Джекпот для миллиардера. Создана для тебя.

Глава 1 Алексеева

- Алексеева, вы с чего взяли, что я вот так возьму и подпишу ваше заявление?

Маргарита Павловна посмотрела на меня поверх своих очков. В животе завязался болезненный узел, и стало так тоскливо, хоть плачь. Для меня было жизненно важно уехать на выходных в Сочи.

Мы с девчонками запланировали эту поездку ещё с марта месяца. Шестое, седьмое июля. Ивана Купала на Чёрном море. Как сказала Танька, моя заклятая подружайка, самый сильный день для того, чтобы приворожить жениха.

Нет, не то, что мне уж очень хотелось замуж, но, как сказала опять та же Танька:

- Алексеева, это просто крайне неприлично в твоём возрасте сидеть в девках!

А какой он, мать его, этот возраст. Мне всего-то двадцать восемь, вся жизнь впереди. Но нет, нашему гуру семейной жизни, которая уже успела к своим двадцати девяти годам три раза сбегать в загс, моё спокойное одиночество не давало покоя. Поэтому полгода назад она дала себе слово, что к концу этого года выдаст меня замуж.

Я особо и не возражала. Ну, во-первых, потому что мне было как-то пофиг, а во-вторых, спорить с Сергеевой — все равно, что писать против ветра.

Таким образом, еще в марте было решено, что мы едем меня привораживать всей нашей честной гоп-компанией и ни куда-нибудь, а в Сочи, где у последнего Танькиного мужа был свой отель «Эпикурион», расположенный недалеко от Дачи Сталина.

Вот благодаря всему этому сейчас я стояла и потела в кабинете у нашей драконессы Маргариты Павловны, которая здорово напоминала свою тезку из «Покровских ворот».

- Алексеева, ау!

Я вздрогнула и стыдливо улыбнулась.

- Ну, может потому, Маргарита Павловна, что он у меня стоит по графику? — заикаясь, спросила я.

- И что? — она отодвинула моё заявление и, сложив руки в замок, откинулась в кресле.

- И вот. — выдохнула я, разводя руки в разные стороны.

- Похоже, из нас двоих кто-то первый раз слышит такое сочетание, как производственная необходимость. Да, Алексеева?

Производственной необходимостью в этот раз был приезд дорогого сыночка нашей грымзы, великого и ужасного Александра Савицкого, Мистера Твистера.

Нельзя не признать, что этот нехороший человек, из-за которого мой отпуск грозил накрыться медным тазом на пару с личной жизнью, сделал блестящую карьеру.

Он окончил школу с золотой медалью, поступил в МГИМО, ну а куда же ещё могут поступать такие хорошие мальчики, на факультет Международных экономических отношений, который, как вы догадались, тоже закончил на отлично, да ещё и экстерном. Потом магистратура, какие-то звания и, как следствие, приглашение работать в престижную международную компанию, в которой уже через пару лет он стал одним из акционеров. А дальше, как поётся в песне, закружило, понесло, но не в Афган, а в список Форбс.

И вот сейчас это чудо решило посетить свою маман, причём за счет моего отпуска.

- Ну, Маргарита Павловна, — я решила разыграть козырную карту, — мне нужно-то всего три-четыре дня, два из которых выходные, а потом я до следующего года в отпуск ни ногой! Ну, пожалуйста.

- Черт с тобой, Алексеева. Иди, переписывай, но до следующего года я ничего не желаю слышать ни о каких отпусках.

Я выдохнула и поплелась переписывать заявление на отпуск, с тоской думая о том, что только что профукала четыре недели отпуска на четыре дня непонятно чего.

* * *

- Ну что, Алексеева, старая грымза подписала?

Танька висела на ушах уже минут двадцать, чирикая о том, что уже собрала чемодан и находится на низком старте.

- Подписала, — буркнула я, — только теперь благодаря тебе я осталась без отпуска.

- Ну не бухти! Я из кожи вон лезу, чтобы устроить твою личную жизнь, а ты опять чем-то недовольна. Что за неблагодарные люди!

Она бросила трубку, и в ухо полетели частые гудки.

- Ну и пожалуйста!

Отложив свой новенький смартфон, я показала воображаемой Таньке язык.

До конца рабочего дня была ещё уйма времени, и я надеялась доделать проклятый отчёт, чтобы дракониха хотя бы эти четыре дня меня не дёргала.

Телефон опять завибрировал.

- Алексеева, а ты возьмешь свой купальник? Ну тот, с сумасшедшим обезьяньим принтом? — Танька хихикнула, — Возьми обязательно, он у тебя просто улет! И сумку-черепашку.

- Обязательно, а ещё костюм кролика плей-бой! — рявкнула я и отключилась.

Бздзыньк. Бздзыньк. СМСки, и судя по всему от Таньки. Вот ведь, зараза такая, вот хрен успокоится, пока не доведет меня до белого коленья. Открываю телефон. Ну, точно.

« Алексеева, ты что обиделась? Ну не обижа-а-а-йся!» и куча смайликов с нимбом на голове.

«Алексеева, а Стасик сказал, что к нему друг приедет на эти дни. В России проездом. Жутко богатый и холостой! Подумай об этом!»

Бздзыньк.

«И не говори, что я тебя не люблю!»

- Любишь, любишь, - пропыхтела я, вбивая данные в таблицу, - как попа клизму.

Бздзыньк.

«Не забудь купальник!» Смайлик, ржущий до слез.

- Очень смешно, Сергеева. - скривилась я, всё отчетливее понимая, какого дурака сваляла.

Но в моём случае махать кулаками было уже поздно, что сделано, то сделано.

Отчёт я успела отнести драконихе за час до конца рабочего дня, за что тут же отгребла по полной программе.

- И зачем он мне сейчас нужен? Алексеева, когда вы начнёте думать головой, а не тем местом, на котором сидите?

Она стояла у окна и пила кофе из чашки, которая стоила, наверно, столько, сколько стоила моя машина, ну ладно, половина машины, при этом манерно отставив мизинчик с аккуратным маникюром.

- Я думала…

- О! Не утруждайте себя, этот вид деятельности абсолютно не ваше! Поэтому, продолжайте не думать. Надеюсь, ко вторнику вы хоть немного приведёте свои мысли в порядок.

- До свиданья, Маргарита Павловна.

- Всего хорошего.

Она кивнула головой, как Екатерина Великая, отпуская своего холопа на выходные.

* * *

Влетев в квартиру, которую я обожала, хотя ипотека здорово шарахала моему бюджету по печени, я заметалась по комнатам, бросая вещи в разнастанный чемодан.

Глава 2

Сочи встретил нас своими плюс тридцатью тремя градусами в тени.

Было ощущение, что меня шарахнули по башке раскаленной сковородой. Спасло только то, что машину Танькиного мужа подали почти к самому трапу. Этим курицам было всё равно, они всю дорогу накачивались шампанским, пели песни и показывали стюардам стриптиз. Так что, вывалившись из самолета, они и не заметили такого скачка давления, а горланя: «Море зовёт, волна поёт, а мы такие загораем…!» — ввалились в лимузин. Я подошла к водителю и заискивающим тоном, кивая на пассажирское сидение, спросила:

- Можно?

- Конечно.

Плюхнувшись рядом, включила кондей на полную и собрала волосы в высокий хвост.

Мотор заурчал, и мы тронулись. В перегородку забарабанили. Водитель нажал на кнопку, и она с легким шорохом опустилась.

- Алексеева, а ты это чего слиняла от нас?- Танька икнула, стрельнув в сторону водителя. — Или положила глаз на нашего Димочку?

Водитель обернулся и улыбнулся Таньке, показывая такие себе не дешёвые виниры.

- Доброе утро, Татьяна Львовна! Как у вас дела?

- Привет, Димусик, да всё пучком, — опять икнула. — Вот приехали Алексееву замуж выдавать, а она на нас дуется.

- Сергеева, — я резко обернулась и злющими глазами уставилась на Таньку. — Ты весь Сочи поставишь в известность, за каким лядом вы меня сюда отбуксировали? Может, ещё устроим аукцион по продаже моей девственности, как в древнем Каире?

Димусик покраснел и сделал музыку погромче.

- А что, прекрасная мысль!- она кувыркнулась обратно в салон. — Девки, вы слышали, что хочет наша недотрога?

Я взвыла и, развернувшись, залезла коленями на сиденье, чтобы быть лицом к этому пьяному курятнику.

— Сергеева, если ты сейчас не заткнешься, я тебя прибью!

Я попыталась ухватить её за руку, но, перевесившись через сиденье, потеряла равновесие и грохнулась вниз, повиснув на спинке.

Танька заржала, и я почувствовала, как по волосам потекло липкое теплое шампанское.

Машина затормозила.

— Добрый день, лейтенант Иволгин, ваши документы. Нарушаем.

— Слушай, Колян, тебе что, докопаться не до кого?

Я пыталась хоть как-то принять более-менее приличное положение, чувствуя, как юбка безбожно ползет вверх, и по голым ягодицам начинает прогуливаться холодный ветер из кондея, но сегодня фортуна была явно не на моей стороне, и ситуация только ухудшилась.

Судя по всему, лейтенант заглянул в салон, так как раздался раскатистый мужской смех.

— Дим, а твой босс знает, чем ты занимаешься в его машине? Задница, конечно, знатная, просто орешек, но какого черта твоя баба делает?

На мою пятую точку легла теплая рука и, о боже, поправила юбку! Мимо моего лица промелькнула Танькина грудь.

— О! Колюня! Ты опять тут?

— Татьяна Львовна, какими судьбами?

— Да вот, приехала подругу замуж выдавать!

Убью, заразу!

— Как тут в этом сезоне с холостяками?

Колюня заржал.

— С учетом того, что в понедельник начнется форум, думаю, сейчас начнется самый клёв.

— Отлично!- Сергеева смачно икнула и протянула лейтенанту бутылку. — Будешь?

— Спасибо, Татьяна Львовна, не могу, на дежурстве не употреблямс, но вечерком зайду со своей благоверной.

— Замётано! Бывай, до вечера!

— Счастливого пути, дамы! Станиславу Олеговичу огромный привет.

— Обязательно!- Танька отдала размашисто честь и рявкнула: — Димасик, газу!

Машина тронулась с места, и шампанское опять полилось на мою голову.

— Сергеева, мать твою за ногу, — гаркнула я. — Кончай меня поливать.

- Ой, прости-прости.

Её лицо материализовалось перед моими глазами.

- Алексеева, ты слышала? Форум! А это значит, что целая куча богатых, холостых мужиков слетится сюда со всей страны. И, кстати, знаешь, где они остановятся?

Она опять икнула, обдав меня кислым запахом алкоголя.

- Правильно! - она подняла вверх указательный палец. - В «Эпикурионе»! А там мы уже расставим свои шелковые сети! Ну, разве же я у тебя не умница?

- Да просто пипец какая! - прошипела я, пытаясь хоть как-то принять нормальное положение. - А вот если ты мне ещё и поможешь, цены тебе не будет.

- Ха! А мне и так нравится! - хихикнула она. - В этой позе на твою задницу открывается просто убийственный вид. Как говорится, товар лицом!

Я застонала и, сделав последнее усилие, оттолкнулась ногами от торпеды и кубарем влетела в салон.

- О, девочки, а вот и наша Алексеева собственной персоной! - Танька подняла мою руку и помахала ею в воздухе. - А что мы делаем с теми, кто опаздывает к чаю?

- Наливаем штрафную! - хором заголосило пьяное трио.

В моей руке оказалась початая бутылка Cristal, и шампанское полилось в мой рот пузырящейся золотистой струёй.

* * *

К «Эпикуриону» мы прибыли через полчаса. За это время в меня влили всю бутылку шампанского и скормили пару шоколадок. Игристый алкоголь, помноженный на голодный желудок, даёт непредсказуемый результат.

И вот я уже из ангела превратилась в буйную ведьму, громко обсуждающую начальные ставки на аукционе по продаже моей же невинности.

- Начнём со ста тысяч долларов! - хихикнула я, представляя себя на месте Анжелики, выставленной на алжирском невольничьем рынке.

- Точняк! - хихикнула Танька. - Верок, давай, фоткай её! Алексеева, ну-ка позу секси-пекси!

Я встала, выгнувшись назад, откинула голову, вытянула губы трубочкой и втянула живот.

- Алексеева, - Танька заржала, - секси-пекси, а не «утро перед выпускным»! Не халтурь! И волосы! - она ткнула пальцем в мой хвост. - Волосы распусти, а то ты на училку начальных классов похожа, а не на роковую одалиску из гарема султана!

Сдернув резинку, я взбила волосы, наклонилась и, резко выпрямившись, откинула голову назад.

Верунька бешено защелкала своим айфоном.

- О! - Сергеева показала большой палец. - Просто блеск! Да если бы я была мужиком, сама бы на тебе женилась! Выкладывай! Девчули, нам нужен крутой слоган!.

Глава 3

Тело горело в пламени желания. Его крепкие руки уверенно скользили по груди, перекатывая камешки сосков между пальцами. Губы покрывали лицо легкими, обжигающими поцелуями. А потом они спустились к ключице и ниже, ниже, ниже, туда, где его волшебные пальцы уже колдовали над моим телом, даря наслаждение. Он приподнял мои бедра и, наклонившись к моему уху, прокричал:

- Алексеева, мать твою за ногу, кончай дрыхнуть, тут такой треш творится!

Меня буквально подкинуло на кровати. Минуты две я даже не могла сразу понять, где нахожусь. Голова трещала, во рту было ощущение, словно все кошки мира по очереди мне туда, пардон, нагадили. Какая-то сволочь скакала по моей кровати, на что мой желудок начал реагировать подступающей к горлу тошнотой.

- Алексеева! Какого хрена ты натворила? Ты в курсе, что весь интернет стоит на ушах? Ты сейчас просто мем! Обошла даже Байдена!

Лицо Таньки расплывалось у меня перед глазами.

- Сергеева, зараза, кончай скакать, как бешеная блоха!

- Ты смотри, что творится!

Она ткнула мне под нос телефон, тыкая в экран наманикюренным ногтем, который можно было точно причислить к холодному оружию.

В комнату влетели Верунька и Лерка.

- Алексеева! Ты стала событием века!

Я затрясла головой, кубарем скатилась с кровати и на полусогнутых ногах понеслась в туалет, где минут двадцать обнималась с фаянсовым другом.

- Верка, - орала Сергеева, - набери ванну этой дурынде, её нужно в срочном порядке в товарный вид приводить!

- Лерка, кинь в стакан пару Алка-Зельтцер и влей в неё. Через полчаса приедет Антуан, наведет ей марафет. Уже народ съезжается! Время к полуночи!

Я высунула из клозета взлохмаченную голову и осоловевшими глазами наблюдала за сумасшествием, которое творилось в моей комнате, вообще не понимая, что происходит.

- Эй, Алексеева, отомри! За тебя уже пол-ляма дают!

- Чего?

Сердце ухнуло и улетело в пятки. Я в панике пыталась сообразить, о чем она говорит, вспоминая прошедший день. Пока меня не осенило. Аукцион! Я не могла поверить в то, что эти идиотки это сделали на самом деле!

- А ну дай телефон!

Я выхватила у Таньки её айфон последней модели и дрожащими пальцами набрала её суперсекретный код «000000».

Экран мигнул, и я увидела окно ставок, где последнее предложение от неизвестного под ником Савва составляло пятьсот тысяч евро.

Я икнула и стекла по стене на пол.

Лерка присела рядом и сунула в руки стакан с шипящими таблетками.

- Катюш, выпей, станет легче.

Я благодарно улыбнулась, хотя, честно сказать, было желание прибить этих глупых куриц по очереди, а потом и себя заодно, так как память вернулась в полном объёме, и меня, за моё вчерашнее поведение, тоже нельзя было назвать примерной девочкой.

Голова Веруньки выглянула из ванны.

- Алексеева, звездуй сюда!

Я послушно встала и поплелась в ванну, через край которой лезла пушистая белая пена с ароматом бабл-гама.

Хотелось лечь и утопиться, но Сергеева приказала оставить дверь открытой, как будто боялась, что я сигану вниз с тринадцатого этажа.

В дверь постучали.

- Антуан!

Визг Таньки ножом полоснул по мозгам, которые только-только стали приходить в норму.

- Тати, mon amour, ну покажи мне этот бриллиант, который сегодня свел с ума всех самых завидных холостяков страны?

- В ванной отмокает! Можешь идти глянуть. Работы у тебя вагон и маленькая тележка.

В дверях появилось… оно. Я не сразу смогла определить, мужчина или женщина появился на пороге ванной комнаты. Грива из синих дредов, брови Пьеро, выбеленная до мертвенно синюшного цвета кожа с таким обилием пирсинга, что он весь звенел при малейшем движении. Безразмерный балахон расцветки пожар в Африке и… копыта? Вместо ног были самые настоящие козлиные копыта!

Смущенно улыбнувшись, я подняла руку, помахала ею этому явлению природы и тихо сказала:

- Здрасти.

- Оу! - его суперброви поползли вверх. - Да вы просто пончик к утреннему кофе, моя дорогая. Тати! - он повернул голову. - Сколько там на твоих деревянных?

- Двадцать два, ноль, ноль!

- Magnifique! Дорогуша, вылавливай свою попку из джакузи и начнем творить волшебство!

Он взмахнул своими кисточками и подмигнул.

- Сегодня твоя ночь, Золушок!

Я криво улыбнулась и пожала плечами.

* * *

Почти час Антуан издевался над моими волосами и лицом, развернув меня к зеркалу спиной. Танька приволокла свой гардероб и придирчиво рассматривала своё шмотье, равнодушно бросая на пол то, что, как ей показалось, не подходило для моего королевского выхода в свет.

В конце концов, она остановилась на красном мини-платье, усыпанном пайетками, на тонких бретелях с натуральными гранатами.

- Верка, где твои лабутены? Тащи сюда! - она махнула Веруньке рукой, и та сайгаком понеслась в свою комнату. - Лерок, где твой комплект с брюлями, который Стасик задарил тебе на свадьбу? Они к этому платью будут самое оно!

- Сейчас!

Ещё пять минут и…

- Madame et Monsieur, que Vénus apparaisse au monde!

Антуан развернул кресло, и я уставилась на своё отражение в зеркале.

- Твою-то мать, чтоб я сдохла! - вырвалось у меня непроизвольно.

Я прижала руки к лицу и закрыла глаза, втайне надеясь на то, что всё, что сейчас происходит, это продолжение какого-то кошмара, навеянного шампанским, хотя первая часть этого сна была еще довольно-таки ничего.

В голове зазвучала песня Иванушек:

«…Кукла Маша, кукла Даша,

Просто дети стали старше…»

- Алексеева, это просто отпад!

Танька взвизгнула и стала трясти меня за плечи.

- Да они просто с ума сойдут от одного твоего вида, дорогуша! - пропел Антуан, поправляя длинными тонкими пальцами завитые тугими бараньими кольцами локоны, которые обрамляли моё зашпатлёванное лицо.

- Это точно, - прошептала я. - И сожгут на костре, как ведьму.

Он протянул ко мне руки.

Глава 4

Я рыдала белугой, закрывшись в туалете на первом этаже «Эпикуриона». Позорище! Меня продали! Ну, одно радует, что за космические пол-ляма евробабосиков. Я стала звездой интернета! Как там было? Была ты просто Люба, теперь звезда YouTube? А самое главное, я, вернее моё тело, принадлежит неизвестно кому, и в любой момент счет на выплату долга придется оплатить.

- Екатерина Владимировна, с вами всё в порядке?

В дверь постучали. В голосе Геворга Майсуридзе слышались нотки неподдельного беспокойства, и от этого истерика пошла на второй круг.

- Екатерина Владимировна, позвольте вам помочь? Не волнуйтесь, я достаточно компетентен в этих вопросах.

- В каких, в каких вопросах вы компетентны? – крикнула я, в панике размазывая по лицу шедеврум Антуана. – В вопросах лишения невинности? Не смешите меня! Тут таких спецов, от сантехника до президента, на метр по пять штук.

Я встала, подошла к зеркалу и уставилась на своё отражение.

Из зеркала на меня смотрело творение, как минимум, Пикассо, этот, как его, «Рот глазами ушей»!

- Алексеева, да ты просто бомба! – сказала я себе, открывая кран на полную и засовывая под холодную струю свою пустую пьяную голову.

- Екатерина Владимировна! Позвольте мне войти! – стук в дверь. – Вы меня не так поняли! Я на самом деле врач и могу вам помочь.

- Да-да, конечно! – пробулькала я из-под крана. – Скажите ещё, что вы известный торакальный хирург, светило мировой медицины, который вот так запросто отвалил пол-ляма за пьяную тёлку!

- Екатерина! Не валяйте дурака! Откройте немедленно! Ну что за детский сад!

- Да чтоб ты провалился!

Оставляя за собой мокрую дорожку на итальянской плитке, я дошлепала до двери и провернула ключ.

- Ну, какого вам от меня надо? Что, так неймётся? Прям пять минут не подождать, пока я оплачу свою потерянную невинность?

Геворг хмыкнул и спокойным жестом протянул мне полотенце.

- Позволите?

- Да как два пальца!

Я и пикнуть не успела, как моя голова опять очутилась под краном. Быстрыми уверенными движениями он взбил пену из дозатора и за считанные минуты избавил меня от тонны косметики на моей физиономии и корки лака в волосах.

Обмотал голову полотенцем и сунул в руки белую таблетку, от которой я шарахнулась, как чёрт от ладана.

- Да ладно? Екатерина, вы серьезно?

- Что это?

Он засмеялся приятным низким смехом.

- Ну неужели же вы думаете, что в мои планы входит накачать вас химией? Это всего лишь Золцерекс.

Я присмотрелась. Ну точно! На белой гладкой поверхности была выбита буква Z. Я смущенно улыбнулась.

- Спасибо.

Проглотив спасительный Золц, запила его водой прямо из-под крана.

- Геворг, – начала я, – давайте сразу расставим все точки над i. Я никоим образом не отказываюсь от своих обязательств, в конце концов, вы не самый худший вариант.

- Благодарю.

Он улыбнулся.

- В конце концов, я сама в большей степени виновата в случившемся. Мне не пятнадцать лет, и от меня не убудет. Мы с вами взрослые люди, и на дворе двадцать первый век, так что после нашей с вами nuit d'amour меня камнями не забьют.

- Екатерина, да господь с вами, вы о чем?

- Я бы попросила вас, если это, конечно, возможно, - я чувствовала, как краска заливает лицо и шею, голос предательски задрожал, руки затряслись, - не могли бы мы придать этому процессу хоть какой-нибудь налет романтизма?

- Вы это серьезно? - он откинул голову и засмеялся.

- Просто это как-то, - прошептала я, почувствовав, что глаза опять наполняются слезами, - не по-человечески, что ли.

- Дорогая моя, Екатерина Владимировна, - он наклонил голову набок и прищурился, - мне, конечно, очень лестно, что ваш выбор пал на меня. Если вы только не решили, что именно я был тем неизвестным, который заплатил за удовольствие, кхм, первой брачной ночи, назовём это так. Но, к сожалению, я всего лишь посредник, не более того. Так что, ваш покупатель явится чуть позже. У него появились более важные дела, чем проведение для вас ликбеза по половой жизни.

Я стояла, как громом поражённая. Сказать, что меня это обидело, значит, вообще ничего не сказать!

- Алексеева, ты вообще дура или как? - здравомыслие вошло в кадр. - Тебе нужно прыгать от счастья и сматывать отсюда удочки! Танька эту кашу заварила, пусть сама и расхлёбывает! В конце концов, вообще непонятно, куда эти мульёны, вернее, кому, упали на счет? А расплачиваться тебе? Тикай на фиг, пока не поздно!

Я икнула и, взвизгнув от счастья, бросилась Геворгу на шею.

- Спасибо, спасибо вам огромное! Вы просто душка!

От избытка чувств, хотя нет, скорее всего, от критической дозы шампанского в моей крови, я расцеловала его в обе щеки и выпорхнула из клозета. Пробежав по длинному коридору, я завернула в боковой коридор и пробуксовала, влетая обратно за угол, откуда только что вырулила.

Со стороны лобби, походкой пьяных уток, двигалась лихая тройка моих подружаек, горланящих на весь отель:

- Алексеева! Пора обмыть взятие Измаила!

- Твою же мать! - сквозь зубы пропыхтела я, двигаясь по коридору попой вперед. - Вот только вас мне сейчас и не хватало.

Рука нащупала дверь. Нажав на ручку, я ввалилась в тёмное помещение и пребольно шарахнулась обо что-то лбом.

- Черт!

Растерев на лбу наливающийся шишак, я нащупала на стене выключатель.

Щелк.

Маленькую подсобку залил неоновый свет. За спиной раздались крики:

- Алексеева! Водка киснет!

Затравленно озираясь, я, чётко понимая, что эти пьяные курицы рано или поздно меня тут найдут, судорожно искала выход, прикидывая возможные варианты, пока мой взгляд не остановился… Вот оно! Окно!

Прикусив верхнюю губу, я подтащила к стене, на которой, под самым потолком, был мой путь к спасению, тяжелейший морозильный шкаф. С грацией бегемота влезла на него и, путем нечеловеческих усилий, открыла окно.

- Ну что, первый пошёл?

Глава 5

- Девочка моя, ты сводишь меня с ума.

Его пальцы скользили по линии скул, очерчивали мои губы. Я прикусила его палец, и кончик моего языка коснулся теплой подушечки.

- Маленькая моя, всё будет хорошо.

Руки скользили ниже, вдоль ключиц, к моей уже возбужденной груди. Я закусила нижнюю губу и выгнулась дугой, отдаваясь его ласкам, открывая все свои секреты.

Его губы обхватили мой сосок и втянули его в жаркую влажность рта, даря неземное наслаждение.

Я почувствовала, как земля уходит из-под ног и меня начинает раскачивать на волнах моего желания.

Волны усиливались и, судя по всему, грозили уже перейти в цунами. Стоп!

Я открыла глаза и огляделась.

- Да чтоб я сдохла!

Память услужливо прокрутила в голове ленту военной хроники вчерашней ночи, причём, зараза, задом наперед.

Я подняла голову вверх.

- Очешуеть! Спасибо, Господи, за то, что ты себе не изменяешь! - отсалютовала верховному пустой бутылкой.

Надо мной колыхался, как продолжение вчерашней безумной ночи, купол воздушного шара. Цепляясь за плетеные борта корзины, я с трудом подняла свою, еле стоящую на ногах тушку, в вертикальное положение и глянула вниз.

- Да твою же мать! - застонала я, оглядывая морской простор, над которым проплывал мой разноцветный цеппелин.

К горлу подступала тошнота, и страшно хотелось пить.

Я сползла на дно корзины и исследовала стоящие у стены кофры.

Через минуту вокруг меня выстроилась батарея из двух бутылок Ferrand, одной Tesseron XO и четырех Cristal.

- Ну что за люди, - бубнила я, - а бутылку «Боржоми» положить вот совсем не судьба? Или на всякий случай, хрен с вами, хрустальный графин водички из подледного озера в Антарктиде по сто долларов за каплю? Из-за ваших понтов я рискую или спиться, или сдохнуть от жажды!

Осмотрев ещё раз выстроенные в ряд бутылки, я расставила их по росту и громко скомандовала:

- На первый-второй расчитайсь!

Коньяки я отмела сразу, и очередная бутыль шампуня атаковала мой, радостно пищащий мозг.

Шар опять мотыльнуло. Я чебурахнулась, пребольно приложившись о борт корзины своей многострадальной головушкой.

- Что б тебя! Ну чего опять-то не так?

Зажмурив один глаз, я развела руки и, в ожидании грома и молнии, уставилась в небо.

- Вот и молчи! - буркнула я. - Не хочешь помогать, так хотя бы не мешай!

Очередной порыв ветра, и мое путешествие кубарем по корзине продолжилось уже в сопровождении батареи дорогущего алкоголя.

Дзыньк. Дзыньк. Бух. бух.

- Да твою ж! Чтоб тебя!

День катастрофически быстро переставал быть томным.

Пшшш. Пф-пф-пф.

Раздалось откуда-то сверху.

Прикрывая рукой глаза от палящего солнца, я посмотрела наверх.

Горелка, из которой вырывалось пламя, вошла в агональную стадию и, выпустив последние яркие языки, с легким шипением окончательно сдохла. Я икнула и вбулькала в себя остатки шампанского.

Так. Алексеева, вспоминаем курс школьной физики. Колесики с жутким скрипом задвигались.

Закон Ньютона? Не то. Сила трения? Вообще не с той оперы, но если я сейчас не вспомню то, что мне нужно, то этот закон, впрочем, как и Ньютона, я опробую на своей шкурке.

- Закон Архимеда, адаптированный к газу! - я с любовью посмотрела на пустую бутыль. - Благодарю тебя, Бахус! - чмокнув этикетку с надписью Louis Roederer Cristal Rose, я счастливо улыбнулась, восхищаясь своей находчивостью.

Итак, о чём там? Выталкивающая сила также называется архимедовой силой или гидростатической подъёмной силой. В общем, скоро газ остынет и перестанет быть таким легким. Таким образом, мы получали огромную проблему, в результате которой я, как «Интерстайлер», скоро нафиг приводнюсь в открытом море! Приняв в очередной раз вертикальное положение, я с тоской осмотрела бескрайний морской ландшафт. Сзади, на горизонте, маячила полоска суши, но мне от этого было ни жарко ни холодно. Шар опять мотыльнуло.

- Да поняла я, поняла! - вцепившись в корзину, заорала я заплетающимся языком.

Нужно было срочно что-то придумать! Не придумав ничего лучшего, я откупорила ещё одну бутылку.

- Помирать, так с музыкой! Наливайте, братцы! - икнула я.

Шар дёрнулся и неумолимо начал снижаться.

Закрыв глаза, я представила первые страницы завтрашних газет:

«Жизнь цвета черных стрингов»

Таинственная смерть самой дорогой девственницы.

Утром, на берегу Черного моря, было обнаружено тело молодой женщины, перевернувший привычный мир аукционов и скандалов. Всего лишь сутки назад она была звездой, центром внимания всех тех, кто следил за продажей её невинности. Её имя было на устах каждого, кто следил за этим скандальным событием. Ставки были настолько высоки, что в это невозможно было поверить. И вот такой печальный конец. Но ещё больше загадок оставила её смерть. На теле, печально известной, Алексеевой ничего, кроме стрингов, не было!

Что это?

Может быть, это была её попытка сохранить хоть капельку достоинства в этом безжалостном мире. Или, быть может, это был её последний протест, последнее слово в борьбе за собственное тело и душу. Вот так гаснут звёзды!

«Её жизнь завершилась так же внезапно, как и началась – на пике славы, закончившимся таким унижением».

Барабанная дробь. Звуки овации. Надгробные речи. Слёзы. Занавес.

- Ну вот и всё, Екатерина Владимировна, - пробухтела я, - только ты могла так бесславно просрать свою жизнь! Ты даже трахалась только во сне! Просто идеальный герой для всех лузеров мира!

Пфффф.

Я вздрогнула. Так. Минус метров двадцать высоты.

- Думай, Алексеева, думай, мать твою! Я вывалилась наполовину из корзины и не поверила своим глазам.

Метрах в пятистах на волнах покачивалась яхта. Такая себе типичная миллиардерская яхта, судя по всему, больше полусотни метров в длину. Одна проблема, меня катастрофически относило совсем в другую сторону. Оставалось только одно. Набрав полные легкие воздуха, я заголосила:

Глава 6

- Ну что, нашли?

- Нет, капитан!

- Давайте, ищите! Черт с вами!

Он набрал полные легкие воздуха и нырнул. Мощными гребками он погружался все глубже и глубже, пока легкие уже не стало разрывать от нехватки воздуха. Ну, ещё чуть-чуть. Вдруг он заметил в синей бездне ярко-красный кусок материи. Она. Пара сильных движений, и вот он уже рядом. Обхватив её крепкой рукой за талию, он начал подниматься вверх.

- Андрей, перехвати её! Сколько прошло?

- Четыре минуты, кэп!

- Твою мать! Начинаем реанимацию!

Сложив руки в замок, он с силой начал надавливать на грудную клетку. Раз, два, три, четыре, пять.

- Вдох, Андрей!

Раз, два, три, четыре, пять.

- Вдох! Ещё раз!

В моей груди всё забулькало, и вода из легких фонтаном полилась в горло.

- Голову!

Мою голову повернули, и из меня толчками влилась солёная вода. Я закашляла и попыталась сесть. Меня тут же подхватили под спину, и я тут же получила несколько увесистых хлопков между лопаток.

Открыв глаза, я осмотрелась. Никогда ещё вокруг меня не собиралось столько тестостерона в чистом виде. Криво улыбнувшись, я прошептала срывающимся голосом:

- Привет, мальчики.

Икнула и отключилась, по всем законам жанра.

- Андрей, передай всем, пусть заканчивают поиски.

- Сделаем, кэп!

Он подхватил меня на руки и улыбнулся.

- Ну что ж, приятно познакомиться, Екатерина Владимировна. Вы, как всегда в своём амплуа, просто неподражаемы.

Я, поддерживая торжественность момента, ещё раз смачно икнула, обдавая его парами алкоголя.

- Вижу, что вы тоже рады нашей встрече.

Он хмыкнул и понёс меня с солнцепёка в спасительную тень.

* * *

Голова трещала так, что хотелось застрелиться. Открыв глаза, я в ужасе огляделась. Первый вопрос: где я? Второй — как я сюда попала? И третий…

Нет, пожалуй, обойдемся пока двумя: где и как. Обхватив голову руками, я села на кровати и, прикусив нижнюю губу, затрясла головой. Новый взрыв боли откинул меня на подушки.

- Алексеева, ты какого хрена так вчера уделалась? — разум включился в сеть и занудил со страшной силой.

- Отстань, а! — пробурчала я сама себе.

- А то что? — не отставал он.

- А то вот!

Что «вот», я так и не смогла сформулировать, поэтому решила просто игнорировать все попытки разума испортить и без того поганый… вечер? День? Ночь?

- Так, Алексеева, подняла свою, охочую до приключений, задницу и произвела разведку боем! — буркнула я, предпринимая очередную попытку принять вертикальное положение.

Спустив ноги на пол, я почувствовала мерное покачивание, от которого меня тут же замутило.

- Да ладно, опять?

Зажав рот руками, я метнулась к первой же двери и вылетела на палубу.

- Добрый день, Екатерина Владимировна!

Я вздрогнула и, мотнув головой, подлетела к борту, свесившись через него наполовину.

Закончив своё грязное дело, я вытерла рот рукой и обернулась.

Итак, вопрос «Где?» только что отпал сам собой. Я на яхте. А вопрос «Как?» только что начал всплывать в памяти, окуная меня в подробности моего пьяного дебоша.

- Екатерина Владимировна, я, конечно, понимаю, что вы бесподобны, но всё-таки, хотя бы для разнообразия, вы одеваться не пробовали? — вдруг раздалось над моим ухом.

Скосив глаза, я увидела руку, на которой болтался, ни много ни мало, настоящий будильник фирмы «Ролекс».

Суть вопроса постепенно проникала в мой мозг, и мне становилось дурно. Опустив глаза, я увидела два расплющенных о борт блина моей груди.

- О господи! — простонала я, пытаясь спасти остатки своей целомудренности, прикрывая руками всё, что только могла ими прикрыть.

- Мне вот интересно, в вашем гардеробе есть ещё хоть что-нибудь, кроме таких же ниточек, которые вы с гордостью называете нижним бельём?

- Представьте себе, есть! — я развернулась и уставилась на глыбу мышц, стоящую рядом со мной.

Солнце нещадно било прямо в глаза. Но передо мной стояла дилемма: или козырёк от солнца или титьки наружу. Благоразумно я выбрала второй вариант.

- Ну и где же ваш хвалёный гардероб?

Я прямо почувствовала, как ехидная улыбочка заиграла на этой самодовольной физиономии.

- Да вот простите дурёху. Я как-то не подумала, что у вас тут принято катапультироваться из шаров с чемоданами, набитыми Дольчами и Габанами. - буркнула я. - В следующий раз подготовлюсь заранее!

Он хмыкнул и одним движением стянул с себя футболку-поло.

Это был солнечный удар под песню «О боже, какой мужчина…». Моя внутренняя девочка исходила слюной, глядя на это совершенство. Да его можно разливать по бутылкам с надписью «Секс в чистом виде», перед употреблением разбавлять из расчета один к десяти. Пока я стояла и не сводила с него своих ошалевших глаз, он быстро упаковал меня в свою футболяо. Терпкий запах сандала и мускуса, смешанный с его, чисто мужской ноткой, ударил в нос, окончательно стопорнув все мысли и чувства, кроме поднимающейся волны желания.

- Какие планы на вечер? - подняв бровь, он ждал моего ответа, постукивая пальцами по обшивке яхты.

- Выйти на контакт с внеземными цивилизациями. - буркнула я.

Он поднял голову и несколько минут пристально изучал небо. Потом кому-то кивнул и хлопнул в ладоши.

- Ну, как я только что узнал, на сегодняшний вечер сеанса связи с Альфа Центавра не предвидится, и поэтому Алиса Селезнёва может взять выходной. Ну, так как насчёт вечера при свечах?

- Если только мой вид в труселях и бриллиантах не нокаутирует вашу тонкую душевную организацию. - парировала я.

- Поверьте, моя тонкая душевная организация выдерживала и более серьёзные удары. Тем более, если бы вы сподобились открыть шкаф в вашей каюте, то наверняка бы себе что-нибудь подобрали.

- Вот уж спасибо, - хмыкнула я, - носить тряпки вашей жены мне как-то совсем не улыбается.

Он откинул голову и засмеялся.

Глава 7

Я оперлась спиной о борт яхты и подняла лицо, позволив солнцу хоть немного обласкать его загаром.

Итак. Как бы я вчера ни куролесила, всё-таки кривая моей судьбы так меня неплохо выбросила на землю обетованную.

Супер-мачо на супер-яхте. Хм! Такими картами можно играть.

Одно не давало мне покоя: рано или поздно придется оплачивать долг в довольно приличную сумму. Да к чёрту, просто космическую! И насколько я понимаю, неизвестному покупателю были не так важны деньги, как моё невинное тельце. Расклад так себе.

Я хмыкнула. В конце концов, моей вины в том, что этот кто-то даже не пришёл за выигрышем, не было от слова совсем! Это было даже обидно! Как там сказал Геворг Майсуридзе? Ах да!

- У него появились более важные дела, чем проведение для меня ликбеза по половой жизни. - пробубнила я себе под нос.

Ну что ж, в таком случае, вот вообще не моя вина, если этот ликбез проведет кто-то другой. Я даже облизнулась, представив себе этого другого. Как там говорится: кто успел, тот и съел?

Виски снова начало поддавливать. Эх! Видать, права была Маргарита Павловна, и думать — это правда не про меня.

- Андрей! - я махнула рукой матросу. - А как насчёт таблетки от головы?

- В каюте есть аптечка, Екатерина Владимировна, там есть всё, на все случаи жизни! Вам показать?

- Нет, спасибо, сама разберусь. Вернувшись в каюту, я наконец всё же решила её обследовать.

Так, ванная комната с душем и джакузи. Вот это мне сейчас совсем не помешает. Стянув футболку мистера секси-пекси, я прижала её к лицу и вдохнула этот убийственный запах. Мужчина просто не имеет права так пахнуть! Это преступление! Уф. Бросив её на кровать, я подошла к шкафу и открыла его.

Твою же дивизию! На плечиках висела настоящая мечта любой светской львицы. Мне даже не нужно было смотреть на лейблы. От вещей просто перло деньгами и статусом. Ух ты! Вот точно в таком же Скарлетт Йохансон была на ужине в Белом доме в апреле. Белое платье в пол с корсетным верхом без бретелек, украшенное по канту кристаллами Сваровски, с легкой свободной драпировкой от груди до подола.

Ммм! Я сняла вешалку и прикинула его на себя. Даже размер мой! Армани, я в тебя влюбилась. Но что самое удивительное, на всех вещах болтались бирки. Именно бирки, не ценники. Ну ещё бы, вот так назначать цену каждой бабёнке, попавшей на яхту, это просто верх цинизма. Хотя для кого как.

Итак, футляр для меня был выбран. Осталось привести себя в порядок.

Набулькав в джакузи пену для ванны, я включила напор воды посильнее, чтобы взбить пушистую пену, и всыпала туда же целый пакетик морской соли с запахом лемонграсса. Достала большое пушистое полотенце и, наконец, добралась до аптечки.

Так. Золц! Закинув в себя сразу две таблетки, я запила их водой из-под крана. Исследуя недра аптечки, я невольно покраснела. Упаковка Эзкапила и две упаковки тампонов.

Отлично, продвинутый мальчик позаботился обо всём. Как говорится, никаких возможных последствий, если что пойдет не так, ну что ж, детка, это уже будут твои проблемы.

Бросила взгляд на джакузи. Пена с радостным шипением переползала через бортики. Просто великолепно. Я подошла к акустической системе, выбрала на пульте бессмертный хит Анни Ленокс Sweet Dreams и врубила его на полную катушку. Встала перед зеркалом, подняла руки вверх, приподняв волосы, и изобразила сцену из «Стриптиза» с Деми Мур. Настроение, как температура при гриппе, поползло вверх.

Занырнув в теплую водичку, я закрыла глаза и отдалась блаженству. Если рай на земле есть, то я сейчас в нужном месте.

* * *

Тело горело. Его руки были везде. Легкими прикосновениями он высекал искры, даря неземное наслаждение и погружая в пучину страсти. Его губы чертили трассирующие дорожки по моему животу, спускаясь всё ниже и ниже. Я чувствую его горячее дыхание у самого лона. А потом его губы. Стон вырывается из моей груди. Он поднимает голову и наклоняется к моему лицу. Его карие, как виски, глаза смотрят прямо в душу. Он приподнимает мои бедра своими крепкими теплыми руками и шепчет:

- Екатерина Владимировна, у вас всё нормально?

Я вздрогнула, выныривая из блаженства на самом интересном месте, и тут же ушла под воду. Отплевываясь, как упавшая в воду кошка, я выскочила из джакузи и, обмотавшись полотенцем, прошлепала к двери, за которой стоял Андрюша. Вся его физиономия выражала неподдельное беспокойство.

- Андрей, что случилось?

- Босс просил узнать, как вы? Стюард уже накрывает стол на верхней палубе.

- Уже? — брови поползли вверх. — А сколько времени-то?

- Половина восьмого, Екатерина Владимировна.

- Твою ж за ногу! Спасибо, Андрей.

Я улыбнулась.

- Как будете готовы, я вас провожу.

Андрей развернулся и вышел из каюты.

Полчаса! Да что такое полчаса? Это только волосы высушить и платье натянуть, и то уже на бегу. Я всегда гордилась своими волосами. Тяжелые и густые, почти до попы, золотого насыщенного цвета спелой пшеницы. Хоть тут мне Всевышний отсыпал с лихвой. Но вот сушить их — такое себе удовольствие.

Быстро растерев тело полотенцем до приятного покалывания, я схватила фен и опустила голову вниз.

Холодные струи воздуха с трудом пробивались через шевелюру. Но за четверть часа кое-как справились с поставленной задачей.

Выскочив из ванной, я влезла в платье, отчетливо понимая, что самой мне его не застегнуть.

- Андрей! Вы можете мне помочь?

Андрюша тут же материализовался на пороге каюты.

- Да, Екатерина Владимировна?

- Не поможешь?

Я повернулась к нему спиной, вывернув голову и скосив глаза на молнию.

- Сию секунду.

Вжих! И платье заструилось по моему телу, лаская кожу.

- Спасибо, Андрей. Я готова.

- Позвольте?

Он аккуратно взял меня под локоток, и мы вышли на палубу.

Огромное звездное небо и блин полной луны наполняли мир каким-то нереальным волшебством. Я замерла на месте, любуясь бескрайней звездной бездной. В городе я никогда не видела такого ночного неба. Оно покачивалось в такт дыхания моря, убаюкивая и успокаивая. Только ради этого вида стоило тащиться сюда через полстраны. «Париж стоит мессы»? Ни черта подобного! Вот это небо стоит тысячи месс!

Глава 8

- Честно говоря, - заикаясь, начала я, - если ты не планируешь меня убить, расчленить и разбросать куски по всей акватории, то мне достаточно и твоего имени. А если планируешь сделать именно то, о чем я сказала, то без имени даже лучше, повышаются шансы на выживаемость.

Он пристально посмотрел мне прямо в глаза и, откинув голову, засмеялся, отчего меня опять накрыло теплой волной.

- Господи, Катюша, откуда в твоей голове столько занимательных идей? - прищурив глаза, выдохнул он.

- Детективы люблю. - буркнула я.

- Это я понял. Если я и планирую сделать что-либо, то это явно не твоё убийство. - Он протянул руку через стол и накрыл мою ладонь своими пальцами. - Ты же знаешь, что есть гораздо более приятные занятия между мужчиной и женщиной.

Я сглотнула и почувствовала, как задрожали мои пальцы.

- В любом случае, Катюша, я рассчитываю на то, что наше с вами знакомство не ограничится этим ужином. Кстати, насчёт ужина, - он оглянулся. - Серж, можно подавать.

Его рука перевернула мою кисть, и большой палец зачертил круги по моей ладошке. Легкая дрожь прошла по моему телу и разбудила всех треклятых бабочек в животе.

Они, подобно мощному торнадо, забили своими крыльями, разжигая пожар в моём теле. Вся вселенная сжалась до этих чёртовых кругов, которые он чертил на моей коже.

- Алексеева! - мозги вошли в чат. - Он наглым образом тебя соблазняет, буквально на буксире тащит в кровать, а ты, как пятнадцатилетняя дурында, развесила слюни до колен! Ты вот прямо сейчас раздевайся и укладывайся на стол, поверх устриц! Будешь главным блюдом сегодняшнего вечера.

- Заткнись, - прошипела я, тут же поймав на себе его удивленный взгляд.

Я глупо улыбнулась и пожала плечами.

- Мысли вслух, Катюша? - он улыбнулся и убрал руку.

Стюард поставил передо мной тарелку с устрицами, украшенными дольками лимона и веточками водорослей, на которых, собственно говоря, они и лежали.

- Винный соус?

- Что?

Я подняла на Сержа глаза.

- Винный соус? - еще раз спросил он.

Сдвинув брови, я посмотрела на своего соблазнителя. Он улыбался, явно наслаждаясь моим идиотским положением. Отлично! Я тоже умею играть по этим правилам.

- Да, Серж, будьте так добры. И налейте ещё шампанского, барыня нынче настроена на дебош!

Я протянула стюарду пустой бокал, чувствуя каждой своей клеточкой его взгляд.

- Итак, - я подняла бокал и посмотрела на своего мучителя сквозь хрусталь, наполненный пузырящейся радостью. - Мы остановились на именах. Пожалуй, я передумала. Должна же я знать, кому обязана таким чудесным времяпровождением?

- Отличная идея, Катюша. Ну что ж, без официоза, можешь называть меня просто Алекс.

- Вот так? - Я подняла бровь. - Без всяких там мистер Твистер, бывший министр?

- Да, вот так просто. Я думаю, что пока этого достаточно.

- Пока?

Я влила в себя шампанское и опять посмотрела на Сержа, который тут же мне его снова наполнил.

- Да, пока. - Алекс поднял свой бокал. - Приятного аппетита.

Вот уж хрен тебе, а не приятного аппетита! Я только вошла во вкус, почувствовав, что играть поперек его правил очень даже занимательно.

Отправив в рот устрицу, политую лимонным соком, вкусная, зараза, я поставила локти на стол и переплела пальцы, положив на них подбородок.

- А чем ты занимаешься? Я, конечно, не разбираюсь во всей этой люксовой дребедени, но прекрасно понимаю, что вот это всё, - я кивнула головой, - на зарплату инженера не купишь.

- Может быть, я очень крутой инженер? - он прищурил глаза.

- Ага! Точно! А я английская королева Виктория! - еще одна устрица зарулила в мой рот.

- Может, я всё это взял в аренду, чтобы просто произвести на тебя впечатление, Катюш?

- Да ты что, в таком случае, ты на короткой ноге с главным по раздаче плюшек, - я ткнула пальцем в небо. - Это ж надо было так всё филигранно разыграть: и воздушный шар, и направление ветра, и мой прыжок! Вы гениальный режиссер, Саша, овации и поздравления.

Очередной пустой фужер в сторону Сержа, очередная устрица, исчезающая во мне.

- Может, тогда ты всё подстроил и с этим идиотским аукционом, закинув эту бредовую идею в голову Сергеевой? Или вообще…

И тут меня осенило! Влив в себя фужер, я встала и, покачиваясь, подошла к борту, вцепившись в него руками.

- Катя?

Я почувствовала, что он встал и направился ко мне.

- Это всё ты! - прошептала я, глядя в бездонную темноту морской воды. - Это ты, тот человек, который заплатил за меня! Это ты, покупатель моей…

Он обхватил меня руками и развернул к себе.

- Ну, расскажи мне, за что я заплатил?

В его глазах не было даже намека на теплоту. Они пронзали меня арктическим холодом. Губы сжаты в тонкую линию. В прикосновениях никакой нежности, скорее желание причинить боль. Подняв подбородок и глядя ему прямо в глаза, я прошипела

- За мою невинность!

- А есть за что? По мне, так от нее уже как лет десять остались только одни воспоминания!

Не помня себя от ярости, я размахнулась и влепила ему звонкую пощечину, от которой вибрация прошла по всей моей руке.

- Подлец! - слезы обиды и злости брызнули из глаз. - Кто тебе дал право меня оскорблять! Кто ты вообще такой, Саша, мать твою! Что ты обо мне знаешь?

- Теперь я знаю достаточно, чтобы предъявить на тебя свои права.

Его горячие губы накрыли мои обжигающим поцелуем. Язык стукнулся о мои зубы и прошел по деснам. Я застонала и разжала челюсти. Его язык ворвался в мой рот, коснулся неба и вступил в схватку с моим. Они сплетались, танцевали под музыку моего сердца, стук которого я слышала в своих ушах.

Мои руки взметнулись и обхватили его за шею, притягивая к себе, не давая остановить это волшебство. Его рука легла на мою спину, крепкие пальцы скользили по моему телу, нежно массируя его и опускаясь ниже, пока теплая ладонь не остановилась на моих ягодицах.

Глава 9

- Давай мы с тобой договоримся?

Он переплел мои пальцы со своими и, поднеся их к губам, нежными поцелуями покрывал каждый мой пальчик. Мы лежали на кровати в его каюте, которая поражала своей роскошью. Но меня в данную минуту всё это богатство абсолютно не волновало. Ничего, кроме лежащего рядом со мной мужчины, сейчас не имело для меня никакого значения.

- Ммм?

- Я постараюсь тебе говорить, что собираюсь делать, а ты, если вдруг что-то пойдёт не так, мне сразу об этом скажешь, Катюш. Я тебе обещаю, что ты сможешь остановить меня в любой момент.

- Хорошо, - хрипло прошептала я.

- Ты мне скажи, что произошло в первый раз, чтобы я опять не наступил на те же грабли?

Алекс привстал и заглянул мне в глаза. Я отвернулась, почувствовав, как краска заливает моё лицо и даже грудь, которая бесстыдно демонстрировала свои возбужденные соски.

- Ничего, Саш, я просто никогда, понимаешь, - я повернула голову и, обхватив его лицо руками, зашептала, быстро глотая слова, словно боялась, что мне не хватит смелости всё сказать. - Я никогда не знала, что так можно! Это же до жути неприлично! Так нельзя! Так делают только очень, очень распутные женщины! А получать от этого удовольствие вообще верх неприличия и распущенности. И откуда ты вообще про это знаешь?

- Стоп! Екатерина Владимировна, ты вообще откуда свалилась? - он улыбнулся и прикусил кончик моего мизинца. - Неужели ты настоящая? Я никогда еще не видел, чтобы девочки, прости, твоего возраста так говорили о сексе.

Меня опять кинуло в краску.

- Да ладно! - он хмыкнул и наклонился к самому моему уху. - Се-е-екс!

Его губы коснулись мочки, дыхание обожгло нежную кожу за ухом, и я покраснела как рак.

- Катерина, ты заставляешь меня чувствовать себя совратителем несовершеннолетних!

- Пожалуйста, прекрати! - я уже чуть не плакала.

Услышав мои всхлипывания, он застыл и прижал меня к себе.

- Катюш, ну прости дурака, я и сам не понимаю, чего меня так понесло. - он поцеловал меня в висок. - Солнышко, в это на самом деле невозможно поверить, что такие, как ты, вообще ещё существуют в наше время.

- Представь себе! - всхлипнула я. - И если тебя что-то не устраивает, я могу уйти. А ты найдешь себе более продвинутую во всех горизонтальных делах даму!

- Глупости не говори. Ты даже не представляешь, как у меня самого поджилки трясутся. Если тебе кажется, что нормальному мужику просто вот так быть первым, ты глубоко ошибаешься. Я понимаю, что бы ни произошло в твоей, нашей жизни, воспоминания об этой ночи останутся с нами до конца. И мне хочется, чтобы это была твоя лучшая ночь.

- Понятно! - я села и уставилась на этого напыщенного идиота. - То есть ты заранее теперь соревнуешься со всеми мужиками, которые у меня будут после?

Его глаза загорелись совсем не добрым огнем. Он встал и, взяв меня за подбородок, приблизил свое лицо к моему.

- Откуда из тебя лезет такая чушь! Начиталась женских романов? Или статеек по популярной психологии для куриц? Где все мужики – козлы, а тети за тридцать такие из себя распрекрасные героини, не оцененные мужьями, любовниками и иже с ними?

- Вот тут ты прав! - я отпихнула его руку и встала перед ним на колени, откидывая с лица пряди волос. - Ты, как типичный представитель дядей за тридцать, самый настоящий козел, а еще напыщенный идиот!

Я ткнула ему в грудь указательным пальцем, оставив на коже четкий полумесяц от наманикюренного ногтя.

Он молчал и просто… Улыбался! Я проследила за его взглядом. Да ладно! О-о-о! Он просто сидел и пялился на мою грудь! Наклонив голову, я поймала его взгляд.

- Катюша, - он обхватил моё лицо руками и провел по линии скул большими пальцами, - вот ты мне объясни, что мы сейчас с тобой делаем?

Я нервно облизнула губы.

- Прости меня, - прошептала я, - что-то меня накрыло.

- Давай спишем это на нетривиальность момента. - он улыбнулся и поцеловал меня.

Его губы сначала были нежными, словно просили о ласке, но уже через пару секунд в этом поцелуе появилась требовательность и голод.

Алекс застонал.

- Открой рот. - прошептал он.

Я подчинилась, и его язык ворвался в меня, касаясь зубов и лаская небо, сплетаясь с моим. Я прижалась к нему всем телом. Мои руки путешествовали по его спине, постепенно опускаясь вниз, пока не замерли у края простыни, которую он обмотал вокруг бедер.

- Можно? - прошептала я.

- Катюша, - он нервно хмыкнул, - солнышко, тебе можно всё.

Я попыталась проникнуть под простыню. Это оказалось сделать не так-то просто. Дрожащей рукой я стала дергать её за край, пытаясь развязать узел. Безрезультатно.

- Чёрт! - буркнула я.

Алекс одним движением сдернул простыню и положил мою руку себе на ягодицы, слегка надавил. Я оказалась прижатой к нему, чувствуя всю силу его желания, ощущая пульсацию его естества, прижимающегося к моему животу.

Он склонился надо мной, заставляя меня лечь. Легкими движениями смахнул пряди волос с моего лица. И внимательно посмотрел на меня.

- Катя, я не обещаю, что всё пройдет гладко, но я сделаю всё, от меня зависящее, чтобы боли было как можно меньше. Ты просто держи меня. Держи крепко и не оставляй даже на минуту.

Я кивнула, чувствуя, как глаза опять наполняются слезами.

Его голова склонилась над моей грудью. Легкие прикосновения языка к моей груди, и я снова плавлюсь, таю, как мороженое под палящим солнцем. Он прикусил сосок и стал перекатывать его между зубами, отчего я вскрикнула. Алекс тут же остановился и поднял голову.

- Катя?

Я замотала головой.

- Не останавливайся, - выдохнула я, - прошу, не останавливайся.

Он опять склонился надо мной. Его губы начали путешествие вниз, к нежной коже живота. А рука уже колдовала внизу, лаская, открывая, проникая в меня. Я почувствовала легкие, почти незаметные сокращения мышц лона.

- Молодец, девочка. - прошептал он, массируя маленький узелочек, скрытый под лепестками, у самого лона.

Глава 10

- Да, конечно.

Он напрягся и встал, повернувшись ко мне спиной, отгораживаясь невидимой стеной.

В его голосе появился лед. Мои слова разбросали нас друг от друга на тысячи световых парсеков. Я встала. По бедрам потекло его семя, смешиваясь с моей кровью. От этого стало физически больно. Вся романтика разлеталась вдребезги, безжалостно разрезая острыми осколками мечты и душу, и тело.

В голове зазвучали слова песни: «Сладку ягоду ели вместе, горьку ягоду — я одна».

Волна ярости захлестнула меня. Сжав руки в кулаки, я выпалила:

- Знаешь что, прости, что вот так нагадила тебе в самом конце твоей ночи любви и победы над последней девственницей, но именно мне нужно думать о последствиях, так как ты, судя по всему, об этом вообще не думал, изливаясь в меня с радостью молодого кобеля! Поэтому да, мне нужно думать о том, что будет потом!

Я развернулась и маленькими шажками дошла до ванной. Войдя в неё, я со злостью захлопнула дверь. Включила душ на полную и влезла под струи обжигающе-ледяной воды.

Подняла лицо вверх, ощущая, как слезы обиды и разочарования смешиваются с холодными струями и маленьким водоворотом стекают вниз, унося с собою последние пазлы моей прошлой жизни.

- Я а предупреждал! - Здравый смысл впервые за долгое время разместил новые мысли в своём профиле. - Я говорил, какого черта ты до сих пор вошкаешься с Сергеевой! Подумаешь, в детстве за одной партой сидели! Ну и где ты сейчас, благодаря её милости? И почему она не утирает твои слезы по разбитым мечтам?

- Будь оно всё проклято!

Я со всей дури шарахнула кулаком по стене и, развернувшись, сползла вниз, на холодную плитку душевой.

В дверь постучали.

- Екатерина Владимировна, у вас всё хорошо?

Сухой, деловой тон. Ни намека на страсть, которая пылала ещё полчаса назад.

- Идите вы к черту, Алекс! - зло крикнула я, растирая тело руками, изгоняя даже воспоминания о его прикосновениях.

Возня в замке дверей, и она, буквально слетая с петель, со страшным грохотом ударяется в стенку.

Я сжалась в комок и отползла в угол, обхватив колени руками.

Алекс вошел в маленькое помещение, заполнив его всё собой, наклонился и поднял меня на руки, прижимая к голой груди.

- Какого черта ты творишь, Катька? Вот откуда в тебе столько яда?

Он пронес меня через комнату и сел на кровать, удерживая на коленях, совсем не обращая внимания на потоки воды, стекающие по моим волосам.

Я уперлась в его грудь руками.

- Пусти, мне надо! - шипела я, как мокрая кошка.

- Ни черта тебе не надо, потому что я еще с тобой не закончил! Что ты там говорила про ночь? Так вот, эта самая ночь еще не закончена, а только начинается. Поэтому просто заткнись!

Двумя пальцами он взял меня за подбородок и поднял мое лицо.

- Дура! Беги от него!

Разум из последних сил гнал меня прочь, но тело начинало жить своей жизнью, посылая ему невидимые волны, которые он безошибочно уловил.

Его губы были горячими и сухими. Они ласкали, просили, успокаивали. Он положил меня на кровать и встал.

- Никуда не уходи. - прошептал он, исчезая в ванной и уже через секунду выходя оттуда с огромным белым полотенцем. - Иди сюда.

Он закутал меня в него и стал растирать сильными движениями, заставляя мою кожу гореть. Я закрыла глаза и растворилась в этих ощущениях, чувствуя покалывания даже в кончиках пальцев.

Полотенце исчезло, и по моему телу заскользили его руки.

- Катя, Катюша, - шептал он, лаская меня своими волшебными руками, - маленькая моя. Не уходи от меня, останься со мной.

Я лежала отвернувшись, стараясь всеми силами отгородиться от того, что происходило с моим телом. Закусив губу до крови, я вспоминала таблицу умножения, перечисляла столицы всех европейских государств, делала всё, что угодно, лишь бы уйти от его ласк.

- Даже не пытайся.

Его язык коснулся ушной раковины, очертил скулу, по шее спустился вниз до ключицы, еще одна огненная дорожка, и он остановился на соске, который уже покалывало от возбуждения.

Алекс прикусил его зубами и втянул в рот, лаская языком, перекатывая его во рту. Его рука опускается вниз, я чувствую, как он раскрывает меня и проникает внутрь, массируя маленькую горошинку у самого центра наслаждений.

- Катюша, — его шёпот демона-искусителя доводил меня до дрожи, я его ощущала физически, каждым нервным окончанием. — Что ты там говорила о распущенных девочках?

- Иди к чёрту, — буркнула я, сжимая до боли кулаки.

- А хочешь, я расскажу тебе, от чего получают удовольствие распущенные мальчики?

- Не интересует! — я попыталась ещё сильнее вывернуть шею, показав ему всю бездну своего безразличия.

В ту же секунду я почувствовала на виске его дыхание, от которого зашевелились волосы.

- Распущенные мальчики получают удовольствие тогда, когда пробуют своих девочек на вкус. — прошептал он.

Я замерла, пытаясь осмыслить его слова, и чем четче их смысл до меня доходил, тем огромнее становились мои глаза.

Медленно, очень медленно я повернула голову и замерла, открыв рот.

Его лицо было невероятно близко, глаза горели безумным огнем, он улыбался и вдыхал мой аромат, сочившийся по его пальцам, которые ещё минуту назад были во мне.

- Ты пахнешь просто божественно, девочка.

Его бархатный баритон был осязаем. Мне казалось, что при желании я могу его потрогать. Напряжение между нами уже можно было резать ножом.

- Интересно, Катюш, а какая ты на вкус?

Я не верила, что он это сделает, он просто не мог, это же нельзя, правда? Но он очень даже смог. Сначала облизнул пальцы языком, а потом просто положил их себе в рот, облизнул губы и закрыл глаза.

- Ммм. Ты как клубника со сливками, нежная и ароматная, с легкой кислинкой.

Он наклонил голову над животом, и я почувствовала его дыхание на внутренней поверхности бедер.

- Даже не думай, — прошипела я, пытаясь отстраниться от него.

Глава 11

Через три часа меня просто подбросило на кровати. Я села и огляделась. Алекса рядом не было.

- Слава богу! Вот кто-кто, а ты-то мне сейчас совсем тут не улыбаешься! - буркнула я.

Я встала и заметалась по каюте. Нырнула в шкаф и достала оттуда футболку, натянула на себя. Перерыла пару полок, нашла шорты. Одела. Великоваты, но, о чудо, они на кулиске! Затянув их потуже, получила то, что надо. В ящике для мелочей взяла пару новеньких носков. Ну и что, что по колено! Главное, удобные и мягкие.

На цыпочках подошла к двери и приоткрыла её. Надвигался шторм, ветер был порывистый и мокрый. Капли начинающегося дождя уже барабанили по палубе. Я прикрыла дверь и, прижимаясь к обшивке, быстро добралась до ступенек. Спустилась на главную палубу. Пробежала вдоль стены и снова по ступенькам вниз, пока не оказалась на нижней палубе.

Береговые огни были совсем рядом, метрах в ста, не больше. Ветер не сильный, дождь только начинался. Прикинув расстояние, поняла, что сейчас самое время покинуть борт «Титаника» и скрыться в пучине морской, как Сердце океана.

Теперь нужно было добраться до плавательной платформы. Где-то наверху раздались голоса, среди которых я явно услышала голос Алекса. Злой и громкий.

- Обыскать всю яхту! Найдите её немедленно!

Я рванула вперед, спотыкаясь на мокрой палубе, к платформе, пальцы соскальзывали с рейлингов. Топот бегущих ног слышался уже над головой. Выбежав на платформу, я, не останавливаясь ни на секунду, с разбега ласточкой ушла в воду.

Сильными гребками я разрезала воду, удаляясь от яхты всё дальше и дальше. Господи, мамочка, спасибо тебе, что заставляла меня ходить в бассейн до получения звания мастер спорта! Мышцы вспомнили каждое движение. Мощным брассом я за несколько минут добралась до берега и выскочила на песчаный пляж. Огляделась по сторонам. Слева от меня яркими огнями переливался «Эпикурион».

Необходимо было незаметно пробраться в номер, где, скорее всего, на ушах стояли мои подружайки, в радости и счастье обмывающие мою потерянную девственность. На разговоры с ними и рассказ о том, где я была и что делала, не было ни сил, ни желания.

Оставалось только одно. Сидеть в саду часов до двенадцати ночи, потом через служебное помещение попасть в отель и, воспользовавшись черной лестницей, подняться на тринадцатый, мать его, этаж. Проникнуть незаметно в номер, взять свою сумку, опять спуститься по черной лестнице, благо спускаться легче, вызвать такси и дуть в аэропорт! Лишь бы были ближайшие рейсы до Питера!

Пробежав по берегу, я оказалась в парковой зоне отеля. Знакомое окно так и осталось открытым, а платье так и висело сиротливо на задвижке. Вроде и не было ничего. Но сладко ноющие мышцы, о которых я даже и не подозревала, говорили обратное, было и ещё как. Я застонала и почувствовала его прикосновение к обнажённой коже шеи. Вздрогнула и обернулась. Никого. Зато мои глаза увидели лестницу! Небольшая складная лестница стояла возле хоз. помещения сразу за кустами гибискуса.

Не прошло и пяти минут, как я отряхивала колени, стоя в комнате, из которой чуть больше суток назад совершила эпичный побег из курятника, полностью перевернувший мою жизнь.

Провернув ключ, я открыла дверь и выглянула в коридор. Тишина, ни одной живой души. Отлично. Выскользнув из подсобки, я быстро пробежала по коридору, оставляя на ковре мокрые грязные следы.

Дзыньк.

Рядом со мной остановился служебный лифт. Двери открылись, и из него вышла усталая горничная, которая на меня не обратила никакого внимания. Бурча что-то о свиньях во фраках и проститутках, она прошла мимо меня, толкая перед собой тяжелую тележку с бытовой химией и комплектами чистого постельного белья.

- Слава богу, рабочий день закончился, сейчас скину эту долбанную униформу и домой, Макс уже заждался на парковке.

Бубнила она, а у меня в голове созрел план, поражающий своей классической новизной. Следуя бесшумно за ней, я подошла к служебной раздевалке и из-за угла следила за тем, как она, оставив тележку на небольшой площадке, зашла в комнату.

- Ну давай же, быстрее, тебя Макс ждет! - шептала я под нос.

Дверь открылась. Я быстро присела, изучая мокрые носки. Мимо меня простукали её каблучки. Как только она скрылась за углом, я выпрямилась и юркнула в дверь раздевалки. Аллилуя! Тут не было шкафчиков. Униформа просто висела на плечиках, явно готовая к тому, что её заберут в стирку. Быстро стянув с себя поло и шорты, я влезла в форменное платье, скрутила волосы жгутом и убрала их под наколку, выпустив пряди на лицо.

Обувь! Несколько пар одинаковых туфель на удобном шведском каблуке. Вот тридцать седьмой размер! Пара штрихов, и я открыла дверь, полностью став невидимой для всех постояльцев отеля, просто предметом мебели на ножках. Вцепившись в тележку, я покатила её в сторону служебного лифта, напевая бессмертный хит Депешей Enjoy the Silence.

Тринадцатый этаж. Стук в дверь и мой хриплый голос:

- Уборка номеров!

Тишина.

Постучав для верности ещё раз, я ткнула замок карточкой персонала. Щелчок, и дверь открылась.

- Есть кто живой? Уборка номеров.

Тишина и полный мрак. Я щелкнула выключателем.

- Твою мать! Вы вообще ополоумели?

Весь номер был перевернут вверх дном! На люстре болтались мужские стринги, пустые бутылки были везде. Кожаное белье и хлыст были перекинуты через спинку кресла, кожа которого была покрыта пятнами непонятно чего. Нет, предположительно, конечно, понятно чего, но вдаваться в подробности не хотелось. Судя по всему, мои золушки оторвались по полной в отсутствии своих прынцев. И, принимая во внимание мёртвую тишину номера, продолжали отрываться где-то дальше.

- Отлично, - прошептала я, бросаясь в свою комнату. - Так! - огляделась. - Сумка.

Вжик. Молния расстегнулась. Паспорт, ключи, права, кошелёк, карты, деньги. Всё на месте. Телефон! Выудив его из недр сумки, нажала на кнопку. Двадцать процентов! Только такси вызвать!

Глвав 12

- Что это?

Маргарита Павловна посмотрела на меня поверх очков.

- Заявление по собственному.

* * *

Первым делом по прилету в Питер я решила уволиться, у меня были сутки для того, чтобы замести следы. Как только я вышла из зоны прилета, глянула на табло. Рейсы из Сочи на ближайшие сутки были перенесены на неопределенное время из-за шторма.

- Отлично! - буркнула я. - Как минимум день форы. Я была уверена, что Алекс будет меня искать. А принимая во внимание его оперативность, он уже наверняка отдал распоряжение выяснить всю подноготную госпожи Алексеевой. Поэтому вопрос об увольнении был решён сразу. Даже не заезжая домой, я зарулила на работу.

- Екатерина Владимировна! - девчонки из отдела обступили меня со всех сторон. - А вы знаете? А это про вас? А что там было?

Голова начала разрываться. Я села на своё рабочее место и, обведя всех холодным взглядом, твердо сказала:

- Это всё глупый розыгрыш и не более. Моя подруга просто меня разыграла.

- А новости?

- В смысле новости? - я аж икнула.

- Да вот же!

Леночка ткнула в свой телефон, и передо мной появились кадры из светской хроники, где невидимый ведущий бодрым голосом вещал о том, что в телеграм-канале проходит закрытый аукцион по продаже невинности и ставки настолько высоки, что всем интересно узнать, кто же станет счастливцем, которому достанется право первой ночи. И моё фото на ступеньках «Эпикуриона», как вишенка на торте. И тут же следующий репортаж, как говорится, по горячим следам, и таинственный голос ведущего:

- По нашим данным, последняя сыгравшая ставка достигла космических пятисот тысяч евро, поставивший эту ставку, пожелал остаться неизвестным. Всё, что нам удалось узнать, это ник, под которым скрывался таинственный покупатель: Савва. Наши поздравления!

Я сидела, выпрямив спину, закусив нижнюю губу. Итак, все мои выходные просто завирусились. Под видео СХ стояла убийственная цифра один миллион двести пятьдесят тысяч просмотров на YouTube.

- Девочки, ещё раз говорю: это просто глупый розыгрыш.

Бздзыньк.

Беру телефон. Сообщение от Альфа-Банка. Дрожащим пальцем нажимаю на кнопку.

«Просим немедленно связаться с управляющим банка Гладковым С.С. телефон, по поводу открытия на ваше имя персонального счета со вкладом…

- Что? Сука! - я встала и вышла из кабинета.

Набираю номер банка.

- Ваш персональный консультант Альфа-Банка Снежана, чем могу вам помочь?

- Алексеева Екатерина Владимировна. Я бы хотела…

- Да, секундочку, переключаю вас на Сергея Сергеевича.

- Екатерина Владимировна! Мы так рады, что вы выбрали именно наш банк! На ваше имя выпущена золотая карта привилегированного клиента. Все самые лучшие предложения и проценты только для вас!

- Погодите! - я остановила поток его восторженной словесной диареи. - Когда именно был открыт счёт?

- Вам точное время?

- Нет, приблизительное, со статистическим разбросом в тысячу лет! - уже на крик срываюсь я, чувствую липкую паутину, засасывающую меня, как муху.

- Простите! - он откашлялся. - Счет был открыт в ноль часов тридцать пять минут.

- Сука! - крикнула я.

- Простите, не понял? - икнули на том конце провода.

Но я уже нажала отбой и кулаком ударила в стену.

- Какая же ты сволочь, Саша!

Бздзыньк.

Сообщение. Номер скрыт.

Руки трясутся. Я поднимаю глаза к потолку.

- Господи, ну пожалуйста, пусть это будет не он!

Нажимаю на кнопку.

«Даже не пытайся скрыться! День форы — всего лишь время. Чем больше глупостей ты наделаешь, тем злее я буду».

- Да мне пофиг, насколько ты будешь злым! Катись к черту! — кричу я, пиная стену ногой.

Делаю глубокий выдох, вдох и захожу в кабинет. Подняв вверх ладонь, показала девочкам, что к общению я не настроена. Села, достала из принтера А четыре и написала:

«Прошу уволить по собственному желанию».

Встала и вышла из кабинета. Без стука вошла в кабинет к старухе и, не говоря ни слова, положила на стол своё заявление.

- Что это?

Она посмотрела на меня своим змеиным взглядом поверх очков. Еще три дня назад я бы покрылась липким потом и стала заикаться, но не сегодня, уже не сегодня.

- Это заявление по собственному, Маргарита Павловна, и без права отработки.

- В смысле без права отработки? — она встала и, оперевшись руками об стол, стала прожигать меня глазами. — Ты понимаешь, что делаешь? Насколько сильно ты меня подводишь? Я рассчитывала на тебя. Сегодня приезжает мой сын, а ты мне пенки отмачиваешь?

- Честно? — я устало наклоняю голову на бок. — Мне абсолютно всё равно, Маргарита Павловна! Мне настолько фиолетово, что хочется просто смеяться. По контракту я могу уйти в любой момент, как акционер и держатель двадцати процентов акций. Так что, прошу прощения, но я ухожу.

Разворачиваюсь и быстрым шагом покидаю кабинет, чувствуя её полную беспомощность и ярость. Уже в дверях оборачиваюсь и спокойным тоном добавляю:

- Кстати, на замену предлагаю Елену Станиславовну Геращенко. Прекрасный специалист. Всего хорошего, Маргарита Павловна.

Выхожу из офиса. Вдыхаю полной грудью пропитанный влагой питерский воздух. Запрокидываю голову. Пепельные облака плывут по небу, в лучших тонах пятидесяти оттенков серого. Оглядываюсь на здание холдинга, чувство свободы охватывает меня, как будто только что закончился срок отсидки, и я вышла на волю.

- Я свободен, словно птица в небесах… — раскидываю руки в стороны и кружусь.

Бздзыньк.

Не чувствуя и намека на подвох, беру телефон. Открываю сообщение, даже не обращая внимания на номер.

«Смотри, не упади от счастья».

- Твою мать!

Затравленно оглядываюсь по сторонам и ловлю на себе взгляд. Поднимаю глаза, мигающий глазок камеры направлен прямо на меня. Одними губами с чёткой артикуляцией говорю, выставляя фак крупным планом:

- Иди на…!

Бздзыньк.

Глава 13 Алекс

- Ассалам Алейкум, Саша.

- Алейкум Ассалам, Ахмет. - Алекс затянулся «Парламентом» и, бросив взгляд на капитана, кивнул: «Денис, перехвати». - Солнце над твоей головой, Ахмет, насколько я понимаю, ты всё-таки подумал над моим предложением касаемо продажи «Арслан-групп»?

- Не торопи время, Саша, не гневи Аллаха. Я думаю.

- Хорошо, Ахмет, но ты же понимаешь, что я сделал тебе более чем выгодное предложение.

На том конце хмыкнули.

- Вот это меня и напрягает, дорогой. Если бы цена была ниже, я поторговался бы с тобой, и мы пришли к золотой середине, а так у меня создается ощущение, что ты знаешь о моем предприятии больше, чем я, а ты знаешь, как я не люблю просчитываться и упускать выгоду, брат. Кстати, о выгоде. Я позвонил тебе, Саша, сейчас совсем по другому вопросу.

- Слушаю, Ахмет.

- Ты знаешь, как я к тебе отношусь. Ты — мой брат. Мой дом — твой дом, мой стол — твой стол, и так было всегда, чего я не могу сказать о твоём друге Станиславе. Он, как ящерица. Всегда вывернется, оставив в руках врагов только бесполезный хвост, поэтому я спрашиваю тебя, что за развод с аукционом?

- Прости, Ахмет, не понял. Мы сейчас о чём говорим? - Алекс затянулся и выбросил окурок.

- Вот о чем я и говорю, брат. Ты даже не знаешь, что сейчас происходит, хотя все значимые люди получили приглашение на это сомнительное предприятие.

- О чём ты, Ахмет? Я с Босфора на мостике, и даже телефон не брал в руки больше суток.

- Тогда зайди в Telegram-канал, брат. Но если кратко. Стас проводит аукцион по продаже какой-то телки, намекая на то, что она ещё не откупорена. Цена, конечно, впечатляет, но если товар соответствует качеству, я должен быть в этом уверен.

- Прости, брат, но вот я сейчас совсем не понимаю, о чём идет речь.

Алекс, нахмурив брови, смотрел в сторону показавшейся пристани около «Эпикуриона». Команда начинала готовиться к швартовке.

- Я говорю о том, дорогой, что телка должна быть на самом деле не порченной за мои деньги.

- О какой сумме мы говорим, Ахмет? Хотя нет, давай так. Скинь мне ссылку на аукцион.

- Зайди на почту, если то, о чем ты сказал, правда, приглашение должно быть и у тебя. По ссылке ты не попадешь, условие аукциона.

- Отлично. Тогда до связи, брат.

Ахмет сбросил звонок. Алекс постоял ещё какое-то время, облокотившись о борт, потом спустился в коклит, сел на диван и налил в бокал коньяк. Открыв почту, он почти сразу нашел приглашение на аукцион, которое пришло ровно в полдень.

- Что у нас тут? - сделав глоток, Алекс нажал на письмо.

«Сегодня в полдень открывается принятие ставок на нашем закрытом аукционе «Джекпот для миллиардера». На кону — невинность! Ты первый в делах? Будь первым и здесь! Начальная ставка — сто тысяч евро! Заявки принимаются до восемнадцати ноль ноль сегодняшнего вечера. Имя победителя будет объявлено ровно в полночь. Аукцион анонимный!»

И ниже файл, открыв который, Алекс побледнел. Он сделал глубокий вдох и расстегнул ворот рубашки. Сердце пропустило удар.

- Этого не может быть! - пронеслось в его голове.

Увеличив фото, он почувствовал удар в солнечное сплетение. На него смотрели эти глаза: огромные, миндалевидные, с чуть приподнятым внешним уголком, цвета расплавленного старинного серебра, с золотыми вкраплениями вокруг зрачка.

Катя, его котенок, его тайна. Маленькая девочка, которая вошла в его жизнь восемнадцать лет назад, перевернув всё с ног на голову. Именно ее невинность стояла сейчас на кону.

Он почувствовал, как заскрипели до боли сжатые зубы. Глянул на часы. Семнадцать сорок пять.

- Твою мать.

Открыл ссылку и быстро зарегистрировался под ником СаввА. Последняя ставка — триста пятьдесят тысяч евро, ник КагА. Ахмет! Перебивает на пятьдесят тысяч. Не проходит и пяти минут, как Ахмет поднимает ставку до четырехсот пятидесяти тысяч.

- Сука!

Алекс набирает Ахмета, замечая, как дрожат его пальцы.

- Да, брат, смотрю, ты тоже загорелся. - Ахмет цокает языком. - Значит, в этой бабенке на самом деле что-то есть. Огорчу тебя, я не уступлю, она разожгла мой аппетит.

- Ахмет, послушай, - Алекс запускает руку в волосы и проводит по ним пятернёй, впиваясь в кожу ногтями. - Ты знаешь, что я никогда у тебя ничего не просил.

- Это так, брат.

Алекс прямо чувствует, как довольно расплывается в ухмылке лицо Кагирова.

- Уступи мне девушку. Она мне очень дорога.

- Ну, судя по твоей ставке, не то чтобы очень.

- Я могу поднять её до миллиона, если будет нужно, но, боюсь, мы не уложимся по времени, а я не хочу рисковать.

- Саша...

Ахмет замолкает, тянет время. Алекс чувствует, как от напряжения над губой выступила испарина.

- Ахмет?

- Насколько для тебя важна эта девушка?

Тонкий лёд! Но времени искать обходной путь нет.

- Дороже жизни. - резко бросает Алекс.

- Я услышал тебя, брат. Она твоя. Между братьями не должно стоять ничего, тем более баба. Забирай. Думаю, пришло время поговорить по поводу нашей сделки, Саша.

- Да, хорошо, как скажешь.

- Отлично. Я позвоню тебе часа через полтора, брат.

Ахмет нажал отбой.

Часы! Семнадцать пятьдесят семь!

Быстро перейдя по ссылке на аукцион, Алекс делает ставку пятьсот тысяч евро и нажимает на кнопку. Его ставка сыграла ровно за несколько секунд до того, как окно аукциона пропало, словно его никогда и не было.

Телефон завибрировал. На почту пришло сообщение. Не теряя ни секунды, Алекс открывает письмо. Номер промежуточного счета для перевода суммы ставки и данные девушки: Алексеева Екатерина Владимировна, двадцать восемь лет, г. Санкт-Петербург.

Он опрокинул в себя бокал коньяка и тут же наполнил его снова. Он не ошибся, это была она. Алексеева Катя, четвертый «А» класс, двести четырнадцатый лицей.

Закрыв глаза, он мгновенно перенесся в тот день, четырнадцатое февраля две тысячи шестого года.

Глава 14

- А скажи-ка мне, Катюша, почему ты так поздно тут оказалась? - чуть севшим голосом спросил Алекс.

- Не важно, - буркнула девочка, попытавшись вырвать руку из его пальцев. - Сама виновата.

- Хм, и в чем же ты виновата?

- Отстань! - рявкнула она, топнув для верности ногой. - Что привязался-то?

Алекс остановился, развернул ее к себе лицом и присел на корточки.

- Катерина! Давай мы с тобой договоримся, если я твой друг, значит, ты мне обо всем рассказываешь.

- Мама говорит, что мальчики с девочками дружить не могут. - тихо, почти шёпотом сказала она, стараясь не смотреть ему в глаза.

- Интересно, и почему это?

- Да потому, что им всем только одно и нужно. - зашептала она прямо ему на ухо. - Только я не знаю, что конкретно нужно, поэтому стараюсь вообще ни с кем не дружить, вдруг и девочкам тоже это нужно. А то мама рассердится. А когда она сердится, то...

Вдруг она резко замолчала, глядя куда-то перед собой. Алекс обернулся. Из-за угла вышла женщина. Высокая, красивая, с ярким макияжем. Она шла, чуть покачиваясь, и мальчик сразу понял, что дама слегка навеселе, даже больше, чем слегка. Катя вырвала руки, которые он держал в своих ладонях, и отошла от него на шаг.

- Мне пора! Мама будет злиться! - Катя быстрым шагом направилась к незнакомке.

Мама? Эта женщина, больше похожая на... Оказывается, это ее мать! Вот о чем говорил Скотин, зажимая девочку в угол. Алекс встал и задумчиво проводил их глазами.

Его сердце болезненно сжалось, когда женщина подняла руку и отвесила дочери подзатыльник, громко выругавшись матом, за то, что вместо того, чтобы отдыхать дома, она была вынуждена тащиться на ее поиски. И как Катюша тихо ответила, что ее задержала в школе завуч, наказав за забытую сменку. В ответ на ее объяснение ей еще раз прилетел подзатыльник, от которого она чуть не упала, чудом зацепившись за рекламный щит.

Завуч? Маленькую девочку оставила в школе его бабка? Ну держись, Калерия!

Резко развернувшись, он быстрым шагом пошел в сторону дома. Остановившись у подъезда, Алекс достал сигарету и прикурил. Для скандала нужен был катализатор, и запах табачного дыма прекрасно с этим справится. Докурив, он быстро поднялся на второй этаж и открыл дверь.

- Ты неблагодарная дрянь, Ритка! - кричала бабка с кухни. - Если бы не мой сын, так бы и жила в своем Мухосранске, лимита.

- А вы-то сами! Ишь, белая кость выискалась! - не осталась в долгу мать. - Не добили вас рабочие в семнадцатом! А надо было еще тогда к стенке поставить! Да и ты, Калерия, при живом муже по мужикам таскалась, да всё по партийному начальству, как переходящее знамя! Так что еще не понятно, от кого Игорька-то нагуляла! Уж не больно-то он на твоего муженька-то был похож!

- Заткнись, сука! - бабка вылетела с кухни и остановилась, как вкопанная, заметив в прихожей внука.

На ее лице тут же заиграла натянутая улыбка.

- Ритуля, смотри, Сашенька пришел! Кушать будешь?

Мать выглянула из комнаты и подозвала сына к себе рукой. Он заученно подошел и подставил щеку, к которой мать прижалась сухими губами.

- Чего так поздно, Саш?

- Ну так к олимпиаде готовился. Бабушка же должна была сказать. - пожал Алекс плечами.

Бабка вышла в коридор и втянула носом воздух.

- Алексис! Это что такое? Ты куришь? - она уперла руки в бока и сверлила его своими холодными змеиными глазами.

Началось!

- Да, бабушка, и курю, и пью, и еще сексом скоро начну заниматься! И что ты сделаешь?

Калерия стала пунцовой. Она открывала и закрывала рот, похожая на выброшенную на берег рыбу.

- Алексис, что ты себе позволяешь?

- Я позволяю? Может, мы поговорим о том, что себе позволяешь ты? Объясни мне, пожалуйста, как у тебя хватило совести оставить маленькую девочку в школе до самого закрытия? Ей всего десять лет! Ты знаешь, что Скотин, Заикин и Торосин поймали ее около Полена? Если бы не я, неизвестно, чем бы это закончилось! Тебе мало разборок с гороно из-за прошлой выходки этого отморозка?

Калерия побелела. Если говорить правду, она вообще забыла об этой соплячке Алексеевой, которую, как и ее мамашку, ненавидела всей душой.

- Ничего! - крикнула она. - Не в этот раз, так года через два, все равно, как и мать, сгуляется! От осинки не родятся апельсинки!

- Как от тебя?

Бабка подошла и со всего размаха отвесила ему пощечину.

- Не смей так со мной разговаривать, гадёныш!

- Еще раз поднимешь руку на моего сына, удавлю! - мать вылетела из комнаты и прижала бабку к стене. - Ты до сих пор срываешься на Алексеевской девчонке за то, что ее мать у тебя мужика увела? Владимира нет давным-давно, а ты все ядом брызжешь? Одна спивается, и ей насрать на ребенка, а другая измывается? Две идиотки!

Бабка сглотнула и осела.

- Я забыла про нее! - осипшим голосом прошептала она.

- В следующий раз зато запомнишь! - мать плюнула в сторону Карелии. - Еще раз поднимешь руку на Сашку, уеду с ним в секунду, подыхай тут одна, как паучиха!

- Ритуль! Ну прости ты дуру старую! Я же не хотела! Только не уезжайте!

Алекс развернулся и ушёл в свою комнату. Ему постоянные склоки между матерью и бабкой надоели до блевоты.

- Ещё четыре года! - тихо сказал он себе под нос. - А ещё Катюха, маленькая девочка с русалочьими глазищами.

С тех пор началась их странная дружба. Сашка рано вставал, шел к углу Невского и Марата, встречал её, и они вместе шли до школы. После уроков она ждала его, если Алекс задерживался, он быстро делал с нею все уроки и провожал до того же угла, зорко наблюдая, чтобы она вошла в подъезд. Очень быстро Катюшкина фотография оказалась на доске почета. Кто-то из ребят специально перевесил их портреты, и они теперь висели рядом.

Три года пролетели незаметно. Алекс перешёл в десятый класс, а Катюшка в седьмой, где вдруг она влюбилась! О чем и поведала в строжайшей тайне Алексу.

- Он такой! - шептала она ему на ухо, положив горячую ладонь на его колено. - Он самый лучший! Он поцеловал меня в щеку!