Девочка Грома

Глава 1. Гром

– Наиль, твою девку нашли.

Кровь бурлить начинает. Резко сажусь, скалюсь.

Друг папку в руках крутит, а у меня перед глазами уже картины будущего.

Пророком, сука, стал.

Как ворвусь к девчонке домой. Заберу. Нет. Прямо там на колени поставлю. Без прелюдий и лишних разговоров.

Я же обещал, дрянь.

Я тебя из-под земли достану.

Догоню.

Верну.

Выебу.

Я предателей не прощаю. Её, суку такую, ещё сложнее простить.

Пытался. Хотел из головы выкинуть. Вырезать. Из-под кожи достать.

Но дрянь глубоко засела. Свербит.

Что ж.

Ей же хуже.

– Здесь всё, – Вар кивает на папку, заваливается в кресло напротив. – Что смогли вытянуть быстро. Через час или два будет больше.

– Город нашли? – уточняю, забирая папку.

– Естественно.

– Скажи, что план полёта меняется. Полетим сразу туда.

– Да ясен хер. Ты же двинутый на этой шлюхе конкретно. Поэтому сразу сказал пилотам.

Раньше бы я тормознул друга. Сказал, чтобы завалил. О той девке, которую я себе выбрал, нельзя так.

Но…

Мягко он.

Шлюхи – они хоть честно работают. Цену назвали, ноги раздвинули и свалили по разрешению…

Подставляют и предают только бляди.

Ярослава даже хуже поступила.

Поэтому вместо того, чтобы лететь на переговоры, я к ней срываюсь. Суровый сам разберётся, вытянет без меня.

А мне нужно за девчонкой сгонять. Пока не свалила. Пока след свежий.

Как зверь по крови следую.

Самолёт гудит, катится по взлётной полосе. Смотрю в иллюминатор. Стюардесса приносит виски.

Опрокидываю в себя залпом. Гашу злость. Рано пока.

Потом.

Когда лицом к лицу столкнёмся.

– Мог людей послать, – Вар хмурится. – Притащили бы тебе.

– Нет. Эту я сам заберу.

Я листаю бумаги. Изучаю всё, что успели найти. Быстро – это почти вся подноготная. Новые документы, имя.

Была Ярославой – стала Яной.

Была моей – стала блядью.

Под кого ты легла, Яра?

Снова ноги раздвигала, чтобы получить своё?

Ничего. Нараздвигалась. Я вернулся.

Заберу. Моей личной шлюхой будешь.

Я за всё спрошу.

За то, что ментам сдала. Предала. Стащила ценный товар, за который её все порешают.

Но всех – не будет.

Буду только я.

А потом…

Потом по рукам пойдёшь. Похуй.

Достаю из папки снимок. Сжимаю пальцами. Свежий, видимо, сделанный совсем недавно. Жадно изучаю.

Нихуя не изменилась. Всё такая же. С блядскими пухлыми губами. Глазами огромными, стальными. Тёмные волосы по плечам спадают, скрывают лицо.

Но я же знаю, как выглядит. Каждую, сука, чёрточку помню. Глаза закрываю, а там она.

И ничем не выжечь.

Как я там её называл? Сладкая?

Нихуя. Не сладкая она. Ядовитая дрянь. Собой отравила.

Но я с этим справлюсь. Возьму то, что мне причитается. Каждую блядскую копейку долга с неё стрясу. Компенсацию возьму.

За то, что по её вине – четыре месяца на нарах.

Ещё два – разгребая бардак. Решая всё, чтобы лично я за ней явился. И никто не полез.

Потому что эта девка – утащила то, за что готовы положить целый город. Ищут того, у кого оказался компромат на половину верхушки.

Я – на шаг впереди.

Я знаю, что за сука утащила.

– Может тебе шлюху найти? – предлагает Вар. – Выебешь и попустит.

Не попустит.

Меня по-всякому наебать пытались.

И партнёры, и шлюхи.

Но чтоб так кинуть…

Нет. Попустит только в момент, когда я девку найду. Верну то, что она спиздила. И с ней разберусь.

Член напрягается, стоит подумать, как буду с девкой разбираться. Предвкушаю.

На коленях. Волосы растрёпаны. В глазах слезы, а губы мой член заглатывают. До упора берёт.

Расплачивается.

Ты же, дрянь ядовитая, будешь до последнего отрабатывать. Спермой моей давиться. Принимать всё, что я дам.

Я по-хорошему с тобой хотел. Терпеливым был.

Теперь по-плохому будет.

Разминаю пальцы. Смятый снимок на стол падает. Мажу ещё одним взглядом. Новое замечаю

– Что. Это. За. Хуйня! – рявкаю. Яростью разрывает.

Сжать пальцы на этой тонкой шее.

И к хуям свернуть.

– Платье, свадебное, – Вар очевидное заявляет. Закуривает. Ко мне пачку толкает. – В салоне выбирала.

– Я вижу, блядь. Жених кто?

– Ищем, Гром. Прилетим – будет инфа. Пока непонятно. Но, судя по всему, жениха у неё больше нет?

– Нет.

У неё никого и ничего не останется, когда я с ней закончу.

Рвано выдыхаю. Поглядываю на стюардессу, которая жопой крутит. Едва не прямо на член напрашивается.

Может совет друга послушать? Спустить напряжение, чтобы мозги прочистить?

Нет.

Эмоции сливать не хочу.

Все на одну направлю.

– Поговаривают, шкатулка всплыла, – крошу сигарету в руках, горячий табак кожу жжёт. – Где-то на востоке.

– Не всплыла, – тянусь за новой сигаретой. Затягиваюсь. Позволяю дыму к херам лёгкие прожигать. Всё равно отравлен. Никотин – лечение. – Она не дура, не станет палиться. Придержит, чтобы потом использовать.

– Ты уверен, что девка вообще знает, что у неё в руках оказалось?

– Знает. Думаешь, она просто так из номера именно шкатулку утащила? Нет.

Сначала огрела меня по башке, а потом – утащила.

Тут виноват. Расслабился. Блядь подпустил близко, приняв за нормальную девчонку. Повёлся на смазливую мордашку и глаза манящие.

Держала своим «Гром» как на поводке.

Но…

Поводок сорвался.

Зверь идёт грызть.

– Она знала, что делает, – произношу уверенно. – По западным территориям что? – меняю тему разговора. В пальцах кручу сигарету. – Нашли крысу?

– Да, – Вар кивает. – Мы – нашли.

– Менты?

– Не найдут.

– Отлично.

Переключаюсь на дела. Разбираю всё в срочном порядке. Потому что пока мне пытались срок приписать, на улицах своя движня началась.

Глава 2

– Ты попалась, беги!

Я вздрагиваю всем телом. Резко поднимаю голову. Пульс за секунду подскакивает до сотни, отбивая в каждой клеточке.

Смотрю на Дениса со страхом и непониманием. Тело уже готово бежать и спасаться.

– Ты чего такая шуганная? – мужчина качает головой. – Мегера узнала про твой отгул. Вызывает.

– А. Да. Вот и шуганная поэтому.

Оправдываюсь дрожащим голос. Отъезжаю на офисном кресле, медленно поднимаюсь. Тело подрагивает из-за резкого всплеска адреналина.

В ушах шумит.

Мегера, то есть, моя начальница, отчитывает за несогласованную отлучку. Я слушаю, киваю, но ничерта не понимаю.

Из-за слов Дениса в душе ураган.

Денис невероятный и очень заботливый, но иногда его шутки…

Заставляют паниковать.

Хотя откуда мужчине знать, что я действительно в бегах.

Полгода бегаю. С той самой ночи, как врезала опасному преступнику шкатулкой по голове и сбежала из его номера.

Бежала. Бежала. Бежала.

Пока отец через своих знакомых не организовал мне участие в программе защиты свидетелей. Я даже не знала, что у нас такая есть!

Но я получила всё: новые документы, фальшивое прошлое, возможность начать всё заново.

Переехала в город на другом конце страны. Начала всё с нуля. Игнорируя боль в груди и пронзительные синие глаза. Они всплывали в памяти постоянно, стоило зажмуриться.

Наиль Громов.

Опасный. Жестокий преступник.

Он хотел меня использовать, а я сбежала.

Пыталась спасти свою жизнь, ведь для Наиля – это лишь пшик. Игрушка в руках.

– Ты меня поняла, Яна?

А потом…

Ой.

Я начинаю активно кивать, вспоминая, что Яна – это я. Из Ярославы превратилась в Яну. Пришлось принять.

Но это имя – я ненавижу! С прошлым связано. С Громом.

Тяжело вздыхаю. Кажется, выгляжу очень разбитой, что начальница жалеет. Верит, что я раскаиваюсь. Отпускает.

Я возвращаюсь в кабинет, падаю в кресло. На вопросы Дениса не отвечаю, пытаясь сосредоточиться на работе.

Всего один отчёт. Закончить, и я свободна. Но сосредоточиться не получается.

Всё Денис с его шутками! И то, что сегодня ровно полгода, как я сбежала. Не круглая дата, но всё равно царапает под кожей.

Отдаёт тревогой под рёбрами.

Я научилась с этим жить. Постоянно жду подвоха. Что меня найдут. Заберут. Снова окажусь в плену у Громова.

Но нет.

Этого не будет.

Никто не знает, где я. Связь редко, через определённые каналы связи. Можно сказать, что я в какой-то тайной операции участвую.

Хотя по факту: живу как все.

Ничего особенного. Ничего выделяющегося.

– Слушай, – Денис поднимается, разминаясь. – Ты точно в порядке? – мягко сжимает мою ладонь. – Ты выглядишь…

– Всё отлично, я просто устала. Вся эта шумиха, – киваю на буклеты свадебных салонов. – Меня выматывает. А завтра ещё в кондитерские идти…

– Будешь торты дегустировать? Пойти с тобой, Ян?

– Ммм… У тебя же проверка, разве нет?

– Блин, да. Но я бы пошёл. Если освобожусь раньше – я к тебе обязательно приеду, хорошо?

– Договорились. Ты иди, я ещё поработаю.

– Уверена? Я бы тебя домой подвёз…

Я киваю, уверена. Остаться одной – лучший вариант. Когда не нужно притворяться и можно выпустить все эмоции наружу.

Денис очень быстро стал для меня близким человеком, но даже ему я не могу всё рассказать.

В одиночестве работается лучше и быстрее. Нет нужды следить за маской на лице, позволяю себе и дрожащие губы, и постоянный взгляд на дверь.

Сегодня тревожность на максимуме.

Мне показалось, что я видела кого-то в городе. Из людей Грома. Но если бы это было так – отец бы позвонил.

Он занимается моей безопасностью. Активно ищет то, что могло бы засадить Грома навсегда.

Я знаю, что периодически папа уводит людей Громова по ложному следу. Отправляет мои фотографии, лживую информацию, другие документы. Отправляет вообще в другой уголок страны, чтобы на меня не вышли.

Поэтому раз папа молчит, значит – всё отлично.

Из офиса я выхожу поздно. Кутаюсь в плащ, морщусь от майской свежести. Днём очень жарко, а вечером – ещё прохладно.

Мелкие капли дождя бьют по телу. Ускоряюсь, стараясь быстрее дойти до дома. Тут минуту сорок пешком. И я хочу пройтись. Проветриться, а то так с ума сойду.

Наиль Громов – в прошлом.

Он никогда меня не найдёт.

Никогда не достанет.

Я в полной безопасности.

Мужчина убил моего брата, но до меня не доберётся!

Я поднимаюсь на пятый этаж, долго вожусь с ключом. В подъезде темно, ни одна лампочка не работает. И я не могу попасть в замочную скважину.

Выдыхаю, слыша щелчок. Прохожу в свою скромную однушку, закрываюсь на все замки.

Пальцами нащупываю выключатель, но он не работает. Черт, опять свет выбило? Поэтому нигде света не было.

Добираюсь до газовой плиты. Поджигаю спичками, вспыхивает синий огонёк.

Как никогда радуюсь, что живу в таком старом доме. Хоть чай могу себе приготовить. Ставлю чайник, кидаю заварку в кружку.

Двигаюсь в сторону спальни, чтобы переодеться. Нажимаю на ручку, толкаю старую скрипящую дверь. Хотя была уверена, что не закрывала её…

В комнате совсем темно, шторы задёрнуты. Даже очертания предметов сложно различить. Вздыхаю, понимая, что придётся возвращаться за телефоном.

Но после…

Уже ничего не важно.

Вспыхивает огонёк зажигалки. Освещая всё на секунду, но мне больше не надо. Я вижу всё!

Жёсткое выражение лица. Острые скулы, спрятанные под отросшей щетиной. Квадратный подбородок.

Усмешку. Тёмные волосы. Длинные пальцы, зажимающие сигарету.

Хищные синие глаза, смотрящие прямо на меня.

– Здравствуй, Ярослава.

Знакомый голос бьёт по нервам. Такой, как я запомнила.

Спокойный, тягучий. С лёгкой хрипотцой, от которой внутри всё замирает.

– Скучала?

Сознание отключается. Не могу в это поверить! Отстранённо отмечаю, что Наиль Громов… Громила этот… Сидит в моей спальне.

Глава 3

– Ни за что!

Выплёвываю ему в лицо. Отшатываюсь, падаю обратно на пол. Пронзаю Грома взглядом ненависти. Но мужчине хоть бы хны.

Пожимает плечами, откидываясь на спинку стула. Расставляет ноги шире, затягиваясь сигаретой. Смотрит на меня прищурено.

А я…

Я застываю. Внутри клокочет страхом. И ненависть к этому мужчине. Желанием снова ударить его по затылку!

За то, что использовал меня.

Что лишил невинности, а после хотел на аукционе продать.

За то, что именно он убил моего брата, а потом врал в лицо!

Меня разрывает эмоциями. Они горят внутри, оставляют ожоги на душе. Но при этом – двинуться не получается. Застываю.

Внимательно изучаю мужчину. Он… Изменился-таки. Щетина гуще, лицо – суровее. И взгляд…

Раньше он тоже смотрел тяжело, сурово. Опасность навеивал. Но теперь… Будто дикий зверь, который сорвался с поводка. Хищник без капли жалости.

А цель одна – я.

Я вроде знала Грома. Помнила его повадки. Искала когда-то путь, как найти контакт. Выстроить отношения, понять мозаику его реакций.

Но теперь…

Всё разрушено. Поменялось. Я не смогу предсказать ничего.

Гром – обманчиво спокойный. Показательно равнодушный.

Но воздух вокруг него вибрирует. Потрескивает от предстоящего взрыва.

Я лихорадочно соображаю, что ещё можно сделать. Как выбраться из запертой клетки. Должно быть что-то…

Телефон! Мне нужно вернуться за телефоном. И запереться где-то. И тогда я смогу позвонить отцу. Он пришлёт полицию…

Я рывком подскакиваю, бросаюсь к выходу из спальни. Наиль даже не реагирует. И я быстро понимаю почему.

Врезаюсь в охранника на пороге. Тот самый, который меня обратно принёс. Мужчина заталкивает меня в спальню, захлопывает дверь.

– Вперёд, – голос Наиля звучит насмешкой. – Ещё попробовать хочешь? Это даже забавно. Развлеки меня. В тюряге мало весёлого было.

– Ты сидел? – выдыхаю растерянно.

– Твоими молитвами, Ярослава.

Полное имя царапает сознание. Верный признак того, что Громов в бешенстве. Бросится в любую секунду.

Но я не понимаю…

Папа ничего не говорил, а он за жизнью Громова следил пристально. Контролировал, чтобы меня не нашли.

Как мог упустить, что Гром за решётку отправился?

Мужчина тушит сигарету в моём вазоне. Медленно поднимается. Показательно, чтобы напугать ещё сильнее.

А я действительно напугано. Тело бьёт мелкой дрожью, а мысли в комок сжимаются. Истерично пытаюсь найти хоть какой-то выход из ситуации.

– Я не знала, – признаюсь зачем-то. Словно разговором смогу оттянуть казнь.

– Ага, – хмыкает насмешливо. – Замётано.

– Я… Действительно.

– Да-да, блядь. Эту хуйню можешь для других оставить. Твои показания я видел, Ярослава. Охуенный слог, одобряю.

– Что?

Я не понимаю про что говорит мужчина? Какие показания?

Пытаюсь за это зацепиться. Утянуть Громова в разговор, пока не придумаю другой выход. Но...

Он не позволяет. Оказывается рядом. Я едва моргнуть успеваю, а мужчина уже скручивает меня.

– Пусти!

Кричу, вырываясь. Спиной бьюсь о дверь, Наиль своим телом прижимает. Перехватывает запястья, удерживая их над головой.

Вторую ладонь на шею укладывает. Не сжимает. Пальцами ведёт. Но я заранее хватку чувствует. Как сожмёт, сдавит. Лишит кислорода.

– Не надо, – прошу, начиная всхлипывать. – Пожалуйста, Наиль, я не…

– Заткнись, сука, – рычит.

Его гнев вибрацией отбивается от стен, бьёт обратно по мне. Множит страх, который сдавливает внутренности.

Гром рывком рвёт на мне блузку. Пуговицы отлетают в разные стороны. Я жмурюсь от унижения, пытаюсь прикрыться.

Но мужчина лишь сильнее сжимает мои запястья, не позволяя двинуться. Прикасается к подрагивающему животу. Ведёт по телу.

Трогает. Нагло. Собственнически. Удовольствие получает от того, что может. Что мне главную мысль доносит.

Он меня поймал. Вещью считает. И пользоваться будет так, как захочет.

– Пусти! – прошу.

Мужчина не слушает. Сжимает мою грудь. Вдавливает пальцы в кожу, пока не начну всхлипывать.

Не так больно, как унизительно. Ничего не могу поделать. А Наиль… Он всё может.

Юбка оказывается на полу. Ладонь мужчины – между моих ног. Спазмами сжимает мышцы, выкручивая их.

– Знаешь, чего ещё не было в тюряге? Шлюх. Вот сейчас и отработаешь, Ярослава. Каждый, сука, день за решёткой. А потом… Если жива останешься, будешь со следующим долгом разбираться.

Глава 4

Гром поднимается. И это должно меня обрадовать. Дать передышку. Но пугает лишь сильнее.

Потому что сейчас кто-то пострадает ни за что.

В слепой ярости мужчину ничего не остановит.

– Наиль! – окликаю его истерично. – Подожди.

– Всполошилась за жениха? Уже не псих и не ублюдок? Наиль, – хмыкает кровожадная. – Чё, настроение поменялось? Сейчас начнёшь его жизнь отрабатывать?

– У меня нет жениха! Нет!

Признаюсь потому, что не хочу, чтобы кто-то пострадал. Если у Громова какое-то обострение – получат все.

И я в том числе.

Каждый «женишок» – ядом притравлен. Словно рвать готов только за это. Может ли быть…

Может, что это ещё одна часть?

Как громадный пазл ненависти Грома. Который разобрав – я смогу хоть о чём-то договориться?

А потом снова ему череп проломить. Желательно сильнее!

И драпануть.

Но это – потом.

Сейчас нужно разобраться с мифичным женихом. Я даже не представляю, кто это может быть.

Я ни с кем не встречалась. После Грома – было страшно кого-то подпустить к себе. Снова обжечься.

– Я уже понял, что пиздеть ты любишь, – закатывает глаза. – Но за каждую попытку меня наебать – будешь выхватывать. Усекла?

– Хочешь… Хочешь, я его сама прогоню? Отправлю подальше?

Я кручусь, пытаясь соскочить с кровати. Со связанными руками это сделать трудно.

Щёки обжигает от взгляда Наиля. Ведь лифчик всё ещё опущен, открывая грудь. Хоть трусики почти на месте.

Я обнажена перед ним. Против воли. И за это ещё сильнее ненавижу мужчину.

Гром делает шаг ко мне. Я инстинктивно отшатываюсь. Боюсь каждого его прикосновения. Уже поняла, что этого ублюдка ничего не остановит.

Мужчина сжимает пальцами мой подбородок, дёргает к себе. Нависает, рассматривает. А после на его губах появляется ядовитая усмешка.

– Хочу.

Выдыхает так, словно приговор мне подписывает. Резко дёргает ремень на моих руках, освобождая.

Кожа ноет из-за перекрытого кровотока. Я растираю предплечья, а после – прикрываюсь перед мужчиной.

Я пытаюсь поднять с пола свою блузку, но Наиль не позволяет. Перехватывает, разворачивая к себе.

– Так иди, – припечатывает.

– Голой? Нет, я лучше прикроюсь и…

– Заставь его понять, какая ты блядь. Трахающаяся с любым за его спиной.

Не поверил. Действительно считает, что у меня кто-то появился. И за это тоже наказывает.

Грубость мужчины всё ещё бьёт по сердцу. Иррационально вызывает желания оправдаться.

Или расцарапать мужчине лицо, что так со мной говорит.

– Хорошо, – послушно кивает. – Я сделаю. Я… Просто так, как лучше, да? Раз я должна заставить поверить – по моим правилам.

Взгляд мужчины гипнотизирует. Крючками вспарывает кожу, не отпуская ни на секунду.

Я оглядываюсь, пытаясь придумать что-то за секунду. Незваный гость – мой единственный шанс сейчас спастись. Если я смогу ему намекнуть, дать понять, что тут проблемы…

Но для начала мне нужно сейчас попасть к двери. Убедить Наиля пустить меня.

А может тогда и сбежать получится…

Я сдёргиваю со стула плед, кутаясь в него. Растрёпываю волосы, хотя с ними и так хаос.

Мажу взглядом по своему отражению. Господи! Действительно, будто сексом тут занималась. Губы припухшие, а на шее остался засос от Наиля.

С вызовом смотрю на мужчину. Так пойдёт?

Но тут же тушуюсь, стоит Громову подойти ближе. Сдёргивает ткань ниже, заставляет меня снять лифчик.

А после – отвесив жгучий шлёпок – отправляет к двери.

– Хоть одно кривое слово, Ярослава, и увидишь, как твоего женишка хоронят. Поняла?

Всё нормально. Я с этим справлюсь. Ещё немного перетерпеть, а потом…

Убеждаю себя, на негнущихся ногах приближаюсь к двери. Игнорирую трёх охранников в моей маленькой прихожей.

Каждый на меня с усмешкой смотрит.

По привычке выглядываю в глазок. Цепенею. Там – Денис. Мой коллега. Что он здесь делает?

Вешаю цепочку обратно, чтобы мужчина случайно не распахнул дверь. Не увидел, что тут происходит.

– Денис? – выдыхаю, открывая. – Что ты…

– Я слышал крики! – подбирается. – Что у тебя происходит? Ян, тебе нужна помощь?

– Нет. Это… Нет, не нужна. У меня всё хорошо. Зачем ты приехал и… Ой.

Замечаю в руках у мужчины букет роз. Прикрываю глаза, испытывая жгучий страх. Он ведь этим только сильнее подставился!

Я не думала, что Денис испытывает ко мне что-то! Мы просто коллеги, хорошо общаемся. Но это… Это почти смертный приговор ему.

Глава 5

У меня не получается сдержать улыбку облегчения. Гром вскидывает на меня злой взгляд. А я – улыбаюсь.

Это немного истерично. Неконтролируемо. Я в порядке. В безопасности. Не сейчас, но буду.

Из тела будто вся энергия вытекает. Сквозь душевные раны, нанесенные Наилем. Но это больше не имеет значения.

Он сказал… Сидел? Был за решеткой? Вряд ли мужчине сейчас нужны новые проблемы. Раз его смогли посадить – он не всесильный.

– Харэ зубы сушить, – рявкает, дергая меня за запястье. – Поднимайся.

– Я…

– Чё, спасение представила? Нихрена, сл… Сучка, этого не будет. Только в новых позах будешь отрабатывать проёб.

– Что? – ахаю.

– Займу у мусоров наручники. Мне понравилось, когда ты связанная. Еби без проблем.

Я отшатываюсь. Слова Наиля все ещё бьют по лицу. Жесткими пощечинами. До слёз.

До пульсации в груди. Напоминаю, какому именно мужчине отдала свою невинность.

Он не просто убийца, который чужую жизнь не ценит. Но и урод, который со мной просто развлекался. Использовал.

И сейчас ни во что мой отказ не ставит.

– Думаешь, тебя сейчас спасут? – Гром ухмыляется. – Бедную шлюшку заберут от злого бандита? Нихуя. Я если захочу – менты тебя лично в мою машину усадят.

– Лжешь, – выплевываю ему в лицо. – Ты был под следствием. Ты не неприкосновенен, Гром. А это – не твой город.

– Хочешь проверить?

Внутри всё дрожит от самоуверенности мужчины. Он не выглядит ни напуганным, ни спешащим. Кажется, что ему всё равно.

А учитывая количество охраны…

До нас полиция может очень не быстро добраться.

Представляю всё, как в плохом кино. Захват заложницы. Стрельба. Риск умереть от чьей-то пули.

– Я готов дать поблажку, – внезапно произносит Наиль.

Обманчиво ласково касается моего лица. Проводит костяшками по щеке. Вызывает трепет в груди.

Я дергаюсь, и ласка тут же болью сменяется. Сдавливает пальцами мои скулы. Нависает.

– Один шанс, Ярослава, – чеканит. – Последний. И я закрою глаза на то, что ты своему ублюдку глазки строила. Думала, не увижу?

– Я не…

– Менты сейчас придут и уйдут. Я забашляю. А ты – со мной останешься. Поэтому не советую играть со мной.

– Чего ты хочешь?

Я прикусываю губу. Ненавижу то, что обязана соглашаться. Ненавижу себя за то, что не могу дать нормальный отпор!

Но наши силы всегда были неравны. У Громова хватает ресурсов, чтобы меня сдержать. Он в этом хорошо.

А я всегда была хороша в побегах. На это делала ставку. Но не срослось.

– Мне нужна шкатулка, – выплёвывает мужчина.

– Что? Шкатулка? Какая шкатулка? – я не понимаю.

Ой.

Та, которой я Грома ударила?

– Которую ты спиздила в номере! – рявкает, встряхивая меня. – А перед этим мне череп пыталась проломить. Три шва. За каждый – отдельно расплачиваться будешь.

– Но… У меня её нет.

– Верни шкатулку, Ярослава, – цедит. – И может тогда послабление получишь. Иначе…

– Шкатулка? В обмен на меня? – нервно выдыхаю. – Я… Я согласна. Но… Просто… У меня её правда нет. Хочешь, найду? Тогда отпустишь?

– Блядь. Понял. Нихуя ты по-хорошему не понимаешь. Я всё надеюсь, что ты мозги врубишь. Но идиотка. Конечно. Чего с бляди взять.

– Прекрати! – толкаю мужчину. Сама своей силе удивляюсь. – Меня! – попадаю ногтями по шее. – Так! – замахиваюсь вновь. – Называть!

Гром перехватывает. Делает подсечку, укладывая лицом в пол. Наваливается на меня, сдергивая плед.

Всё так быстро происходит.

Вес мужчины кажется бетонной плитой. Размазывает. Я дергаюсь, когда слышу звук расстегиваемой ширинки.

Но у меня не получается.

Наиль – играл. Снова со мной играл. В спальне, когда позволял вырываться. Когда у меня получалось трепыхаться.

Позволял. Ловил наслаждение от того, что на самом деле легко может меня обездвижить. Как сейчас.

– Не надо! – я дергаюсь, когда мужчина коленом раздвигает мои ноги. – Наиль, я не…

– Трахнуть тебя прямо так? Или начнешь мозгами работать, а не только пиздой? Где. Шкатулка?!

– У меня её нет!

Гром сдергивает мои трусики вниз. Не церемонится. Касается лона, а после приподнимается. Спускает свои джинсы.

Я визжу, кручусь, но больше это не имеет смысла. Наиль делает то, что хочет. Сквозь ткань боксеров чувствую возбуждение мужчины.

– Я говорю правду! – вздрагиваю. – Её тут нет.

– Ответ неверный.

Я не лгу.

Глава 6. Гром

– Свали, – бросаю рвано. – В комнате отсидишься.

– А я могу…

– Ты только нарваться можешь, блядь.

Рявкаю, развернувшись к Ярославе. Тут же вжимается в дверь. Боится.

Сжимаю пальцы в кулак.

Хочется сжать на этой тонкой шее.

И не отпускать вообще.

Во мне – бурлящая ярость. Огонь не утихает. Только с каждой минутой сильнее жжёт.

Думал, станет легче. Когда поймаю эту дрянь. Все ответы из неё вытрясу. Успокою демонов внутри. Крови им дам.

Нихрена не легче!

Сильнее только рвёт.

Когда Ярослава рыдает. Смотрит своими огромными серыми глазами. Требует чего-то.

Когда, блядь, она сама виновата!

Она к этому привела. Никто её не заставлял писать против меня донос. А заставили – так ко мне бы потом пришла.

Я бы разрулил. Но нет же. Не явилась. С повинной не пришла. А перед этим – ебнула шкатулкой.

Я сам пробелася. Да. Впервые к девке спиной повернулся. Доверился, не просчитал риски.

А она в эту спину… Нет, не нож. Хренов штырь всадила. Насквозь пробила.

Три шва как напоминание, что сукам доверять нельзя.

– Если я тебя сам затолкаю в спальню, – цежу. Ломает от ярости. – Ты оттуда просто так не выйдешь.

– Я… Пойду, – вздрагивает подбородок. Смотрит с ненавистью.

Смотри, дрянь ядовитая.

Пожалуйста.

Во мне этой ненависти не меньше.

За всё, блядь. Длинный список претензий. Который из неё вытрахать хочу. Боль причинить. За каждое предательство.

И вроде объясняет. Базарит что-то. Искренней кажется.

Но на искренность её я больше не ведусь.

На мой член тоже искренне насаживалась. А потом сбежала.

Вроде должно попустить. Когда претензии разбивает. Объясняет. Находит оправдания.

Но злости, сука, только больше. Кислотой по мозгам брызжет. Множится. Сильнее устремляется к другим.

Незыблемым фактам наеба.

Я видел её показания. Изучал их, сука, вместо вечернего чтива. Наизусть каждую строчку помню.

Силой удерживал?

Так и будет. Куда хуже, чем раньше.

При тебе убивал?

Хули. Убью. Не вопрос.

Насильник, дрань?

Пожалуйста, получи.

Чтобы попусту не пиздела. Будут тебе доказательства. Получай. Вкушай.

Ты ведь этого хотела, а?

Я не жадный. Я дам.

Чтобы в следующий раз правдой всё было.

Ярослава улетает в спальню. С грохотом закрывает дверь.

Бью кулаком по стене. Повторно стираю кожу. Попускает немного.

Боль трезвит. Не позволяет сорваться окончательно.

Собираюсь. Натягиваю маску добряка, открывая дверь ментам. Перетираю с ними.

Да, крики. Жалобы на шум.

Что удивительно, никакой уебок не жаловался, что я девочку обижаю. Чё, не просёк женишок фишку?

Тупым оказался.

И пусть Ярослава не пиздит, что он ей никто. Никто – с веником не припирается. И это – новая капля гнева.

Разум растворяет.

По телу будто электрошоком ебашат. Каждый раз. На каждую мысль о девке. Нервы выкручивая. Сжигая их к хуям.

– Немного перестарались, – отмахиваюсь. – Давно не видел невесту, сошли с ума. За это штраф полагается?

У меня нет времени возиться с ментами. Проще по-хорошему разойтись. Чем своих людей посылать разбираться.

Дрянь права. Это не мой город. И больше времени займёт, чтобы всё замять.

А я времени – дохуя потерял.

Из-за той девчонки, что в спальне прячется.

Прячься, дрянь ядовитая. Не поможет.

– Штраф готов оплатить, – достаю бабки. – Хватит? Ещё что-то?

У ментов глаза загораются. Да, город не мой. Но тут такие же менты прикормленные. На деньги падкие. Всё сделают.

Несколько купюр и похуй всем, что тут девка орала. Ещё накину – труп помогут вынести.

Прав был Вар.

Все, суки, продажные.

Жаль, что моя девчонка – не оказалась исключением.

– Капитан, – окликаю мента. – А чё с мигалками-то?

– А, – усмехается. – Развлекаемся так.

– Понял. Ну, развлекайтесь.

Захлопываю дверь. Скалюсь.

И на эту помощь ты надеялась, Ярослава?

Глава 7

Я с тоской смотрю в окно. В салоне очень душно и тесно. Или это только кажется из-за вибрирующей злости Наиля?

Мы только вдвоём. Его головорезы – на двух других машинах. Сзади и спереди. Я чувствую себя в ловушке.

Железные стены сдвигаются, сдавливают. Мне нечем дышать. Я хватаю разгорячённый воздух, прижимаю ладонь к груди.

Мне кажется, что в голове тикает таймер. Бомба разорвётся. И час моей казни назначен, просто мне не говорят.

Я пытаюсь собраться, правда. Отключиться от эмоций, посмотреть на всё под другим углом. Придумать, что можно сделать.

Хочется просто развернуться к Наилю, который уверенно рулит, и наорать на него. Отомстить за то, что он моего брата убил!

Но я держу это в себе. Если мужчина не заговаривал сам об этом… Возможно он не знает, что я в курсе?

Считает, что я всё ещё та наивная дура, которая верила? Надеялась, что Гром найдёт убийцу брата. Поможет мне.

Не знала, что это он держал пистолет.

Своей уверенной хваткой, в знакомой позе.

Это может пригодиться? Наверное. Не знаю. Но хватаюсь за любой шанс.

И бегать нельзя! Запрещаю самой себе. У Громова всё продуманно, он не стал бы просто так меня куда-то везти.

Продумал всё.

Значит, обрезал любые варианты к побегу. И мои попытки – провальные заранее, лишь сильнее его раззадорят.

Тогда…

Сижу на попе ровно. Молчу. Запоминаю и анализирую. А после буду пользоваться эффектом неожиданности.

– Что так палишь, Яра?

Наиль хмыкает, а я не отвечаю. Сдерживаюсь. Буквально тисками обхватываю собственные эмоции.

Я не прекращаю дрожать. Сильнее и сильнее, а сердце работает на износ. Бедняжка. Я действительно боюсь, что оно просто остановиться.

Вот весело будет Грому.

Меня нашёл, а информацию не получил.

– Я порос задал, – рявкает.

– Думаю, – я выпаливаю.

– Охуеть. Я думал, что ты не умеешь. Ну, посвяти меня.

Тон Грома подразумевает, что отказаться я не могу. Должна его развлекать разговорами, пока мы не приедем.

Я нервно одёргиваю свитер. Мне хоть одеться позволили. И то хорошо.

Мало нынче для радости надо.

– Про шкатулку думаю, – вру я. – Почему ты сам за ней не поехал. Раз она так важна.

– Снова на твой пиздежь повестись? Нет, на вторую уловку я не поведусь. Там народ проверит всё. Проверит область на засаду. А потом уже… Потом посмотрим, что ты там сделала.

– Я действительно не знала, что это так важно! Я не думала…

– А говоришь, что думать умеешь. Видишь, Яра? Нихрена ты говорить правду не можешь.

Гром издевается надо мной. Только веселье его – тёмное, ядовитое. Сотканное из лезвий и ненависти.

Даже моё имя теперь звучит по-другому. Я была «сладкой» во время флирта. Ярославой – когда мужчина злился.

А вот Яра…

Это что-то новое. И очень неприятное. Наиль словно всю неприязнь вкладывает в эти три буквы.

Гром отворачивается от дороги. Пронзает меня взглядом. Нервы накручивает на шестерёнки.

И они рвутся.

– Да, не умею, – соглашаюсь. – Подумала бы – в жизни бы не взяла ту шкатулку! Подавись ты ею.

– Ага, – ни капли не верит. – Просто так меня решила пиздануть меня по башке?

– Ага, – копирую интонацию. – Трахал плохо, вот и стукнула.

Не могу я молчать. Слова рвутся, вспарывая горло. Мне нужно ответить! Выплеснуть в направлении мужчины.

Я как заряженная вибрирующая частица. Взрываюсь каждый раз, когда взрывается Наиль.

Ну убейте меня за это!

Кажется, именно это Громов и планирует сделать.

Резко сворачивает к обочине, бьёт по тормозам. Я упираюсь ладошками в бардачок, ремень безопасности больно впивается в грудь.

Гром дёргается ко мне, привычно обхватывает пальцами мою шею. Нависает сверху, впиваясь взглядом в лицо.

– Я могу и сейчас натянуть, – ухмыляется хищно. – Раз в прошлый раз не зашло.

– Я обойдусь.

– А мне плевать. Мне вообще теперь плевать, что там у тебя происходит. Ясно? Я хочу получить ответы на свои вопросы. Это всё, что меня волнует. И мне поебать, как я буду эти ответы получать.

Я не сомневаюсь в этом. Ни капли надежды, что в Наиле осталось хоть что-то хорошее.

Его синие глаза – холодом наполнены. Полнейшим безразличием.

– Я говорю правду, – выдавливаю тихо. – Про шкатулку. Я не планировала… Я ударила первым, что попалось под руку.

– Там пушка валялась. Стрелять я тебя учил. Хули не стрельнула? Раз не анализировала.

Глава 8. Гром

С Психом мы говорим долго. Обсуждаем все поставки.

Мои каналы перекрыли. Обрезали привычные ходы. Пытаются загнать и из бизнеса выжать.

Получилось, пока я за решёткой чилил. Но я себе эту жизнь выгрызал с пятнадцати. И сейчас хватку терять не собираюсь.

Поэтому – работаем.

Думаю, как достать массовый заказ для Психа. А ему всё всегда срочно нужно. Никакого терпения.

Но это позволяет отвлечься. С головой в работу нырнуть, а не думать, что там Ярослава в очередной раз надумала.

Последние месяцы этим и жил, сука. Четыре – представлял, как девчонку придушу после «отсидки». После два – ебашил.

Не спал, не жрал, нихуя. Только работал, разгребал. Чтобы отрубало, и эта дрянь хотя бы в снах не приходила.

Сейчас тоже работает.

Продумываю схемы, обсуждаю с Психом сроки. Согласовываем оплату. Сразу закладываем в план последующие поставки.

Усмехаюсь. Чувствую, что возвращаюсь.

– Закончили? – Вар заходит в кабинет, когда я плещу себе виски. – Как прошло?

– Нормально, – киваю, падая в кресло. – Работаем. Но понять не могу, что за глобальные перестройки. Всех шатает.

– Кроме столичных. У них всё схвачено, битком.

– Думаешь, кто-то пробиться пытается? – прикидываю. – Регионы подмять хочет?

– Меня уже дважды подорвать пытались. Кто бы ни рыл, они хотят всё сразу захватить.

– Либо крысы активизировались, когда запахло кровью.

– Либо так.

Я обдумываю разные варианты. Схватить суть пытаюсь. Но на день вылетаешь из игры – и в аутсайдерах.

А я полгода проебал. Друзья – братья мои – они подхватили, прикрывали где могли. Но не я один оказался под следствием. Мутно всё.

Ко мне прикопаться нельзя было. Всё чисто, схвачено. То, что Сурового повязали – это дало толчок для проверок. Но помогли, конечно, показания дряни моей ядовитой.

Написала, блядь, сочинение от души. На несколько листов, с подробностями в красках.

В писатели надо было идти. Фантасты.

Злость привычно вспыхивает. Щедро меня девчонка бензином зарядило. Одна мысль – и нахуй всё крушить хочется.

Но сейчас торможу. Обдумываю услышанное. Прикидываю.

«Потому что ты убил Вячеслава!»

Крик в ушах звенит.

Пальцами сильнее сжимаю бокал.

Поэтому, сука, пошла к ментам? Сдавать побежала, желая засадить?

Возможно. Хоть какое-то объяснение появилось. Ничерта оправданием не служит. Смягчения приговора для неё не будет.

Но объясняет, да.

– Что твоя девка? – спрашивает Варвар. – Разобрался уже? Получил от неё информацию?

– В процессе, – цежу, заливаю гнев алкоголем. – Всплывают новые факты. Хочу их проверить.

– Какие факты? Ещё пусть ещё лепить начнёт, что под давлением писала. Ясно что сама всё. А я тебе говорил, что шлюхи…

– Заканчивай.

Не сдерживаюсь. Рявкаю. Привычная реакция просыпается, наружу рвётся.

Презираю себя за эту слабость.

Но не могу по-другому.

– Ебать, – Варвар откидывается назад. Располагается в кресле. Щурится. – Да бля, нет. Гром, ты с ней пару часов, и снова поплыл? На бабу повёлся?

– Не повёлся, – отрезаю. – Но что-то не сходится. Не ложиться карту на карту.

– Зато девка твоя под других прекрасно ложится.

– Хлебало завали!

Срываюсь. Получаю от друга усмешку. Лучшее доказательство того, что я не в адеквате. А он прав.

Ведёт.

Бросает из крайности в крайность.

Нагнуть и трахнуть.

Башку ей прострелить.

Оправдание найти.

Мозги не работают. Просто сгорели к чертям. Эмоциями живу.

А они тёмные. Жёсткие. Расправы требующие.

Демоны беснуются. Вырваться пытаются, окончательно отключить разум хотят.

Просто подняться на второй этаж. Где Ярослава спрятана. И сделать с ней всё, что полгода представлял.

– Ты знаешь, как у нас защита свидетелей работает? – спрашивает, хотя и так понятно. – Хуёво, Гром, очень хуёво. Никто таким не станет заниматься просто так.

– Меня засадить не просто.

– Да, но заметь. Её оформили, а после – не дёргал никто. Просто новую жизнь организовали. Скажи мне, кто так поступает? Спрячет просто, чтобы ты не добрался. Ты же не тупой. Понимаешь, что всё странно выглядит.

– Вот именно. Странно. Шкатулка знаешь где? По её словам – где-то в овраге валяется. Нахуя так поступать? Она могла бы толкнуть через кого-то на чёрном рынке.

Глава 9

«Ты можешь сбежать, Слав. Я помогу».

Голос Мота звучит в голове. Раз за разом весь разговор прокручиваю, пока прохладный воздух бьёт в лицо.

Вспоминаю, как парень зашёл в комнату. Нет, мужчина. Взгляд совсем другой. Манера разговора. Изменился.

Как предложил сбежать…

И как внутри всё задрожало от надежды.

А теперь я всматриваюсь в ночную бездну, ветер бьёт по щекам, а сама ни в чём не уверена.

Я всё правильно сделала! Я правильно выбрала!

Но сомнение топит, раздирает сознание.

– Сука!

Я вздрагиваю, когда Наиль оказывается рядом. Заполняет собой всё пространство, настигает.

А я надеялась, что хоть ненадолго избавлюсь от его присутствия.

Я резко оборачиваюсь. Отскакиваю от окна, сбиваю ладонью что-то со стола.

Я не думала, что он будет тут…

Что так быстро…

Ворвётся. Настигнет.

Мужчина сжимает ладонью дверной косяк. Застывает на пороге, рассматривает меня.

Снова этот взгляд. С момента встречи – только он. Будто Гром ненавидит так сильно, что убить готов.

Надеется, что это благодаря мысли произойдёт – и руки пачкать не придётся.

Кожа вспыхивает от его внимания. Мужчина часто дышит, его грудная клетка ходуном годит.

Что лишь сильнее тревожит.

Я мечтала, что Гром напьётся со своим пугающим другом. Забудет обо мне до утра. И у меня будет время прийти в себе.

Но он врывается в мою комнату заточения.

И смотрит.

Всё смотрит, заставляя меня нервничать.

– Мне было душно! – оправдываюсь. – Правда. Тут пахнет сигаретами, всё в дыму… Не очень приятно, я лишь приоткрыла… Тебя не было долго! Я бы сбежала, если бы захотела!

Слова со скрипом вылетают из меня. Заставляю себя оправдываться, потому что глаза мужчины…

Они из тёмно-синих в сплошную темноту превращаются. Пугают очень сильно.

Вдруг Наиль ещё какую-то ложь услышал? И поверил в неё. И пришёл меня наказывать.

Мужчина не двигается. Ничего не говорит. А мне хочется в это распахнутое окно выпрыгнуть. И плевать, что второй этаж.

Просто спастись. Я чувствую, как натянутые нити нервов лопаются. Не выдерживают такого напряжения.

– Не понял, – качает головой, словно морок с себя сбрасывает. – Ты… Ты что тут делаешь, сладкая?

– Я… В смысле?

Я хлопаю ресницами, оглядываюсь. Гром не знал, что меня в эту комнату привели? Варвар сам выбирал, я ни при чём!

А после понимаю. Наиль думал, что я сбежала. Надеялся на это! Специально подговорил Мота предложить мне помощь, чтобы после догнать. И наказать!

Всё, чего мужчина хочет – моей крови.

А когда не может получить…

Придумывает различные проверки.

Я правильно сделала, что не послушала Мота! Поняла, что он лишь подставить меня хочет. Верно выбрала.

Я рвано вдыхаю. Сжимаю челюсть, а саму потряхивать начинает от злости. Что я какое-то развлечение для Громова.

Его ручная марионетка, которую он хочет крутить и сломать.

– Прошла я твою проверку?! – рявкаю, не сдержавшись. – Всё, доволен? Не сбежала! Можешь заканчивать. Не обязательно опять своего брата использовать.

– Ты только не расстраивайся сильно, девочка.

Ухмыляется. Я хмурюсь от того, что Наиль впервые не реагирует злостью в ответ. Наоборот, расслабляется словно.

Наше «зеркало» сломалось?

Или что?

Мужчина плавно двигается по комнате. Передвигает стул, чтобы сесть напротив меня. Лицо моё разглядывает.

Тянется за пепельницей, прикуривает сигарету. Всего его движения – плавные. Хищные.

И нарочито неспешные. Чтобы сильнее закрутить во мне винтики волнения.

– Я брата не просил, Яра, – ошарашивает. – Он сам решил.

– Что? – я облокачиваюсь о стену. – Но…

– Дай угадаю, план тебе дал? Пути отхода?

– Нет. Я… Он ничего не предлагал. Я так ляпнула.

Бормочу, кусая внутреннюю сторону щеки. Лихорадочно соображаю, что теперь сказать.

Получается…

Идиотка!

У меня был шанс выбраться, а я не поверила. Не рискнула снова играть с яростью Громова.

Ещё и Мота подставила, который мне только хорошего желал. Всем рискнул, чтобы меня вытащить.

– Можешь не пиздеть, – стряхивает пепел. – Брату ничего не будет. Так, рявкну и прощу. Он ведь семья. Да я и так знаю. Пришёл. Сказал, как выбраться. Что меня отвлечёт. А тебе надо бежать. Так всё было?

Глава 10

– Вот тут развернуться надо.

Мой голос звучит сухо. Обнимаю себя за плечи, оглядываясь. Уже светает, я пытаюсь вспомнить дорогу.

Воспоминания словно смазанные! Я была не в себе, когда всё происходило. Когда меня везли в новый город…

Всё так быстро происходило, запутанно. Я лишь прижимала к себе шкатулку, спрятанную в мешок.

Косилась на полицейского, боясь, что он всё поймёт. И тогда меня посадят! Из-за Грома посадят!

Я просто…

– Вот тут медленнее.

Я произношу всё без эмоций. На Наиля стараюсь не смотреть. Просто выполняю то, что он говорит.

Я не сдалась, но и бороться сейчас бессмысленно. Я ничего не добьюсь. Не знаю, что вообще можно случиться в таких условиях.

Мы медленно едем по пустынной трассе. Друзья Наиля всё перекрыли, только мы тут. И ещё две машины с его охраной.

– Вот эта вывеска, – указываю пальцем. – Я её помню. А потом… Мы немного проехали, и я попросила выйти. Как очнулась и потребовала остановки.

– Ты реально не шаришь, куда выбросила? Просто рандомно?

– У меня на руках была улика! Что я тебя грохнуть пыталась.

– А ты пыталась? – Гром сильнее руль сжимает. На меня косится. – Чистосердечное, Яра? В моём случае – смягчения приговора не будет.

– Мне уже плевать. Ты всё равно сделаешь, как решишь. Хоть буду я брыкаться, хоть нет… Тебе плевать. Вот и мне плевать. Хорошего от тебя ждать не стоит.

Раздаётся скрип кожи. Так сильно мужчина сжимает руль. Сжимает челюсть, смотрит только вперёд.

От него словно искры отлетают. Я – отворачиваюсь. Решаю, что лучший выход… Просто игнорировать это всё.

Раньше я постоянно пыталась сбежать! И ничего не получалась. Возможно – это знак?

Что мой путь к спасению – просто ждать. И всё обязательно решиться. Как-то. Само собой.

Вдруг к папе придёт озарение. Он почувствует, что со мной что-то случилось. И быстро всё решит, как в прошлый раз.

Я не верю, что отец хоть как-то с подставой связан. Он не мог меня подвергнуть риску.

Он едва не с сердечным приступом слёг, когда узнал всё. Защитить меня пытался, всё на кон поставил. Боялся, что и второго ребёнка потеряет.

Свои скромные сбережения мне отдал, до последней копейки. Чтобы я смогла новую жизнь начать.

И всё зря.

Я снова в лапах Грома. Снова жизнь папиного ребёнка зависит от этого психа! Он же…

Ему плевать. Он в лицо Вячеслава смотрел. А потом… Выстрелил. Просто, жестоко. Без капли сомнений.

А я… Я для него тоже ничего не значу. Лишь развлечение. Какое-то извращённое желание. Заполучить сестру того, кого убил.

В глазах пощипывает. Я отворачиваюсь к окну, якобы высматриваю нужное место. На самом деле – скрываю слёзы.

Очень горько. Накрывает, как давно не было. Я жила на злости и ненависти. А теперь… Медленно от горечи умираю.

– Стоп!

Вскрикиваю истерично, Наиль бьёт по тормозам. Я упираюсь ладонью вперёд, боясь, что ремень не справится.

В груди жжёт, и бедро тоже огнём опаляет. Медленно опускаю взгляд вниз, смотрю через плену слёз. Понимаю, что Гром схватил меня, тоже удержал.

– Тут где-то вышли! – шумно дышу, дёргаю ручку. – Выпусти! Я покажу, где.

– Без глупостей, Яра.

Мужчина цедит, разблокировав двери. Я выскакиваю. Жадно втягиваю весеннюю прохладу. Радуюсь призрачной свободе.

Меня потряхивает. От эмоций и холода. А кожа просто пылает в том месте, где касался Гром.

Не-на-ви-жу!

Он меня уже облапал, а потом – ушёл просто.

Хорошо, что ушёл!

Но…

Ушёл же!

Мудак.

И я рада этому. Очень рада. Но…

Я просто его ненавижу, да. Поэтому и каждое действие воспринимаю в штыки.

Ветки хрустят под ногами, я стремительно двигаюсь вперёд. Ухожу в лесную чащу. Пытаюсь хоть что-то вспомнить.

– Сбегать не советую, – летит в спину. – Гризли нападёт и твою пустую башку отгрызёт.

– Лучше с медведем, чем с тобой! – я замираю. – Ну… Где-то тут?

– Где-то тут? Ты ебнула шкатулку за миллионы и не знаешь где?

– Я не знала, что она такая дорогая! И не понимаю, в чём ценность. Я просто… А чего ты от меня ожидал, Наиль?! Как я должна была поступить? Прийти и поговорить. Знаешь, ты грохнул моего брата, но дай уйти? А? Охуенный диалог!

Я вскрикиваю, когда Наиль оказывается рядом. Больно сжимает мои плечи, до пульсации по всему телу.

Впечатывает в ближайшее дерево, отчего кора царапает кожу.

Рявкает:

– Да, блядь! Именно так ты и должна была поступить!

Глава 11

Я сука?!

После всего, что натворил мужчина – сука я?

Ублюдок!

Мычу в поцелуе, пытаюсь это высказать, но Гром не позволяет. Давит пальцами на мои скулы, держит крепко.

Кожа пульсирует, а губы – горячим опаляет. Наиль врезается жарким и требовательным поцелуем, не отпускает.

Спина ноет от столкновения с деревом. Мужчина буквально вжимает меня, вдавливает, не позволяя ни на миллиметр сдвинуться.

Я пытаюсь его оттолкнуть, упираюсь ладонями в грудь. Ноготками попадаю по шее, но это не мешает.

Наиль лишь сильнее целует, заставляя меня пылать от его прикосновений. Толкается языком, давит на затылок.

Он как кукловод. Управляет мной, берёт то, что хочет.

Я кусаюсь. Царапаюсь! Но Гром ни капли не обращает внимания на это, лишь усиливает напор. Ломает под себя.

Дикий. Бешеный.

И своим бешенством меня заражает. Отправляет! Он вынуждает меня чувствовать то, чего я не хочу. Не с ним!

Как в груди всё привычно сжимается. Нитями обвивает, тянет к мужчине. Сердце быстро-быстро выстукивает. Разрывается от эмоций.

От того, что мне хорошо. Когда ногти царапают мой затылок, а наши языки сталкиваются.

От того, что мне хреново. Из-за того, что хорошо. Потому что я не могу реагировать так на Наиля. Права не имею.

И всё же по телу проходит вибрация. Короткими вспышками, оседая радиоактивной пылью внизу живота.

Гром запускает ладонь мод мой свитер, касается обнажённой кожей. Разрядами тока бьёт, вдавливая подушечки пальцев.

Меня колотит. Спазмами схватывает. Я будто распадаюсь, ломаюсь, в пыль превращаюсь.

Ветер бьёт по телу, эту пыль развеивает. И исчезаю под напором Грома, растворяюсь. Не существую больше.

Только пульсация остаётся. Сильная невыносимая пульсация.

Всё прекращается резко. Гром отрывается от меня, отшатывается будто. Его глаза затянуты поволокой, на шее – царапины, оставленные мной.

– Отрава, бля, – выдыхает рвано. Горячим дыхание бьёт по коже.

– Это ты… Ты всё отравляешь, – отвечаю хрипло.

Я прикасаюсь пальцами к губам. Они пульсируют. Кровь под тонкой кожей бурлит, пузырьками покрывается.

Ловлю внимательный взгляд мужчины. Демонстративно провожу пальцами по губам, будто стирая прикосновения. Морщусь недовольно.

– Ты всё портишь, а потом других обвиняешь! – вспыхиваю. Кожу стягивает как при температуре. – Не смей меня целовать.

Мои требования – ничто для Грома. Но я не могу смолчать.

Не могу закрыть глаза на его нападки.

Игнорировать тот факт, что на несколько секунд… Я ответила. Поддалась.

Гром отходит, и я пользуюсь моментом. Сама отскакиваю. Отхожу от него как можно дальше.

Ноги вязнут в грязи, но мне плевать. Хочу сохранить как можно большее расстояние между нами.

Мы словно радиоактивные частицы. Которые взрываются при столкновении друг с другом. Так что лучше держаться подальше от Наиля.

– Моей вины нет, – повторяю, присаживаясь на корточки у сосны. Сил больше нет, ноги не держат. – В том, что случилось с Мотом так точно. Как это вообще связано? Ты влез в криминал! И его затащил…

– Я не тащил, – отрезает мужчина. – Ты привыкла считать Мота невинным мальчиком, но это далеко не так. Иногда… Он ещё хуже меня. Он сам принял решение. Я лишь присматривал, чтобы он не влез в какое-то дерьмо, решив самостоятельно пойти в криминал.

– И всё же… Тебя арестовали, но он-то как пострадал?

– Он взвесил всё на себя. Он мой наследник, Яра. Приёмник. Его попытались убрать, пока я не могу за решёткой ответить.

– Но я не виновата! Ты оказался за решёткой, потому что совершил преступление.

– Скажи, что именно? Как много раз я тебя изнасиловал, а? Натягивал силой и не заметил, походу. А кого конкретно грохнул? А то ты так расплывчато описала… Может нахуй всех перестрелять и тебя трахнуть? Память освежить.

Это было написано в тех заявлениях?

Которые на меня повесели, хотя я ни при чём?

– Я из-за этих показаний оказался в тюряге, – выплёвывает мужчина. – Сюрприз, сука. В моих делах, Яра, всё схвачено. Никто не тронул бы, нужные места перекрыты. Но твои заявы… Прекрасный подарок тому, кто хотел меня убрать.

– Я не писала! Клянусь. Я… Я братом бы поклялась, но он мёртв! Но я не писала этих ебанутых заявлений!

Я устала это повторять. Так устала. Мне кажется, вечность проходит с нашей встречи. А не одна ночь.

Я прикрываю глаза, успев заметить, как лицо Грома становится напряжённым. Он обдумывает всё сказанное.

Хоть немного верит?

К черту. Я хочу отсюда убраться! И плевать мне, что думает мужчина. Нужно найти ту шкатулку, отдать и надеяться, что после этого Наиль отпустит.