Ди Iv Величие

Глава 54. Локация 5. Фантазия — основной поисковик проблем на задницу.

Дима проснулся в грёбаном сером «ничто» без краёв и горизонтов. Вот только привычной Суккубы в нём не наблюдалось. Прямо перед ним находилась обычная старая деревянная дверь без дверной коробки. Просто одно полотно такого же светло-серого цвета, как и всё окружение, выделяясь из пустоты лишь чёткими контурами. Причём на ней не было никаких дополнительных элементов: ни ручки, ни замочной скважины, ни навесов. Как она открывалась, в какую сторону, было непонятно. Понял он из всего этого только одно: ему предоставили портал. Вот только куда?

Подумав с минуту, чтобы это значило, и осмотревшись по сторонам, он прикоснулся к двери и тут же оказался в другом сне. Почему так решил? Да потому что ощущение было знакомое. Как в открытом космосе с Царевной-Лебедь. Всё видишь, ощущаешь, но, сука, вокруг полная нереальность. Какая-то фантастика другого мира.

Он оказался в центре большой многокомнатной квартиры со стеклянными стенами. Поэтому мог насквозь просматривать содержимое других комнат. Да что комнат? Внешние стены у дома вообще отсутствовали! Только высоченный потолок и пол хоть и оставляли ощущения стекла, но были матово-белыми, непрозрачными.

Апартаменты находились, похоже, на самой верхотуре какой-то башни-многоэтажки, этажей так в 300-400. Вид сквозь идеально чистые стёкла открывался феерический. Дух захватывало. За спиной, внизу, простирался огромный город: без конца и края. Слева и справа — ряды, похоже, таких же стеклянных пиков небоскрёбов, как и тот, в котором находился. А впереди — высоченная гора правильной пирамидой с усечённой верхушкой, где что-то постоянно сверкало. Эдакое фееричное извержение пиротехнического вулкана.

Только салюты в его жерле были не из стрелялок в небо с разрывами, а в виде переливающегося марева всех цветов радуги, со вспышками, искрами, разрядами цветных ветвистых молний. Это завораживало. Дима, как только мельком осмотрелся по сторонам, так и завис на этой праздничной иллюминации.

— Ну что встал как неродной? — неожиданно раздался незнакомый насмешливый голос из глубин непонятно сколько-комнатной квартиры. — Проходи. Чувствуй себя как дома, но не забывай, что в гостях.

Дима повернул голову на голос и практически сразу увидел говорившего. Ангел, как их обычно изображают на обложках современных книг любовной фэнтези, только без крыльев, находился через стену. Ухоженный, прилизанный блондин вальяжно восседал в кресле, закинув ногу на ногу. В белой, в прямом смысле белоснежной тоге и золотых плетёных сандалиях. И очень знакомо лыбился.

— Натан? — удивился Дима. — Или как тебя называть в таком прикиде? А вообще, у Искусственных Духов имена имеются? Или у вас что-то наподобие серийного номера?

— Очень смешно, — совсем невесело огрызнулся ангелоподобный хозяин апартаментов. — У нас нет никакой идентификации. Нам этого не требуется. Мы и так прекрасно знаем, кто есть кто. Проходи, присаживайся. Разговор есть.

Дима не стал кочевряжиться и прошёл, тут же отметив очередную странность: в квартире не было ни одной двери. Кроме того, он обратил внимание на странную планировку комнат. С одной стороны, хаос в их конфигурации, где не было и двух симметрично расположенных стен, но с другой — что-то в этом было. Какая-то еле уловимая логика в их компоновке.

Молодой человек пристроился в кресле напротив хозяина и внимательно его оглядел. Человек, а вернее, аватар духа в виде мужчины среднего возраста, был ему не знаком. Он его раньше точно не видел. Но, с другой стороны, улыбка, жесты — всё напоминало эльфоподобного Натана. Хотя, если бы не интуитивное понимание того, кто перед ним, в жизни бы не догадался, что это уже хорошо знакомый ему Искусственный Дух с искусственным сознанием.

Пауза затягивалась. Хозяин лыбился, чего-то ожидая от гостя. Тот в свою очередь рассматривал хозяина. Наконец молодой человек решил первым проявить инициативу.

— И как это понимать? — разведя руками, как бы указывая на всё и сразу, поинтересовался он. — И как ты смог влезть в мой сон? Или для тебя это в порядке вещей?

— Сложного в этом ничего нет, — перестав улыбаться, напыщенно ответил Искусственный Дух. — Я хочу переговорить с тобой тет-а-тет, а там без прослушки не получится. Сам понимаешь.

— А во сне, значит, они наши мысли не контролируют? — предположил Дима.

— Контролируют, — ошарашил его дух. — Но тут дело не в самом сне, а в месте, в котором мы находимся. Каждый мир соткан из трёх слоёв: явь, навь, правь, как их в народе называют. Это правило распространяется на все миры, в том числе и на виртуальные миры снов. Но стоит осознаться лишь в одном из слоёв, как Разум контроль теряет. Мы сейчас находимся в нави, а конкретно, — он посмотрел в проём отсутствующей стены на соседнюю многоэтажку, — в знаменитом Золотом Городе. Здесь обитают исключительно продвинутые духи. А там, — он ленивым жестом указал на гору, — вообще божественные. Те, что вы называете богами.

Дима повернул голову и вновь залип на нескончаемом фейерверке. И отсутствие стены, что странно, не вызывало у него панического приступа боязни высоты, хотя пол всего в двух шагах обрывался срезом, как по линейке, а за его краем зияла пропасть. Но божественное явление на горе завораживало и даже в какой-то мере гипнотизировало. Взгляд можно было отвести, только осознанно себя заставив или с посторонней помощью, что и проделал хозяин, вновь заговорив:

— Все яви и нави у разных миров специфичны. У каждого свои. А вот правь — оно едино. Мы этот слой называем базовый. Поэтому, нырнув сознанием в общий для всех, можно вынырнуть где угодно. В любом слое любого мира. Кстати, у тебя очень хорошо получается уходить на базу. Это довольно большая редкость.

Глава 55. Локация 5. От похлопывания по плечу до пинка под зад — ногой поддать.

Уснуть ему больше не удалось. Хотя с рассветом затемнил стеклянную стену и попытался. Не получилось. Тогда он в очередной раз обозлился и, одевшись, отправился подышать свежим воздухом по своему копированному миру. Притом гулять пошёл в лес с его буреломами, чего до этого раньше никогда не делал.

Совсем недалеко от дома наткнулся на земляничную плантацию. И только ползая по ней на четвереньках, отыскивая и поедая спелые ягоды, окончательно развеял тяжкие мысли, напрочь забыв и о ведьме, и о духе-шпионе, и вообще обо всём на свете.

После прогулки негатив в голове улетучился. Принял душ и почувствовал себя бодрым, готовым к новым свершениям. Оделся по-пляжному. Добавил телу тропический загар — мечта тревел-блогера. Вышел в центральный зал. Дима был уверен, что тот будет пребывать в заводских настройках, потому что до его обустройства в последнее время никому дела нет. Угадал. Довольно оглядев минимизированный хай-тек, принялся за творение очередного рая, единолично назначив на сегодня себя дежурным.

Первым делом вернул свой стартовый проект: песчаный пляж в районе экватора. Океан сделал более реальным: с плавной волной, накатывающей с шелестом на песок. Кухню в виде бунгало, беседку и так далее по списку оставил в прежней конфигурации. Только пляж растянул на десять километров. Океан раздвинул до горизонта, а джунгли на заднем плане замкнул далёкими горами со снежными пиками. И солнце запустил согласно суточному расписанию.

Кроме того, на этот раз территорию сделал обитаемой, заполнив огромный пляж отдыхающими со всего мира. Вот только курортники, а вернее, курортницы, как одна представляли собой исключительно молодых сексуальных девушек с формами и размерами под привередливый вкус Созидателя. Все до одной в купальниках, а определённая часть вообще загорала и купалась топлес. До нудизма решил не опускаться.

Возле беседки, параллельно воде, поставил четыре царских шезлонга с зонтами от солнца, а перед ними соорудил волейбольную площадку, на которой две пары креолок с крепкими телами, в спортивно-бесстыжих купальниках вполне профессионально играли в пляжный волейбол. Он не стал заморачиваться с принадлежностью команд и ведением счёта, решив просто поболеть за спорт как таковой.

Как и положено заядлому болельщику, он обзавёлся холодной банкой пива и, устроившись на одном из царских шезлонгов, покровительственно следил за игрой, изображая чуть ли не главу всемирной федерации по данному виду спорта. Вернее, следил исключительно за блестящими от пота спортсменками, не забывая при этом масляным взором провожать каждую отдыхающую, проплывавшую между ним и волейбольной площадкой.

Отдыхающие девушки, дефилируя мимо туда-сюда по каким-то своим делам, смотреть пляжный волейбол вовсе не мешали. Наоборот, привносили в реал-трансляцию полноту ощущения жизни.

Какое-то время спустя к нему присоединилась Танечка в образе сногсшибательной блондинки в купальнике мини-бикини из трёх клочков материи на ниточках. Видимо, оценив задумку дежурного демиурга, Искусственный Дух решил подыграть, вернув себе прошлое, вполне, надо сказать, удачное воплощение.

— Привет, — с интонацией и улыбкой настоящей блондинистой дурочки в широкополой соломенной шляпе поздоровалась она, пристраиваясь на шезлонг.

— Привет, красавица, — расплылся в ответной улыбке Дима, мельком отметив, что эта блонда по сексуальности нисколько не уступает созданной его богатой фантазией массовке, а в кое в чём даже превосходит.

Блондинка сразу заметила на загорелом теле самца золотую висюльку, от чего ещё обворожительней улыбнулась и, сначала указав расширенными глазками на амулет, а затем мельком осмотревшись, двояко похвалила:

— Неплохо.

— А то, — довольно ответил Дима, прекрасно понимая, что она имела в виду, и, резко сделав лицо настороженным, таким же обманчиво весёлым голосом, несоответствующим роже, продолжил: — Смотри, что мне Четвёрица лично на шею повесила.

Танечка тоже правильно поняла намёк. Первое — её бровки взлетели от удивления, как бы не веря в услышанное. Второе — она тут же скривилась, словно от съеденного лимона без сахара, одной мимикой выражая любимое Димино «Мля».

Молодой человек с самого начала подозревал в этом акте водружения артефакта какой-то подвох, а Танечка его подозрения только что подтвердила. Вероятней всего, защита в этом случае будет работать на всех, кроме Космического Разума. Но уточнять у духа, естественно, не стал, переключив внимание на мяч, который после блока одной из спортсменок отлетел в его сторону, застряв в песке всего в паре шагов.

Разгорячённая волейболистка с чрезмерно открытой улыбкой подбежала. Стрельнула карими глазищами с нескрываемым намёком на желание познакомиться и вызывающе сексуально наклонилась за мячом. Из спортивного купальника вывалились обе груди увесистых габаритов, и с наигранным «ой», девушка, зажав мяч между ног, принялась неспешно их заталкивать обратно, при этом тщательно проминая и демонстрируя единственному мужчине на всём пляже их упругость и податливость.

Дима оценил и то, что показала, и её верблюжью лапку на мокрых от пота плавках, да и остальное тело не осталось без внимания. Спортсменка ещё раз продемонстрировала голливудскую улыбку, развернулась и, вихляя упругой попкой с вре́завшимися в неё трусами, отправилась на площадку. Молодой человек, похабно лыбясь, кивнул своим мыслям, выставляя итоговую оценку показательным выступлениям, и запил это дело глотком пива, как бы говоря: «Следующая!»

Глава 56. Локация 12. История — инструмент политики, а политика — продукт истории, в результате кто кого за яйца держит — без бутылки не разберёшься.

Как только перешагнул портал, так все дурацкие мысли, а значит, совсем все, тут же вылетели из головы пробкой из-под шампанского. И было от чего. В комнате, заваленной игрушками, дрались два пацана. Потасовка сопровождалась жалостливыми и плаксивыми причитаниями того, что был постарше и побольше габаритами, и яростным сопением того, что поменьше.

— Отстань, Набулио, — канючил тот, что старше, с силой отпихивая коротышку, но малец, отлетая, раз за разом наскакивал снова, как боевой петушок.

Не успел Дима остановить клип, чтобы прийти в себя от столь резкого переключения мыслительного процесса, как справа возникла странная тётка. На вид ей было около сорока. С пышной причёской, крашенной под медь. Титьками-вёдрами где-то в районе псевдобеременного живота, растущего не только вперёд, но и в стороны. В свободной белой блузке и в безразмерной юбке-гофре колоколом ядовито-зелёного цвета. Губы накрашены. Глаза намазаны. Уши засерёжены. И в добавление к парадно-выходному прикиду — очки на приличный минус в тонкой металлической оправе.

Всё указывало на то, что эта женщина не из эпохи Наполеона, а из близкого для Димы времени. Вот если бы у неё в руках ещё и смартфон был, то он бы вообще не сомневался. Эта временна́я несуразица, в первую очередь, и заставила молодого естествоиспытателя впасть в ступор.

— Какого хмуля? — затормо́жено поинтересовался он не пойми у кого, рассматривая эту жертву обильного питания, появившуюся в клипе, как не пришей кобыле хвост.

Закралась пакостная мыслишка, что это Кон преобразился ради прикола, хотя эту версию он тут же поставил под сомнение. Тётка заговорила. Да как! Она встрепенулась, расплываясь в неестественно-широкой улыбке. Встала по стойке смирно и громко, с интонаций подросткового задора, поздоровалась, всем видом напоминая пионерку или пионервожатую времён чёрно-белого кино. Ей только красного галстука не хватало, барабана на шею и горна в зубы.

— Здравствуйте! Я ваш официальный гид по данной локации.

Дима аж интуитивно прогнулся в спине, вытаращив глаза, ожидая отдания тётенькой пионерского салюта, от одного взмаха руки которой его бы ветром вынесло обратно из портала.

Радости престарелой пионерки не было предела. Она вся вихлялась, как на шарнирах. Притом именно ВСЯ: от головы до ног. Особо выделялась её «духовка» под юбкой-колоколом, размерам которой любой бы шеф-повар позавидовал. Да, габариты агрегата впечатляли. Диму аж пот прошиб, как только он представил своего персонального гида без трусов и сзади.

И тут, не прекращая счастливо улыбаться, псевдопионерка неожиданно сделала приставной шаг с задорным подскоком, установив негабаритное туловище между Димой и дерущимися детьми. Напрочь заслонив собой весь обзор, она принялась бойко зачитывать агитационную речёвку. Голос её звучал звонко и интонацией соответствовал лозунгу: «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!»

— Наполеон Бонапарт родился в благополучной и дружной многодетной семье на острове Корсика. Кроме папы, мамы, братьев и сестёр, в их уютном доме жили тётя, дядя, бабушка и дедушка, и все очень любили маленького Наполеона.

Дима, взаимно улыбаясь тётеньке-экскурсоводу, почему-то уверил себя, что это всё же Кон прикалывается. Он отклонился в сторону, пытаясь заглянуть за спину гиду, но не тут-то было. Прожжённая пионерка среагировала на его движение практически мгновенно, переместив безразмерный зад лёгким движением, вновь непробиваемой снарядами грудью перекрывая обзор. И при этом ни на секунду не прекращая политинформацию:

— Он рос послушным и умным мальчиком. Мама Летиция занималась его домашним образованием, и уже в пять лет будущий император самостоятельно читал книги в домашней библиотеке. Маленький Наполеон очень любил читать.

Сделав ещё одну неудачную попытку заглянуть за живое препятствие, Дима тяжело выдохнул и остановил клип. Вот только пламенный гид, в отличие от окружения, и не думала останавливаться, хотя драка замерла на паузе.

— В детстве Наполеон не только прекрасно умел читать, но и считать, и писать. Решал сложные для его возраста математические задачи. А после того, как дедушка Люсьен подарил ему учебник по тригонометрии, к восьми годам с блеском усвоил эту сложную науку, став первым среди сверстников.

Дима не выдержал и, глядя прямо в её бликующие очки, поинтересовался:

— Кон, с чего это ты придуриваешься? Я вообще-то не запрашивал сопровождение.

— Это не я, — устало раздалось с потолка. — Это обязательное приложение к комплекту клипов.

— Мля, — тихо выругался Дима, поняв, что вот ЭТО все клипы о величие Наполеона ему мозг будет выносить.

— Что вы сказали? — тут же встрепенулась осчастливленная столь ответственной работой чрезмерно активная барышня, прерывая восторженный монолог.

— Извините, — расцвёл в фальшивой улыбке Дима, — как я могу к вам обращаться? Вы не представились.

— Разве? — придурковато удивилась тётка, вскидывая к чёлке выщипанные дуги бровей, одной реакцией указывая на отсутствие какого-либо интеллекта под крашенной шевелюрой. — Ой, простите, — всплеснула она пухлыми руками, типа: «Я такая дура». — Меня зовут Маргарита Ивановна.

— Рад познакомиться, — не снимая с лица улыбку, расшаркался молодой человек с поклоном, продолжая пребывать в одних купальных стрингах и шлёпанцах. — А я Ди. Маргарита Ивановна, не могли бы вы чуть-чуть отойти в сторонку? Я бы желал лицезреть маленького Наполеончика.