Дикий. В твоём плену

Пролог

Да ну нафиг…

Они не сделают этого.

ОНА этого не сделает.

Стараясь сделать это незаметно, шевелю руками, тем самым проверяя прочность веревок.

Черт, связали слишком прочно. Веревки впиваются в запястья ещё сильнее, вызывая боль и жжение.

- Можешь не пытаться, - звучит с довольством и ненавистью справа.

Перестав дергать руками, поворачиваю голову в нужную сторону. Презрительно смотрю на Лиду, правую руку, ногу и остальные части тела моей матери.

- Ты реально думала, что тебе сойдет с рук предательство?

- Предотвратить убийство НЕВИННОГО человека… хм-м-м… - задумчиво произношу, поднимая глаза к небу. – Для меня это попахивает не предательством, а чем-то другим. Например, низостью и поехавшей крышей. Видимо, у нас с тобой, Лидок, разные представления о предательстве, - улыбаюсь презрительно, смотря в горящие лютой ненавистью зеленые глаза.

- Посмотрим, как ты заговоришь, когда я подожгу тебя, дорогая Лесечка, - не скрывая торжества в голосе, шипит эта змея, после чего уходит.

Улыбка тут же сползает с моих губ, пока я слежу за её уходом.

И снова начинаю двигать руками, чувствуя нарастающую тревогу.

Лида выглядела слишком уверенной, когда говорила про поджог. А это означает только одно.

Они действительно хотят провести показательную казнь.

- Ты своим дерганьем только сильнее затягиваешь веревки? – скучающим голосом звучит уже слева от меня.

Голова дергается туда. Взметнувшиеся от резкого движения волосы хлещут по лицу.

- Берковский, не хочется это признавать… но твоя помощь мне сейчас бы не помешала, - цежу сквозь зубы, смотря на оборотня, со скукой смотрящего на мои попытки расслабить веревки.

Как же бесит этот гад!

Глеб даже запертый в клетке смотрится так, словно он повелитель этого мира. Поза расслаблена, руки небрежно лежат на стальных прутьях клетки, и весь его вид говорит о том, что он решил тут не иначе как отдохнуть.

- И это говорит мне та, которая меня вырубила и пленила? – язвительность в голосе Глеба можно просто ложками черпать и хавать. – Та, которая виновата в том, что я заперт сейчас в этой дурацкой клетке?

Хочется съязвить в своей привычной манере, но я заставляю себя заткнуться.

Берковский единственный, кто может мне помочь. Так что…

Глубокий вдох и такой же глубокий выдох, Леся.

- Если бы я не вырубила тебя, они бы тебя убили прямо там, в моей квартире, - как можно спокойнее произношу, с трудом удерживая себя от того, чтобы не закончить свое предложение словом «идиот».

- Или я их, - напрягается Глеб, сверля меня тяжелым взглядом.

Господи, какие же эти оборотни самоуверенные засранцы.

- Включи уже мозги, грозный мишка, - с сарказмом произношу я. – Я вроде как дружу с твоей сестрой. Поэтому, твоя смерть точно не входит в мои планы.

Дикий лишь скрепит зубами.

- Для тебя разогнуть решетку - раз плюнуть, если ты обернешься медведем, - тороплю его, слыша гул голосов, которые приближаются. – Давай уже, не ломайся и нач…

- Я не могу сделать то, что ты хочешь, - звучит как гром среди ясного неба, заставляя меня прерваться на полуслове. – Они вкололи мне какую-то дрянь и... короче, не получается обернуться.

Значит, сыворотка действительно была уже готова, когда они нас поймали.

Ну всё. Мне хана.

В этот момент ко мне подходят люди. Во главе, само собой, идет мама.

- Мам, ты… - горло сводит спазмом, когда я вижу в её глазах маниакальную решимость.

Смиряясь с неизбежным и с осознанием того, что она готова на самый жуткий поступок, который только может совершить родитель, стискиваю зубы так сильно, что челюсть даже ныть начинает.

И прямо смотрю в глаза той, которая с такой легкостью приносит в жертву свою собственную дочь.

Даже внимания не обращаю на Лиду, которая в это время подходит ближе и подносит зажженный факел к постаменту, на котором меня привязали к столбу.

- Так будет с каждым, кто предаст наши принципы! – громко и четко произносит моя мать, со спокойствием наблюдая за разгорающимся пламенем у меня в ногах.

- Вы что творите, идиоты! – ревет Берковский. Слышно, как он руками дергает крепкие металлические прутья своей клетки.

Сгореть заживо… ну так себе смерть.

И как только я почувствовала жар от огня, который довольно быстро подбирался к моим ногам, включился инстинкт выживания и… страх.

Как бы я не храбрилась, ужас медленно, но верно проникал в каждую частицу моего тела. И оно начало бороться.

Попытки освободиться, дергая руками и ногами ни к чему не приводят.

От едкого дыма я начинаю задыхаться. Огонь уже практически лижет мои обнаженные ступни. Я слышу только треск костра. И даже крики Глеба звучат так, как будто он далеко-далеко от меня.

Глава 1

Внутри всё вибрирует от волнения и радости, но на лице обычная самоуверенная ухмылка.

- Лесь, я, конечно, понимала, что будет непросто, но… Ты уверена, что эта хорошая идея припереться сюда всем табором?

- Лен, всё будет хорошо, – спокойно и уверенно отвечаю подруге, успокаивая её, а заодно и всех остальных.

Женщины напряжённо отслеживают каждое движение окружающих нас людей. Хочется сделать то же самое, так как доверять оборотням ну… так себе идея, учитывая нашу с ними историю. Однако есть чёткое ощущение, что именно сегодня в сторону ведьм ни единого резкого движения никто из этих зверей не сделает. По крайней мере, пока не выслушают своего вожака: Влада Горского.

- Девочки, мы с ними постоянно в городе пересекаемся, – продолжаю успокаивать своих ведьм. – И всегда всё хорошо заканчивалось.

Наш город Астия разделён рекой Ирнией на две части: правый и левый берега.

Левый берег занимает клан Горского, а правый принадлежит Берковским, ещё одному клану оборотней медведей. Оба клана годами воевали между собой, пока несколько дней назад не выяснилось, что сестра Берковского является истинной парой Горского.

Именно тогда на сцену вышли мы, ведьмы этого города, которые веками прятали свою сущность от оборотней, так как нас они не любили ещё больше, чем друг друга.

Ладно, согласна, причина для этого у них была, но…

Какого чёрта мы, поколение этого века, должны отвечать за то, что натворил наш предок несколько сотен лет назад?!

Многие из нас больше не хотят войны. Мы хотим мира.

И я последние несколько лет именно этим и занималась. В тайне от многих ведьм в нашем ковене создавала коалицию, которая в нужный момент должна будет совершить революцию: помириться и объединиться с оборотнями.

И вот этот день настал.

Сегодня!

Сегодня свершится то, чего я так долго добивалась и чего никогда не простит мне наш ковен (вернее, старая гвардия нашего ковена) и… моя мать, которую я, по её мнению, предала.

- Но когда мы пересекаемся в городе, они не знают, что мы ведьмы, – бурчит Лена, выдёргивая меня из не совсем приятных мыслей. – А сейчас мы засветили свои лица, Лесь. И мне жуть как не нравится эта идея.

- Разве не этого мы добивались? – жёстко и холодно интересуюсь и сканирую прищуренным взглядом своих людей. – Разве нашей целью не являлось заключить с двумя кланами договор о мирном сосуществовании?

Вопрос риторический, и это все понимают. Они разом опускают глаза в пол, стремясь уйти из-под моего зрительного обстрела.

- Не получится помириться с оборотнями лишь наполовину, при этом продолжая прятаться от них.

Я выжидаю секунд десять. И когда никто из ведьм ничего в ответ не говорит, продолжаю, смягчая тон:

- Пойду узнаю, когда уже начнётся официальная часть этой встречи. После неё обязательно дождитесь меня, хорошо?

Дружный кивок служит мне ответом.

Направляясь в дом, чувствую взгляды оборотней на себе. Очень радует то, что многие из них не горят жаждой убийства.

Как только захожу в дом, слышу какие-то звуки из гостиной, поэтому сразу направляюсь туда, чтобы поторопить Горского.

По мере приближения к нужной комнате я почему-то замедляюсь.

Чуйка, которая столько раз спасала мне жизнь, ревёт дурниной. Вот только в этот раз не могу понять, о чём она меня пытается предупредить.

Сердце начинает бешено биться, с каждым моим шагом ускоряясь всё сильнее. По спине ползёт холодок, который заставляет начать мелко дрожать всем телом.

Да что, чёрт побери, происходит?!

Я уже практически крадусь, хотя понимаю: если там оборотень, то он меня учуял уже в тот момент, как только за мной закрылась входная дверь.

Звуки в гостиной затихают.

Нервно сглатывая, застываю перед деревянным полотном и протягиваю руку к дверной ручке.

В какой-то миг даже начинаю психовать.

Какого лешего я себя так веду? С моим-то характером поддаваться панике и бояться чего-то?

Злясь на саму себя, делаю глубокий вдох, с силой давлю на ручку и сразу же резко открываю дверь.

Настороженный взгляд утыкается в широкую спину в тёмно-сером пиджаке, и я тихо и медленно выдыхаю.

Стоящий у окна мужчина начинает медленно оборачиваться.

Как только ко мне поворачиваются лицом, ведьминская сила внутри меня начинает вибрировать. Видимо, она чувствует зверя, который сидит внутри этого мужчины. И почему-то её это беспокоит.

Ладно, потом об этом подумаю. А сейчас всё моё внимание обращено на брата Лизы, который выглядит слишком самоуверенным засранцем. Весь его вид кричит о том, что он прекрасно понимает, какое производит впечатление на женщин.

Хорош гад. Даже слишком.

Итак…

Глеб Берковский собственной персоной.

Само собой, я знала, как он выглядит. Его фотография у нас есть, так же как и всех других оборотней, которые являются довольно значимыми фигурами в нашем городе.

Глава 2

Берковский выдвигается навстречу, заставляя меня остановиться.

Не спеша и прищурившись, Берковский по мере приближения сканирует меня тёмным взглядом с головы до ног.

Сейчас он напоминает мне хищника, крадущегося к своей жертве. И вовсе не медведя. Те слишком шумные, а Дикий будто скользит по паркету: мягко и практически бесшумно.

- Взаимно, – от густого баритона с рычащими нотками всё внутри сжимается. И отнюдь не от страха.

Моя бровь вопросительно приподнимается, и, видя это, Берковский тут же поясняет, оскаливаясь в жуткой улыбке.

- А ты, ведьма, совершенно не кажешься мне умной.

Тихо расхохотавшись, качаю головой и подмечаю, как крылья его носа от моего смеха яростно раздуваются.

Он реально подумал, что заденет как-то меня, практически обозвав дурой? Обломись, мишка. Я и похлеще оскорбления слышала.

- Как топорно и… неинтересно, Берковский, – отсмеявшись, поправляю прядь волос, которая так и норовит упасть на правый глаз. – Твои умственные способности для меня теперь тоже под большим вопросом.

И почему мне так нравится «дёргать его за усы». Просто непередаваемый кайф видеть, как мои слова действуют на него.

Потемнев лицом, Дикий сжимает челюсть так, что мне прекрасно слышен скрип его белоснежных зубов. А уж от утробного рычания, звучащего в районе его мощной груди, я чуть не кончаю.

Ладно, Леся, давай признаемся самой себе, что он тебя возбуждает. До обжигающих мурашек по всему телу и тянущей боли внизу живота. Не зря же чуйка так орала, что за дверью тебя ждёт какой-то «сюрприз».

Чёрт! Обидно. Будь он простым человеком, а не оборотнем, я со спокойной душой соблазнила бы его. Но то, что он оборотень, да ещё и к тому же вожак клана…

Обидненько.

- Нарываешься, ведьма! – рычит он, приблизившись вплотную и смотря сверху вниз.

Меня тут же окутывает его запах. Чувственный аромат мускуса проникает в нос и оттуда тягучим ручейком распространяется внутри меня, вызывая сухость во рту и на губах. Непроизвольно облизываю губы.

Горящий взгляд Берковского тут же приковывается к моим губам. И я чётко вижу то, что он скрывал всё это время за ненавистью – искры похоти и страсти.

Оказывается, не одна я сейчас испытываю желание. Оборотень тоже не остался равнодушен ко мне в сексуальном плане.

Берковский дёргается вперёд с чётко читаемым на лице намерением впиться мне в губы поцелуем, но сразу же себя тормозит, сдавленно и хрипло матерясь.

Лёгкое разочарование и досада, что он всё-таки этого не сделал, заставляют презрительно скривить губы и насмешливо произнести:

- Со смелостью, я вижу, у тебя тоже есть проблемы.

Похоже, слишком сильно дёрнула зверя за усы.

Полыхнув глазами, оборотень себя больше решил не сдерживать. Миг и я оказываюсь припечатана к стене огромной лапой, которой он держит меня за шею. Захват, я бы сказала, удушающий.

И вроде как надо бояться, но…

Веселье и возбуждение – две эмоции, которые борются между собой, когда я смотрю в наливающиеся чернотой глаза Дикого.

О да! Передо мной сейчас именно Дикий. А не Берковский или плюшевый мишка.

- Я тебя пр-р-рибью?! – рычит Глеб, прижимаясь ко мне твёрдым как камень телом.

- И как ты, интересно знать, это собираешься сделать? – приглушённо и хрипло интересуюсь у мужчины. – Случайно не той дубинкой, которая упирается мне сейчас в живот? – язвительно задаю риторический вопрос, продолжая дальше нарываться и проверять грань его контроля над своей звериной сущности.

- Р-р-р!.. – ревёт в ответ Глеб.

- Глеб! Ты с ума сошёл?!

Громкий крик Лизы даёт понять, что мы в комнате уже не одни.

Мы с Берковским настолько… хм-м-м… увлеклись друг другом, что проворонили появление его сестры и её мужа Влада Горского.

От понимания, в каком виде нас застали, и особенно от того, что Горский наверняка тоже почувствовал моё возбуждение, признаться, мне становится немного не по себе.

У меня словно мозги встают на место.

Заигрывать с Глебом, наверное, всё-таки плохая идея. Нам придётся сотрудничать и время от времени встречаться. Зачем мне головняки в виде нашего обоюдного притяжения? Мне нужна трезвая голова в связи с происходящими событиями. И уж точно следует контролировать не только стремление подразнить Глеба, но ещё и своё желание к этому мужчине.

Обидно, досадно, но наше общее дело прежде всего. Я не похерю всю свою работу по примирению трёх сторон из-за сиюминутной страсти к этому оборотню.

В это время за спиной оборотня вижу взволнованное лицо Лизы, которая с ужасом смотрит на брата.

- А ну сейчас же отпусти её! – требует строго Лиза, вцепляясь в руку брата, которой он держит меня за горло.

- У вас ещё будет время, чтобы… «поубивать» друг друга, – слишком многозначительно делает акцент на слове «поубивать» Горский, заставляя меня с досадой скривиться. – Выдвигаемся.

Глава 3

У меня до последнего были страхи, что Горский передумает и сообщит собравшимся сегодня здесь о том, что даже среди ведьм знают только единицы из нас. И это я уже молчу про оборотней и простых людей.

Касалось это истинности. Вернее, кто виноват, что сейчас она проявляется в виде огненных шаров у медведей. А появляются они только в нескольких случаях: если кто-то из пары испытывает сильный страх или когда парочка совсем дуреет от страсти.

Это много веков назад для оборотней было всё легко и просто. Зверь свою пару за километр мог унюхать. Но всё поменяла одна ведьма, которая не простила своему любовнику, что он учуял истинную и ушёл.

Ведьме это не понравилась настолько, что она провела ритуал, который изменил всё. Чуйка у мишек пропала, но матушка-природа всё-таки оставила им шанс на получение пары. Запустила в их организме эту огненную реакцию на истинных.

Согласна, для мишек не совсем лёгкий способ, но, как по мне, хоть какой-то шанс для них встретить и узнать пару.

Я долго думала, открывать ли эту тайну (кто виноват), и всё-таки решила рискнуть.

И вот теперь, пока Влад толкает свою пафосную речь о том, что с сегодняшнего дня между двумя кланами и ведьмами должны быть мир, дружба и жвачка, меня опять терзают сомнения по поводу правильности своего решения.

Выдыхаю с облегчением только тогда, когда официальная часть завершается, и я убеждаюсь, что ни единого слова или даже намёка не было сказано о том косяке ведьмы.

Внутренне улыбнулась, когда Влад громко выразил благодарность мне за помощь в битве, когда люди моей матери напали на территории обоих кланов. Даже испытала некое облегчение, увидев, что взгляды оборотней в сторону ведьм поменялись: злость и агрессивность пропали, а на их смену пришла растерянность.

- Мы слишком долго воевали друг с другом, – зафиналивает свой спич Влад намного жестче, чем говорил до этого. – И по факту наши сородичи зря убивали друг друга. С сегодняшнего дня мы вводим закон в обоих кланах: никаких больше убийств и распрей! Кто посмеет ослушаться своего Альфу, того ждёт жестокое наказание!

Красавчик! Не зря именно на него делала ставку.

- Завтра мы, оборотни клана Горских, едем на территорию Берковских с ответным визитом, – Лютый смотрит в сторону своих людей. – Позже вам скажут время, к которому нужно быть готовыми. Сейчас можно расходиться.

Горский практически сразу обращается ко мне:

- Поговорим?

- Только своим пару слов скажу, – соглашаюсь и иду к девчонкам.

Жгучий взгляд Берковского на своей спине чувствую всё время, что разговариваю с ними.

- Можете все разъезжаться по домам. Лен, а ты подожди меня в машине. Я быстро поговорю с Берковским и поедем.

- О чем ты ещё хочешь с ним поговорить? – с тревогой интересуется подруга.

- Ну, это они хотят поговорить, а не я. Думаю, про маму будут спрашивать, - тяжело вздыхаю, передёргивая плечами.

Я оказалась права. Первое, что прозвучало, когда мы оказались в гостиной, касалось именно моей матери.

- Есть какие-нибудь новости о твоей чокнутой мамаше? – довольно грубо интересуется у меня Берковский.

Злюсь на этого придурка, хотя, по сути, с ним согласна. Я тоже считаю, что она… скажем так, немного не права, воюя с оборотнями. Во мне всё ещё теплится надежда, что она одумается и тоже захочет жить в мире. Но, прекрасно зная свою мать, уверена, что даже если это и случится, то это будет точно не в ближайшее время. Сейчас она готовит силы для следующего рывка в сторону оборотней. И я даже знаю, что она хочет использовать при этом.

Но то, как Берковский отзывается о маме, меня задевает. И бесит.

Поворачиваю голову в сторону Влада, демонстративно игнорируя Берковского.

- Она со своими людьми пропала. Проверили все места, где они могли быть, но там никаких признаков жизни.

Сбоку раздаётся тихое рычание.

Оказывается, мы не любим, когда нас игнорят, да, Дикий?

Надо тогда почаще это делать. При каждом удобном случае всем своим видом давать понять, что он для меня пустое место.

- Это хорошо или плохо? – в это время с тревогой интересуется у меня Лиза.

- Не знаю, Лиз, – приходится признаться мне. – То, что она отступила и свалила из города – это факт. Она не дура и понимает, что проиграла…

Всё время ощущаю горячий взгляд Берковского на щеке. И меня это нервирует.

- НО?.. – Горский, прищурившись, смотрит на меня, моментально улавливая то, что будет продолжение. – Есть же какое-то «но», правильно понимаю?

- Я слишком хорошо её знаю. Поверь, рано или поздно она точно вернётся, чтобы отомстить, – озвучиваю лишь одну часть своего «но».

Говорить про вторую часть слишком опасно. Но в тоже время понимаю, что когда-нибудь придётся.

- Ну… ту как говорится, предупрежден – значит, вооружен, – задумчиво произносит Влад. – Мы предупредим своих людей, чтобы обращали внимание на случаи, где будут фигурировать ведьмы. Без обид, Леся.

Надо предупредить девчонок, чтобы залегли на дно.

Глава 4

Ведьмы умеют скрывать от оборотней свои истинные чувства. Если не захотим, хренушки они поймут, что на самом деле мы испытываем.

Мы научились «показывать» оборотням эмоции, которые можем даже не испытывать в тот момент. Так как если этого не делать, у зверей могут возникнуть подозрения. А нам это надо? Конечно же, нет. Этому искусству нас учат с малолетства, поэтому приблизительно к десяти годам любая ведьма с лёгкостью может играть своими эмоциями, которые она транслирует в присутствии оборотней.

Полчаса назад, когда мы столкнулись с Берковским в комнате, я специально ослабила контроль и дала ему понять, что хочу его.

Но перед тем, как мы вышли из дома, запечатала все свои истинные чувства. Я позволяла всем оборотням двух кланов чувствовать только то, что мне нужно было.

И я точно не снимала этот блок.

Никто не мог учуять моих сомнений.

Так какого чёрта Дикий их учуял?! Как он пробился через ментальную стену и выцепил то, что меня сейчас реально беспокоит?

Недовольно смотря на Глеба, прислушиваюсь к своей ведьмовской силе и пытаюсь найти брешь в своей защите. И когда не нахожу, становится не по себе.

- Я ничего такого не чувствую, – при этих словах Горского мне становится ещё дискомфортней.

Если бы и он учуял своей звериной половиной то, что озвучил Глеб – это одно. Значит, во мне действительно где-то не сработала защита. А вот то, что это «видит» только Берковский, мне категорически не нравится.

Потому что я не пойму, в чём дело. А когда я чего-то не понимаю, меня это капец как беспокоит и выводит из себя.

- Зато я чувствую, – жёстко отрезает Берковский, после чего я просто начинаю испепелять его недовольным взглядом.

Обстановка в комнате накаляется.

Мало того, что Глеб смотрит волком, так ещё взгляд Горского, брошенный в мою сторону, стал слишком подозрительным.

Если буду и дальше отрицать слова Дикого, подозрения усилятся.

Взвесив все за и против, принимаю решение сказать им то, что хотела утаить до поры до времени.

- Это правда, – нехотя говорю, смотря на Лизу и Влада, стоящих рядом. – Есть ещё кое-что, о чём вам, наверное, следует знать. Последние пять лет самые сильные ведьмы ковена работали над одним зельем.

- И?.. – торопит меня Влад, когда я замолкаю. – Чем оно грозит? Для нас? Ведь правильно понимаю, что оно касается только оборотней?

Сообразительный мишка. Сходу просёк, где собака зарыта.

- Правильно. Если им удастся его создать, а затем оно попадёт в вашу кровь, – поглубже вдыхаю, прежде чем скинуть на них эту бомбу, – то обернуться в зверя у вас не получится.

Рычание двух мужчин и пораженного оханья Лизы сливаются воедино.

- Вот не зря мы вас считаем такими суками! – рявкает Глеб, сжимая кулаки и с ненавистью смотря на меня.

Согласна, что если это зелье будет рабочим, то оборотни вымрут как вид. И я, конечно, в корне не согласна с ведьмами, которые хотят это устроить.

Но его слова и особенно такой взгляд на меня… задевают. Настолько неприятно и обидно становится из-за того, что он всех ведьм под одну гребенку продолжает грести, что от злости сама сжимаю руки в кулаки.

- Ну, так-то вы тоже не добрые плюшевые мишки! – не совладав со своими чувствами, рычу в ответ.

Собираюсь напомнить ему, что и они не белые и пушистые косолапые мишки. Некоторые из них, не совладав со своим зверем, убивали ведьм, которые им ничего плохого не сделали. И многие из них тоже не хотели войны. Вот только их никто из оборотней не спрашивал об этом. Они, учуяв ведьмовскую силу в человеке, моментально перевоплощались и бросались на человека, не оставляя ни единого шанса на спасение.

Хочу все эти слова бросить ему в лицо, но не успеваю. Встревает Горский.

- Хватит! – рявкает Влад, мечась тяжелым взглядом между мной и Берковским. – Кажется, мы решили начать всё с чистого листа! Если даже мы с вами не сможем нормально общаться, то чего уж говорить о наших людях!

Его слова уж не знаю как Дикого, но меня приводят в чувство.

Хотя, судя по тому, как насупился и отвёл от меня свой взгляд Глеб, он признал, что муж его сестры прав.

Тоже отворачиваюсь от Берковского.

- Леся, – продолжает уже более спокойно Влад, – этот эффект постоянный или временный?

- Временный, – бурчу я, не до конца успокоившись. – Постоянный создать сложнее ещё в сотню раз. Они хотят хотя бы временный сделать и закрепить.

- И насколько близки они к этому были?

- Не знаю. Молодых ведьм не подпускали к созданию, так что всё было засекречено даже для нас, – и это правда. – Но слухи ходили, что им практически удалось сделать это зелье.

- И ты собиралась умолчать об этом? – с обидой спрашивает меня Лиза.

Боже, святая простота. Её детская непосредственность и наивность в некоторых моментах меня прям умиляют. Хотя мне это сыграло на руку, чего уж скрывать.

Взять хотя бы момент, когда эта наивняшка собиралась провести ритуал, который разорвет их с Владом связь истинности. Не моргнув и глазом, я соврала ей, что такого ритуала не существует. А она тут же поверила, ни единой доли сомнения не возникло у неё, что я могу обманывать её.

Глава 5

Появление ведьмы в своём доме я четко улавливаю, хотя нахожусь далеко от входной двери.

Просто мой медведь в какой-то миг настороженно замер, весь подобрался, а потом недовольно и грозно зарычал.

Можно было списать это на то, что наши вторые сущности всегда так реагируют на ведьм. У нас, оборотней, в крови заложено самой природой: учуял ведьму – убей её. Другое дело, что мы сейчас стараемся этого не делать без повода. Контролируем своих зверей, пока они первыми на нас не нападают. Хотя бывают и осечки. Особенно это касается молодняка. Те, бывает, срываются и нападают на ведьм.

Но я уже далеко не молод и контролирую своего зверя всегда. Однако со вчерашнего дня мой медведь будто с ума сошёл.

А всё эта блондинистая ведьма виновата.

В доме Горского он же тоже её сразу почуял. Застыл внутри меня, словно в засаде. И жадно прислушивался к лёгким шагам, которые приближались к комнате, где я ждал сестру и её мужа.

А вот то, что творилось внутри моего зверя, заставляло меня охреневать.

Он словно на две половинки разрывался. Хотел броситься и напасть на неё и… в то же время готов был себе лапы отгрызть от одной только мысли, что причинит ей боль.

Я стоял ошалевший в край и просто тупо смотрел в окно, пытаясь привести в порядок все наши с ним чувства. И когда она зашла в комнату, я медленно развернулся, чтобы посмотреть на это чудо, которое привело моего медведя в невменяемое состояние.

А когда увидел…

Вот тут-то и человеческой половине пришёл пиздец.

Жаркая волна похоти бомбанула и в голову, и в пах с такой силой, что с трудом удалось сдержать рычание, которое пыталось вырваться на свободу.

Выдержка, выработанная годами, трещала по швам.

Желание схватить ведьму, зажать в своих стальных объятиях и насадить её на свой стоящий колом член вот-вот грозило превратить меня в дикого необузданного зверя.

Я никогда не связывался с женщинами, которые были простыми человечками. В сексе я любил жестить. Не хотелось сдерживать себя и беспокоиться о том, что мои укусы и грубые ласки причинят какой-то дискомфорт любовнице. Поэтому все мои любовницы были моего вида. Медведицы спокойно и, главное, безопасно для себя выдерживали такую звериную страсть. Выползали из моей постели, конечно, изможденные и с отметинами на теле, но всегда полностью удовлетворённые и готовые повторить наши сексуальные игрища.

Мало кто знает, но моё прозвище «Дикий» мне дала именно моя первая любовница после ночи со мной. Ну и зверюга мой лишь закрепил его окончательно за мной. Молодым, обернувшись в медведя, я полностью отдавал ему контроль. А уж он при стычках внутри моего клана или битвах с Горскими отрывался по полной.

Нет, меня могли привлекать человеческие женщины, не спорю. Но я ими мог просто полюбоваться, как простой красивой картинкой. Но даже мысли не допускал заняться с ней сексом. Да у меня, чёрт побери, даже особо и не вставал на них.

До сегодняшнего, блять, дня не вставало!

И то, что она ведьма, вообще не делает мою жизнь легче.

Секс с этими хитрыми, пронырливыми и лживыми сучками… я не то что не рассматривал такой вариант, от одной только мысли, что, предположим, какая-то понравившаяся человечка может оказаться ведьмой, становилось дурно. Во рту тут же появлялась горечь отвращения и протеста.

А на эту смотрю и никакого, сука, отвращения.

И зверь мой тоже сделал на неё стойку. Злится на себя за то, что чует в ней ведьму, но смотрит на неё как на самку и облизывается в предвкушении. Требует от меня трахнуть её и в тоже время хочет сжать свои лапы на этой тонкой длинной шее и придушить заразу.

Она оказывается совсем отбитой на голову, когда начинает словесно меня провоцировать. Я наслышан уже был, что дамочка слишком бесстрашная. Вообще удивлен, как Влад до сих пор её не прибил за то, что она поранила Лизу. Думал, как сам-то сдержусь, увидев её в первый раз. Ведь желание прибить того, кто причинил боль моей сестре, у меня преобладает над всеми остальными.

Как оказалось, преобладало всё-таки другое. Непонятное по всем фронтам.

Я и ведьма? Да ещё и в плане секса?

Ладно, с этим я собирался потом разобраться. В тишине и спокойствии, когда вернусь домой.

А пока приходилось что-то отвечать на её провокационные слова и прикладывать усилия, чтобы не накинуться на неё. И отнюдь не для того, чтобы прибить.

Вот нахрена она дала мне почувствовать в себе ведьму?!

Они же скрывают от нас свою сущность. Мы не можем почувствовать в человеке ведьму, пока она не снимет этот блок, ну или по глупости и неосторожности ослабит его.

Или она специально это сделала, раз с сегодняшнего дня оборотни заключают мирное соглашение с какой-то частью ведьмовского ковена? Типа показывают свою открытость и серьёзность, обнажая своё нутро, тем самым демонстрируют нам, оборотням, что не предадут нас?

В другой ситуации я, скорее всего, восхитился бы таким бесстрашием и реально понизил градус недоверия к ведьмам. Само собой, верить на сто процентов я бы никогда им не стал, но… да, градус бы немного опустился.

Глава 6

Когда я засекаю, что Леся хочет что-то скрыть, само собой, начинаю на неё давить. Мелькнуло удивление, что Горский это не чувствует, но сначала посчитал, что его зверь сейчас слишком сильно отвлекается на мою сестру. А потом отвлёкся на пиздец какую охренительную новость.

Зелье, которое убьёт наших зверей.

Ведьма, конечно, постаралась, я бы сказал, довольно нейтрально окрестить убийство нашей второй половины. Но если это будет не временным эффектом, то ничем, кроме как убийством медведя, это не назовешь. Слабое утешение, что у ведьм пока не получается его приготовить.

Если у них оно получится, что тогда? Как мы, не обращаясь в зверей, сможем жить дальше? И сможем ли вообще выжить после их отравы?

- Глеб, я реально не чувствовал, что она что-то скрывает, – обращается ко мне Влад, как только мы с ним слышим стук закрывшейся за ведьмой входной двери. – Это чувствовал только ТЫ, понимаешь?

Влад с сестрой сели на диван, а я наворачивал круги по комнате, успокаивая своего взбесившегося зверя. Медведь внутри лютовал и требовал кинуться за ведьмой и... присвоить её.

- Слушай, Горский, – психую, всё ещё заведённый, хотя источник раздражения уже далеко, – если хочешь что-то сказать, то говори прямо. Есть догадки – скажи сразу, а не ходи вокруг да около, – рявкаю и тут же получаю от Лизы испуганный, но в тоже время осуждающий взгляд.

Улыбаюсь сестре, стараясь сделать свою морду более дружелюбной, чтобы её успокоить.

- Есть, но она настолько бредовая, – озадаченно и медленно говорит Лютый, подгребая к себе под бок Лизу. Он прижимает её к себе и успокаивающе целует в макушку.

Отворачиваюсь от вида этой картины, скрипя зубами.

Всё-таки нескоро я привыкну, что моя любимая младшая сестрёнка оказалась истинной моего врага. Пусть и бывшего, но врага. И хоть мы теперь породнились благодаря их связи, скооперировались и планируем вести мирную политику, но… всё равно корежит, когда чувствую на ней его метку и вижу их вот так вместе.

- Впрочем, я и Лиза… и то, что мы с ней истинные, ещё несколько дней назад любой человек в нашем городе посчитал бы бредом, – продолжает Влад, усмехнувшись.

Понял, паразит, по поводу чего в данный момент я так злюсь. И теперь доволен, что выбесил меня. Гадёныш слишком демонстративно и громко проворачивает опять эту фишку с поцелуем.

- О-о-оу… – тихо выдыхает Лиза, догадавшись, на что намекает Влад.

Я тоже сразу сообразил, куда он клонит.

Охуел, конечно, в первую секунду.

На второй – прокручиваю её в голове. Ну а на третьей медленно поворачиваю голову и смотрю на Лютого с опаской.

Это у него от счастья, что он обрёл пару, так крыша-то поехала?

- Совсем сдурел? – не удаётся сдержаться.

Предположить, что я и ведьма истинные друг для друга. И именно поэтому я чувствую все эмоции Леси, ну…

Нет, он точно с ума сошёл.

- Слушай, я ваше взаимное возбуждение ещё в коридоре учуял. Тут в комнате так искрило, что я даже дверь боялся открывать. Думал, взрывной волной нахрен снесет.

- Ты видишь у меня огненные шары? – с сарказмом говорю я и даже руки ладонями вверх поднимаю.

- Чёрт, вот это и непонятно: почему их тогда нет, – с досадой произносит он.

- Твоя версия – полный бред.

- А вообще, когда-нибудь были такие случаи, – в наше обсуждение встревает сестра, – что оборотень и ведьма оказывались парой?

- Нет, – мы с Лютым произносим это одновременно.

И это правда.

Даже раньше, до того времени, как оборотни стали лютыми врагами всех ведьм, таких пар не было. Только человечки, помимо медведиц, могли стать нашими истинными.

И именно поэтому мне понадобилась всего лишь секунда, чтобы предположить этот вариант и сразу же его отбросить.

Всю дорогу до дома я думал о ведьме. О моей реакции на неё, о реакции моего медведя. Теперь, когда её нет рядом, я могу спокойно всё проанализировать. Ведь при ней всё моё спокойствие, как оказалось, летит к чертям.

Но даже в тишине и спокойствии не получается объяснить самому себе, что не так с моими чувствами. Почему они настолько выходят из-под контроля?

У меня остаётся только одно объяснение тому, что творится между мной и Лесей. И имя ему – притяжение.

Сильное, сексуальное и заставляющее меня… пересмотреть свой главный принцип при общении с женским полом – никаких человечек в моей постели.

Тем более ведьма, как показал вчерашний день, похоже, тоже не против со мной переспать.

Я думал об этом всю ночь. О том, чтобы сделать её своей любовницей на какой-то срок. Но к утру чёткой позиции по этому поводу так и не было.

А вот теперь, когда я учуял её появление в своей берлоге…

О да!

Теперь я определился в этом вопросе.

Твёрдо, однозначно и окончательно.

Глава 7

И становится немного спокойнее на душе, пока я жду её появления в своем рабочем кабинете. Даже медведь довольно урчит, согласный с тем решением, которое я принял.

Но всё равно, несмотря на обретенное спокойствия, внутри продолжают бурлить предвкушение и азарт.

Ведьма заходит в мой кабинет, куда её проводил мой бета Иван, с равнодушным видом.

При виде меня её губы трогает лёгкая усмешка. Впрочем, она тут же исчезает, когда Леся понимает, что в комнате я один.

Киваю Ивану, отпуская его, а сама выдвигаюсь в сторону девушки. Медленно. Рассматриваю её сверху донизу внимательно и оценивающе.

Красивая, зараза.

Платиновый цвет волос блестит настолько, что аж глаз режет. Немного раскосые глаза следят за мной настороженно и предупреждающе. Ни единого грамма косметики на лице, что омолаживает её лет на пять, а то и семь. Сейчас она выглядит как восемнадцатилетняя малолетка, а не двадцатипятилетняя девушка, возглавляющая коалицию ведьм, ратующих за мир между ними и оборотнями.

Как по мне, у Леси в плане физики только один минус. Её рост. По сравнению со мной она слишком низкая. Ростом такая же, как и моя сестра – всего метр шестьдесят где-то. В остальном… меня устраивает полностью.

Вообще ощущение такое, что она не накрасилась и специально оделась так просто: черная футболка, синие джинсы и серые кеды, чтобы как можно меньше привлекать внимание.

Наивная.

Не понимает, что в таком виде привлекает меня ещё больше. Этакий невинный хрупкий цветочек, который пробуждает внутри что-то дикое, но в тоже время включает во мне собственника и защитника.

Даже мой медведь довольно порыкивает, с жадностью втягивая запах Леси. Вчера я слишком был увлечён запахом её возбуждения и не особо акцентировал внимание на её природном настоящем запахе.

Теперь я его знаю. Она пахнет полевыми цветами и травами. Ощущение, что я оказался посреди поляны где-то в лесу.

Внутренне усмехнувшись, продолжаю идти к ней, замершей у двери.

Желание трахнуть эту заразу со вчерашнего дня ничуть не уменьшилось. Кажется, даже стало намного сильнее сегодня. Настолько, что клыки начинают выступать, а ниже пояса всё резко оживает и начинает наливаться кровью.

- А где Лиза с Владом? – нахмурившись, интересуется она, даже не поздоровавшись.

- Влад звонил. Сказал, что задержатся немного, – хрипло отвечаю, стараясь несильно открывать рот, чтобы она не засекла моих клыков.

Она начинает идти навстречу, но, хитро усмехнувшись, технично меняет направление, когда между нами остаётся несколько метров. Даже кидает насмешливый взгляд через плечо и выгибает бровь, прежде чем усесться в кресло, стоящее возле камина.

Азарт погони тут же вспыхнул во мне, но я спокойно следую за ней и располагаюсь во втором кресле. Теперь мы находимся напротив друг друга.

- Ладно, подождём, – она небрежно закидывает ногу на ногу и начинает постукивать пальцами по подлокотнику.

Взгляд не отводит, пока расслабленно сидит, чуть наклонив голову набок.

Сегодня она поставила блок. Да такой мощный, что всё, что мне удаётся запеленговать в плане чувств от неё – хладнокровное равнодушие. Пока я могу считывать её эмоции только по мимике.

- Пока их ждём, давай-ка поговорим о том зелье, про которое ты вчера говорила, – я тоже изображаю спокойствие. Радует, что ведьма не обладает нюхом оборотней, иначе быстро бы поняла, что на самом деле я испытываю.

Хотя, если мой член ещё немного скаканёт вверх, то даже плотная ткань брюк не спасёт меня от разоблачения.

- Что именно ты хочешь услышать? – она перестает стучать пальцами и подпирает кулачком голову.

- Всё, что ты знаешь.

- Ну... – задумчиво тянет, после чего делает глубокий вдох и начинает рассказывать. – Над этим зельем трудятся уже много лет. По моим сведениям, над ним стали работать приблизительно тогда, когда мне было всего несколько месяцев.

- Ты вчера сказала, что только пять лет назад его начали делать, – тут же ловлю её на вранье.

- Идея появилась ещё тогда, но прям плотно этим вопросом занялись именно пять лет назад, – небрежно пожимает она плечами, даже и не думая смущаться.

Так, ладно. Значит, двадцать пять лет назад что-то такое произошло между ведьмами и оборотнями, что глава их ковена, разозлившись, решила нас всех истребить. Надо дать парням команду. Пусть поднимут архивные данные и покопаются в них, ища всё, что только можно именно в тот год и обязательно связанное с ведьмами. Может, мы кого убили тогда важного из них?

- А кто был тогда верховной ведьмой? – уточняю на всякий случай. – Я правильно понимаю, что с её подачи вы принялись создавать это зелье?

Леся махом мрачнеет лицом, и я уже понимаю, кто стоял у них во главе.

- Моя мать, – ожидаемо звучит в ответ. Данная разработка держалась в строгой секретности. Даже внутри ковена лишь единицы знали про это.

- Ну, ещё бы, – презрительно усмехаюсь. Теперь даже не прячу длинные клыки. Дыхание становится прерывистым и клокочущим. – Боялись, что слухи дойдут до нас. Твоя мать понимала, что мы тут же начнём полномасштабное истребление вас, ведьм. И не только мы с Лютым, но и все оборотни мира.

Глава 8

От вопроса Дикого становится… жарко.

Внутри начинает всё вибрировать от предвкушения и возбуждения.

Ведь решила же, что буду в его присутствии вести себя равнодушно и безразлично, но…

Не получается.

Слишком сильно хочется подёргать этого мишку за усы. Кайф непередаваемый смотреть на его реакцию, когда я его провоцирую.

Хм-м…

А Дикий не так уж и прост, раз решил вот так в лоб озвучить своё желание.

Ждёт, что такой прямотой смутит меня или введёт в ступор?

Но самое поразительное, что он предложил это на полном серьёзе. Он реально хочет переспать со мной. Голодный, жадный взгляд мужчины не оставляет никаких сомнений в том, что Берковский мечтает об этом.

Искушение уж слишком велико.

Есть чёткая уверенность, что в постели мне с ним будет охренительно. Такого сексуального притяжения, притом с первого взгляда, у меня никогда и ни с кем не было. Судя по всему, у него тоже.

Чёрт… а я реально обдумываю, не согласиться ли, пока по позвоночнику бежит мелкая дрожь от того, что вижу в его глазах. Там прям транслируются картинки того, в каких позах он уже меня мысленно имеет.

Нет, Леся!

Не смей даже думать о том, чтобы нырнуть в этот омут с головой!

Тебе будет сложно выбраться из него. Дикий из тех, с кем тебе опасно связываться, потому что равнодушия к этому мужику у тебя нет от слова совсем. А где задействованы чувства, там будут только боль и разочарование. Мало тебе было прошлого раза?

Так что… нет.

Но щелкнуть по носу этого самца надо, чтобы немного опустить его на землю.

Плавно встаю с кресла и иду к Берковскому.

Напрягаясь, он с жадностью следит за моим приближением, но огонёк подозрительности проскальзывает в тёмных глазах.

- Интересное предложение, – мурлычу, вставая впритык к его ногам.

Мужчина откидывается назад в кресле и молча ждёт продолжения.

Змейкой усаживаюсь к нему на колени, которые он сдвинул за секунду до моего приземления.

Дыхание сбивается у нас двоих, когда я принимаю позу наездницы и укладываю ладони на его широкие плечи.

Блин! Чёртов мой маленький рост. Даже в таком положении его лицо чуть выше. Приходится немного задрать свою голову, чтобы наши взгляды встретились.

Дыхание перехватывает, когда его огромные лапы тут же падают мне на талию, делают рывок и притягивают меня к нему ближе.

Вот, Леся! Ещё одно доказательство, что не надо с ним играть, как бы тебе ни хотелось.

Думала, он растеряется от твоей выходки? Поведёт себя как обычный мужик?

А он ни хрена не теряется. Реагирует молниеносно. И не так, как ты предполагаешь.

Так что завязывай со своими провокациями. И держись от Дикого как можно дальше, чтобы не поддаваться искушению.

Но… позволим же себе одну вещь, да?

Посмотрим, от чего мы отказываемся?

Дико хочу почувствовать вкус поцелуя этих твёрдых мужских губ.

- Ты его принимаешь? – хриплым голосом задаёт вопрос Глеб, наклоняя голову.

Неопределенно хмыкаю, впиваясь ноготками в его плечи. Как жаль, что я не чувствую его кожу.

От моего действия мужчина напрягается всем телом, а потом его бьёт крупная дрожь, которая передаётся мне.

Низко и утробно зарычав, Берковский дёргает меня ещё ближе к себе и впивается страстным поцелуем в мои губы.

От такой близости возникает ощущение, что я попала в эпицентр взрыва. Очень жарко и горячо.

Неистовый и жгучий поцелуй вызывает звон в ушах, а низ живота опаляет огнём.

Щетина Глеба царапает кожу. Наверняка от неё останутся следы на моей нежной белой коже, но… пофиг. Эта лёгкая боль вносит особую нотку в безумный коктейль чувств, которые я сейчас испытываю.

Кажется, это безумие длится вечность. Мы практически пожираем друг друга, сталкиваясь языками и зубами. Оба рычим уже от лютого голода наших тел и от того, что каждый не хочет уступить. И он, и я… мы оба хотим контролировать поцелуй, но не получается.

Слишком мы с ним сильны в этом плане. Оба лидеры, которые привыкли играть главную роль. Во всём. Даже в сексе.

И от того, что ни я, ни он не хочет уступить, поцелуй похож на схватку двух обезумевших от страсти зверей.

Но в этом есть особый кайф. Оказывается, эмоции острее, яростнее, слаще… когда у тебя достойный противник.

- Да блять! Задержи их! – рычит Берковский в сторону двери, отрываясь с неохотой от моих губ.

В шоке открываю глаза.

Все мои внутренние ресурсы орут дурниной, сигнализируя об опасности. И нет, не внешней. Личной.

Я ведь даже не услышала, что кто-то в дверь стучит. Настолько мне мозги отключило.

С трудом удаётся взять контроль над своими эмоциями.

Глава 9

Глеб выглядит так, словно придушить меня хочет.

Выгибаю вопросительно бровь, с вызовом смотря в бушующее пламя в его глазах.

- Ну так что, хочешь повторить предложение? – иронично интересуюсь.

Он молчит.

Снова блокирую свои эмоции. Хватит с него копаться в моих чувствах. Ведь там помимо правды ещё столько всего намешано. Надеюсь, он пытался унюхать только одно: говорю ли я правду. И на остальное не особо обратит внимание.

- Я так и думала, – с трудом удаётся произнести это равнодушно.

Почему же так… обидно?

Появляется даже лёгкое разочарование, когда мужчина отступает, сжимая кулаки и опуская веки, пряча свой взбешённый взгляд.

- Приехал Лютый с Лизой, я так понимаю, – обхожу его и направляюсь в сторону двери. – Давайте уже покончим с этой официальной хренью.

Всё проходит так же, как и вчера. Только теперь речь задвигает Глеб.

Я даже толком не слушаю. Лишь усмехаюсь как обычно.

Сегодня напряжение среди оборотней двух кланов намного меньше. Чувствуется, что за сутки люди уже переварили то, что кланы теперь будут жить в мире, и смирились с новыми правилами. Может, конечно, многие даже обрадовались, что в городе наступает мирная жизнь, вот и ведут себя более расслабленно.

Как только всё заканчивается, я сразу уезжаю.

- Порадуй меня и скажи, что хоть какие-то новости появились? – мрачно спрашиваю у Лены, которую я захватила, чтобы довести до дома.

Как только мы выезжаем за пределы поместья Берковского, я набираю скорость и кидаю на девушку быстрый вопросительный взгляд.

Она единственная, кому я доверяю чуть больше, чем другим в своей коалиции. И именно Лена, моя подруга с детства, рулит всем, когда я уезжаю из города по делам.

- Большая часть слухов о том, что они рванули в сторону Голубых лесов.

Обдумываю озвученную новость.

- Что-то я сомневаюсь… – в задумчивости постукиваю пальцами по рулю.

- Мне кажется, вполне рабочая версия, Лесь.

По нашим сведениям, моя мать со своими людьми вчера уехала из города, и теперь никто из нас не знает, куда именно.

На данный момент во что бы то ни стало нужно найти их.

Мамуля у меня не тот человек, который так просто отступит. Логично предположить, что она всего лишь сделала шаг назад. И будет просто готовиться, чтобы нанести удар.

Я, конечно, сказала Глебу, что сомневаюсь в том, что у них получится создать зелье, но слишком много слухов прошло за последнюю неделю, что они его практически сделали. И пусть это только слухи, но закрывать на это глаза я не стану.

Нужно как можно быстрее найти место, где она прячется, и выяснить, действительно ли они доработали то, что я создала.

Никто не знает, насколько сильно я себя ругаю за это.

Единственное, что меня оправдывает – пять лет назад это было единственное, что могло убедить мою мать, что я на её стороне.

Невольно вспоминаю то время. И почему пошла на этот шаг.

Лет в пятнадцать я окончательно поняла, что не хочу жить в постоянном страхе быть убитой оборотнем. Не хочу прятать свою сущность и вынашивать планы по стравливанию двух кланов медведей в нашем городе, как делала большая часть ведьм моего ковена. Каждый день было ощущение… словно мне не хватает воздуха. А я хотела вдохнуть полной грудью и дышать легко и свободно.

Робкие и очень аккуратные попытки донести до мамы, что, может быть, нам стоит помириться с оборотнями, я делала на протяжении пяти лет. Параллельно прощупывала почву среди остальных. И за три года у меня появился список ведьм, которые считали так же, как и я.

Как только мне исполнилось восемнадцать, я создала свою коалицию. Удивительно, но даже более взрослые ведьмы спокойно приняли, что ими будет командовать какая-то соплячка. И их такая безоговорочная вера в меня сыграла мне в минус.

В последующие два года я перестала быть такой осторожной.

И, само собой, тут же за это поплатилась.

Мама узнала о нашей коалиции. Но она не знала точно, кто туда входит и кто был зачинщиком.

Единственная ведьму, которую им удалось вычислить, была… Юля.

Они её допросили, а когда поняли, что она никого из нас не выдаст, хладнокровно убили.

Вина за её смерть лежит на мне тяжким грузом, от которого я, наверное, никогда не избавлюсь.

Вот тогда будто пришла в себя и поняла, что сделаю всё, что угодно, но больше из-за моей самоуверенности никто не умрёт.

У мамы подозрения появились и насчёт меня, так как она помнила все мои разговоры о мире. Наверное, меня спасло то, что я была её дочерью. Она решила сначала прощупать меня.

Именно тогда она рассказала про зелье, над которым они бьются много лет. И спросила, не соглашусь ли я им помочь.

Каждая ведьма сильна в чём-то одном.

Одни хорошо лечат людей. Другие могут видеть будущее. Стихийницы, те вообще главные по природным явлениям: вызвать дождь или грозу для них не представляет сложности. А есть те, кто со всякими зельями на «ты». Придумать какой-нибудь эликсир и создать его – раз плюнуть.

Глава 10

Приняв окончательное решение по поводу завтрашнего отъезда, тут же ставлю в известность Лену.

- Куда рванёшь первым делом? – она уже даже не спрашивает, возьму ли кого-нибудь с собой. Все из наших уже привыкли к тому, что компанию я не люблю. Мне проще одной колесить по городам и лесам. Меньше внимания привлекаю, да и не люблю особо, когда кто-то рядом двадцать четыре на семь.

- Проверю сначала Голубые леса, но я, правда, не думаю, что мама со своими людьми туда рванёт.

Участок в тайге, состоящий из голубых елей, давно является местом, где прятались ведьмы нашего ковена и проводили особо важные ритуалы. Это место слишком очевидное. И именно поэтому я не верю, что мама уехала туда. Но проверить всё-таки стоит.

- Нам что делать? – ощущаю на себе напряжённый взгляд Лены.

- Контакты Лютого и Дикого у тебя есть. Созванивайся с ними, решайте, как лучше их зверей приучать к нам. Со стариками проблем быть не должно, а вот молодые оборотни… Тут нас сводить надо только под присмотром опытных медведей.

Подруга сдавленно чертыхается, но не протестует. Дальше мы едем молча.

- Я маякну сразу, если вычислю их местонахождение, – говорю ей, когда мы подъезжаем к торговому центру. Когда разъезжаемся, всегда её тут выкидываю. – Меня набирай, если только какой-то треш произойдёт. Ну и как обычно: если не отписываюсь по четвергам, что у меня всё «ок», ты главная с этого дня.

- Как найдёшь их, – Лена, выйдя к этому моменту из машины, наклоняется и смотрит на меня строго, – не лезь на рожон, поняла? Лучше мы потом «навестим» их все вместе. Кстати, можно же будет и оборотней подключать, – ухмыляется коварно. – Мы же теперь дру-у-ужим.

Хохотнув, лишь качаю головой. Хотя идея мне нравится. Если нужно будет воевать, пусть помогают нам.

Как только она заходит в магазин, выруливаю со стоянки, смотря в зеркало заднего вида.

Ну что, мальчики, поиграем в догонялки?

Всю дорогу за нами был хвост.

Эти медведи такие предсказуемые. Было понятно, что со вчерашнего дня Горский и Берковский попытаются проследить за нами. Захотят выяснить, где мы живём. Я бы точно также поступила, так что моё отношение к этой ситуации – «ничего личного», потому без обид в их сторону.

Ну и само собой, вчера они это попытались провернуть, но девчонки быстро их обломали. Разбежались по разным магазинам и салонам, а уже оттуда незаметно вышли. И как только убедились, что скинули оборотней с хвоста, разъехались по домам.

Вот и сейчас я буду делать тоже самое. И хотя преследователей было больше, чем вчера, уже через час я, убедившись, что с хвоста скинула всех, подъехала к своему дому.

Старый двухэтажный дом с тремя подъездами на окраине города выглядел так, будто тут живут одни бомжи. И это было недалеко от истины. Дом был заселен не полностью, так как был слишком старый и многие уже переехали отсюда, уверенные, что его вот-вот снесут.

В первом подъезде жили парочка алкоголиков и их жёны-собутыльницы. Во втором подъезде обитал один мужик, который свою квартиру использовал как место, где можно пересидеть пару месяцев, прежде чем его опять упрячут в тюрьму за воровство. Клептоман лютый, никак не может сдержать себя от того, чтобы не свистнуть чего-нибудь. Даже лечение, насколько я знаю, ему особо не помогло, когда он ходил в какой-то анонимный клуб, где борются с этой болезнью. Кстати, сейчас он опять сидел, так что второй подъезд был пуст.

Ну а я жила в третьем. Одна, что меня полностью устраивало. В своей однокомнатной квартире я жила, а соседнюю, напротив по площадке, использовала как место, где колдовала со своими зельями.

Жившие в доме люди считали, что я наркоша. Вполне возможно, догадывались, что ведьма, поэтому особо и не совались ко мне, боясь и обходя стороной.

Плохо то, что дом реально могли снести. И я уже пыталась найти такое же тихое и спокойное для меня лично место в городе. Объездила все окраины города, что на левом берегу, что на правом, но пока так ничего подходящего не нашла.

Приняв душ, выхожу в одном полотенце и устало плетусь в сторону кухни. Расслабившись в родных стенах, чувствую себя вымотанной.

Надо поесть и завалиться спать,т ак как я запланировала завтра выезжать рано, часов в пять. Надо пораньше лечь, чтобы утром быть как огурец.

Я открываю холодильник, и в этот момент раздаётся стук в дверь.

Напрягаясь всем телом, медленно и тихо закрываю дверцу холодильника.

Также бесшумно выдвигаюсь в сторону входной двери, надеясь, что это кто-то из первого подъезда. Жившие там со своими «кавалерами» женщины редко, но бывает, приходят ко мне, чтобы занять денег на алкашку.

Встав вплотную к двери, прислушиваюсь.

Но там, на лестничной площадке, тишина. Либо ушли, либо…

Повторный стук заставляет меня чуть ли не подпрыгнуть на месте.

Твою мать! Так и до инфаркта недалеко.

Врубаю ведьмовскую силу на полную катушку, чтобы оценить степень угрозы. Сила вибрирует и волнуется, но она не чувствует какой-то серьёзной опасности.

Значит, всё-таки соседки. Чтоб их похмелье завтра задолбало, так пугать.

Глава 11

ДВА МЕСЯЦА СПУСТЯ

- Чего надо?! – не сдержавшись, рычу в трубку, принимая вызов Лютого.

- Да думал новостями с тобой поделиться, – хмыкает невозмутимо мой новый родственничек. – Но теперь даже не знаю, делиться или нет.

Закрывая глаза, делаю пару глубоких вдохов.

Он не виноват, что меня вот уже как два месяца так накрывает и бомбит. И вспыхнуть я могу по любому поводу.

Я уже пару раз беседовал с ним в таком тоне, но Владу хоть бы хны. Отшучивается лишь, зараза такой. Совсем там растаял с моей сестрой. Грозный медведь превратился в какого-то плюшевого мишку. Аж бесит!

Да ладно тебе, Глеб. Преувеличиваешь же. Горский как был Лютым, так и остался. Просто ему нравится над тобой издеваться, прекрасно зная, что ничего я ему теперь не сделаю. Как и он мне, учитывая Лизу, которая теперь навсегда будет выполнять роль красной линии, за которую ни он, ни я не сунемся по серьёзке никогда. И поэтому он решил нашу вражду перевести на уровень иронии и подколов. Как сейчас.

- Слушай, Влад, вот вообще не до твоих приколов, – намного сдержаннее рычу в трубку, откидывая на спинку кресла и потирая глаза кончиками пальцев. – Что-то с нашими «клубами дружбы»?

На наших с ним территориях два раза в неделю собираются оборотни и ведьмы. Там учим наших зверей спокойно реагировать на ведьм. А название им придумала моя сестрёнка. Вернее, ляпнула один раз, ну и понеслось. Теперь все их так называют. Бред, конечно, но людям нравится. Угорают постоянно. А где смех, там меньше напряжения, а значит, быстрее будет двигаться наше общее дело – примирение наших внутренних зверей с ведьмами. Это, кстати, какой-то психолог сказал, которого мы наняли, а не я.

И, как показывает практика, психолог вроде шарит во всех этих «мирительных» делах. Есть результаты, и они довольно хорошие. Ведьмы стали по городу ходить, не тая свою природу. А оборотни, насколько я знаю, уже не кидаются на них, как это было раньше.

- Да вроде там всё нормально, – отвечает на мой вопрос Влад.

- А чего тогда звонишь? Соскучился по мне? – иронично подкалываю его, открывая глаза.

Ну а что? Я тоже в большинстве случаев сейчас бью в ответ его же оружием.

- И не мечтай, Дикий, – хохотнул Влад, а затем тут же поменял тон, становясь серьёзным. – Леся въехала в город.

Бум.

Закрываю глаза, но это не помогает. Я всё равно вижу картинку обнажённого тела, стонущего и бьющегося в конвульсиях от оргазма. Я эту картинку, как и воспоминания обо всём, что случилось той ночью, вижу, сука, каждую ночь во сне.

Горский не видит, как мои руки сжимаются в кулаки, но скрежет зубов он прекрасно слышит.

- Мои люди час назад засекли её, но потом потеряли из виду. Леся филигранно умеет уходить от слежки, – с восхищением произносит Влад, на что я рычу уже не сдерживаясь. – За эти два месяца она несколько раз приезжала, но моим ещё ни разу не удалось довести её до места, где она живёт.

Я бы поймал эту заразу, если бы ты, придурок, хотя бы раз мне об этом сообщил.

Для меня это прям новость, что она за это время была несколько раз в городе.

- Ты какого хрена не говорил мне, что она была в городе? – зверею в одну секунду.

- А что, должен был? – моментально холодеет его голос. – Если бы ты сказал, что это важно для тебя, я бы сообщил. Глеб… если тебя это утешит, то она приезжала буквально на сутки. А потом, насколько я знаю, опять уезжала куда-то.

- Где в городе твои парни потеряли её? – вставая с кресла, интересуюсь у Горского и быстро направляюсь на выход из кабинета.

- На Зареченской. А ты…

Отключаюсь, даже не дослушав. Набираю Ивана.

- Я отъехал по делам. Поспрашивай наших, не проходил ли слух, что ведьмы будут где-нибудь собираться. Ну или… короче, всё, что узнаешь, скидывай голосовым мне.

Запрыгнув в машину, с силой жму на газ. Движок мотора ревёт, а при визге покрышек я лишь сильнее сжимаю руки на руле и топлю ногой в педаль газа.

Гоню на самой предельной скорости, так как боюсь не успеть.

В отличие от всех остальных, даже своих людей, я-то знаю, где живёт эта зараза. Выяснил два месяца назад.

Мои парни тогда довели её до промзоны на окраине города, а там потеряли. Влад прав: эта ведьма мастерски умеет уходить от слежки.

Но к тому моменту, выпроводив Влада с сестрой и обсудив со своим ближайшим окружением предстоящие перемены, я уже остыл. Желание убить ведьму упорно менялось на другое. И я перестал сопротивляться. Даже зверь требовал выйти на охоту, найти её и присвоить как женщину.

Вот поэтому я и рванул туда, к парням. Отпустил их, а сам стал колесить по улицам в том районе.

До сих пор нет объяснения, как у меня это получилось, но…

Я нашёл место, где она живёт.

Сперва я увидел её машину, а потом выяснить по запахам, в каком подъезде и в какой квартире живёт Леся, уже не составило особого труда. И когда она открыла дверь, во мне всё задрожало от чувства победы.

Охота прошла удачно. И я собирался насладиться своей добычей в полной мере.

Глава 12

Можно было бы проехать к дому окраинами, где меньше камер на улицах и где не так плотно патрулируют оборотни, но пришлось сначала заехать в центр.

Нужный мне ингредиент для зелья так просто не достать. В нашем городе только один магазин торговал настолько редкими вещами. А корень Узжика считался капец каким редким в нашей стране. Данная трава росла на другом континенте в определённом месте. И даже если попадала к нам, то за неё такие битвы среди ведьм разворачивались, мама не горюй.

Мне чертовски повезло, что хозяйка магазина была должна мне. И когда я месяц назад попросила её достать мне этот корень, та в уплату долга согласилась. Единственное, потребовала, чтобы забрала его именно я. Никому другому из моих девчонок она категорически не хотела его отдавать. Вот и пришлось пилить в самый центр города.

Само собой, как только я вышла из магазина, рядом уже тусовались оборотни Влада.

Можно было, конечно, плюнуть и привести их домой. Всё равно я собиралась оттуда сваливать насовсем. Сегодня планировала по-быстрому забрать самые важные вещи и переехать в другое место. Но привычка оставлять медведей с носом победила.

Куча потраченного времени, но домой приехала уверенная, что никого из оборотней за собой я не привела.

Поднимаясь в квартиру, проверяю телефон.

Чертыхаюсь, видя, что он разряжен.

Плохо. Это значит, что никто из моих не может до меня дозвониться.

Чувство опасности, как никогда раньше, ревёт дурниной. А это значит, что нужно ускоряться и как можно быстрее валить отсюда.

Почти бегом залетаю в квартиру напротив и в рюкзак складываю только самые важные зелья. Потом несусь в свою квартиру и первым делом ставлю сотик на зарядку. Пока телефон заряжается, ношусь по дому как угорелая, собирая вещи.

Закинув всё в дорожную сумку, застываю на месте и окидываю быстрым взглядом комнату, проверяя, что могла упустить.

Взгляд падает на кровать и…

Вспышкой проносятся воспоминания, а в районе солнечного сплетения будто в тугой узел всё скручивается. Даже дыхание перехватывает.

Легко не думать о том, что тут произошло два месяца назад, когда ты постоянно в дороге и все твои мысли заняты поиском и тем, как спрятаться от людей мамы. Редкие часы сна проходили тоже в каком-то забытье. Настолько выматывалась за день, что часто спала в одежде, не имея сил даже для того, чтобы раздеться. Не говоря уже о том, чтобы принять душ.

А сейчас, видя кровать, мозг, гадина такая, услужливо воспроизводит перед глазами ту сумасшедшую ночь.

Мы с Глебом были словно одержимые.

Ладно, он наполовину зверь. Но я?!

Почему я-то превратилась в какую-то оголодавшую самку, когда он поцеловал меня?!

Я даже думать не могла, чтобы его оттолкнуть или отпустить. Целовала его с такой же страстью, как и он. Царапала напряжённую спину, пока меня несли на эту кровать.

Стонала и рычала как ненормальная, когда его губы и клыки отнюдь не нежно впивались в моё тело, начиная с шеи и заканчивая ногами.

Я выгибалась, впивалась когтями в твёрдую кожу, заставляя Глеба громко и довольно рычать. Царапала его спину до кровавых борозд, с наслаждением слушая наше тяжелое и хриплое дыхание. Орала в экстазе, чувствуя мощные, слегка болезненные толчки его члена в себе.

И удовлетворенно щурилась, когда после небольшого перерыва он снова и снова набрасывался и подминал меня под себя.

К утру я должна была быть полностью удовлетворена. Вот только…

Я не была.

Мне хотелось ещё.

Тело ныло и болело, но оно предательски требовало ещё!

Эта жуткая мысль проникла в моё сознание, когда Глеб вырубился.

Я тоже уже плавала в полусне, но от ужаса, что я не насытилась ни этой ночью, ни этим мужчиной, бросило в холодный пот, а сон моментально развеялся.

Убедившись, что он крепко спит, сползла с кровати и в панике стала собираться.

Надо бежать. Срочно.

От Глеба. От этих странных мыслей. От того притяжения, которое я не просто продолжаю ощущать…

Это чёртово притяжение стало в разы сильнее!

Незнакомые чувства, с которыми я не понимала, как справляться. Как затушить этот гребаный пожар в своём теле, который мог утолить только Глеб.

Нет…

Срочно бежать, пока он не проснулся и не затянул меня опять в этот водоворот безумной страсти и похоти.

И я уехала, не собираясь выяснять, насколько у меня хватит сил ему противостоять, когда он проснётся.

И специально жила в режиме гонки нон-стоп и дикого напряжения,чтобы не думать. Не анализировать. Не вспоминать.

Два месяца мне это удавалось. Даже когда я возвращалась пару раз сюда, я быстро решала вопросы нашей коалиции и рвала когти как можно быстрее из города, чтобы даже случайно не пересечься с Берковским.

А теперь всё насмарку.

Смотрю, вспоминаю и… снова то поганое чувство. Чувство, что между нами какая-то странная нить, которая тянет меня к Глебу.

Глава 13

Сознание довольно вяло возвращалось ко мне.

Периодически слышала чьи-то голоса, но понять, кто и что говорят, упорно не получалось. Мозг упорно игнорировал мои попытки сосредоточиться и прийти в себя. И я снова погружалась в беспокойное забытье.

Полноценно очухалась, когда услышала голос мамы.

Не сдерживая стона, с трудом разлепляю веки и пытаюсь подвигать руками и ногами.

Голоса замолкают.

Так, что мы имеем?

Я несвязанная. Это уже хорошо.

А вот то, что еле-еле могу двигать конечностями, хреново.

С трудом, но мне удаётся сесть на что-то твёрдое.

- На, выпей. Легче станет, – перед носом появляется стакан.

Поднимаю голову.

Мама.

- Привет, мам, – хриплю, беря стакан. С осторожностью пью, наблюдая за тем, как она отходит от меня и садится на стул в нескольких метрах от того топчана, на котором я сижу.

Пробегаюсь взглядом по сторонам.

Знакомое место.

Я была тут всего несколько раз. Этакая тюрьма с клетками, расположенная глубоко под землёй в нашем ковене, который расположен в лесах возле нашего города.

Мы проверяли это место два месяца назад, но тут никого не было. Всё это время я гонялась за мамой. Но нигде не успевала их догнать. Они постоянно меняли свою дислокацию, будто чувствовали, что я вот-вот найду их.

А потом мне пришло сообщение, что они открыли охоту на меня. Только поэтому я и рванула назад в город, бросив поиски.

И раз я нахожусь здесь, видимо, мама решила снова тут обосноваться.

Надеюсь, что Лена, ища меня, сообразит проверить это место. Но, если честно, надежды на это особой нет.

Я бы тоже не стала проверять его. Подумать, что мама вернётся именно сюда, ну, это кажется слишком невероятным.

Замечаю в соседней клетке Берковского, неподвижно лежащего на полу, и пяти мужчин с ружьями за пределами клетки. Охрана матери.

Попытки вырубить её и попытаться сбежать обречены на провал, так что даже и пытаться не стоит.

- Легче? – хладнокровно интересуется мама, как только я убираю от губ стакан.

- Тошнит немного.

Меня вырубили прямо там, в квартире, практически сразу. Даже разговаривать не стали. Вкололи какой-то укол. Последнее, что я заметила, прежде чем отключиться, что они и Берковскому воткнули в шею шприц.

- Тебе не сказали, что я хочу помириться? Судя по такому неласковому приему, – демонстративно обвожу клетку насмешливым взглядом, – они запамятовали тебе об этом сказать.

- Я в курсе, Леся, – она смотрит на меня с досадой. – Неужели ты подумала, что я в это поверю?

- Я пыталась вас найти и…

- Только для того, чтобы сдать нас этим проклятым оборотням, – хладнокровие матери летит к чертям. Жуткая улыбка искажает её красивое лицо, пока она продолжает шипеть как змея. – Зара нам всё рассказала, доченька.

Сердце просто покрывается коркой льда.

Последний человек, который был моими глазами и ушами в близком окружении матери. Именно она должна была сообщить мне, если бы зелье было готово.

- Ты убила её? – ледяным тоном интересуюсь.

- Случайно, – кривится мать. – Она не успела сказать, как связывается с тобой. А то бы мы раньше тебя выманили. И не пришлось бы так открыто появляться в городе, рискуя нарваться на оборотней.

- И зачем я тебе? Мы обе знаем, что ни ты, ни я никогда не признаем позицию друг друга.

- Зачем ты нужна? Ослабить твою коалицию, само собой. Потеряв лидера, ведьмы испугаются и задумаются о том, чтобы вернуться в ковен.

- А вариант, что рано или поздно я сбегу, ты совсем не рассматриваешь? – с иронией.

Она смотрит на меня пустым взглядом и молчит.

От этой пустоты в дрожь бросает.

- Ты серьёзно рассматриваешь вариант… убить меня?! Свою дочь?

Я не верю ей. Просто потому, что… это слишком дико и невероятно. Она всего лишь пытается запугать меня. Наверняка мама просто пустит слух, что я погибла, но будет держать меня в этой темнице.

- Мне пора, – мама встаёт со стула и направляется к железной решетчатой двери.

- За что ты так ненавидишь их? – бросаю в спину матери, когда она выходит.

Она застывает, замерев на месте.

- Есть за что, поверь, – произносит с лютой яростью в голосе, даже не обернувшись.

А потом уходит, что-то тихо приказав мужикам.

Напрягаюсь всем телом, когда двое заходят ко мне в клетку, а трое открывают ключом клетку Берковского.

- На выход, – грубо говорит один, подходя впритык.

Встаю на дрожащие ноги. Слабость в теле ещё оставалась.

Быстро врубаю внутренние резервы своей ведьмовской силы, чтобы исцелить себя побыстрее. И уже через пару секунд чувствую, что силы ко мне возвращаются в полной мере.

Глава 14

Первое, что чувствую, когда прихожу в себя – запах полевых трав.

Значит, эта зараза где-то рядом.

Внутри расползается злость на эту белокурую ведьму. А также появляется куча вопросов. Но один пульсирует в башке чаще всего.

Нахрена она меня вырубила?

Ярость клокочет в груди, но я торможу себя. Надо сначала осмотреться.

Делая глубокий вдох, открываю глаза. Потом медленно сажусь, оценивая окружающую обстановку.

Вокруг лес и небольшие домики, мелькающие между деревьев. Клетка, в которой я нахожусь, находится прямо посреди небольшой поляны. По территории шныряют женщины и мужчины, косясь на меня, но близко не подходят. Продолжаю скользить взглядом дальше. Недалеко от меня…

Я даже мотаю башкой, думая, что у меня галюны. Ну или действие хрени, которую мне вкололи, ещё не до конца нейтрализовалось, поэтому чудится что попало.

Но ничего не меняется, и уже через пару секунд понимаю: это реальность, а не грёбаный сон.

Я такое только на картинках в книгах видел. Невысокий постамент, обложенный хворостом, в центре которого стоит столб. И сейчас к нему привязывают Лесю три мужика. От них прёт злорадством, а Леся лишь презрительно усмехается, даже и не думая хоть как-то сопротивляться.

Что тут происходит, чёрт возьми?!

Можно было, конечно, обернуться и выйти из клетки (прутья хоть и металлические, но для зверя они не проблема), но принимаю решение пока этого не делать.

Во-первых, медведь тоже ещё не до конца отошёл. Вяло порыкивает, пребывая в каком-то сонном состоянии. А ружья, которые я вижу у мужиков, могут капитально затормозить меня.

Ну, а во-вторых, надо сперва понять, где я и что тут вообще происходит. И выяснив всё, только тогда и принимать решение, как действовать дальше.

Как только встаю на ноги, мужики тут же переключаются на меня. Оскаливаюсь, как только чую с их стороны напряжение и небольшой страх. Не спеша подхожу к металлическим прутьям и демонстративно проверяю их на прочность. Мужики аж бледнеют, отступая назад и направляя ружья в мою сторону.

Человеком я точно не погну решётки, но для медведя это будет раз плюнуть. Убедившись в том, что выйти из этой клетки в виде зверя у меня получится, укладываю руки на металл. И в упор смотрю на эту белобрысую заразу, взглядом донося, что так просто ей не сойдёт с рук её поступок.

Леся лишь закатывает глаза, тихо фыркнув себе под нос, после чего отворачивается.

Понятно, что мы с ней в одной лодке. В том смысле, что она такая же пленница, как и я.

И если я правильно понимаю, то её собираются… сжечь?!

Видимо, нас поймали сразу же, как она меня вырубила. Интересно, она меня там, в квартире бросила, убегая? И только потом её поймали? Или…

- Даже не думай рыпаться, – с угрозой произносит один из мужиков.

Не двигаюсь. Они реально на таком взводе, что могут случайно пульнуть, пошевели я даже бровью.

Убедившись, что я и не думаю пытаться ломать прутья голыми руками, уходят к дому, который стоит ближе всех к клетке и постаменту с привязанной Лесей, а это примерно в сорока метрах от нас.

Я только открываю рот, чтобы задать пару вопросиков Лесе, как к ней подходит какая-то ведьма. С досадой сжимаю зубы и наблюдаю за высокой брюнеткой, выглядевшей чуть старше меня.

- Можешь не пытаться, – выплёвывает с ненавистью брюнетка, обращаясь к Лесе, которая двигает руками, проверяя на прочность верёвки.

Дурочка. Не понимает, что только затягивает узлы?

Из их короткого разговора понимаю, что это не её мать и что Лесю действительно собираются сжечь.

Дикость полная.

Да ну, бред это. Не будут они этого делать. Или будут?

Когда брюнетка уходит, Леся начинает опять дрыгать руками.

- Ты своим дёрганьем только сильнее затягиваешь верёвки? – озвучиваю ведьмочке то, что она упорно игнорирует, а сам пытаюсь растормошить своего медведя.

Звериное чутье сигнализирует, что пора приходить в полную боевую готовность.

- Берковский, не хочется это признавать… но твоя помощь мне сейчас бы не помешала.

Можно было бы, конечно, позлорадствовать от того, что ведьма соизволила обратиться ко мне за помощью, но…

Хрень, происходящая внутри меня со зверем, мне категорически не нравится.

Он окончательно очнулся, но теперь я чётко ощущаю, что мой зверь тоже, как и я, как будто в какой-то клетке. Невидимой, но вполне себе ощутимой и мной, и медведем.

- И это говорит мне та, которая меня вырубила и пленила? Та, которая виновата в том, что я заперт сейчас в этой дурацкой клетке? – язвлю, чувствуя, как паника начинает охватывать медведя.

Сука… да меня тоже начинает потряхивать от страха.

Неужели ведьмы сделали то зелье?! И вкололи мне его, пока я был без сознания.

- Если бы я не вырубила тебя, они бы тебя убили прямо там, в моей квартире, –пытается оправдать свой поступок Леся.