело не в деньгах, точно. Он бы мог заплатить. А я бы столько и не взяла, сказала бы, что пошутила.
Но он молчит.
Только выкладывает в соцсетях, в историях фото с репетиций. Что он играет, где? Кажется в школе, с друзьями.

Не знаю, мне он не рассказывал подробности, я стеснялась спросить.
Если это для него важно, но мне он ничего не сказал, значит я не важна?

До Нового года остается совсем чуть-чуть. Мы с Аришкой едем в торговый центр за платьем.

Цены меня вводят в ступор, но я, в общем, была готова. Детские платья стоят дороже, чем взрослые. Я могу себе купить симпатичный наряд в пределах даже полутора тысяч, да, это будет совсем простенькое одеяние, не из самой лучшей ткани, но на раз, чтобы отметить праздник мне хватит.
А вот ценник на красивые платья для малышек кусается. Ну и, конечно, всё, что нравится Арине стоит ого-го. Хотя и мне нравится именно такое.
Что ж, значит придётся раскошелится!
Хорошо, что в саду им нужны только чешки, а не туфли! С туфлями бы я разорилась.

Ходим по разным магазинчикам, ищем, выбираем, и вдруг я слышу радостный крик моей малышки.

- Соня! Смотри! А тут мы! Мы!

Прохожу вглубь магазина, ближе к кассе и действительно вижу нас! Та самая фотосессия, которую Даня делал. Фотографии получились отличными, но я не знала, что он делал их для магазина.

- Привет! – к нам выходит приятная молодая женщина, улыбается, - очень рада вас видеть!

- Здравствуйте.

- Фотографии просто отличные, они у нас на флаерах, и внутри, платья из нашей коллекции. А вы, наверное, Соня, да? Мне Даня о вас рассказывал.

- Даня? – я удивлена, честно, он говорил, что эта фотосессия для какого-то журнала, не для магазина.

- Да, он сын одной нашей постоянной клиентки, ну и подруги уже. Как раз брал у нас карнавальные костюмы для съемки, ну я спросила, что там за фотосессия была. Данька сказал, что просто подруг фотографировал. Показал фото, а мне вы так понравились, что я попросила разрешения вас использовать.

- Ясно. – Силюсь улыбнуться, но накатывает. Просто подруг фотографировал, да? Он заплатил нам за съемку и сказал, что это для журнала, что нас выбрали. Значит вот такая вот благотворительность. Ладно, хорошо…

- А вы наверняка пришли за платьем на праздник?

- Да, и мне очень нравится одно! – Это, конечно, подлетела Арина. Улыбается, не стесняясь огромной дыры на месте уже двух выпавших зубов.

- Покажи какое? Кстати, меня зовут Ника.

- Очень приятно, Ар-рина! – моя кукла протягивает свою лапку и ведет новую знакомую к стеллажу с роскошными «принцессиными» платьями.

Магазин не самый дорогой, и одежда мне у них нравится. Но то, что выбрала Арина…

Ох, нет, конечно, оно чудесное. Белоснежное, с чехлом, шитым золотыми нитками, отделанное золотыми же розами и лентами, воздушное, невероятное. И цена у него…

Я силюсь улыбнуться, когда Ника предлагает Арине померить эту роскошь осторожно касаюсь руки женщины, качая головой. Дорого. Для нас, увы… Конечно, оно потрясающее, но… Особенно учитывая, что Арина его наденет всего один раз.

- Соня, можно? – Аришка словно считывает моё состояние, я вздыхаю. Мне на платье тогда точно не хватит, да и с праздничным столом придётся ужаться.

- Можно, родная, конечно…

Ника берет платье, ведет нас к примерочной, Аришка заходит туда одна, ей нравится быть взрослой, хотя с платьем я ей, конечно помогу. Ника придерживает меня у портьеры, закрывающей комнатку.

- Соня, я вам сделаю хорошую скидку, семьдесят процентов, даже восемьдесят!

Что? Вот так просто? Я дико краснею. Мне так надоело уже быть в роли несчастной сиротки, которая ничего не может позволить купить себе и сестре! Но клянчить подачки я тоже не могу!

- Нет, спасибо, не нужно… - опускаю глаза, губу закусывая, - у меня есть деньги.

- Это не важно. Ваши чудесные фото нам достались бесплатно, и очень нравятся нашим покупателям. Кстати, то карнавальное платье, которое на Аришке разобрали за сутки! Я бы вам его подарила, но увы… - она разводит руками. – Поэтому скидка – самое малое что я могу вам предложить. Я бы и это подарила, только… вы же не возьмёте, да?

Глава 14

- Привет, привет, кукла! Какая ты красивая! – с удовольствием обнимаю Арину, думая, что я по ней немного соскучился. Несмотря на наличие своих двух сестёр к этой девчушке у меня особенное отношение.

- Дань, не познакомишь нас? – важно задирает нос Ванда, моя старшая из младших. Лисица.

- Знакомьтесь, это Арина. Это Ванда. Это Дарина.

- О! я Арина, ты Дарина, здорово, да? – младшая «младшая» чуть поджимает губы. Она у меня дико ревнивая.

- Реально, здорово, как я раньше не подумал. А это… это Соня.

Киваю на старшую сестру, которая застыла как изваяние и… покраснела.

- Привет. – говорю, и, кажется, всё вокруг на мгновение исчезает. Как в романтической мелодраме. Он видит только её, она только его, мир вокруг исчезает, становится туманным. А они плывут друг к другу, забыв обо всем.

Ерунда какая-то, но на мгновение я словно ощущаю – всё именно так.

- Здравствуй, Даня.

Вижу висящий у кассы плакат – Соня и Арина, фото из той самой фотосессии, которую я делал для себя. Соврал Соне. А она как раз кстати пригодилась.

- Вы уже видели? Классно получилось, да? Я… как раз хотел тебе сказать.

- Да, получилось красиво.

- Даня, мы посмотрим платья? – отвлекает меня Ванда, настойчиво утягивая за собой, - ты обещал.

- Я хочу такое как у этой девочки! И туфли! – Дарина опять показывает характер.

- Эту девочку зовут Арина, она представилась. Невежливо называть её «эта».

- Ты сам только что сказал «эта»!

- Я тебя копировал. Чтобы ты поняла. Скажи – хочу платье как у Арины.

- Хочу платье лучше, чем у Арины! – топает ногой! Ого! Кто-то у меня получит!

- Так лучше, или такое же?

- Давайте я вам покажу, что у нас есть, подберем вам самое-самое, - подключается тётя Ника. – Мама подойдет?

- Да, минут через десять, она там в обувном зависла.

Вижу, что лицо Сони вспыхивает ярче. Не готова к встрече с моей мамой.

- Арина, ты насмотрелась на себя? Иди переодевайся.

- А я хочу посмотреть, что девочки выберут.

- Котик, у нас времени нет, мы же еще хотели зайти в книжный, и в кино.

- В кино? На мультяшку? Мы тоже собираемся.

Подхожу ближе к Соне. Смотрю на неё внимательно. Почему-то она снова кажется такой уязвимой, ранимой. Когда она такая я забываю обо всем. Хотел обидеться на неё за то, что она меня вычеркнула из своей жизни, не захотела помочь в работе. Но это глупо. Я мужчина. Я не должен обижаться на женщину.

Как говорит мой отец – даже если виновата она – проси прощения. Правда, с Варварой это не прокатывало. Точнее… прокатывало, но подзадолбало. Потому что просить прощения приходилось постоянно. И это была игра в одни ворота.

Понимаю, что больше я так не хочу.

Хочу по-другому.

И не с Варварой.

- Сонь…

- Что? – поднимает на меня свои синие глазищи, губы у неё такие влажные, словно она ела леденец, сладкие, наверное.

- Прости меня.

- Прости меня…

Говорим одновременно и улыбаемся.

- За что?

- За что?

Опять! Да что ж такое!

Теперь уже смеемся тихонько.

- Говори ты, - Говорю я ей.

- Я не должна была так поступать. Этот конкурс, твоя работа. Я помогу. И… денег не надо.

- Это же тоже твоя работа – быть моделью? И время. Поэтому я заплачу.

- Нет. Я не возьму, правда. Ты… ты и так помог. Нам тут с Ариной такую скидку сделали!

- Вы теперь лицо магазина. Ника вообще, наверное, готова вас бесплатно одевать.

- Да, я думаю, она хотела, но поняла, что я не соглашусь.

- Почему? – смотрю удивленно, я реал не понимаю. Что тут такого?

- Ты не поймешь.

- Объясни.

- Ну… - Соня закусывает губу, отворачивается, разглядывая плакат. – ты же нас не для магазина снимал, да? И не для журнала. Просто… решил мне помочь таким образом, да?

Чёрт… она не должна была узнать, что та фотосессия… Мне стыдно.

- Прости…

- Понимаешь, когда нет проблем с деньгами, наверное, это нормально. Воспринимается по-другому. Я… - она снова спотыкается на слове, - для меня некоторая… благотворительность… это унизительно, понимаешь? Словно мне в лицо бросают – я ничего не стою. Я могу заработать. Мне не надо дарить.

Она говорит тихо, я понимаю почему – чтобы Ника не услышала и не приняла на свой счёт.

- Сонь, прости, я… я остолоп. Кретин.

- Не надо. Ты просто… не всё понимаешь.

- Это точно. Но… теперь – мир?

- Мир.

Она улыбается, а мне хочется притянуть её, обнять. Но… тут нельзя. Зато я знаю, где будет можно.

- В кино пойдем вместе?

- А удобно? Вы же… вы же с мамой?

- О, мама в кино точно не пойдет, для этих целей есть я!

- Всем привет! Ау! Вы где?

Вот и моя любимая нарисовалась! Мама у меня отличная, яркая, модная, бывшая актриса, хотя она говорит, что бывших не бывает. И иногда снимается в проектах отца, но так, очень редко. Занимается домом, семьей, мной – Слава Богу уже не так яростно, как раньше – девчонками. Кажется, не прочь еще кого-то родить. Правда, когда ей говорят об этом, она хохочет и сообщает, что готова к внукам. И буравит меня взглядом. Конечно, готова она! Лекции о предохранении я в свое время вынужден был выслушивать регулярно!

- Даня, привет! Ой, а это же Соня! Здравствуй, моя дорогая!

Мама, конечно, сразу сгребает мою Красотку в объятия.

- Здравствуйте Елена Петровна.

- Какая ты куколка! Худышка совсем. Нет, нет, надо тебя подкормить! Точно! Все вы, молодые, помешаны на худобе! Так нельзя.

Ага, нельзя! Кто бы говорил! Сама вечно на диете и хвастается, что поменяла «эмку» на «эску».

- Где наши принцессы!

- Выбирают наряды с Никой.

- А я уже все выбрала! Моё платье самое красивое! – из-за вешалок показывается Аришка. Улыбается так открыто.

- Ой, что это за красота? Сонь, сестра твоя? Арина, да? – Соня кивает, она слегка ошеломлена мамой, впрочем, как и все кто сталкивается с Петровной, она сама так себя иногда называет и мне тоже разрешает, - Точно, помню правильно! Какая же ты замечательная! А ну, покрутись! Ох, я тоже хочу такое платье! Мне тоже надо!

Глава 15

Я чувствую острые, взрывающие кожу молнии, которые простреливают от макушки до кончиков пальцев. И они подгибаются, да, да, предательски подгибаются – всё так, как описывают в книгах. Мурашки бегут, скачут, играя друг с другом в салки на моей коже. Несутся, сломя голову, заставляя дрожать.

Мне так хорошо! Простое, ничего не значащее прикосновение, и я таю, полностью рассыпаюсь, почти растекаюсь лужицей у его ног.

Ох, Соня, Соня! Правильно ты подумала – ничего не значащее! Для него! А для тебя?

Для меня это значит много. Это значит, что я снова проигрываю. А я не должна. Никак не должна.

Поэтому и дергаюсь быстро, не давая ему понять, что мне нравится. Что я счастлива.

Я счастлива просто быть рядом. Настолько счастлива, что мне страшно. Потому что потом, когда он уйдет, когда я увижу его с Варварой или услышу о том, что их видели, это будет так больно! Я снова стану маленькой, несчастной русалочкой, которая бредет по острым лезвиям стараясь не показать, что её режет заживо это чувство.

Как же это тяжело, когда твой любимый с другой! И ты ничего не можешь сделать.

- Прости, Сонь, я…- голос снова ласкает мою шею, и мне так приятно! Но я не должна это чувствовать.

Я бегу от этого. Дальше, еще дальше…

Убираю руку, которая до этого так уютно была устроена в его крупной ладони.

- Соня…

Кто-то с заднего рядя шикает на нас. И мне это на руку. Не до разговоров. Не до его горячего шепота, который заставляет дрожать, снова и снова освобождая партии безумных мурашек.

- Тише, мы мешаем. Всё хорошо.

Я улыбаюсь, чуть поднимая кончики губ, глаза мои остаются сухими и грустными.

Может быть зря я вот так? Может… нужно иначе? Поддаться этому чувству?

Вдруг всё это серьёзно?

- Соня…ты очень красивая сегодня. И вообще…

Это… серьезно? Не надо. Не надо! Это… это искушает. А я не хочу. Закрываю глаза, дыхание торможу. Мурашкам стоп!

- Спасибо, - стараюсь ответить сухо и вежливо. Фух, кажется, получилось.

- А ты…ты купила себе платье?

Почему он спрашивает? Голову опускаю. Не купила пока, но говорить об этом не стану.

- Я хотел пригласить тебя. У нас в школе будет выступление. Мы будем играть, петь песни моего друга. Придёшь?

Интересно, а туда можно только в платье? А если платье какое-то не такое? Будет стесняться моего вида?

- Я? – он на самом деле хочет видеть там меня? – А Варя не сможет?

Вижу, как его лицо напрягается, глаза чуть щурятся.

- Я хотел позвать тебя.

Значит, Варвара не сможет. Ну, что ж…

- Там можно и не в платье, просто приходи.

- А когда это? Мне нужно подумать. И… Аришку надо с кем-то оставить.

- Это будет в пятницу. Начало в семь. Приходи, пожалуйста.

Сзади на нас снова шикает старушка, которая привела внучку. Внучка её весь сеанс что-то поёт под нос, но замечание, конечно, делают нам. Не важно.

Мы замолкаем и моя рука почему-то снова в руке Да Винчи.

Он пригласил меня. Меня!

Нет, Соня… нет… рано радоваться. Не нужно очаровываться.

После сеанса мама Дани предлагает отвезти нас домой, удивляясь тому, что мы живём в студии. Расспрашивает, но я отвечаю неохотно, замыкаюсь как-то сразу.

- Куда опека смотрит, полиция?

- Мам! – Да Винчи её тормозит, но я вижу, как она негодует.

- Опека мне помогает, но пока вот так. Но у нас всё хорошо.

- Да уж, конечно, чего хорошего. Вы и Новый год будете тут?

Пожимаю плечами.

- А давайте к нам, а? У нас будет весело, большая компания.

- Спасибо, я… меня вообще-то уже пригласили, вот, думаю.

- Соня, кто нас пригласил? – удивленно влезает Арина.

- Подруга, пригласила, я тебе говорила.

- А, эта… ты же сказала, что мы не пойдем?

- Я сказала, что мы подумаем…

- Сонь, а можно мы к Данечке? Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

- Действительно, Сонь? – улыбается Елена Петровна, тормозя на светофоре почти у студии, - давай ты подумаешь, а? Не отказывай сразу.

- Хорошо, спасибо!

Мы выходим, Даня вызывается проводить, помочь с пакетами.

- Не стоит, тебя ждут.

- Ничего, мы же быстро. И потом… надо договориться о работе.

- И о Новом годе! – влезает моя маленькая шалунья.

Мы подходим к зданию и, конечно, как по закону подлости навстречу выходит Варвара, свет, Михайловна. Смотрит на нас, улыбаясь.

- Добрый день. Из магазина?

- Да, - Даня смотрит, как мне кажется виновато, - я был со своими, встретил Соню.

- Хорошо. Позвонишь попозже, ладно?

Он кивает и проходит дальше, но я замечаю и застывшую улыбку на губах у Вари и то, как сжал челюсти Да Винчи.

- Спасибо, Дань, мы дальше сами.

- Я провожу.

Он идет с нами до комнаты. На пороге обнимает Арину.

- Беги, куколка.

- Пока-пока, ты придёшь еще?

- Конечно!

Сестра хватает у меня из рук пакет с платьем, заходит и закрывает дверь, оставляя нас одних в коридоре.

- Пока, Даня, спасибо.

- Погоди, Сонь, я хотел поговорить… о работе.

- Позвони вечером, ладно? Мне сейчас надо еще пару залов убрать.

- Хочешь, я помогу?

Он серьёзно? Смотрит так…

- Тебя ждут, езжай домой. Не нужно. Я сама справляюсь.

- Сонь…

Он делает шаг. Ближе. Пугающе близко.

- Я хотел прощения попросить, за всё. Я…

- Я не обижаюсь. Иди, Дань, тебя ждут.

- Друзья?

- Угу. – улыбаюсь, а у самой снова лезвия под ногами, и сжимается рёбрами обнажённое сердце. Я не хочу друзьями, я хочу…

Нельзя. Не нужно. Это лишнее. Я же всё решила, да?

- Пока. Жду звонка.

И ухожу. Закрываю дверь, начинаю раздеваться. Всё спокойно, всё хорошо. Слышу его шаги там, в коридоре. И снова внутри пустота гулкая, словно там огромный зал, в котором гуляет грустное эхо.

Я сажаю Арину за прописи, сама быстро раскладываю покупки, Новенькое платье вешаю в шкаф. Аришка хочет еще раз примерить, но я объясняю, что не стоит, у нас места мало, зацепит или испачкает.

Глава 16

- Матвей?

- Привет, ромашка! – он протягивает мне одинокий цветочек, настоящая полевая красавица с белоснежными лепестками. Я в шоке – где он её взял? А Матвей смеется и достает из-за спины огромный букет ромашек. Такое чудо! Букет просто огромный, а сами соцветия крохотные, такие нежные! Так и хочется зарыться в них лицом! Я смущенно краснею – не ожидала увидеть его тут, и… ромашки тоже.

- Ох… Спасибо.

- Я подумал, что тебе понравятся. И… мне как раз они нужны, для фото.

- Фото? Сейчас?

- Ага!

У него на шее как раз висит фотоаппарат с большим объективом, и Матвей, улыбаясь поднимает его, направляя на меня, настраивая. Морщась, смотрит на потолок, где висит одинокая тусклая лампочка в пыльном плафоне. Но всё-таки щелкает, даже не предупредив.

- Ой!

- Так! Первый кадр как правило неожиданный и самый лучший, ага, хочешь посмотреть?

Он поворачивает камеру, и на небольшом экране я вижу себя. Чуть испуганную, в ромашках…

- Тебя любит камера. Ты просто красотка. Ну-ка, давай еще, вот так встань, улыбнись.

Я, наверное, от неожиданности, делаю всё то, что он просит, позирую, улыбаюсь. И… мне это даже нравится.

- Свет тут, конечно… Но не важно. Думаю, до завтра они доживут. Если нет куплю новые.

- Доживут. А завтра…

- Вот об этом я и приехал поговорить. Завтра ты можешь со мной поработать?

Закусываю губу задумываясь. Завтра у меня выходной, ну, почти, какую-то работу всё равно нужно сделать. Я хотела провести день с сестрой. Поучить с ней стихотворение для Деда Мороза, и песенку – они поют в саду. И еще - на завтра мне не с кем оставить Аришу.

- А какое время?

- Мне удобно вечером, днем институт. Ну, где-то с семи.

Семь вечера. Не очень удобно, вернее неудобно совсем. Но я понимаю, что отказывать тоже не могу – я же обещала. И потом, Матвей предупреждал в переписке, что может только по вечерам.

- А где?

- Я договорился с Ириной, она разрешила прямо здесь, так что…

Улыбаюсь, это значит мне не нужно никуда тащить Арину. По вечерам я могу оставить её и в комнате, если что, охранник за ней приглядит, или Галина Ивановна. Арина обычно сидит себе спокойно, играет, или смотрит мультики, не балуется.

- Отлично, тогда без проблем.

- Хорошо. А… сегодня тебя уже никуда нельзя вытащить?

Я удивленно поднимаю брови.

- Я думал, может… угостить тебя рождественским латте? Тут недалеко есть кафе, там вкуснейший меренговый рулет.

- Да, я знаю. Но… У меня тут Аришка, одну я её так поздно не оставляю.

- Ясно. Ну… тогда до завтра?

- До завтра. Ты напиши тогда точно, где и во сколько.

- Хорошо. Пока.

Неожиданно он тянется, чтобы чмокнуть меня в щеку. Обычное дело при прощании, раньше мы всегда так делали, когда еще учились вместе, не только с ним, вообще. Ну, это как-то было обычно для нас, студийцев, художников. Сейчас же почему-то меня немного коробит. Но я улыбаюсь.

- Пока-пока.

Матвей уходит, я возвращаюсь в комнату.

- Ого! Это Даня был, да? А почему он не зашёл? – Аришка подпрыгивает на кровати и тут же затихает, потому что вспоминает – я просила не прыгать.

- Нет, это не Даня, это Матвей.

- Какой еще Матвей? С ума сошла? Ты должна брать цветы только от Дани! – сестренка спрыгивает с кровати и так категорично топает ножкой, что я смеюсь. Непосредственная она у меня и такая… чистая. Моя малышка. – Он что, тебя клеит?

- Что? Ого! Ты откуда такие слова знаешь?

- От верблюда! Не нравятся мне эти ромахки! – Арина нарочито громко чихает, - Убери! У меня аррелгия на них! – и еще порция чихания.

- Арин! Нет у тебя аллергии. Прекрати. Это просто… Матвей, мы вместе учились, ему нужна модель для фото, и он меня позвал.

- Ты не должна разрешать другим тебя фоткать! Ты девочка Да Винчи! Только он имеет право!

- Да, неужели? – смеюсь, так это интересно звучит, девочка Да Винчи…

Да, я хотела быть его девочкой, но увы.

Арина выспрашивает про Матвея, высказывает своё «фи» и, наконец, переходит к тому вопросу, которого я больше всего боялась – почему мы не можем поехать на Новый год в гости к Дане.

Пытаюсь объяснить, говорю, что это не очень удобно, это семейный праздник и нам с ней будет хорошо тут вдвоем. Все заканчивается, увы, слезами Арины и её замечанием о том, что я не люблю ни её, ни Даню.

И я не выдерживаю.

- Это не я его не люблю, малыш. Это он. Я же говорила тебе, у него другая девушка.

Арина молчит, насупившись. Я тоже.

Мне и жалко её, и я… я бы тоже, наверное, хотела пойти в гости к Дане на Новый год. Но я не могу. Не считаю, что это хорошая идея. И потом… он ведь, я уверена, хотел встретить праздник не дома, а с ней… с Варварой…

В дверь снова стучат, открываю, недоумевая, кому мы снова могли понадобиться и расплываюсь в улыбке.

- Кофе. Меренговый рулет. Горячий шоколад для твоей сестрёнки и… несколько пирожных для неё на выбор. Приятного аппетита. Больше вас не беспокою.

- Подожди, Матвей. Может зайдешь?

Он тоже улыбается, но качает головой.

- Извини, теперь уже не могу, надо готовится к сессии, завтра с утра семинар по истории искусств, а я… - закатывает глаза.

- Ой, ладно, ты всегда все знал лучше всех!

- Ты мне льстишь, Красотка. Правда, побегу, а то на меня и так уже охрана местная смотрит с подозрением. Не хочу, чтобы у вас были проблемы. Я, правда, и не сказал, что я к вам.

Он хитро подмигивает, передает мне кофе, пакет с пирожными, опять нагибается чтобы поцеловать, и почти промахивается мимо щеки, быстро касаясь губ. А я краснею, и чувствую, как сердце выдает стаккато.

Ох, ох, ох…

Арина не видела этого неловкого поцелуя, но все равно смотрит с укоризной.

- Нам вкусняшки принесли.

- На ночь вредно! – складывает ручки и губы дует.

- Это ты вредная! Давай, налетай, тебе горячий шоколад.

- Я не люблю!

Глава 17

На следующий день к семи я спешу на съемку. Матвей ждет в греческом. Сначала он выстраивает свет и делает несколько фото с ромашками.

Показывает мне результат. Интересно, я и правда не плохо получаюсь на фото. Как он сказал – камера меня любит? Наверное.

Матвей заранее попросил меня надеть что-то черное, лучше водолазку с закрытым горлом, хорошо, что у меня такая нашлась. Я выгляжу такой загадочной, на некоторых фото немного дикой, и это как раз мне нравится. Что-то в них есть.

- А ты мне можешь скинуть? Ну… просто для себя, я не буду нигде выкладывать?

- Конечно. Можешь и выложить, только подписывай, кто фотограф, будет лишняя реклама. – он улыбается, а я удивляюсь.

- Да, какая реклама? Где? У меня там полтора подписчика, все свои.

- Да? А ты давно заглядывала на свои странички?

Он достает смартфон, кликает пару раз, и я вижу… вижу свою фотографию и…

Ого? Это на меня подписались уже полторы тысячи человек? Это как?

- Откуда?

- Тебя же Да Винчи тоже фотографировал? Он у себя выложил, поставил тег – кто модель, и еще я видел, студия фотографии, кому-то еще ты позировала?

- Дашке, то есть Дарине, она из группы Дани.

- Ну вот, видишь? Тебя заметили, запомнили, так что… Надо дальше расти, развиваться. Это хороший бизнес.

Да, наверное, но… я не хочу. Я хочу рисовать, писать, создавать что-то новое. Впрочем, пока эти мечты реализовать не просто можно зарабатывать и позируя другим. Ведь так?

- Так что, выставляй себя в ромашках, я только «за».

- Хорошо.

Мы возвращаемся к работе, делаем еще несколько снимков.

А потом…

- Я буду рисовать на спине, ты должна…

- Я в курсе, мы уже так делали с Даней, с Да Винчи.

- Тогда ты все знаешь, нужно, ну… прикрыть переднюю часть, то есть… ну в общем… - Матвей забавно закатывает глаза, прикрывает лицо рукой - фейспалм, - грудь, Соня, твою шикарную…

- Фу, прекрати! А то сбегу! – машу на него руками.

- Блин, Красотка, я… просто кринж…

- Успокойся ты. Я всё знаю, сейчас подготовлюсь.

- Мне отвернуться?

- Лучше выйди, потом я тебя позову.

Он выходит, я так же закрепляю скотчем шелковый платок на теле, сажусь на подиум, который Матвей уже поставил. Меня накрывают воспоминания.

Прикосновения. Дыхание. Аромат. Его пальцы. Движение кисти, от которого по коже россыпь мурашек.

И то, как Да Винчи смывал с меня своего Феникса, и как прижимал потом…

Стоп. Не надо.

- Я готова!

Всё не так, конечно. Совсем по-другому. Ну и хорошо.

Матвей приятный, интересный, пока он водит кистью по моей спине, рассказывает об учёбе, о ком-то из наших. Всё как-то так по-дружески спокойно. Он довольно быстро справляется с картиной. Я помню, что Даня писал своего Феникса дольше.

Жалко, что он был изображен на моей спине, жалко, что пришлось его смывать…

- Не холодно?

Вздрагиваю, потому что меня накрывает дежа вю.

«Ты замёрзла» … Да Винчи не спрашивал. Он видел мурашки на моей коже. Мурашки не от холода.

- Хочешь кофе? У меня есть, в термокружке.

- Давай, - голос дрожит. Мне правда надо согреться или отвлечься.

От воспоминаний, и мыслей.

Даня с утра написал, что был очень рад встретить нас. И рад, что мы пошли в кино. И будет ждать меня на концерте.

Это через два дня. Я смогу. С утра у Аринки утренник, потом мне надо поработать. Вечером я свободна.

Сегодня Даня спрашивал, может ли мы продолжить Феникса… После Нового года. Срок сдачи десятое января. Время есть. Мы решили, что договоримся позже.

Еще он написал по поводу домашнего праздника. Он хотел бы, чтобы мы с Аришкой приехали.

Значит, он будет дома? А как же…

Нет, не хочу думать, меня это не касается. Его отношения с Варварой не касаются.

Матвей подает кружку, достает еще и эклеры.

- Сейчас я буду вся в глазури.

- Ничего, я дам тебе салфетки.

Эклеры вкусные, кофе тоже. Мы делаем небольшой перерыв, Матвей рассказывает какие-то байки про свой курс, про учёбу, педагогов. Про наших студийцев, которые учатся вместе с ним

Я тоже мечтала поступить туда, ну, может у меня еще всё впереди.

- Слушай, а у Да Винчи реал роман с Бессоновой? Ну, с Варварой?

Чуть не давлюсь эклером. Я не знаю, можно ли об этом рассказывать. Да и вообще, не люблю сплетни.

- Я… Я не знаю.

- Да ладно? Ты же тут всё время? Ну, работаешь? И что? Не видела?

- Я работаю, мне некогда, да и… честно, мне как-то… ультрамариново.

- Да? То есть, Даня тебя не интересует?

Смотрю на Матвея не очень понимая, что он хочет, а он делает шаг, становясь чуть ближе.

- То есть шанс есть?

- Шанс? – я делаю вид, что не понимаю, но на самом деле… ох, да всё я поняла и это… Вот это реально кринж.

- Ты всё-таки испачкалась, глазурь, вот тут.

Его большо палец проводит по моей губе, и я сразу как-то очень чётко ощущаю свою наготу, ну почти.

- Сонь, ты очень красивая, - еще шаг, и он совсем близко.

- Матвей, давай… работать, у меня не так много времени.

- Понял.

Он мило улыбается, отступает.

- Салфетки?

- Да, спасибо.

Вытираю лицо, руки, перерыв закончен, снова сажусь, застываю.

Стараюсь абстрагироваться. Матвей сказал, что я красивая. И он хотел меня поцеловать.

Мне стоит подумать об этом, наверное. Матвей… хороший. Да. Он всегда был прикольным, весёлым, милым.

Но он не Да Винчи.

Для меня это многое значит сейчас, увы.

Может, когда-нибудь, когда я перестану любить Даню… Если это возможно. Я хочу, но… говорят же, сердцу не прикажешь, да?

Матвей фотографирует меня довольно долго. Я вижу, что он не совсем доволен.

- Что не так?

- Понимаешь, ну… мне нужно повернуть тебя чуть в профиль. Но тогда видна вся эта твоя… конструкция, скотч и прочее. Если бы ты… ты можешь все это снять?

И остаться почти обнаженной? Я мгновенно краснею.