Джонни-лягушонок

Глава 1

Джонни было около тридцати, когда он прыгнул первый раз. Порой он вспоминал тот прыжок, и волосы на его спине шевелились. Прошло много лет, но Джонни по-прежнему весь напрягался и концентрировался, чтобы не вспомнить место проявления слишком четко.

Мальчишкой он обожал космос и книги о приключениях. Его воображение было так живо и красочно, что, читая, он будто бы шествовал вместе с главным героем по извивам повествования.

В одиннадцать лет он прибежал к маме с какой-то книжкой и, в захлёб, торопясь и сбиваясь, стал рассказывать ей, что, читая, он не видит букв, а вместо этого перед его глазами встают живые картины! Это произвело на него неизгладимое впечатление.

«Как такое вообще возможно?» — в сотый раз спрашивал себя щуплый мальчишка с копной соломенных волос.

Он снова и снова открывал книгу в произвольном месте, окидывал широко открытыми глазами тонкие ручейки чёрных закорючек, покрывавших пожелтевшие листы.

«Вот они, ничего не значащие козявки», — возмущался мальчишка.

"Их не так уж и много уникальных. Они часто повторяются. Какие-то чаще, а какие-то реже. Всего лишь буквы. Будто кто-то рассыпал семена и выровнял их по линейке. Никакой магии в них нет!» — кипятился он, будто бы споря сам с собой.

Но стоит чуть напрячься и начать складывать их в слова, а затем в предложения, как происходит чудо. Глаза больше не видят букв! Перед взором проявляются образы.

Мангровые заросли полнятся звуками небольших пичуг, порхающих с ветки на ветку, и жужжанием насекомых, пытающихся избежать участи быть нанизанными на острые клювики. Тёплый бриз с мощным запахом йода от покачивающихся на мягких волнах водорослей. Старая деревянная лодка, уверенно маневрирующая между выступающих из воды корней. Тонкие, жилистые руки цвета полированной бронзы, испещрённые каньонами морщин, погружают в бирюзовую воду короткое деревянное весло с отполированной кожей рукояткой и лопастью в форме сердца или листка.

Гребок справа, гребок слева. Лодка скользит по воде, плавно и тихо, будто жук-плавунец. Разрезает острым носом тёплую солёную воду. На дне лодки огромная рыбина с золотистой чешуей. Лежит и молчаливо открывает рот…

Джонни захлопнул книгу и потряс головой. — «Да как это происходит? Что за магия такая?»

Так же страстно, как чтение, мальчик полюбил космос. И всё, что с ним связано. Он был лучшим в классе по астрономии. Знал не только планеты Солнечной системы, но и мог назвать все спутники Юпитера, открытые на тот момент.

В двадцать пять он наконец-то смог себе позволить сменить старенький любительский телескоп на полупрофессиональный, мощный аппарат. С возможностью подключения к компьютеру, ориентирования по GPS и автоматического ведения захваченного объекта. Ведь в космосе ничто не стоит на месте. Всё находится в постоянном движении.

Джонни изучил все кратеры на видимой стороне Луны. Он до рези в глазах всматривался в монитор, пытаясь рассмотреть или угадать детали, которые не мог вытянуть даже его дорогущий агрегат.

И вот в одну из таких ночей Джонни в очередной раз пристально и неотрывно разглядывал вход в карстовую пещеру на поверхности Луны. Он так чётко и детально представил её в своём воображении. Вообразил, что он висит над этим тёмным дном гигантского колодца. Ощутил холод и даже пониженную гравитацию. Будто его тело потеряло вес…

Это был первый раз. Первый, который должен был стать последним.

Вспышка боли в самой середине черепа. И его тело действительно стало весить сильно меньше. Он падал на дно карстового провала на Луне. Медленно, словно в киселе, он начинал набирать ускорение. Воздух вырвался из его лёгких, будто из пневмопушки. Кожа горела. «Холод, радиация?» Этот вопрос он задавал себе позже. В тот момент он, как выброшенная на дно лодки рыба, пытался хватать ртом несуществующий воздух.

Мысли пронеслись со скоростью электрического разряда. Джонни не сомневался, он сразу поверил происходящему. Он на Луне, падает в пещеру.

Ему совсем не хотелось проверять, хватит ли слабого лунного притяжения, чтобы он разогнался до скорости, которая его убьёт о каменное дно. «И как же не хватает воздуха!»

Ему очень сильно захотелось обратно домой. В его уютную небольшую однушку на окраине. В его родной бардак, с не заправленной кроватью, разбросанными книгами и грязными кружками на столе…

Вспышка боли взорвалась в его черепе. Был бы в груди воздух, он бы закричал. Второй прыжок перенёс его обратно в его квартиру. Ускорение, которое он набрал, падая на Луну, швырнуло его через всю комнату и больно припечатало о кровать, сломав ей ножку, пару рёбер Джонни и наполовину забив его в достаточно узкую щель под ней. Щель, в которую только-только пролезал робот-пылесос.

Наконец воздух со свистом ворвался в лёгкие Джонни и, чуть не разорвав их, вырвался обратно, неся с собой дикий вопль боли новорождённого прыгуна.

Пока Джонни восстанавливался, проводя скучные часы на больничной койке, у него было достаточно времени всё хорошенько обдумать. С каждым днём страх пережитого потихоньку отступал. А на его место приходили мысли о невероятных возможностях, подогретые неудержимой фантазией. Ноющая боль в медленно срастающихся рёбрах и ожоги ультрафиолета на коже утверждали его в мысли, что это не шизофрения.

В голове роились мириады вопросов. Как такое возможно? Как контролировать этот процесс? Какие минимальные и максимальные расстояния для прыжка? Возврат работает автоматически или от раза к разу? На какое время он может оставаться в месте, куда перемещается? Что является топливом? Как много и часто можно совершать прыжки? И ещё много других, не менее важных вопросов, на которые у него не было ответов. Но поверх всего стоял один, который Джонни никак не хотел задавать себе.

Получится ли это повторить?

С огромным нетерпением Джонни дождался выписки. Он хотел как можно быстрей попробовать снова совершить прыжок. Но при этом ему хватало ума понимать, насколько это опасно. Сотни прочитанных книг предостерегали его от необдуманных поступков. Они просили его хорошенько всё продумать, просчитать, подготовиться. И только затем действовать. Что ж, пока он поправлялся, было достаточно времени, чтобы принять решение и разработать план дальнейших действий. Никакие потенциальные опасности не могли заставить его отказаться от этого дара.