Династия проклятых

ГЛАВА 1 Дворец Зеленые земли

Двери в просторный зал распахнулись. Размашистой и уверенной походкой в него вошла королева земных драконов. Остановилась посреди помещения и окинула взглядом портреты девиц, аккуратно расставленные по мольбертам полукругом. Подбоченившись, она прищурилась, вглядываясь в лица претенденток. Громко цокнула языком, когда дошла до последнего портрета и посмотрела на своего фаворита, который молча ожидал ее решения, скрестив руки на груди.

— Со всех королевств собрал?

— Да, ваше величество, — улыбнулся он краешком губ и подошел к королеве. Встал с ней рядом и окинул недоуменным взглядом изображения девушек. — Нам бы для начала с королевством определиться, — учтиво шепнул ей на ухо.

— Накануне я думала об этом. Ночь не спала и решила, что огненные нам не подходят точно! Слишком свободные нравы!

Тулан просеменил к портретам и закрыл черными тряпицами лица представительниц огненных драконов. Застыл в ожидании вердикта королевы.

— Воздушные женщины строптивы и честолюбивы. Много о себе думают, — махнула рукой Хаама, чем дала понять, что портреты воздушных драконов тоже стоит прикрыть. Советник выполнил волю своей королевы. — Будем выбирать из водных, — подошла она к изображениям миловидных девушек из далекого водного королевства Ариум. — Их женщины не принимают ипостась дракона и воспитаны в традициях служения своему супругу. Нам нужна молодая. С хорошей родословной. Чем больше детей в роду, тем лучше. Она должна родить здорового наследника престола. Лучше выбрать невесту не королевских кровей. Меньше проблем.

Тулан тут же закрыл портреты принцесс Ариума, прямых наследниц трона водных драконов. Теперь на королеву смотрели три прелестных юных лица. Одна краше другой! Тяжело вздохнув, Хаама нахмурилась.

— Дочери герцога водных драконов Магнуса. Испокон веков его род приближен к королевскому. Сам же он сейчас входит в число советников королевы Суфиды, которая сама не прочь связать судьбу своего единственного сына с одной из его дочерей в будущем. Две сестры были воспитаны в Обители Драконий Предел. Младшую всему обучала мать по собственной прихоти. Юная Астрид обладает кротким нравом и усидчивостью, — указал он пальцем на лицо прекрасной девушки, которая лучезарно улыбалась с портрета. Бирюзового цвета глаза играли бликами. Художник не поскупился на цвета. Длинные волнистые волосы были раскрашены белоснежными красками. На голове венок из нежно-розовых цветов. Локоны ниспадали на плечи, заключенные в ярко-бирюзовое платье с глубоким вырезом. На тонкой шее висел кулон из лунного камня в форме капли и бросал блики на светлую с едва уловимым голубым отблеском кожу.

Хаама невольно залюбовалась девушкой, заранее представляя, каких внуков она смогла бы родить. Потом перевела взгляд на другую сестру. Не менее прекрасна! Но надменный взгляд оттолкнул королеву. Портрет третьей сестры источал стать, с которой она себя несла, но глаза светились лукавым блеском. Очарование Астрид сделало свое дело, и Хаама больше не сомневалась в выборе.

— Астрид нам подходит…

Не успела она договорить, как в зал ворвался разгоряченный после охоты принц. Яростным взглядом он одарил мать и подошел к портретам.

— Никак невесту мне выбираете? — ехидно улыбнулся Хакон. — Из водных, значит, — незаметно за спиной он гневно сжал кулаки. Политика матери вызывала в нем злость. Прежние правители никогда не допускали смешение королевских кровей с представителями других рас, и Хакон всегда гордился своей чистокровностью, а вот его мать считала иначе. Она искренне верила в то, что Великий Земной Дракон проклял их род как раз по причине высокомерия и неприятия драконов других стихий. Много лет королева старалась зачать от мужа, но ничего не получалось. Ее обвиняли в бесплодии и хотели даже с позором изгнать из дворца. Хаама едва не лишилась короны, когда решилась на отчаянный шаг. Отправилась в Храм Великого Дракона и провела в молитвах неделю. Истощенная и изнеможенная, не вставала с колен до тех пор, пока Великий не откликнулся. Одарив несчастную королеву благодатью, заговорил о проклятии, которое падет на весь ее род, если земные драконы и дальше будут пренебрегать другими стихиями.

Хаама родила чистокровного сына и рассказала мужу об откровении, что пришло ей в Храме. Король лишь посмеялся над супругой, не поверив ее бредням, ведь никто никогда за всю историю королевства не слышал голос Великого Земного Дракона, даже служители Храма. Шли годы, Хакон рос, но королева так и не смогла забеременеть снова. Все уже забыли о ее рассказах, но она никогда не забывала.

Когда Хакону исполнилось семнадцать, король Звинси скончался от тяжелой болезни. Она взошла на престол и первым же делом отменила указ о том, что драконы королевских кровей обязаны вступать в брак лишь с представителями своего рода кармазинов. В связи со смертью отца Хакон раньше намеченного срока вернулся из Драконьего Предела в родовой замок и первым выступил против нововведения, полностью поддерживая политику своих предков, но повлиять на решение матери не смог. В день совершеннолетия на принца снизошла благодать, и он обрел истинную ипостась дракона. В очередной раз убедился в том, что никакого проклятия нет, и королева лишь прикрывает свое опрометчивое решение голосом Великого.

— Ты можешь сам выбрать одну из трех. Посмотри, какие прелестные создания! — залюбовалась портретами Хаама, но не вызвала и капли интереса к претенденткам у своего отпрыска. Принц даже не взглянул на изображения девушек.

— Я уже говорил о своем отношении к браку с другими драконами, − он едва не сорвался на крик, но всеми силами сдерживал кипящие внутри эмоции, еще крепче сжимая кулаки за спиной. Его с ранних лет учили уважать родителей и не перечить ни в чем, но, увы, у принца не всегда получалось выполнять наставления учителей Драконьего Предела.

ГЛАВА 2 Астрид

Я обожала находиться в родовом поместье, в своих просторных покоях и проводить свободное время в огромной купели забвения. Я сама так прозвала ванную комнату. Только здесь, лежа в чаше, слушая шепот спадающей с потолка воды, я могла окунуться в собственный мир или спокойно почитать свитки с историей далеких королевств.

Прогнав прислугу, я увлеченно вчитывалась в великие слова предков. Корпела над смыслом их высказываний и думала о том, что мне несказанно повезло обучаться всему у родной матери. Как сейчас помню тот день, когда старшая сестра — Исгерд вернулась из Обители. Отец устроил праздник по случаю ее возвращения, а я больше всех ждала ее появления, ведь родилась в то время, когда сестру уже отправили в Драконий Предел и лицезрела ее образ лишь на портретах. В Обители я никогда не была и видела ее лишь на картинках.

Во время пиршества Исгерд сидела во главе стола рядом с родителями и держалась отрешенно. Я же, глупая двенадцатилетняя девчушка, сломя голову неслась через весь зал, чтобы ее обнять. Едва не ослепла от ее красоты. Подбежав, застыла у кресла, не решаясь подойти ближе. Мама, увидев мою реакцию, подтолкнула к сестре, и я повисла на ее шее, купаясь в сладком аромате ее духов. Шептала ей на ухо что-то несвязное, трогала белоснежные волосы и была по-настоящему счастлива. Закончилось мое одиночество! Я обрела родную душу! Лучшую подругу! Все мое нутро ликовало до тех пор, пока с легкой, картинно выдавленной улыбкой сестра меня не оттолкнула. Я оторопела и отошла на шаг назад, но руки невольно продолжали к ней тянуться. А потом резко повисли, когда Исгерд одарила меня холодным и даже злым взглядом. Я отшатнулась и по-детски в слезах выбежала из зала…

Даже сейчас эти воспоминания овивали мою шею удавкой. Прошли годы, но родными и близкими мы так и не стали. Со своей средней сестрой я тоже не нашла общего языка. Зато Исгерд и Нейрид стали лучшими подругами. Их объединили общие друзья и интересы, а я так и осталась изгоем нашей большой семьи. Братья вращались в своем кругу, стараясь приблизиться к королевской семье, а мы с мамой продолжали изучать политику нашего королевства, оттачивать движения танцев других народов, петь и учиться верховой езде. Дни были расписаны по часам, будто я не герцогиня, а самая настоящая принцесса. Мама всегда говорила, что я рождена истинной правительницей и настанет день, когда я поднимусь выше своих сестер. Она любила меня больше всех своих шестерых детей. Я это чувствовала. Иногда она говорила, что родила самую младшую дочь для своей отрады, ведь заниматься воспитанием старших детей ей не позволил супруг.

И я ее любила до трепета в сердце, почитала и уважала! Великая женщина, лучшая мать и замечательная жена! Этого у нее не отнять. Я ничуть не пожалела о том, что обучалась всему у нее и не познала Обители Драконий Предел. Это отдалило меня от родни, но сблизило с мамой.

В тот самый день, когда мне исполнилось восемнадцать, вестник из Звинси принес послание от королевы земных драконов. Не я одна удивилась неожиданному предложению. Отец собрал тогда семейный совет в главном зале и зачитал письмо королевы. Молчали даже братья. Все искали в глазах отца ответ, но первой выступила мать. Она сказала, что королева Хаама сделала правильный выбор, и я стану замечательной женой для Хакона. В тот же вечер отец отправил вестника с согласием на свадьбу, а я принялись собираться в путь. Давно не видела сестер такими раздраженными! Они и так меня недолюбливали, а теперь и вовсе не скрывали ненависти и зависти. Мама тут же занялась подборкой нарядов и украшений, скрупулезно создавая мой прелестный образ, а я отправилась в тайную дворцовую библиотеку и набрала там свитков. Начала изучать историю Звинси. Меня волновало все, что было связано с далеким королевством. Начиная с религии и заканчивая бытом знати земных драконов. За все эти напряженные дни сегодня впервые позволила себе расслабиться в купели и то прихватила с собой очередной свиток по истории. Жаль, что писания не содержали главного. Я ничего не знала о Хаконе. О его характере, нравах, предпочтениях, даже его портрета не нашла!

Час уединения и умиротворения пролетел как одно мгновение, и в покои ворвалась прислуга. Я с тяжелым вздохом отложила пергамент и доверилась умелым рукам.

Прислужницы ощипали меня, как гузку! Я даже вскрикивать не успевала, когда они выщипывали каждый волосок на моем теле. Больно было только поначалу, а потом привыкла. Бокал белого вина послужил отдушиной. Я растворялась в мыслях, стараясь не смотреть на происходящее. Просто стояла посреди ванной комнаты, широко расставив руки и ноги. А когда пытка закончилась, меня учтиво наградили еще одним бокалом, который заранее одобрила мать. Кожа горела и зудела при каждом движении, но, несмотря на боль, я прошла в покои уверенной походкой. Мама всегда учила никогда не показывать слабости и стойко переносить все тяготы жизни. Ведь ни для кого не секрет, что женщины духом сильнее мужчин. Нам с самого рождения суждено преодолевать препятствия. Она знала, о чем говорит, ведь сама через многое прошла, родившись без титула, обычной прислужницей при дворе герцога Магнуса. Вышла за него замуж и родила шестерых детей, поставив в поместье себя так, что каждый внимал ее словам, даже герцог. Она многое решала в нашей семье, и никто из детей не смел ее ослушаться. Даже строптивые сестры никогда при ней не выказывали в мою сторону негодования, опасаясь быть наказанными.

Прислужницы надели на меня белое платье, сверху донизу обшитое кружевом. Плотно, до боли затянули корсет, не обращая внимания на мои вскрики. Я не могла дышать полной грудью, но терпела неудобство. Нужно встретить принца, как подобает истинной леди, а этот наряд выгодно подчеркивал фигуру.

ГЛАВА 3 Пармис

— Почему я? Разве не ты должен отправиться за невестой?

В темном кабинете принца Хакона я всегда чувствовал себя неуютно. Он не любил излишний свет, особенно в ночное время. Всегда зажигал лишь тройной канделябр со свечами и не прикасался к камину, который блестел чистотой, не познав копоти открытого огня.

— Потому что у меня на это время запланирована охота, а приказы ее величества я не считаю нужным исполнять! — прикрикнул Хакон и тут же смерил пыл. Сев в кресло, скрестил руки на груди. Посмотрел на меня и тяжело вздохнул. Я не обиделся на его выпад. В последнее время мой друг был крайне раздражен новостью о женитьбе. Фрейлина Хаамы настолько плотно засела в его голове и сердце, что кроме нее он никого вокруг не замечал. Эта странная связь со зрелой женщиной казалась мне каким-то безумным наваждением. У Хакона с матерью и раньше всегда были натянутые отношения, но отныне, после решения о женитьбе, он стал ее откровенно ненавидеть. Я понимал, откуда дует ветер, и чьи слова вырываются из его уст. Тори настраивала принца против королевы и уже явно претендовала на звание его законной жены. Делала это весьма неосторожно и вряд ли догадывалась, что дворцовая разведка, которая находилась в моем подчинении, следила за каждым ее шагом. Все их разговоры тщательно записывались и передавались мне. Я лично отбирал информацию, которая обязательно должна дойти до правительницы. Все остальное хранилось в архиве, ключ от которого был создан в одном экземпляре и всегда находился при мне. А некоторые сведения я сжигал на месте. Приоритетны те, что касались меня лично и никак не влияли на интриги дворца. Всегда скрывал от высшего света свои короткие романы с некоторыми из прислужниц. Поэтому быстро заработал статус ответственного и верного кармазина, который ждет не дождется свадьбы с девушкой, которую выбрал для меня отец. На самом же деле избранница не привлекала меня ни внешне, ни внутренне. А как может увлечь та, которую я совсем не знаю и узнавать не имею никакого желания?

До правления королевы Хаамы тайная канцелярия замка работала не в полную силу. Всего лишь выполняла особые задания короля, но с момента ее восхождения на престол, правительница в корне изменила эту деятельность. Отстранила всех, кто раньше был причастен к разведке, и назначила меня главным. Она всегда с уважением и теплом отзывалась о нашей семье, а мой дядя по линии матери — Тулан стал ее фаворитом и советником. Я знал, что мое назначение не обошлось без его участия, и был ему благодарен за помощь. Даже Хакон не знал, какой тайной миссией меня наделила королева. Тайной, ответственной и опасной. Я не имел право скрывать от Хаамы то, что происходило за стенами замковых покоев. Уже давно чувствовал вину за то, что приходится докладывать о передвижениях лучшего друга, но иначе поступить не мог. Не позволял мой долг перед королевой.

— Только тебе я могу доверять, Пармис. Сейчас мне нужна твоя помощь, — потер он лоб и нахмурился. — Тори была в бешенстве, когда узнала, что мать надумала меня женить. Сказала, что в тот же миг, как отправлюсь за невестой, выпьет яд, — нехотя признался он в истинной причине просьбы, и я старательно скрыл улыбку. Не зря Тори так сильно взбунтовалась и решила прибегнуть к шантажу. О красоте водных ходили легенды, и я сам был бы не прочь связать с одной из этих красавиц свою судьбу, но отец уже давно выбрал для меня выгодную партию из земных драконов. Помолвка с дочерью его лучшего друга — лорда Акхора состоялась в тот день, когда мне исполнилось двенадцать. С того времени я редко сталкивался с будущей супругой. Старательно избегал общения с ненавистной девушкой, которую мне просто навязали против воли. Отец постоянно напоминал мне о том, чтобы я не тянул со свадьбой, но лишь Великий Дракон знал, как сильно я не хочу этого! А потому тянул с женитьбой и по сей день, прикрываясь неотложными и важными делами на благо королевства.

— Буду рад помочь, Хакон, можешь на меня рассчитывать, — я устроился в кресле напротив принца, положил руки на пустой деревянный стол и наклонился вперед. Уже знал, что этот разговор успешно записывает один из разведчиков, который сидит за стеной кабинета и вглядывается в прорези портрета одного из предков принца. — Но как ты собираешься избежать свадьбы? Королева настроена серьезно и не потерпит отказа, — произнес еле слышно. Я все знал о нравах правительницы. Она всегда добивалась поставленной цели и никогда не сходила с намеченного пути. Хакону придется жениться на водной! Никакими ухищрениями этого не избежать!

— А я женюсь! — истерично рассмеялся он и посмотрел на меня безумным взглядом. — Но внуков она не дождется! Тори родит мне наследника, и матери придется это принять. А если нет, то в тот же день, когда маменька отойдет в мир иной, я взойду на престол и выкину жену из замка! Пусть возвращается обратно к водным! А сам женюсь на Тори, и мы будем жить счастливо!

Я опешил от его пылкого высказывания, но виду не показал, а лишь невозмутимо откинулся на спинку кресла и вздохнул.

— Хаама может жить и здравствовать еще много лет. За это время твоя водная жена постареет и уже вообще не сможет родить. Ты обрекаешь ни в чем неповинную девушку на невыносимую жизнь и одинокую старость…

— Вечно ты думаешь о ком-то, Пармис! — недовольно махнул он рукой. — Мне все равно, что будет с той водной, которую выбрала мать! Даже не посмотрю в ее сторону! Тори родит чистокровного наследника, и все будут довольны. Вот увидишь. Я не подведу своих великих предков, которые веками боролись за чистоту нашего рода!

Мало кто верил в откровения Хаамы насчет проклятия. За глаза придворные продолжали судачить и смеяться, сомневаясь в умственном здоровье правительницы, а самые неугомонные понесли наказание за подобные сплетни. Некоторые были даже прилюдно казнены на площади, как кровавый пример тем, кто еще посмеет раскрыть рот. Чего Хаама никогда не терпела, так это насмешек над собой. Заставила каждого уважать ее и бояться. Хакон затевал заранее провальную игру, от которой будет страдать ничего не подозревающая избранница королевы. Мне заранее было жаль эту несчастную девушку, но повлиять на решение этих царских персон я не мог. Оставалось лишь выполнять приказы и наблюдать за действом со стороны.

ГЛАВА 4 Дворец Зеленые земли

Мягкими подушечками пальцев Тори нервно касалась атласного лифа коричневого платья. Шоколадного цвета кожа ее рук практически сливалась с оттенком ткани, выделялись лишь отточенные светлые ноготки. Женщина пристально смотрела на дубовую дверь своих покоев, испепеляя ненавистным взглядом каждый резной завиток полотна. Ей показалось, что круглая золотистая ручка дрогнула, и Тори не выдержала напряжения, сорвалась с места и подбежала к двери. Перевела дух, стараясь успокоиться. Негоже мудреной опытом женщине, которая прошла через все грани запретных утех, так сильно переживать из-за юнца, но с каждым новым днем фрейлина все больше влюблялась в свое мимолетное, как она первоначально считала, увлечение. Помимо воли, мысль о том, что Хакон женится на другой, ранила ее до глубины души, заставляла страшно ревновать, сходить с ума от злости к сопернице. Тори сама от себя не ожидала, что закатит настоящую истерику с криками и слезами только ради того, чтобы принц не полетел в Ариум за невестой. Он клялся в любви и обещал, что исполнит ее волю. Она поверила ему и сейчас с нетерпением ждала, когда Хакон войдет в ее покои.

Дверь распахнулась, и на пороге появился принц. Озираясь по сторонам, он наспех вошел в комнату и запер за собой дверь. Тори бросилась в долгожданные объятия притягательного мужчины. Зарылась руками в жесткие каштановые волосы, что кудрями ниспадали на крепкие плечи Хакона, и вдохнула знакомый терпкий аромат его мощного тела. Отпрянула и заглянула в теплые серо-зеленые глаза. Коснулась смуглой кожи лица, пальцем очерчивая широкую скулу, наслаждаясь грубостью щетины. Посмотрела на пленительные страстно поджатые тонкие губы и ощутила дикое вожделение. Захотелось тут же без лишних слов и ласк жадно содрать с него королевский зеленый камзол и прильнуть к обнаженному телу мужчины. Но Тори сдержала животный порыв, надела маску безразличия и отошла от Хакона. Присела на край кровати, положив ногу на ногу, и тихо произнесла:

— Ты не полетел, — как бы она не старалась вести себя отрешенно, а нотки в голосе все равно выдавали всю нежность ее чувств и облегчение от того, что принц пришел в ее покои в тот вечер, когда должен был отправиться за невестой.

— Ты была права. Мне нечего делать в Ариуме. Все что мне дорого, осталось во дворце, — с придыханием, в предвкушении близости прошептал Хакон и присел перед Тори. Его мышцы напряглись, а губы задрожали от волнения. Он смотрел на женщину и пальцами сжимал простыни, изнемогая от желания вновь прикоснуться к ее соблазнительному телу. Именно с Тори он впервые познал все грани плотского удовольствия, начиная от нежности и заканчивая безумной жестокостью и не хотел, чтобы их отношения закончились. Готов был на все, лишь бы она не отвергла его этой ночью. Тори и сама сгорала от желания. Никто из ее многочисленных любовников никогда не отличался такой пылкостью и искренностью чувств. Великовозрастные женатые снобы всегда только и делали, что пользовались ее телом, а вот замуж так никто и не позвал. Личной фрейлиной королевы она стала недавно. Долго шла к этой должности ради того, чтобы вращаться в кругах знати и заполучить успешную партию. Кто бы мог подумать, что судьба вознаградит ее возможностью когда-нибудь надеть корону, к которой прилагался молодой и страстный любовник. Голова кружилась от одной лишь мысли об этом!

— Я ждала тебя каждую секунду.

Тори положила руку на плечо принца, поглаживая его через плотную ткань камзола.

— Чуть с ума не сошла, — слова лились из ее уст томной негой. Женщина так и не смогла справиться с собой. Маска отрешенности слетела. — Обещай, что не женишься, что откажешься от невесты, — говорила она дрожащим голосом, искренне глядя ему в глаза.

Хакон накрыл ее руку ладонью и опустил виноватый взгляд.

— Ты ведь знаешь мою мать. Она заставит меня жениться… — Тори хотела перебить его возмущением, но в этот миг принц прижал палец к ее теплым губам и замотал головой. — Но это все неважно. Я не собираюсь делить с ней ложе. Ты родишь мне сына.

Треск камина заполнил тишину между ними. Женщина во все глаза смотрела на Хакона и расплывалась в удовлетворенной улыбке. Она всегда мечтала о семье и о детях, о любящем муже и безграничном счастье. Своими словами принц еще на шаг приблизил Тори к мечте. Ее темно-зеленые, почти черные глаза просияли.

— Тогда не будем терять время и приступим к зачатию прямо сейчас, — игриво подмигнула она, и Хакон набросился на женщину, как голодный зверь на добычу. Его настойчивые руки скользнули под юбку платья, судорожно ощупывая голые ноги и, наконец, требовательно сжали ее округлые бедра. Тори положила руки ему на плечи и, закрыв глаза, запрокинула голову. Сверкающая волна ее длинных черных волос упала на спину. В нетерпении принц стягивал с женщины верх платья, оголяя пышную грудь с набухшими в предвкушении ласк сосками. Повалил ее на постель и освободился от верхней части камзола. Навис над Тори, посмотрел на нее подернутым туманной пеленой взглядом и рванул вниз остатки платья. Отбросил его в сторону, будто никчемную тряпицу и припал поцелуем к ключице фрейлины.

От влажного и жаркого прикосновения его языка у Тори перехватило дыхание. Поцелуи принца становились все более пылкими и напористыми. Его губы неумолимо спускались все ниже, и вскоре язык закружил вокруг ее пупка. По мышцам живота пробежал огонь наслаждения. А когда Хакон приник к темному треугольнику тонких волос, ее ноги задрожали. Тори почувствовала его горячее дыхание и забыла себя от удовольствия. Голова закружилась от нахлынувших чувств. Она запустила руки в его волосы, еще сильнее прижимаясь телом к губам принца. Тщательно, ни на секунду не отрываясь от своего занятия, он исследовал подвижные складки ее кожи, ощупывал языком гладкие лепестки, впитывая в себя ее влагу. Пальцы Тори с остервенением перебирали пряди его волос, а он в это время добрался до самого сокровенного источника наслаждения и принялся с осторожностью ласкать.

ГЛАВА 5 Астрид

Я стояла в своих покоях, упершись в стену руками, поджимая и покусывая губы. Прислужницы расшнуровывали корсет платья, освобождая меня от оков, но я не чувствовала облегчения. То и дело закрывала глаза и старалась прогнать из мыслей образ герцога Пармиса. Непозволительно глупо спутала его с принцем и корила себя за это. Неловкая и позорная ситуация! Применила очарование не там, где надо и напоролась на обманутые ожидания! Впредь буду внимательней и постараюсь не повторять ошибок. Как бы хорош не был земной герцог, я обязана думать только о будущем муже!

Мама сидела в кресле рядом с камином с кубком вина в руках и сокрушалась, раздавая мне советы налево и направо:

— Как только прибудешь в Звинси, разузнай все о принце. Что любит, чем скрашивает досуг, какие блюда предпочитает, какие танцы и игры…

— Мам! — не выдержала я ее нескончаемого словесного потока. Даже голова разболелась от напряжения. — Ты повторяешь мне одно и то же вот уже несколько дней! Я все запомнила! Не надо сейчас ничего говорить! Прошу тебя!

Никогда не была такой раздраженной с матерью. Всегда послушно и молча выслушивала все ее наставления, но герцог Пармис выбил меня из равновесия. Я нервничала и переживала за свое будущее. Если с того часа, как он прилетел, была уверена в том, что понравилась принцу, то теперь меня одолевали сомнения. Кожей ощущала, как мама тревожится. И не зря она суетилась! Как только моя нога переступит порог замка Зеленые земли, она ничем не сможет мне помочь. О! Великий Дракон! Разве я могла ударить в грязь лицом?! Нужно завоевать расположение не только принца, но и самой королевы, а в лучшем случае еще и знати! Справлюсь ли?

Вздохнула с облегчением, когда платье скользнуло вниз. Переступила ткань, прикрывая оголившуюся грудь рукой, и тут же наткнулась на новый наряд. Удобное походное одеяние нежно-голубого цвета объяло тело теплом и комфортом. В нем я могла спокойно дышать и двигаться. Мешали только распущенные волосы, но по одному лишь жесту мамы, прислужницы соорудили на моей голове высокую прическу. Долго пытались убрать с лица вьющиеся пряди, но я их остановила и выгнала из покоев. Опустилась перед матерью на колени и опустила голову. Она погладила меня по волосам невесомо и аккуратно. Со всей нежностью, на которую была способна.

— Я по праву надену корону, а ты вскоре приедешь в мое королевство. В мой новый дом, — она ждала этих слов! Я это точно знала! Тут же воздух над ней стал более мягким, не таким густым и едким, как секунду назад.

— Да! Астрид! Да! Так и будет! Я в этом уверена. Не зря я душу в тебя вложила. Ты одна мне роднее всех. Ради тебя я живу.

Она даже не представляла, как важно мне было это услышать! Все мысли о прекрасном герцоге я отмела прочь. Есть принц, которого нужно покорить, которого нужно полюбить, выйти замуж и родить ему наследников престола. Я обязательно справлюсь с этой задачей! Костьми лягу, но не разочарую мать!

— Не волнуйся. Ты всегда сможешь мне написать, — шепнула она мне на ухо и встала с кровати. Протянула руку, и мы вместе двинулись к выходу. Я смотрела на ее невозмутимый профиль и гордилась тем, что она у меня есть. А когда вышла на площадь, то сильно удивилась тому, что сестры и братья вышли проводить меня в путь. Наверное, отец настоял.

Пока прислужники водружали на дракона кресло для перелетов, плотно устанавливая его на спине герцога, сестры подошли ко мне с несвойственными для них улыбками. Исгерд протянула бархатный мешочек и сказала:

— Удачи, сестренка. Не забывай о нас. Пиши, прилетай в гости. Это тебе подарок, чтобы помнила о нас.

Впервые я поверила в ее искренность и расчувствовалась до слез. Обняла сестер и шепнула:

— Спасибо. Я никогда вас не забуду. Вы тоже пишите и прилетайте в гости, — на надрыве проговорила я.

Даже братья троицей окружили нас и заключили в объятия. Я бы вечность вот так простояла на площади рядом с родными. Впервые за последние годы почувствовала от них тепло и поддержку. Мысль о том, что они, возможно, преследуют корыстные цели, ядовитой змей проползла в подсознании, но я тут же ее прогнала. Мне хотелось верить в ту искренность и любовь, что они сейчас проявляли. Это великое чувство окрыляло меня, придавало сил и прогоняло тревогу перед неизвестным и немного пугающим будущим.

Дракон терпеливо ждал, когда я попрощаюсь с родными, а мне до ужаса, до дрожи в теле не хотелось выпускать руку матери и уходить от отца, который давал мне мудрые наставления. Умываясь слезами, я отстранилась от родителей, и прислужники накинули на меня теплую мантию. Помогли взгромоздиться на кресло, в котором я удобно устроилась.

Мама на прощание махнула рукой и прижалась к отцу, который понуро стоял на месте и что-то причитал. Я послала ей воздушный поцелуй и тяжело вздохнула. Кивком попрощалась с братьями и сестрами. От страха даже сердце билось чаще, чем обычно, а кончики пальцев похолодели и задрожали. Я понимала, что это путешествие в корне изменит всю мою размеренную и устоявшуюся жизнь. Надо принять это как данность, но предательское сердце забилось птицей в клетке. Я ухватилась за страховочные веревки и заставила себя сейчас не думать о будущем. Скоро все изменится и это неизбежно. Ну что ж…

Я в последний раз окинула взглядом родных и поместье, в котором провела всю свою жизнь и подняла голову к сумрачному небу. В наших краях солнце долго не заходило за горизонт, из последних сил согревая жителей Ариума. Я улыбнулась ему и вздохнула.

ГЛАВА 6 Пармис

Было время, когда я специально прилетал в таверну «Случайный путник» для того, чтобы отдохнуть от дел и забыться. Любил танцевать, не заботясь о том, что кто-то осудит за неловкое движение. Не надо каждую минуту держать стать герцога и находиться в постоянном напряжении, зная, что стены дворца имеют и глаза, и уши. Но на сей раз, я спикировал сюда от усталости. Долгий перелет сказался на мне не лучшим образом. Я чувствовал, что начинаю засыпать от монотонности полета, а это грозило серьезными последствиями для невесты Хакона. Я обещал доставить ее в целости и сохранности. Но что-то слишком часто в последнее время стал нарушать приказы! Непозволительная роскошь для командира тайной дворцовой разведки!

Астрид вызывала во мне далеко не дружеские чувства, и это пугало. Она заранее принадлежала моему другу, которому была не нужна. Но разве я мог рассказать ей об этом?! Так сразу обречь на уныние! Она слишком мне нравилась, чтобы лишать ее надежды на счастье и любовь!

А сейчас, когда сидел за столом в полном одиночестве и смотрел на лестницу, что вела в покои таверны, где Астрид скорее всего уже давно спит, думал, почему судьба так жестока? Незавидная участь у драконов знатных кровей. Все мы заложники выгодных для своего рода партий. Мой отец, как и отец Хакона тоже всегда выступал за чистокровие и не позволил бы мне связать судьбу с представительницей иной расы. Не зря так рано устроил помолвку с земной девушкой. Но не будь Астрид невестой принца, я бы нашел способ заполучить ее в жены! Таких, как она я никогда не встречал! Вот и украл заветный поцелуй и теперь мне не забыть вкус ее сладких губ. Это все равно, что прикоснуться к желанному, но запретному, познать частичку наслаждения и понять, что больше ничего не будет. Но фантазия играла со мной в злые игры, рисуя в голове картины близости с той, которая никогда моей не станет. Странное чувство жаркой страсти и неприязни к самому себе. Даже мысленно придаваться утехам с будущей женой друга — мерзко, но я ничего не мог с собой поделать! А от понимания, что Астрид ему вовсе не нужна, в душе зарождалась ненависть, ведь я видел ее переживания из-за поцелуя. Знала бы она, что в это самое время ее благоверный делит постель с другой и не собирается отказываться от романа с фрейлиной ради жены. На фоне этих событий наш мимолетный поцелуй казался лишь шалостью. И все же я чувствовал вину за содеянное. Лучше забыть об этом и больше никогда не вспоминать!

Я допил бокал вина и отправился спать. Чем скорее доставлю невесту во дворец, тем лучше. Главное, добраться до королевства, а там, в огромном замке не придется слишком часто сталкиваться с Астрид. Это и к лучшему. Я даже не знал, к чему меня может привести эта порочная страсть.

С противоречивыми мыслями я уснул и проснулся с первыми рассветными лучами. Никак не получалось избавиться от наваждения! Образ герцогини запал в мою душу настолько, что я думал о ней каждую секунду. Постоянно вспоминал грани нашего поцелуя и жаждал еще. Хотел снова прикоснуться к ее мягким губам и заключить ее в крепкие объятия. С тяжелым сердцем, волнуясь, стоял у ее комнаты, не решаясь постучать. Будто последний трус боялся посмотреть ей в глаза и заговорить! И все же разум взял верх над чувствами. Пару раз постучал в дверь, и вскоре она отворилась.

Девушка стояла на пороге с легкой улыбкой на лице. Невозмутимая и гордая, она смотрела так, словно давно позабыла о конфузе, что еще вчера вечером произошел между нами. Волнение выдавали только трясущиеся пальцы, что нервно сжимали бархатный мешочек. Я окинул ее взглядом, замечая, что герцогиня полностью готова к перелету и почувствовал, как закипает кровь в венах, а сердце замирает от ее сказочной красоты. В самых мельчайших подробностях вспомнился вчерашний вечер, и в горле пересохло. Я сглотнул, отвел от нее взгляд и проговорил:

— Пора отправляться в путь. Нужно добраться до дворца засветло.

— Я готова, — отчеканила она будничным тоном, и я повел девушку за собой.

Снаружи Астрид терпеливо ждала, когда кресло установят вновь и старалась не смотреть в мою сторону. Я же не сводил с нее глаз. Провожал взглядом до тех пор, пока ей не помогли устроиться в кресле. Взмыл ввысь с новыми силами, и к вечеру впереди показались очертания Звинси. Окрестности утопали в зелени сплошных лесов, а столица — Маркат возвышалась над всем этим живым великолепием. Поместья, оплетенные растениями и цветами, смотрелись крошечными домиками по сравнению с замком Зеленые земли. Окруженный садами и кромкой леса в виде овала дворец охранялся стражей. Завидев мое приближение, главный вестник спустился на поляну перед замком, принял облик кармазина, и прислужники засуетились. Уже приземляясь, я понял, что Хакон не вышел встречать свою невесту, как обещал, а вместо него в окружении знати у ворот стоял советник Тулан. Неужели принц все же подвел меня? Что он сказал матери? Как объяснил то, что нарушил ее приказ? Оставалось лишь гадать. Но все это отошло на второй план, когда я представил, как будет чувствовать себя Астрид, испытав такое откровенное неуважение со стороны будущего мужа.

Но герцогиня не показала смущения. Она прошла по проходу в гордом одиночестве с высоко поднятой головой, под цепкие взгляды кармазинов и учтиво поклонилась Тулану. Дядя с теплом улыбнулся и повел Астрид в замок. Я же не успел накинуть мантию, как мне сообщили, что королева ждет меня в своем кабинете. Зря поверил в порядочность друга! Похоже, его любимая Тори вновь вмешалась в планы принца и нарушила мои!

Я со злостью сжимал кулаки всю дорогу до королевского кабинета, а когда вошел внутрь, сразу наткнулся на недовольный взгляд правительницы. Склонил перед ней голову и не выходил из поклона, пока она не разрешила.

ГЛАВА 7 Астрид

— Герцогиня Астрид, позвольте представиться. Советник ее величества — герцог Тулан. Выражаю вам свое почтение. Прошу принять извинения за то, что принц не смог посетить ваше родовое поместье. Ему нездоровилось, — мне хотелось рассмеяться в лицо советника! Пармис говорил, что у принца неотложные дела, а теперь вдруг выясняется, что ему нездоровилось. Уверена, соврали оба! Мало того что будущий супруг не отправился за мной, как обещала королева, так еще и не встретил по прилету. По какой причине это произошло неизвестно. А мне и не хотелось гадать! Никогда еще я не чувствовала себя настолько униженной и растоптанной. Полнейшее неуважение к моей персоне! Или в Звинси было нормой так обращаться со знатью не королевских кровей?!

В ответ я натянула милую улыбку и с тревогой в голосе произнесла:

— Что вы, не стоит извинений! Какой недуг у принца?

Что и требовалось доказать! Мой вопрос поставил советника в тупик, но он поспешил выкрутиться.

— Слава Великому Земному Дракону! Ничего серьезного. Королева Хаама сегодня устраивает бал в честь вашего прибытия. Принц Хакон принесет вам свои извинения лично, — заверил мужчина. — А теперь позвольте проводить вас в ваши покои.

Я кивнула и пошла следом за советником, стараясь не обращать внимания на шепотки знати за спиной. Они с удовольствием обсуждали мою персону, смакуя каждый унизительный момент и неприглядный с дороги вид. Хотелось провалиться сквозь землю или раствориться в воздухе. Я чувствовала, как от стыда горят щеки и ничего не могла с этим поделать. Вовсе не так представляла свой визит в новый дом! А еще мне казалось, что все эти кармазины знают о нашем поцелуе с герцогом. От страха быть разоблаченной, я почти не чувствовала ног и ощущала себя настолько угнетенной, что красоты дворца не впечатляли. Я постоянно смотрела в каменный пол, чтобы никто не заметил румянца на моем лице. И даже когда мы поднялись по лестнице и вошли в пустой коридор, тревога не покидала.

Я мечтала о том, что окажусь в покоях, упаду лицом в подушки и буду рыдать до тех пор, пока со слезами из меня не выйдет весь кошмар этого дня.

Тулан остановился у деревянной двери с резным полотном и распахнул ее. Впустил меня в комнату, и я с досадой наткнулась взглядом на двух темнокожих прислужниц. Они застыли в реверансе, ожидая указаний.

— Тамия и Лависа — ваши личные прислужницы. Они подготовят вас к балу, который начнется через два часа. Располагайтесь.

— Спасибо, — произнесла я еле слышно. Мой голос уже дрожал от накатывающих слез, что были готовы вылиться от пережитого перенапряжения. Чтобы справиться с волнением, я вспомнила слова матери о том, что первое впечатление не всегда правильное. В душе теплилась надежда на светлое будущее. Стоило для начала познакомиться с принцем и королевой и уже потом делать выводы. Эти мысли помогли справиться с эмоциями.

Советник ушел, и я осталась наедине с помощницами, которые продолжали склонять передо мной головы.

— Буду благодарна, если вы поможете создать образ, который понравится принцу, — с теплом улыбнулась я, и девушки оживились.

— Конечно, госпожа, — они помогли мне освободиться от мантии, и я окинула комнату более внимательным взглядом. После родных светлых покоев это помещение показалось мрачным, но оттого не менее уютным. От черного камина с золотистой отделкой исходило приятное тепло. На фоне темно-бордовых стен канделябры со свечами смотрелись величественно, а огромная кровать с громоздкой резной спинкой из красного дерева выделялась на общем фоне помпезностью. Много шкафов и большой трельяж с зеркалом, тяжелые на вид портьеры в тон стен и большое количество портретов и картин. Рядом с камином мягкое черное кресло, оббитое бархатом, и круглый столик на ножке в виде ствола дерева.

Я прошла вперед, огибая кровать, специально задевая кончиками пальцев скользкое атласное белье ярко-алого цвета. Полной грудью вдохнула амбре комнаты и едва не заурчала от удовольствия. Легкий дымок от камина сводил с ума. Улыбаясь, я подошла к ширме, что висела под потолком и отодвинула ткань рукой. Заглянула в смежное помещение и была приятно удивлена тому, что купель из черного камня наполнена водой, от которой исходил пар. Аромат цветочного мыла витал в воздухе и манил поскорее смыть с себя тяготы долгого перелета.

— Позволите? — подбежали ко мне прислужницы, и я кивнула, позволяя им снять с меня платье и помочь окунуться в купель.

Все мысли улетучились в тот миг, как я погрузилась в теплую воду. Мышцы расслабились, я вздохнула с облегчением, закрыла глаза и едва не уснула от блаженства. Умелые мягкие руки девушек не позволили провалиться в забвение. Они аккуратно мыли мои волосы, бережно поглаживая каждую прядь.

— Герцогиня Астрид, нам мало известно о предпочтениях принца Хакона в женщинах, — заговорила одна из девушек, и я открыла глаза. — Но вы очень красивы и обязательно ему понравитесь, — продолжила лестью она. — Во дворце девушки для бала выбирают яркие платья зеленых или красных оттенков, иногда черных или золотых. Я думаю, что вам не стоит выглядеть, как все. Вашему образу хорошо подойдут голубые или белые цвета. А волосы лучше распустить и украсить ажурной диадемой.

Я всегда знала, что мне не к лицу слишком броские наряды, поэтому согласилась с предложением прислужницы. Время на сборы нещадно таяло и не позволяло сполна насладиться купанием, поэтому я быстро закончила водные процедуры. Вышла из купели и девушки обернули мое тело теплым махровым полотенцем.

ГЛАВА 8 Пармис

Я так и не успел поговорить с Хаконом о причинах его неявки на площадь, чтобы встретить невесту. Хотя слов и не нужно! Я сразу понял, почему он так поступил. Снова пошел на поводу своей возлюбленной, которая ни на секунду не сводила с него глаз, уже даже не стесняясь окружающих. Тори наглела на глазах, и с каждым днем я ненавидел ее все больше, ведь из-за нее мой некогда верный друг по крупице терял всякое уважение и доверие, а кроме того и облик истинного дракона. Трудно было узнать в нем прежнего застенчивого и наивного Хакона. В очередной раз он проявил невежество и оставил Астрид одну посреди зала после танца. Я видел ее растерянный и опечаленный взгляд. Она явно не ожидала подобного выпада, и даже ее невозмутимая стать не сумела скрыть истинных эмоций. В тот миг, когда она безвольно опустила руки и огляделась по сторонам в поисках поддержки, мне захотелось сорваться с места, подойти, обнять и утешить. Крепко прижать к груди, в которой сердце кровью обливалось от несправедливости, и сказать, что Хакон даже мизинца ее не стоит. Но я не сдвинулся с места. Просто сидел, стискивая кулаки и зубы от злости, от гнетущего ощущения беспомощности. Сидел до тех пор, пока принц не призвал меня покинуть душный зал и выйти на балкон, чтобы раскурить трубку.

Мы прошли мимо танцующих пар, и я столкнулся взглядом с герцогиней. В ее глазах застыли слезы, а лицо побледнело настолько, что девушка напоминала мертвую статую. Вся свита королевских фрейлин под предводительством Тори, словно стервятники, смотрели на Астрид и смеялись над ней, смакуя выходку принца. А королева что-то нашептывала Тулию. Вся моя выдержка тут же рассыпалась в прах. Я больше не мог спокойно смотреть на это страшное и такое незаслуженное унижение. На ходу бросив Хакону, что присоединюсь к нему позже, подошел к Астрид и склонился. Взял ее ледяную подрагивающую от волнения ладонь и припал губами к мягкой коже. Не отрываясь от ее руки, заглянул в бирюзу печальных глаз.

— Позвольте пригласить вас на танец, — шепнул, с трепетом сжимая ее ладонь, наслаждаясь этим прикосновением, будто сладким вином. Вспомнил вчерашний вечер, и мир вокруг померк. Вот бы сейчас все кармазины испарились, и ни одна живая душа не увидела наш танец! Тогда бы я с радостью вновь прикоснулся к ее нежным губам, наплевав на все предубеждения!

Вымученная улыбка нарисовалась на ее лице. Астрид снисходительно опустила голову и аккуратно отняла руку. Я выпрямился, ожидая ее слов.

— Простите, герцог Пармис, я бы с радостью, но валюсь с ног от усталости после долгой дороги, — поджала губы и взглянула на Хааму. Я кивнул в ответ, и она медленно побрела в сторону королевского трона.

Тогда я понял, что скорее смутил Астрид, чем утешил, но больше ничего для нее сделать не мог. Зато фрейлины перестали смеяться над будущей принцессой. Теперь они рьяно обсуждали мою персону, не скрывая заинтересованных взглядов, которые будто молнии метали в мою сторону. Я улыбнулся и отвесил девицам поклон, давая им понять, что знаю, кого они сейчас так пылко обсуждают. Фрейлины замешкались, но только не Тори. Она хитро подмигнула мне в ответ и вновь переключила все свое внимание на Астрид.

Я покинул бальный зал и нашел Хакона на балконе. Принц облокотился на каменные перила спиной, отвернувшись от ночных красот площади, и с отрешенностью раскуривал трубку, выдыхая клубящийся белый дым. Я остановился рядом и взглянул на его профиль.

— Тори чуть дыру на Астрид взглядом не прожгла, пока вы танцевали, — усмехнулся я, но принцу было не весело. Он потер лоб и тяжело вздохнул. Посмотрел на меня усталым взглядом.

— Моя водная невеста отправится завтра с нами на охоту. Хочет доказать, что в стрельбе не уступает мужчинам. Даже пари предложила заключить. Зря я согласился на это. Тори будет в ярости.

— Тогда зачем согласился? — развел я руками, ощущая, что снова начинаю закипать от злости, предчувствуя, что он ответит.

— Хочу выиграть пари и заставить Астрид больше ко мне не подходить. Сразу видно, что пытается понравиться и просто так не отстанет, — пожал он плечами.

Поступки Хакона часто вводили меня в ступор. Собственно, и этот не стал исключением. Страх перед Тори больше раздражал, чем вызывал понимание. А бедная Астрид угодила прямо между двух огней. Трудно предугадать, чем закончится это перетягивание принца, но явно ни чем хорошим, особенно для Астрид. А она смелая, если заключила с ним пари, поставив на кон охоту. В этом деле ему не было равных! Герцогиня, сама не зная того, изначально обрекла себя на провал.

— Не проще ли сказать об этом Астрид уже сейчас? Зачем ставить ее в неловкое положение? Она ведь проиграет, — проговорил, с теплом вспоминая нежный образ водной девушки.

— Она глупая! — с отвращением бросил друг. — Красивая, но глупая девчонка. Ей далеко до Тори. Я проучу ее. Пусть знает свое место!

Хотелось бы мне сказать, кто из них глупый! Но промолчал. Просто коротко кивнул. От несправедливости меня распирало! Не позволю сделать из Астрид посмешище! Осталось только придумать, как это сотворить. Хорошо бы отменить охоту, но надо найти вескую причину.

— Не жаль тебе ее чувств? — прищурился я, внимательно вглядываясь в его лицо.

— Ничуть! — не задумываясь, ответил он. — Мать еще не раз пожалеет о своем выборе! Все во дворце будут ненавидеть Астрид! Я это устрою! Уж поверь мне.

ГЛАВА 9 Покои принца Хакона

— Ты пьян! — со злостью выплюнула Тори.

Но изрядно захмелевший принц не переставал прижимать женщину к стене и забираться руками к ней под юбку.

— И что с того? — шепнул ей на ухо и припал губами к шее фрейлины. Его ладони скользнули по внутренней части ее бедра вверх и дрожащие от страсти пальцы проникли под уже ставшими влажными трусики Тори.

Она приоткрыла рот и закрыла глаза от удовольствия. Ее ресницы затрепетали, а из горла вырвался глухой стон, когда Хакон нагло вошел в ее горячее лоно пальцем. Разум затуманился. Она забыла все, что хотела ему сказать. Запустила руки в волосы мужчины, до боли прижимая его голову к своей шее. Тори жаждала отметин на коже. Кровавых следов безудержной страсти, на которые можно смотреть и вспоминать сладкие моменты их близости. Она сходила с ума от ревности. Каждый жест принца в сторону Астрид воспринимала болезненно. Юная и красивая герцогиня с легкостью могла вскружить голову Хакону, и тогда она останется ни с чем. Одинокая, никому не нужная фрейлина королевы. Она уже и дня прожить не могла без его пылких ласк и слов любви. Страсть с каждым днем затягивала в водоворот чувств все больше и больше. И не было спасения от всепоглощающего желания владеть этим мужчиной, что с каждым днем как яд разъедало ее.

— Вожделею, — задыхаясь шептал принц, и Тори ухватилась за его твердое орудие через штаны. Каждую ее мышцу свело от дикого желания. Судорожно и рьяно она старалась справиться с завязками, а Хакон не переставал ласкать чувствительной бугорок ее естества, заставляя женщину извиваться змей в его жарких объятиях. Сумасшедшая страсть с головой накрыла Тори. Она схватила принца за ворот рубашки, оттолкнула от себя, а потом резко развернулась и прижала его спиной к стене. Заглядывая в затуманенные глаза Хакона, она опустилась на колени и с помощью зубов развязала узелок. Стянула с него брюки, оголяя подрагивающее мужское достоинство, и с наслаждением облизнула кончик. Принц зарычал от удовольствия, предвкушая пылкие ласки, которые он впервые познал лишь с ней.

— Она понравилась тебе? — вкрадчиво спросила Тори и медленно провела кончиком языка по всей длине его горячей плоти.

Принц охнул, и его дыхание участилось до предела. Он схватил женщину за волосы и силой оттянул их. Посмотрел в глаза Тори и шепнул:

— Не останавливайся, прошу.

От его утробного урчания низ ее живота заныл, всем нутром жаждая вобрать в себя мужскую мощь. С большим трудом Тори прохрипела:

— Отвечай, — и сжала плотным кольцом руки его орган.

— Нет! — выкрикнул он. — Только ты! Только тебя люблю!

От жарких слов фрейлина едва не потеряла голову. Вобрала мягкими губами его плоть и тут же отстранилась. Она знала, что сейчас Хакон ответит на любой ее вопрос. От этой игры она сама заводилась еще больше, а принц уже изнемогал от тяги овладеть ее ртом до упора.

— О чем вы говорили?

— То-о-ори-и-и, — жалобно застонал он, пытаясь протиснуться между ее губ.

— Отвечай! Иначе я сейчас уйду, — пригрозила женщина.

— Астрид поедет завтра с нами на охоту. Мы заключили пари. Я его выиграю, и водная даже близко ко мне не подойдет, — выдал он как на духу, умирая от желания как можно скорее получить разрядку.

Женщину бросило в жар от новой волны ревности. Чувство злости к сопернице пересилило даже всепоглощающую страсть, что уже кипела в ее теле. Тори резко встала, поправила зону декольте и расправила юбки. Хакон в ступоре стоял на месте со спущенными штанами и смотрел на то, как обиженная женщина начинает подходить к двери. Отпустить ее сейчас вот так просто он не мог. Все нутро изнемогало от желания и горело огнем.

— Не смей! — прикрикнул он, когда ее рука коснулась ручки двери.

Тори обернулась и замерла. Посмотрела на него ревностно и страстно. Хакон тоже не сводил с нее глаз. Быстро освободился от одежды и подошел к ней. Заключил горделивое лицо в ладони и уверенно произнес:

— Верь мне, Тори. Ревность излишня. Я никогда не разделю с Астрид постель. В моем сердце только ты.

Женщина коротко кивнула и улыбнулась. Принц потянулся к ее губам, но Тори игриво подмигнула и развернулась к нему спиной.

— Я верю, — шепнула, задыхаясь от желания. — Возьми меня, Хакон.

Путаясь в пышных юбках, он судорожно оголил ягодицы Тори и разорвал ткань ее кружевных трусиков. С вожделением посмотрел на округлый зад женщины и без подготовки ворвался в ее сочное лоно. Громкий стон сорвался с ее губ, и Хакон заурчал в ответ, похотливо врезаясь в ее мягкую плоть. До упора, до дрожи в коленях, он овладевал желанным телом. Тори растворялась в нирване наслаждения, забывая обо всем. Все грани приличия стирались, когда она находилась с ним наедине. Она кричала и льнула к нему ягодицами, усиливая удовольствие. Он неистово терзал пальцами ее упругий бугорок и с остервенением, в безумном ритме вдалбливал в нее свою твердую плоть. Подкатил глаза, когда достиг пика экстаза и бурно излился в женщину, предвкушая, как совсем скоро она забеременеет и родит ему сына.

ГЛАВА 10 Астрид

Я в спешке покидала бальный зал после танца с принцем, но не только от того, что было обидно чувствовать себя униженной. Пармис не позволил упасть духом, лихо обратил на себя внимание фрейлин и отвлек их от моей персоны. И я бы с радостью разделила с ним танец назло гостям и принцу, но ощущала сильное недомогание. В глазах темнело, во всем теле появилась неизвестно откуда накатившая слабость и во рту пересохло. А стоило мне оказаться в покоях, как живот скрутило в диком спазме боли. Я корчилась от нее на полу, и сил не хватало даже позвать на помощь. Когда боль на несколько минут отпустила, я подумала, что этого больше не повторится. Отдышалась, облачилась в ночную сорочку и легла в постель, но так и не смогла уснуть. Снова бросило в жар, и я почувствовала, как боль возвращается. Решила, что сама не справлюсь и пора вызывать прислужниц пока не поздно.

Когда выглянула в коридор, неожиданно наткнулась на герцога. Не стала рассказывать о непонятной болезни. Завтра мне нужно выиграть пари во что бы то ни стало! Возможно, другого случая провести время с принцем до свадьбы не представится. Я должна это сделать!

Тамия и Лависа тут же прибежали на звон колокольчика. Прислужницы с первого взгляда заметили, что мне нехорошо. Помогли прилечь и начали осматривать.

— Живот болит, в жар бросает, во рту сухо. Иногда в глазах темнеет, — описывала я самочувствие, корчась от спазмов.

У Тамии глаза расширились в догадке, когда она приложила ладонь к моему лбу.

— Лависа, иди за лекарем. Похоже на действие яда.

— Не может быть, — покачала я головой. На балу я сидела за королевским столом и ничего не ела. Только делала вид. От волнения кусок в горло не лез. — Я больше крема для губ съела, чем закусок, — улыбнулась, и тут меня бросило в жар с новой силой уже от дикой догадки. Крем для губ… Нет! Исгерд? Нет! Нейрид? За что?! Зачем?! Почему?!

Дверь распахнулась, и в покои вошел бородатый мужчина в красной мантии с деревянным сундучком в руках. Вслед за ним в комнату просочилась Лависа.

Лекарь поставил сундучок на прикроватную тумбу и коротко поклонился.

— Королевский лекарь — Отар, — представился мужчина. — Какие жалобы, герцогиня?

Я описала ему те же самые симптомы, о которых говорила прислужницам, а сама никак не могла избавиться от мысли, что все дело в креме. С тревогой ждала, когда Отар меня осмотрит и скажет, в чем причина недомогания. Он тут же приступил к работе. Аккуратно ощупал живот, заглянул в рот и послушал дыхание. Достал лист пергамента, чернила и перо. Молча устроился за столом у камина и начал что-то усердно писать.

— Что со мной? — не выдержала напряжения, когда увидела его угрюмое выражение лица.

— Воздействие яда пуаны. Он не смертелен, но в больших количествах может нанести вред здоровью. Пуана — морское растение. В нашем королевстве его достать крайне сложно. А вот в Ариуме… — задумался лекарь. — Не волнуйтесь, герцогиня. Выпейте это снадобье, — достал он стеклянный пузырек из сундучка, подошел к постели и вручил мне, — и ложитесь спать. К утру пройдет. Я составлю отчет для ее величества. Надо найти того, кто хотел причинить вам вред.

— Не надо! Прошу! — взмолилась я, хватая его за руку. — У королевы и так много забот из-за предстоящей свадьбы.

Мужчина тяжело вздохнул и замотал головой. Вернулся к столу, аккуратно уложил листок в сундучок и закрыл его.

— Простите, но я не могу молчать. Это часть моей работы. Я обязан доложить о происшествии.

Я понимала, что он не пойдет мне навстречу. Никто не станет рисковать должностью ради просьбы чужачки. Но если делу дадут ход и узнают, кто за этим стоит, сестрам худо придется. Да и мама расстроится, а я меньше всего хотела, чтобы она грустила. Теперь уже не оставалось сомнений, что всему виной крем для губ. Выходит, теплое прощание было фарсом, и сестры из зависти решили мне напакостить. Подло! Слишком подло даже для них!

— Я все понимаю, не откажите в просьбе отправить отчет завтра, но не раньше вечера. Умоляю, — я переживала, что эти сведения могут сорвать охоту, что мои покои начнут обыскивать с самого утра и допрашивать меня о подробностях перелета.

— Хорошо, — нехотя шепнул он и ушел.

Я бросила взгляд на бархатный мешочек, что покоился на трельяже, и залпом выпила зелье. Скривилась от приторно-сладкого вкуса и попросила прислужниц уйти и разбудить меня за час до рассвета. Когда комната опустела, я встала с кровати и подошла к трельяжу. Со злостью высыпала на стол все содержимое подарка и всмотрелась в предметы. Неизвестно какой яд в себе таит остальная косметика. Вспомнила, с каким теплом меня обнимали сестры и желали добра, как провожали на площади в дальний путь…

Глаза набрались слезами, и я уже почти ничего перед собой не видела. Уголки губ медленно опускались, меня затрясло от дикой обиды и разочарования в родных. C болью осознавала, что в поместье мне нет места, и больше я никогда туда не вернусь. Дворец Зеленые земли — вот отныне мой родной дом. Я должна сделать все, чтобы жители королевства приняли меня, как свою, чтобы муж полюбил меня. Я всегда хотела простого семейного счастья, но даже боялась представить, через что придется пройти, чтобы его заслужить. Вряд ли завистливые сестры догадывались, как тяжело мне здесь одной. Все не так просто, как им казалось со стороны.

ГЛАВА 11 Королевский сад

За дворцом Зеленые земли располагался королевский сад. Он по праву считался одним из самых красивых мест мира и простирался до крутого скалистого обрыва. Леонии — гордые цветы Звинси, капризные и прекрасные, начинали отцветать в это время года. Садовники из последних сил продлевали жизнь ярко-алым цветам, чьи бутоны достигали внушительных размеров и источали пьянящий аромат, который разносился по всему подворью. Они росли в тени раскидистых деревьев, опасаясь палящего солнца. Группировались причудливыми полянами у корней мощных стволов. Рядом с цветами по саду были хаотично разбросаны закрытые беседки с диванчиками и столиками. Даже Хаама часто приходила в это место отдохнуть от дел, но в этот вечер одну из беседок заняла пара влюбленных и вовсе не для того, чтобы остаться здесь наедине.

Принц Хакон сидел на мягком диване, безвольно облокотившись на стол, и безразлично смотрел на изысканные закуски и напитки. Судорожно потирал ладонью горячий лоб и молча выслушивал новую истерику своей любимой женщины.

— Как ты мог проиграть пари?! — всплеснула она руками и оторвала алый лепесток леония. Со злостью сжимала его в руке до тех пор, пока сок, похожий на кровь, не потек по ее локтю. — Ты видел эту нахалку?! Бесстыдница! Да над ней весь замок смеется!

— Хватит, — шепнул Хакон, скривившись от крика Тори. — В том, что Астрид захотела провести со мной вечер, нет ничего постыдного, — до гулкой боли в голове принц оттянул прядь курчавых каштановых волос и исподлобья взглянул на женщину. — Я проиграл и исполню свое обязательство. Я не собираюсь переходить грань дозволенного. Мне порядком надоело твое недоверие. Уходи, Тори, нас не должны видеть вместе. Ты же знаешь, — Хакон говорил спокойно, но разуверился в том, что сумеет донести до фрейлины суть своих слов и заставить ее не ревновать.

Тори резко осеклась и замерла на месте. Опустила взгляд и выпустила мертвый лепесток из ладони. Он упал на вымощенную камнями дорожку, и слезы отчаяния покатились из глаз женщины. Она до смерти боялась проиграть в схватке за сердце принца юной красавице и пока не понимала, что истериками лишь отталкивала от себя мужчину. Но что поделать с чувствами, которые фонтаном били изнутри? Она больше не могла справляться с эмоциями. Совсем лишилась разума от страсти и желания стать королевой. А когда с утра в коридоре столкнулась с Астрид, перекинувшись с ней колкими фразами, осознала, что соперница не так уж и слаба, как показалось с первого взгляда.

— Хорошего вечера, ваше величество, — отвесила она картинный поклон. Не дождавшись от любимого отклика и вытирая на ходу слезы с лица, побрела по дорожке в сторону замка. Специально выбрала путь, на котором точно не столкнется с герцогиней. Сейчас она меньше всего хотела видеть соперницу. От ревности, что порождала жгучую ненависть, она могла не сдержаться и совершить непоправимую ошибку. Лучше сейчас закрыться в покоях и с холодной головой подумать, как отвадить герцогиню от принца.

А в это время, окрыленная возможностью поговорить с принцем наедине, Астрид быстро шла по саду, подбирая юбки пышного серебристого платья. Ее белые волосы легкими волнами развивались на ветру, а бирюзовые глаза горели в предвкушении предстоящего вечера. Девушка искренне верила, что сможет заинтересовать собой Хакона, и свадьба пройдет так же идеально, как в ее мечтах. Совсем скоро она подарит ему свою невинность и станет в его объятиях настоящей женщиной. А после первой брачной ночи обязательно полюбит мужа всем сердцем и забудет о порочном поцелуе с герцогом раз и навсегда.

Хакон уже слышал стук каблуков приближающихся шагов невесты, но не сдвинулся с места, чтобы с почтением ее встретить. Вместо этого он наполнил кубок вином и залпом опрокинул его в надежде как можно скорее избавиться от боли, что еще с утра разрывала его голову на части. Никакой приветственной речи заранее он, конечно же, не подготовил и уже мечтал о том, чтобы свидание поскорее закончилось. Главное, выполнить обязательство и отправиться в теплые покои. Он постоянно думал о Тори, чувствовал вину за то, что обидел ее резкими высказываниями, но иначе поступить не мог. Пользуясь его чувствами, она переходила все грани дозволенного, забывая, что имеет дело с наследником престола.

— Королевский сад просто волшебный! — дыхание Астрид сбивалось, а на лице залегла искренняя улыбка, когда она вошла в беседку. — Никогда не видела ничего подобного! А аромат…

— Присаживайтесь, — перебил ее восхищения принц, и улыбка сошла с лица герцогини. Она присела на диван напротив Хакона и окинула взглядом сначала наполненный закусками стол с одинокой незажженной свечой, а потом и самого принца. Привлекательная наружность мужчины скорее отталкивала, чем вызывала интерес. Грубый голос и неприветливость не вязались с мягкими чертами лица. Непреодолимо чужой и в то же время по долгу родной. Астрид уже была на грани того, чтобы сдаться и уйти, но Хакон наполнил бокалы хмелем и заговорил тихо и спокойно:

— Астрид, скажите, зачем вам понадобилось это свидание? У нас с вами вся жизнь впереди. Это время можно было потратить с толком. Например, готовиться к предстоящему торжеству.

Девушка удивленно вскинула бровь. Заглянула в печальные серо-зеленые глаза принца, гадая, что его так сильно расстроило в этот вечер.

— В том то и дело, что скоро мы с вами будем делить постель, и мне хочется познакомиться с вами поближе. Я не хочу стать одной из тех женщин, что ненавидят своих мужей и из чувства долга рожают детей, ничего не чувствуя к своему мужчине. У нас все будет иначе, Хакон. Я хочу вас полюбить и надеюсь на взаимность, — Астрид говорила о сокровенном, и ее голос дрожал от волнения. Она даже представить не могла, как на ее речь отреагирует наследник. Искала в его смущенном взгляде хоть капельку тепла и понимания, но не нашла.

ГЛАВА 12 Пармис

Поохотиться в полную силу мне так и не удалось. Я потерял интерес к глупым уткам с той самой секунды, как увидел Астрид в откровенном наряде. Тори хотела выставить соперницу в дурном свете и опозорить, но не подумала о том, что на столь красивом теле любая одежда будет смотреться великолепно. Я глаз не мог оторвать от соблазнительных изгибов герцогини. Все мое нутро закипало от дикого влечения. Сердце колотилось до боли в груди, когда она проезжала мимо, и порыв ветра отбрасывал мантию назад, приоткрывая обнаженную спину. Все, о чем я мог думать во время охоты, так это о том, как же повезло Хакону! Я бы на его месте не дождался свадьбы, пришел ночью в покои Астрид и…

О! Великий Дракон! Я сходил с ума в ее обществе настолько, что мне всерьез хотелось направить стрелу в сторону друга и совершить роковой выстрел. Я ловил себя на мысли, что начинаю страшно ревновать, когда она старается увлечь принца разговором или с теплом улыбается будущему мужу. Судорожно злился от того, что она не моя! А когда она озвучила принцу свое желание, я и вовсе заскрежетал зубами от ненависти. Астрид хотела провести с ним сегодняшний вечер наедине. Разумом я понимал, что в этом желании нет ничего плохого, и она вправе требовать от Хакона исполнения обязательства, но фантазия рисовала в голове интимные картины. В них герцогиня целовала принца, обнимала и шептала слова любви. А ведь совсем недавно ее влажные губы касались моих. С того момента мое сердце перестало слушать разум. Оно разрывалось от несправедливости и острой боли. Я не нашел ничего лучше, как, сославшись на важные дела, в спешке покинуть поляну, с тяжестью на душе оставляя их наедине. Казалось, кто-то режет меня по самому живому острым клинком, а сделать ничего я не мог. Нельзя так истязать себя переживаниями! Это все пустое! Но как забыть, как справиться с истинными чувствами, когда объект вожделения всегда рядом?

Мрачнее тучи я шел по тайному коридору дворца в свой кабинет, смежный с покоями. Дел и правда накопилось немало, и я окунулся в работу с головой. Даже не заметил, как пролетело время. Сосредоточился на докладах и почти забыл о переживаниях, как вдруг наткнулся на записи из комнаты Астрид и лихорадочно принялся их читать. Из доклада стало ясно, что кто-то пытался отравить герцогиню. Меня тут же накрыл ворох негодования. Я даже встал из-за стола и начал ходить по кабинету, старясь понять, кому это нужно. В первую очередь подозрение пало на Тори. Она больше всех заинтересована в отравлении, но даже для наглой фрейлины это было бы слишком! Рисковать головой и подсунуть Астрид яд, который не убивает — глупо. Уж если избавляться от соперницы, то наверняка. Да и лекарь сказал, что достать этот яд в нашем королевстве трудно. Значит, он прибыл из Ариума. Что ж, расследовать преступления я не умел, но зато точно знал, что наша внешняя разведка сработает четко. В этом им нет равных! Я написал доклад главе отдела расследований и тут же передал его помощнику. Стоило усилить слежку за покоями герцогини и отдать приказ о тщательной проверке всех вещей, что касались ее персоны!

Вернувшись к записям, закурил трубку и продолжил чтение. До кашля поперхнулся дымом, когда дошел до того момента, где Астрид вслух разговаривала с трэллом. Перечитал несколько раз подряд, и меня посетило двоякое чувство. С одной стороны, я несказанно, до дрожи обрадовался, что девушка отзывалась обо мне очень чувственно и разделяла теплые воспоминания о поцелуе, но с другой, я ощутил укол страха. Никто не должен знать о том, что случилось в таверне! А значит, снова придется прибегнуть к хитрости и чем скорее, тем лучше!

Я переписал отчет и не включил в него разговор Астрид с трэллом. Наверное, стоило бы предупредить герцогиню, что говорить о таком вслух не нужно даже в собственных покоях. Но надо это сделать настолько аккуратно, чтобы она не догадалась, какую должность я занимаю при дворе. Представится ли в ближайшее время такая возможность? Ведь уже завтра состоится свадьба. Хаама перевернула замок с ног на голову, но подготовила дворец к торжеству. Этим вечером начнут прибывать гости из других королевств, включая семью невесты. Раут обещал быть веселым и суетным, особенно учитывая то, что соберется вся знать Звинси, а в их числе мои родители и будущая жена. Стоило подумать о родных, как помощник вошел в кабинет, чтобы сообщить, что отец прибыл в Зеленые земли и ожидает меня в гостевой комнате рядом с главным холлом.

Я уже предполагал, о чем будет говорить отец и как мог оттягивал миг встречи. Для начала поднялся в свои покои и переоделся в праздничный камзол. С удовольствием и не торопясь выкурил еще одну трубку, из окна наблюдая за площадью, которая уже наполнялась прибывающими гостями. И только потом вышел в коридор, опаздывая на встречу.

Вдруг душераздирающие стоны за дверью напротив заставили застыть на месте. Я нахмурился, не веря ушам, и тихо подошел к покоям Астрид. Прислушался и понял, что мне не показалось. Она плакала на надрыве, отчаянно и громко. Я испытал такой резкий и сильный прилив злости, что руки невольно сжались в кулаки и задрожали. Глаза налились кровью, стоило лишь на миг представить, что кто-то посмел обидеть Астрид. Пройти мимо был не в силах. Недолго думая, постучал в дверь, и рыдания стихли. Тут же вспомнил, что сейчас герцогиня должна находиться в саду на свидании с принцем. И если оно закончилось так рано, то что-то пошло не так. Неужели Хакон вновь позволил себе оскорбить невесту?

Дверь тихо отворилась. На пороге стояла Астрид, ослепляя меня своей неземной красотой. Прелестное серебристое платье корсетом обтягивало ее тонкую талию, а глубокий вырез подчеркивал грудь. Невесомые волны белых волос раскинулись по обнаженным плечам. Она улыбалась мне далеко не искренней улыбкой. Всем видом старалась показать, что ничего не случилось, но опухшие от слез глаза выдавали ее печаль. От Астрид веяло немой болью, и она едва сдерживала слезы, что застыли в ее глазах и вот-вот покатятся по щекам.

ГЛАВА 13 Покои королевы Хаамы

Восседая в удобном кресле напротив зеркала, Хаама внимательно рассматривала в отражении одну из своих лучших фрейлин, которая старательно корпела над прической королевы, укладывая каждый черный локон в замысловатый цветок. Гости прибывали, и Хаама хотела встретить их официально в тронном зале дворца. Объявить о начале торжества и уведомить о времени самой церемонии. Не поскупилась на организацию праздника, который должен перещеголять помпезностью даже ее свадьбу с королем. Она любила своего единственного сына и знала, что поступила правильно. Верила, что Хакон будет счастлив в браке с прелестной Астрид. Девушка понравилась ей настолько, что королева ничуть не усомнилась в своем выборе. Красивая и волевая, умная и в меру сдержанная. Идеальная партия для вспыльчивого принца. Хаама внимательно наблюдала за поведением Астрид на балу, за взглядами, которые ловила ее персона. Королеве понравилось, что невеста сына не стала жаловаться ей на поведение Хакона, хотя он проявил верх неуважения и откровенно пренебрегал избранницей. Правительница увидела в девушке стальной стержень и характер. Астрид напомнила ей себя в юном возрасте. Когда-то королева верила в то, что любовь в браке во благо рода возможна. Ах! Что она только не делала, чтобы заслужить внимание мужа. Прошла столько испытаний, что даже вспоминать было больно, но добилась цели! Закрывала глаза на разврат, что творился у нее под носом, уничтожала соперниц тихо и умело. И настал тот день, когда король принял ее любовь и полюбил в ответ. Она была верна ему до самого конца и искренне оплакивала его кончину. Тулан утешал тогда Хааму, стал ее другом, советником, а совсем недавно фаворитом. За долгие годы не самой лучшей жизни она, наконец, обрела счастье в его лице. Вот и Астрид предстоит пройти немало испытаний на пути к сердцу принца. Придется смириться с его увлечениями на стороне. Она была уверена, что Тори не последняя и в его постели побывает еще много знатных особ, но зато бастардов в ее семье уж точно не будет! Никто из земных не сумеет зачать от Хакона. На это способна лишь Астрид. И это стоило того, чтобы защитить девушку в самое трудное для нее время.

Еще минуту назад правительница прогнала из покоев всех своих помощников, чтобы остаться с Тори наедине. Хаама уже знала о подробностях их отношений и о планах сына насчет фрейлины. Пармис во всех красках доложил о происходящем за стенами королевских покоев. Она в который раз убедилась, что не зря выделяет огромные средства на тайную канцелярию дворца и полностью доверяла герцогу. Тулан не прогадал, когда предложил на эту должность племянника. Пусть довольно юного, но зато смышленого и ответственного. За короткое время он преобразил работу разведки до неузнаваемости и полностью взял все в свои руки. Подчиненные его боялись. Особенно после того случая, когда один из разведчиков затеял подсидеть Пармиса. Пришел к королеве с тайным докладом о том, что герцог скрывает от Хаамы важные сведения и сжигает их в своем кабинете. Тогда правительница перевернула весь отдел в поисках доказательства неверности, но ничего не нашла. Под пытками разведчик сознался, что из собственной выгоды опорочил Пармиса. Герцог настоял на прилюдной казни и выбрал один из самых жестоких способов лишения жизни. Разведчик заживо горел на площади до тех пор, пока от него ничего не осталось. После этого никто не посмел пойти против Пармиса, опасаясь оказаться на месте несчастного лжеца.

— Тори, — обратилась она к фрейлине и та застыла, столкнувшись с пытливым взглядом королевы в зеркале. Она изначально понимала, что этот разговор состоится в скором времени, ведь их роман с принцем пикантной новостью прогремел на весь замок. — Уже не сосчитать, сколько лет мы с тобой знакомы, — тепло улыбнулась Хаама, а Тори напряглась еще сильнее. — Ты единственная женщина из моего окружения, которая не побывала в постели моего мужа, хотя я знаю, что он тебя совращал. Устояла. За это я тебя всегда уважала. Но разве могла представить, что моя верная подруга броситься в постель к моему же сыну? — Тори побледнела, кончики пальцев задрожали и прядь, что она так старательно укладывала, выпала из рук. От волнения она онемела, не в силах ничего ответить, а королева продолжала говорить ровным тоном: — Я не имею ничего против развлечений сына. Мужчины! Что с них взять? — развела руками и пожала плечами. — Ты можешь и дальше обучать его премудростям интимной жизни, но помни одно — если ты помешаешь Хакону зачать ребенка от жены, я лишу тебя титула и отправлю в Храм. До конца своих дней будешь жрицей Великого Земного Дракона и забудешь о мужчинах навсегда.

Тори даже дышать перестала от страха. Никогда еще королева не говорила с ней так резко, никогда не угрожала, но женщина не удивилась этому разговору и в глубине души была к нему готова. И все же ровный тон правительницы не сулил ничего хорошего, уж она-то знала это наверняка.

— Что вы! Ваше величество, — залебезила Тори. — У меня даже в мыслях не было помешать счастью Хакона. Астрид милая девушка. Пройдет время, и ее примут как свою. Уверена.

— Хм, — рассмеялась Хаама. — Значит, это с целью ввести Астрид в общество дворцовой знати, ты подсунула ей нелепый охотничий костюм, о котором только и говорят во дворце?

Тори осеклась, глаза забегали, она судорожно думала, что ответить и даже не представляла, откуда королева узнала столько подробностей о жизни замка.

— Это была шутка. Невинная шутка вроде посвящения. Астрид достойно ее обыграла…

— Вот именно! Астрид — достойная партия для моего сына и вскоре он это поймет. Развлекай, но не мешай. Лучше научи его, как правильно обращаться с женщиной. Направь на верный путь и сойди с него, когда будет нужно. Надеюсь, ты поняла, о чем я говорю, и временная связь с юнцом не стоит таких серьезных жертв.

ГЛАВА 14 Астрид

Я касалась его волос, пропуская пряди между пальцами, и от этой порочной близости перехватило дыхание. Овивала крепкую шею руками, жадно трогая теплую кожу потрясающего мужчины, который сейчас полностью принадлежал мне, дышал для меня, говорил лишь со мной и не переставал с жаром прижимать меня к себе. Я льнула к нему всем телом, стараясь стать еще ближе, раствориться в нем полностью. До судорожной боли целовала мягкие и страстные губы, вдыхала сладко-древесный, изысканный и мягкий аромат его кожи, сходила с ума от ее туманно-мускусного запаха, наполняла им легкие, чтобы запомнить навсегда. Наши уста сплетались, и не осталось сил, чтобы отпрянуть. Притяжение, которое с каждым новым объятием все больше затягивало в пучину запретных ласк и сладкого порока…

— Хакон встретил нас на площади. Такой учтивый и милый мужчина! Я даже не ожидала! Исгерд и Нейрид обзавидовались, когда его увидели, — оборвала мои мечты мать, и я распахнула глаза, краснея от собственных фантазий, которые стали посещать меня все чаще.

Мама сидела в кресле и мечтательно вздыхала в то время, пока целый ворох прислужниц готовил меня к бракосочетанию. Мама ничего не знала о моих последних днях жизни во дворце и никогда не узнает! Разве я могла растоптать ее мечту о безграничном счастье ее дочери? Да никогда! Она верила в светлое и упивалась триумфом, а я сидела у зеркала ни живая, ни мертвая, улыбалась и кивала, как сломанная игрушка. А в душе завывала метель. И мне хотелось выть вместе с ней! Кричать и биться в агонии от того, что моя личная мечта не сбудется никогда! От нее остались лишь воспоминания. Настолько интимные, что даже Луте побоялась о них рассказать.

Сегодня я стану женой ненавистного принца, и Пармис не посмеет ко мне впредь подойти. Я больше не почувствую вкуса его губ, не окажусь в крепких объятиях истинного мужчины, которого полюбила всем сердцем, ради которого была готова поступиться даже своей честью. Призрачная мечта. Реальная, но далекая. Даже когда мне делали свадебную прическу, я совсем не обращала внимания на то, какой она будет, я думала лишь о нем. О его изумрудных глазах и мягких губах, о волосах, пряди которых до сих пор ощущали мои пальцы, о необыкновенном запахе, что витал в воздухе. До судорожной боли я пыталась прогнать Пармиса из мыслей. Но что разум, когда сердце сжималось и вырывалось наружу? Разглядывая в зеркале свое отражение, я видела, как он обнимает мое лицо, прикрывает глаза, а густые ресницы отбрасывают тень, мягкие губы с трепетом касаются моих. Сильные руки с нежностью прижимают меня к телу, а дрожащие пальцы касаются обнаженной спины. Я падаю на постель и вижу его силуэт. Такой серьезный и тревожный. Пылкий, но холодный, понимающий. В моих запретных мыслях он не ушел из покоев, а наклонился ко мне и прошептал такие слова, которых я никогда не слышала. В этих фантазиях он раздевал меня догола и целовал…

— Не зря согласились на брак, — мама продолжала превозносить Хакона, даже не подозревая, о ком я думаю в этот миг. — А ты довольна, Астрид? — с тревогой вспомнила она о моих чувствах.

— Конечно! Мы с принцем даже успели поохотиться вместе. А вчера у нас было свидание в королевском саду. Там очень красиво и романтично, — старалась придать высказываниям позитивных эмоций и у меня получилось. Мама расцвела. Тогда я уже искренне улыбнулась. Обрадовалась тому, что ее устроил мой ответ. Я не врала. Просто не вдавалась в подробности.

Прислужницы соорудили на моей голове нечто фееричное и высокое. Прикрепили длинную фату и поднесли свадебное платье. Я шагнула в центр пышных юбок и подняла руки вверх. Корсет замкнулся на моей талии тесными оковами, но я стерпела боль, задержала дыхание, а когда выдохнула, поняла, что в этом шикарном одеянии не смогу долго находиться. Невесомое белое кружево окутывало плечи и руки, своей прозрачностью оголяя кожу. Мысообразный вырез подчеркивал грудь и приподнимал ее до предела. Пышные юбки ворохом ткани взрывались у основания талии и бурным каскадом падали на пол. Сандалии на высоком каблуке прибавляли рост, но стоять на них было почти невозможно. Я не представляла, как достойно выдержу этот тяжелый день, но выбора не было. Я безвольно стояла посреди комнаты и даже не противилась тому, что на мое лицо нанесли косметику. Это все неважно. Хакону я не нравлюсь в любом образе. Лучше сконцентрироваться на выполнении супружеского долга. Королева ждет наследника, а я уже давно мечтала о малыше.

— Какая же ты красивая, моя девочка, — восхитилась мама и не посмела подойти ко мне с объятиями, чтобы не помять наряд. Я старалась не думать о сестрах плохо, но негодование так просто не скрыть. Придется приложить немало усилий, чтобы достойно выдержать эту пытку. Великий Дракон! Никогда бы не подумала, что когда-нибудь назову собственную свадьбу пыткой! Как же я заблуждалась, когда верила в нашу с Хаконом любовь! Какой же наивной и глупой была! Но уже поздно сожалеть. Я ступила на сложный путь и нужно достойно пройти его до конца! Муж непременно полюбит меня! Не смотря ни на что! Обязательно увидит во мне свою истинную пару!

— Мам, — протянула я со слезами на глазах. — Я так люблю тебя…

— И я тебя, моя родная, — ответила она чувственно, задевая тонкие струны моей души. Ради нее я сегодня выходила замуж за нелюбимого!

Не было времени для приватной беседы. Главная церемония должна состояться в Храме Великого Земного Дракона, а до него еще доехать надо. Мои верные прислужницы несли за мной белый шлейф ткани по коридорам и лестницам дворца. Мама шла где-то позади, и я окунулась в помпезное одиночество. Почти принцесса! Почти жена! Это были мои последние свободные шаги. А дальше… Я не видела своего будущего. Будто во сне очутилась в главном зале дворца, улыбнулась королеве и Хакону, окинула взглядом гостей и застыла, замечая в первых рядах отца, братьев и сестер, а потом мир померк. Я увидела Пармиса. Он вновь находился рядом с принцем. Стоял без движения в парадном зеленом камзоле с отрешенным взглядом. Мысленно я уже прощалась с герцогом. Поджала губы, слизывая с них последний привкус желанного мужчины, и направила все свое внимание на королеву.

ГЛАВА 15 Пармис

— Пармис, ты мой старший сын и уже давно достиг того возраста, когда пора обзавестись семьей. Я вот даже не заметил, как постарел. Хильда готова к свадьбе хоть сейчас и хранит себя для тебя, — я не удивился, что вместо приветствия отец начал с того, что его тревожило. Наставлять меня на верный путь он мог часами, и я всегда слушал его предельно внимательно, но сейчас все мои мысли продолжала занимать белокурая девушка водных кровей. — Все в этой жизни может случиться. Я допускал мысль о том, что ты, возможно, встретил кого-то во дворце и даже полюбил…

Я смотрел на его подернутое временем лицо, на россыпь тонких морщин под глазами, на волосы с проглядывающей сединой и на пальцы, что уверенно сжимали курительную трубку. Мой отец многое повидал на своем веку, но никогда не сталкивался с запретными чувствами. Им с матерью несказанно повезло! Тот редкий случай, когда ранняя помолвка сблизила их пару. Они вместе учились в Драконьем Пределе и с детства любили друг друга. Никто не препятствовал свадьбе, не строил козни, не заставлял идти против чувств. Ему не понять моих метаний! Он даже не представлял, как это — видеть, ощущать, говорить и знать, что она отдана другому! Когда понимаешь, что девушка, из-за которой жизнь стала приобретать смысл, НИКОГДА не станет твоей! Советы отца всегда правильные, но следовать им тяжело. Я до сих пор не мог прийти в себя от запаха Астрид, что цветочным водоворотом кружил над головой, чувствовался на губах и окутывал сознание туманной дымкой, возвращая в миг близости. Безумное притяжение! Одержимое влечение и строгий запрет! Я медленно сходил с ума, ведь видел ее образ повсюду. Даже сейчас, разговаривая с отцом, мне казалось, что Астрид стоит в углу комнаты и улыбается. Наваждение! Юная герцогиня лишала меня рассудка одним своим взглядом! С большим трудом я прогнал призрачный силуэт из сознания и обратил внимание на отца.

— Я не встретил ту самую любовь, о которой ты говоришь, — с легкой улыбкой сожаления на устах откровенно врал, ведь даже отцу не посмел бы признаться в своей тайной страсти. — Сейчас мне не до женитьбы. Я занят важными для королевства делами. Времени на жену в ближайшие годы у меня не будет. Не хочу обрекать Хильду на одиночество в браке. Она достойная девушка, но не для меня. Ты уж прости. Понимаю, что у вас уговор с другом…

— Со вчерашнего дня у меня больше нет друга! — рассмеялся отец, а потом посерьезнел и тяжело вздохнул. Посмотрел в сторону приоткрытого окна с печалью в глазах. Судя по всему, рассказывать мне о подробностях их ссоры он не собирался. Сейчас меня это мало волновало. Церемония начнется с минуты на минуту, и мы должны решить главное! — Хильда больше не хочет ждать! Но и от помолвки отказываться пока не собирается. Насколько хватит ее терпения неизвестно. Если этот брак тебе не нужен…

Неужели отец сменил гнев на милость?! Удивительно! Похоже, между друзьями произошла не просто ссора, а самый настоящий разлад. Что ж, теперь я мог говорить с ним достаточно откровенно.

— Если говорить начистоту дочь графа Стейна мне никогда не была интересна, и я бы с радостью расторгнул помолвку. Мне надоело лгать всем вокруг и притворяться.

— Так я и думал, — выдохнул отец затейливый клуб дыма и задумчиво покачал головой. — Но пойми, все не так просто, Пармис. Сам Великий Дракон даровал благословение на ваш брак! Если мы сейчас откажемся… Не хотелось бы позора для нашего рода. Лучше, если Хильда сама откажется от тебя. Она имеет на это полное право, к тому же и по закону чести не опорочит свою семью, − конечно же, я это прекрасно понимал, потому и тянул время. — Наверное, будет лучше, если ты продолжишь прикрывать свое нежелание важными делами на благо Звинси, — развел он руками. — Когда-нибудь она не выдержит ожидания, хотя...

В ту же секунду слова отца сработали не хуже ушата ледяной воды. Только сейчас до меня дошло, что от начала и до конца я непозволительно точно подражал Хакону! Делал все, чтобы избавиться от ненужной невесты, выдумывал причины, оттягивал бракосочетание, заставляя ее отказаться от меня! Так же, как и принц, я думал лишь о своих чувствах, не допуская даже мысли о том, что Хильда может страдать. Что если она, как и Астрид, грезит лишь женитьбой и отвергает достойных претендентов? Ждет только меня и только во мне видит свое счастливое семейное будущее? Из этой ситуации было лишь два достойных выхода: жениться или расторгнуть помолвку, обрекая свою семью на позор. Мне не хотелось мучить несчастную девушку, поэтому вывод напрашивался сам собой.

— Нет! — отрезал я. Поймал недоумевающий взгляд отца и замотал головой. — Не хочу обманывать ни себя, ни ее. Я сегодня же на балу расторгну помолвку без объяснения причин.

Отец удивленно приподнял бровь, отложив трубку в сторону.

— Пармис, мы с матерью ради тебя готовы стерпеть насмешки, но ты должен понимать, что в дальнейшем ни одна уважающая себя кармазинка не примет твое предложение, зная, что от одной помолвки ты уже отказался. Это подорвет твой авторитет во дворце. Придется выбирать себе жену из более низкого сословия. Думаю, что уязвленное самолюбие Хильды того не стоит и лучше просто выждать время. Когда у нее не останется выбора, она откажется от тебя сама.

Все доводы отца по поводу позора меня не смутили, хотя он был полностью прав. Я подорву свой авторитет в обществе этим поступком. Меня перестанут считать высокоморальным мужчиной, и еще долго будут обсуждать за спиной, гадая, в чем причина отказа. Но я не боялся осуждения и тем более того, что не смогу жениться на титулованной кармазинке. Уж лучше до конца своих дней прослыть холостяком, чем прожить жизнь рука об руку с нелюбимой женщиной, ежедневно обманывать ее и нехотя делить постель. Хорошо, что отец не знал, кому на самом деле принадлежало мое сердце! Я осознавал, что это слишком непозволительно даже для кармазина моего статуса, но никого кроме Астрид я не видел и видеть не хотел в образе своей супруги! Чужая женщина! Невеста друга! Недостижимая мечта! Если мне суждено вечность смотреть на ее жизнь со стороны и любоваться, то так тому и быть!

ГЛАВА 16 Астрид

От громкого удара в дверь я подскочила с места, и сердце в диком страхе ухнуло в пятки. Меня затрясло, будто в ознобе. Я перестала чувствовать пальцы на руках и ногах. Комната плыла перед глазами. За всю свою размеренную жизнь в родовом поместье я никогда не испытывала столько эмоций сразу. Как лед и пламя они бросались то в одну, то в другую сторону. От ненависти закипала кровь, от несправедливости и обиды катились слезы, а от благодарности к Пармису, расплывалась улыбка на устах. Наверное, со стороны я казалась абсолютно и безнадежно безумной! Но мой разум был не в силах справиться с огромным комом чувств. Мысли путались. Каждую секунду я думала о чем-то бессвязном. Куски воспоминаний прорезали сознание яркими вспышками, а перед глазами плясали черные круги. Я сделала пару шагов вперед и ослабла. Вцепилась похолодевшими пальцами в плотную ткань балдахина и прильнула к ней щекой. Дыхание оборвалось вместе с сердцем, когда Хакон зашевелился. Я посмотрела на пьяного мужа и тут же ткань пропиталась горячими слезами. Не издавая ни единого звука, я тихо плакала, не понимая, за что он так со мной поступил.

Постепенно память выстроилась в цепь событий, и я ужаснулась. Только сейчас начала сполна осознавать, что случилось на самом деле. Ведь он проиграл мою честь! В нашу первую брачную ночь он хотел отдать мою невинность другому! За что?! Почему?! Разве я хотя бы словом обидела его?! Разве виновата в том, что не кармазинка, что его мать захотела видеть в его супруге водного дракона?!

Плотину моего ступора прорвало настолько, что сдержать громкие рыдания не получилось. Я стонала, как раненный зверь, кричала и выла, захлебывалась своей невыносимой болью и яростью. Мне хотелось разнести эту проклятую комнату в щепки! Похоронить принца под обломками и сбежать из дворца! Спрятаться от всего мира в какой-нибудь пещере и сидеть там в полном одиночестве до тех пор, пока не умру с голоду! И пусть рухнет весь белый свет! Мне в нем уже нет места! Я опозорена!

От безысходности я начала метаться по покоям, ходить вокруг кровати, хватаясь за голову, оттягивая пряди волос, всхлипывая.

— Что делать? Что делать? — шептала себе под нос без остановки, словно в бреду.

Лута появилась без призыва. Моя верная драконица заставила меня остановиться. Преградила путь и расправила крылья. В призрачных глазах читалась ярость и решимость. Трэлл надвигался на меня медленно, и я попятилась назад. Спиной ощутила жар, исходящий от камина и обернулась. Опустилась на коричневую шкуру, поджимая под себя испещренные кровавыми мозолями ноги. Край сорочки измазался кровью, и Лута устремила взгляд на кровать. Я смутилась и пожала плечами, не понимая, что она хочет мне сказать. Хитрая улыбка расплылась на ее мордашке, и в этот момент трэлл исчез.

Огонь заискрил и затрещал, жадно обгладывая сырое полено. Я смотрела на танец пламени и мечтала сгореть в нем сейчас без остатка. Отдать стихии огня свою жизнь и больше не мучиться терзаниями. Сегодня Хакон убил во мне веру в наш брак, растоптал надежды и отнял шанс на любовь и счастье. Посеял во мне лютую ненависть, заставил убедиться в том, что свадьба была непоправимой ошибкой. Я смотрела на огонь не моргая, глотая соленые слезы, и обещала самой себе, что никогда не прощу ему этого страшного предательства! Ни тела он моего не получит, ни душу! Растоптал мою честь! Опозорил на весь замок! Страшно представить, что могло случиться, не вмешайся Пармис! Мой герцог снова спас меня от позора, уберег от насилия, а я прогнала его! Но Великий Дракон свидетель, я не хотела его прогонять! Больше всего на свете я желала оказаться в его сильных объятиях, укрыться его изумрудным крылом от всех бед, прижаться к груди и ощутить заботу, которой так не хватало. Он самый достойный из всех мужчин, что я встречала. Самый лучший! Вот за кого надо замуж выходить! И плевать на высокие титулы! Упиваясь своим положением, Хакон перестал видеть границы дозволенного. Корона вскружила голову настолько, что в нем не осталось ничего светлого! Он пока не понимал, что страшно поплатится за это! Придет время, и я лично всажу в его спину нож в тот миг, когда он не будет ожидать подвоха! Обязательно отомщу, если судьба сама не сделает это за меня.

От жгучей ярости к принцу искусала все губы в кровь, но сейчас эмоции мне не помощники. Лута не зря давала знаки. Мне нужно подумать, как избежать близости с мужем, но показать Хааме, что долг свой выполнила. Королева грезит о внуках, но не дождется их никогда! Я не стану рожать детей от такой твари! Пусть хоть четвертует, хоть сожжет! Этому не бывать! Хакон не достоин познать счастье отцовства, не достоин моей любви и верности! Лишь лицемерие, сплошь мое чистое лицемерие и больше ничего!

Снова по щеке прокатилась слеза. То хорошее, что осталось во мне, плакало и твердило, что не для такой жизни меня готовили, что я вовсе не злобное существо, способное на подлость. Я хотела любить и отдавать всю себя мужу. Так сильно хотела, что столкнувшись с жестокостью, сломалась, надорвала душу и перешла грань. Теперь мне нечего терять кроме собственной жизни. Как выяснилось, моя честь ничего не стоит, если ее можно проиграть! Что ж, тогда нет необходимости ее беречь!

Я повернулась в сторону кровати и уставилась ненавистным взглядом на принца. В изломанной совсем неудобной позе он лежал лицом в подушку. Одна нога свисала на пол, а вторая утонула в складке одеяла. Руки раскинуты в стороны, а каштановые волосы сбились в засаленные потные пряди. Гадкий и отвратительный мужчина, которого я начала презирать всем сердцем и душой. Даже прикасаться к нему было противно! Я взглянула на балдахин, а потом на тумбу, где стоял поднос с фруктами, среди которых острием блеснул маленький нож. Вся эта картина навела меня на мысль…

ГЛАВА 17 Королевский кабинет

Королева Хаама уже забыла, когда в последний раз мерила кабинет короткими шагами, заламывая пальцы рук до хруста. Ходила по кругу без остановок, в то время как советник Тулан вслух зачитывал доклад тайной канцелярии о прошедшей ночи. Начал с главного и вопиющего — с покоев ее сына, в которых произошло нечто невообразимое для Зеленых земель! Королева внимала каждому слову фаворита, но поверить в них было сложно. Приказала еще раз перечитать отчет. Уже медленно и вдумчиво. Она во всех красках представила постыдную картину и побледнела. Замерла посреди овального красного ковра и посмотрела на Тулана.

Кармазин удивленно вскинул брови и пожал плечами. Шокированный выходкой принца он не нашел, что ответить на взывающий к разуму взгляд королевы. Они смотрели друг на друга до тех пор, пока советник не заговорил первым.

— Ваше величество, зачитывать следующий доклад?

— Нет, — шепнула королева и под шелест пышной юбки плавной походкой двинулась в сторону стола. Заняла свое привычное удобное кресло и потянулась к фужеру с водой. Освежила пересохшее горло и облизнули губы. — С этим надо для начала разобраться. Во-первых, выдай герцогу Пармису щедрую награду. Такую, чтобы на новое поместье хватило. Твой племянник проявил благородство и защитил честь принцессы, а это дорогого стоит, — Тулан снисходительно улыбнулся, в душе гордясь племянником. Сделал пометки на бумаге и посмотрел на Хааму, которая задумчиво вздохнула. — Раз уж начали с хорошего, то не могу не отметить, что, не смотря ни на что, первая брачная ночь состоялась и можно в скором времени ожидать наследника. Астрид выполнила долг, и я хочу вознаградить ее за терпение к моему нерадивому сыну, — нахмурилась королева. — Отнеси ей письмо от меня с поздравлением. Пусть знает, что я с радостью приняла ее в семью и ничего для нее не пожалею. Пусть требует любой подарок! Никаких границ! Я исполню любое ее желание!

— Щедро, — вывел Тулан на бумаге пометку о новом задании.

— Лишь малая плата за то, что натворил Хакон, — королева снова побледнела от картины, что нарисовалась в ее голове и заскрежетала зубами от злости. — Скажи Пармису, чтобы докладывал обо всех разговорах на эту позорную тему. Будем пресекать любые сплетни и разговоры на корню, чтобы это событие не вышло за пределы дворца! — сжала она кулак и прищурилась. — Графа Крама лишить титула и отобрать поместье! А его дружков оштрафовать! И пусть только попробуют хоть слово вымолвить о том, что произошло сегодня ночью!

Тулан одобрительно кивнул.

— Как на счет изгнания Крама из королевства? — советник давно имел зуб на графа, ведь сам имел неосторожность однажды сидеть с ним за одним игральным столом. Бесспорно, проиграл ушлому кармазину много монет, чем был крайне раздосадован. После того случая о проигрыше Тулана говорили в знатных кругах, посмеиваясь, а Крам кичился победой без стеснения.

— Лучше пусть под присмотром будет. Его длинный язык и проворство должны остаться в Звинси.

— Мудрое решение, душа моя, — Хаама расцвела от слов, пропитанных нежностью и обожанием. Но недолго улыбка украшала ее царское лицо. Мысли о непутевом сыне ураганом завертелись в голове. С тяжестью всего мира она вздохнула и подалась вперед, чтобы заглянуть в отчет. Выудила взглядом последнее предложение, в котором говорилось о том, что с утра прислужники обнаружили на простынях характерные кровавые следы. От сердца сразу отлегло. Главное, чтобы Астрид забеременела! Хаама искренне верила, что внука воспитает лучше, чем собственного сына. Будет чаще его навещать в Драконьем Пределе и привозить в замок. Будет любить до боли в груди, до безумия! Он обязательно вырастет и станет достойным правителем и продолжателем их королевского рода. Как же она сокрушалась и жалела о том, что Великий Дракон не осчастливил ее возможностью зачать второго ребенка!

Раздался стук в дверь, и Тулан подскочил с места. Просеменил к выходу и скрылся в коридоре. Королева бережно свернула отчеты и спрятала их в ящик стола.

— Лекарь сообщил, что его величество пришел в себя после тяжелой ночи, — доложил советник, и Хаама жестом показала, что готова принять сына прямо сейчас.

Тулан впустил немного покачивающегося Хакона в кабинет и оставил их с матерью наедине. Принц не осмелился поднять взгляд на королеву, пока шел по ковру к столу. Только когда занял кресло советника, посмотрел на мать виновато и понуро. Застенчивым движением руки поправил спутанные волосы и с жадностью взглянул на графин с водой.

— Справляться о твоем здоровье не стану, — окинула она сына недовольным взглядом и помотала головой. — Больше всего сейчас меня интересуют мотивы позорной сцены, что развернулась в твоих покоях. Или ты думал, что об этом никто не узнает?! Крам в ту же ночь растрепал все нашему лекарю! Как такое вообще могло прийти в твою голову?! Как ты мог проиграть невинность своей супруги?! За всю историю Звинси не было ничего подобного! Ты опозорил всю нашу династию, Хакон! Ты втоптал в грязь свое имя и титул! Ты подвел свою королеву! Унизил жену! — Хаама перешла на крик, закипая от ярости, но, не смотря на плохое самочувствие, принц не смолчал в ответ.

— Понимаю, что оправдать мой поступок невозможно, но я почти ничего не помню. Я не хотел обидеть Астрид. Сам не ожидал от себя такого и попрошу у нее прощения. Такого больше не повторится. Свою ошибку осознал, — головная боль дала о себе знать острой вспышкой, и Хакон начал медленно подниматься с кресла, чтобы уйти. Сейчас он мечтал забыться сном и не думать о происшествии, но мать не позволила ему так просто покинуть кабинет. Ударила кулаком по столу, и принц скривился от резкого громкого звука. Влился обратно в кресло и приложил ладонь ко лбу, готовясь выслушивать упреки.

ГЛАВА 18 Пармис

Я сидел за пустым дубовым столом и втыкал в дерево острие ножа, создавая колкие зазубрины. Смотрел на ворох разбросанных по полу бумаг и остановил взгляд на важном докладе, который скопировал для себя перед тем, как отнести его и множество других Тулану. Со всей злостью вогнал в стол нож и его металлический кончик обломился. До боли сжал в ладони рукоять, вспоминая, как с утра допрашивал разведчика, что сидел за стенами королевских покоев принца этой ночью. Он настолько испугался моего натиска, что не посмел бы солгать, да и не зачем ему что-то скрывать. Что именно происходило за плотным балдахином, он не видел, но слышал звуки соития. Короткого, не страстного, без слов. Астрид ушла из покоев с первыми рассветными лучами, набросив на голое тело порванную сорочку, а Хакон поутру не сразу обнаружил следы близости на своем теле. Выбежал из уборной, как ошпаренный, сел на кровать и закрыл лицо руками.

После этих откровений я так и не смог уснуть. Не чувствуя усталости, чтобы бы совсем забыться работал на пределе сил. От событий, которые разворачивались хмельной ночью во дворце, у меня голова разрывалась на части. В эту ночь замок заполнился развратом. Почти в каждой из комнат опьяненные гулянием гости придавались утехам. Даже родители Астрид не удержались от желания бурно провести время, не говоря уже о ее братьях. А вот сестры вели себя целомудренно, но были не осторожны в высказываниях наедине. В том, что они хотели насолить Астрид и подсыпали яд в косметику, не оставалось сомнений.

Что со всем этим делать дальше теперь будет решать Хаама. Я свою работу выполнил и мог смело отправляться в покои отдыхать, но все равно продолжал сидеть и стеклянным взглядом буравить бумагу. Ей впору загореться от моей жгучей ненависти! Было трудно даже представить, как проходила близость Астрид и Хакона! От фантазии, которая рисовала в голове интимную картину, меня разрывало на части. Хотелось взреветь, закричать на надрыве от безумной боли, что сковывала все тело, сводила в спазме каждую мышцу. Меня ломало и выворачивало наизнанку от невыносимого щемящего чувства в области груди. Я до горького привкуса во рту прикусывал губу, испытывая не просто ревность! Это нечто большее! Пожирающее изнутри, заставляющее изворачиваться, лгать и идти к своей цели по головам. А ведь цель недостижима!

Я дико злился на самого себя за то, что чувствовал. Не зря боялся переступить ту грань, за которую заходить нельзя. После того, как между нами случился поцелуй уже во второй раз, моя жизнь окончательно изменилась. Я прошел точку не возврата, после которой уже никогда не буду прежним. Этот головокружительный поцелуй напрочь лишил покоя. А самое страшное, что я абсолютно одинок в своей тайной страсти и ни с кем не могу поделиться переживаниями, выплеснуть наружу ком боли. А лучший друг, которому я давал клятву верности стал для меня хуже лютого врага. Врага можно уничтожить без зазрения совести и отнять у него все, что душе угодно, а Хакона тронуть я не мог, хотя вся моя боль была плотно связана с его царской персоной.

Мечты об Астрид заставляли думать о страшных вещах, начиная от яда в бокале принца и заканчивая кровавой расправой. Эта прелестная девушка выжгла во мне остатки здравого смысла, поработила сердце, растоптала гордость и принципы. Я существовал на грани безумия, где-то на предельной глубине ее бирюзовых глаз, которые внушали призрачную надежду на счастье и подталкивали к действию. Все бы сейчас отдал ради нежной улыбки, подаренной мне украдкой. Ради мимолетного поцелуя и короткого объятия.

Я зажмурился и погрузился в мечту, в теплое и безумно реальное видение, где я стоял в Храме, держал ее за руку, и земля искрила в чаше. Где мы сплетались телами, наслаждаясь друг другом, и я дышал этой девушкой на грани эйфории. С восторгом понимал, что она принадлежит мне полностью, и никто никогда не встанет между нами. Видел, как проходит время, и вот я уже держу на руках нашего малыша, возносясь к небесам от счастья...

— Простите, господин Пармис, — мужской голос вернул меня в реальность и только тогда я понял, что стук в дверь раздавался не только в моей голове. — Принц Хакон желает видеть вас в своем кабинете, — оповестил прислужник.

— Передай, что я сейчас приду, — кармазин кивнул и закрыл за собой дверь.

Я с трудом поднялся на затекшие ноги. Окинул взглядом пространство и наспех собрал разбросанные в порыве злости бумаги. Главный отчет свернул и едва удержался, чтобы не разорвать его. Совсем сошел с ума от наваждения! Пора возвращаться в опостылевшую повседневную жизнь. Лучше не грезить о несбыточном и не жалеть себя за то, как несправедливо обошлась со мной судьба. Есть долг, и я обязан следовать призванию!

Подхлестываемый приказом принца я шел по извилистым коридорам, то и дело натыкаясь на кармазинов. Раздавал приветствия налево и направо. И только проделав долгий путь, понял насколько устал. Воспаленная от новостей голова требовала поскорее оказаться на подушке, а глаза невольно закрывались. Остановившись у кабинета Хакона, я постарался взбодрить себя, перевел дух и вошел внутрь.

Друг стоял напротив окна и впивался пальцами в древесный подоконник. Я молча прошел к столу и развернул кресло в сторону пустого камина. Сел и скрестил руки на груди в ожидании его слов. Никакого желания обсуждать случившееся не было. Образ принца возвращал меня в страшные воспоминания и заставлял злиться с новой силой. Я напрягся всем телом, стараясь удержать гнев внутри.

— Разочарован в друге? — вдруг произнес Хакон. Я не ожидал, что он начнет разговор именно с этого.

ГЛАВА 19 Астрид

Мое утро началось со спешного побега из покоев Хакона. Пока муж монотонно храпел, я вынырнула из-за балдахина, наспех набросила на себя собственноручно порванную сорочку и прошмыгнула в коридор, надеясь, что меня никто не заметит. Сердце тревожно стучало в груди, а руки нервно тряслись. Я боялась встретить по пути кого-то из знати. Мой внешний всклокоченный образ лучше им было не видеть. Спасибо Великому Дракону, кроме прислужников никого не встретила. А когда вошла в знакомое помещение, меня ждал сюрприз! Целая армия прислуги собирала мои вещи, а учтивая Лависа оповестила о том, что приказом королевы я отправляюсь этажом выше в новые королевские покои. Она набросила на мои плечи шелковый халат, который я в спешке запахнула, скрывая прелести. Личная прислужница повела меня за собой наверх по лестнице, а затем по царскому коридору. В самом его конце красовалась дверь, полотно которой было отделано золотыми завитками, что окружали герб королевства. По пути я не могла не заметить, что такая же по расцветке дверь находилась в нескольких шагах от той, у которой мы остановились. Промелькнула мысль, что рядом располагались покои самой Хаамы! Но долго думать об этом не было сил. Все еще сказывалась усталость от жуткой, самой страшной в моей жизни ночи. Я ощущала лишь отчаяние и полное одиночество. Разбитая и выпотрошенная я взглянула на Лавису.

Девушка жестом предложила войти, распахнула дверь, и я ступила на порог нового жилища. Ахнула с первого же шага! Восторг, который я испытала, увидев помещение, отодвинул мои переживания на второй план, и я обрадовалась этому, увлеченно разглядывая пространство вокруг. Моя обитель в родовом поместье не имела ничего общего с помпезностью королевского помещения! Настолько просторной и шикарной комнаты я еще никогда не видела! Казалось, что даже стены покрыты золотом, не говоря уже о предметах мебели.

Я ступала по мягкому ворсистому ковру нежно-кремового цвета довольно долго, чтобы добраться до крайней стены покоев. По пути насчитала пять витражных окон, в чьих стеклах застыли изображения земных драконов. Два стола, окруженных мягкими кожаными пуфами, украшенными крупными искрящимися кристаллами. Столы сервированы фруктами и графинами рубинового вина. А кубки представляли собой произведение искусства! По тонкой фарфоровой ножке тянулся коричневый дракон, когтистыми лапами и клыкастой пастью, будто поддерживая сосуд. Массивные канделябры с горящими свечами и лампы на стенах. В центре потолка — хрустальная люстра с несчетным количеством свечей.

Первое помещение закончилось аккуратным золотистым камином, в котором горел огонь и источал приятное тепло. Я взглянула на стену со множеством зеркальных шкафов и картин с изображением драконов, которые отражались в зеркалах и создавали ощущение их присутствия. Невольно повернулась направо и наткнулась на раздвижную дверь из белоснежного дерева. Она приоткрыла мне спальню во всей красе!

Храм романтики, чувственности и идеальной красоты! Выполненная в бордовых, плавно перетекающих в нежно-розовые тона комната заставила меня вдохнуть ее приятный аромат всей грудью. Ничего лишнего. Огромная необъятная кровать с шелковым балдахином и резные прикроватные тумбочки. Рядом с камином треугольный столик и два мягких кресла. Пол устелен белоснежными шкурами животных, а на стенах картины охотников, мчащихся за добычей. Странное сочетание нежности и мужественности! Мне настолько понравилось, что я еще долго стояла на месте, разглядывая убранство. Представляла, как было бы прекрасно лежать на кровати с любимым мужчиной, прижиматься к нему, целовать и смотреть в глаза. Разговаривать обо всем на свете долгими теплыми вечерами и радоваться жизни. Но, увы. Эти прелестные покои никогда не увидят истинной любви!

В конце спальни я заметила легкую ширму уборной, в которую тут же направилась. Отодвинула ткань и замерла на месте. Ни в какое сравнение это потрясающее помещение не шло с тем, что мне предложили в первый день в замке! До зеркального блеска надраенный черный пол, в котором отразился мой образ. Одна из стен увешена бордовыми полотенцами разных размеров, а неподалеку небольшая купель на высокой ножке для утренних умываний. Дальше необъятное пространство, посреди которого расположилась овальная глубокая чаша с водой. Над ней висела чаша поменьше и медленно наклонялась, чтобы наполнить ее чистой водой. Здесь мне точно не потребуется помощь прислужниц, чтобы принять ванну! Здесь я смогу отдохнуть душой и телом!

Так мне захотелось тут же уединиться в этой уютной уборной, что зашторила за собой ширму и разделась догола в стремлении смыть с себя позор прошлой ночи. Вошла в купель и окунулась в теплую воду. Погрузилась в нее по подбородок и закрыла глаза. Блаженство! Моя родная стихия обволакивала и придавала сил. Казалось, что весь этот позор с легкостью смывался с моего тела. Медленно и осторожно, но без остатка. Даже мысли очистились. Я перестала думать о выходке мужа, и образ матери всплыл перед глазами. Она будет несказанно счастлива, когда увидит меня в новых покоях! Ее глаза засияют тем неземным бирюзовым светом, который всегда заставлял меня не падать духом и идти к цели до конца. И ведь я ее достигла! Сквозь тернии, но я к ней пришла! Я — принцесса Звинси, и этим все сказано! Неважно, что творится вокруг! Неважно, что душа обливается слезами, и сердце болит от страшного предательства! Я сильнее этих чувств! Я справлюсь! Все это во благо моего рода! Ради улыбки моей любимой мамы! Ради хмурого, но доброго взгляда отца и ради братьев и сестер, которые теперь смогут претендовать на брак с наследниками престолов других королевств. Мой статус дал им право встать на ступень выше!

Полное удовлетворение. Чувство выполненного долга. Гордость за саму себя. Вот что испытывала сейчас. Похоже ли все это на счастье? Конечно, нет! Вовсе не этого желало мое сердце! Вовсе не так я представляла свою жизнь! Странно… Все чужое вокруг и внутри. Даже приезд родных не скрасил мою печаль. А ведь я всего лишь ждала понимания со стороны мужа. Хотя бы каплю уважения и любую крошечную причину его полюбить. Он не дал мне ничего! Наоборот! Разрушил тщательно сотканную иллюзию счастья. А зачатки искренней любви зародились совсем не там, где надо. Не в том кармазине, о котором грезила перед знакомством, и о губах которого сейчас постыдно думала. Ловила его запах в окружающих предметах, но по-прежнему с упорством гнала из мыслей. А он возвращался в мои фантазии и любил меня так страстно, что дух захватывало. Нежный, пылкий, красивый, учтивый… Я до бесконечности могла перечислять его качества…

ГЛАВА 20 Пармис

Я уже и забыл, когда в последний раз выходил на свежий воздух. Тайный кабинет рядом с подземельем жутко опостылел, но я не мог бросить работу. Нельзя пропустить ни одного отчета, в котором кто-то упоминал о постыдной и унизительной сцене в покоях принца. Королева отдала четкий приказ пресекать распространение слухов и ждала от меня докладов два раза в день. Помимо этого пришлось многое подправлять или вовсе сжигать. Наш разговор с Хаконом и его сделка с Астрид сразу отправились в огонь камина. Но, несмотря на ворох дел и усталость, я пребывал в хорошем расположении духа, ведь уговор супругов был выгоден и для меня. Теперь я мог чаще находиться в обществе принцессы по наставлению самого же Хакона. Поэтому, пока друг посвящал свое время Тори, я отправил к Астрид прислужника с письмом и подарком. Ждал ее ответа на предложение прогуляться по королевскому лесу верхом на лошадях. Погода выдалась солнечная, безветренная и как раз располагала к долгим прогулкам. Вне стен замка я смогу откровенно с ней поговорить и наконец-то рассказать, чем занимаюсь во дворце. Астрид необходимо понимать, что за каждым ее шагом тщательно следят и каждое слово записывают.

Долго я ждал от нее ответа. Успел отобедать, отправить отчеты Тулану и даже выкурить трубку. А когда уже совсем отчаялся, прислужник постучал в дверь. Вручил мне плотно свернутый листок и удалился. Я с трепетом вдохнул цветочный аромат, что источала бумага, и с волнением развернул послание. Взгляд побежал по строчкам, выведенным аккуратным почерком:

«С удовольствием прогуляюсь с вами, герцог Пармис. Через час буду ждать вас на площади. Благодарю за подарок. Он чудесный!».

Казалось, что ее прелестный голос зазвучал в голове, будто она лично говорила мне все это и улыбалась. На душе стало тепло, а сердце забилось чаще. Неужели совсем скоро я останусь с ней наедине?! Даже не верилось, что не придется считать минуты, подбирать слова и бояться, что кто-то неожиданно войдет в покои. Королевский лес не пользовался особой популярностью для прогулок знати. Они предпочитали цветущий сад. Мало кто знал, что в этом загадочном лесу есть много потрясающе красивых мест.

Времени оставалось мало, и я принялся собираться на прогулку. Облачился в удобный камзол и набросил поверх него черную мантию с капюшоном. Распорядился собрать в путь корзину с фруктами и вином. Вскоре на площади стоял мой конь, снаряженный в дорогу. Лошадь Астрид тоже ожидала появления хозяйки и била копытом, готовясь к долгой прогулке. Пока я рассматривал снующих по площади придворных, не заметил, что принцесса подошла ко мне сзади. Обернулся на ее голос.

— Приветствую вас, Пармис, — присела она в реверансе, хотя новый статус позволял ей этого не делать. Я склонился, с нежностью взял ее руку и припал губами к тыльной стороне ладони. Наслаждаясь приятным запахом и бархатистостью ее кожи, с неохотой оторвался и посмотрел прямо в бирюзовые глаза, которые светились радостью. Я улыбнулся, с гордостью понимая, что эта искренняя радость напрямую связана со мной.

— Вы как всегда прекрасны, милая Астрид, — окинул я ее образ взглядом. Белая мантия в пол полностью обволакивала ее тело, а из-под широкого капюшона выбивались светлые локоны волос. Она была так красива, будто призрачное видение из самого потрясающего сна. Я не мог не заметить, что на ее тонкой шее аквамариновыми камнями блеснуло колье, которое я отправил ей сегодня в подарок. Редкий для нашего королевства камень идеально сочетался с большими глазами девушки.

— Благодарю вас за подарок. Было очень приятно его получить, — с трепетом коснулась она украшения кончиками пальцев.

— Не стоит благодарности. Это такая мелочь! Вы заслуживаете гораздо большего, — я подал ей руку и помог сесть на лошадь. Сам оседлал рысака, и мы не торопясь направились в лес.

Всю дорогу до густой чащи мы не разговаривали, а лишь украдкой смотрели друг на друга. Попутно я наслаждался звуками и запахами природы. Здесь даже дышать было легче. Я ощущал себя таким свободным, как в то время, когда жил в Драконьем Пределе. До сих пор меня не покидало чувство потери. Как же я не хотел покидать уютную Обитель, где каждый камень стал родным. Работа во дворце сделала меня черствым, я перестал радоваться мелочам, видеть и восхищаться природной красотой. Но появление Астрид чудесным образом все изменило. Сейчас я наслаждался ее присутствием и не думал о делах, склоках и интригах. Просто вел ее за собой в одно из красивейших мест леса. А когда услышал кряканье уток, свернул с протоптанной дорожки на каменистый довольно крутой для лошадей спуск, но королевские скакуны справились и вскоре вывели нас на пологий песчаный берег озера. Я посмотрел на восторженную реакцию Астрид и улыбнулся.

Я редко здесь бывал. А когда приходил, то всегда в одиночестве. Часто оказывался здесь, когда хотелось ненадолго отстраниться от всего и отдохнуть душой. Охотиться в окрестностях Хрустального озера было запрещено, поэтому обитающая здесь живность ощущала себя свободно. По форме оно напоминало два ровных круга, соединенных между собой тонким ручьем. Треугольные островки между водами сияли золотым песком, напоминающим сплошной мягкий ковер. С другого края берега деревья росли так близко к озеру, что их корни омывались чистейшей, будто слеза, водой.

Я спрыгнул с коня и подал Астрид руку.

— Как красиво! — восхитилась она и опустилась в мои объятия. Пора было отпустить ее и повести за собой, но я не смог отнять рук от ее тонкой талии. Безотрывно смотрел в искрящиеся глаза.

ГЛАВА 21 Первые покои принца Хакона

— Не могу смотреть на твои слезы, — прошептал Хакон, обнимая сзади за плечи Тори. Сжал пальцами ткань рукавов ее платья и прижался губами к затылку, зарываясь лицом в копну распущенных черных волос женщины. Вдохнул их аромат и с блаженством опустил ладони на ее пышную грудь. Тут же возбудился от прикосновения и начал медленно развязывать передние тесемки.

Тори стояла без движения у окна и смотрела вдаль, вытирая пальцами предательские слезы. Старалась успокоиться, чтобы не показаться слабой, но слухи о брачной ночи принца дошли и до нее. Недолго она радовалась унижению Астрид. Их близость с принцем перечеркнула все и окончательно испортила настроение фрейлины. Она плакала от бессилия и ревности, от отчаяния и злости, что все пошло не так, как она хотела. Коварная, мерзкая блуасанка нарушила все ее планы, вступив в связь с супругом даже несмотря на то, как подло он ее унизил. Неужели у нее нет самолюбия, достоинства, в конце концов? Тори не предвидела такого поворота событий. А самое обидное, что Хакон не оттолкнул жену, а еще и предался с ней плотским утехам. Пусть и оправдывался тем, что ничего не помнит, но теперь у Астрид появился шанс зачать от Хакона ребенка. Если так случится, то все мечты Тори на будущее полетят прахом! А ведь она пошла на обман не ради того, чтобы воспитывать бастарда!

Мрачные мысли расстроили ее настолько, что даже близости с любимым Тори не желала, но и отказать не могла, опасаясь, что разгоряченный принц пойдет искать нежность в постели жены.

Он оголил ее грудь и силой сжал, пощекотав дыханием шею. Тори запрокинула голову назад и прогнулась. Потерлась ягодицами о выпирающее достоинство Хакона и зажмурилась. Ощутила, как он жадно задирает юбку и стаскивает с нее белье, как до боли сжимает ягодицы. Смочив палец слюной, мужчина нагло ворвался в ее лоно, подготавливая его для мощного вторжения. Опершись руками о подоконник, Тори нагнулась вперед и широко расставила ноги. Распахнула глаза и посмотрела на площадь. Даже в мантии узнала соперницу и от злости впилась в подоконник ногтями до острой боли. Герцог Пармис помог Астрид взгромоздиться на лошадь.

Хакон с нетерпением спустил штаны и освободил пульсирующий от возбуждения орган. Ворвался в нутро Тори и вскинул взгляд в потолок, окунаясь в блаженство долгожданного соития. А фрейлина внимательно смотрела за тем, как наездники покидают площадь, скрываясь в чаще леса. Вместо того чтобы с наслаждением придаваться утехам, она думала об Астрид. О том, как избавиться от девицы раз и навсегда чужими руками.

Принц погрузился в нирвану удовольствия и позабыл обо всем на свете. Сильными толчками таранил тело женщины, но пика удовольствия достичь не смог. Ему было мало обычной близости. Он хотел новых ощущений, новых грубых ласк и до предела порочного соития. Окинув спину Тори взглядом, он криво усмехнулся и удостоил вниманием ее анус. Щедро смочил палец и обвел контур ее входа по кругу. Тори дернулась, но он зафиксировал ее ягодицы. Вышел из лона и резко ворвался в задний проход женщины. Она вскрикнула от острой, скопившейся внизу живота боли. Одним сильным рывком отстранилась и повернулась к принцу лицом. Схватила его за горло и со злостью посмотрела в серо-зеленые глаза юнца.

— Не стоит попусту растрачивать семя, дорогой, — проговорила с придыханием и опустилась на колени. Ухватилась за возбужденное мужское достоинство и облизнула его кончик. Хакон хрипло застонал и намотал волосы Тори на кулак, заставляя ее вобрать в себя член на всю длину. Она сделала пару движений губами и потянула его за собой на пол. Легла на спину и широко расставила ноги, направляя влажную плоть в свое нутро.

— Но я хочу тебя сзади, — возразил Хакон, неохотно вдалбливаясь в естество женщины.

— Как только забеременею, каждый день буду утолять твой голод. Будешь брать, как хочешь и где хочешь, — под шепот ее откровенных слов принц наконец достиг долгожданного блаженства и извергся теплым семенем в ее нутро. Поспешил отпрянуть, но Тори задержала его внутри себя. Обняла и прижала к себе ногами.

— Я хочу, чтобы ты оставался во мне.

Хакон рассмеялся.

— Это ненадолго.

— Даже если так. Хочу впитать твой запах и темной ночью в одиночестве вдыхать его, думая о тебе. Буду ласкать себя, представляя, что это ты трогаешь меня там, целуешь и врезаешься пальцами до боли.

От этих откровений принц вновь ощутил дикое возбуждение и томно задвигался, круговыми движениями вбивая свое семя в лоно любовницы.

— Обещай, что больше никогда не разделишь с ней постель, — просила она, извиваясь под ним змеей.

— Обещаю. Она мне не нужна. Люблю только тебя. Только о тебе думаю, — самозабвенно нашептывал он.

— Нам надо от нее избавиться, — уверенно заявила Тори.

Хакон остановился и удивленно посмотрел в зеленые глаза фрейлины.

— В каком смысле?

— За что в нашем королевстве казнят женщин? — хитро улыбнулась Тори. Принц нахмурился и скатился с фрейлины на ковер. Посмотрел в потолок и скрестил руки на груди, пытаясь вспомнить законы. Он уже давно не посещал тайную библиотеку, хотя знал, что Хаама многое изменила в законах их королевства.

— За предательство короны всегда казнили. Лично видел, как живьем закапывали тех, кто поставлял важную информацию в другие королевства. На счет конкретных женщин не знаю. К чему ты это спрашиваешь? — нахмурился принц, не понимая, куда клонит его любимая.